Само присутствие ЖБ в любой компании предполагало хорошее настроение; он был парнем если не великой (а кто из нас – великой?), то улыбчивой святости. Его явление народу в «Акулах пера», настаиваю, – одно из самых ярких моих воспоминаний. Начинавший пустышкой смазливой, он стал-таки большим артистом, похожим на Ричарда Маркса, а по части самоиронии не похожим ни на кого.

Физическая боль никогда не перебьет душевную, даже если, как сказано у Маркеса в «Ста летах грузинского одиночества», сунуть руку в огонь.

Только в такие вечера, когда ты летишь над вешним городом, жизнь наполняется высокими смыслами.