Сергей Кусков

РЫЦАРЬ В АЛМАЗНЫХ ДОСПЕХАХ-2

ПОД ПЕРЕКРЁСТНЫМ ОГНЁМ

ТОМ 1 (Золотая планета-12)

Принцесса и рыцари

Декабрь 2448, Венера, Альфа, школа искусств Бернардо Ромеро

Естественно, где ей еще быть в этом огромном здании, где она практически выросла, где у неё куча дел и интересов? Только здесь, в этом богом и доном Бернардо забытом месте!

Еле сдерживаясь от злости, Себастьян кивнул стоящей на страже девочке-ангелу и толкнул дверь мини-зала на первом этаже, где репетировал чертов лягушонок со своими друзьями-неудачниками из русского сектора. Приступ отпускал, но плохо, что он вообще сорвался. Надо сдерживать себя. Идёт жесточайшая битва, самая важная в его жизни, и пока, несмотря на кажущееся превосходство над противником, перелом не достигнут. Эта зараза играет ими, мечется между обоими, пытаясь отовсюду выжать максимум плюсов, и он не имеет права отдавать этому сукиному сыну в руки козыри в виде своей неуравновешенности. Он аристократ! Феррейра! Вот и нужно вести себя как подобает. Иначе...

...Иначе Фрейя будет потеряна. Навсегда. Этот 'чико' не даст ему второго шанса. И винить во всём можно будет лишь собственную несдержанность и самонадеянность.

Зал внутри преобразился; когда он заглядывал сюда в прошлый раз, тут всё было так забито переносными сидениями, что ступить куда-то, кроме первого ряда, нельзя. Теперь же сидений остался минимум, необходимый для функционирования помещения, как зала для прослушивания - восемь аккуратных рядов во всю ширину. Дон Бернардо что, собрался здесь концерты давать? Этих неудачников?

Ангелы на входе одарили его напряженными и, как ему показалось, слегка презрительными взглядами, но пропустили, ничего не сказав. Сучки, пустое место, а туда же - судить и рядить! Но ему плевать; они - неизбежное зло, у которого благие цели и жесткие инструкции. Ангелы - живые вещи, а на вещи не обижаются, что бы те о себе ни думали. Его интересовало лишь одно живое существо в этом зале, которое он не презирал и не считал вещью, и именно к этой девушке Себастьян направился.

Фрейя сидела на третьем ряду, почти в центре зала, в окружении неизменной Оливии и еще двух девочек её группы, и внимательно следила за происходящим на сцене. Что творилось там Себастьяна интересовало мало - группа неудачников, никакого представления о нормах поведения - уже то, что курят на сцене, говорит за себя. Может в своей области... Хмм... Некоторые из них и крутые, хотя скорее чересчур наглые и гиперкоммуникабельные, вкупе с самой мощной на планете 'крышей', но от собравшихся там, как музыкального коллектива, он не ждал вообще ничего. Присел рядом с той, которую назвал невестой, и которая до сих пор не подтвердила этот статус, хотя и не отказала:

- Привет! Ты здесь? Замучился тебя искать.

Её высочество отреагировала вяло, да оно и понятно - расстались лишь утром, часа три назад, не успели соскучиться. Нехотя выдавила:

- Да вот, решила посмотреть, чем ребята занимаются, каков их уровень. Спросил бы у охраны, сказали бы, где я.

Себастьян вновь почувствовал, как его бьёт крупная дрожь, и приложил все силы, чтобы сдержаться. 'Спросил бы у охраны'! Как какой-то сопляк-неудачник! Совершенно чужой человек!

Он съел. Не время цепляться к таким мелочам - на войне как на войне. Всему своё время, будет и на эту тему разговор. Как ни в чем не бывало, развил тему:

- И каков же их уровень? Что можно ждать толкового от ЭТИХ? - и демонстративно скривился.

Фрейя была не согласна, но спорить посчитала излишним. Спокойно покачала головой:

- Ты не прав, у них есть потенциал. Конечно, для его реализации надо много работать, но мне кажется, у ребят получится.

Помолчала.

- Они новички, начинающие, Себастьян. Но это быстро проходит. С вокалом, проблемы, - кивок в сторону лягушонка, - но они их постепенно решают. Вон тот смуглянчик, например, вытягивает высокие. У него поставленный голос, но узкий диапазон, потому основную нагрузку берет Хуан, подводит к высоким, а дальше подхватывает этот парень.

Есть проблемы и со звучанием. Но и их они постепенно решат. Пока, в данный момент, тренируются на адаптациях.

- Адаптациях?

- Адаптируют под себя чужие вещи, - пояснила Фрейя. - Учатся на них. Причем вещи очень древние, старинные. Изначально написанные для другого диапазона, другой октавы голоса, если тебе так понятнее.

Себастьян кивнул, хотя в музыке понимал мало что. Главное не понимание, главное то, что девушка его мечты всерьез считает этих неудачников талантами. Особенно ЭТОГО неудачника.

Им снова овладело зло. Да, сдержался, в который раз, но свои пять центаво в его состояние приступ добавил.

- Им надо перенастраивать весь звук под своего вокалиста, и одновременно делать так, чтобы тот смуглянчик смог вступить и вытянуть высокие, - продолжила Фрейя, посчитав его молчание за приглашение продолжить тему. - Проблем много, но говорю же, они их постепенно решают. Так что ты не прав, не совсем они бездарности.

- И ты сидишь и смотришь, как они их решают, - фыркнул он, не считая нужным скрывать настроение.

- Ты же знаешь, я люблю смотреть, как люди ищут интересные решения. Особенно в музыке, - нахмурилась она. И посмотрела с укором: 'Себастьян, ну сколько можно?!'

Он не знал, сколько можно. Его бесила эта ситуация. Его бесил этот юный камаррадо, чуть не разнесших его дом, используя, кстати, для этого и Фрейю, и его родную сестру-предательницу. Его бесило, что Фрейя не спит с этим прохвостом, но при этом тот ведет себя так, будто Фрейя его девушка, а он, Себастьян, её пытается увести, а не наоборот. Но больше всего его бесило то, что они не спят потому, что так хочет сам лягушонок, и только поэтому. Что только благодаря доброй воле его соперника его девушка и почти невеста ему верна. И это, пожалуй, главный, самый толстый гвоздь в крышку гроба его состояния.

- Фрей, если он тебе нравится, почему ты не выберешь его? - Себастьян словно выплюнул эти слова, продолжая давнюю и до сих пор незакрытую тему их бесконечного бессмысленного разговора. Конца и края которому не видно.

- Себастьян, если я решу тебя бросить, ты узнаешь об этом первым. Обещаю, - зло парировала Фрейя, впрочем, в который раз, и демонстративно отвернулась.

И, словно чувствуя, что между ними в этот момент происходит, сучонок на сцене решил подлить масла в огонь. Закончив совещание со своими, выставил вперед, почти на край сцены, стул, демонстративно сел и перебрал струны гитары.

- Следующая песня посвящается одной из прекрасных сеньорит, сидящих в этом зале, - произнес он. И бросил взгляд... Нет, не на Фрейю. На него. Взгляд, полный презрения и превосходства.

Кулаки Себастьяна сжались добела, руки затряслись, и то, что он сдержался в тот момент, можно назвать чудом. Лягушонок же начал играть, мягко перебирая струны, и по залу разлилась мелодия. Что это была за мелодия! Может Себастьян плохо знал ноты и теорию музыки, но оценить эту мелодию способен был. И лучшей вещи для шпильки, дескать, 'эй, ты, она всё равно будет моей', придумать трудно.

Это было нечто медленное, лирическое и спокойное, но только на первый взгляд. Ибо одновременно мелодия собирала и настораживала, действовала мобилизующе. В голове у Себастьяна промелькнула ассоциация: 'затишье перед бурей' - это когда съёживаешься пружиной перед финальным рывком. Он взглянул на Фрейю - та 'поплыла'. Она, как меломан, могла оценить мелодию куда глубже, и он понял, лягушонок знал, что делал, когда выбирал, чем именно нанести удар.

Проигрыш закончился, в дело вступили остальные члены коллектива, вторая гитара, бас и ударные, а его соперник запел. И мелодия вкупе с грубым напористым голосом только подтвердили его мысли о 'мобилизации': песня продолжилась резко, жестко, и одновременно не потеряла ни грамма лиричности и мелодичности, придавливая при этом к земле своей тяжестью:

So close no matter how far

Couldn't be much more from the heart

Forever trusting who we are

And nothing else matters

Never opened myself this way

Life is ours, we live it our way

All these words I don't just say

And nothing else matters (1)

Лягушонок продолжал петь, и из его голоса текла, словно живая, энергия. Себастьян чувствовал её; будто протяни руку и её можно потрогать - настолько выразительно получалось у этого сукиного сына. И главное, абсолютно ничего слезливого или сопливого, от чего так балдеют девчонки. Жестко, сурово и...

...И то, что так любит Фрейя. Из динамиков лилась Сила. Сила и мелодичность, адский контраст.

Себастьян чувствовал, как выстрелившая 'буря' давила на него, прижимала голову к земле. И одновременно увлекала ввысь вслед за энергией голоса его главного врага и соперника. Которого он ненавидел больше всего на свете, но который, надо признать, гораздо более серьезный противник, чем он представлял в самом страшном сне.

И парни вокруг этого сукиного сына... Себастьян вглядывался в их лица и понимал, что кое в чем Фрейя права, у них есть будущее. Никакого пиетета, уважения, да просто понимания, кто сидит рядом с ними в зале - им была важна только музыка, та ужасная и одновременно волшебная вещь, творимая ими. Для парней не существовало больше ничего...

...Как ничего не существовало и для лягушонка. Для этого сукиного сына, посмевшего разнести их дом, их родовую крепость. Посмевшего в своей наглости поднять руку на то, чего не понимает, имея на руках одни догадки и намёки. И которому всё сошло с рук.

Ему было плевать и на Фрейю, сидящую в зале. Он пел ЕЙ, но не ДЛЯ неё. Его песня жила сама по себе, и была нечто отдельным, никак не связанным с этим миром.

Себастьян вновь перевел глаза на её высочество и вдруг понял, что проиграл. Глаза девушки, которую хотел считать невестой, не просто смотрели на сцену - они принадлежали ему. Этому подонку и уроду, сыну шлюхи с условным сроком. Да, она ПОКА не решилась разорвать их отношения. Да, он узнает об этом первым - Фрейя держит такого рода обещания. Но в тот момент Себастьян понял, что это лишь вопрос времени.

А с потолка и со стен лилась и лилась энергия, которую, протяни руку, и можно потрогать, вгоняющая голову в плечи. Комок нервов и эмоций, переплетенный в адский лирический медленный коктейль...

...Очнулся он только тогда, когда звукоизолирующая дверь за спиной встала на место. Перед его невидящим взглядом неспешно проявилась мордашка одной из девочек-ангелов, стерегущая вход на этой стороне, что-то спросившая. Он отрицательно покачал головой и бросился к выходу, даже не стараясь сохранить видимость шага уверенного в себе человека. К черту уверенность! К черту всё!..

Да, сегодня ночью они были вместе. И вчера. И пару дней назад. И она так и не сказала 'нет' на его предложение руки и сердца. Да, с этим щенком, сукиным сыном, у них так же ничего нет, и это проверенная информация...

...Но он её потерял. Окончательно и бесповоротно. Просто какое-то время обречен жить в иллюзии того, что это не так и всё может измениться...

...А он ненавидит иллюзии!

А значит, надо использовать последнее, радикальное средство. То, на которое не захотел идти отец, несмотря на коварное нападение на его собственный дом. Слабак!

Он не отец. И не слабак. Да, нужно быть политиком, Сильвия сто раз права...

...Но он и будет политиком. Просто решит проблему иным, но так же входящими в арсенал любого сильного политика средством. У него хватит духу, не будь он Себастьян Феррейра!

- Поехали, - бросил он водителю, заскочив в машину.

- Куда, сеньор? - раздался в ушах голос начальника охраны.

- Куда-нибудь, - зло фыркнул он.

Машина тронулась. Себастьян привалился к спинке дивана своего 'либертадора' и стер со лба холодный пот. 'Я сделаю это. Обязательно сделаю!' - пульсировала в голове настойчивая мысль.

Всё так, сделает. Но сначала успокоится. Ибо такие дела следует делать только на спокойную голову.

У него есть собственные, не зависимые ни от кого контакты в определенной сфере... Скажем так, людей, готовых за деньги сделать всё, что угодно, а за большие деньги - вообще всё-всё. Но если он будет вести себя как идиот, служба безопасности отца что-то заподозрит и вычислит его телодвижения, оборвав вендетту на корню. Нет, Сильвия права, он чересчур эмоционален, нельзя так.

- В 'Ла-Куронь', - произнес он, активировав связь с начальником охраны, почувствовав, что всё, приступ окончен, худшее позади.

- Слушаюсь, - донесся стандарно-уравновешенный голос главы опергруппы.

'Мне бы так...' - произнес Себастьян про себя и улыбнулся. Жизнь прекрасная штука, если живёшь спокойно! 

ЧАСТЬ I. МАЧО

 

Глава 1. Не думай о белой обезьяне

Декабрь 2448, Венера, Альфа

Марина была в ударе. У меня уже давно не осталось сил, а она продолжала скакать и прыгать, высасывая из меня последние соки. И после очередного завершения я понял, что всё, сегодня больше не смогу. И завтра. И послезавтра. И всю следующую неделю. А все эти сексапильные ангелочки в душевых - жалкая пародия на настоящую гром-сеньориту, даже сравнивать их не стоит.

Ведь как можно сравнивать изысканное мясное блюдо с гарниром, пряностями и специями, и жалкие макароны из стандартной синтетической венерианской муки? Наесться (натрахаться) можно, но стоит ли перебивать аппетит в преддверие встречи с настоящей волшебницей?

- Всё, с меня хватит! Это был последний! - застонал я. Девушка упала на траву рядом, тяжело дыша. Я притянул её к себе, зарылся лицом в её роскошные волосы. - И больше не пытайся меня поднять, убегу.

- Я догоню, - улыбаясь, выдавила эта стервочка, однако было видно, и она достигла физического предела.

Я вновь застонал, но с облегчением. Слава богу, на сегодня всё!

- У меня с тех пор больше никого не было, - произнесла Марина, словно оправдываясь. - Как ты сбежал после брачной ночи, так и... До самых прошлых выходных.

Я потрепал её волосы.

- Я чту договор. Ты можешь встречаться с кем хочешь. Только пока мы расписаны, чтобы тихо, не на виду у всех.

- Не смешно, Хуан. - Она чувствительно ткнула меня локтем. - Даже если не считать, что тихо не получится... Я не могу так. Я не такая.

- Но ведь ты всё понимаешь, - давил я. - Как и то, что однажды мои визиты закончатся.

Она пожала плечами.

- Буду терпеть. Пока мы не разведемся, вытерплю всё, что потребуется.

Помолчали. О чем думала она - не знаю, но я думал о том, что не хочу с нею разводиться. Назло всему миру. Это моя белая обезьяна! О ком мне думать, не будь её?

- Хуан, даже то, что мы переехали и меня в этом районе никто не знает... - продолжила Марина мысль. - ...Если это моя ноша и мой крест, я приму их, как есть. Во мне ты можешь быть уверен на все сто - я не подставлю.

- Не слишком ли высокая плата за защиту? - грустно усмехнулся я. - Мне ведь кроме защиты больше нечего предложить.

Она философски пожала плечами.

- У девочки из Северного Боливареса понятие 'защита' находится несколько выше в ценностной иерархии, Хуан. А еще...

Что 'еще' она не произнесла - не решилась. Рано пока для таких признаний. И я был за этот её недосказ благодарен.

Из груди вновь вырвался грустный вздох. Да уж, идеальная жена. А досталась... Мне. Кому жена и даром не нужна. Никакая.

- Тебе придется сложно, - покачал я головой.

- Я готова, - произнесла она, и в её голосе послышалась железная решимость.

- Они не будут тебе женами, Хуан. - Марина перевернулась ко мне, обдав лицо дыханием. - Ни одна из них. Любовницами - да. Хорошими любовницами... - Скривилась. - Возможно. Но без меня тебе всё равно не обойтись.

- Равно как никуда от тебя не деться, - усмехнулся я, поднял её подбородок и сладостно впился в губы.

- Шамо шобой! - подтвердила она.

Сзади нас, метрах в полуста, вновь зашелестела трава. Девчонки. Возможно, кого-то отгоняют, чтоб не шлялись рядом. Меня их присутствие не напрягало, хотя Марина поначалу комплексовала. Но ничего, привыкла - чего ей стесняться, если она по статусу рядом не с кем попало, а с собственным мужем? А вечером устрою небольшой банкет, где посидим все вместе, в тесной компании - пусть все они подружатся, познакомятся ближе.

А с прикрытием гулять даже лучше - ни служители парка, ни другие посетители не подойдут к этому спрятанному дикому озерцу, где когда-то, в прошлой жизни, мы познакомились с Бэль. А если и подойдут, записывать нас на видео из чувства самосохранения побоятся. А большего мне и не надо.

Нет, я не боялся её высочества. Наоборот, планировал выставить наши кувыркания напоказ, используя Марину в качестве орудия давления. Но интуиция подсказывала, что лучше обойтись без выкладки информации в сеть. Мы дошли до той стадии отношений, когда или она сломает меня, или я её - обратной дороги уже нет, и любые осложняющие факторы в этих эпических разборках сильно отдалят достижение результата.

Мои руки вновь принялись изучать тело этой черноволосой белой обезьянки, впрочем, больше по привычке - продолжения банкета не хотелось. Балласт... И как я мог называть её балластом? Да, на неё надо тратить силы, её и её семью охранять, защищать от нечисти... Но всё окупится. С течением времени Санчес из гадкого утенка превратится в прекрасного лебедя. Окупится её преданностью, получаемым с нею удовольствием, её положительным воздействием на моё психическое состояние... И, само собой, безумными от ярости и ревности глазами её высочества, принципиально отказывающейся бросить Себастьяна и устраивающей с ним культурные мероприятия напоказ назло мне.

Марина козырь, а не балласт. Весь вопрос в том, как сумею им распорядиться. Ах ты ж моя белая обезьянка!..

* * *

- Хуа-ан! Хуа-а-а-ан!

Я открыл глаза, мобилизуя организм. Вокруг что-то было не так, а молниеносно реагировать на 'не так' меня учат, вбивая рефлексы через пот, кровь и удары электрического тока. Обнаружил это 'не так' не сам, расслабился, позор на мои седины!

Подскочил, сел на кровати. И только после этого перевел дух - всё в порядке. 'Не так' заключалось в отсутствии Беатрис у меня под боком - не почувствовал, как встала. Но нивелировалось оно присутствием оной Беатрис рядом, уже одетой, в коротком розовом халатике с распущенными мокрыми волосами. Девочка пыталась меня разбудить, но, видно, боялась прикасаться - мало ли как с испуга отреагирую? Я сам её об этом предупредил. А потому лишь звала шепотом.

...А может это и к лучшему, что у меня есть где и с кем расслабиться? Постоянная жизнь на взводе доконает кого угодно, не мне чета. Да и место, где можно забыться, доверившись людям, в которых железобетонно уверен, есть не у каждого, плевать, что этих людей знаю очень недолго.

'Пойдем'! - махнула Тигренок и красноречиво приложила палец к губам, кивая на сопящую с другой стороны от меня Марину. Я обернулся и посмотрел на её сестру. Да, сладко спит, сном ребенка. Не один я сегодня расслабился, она тоже позволила себе отойти от суеты и тревог повседневности. Жизнь у неё и так была не сахар, а после всего случившегося хоть под землю проваливайся - и всё на её хрупкие плечи.

Осторожно поднявшись, взял на стуле браслет, и, привычно взглянув на хронометр, принялся цеплять на руку. Шесть тридцать - успею и принять душ, и позавтракать - золото, а не девчонка! Хорошо разбудила, с запасом! Рядом лежали заботливо сложенные вещи, которые перед сном, точно помню, мы прилично раскидали по всей комнате. Когда она всё успевает?

Следующим вопросом встала дилемма, одеваться, или так сойдет? Решив, что слишком рано для того, чтобы родители проснулись в полседьмого в выходной день, а больше стесняться мне некого, побрел до душа как есть. Ну, привык я разгуливать голиком, люблю, когда кожа дышит. Ощущение же стеснения от обнаженки вообще не помню, что такое. Но когда Беатрис открыла дверь, выпуская нас в коридор их огромной новой квартиры, на меня вновь нахлынуло чувство тревоги.

Нет-нет, ничего эдакого, наоборот, я лишь убедился, какая Тигрёнок молодец. Запах из кухни шел умопомрачительный - там жарилось что-то мясное, натуральное, с обилием специй. Но именно эта забота вдруг стала напрягать.

