Они поймали её без особых усилий. Загнали в угол и, злорадно усмехаясь, начали приближаться. Их было двое. Жестокие лица, и без того не отличавшиеся даже намёками на красоту, вдобавок были искажены неадекватными гримасами — явное наркотическое опьянение. В пользу этого очень красноречиво говорили их глаза — пустые, тускло блестящие в неровном свете уличного фонаря. Всё равно, что искусственные.

Они приближались к совсем молоденькой девушке лет шестнадцати, в ужасе вжавшейся в стену мрачного заброшенного здания. На ней было лёгкое летнее платьице, колготки и красивые туфли на высоком каблуке, которые подвели хозяйку, пытавшуюся спастись бегством. Длинные каштановые волосы, растрепавшиеся от бега, ниспадали на обнажённые плечи. Юное тело дышало здоровьем, лучилось живительной энергией, благоухало изысканной парфюмерией и чистотой.

Такой лакомый кусочек подонки не могли упустить, и гнусное решение пришло в их головы практически одновременно спустя лишь мгновение после того, как они увидели её, спокойно бредущую между брошенными домами. Она порядком устала на дискотеке и очень хотела побыстрее попасть домой, поэтому срезала путь.

Это решение стало роковым.

Они не стали церемониться. Не до того — слишком много времени минуло с прошлого раза. Тогда это было по согласию, сейчас нет — разницы никакой. У них преимущество во всём.

Они накинулись на неё, как свора голодных собак на дичь. Она пыталась сопротивляться, за что получила несколько яростных ударов по лицу и в живот.

Больше никаких тщетных попыток спастись девушка не предпринимала.

Даже когда вся её одежда, купленная лишь несколько часов назад, превратилась в кучу бесформенных тряпок…

Даже когда они повалили её на землю…

Даже когда они по очереди орально изнасиловали её…

И даже когда с её девственностью было покончено…

Всё, что она могла себе позволить — кричать, когда ничто не препятствовало крику.

Впрочем, какой прок от воплей? Местность эта на редкость безлюдная. К тому же — что сделают как минимум восемьдесят пять процентов обычных людей (независимо от пола, положения в обществе, уровня интеллекта, даже физической силы)? Правильно — они просто уйдут подальше. Оставшиеся пятнадцать процентов не проигнорируют ситуацию, но десять из них постараются как можно скорее дозвониться до полиции. Учитывая скорость работы последней — не самое благоприятное решение. В итоге — лишь пять процентов от всего населения города (в котором, к слову, жило чуть больше ста тысяч) придут на выручку, но и тут не всё ладно. Ещё три процента не смогут совладать с двумя извергами. Что же остаётся? И каков шанс, что кто-то из этих двух процентов окажется в столь поздний час на окраине города, в заброшенном районе, где нормальным людям даже днём нечего делать? Можно с полной определённостью утверждать, что девушка была в полной власти насильников.

Вдоволь насладившись юным телом по очереди, они пошли на более изощрённые методы. Поскольку её рот был свободен, она снова начала кричать, сильнее, чем раньше. Невыносимая боль не оставляла ей другого выбора, но, естественно, мучителям было на это глубоко наплевать.

Внезапно она услышала торопливые шаги и сквозь слёзы увидела приближающегося человека. На какое-то мгновение страдания уступили место облегчению — это был Марк! Да, он самый! Слава Богу — скоро этот кошмар кончится!

— Марк, — простонала она, содрогаясь не только от рыданий. — Пожалуйста, помоги мне!

— Привет, мужики! — радостно возвестил подошедший Сандерс, оценивающим взглядом окидывая сцену группового изнасилования.

— Где тебя носило? — протянул тот, что пользовался девушкой по прямому назначению.

— Да, где? — поддакнул тот, что «не по прямому».

— Отлить ходил, — небрежно бросил Марк. — Что, меня не могли дождаться?

— Если б ты не ушёл на полчаса — дождались бы! А так извини — всё уже распаковано.

— Ладно, ничего. Я не в обиде. В последний раз, что ли?

— И то правда!

Они общались непринуждённо, в то же время ни на секунду не останавливаясь.

