Герой, который ненавидел публичность

В Америке про Ивана Ткаченко сняли бы фильм. Я очень люблю смотреть американские фильмы вообще, а спортивные драмы тем паче, потому что в спортивных драмах то, что в обычных фильмах представлено просто как коллизия, показано выпукло, все обострено, ужесточено.

Я представляю, какой фильм сделали бы про Ивана Ткаченко там. Но мы не Америка, я говорю это не с осуждением, не с грустью и тем более не с радостью – мы совсем другие.

Иван Ткаченко ровно год назад разбился в самолете, на котором он и его товарищи должны были лететь на хоккейный матч. Иван Ткаченко был капитаном ярославского «Локомотива». Я, конечно, не был с ним знаком, мне откровенно не повезло. Потому что то, что я узнал про Ивана Ткаченко, не давало мне покоя год: не могу сказать, что денно и нощно, но, тем не менее, очень часто я думал об этом парне, который абсолютно соответствовал званию «герой», но более всего ненавидел публичность и всякие проявления героизма – ответы на вопросы журналиста, проведение громких акций, разговоры про семейные ценности и так далее.

У Ивана Ткаченко остались двое дочерей и супруга Марина, я видел их фотографию. Когда Первый канал показывал репортаж, снятый год спустя в квартире Ивана Ткаченко, я не стал это смотреть, это очень болезненное зрелище.

Иван Ткаченко много лет подряд отбивал у смерти детей, больных раком. Об этом не знали ни у него дома, ни тем более в хоккейном клубе, об этом не знал даже его папа – самый близкий ему человек. Об этом не знал никто.

Я видел интервью одной девушки – мамы спасенной им девочки Сони, – которая сказала, что сначала имя благотворителя скрывалось, потом, когда она настояла на том, чтобы они знали, благодаря кому дочь встала на ноги, им сообщили только его имя и отчество. Они думали, что это солидный дядька, без малого патрон какого-нибудь предприятия, какой-нибудь важный чиновник. И только потом они увидели спасителя, улыбчивого парня.

Все время, пока вы будете разглядывать фото Ивана Ткаченко, с его огромными глазами, в которых нет ни намека на недовольство жизнью, вспоминайте эту колонку. Невозможно себе представить, что в 2011 году, в эпоху, когда все сбились с ног в поисках моральных авторитетов, которых как не было, так и нет, один парень, маленький в смысле вклада в историю человек, сделал больше, чем мы с вами.

Он наотрез отказывался быть «авторским» благотворителем и перечислял деньги. В аэропорту, за 15 минут до посадки, он послал смс об очередном взносе. Об очередном – потому что этот жест был для него, наверное, такой же нормальной частью дня, как после этого послать смс домой: «Все в порядке, идем на посадку».

Эта история выглядит как фантастическая. Несколько десятков миллионов рублей в стране, где одного миллиона-то не видело 98 процентов населения, он перечислял, потому что считал, что его зарплата огромная.

Насколько этот поступок потряс меня – описывать сейчас не время. Время вспомнить про людей: мы друг про друга ничего не знаем, мы не знаем, кто живет рядом, с кем мы работаем бок о бок – мы не знаем про этих людей ничего. Но иногда, очень редко, к сожалению, с помощью такого ЧП, что само по себе символично, мы что-то о людях узнаем.

Он как будто обменял себя на спасенные жизни. И последнее, чтобы уж совсем вам стало нехорошо у компьютеров. Он мечтал о сыне, и ровно за сутки до этого полета жена ему сообщила о том, что у них будет сын. Недавно он родился, мои спортивные коллеги опубликовали репортаж. Я его не дочитал, потому что не смог по известным причинам дочитывать это.

Но сын родился, и поскольку теперь в этой семье нет папы, я призываю всех, кто убеждает меня, что высшие силы есть, вот теперь проявить свою сноровку – помочь этой семье, зная, что папы нет, верить в то, что он есть. Его просто не может не быть, такого папы.

 

Сага о Папе

Жизнь – это Привилегия, а не Право, он говорил. Он говорил, что, в конце концов, все будет хорошо, а если будет хорошо не все, то это еще не конец. Он все время твердил, что грядет наше царствие, когда видел меня унылым, а унывал я непозволительно часто.

Мой папа, ненадолго пережив маму, умер, и я сразу почувствовал себя жалким, мир опустел, утратил цельность, вместе с ним развалился на куски я.

Жизнь есть жизнь, иногда она полна дерьма, и в ней очевиден прагматический аспект, но у сильных людей прагматика попутна добру, но это именно что у сильных, а я, пока не взял себя в руки, был потерянным порождением мощнейшей маминопапиной любви, чего с меня взять, я был смертельно ранен и убил несколько лет на жалость к себе. Многим в любой, даже не самой масштабной, беде слышен погребальный звон, и я не могу винить людей, иногда люди далеко, мозг отказывает.

И тогда работает только Любовь, за любовью следует Уважение к Ушедшему, и тогда ты видишь свет. Трагический сюжет про Максима Транькова и его скончавшегося в молодые 62 папу Леонида Степановича, трагедия с центростремительной композицией сжала мою грудную клетку до прерывистого дыхания, а теперь я думаю, что этот сюжет – про то, как папа любил сына, болел за него и вместо него, а сын не подвел – этот сюжет надо отлить в бронзе.

В Америке, которая вас всех так раздражает, только что не кино собираются снимать про девочку, победившую бронетранспортера С. Уильямс. А тут полная восхищения, боли, света готовая сага о Папе, знавшем, как и мой, что жизнь это привилегия, а не право, но права сдаваться, права ныть нет, и если ты следуешь, как Максим, этому завету, привилегия обернется Победой.

 

Свобода Георгия Деметрадзе

У Деметрадзе в моей Грузии была репутация трудяги, но трудяги веселого, живчика, кровь с молоком, балагура, взращенного нищей, но гордой семьей и хулиганистой, но справедливой улицей.

Сейчас, когда мне столько лет, что можно обоснованно цитировать пиита: «Мельтешит предо мной одиссея моя. Кинолентою шосткинского комбината», я точно помню, что мы все – что в Кутаиси, что в Тбилиси – хотели стать футболистами. А Деметрадзе так хотел, что стал.

Про него вся Грузия догадывалась прежде, а теперь, когда он вышел из тюрьмы, знает точно, что он яркое воплощение классической максимы «Человек – это не то, что сделало из него время, а то, что сделал из себя он сам».

Удовольствие, граничащее со слезоточивым зудом, которое я испытал, когда в программе «Удар головой» скайп высветил лукавую физиономию Георгия, не закодировать даже подвластными мне и так раздражающими вас выспренними словами.

Он ни на йоту не изменился, футбол обожает по-прежнему, сияет, когда речь о мяче заходит.

На тренерский мостик он пока не зарится, вообще пока не хочет думать ни о чем таком, хочет отдохнуть и успокоиться. Если учесть, что сидел он – ВНИМАНИЕ! Такой статьи больше нигде в мире нет! – за то, что ЧТИЛ ВОРОВСКИЕ ТРАДИЦИИ, шансов выйти досрочно у него было мало, но шансы были. Ему предлагали пять раз накатать бумазею о помиловании, но он виновным себя не считал.

В тюрьме он более всего боялся за родителей, главным достижением считает, что никто не смотрит на него косо, в монстра не превратился, по кабакам – наверстывать – не хочет, а хочет заново научиться жить, без помпы, без ненависти, с открытым сердцем, ставшем еще, кажется, больше. Это сердце, говорит он, учащенно подсказывает ему, любимцу аонид, что пора бы найти одну аониду, навсегда.

И больше не оказываться в мутное время в мутном месте с мутными людьми.

Которые, впрочем, его тоже обожают.

 

Отар Кушанашвили рассказал, как нужно отомстить Бой Джорджу за оскорбление Елены Исинбаевой

Певец-певица Бой Джордж, который был популярен 528 лет назад, обозвал нашу красавицу, нашу гордость Лену Исинбаеву «тупой шлю…», и я не понимаю, почему повредившемуся в уме ничтожеству никто до сих не намял бока.

Время нещадно, оно многих превратило в пустые места, БД – одна из жертв, нестильно и неостроумно доживающих свои дни, даже Арнольд Ш. вернулся в нашу жизнь не через твиттер, а в кино – и настолько нелеп, что впору говорить о суициде, а уж Бой Джордж-то, про прозябание которого не помнят даже его родственники…

Но у меня не короткая память, и я не злыдень, я отчетливо помню, как танцевал четыреста лет назад под БД, он был, между прочим, одаренным музыкантом, пока не мутировал в раскрашенную хавронью.

Хавронья недовольна, вернее, в ярости от суждений Исинбаевой про однополую любовь, высказанных после триумфа на московском ЧМ в связи с дурацкой темой бойкота сочинских игр ввиду отношения русских властей к гомосексуализму. (Ненавижу такие громоздкие формулировки, сообщающие ненависть к самому процессу письма! Но очень важная, релевантная тема, я Исинбаеву, как и любую нашу девушку, в обиду ничтожествам не дам).

Моя позиция проста: пусть всяк живет как хочет, к чему страсти-мордасти, но пусть не хамит, а то орут про политкорректность и тут же оскорбляют нашу беспримерную леди. Всего-то сказавшую, что она против агрессивного увязывания гей-темы с Олимпиадой, неэтично это – призывать к бойкоту, если на словах вы за мир, демократию и бла-бла-бла. Надо же, какой тарарам вызвали слова, что хорошо бы, конечно, чтобы парень девушку любил, и вообще замечательно, когда это взаимно.

Так я скоро за многодетность буду извиняться.

Я не Исинбаева, я человек, прямо скажем, малокультурный, поэтому сразу предупреждаю: шиш вам, бойджорджи, я еще ребятеночка хочу, вы не поверите, от ЖЕНЩИНЫ. Красивой, как Исинбаева.

 

Огонь Шаварша непогасим

Хватит трындеть о факеле, погасшем в руке Шаварша Карапетяна! Я глубоко оскорблен тем, что выдающийся человек, в чьей биографии не удосужились покопаться любители Википедии (а я сам узнаю все из ломких страниц толстых книг!), вдруг оказался в центре интернетовского ржача.

Мы должны не ржать над этой историей, а гордиться одной лишь возможностью, если повезет, постоять рядом с этим человеком. Должны быть благодарны за то, что он согласился пробежать эти 200 метров в Москве! Ему надо было дать прижизненную пенсию в тот день, когда он спасал людей из упавшего в воду троллейбуса в Ереване.

Я говорю простые вещи, которые любой из моего поколения должен знать из подшивок старых газет. Кто не в курсе – просто почитайте его октябрьское интервью «Советскому спорту». Каждый должен знать, что Карапетян сделал для страны.

Он своим примером освещает путь из засранного сегодняшнего тоннеля к чему-то доброму и вечному. Такие, как он, наперечет. Они сделаны из другого материала.

Несчастна страна, в которой обсуждают погасший факел, но забывают о великих современниках. Ну, случился скверный анекдот. Секундный. Но Карапетян жизнью заслужил, чтобы мы просто ухмыльнулись – на секунду – этой истории, а потом просто улыбнулись ему и обняли.

Страна обсуждает факел, но не вспоминает, что стало с великой олимпийской чемпионкой, гимнасткой Марией Филатовой (двукратная олимпийская чемпионка в составе сборной СССР, которая 20 лет живат с США и не может получить российский паспорт из-за бюрократических проблем, связанных с утратой прежнего паспорта – прим. ред), которая хотела вернуться на могилы родственников – но не смогла, не дали паспорт. Страна не думает, как Карапетян жил после истории с упавшим в Ереване троллейбусом и как он будет жить после погасшего факела. Она не знает, какая у него пенсия, как его дети живут. Она его самого не знает!

Это не моя страна. Моя – где таких, как Карапетян, носят на руках до конца жизни. Он это заслужил. Встретьте его в городе – обнимите и поблагодарите за тот спасенный троллейбус в Ереване. И подумайте, как сделать так, чтобы вы сами и ваши близкие, если подобное повторится, не стали снимать крушение на айфончики, а бросились в воду.

Может статься, что в этом троллейбусе окажитесь вы. А город будет называться Москвой.

У нас страна, где каждый второй самоназначенный король Ютуба и Википедии. Но в ней есть только один Карапетян. И чтобы их стало больше, вспоминайте его. И забудьте к чертовой матери этот факел!

 

Неприязнь дебилов к Евгению Плющенко – не взаимная

Женя Плющенко – извините – Евгений неудержимо зависим от преодоления себя; в его словаре просто нет слова «сдаться», его сны и недосны рваные, фигурному посвященные. Он не из этих, ну, знаете: «все предопределено, мы ничего не можем изменить», он ведь – вопреки, «наперекорный» принц-трудоголик.

Он способен разбудить спящих, пристыдить ноющих, он сам с собой работает лаской и таской, иногда на это страшно смотреть, потому что в такие моменты солнечный Женя превращается в измученного работягу.

У нас тут развелось видимо-невидимо «сердитых пророков, обличающих лицемерие наших дней», Женя кажется им исчерпанным, претенциозным спортсменом, много о себе воображающим. Этих людей очень раздражают разговоры о силе духа Плющенко, о его беспримерном характере. Назовешь его «достойным» – тебя удостоят таких извилистых проклятий, какими обскуранты еретиков не награждали! Но мы-то с вами знаем, что он исполин, герой, гордость наша, и неправда, что если он не победит, я буду разочарован, этот дешевый трюк оставим задорным идиотам. Что Плющенко уже сделал: он доказал мне и моим детям, что можно прыгнуть выше головы, что, как поет наперсник евойный, невозможное возможно.

Такие парни как Плющенко нужны всем нам, они существенно уточняют картину мира, в котором все как нарочно придумано так, чтоб мы ломались и предавались жалости к себе. А в Жене «мало линейного, нрава он не лилейного». Он козырной валет для тех, кто верует во всесилие человека, в долгую волю и сердце-мотор. Человек неисчерпаем, как воспоминания детства и любимый город.

Мне кажется, он был чемпионом со времен неолита, при этом лет ему всего ничего. Он восприимчив и гибок, как положено герою.

Он всегда выкладывается до надсадного кашля, идет на рекорд, улыбаясь, огрызаясь на шипение. Эта неприязнь дебилов, кстати, не взаимная, Плющенко хоть и переживает наверняка, отвечать не будет, на каждый роток не накинешь платок, времени и нервов жалко. Его жизнь, привлекательная наружно, мало похожа на почтовую открытку, если учесть то обстоятельство, не принимаемое маловерами, что он битый-перебитый, и у него травм, чреватых инвалидностью, с дюжину. Можно ли говорить о нормальном самочувствии, если малейшее неловкое телодвижение, и колени откажут, а спина заставит реветь белугой, и долго?

Кто обыкновенно ругает ярких? Воплощенные посредственности, не верующие ни в себя, ни в человеческую общность, ни даже в улыбку.

Плющенко собирает себя по кусочкам и не боится проиграть.

Он и так уже сделал этот тухлый мир лучше.

Пессимизм очень человечен и очень понятен. Но ни то, ни другое не делает его допустимым. С точки зрения эскулапов, Плющенко совершает ошибку, с моей точки зрения – безусловный подвиг.

 

Наша футбольная сборная – это герои Мальдив

1. Олимпиада

Не обойтись без нее. Мы все получили наглядный урок. Мы все использовали колкости, ожидая того, как наша сборная, я не буду употреблять бранный глагол, но скажу посолиднее – не оправдает наших надежд. Мы все смеялись над медальными планами, о которых сначала говорили чиновники, а потом как-то разом стали утверждать, что их, планов, никаких и не было вовсе. Ага!

А жизнь-то оказалась куда конкретнее и справедливее. Ребята, урок простой – если ты хорошо подготовился, отдал все, что мог, вложил всю силушку на дистанции, если в кровь стер руки на тренировочке, тебе обязательно воздастся. Обязательно! Вот и воздалось. Мы – лучшие. И плюньте в лицо тому, кто скажет, что это несправедливо, что нам помогли родные стены. Да, помогли, и что тут такого?

2. Позор в Бразилии сборной по футболу

Лето в семье Кушанашвили предназначено для приятных эмоций, это самое классное, что может произойти в нашей жизни. Но то, что сотворили с нами, со страной 11 или сколько там включается обычно в заявку малодушных зайчиков, которые обычно смелые, как мы видим сейчас, только в отпусках. Все эти снимочки с Мальдив, на фоне моря и звезд, – все это блажь, вы, ребята, спортсмены, гладиаторы. И там, где надо было драться, вы драпали. То, что с целой страной сделали люди под руководством этого мистера «Хрустальный подбородок», который потом сообщил стране о главном виновнике (конечно, лазерные указки), называется позором столетия. Мне говорят, что 12 лет не были и бла-бла-бла… Слушайте, ну если они так умеют играть, а этот Капелло так тренировать, то пошлите меня и Гошу Куценко на чемпионат мира – вы хоть поржете и не будете потом метать в телевизор утюги! Меня удивляет, что как-то быстренько все забылось и все свелось к тому, что вот этому Мистеру надо бы выплатить зарплату. Не-не-не, не надо менять тональность. То, что мы увидели в июне – это позор, меня не волнуют эти сказки про волнение. Когда они в декабре на Мальдивах фоткаются, это можно, а тут в Бразилии испугались? Нет, так не пойдет. Этот позор несмываем. Вы как-то не понимаете одного – для большинства из этих футболистов на этом ЧМ большой спорт закончился, они больше никогда не попадут на такое соревнование. Им как-то не донесли, что смотрел за их потугами весь мир и если вы хотели войти в историю, то Луис Суарес должен был плакать после каждого матча сборной России. Мы хоть чем-то должны были запомниться. Ну, хоть чем-то, я не знаю… Мы же, если честно, не запомнились вообще ничем. Это слабая, серая команда парней, который способны удивить публику только в отпуске на Мальдивах.

И тут как-то нам рассказывают о проблемах с долгом по ЗП главного тренера. Да мне плевать, заплатят ли ему. Я за полгода с момента ЧМ-2014 не услышал главной фразы тот Капелло – мне стыдно. Ну, соври, – я переподготовил команду. Нет же, говорит одно и то же про эту паузу в 12 лет. Хватит его уже считать великим. Хватит.

3. Трагедия Александра Емельяненко

Это трагедия пустого внутри человека. Это трагедия подавляющего большинства наших спортсменов. Это понимание только суммы контракта, непонимание ничего другого. Внутри ничего нет. Поведение его самого, поведение брата, который категорически отошел от него – это доказательство того, что может делать спорт с людьми. Одних он вдохновляет гордостью за свой край, как Руслана Проводникова, других – ошибочной избранностью. Трагедия Саши Емельяненко в том, что его проблемы не закончатся выходом из тюрьмы. Меня умиляют рассказы о Сашином героизме в тюрьме, когда пишут, что он там заставляет отжиматься тех, кто хочет покурить. Ребята, я в тюрьме был проездом шесть раз, и не помню, чтобы там кто-то кого-то заставлял отжиматься за курево. Там соберутся, скинутся и артелью там дадут прикурить, что никакие бои без правил не помогут. Проблемы Александра не решатся с выходом на волю. Его жаль, он на дне, со дна не встать, если он не воспарит над собой и не посмотрит на себя со стороны. Это я говорю вам слова Ницше, но Александр не знает, кто этой такой, думает, что это бразильский спарринг-партнер.

4. Воля Марии Комиссаровой

Это героическая история. Девушка на Олимпиаде получила травму позвоночника, сейчас героически пытается вернуться к жизни обычного человека. Ее опекает молодой человека, надеюсь, у ребят все хорошо. И мне бы хотелось, чтобы мы, журналисты, не оставляли ребят в покое. Потому что мы, пресса, сначала пишем 6 тысяч раз на дню, а потом забываем про героев. Вообще.

Так вот, эти ребята сейчас ведут непростую жизнь. Им нужно наше участие, помощь, и нужно наше слово. Что мы их не забыли. Девочка здоровье за страну отдала.

5. Смерть Федора Черенкова

Это огромная потеря для футбола. День похорон многим, и мне в том числе, никогда не забыть. Огромное количество людей пришло проводить кумира, толпы в Сокольниках. Футболист в стране, где главным орудием труда стали деньги, футболист щупленький, лишенный наглости… Скромнейший парень ознаменовал собой конец целой эпохи в российском футболе.

6. Фарс года с подставным соперником Микки Рурка

Наш бокс очень сильно прибавил, но вот эта история будет долго вспоминаться. У нас были в этом году шикарные бои, мой любимец Руслан Проводников бился в Москве, но вот этот подставной бомж или кто он там, с Микки Рурком… Ну зачем же так палиться? Пусть Микки отжимается, поет песни, просто улыбается, но не надо было его ставить в ринг. Приехал полуразвалившийся дедуля с мелированными, да простит меня Сергей Зверев, волосами… «Посмотрите, какой он, он отказался от вредных привычек». Слушайте, ну пускай он снимается в кино, не надо его ставить в ринг.

 

Проповедь о правильном праздновании спортивных побед

Спорт прекрасен, как стихи Кублановского об осенних цветах любви; я обожаю спорт. Виктории должны, вероятно, напоминать нам, что человек превыше обстоятельств, слов, молитв, природы.

Я сам как дите радуюсь победам наших и понимаю, когда другие радуются.

Но я сейчас про нарушение логики, про то, КАК праздновать.

Спринтеры и стайеры, вот про какую логику я молвлю, вот про какую связь.

Логичным было бы рассуждать так, как этот материал начался. Спорт прекрасен, смотри, как наши забили и одолели дистанцию, вот возвернусь домой, отдам ребенка в футбол и сам встану на коньки, чтобы так же забивать, а ребенок если и не станет великим спортсменом, то и я, и он, и дочка, фигуристка, – все мы поймем, осознаем, прочувствуем, как прекрасен спорт.

Миллионные гонорары – это, кто ж спорит, здорово, конечно, но быть здоровым – здоровее.

В этом контексте трудно понять, за каким чертом бесценные победы наших празднуются с грубейшими нарушениями режима и обсценной лексикой.

Спортивный болельщик рассуждает иначе, по-своему.

Что ж, думает он, наши выиграли – пойдем хряпнем, разве это неуместно, что ж мы, совсем несознательные, что ли?! Погудим за Родину, за пацанов и девчонок наших помашем флагом. А кто против будет, того, как говаривал Жеглов, «огорчим до невозможности».

Никто не говорит, что это извращение, тем более что когда об этом заходит речь, есть спасительная, на любой постыдный случай, формула «мы так устроены», ну что ж теперь, ментальность такая.

Но когда человек НАСТОЛЬКО далек от того, что ему нравится смотреть по телевизору, и когда он даже не пытается заниматься тем, что ему так нравится смотреть с трибуны, – это печально, это жалко.

Мне кажется вполне естественным, когда поклонник канала «Моя планета» едет знакомиться в Мексику или в Филадельфию; хочет увидеть Стену Плача и узнать, что значат слова аборигена «В Африке перерождаешься». Это логично и органично.

 

Как распорядиться первым заработанным миллионом

В эпоху, когда все помешаны на деньгах, любой разговор о них в благородном ключе становится заповедной редкостью…

Нет, не так выразился (показатель того, что так изумлен, и изумлен приятно, что явственно волнуюсь): заповедной редкостью становятся люди, для которых деньги не оправдание антропоморфных мутаций и превращения в антропофагов.

Мы так увлеклись гинеровскими «серенадами», посвященными Толстых, и миллионами Капелло, из которых он не стоит ни копья, что забыли и про Машу Комиссарову, и про «сквер листву меняет, дочка подрастает – и пустяк, что не наточены ножи»; про важное в жизни сиречь.

Я не знаком (увы) ни с кем из этой торпедовской «четверки» – Шафинский, Тигиев, Кертанов, Мирзов; знаю только, что все они наши пацаны, лет им всего ничего, появились они в разгар ора по поводу лимита, в ответах на редкие пока вопросы не пользуют патетику, поэтому ответы короткие, каковая краткость делает их, ответы, программными.

На вопрос, как они распорядятся первым заработанным миллионом, ВСЕ поименованные ответили, сколько могу судить, без промедлений: отдам родителям, отблагодарю людей, которые мне помогали, помогу родным пенатам.

Совершенно незамысловато ответили – и ответы эти я нахожу совершенными.

Я очень хочу, чтобы эти ребятушки заиграли и заработали тьму тьмущую миллионов – после сакраментального, сколь и вожделенного Первого.

С таким подходом летают высоко, а не мухам крылья отрывают.

 

Фигурист ковтун и футболист Кокорин – два главных идола молодежи

Фигурист Ковтун и футболист Кокорин очень похожи; оба не соответствуют ни на йоту той агрессивной мифологии, которую в их честь только что не рукотворно создают; проще говоря, оба спокойно позорятся в самые важные дни.

Про одного я знаю, что у него детская улыбка и недетская тяга к роскоши; второй пугающе серьезен, кажется, с колыбели толкает серьезные речи, все время, намекая, что он жертва – то непотизма, то обстоятельств, а когда я его вижу катающимся, он все время падает; или мне с просмотрами не везет?

Этот, второй, даже в армию сходил показушно, а когда я прочел, что он не мог устоять и купил шикарную машину, и грезит он о парке, я понял, что этих двоих объединяет – при всей наружной разности – американская шутка: «Я перестал волноваться из-за общественного мнения миллион долларов тому назад».

И они оба претендуют на премию «гений неосуществившихся возможностей».

И вроде давно прошло время подростковой ломки голоса, одному сочувствовало полстраны, ненавидящей даже не Плющенко, а евойную жену ЯР, во время Олимпиады, а второму доверили капитанскую повязку, – но оба как были, по А. Аверченко, «истошно несуразными», так и остались.

Но ничего, у парней полно заступников, и вместо того, чтобы врезать им по подзатыльнику, Ковтуна хвалят за то, что он «нашел в себе силы» с 758-го места подняться на 466-ое, а Кокорина, который не использовал семь тысяч триста пятьдесят моментов, поощрили за то, что он «обострял игру».

Говорю же, очень похожи, два героя, два идола.

 

Чтобы получить 16-часовой секс-марафон, футболисту достаточно перейти дорогу

Ребята, это очень важный пост для меня. Около месяца я смотрел за российским футболом просто как зритель, со стороны. Я не был в клубах, где к вечеру собирается все футболисты РФПЛ, а к утру они обретают умение быстро передвигаться ползком, я не смотрел ваши ток-шоу с попытками обсудить тактику Виллаша-Боаша и силу удара паренька, который знает настолько хорошо русский, что может говорить о расизме судей, из его команды.

У меня погиб брат, и это страшно. Я был убит горем и не видел ваших этих метаний мяча. И я должен сказать, что не дай вам бог пережить это горе, просто поймите, что главное в жизни. В вашем футболе, черт вас возьми. Вы как-то забыли, что главное – сам футбол. Ладно бы шоу-бизнес пошел по этому пути, я бы мог понять. Ну, когда нет голоса, танцуешь тылом. Когда нет и этого, надо мужчине стать женщиной, или наоборот. Если и это не поможет, надо… Ну, не знаю, надо выйти удачно замуж и стать миссис «Ляжки не врут».

Так и в футболе стало. Это и всего спорта касается. Обсуждаем не игру. И ладно бы это делал Отарик, так нет, говорят и те, кто мнит себя стратегом мяча.

Вот два примера. История с Тимощуком, который поехал в госпиталь к бойцам украинской армии. Отличный футболист, но воспоминание о последних годах его карьеры только одно – футболист, будучи записным резервистом, выхватил Кубок чемпионов и побежал с ним впереди всех.

Хочу сказать, что у меня есть знакомые артисты, которых принуждали ездить в госпиталь, обнаруживая себя патриотом. Но то эстрадные артисты, гуттаперчевые, податливые люди.

Тимощук достаточно взрослый и богатый, чтобы быть над схваткой. Его принудить нельзя. Думаю, в силах Тимощука было отказаться от поездки. Не царско-футбольное дело туда лезть. Понимаю, что он может ответить – какое ваше дело, это моя родина. И он и тут будет прав.

Но такой умный парень, хитрован даже, понимал, какой это будет иметь резонанс. И я вижу тут двойное дно. Мне кажется, что Тимощук создает себе уже то, что мы назовем стори, задел на будущее. Вот как это называется. Эта история с двойным дном, и жаль, что вы до меня не догадались.

Но есть же и вторая история. Про Кокорина и эту порнозвезду. Что-то она там пообещали. Все купились и давай его троллить. Слушайте, но, во-первых, у Кокорина есть девушка, а во-вторых, футболистам, чтобы получить этот 16-часовой или сколько эта кукушка пообещала, секс-марафон, вовсе не обязательно забивать голы. Они, футболисты, могут получить марафон ну буквально выйдя со стадиона и перейдя дорогу до ночного клуба.

Чудачка она. Мне смешно. Девочка хочет прославиться. Понятно желание славы и денег. Проблема нашей страны в том, что чем разнузданнее данное обещание, тем больше денег давший его заработает. Вы можете пообещать отрубить себе голову в случае чего-то, можете положить эту голову на рельсы или пообещать съесть бутсу Павлюченко – ничего же выполнять не придется. Потому что в стране, где со сцены поет группы под названием «Поющие трусы», а в жюри сидят Юрий Антонов, Раймонд Паулс и Игорь Крутой, нет устоев, которые нельзя было бы поколебать. Нет их теперь и в футболе. Девочка сказала, ей дорога в «Дом-2».

И вот финал. Смеется от этой дурочки только тот, кто по каким-то причинам забыл, что у него растет дочь. И она спит за спиной, но может однажды залезть в компьютер и все прочитать. И если вы всерьез обсуждаете эту историю, не удивляйтесь, что когда-нибудь уже ваша дочь даст такое же обещание футболисту. Вот тогда вместе и посмеемся.

 

Бекхэму – 40. А миллионов вчетверо больше

Авантажному мужчине и, настаиваю, блестящему футболисту Дэвиду Бекхэму, представляющему собой релевантную для развития человеческой расы популяцию тех, кто людей либо восхищает, либо раздражает, – уже и всего-то 40.

Если учесть, сколько детишек он приохотил к Игре Номер Раз, скольким далеко не детишкам доставлял радость своими фирменными кунштюками, – вряд ли будет неуместным предположить, что в истории футбола останется он, а не те, о ком одинаково восторженно рассказывает Илья Казаков в одноименном цикле.

Я, кстати, про авантажность намеренно сказанул – чтоб подразнить его хулителей, не могущих спустить ему чеховскую гармонию красы ногтей и дельности.

Когда уродство банально, нет ничего оригинальнее красоты. А авантажный ДБ еще и играл краше, чем я об этом пишу. Только раз я испугался за него – и уж точно не тогда, когда в него запустил бутсой шотландский Патриарх.

Было очевидно, что экспансивный старичок любит нашего героя как сына, а тут как без горячих? Вот когда он связался с артисткой с отвратно тонкими губищами (если кто забыл, это я изобрел шоу-бизнес и всех артисток знаю как облупленных), я уже видел нависшую над ним «огромную грозовую тучу аспидного цвета».

Надо же, я ошибся: деваха Виктория оказалась вовсе не инфернальной сучкой, а его в последнем счете лучшим другом и пуленепробиваемым адвокатом. И вот что на сей счет скажу я, уже целую жизнь живущий с одной мадамой, да не проклянете вы меня за нескромность: с женами везет тем, кому должно повезти, сиречь хорошим парням; Смолов меня поймет, Шунин – увы.

Вы только посмотрите на его резюме, бэкграунд, список послужной: кто этот путь повторит? Ибрагимович тоже покатался по миру, но он пугает, даже не раздражает; сверхталантливый жупел. Пасторе? Он только для Зидана гений, а так жидковат. И так далее.

Бекхэм – это группа крови, порочное великолепие на поверку непорочного парня, раздражающе для суперзвезды благоразумного, скромного, нехмурого (что – угрюмость – почитается многими придурками из мира селебрити, особливо наших, атрибутом звездности). Но при этом очень хорошо знающий себе цену.

ДБ – Брэд Питт современного футбола, а ведь именно Питт, играя роль «камео» в моем любимом сериале «Сообщество», произнес полушутейную фразу, которая бы подошла юбиляру: «Не надо меня ненавидеть за то, что я красив и богат. Я ведь вас не презираю за то, что вы некрасивы и бедны».

 

Водите маму, а не шлюх, на футбол!

В нашем футболе все обвиняют друг друга в нерукопожатности, уличают в жадности («Я до конца презираю Истину, Совесть и Честь, Лишь одного я желаю – бражничать блудно, да есть»); либо носят на руках тех (Капелло), у кого уже лет сто как нет никакой кредитной истории, либо хворают тем, что называется «патологическим отрицанием авторитетов на почве тяжелой детской травмы».

Зарплата Капелло и когда погонят в шею Толстых – вот что занимает допрежь всего, у футболистов в репертуаре та же песня:

Мало того, что у нас, куда ни кинь, один порок везде, у нас везде апология порока (тот же Божович, будучи дутой, как Лана Дель, фигурой, сделался у нас мультимиллионером и, уезжая, хихикает, ибо уверен, что снова позовут, дураков как дорог и нот фальшивых на «Песне года»).

…А в Голландии во второе воскресенье мая ВСЕ футболисты выходят на поле с мамами рука в руку.

С МАМАМИ.

Не со шлюхами, не с полуграмотным товарками-вавринюками, выскочившими замуж не за парней, а за контракты синекурские, не с крышующими гориллами, а с мамами.

Видели?

Сыновья, футболисты «Аякса» и противной команды, мурлыкали чего-то мамам, а мамы сияли.

А потом пацаны отправились на передовую, а мамы продолжили сиять, и сияли до конца матча.

Что ж, превратить игру, в которую играют хорошие сыновья замечательных мам, в настолько бессмысленный жупел, при котором тренер сборной есть хапуга, а вратари оборачиваются боксерами-психами, – это тоже достижение. Своего рода.

Тем паче, говорят, вратарь за маму заступился.

 

Концентрат счастья

Брэд Питт сказал про друга-конфидента-симпатизанта-наперсника-собутыльника Жорика нашего Клуни, что тот «артист не по профессии, а по конструкции личности».

С небольшой поправкой то же можно и должно сказать про Лео нашего Месси.

(Я ненавижу штампы, иначе ввернул бы сюда версию про инопланетное происхождение аргентинского живчика, каковую версию вполне себе жизнеспособной находит, например, лукавый, но славный певун-бонвиван Иракли Пирцхалава.)

Когда меня еще пускали в Европу и я не знал слово «депортация», я видел негромкое интервью, которое Идол давал испанскому тиви.

Девица, накрашенная во вкусе японского кабуки, спросила Маэстро (я о ту пору не очень понимал, кто таковский ЛМ): каково это – быть Месси.

Маленький человек, перелицевав содержание, ответил вопросом на вопрос: а каково это – быть пышной брюнеткой? И, вздохнув, сказал, что он не знает, что у него есть какая-то железа, которая худо-бедно вырабатывает некий секрет. Понятно, что эффекта ради я литературно обработал ответ, но испанский я учил в Тбилиси, там, что бы ни думали, с учебой строго, так что толмач я надежный, суть передал.

В случае с Месси всегда важно помнить, что сегодня, когда футбол превратился в шоу-бизнес баллотел-лиевского толка, он остается, не будучи альтруистом, футболистом исключительной, алмазной огранки.

Вне футбольного поля он не в своей тарелке (стилистов, одевающих его на церемонии, надо поубивать), лицо его труднопроницаемо, он оживает только на поле, живя с ним в такой гармонии, что теперь и Боатенг, и Неймар, не говоря о Гвардиоле, жалеют, что не сдохли детьми.

Мало чья реакция так стискивает беспечным умилением сердце, как реакция Месси на гол.

Он, это видно, понимает футбол, как А. Градский музыку: как одну из главных, пардон за слово, «скреп» в мире тотального метафизического неуюта, как беспримесную радость, как ментальную и телесную нирваны.

Я вот, например, уверен: чудесная метаморфоза, случившаяся с Суаресом, из жупела обернувшегося благородным командным рыцарем, – это заслуга Месси.

Не забывайте, я ведь еще и физиогномист: глядя, как это трио (плюс Неймар) искренне радуется оптом и в розницу, начинаешь верить в то, что спорт, и в первую голову футбол, это не только и не столько про выразительную идеологию, сколько про наши железы, вырабатывающие определенные секреты.

Как писал Томас Манн: «Не человек, а какой-то концентрат счастья».

А может, и правда – не человек, а конструкция без личности?

Пирцхалава, я шучу.

 

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Викусике и Феде

Мне кажется, что история Смолова и Лопыревой – это турецкое хладнокровие Якина. Ты смотришь на Якина, на пустующее по правую руку кресло, и понимаешь, что у него нет даже симпотизанта. Нет наперсника, поясняю для тупых. Он никому не доверяет.

…Но нет повести печальнее на свете, чем повесть о Викусике и Феде. Я с благоговением и трепетом, совсем недавно, кстати, воспевал эту пару, что чувствую ответственность за то, что в их отношениях образовалась большая трещина.

Поскольку питаю к Вике приязнь, она не типаж а-ля Вавринюк, посему надо объяснить происшедшее. В чем причина разногласий. И объяснение восходит к тем дифирамбам, которые недавно я пропел Виктории: сочетание красоты и ума не прощаемо никем из парней, которые характером достаточно сильны. Итак, у Смолова прошла эйфория: вау, такая девчонка согласилась!

Конечно, такую можно найти, богата земля русская красавицами. Но чтобы она, помимо того, что червлена губами, была еще и умна – такое сочетание весьма редко. Это не случай Леры Кудрявцевой. Ее союз с Игорем Макаровым зиждется на том, что Лера повидала в своей жизни много плохих парней.

И вот почему они расстались. Рассказываю вам свои догадки. В один из вечеров, когда Федя уже начал забивать командам уровня «Амкара», а Виктория взяла интервью у, положим, Леонида Слуцкого, Вика сказала Феде, чтобы он не забывал, благодаря кому он выбрался из своего пике. Не ржал над ним ведь только Олег Попов – он по роду своей деятельности в цирке нахохотался. А так – ржали все.

А тут Федор, после того, как он начал вспоминать, что в юности его звали Роналдо, услышал такое – он, парень на миллион, услышал критику. Ему надоело слушать, как его спасали. Я моделирую ситуацию, близкую к жизни – так, как я ее прожил. И я понимаю, что он взбрыкнул: ведь он только и слышит весь сезон, что его спас тренер Тарханов, президент «Урала», город Ебург, а теперь и Вика…

И думаю, он сказал ей, что поговорочка про «из грязи в князи» больше относится к ней, нелимитированная кредитная карточка тому доказательство. Все же надо отчетливо понимать: Федор считает, что он сам себе обеспечил реанимацию. И вот он говорит что-то вроде «да это я сам такой крутой!»

Она встала в позу, он встал в позу. Ну и все, а вы читаете не про историю «коса на камень», а про то, что «Федя увлекся соцсетями и машинками». Вика сентиментально благодарила меня за добрые слова, а это значит, что у нее в жизни ощущение краха, это не дает ей спокойно дышать. Она хочет, чтобы он отчетливо сознавать, что она для него значит. Федя забивает голы, а для парня с высшей степени самолюбивого, каким я его нашел в отеле «Анжи», где чашка кофе стоила 42 у.е., это неприемлемо. Он не может каждый день говорить, что это она его спасла. Понимаете, Смолов же недавно в программе Вики посоветовал Гарсия Маркесу сократить свой роман «Сто лет одиночества» втрое, и она при монтаже это не вырезала. Он Маркесу задним числом посоветовал сократить роман!

Примирение возможно. Не примиряются только глупые и самовлюбленные. У этих есть нарциссизм. Как без этого? Но вместе с этим у них есть мозги. Да, прошли променады под луной, поцелуи в Сингапуре. Сейчас парень хочет быть командиром, но и она – не пехота. Она не такая, как Вавринюк, на которой обожглись в хоккее.

Он может найти такую. А может остаться с Викой. Если он, конечно, не дурак.

 

А представьте, что бы вы говорили, если бы Канада не стала слушать наш гимн?!

Сначала пофантазируем. Представим, что бы случилось, какой бы поднялся гвалт, если бы в полуфинале, когда мы обыграли американцев, те покинули бы лед, не дослушав наш гимн. Что бы сказали МЫ?

Это я говорю тем, кто сейчас придерживается версии «пацаны были просто сильно расстроены, с кем не бывает, пусть канадцы заткнуться». Поставьте себя на место не канадцев-игроков, а канадских болельщиков, которые видят наших у себя в НХЛ и относятся к ним уважительно. У Овечкина миллион поклонников в Канаде, все понимают, что это хороший парень.

Слушайте, ну что вы дурака включаете? Ну, весь сыр-бор из-за неумения держать удар! Когда вам проигрывали, те стояли и слушали ваш гимн. Сейчас же надо просто остановиться и принести извинения. Не хочу слышать объяснения вроде «вы поймите, 90 % парней сломаны, нам никто спасибо не сказал, а мы бились». Травмы и сломаны – это отдельно, побег через ту калитку – отдельно.

У Дона Черри репутация забубенного парня, который шашки наголо и вот так привлекает читателя. Могу, конечно, слово «Дон» срифмовать с другим, неприличным, но бумага не стерпит. А вы и без меня догадаетесь. Какие к нему, человеку, представляющему сборную из той части света, которая нас в финале уничтожила, могут быть претензии? Вы что, думаете, у нас бы все политически программы не начинались этой истории, уйди канадцы? Ну, отрывается клоун, скажем спасибо, что он еще санкции, холодную войну и прочий политический омлет не нарисовал!

Ну, мы же сами подставились. Вспоминаю, как я, сдуру, согласился участвовать в шоу «Король ринга». Попал под избиения Таранды, артиста балета с фактурой Димона Булыкина. Просто в шоу не хватало народа и мне полпреды Первого канала говорили, что подберут в соперники такого, как Вальбуэна.

Когда с меня сняли халат перед боем, народ в зале побежал в аптеку. Меня били, и это была моя вина. А) я согласился, б) я не готовился. Мне сделали из лица щи, сломали два ребра.

И вот после такого «массажа» я шел под песню «Тополиный пух» и не видел перед собой ничего. Но я поздравил Таранду, а корреспондент спросил, какое у меня самочувствие. Морда в крови, глаз не видно, а меня спрашивают за самочувствие – у Первого канала же самые творческие корреспонденты. Я не мог не поздравить его с победой, Таранда же не виноват, что его соперник идиот!

Мне было нечем крыть. Так и сейчас дали повод глумиться этой Донье Черри. И он ведь прав по сути – если проиграли, жмите руки, стойте и слушайте победителей. Вы на ЧМ, а не на корпоративе.

А вот по форме этот Черри не прав. По-моему, уже не раз пытался философствовать о наших парнях. Про то, что Ковальчук сбежал из НХЛ, еще что-то.