Впрочем, об этом подумаю позже, после душа. Душ для меня стал ритуалом, необходимой церемонией. Даже не представляю, как можно взбодриться на весь день без оного.

Через полчаса мы с Санчес-младшей, сытно позавтракав, сидели на кухне и пили горячий терпкий кофе. Пока я плескался, она дожарила котлеты, или как там это блюдо в латиноамериканской кухне называется - ароматное мясо, перекрученное в измельчителе со всевозможными добавками.

- Хорошо готовишь, - похвалил я девушку.

- Старалась. - Она расплылась в довольной улыбке. - Меня Марина учила готовить. В своё время мама её, пока у неё еще было время, а она меня. Я на самом деле так себе готовлю, вот она - настоящая мастерица!

- Кажется, я слышу рекламу? - усмехнулся я.

Чертовка озорно сверкнула глазами:

- Почему бы и нет? Почему бы не порекламировать сестру, если она готовит и правда как волшебница?

Я картинно вздохнул, показывая, что всё, трёп заканчиваем, переходим к серьезному разговору. И начал оный, сразу взяв жесткую тональность:

- Ладно, давай, говори. Зачем ты это устроила?

- Зачем устроила что? - сделала Тигренок удивленные глаза, но блеском в них себя выдала.

- Это всё, - обвел рукой я вокруг. - Вчерашнее. И сегодняшнее, - кивок на кухонную панель.

- А тебе не понравилось? - её глаза вновь наполнились озорным блеском. - И вчера, и сегодня?

Беатрис было плевать на мою грозность, она её не замечала. Я чуть не закашлялся от осознания, но продолжал давить:

- Понравилось, но... Беатрис, я не люблю, когда от меня что-то скрывают. Или пытаются что-то получить без моего ведома. Или устраивают за спиной интриги. Давай, говори уже, в чем дело, разведчик хренов. Только ни слова о том, что жаждешь продолжения... Или начинания наших отношений. Прошлое в прошлом, ты мне дорога, но между нами ничего не может быть. Ты это понимаешь и понимала всегда. Тогда что?

Девушка кивнула, опустив голову в раздумьях. Действительно, у нас с нею ничего не было с момента девичника её сестры. Не было даже разговоров или намеков, что что-то возможно. И тут несколько дней назад она вызывает меня на сеанс связи и приглашает навестить их в гости в новом доме. На новоселье, так сказать.

Новоселье... Фрейя сдержала слово и переселила семью Санчес в более спокойный район. Шаману, конечно, я доверял, он не тронул бы их и пальцем. Сделал бы всё от него зависящее, чтобы ни одна пылинка не села на кого-то из членов их семьи на его территории. Нет иного выбора у человека, ничего личного. Но наши сеньорины решили, что хватит играть в конспирологию; семейство Санчес отныне слишком значимые особы, чтобы позволить им гнить в Северном Боливаресе под надзором какого-то местного капитана, пусть и шамана вуду. И утвердили переезд их сюда, в обеспеченный, хоть и не элитный район в охраняемый дом с личной парковкой. Плюс, их по-прежнему охраняли бойцы ДБ, но временно и по необходимости - шум вокруг произошедшего месяц назад еще не улегся.

В общем, её высочество купила небольшую по местным меркам квартиру всего с тремя, но зато огромными комнатами, огромной кухней и шикарным джакузи, оплатив коммунальные расходы на пять лет вперед (ибо коммуналка такой квартиры вещь для семьи Санчес в данный момент неподъемная).

Целый месяц они переезжали и обустраивались, распотрошив-таки сумму, которую я оставил в качестве морального ущерба от банды Северного Боливареса. Чек на пять миллионов пока не трогали и, судя по оговоркам, трогать не будут - отложили на учебу Беатрис, если та сама не поступит. А может, слишком много пропустила для экзамена на грант. И теперь, дескать, на всё это безобразие мне неплохо бы посмотреть, как главному спонсору и гаранту.

Приняли меня по-королевски. Весь позавчерашний и вчерашний день девчонки готовились, крутясь, как пчелки. Вечером приехали и я, и мама - её таки приняли в число родни, несмотря на потерю ребенка; они с родителями девчонок общаются часто и тесно. Посидели хорошо. После чего мама уехала... А я уезжать и не планировал. Потому, как по тону Беатрис в переговорной понял, моё отбытие в график мероприятия девчонками не ставилось изначально.

Я не стал настаивать, зачем. Когда-то у меня уже возникали проблемы с осознанием вассальной зависимости со стороны пятнадцатого взвода, я еще прозвал себя тогда 'полузащитником'. Мне было совестно пользоваться девчонками в обмен на некую неуловимую аморфную 'защищенность'. Но пришел к выводу, что всё правильно, нет ничего плохого в таких отношениях. Они, порядочные вассалы, обязаны продемонстрировать мне, сюзерену, что лояльны и преданы, что наш договор чтят и будут соблюдать. А если не дам им сделать этого... Вот тогда жди беды!

Так надо. Так положено - мир устроен эдак, а не иначе. И ни одна её высочество не стоит того, чтобы нарушить традиции вассальной зависимости. Да что далеко ходить, достаточно посмотреть на корпус с его заморочками, в которые боится лезть сама королева! А девочки... Если честно, я хотел их сам, несмотря на то, что близости с противоположным полом хватало с избытком. Особенно хотел Марину. И объяснить это желание логически не мог.

...Ну да, вру я, вру. Недоговариваю, пусть и совсем немного. Хотел я не 'особенно' Марину, а именно её. Тигренок так и осталась для меня маленькой девочкой, с которой весело, эдакой дальней сестренкой. Её же черноволосая сестрица...

После звонка Беатрис я всю оставшуюся ночь думал о Санчес-старшей, ворочаясь, не в состоянии заставить себя уснуть. И половину следующего дня. И следующий вечер. На ночь же, чтобы не мучиться, устроил себе грандиозные постельные приключения, о которых не буду расписывать, но которые меня изрядно вымотали, убрав из головы все мысли. Однако это не помогло - утром, за завтраком, мне снова вспомнилась ванная в форме сердечка, наши задушевные разговоры о цели и смысле жизни, и черные бездонные колодцы глаз моей Пантеры. Слава богу, что до 'новоселья' оставалось чуть больше суток, кое-как это время продержался.

Санчес... Думаю, я сильно забежал вперед, вначале стоило рассказать об их жизни после вендетты, особенно о жизни Беатрис. Да, я не был у них в гостях, не виделся с ними этот месяц, но часто общался. А еще у меня появился альтернативный, но надёжный источник информации, быстро превратившийся в огромную широкую информационную реку. А именно, отчеты Анариэль. Его высочеству, видно, наскучили все доступные к этому времени игрушки и развлечения, и он всерьез взялся 'апгрейдить'... Теперь уже свою подопечную, что я ему, признаюсь честно, сосватал совершенно случайно, в порыве необъяснимого импульса мыследеятельности. Не давая девчонке скучать и закуклиться, принц объехал с нею всех своих учителей, среди которых профессора и академики, собаку съевшие на преподавании (иначе не стали бы учителями принцев), подтягивая её по всем наукам к государственному экзамену. На Беатрис обрушился такой поток информации, что только успевай вникать - времени на самобичевания, грусть и уныние не осталось совершенно. И весь этот поток обрушился не просто так, а в строгом алгоритме, оптимальном для запоминания. Такое не могло не сказаться, и уже через две недели зашедшая в гости Анна похвасталась:

- Профессор Морриссон поставил твою девочку Эдуардо в пример. Да-да, в лицо заявил, на кого ему нужно в учебе ровняться! Что-то грядёт, Хуан, - задумчиво покачала она головой.

- Что? - не понял я. Что такого может 'грясти', когда дело касается Эдуардо?

- Если глядя на неё он возьмется за ум... - ошалело кивала она...

Да нет, не возьмется. Просто Беатрис для него новая классная игрушка с непривычными игровыми ограничениями, и пока ему не надоела. Между ними ничего нет, за этим Анна усердно следит, но принц подъезжать к ней и не пытается, что только подтверждает мою версию. Меня, конечно, боится, но нравилась бы - не побоялся. Впрочем, и слава богу.

Так или иначе, коллективными усилиями, включая принца, Беатрис мы раструсили, из депрессии окончательно вывели. И что мне нравится больше всего, никаких следов насилия в её психике не обнаруживается. Ну, знаете, после такого в душе женщины всегда остаются страхи, фобии, боязни чего-либо. Боязни людей, или физической близости. Тигренок ничем подобным не страдает. Как объяснила специалист по трудным девочкам:

- Ты на её глазах расправился со всеми подонками, делавшими ей зло, Хуан. И их дружками. И дружками дружков. Ты вообще в тот день кучу народа положил, и всё из-за неё. Она чувствует защиту, безопасность, чувствует, что ей некого и нечего бояться. Зачем ей хандрить, если у неё есть решение любой проблемы?

- Но палка о двух концах, - задумчиво потянул тогда я.

- А ты думал, в жизни всё легко? - улыбнулась она. - Нет уж, мы в ответственности за тех, кого приручаем. Теперь она твоя, до конца дней. Твоих, или её. Поздравляю!

Катарина, конечно, та еще прелесть, но ситуацию характеризует правильно, как специалист и эксперт. Я же... Просто рад, что моя подзащитная не превратилась в психологическую калеку, с которой работать и работать, а стала всего лишь грустной задумчивой сеньоритой с огромным грузом в глазах, не соответствующем её юному возрасту.

- Так, давай коротко озвучу претензии, - нахмурился я. Тигренок мой грозный тон не воспринимала, и это выбивало из колеи. - А ты коротко ответишь. Только не делай вид, что я что-то придумал или выдумал, что мне показалось. Хорошо?

- Хорошо, - кивнула она в ответ.

- Ты позвала меня, изначально планируя оставить ночевать. Причем Марина об этом узнала только вчера, и, мне кажется, была против своего участия в наших играх.

Это правда. Санчес-старшая удивилась, что я не собираюсь на базу, но не протестовала. 'Делайте что хотите, ваше право' - читалось в её глазах. Однако когда я потащил и её в ванную, 'опробовать новое джакузи', принялась упираться и сопротивляться. Да так, что только вмешательство Беатрис позволило сломить сопротивление.

На ночь она так же собралась уйти в другую комнату, и вновь пришлось держать её силой. 'Вы, голубки, делайте что хотите, вас столько связывает...' - твердила она. И вновь спасло лишь вмешательство сестры.

- Ты сегодня встала пораньше, приготовила завтрак и разбудила меня, - начал перечислять я, - точно рассчитав, когда надо вставать, чтоб помыться, поесть и успеть к разводу на базу. Теперь собираешься положить что-то с собой, - кивнул я на пластиковый пакет, в котором угадывался ворох завернутых внутрь котлет, нажаренных с солидным запасом.

- Ну, я подумала, пусть и твои девчонки домашнее поедят. Это плохо? - на лице девушки промелькнула тень растерянности.

- У тебя мама отца на работу всегда собирает? - усмехнулся я.

Кивок:

- Угу.

- И всегда дает еду с собой?

- Часто. Отцу же на работе есть захочется.

- Опять же, Марина, - продолжил я. - Ты знаешь, видишь, что она мне нравится, вот и 'подогнала' мне её, для удовольствия и приятного времяпровождения. К тому же тебе, возможно, пока рано... Хмм... Активно устраивать личную жизнь, - обтекаемо сформулировал я. - А тут она, мягкая и удобная. Подстрахует.

- И что? - не понимала девушка. - Ну, даже если так, что тут криминального?

- Ты ведешь себя, как жена! - сверкнул я глазами. - Хорошая порядочная супруга! Продвинутая, учитывая 'подгон' Марины. Примеряешь на себя эту роль на постоянной основе, минуя стадию конфет и цветов, романтических ужинов, встреч и свиданий. Ты решила проскочить стадию девушки, сразу прыгнув в дамки, и мне это ОЧЕНЬ не нравится. Я вновь показательно засиял глазами. - Я бы понял, если бы такое сделала твоя сестра, но ты... Не много ли на себя берешь, Тигренок? Повторяю вопрос: зачем тебе это надо? И не говори, что мне показалось.

- Нет, не показалось, - покачала она головой и замолчала. Затем подняла голову и искрометно улыбнулась:

- Если скажу, не убьёшь меня?

Бестия!

- Постараюсь, - примирительно кивнул я.

- Ты мне не нужен. - Она нахмурилась, подбирая слова. - В смысле, я не хочу ни встречаться с тобой, ни тем более... - Покраснела.

- Ни тем более, жить, - подсказал я.

Кивок.

- Вчера мне понравилось, - торопливо продолжила она. - И ты не прав, 'личную жизнь' устраивать уже можно. Врачи сказали, не стоит тянуть, а они в этом разбираются. Ну, в физическом плане, в психологическом я и представить боюсь, когда буду готова к отношениям с кем-то...

Вновь пауза, её мордашка совершенно серьезно нахмурилась. И, как завершающий артподготовку элемент, реплика 'главным калибром':

- Я сделала всё это ради Марины.

- Марины? - Я закашлялся, чуть не подавившись. Хорошо, что в этот момент сидел! - Поясни?

- Я же говорила, ты меня убьешь, - констатировала она и картинно вздохнула, совершенно не проникнувшись моей грозностью. - А если не ты - то она убьёт. Она такая.

- Беатрис, ближе к делу! - рыкнул я.

- Она тебя любит! - выпалила девушка. - В смысле, ты ей нравишься. Очень сильно нравишься.

Она вскинула руку в знаке 'тишина' до того, как я успел как-то отреагировать. А отреагировать я хотел бурно. И почти матерно. Но по вбитой инструкторами привычке замолчал, давая ей закончить:

- На самом деле ты ей давно нравишься. С самой весны, как вы познакомились. Блин, она не пошла бы на эту авантюру с замужеством, если бы была к тебе равнодушна! Просто раньше она убеждала себя, что ненавидит тебя, и пряталась за свою ненависть. А теперь... - Беатрис опустила голову.

- А теперь ненавидеть не получается, - озвучил я.

Кивок.

- Да, теперь она не может ненавидеть, и чувства из неё так и прут. Она пытается их отрицать, пытается дистанцироваться... Но не получится убежать от себя. А от тебя - тем более.

Помолчали.

- Хуан, я хочу дать ей шанс, - продолжила Беатрис, посмотрев на меня с нескрываемой надеждой. - Вчера она увидела, как я... Скажем так, как я за тебя борюсь. - Щеки Тигренка налились пунцовой краской. - Мне это не нужно, говорю же. Я просто хотела показать ей, что это возможно, бороться за тебя. Возможно обихаживать...

- Быть женой, - перевёл я на испанский.

Вновь кивок.

- Да, быть женой. Которой она уже и так является. Которая готовит, вовремя будит и собирает. Которая делает всё, чтобы тебе было комфортно делать свою работу, чтобы ты знал - здесь тебя ждут и тебе рады. Что есть место, которое ты можешь называть словом 'дом'.- Глубокий вздох, и с новой энергией:

- Хуан, вам ведь даже придумывать ничего не надо! Все взаимоотношения прописаны задолго до вас! Просто не делайте вид, что вы чужие, а вы, и правда, не чужие.

- Не чужие... - Я сбился с мысли, которую собирался озвучить. Покачал головой, но усилием воли очистил сознание:

- Мы не чужие. Мы случайные, Беатрис. Случайно встретились. Случайно произошла та история. Я не мог поступить иначе, чем поступил, но согласись, что вероятность, что на тебя напали бы Феррейра желая украсть ребенка не просто низка, а смехотворна. Это случайность, что такая мысль пришла в голову самомУ всемогущему дону Октавио.

А твоя беременность? - распалялся я, ведь всё это было действительно так. - Это не просто случайность, это вообще что-то из ряда мифического!

Так что нет, мы не чужие. Мы больше, чем чужие. Просто вынуждены вести себя так, как диктует Мироздание, и всё.

- Она тебе не безразлична! - сверкнула глазами Беатрис. Жестко сверкнула, принципиально. Зная, что говорит. - Ты не женился бы на ней только из одной благодарности! Она рассказывала, как вывела тебя из депрессии, что ты пытался помочь ей не просто так, а в качестве ответа... Но ЖЕНИТЬСЯ не стал бы даже ради этого.

Ну, согласись, Хуан! Признай, что я права! Или наоборот, скажи, что не права, если хватит совести врать в глаза!

Ведьма. Сущая малолетняя ведьма. Вот уж достойная смена у Пантеры растет!

Нет, врать в глаза я не смог. Потому просто промолчал.

- Она небезразлична тебе, - констатировала Тигренок. - И ты нравишься ей. Так в чем проблема, Хуан? Почему не дать ей шанс?

- Ты понимаешь, о чем просишь? - устало откинулся я на спинку дивана. - Её растопчут. Сожрут. Сольют в канализацию. Ты представляешь, для работы с кем меня готовят, и кто такая рядом с этими монстрами Марина Санчес, студентка военно-медицинской из сословия работяг?

Но и этот аргумент не возымел успеха.

- Хуан, это ты кое-что не понимаешь. Никто... НИКТО никогда не посмеет обидеть её, - подалась Тигренок вперед в ответ. - Ты показал всему городу, всей планете, что будет с тем, кто сделает ей или мне зло. Даже Фрейя при её статусе поостережется нас трогать, а остальные не посмеют тем более.

...Хотя, Фрейя первая не станет, она умная, - сделала Беатрис отступление, победно усмехнувшись. - Фрейя первая приедет дружить, делать из Марины союзницу для совместного над тобой контроля. А остальные ей не чета, тебе на один зуб.

Я молчал, не зная, что сказать. Над тем, что она говорила, я думал много, не один месяц. Но думать и решиться, сделать практический шаг...

- Пойми, они не станут твоими жёнами, никто из них, - продолжила давить юная Санчес. - Ни Фрейя, ни её сестра не выйдут за человека, у которого мать - проститутка. Даже если они решатся, что вряд ли, этого не позволит королева. Остальные же аристократки не будут рассматривать такую возможность и в качестве наркотического бреда.

А жена тебе нужна. Не в полном смысле, а как человек, имеющий такой статус. Кем ты будешь для общества без жены? Так, проходимцем, мачо.

Если же ты глава семейства... Только тогда тебя воспримут всерьез и только тогда с тобой будут разговаривать серьёзные люди.

Ты и сам знаешь, как работает наше общество, Хуан, не мне тебе рассказывать. И должен благодарить всевышнего, что он облегчил тебе задачу и послал в качестве супруги девушку, которая любит тебя, всё понимает и не подставит, ударив в спину. Которая будет верна и тебе, и твоему делу, чем бы ты ни занимался, не требуя ничего сверхъестественного взамен.

- Долго думала? - усмехнулся я, понимая, что надо взять паузу. Решать такие вопросы сходу нельзя, а её точку зрения я понял.

- Да. - Девушка кивнула. - Но мне было не до того - ребенок был для меня важнее. Я бы сделала это позже, когда бы он родился... - Помолчала, перебарывая волну, идущую от раны в душе, которая зарастёт еще не скоро. - Собиралась свести вас ближе позже, после родов. Она пряталась за ненависть, а после родов у вас было бы слишком много общего, чтобы враждовать...

Замолчала, опустила голову. По щекам её потекли слёзы. Я встал, обошел стол и прижал её к себе.

- Ах ты ж моя миротворица!..

Тигренок заплакала. Нет, это были не рыдания, не истерика, всего лишь легкие слёзы, что уже говорило о победе. Ведь совсем без них нельзя. Что ж, пусть плачет - так легче.

- Дай ей шанс, Хуан! - шмурыгая носом, произнесла девушка. - Ради меня!

- Я подумаю, - совершенно серьёзно ответил я.

* * *

'Подумаю'. Хорошо сказал, аж тошно!

Думал я об этом не то, что постоянно. Нет, импульсно, периодами. Но зато импульсы эти приходились на всё свободное время, когда я не был занят чем-то иным, более важным, отвлекающим внимание.

На следующий день в обед к нашему столику, где мы отходили с девчонками от занятий на полигоне, подошла Камилла.

- Привет! Есть новости? - подобрался я. Я всегда подбираюсь при её виде, интуитивно ожидая каких-то приключений.

- Да нет, просто выходная. Не знаю, чем заняться. - Камилла поставила поднос, села. Внимательно оглядела тарелки, решая, с чего начать. - А что, как я, так сразу неприятности?

- А что, нет? - совершенно искренне ответил я.

Она рассмеялась.

- Нет, Чико, я тебя прекрасно понимаю. Но не сейчас. Сейчас просто хочу выключиться на пару дней, чем-нибудь заняться - у Даниелы есть, кому геройствовать. И сеньору Серхио не до тебя.

Да уж, после финального этапа вендетты ему и королеве еще долго будет не до меня. Альфа до сих пор гудит, как потревоженный муравейник. И пока страсти не улягутся, лучше не 'отсвечивать'. Достаточно того, что мне разрешили заниматься музыкой, пусть инкогнито и под конвоем. Да выпускают в город с её высочеством, тоже под охраной и тоже инкогнито.