Она ничего не понимала. Как же так? Марк — с ними?! Нет, этого не может быть! Только не он. НЕ МАРК!

— Хватит, пожалуйста! — простонала она. — Я не могу больше!

— Ну, мы ещё только начали. Это всего лишь разминка.

— Умоляю, отпустите!!! ОТПУСТИТЕ!!! ОТПУСТИТЕ!!! — она принялась повторять это слово снова и снова, срывая голос.

— Слушай, — недовольно обратился к Сандерсу тот, что «по прямому». — Заткни ей рот — достала уже своим писком!

— Лады, — охотно отозвался Марк и ладонью, от которой разило табаком, прервал её вопли.

— Вот блин, идиот! — рассмеялся «правильный» насильник. — Кто же бабе пасть рукой затыкает?

— Ах, да! — тоже осклабился Марк и в порыве внезапной жестокости схватил девушку за шею, чуть сжав пальцы. Другой рукой он расстёгивал молнию на потёртых джинсах. Она, не в силах вдохнуть, широко раскрытыми глазами смотрела на него, машинально открыв рот. Он только этого и ждал и отпустил её шею. Однако не успела она сделать даже один нормальный вдох, как он закупорил последнее свободное отверстие.

Теперь девушка оказалась фактически распятой. Её хрупкое тельце содрогалось от мощных толчков; грубые пальцы царапали нежную шелковистую кожу, особенно на груди; адская боль электрическими разрядами прошивала каждую клетку. Сандерс небрежно намотал когда-то уложенные в тщательную прическу волосы на свою ладонь, держа голову жертвы и не позволяя ей отстраниться ни на дюйм. Она не могла вдохнуть. Организм, несмотря на все страдания, яростно требовал кислорода, но она НЕ МОГЛА дышать.

Сознание начало проваливаться во тьму, сумасшедший ритм сердца отдавался в ушах барабанной дробью. Ей казалось, что с каждым толчком насильники вгрызаются в её тело всё дальше и дальше, и так будет продолжаться до тех пор, пока они не разорвут бедняжку на части, как её одежду.

Паника перерастала в агонию. Агонию, наполненную лишь мерзкими влажными шлепками и звериным рычанием нелюдей…

Джейн резко вскочила на постели, скинув на пол одеяло. Она лихорадочно пыталась вдохнуть, но лёгкие словно сжались и впускали воздух едва ощутимыми порциями. Липкий пот покрывал всё её тело, пропитав ночную рубашку. Широко открытые глаза невидяще смотрели в окружающую тьму. Руки судорожно стискивали простыни.

Наконец, спустя томительную минуту балансирования между миром кошмаров и реальностью, девушка смогла заставить себя вдохнуть душный воздух спальни полной грудью.

«Это сон, это сон», — крутилось в голове.

Она протянула руку и щёлкнула выключателем настенного светильника. Комнату залил неяркий, приятный для глаз свет. Видя знакомые предметы и обои, она убедилась, что находится у себя дома, а не в заброшенном дворе.

Обычно человек, придя в себя после кошмара, испытывает поистине огромное облегчение. Нельзя сказать, что Джейн не почувствовала его, однако в её случае прилагательное «огромное» необходимо опустить. Да, сейчас это всего лишь сон. Но ведь это было НА САМОМ ДЕЛЕ, причём не так уж и давно — четыре года назад. Даже чуть меньше, если быть точнее — всё случилось в середине августа. Слишком короткий срок, чтобы забыть или хотя бы отодвинуть на задний план то, что требует десятилетий. Кошмары, подобные только что виденному, преследовали несчастную девушку регулярно, и никакие психологи и лекарства не помогли от них избавиться. С равным успехом можно заставить человека забыть своё имя.

Но сновидения — лишь отражение реальности. В действительности всё было куда хуже, потому что сегодня Джейн смогла «досмотреть» лишь до середины. Она отчаянно хотела забыть об этом — хотя бы до следующей ночи — но омерзительные картины того, что обезумевшие от наркотиков отморозки делали с беззащитной девочкой на протяжении нескольких часов, мелькали у неё перед глазами, сливаясь в зловещий калейдоскоп. Казалось, она снова слышала свои отчаянные крики боли и ужаса, когда они издевались над ней, уже разрядившись в её тело. На смену половому возбуждению пришла жестокость и невообразимо извращённая фантазия, так что изнасилование, как таковое — это были всего лишь цветочки.