Ну, слова-то выбирай! Эти парни, пусть они и убежали через калитку, представляли мою страну и меня самого. И когда дедок лезет к моему Овечкину, который летел 284 часа, чтобы биться с Америкой за наших, я буду стоять за него до последнего переднего зуба. Тем более, этот Черри не Таранда – уж с этим-то я справлюсь.

 

Не делайте из синхрониста Мальцева героя!

Не собираюсь сейчас строить из себя человека, который мог бы сказать что-то вроде того, что это шаг вперед в спорте.

Меня воротит от этого. От самого внешнего вида и того, как это подается. Послушайте, ну не надо нам рассказывать о том, что это – мужество, это к Дню Победы и вот есть гимнастерка.

Я чисто внешне увидел двух женщин. Если хотите внимать Губерниеву, которому все понравилось, кроме оценок арбитров, пусть вам.

Но, во-первых, мы не слепые. Если вы будете говорить про «эталон мужественности», то я вам миллион примеров приведу про мужество, и не во время войны. Футболист Максимов из «Анжи» теряет дочь и выходит играть без гимнастерки, он просто помнит о дочери и грызет землю, чтобы помочь «Анжи». Его слезы душат, а он играет.

Во-вторых, ладно бы у нас все было нормально с демографией, у нас тут кривая шла вверх. Но мы же славим женоподобных мужиков, мы говорим, как это круто. Я видел неприятное зрелище, которое нельзя обсуждать без брезгливости.

В-третьих, сейчас нам скажут, что вы все пещерные люди, пошли против истории. Я хочу, чтобы парень выглядел парнем. Ну, смейтесь надо мной, я пещерный. Я хочу видеть мужика мужиком, а гимнастерку вот так пусть носит тот, кто служил, кто имел отношение к армии.

Служил Александр Мальцев? Заступится он за женщину, если вдруг на остановке пойдет замес? Человек вышел в военной форме в мусульманском краю. Ну, как там отреагировали на лейтенанта?

Ну что мы все время против себя-то идем, постоянно оправдываясь прогрессом? Хватит кормить политкорректностью. Не хочу, чтобы ЭТИ становились ролевыми моделями для многих и многих, а известные журналисты пытались навязать их нашим детям как образец мужественности.

Хватит этого позора. У нас песню «Давай закурим, товарищ, по одной» поет «Чай вдвоем», а синхронист Мальцев выходит в гимнастерке. Не надо мне это навязывать. Понятно, что хочется эпатировать публику. Но у нас есть Родина-мать, есть фильм «Отец солдата», над которым страна выплакала слезы. Вы не путайте-то действительно героизм с вот этим кривляньем.

А уступаешь таким пятачок, хоп, а на следующий день – они там уже ПМЖ. А потом выйдет его интервью у Ксении Собчак с заголовком – «В 45-м мы, такие, победили». Нельзя это делать, потому что у нас уже дошло до того, что выросло поколение, которое в соцопросах самой красивой женщиной на земле назовет Сергея Зверева.

А Диме Губерниеву я хочу сказать. Вода не будет пластмассовой. Дважды два никогда не будет шесть. И Гитлеру не стать хорошим парнем. Хватит прославлять нам всякую чушь. Иногда молчание лучше крика.

 

Гимн порядочности

Нашего чемпиона показывали крупным планом, когда вдруг зазвучал патетичный Глинка. В его реакции не было ни флегматичной покорности, ни истерики, только недоумение, возможно, граничившее с возмущением: чай, не чемпионат Северного Медведкова, как можно на таком уровне так путать и путаться? Ковы ли это, козни ли?

Если то была каверза, вспоминается, как Ахматова на вопрос хорошего человека, которого изобидели изуверы, будет ли обидчик чувствовать такой же ад, какой ощущаю я, после того, что он со мной содеял, ответила дословно: «Про это не волнуйтесь. Обязательно будет». Но сначала выслушает гимн, потому как наш чемпион не сошел с пьедестала, пока он не зазвучал. И все аплодировали ему. Чемпиону и гимну. Там, в Америке, здесь, в России, и везде, в целом мире. Могу представить, что чувствовал в этот момент Мамиашвили, которого ранее за американский кордон вообще не пустили.

С Михаилом Мамиашвили в прежние баснословные времена, когда с людьми еще не приключились не поддающиеся рациональному объяснению флуктуации ума, мы часто встречались в портах: я был гастролером что твой Егор Крид, он летал на ристалища.

Смотрелись мы презабавно: кряжистый ММ и его визави – на его фоне ни дать ни взять эмбрион. Он всегда исключительно приветлив, я всегда (открываю тем, кто еще не осведомлен), скажем так, избыточно коммуникабелен.

Это первый (тем более маститый) спортсмен на моем пестром веку, который процитировал Марка Аврелия («Секрет всякой победы лежит в организации неочевидного»).

Забегая вперед, не без сарказма, зиждущегося на удовольствии садомазохистского толка, отмечу, что даже при моих оспариваемых А. Малаховым умственных способностях я дошел до того, что имел в виду немилосердный к тупицам мудрец, а янки, похоже, нет.

Самым употребляемым в наших душевных балясничаньях словом было слово «порядочность». Но ведь опять же понятие это высокооктановое в устах персонажей «Пусть говорят» приобретает ходульность, какая-нибудь Псаки просто оскорбляет его, произнося, а за Мамиашвили числятся десятки поступков, подтверждающих его право на то, чтобы требовать порядочности от других.

Последний по времени оказался генеральным для десятков тысяч людей: вольную борьбу хотели навсегда разлучить с Олимпийскими играми, и Мамиашвили не дал этого сделать, и, сколько помню, те же американцы, где борьбой занимаются тысячи людей, десятки – профессионально, американцы на всех углах кричали ММ: «Исполать!» За то, что оборонил важнейший вид спорта от унижения остракизмом.

А теперь обороняются от него, по всему судя, тщась унизить. Возможно ли это с тем Мамиашвили, которого знаю я? Нет, он слишком сильный для блошиных укусов, исполины таких укусов не чувствуют. Тем паче, говорю же, он мудрецов читает, а один из них сказанул: «Ты сердишься – стало быть, ты не прав». Что же до замены гимна на сусальную мелодию, то ответим тоньше: приедут американцы на какой-нибудь спортивный праздник, а мы им вместо гимна поставим забойный хиток от Шакиры НIPS DON’Т LIЕ, что буквально означает: «Ляжки не врут».

 

А чего вы ждали от памятника Черенкову? Главное для скульптора – гонорар

Надо же, мне и Гладиатор на «Открытие Арене» кажется избыточно картинным, читай смешным, а это, оказывается, у Рукавишниковых ДНК такого типа: патетика и страсти-мордасти с явным уклоном в мордасти.

Рукавишников-джуниор говорит про Черенкова: «Некий идол» – и странно, что ему эту референцию спустили.

Когда я читал интервью младшего представителя, по всему судя, хваткой династии Рукавишниковых, я вспомнил две цитаты: одна принадлежит Мику Джаггеру, вторая – знаменитому режиссеру Полу Верхувену.

Джаггера утомил подобострастный репортер, который все повизгивал и цокал языком. Дошло до вопроса: «Что придает вашим мыслям энергию?» МД не выдержал: «Гонорар».

Пол Верхувен был еще прямолинейнее: «У меня нет убеждений, есть только твердая ставка».

Чего вы ждете от скульптора, для которого «некий идол» был всего лишь заказом? Что глаза его увлажнятся при фамилии Черенков?

Времена такие, всем на все начхать, вы ж сами капитализм накликали, а теперь взыскуете с парня оборотистого, честно признающегося, что в футболе он ни аза не смыслит, сантиментов. А тот уверенно так срезает: понимаете, говорит, здесь потребен «по-хорошему формальный подход».

Выглядит, конечно, он в интервью, как Инна Жиркова в том знаменитом своем, но ведь это не значит, что ИЖ – плохой человек (я ко всему знаком, пусть некоротко, с тем корреспондентом, вот кто редкий… чудак).

Все эти люди – дети своей эпохи, а эпоха очень скупа на сантименты, она благоволит прагматикам и, так сказать, математикам.

Именно в такую эпоху ну никак не вписывался «некий идол» Черенков, но этих ножниц, этой пропасти между простодушным гением и жизнью нет в изваянии, а есть натужливая суперменистость, что делает памятник таким же похожим на Федора, как я похож на Стивена Сигала, а сам Сигал – на Шатова.

Все это, конечно, дело вкуса, но еще и того, кто ты – профи или ремесленник.

А Федуну, конечно, спасибо.

 

Где посадки? О допинг-скандале в легкой атлетике

Меня веселит то, как у нас происходит, в том числе и в чиновничьих кругах, обсуждение темы допинга. По смене реакции Виталия Мутко мы все поймем: от условного «ноу криминалити» до условного «мы все поняли, все уволены – и мы со всем согласны».

Так вот, я бы хотел обратить внимание на другое: на реакцию, которая чуть ниже – в спортивных и болельщицких кругах. Меня удивляет и точка зрения, что якобы все происходящее связано с политикой – это с одной стороны. А с другой – удивляет и позиция, которую тоже часто навязывают: о том, что, простите, «жрут все».

Не все жрут и не все, что сейчас происходит, с политикой связано.

Я же считаю, что наш спорт слишком – от детей до тех, кто уже с палочкой начнет выходить на старт – зациклен на результате. И я считаю, что у нас много честных спортсменов, которые ничего не жрут и которые вправе, как Чичерова, говорить: «А я-то здесь при чем?»

Она, красивая русская женщина, не хочет отвечать за каких-то чуваков, которые жрут или которые заставляют это делать других. Или тех, которые выстроили такую систему, при которой ты, если ничего не выиграл, то сразу по окончании карьеры пойдешь в торговый центр охранником (ни то ни се), депутатом (топ-уровень) или тренером за 10 тысяч рублей в месяц (уровень «дно»).

Надеюсь, я не единственный человек в стране, который читал интервью легкоатлетки, утверждавшей, что попала в сборную за взятки. Надеюсь, я не единственный в стране, кто догадывается, что такая система существует во многих видах спорта, и даже в детском спорте?

И у меня есть предложение, как с этим всем справиться. Я бы хотел, чтобы технология была следующей после каждого подобного скандала.

Чтобы чувак, у которого за 20 допингеров-спорт-сменов (и каждый же следующий, злодей такой, жрет и жрет), четко знал: несмотря на все свои заслуги перед родиной, он отправится на скамью в суд, а потом пойдет по этапу. Потому что не может быть, чтобы вновь приезжающие ученики ловились на допинге, как бычки в Одессе.

Каждый, кто принял, дал, взял и попался, должны четко знать – дальше ЗОНА. И не цикл Довлатова, а та зона, что за колючей проволокой. Нечего Чичеровой и Исинбаевой за таких краснеть. Если вы хотите денег, дуйте на базар, там за «взял-принял» ничего не будет, там это – работа. Где посадки-то в легкой атлетике?

И ведь так сейчас будет. Потому что другого выхода у нас нет. Мы вынуждены проводить показательные порки. Никто уже не будет говорить о том, что «у нас нет закона, по которому можно за допинг сажают, нужна серьезная законотворческая работа, привлечение международного сообщества».

Из верхних границ стратосферы будет окрик: не надо больше болтовни, вы людей наказывайте.

Будут разбираться, жертва – с показом по ТВ, с грязными подробностями о том, что у тренера или большого начальника, оказывается (я предполагаю), есть фирма или доля в ней, где спортсмены и брали таблетки. А потом – попадались.

И в ответ на вопрос «Где посадки?», ответят: «Есть!» Единственный минус этой кампании – найдут кого-то из крупных рыб, которым можно пожертвовать, кто потерял влияние, и его же привлекут.

И мы поедем в Рио. А дальше – все по новой. А чтобы не было по новой, что надо делать? Правильно – кадры менять.

 

Почему именно Дзюба – джентльмен года

Тема блистательного, как новый клип Филиппа Киркорова, задания – кого бы я выбрал Джентльменом года?

Приз с историей, все очень круто. Плюс вы учтите, что, по сравнению со всяких мастей «граммофонами», дают, ну, очень неплохой приз – новый смокинг и все, что к нему полагается. Стоит побороться.

Теперь о моих критериях. Их раньше было много, и было много претендентов, которые критериям соответствовали. Кто-то прирожденный джентльмен на поле, кто-то постелил поле мальчишкам… В общем, это приз добрых дел.

Но для меня, мастера в изучении человеческих душ, чем дальше, тем больше становится понятнее, что джентльменом становится тот, кто сохранил в этом безумном мире российского футбола, который сдурел от денег, собственного квазивеличия и понтов, самого себя.

Посмотрите, куда мы постепенно идем: футболисты стали проводить больше времени в инстаграмах, чем на тренировках. Они дуреют от приходящей раз в месяц эсэмэски с суммой зарплаты. У них тачки ценой в сумму пенсий стариков небольшого городка, и попытки старших товарищей приводят к ответу в виде универсальной формулы «не мешайте нам жить».

Меня трогают простые сентиментальные проявления. Я не могу забыть моменты, когда Илья Максимов из «Анжи» снимал футболку и показывал фото ушедшей дочери. Я видел, как ему тяжело, и я понимал, что это не позерство, дочь – это единственное, что его заставляет сейчас бегать по полю.

Почему мы начинаем улыбаться, когда говорят – вот Андрей Тихонов. Потому что он откроет женщине дверь, а в метро уступит место старику. Он хороший парень, который делает добрые дела, не понтуясь. Вот Владимир Пресняков, которого, казалось бы, я знал только как певучего фраерка, хорошего, крепкого артиста, уже долго помогает детскому дому и обещает набить морду тому, кто об этом рассказал.

Посмотрите сейчас на Дзюбу. Он же стал народным любимчиком. Я постоянно натыкаюсь на сайтах и в газетах на какое-то светопреставление: народ требует просто его улыбки, автографа, майки.

Он достойно уходил из «Спартака», не отвечая на претензии по контракту. Уходил в город, где даже местному Быстрову кричали гадости. Но в Питере довольно быстро разгадали в нем большого доброго парня. Парня без понтов. Он выглядит просто живым человеком, немного из прошлого, без соцсетей и картинок в инстаграме.

Если его выберут Джентльменом года, это самый актуальный вариант в эпоху безвременья, когда нравы ужесточились, жизнь ушла в интернет, а людского почти не осталось. Он комментирует все, что движется, у него на любое событие есть свое мнение. Он всего добился своим трудом. Это такой футбольный актер Ролан Быков, наша русская транскрипция Кота Базилио.

А тут человек, который позволяет себе быть живым вот прямо у всех на виду. Его не замечали тренеры, а он улыбался. Бился за свое «я». И остался добрым парнем, который, в конце концов, заслужил свой успех. Это русская народная сказка. Если долго мучиться, что-нибудь получится, терпенье и труд все перетрут.

Элементарно, Ватсон. Дайте Дзюбе смокинг.

 

Мальчуковия на отдыхе

Пару лет назад чуваки, которых я встречал в ночных клубах и которых раньше не подозревал в интересе к футболу, вдруг стали меня спрашивать, как туда устроиться. Понимаете, устроиться – в футбол?! Раньше просто тусовались, но деньги у этой публики резко кончились, и было нельзя купить очередное шмотье.

А потом они увидели инстаграмы футболистов. Там же все одинаковое. Там вы не найдете видео технических приемов, нет демонстрации трудоголизма, а есть только дольче вита. Телки в силиконе и обтягивающих коротких штанах – так, чтобы все видели коротенькие носочки и голые ноги. Так модно.

У футболистов должно быть упоротое, в судорогах, лицо в момент селфи (чем более идиотистей будет лицо, тем лучше), приспущенные штаны… А главное, в каждом инстаграме должны быть фотки из отпуска. Посмотрите – Антон Шунин возлежит где-то на Бали. В этом году Антон ни разу не сыграл за основной состав, а за три последних года таких матчей будет – как хитов у артиста Зверева. С известной поправкой на то, что у артиста Зверева нет хитов.

Я вообще не хочу слушать вот этого всего, что говорит об игроках Слуцкий. Его я очень уважаю, но фраза «высокая степень утомленности» никуда не годится. Потому что многие из футболистов отыграли с июня всего по 18–20 матчей. Клерки, селяне, рабочие трудятся каждый день, но им теперь негде бюджетно отдыхать за границей. А этим, шуниным, – весь мир.

Чтобы поверить Слуцкому, я должен вообще никого из «уставших» не знать и не быть в курсах, как они владеют ремеслом. Но я знаю и видел, что они на поле делают. Проблема в том, что у большинства из них нет не просто квалификации, у них нет воспитания и мозгов. Я не собираюсь слушать о том, что они устали, я сразу задаю вопрос: от чего они устали?

Понял бы, если бы так сказали о троице Суарес – Месси – Неймар, это лучшие фокусники мирового футбола. Я бы понял и чуть-чуть приплатил, чтобы глянуть, как они в отпуске отдыхают. Но они не дают такой возможности, они едут семьями и не кричат в фото о своем богатстве. А если что-то публикуют, то после совета со своим внутренним процессором – как люди воспримут. Они же не в космосе живут. Они в курсе трудности страны.

Нашим – плевать. Никто из них не задается вопросом, почему им платят миллионы, если за их игрой стали смотреть всего полторы тысячи человек? И тем более, они не хотят задумываться о том, что в стране проблемы: падает рубль, безработица растет, растут цены на все. Они должны быть вместе со страной. Они должны быть примером скромности, а не кичиться «Мазератти» в отпуске. Я хочу видеть в отпуске заурядных героев вещей Чехова. А наши все – это же ролевая модель а-ля Артем Милевский, который как-то приперся на представление Олега Блохина в банном халате. Они пас точный в последний раз отдали еще в то время, когда доллар был по тридцатнику. А на все вопросы и претензии у них один вопрос: «А чо?»

Сколько раз им говорили: будьте скромнее. Но обязательно же надо показать интерьер отеля, тачку и привезенную модельку. Вы вообще бываете в стране, большая часть которой мечтает перебиться до зарплаты?

Я бы хотел обратиться к руководителям клубов. Постоянно читаю о том, что у них финансовые проблемы. Но глядя на то, как ведут себя футболисты «проблемных» клубов, хотел бы спросить – почему они делают все, чтобы эти проблемы стали постоянными? Потому что я не хочу, чтобы государство помогало клубам, работники которых вот так дразнят страну.

Мне почему-то кажется, что игроки «МЮ» и «Барсы» вот так не понтуются. Не потому, что сознательные. Потому что – битые. Огромными штрафами. Так и здесь, клубы должны применить к этой жирующей за госсчет мальчуковии самые серьезные штрафы. Если у них нет страха и совести, все это должно быть у руководителей клубов.

 

Рой, все только ради бабок

Я вам скажу, ради чего все это было. Я не злословлю, потому что знаю, что значит быть нелепым. Однажды попал в такую же – в прямом смысле слова – ситуацию. Позади было пять лет безработицы, меня отлучили от телевизора после того, как посмел ругнуться матом в эфире Первого канала на обсуждении итогов «Евровидения», где заняла…дцатое место группа «Премьер-министр» с песней «Девочка с севера». Четверка наших пацанов накануне финала повела себя, как наша сборная после выхода на Евро-2016. То есть вдарила по всем известным жидкостям. Ну а следующим вечером вышли «на поле». В студии их начали душманить, говорили, что опозорили родину. Я терпел до четырех утра, но микрофон давали только тем, кто подходит друг к другу сзади. В итоге у меня вырвался матерный фокстрот. И пропал на пять лет из телика. Табу. Я был запрещен к показу.

У меня не было перед шоу «Король ринга» планетарных, как сейчас у Джонса, претензий – насколько понимаю, мероприятие назвали боем за звание чемпиона мира.

Так вот, когда я соглашался на предложение Первого канала побиться в шоу «Король ринга», цель была одна – чтобы мою рожу вспомнили, мне надо было кормить семью. Положение мое отличалось от нынешнего положения Джонса, меня никто не опекал. Я просто дома не мог объяснить детям, почему меня не могут простить за ту матерную реплику и почему не могу найти работу.

И против меня поставили Гедеминаса Таранду, а он уже тогда мог сниматься в фильмах с Ван Даммом. Он был просто, что называется, грузовик с ногами. Он бил меня несколько раундов – хорошо, как отбивную. Я терпел, потому что понимал, сколько секунд продержусь, столько месяцев потом будут в телевизоре. Желание простительное, из-за этого я не падал, терпел. Я во втором раунде понял, что меня обманули – это не игра и против меня не выставили подходящего соперника.

В зале были мои дети. Они никогда не видели, как бьют папу, но я не мог объяснить причину. Сопернику стали кричать, чтобы перестал бить. Я не тренировался и вполне мог так упасть, что потом бы стал инвалидом.

Но я сам себе сказал: «Старик, в зале твои дети, не упади, потом будет стыдно, будь мужиком». Я стерпел и не упал, но мое лицо было, как помидор.

И первое, что сказал Таранде после того, как судья остановил бой: «Ну, я же не упал». После боя я не смог сойти с ринга, ноги тряслись. И потом уже, чуть позже, когда стали звать на похожие шоу, сказал фразу, которую потом перепечатал в своем журнале Андрей Малахов: «Я очень хочу, чтобы меня показали на ТВ, чтобы потом были корпоративы. Но я не готов умереть ради Эрнста».

Не знаю, что говорили Джонсу, но у того были причины выйти на это избиение, схожие с моими. По всем параметрам он долгое время тянул не просто на крутого боксера, он был богом бокса. А потом его стали бить.

И теперь у него один шанс прилично завершить карьеру – побить одного из парней, которых Микки Рурк обычно выбирает себе для боя.

Зачем канал «Матч ТВ» проделал с этим парнем в первый день своего показа этот безумный чес, когда Рой был на всем спорте в Москве? Зачем он так рисковал – он ведь упал не на спину, он упал прямо лицом в ринг.

Оправдание только одно – миллионы долларов гонорара. Все – ради бабок. Он развел нас с этим паспортом, получил у нас денег и вот так упал.

Нам-то он теперь зачем? Кто теперь поведет ребенка в его школу после такого позора? Кто теперь его покажет по «Матч ТВ» после такого падения?

Рой, эта история закончена. Ты хороший парень, но не надо нас всех позорить.

 

Почему Чиж не наймет меня тренером? Я бы научил «Динамо» играть!

Известного грузинского провокатора и скандалиста Отара КУШАНАШВИЛИ можно с равными основаниями считать как музыкальным, так и спортивным журналистом. Долгое время он пишет колонки для «Советского спорта». А недавно стал вести еще и утреннее шоу на радио «Спорт FM». Впрочем, чтобы показать спортивность этого человека, достаточно упомянуть всего об одном факте его биографии. О том самом забеге на поле во время матча Португалия – Россия на чемпионате Европы в 2004-м, когда возмущенный удалением Сергея Овчинникова Кушанашвили попытался выяснить отношения с резервным арбитром. Интересен нам Отар и своим белорусским бэкграундом. Он неоднократно и, не жалея эпитетов, признавался в любви к нашей стране. А в последнее время чуть ли не еженедельно бывает в Минске в качестве ведущего шоу в казино «Белая Вежа». За пару часов до одного из таких концертов мы и пообщались с Отаром, который, как всегда, был в своем репертуаре и не стеснялся в выражениях.

– Накануне последнего визита в Минск вы написали в блоге: «Приезжать сюда – все равно, что гладить кошку». Погладили?

– Конечно. Это была неуклюжая метафора, объясняющая мою любовь к Минску. Я приезжал сюда, еще когда работал на московском ТВ-6. Приезжал с наверняка любимым тобой бездарным актером Гошей Куценко и девушкой по имени Лера Кудрявцева. Поскольку наведывался еще и на «Славянский базар» в Витебске, знал о Беларуси больше них. Кроме того, я был влюблен – не в парня, заметь и подчеркни – в девушку из Витебска и, по-моему, вел себя с ней весьма джентльменисто в отличие от наезжавших московских гостей. Я знаю все о белорусских людях. Они очень напоминают мне жителей родного Кутаиси (особенно папу и маму). Простые работяги, которые живут от зарплаты до зарплаты и надеждой, что завтра будет хотя бы так же, как сегодня. Они не знают, что такое поза, что такое артачиться, грубить. Эквивалент «погладить кошку» был напрокат взят из книги Маркеса «Вспоминая моих грустных шлюх». Мне кажется, это очень теплое сравнение. Что такое приехать в Минск? Это не чувствовать враждебности, что очень важно. При этом я абсолютно аполитичный человек. Да, я погладил кошку.

– Самая памятная поездка в Минск?

– Присутствие на пресс-конференции «Песняров». Если я правильно все помню, Мулявин уже умирал, был тяжело болен. Я не знал про это. Дело было на «Славянском базаре». Помню, он очень плохо слышал. Жена доносила ему вопросы. А Мулявин был для меня гигантом, титаном. Все равно, что Кикабидзе для Грузии. Я атаковал его вопросами, которыми меня снабдили те, кто стал с ним ссориться. Что он узурпатор, что его жена захватила власть в коллективе, что происходило дробление «Песняров». Запомнилось, как он неуютно себя чувствовал, когда ему передавали эти вопросы. Я тогда не знал, что это его обижает. И, честно говоря, мне не очень приятно вспоминать. Но если вы спросили, что мне запомнилось больше всего – то это именно пресс-конференция. Он был на грани срыва. А жена стала мне хамить. Я ее не виню. Я ведь приехал туда дурака валять как молодой журналист. А у них был сложный передел авторских прав, власти. Еще не знал что «Песняров» тогда уже было больше, чем «Ласковых маев». Потом мне обо всем этом рассказал Бари Алибасов.

Еще помню девушек на дискотеке. Я приставал к каждой. Подчеркни особенно ввиду амбивалентности времен – приставал к девушкам. И, ты знаешь, отказывали все подряд.

– Почему?

– Ну, я вел себя так, что было бы немудрено, если бы меня там за…шили, убили. Я предлагал девушкам вступить в соитие прямо на дискотеке. Причем с таким самолюбованием… Вообще я не надеялся на положительный ответ. Это был такой перфоманс. Но я представляю людей, которые наблюдали за мной со стороны. Это же самовлюбленный ужас. Слава богу, никто не ответил «да». К тому времени у меня уже были дети. Не хватало еще, чтобы я там кого-то оплодотворил. Это были лучшие годы моей жизни… Потом я перестал ездить к вам. По той простой причине, что мне запретили появляться на пресс-конференциях. Я задавал вопросы, которые ни один артист не считал приемлемыми. Как-то меня три раза удалили с пресс-конференций. Я сказал: да пошли вы! Больше не приеду. Но раз я сижу перед тобой здесь, а этих людей нет, их жрут черви. Поэтому я победил.

– Помимо «Песняров», из белорусской эстрады кого-то можно отметить?

– Как-то я приезжал в Минск с Павлом Бородиным, когда тот делал все, чтобы Союзное государство стало актуальностью. Были, по-моему, какой-то футбольный матч, концерт на стадионе. Лолита Милявская объявляла номера с одним местным шоуменом. Он вел концерт так, как веду я, когда очень пьян. А мне сказали, он самый популярный ведущий в Беларуси. Подумал про себя: если у вас это самый культовый шоумен, я мог бы стать здесь преемником Лукашенко. Я нажрался, как свинья, потому что не видел другого выхода. И впервые за долгие годы встретил в Минске Валерия Меладзе, который не умеет петь под фанеру, поэтому выглядел еще глупее, чем «Ласковый май».

На обратном пути из Минска в Москву стал падать самолет. Я начал упрекать всех парней в трусости, а в поведении девчонок, наоборот, признал мужество. Там были Лайма Вайкуле, группа «Любовные истории» И они не подавали голоса. А мужики визжали, за исключением Игоря Николаева. Среди них были Витас, футболисты. И когда мы потом пришли к Малахову на передачу, мне вдруг стали рассказывать, как мужественно вели себя игроки. Я ушам своим не верил. Был в самолете и видел, что олимпийские чемпионы, подопечные Бышовца, визжали, как свиньи недорезанные. И вдруг – они, мол, призывали всех к спокойствию. Тут Лера Кудрявцева встала и сказала: ну имейте совесть, единственным, кто просил не поддаваться панике, был Отар.

Самое неприятное впечатление, которое я имею о Беларуси с чужих слов, – это высказывания Димы Шепелева. Еще до истории с Жанной Фриске. Спрашиваю его однажды: ты ездишь домой в Минск? А он отвечает: а на хрен мне туда ездить? Ну, деревня… А я ведь поинтересовался для проформы. Шепелев мне никогда не казался парнем, с которым можно задружиться. Но такое! Говорю: там же родители твои живут. Все равно, что я про Кутаиси скажу, будто это деревня. А он: да мне неприятно там бывать, колхозные люди… Я подумал: ничего себе паренек про родину говорит! И мы отошли. Я – к бандитам. Он – к геям своим.

Молодых артистов ваших я не знаю. Но, думаю, узнаю, поскольку теперь езжу в эту «Белую Вежу» и надеюсь ездить еще долго. Хотя я не очень казиношный паренек. Приблатненный, но не казиношный.

– Белорусские футболисты в «Белую Вежу» заглядывают?

– Говорят, там бывает Глеб. Очень хотелось бы помочь ему проиграть. Потому что процент от его проигрыша пойдет мне. Надеюсь, я его встречу и он просрет все, что заработал, под мою болтовню. А вообще мне рассказывали, что там бывает очень много спортсменов.

Кстати, знаю Максима Мирного. Объявлял его во время теннисного матча в Киеве. Он был очень воспитанным. Надеюсь, таким же и остался. Он проиграл, но не отказал никому в микст-зоне. Произвел на меня оглушительное впечатление. Максим уже входил в число лучших игроков мира, был довольно богат, если судить по размерам призовых. Но при этом вел себя очень вежливо со всеми: с официантами, бол-боями Особенно ему удавались игры в паре. Со мной он в паре не играл. Надо было его в бордель позвать, может, он в паре со мной и сыграл бы. Что удивило, он носил кольцо и бегал с ним на корте. Все делают вид, что они вне брака, а Мирный, наоборот, подчеркивал этот факт. Не думаю, что он меня помнит. Мы общались минуты две. И он все время смотрел мне в глаза. Он тогда уступил. Но сказал прямо: я сыграл плохо. Впечатляет.

Одного не пойму про Беларусь: почему минское «Динамо» позвало Сычева?

– В плане пиара переход был полезен.

– А на него ходили люди? Он же забил всего мяча два. Причем один из них проплатил я.

– Ну, в целом да – отыграл неудачно.

– В целом? Он сыграл так, что его нужно было опустить, как на зоне. Он ведь получал деньги не от вас, а от «Локомотива». Меня поражает, как человек, который не отрабатывает деньги, может чувствовать себя хорошо. Не так давно встретил его в ресторане. Он вот тако-о-ой! Так располнел. И при этом искренне мне говорит: я хочу продолжать играть в футбол. У тебя больше шансов стать любовником Сергея Зверева, чем играть в футбол, А «Локомотив» не мог расторгнуть с ним договор до прошлого года. Человек последние восемь лет ничего не забивал. Обобрал всех. И при этом чувствует себя хорошо. От стыда, что не отработал чьи-то сто долларов, я жить не могу. А у Сычева ни проблем, ничего.

– Недавно вы сказали: «Каждый парень в БАТЭ – Отарик». Что имели в виду?

– Вот только что смотрели повтор матча минского «Динамо» и «Вильярреала». Говорил: сравните с БАТЭ. Игроки там умирают за каждый миллиметр поля. В переводе с грузинского это значит «умирать в подкате». И потом, я почти не увидел в «Динамо» белорусов! БАТЭ играет так, чтобы потом не было стыдно дома. А «Динамо» – так, как будто эти люди перейдут потом в «ПСЖ» или, как Кержаков, в «Цюрих». БАТЭ – это Отарики. Динамовцам, может, тоже будет стыдно, но на публике. Подход такой: все равно мы скоро уезжаем. И дело даже не в выигрыше у «Ромы». Там все заходило в ворота. И потом, «Рома» – одна из самых бездарных команд, что я видел. Ну, может, после ланчхутской «Гурии». Когда на скамейке Рюди Гарсия, эта команда – не команда. А он не тренер. Не использовать Думбия! Не понимаю. Возвращаясь к теме БАТЭ, мне кажется, не надо было отпускать Виктора Гончаренко. Он рано уехал. Остался бы до этого времени – стал бы тренером европейского класса.

– В колонке для «Совспорта» вы написали про Гончаренко: «Мне кажется, он или делает из себя подростка, не понимающего жестких реалий, или он такой и есть».

– Меня удивило одно. Он намекал на нечистоплотность в той ситуации с уходом из «Урала». Ну, так собери пресс-конференцию, сообщи. Потому что президент клуба Иванов говорил: я этого парня видел каждый день, ничего он мне не сказал. Взял и уехал. Это мне напоминает певца Шуру. Или певицу, как вам угодно. Не дам концерт – и все. Почему? Потому что зубов нет? Не поэтому. Деньги получил. Но концерта не дам. Не хочется. Все равно если бы я после нашей беседы не поехал в казино, а остался здесь. Ну кто мне что сделает? Меня Иосиф Кобзон боится. А что мне сделают в Минске?

– Разные ситуации.

– Ну какие разные? У него был гигантский контракт. И он выглядел нелепо. Как борец с тем, чего не доказал. Причем я не видел доказательств и его тренерской состоятельности. БАТЭ при нем играл. Но сейчас, когда Гончаренко может сменить Слуцкого, я хочу посмотреть, как он сработается с Гинером. Гинер – не Иванов. Он люлей даст. Уехать, нечистоплотно… Он просто голову размозжит. Если Гинер угрожал Толстых… Когда «Кубань» проиграла ЦСКА 0:6, я не услышал ничего внятного от Гончаренко. Я был удивлен, почему он не говорит, что избрал бездарную схему. Он обнимался со Слуцким, улыбался в камеру. Я бы после такого не вышел больше на бровку. Думаю: что-то с парнем не так. Тот же Иванов уже после расставания говорил: да он мне каждый день звонит, поздравляет с праздниками. Ну как это? Может, Иванов врет, но Гончаренко опять не опровергает. Думает, что молчание и невмешательство в эту грязь – его позиция. Но он носитель публичной профессии. Он должен был сказать: я уехал в преддверии матча, который будет договорным.

– Но это был бы прецедент в российском футболе.

– Поверьте мне, Сергей Отарович, если бы он это сказал – стал бы самым уважаемым парнем в мире. И, может, его позвали бы на смену Аленичеву в «Спартак». Ты говоришь «А», но не говоришь «Б». Что мы знаем о тренерском штабе ЦСКА? Что там есть хам Овчинников, который считает себя величайшим тренером на земле.

– Работал в минском «Динамо».

– Он работал в минском «Динамо»? А кто владелец «Динамо»? Бизнесмен Чиж? Почему меня не наймет тренером? Я бы научил их играть. Отнять все коттеджи, все машины, никаких шлюх. Пока не выиграете ближайшие пять матчей, сос…ть будете у меня. А сколько уже Чиж вкладывает деньги в «Динамо»? Лет двадцать? Все эти бездари куплены за его деньги? Фантастика! На что человек тратит. Просто невероятно.

Вообще лучшее, что есть сейчас в Беларуси, – это Домрачева, перешедшая от нас к вам, и, конечно, хоккейное минское «Динамо». Не понимаю, почему клуб подвергается нападкам. Во всех матчах, что я видел, эти ребята умирают на льду. Не случайно в Минске такая посещаемость. А у вас кого-то убирают, кого-то запирают… Недавно наша «молодежка» обыграла вашу. Так даже в этой белорусской команде я не увидел апатии. А уступили вы потому, что у нас есть Брагин. Ты видел лицо Брагина, человека, случайно оказавшегося на свободе? Он скажет пару слов в раздевалке – заиграешь, как Лепс поет, как Костя Меладзе пишет песни. Детородным органом забьешь эту шайбу в ворота. У вас такого тренера не было. И потом, вы обычно нанимаете западных специалистов.

Вот недавно в сборную России пришел Слуцкий после вора и бандита по фамилии Капелло. Пришел Слуцкий и сказал: это футбол, вы не в рабстве, получайте удовольствие. И как они заиграли! Славянской командой должен руководить славянский тренер. Моя жесточайшая позиция. Потому что нельзя с тремя переводчиками говорить с Широковым или Глебом в раздевалке.

Знаешь, хоккейный вратарь, которого вы натурализовали, – это что-то. Что он творил на чемпионате мира! Я глазам не верил. Понятно, что Костицыны, ветераны – это великие игроки. Но вратарь! Чистый белорус. Умирал в воротах. Это же бог. Когда играют белорусы, звоню друзьям в Минск. Говорю: сейчас буду болеть за ваших. Практически за наших уже.

– После отставки Кучука из «Локомотива» вы написал «Для меня больше нет этих людей, нет этой команды»…

– Можно сколько угодно говорить об одиозности Смородской. «Локомотив» – это темна вода во облацех. Мне жаль его хотя бы потому, что это уже человек в летах. С ним нельзя так обращаться. Кучук – очень сильный специалист. Но тогда я не знал, что он записывает на камеру момент, когда ему отказали в посещении базы. А генеральная ошибка Кучука в том, что он вернулся в «Кубань». Он был обречен. Эта история очень отвернула от него всех. Но вы не сопереживайте ему очень. Кучук человек богатый. Получил гигантские отступные. Это я думал, что он недоедает. Но потом узнал, что у человека шесть квартир в одном только Минске. Уж поверьте, он живет намного лучше Отарика и братьев Меладзе, вместе взятых. Я наблюдал за ним во время матча. Он ходит и думает про себя: когда прочесть последнюю статью Отара? Если меня завтра уволят, куда поехать? А там уже забивают его команде. Мой друг, 80 тысяч евро в месяц за четыре бездарные игры… Мне кажется, Кучук должен сейчас мои ботинки готовить к концерту, а не жаловаться на жизнь. Когда узнал всю подноготную, подумал: как это я за него заступался?

– Сами вы футболом занимались?

– Я играл в дубле кутаисского «Торпедо». Редким ублюдком, конечно, был. Симулянтом, хуже Деметрадзе. Изображал такую вселенскую боль, что судья рыдал. Я был маленьким, юрким. Меня сравнивали с Григорием Цаавой. Он был чуть старше. Путеводная звезда для меня. Кипиани называл его самым талантливым игроком. А в Грузии меня считали преемником Цаавы. Он играл так. Выходил на поле, зевал. Получал мяч в тридцати метрах от ворот. Выкатывал его на пару миллиметров – и без подготовки бил носком. И мяч попадал в ворота. Это тебе не Сычев. Но будущего у такого негодяя, как я, не было. Если бы я стал футболистом, мы это интервью сейчас не записывали бы.

– Почему все-таки закончили?

– Мама запретила играть. Получил очень серьезную травму. Я пятый в семье. Она не хотела, чтобы я был спортсменом. Это естественное желание – оградить сына от деградации. Тот случай, когда говорят, что спортсмен – дебил в семье. Моя игра в «Торпедо» не приносила доходов. Кушанашвили были нищими. И мама говорила: научись хотя бы семью прокормить, мы и так голодаем. Это были тяжелейшие времена, если говорить без ерничества. И я послушался. Но иногда, когда слышу про зарплату Кокорина, который получает 7 миллионов евро ни за что, начинаю сомневаться: почему не пошел по этой стезе? Но потом задумываюсь: а узнал бы я еще что-нибудь об этом мире, кроме того, что я был бы бездарным футболистом? Ничего не узнал бы. Я не пошел бы на журфак. Не узнал бы даже Гошу Куценко. Не увидел бы Леру Кудрявцеву, которая со всеми подряд… Смотри: вот так я ходил бы по вестибюлю. (Мимо проходит спортсмен в шортах и сланцах). Я бы офигел так ходить. 2016 год на дворе. А он в трусах вышел. Но, знаешь, иногда к нам на «Спорт FM» приходят настоящие спортсмены. Не какие-нибудь футболисты. Я у них спрашиваю: «Вот вы восходите на пьедестал, звучит гимн, как это можно описать?» Они отвечают: «Мама, папа, брат, сестра, школа – и это все пробегает за три минуты». Я бы хотел это испытать. Но мне не дано.

– Что чище – спорт или шоу-бизнес?

– Ну, спорт, конечно. Если по гамбургскому счету. Шоу-бизнес вообще нельзя ни с чем сравнить. Шоу-бизнес – это когда Гриша Лепс долго вспоминает, как тебя зовут, хотя он жил у тебя в квартире три года. Стоит посреди концертного зала и вспоминает: как там тебя, э-э… Иди ты! Если «Динамо» проигрывает «Вильярреалу», то переживает хотя бы тренер.

Стоит на бровке таджик, которого Чиж нанял. А вот дал бездарный концерт артист – ну, что, что? Он получил 70 тысяч евро за шесть песен. Ему насрать на всех. Что вы с ним сделаете? Предъявите претензии? А он ответит: какую песню я плохо спел? Микрофон-то был выключен.

Единственный человек, которого я видел переживающим, что он плохо спел, – это покойный Мурат Насыров. Разрыдался при мне в гримерке в Киеве. «Ты – это я. Я – это ты». Один из музыкантов испортил какую-то там коду. А Насыров – уйгур. Это очень специфичный этнос. Он плакал. Опозорились, мол. Как мне жить дальше? Я эту песню жене написал, а они даже не умеют воспроизвести. А там концерт был в клубе ночью, никто не заметил. Это не Капелло, который с мордой старого гея стоит на бровке и думает: триста миллионов рублей за два месяца… Триста миллионов, старик! За два месяца! И он размышляет: все равно ведь заплатят. Ну, какая разница, как работать? Помню, как Айзеншпис за кулисами бил по лицу участников группы «Динамит». Мол, вы что халтурите? Люди ведь купили билеты. Бах – Зудину, бац по роже покойному Лене Нерушенко. Это был Айзеншпис. Он 14 лет сидел. У него руки тряслись от неправды.

Пошли как-то на концерт Рамазотти. Он выходит на сцену ровно в семь. Показывает на часы, пунктуале… А в зале люди приучены приходить на полчаса позже. И тут начинается: pui che puoi, pui che puoi… И он весь мокрый. И думает: хорошо спел или плохо? Потом я брал у него интервью. Концерт продлился три часа вместо заявленного часа двадцати. Ну, как? Какой смысл, если тебе и так заплатят? Оказывается, он хотел вернуться. Вот и решил: дам-ка я хороший концерт.

– Сейчас вы способны выбежать на поле, как в 2004-м?

– Я собираюсь это сделать. Мне обещали большие деньги, если я выбегу на поле во время чемпионата Европы во Франции. Но для начала надо решить проблему с визой. Потому что я до сих пор числюсь в списке неблагонадежных. Мне говорят друзья: сто тысяч тебе (не рублей), если выбежишь на поле. Я отвечаю, что я выбегу даже в постороннем матче за сто тысяч. Трех зайцев в поле одновременно догоню! Я же не футболист минского «Динамо». Наверное, побегу за эти деньги. Вот сейчас спор идет на эту тему. Конечно, я способен.

– Что на вас нашло тогда?

– Ну, это был позор. Сборная России не играла. Люди семьями приехали. Транспаранты были: Ростов-на-Дону, Нижнекамск… Люди рыдали. Они четыре года собирали деньги, чтобы здесь оказаться. Думаю: побегу-ка я на поле. А тут еще Овчинникова удалили. Хотел сказать игрокам, что они пид…сы. А удаление стало последней каплей. Просидел восемь дней в португальской тюрьме. Восемь! Изображал из себя русского вора, чтобы меня не пи…ли и не отжарили. А в Москве я бы за это заплатил 150 рублей. На суде мне говорят, шесть лет или условное наказание. Какие шесть лет, ребята? Меня убьет бывшая. Шесть лет не платить алименты… Старик, она приедет в Португалию, за…шит президента и вытащит меня из тюрьмы. Чтобы я вернулся на работу и платил ей деньги. Судья знал английский, примерно как я. В каждом его слове почему-то слышалось слово х… Спрашивает: где была ваша голова? Говорю адвокату: скажи, что раскаиваюсь. Потом что-то на судью нашло: ладно, уходите. Вышел и думаю: больше никогда не буду выбегать на поле, вообще в Португалию не поеду. Старик, но если будут хорошие деньги, чтобы можно было заплатить алименты на годы вперед, я летом выбегу.

– Кто из мира спорта напоминает вам себя?

– Овечкин. Я три года подряд вручал ему приз Харламова. То он женится на одной, то на другой… Но появляется мама – человек сразу меняется в лице. Она начинает: на кого ты похож? И всемирно известный хоккеист, как я, когда мама приезжала в Москву, робеет: мама, не надо при людях… Очень напоминает меня. Неистовый на площадке, но плаксивый, как болливудское кино, среди друзей и мамы.

– Ваш образ не утомляет?

– А почему он должен меня утомлять, старик? Ты же отчетливо понимаешь, что когда я оплакиваю брата, я другой. Когда я вспоминаю маму – я другой. Но я не вижу ни одной причины, почему мне не получать удовольствие от жизни в другие дни, кроме драматичных. Даже когда любимый ЦСКА вылетает из группы Лиги чемпионов, все равно жизнь прекрасна. Я устаю только тогда, когда вижу, как обижают слабых, или происходит что-то, несовместимое с моими представлениями о прекрасном. И я очень недоволен, что мало валяю дурака. Я слишком серьезный. Надо быть занюханным, как Иван Дорн, и думать, что ты талантливый артист. Но при этом я очень боюсь людей не сентиментальных. Я вижу кругом очень много блатных, но не вижу ни одного сентиментального. И это очень смущает. Утром, если я вспомню брата, погибшего ни за что ни про что, я могу плакать навзрыд. А через полчаса мне приходит эсэмэска, что мой текст вызвал восторг у кого-то, чье мнение мне дорого. Конечно, я начинаю валять дурака. Нет, не утомляет. Если понимать жизнь как трагикомедию, мне кажется, слишком много трагедии у нас с вами. Комедии очень мало. Я призван быть клоуном, придурком, чтобы люди улыбались больше. Должен внушать, что в смехе и улыбках больше смысла, чем в признании, что ты читал Канта. Канта надо читать. Но делать его лозунгом для себя, все равно что Макса Коржа считать артистом.

 

Егор Крид, Александр Овечкин и задержавшиеся в развитии бородатые женщины

Разговоры о поиске моральных авторитетов давно набили оскомину, но тут, как пошутил Вуди Аллен, вовсе не признающий авторитетов, «главное – не путать теплое с мягким». И не забывать про С.Е. Леца: «Обычно по розам ступает тот, кто топчет грядки».

Все истерически считают дензнаки Халка, внешне и впрямь похожего на благодетельного пацана примерно так же, как Труфальдино из Бергамо похож на архиерея Афанасия, а сам К. Райкин, игравший Труфальдино, на депутата Милонова, – но мало кто вспоминает о том, что он танцевал для больного мальчика на Невском и удочерил девочку. И счастливое человечество стало на двух маленьких людей больше.

Иногда работает свойственный цифровой эпохе с ее пренебрежением к сантиментам парализующий страх высокопарности, иногда – дезориентирующая мешанина низкого с высоким: так ли хороша Валерия, если фоткается с М. Ходорковским, сильного «лестничным умом».

Вот я и переминаюсь в нерешительности: кто? Кого назвать, кто бы был не относительно хорошим «страха ради иудейска», а просто славным человеком, с которым можно и охота сверять часы?

Уж если Алексей Немов, человечище с безукоризненной дотоле репутацией, в эпической битве с хамами, пытающимися извести автохамов, выглядел жалко, как ваши поп-звезды, поющие песни военных лет, то, боюсь, все остальные – это просто «стынь тоски вселенской».

Найти сегодня героя, на которого могли бы равняться наши дети, суть пантеистическая утопия, почти химера; это как если взяться доказать участникам Дома-2, что они – задержавшиеся в развитии бородатые женщины и живописные гопники.

Но, благодарение небесам, ключевое слово здесь – «ПОЧТИ».

Егору Криду с Иваном Дорном понять это будет затруднительно, но быть успешным – это не «надевать успех», а быть Наташей Ищенко, Светой Ромашиной, Иваном Скобревым.

Им не надо выходить из укрытия, они все это время были рядом, вы просто в них не всматривались.

Пора.

Мы талдычим только об Исинбаевой, Шараповой, Овечкине, да и тех, при всем громадном к ним почитании, запрессовали в шаблон (молодые, красивые, сильные, богатые).

Надо славить тех, кому не грозит преждевременная старость души, кто знает, что такое даже не седьмой пот, а семьдесят седьмой и кто готов учинить бенефис любому, кто покусится на твое первенство, кто плачет во время исполнения гимна, кто знать не хочет, что такое «меткий выстрел мимо цели», для кого точное знание цели давно стало отличительной чертой.

Мы все о зарплатах колченогих неумех; да пошли они к черту, годные токмо для применения сериальной шутки: «Освободи линию, а заодно планету»; расскажите мне про Ищенко и про Ромашину, про Скобрева, про Тетюхина и Алекно.

Девчонки СЕМНАДЦАТЬ раз покоряли мир, и это не считая Олимпийских и европейских ристалищ. И при этом, становясь все краше с каждым годом, они никого не наставляют на сияющий путь праведности.

Скромны и улыбчивы.

На «тиви» и радио зовут одних и тех же людей, которым даровано псевдовысокое умение концептуализировать на пустом месте, и никто не расскажет про то, что девчонки-синхронистки создавали семьи, народили красивых детишек – и возвернулись в большой спорт. И снова победили.

Голливуд бы уже истерично бился за права на экранизацию.

И про И. Скобрева сняли бы кино, и про волейболистов наших, Тетюхина и Алекно (тренер), и про Андрея Кириленко.

Все это люди неумеренных талантов, все они долгой и бессодержательной говорильне предпочитают делать Дело, все они, я спрашивал (на» СПОРТ FM»), знают, что талант – не бич божий, а дар небес, священная привилегия, а не право.

Оно, конечно, «поскреби цивилизацию и полезет дикость», но есть люди, способные противостоять этой дикости, есть.

…Список, конечно, неполный, и слава Богу.

 

Научись учиться, «Спартак»

В сериале «Прослушка», который в нашем совхозе, кажется, смотрю один я, и в котором рассказывается, в том числе о ножницах между реальностью и грезами, хороший персонаж говорит «редиске», в очередной раз оглушительно проигравшему: «Ты можешь хоть огонь из ноздрей извергать, но ты обязан побороть свою скорбь и понять: ты просто не учишься ничему» (перевод, конечно, литературный).

Сегодня день рождения «Спартака», и я, конечно, пожалею об этом, но, без ерничества поздравляя, спрошу: вы вправду считаете Боккетти защитником? Нет, у меня тьма вопросов, но первый касается Боккетти. Когда читаешь его интервью, создается ощущение, что на вопросы отвечает Серхио Рамос или Пике, столько там самоуважения. А отвечает-то игрок крайне умеренного таланта, при всей своей заурядности смотрящий и на себя, и на мир окрест с очевидной любовью. Я б тоже за такие деньги был бы душкой и целовал бы всех встречных-поперечных.

Ну да черт с ней, с вредоносной посредственностью.

Уйдет гендиректор, не уйдет гендиректор, там проблема в том, что как только «Спартак» пропускает, он еще какое-то время хорохорится, но все равно смотрится, как большой актер Гармаш в рекламе – сиволапо, неуместно, невпопад.

Это ведь я всегда заступался за Дзюбу, это ведь мы с Патриархом Серафимычем вручали ему «Джентльмена года», это ведь я о нем по итогам знакомства соорудил такую референцию: «Его открытость, его сермяжность, его лучезарная доброжелательность идут вразрез с тем, что ему пришлось пережить в самой народной команде».

Понимаете, я верю в благородную вендетту, в пушкинские строчки «Да перестаньте плакать / И об одном и том же квакать». А еще я очень внимательно читал «Новый завет». И вам рекомендую. Там четко прописаны два главных сюжета: о том, почему вероломство выигрывает на коротких дистанциях и всегда проигрывает на длинных, и еще о том, почему в ситуации «один против всех» прав беспременно один.

Вот то, как надысь Дзюба выжигал вокруг все живое, – это месть, это «ярость благородная», «вскипевшая, как волна». И мстил он, конечно, не Дмитрию Аленичеву, с которым у нас на двоих был когда-то один, теперь уже неживой славный товарищ, и не «Спартаку», навсегда ставшему частью его ДНК.

Вы сами знаете, кому мстил Дзюба, смотревшийся Бобом Диланом на фоне михаилов муромовых.

5:2, сон и явь смешаны, но не взболтаны, Федуну надо побороть свою скорбь и научиться учиться.

С днем рождения, «Спартак»!

 

Сатанинский хохот и нищие футболисты

Мне позвонил закадычник из Тбилиси, про которого вы должны знать, что, если вы меня полагаете вредоносным фигляром, это вы еще его не знаете. Позвонил и спрашивает: правда ли, что Его Сиятельство Сергей «Боссович» Овчинников, один из тренеров сб. России, назвал молодого парня (по грузинским меркам – тинейджера) Акинфеева ИКОНОЙ и всех призвал разделить такое к Игорю отношение?

Я не обинуясь ответил, что – да, правда, именно так.

Второй вопрос после, скажем так, гривуазного комментария был такой: а правда ли, что СО там же, в этом нечеловеческом интервью, изрек: мы, футболисты, когда выходим играть, о деньгах не думаем?

И это правда, сказал я, потому что отчетливо помню, как я читал это интервью, и вспоминал слова небезызвестного адвоката, моего товарища А. Добровинского: «Я мог бы ущипнуть себя, но жест показался мне слишком литературным».

Я ласкал себя надеждой, что интервью это никто не вспомнит, но сатанинский хохот корефана развеял мою иллюзию.

Как сказал модный писатель, «у нас вообще в широком смысле проблемы с тишиной», говорение ради говорения, смена функции языка.

Если Акинфеев – икона, то Лев Яшин – кто, и если так восторженно о совсем молодом парне говорит уважаемый человек, которому подходит строчка из Гейне «много в нем было линейного, нрава он был не лилейного», то как тогда славословят бедолагу более поэтичные натуры?

Как ритм потеснил мелодию, так сверхважное отношение к себе выживает самоиронию. Мало сказать «одаренный», надо тут же присобачить модификатор типа «исключительно».

А тут тебе целая икона, идол, божок.

Я с уважением и симпатией отношусь и к Сергею, и к Игорю, все-таки моя команда, наша команда, но, как сказал бы Вуди Аллен: «Если я сегодня звезда, то кем я буду завтра? Черной дырой?»

Далее. Про деньги.

Мне близка идея, что для нищего невозможно отречение. Говорить о том, что меня не интересуют деньги, может только человек, который их имеет. Когда это говорит или Овчинников, или мой товарищ Арсен Минасов, совсем недавно заверявший почтенную публику словами, что для Романа Широкова деньги – десять раз «тьфу» и растереть, – это ложное отречение.

Пусть Овчинников эти слова повторит в присутствии футболиста Рыкова, защитника «Мордовии», и Ташуева, тренера «Кубани» (первому не платят зарплату полгода, второму – чуть больше).

Ну, или в моем. Я воспроизведу хохот моего тбилисского друга.

 

Солдаты кальянных войск

Ваши футболисты у меня в печенках уже сидят, но сыновья мои, которых у меня больше, чем у обоих нижеозначенных особей голов за сборную, настаивают на том, чтобы я ознакомил мир с той точкой зрения, которую не для печати им, сыновьям, предъявил.

Я говорил сыновьям и повторяю вам: быть придурком – это одно, хромосомные наборы разные бывают, но быть придурком с грандиозным самомнением – это и беда, и вина, и доказательство того, что мир совсем пропащий, перенаселен пустельгами, подобными этим двоим.

Про ваших переростков Мамаева и Кокорина сняты, написаны, пропеты мощнейшие произведения. Такие, в которых исследуется этот архетип. И я не имею в виду как-то Уткиным процитированное в «Совспорте» «Быть знаменитым некрасиво». Это слишком трепетное стихотворение в отношении наших нелепых рецидивистов-кальянщиков.

Есть «Восстание масс» Ортеги-и-Гассета, стихотворение Цветаевой про «читателей газет», есть Чехов, сказавший, что дело не в высших и низших проявленьях духа, а в том, что 99 человек из 100 не имеют ума.

Есть выдающийся фильм Алана Паркера «Миссисипи в огне», где герой говорит про ублюдка-расиста: «С этим парнем что-то не так, он слишком самоуверенный».

Днями ранее огневой Валерий Газзаев осторожно, но не без удовлетворения заметил, что Мамаев – после беспардонных фото и подписи к фото – извинился, осознал, что так вести себя не с ле д уе т.

Извинений я не видел и не слышал, но, святые угодники, кабы я не знал этих чугунных богов, и я бы тоже поверил в эту пургу. Но ведь я знаю их, «понимающих жизнь, как пчела на горячем цветке». Я даже дрался с ними, и не раз, я готов голову прозакладывать, что Мамаев и Кокорин скорее выучат анатомию жирафа и грузинский, чем станут искренне приносить извинения.

Когда же до вас дойдет: они просто не знают, за что они должны каяться.

Газзаеву ли, моему старшему товарищу и тонкому сердцеведу, не знать, что этим отталкивающим упырятам начхать на то, что о них пишут и говорят? При мне они гоготали, не стесняясь, много раз, а для проформы, для блезиру имитируют негодование; как писал А. Платонов: «У мелких людей и страсти мелкие»; туфтовые, чепуховые люди насквозь фальшивы.

Они пустые, понимаете, они транслировать способны только глупости, эти живые образцы физической и моральной дисгармоний, и даже показательная порка их перековать не в состоянии.

Я не злорадствую, не рычу, не пою гневную песнь, но когда вы называете «серьезными санкциями» в рассуждении бездумных богатеев, которые нас за людей-то не держат, штраф на три похода в таверну и перевод в молодежные составы, – тут я испытываю затруднения речевой функции и снова вспоминаю про просто придурков и придурков с грандиозным самомнением.

Сами решайте, кто есть кто, а мне пора печенки лечить.

 

В ожидании мести

А я вам говорю, что послезавтра Роналду учинит французам «лазерную коррекцию лопоухости с пожизненной гарантией».

«Как мечталося, так и сталося, а еще мне сказать осталося», – при всей симпатии к Гризманну, не любимцу Олланда и Диего Симеоне петь эту песнь грузинских авиадиспетчеров, а Роналдо.

Впервые в своей смешной жизни я буду болеть за страну, в которой меня жесточайше изобидели (ЧЕ-2004, такое же скопище наших бездарей, как в этом году, выбегание на поле, десять дней в каменном мешке, епитимья – десять лет никакой Европы), но все дело в Роналдо.

Понимаете вы, ему много тяжелее, нежели Гризманну и Ко. Он хоть и сам напросился, но каково же ежедень быть мишенью! В его победе – неминучей, как крах Кокорина – будет асфиксия для тех, кто не верит, что человек выше обстоятельств. Но о фатальности и силе духа мы после поговорим, а покамест я жду не дождусь, когда набриолиненный жупел всех неудачников мира, по Зощенко, «раскатает и треснет» французов.

При этом я гоню от себя мысли, что в финал вышла команда, безобразно игравшая в отборочных матчах, и на самом ЧЕ, и с самым страховидным тренером на белом свете. (Что с того – Левушку, персонажа из народной песни «Идет моряк, красивый сам собою», «отжарили», и он стал похож на Ирэн Муравьеву эпохи песни «Позвони мне, позвони»). Я тоже считаю, что КР превозносим сверх всякой меры, но я также считаю, что он пинаем сверх-сверх всякой меры.

Он уже доказал, что судьба поддается коррекции и степень зависимости человека от иррациональных обстоятельств сильно преувеличена; вот чем он мне дорог.

А теперь – самое главное.

Два раза меня увольняли французы, с радиостанций оба раза, и не глаза в глаза, а через челядь.

Мечтаю позвонить главному послезавтра и прошипеть с интонациями одного спятившего персонажа: ну что, как поплавали, чмо?

 

Нарцисс расправит плечи

Когда некий Р. 3обнин в интервью Sovsport.ru говорит, что находит чемпионат Европы скучным, я, матюгнувшись (каюсь), вспоминаю Ирину Дубцову, которая на концерте Уитни Хьюстон, даже в состоянии полураспада выдававшую такие фиоритуры, что башка кружилась, прошипела: старуха уже не та, испелась, вышла вся.

Напомните-ка мне, кто из наших нелепых самоделкиных сказал про Гамшика, надругавшегося над ними же, «Ничего особенного в нем нет»?

Конечно, ничего, только он Уитни Хьюстон, а ты Люба Успенская. А так никакой разницы, только та разница и есть, что он Варгас, а ты А. Сапогов, его боготворят люди, а тебе каждый второй теперь хочет сопатку отреставрировать.

Но черт с ними, с нашими, с этими нескучными, «достойнейшими из мужей», мы ж на Празднике! Чемпионат Европы вошел в финальную терцию, и я предвижу сегодня вершинный матч. И я за бенефис раздражающего полмира стратосферным себялюбием Роналду. Нанятого мной отомстить за меня французам.

Португалия в целом, конечно, не ареопаг Зобниных. Так себе, скучная команда, но у меня на все другая оптика.

Пока вы выпендриваетесь друг перед другом с помощью терминов, я выражусь художественнее: Португалия – это эпик про терпение и труд. Франция – это байка про обстоятельства.

Победа Португалии укрепит мою веру в правоту зооистины про караван и собак.

Я согласен, команда есть команда, но кто вам напомнит в эпоху нивелировки личности про роль индивидуальности в истории? Я, кто ж еще.

Посмотрите фильм «Слава» Эдварда Цвика. «Чем ты занимаешься в жизни?» – спрашивают у младого нахала, который бестрепетно отдаст жизнь за Родину в антихэппиэнде. «Я-то? Я людям жару задаю в нужный момент», – отвечает он, смеясь.

Криштиану уверен, что только он один способен транслировать небесную гармонию. Он, как Бобби Фишер, требует себе венец из роз. Порой даже кажется, что он нарочито выпячивает свой нарциссизм, но плевать.

Когда его берут крупным планом, становится еще более очевидным: футбол – это не кроличья нора, это не про схемы. Это про время и человека, про время и бремя, про страсти разряды. При чем тут схемы? Схемы для кроликов и наших, а в финале побеждает страсть.

Роналду, ненавистный и обожаемый позер, умеет оборачиваться атлантом. Он медленно, но верно расправляет плечи в самый нужный момент.

 

Открытое письмо Елене Исинбаевой

Дорогая моя Елена! Лена, мне даже физически плохо от того, что я не могу Вам помочь.

Я так воспринимаю этот фарс, что меня унизили вместе с Вами, я тоже проглотил эту пилюлю, и слова мудреца, что «два элемента, которые наиболее часто встречаются во Вселенной, – водород и глупость», – даже если «глупость» переписать на «подлость», – меня совсем не утешают.

Эти идиоты, во время выступлений кажущиеся бессвязными говорунами, обидели и Вас, Солнцеподобную, и всех нас, и я не согласен с хорохорящимися, утверждающими, что сильного изобидеть нельзя; еще как можно.

Лена, однажды я брал интервью у Катрин Денев, она была уставшей, но держалась, как и подобает Приме, и на вопрос о качестве собственной жизни улыбчиво ответила: «Каждый день моей жизни трудный, а все вместе – прекрасные».

Пытаясь хоть как-то Вас утешить, напоминаю Вам, что у Вас впереди предолгая и архисчастливая жизнь, а Вы уже такие вершины покорили, что Денев – вот она, рядом. Вы обставили всех, а теперь обставили Вас, меня, всех нас: у глагола «обставить» несколько значений, некоторые так и вовсе малопочтенные.

Лена, я учился в ТГУ, даже там, в сверхэмоциональном Тифлисе, меня учили: «Про факты, потрясающие душу, пиши как можно сдержанней и суше».

Как видите, безуспешно.

Когда Вы заплакали на приеме у Верховного, не сдержался и я, и мои детки (я очень рад, что они отзывчивые и эмоциональные).

Я, как и Вы, не умею, хотя уже слишком долго живу, реагировать «с хорошо отмеренной долей гнева», когда речь идет о несправедливости.

Лена, Вы и без меня, преклонного ферлакура, знаете, что Вы изумительная Леди; но ведь мне не воспретит никто об этом напомнить Вам и всем, даже тем, особенно тем, кто, лишив Вас возможности поехать в Рио, приумножил Зло, которого и без них кругом хоть лопатой разгребай.

Теперь, когда разразился бред и про Вас уже не скажешь «Она вся буквально сделана из уверенности в себе», Вы, парадоксальным образом, стали мне еще ближе, еще милее.

Поздно, конечно, раздувать кадило, остается кадить; но я искренен, как в унисон с Вами рыдавшая моя дочь: не забывайте о миллионах людей, которые преклоняются пред Вами, совсем молодой и очень, очень красивой.

В ответ на эсхатологическое «Бывали хуже времена, но не было подлей» затяну кутаисски-волгоградски-босяцкое: «…но во все времена Исинбаева Лена всех сильней и милей». Корявенько, зато без допинга.

Ваш Отар Кушанашвили.

 

Парни девчонок не обижают

Ни одна из побед Майкла Фелпса не стоит слезинки Юлии Ефимовой, и, хоть «соловьи не отвечают галкам», пройти молчанием неопровержимое доказательство его жлобства я не могу.

Джулиан Барнс по поводу такой же деловой скотины писал (для неучей: ДБ – не пловец, но известнейший писатель, основоположник «ерничающего трагизма»; рекомендую): «…вел себя крайне необаятельно и безвкусно (а вкус, как известно, одно из проявлений нравственности)».

Видимо, не всем внятно до сих пор: парни девчонок не обижают, не должны.

Но, как сказал известный телеведущий: «Сегодня в тренде – распад, жестокость и боль».

Причинение жестокими боли беззащитным.

Жизнь вторгается в процесс воспитания, и на вопрос детей, совместимы ли гений и злодейство, я показал детям пожарную каланчу с лицом наркомана, завоевавшую в эстафете очередное золото: как видите, вполне.

 

Не мог он Листа от Шопена, как мы ни бились, отличить

Станислав Черчесов сказал, что игрок Мамаев ему «показался…ИНТЕЛЛИГЕНТНЫМ парнем».

Я, конечно, тот еще ловец блох, и не хочу поднимать тренера на фуфу, но напомню и Черчесову, и просвещенной публике, что от звания «интеллигентный», не считая себя достойными, открещивались в разное время всепланетно известный академик Д.С. Лихачев и, днями ушедший, большущий писатель Фазиль Искандер.

Позвольте полюбопытствовать: что именно сделал футболист М., что так впечатлило тренера Ч.?

Произнес: «Здравствуйте!» и не сплюнул?

Объяснил разницу между композиторами Листом и Шопеном?

Обнаружил знание языка суахили и значения слова «инсургент»?

Открыл, что плакал на фильме «Аватар»?

Сказал, что любит только жену и никогда не заказывал куртизанок?

Надо, конечно, быть виртуозом по части гротеска, чтобы назвать интеллигентным парня, облепленного татуировками вроде «Не забуду мать родную», «Зина, встретимся у магазина» и «Не послать ли нам Егора за бутылочкой кагора?»

Интересный, конечно, поведенческий код у С.Ч., роднящий его с Лерой Кудрявцевой и Викой Лопыревой (я уже писал об этом): ни о ком ни единого дурного слова.

Этот у него «интеллигент», тот у него «большой игрок», этот – «достойнейший».

И, конечно, не стоит себя «недооценивать»: нас всего-то отправляет в нокаут любая сборная мира, и эти большие, достойные игроки бьют друг другу рожи, а также мечутся по полю, не зная, кому всучить капитанскую повязку, целую вечность.

Если С.Ч. считает М. интеллигентным парнем, страшно представить, кем он полагает Акинфеева. Верно, Махатмой Ганди, не меньше, или Рабиндранатом Тагором.

С.Ч. может говорить все, что угодно, но я знаком с легионом футболистов, и 99 человек из 100 просто рождены для иллюстрации булгаковского вопроса: «Как в вас уживаются…?» Далее у Булгакова следуют два слова, нелестно характеризующие IQ, «гугл» в помощь.

Я бы еще добавил к этим словам: самовлюбленность.

И напослед: сначала С.Ч. говорит, напирая на лингвистику, что ТОВАРИЩЕСКИХ матчей больше не будет, потом говорит, что Кубок Конфедераций – ТЕСТОВЫЙ, ИМИДЖЕВЫЙ турнир; вот что это значит, черт бы вас всех побрал, объясните люмпену, который устал до крайности от вашей «интеллигентности».

 

Улыбка гедониста

Я смотрел выступления Светы Ромашиной и Наташи Ищенко, малоуспешно стараясь справиться с дыханием.

Это не кому-нибудь, а мне (брал интервью, а постфактум просто балясничал) девчонки рассказывали не канцелярскими словами, а своими, сермяжными, как они устают, а когда устают, «начинает смеркаться изнутри и снаружи», ан, надо снова погружаться в воду, в сотый раз за день, да чтоб с улыбочками, как у каких-нибудь гедонисток, и чтобы, даже во вздохе от гипоксического шока, улыбочки были теми самыми – которыми лед надо растопить.

Они обе мечтали быть чемпионками, но вы же не ждете от меня, что я напишу трафаретное: «…и вот куда привели грезы и упорный труд»?

Мы разговаривали зимой, я показывал девчонкам пародию на Сашу Мальцева – избыточно рафинированного паренька, которому вдруг, посреди полного здоровья, загорелось стать, даже не знаю, синхронистом, – я показываю пародию, девчонки захлебываются от смеха, я спрашиваю, как часто они вот так смеются в обычной жизни, где на их месте любой нормальный человек уже пал бы жертвой асфиксии.

Девчонки переглянулись, синхронно-согласно вздохнули.

Сила, огонь, вкус, гармония – все в них явлено в идеальных пропорциях.

«Дыхание прерывается» – вот ведь тоже безбожный штамп, а как еще живописать то, что они вытворяли в Рио, наши субтильные трансляторы небесной гармонии?

Со славой у них нет никаких двойственных отношений: да, победили, а как иначе, но очень хочется домой, к родным, в отпуск, где, возможно, отпустит.

Мотивация, тоже затертое до дыр слово, – вопрос отдельный, но вот это оторопелое восхищение, которое девчонки вызывают своими экзерсисами, напоминает о чуде физической гармонии, дерзкое напоминание грубому миру, что искусство во всем превозвышено.

Мы прощались, я желал им победы, за окном порхали снежинки, редкие, как удачи моих конкурентов, и спросил, куда теперь они держат путь.

Вопрос был дурацким: они ехали на тренировку.

Чтобы в Рио под восходящие мажорные арпеджио пропеть осанну Духу, Душе, Мысли, Телу, самим себе, разгадавшим суть вроде бы всем внятной, но труднопроницаемой красоты.

Р.S. Тренеру четырехкратных олимпийских чемпионок Татьяне Данченко – персональное поздравление.

Спасибо за красотищу, красивая Таня!!!