- У вас что нового? - оглядела Афина девчонок, ощущая их подавленное настроение.

- Жопа у нас, вот что! - лаконично обрисовала ситуацию Кассандра.

- Сделали нас сегодня, как котят, - перевела на испанский более сдержанная Роза. - И нас, и 'гномиков', и 'пятнашек'. Всех вместе.

- Специально устроили коллективную взбучку, чтоб не возгордились, - продолжила её сестра.

Камилла присвистнула.

- Чем озадачили?

- Брали огневую точку. - Это Паула, всё время после неудачи на полигоне молчащая, и сейчас лицезреющая столешницу, словно поражение - её личная вина.

- Взяли?

Коллективное отрицательное покачивание головы.

- Потери?

Ответила Кассандра, как старшая:

- Двое 'выживших'.

- И всё? - Глаза Камиллы вылезли на лоб.

Все, кто сидел за столом, включая меня, отвернулись в разные стороны, отводя глаза от стыда. Да, не просто разгром. Суперразгром. Особенно учитывая, что подразделений было три.

- Ну, вы хоть поняли, что сеньорины этим хотели показать? - снова рассмеялась древняя богиня, принимаясь за суп. Кажется, мы сделали ей день. Я решил взять бразды разговора в свои руки, тяжело вздохнул и выдавил:

- Мы не киборги. И не суперлюди. И вообще, при штурмах надо всецело полагаться на роботов, а не личный состав. Не лезть никуда дуром.

- Там в городе мы победили напором, нахрапом, - перебила меня Паула, проработавшая этот вопрос куда глубже. - Кого-то подловили, кого-то взяли 'на пушку'. Оба дома наркобаронов сдались на милость, толком не посопротивлявшись. Потому, как бандиты - никакие бойцы, у них слабая мотивация.

Если же мы, как хотели некоторые, попытались бы штурмовать дом Феррейра... - Она отрицательно покачала головой. - Песнь прощания в 'памятной' звучала бы не один раз. Думаю, не меньше десятка. Несмотря на нашу выучку и техническую оснащенность.

- Эта сеньорита сделала больше всех, чтобы мы не брали штурмом дом Феррейра, - презрительно кивнул я на огненного демона - ну, не могу я такое забыть! Не так быстро! Даже понимая, что так правильно. После чего обратился к ней напрямую:

- Кисонька, не я ли решил не штурмовать этот дом в лоб задолго до начала основной фазы?

Паула махнула рукой, отказываясь от спора. Мол, чего теперь вспоминать - не важно это.

Действительно, не важно. Так всегда, если бы я положил людей - был бы злодеем и никудышним командиром. Хоть где положил, где угодно. Если всё обошлось, сработали ювелирно и в моих группах никто не пострадал... А, ничего, не важно. Всё нормально.

Я и не ждал похвалы, когда всё задумывал. Мне, действительно, достаточно лишь осознания, что всё получилось. Но всё равно что-то свербит.

- А в городе вы брали лишь численностью, огневой мощью, - продолжила меж тем древняя богиня, словно подбивая баланс. - Если бы вас было меньше, меньше плотность огня, ваши противники смогли бы прийти в себя и организовать сопротивление. А так вы сминали их до того, как они что-либо понимали. Что, не так?

И вновь ни слова похвалы. Хотя изначально всё шло к тому, что у меня под рукой было бы лишь три-четыре взвода, включая девочек Сандры, да два автономных подразделения хранителей в относительном подчинении. Что совершенно недостаточно для плотности огня, необходимой для штурма целых кварталов. С такой армией не навоюешь. Но похвалы вновь не последовало.

- Ладно, мы всё поняли, - подвел я черту под разговором. - И сеньорины зря старались, мы свои ошибки знали и без них.

- То знали, а теперь прочувствовали! - усмехнулась Афина, воздев палец к потолку.

А кто спорит? Молодцы, сеньорины! Разумеется!

- Ладно, хватит о грустном, - закрыла тему и древняя богиня, доев суп и придвинув второе. - Кто она?

- В смысле, 'она'? - сделал я непонимающее лицо, ибо обращалась Камилла, при всей аморфности вопроса, персонально ко мне.

- Та сеньорита. Из-за которой ты сам не свой.

И глядя на опешивших девочек, пояснила:

- Вы все сидите и грустите о поражении. Что вас сделали с разгромом. А он думает о бабах - вот, посмотрите на свои лица и его. Правда, отличаются?

- О сеньоритах! Какая ты грубая! - тяжело вздохнул я.

- Сам признался, за язык не тянула! - стрельнула Афина глазами. - Ну и? Кто же?

Мои девчонки видели, что со мной эти дни, но о причинах догадывались. А потому не задавали вопросов. Теперь же, после слов Камиллы, их взгляды были обращены ко мне с не меньшим интересом.

Я понял, что отвертеться не получится. Но и вскрывать душу, словно ножом консервную банку, тоже не хотелось. Потому ответил обтекаемо:

- Белая обезьяна.

Камила замерла, не донеся до рта вилку. Хмыкнула, положила оную назад.

- Не поняла?

- Я говорю, она - белая обезьяна. Я думаю о белой обезьяне. Вот уже который день.

С непониманием на меня смотрели все. За исключением одного персонажа, тщательно изучавшего в своё время культуру и историю древнего Востока, по привычке считая их своими.

- Есть такая старинная легенда, - начал пояснять я. - Однажды халиф позвал к себе Ходжу Насреддина...

- Кого? - не поняли девчонки. Первой спросила Камилла, но всего лишь на чуть-чуть опередив остальных.

- Ходжа Насреддин, - пояснила Гюльзар. - Фольклорный герой мусульманской Азии. Очень умный и скользкий тип, прикидывающийся простаком. Сказочный персонаж, собирательный образ.

- А, - понятно... - потянула Кассандра. Мусульман она не любила. Паула тоже кивнула - краем уха что-то слышала.

- Так вот, однажды халиф позвал к себе Насреддина, - продолжил я, - и говорит: 'Насреддин, поделись своей безграничной мудростью? Открой секрет, как можешь ты столько знать и всегда справляться с любой трудностью?'

Ответил Ходжа: 'О, великий халиф! Источник моей мудрости поистине не имеет границы! И постичь его не так сложно, хотя и не так легко, как покажется некоторым'

Девчонки затаили дыхание - сказки тут любили все, а они - особенно. Я продолжил загадочным тоном, нагнетая 'сказочную' обстановку:

'Что же для этого нужно, о, мудрейший?'

'Для этого, о величайший из халифов, сын Неба, наместник аллаха на Земле, - ответил Насреддин, - нужно не многое. Нужно просто не думать о белой обезьяне'.

Повисла пауза. Халиф смутился.

'О какой именно белой обезьяне, о мудрейший?'

'О любой. О самой простой белой обезьяне, обитающей в твоих необъятных лесах', - скромно пояснил Ходжа.

'Любой?' - уточнил правитель.

'Совершенно!' - подтвердил мудрец

Халиф долго думал, затем сказал:

'Но я и так о ней не думаю'.

'Вот и не думай впредь, о великий! - воскликнул Ходжа. - И тогда тебе откроются поистине неисчерпаемые источники мудрости. Никогда, ни при каких условиях о ней не думай, и станешь величайшим правителем всех времен и народов!'

- Связь мыслеобразов, - нарушила наведенную мною 'сказочную' атмосферу наша ближневосточная стервочка. - Простой психологический приём. Как думаете, что произошло после этого?

- Каждый раз, пытаясь приобщиться к 'мудрости', халиф думал о белой обезьяне. Да уж! - Камилла крякнула от удовольствия и вспомнила об остывающем обеде, о котором на время моей короткой истории все забыли. - И кто же она, эта... Хм... Некрасиво так о сеньорите, но сам сказал. Это точно не Фрейя, с Фрейей ты так себя не ведешь.

- Какая разница? - Я наигранно-беззаботно пожал плечами. - Мораль в том, что я не должен о ней думать, понимаешь?

- Но раз за разом думаешь. - А это уже Паула, сощурив глаза в две оценивающие щелочки.

- Ладно, вы как хотите, а я закончила. - Камилла убрала вилку с ножом, поднялась и забрала поднос. - Хуан, увидимся! Привет обезьянам!

Я помахал ей ручкой во след и обернулся в одну сторону, затем в другую, на внимательно смотрящих на меня девчонок, словно я витрина какая:

- Ну, что? Что?!!

* * *

- Всё думаешь о белой обезьяне? - усмехнулась Гюльзар, входя в ванную и скидывая халат. - Не помешаю?

Я подтянул ноги. Когда она мне мешала?

Она залезла и блаженно откинулась на спинку напротив.

- Думаю, - буркнул я.

- А своих обезьян тебе не хватает? Не белых? - Глаза её так и лучились иронией.

Я пожал плечами. Что ей сказать в ответ? Что они 'не такие'? А какие?

- Как самочувствие? - сменила эта стервочка тему, кивнув на мои художества на лице. Я потрогал один из синяков, пожал плечами.

- Норма была в ударе. Видишь, как раз отмокаю. Кажется, живого места не оставила.

- Тоже за что-то наказывает? И перед ней провинился?

Я пожал плечами.

- Да нет, скорее просто учит. Она такая.

Помолчали.

- И всё же, Хуан, зачем она тебе? Я про белую обезьяну, о которой ты думаешь. Я не они, мне-то можешь рассказать?

- А если я сам не знаю? - развел я руками.

Восточная красавица картинно вздохнула.

- Тогда всё хуже, чем мы все думаем.

Помолчала.

- А Фрейя?

- В загуле. - Моё лицо исказила гримаса ненависти и разочарования. - Конкретно в данный момент с инспекцией на обратной стороне планеты, но в общем ушла к Себастьяну. Назло мне, чтоб был сговорчивее. Но это к делу не относится, Марина и эта шалава в разных измерениях.

- Да трахнул бы ты её уже, ту, которая в другом измерении, и дело с концом! А то сидишь, мнешься... - Гюльзар поднялась и пересела на мою сторону, утонув в объятиях. - Давай!

Я принялся массировать ей плечи, шею, голову. Затем спустился ниже, дошел до груди. Наигранно усмехнулся:

- Так понимаю, еще не решилась?

- Угу, - мурлыкнула Восточная красавица.

- И если решишься, я первый узнаю, да?

- Риторический вопрос. Конечно!

Угу, конечно. Тогда наши обнимашки станут слишком опасными и быстро закончатся.

- Гонишь? Хочешь от меня быстрее отвязаться? - снова мурлыкнула она, с издевкой в голосе.

- А от тебя отвяжешься?

Она закрыла глаза и отрывисто задышала, готовясь нырнуть в водоворот блаженства. Я продолжил:

- Знаешь, я иногда думаю, что ты специально тянешь. Ради кувырканий здесь со мной. Нет?

Гюльзар неопределенно пожала плечами.

- Может мне просто нравиться быть единственной в мире девственницей, по два-три раза в неделю получающей оргазмы?

- Лицемерка! Лицемерка и эгоистка! - деланно-осуждающе вздохнул я.

- ...Хуан, ты должен ей позвонить, - произнесла Маркиза после того, как отдышалась, когда я закончил. Убрала мои руки, поднялась, вылезла наружу. Взяла полотенце, принялась остервенело растираться.

- Почему? - безразлично потянул я. Вид её тела меня давно не возбуждал, да и вообще всё, что мы делали, воспринимал как некую наскучившую игру, рутину. Мне нравилось доставлять ей удовольствие, но... В чем-то она права, я бы с удовольствием сбагрил её Хуану Карлосу, не реши она иначе.

- Потому, что вижу. Так надо, - лаконично ответила она. Помолчала, видно, подбирая слова. - Ты сегодня не просто не в ударе. Сегодня ты был... Когда обнимал меня, я чувствовала, мысленно в твоих объятиях была она, а не я. Мы, женщины, такое чувствуем.

Пауза. И сновой силой:

- Плевать на принцесс, плевать на сеньорин офицеров, плевать, что там будет дальше! Просто позвони ей. Это Мироздание, и у него свои на нас планы, не важно, что мы мним о себе сами.

- Фрейя мне небезразлична, - покачал я головой. - И Паула. От них мне рвёт крышу не меньше, а то и больше. А тут она. Не находишь это... Неправильным?

- Мироздание не может быть неправильным, - покачала Маркиза головой, наставительно, как ребенку, говорящему банальности. - Мы можем не понимать его задумок, эти задумки могут расходиться с нашими ценностями и моральными ориентирами... Но это НАШИ ориентиры, Хуан. Нами придуманные и зачастую надуманные. На которые высшим силам плевать с марсианского Олимпа.

- Позвони ей, Хуан, - заключила она. - Мироздание всегда бьёт по рукам тем, кто ему противится. Ударит и тебя, если решишь, что ты умнее. Ты должен принять неизбежное и идти навстречу Судьбе, а не от неё. Ты всё равно пройдёшь свой Круг Жизни, но лучше сделай это сам и добровольно, чем насильно, через страдания и лишения.

Ох уж эта Восточная философия!

- Я подумаю. Честно-честно, подумаю! Обещаю!

И когда она почти вышла, бросил ей вслед:

- Чика, а в современном Иране как относятся к многоженству?

Она вернулась, выглянула назад. Уыбнулась.

- Других жен у тебя не будет. Только шлюхи, а шлюх везде полно, в любой культуре.

После чего всё-таки затворила дверь.

Да уж, та ещё стерва! Но вещи называет своими именами, а это здорово.

* * *

- Можно?

Мишель еще не ушла, но собиралась. Уже переоделась в гражданское и красилась. Кивнула:

- Заходи.

Я прошел, сел на 'своё', гостевое место.

- Чай не предлагаю, опоздал.

- Не претендую, - развел я руками.

- С чем пожаловал?

- Отпусти меня завтра?

Она смерила меня удивленным взглядом.

- Смотря куда.

- Гулять. В город.

- Хуан, мы уже всё обсудили. Лея простила наше смоуправство только потому, что оно вписалось в экстренно разработанную к тому моменту генеральную линию. Но за красивой улыбкой она прекрасно помнит, что мы действовали сами, без её ведома, не то, что одобрения. И больше не простит.

Пауза.

- С кем гулять собираешься? Фрейя в Омеге.

- Знаю. С белой обезьяной.

- ???

- С Санчес, - перевел я, насладившись её изумленными глазами.

- Старшей? Младшей? Или обеими? С тебя станется.

- Старшей. - Из груди вырвался красноречивый вздох, который она прекрасно поняла.

- Доиграешься!

- Мне нужен убойный аргумент для торговли с её высочеством. Ты же знаешь, она демонстративно гуляет с Себастьяном. И с ним же ночует.

- Да нет, всё ожидаемо. - Теперь красноречивый вздох вырвался у Мишель. - Я лишь гадала, когда ты созреешь.

- Так напрашивалось?

- А что, нет?

Что ж, логика железная. Паула роль угрозы сыграла плохо, Фрейю надо брать чем-то более... Опасным. Реальной, а не мнимой соперницей. Ангелочки для этой цели не подойдут - любые ангелочки.

- Полдевятого, - глянула Мишель на браслет. - Значит так, подобрать тебе группу завтра из резерва я не успеваю... Да в общем и не хочу. А одного отпускать - Лея меня убьёт. Если найдёшь себе группу на завтра, из числа выходников, естественно, можешь идти. Нет... - Развела руками. - ...Извини.

- Ты же знаешь, найду, - усмехнулся я.

- Вот и отлично. - Она поднялась и направилась к выходу, пропуская меня вперед через раскрывшиеся перед ней створки. - Значит, до завтра. После развода и поговорим.

- Adios! - помахал я ей, когда створки закрылись.

Постояв немного, дабы привести мысли в порядок, вызвал Белоснежку:

- Марта, у вас, завтра, вроде был выходной?

Та мгновенно почувствовала, что не так.

- Хочешь поменяться?

- Да. Ваш взвод на наш. Вы как?

- Сейчас, обсужу с девочками, у кого какие планы, перезвоню.

- Хорошо.

Ответ пришел, когда я добрался до переговорной и сидел в кабинке:

'Хуан, всё хорошо, можем'.

'Подходи к диспетчерской, напишем заявления' - отправил я ей ответ. После чего выбрал Кассандру:

'Патрисия, дело на миллион. Подходи к диспетчерской'.

И только после этого мой палец начал набор заветных цифр и букв номера сеньоры Санчес де Шимановской. Пора прекращать думать о белых обезьянах! Причем самым простым, сформулированным нашей мудрой Восточной красавицей способом.

* * *

'Пик-пик! Пик-пик!'

Кажется, я придремал. Поднялся, хлопая глазами.

- Что случилось? - Рядом испуганно вскочила и Марина.

Я огляделся. Центральный парк, 'дикая' его часть. Головное озерцо системы водоснабжения...

- ...Сообщение.

Нацепил валяющийся неподалёку навигатор, активировал перед глазами вихрь визора. Ткнул пальцем сквозь конверт с изображением рухнувшей двести лет назад, но отчего-то до сих пор считающейся символом Италии старинной башни.

'Рота подъём! Срочно к машине! Это приказ'.

С приказами не шутят. А она мой командир, какие панибратские ни были у нас отношения.

- Вставай, одевайся, - кивнул я Марине, которая облегченно вздохнула лишь после этого.

- Королева вызывает? На ковёр?

Умная девочка. Но иногда слишком умная. Что, впрочем, не вина, скорее достоинство.

- Пока нет. Но что-то случилось.

- Из-за меня?

Марина вскочила и принялась быстро-быстро одеваться, как заправский ангелочек. Я поднялся и начал искать свои вещи, но куда спокойнее и равнодушнее.

- Скорее всего. Но раз к делу подключили всего лишь Кассандру, ничего страшного. Побесятся и отвалят.

- Думаешь? - В голосе Пантеры я услышал укор самой себе, дескать, подставляет меня. 'Дорвалась до сладкого, зараза эдакая' и 'сбылась мечта идиотки'. Но так же и надежду, что всё действительно не так страшно, и эта наша встреча не последняя.

Я притянул её к себе и поцеловал в носик.

- Я никому тебя не отдам, поняла? Кто бы что ни хотел и ни думал. Так хочет Мироздание, и даже королева не может тягаться с Высшими Силами.

Девушка улыбнулась, расслабилась. Слава богу.

До самого выхода из парка шли одни - девчонки, видя, что мы оделись, ушли вперед. Зато все встретились возле нашего взводного 'мустанга'. Кассандра стояла с озабоченным донельзя лицом, витая в иных пространствах, остальные же встали полукругом вокруг с мордашками различной степени ошарашенности. Одна Паула выделялась - привалилась задом к корпусу машины, и, сложив руки на груди, взирала на всё со стоическим равнодушием.

- Что случилось? - подвел я Марину к нашей веселой компании.

- Выходной отменяется, Хуан, - подняла напряженный взгляд итальянка. - Тебя срочно мобилизуют.

- Кто? Офицеры?

- А кто-то может еще? - ядовито выдавила она, но я чувствовал, не я был истинным объектом раздражения.

- Что нужно сделать?

- Приодеться. Потом ехать в 'Ла-Куронь' и забрать оттуда её высочество.

- Она уже вернулась? Еще вчера была в Омеге.

Впрочем, чего это я? На гиперкатере тут лететь час. Да, болтанёт в сфере ураганов неслабо, дважды, на входе и выходе, но Фрейя девочка тренированная, к нагрузкам привычная.

- А что, иначе забрать её не получится?

Отрицательное покачивание головы.

- Она там не одна. Она с неким сеньором Хосе Мария Рубио Мореной.

Клан Рубио небольшой и не самый сильный, но сеньор Морена, дед этого молодого человека, практически правая рука сеньора Ортега. Которому давать слишком большую власть ввиду грядущей войны её величество не хочет, а значит, и от дочери их протеже надо держать подальше.

Я про себя выругался. Вот же ж... Гулящая женщина! В прямом смысле этого слова! Хоть бы головой подумала, с кем куда идёт! Неглупая же!

- У меня идея получше. Я звоню Себастьяну, и тот сам забирает Фрейю из 'Короны'. И сам даёт ей взбучку - не напрасно же она с ним последнее время на людях милуется? А мы с вами, все вместе, дружно пойдем посидим в заведении попроще. Думаю, нам есть, что обсудить.

Девчонки продолжали стоять, словно статуи, не издавая ни звука.

- Ну что? Что на сей раз? - не понял я.

- Хуан, Себастьян не поможет. Это не Фрейя.

Я дал себе несколько долгих-долгих секунд на осознание последней фразы. Просто потому, что не хотел признавать эти слова. Хотел считать их шуткой, розыгрышем. Но от правды никуда не убежишь, и тем более, как сказала Гюльзар, не убежишь от своей судьбы.

- Почему сейчас? - только и вырвалось у меня. Зря спросил. Ответ стоял рядом со мной. Слишком громко я старался не думать о белой обезьяне. Настолько громко, что кто-то сделал нужные выводы. И уже совершенно неважно, кто именно.

- Сколько у нас времени?

- Пара часов, - раздался голос сзади. Я обернулся. Светлячок, собственной персоной. - Держи.

Васильева протянула мне пачку хороших мексиканских сигарет. Крепких - знаю такие. Свежие, нераспечатанные.

- Специально прикупила, для тебя, - словно прочла она мысли. - И мне дай одну.

- И мне, - протянула руку огненный демон.

- Тебе-то зачем?

- Роза, Мия, отвезите Марину домой, - быстро бросила Кассандра, после чего Сестренки оперативно оттащили Пантеру прочь от нас.

- Хуан, увидимся! - лишь бросила напоследок та. Я помахал рукой в ответ - было не до неё.

Паула прикурила, сделала затяг, закашлялась.

- Давно не баловалась, - призналась она сквозь проступившие слёзы. - Последний раз был аж на Земле, лет в четырнадцать-пятнадцать.

Светлячок тоже закашлялась, но отреагировала куда спокойнее. Видно, 'баловалась' не так, чтобы очень давно, уже в корпусе.

- Ты не ответила, тебе-то это зачем? - усмехнулся я, глядя на нелепые попытки огненного демона пристраститься к вредной привычке. Повернул голову - можно говорить откровенно, Марину уже сажали в машину, но не нашу, чужую. Ту, на которой приехала Светлячок и две девицы её группы, отправившиеся по её знаку вместе с Сестренками.

- А кто роль громоотвода играть будет? - усмехнулась Паула, салютуя отъезжающей машине сигаретой. - Тут одна ревновала, чуть всю базу на камешки не раскатала. А теперь их две будет. Они совершенно точно будут знать, что у тебя есть кто-то еще, и в роли этой 'кто-то еще' угадай, кому придется вертеться? Или ты собираешься оперативно выбрать одну из них?

Я отрицательно покачал головой.

- Если оперативно выберу, меня оперативно уберут с глаз долой. Как затупившийся скальпель - кому он нужен, если им можно выполнять всего одну определенную операцию?

- Скорее, как одноразовый шприц, - усмехнулась Кассандра и тоже потянулась к пачке. - Дайте и мне? Я тоже буду во всём этом участвовать.

- Думаю, мир не без добрых людей, - заметил я. - И девочкам обязательно сообщат друг о друге.

- Будем решать, - махнула головой Васильева. - Нас тоже недооценивать не стоит. Посидим, покумекаем... Что-нибудь, да придумаем.

Покровительственная, но не злая усмешка:

- Ну что, Шимановский? Всё возвращается на круги своя? И вновь Центральный парк...

Я докурил первый и безжалостно отправил 'бычок' в полет на голый бетонопластик тротуара, плевав на урны и правила хорошего поведения.

- Поехали уже, что ли? Перед смертью не накуришься.

Вот уж точно, против Мироздания не попрёшь. А будешь артачиться - оно тебя потащит силой, и на своих, а не твоих условиях.

А может мне сменить религию? Говорят, Церковь Апокалипсиса не самое глупое, что придумано человечеством!..

...И совершенно точно нужно перестать думать о белых обезьянах. Любого цвета.

 

 

Глава 2. Фрейя

Август-сентябрь 2448, Венера, Альфа

Фрейя. Как много в этом имени. И как мало.

Началось всё через пару дней после нашего танцевального марафона. Приведя мысли в порядок и продумав стратегию, её высочество заявилась ко мне, на базу, и, распугав всех девочек, предложила встретиться. В ультимативной форме - я не мог отказаться. Даже выходной костюм с собой привезла, чтоб наверняка. Хотя внешне приличия соблюла - не придерёшься.

Но я придираться не собирался. Свои проблемы к тому моменту решил, и тоже выработал стратегию - был ко встрече готов. Стратегия эта гласила: 'Не уступать до её полной безоговорочной капитуляции, и не колышет'. Так что на следующий день мы поехали в консерваторию, на концерт.

Вам смешно? А мне нет. Да, хреновый из меня знаток классической музыки; я и неклассическую знаю не так, чтобы очень. Блюз, джаз, рок-н-ролл... А тут Моцарт, Штраус, Вивальди! Рок-н-ролл отдыхает!

- Я научу тебя любить классику! - горели глаза её высочества. - Сделаю из тебя человека!

Хмм... То есть я, получается, не человек? А кто? Обезьяна?

Что играли в консерватории - не помню. Что-то старинное, приятное, мелодичное. Мы почти весь концерт процеловались в закрытой ВИП-ложе - было не до музыки. Но уже через три дня она снова вытащила меня в город, и на сей раз мы сели в партере - пришлось именно слушать, вникать. Предыдущий опыт был ею учтен, а желание 'сделать из меня человека' превалировало над желанием приятно провести время.

А еще на следующий выход в город пошли на балет.

- Тебе должно понравиться, - плыла в улыбке Фрейя, заваливаясь ко мне в каюту и плюхаясь на кровати Сестрёнок поперёк. - Чайковский, 'Лебединое озеро'. Слышал?

- Краем уха, - скривился я, более озадаченный тем, что этой верткой выдре дали постоянный пропуск на территорию базы. Это что ж теперь получается, ничего не сделаешь без оглядки даже дома?

Отдельно надо сказать, что каждый наш выход для стражи и хранителей был сродни войсковой операции. Ложа защищена более-менее удовлетворительно, а вот в зале Фрейя представляла собой великолепную мишень. Да, мы шифровались; гримм, макияж, краска для волос - моих в том числе, накладные парики и маски... Но всё это мелочи по сравнению с потенциальной угрозой. Сама Фрейя вряд ли смогла продавить такое решение, значит, не обошлось без Сирены. А раз Сирена согласилась на войсковые операции... При каждом нашем посещении театров и концертных залов... А теперь ещё и пропуск...Это наводило на мысли.

Сеньорины хотят от меня форсажа, быстрого решения проблем с привязкой её высочества. Даже зная мою позицию по 'стартовым условиям', которую я долго и нудно, по полочкам, раскладывал Мишель. Которую она довела до них, скорее всего, в записи, в моём исполнении. Но всё равно настаивают. Значит, что-то случилось такое, о чем я пока не знаю. И интуиция подсказывала, Паула тут не при чем.

- Я скину тебе интересные записи, послушать, - сказала Фрейя в тот день на прощание, когда мы вдоволь нацеловались на лавочке недалеко от шлюза базы, плавно и незаметно ставшей 'нашей'. - Знаю, ты обожаешь разную музыку, и девчонок подсаживаешь. Послушай теперь мою, прочувствуй её. Обещаю, тебе понравится. - Довольная улыбка до ушей. - Вот, возьми, - протянула она капсулу. - Тут Шопен. Мой любимый композитор из древних. Потом расскажешь, что наслушал.

...Я смотрел ей вслед и понимал, что она мне нравится. Что схожу по ней с ума. И дело не в банальном желании затащить её в постель, хотя она меня активно и обрабатывает перед расставаниями. Мысленно представив рядом с нею огненного демона, я не мог ответить, кто лучше, кто нравится мне больше и кого бы я променял на кого, наплевав на указки сверху. Даже сам себе не мог сказать. И это бесило почище интриг сеньорин, кажущихся мелочными и никому, кроме них самих, не нужными.

Музыка 'пошла'. Я понял, что втягиваюсь, когда заметил, как изменился мой музыкальный вкус. Он дополнился, обогатился, и при встрече с парнями, которую я выцыганил у Мишель на время очередной командировки её высочества в провинцию, у нас сложилась дискуссия, в которой я что-то понимал, и даже мог ответить на кое-какие вопросы. В общем, я расту, и это стоит всех нервотрёпок общения с Фрейей.

Нервотрёпки... Музыка, композиторы, оперетты и балет - это всё хорошо. Однако главной целью были, естественно, не разговоры и не походы на культмассмероприятия. Они лишь прелюдия ко главной цели - охоте. На меня, как на интересующего её самца. И охотница она, признаюсь, как человек, навидавшийся подобных хищниц, великолепный.

Поцелуйчики на лавочке и в машине. Распускание рук, которым она грамотно разрешала от невинных шалостей в общественных местах, до полной свободы наедине. При этом разговоры о высоких материях, демонстрирующие, что ей со мной интересно, и нужен я не только для животного спаривания. Она завоёвывала меня, действуя моим же оружием - психологией. Только со своей, женской стороны. Мы оба прошли базовое обучение, оба владели некоторым набором приёмов, оба умели распознавать эти приёмы в действиях друг друга... И оба умели противодействовать. Что постоянно и делали, не соглашаясь уступить друг другу даже в мелочах.

То есть, в сшибке участвовало два мастодонта, примерно равных друг другу по силе. А значит, победитель должен был выявиться не на 'силовом', то бишь психологическом поле, а на поле рефлекторном, животном. Тот, чей инстинкт победит, проиграет, и здесь все преимущества были у неё. И как у женщины, и как у более старшей и опытной сеньориты, пресыщенной многими вещами и жаждущей иного уровня общения. Нас разделяло семь лет; и пусть внешне это было почти незаметно, мировоззренчески я отставал от неё, какую бы школу жизни совсем недавно экстерном ни прошел.

Почему держался? Сам не понимаю. Эта выдра умела всё, что должна уметь женщина - если не на профессиональном, то на уровне опытного ценителя. Её поглаживания, прикосновения пальчиками, грамотные акценты на нужных частях тела движениями и невинными жестами, грамотное отвлечение на них моего взгляда с помощью нехитрых приспособлений в виде бросающихся в глаза, контрастирующих с нарядом брошей, колье, новаций в макияже, симпатичных рисунков на самом теле и прочих достижений неуёмной женской фантазии. Ведьма, истинная ведьма! Даже несмотря на весь ад первых месяцев корпуса, с нашей лавочки я уходил в настолько возбужденном состоянии, что удивляюсь, как не прыгал на постовых, первых встречных лиц женского пола за гермозатвором.

Естественно, после каждого расставания требовалось бежать к знакомым девочкам. Любым, без разницы, каким именно - кто на базе и не спит, к тем и бежал. А с этим обычно были проблемы - возвращался я за полночь. А в тот день, после балета, мне особенно не повезло - 'гномики' в полном составе срулили в город, 'пятнашки' в полном же составе дрыхли после жестких учений, а остальные... Кто где, но в целом облом. Знакомых в кубрике не оказалось, а прыжки на всех подряд ещё более худшая перспектива, чем 'сдаться' её высочеству. Пришлось идти в каюту несолоно хлебавши.

- Сильно плохо? - спросила Гюльзар, заходя ко мне в душевую. Я стоял под ледяными струями воды и понимал, что нифига они не помогают. Меня трясло, я не знал, что делать, и такое со мной было впервые.

- Уходи, - произнес я, пытаясь сдерживаться. - Я однажды чуть не набросился на Розу, а ты... Красивее её, - подобрал я политкорректное слово. Слава богу, Сестрёнки спят и не слышат.

- Ты хочешь сказать, хочешь меня сильнее, чем Сестрёнок? - довольно заулыбалась эта гадина.

- И всегда хотел! - не стал упираться я, про себя выругавшись. Не то было состояние, чтоб спорить или врать.

Персиянка покачала головой, но промолчала. Переваривала поднявшееся в душе ликование. Девчонки они такие, даже маленькая похвала, даже сравнение с лучшей подругой-напарницей, ради которой отдашь всё... Наконец, пришла в себя, посерьёзнела:

- Хуан, может хватит играть с нею? Эти ваши игры на износ до добра не доведут. Особенно тебя - ей всегда будет легче.

- Думаешь? - усмехнулся я без особой уверенности.

- Знаю. Вижу. Может ты и перетрахал тут половину личного состава, но она опытнее. А опыт значит многое.

Я пожал плечами - что тут скажешь? Мои выводы аналогичны.

- Ты изучала психологию? - попробовал я аргументировать свою позицию, отвлекаясь от безумного желания, которое с приходом... Что там говорить, самой красивой во взводе Маркизы, только возросло. Персиянка пожала плечами. - Она будет только моей. Делить её ни с кем не намерен. И пока она не готова к такому формату взаимоотношений, будет то, что есть. Я не могу решать за неё, как и толкать, но и не позволю кататься на себе, когда это случится.

- У тебя слишком маленький вес, чтобы иметь принцессу в качестве девушки на своих условиях, - отрезала она. - Ты для неё никто. Как и для аристократии, как и для Венеры.

- Значит, я получу этот вес! - воскликнул я, сам себе веря плохо. Я просто знал, что по-другому не будет, мне придётся это делать. Искать и находить способы, и работать. Или же 'сливаться' прямо сейчас.

Она покачала головой.

- Как ты собираешься этот вес приобрести?

- Не знаю. Но я никуда не тороплюсь. Придумаю.

- А пока будешь истязать себя после каждого свидания? - нахмурилась она, сложив руки перед грудью.

- Ну, не факт, что после каждого свидания мне будет везти, как утопленнику! - воскликнул я, выгоняя из себя всю злость на ситуацию. - Обычно на базе всегда кто-то есть, кто не против весело провести время.

- Мне изменяет память, или ты декларируешь, что кувыркаться со всеми подряд местными шалавами не в твоих правилах? - расплылась она в ироничной ухмылке.

- Гюльзар, уйди! - не выдержал и зарычал я. - Ну, не до тебя сейчас! Я и без тебя знаю, что надо и что не надо!

Она тяжело, но покровительственно вздохнула.

- Хуан, сделай воду теплее.

- Зачем?

- Я сказала, сделай воду теплее! - повысила она голос. - Ты можешь хоть раз не спорить, а сделать, как просит родная напарница?

- Но... Да. - Я подчинился. Сейчас я был готов на всё. Абсолютно всё. Даже на это. - Ты уверена, что готова?

Судя по её лицу, уверена она была не до конца.

- Обещай, что не набросишься, - произнесла она после раздумий.

Я не понял, что к чему, нахмурился.

- Ты о чем?

- Я говорю, пообещай, что не набросишься на меня сейчас, - медленно и размеренно проговорила она. - Не возьмёшь силой, как когда-то пытался Розу. Хуан, включай мозги; понимаю, кровь от головы отлита, но не настолько же? Просто пообещай, и подвинься!

Дошло. Нет, правда, как жираф! Что ж, так даже лучше - я не готов врать, как и не готов ссориться с хорошо знакомыми почти близкими людьми на ровном месте.

В том, что не сорвусь, уверен не был. В чем откровенно признался. Лишь добавил:

- Но я постараюсь! - И честно-честно улыбнулся.

- Хорошо. - Ответ её удовлетворил. Рисковая девчонка! Впрочем, я уже говорил, она больший ангел в нашем взводе, чем кто бы то ни было.

Маркиза стянула ночную, в которой вошла, отбросила её в дальний угол, на крючки для вещей. Вошла ко мне, под струи воды. Стараясь не прижиматься, и вообще избежать лишнего контакта, опустилась на колени.

- Скажешь кому-то из девчонок - убью!

- Только девчонок? - ехидно усмехнулся я. - А насчет мальчишек как?

- Убью тем более! С расчлененкой! Ты знаешь, рука не дрогнет!.. - сверкнула в её глазах сталь.

Нет, это не пустая угроза. Убила бы. У неё несколько... Специфическое отношение к жизни и мировосприятию. Но я уже говорил, мы понимаем друг друга так, как никто другой во взводе, да и вообще на планете. Даже с огненным демоном уровень взаимного понимания гораздо ниже. Я единственный человек во вселенной, кому удалось полностью пробраться под кокон Гюльзар, перед кем она раскрылась на сто процентов. С остальными, даже дочерьми единорога, она кокон держит, пусть и весьма-весьма тонкий.

...А говорить ничего не пришлось. Девчонки сами всё поняли, когда в следующий выход в город я привез восточной красавице дорогущие моднейшие духи... Которые выбирала, какая ирония, лично её высочество. Так ей и надо, ведьме!

* * *

Итак, целью был я, а не Шопен, Чайковский, Шекспир или Ллойд Вебер. А потому, потерпев фиаско в стандартной комплектации вариантов развития событий, Фрейя решилась на крайние меры.

- Куда сегодня? И почему сказала, всё равно, что одевать? - Судя по её довольной мордашке, когда я сел в 'либертадор', и хитринках в глазах, задумала её высочество пакость. Точно:

- Сегодня всё равно, что одевать. Мы едем на пляж.

Я нахмурился.

- Правильно понимаю, на этом пляже купальный костюм не нужен?

- Совершенно верно. - Довольный кивок.

- Мышонок, я так не играю.

Презрительный смешок:

- Хуан, девственницу-то из себя не строй! Ты, да после года в корпусе? И какой-то пляж? Ты в душевой с пачками голых девах каждый день моешься, а тут...

- А ты? - Мои глаза сузились в две щелочки. - Обнаженная её высочество инфанта... Хочешь сказать, не боишься журналистов-папараци? - отвел я тему в сторону, не в силах признаться, что именно меня беспокоит.

Она покровительственно улыбнулась. Поняла, естественно, но решила поиграть.

- Это частный пляж, Хуан. Закрытый клуб. Только для избранных.

- Богоизбранных.

- Можно сказать и так. Там такие меры безопасности, что золотохранилище Венерианского королевского банка стонет от зависти. А если думаешь, что в среде аристократии все такие снобы, чтущие традиции консервативного неохристианства, то ошибаешься. Мы тоже люди, тоже венериане, и друг перед другом нам скрывать нечего.

- То есть, ты бываешь на подобных пляжах с завидной регулярностью, как и большинство аристократии, - перевел я её слова на испанский. М-да, не знал. Про 'Рай' и что там творится, знаю, и девочки рассказывали, и слухи по планете ходят... Но ню-пляж?..

Хотя, особого удивления Фрейя этим откровением не вызвала. Ну, ню-пляж, и что? Это всё-таки Венера, а там она среди своих. В демонстрации тела перед кем нет ничего экстраординарного; главное отделить тех, кто 'глазопожат' от всякого постороннего быдла.

- Допустим. А если посмотреть с другой стороны? Ты не простая дочь олигарха. Ты - принцесса, инфанта. Та, кто возглавит планету в будущем. Пойму про всех, даже Сильвию, самую богатую невесту Солсистемы. Но...

- Хуан... - Фрейя осеклась, не зная, как подобрать слова. - Хуан, у меня две руки. Две ноги. И всё остальное как у всех. Я не разумное насекомое с планеты Пенелопа. В подобных же местах действует корпоративная этика...

Пауза, глубокий вздох, и:

- ...Хуан, мы каста. Обособленная группа людей, которые всегда будут ближе друг к другу, чем к кому бы то ни было на планете, пусть они и проживают бок о бок рядом. Да, я буду править страной, но там я среди равных. А может, ты думаешь, там все только и делают, как устраивают оргии? - она натужно рассмеялась и двинула мне по ноге кулаком.

- Ну, в своей возрастной категории... Почему нет? - сделал я наигранное лицо.

- Ах ты ж... - В меня полетела диванная подушка. Я схватил её высочество и в ответ повалил на сидение.

...Когда потасовка закончилась, и я гладил ей, лежащей у меня на коленях, волосы, задал следующий мучающий вопрос, понимая, что ищу отговорки и не нахожу.

- А не боишься утечки? Идеальной защиты нет, как и идеальных мер безопасности. А если изображение твоего тела, или видео, проникнет в Сети, особенно Земные? Как ты будешь встречаться потом, к примеру, с Восточными лидерами? Или лидерами Европы? У них без платка ходить - позор, а ты... Голая! Вся! Ты в их глазах не будешь иметь веса, с такими не договариваются!

Фрейя отрешенно покачала головой.

- Глупый-глупый Ангелито! Главный аргумент, придающий серьёзности на переговорах, это не слава, а сила. Например, эскадра на орбите со включенными радиаторами. Знаешь, какую можно Земле иллюминацию устроить? Или понимание, что ты поставляешь этим людям до восьмидесяти процентов редкозёмов и лантаноидов, без которых загнётся их промышленность, и альтернативы у них нет.

Я могу иметь открытую подтвержденную лицензию проститутки и прийти на переговоры голой, и всё равно буду иметь достаточный вес, чтобы со мной говорили серьёзно. А слава это так, тьфу. Для черни и массмедиа. Им же чернь тоже нужно образами 'коварных' и 'распущенных' венериан кормить. Ну, не будет моего изображения - найдут что-то другое. Не другое - третье.

- Повод всегда найдётся, - срезюмировал. - Главное - причина.

- И доходчивая аргументация, - заулыбалась она.

- В виде эскадры на орбите...

- А ты небезнадёжен! - Она поднялась, картинно оглядела пустой салон. - Так, Чико, нам ещё далеко ехать, а ты бездельничаешь!

- Мышонок, я не уверен, что буду адекватно на тебя реагировать. Лично тебя, плевать мне на весь остальной пляж с афелия Седны, - признался, наконец, я в том, что на самом деле мучило, прижавшись к её лбу своим. - Прости, но ты вызываешь у меня такую бурю чувств...

Глаза этой бестии довольно засияли. Какой же девчонке не понравится подобный комплимент? Она обняла мою шею руками, демонстрируя, что просто так не выпустит.

- Мы будем работать над этим! - И приникла губами к моим.

* * *

- Я решила познакомить тебя со своими подругами, - произнесла она, когда мы вошли в раздевалку и начали снимать одежду. Раздевалкой оказалась огромная комната с гамаком, креслами, столиком, баром и душем в углу, и обилием зеркал с лежащими около разными женскими принадлежностями. Всё правильно, заведение само по себе уровневое, а тут ещё и принцесса. Не удивлюсь, если это её собственная, закрепленная за ней раздевалка, хотя и для остальных посетителей сервисы наверняка не хуже. Погруженный в исследование 'раздевалки', в которой можно жить, не выходя на улицу, несколько месяцев, я чуть не пропустил мимо ушей её слова. Закашлялся:

- Что?

Она нахмурилась.

- Хуан, где витаешь? Говорю, решила познакомить тебя с подругами. Ты против?

Я рассеянно замотал головой.

- Не особо. Но почему сейчас?

- Почему в обнаженном виде? - перевела она мой вопрос и усмехнулась, аккуратно вешая снятый только что лиф на спинку кресла. - Подумай.

- Демонстрируешь, что тебе нечего скрывать. В смысле, их. Чтоб увидел твоих подруг во всей красе изнутри...

- Чтобы не боялся аристократии, - перевела она мои изыскания на испанский, видя, как челюсть, несмотря на все тренинги и тренировки, при виде её груди опускается, а взгляд плывёт. Не то, чтобы сильно - не мальчик, но мыследеятельность у меня замедлилась.

Господи, да за что мне такое наказание?! И почему так только с нею... И ещё парой выдр, и больше ни с кем?! Что в них всех такого?!

Или дело во мне? Что-то на генном модифицированном уровне?

- Чтобы ты увидел её представителей такими, какие они есть, - продолжала Фрейя, спокойно раздеваясь дальше, делая вид, что не замечает мою борьбу с собой. - Без наносной суеты. Одежда ведь тоже элемент имиджа, Хуан. А любой имидж работает на разделение социальных слоёв; на демонстрацию и закрепление различий. Тут же мы все равны, кто какой есть, без прикрас. Я посчитала, тебе стоит увидеть этот мир обнаженным во всех смыслах этого слова прежде, чем ты окунешься в него стандартным способом и наделаешь ошибок. Что так смотришь? Не согласен?

Конечно, согласен. Кажется, я взял, наконец, себя в руки и более-менее уверенно кивнул.

М-да, логика есть. И логика не девочки, а инфанты, будущей королевы.

Тут даже не важно, что её забота обо мне относится к разряду заботы о себе - она делает из меня своего рыцаря, своего спутника. Ваяет того, кого хочет видеть, а хочет уверенного в себе кабальеро. Главное, она работает, старается, и пока её чаяния с моими совпадают.

Однако что-то в душе согласиться с её задумкой мешало. На уровне интуиции я чувствовал, не надо, не стоит идти в зону отдыха. И дело не во встрече с подругами и последующей огласке - я принял решение, сделал выбор, и от судьбы не убежишь. Изабелла всё ещё мелькала на периферии сознания, но это фантом, на который не стоит обращать внимания. Действительно, с первыми представителями аристократии лучше встретиться так, на пляже, чем в салоне, где они будут блистать перед 'деревенским' мальчиком во всей разделяющей сословия красе. Нет, не это беспокоило. Но что?..

Этот клуб отдыха находился далеко-далеко от города, за космодромом. В одном из бывших ангаров времен войны за независимость, перенесенным со временем для простоты эксплуатации на лапуту, один из бесчисленных искусственных летающих островов за пределами облачного слоя. Размеры его оценить я не смог, так как прошел по территории метров сорок, не более. Охрана тут на уровне - меры безопасности, достойные самых-самых богоизбранных членов общества, включая королевскую семью. И при этом внутри никого, хотя наверняка есть сотрудники, замаскированные среди обычных отдыхающих отсутствием одежды.

- Кому принадлежит это добро? - кивнул я, как только мы ступили на мягкий песок территории клуба, на виднеющийся невдалеке рукав искусственной реки с кристально чистой прозрачной водой с ракушками на дне и бликами рыбёшек, по берегам которой росли разнообразные тропические и не только тропические деревья. Через русло был перекинут хрустальный мост - красивый цельный прозрачный полимер, производящий впечатление настоящего хрусталя. Люди тут были, но немного - всего несколько человек, не обративших на нас никакого внимания. Это край зоны отдыха, основная масса посетителей находилась дальше от периметра, за рекой, куда через мост вела мягкая полимерная дорожка. Сомневаюсь, что и там людно, как на Копакабане в Центральном парке, но здесь вообще пустыня.

- Селене Маршалл, - услышал я ожидаемый ответ. - Чтобы попасть сюда, нужно быть рекомендованным минимум тремя членами клуба. Но я здесь в статусе почти хозяйки, наследницы главы клана, потому за себя можешь не переживать.

- Да я как-то не об этом переживаю...

Действительно, переживал я о другом. О том, что в отличие от вида девчонок корпуса в душевых и раздевалках, от вида сеньор постарше, загорающих возле речки и плещущихся по колено в оной, вид обнаженной Фрейи меня заводил. Серьезно заводил, не на шутку. Я шел и напряженно думал, как бы сделать так... Чтобы не заводил... И не знал ответа. В речку что ли прыгнуть с головой? А поможет?

Её высочество всё поняла правильно. Внимательно осмотрела меня, усмехнулась:

- Хуан, всё будет хорошо. Сейчас погуляем немного по окрестностям, и оно само упадёт. У других же, вон, нормально!

- У меня тоже нормально. - Я постоял, помялся, не решаясь сделать следующий шаг. - Фрей, давай не сегодня? Я не отказываюсь. Пойду. И сделаю всё, что надо, познакомлюсь со всеми, кого представишь. Но не сейчас?

- Хуан, отставить нытьё! - воскликнула она командирским голосом. - Не девочка.

- Мышонок... - Я почувствовал, как голос задрожал. - ...ПОЖАЛУЙСТА! СЕЙЧАС я не готов!

Она нахмурилась, и, судя по виду, собиралась давить до последнего.

- Хуан, прекрати. Я знаю, тебе всего девятнадцать. Знаю, это не твой мир, ты не привык к такому. Но ты должен вырасти. Перешагнуть и идти дальше. Пойдём, представлю тебе хотя бы Сильвию. Вы шапочно знакомы и она нормальная - с нею тебе будет легче, чем с остальными вертихвостками.

Зря она сказала про сеньориту Феррейра. Сильвию я помнил хорошо, хотя встретились всего раз, год назад, да и то мельком. Однако от неё шел такой незабываемый шарм, что забыть подобную сеньориту сложно и через десять лет.

Может не шарм - я не знаю, как правильно назвать харизму в красоте. Нечто, действующее на расстоянии, как будто тебя альфа-частотами облучили, или феромонами обрызгали. Примерно, как если быку показать красную тряпку - вот такие эмоции вызывала во мне эта блондинос. И все эти положительные эмоции вдогонку к виду её обнаженного высочества... М-да!

- Мышонок, ты можешь сделать то, о чем тебя просят? - попробовал я упереться. - Вот просто взять и сделать, без споров, упреков и стояния на своём? Хотя бы раз в жизни?

- Я тебя не понимаю, - опасно сверкнули глаза Фрейи. - Я не предлагаю тебе убить кого-то и расчленить. Я не предлагаю выставить себя посмешищем перед камерами на глазах всей Альфы. Не предлагаю делать что-то... Морально низко оцениваемое, - обтекаемо сформулировала она, слегка скривившись. - Я привезла тебя сюда для того, чтобы ты адаптировался. Для своей будущей работы на клан, ради которой тебя взяли. Или ты не хочешь в будущем быть рядом со мной и делать одно дело?

- Хочу. - Я притянул её к себе. - Мышонок, пожалуйста. Не сегодня. Ты во всём права, но дай мне еще немного времени? Уступи?

- Нет.

Грозная девочка! А из глаз только искры не летят. Но включить заднюю я не мог. Интуиция просто кричала, что нельзя, а ей я верил больше, чем логике, всем высочествам и обстоятельствам на свете вместе взятым.

- То есть, ты не хочешь пойти навстречу, даже когда тебя ОЧЕНЬ просят? - вновь попробовал я.

- Не вижу в этом необходимости.

- То есть, сейчас ты управленец, инфанта, а не Мышонок, так?

- Получается, так, - напряглась она.

- Фрей, я не вещь. Я человек. И если мне не хотят уступать из принципа, не захочу и я. Тоже из принципа.

- Хуан, я могу тебя заставить, - сверкнули вдруг её глаза. - Припереть к стенке. Но не буду. - Её тональность, резко контрастируя, вдруг ушла в почти извиняющуюся. - Я хочу, чтобы ты всё сделал сам. И ещё... Глупо, ссориться ТАК, не находишь? - Она прижалась ко мне всем телом. Невинный эмоциональный порыв, от которого я чуть не взвыл.

- Мышонок, я...

- Знаю. Хочешь. До безумия. Пойдем. - Она отстранилась и потащила меня назад, ко входу в отсек с раздевалками.

- Снимать моё напряжение? - усмехнулся я, пробуксовал и поймал её, сделавшую полукруг на моей вытянутой руке.

- Я не настаиваю, можешь ломаться и дальше. Но так будет лучше. И я готова... Господи, никогда не думала, что скажу такое мальчику, но говорю. Хуан, я тоже давно хочу и давно готова! Пошли!

Моё лицо серело всё больше и больше, пропорционально настроению.

- Ты специально так подстроила? Чтобы у меня не было выбора?

Она бегло пожала плечами.

- Ты же понимаешь, что нет. Не думала, что всё настолько запущено, - кивок вниз, на мои... Первичные признаки. - Но раз всё так, предлагаю раз и навсегда решить эту проблему, воспользоваться моментом.

- Какая ты решительная!.. - мрачно усмехнулся я.

Она подалась вперед и погладила меня по голове.

- Хуан, хватит маяться дурью. Это не игра, ты - не игрушка, и я достаточно хорошо это продемонстрировала. Выкинь из головы все глупости насчет меня и себя, и пойдем решать проблемы по мере поступления.

Кажется, мои глаза налились кровью. Я неровно задышал, но совсем не от возбуждения.

- Я не хочу трахаться с тобой, как с последней шлюхой!

- Даже если я и есть последняя шлюха? Которая будет трахаться когда хочет и с кем хочет, если это будет выгодно её государству? - вновь сверкнули её глаза.

- Это простой путь решения. Но не единственный, - покачал я головой, понимая, что любые доводы бесполезны.

- А может, ты будешь мне указывать, как жить и что делать? Командовать мной?

- Пока ты не моя - не имею на это права, - вновь покачал я головой. - Но когда ты будешь моей... Непременно. Взамен помогая тебе решать проблемы, которые ты решаешь способом дешевой шлюхи.

Бамц!

Сильно она! Хрупкая, но рука тяжелая. Голова моя от пощечины отлетела, щека налилась кровью.

- Не тебе меня судить! - вспыхнула она.

- ПОКА - не мне, - согласился я.

- Mierda!.. Mierda! Mierda! Mierda!.. - Фрейя психанула и забегала вокруг меня, отчаянно, хоть и литературно ругаясь, топая от злости по песку босыми ногами. - Хуан, да что же ты за остолоп! Неужели ты не понимаешь реалий? Мы не будем вместе. Никогда. Я не буду твоей... Хм... Девушкой, ты - моим парнем в том смысле, который вкладываешь в эти слова ты. И ты либо примешь правила игры, либо нет - иного не дано. Ты никто; сопляк, плебей, сын польской шлюхи, наконец! Не тебе менять правила под себя!

- А если я попытаюсь? - выдавил я, чувствуя, как мои глаза вновь наливаются кровью, а руки дрожат.

- Ну и дурак!

Выплеснув энергию и высказавшись, её высочество начала приходить в себя. Остановилась, несколько раз тяжело вздохнула.

- Хуан, я никогда не буду твоей. Никогда не буду ТОЛЬКО твоей. Ты тоже взрослый человек со своими обязательствами, будущий политик, а политики себе не принадлежат. Но главное, силовик с прорвой женщин в подчинении, за которыми нужен будет глаз да глаз. Я даже стесняюсь подумать, сколько баб у тебя будет, но понимаю, что иначе не получится. Это жизнь!..

Пауза, и почти ласковое:

- ...Пойдём со мной. Хватит ломаться. Давай работать, и начнём делать это прямо сейчас. Или же катись ко всем чертям со своими принципами! Надоел уже! - вновь запылала она, резко перейдя на истерические нотки.

- Хорошо. Качусь. - Я обернулся и побрел к раздевалкам. Ноги были ватные, руки дрожали, внутри клокотала ярость... Но голова была предельно холодной. Я делаю правильно, как бы это ни выглядело.

- То есть, так? - ехидно воскликнула она вслед. - Страдаем инфантилизмом дальше?

Обернулся.

- Я добьюсь своего. Ты будешь моей. И будешь МОЕЙ, в полном понимании этого слова. Но до того момента извини... - В сожалении развел руками. И побрел дальше.

Малышку задело. Вслед мне понеслись совсем уж околоцензурные фразеологизмы:

- Ну, вот и катись! Сволочь! Упрямая скотина! Возомнивший о себе невесть что хам!.. - И множество иных вещей, недостойных использования её высочеством инфантой в общественных местах.

Когда я переоделся и собрался идти, она возникла в дверях, такая же обнаженная и красивая.

- Если ты уйдешь, я останусь тут одна. Но одна не уеду. Тут для этого слишком много хорошеньких мальчиков.

Провокация? Так дёшево?

Я безразлично скривился:

- Кто я тебе, чтобы нянчить и что-то требовать? Это твоя жизнь, Фрейя. Хочешь быть шлюхой... Не политической, а самой что ни на есть прямой?.. Будь. Посторонись, а?

Она вновь хотела меня ударить, но сдержалась. Не чувствовала правоты. Вместо этого опять попыталась наехать:

- Я буду тебя ждать. До последнего. Но если не дождусь...

- Фрей, - осадил я, - я тебе не парень. Ты не можешь изменять тому, с кем не спишь и не встречаешься. Придумай другую угрозу.

Она сбилась, но ненадолго.

- Я не люблю угрожать. Предпочитаю, чтобы всё было полюбовно. Потому повторюсь, буду ждать. И решению всех твоих проблем помогу.

Если же не захочешь... Можешь идти. Но местной охране я приказала не подбрасывать тебя до города, и даже до космодрома. А Оливия, пока я здесь, не станет распылять силы. Удачи!

Она развернулась и пошла по коридору в сторону выхода в зону отдыха.

- Мелочно, Мышонок, - бросил я вслед.

Её высочество обернулась:

- Зато действенно. Тут только до космодрома сорок километров. По междугороднему тоннелю - надеюсь, ты знаешь, что это такое?

И пошла дальше.

Знал. Не сталкивался, но слышал. Что ж, всё когда-то происходит впервые...

...Но с Оливией всё равно стоило попытать счастья. Она подчиняется только Сирене, приказы Фрейи ей до марсианского Олимпа.

* * *

- Сирена приказала сделать всё возможное, чтобы вы с Фрейей... Ну, чтобы ваши отношения... Переросли в роман. В нечто большее, чем сейчас. - Бергер смутилась и перевела взгляд в землю. - Да, я ей не подчиняюсь, но в данный момент считаю, что тебе надо вернуться.

Я про себя выругался. Женщины! Бабьё! Змеищи они все подколодные!

- Это твоё решение?

- Моё. - Она подняла глаза и даже ими сверкнула. - У меня власти немного, особенно над тобой, но сейчас я, возможно, делаю тебе самое большое одолжение в жизни. Возвращайся, Хуан. Ты для неё не кукла...

- Не просто кукла, - перебил я. Оливия вновь смутилась, но спорить не стала.

- Ты ей небезразличен, хоть она сама от себя гонит эту мысль. Тебе надо всего лишь закрепить успех.

И добавила, хотя этого не требовалось:

- Тем более, деваться тебе некуда.

- Что происходит, Лив? - попробовал я вывести её на откровенный разговор. - К чему такая спешка? К чему её пропуск и это давление с твоей стороны? Что-то с Изабеллой? Она пронюхала, где я?

Скорее всего угадал, дело в Изабелле. Но Оливия на этот раз оказалась на высоте, я почти не почувствовал её волнения.

- Хуан, меня это не касается. Я могу приказать подбросить тебя до космодрома, но не буду. Так надо, так будет лучше. Не глупи, иди назад. Она ждёт тебя.

Я скривился, хотел кое-что сказать, но передумал. Тупая... звезда. Что тут скажешь?

- Даже не думай! - бросила она вслед, когда я прошествовал мимо и направился к шлюзу во 'внешний мир' - к выезду из клуба. - Я тебе запрещаю!

- Лив, солнышко! - обернулся я. - Когда дело не касается безопасности нулевого объекта, а её рядом с нами нет, ты мне не начальник!

- Если думаешь припереть меня к стенке, заставить дать тебе машину измором, то не на ту напал. Давай, чеши! - указала она на выезд. - Станет плохо, потеряешь сознание - сдохнешь там! И будешь сам виноват!

Я фаталистично пожал плечами.

- Именно это я и делаю. Чешу.

* * *

Охрана на въезде мне не сказала ни слова - у них свои задачи и свои приказы, к её высочеству, её спутникам и корпусу телохранителей отношения не имеющие. Хочет человек наружу без скафандра - его проблемы. Выпустили. Хотя ручаюсь, пешеходной камерой здесь не пользовались очень давно.

Межгородские тоннели... Как бы объяснить это понятие человеку, ни разу не бывавшему на Венере?

В общем, представьте себе два города на поверхности (и под оной, города на планете всегда многоярусные). Отделённые большим расстоянием, но недостаточно большим, чтобы не проложить между ними под землёй кроме магнитки и обычный тоннель. Не атмосферный, а чтобы по нему ездили машины купольного класса (таких на самом деле на планете большинство, просто я по понятным причинам в основном сталкиваюсь с броневиками). То есть, в нём поддерживается относительно невысокая температура (градусов до семидесяти, а там как повезёт) и нормальное давление (тоже относительно, как повезёт). Тратить лишние ресурсы для охлаждения тоннеля, выкачки лишнего и накачки кислородом... Смысл? Любая, даже купольная машина герметизована, в салоне и кабине поддерживаются нормальные условия, и чтобы проехать по такому тоннелю, нюансы параметров за бортом не важны.

Пешеходы... По строительным стандартам ни один тоннель на планете не может быть проложен без пешеходной зоны, одного или двух безопасных боковых углублений. Но реально ходить по таковым тут некому, это скорее заготовка на нештатную ситуацию, аварию - чтобы люди в случае чего не погибли, а имели шанс добраться до помощи своим ходом.

Ремонтники... Конечно, любой тоннель обслуживают различные службы. И междугородние, стратегически важные тоннели, тем более. Но любой ремонтник имеет при себе соответствующий скафандр, лёгкий, тяжелый или атмосферный, в зависимости от условий работ, добирается до места на транспорте техслужбы, а самую 'грязную' работу выполняют роботы. Нет, снова мимо - им так же пешеходная дорожка не нужна, а робот-осмотрщик проедет в любых, даже опасных для человека в скафандре условиях.

Потому в середине такого рода тоннелей, вдалеке от станций охлаждения и 'подзарядки' кислородом, условия для успешной жизнедеятельности могут быть крайне жесткие. Я надеялся проскочить только потому, что сорок километров на самом деле не так много, космодром почти рядом; шлюз космодрома в штатном положении всегда открыт и конвекция не может не забирать лишнее тепло из тоннеля, как и не может не снабжать его свежим кислородом. Да и дорога в клуб место людное, не могут люди сеньоры Маршалл так уж сильно 'забивать' на комфорт клиентов по дороге сюда.

Нет, силы свои я переоценил. Думал, будет градусов сорок, но тут оказались все шестьдесят. Пот тёк ручьём, заливал глаза, стекал по подбородку. Одежда промокла насквозь, не осталось ни одного сухого места, а я потел и потел, как в хорошей сауне или парной на нашей базе. Пришлось раздеться до трусов и тащить вещи с собой. Хотя и трусы были насквозь мокрые, но это ж не пляж. С давлением повезло больше, стандартная атмосфера, плюс-минус не в счет. А вот с чем действительно пришлось серьёзно воевать, это горная болезнь, то бишь низкое содержание кислорода. Если бы не это, я добрёл бы до цивилизации быстро, несмотря на парную. Да, не бегом, не кроссом - при такой температуре на кросс не хватило бы даже меня, но быстрым шагом. На космодроме же купил бы воды и восполнил потери. Если бы выжил, конечно. Но когда тебе при всех неурядицах приходится двигаться медленно, рассчитывая метаболизм так, чтобы КПД сжигания кислорода был максимальный, постоянно останавливаться для отдышки и прихода в себя, когда постоянно борешься, чтобы не потерять сознание... Нет, это выше человеческих сил.

Машины пролетали мимо с завидной регулярностью, но ни одна даже не подумала остановиться. Во-первых, скорость - все они мчались так, что заметить меня не успевали. А во-вторых, пешеходная дорожка это углубление, защищенное от проезжей части специальным ограждением для безопасности - в мою сторону никто и не смотрел. Ну, кроме девочек из нашего 'мустанга' - Бергер всё-таки выслала машину вслед, для подстраховки - она же за меня отвечает. Однако с приказом ни во что не вмешиваться - девочки заберут меня только тогда, когда упаду без чувств, и ни секундой раньше.

Что могу сказать о том переходе? Ничего. Я отключился, вырубил сознание, переведя его в мобилизационный, защитный режим. Это технология изучается не на первом и не на втором году обучения, но опыт наших сеньорин подсказывал, что именно стоит включить в программу обучения сейчас, а на чем акцент делать вообще не стоит. Мне было плохо, нереально плохо, но это единственная мысль, которая осталось с того похода.

Я шел. Брёл. Смахивал с лица пот, липкой рукой. Отдыхал, дышал. Вновь переставлял ноги, заставляя себя идти дальше. Снова останавливался, натужно дышал и вновь шел дальше. На самом деле не так сложно; главное размеренность движения, подобрать чёткий ритм, и я подобрал его. И прошел бы тот тоннель, пусть не за один день. А скорее к вечеру меня бы кинулись, и Мишель приказала бы заканчивать балаган и забирать на базу тушку одного знакомого ей глупого паренька силой. Или Фрейя бы на обратном пути меня подобрала, когда поняла, что вновь проиграла. В любом случае, я не чувствовал, что делаю что-то невозможное и совершаю самоубийство. Однако всё разрешилось гораздо раньше и гораздо неожиданнее.

- Сеньор, прошу садиться! - донесся до меня грубый, но вежливый мужской голос. Голос выбивался из размеренного ритма, состоящего из шагов, отдышки и отдыха, и не был похож на сигнал о завершении эксперимента, то бишь голосок кого-то из наших девочек. Я вывел сознание в обычный режим. Хммм...

Машина. Огромный бронированный 'либертадор'... С гербом клана Сантана на люках. Подъехал тихо, медленно - то есть изначально искали меня, и приблизились, подрезав 'мустанг'. Правый задний люк был поднят, рядом с ним стоял человек в форме сотрудника частной охраны - личный водитель или второй пилот. Увидев, что я обратил на него внимание, повторил:

- Сеньор, садитесь! Мы довезем вас до города.

- С чего вдруг такой альтруизм? - хмыкнул я, утирая со лба пот.

- Приказ сеньоры Монтеро. Но если честно, я бы вызвал помощь и без приказа, если бы увидел вас самостоятельно.

Угу, признание, что искали конкретно меня, а не остановились случайно. Учту. Как учту и откровение про поддержку - эти слова водитель произнёс искренне. Сигнал, посланный сторонним человеком, членом клуба, охрана сеньоры Маршалл не смогла бы игнорировать, несмотря на все приказы Фрейи. А уж службы космодрома...

- Куда именно вас везти? До города?

Я замер, медлил. Меж тем сзади нарисовался наш 'мустанг'. Водитель занервничал. И нервничал сильно - девочек вновь подрезали - замыкающая машина кортежа Сантана перегородила им путь, конкретно нарываясь на неприятности. Это девочек не остановит, естественно, но даст времени определиться мне.

Ну что ж... Да, подстава. Но почему нет?

- До города. К Восточным воротам дворца. - Я важно прошествовал и юркнул в люк салона. Оливия сама виновата - сосвоевольничала, думая, как лучше. Пускай теперь за это огребёт. И сеньорины со своими тёмными играми - тоже пусть нервничают. А Сантана ничего мне не сделают - нет резона. Между Сантана и Веласкесами нет дружбы, но нет и вражды - так, рабочие недопонимания по ряду вопросов. Очень большому ряду, но не настолько, чтобы причинять вред членам семей друг друга. Самое то для мелкой мелочной мести.

- Так вот ты какой, Хуан Шимановский? - усмехнулась сидящая на противоположном от входа диване молодая женщина лет тридцати пяти в красивом изысканном, но лёгком 'домашнем' платье. Невысокая 'пышка', но полноватой я назвать её поостерегся бы. - Вот уже год, как хочу с тобой познакомиться. Вначале из беглого интереса, но после того, как ты 'опустил' Манзони... Я Умберто имею в виду, - пояснила она. - Да и выступление на суде над марсианами смотрела в прямом эфире - мне кое-кто шепнул перед этим, что такое стоит посмотреть. Так что каюсь, моя жажда познакомиться превысила разумные границы безопасности.

Я показно скривился, дескать, как от меня всё это далеко, я обычный парень и не горжусь произошедшим. Не ставлю во краю угла.

- Правильно понимаю, София Монтеро, герцогиня де Сантана?

Сеньора кивнула.

- Именно. И не притворяйся, что никогда не видел, как я выгляжу, в сетях.

- Я видел вас и вживую, - 'поплыл' я. Наверное, сказался резкий скачок уровня кислорода в салоне, равно как и прохлада кондиционированного воздуха.

- Вот как? - Она нахмурилась. - И где?

- В королевской галерее. Год назад. Я стоял возле ступенек сбоку, внизу. И видел многих, кто там был.

- Значит, разборки с галереей тоже на твоей совести... Косвенно, конечно... - Сеньора нахмурилась. О чем она я не понял, но понимать и не стремился. В жизни очень много информации, которую никогда не поймёшь и не узнаешь до конца. За всем не поспеешь.

- Сеньора, могу попросить у вас воды? - кивнул я в сторону мини-бара.

- Да, разумеется, - спохватилась она. - Мы по дороге взяли тебе пару бутылок на космодроме. - Она открыла люк бара и вытащила две пластиковые тары с минирализованной газировкой. - Держи.

- То есть, вы ехали не со стороны клуба, а со стороны города, - перевел я её слова на обычный испанский. - А значит, не будете настаивать, что отдыхали там, и, случайно возвращаясь...

Сеньора рассмеялась.

- Я люблю этот клуб. И Селена - одна из моих лучших подруг. Но нет, сегодня я приехала специально за тобой, причем бросила все дела.

- Такой сильный интерес к оратору какого-то марсианского процесса?

- Нет, к проекту Леи по созданию теневого правителя при дочери в будущем. Это стоит того. Не возражаешь? - налила она себе янтарной жидкости из бутылки с неизвестным мне, но очень дорогим перуанским вином. У Паулы такого не видел.

- Ни в коем случае! Но ограничусь минералкой.

Я как припал к бутылке, так в два захода её выглушил. Ноль семь литра! И уже открыл вторую.

- Не переусердствуй, - кивнула она мне на тару. - Сразу много вредно. За тебя! - отсалютовала мне бокалом. - И за наше дальнейшее понимание.

- Ничего, что я в таком виде? - как бы извиняясь, оглядел я себя. Сеньора Монтеро расплылась в улыбке:

- Хуан, я не девочка. И достаточно повидала обнаженных мальчиков. А ты, к тому же, обнажен не до конца. И нет, не смущает. Нагота - это образ, имидж. Внешняя сторона переговоров. Я же предпочитаю оперировать сутью, а не формой.

- И какова же суть вашего предложения?

- Предложения? - Она картинно выкатила глаза. - Какого предложения?

- Ради которого вы всё бросили и примчались. Наверняка у герцогини де Сантана много достаточно важных дел, чтобы бросать их ради... Какого-то ВОЗМОЖНОГО теневого правителя в далёком-далёком будущем.

Она расплылась в покровительственной улыбке.

- Ты ещё молод и не понимаешь, как быстро летит время. То, что для тебя отдалённое будущее, для меня - завтра-послезавтра. То, что ты называешь 'возможным'... Я предпочитаю термин 'правильно проинвестированным'. Или неправильно, если события будут развиваться по негативному сценарию.

- То есть, любое событие возможно, если правильно инвестировать. По вашей логике так?

- Именно. - Она кивнула. - И если... Скажем так, у Леи окажется недостаточно средств для инвестирования, клан Сантана может помочь... Нет, не ей, тебе. С таковыми инвестициями.

- А если у Леи хватит? - После парилки в тоннеле, в холодном салоне я замёрз, покрылся гусиной кожей, но всё равно почувствовал марш мурашек.

- Тогда мы сможем поговорить с тобой о совместных проектах, - не моргнула глазом она. - Например, против третьих лиц. Ты же не думаешь, что Венера не понимает, что рано или поздно ты схватишься с Феррейра насмерть? - Она озорно подмигнула. Её факт неизбежности схватки забавлял.

- Насмерть?

- Угу. Или ты, или Себастьян. У Венеры может быть только один 'рулевой'. Фрейя одна, Хуан, и кто будет 'рулить' ею, тот и станет серым кардиналом. Никаких дифференциальных уравнений, обычные логические построения. А Феррейра не уйдёт в сторону никогда. И потому, что неглупый, и потому, что умеет вкладывать все силы для рывка - Октавио научил его этому. И потому, что любит малышку, а влюблённые способны на всё. И с Феррейра один ты не справишься, просто поверь. Особенно, если Веласкесы будут поддерживать тебя так же, как сейчас, - окинула она мой вид весёлым взглядом.

- Это они меня так воспитывают, - усмехнулся я, но усмешка вышла жалкой, оправдывающейся.

- Все? И Бергер?

Глаза сеньоры сощурились в две пронзительные щелочки. Да, недооценивал я глав крупных кланов. Им известно если не всё, то очень и очень многое. Даже такое, знание чего другим с рук не сойдёт.

- Бергер вообще меня строит, - пожал я плечами. - Пытается. С моего первого дня в корпусе.

Кажется, на этот раз безразличие выглядело куда более уверенно. - Что можете предложить вы? - перешел я к основной части разговора.

- Пока - ничего, - произнесла она. - Пока это действительно просто знакомство. Но если вдруг потребуется обсудить какое-то сотрудничество между нами... Потребуется ТЕБЕ, - сделала она выразительные глаза. - Запоминай номер. AA-369-03DF...

В город мы въехали без приключений. Но от самого первого шлюза агломерации в хвост за нами пристроилась машина гвардии. А по дороге прицепилась ещё одна, посолиднее. И ещё. Когда же подъехали к шлюзу ворот дворца, нас сразу взяли в 'коробочку' три стоящие возле них 'мустанга'.

- Ну вот, тебя ждали. Как видишь, они любят тебя, заботятся. Просто их нужно периодически мотивировать! - рассмеялась сеньора Монтеро.

- Мотивация - это краеугольный камень в методике обучения корпуса, - хмыкнул я. - Но они зажрались и забыли о том, что из субъекта могут стать объектом мотивационного воздействия.

- Хорошо сказал! - отсалютовала она мне очередным бокалом. Кстати, вкусное вино, в этом деле она разбирается. - Думаю, на ближайшие несколько лет у Леи и офицеров есть отличная игрушка, которая не даст им скучать.

Из моей груди вырвался тяжелый вздох.

- Буду на это надеяться, сеньора.

- Не дрейфь, - потеплел её голос. - Фрейе ты нравишься. Поверь мне, как женщине, мы такие вещи остро чувствуем. И пока это так, ты будешь в игре, что бы ни выкинул. Кстати, могу дать пару советов относительно общения с её высочеством, - вновь подмигнула она.

- Думаю, в другой раз, сеньора, - замялся я и нажал на рычажок открытия люка. - До встречи. Надеюсь, она состоится.

- Не 'надеюсь', а 'когда', Хуан, - улыбнулась сеньора вслед. - Ты не представляешь, какая жизнь интересная штука и как скоро может потребоваться та или иная помощь. Тут тоже поверь моему опыту.

- В любом случае, спасибо, - расплылся в улыбке и я. - За сегодня.

- Не за что...

Я вылез. Как был, в одних трусах, закинув остальные шмотки за плечо. В прохладном салоне я высох, но вещи надевать не буду - сразу кину домовому в корзину. К тому же, сейчас мне предстоит длительная проверка на жучки и системы электронного шпионажа, и они всё равно не понадобятся.

- Ай-яй-яй, Чико! - вздохнула Мишель и подошла ко мне, когда 'либертадор' герцогини сдал назад и беспрепятственно выехал на свободный участок, после чего развернулся и как ни в чем не бывало поехал в город. А что вы хотите, каста! Среди своих свои же законы общения, что можно, что нет. - Что же ты творишь, дрянной мальчишка?

Она знаком показала, отбой, и три группы вооруженных до зубов девочек в лёгких доспехах, шлемах и с винтовками, окружавшие нас, стали выходить из-за машин и паковаться.

- Давай поговорим, когда меня проверят? - искрометно улыбнулся я. - Хотя ручаюсь, ты и после включишь 'дурочку' и ничего не скажешь. А раз у вас от меня секреты, то и от меня лояльности и понимания не ждите.

- Не всю информацию можно говорить, Хуан, - отстраненно заметила она, смотря в сторону. - Многие знания - многие печали, излишней информированностью иногда можно всё испортить. И ты достаточно большой мальчик, чтобы это понимать.

- Вот именно, понимаю. А потому отчитываться не собираюсь. Ты большая девочка, чтобы понимать, что излишней информированностью вы можете всё испортить. Многие знания - многие печали...

В этот момент подъехала полицейская 'Аранья', и две дежурные в броне по знаку Мишель затолкали меня на заднее сидение, где возят преступников. Руки не сковывали - я не пленник, но было всё рано неприятно. Ещё одна змеище!

Я откинулся на сидушке назад. Сидушка, конечно, не стояла по комфорту рядом с 'мустангом', не говоря уже о 'либертадоре' Фрейи или сеньоры де Сантана, но я неприхотливый. Закрыл глаза и представил Бергер, стоящую перед офицерами Совета, гневно сверкающими глазами и безбожно оправдывающуюся. 'Может, хоть теперь головой начнёт думать?' - пронеслось в мозгу.

Но долго смаковать месть не получилось. Так как вслед за Оливией перед глазами предстала Фрейя, божественная в своей обнаженности.

Захотелось взвыть. Porca Madonna, да за что мне такое?!...

 

 

Глава 3. Излишне откровенная

но надеюсь не похабная

Свежий воздух, одуряющий запах зелени, журчание ручья... Искусственного, но сделанного так, будто мы на самом деле в одном из немногих тихих природных уголков старушки Земли, оставшихся в первозданном виде. Щебет мелких птичек, свист попугаев, диких, как и всё вокруг - никакой халтуры! Порывы ветерка. Ветерок тоже натуральный - ангар, в котором располагается этот клуб, огромен, и из-за разности температур в разных частях в некоторых местах есть слабый, но ветер. Как сказала Фрейя, тут есть и ветроустановки принудительного обдува. Их включают раз в какое-то время для профилактики - без них стволы деревьев атрофируются и ломаются, становясь непрочными. Когда она была маленькая, изучала эту проблему и даже одно время хотела стать биологом - в предмете разбирается.

Просветила она меня относительно многих биологических технологий, используемых на Венере. В качестве примера взяла Центральный парк, который знает, оказывается, очень хорошо, и не оставила моей фантазии камня на камне. Не скажу, что это так уж здорово, всё знать - теперь многие вещи, которые всю жизнь считал таинством, перед которыми благоговел, предстали вдруг маленькими и примитивными техническими ухищрениями хитрых двуногих созданий. Никакой загадки, никакого почитания!

Кстати, москиты и другие насекомые тут тоже в наличии, самые что ни на есть настоящие, 'дикие'. И некоторые из них с непривычки успели утомить.

- Первая искусственная биосфера была создана еще в конце двадцатого века, - рассказывала девушка, чуть не ставшая биологом, сидящая в моих объятиях. Я понимал, что нас связывает нечто большее, чем просто дружеские посиделки, и что после ню-пляжа имею преференции, но не торопил события, пуская их по максимально платоническому сценарию. Она была недовольна, но молчала, позволяя мне быть локомотивом взаимоотношений. Впрочем, это ненадолго - зона, где мы находились, была ненавязчиво оцеплена девочками Оливии, и я не сомневался, в атаку Фрейя сегодня обязательно перейдёт. - Это был первый проект, и неудача надолго охладила пыл ученым. Знаешь, когда не представляешь, с чем придется столкнуться, кажется, что всё по плечу, что свернешь горы. Но слегка прикоснувшись к суровой реальности, одним глазком увидев величие задачи, впадаешь ступор от её грандиозности. Так и тогда, после первой неудачи, следующих попыток создать искусственную биосферу не предпринималось около столетия. Кстати, то же касается и термояда - та же грандиозность, те же хвастливые заявления поначалу, волна в научной литературе... И то же топтание на месте в течение трёх столетий.

- Шапкозакидательство, - глубокомысленно изрёк я.

- А? - Она попыталась повернуть голову, но я сидел ровно сзади. Нежно поцеловал её в шейку, как любят девчонки.

- Это русское слово. Означает то, что ты сказала. Пренебрежение опасностью или сложностью задачи. Обычно после шапкозакидательства бывает суровый 'отходняк', как после провалов проектов биосферы и термояда.

- Я знаю русский, Хуан. - Судя по голосу, личико её высочества прорезала недоуменная морщинка. - Но иногда, общаясь с тобой, не уверена в этом. У тебя столько идиоматических выражений... Откуда ты их все знаешь?

- В школе стремился стать русским, в пику большинству-латинос, - признался я. - Пришлось выучить, чтоб подкрепить сие утверждение чем-то, кроме голословных деклараций.

- Успешно?

- Как видишь.

Мне нравился наш с ней переход на искренность. Я чувствовал, иногда в разговорах она делилась со мной вещами, о которых молчит, о которых не может ни с кем поговорить. Ну, кроме вездесущей Сильвии, да и той расскажешь не всё уже в силу того, что некоторые вещи её вряд ли интересуют. Да те же биотехнологии, например! И я отвечал ей взаимной откровенностью, ибо ничто так не сближает людей, как доверие. Секс? Как говорится в старом венерианском анекдоте: 'Секс еще не повод для знакомства, сеньор!' Духовная близость - вот, что поможет мне удержать её, как бы ни развивались у нас отношения на физическом уровне.

- Но зачем? - всё-таки недоуменно нахмурилась она, отчаявшись переварить эту информацию. - Зачем становиться кем-то назло другим?

- Из глупого протестного желания, 'Я не такой, я лучше вас. Честнее, чище и всё такое'. Но глупого уже потому, что на тот момент не разбирался, кто такие поляки и чем от русских отличаются. Для меня Полония была частью русского сектора. Мама не настаивала, не разъясняла и я... - Я грустно усмехнулся. - В общем, задавшись целью, я перелопатил тонны материала по русскому языку, и многие вещи выучил назубок, по книге. Получилось так, будто всю жизнь прожил в этой среде. Но только той, в которой те книги были написаны, вот что важно! А это явно не двадцать пятое столетие. Может так, как говорю я, говорили сто, двести или даже триста лет назад?

- Мой папа из России, - задумчиво произнесла Фрейя. - Мы дома часто общались в детстве на его языке, для развития, да и сейчас в его присутствии постоянно с языка на язык перескакиваем. Но я не знаю и десятой доли того, что знаешь ты.

Пауза.

- Это интересный подход, Хуан. Не думала, что кто-то в наше время способен получить энциклопедическое образование. Кто-то за пределами аристократии, - уточнила она и тут же оговорилась:

- Хотя среди аристократии таковых нет уже больше полустолетия. А может и больше.

Поправка про аристократию обожгла, но не особо. Я ведь действительно странный. А уточнение о деградации высшего сословия даже немного согрело душу.

- Вот видишь, - как бы поставил я точку, - какой я гениальный! Тебе повезло со мной!..

...Но то, что я такой особенный, ни в коей мере не означает, что ты нравишься мне меньше!.. - прошептал я ей на ухо, наклонившись, переводя тему в нужное на данный момент русло. Одновременно давая волю путешествующим по её груди и телу рукам.

- Хуан!.. - вспыхнула она, резко вдохнув. Я не видел лица, но почувствовал, как она довольно заулыбалась. Тело её высочества выгнулось, но сопротивлением это назвать было сложно.

- Слушаю? - ответил я максимально сосредоточенным голосом.

- Хуан, так нельзя! - 'Что ж ты, нехороший эдакий человек, тормозишь? Долго мне еще ждать?' - читалось в интонации. - Тут люди ходят, а ты меня так откровенно лапаешь!

- Помнится, на пляже ты никого не стеснялась, - заметил я. - А люди здесь те же, что и там. То же самое закрытое замкнутое сословие, где вы все друг друга знаете и всяко друг друга видели.

- Это другой клуб, - покачала она головой. - Тут другие рамки приличия.

'Ну и когда ваше превосходительство начнёт меня раздевать?' - перевело её реплику подсознание.

Мысль хорошая, и я потянул вверх её топ - бретельки и завязки мною предварительно были уже спущены и развязаны.

Сопротивления вновь не последовало, если не считать за таковое недовольное мычание. Следом за топом на траву полетел лиф. Красивый, от модельера, расшитый то ли мелкими драгоценными камешками, то ли, что вероятнее, их заменителями - Фрейя не из тех, кто сорит деньгами просто так там, где можно этого не делать. Королева должна быть бережливой, хозяйственной. ...Хотя, это же девчонки! Всё может быть.

- Ты очень наглый, - произнесла её высочество.

- И именно это тебе во мне нравится, - согласился я.

- Мне нравится в тебе не только наглость, - покачала она головой. - В тебе есть ещё и достоинства. Однако есть и недостатки, и некоторые из них меня просто бесят.

- Например?

- Например, что ты строишь из себя девственницу! - грозно сверкнули глаза Фрейи. Нет, не видел, она сидела спиной, но почувствовал по голосу. Про себя выругался - опять двадцать пять!

- Тебе мало наших прошлых разговоров? - мгновенно налился сталью мой голос. - Хочешь опять поссориться?

Но ссориться сейчас было не с руки. Сглаживая обострение, я тут же по-хозяйски положил руки ей на грудь, откинув её голову назад, на себя.

- Если не нравится - так и скажи.

- Да нет, нравится, - включила она реверс. - Просто до сего дня мне ещё никогда не приходилось укрощать строптивых. У меня нет опыта, Хуан. В отличие от тебя.

- А у меня он откуда? - фыркнул я в ответ. - Если ты про корпус, то зря. На меня там все сами прыгают, никого укрощать не требуется. Наоборот, только успевай уворачиваться.

- А Мерседес?

Одно слово, одно имя, а сколько информации! Я вновь про себя выругался.

- Она тебе не угрожает, - покачал я головой и принялся разминать ей шею и плечи. Как бы признавая, что да, укрощал. Но ведь делал это не целенаправленно! И кто из нас кого укротил в итоге - тот ещё вопрос. Но говорить о Мерседес с Фрейей нельзя - будет только хуже.

- Пока - да, - согласилась она, - не угрожает. Но так будет не всегда.

- Если у нас всё будет хорошо, я буду держать её на расстоянии, - совершенно честно заявил я, ибо действительно так думал. - И вообще, если бы хотел - я бы был сейчас с нею, а не с тобой. Чувствуешь?

- У тебя приказ, - отрицательно покачала она головкой. - Сирена имеет на тебя виды. Да и мама - без неё моя любимая мачеха не ударила бы палец о палец.

- Для того, чтобы быть главой корпуса и влиять на тебя и государственную политику, мне не нужно быть твоим любовником или консортом, - возразил я. - Достаточно жениться на твоей сестре. Я автоматически легализуюсь как родственник и член семьи, и смогу дать пендаля Себастьяну и ему подобным на логичных основаниях. И поверь, буду защищать твою власть не хуже, гораздо менее завися от твоих королевских прихотей.

- Ну, Хуан! - только и смогла произнести эта девушка от удивления и гнева одновременно. Она что, вообще не продумывала такой сценарий, 'застолбив' меня для своей персоны?

- Нет, Мышонок, ты не права, - продолжал я обрабатывать её позиции из ствольной и реактивной артиллерии. - Хотел бы - был бы с Паулой, и не участвовал бы в этом параде. Я тут только ради тебя, и... - Из груди вырвался тяжелый вздох. - А Мерседес мне хоть и нравится, но она - напарница. Советчик. Друг.

- Ты с нею спишь! - зло фыркнула Фрейя, тщетно душа в себе ярость и ревность.

- Так же, как ты спишь с Себастьяном Феррейра, - парировал я, хотя на самом деле не так же. У нас было-то всего раз. И то случайно, на эмоциональной волне.

- Она останется твоей любовницей, даже если мы будем вместе, - страдальчески сузились глаза Фрейи. Угу, так вот что вас, сеньорита, так беспокоит. - На правах напарницы.

- Нет, Мышонок, - потрепал я её по головке. - Даю слово. За остальных - не скажу, но с нею у нас не будет ничего. И дело не только в тебе.

Мои слова её не успокоили, но уверенный размеренный голос накал страстей снял. Во всяком случае, на данную минуту.

Хорошо, что мы завели этот разговор. Паула не единственная угроза, у неё есть ещё одна сестра, о которой ходят слухи, что она та ещё любительница подбирать за ней мальчиков. А то и выдирать их у неё из под носа. Просто так, в качестве развлечения. Слухи - слухами, но иногда 'телеграфу' можно верить. Во всяком случае, несколько раз так было, и угроза от взбалмошной младшенькой должна прописаться у её старшего высочества на уровне подсознания. У меня на её месте, во всяком случае, была бы. Как сказал кое-кто из девчонок, когда-то охранявших Бэль, даже Себастьян побывал в её постели. Только потому, что Фрейя с ним встречалась, и больше не по чему.

Не буду судить Изабеллу - в данный момент она табу для моих рассуждений. Да и давно это было, задолго до нашей встречи в парке. Но разговор этот полезен, Фрейя должна осознать угрозу со стороны сестёр. Она не уникальная, и если речь зайдёт о голой политике, я легко заменю её на вариант 'Б' или 'Ц'. Давить на меня её высочество больше не сможет, как и ставить в неловкие условия. А значит, должна подумать над своим поведением и стратегией серьёзнее, и, наконец, определиться, чего хочет больше.

Да, без прямого влияния на неё я буду как бы... Более уязвим. Но с другой стороны, сестра - не игрушка, и даже если это будет глуповатая и политически слабо подкованная Бэль, вокруг неё всё равно соберётся некая планетарная сила. Просто из-за статуса сестры королевы. А если это будет умная сильная и уверенная в себе имперская принцесса, прошедшая огонь и воду подготовки корпуса... Сила эта будет нешуточная. Одно то, что её величество поставит под удар новый имперский проект матери, будет значить много. Королева Лея неспроста пригрела племянницу и приняла у неё присягу. События во времена королевы Катарины и адмирала Веласкеса показали, что жизнь - сложная штука, и иногда полезно иметь на руках ненужные на первый взгляд козыри, чтобы в один прекрасный день оказать влияние на дела бывшей Метрополии, вторгнувшись в неё на законных основаниях. Рушить такую заготовку из-за самодурства?

Кстати, вокруг Паулы, стань она на Венере политической силой, будут виться и представители имперского капитала А это вообще запредельный уровень влияния, тут я даже примерные оценки дать не берусь.

...Да и сам я не подарок. Корпус уже мой. В данный момент пока нет, но нет ни одного маркера, что в перспективе может быть иначе. А вслед за корпусом под меня (нас?) 'прогнётся' дворцовая стража, а это, благодаря Веласкесам, неслабое управление в структуре императорской гвардии. А там появятся союзники и в других управлениях госбезопасности...

...А есть ещё козырная карта со связями Мишель во флоте, которую эта белобрысая выдра через время планирует разыграть. И обязательно разыграет - иначе не брала бы меня год назад в оборот на горизонтальном уровне.

В общем, я действительно буду гораздо устойчивее без Фрейи, чем с Фрейей, пусть даже до неё придётся стучаться чуть дольше. Так что не ломаться нужно ей, а не мне. Сегодня я подсадил эту мысль девочке в черепную коробку, и теперь буду ждать, когда появятся первые дивиденды.

* * *

- Расскажи мне о своём взводе, о девчонках. Ты с ними спишь? - вдруг попросила её высочество.

Что ж, разговор шёл как раз в этом направлении. И тема животрепещущая, рано или поздно о дочерях единорога придётся говорить. И лучше уж рано.

- Задай вопрос прямо, Мышонок, - попросил я. - 'Будешь ли ты с ними спать, если мы будем вместе?'

Фрейя задумчиво покачала головой.

- Нет, я спросила правильно. Потому, что знаю, будешь. Они - твоя семья; я знаю, что это такое, провела на базе почти полгода. Мне придётся принять их, как членов твоей стаи, и поэтому хочу узнать их поближе уже сейчас. Заранее.

- Правильно понимаю, свою кузину ты оставляешь за скобками взвода, - скорее утвердил, чем спросил я.

- Правильно. - Фрейю вновь перекосило.

- Они мои сёстры, - начал я, кисло усмехнувшись. - Чувства у меня не совсем братские, но тут сама понимаешь, природа. Иных не могло быть. Однако, даже во время обнимашек в душевой, понимаю, что это не серьёзно. Что это физиология, игра; и у меня, и у них будет кто-то другой, хотя мы и останемся близки, когда и кто бы это ни был. Как тебе такая формулировка?

- Хорошая, - кивнула её высочество и подобралась. - А момент про душевые можно поподробнее?

Меня слегка перекосило.

- В смысле, подробнее?

- Что такое 'обнимашки'? Как далеко вы заходите?

Из груди вырвался вымученный вздох. Господи, послал же такую... Любознательную сеньориту!

Но любопытство в её голосе было искреннее, наивное, чем её высочество и подкупала. Было очевидно, что она провела над собой работу, чтобы принять мой взвод так, как говорит - прагматично, без лишнего негатива и глупой ревности. Что ж, раз так - заслужила!

- С одной мы вместе моемся в ванной, - начал я очередное откровение, претендующее на звание откровения месяца. - Постоянно, раза три в неделю. У неё есть парень за забором, и он теоретически мой друг, но она упорно лезет со своими обнимашками. Нравится ей, видите ли.

- Маркиза? - Я вновь почувствовал, как Фрейя заулыбалась.

- Знаешь её?

- Как не знать единственную девственницу в корпусе? И что, ты её это... Даже не пытался?.. Лишить?.. - Голос её высочества зазвенел ехидными нотками. - Только не говори про друга! Не поверю.

- И не буду, - не стал отпираться я. - Про друга я вообще узнал постфактум, более, чем через полгода, и то случайно. Видимо она не говорила, чтобы я не передумал с обнимашками. Хитрая лиса! - Задумчиво покачал головой. - Нет, не пытался. Просто вижу, она этого не хочет. Но если захочет - не буду ломаться. Это говорю, чтоб ты не подумала обо мне излишне благородно.

- Не сомневалась в твоем 'благородстве'! - фыркнула Фрейя с весёлой иронией. - А чего ж она ломается? Почему не хочет?

- А ей и так хорошо, - пожал я плечами. - Три раза в неделю оргазм от тактильных ощущений, и это только со мной. Что у неё с ним - не имею понятия, но не думаю, что она придерживается каких-то тормозов, кроме главного и единственного. Далее, оральный секс на всю мощь неудержимой молодой фантазии и тренированной глотки. Не представляешь, что она вытворяет! Кончаешь в два счета!

То есть, она живет полноценной сексуальной жизнью, и при этом имеет статус иконы высокой морали, примера для подражания всего личного состава корпуса...

- Подражания в том, что до свадьбы все должны быть девственницами? - рассмеялась Фрейя, но как-то невесело.

- Хотя бы в том, чтобы не идти по рукам, - серьёзно парировал я. - В том, что девочки должны себя уважать и не потакать низменной физиологии, пускаясь во все тяжкие. И знаешь, это работает. Многие проникаются и... Уважают себя. Кроме самых молодых и горячих, которых мурыжат на базе без мальчиков долгое время.

- 'Зелень', - потянула Фрейя.

- Потому и говорю, она - звезда. И все наши 'обнимашки'...

Продолжать дальше у меня не хватило слов. Но это и не требовалось - Фрейя прекрасно всё понимала.

- А ещё она философ, - продолжил я объяснения с другой стороны. - Иногда изрекает такие вещи, что даешься диву, какой ты глупый живущий по инерции хомячок! И при этом снайпер от бога. И технарь. Гремучая смесь!

- Если бы у тебя был выбор, из взвода ты выбрал бы её, - констатировала, а не спросила её высочество. - Если отбросить все текущие привязанности и начать с нуля, как конь в вакууме. Да?

- Да. Если убрать 'фактор Паулы' и дать мне заново очнуться в каюте после испытания, я выбрал бы её, эту мудрую заразу. - Я ответил не задумываясь, так как только такие ответы могут претендовать на роль истины. Мне ведь и самому интересен был ответ. - Хотя жестоко бы за это поплатился. Крайне жестоко! Но поскольку не сложилось, пусть мучается Хуан Карлос, это не мои проблемы!.. - облегченно выдохнул я, ставя в дискуссии точку.

Смеялась Фрейя долго. Потом затихла, задумалась. Наконец, изрекла:

- У меня есть несколько подруг, как она. Вышли замуж девственницами, причем натуральными, не 'зашитыми'. Об этом знала вся Альфа, это было на виду. Но при этом половина Альфы до свадьбы имела их... - Вздох. - Понял, как?

- И это тоже было на виду.

- Не просто. Ты слышал что-нибудь про оральные оргии? - Личико Фрейи скривилось от омерзения. Это Фрейи-то? Прошедшей огонь и воду взросления в среде золотой молодёжи? - Это когда собираются такие пай-девочки, и мальчики, и устраивают секс-марафон. В котором можно абсолютно всё, на что хватит фантазии, кроме проникновения.

- Ты от таких вечеринок не в восторге, - усмехнулся я. Она вновь скривилась.

- Одного раза хватило. Хуан, ты просто не понимаешь значения слова ВСЁ!!! - подорвалась она, поднявшись на локте. Глядя в её сверкающие грозовыми бликами глаза, я понял, что вырос в счастливой среде, несмотря на все мои тёрки с окружающими, что в одной, что в другой школе.

- Хотя признаю, - успокоилась Фрейя, вновь ложась мне на колено, под мои пальчики, перебирающие её волосы, - мои подруги - тупые болванки, тук-тук - дзинь-дзинь, до философов им...

Грустный вздох, и генеральный вывод:

- Шлюхи они все, Хуан! Какой бы налёт философии на них ни был. И мои, и твоя. Я уже давно поняла, тебе нравятся шлюхи, правда? Ты аж млеешь от них!

- Да, мне нравятся шлюхи... - наклонился и зарылся я носом в её волосы, позволяя одной из рук опуститься ниже... И ещё ниже... А затем подняться её по бедру до коленки, и вновь сползти вниз, захватывая с собой край юбки.

- Хуан, я обижусь! - Это она не про руку, а про эпитет.

- После того, как сама признала, что таковой себя считаешь? Напомнить, что ты мне говорила на прошлых выходных, на входе в пляжный клуб?

- Хам! Какой же ты хам, Шимановский! - фыркнула она. Ведь действительно, говорила, и помнила это. Но, думаю, как истинная женщина всё равно бы закатила истерику, если бы я не форсировал события. Моя рука продолжала идти в наступление на самую таинственную и загадочную, сиречь чувственную часть её организма. Решив, что ну его, в другой раз все разборки, Фрейя выгнулась, и язык её тела спросил: 'Чико, сколько мне ждать, пока созреешь? Начинай уже давай!' Она даже немного раздвинула ноги для облегчения мне работы... Ну, или чтобы правильно её понял - девчонки они такие, считают нас тупыми.

- А тебе нравятся хамы, - парировал я, когда рука достигла цели. - Как мне - шлюхи. Мы нашли друг друга, Мышонок!

- Ты не закончил про взвод, - тяжело задышала 'Мышонок'. Господи, да она давно уже заведена! Трусики, тоже, кстати, от дорогущего модельера и с камешками, насквозь!

...М-да, хорошая у девочки выдержка! Нет, сегодня точно что-то будет, неоттраханного она меня не отпустит.

Ну, да ладно. Что будет - то будет. Моё дело не торопиться. И я продолжил повествование-исповедь, стараясь говорить неспешно и размеренно, сохраняя некое таинство, романтизм в атмосфере вокруг:

- Дальше у нас во взводе идет Кассандра.

- Комвзвода, - мурлыкнула Фрейя. - С нею у вас как?

- Только обнимашки! - отрезал я, поражаясь своему категоризму. Как будто оправдывался.

Мысленно закрыл глаза и представил себе тело Патрисии. Хорошенькое, миленькое. Фрейе итальянка проигрывала по всем статьям, но видел я в ней совсем не Фрейю.

- Ты её хочешь, - констатировала её высочество, с покровительственной улыбкой глядя на мою мимику. - Но боишься. Она же комвзвода!

Я презрительно фыркнул:

- Мышонок, за кого ты меня держишь? Я, и боюсь? Да еще какого-то взводного командира?

- Но она не девственница, - настаивала паршивка.

- Я дискредитирую её, - покачал я головой. - С нею возможно два варианта, либо я - парень комвзвода, её придаток, либо я - лидер, пусть и неформальный, а она моя девушка, на подхвате. Первый вариант уже отпал сам собой, или почти отпал - не сможет она мной командовать. А второй...

Я задумался, и даже обе мои очень наглые руки на мгновение замерли.

- А второй? - нетерпеливо поторопила Фрейя, сдавливая колени.

- А второй не потяну я. - Из моей груди вырвался вздох. Сожаления? Облегчения? Не знаю. Пока не скажу, сам не понимаю. - Переспать - пересплю, но подчинить - не подчиню. А это будет означать двоевластие. А двоевластие в рамках одного подразделения - война. Недопустимо. Сама понимаешь. Пока мы с ней не готовы на этот шаг, и не стоит торопиться.

- То есть, в отношениях с этой особой главную роль играет политика, - сделала вывод Фрейя.

- Политика везде играет главную роль, - философски заметил я. - Даже в обыденных вещах.

- А близняшки? С ними у тебя что? - Глаза высочества лукаво засияли. - Насколько я знаю, переспать с близнецами, как можно более одинаковыми, мечта любого прыщавого юнца!

- Намек на то, что я как бы... Недостаточно мудр по летам? - хотел обидеться я, но в последний момент передумал. Она же этого и добивается. - Начнем с того, что они не просто близняшки. Они - клоны, - продолжил я спокойнее. И...

И сбился, поймав вдруг себя на мысли, что её высочество не просто так устроила допрос. Она читает меня, как обычно я читаю людей, по той же методике. И кайф на её лице вызван тем, что я перед нею искренен, ничего не скрываю, хотя говорим мы о самом-самом сокровенном. Чем с неабсолютно доверенными людьми не делятся.

Она выросла в мире лжи и притворства, и рядом со мной, какой бы я ни был и как бы над её физиологией не издевался, чувствует себя... Непривычно, иначе. Это настолько новое для неё ощущение, что она готова простить мне любые выходки и быть рядом в любом качестве. То есть, у меня на самом деле есть ещё один мощный козырь, который я получил случайно, интуитивно взяв курс на доверие со... Что уж там, почти незнакомой мне девушкой! Социально чуждой аристократкой и инфантой. Да ещё объектом работы. Мы ближе, чем думаем, и это замечательно...

...И именно поэтому, что она чувствует близость, будет стебаться, издеваться, вызывать на конфронтацию и провоцировать мои эмоциональные взрывы. Во время которых будет изучать меня, изучать, изучать...

Хорошо это? Плохо? Да, опасно, она же сможет потом ударить, но...

...Но это будет потом. Это пресловутое 'но', ставящее в тупик мудрецов и гениев, когда рядом с ними томно вздыхает готовая к 'полному погружению в себя' полуобнаженная сеньорита. Я не исключение, и надо просто признать это.

- Ну да, клоны, - согласилась Фрейя, видя, как я 'завис' на полуслове. - Это что-то меняет?

Я покачал головой, отгоняя лишние мысли.

- Да нет, в общем. Они приняли на себя разные роли, хотя казалось бы, должны быть одинаковы во всём. Мия играет инфантильную девочку; Роза - её старшую мудрую заботящуюся о ней сестрёнку. Обеим нравится, обеих это устраивает. У них даже характеры разные.

- А в постели они как? Тоже разные? - глазки Фрейи весело засияли.

- Откуда ты берешь информацию? - обреченно вздохнул я и убрал руки ото всех её интересных мест. Интуиция дала разрешение идти до конца, на полный доверительный контакт. То есть я почувствовал, что можно рассказать ВСЁ, хотя эта лисичка лишь догадывается о положении вещей и берёт меня на пушку. А раз так, то преподнести информацию я должен так, чтобы от неё нашим с Фрейей отношениям была польза, а не вред.

- 'Телеграф', - лаконично ответила высочество, но не нужно быть сотрудником двадцать шестого отдела, чтоб понять, что врёт.

- 'Телеграф' работает прекрасно, но он не всемогущ, - покачал я головой. - Я знаю девчонок, дальше нашего взвода эта информация не ушла. Ну и? Кто 'слил'?

Её высочество весело рассмеялась, но решила не валять дурочку.

- Ты сам и 'слил', Хуанито! Как ты там говоришь на старорусском, 'Спалился'?

И глаза искренние-искренние. Хотя и предвкушающе-весёлые. Не заметила, как я её прочитал? Несмотря на одни и те же методички, которые мы оба изучали? Что ж, я поставил себе плюсик - я сильнее её в плане особых способностей.

- Нет, я не знала, - продолжила она откровенничать. - Только видела, как они на тебя смотрят. Это не голодный взгляд вечно неудовлетворенной Кассандры, не томный моей милой крашеной сестрёнки и не философско-воодушевлённо-фаталистический твоей распутной девственницы. Твои клоны смотрят на тебя, как на законно и уже давно принадлежащую им собственность. Не парня, не возлюбленного, не мужа или брата, а именно собственность, Хуан. Ты не видишь, у тебя глаз замылен, но со стороны это заметно.

- Так всё плохо, да? - совсем скис я. Она пожала плечами.

- Всё зависит от того, как к этому относиться. Они не претендуют на тебя. Хотя полностью мне тебя не отдадут, но тут уже не претендую я. Они... Скажем так, оставят за собой право 'ночи' с тобой. Не 'первой', не 'брачной', а какой им вздумается. А в остальное время будут вертеться рядом на правах сестрёнок-родственниц, не мешая, а иногда и помогая нашим отношениям. Вот как-то так.

- Так я вижу, хотя допускаю, что могу быть неправой, - на всякий случай оговорилась она, хотя была абсолютно права. - Вы близки, но близки особо, как-то духовно. Не могу это объяснить! - Она вновь подскочила ... И на мгновение в её глазах проступила зависть. - Этот взгляд... Это не просто так!

Я глубоко вздохнул и закрыл глаза. Да, этот взгляд - не просто так.

* * *

- Не торопись! - грозно произнес я в приёмник. - Ты 'плывёшь'! Не расслабляйся!

Мия на визорах в трёх плоскостях от меня со всех возможных ракурсов замерла. Действительно, 'поплыла', позволила эмоциям взять верх. О чем говорили и данные портативного медицинского терминала, за которым внимательно следила Роза. После того, самого первого раза, мы не стали ограничиваться визуальным наблюдением и понавешали на нашу младшенькую кучу миниатюрных датчиков. Большинство пришлось вводить под кожу, чтобы не помешать интиму, но мы её даже не спрашивали. Это того стоило; об организме Мии мы с тех пор знали всё до того, как ситуация начинала выходить из под контроля.

- Ты хищница! Альфа! Ты позволяешь ему ласкать тебя! Позволяешь повелевать!.. - продолжал я произносить мантры, зазубренные и заученные за эти дни, вбитые в подкорку. Да, её насиловали. В глубоком детстве. Но недостаточно глубоком, чтобы это забылось. И теперь она ВСЕГДА будет вспоминать насилие, как только у неё дойдёт с кем-то до постели. Вспоминать и... Терять контроль. Защищаться, не осознавая, что делает, что сейчас не детство, а с нею не отчим. Она всегда будет превращаться в маленькую испуганную девочку, с которой большой и сильный 'дядя' делает плохо. И чтобы пересилить этот эффект есть два способа.

Первый - стать кем-то очень большим и значимым в её жизни. Кому она доверяет безоговорочно, от кого не будет ждать подлости и жестокости даже в подсознании. Либо мной, либо... Мужчиной её мечты, с кем она будет идти рука об руку до конца жизни. Она позволяла мне вытворять с собой такие вещи, что классика взрослого жестокого кино отдыхает, совершенно уверенная, что я - не отчим, ни на минуту не допуская мысли, что могу причинить ей НАСТОЯЩУЮ боль. Она 'плыла', но со мной этот 'заплыв' привёл только к огромным чувственным и непривычным даже для неё самой ощущениям.

Она примет того, кого любит. Кого знает и считает своим. Но до той поры, пока не узнает будущего избранника так же, как меня... Ей придётся идти по второму пути. Пути хищницы, диктующей этому миру свои условия.

Она - альфа-самка. Сама выбирает партнёра. Сама трахает. Сама позволяет ему делать грубые вещи, потому, что они нравятся ЕЙ. Не он ласкает её, ни в коем случае! Это она позволяет доставлять себе удовольствие, и именно так, как желает сама. Он - раб, она - госпожа, даже если он согнул её в три погибели и вытворяет всё, что позволяет его извращённая фантазия. Это не он полностью доминирует, а она с барского плеча разрешает ему делать это.

Что, всё просто, скажете вы? Ерунда?

Не ерунда. Мы с Розой после первой неудачной попытки ещё трижды спасали несчастных мальчиков из её суровых ангельских лап. Успевали вовремя, до того, как могло случиться непоправимое - медицинский терминал помогал, да и чувствовать её на расстоянии научились. Парням ничего не было, кроме испуга от нашего неожиданного вторжения и скручивания их партнёрши, с которой у них как раз 'пошел процесс'. Даже драться кидались! Ничего, синяки быстро заживают, пусть спасибо скажут, что только синяки...

...О чем это я? А, да. Женщина всегда остаётся женщиной: хочет любви, тепла и ласки. Хочет отдаться на волю чувств, быть слабой и нежной. Ведомой. Это в её генах, в крови. И вот с этим звеном в цепи получения удовольствия мы последние три месяца нещадно боролись.

Да, сделали её калекой, возможно. Вбили в голову сторонние, чуждые её природе психологические установки. Теперь она не сможет получать удовольствие как все; теперь она - робот, играющий роль женщины, получающей удовольствие. Но повторюсь, со мною такое не работает, а значит, не будет работать и с тем, кого она будет по-настоящему любить. И пока таковой кабальеро ей не встретился...

...Пусть занимается любовью вот так, с установкой на абсолютное доминирование. То, что мы сделали - подвиг, если посмотреть на Мию полугодовой давности. И мне нисколечко за это психологическое насилие не стыдно.

- Она работает, всё нормально, - легла мне на ладони, сцепленные в замок, рука Розы. Тёплая, мягкая, успокаивающая.

- Я всё равно боюсь, - покачал я головой. - Всё равно нервничаю.

- Отпусти её, - произнесла вдруг Розита. Видно, давно собиралась, но тоже не была до конца уверена. - Отпусти, Хуан. Я её знаю лучше, Мия справится. Она сильная - гораздо сильнее, чем все думают.

Я испустил тяжелый вздох и откинулся на спинку дивана.

- Мне сложно.

- Понимаю. - Сестрёнка пересела на диван, рядом со мной. Вытянула ноги на стул, на котором сидела. - Давай всё же оставим приборы в покое и просто насладимся красивой эротикой? Не вмешиваясь?

- А вдруг...

- Не вдруг! - повысила она голос. - Это четвёртый мальчик. Проблемы реально были только с первыми двумя. Прошлый раз она держалась сносно, почти получилось. Сегодня... Она справится. Поверь, Хуан, я чувствую. Она моя сестра, я понимаю её сильнее этой штуковины, - презрительно кивнула Роза на терминал.

Я вновь издал тяжелый вздох и улыбнулся.

- Угу, Хуан. Сиди и смотри как трахают твою напарницу, с которой живёшь в одной комнате и спишь обнаженными на соседних кроватях. Ты мне это предлагаешь?

Роза залилась смехом:

- Ай-яй-яй, Чико! А ты собственник? Не ожидала!

Обстановка разрядилась, я вздохнул спокойнее. Наверное, всё же стоит последовать совету и довериться. Эти две красавицы чувствуют друг друга феноменально.

- Все мужчины собственники, - философски заметил я и пожал плечами.

- Мы готовы, - произнесла вдруг Роза серьёзным голосом, отвернувшись на визоры. Как бы вскользь, но это были слишком важные слова, чтобы бросать их походя. Я закашлялся, подался вперед:

- Розита, это серьёзно! Тогда с Мией не считается, это был... Элемент терапии! Диагностики! Мия это понимает?

Кивок в ответ.

- Потому и говорю, МЫ готовы, а не я. Подождем её, или она потом присоединится? - Роза повернулась и залезла на диван с коленками. Подалась ко мне. Я обнял её за плечи, притянул к себе. Торопиться не спешил. Она, в общем, тоже, передавая мне в руки все бразды правления. Какое-то время так и сидели, думая о своём.

- Уверены? - Ничего глупее спросить не мог! - А если она не справится и убьет его? Мы не успеем, - кивнул я на стонущую в трёх плоскостях Мию, которую её кабальеро поставил в коленно-локтевую и остервенело драл, намотав её волосы себе на руку. Опасно! Вдруг и правда сорвется?

Но нет. Младшая Сестрёнка визжала, надрывно стонала, и я видел, что несмотря на искренность ощущений, в нирвану не проваливается. Фальшью назвать такое нельзя, но и полным погружением в процесс - тоже. Что-то сродни посещения борделя - напряжение снял, а удовольствия не получил и на пять центаво.

- Успеем, - беззаботно махнула рукой Роза. После чего отстранилась, быстро вскочила и стащила с себя футболку, которую отшвырнула на соседний диван. Затем расстегнула и стащила шорты, последовавшие за футболкой. Трусиков под ними не оказалось - видно, готовилась заранее. После чего заулыбалась и залезла мне на колени, оседлав:

- Хуан, я серьёзно! Отпусти её! Она выросла. Справилась. Благодаря тебе. А теперь тебе придётся уйти и дать ей возможность самой решать, что и как делать или не делать в этой жизни.

- Но я...

Мой протест потонул в поцелуе.

Поцелуй получился долгий и... Непривычный. Я был в слишком ошизённом состоянии, чтобы адекватно его воспринимать, как и она, в общем. Напряжение, сковывающее ввиду довлеющей угрозы, не позволяло нам расслабиться... А я...

Черт возьми, а я прятался за этот дамоклов меч в виде Мии, потому, что не мог решить, что мне делать! Стоит ли сближаться с Сестрёнками, или нет? Да, хотел, всегда. А конкретно на Розу чуть было не напал. Но это - физиология. Хочу ли я теперь, когда напряжение снято, а система наших взаимоотношений выстроилась в определенную продуктивную для обеих сторон структуру? Кто они для меня?

Не так, кто они для меня в большей степени?

Оставить их в виде сестёр-подруг с абсолютным доверием? Или всё же ступить за грань под названием 'взвод-семья', из-за которой обратной дороги не будет?

Сам смысл этому понятию дадим мы, тринадцатый взвод нашего потока, поскольку всё, что было до нас, не считается. Мы будем ПЕРВЫМ разнополым взводом. И пример нам брать не с кого - наоборот, если таковые подразделения ещё когда-то возникнут, инструкции по поведению им напишут с нас.

- Ну, Хуан! Давай, приходи в себя! - пошлепала Роза мне по щекам.

Я отстранил её, отсадив в сторону.

- Розита, не сейчас.

Посидел, подумал, лихорадочно ища формулировки.

- Чика, вы классные. Но я... Я не знаю!

Подскочил. Прошелся туда-сюда по кухне. Тяжело вздохнул:

- Посиди, посмотри за визорами, ладно? Я скоро.

- Ты в душ? - Роза ни жестом, ни взглядом не дала понять, что осуждает, или наоборот, подбадривает. И я был ей за это благодарен.

- Да. Надо прийти в себя. Моё присутствие всё равно больше не требуется. А счёт за воду Паулита пусть пришлёт по почте.

Они пришли позже. Насколько позже? Через полчаса? Час? Два? Не знаю. Я от них прятался, банально прятался!

Приняв душ и почувствовав, что хочу побыть один ещё немного, что ещё не принял решения, залез в джакузи - а наша аристократка знает толк в таких вещах. И медленно отмокал, глядя, как набирается в ванную вода. Да, сегодня придётся что-то решить, но пусть хотя бы ублюдок Мии уберётся прочь! Конечно, это неправильно, но я ревновал Мию к нему. Если бы его выбрала она сама, может, всё было бы и по-другому, но в данный момент я воспринимал ситуацию с не самой приглядной стороны и ужасно злился. Вдобавок к моим собственным тараканам.

Замок ванной щелкнул - дверь открылась. На пороге появились они. Обе. Красивые и сексуальные, обнаженные и донельзя довольные.

- Хуан, я справилась! - запрыгала Мия на месте.

- Поздравляю! - кисло констатировал я, не в силах заставить себя проявить больше положительных эмоций. Мия не обиделась - видно, с Розой уже обсудили моё состояние.

- В душ! - скомандовала ей сестра и подтолкнула под пятую точку, а сама начала залезать ко мне. Опустилась в терпкую парящую воду, блаженно закрыла глаза.

- Хуан, это закончилось! Не представляешь, как я счастлива, что это закончилось!

- Я рад за вас. Нет, правда! - На сей раз в моем голосе было больше эмоций.

Роза погрузилась. Я смотрел на её выгнутое дугой тело, на поплывшие по воде волосы - над поверхностью осталось лишь её лицо. Да, несказанное облегчение - главный мотив её состояния. И ей было плевать на мысли, что одолевали меня; она для себя всё давным-давно решила. Мне бы так!

- Я боюсь, что вашим главным лейтмотивом является благодарность, - вырвалось у меня. Это была правда, хоть и не вся.

- Благодарность? - Роза скривилась. - Хуан, мы благодарны. Но это другое.

Она вынырнула, села передо мной, сияя довольной мордашкой. Лицо кристально чистое - это на самом деле так.

- Эй, кошелка серая, ты там долго ещё? - крикнула она в сторону душевой кабины. - Тут Чико заскучал, хандрит! Быстрее, давай!

- Иди на фиг, овца! Сейчас приду! - ответил ей голосок сестры, тоже донельзя счастливый, эйфорийный.

- Конечно, я перефразирую, - пояснил я. - Они постоянно 'ласкают' друг друга разными эпитетами, это у них норма. Но никогда не опускаются до мата. А ещё постоянно дерутся. То полотенцами, то подушками, то кидаются шлемами от скафандров...

- Весёлые девочки! - рассмеялась Фрейя. - И что, ты их прямо там, в ванной?

Я нахмурился.

- Экая ты... Неромантичная, Мышонок! А ещё девочка! Я тебе о высоком, а ты!.. О животном!

- Ладно-ладно, - примирительно промурлыкала её высочество, лёжа у меня на коленях. - Заканчивай, что там дальше было?

Дальше вернулась Мия, смыв с себя прикосновения того... Мальчика, с которым кувыркалась. Залезла в ванную деловито, собрано. В отличие от сестры, эта паршивка никакого спуску мне давать не собиралась, и все треволнения были для неё моими личными проблемами.

- Роза сказала тебе? - сразу взяла она быка за рога, опускаясь в воду, приноравливаясь к температуре. Я кивнул. - В чём проблема?

- А если бы ты... Если бы не получилось, и ты напала бы на того мальчика? А вы тут, понимаешь, договорились...?

- Хуан, он - это он. А мы - это мы, - отрезала она. - Мы просто ждали, когда получится. Чтобы не было осложнений, а не потому что.

Логика, конечно, та ещё, но я её понял.

- Почему сейчас?

- Потому, что, - повторилась Мия и подалась ко мне с явным намерением как минимум изнасиловать. Но в последний момент, когда я её перехватил, сникла.

Я обнял её, притянул к себе. Под другое плечо мне тут же нырнула Роза:

- Хуан, не бойся, мы останемся такими же, как прежде. Так должно быть. Ты знаешь, и всегда это знал.

- Знал... - вырвалось у меня вместе с обреченным вздохом. Обреченным принять неизбежное.

- Мы - семья, - добавила Мия и первая пошла в атаку, приблизив мордашку к моему лицу, ища губами мои губы.

- Они первые, Фрей. Я спал с Паулой, но это не то. С Паулой было романтично, как с хорошей сеньоритой, которая нравится. Был и с Мией... И пусть буду говорить тебе, что в чисто медицинских целях - не верь мне, это не так, - текли и текли из меня откровения. - Там тоже была романтика, жесткая романтика садо-мазо, взрослого кино. А в этот день...

Из груди вырвался очередной вздох, призванный маскировать отсутствие у меня красноречия.

- Тут другое, Мышонок. Да, у нас была ванная. После - шикарная ночь под зеркальным балдахином - чуть не проспали развод. Но главное не романтика, не секс. Главное то ощущение всеобъемлющего понимания и поддержки, ощущение единения. Будто мы части чего-то бОльшего, единого целого. Ни один секс с таким ощущением не сравнится, это будто в другом измерении.

Как бы объяснить... Я могу спать с Паулой и не представлять, о чем она на самом деле думает. Могу спать с тобой, и точно знать, что ты, к примеру, утром отдашь приказ бросить меня в тюрьму или расстрелять. Здесь же всё не так.

Я готов убить, задушить, готов пойти за них на любое преступление. Они - часть меня. Так же, как я - часть их. Если бы я не захотел, там, в ванной, ничего бы не было. Но близость между нами всё равно бы осталась; она возникла независимо ни от каких наших поступков и мыслей, и останется навсегда. Это не с чем сравнивать, Фрей, у меня нет слов. Не знаю, понимаешь ли ты, но внятнее пояснить не могу.

- Там вы дозрели, - глубокомысленно изрекла её высочество. - Дозрело то, что зрело с момента твоего появления в каюте. Жажда иметь семью, которой никогда не было, мужчину, которого бы слушались, в роли 'отца', и одновременно того, кто защищал бы, 'брата'. А заодно и любовника - девочки-то уже большие. Семья... - потянула она.

- Сестрёнки смотрят на меня не как на собственность, ты поняла неправильно, - покачал я головой. - Они смотрят на меня, как на часть самих себя. Им нет нужды ревновать - ведь тебя выбрал я сам, добровольно. Как можно ревновать руку, пожимающую ладонь другому человеку? Это же твоя рука! И при этом я безраздельно принадлежу им. Совсем на ином уровне, не мешающем тебе или любой другой моей избраннице.

- Мерседес, например...

Я укола даже не почувствовал. Промолчал. Слова сказаны, добавить нечего. А Мерседес и правда никогда не впишется во взвод. Во всяком случае, для меня.

- У остальных это впереди, да? - становилась всё более и более хмурой Фрейя. Я бегло пожал плечами.

- Насчет Гюльзар не скажу. С ней мы... Как бы тоже духовно близки. Но у неё есть последний тормоз. Это не физиология, это тоже чисто психологическое. И она должна этот тормоз сорвать, иначе не сможет преодолеть в себе некие удерживающие настройки, и так и останется в подвешенном состоянии. Ревновать тебе, нет - не знаю. Это не животное, не физиология. Это именно духовное.

- Как раз к духовному ревновать и надо, - произнесла её высочество, борясь с тем, чтобы мучительно не скривиться, удержать эмоции. Что ж, сеньорита, ты сама напросилась. Не я поднял эту тему.

- Мы в ответе за тех, кого приручаем, Хуан, - вновь изрекла Фрейя. Задумалась. - Я тоже хочу так. Как у тебя. - Повернула голову набок, стыдливо отводя глаза, боясь показать обжигающую, недостойную принцессы зависть. - У меня такого ни с кем не было. Вообще ни с кем. Чтобы абсолютное понимание, и тем более доверие...

- А Сильвия?

Фрейя потрясла своей каштановой копной.

- Близкая. Очень близкая. Но подруга.

Вновь пауза.

- Ты счастливый сукин сын, Хуан! - Она поднялась и села на траву рядом. - И не догадываешься, насколько!

- Фрейя, ты особенная. И сильная.- Я провел тыльной стороной ладони ей по щеке. - И небезразлична мне. Давай устроим, как с ними? В ранге абсолюта? У нас получится! Должно получиться!

- Не так быстро, - покачала она головой. - Полгода, год... Я не они, не смогу так.

- А ты спешишь?

Она опустила голову.

- Бросай этого напыщенного хлыща, - продолжал я. - Мы справимся. А после и у нас получится ТАК. Если же ты его не бросишь... О каком абсолютном доверии тогда можно говорить, Мышонок?

Её высочество подскочила, одёрнула на место юбку и заходила по берегу ручья.

- Ты не понимаешь, Хуан! - воскликнула она, и голос её был пропитан страданием. - Я - будущая королева! Я, не ты! Это я буду отвечать за Венеру, за всю эту планету и всех людей на ней!

Остановилась, собралась с мыслями.

- Я не могу доверять. Никому. И тем более абсолютно. Понимаешь? - Усмешка. - Ты? Ты хороший парень, Хуан. И Сирена верно сказала, тебя трудно купить уже потому, что больше, чем Велскесы, тебе никто не предложит.

- Но это не панацея! - закричала она, срываясь. - Выбрав тебя, я всего лишь отдам планету вместо Феррейра корпусу телохранителей! ТВОЕМУ корпусу, а не моему! Преторианской гвардии во главе с тобой, сукин ты сын! Если у тебя есть хоть немножечко мозгов, ты должен понимать, я никогда на это не соглашусь!

- