Ему на лицо упала капля. Холодная, неприятная.

Содрогнувшись, Марк попытался укрыться одеялом с головой, но оно почему-то не двигалось с места, будто прибитое к постели на уровне груди. Тогда он попробовал сам переместиться под него. Безрезультатно. Захотел открыть глаза — и тут неудача. По какой-то причине они самовольно закрывались, как если бы он после продолжительного пребывания во тьме взглянул на яркий свет. Тем не менее, он успел заметить, что находится у себя дома, в спальне. Правда, что странно — кровать стояла вовсе не там, где положено, а у противоположной стены. А над головой, под потолком, протянулись какие-то ржавые трубы, напоминающие водопроводные. Они основательно прогнили, и поэтому вода просачивалась между стыками и капала прямо на молодого человека. Тогда Сандерс просто закрыл лицо руками, пытаясь опять заснуть.

Вокруг него раздавался ошеломляюще громкий шум леса: шелест листвы, скрип стволов деревьев, чириканье птиц… Да и запах был соответствующий: свежесть и зелень.

«Откуда это многообразие в моей квартире?» — подумал Марк, как ни странно, без особого удивления.

Не удивился он и через пару секунд, когда снова предпринял попытку открыть глаза — снова это ему не удалось, и снова он кое-что заметил. Даже больше, чем «кое-что» — его зрение за секунду озарения успело выхватить из окружающей действительности множество различных деталей.

Теперь возле кровати находился письменный стол, которого минутой раньше здесь не имелось (и никогда — столь старой и ценной мебели у Сандерса отродясь не бывало). На нём стоял стеклянный шар — вроде тех, которые надо перевернуть и потом наслаждаться падающим на одинокий домик снегом. В данном же случае ни домика, ни снега не было — лишь сплошное поле зелёной травы. Она шевелилась, будто внутри сферы дул свой ветер. Марку на мгновение показалось, что он увидел написанную зелёными волнами какую-то фразу, но она мгновенно вылетела из головы, не оставив после себя воспоминаний. У молодого человека возникло странное ощущение, что шум леса исходил из шара.

Опять на него упала капля. Не прошло и секунды, как к ней присоединилась ещё дюжина.

«Нет, ну это не дело! — зло подумал Сандерс. — Надо заткнуть чёртовы трубы, чтобы не протекали!»

Меж тем, поток воды всё усиливался, не оставляя никаких шансов укрыться от него и продолжить сон. Тогда Марк выругался, приподнялся и…

…проснулся.

Он оторопело смотрел на окружающий его со всех сторон лес. Сандерс обхватил лицо руками и, почувствовав влагу, осознал, что идёт дождь. Холодные струи оказывали положительное влияние на затуманенное сознание молодого человека, постепенно выводя из бредового состояния. Подобно рассвету, медленно освобождающему предмет за предметом от тьмы и восстанавливающему, таким образом, картину мира, к Марку пришли воспоминания. Шаг за шагом он продвигался по лабиринтам памяти, буквально заново переживая всё, что произошло минувшей ночью. И чем дальше он шёл, тем больший страх его охватывал.

— Джессика! — выдохнул он и повернулся, ища её глазами.

Девушка лежала рядом, всего в полутора футах от него, на животе, уткнувшись лицом в траву. Она отчётливо дышала, однако Сандерса всё равно обуял ужас. Он перевёл взгляд на её ноги — сейчас платье скрывало следы укусов, однако это ничего не меняло, потому что пальцы Марка прикоснулись к точно таким же отметинам уже на его собственной шее. Затаив дыхание, он ощупал небольшие аккуратные впадинки, покрытые коростой свернувшейся крови. Боли почти не было.

Крепко зажмурившись, Сандерс снова и снова проводил рукой по ранкам, не в силах поверить в случившееся. Кошмарный сон сбылся, если, конечно, не считать несколько иной арены действий. И другой женщины, выступившей в роли вампира.

«Это сделала Джессика».

Он неотрывно глядел на свою сестру, никак не решаясь её разбудить. Причин на сомнения множество, но больше всего пугала неизвестность — кого он увидит, когда она поднимет голову с травы и повернётся к нему? Одну из самых дорогих и любимых или кровожадное чудовище, которое с радостью и неуёмным аппетитом продолжит начатую трапезу?