Джейн, не в силах убежать от прошлого, накрывшего её с головой неприятно тёплой липкой волной, обхватила своё прекрасное лицо ладонями и зарыдала. Протяжно, жалобно, безысходно. Слёзы лились по её щекам, как и несчётное количество раз до этого, и прозрачными капельками падали на простыни, оставляя небольшие влажные пятна. Прошло несколько минут, а девушка всё не могла остановиться, постепенно переходя на всхлипывания.

Внезапно раздался звонок в дверь.

Джейн мгновенно выпрямилась.

«Кто это может быть? — проносилось в её голове. — Соседи? Вряд ли — они не очень-то жалуют меня. Может, Шерил? Нет, с чего бы это ей приходить так поздно, да ещё без предупреждения? Тогда кто же? Квартирой ошиблись?»

Последнее предположение казалось оптимальным с точки зрения и логичности, и безопасности. Уже сам по себе тот факт, что к Джейн, которая жила одна, ночью пришёл незваный гость, изрядно тревожил. А, принимая во внимание случившееся с ней, и вовсе пугал.

Мелодичная трель повторилась.

Девушка смахнула рукой слёзы, застилающие глаза, и встала с постели.

«Сделать вид, что никого нет дома?» — робко предложила боязливость.

«Неплохо, — кивнула Джейн, — но хотя бы узнать, кто именно возмутитель спокойствия просто необходимо, иначе…»

«Что «иначе»?»

«А много чего, вплоть до очередного нервного срыва и продолжительной депрессии. Ты же знаешь, как это бывает».

Ещё бы ей не знать.

Тихонько, на цыпочках, подойдя к входной двери, она замерла. Возможно, незваный гость уже ушёл…

Третий звонок прозвучал столь резко, неожиданно и, главное, требовательно, что девушка едва не вскрикнула от страха. Нет, кто-то определённо хотел попасть сюда — кто-то знал, что она здесь.

Вроде бы набравшись храбрости, она громко спросила, стараясь, чтобы её голос не дрожал:

— Кто там?

— Джейн, это я — Марк.

Действительно — голос принадлежал Сандерсу. Но особой радости это у Джейн не вызвало — в мозгу тотчас всплыли фрагменты недавнего кошмара, в котором отнюдь не последнюю роль играл именно Марк.

«Стоп, ты что-то путаешь — его там не было на самом деле!»

«Я знаю».

«И в чём тогда проблема? Впусти его!»

«Я… не уверена».

«Господи, да в чём?!»

Озвучить ответ, пускай только в сознании, она не могла. Какое-то ощущение, предчувствие… нет, не то. Суеверный страх… Боязнь неизвестного…

— Джейн? — повторил Сандерс, выждав полминуты.

— Что тебе нужно? — спросила она, на сей раз не пытаясь устранить дрожь в голосе.

— Поговорить.

«Ага, как же! — ехидно заметила настороженность (она же — подозрительность). — Как будто другого времени не существует для разговоров!»

Несомненно, логика в этом замечании была.

— О чём?

— У меня кое-что стряслось. Извини, что я так поздно.

Джейн очень хорошо знала этот тон — более того, она, в некотором роде, любила его. В нём было что-то успокаивающее, обнадёживающее и — что для неё особенно немаловажно — понимающее. Поэтому она, отстранив мрачные мысли на задний план (полностью избавиться от них вряд ли получится), щёлкнула замками и открыла дверь. Инстинктивно отошла от порога и включила свет.

Марк шагнул в помещение.

— Прив… — бросил он, но, заметив слёзы в глазах девушки и её затравленный взгляд, озабоченно произнёс: — Что-то случилось?

— Нет, ничего, — покачала головой она, внимательно за ним наблюдая. Особенно она отметила одну деталь — он был небрит. Слегка — так, небольшая щетина. В точности, как и во сне…

— Точно? Может, мне стоит уйти?

Она не ответила и сложила руки на груди, обхватив ими себя.

— Пожалуй, я допустил ошибку. Знал ведь, что нужно позвонить, но почему-то этого не сделал. Извини, что пришёл в неподходящее время, — Сандерс повернулся к ещё не закрытой двери.

Словно внезапное прозрение охватило Джейн. Она только сейчас со всей отчётливостью поняла, что ужасная сцена изнасилования — всего лишь кошмар. И злорадно ухмыляющийся Марк, расстёгивающий джинсы — тоже. Настоящий Марк здесь — и он такой же, как всегда. То есть, почти. Судя по его виду, с ним действительно что-то произошло.

Поэтому она сказала:

— Нет, подожди.

Он остановился, держась за ручку.

— Со мной всё в порядке, — девушка попыталась улыбнуться и… у неё получилось. По крайней мере, лицо Сандерса смягчилось. Тем не менее, он счёл нужным спросить:

— Ты уверена?

— Да… — прозвучало не очень убедительно, поэтому она повторила твёрже: — Да.

— А почему тогда ты…

— Плакала? — закончила она за него.

Он кивнул.

— Просто кошмар приснился, — девушка смахнула последние капли слёз и снова улыбнулась: — Ничего более.

— Ну, раз так, — он закрыл дверь и вошёл в прихожую.

— О чём ты хотел поговорить? — спросила она, осознавая, что на ней всего-навсего тоненькая ночная рубашка (ночи нынче жаркие), ничего особенно не скрывающая. Шерил бы оценила, но в данный момент проверку проходил Марк.

Он лишь мельком окинул взглядом её фигуру и сконцентрировался на лице, как всегда и делал.

«Экзамен сдан».

— Я даже не знаю, как всё это изложить… — замялся он.

— Ладно, ты пока думай, а я пойду, приготовлю чаю. Ты ведь не откажешься?

— Лучше кофе.

— В час ночи?

— Именно. Сегодня стоит.

— Обычно так говорят, когда напиваются в баре, — заметила Джейн, заходя на кухню. Сандерс прошёл следом и присел на стул у стенки.

— Вряд ли это им помогает.

— Верно, — она взяла две чашки, достала пачку чая и банку с кофе.

— Тебе помочь? — осведомился Марк.

— Нет, спасибо.

— Слушай, ты всё-таки извини, что я так поздно пришёл.

— Да, помнится, раньше подобного не было, — попыталась пошутить девушка, но, видя его осунувшееся лицо, серьёзно добавила: — Брось, что тут такого? Мы ведь давно знаем друг друга.

— Всё равно неудобно как-то.

— Между прочим, я даже рада.

— Вот как?

— Конечно. После таких снов, как недавний… — она помедлила. — Спать мне всё равно не придётся до утра.

— Один из твоих кошмаров?

— Вроде того, — Джейн налила в чашки горячую воду из чайника-термоса, после чего поставила их на стол. Сама она присела на другой стул, оказавшись как бы под углом к Сандерсу, и мягко произнесла: — Давай, рассказывай.

— Ладно, — он потёр затылок. — Ты знаешь мою двоюродную сестру — Джессику Дэвис?

— Только то, что ты сам мне рассказывал. Насколько я помню, я и не могла с ней увидеться — она не местная, так?

— Да, верно, — Марк достал свой бумажник, вытащил из него сделанную «поляроидом» фотокарточку и передал Джейн. Та несколько секунд внимательно разглядывала снимок определённо заинтересованным взглядом, после чего сказала:

— Очень красивая.

Он опять утвердительно кивнул.

— Вчера она приехала ко мне в гости.

— Я слушаю, — продолжая изучать фотографию, напомнила девушка.

— Видишь ли, случилось так, что у меня уже к тому моменту была гостья. Элизабет. Не буду вдаваться в ненужные подробности — скажу только, что познакомился я с ней тоже на днях, — он вздохнул. — Тогда же и переспал.

Джейн подняла, наконец, взгляд на Сандерса. Любопытство, вызванное снимком, сменилось подлинным удивлением.

— Серьёзно? — спросила она.

— Да, — отчего-то хмуро кивнул он.

— Я рада за тебя. Наконец-то ты сдвинулся с мёртвой точки.

— Не совсем, — поправил Марк. — Откровенно говоря, я уже жалею, что вообще с ней повстречался, поскольку она — причина моего нынешнего состояния.

— Допустим, но причём здесь твоя сестра? — никак не могла взять в толк девушка.

— Ну, — он помялся. — Дело в том, что я, вернувшись домой (это было от силы минут тридцать назад), застал их в… несколько пикантной ситуации.

— А поконкретнее? — риторически осведомилась она.

— Они… как бы это сказать… — он пощёлкал пальцами. — Чёрт, никогда прежде не смущался, разговаривая с тобой, и вот — на тебе!

— Ты хочешь сказать, что они занимались любовью?

— Вроде того. Друг с другом.

— Интересный поворот сюжета, — хмыкнула Джейн. — Однако пойми меня правильно — я не вижу в этом особой проблемы.

— Возможно, я бы решил так же, если б в этом не была замешана именно Джессика.

— А что в ней такого особенного?

— Ну… просто я её в такой роли раньше даже представить не мог… Она слишком правильная. Без обид.

— Я не обиделась. Но с чего ты взял, что знаешь её? Я имею в виду — по-настоящему?

— Потому что я… знаю, — Сандерс раньше как-то не задумывался над этим. Теперь же он понял, что, в сущности, знал лишь то, что ему полагалось. Но существовало ли ещё что-то, скрытое?

— Звучит не очень убедительно.

— Пожалуй, — примирительно согласился он.

Джейн внимательно смотрела на Марка. Она видела, что ему действительно не по себе, но не могла понять истинной причины. Что-то подсказывало ей, что проблема вовсе не в том невинном, на её взгляд, занятии, свидетелем которого он стал. Тем не менее, она решила приободрить его.

— А ты оцени это с моей позиции, — улыбнулась она. — Лучше уж пускай Джессика + Элизабет, чем Джессика + <Джон>.

Марк взглянул на неё.

— Ты как всегда права, — сказал он.

Это была не ложь и, уж тем более, не лесть. Он просто на миг представил себе картину, в которой его сестра занималась оральным сексом с каким-то сомнительным типом. Что ни говори, но секс между мужчиной и женщиной куда грязнее, чем между женщиной и женщиной. Однако если б всё было так просто…

Реакция Сандерса не удовлетворила Джейн. Немного удивлённо она осознала, что он боится сказать ей ЧТО-ТО. Такого прежде не бывало. Нет, ЧТО-ТО явно заслуживает стольких прописных букв, если ОНО повлияло на Марка так сильно.

Молодой человек хмуро глядел на поднимающийся от чашки дым, словно пытался разглядеть какие-то одному ему видимые знаки. Выждав минутку, девушка по-прежнему мягко спросила:

— Ты ведь приехал ко мне не поэтому, верно? Проблема вовсе не в том, что они делали?

— Нет, проблема как раз в этом…

— Марк, что с тобой? — озабоченно произнесла она. — Обычно ты мне не лжёшь.

Он растерянно взглянул на неё:

— Джейн, мы с тобой можем беседовать абсолютно на любые темы, но это…

— Говори же.

— Боюсь, — вздохнул он, — что я стал свидетелем сверхъестественных событий.

Любой другой собеседник как минимум изобразил бы на лице лёгкое удивление, но Джейн лишь продолжала смотреть на Сандерса. Он начал немного сбивчиво, но вместе с тем чрезвычайно подробно рассказывать о том, что ему поведала Элизабет, а также о своём визите к загадочному дому и, наконец, сцене, которая предстала перед ним, когда он вернулся сегодня домой.

Девушка чувствовала, что ему не очень-то легко говорить об этом, поэтому не собиралась прерывать своими вопросами, хотя они у неё имелись. Ещё как имелись. Но лучше пускай он выговорится. Это, во-первых, поможет ему облегчить душу. Во-вторых — пока произошедшее свежо в его памяти и не искажено непреклонными контраргументами разума и склонным к перебору воображением.

Высказавшись, Марк сделал солидный глоток подстывшего кофе, после чего опять погрузился в изучение окружающих объектов, на сей раз избрав целью саму кружку, на которой, к слову, не было ничего, кроме красиво выполненной надписи «С днём рождения». Этот символичный подарок он сделал Джейн в прошлом году.

Девушка некоторое время осмысливала услышанное. Поначалу это действительно слегка шокировало её — хоть Марк и не скептик, но слепо верить во что угодно не по его части. Однако она удивительно быстро, даже слишком, нашла ответы на большинство вопросов.

На большинство — и всё-таки не на все. Как бы то ни было, она решила, что нужно озвучить свои предположения — глядишь, Марку полегчает немного, а то хмурится с каждой минутой всё сильнее, как небо при приближении грозы.

— Что скажешь? — сам начал он, тем самым избавив её от неизбежной неуверенности первой фразы.

— Возможно, всё было несколько иначе.

— Значит, ты мне не поверила, — констатировал Сандерс.

— Этого я не говорила. Давай просто представим на секунду, что все эти сверхъестественные вещи — плод твоего воображения.

— Интересная гипотеза.

— Самое главное, что она может объяснить многое, — Джейн выжидающе смотрела на него. — Хочешь послушать мою версию?

— Что ж, почему бы и нет?

— Только не перебивай, по рукам?

— Ну, раз уж ты выслушала мою бредятину без комментариев, то тогда я просто обязан поступить аналогично.

— Итак, я думаю, что увиденное тобой, в частности — Элизабет, ставшая вампиром, — принялась серьёзно говорить Джейн, — всего лишь галлюцинация. Поверь мне, заявление это отнюдь не беспочвенное. Ведь что является причиной различных видений? Множество факторов, однако, особо стоит отметить стресс, который ты испытал, лицезрев то, что не ожидал ни при каких обстоятельствах. Этот своеобразный мини-шок и мог стать тем толчком, что подстегнул твоё воображение. Если прибавить сюда ещё и утомление — как-никак, была уже полночь — всё становится ясно. Что же касается самого видения, то оно тоже появилось не на пустом месте, а было спровоцировано рассказом Элизабет о том, что ЯКОБЫ с ней случилось. Поверил ты в это или нет, но однозначно отложил в голове. Вот и результат — галлюцинация, причём, как и следовало ожидать, абсолютно для тебя реальная. Что скажешь?

— В твоём представлении звучит чертовски убедительно, — согласился Сандерс, вспоминая, как сам сегодня утром успокаивал Элизабет «трезвыми доводами». — Возможно, что именно так всё и было. В конце концов, покажи мне человека, который может отличить галлюцинацию от реальности! Я — не исключение.

— Конечно, моя версия не объясняет более чем странную фразу Джессики…

— Верно подмечено, — опять кивнул он. — Но в остальном — убедительно.

— И всё-таки это меня беспокоит. Ты за ней никогда ничего странного не замечал?

— Господи, Джейн, я же тебе говорил, что она всегда и во всём была «правильной». До сегодняшнего дня… Ладно, — вздохнул он. — Будем считать, что я просто переутомился и чересчур увлёкся историей Элизабет.

— Кстати, а где она сама?

— Элизабет?

— Да.

— Понятия не имею. Ушла куда-то, — махнул рукой Марк.

— Звучит так, будто тебе наплевать на неё.

— Откровенно говоря, я не уверен, что смог бы её удержать, даже если б захотел, — уверенно произнёс он. — Как бы то ни было в остальном, а совратила мою сестру именно она и никто иной. Вердикт — выбросить из своей жизни.

— Тогда ясно, — вздохнула Джейн.

Тема исчерпала себя. Но кое-что не давало девушке покоя, мешало расслабиться, заслоняло собой все остальные проблемы. Это «кое-что» — кошмар, приснившийся ей всего-то двадцать минут назад. Разумом она понимала, что это всего лишь извращённое представление реальности, однако чувства, однажды жестоко напуганные и униженные, требовали прояснить ситуацию раз и навсегда. Любыми средствами. Иначе они грозили взбунтоваться и в итоге довести Джейн до психбольницы, когда она будет подозревать всех и вся. Нет, этого не должно случиться. Она смогла пережить кошмар наяву: физические и моральные страдания. Значит — сможет справиться и с манией преследования. Обязательно. Но начать работать в правильном направлении нужно сейчас, не откладывая. И, хотя ей было жутко неловко, девушка спросила у молчащего, но уже не такого хмурого молодого человека, сидящего рядом с ней и в то же время витающего где-то далеко, судя по его отсутствующему взгляду:

— Марк, можно задать тебе один компрометирующий вопрос?

— Давай, — непринуждённо бросил он.

Джейн набрала в грудь воздуха и, внутренне попросив у Сандерса прощения, сказала:

— Я тебя привлекаю, как женщина?

Усталость и отрешённость как ветром сдуло. Марк так посмотрел на собеседницу, будто она заговорила по-китайски. Секунд пять он «искал в программе» ответ на столь неожиданный запрос, нашёл, однако решил для начала подстраховаться:

— В смысле?

— Ладно, я спрошу прямо — ты хотел бы заняться со мной сексом?

— Ей-богу, Джейн, что на тебя нашло? — ещё пытался защищаться он.

— Просто ответь: «да» или «нет»!

— Интересно, кем я должен быть, чтобы сказать «нет»? — сдался он и, увидев её странный взгляд, продолжил: — Я к тому, что ты — очень красивая и приятная девушка и, естественно, привлекаешь меня в «этом» смысле. Однако, — он поднял вверх указательный палец, — ты для меня значишь гораздо больше, чем даже самая опытная любовница. Я в первую очередь уважаю твою личность. А это значит, что я просто не могу действовать вопреки твоим правилам, какими бы они ни были.

— Выходит, всё-таки «нет»? — допытывалась она.

— По большому счёту, именно так, — хмыкнул Сандерс. — Но я не закончил. Пожалуй, я объясню тебе «по-своему», как я к тебе отношусь. Дело даже не в том, что ты избегаешь мужчин вообще. Даже если б ты была гетеросексуальна, я бы всё равно ценил именно общение с тобой. Дружба с такой женщиной, её понимание, доверие и, чёрт возьми, уважение — это стоит куда больше, чем секс. А чтобы ты окончательно поняла, что я в действительности к тебе чувствую, упомяну нечто, чрезвычайно важное для меня — ТЫ, выслушав всё это, НЕ СТАНЕШЬ смеяться, говорить, что у меня серьёзные проблемы с головой или что я чудак. Вот это — самый точный ответ на твой вопрос.

— А над чем здесь смеяться? — удивилась она. ИСКРЕННЕ удивилась, потому что это Джейн Бертон и никто иная.

— Вот и я спрашиваю: над чем?

Повисло молчание.

Каждая сторона обдумывала только что сказанное. Но если Марк старался угадать, оказала ли его речь должное влияние, то девушка продвинулась несколько дальше. Глядя на него, Джейн просто не могла себе представить, что у Сандерса на уме имеются какие-то мрачные замыслы в отношении её. Нет, исключено. Он точно такой же, как всегда. Не поэтому ли она позволила ему войти в её жизнь? Учитывая её пристрастия, отбор в среде мужчин проводился, проводится и всегда будет проводиться тщательнейшим образом, так что ошибка маловероятна. И теперь она окончательно в этом уверилась. Раз так, следовательно, нужно объяснить свои некорректные претензии. Конечно, он об этом не попросит, поэтому она должна сама проявить инициативу:

— Прости, Марк. Это всё тот кошмар.

— Который тебе приснился недавно? — Сандерс не выглядел оскорблённым или устыдившимся — он знал, что его не в чем «подловить» (между прочим, такое чувство полнейшей уверенности в себе он испытывал крайне редко).

— Он самый. Видишь ли, мне приснилось, что на меня напали и изнасиловали.

— Твой обычный сон, — кивнул он.

— Да, но в этот раз там был ты, — покачала головой девушка. — Ума не приложу, почему это кошмар вышел столь мерзким.

— Теперь я понимаю твою заинтересованность в моих намерениях, — кивнул он, всерьёз озадачившись такой «выходкой» воображения Джейн.

— Марк, ну что ты. Я просто начинаю съезжать с рельс.

— Не волнуйся — я тоже так думал о себе всю жизнь, но, как видишь, пока остался в колее. Правда, какая-то она пустынная и заброшенная.

— Не такая уж и заброшенная, — сказала она, выразительно посмотрев на него.