Унылое пасмурное утро тоже не внушало доверия. Кто его знает — быть может, такого солнца недостаточно для того, чтобы прогнать вампиров в их укрытия?

Но и уйти, оставив девушку на произвол судьбы, Марк не мог. Поэтому он, мысленно молясь, робко дотронулся до её плеча. Джессика тихо застонала, вызвав некоторое облегчение у брата — стон вполне человеческий. Тогда он потряс её. Поняв, что и эта мера не дала результатов, потряс снова, гораздо сильнее. Она сказала что-то вроде: «Ну в чём дело?» и повернулась к нему.

Сандерс увидел одновременно и то, что надеялся, и то, что боялся. Это оказалась она, вне всяких сомнений — Джессика Дэвис, его двоюродная сестра. Но она была очень бледна, под глазами залегли круги и… рот испачкан кровью.

Некоторое время — достаточно долго — она равнодушно взирала на брата, а потом глаза её расширились от ужаса.

— Марк?! — прошептала она. — Что случилось? Где мы?

«А, действительно, где?» — задался вопросом он. Только сейчас Сандерс осознал ещё один немаловажный фактор — они были под открытым небом, хотя до самого последнего момента находились в том странном бункере. Каким же образом они выбрались? Впрочем, «до самого последнего момента» — это для него, а у девушки времени имелось достаточно.

«Допустим, но зачем ей перетаскивать меня с места на место? Чёрт, это вообще бессмыслица — мы там же, где и были!»

«Шеви», моргающий всеми четырьмя указателями поворотов, стоял неподалёку, но вот то ли это место, где его оставили? Никаких признаков дороги, приведшей сюда, не имелось — автомобиль располагался между деревьев, словно его сюда спустили с вертолёта.

«Будь оно всё проклято — бункер мне не казался. Он существовал, СУЩЕСТВОВАЛ! Причём именно ЗДЕСЬ!» — Сандерс окончательно растерялся. Куда и каким чудом или проклятьем делось строение, он не мог даже предположить.

— Где мы? — повторила Джессика.

— В лесу, — сам предельно удивлённый, ответил он.

— Мы ведь были в здании… дверь закрылась, и мы пережидали ночь… — она запнулась, взгляд её метнулся к шее брата. — О, Господи! Боже!!!

Девушка попыталась вскочить, но слабость во всём теле не позволила ей, поэтому она отползла в сторону.

— Нет, НЕТ!!! — закричала она. — ЭТОГО НЕ БЫЛО!

— Джесси… — сдавленно произнёс Сандерс.

— Скажи, что ЭТОГО не было! Мне ведь ЭТО приснилось, правда? Кошмарный сон, да? Скажи мне, что это так, Марк, умоляю!!! — разрыдалась она, прекрасно зная истину.

— Джесси… — повторил он и придвинулся к ней.

— Нет, не называй меня так! — она оттолкнула его руку. — Я больше не Джессика. Я не человек. Чудовище, монстр!

— Не говори так, пожалуйста.

— Боже, Марк, я ведь… я укусила тебя! Я пила твою кровь!!! — сказав это, она зажала рот рукой, после чего начала страшно кашлять. Между её пальцев показалась тёмно-красная жидкость. Отняв ладонь от лица, девушка успела лишь отвернуться в сторону от брата, и её стошнило.

Ужасные, мерзкие звуки рвоты скрутили желудок Сандерса узлом. Ему стоило немалых усилий совладать с собой и сдержать тошноту. Но и отвести взгляд от содрогающейся в жестоких спазмах сестры он не мог.

Даже когда увидел, что она отрыгивала кровь — на траве собралась уже небольшая лужица. Он жутко хотел закрыть глаза, забыться, уйти любыми способами от этого непереносимого кошмара.

Долгую минуту девушка, стоя на четвереньках, изливала из себя красную жидкость. Наконец, судороги прекратились, и она обессилено упала рядом с парящей лужей, закрыв глаза и едва дыша. Из уголка её рта показалась алая струйка и перебежала по щеке к земле. Испугавшись, Сандерс обнял дрожащую сестру за плечи и приподнял. Она сразу попыталась отстраниться, но он держал её крепко, и в то же время очень нежно.

— Отпусти меня, Марк, — простонала она. — Я хочу умереть. Здесь и сейчас.

— Джесси, — он прижал измученную девушку к себе, — мы справимся с этим. Оба. Это испытание нужно пережить.

— Я не могу, — она заплакала. — Я пила твою кровь. Значит, ты будешь таким же, как я.

— Я и есть такой, как ты — человек.

— Нет. Я не человек. Я чудовище. И сделала тебя таким же…

— Ты ошибаешься.

— Не надо меня успокаивать. Я всё понимаю.

— Джесси, умоляю, не сдавайся, — Сандерс погладил её по мокрым волосам, в которых запуталось несколько травинок. — Мы обязательно что-нибудь придумаем. Пожалуйста…

Она не ответила, спрятав окровавленное лицо у него на груди и продолжая рыдать. Марк не знал, что сказать. Он понимал, что положение более чем серьёзно, и наивно предполагать, что раз Джессика сейчас нормальная, то так будет и впредь. Не исключено, что уже ночью… И не только она…

Он смотрел на лужу своей крови, которая несколько часов находилась внутри девушки. Он не мог знать, всю ли кровь она вырвала, но даже если и так, то выходило, что она, будучи вампиршей, попировала на славу — слабость подсказывала ему, что потеря драгоценной жидкости хотя и не смертельна, всё-таки определённую негативную роль сыграла. И, наверное, ещё сыграет… совсем иную…

Всё это время дождь безжалостно поливал их. Они давно вымокли до нитки и дрожали не только от пережитого и предстоящего ужаса, но и от холода. Понимая, что их нынешнее состояние не самое подходящее для испытаний иммунной системы, Сандерс приподнялся, заставляя сестру сделать то же самое.

— Пойдём в машину, — сказал он. — Там включим обогрев, и в салоне станет тепло и уютно.

— Иди один. Я хочу остаться здесь… — еле слышно произнесла она.

— Джесси, я не брошу тебя, как бы ты ни просила. И ты это знаешь, — он повёл её к «Шевроле».

На преодоление разделяющего их расстояния — пятнадцать ярдов, как Марк определил ранее — ушла не одна минута, поскольку девушка едва могла переступать ногами. Конечно, брат должен был взять её на руки, но не решался, боясь, что ничего хорошего из этого не выйдет. Он и в обычной жизни не блистал физической силой, а уж сейчас — когда голова отчаянно кружилась, а в глазах темнело — не стоило и пытаться поднять кого-то ещё, кроме себя самого. Поэтому он лишь помогал ей идти, не подгоняя.

Когда оба, наконец, оказались у «Каприса», то облегчённо прислонились к его надёжному борту. Не позволяя пока себе полностью расслабиться, Сандерс открыл заднюю дверь и помог сестре забраться на сиденье. Она легла, свернувшись калачиком и продолжая дрожать.

Притворив дверь, Марк обошёл машину и сел на водительское место. Подув в ладони, он взялся за ключ и осторожно повернул его. Опасения относительно аккумулятора, всю ночь обеспечивавшего питанием аварийную сигнализацию, были вполне оправданными — однажды ему так и не удалось завести автомобиль без сторонней помощи, когда тот примерно столько же стоял с включёнными габаритами. Конечно, в данном случае энергопотребление несколько меньше, да и батарея «с нуля», но мало ли? Закон подлости никто не отменял.

К счастью, двигатель завёлся уверенно. На вспыхнувших электронных часах «Delco Electronics» синими цифрами обозначилось — 10:43 a.m.

Марк включил обогреватель и откинулся на спинку кресла. Салон, несмотря на свои истинно американские размеры, прогреется достаточно быстро, но что потом? «Шеви» ведь как стоял задними колёсами в грязи, так и стоит, и вытащить его нет никакой возможности. Молодой человек с надеждой посмотрел по сторонам, ничего и никого, естественно, не увидев. Хорошо хоть бензина почти полный бак.

— Ты там как? — взглянув в зеркало, спросил он. — Хочешь пить или ещё чего-нибудь?

— Пить. Этот ужасный привкус… — отозвалась Джессика.

— Конечно, — ответил он, при этом с сожалением подумав, что, не предложи он ей, она бы сама не попросила.

Сандерс взял одну из захваченных ими в дорогу бутылок минеральной воды, с видимым усилием отвернул пробку и передал тару сестре. Она нетерпеливо схватила её, привстала и припала к горлышку. Открыв дверь, девушка прополоскала рот и сплюнула наружу окрасившуюся алым цветом жидкость. Повторив эту процедуру несколько раз, Джессика закрыла дверь и выпила ещё немало — когда она передала полуторалитровую бутылку обратно Сандерсу, там осталось меньше половины. Он, тоже испытывая жажду, допил остатки и отложил пустую тару в сторону.

Девушка снова улеглась и задала вопрос, который крутился у него в голове:

— Что дальше?

— Не знаю, — честно признался он. — Но ты не волнуйся — я сам с этим разберусь.

Ответа не последовало. Джессика вернулась в прежнее положение — свернулась чуть ли не в позу эмбриона — и закрыла глаза.

«Разберёшься ты, как же!» — язвительно заметил Марк.

Порывшись в аптечке, он извлёк из неё лейкопластырь и залепил им ранки на шее. Вообще-то, особой необходимости в этом не было, но привлекать внимание столь характерными отметинами совершенно ни к чему.

Медленно потекли минуты томительного ожидания. Спокойный рокот двигателя поневоле успокаивал и убаюкивал. Салон прогрелся, став уютным и тёплым. Марк постепенно начал дремать, неотрывно глядя, как струи дождя скользят по лобовому стеклу.

Внезапно его осенило. Он резко открыл свою дверь и выглянул наружу, посмотрев на задние колёса.

Они стояли на твёрдой поверхности.

Случившееся настолько выбило Сандерса из колеи, что он и не заметил — «Шевроле» свободен!

«Итак, ни бункера, ни дороги, ни канавы, в которой мы застряли, — подытожил Марк. — Что же это делается? У меня с Джессикой были галлюцинации?»

Он остановил взгляд на изрядно заляпанных грязью задних бортах автомобиля.

— Джесси, — тихо позвал он, повернувшись к ней и чувствуя слабую, но всё-таки радость.

— Что? — так же тихо отозвалась она.

— Представь себе — машина не увязла! Не знаю, как это объяснить, но мы можем ехать!

— Хорошо, — в тоне её голоса не было и тени положительных эмоций.

Марк осёкся, глядя на девушку. Похоже, эта новость, значение которой переоценить трудно — попробуй вытащить застрявший посреди леса автомобиль — не смогла пробиться сквозь плотный барьер безысходности и ужаса, отгородивший его сестру от окружающей действительности. Соответственно, «радость» Сандерса тоже угасла, хотя он и благодарил Всевышнего за то, что одной проблемой у них стало меньше.

Перекинув рычаг автоматической коробки в режим «Drive», он аккуратно тронул педаль газа. «Каприс» зарокотал чуть громче и медленно покатился вперёд. Разгоняться больше десяти миль в час водитель не решался, потому что не доверял промоченной насквозь земле. Поначалу он испугался, что не сможет найти путь к шоссе, однако, к счастью, на траве отчётливо виднелись оставленные «Шеви» следы, когда он ехал сюда.

«Вот ведь штука — я катил по самому настоящему лесу, думая, что это дорога! — изумился молодой человек. — Это вдвойне удивительно, если учесть, что тогда я двигался почти всегда прямо, а сейчас приходится лавировать между деревьями! Как же это всё получилось?»

Не прошло и десяти минут, когда впереди показалась ровная полоса шоссе. Поддавшись импульсу, водитель прибавил газу. «Каприс» ещё более довольно заурчал, чувствуя скорый конец «тесту на проходимость» и, подмигивая указателем поворота, подобрался к цели вплотную. Посмотрев по сторонам и не увидев других участников движения, Сандерс едва сдержался, чтобы не повернуть обратно к Гринсборо. Пересилив себя, он повёл «Шеви» по первоначальному пути.

Разумеется, никакого поваленного дерева на дороге не обнаружилось.

Белоснежный универсал, не утративший величественности даже будучи отнюдь не чистым, уверенно покатил по ровному покрытию шоссе. Набрав сорок миль в час, водитель решил, что дальше разгоняться не стоит.

Он обернулся и посмотрел на Джессику. Девушка лежала лицом к спинке сиденья, буквально вжавшись в неё. Даже если б он сейчас не управлял автомобилем, долго видеть сестру в таком состоянии было выше его сил, поэтому Сандерс вернулся к созерцанию дороги.

Стеклоочистители равномерно очищали лобовое стекло от дождя. Было в этих движениях что-то убаюкивающее, сочетающееся со стуком капель по крыше, шумом воды, омывающей колёсные арки, и тихим рокотом двигателя. Марк смотрел перед собой, но не на убегающее до ближайшего поворота шоссе, а на обступившие его с обеих сторон деревья. Снаружи, по-видимому, дул сильный ветер — ветви с сочно-зелёной листвой раскачивались.

Неожиданно Сандерс испытал странное облегчение. Находясь практически в центре разбушевавшейся стихии, он чувствовал её поддержку. Неподвластная человеку сила природы, как и тысячи раз до этого, зачаровала его, увлекла разум в иной мир, разрешив оставить бренное тело в несовершенной реальности.

Да, уже поздно. Самое страшное произошло, и нельзя вернуться назад и переписать историю своей жизни, жизни Джессики, Джейн и Элизабет. Но сейчас — в эту самую минуту — он мог позволить себе на время забыть обо всех несчастьях, обрушившихся на них.

Даже больше — он мог позволить себе надеяться.

* * *

…Джессика чувствовала себя настолько плохо, что даже не могла заснуть. Сиденье, на котором она устроилась, конечно, было очень удобным, но сейчас оно представлялось ей гробовой доской. Размеренный рокот двигателя где-то далеко за спиной казался отвратительным визгом бормашины прямо над ухом. Даже шум дождя доходил до её воспалённого сознания искажённо.

Джессика не могла думать ни о чём другом, кроме того, что сотворила. Да, её куда больше заботил Марк, нежели она сама, потому что она чувствовала свою вину перед ним. Господи, почему она не рассказала ему сразу? Почему ждала целый день? И что теперь будет? Она бы рыдала, не останавливаясь, но какой смысл плакать? Кроме давящей жалости, приправленной изрядной долей омерзения к самой себе, ничего это не даст.

Сердце гулко бухало у неё в ушах. Чуть приподняв тяжёлые веки, девушка могла видеть, как подрагивает её грудь в такт каждому удару.

«Хватит биться! — зло подумала она. — Остановись! Прямо сейчас! Перестань гонять мою заражённую кровь по телу — просто прекрати работать и всё! Давай же!»

Сердце, естественно, не подчинялось её воле.

«Умереть… в эту самую минуту. Иначе никакой альтернативы, кроме вечной тьмы. Нет! Смерть — пока ещё можно. Потом таковой возможности не будет. Господи, умоляю, забери у меня жизнь! Пускай меня ждёт ад — я согласна с этим, только не дай мне стать вампиром. Я не хочу существовать за счёт других людей, ни в чём не повинных… таких, как Марк. Пожалуйста, умертви меня, а его освободи! Ведь если вампир погибнет, то его жертва обретает свободу, разве нет? Ну что ты ждёшь?»

Но желанная смерть не приходила. Джессика знала, что её мольбы бесплодны — она уже не человек и просто не имеет права обращаться к Богу. И, пожалуй, себя она тоже не сможет убить. Ей не дадут. Кто? Она сама. Точно так же, как она сама не позволяла себе рассказать брату о том, что Элизабет сдержала своё слово.

Нет выхода. Абсолютно. Единственное, что ей осталось — покориться неизбежному…

* * *

Спустя полчаса «Шевроле» свернул с шоссе и направился по редко используемой, а оттого изрядно подточенной непогодой и временем дороге. На этот раз Марк знал, куда едет и зачем.

Преодолев по сомнительному пути полмили, автомобиль остановился возле скромного двухэтажного коттеджа. На первый взгляд, строение казалось запущенным и бесхозным — потемневшие деревянные стены, плотно закрытые шторами окна, заросшая подъездная дорожка…

Рэй Дженсон, друг Сандерса, выстроил этот домик лет пять назад и с тех пор пользовался им от случая к случаю — как правило, в периоды отпусков. Никаких излишеств здесь не имелось, однако необходимый минимум присутствовал — электричество, вода, «самостоятельное» отопление. Как сам Дженсон на редкость точно говорил: «В этом месте я общаюсь с природой». Мнение Марка на сей счёт не сильно отличалось.

— Где это мы? — осведомилась Джессика, приподнявшись.

— Дом моего друга. Подходящее местечко, чтобы переждать денёк-другой, — заглушив двигатель, ответил Сандерс.

— Зачем ждать?

Он повернулся к ней и как можно увереннее произнёс:

— Тебе стоит поспать на нормальной кровати. Какой бы удобной ни была машина… ну, ты понимаешь…

Разумеется, она поняла. Потому что он выглядел отнюдь не лучше неё и, судя по всему, чувствовал себя так же. Он старался не подавать виду, но скрыть такое состояние не под силу даже самым талантливым актёрам, к коим Марк определённо не относился.

— А стоит ли нам вообще теперь ехать? — спросила девушка, глядя ему в глаза.

Сандерс не выдержал полного безысходности взгляда и отвернулся, пробормотав:

— Не знаю… Давай не будем… думать об этом… Пожалуйста.

Она вяло кивнула.

Марк взял из «бардачка» ключ, который всегда у него был при себе — Рэй доверял своему другу и даже сам предлагал пользоваться домом в любое время. Покинув «Шеви», молодой человек открыл заднюю дверь со своей стороны. Девушка, двигаясь предельно осторожно и напряжённо, выбралась наружу и встала в полный рост, облокотившись о «Каприс». Перед глазами у неё стремительно потемнело. Подобное бывало с ней и прежде, но, чёрт побери, не так долго же! Она ждала не менее минуты, пока, наконец, тьма не отступила — медленно, нехотя и с явным намерением вернуться.

Марк достал из багажного отделения её чемодан и теперь терпеливо ждал.

— Идём? — неуверенно спросил он.

— Да… сейчас… — девушка протянула руку и обвила её вокруг его шеи. Как и ранее в лесу, они, поддерживая друг друга, подошли к дому. Сандерс неловко открыл дверь одной рукой.

Как ни странно, внутри всё оказалось не так страшно. Конечно, запущенно и неухожено, но всё-таки приемлемо, особенно если учесть, что хозяин — мужчина.

— Неплохо, да? — сказал Марк. — Вполне пригодно для краткосрочного отпуска.

— Проветрить бы, — сморщилась Джессика.

Это верно — застоялый запах плесени хотя и не сбивал с ног, тем не менее, был достаточно неприятен.

— Сейчас сделаем, — Сандерс отпустил сестру — она облокотилась о стену — и подошёл к окну. Помучившись с тугой от рождения задвижкой, он распахнул его.

В помещение тотчас ворвался долгожданный свежий воздух, растрепав пыльные шторы. Дождь снаружи не прекращался, поэтому быстро стало сравнительно холодно.

— Лучше? — спросил он.

— Да.

— Сейчас включу водонагреватель — и у тебя будет расслабляющая горячая ванна.

— А чей это дом?

— Моего друга. Того самого, к которому я ездил… ну, тогда, в тот вечер… — Марк прошёл в ванную. — Порядок! — возвестил он. — Минут через пятнадцать вода нагреется.

— Славно… — Джессика, держа в руке извлечённый из чемодана белоснежный халат, подошла к двери в маленькое помещение, солидную часть которого съедала непосредственно ванна, и успела заметить, как её брат забрал с полки над раковиной набор бритвенных лезвий.

Он перехватил её взгляд. Они молча глядели друг на друга, словно общаясь телепатически, а потом он прервал неприятную паузу:

— Ты первая. А я потом сполоснусь.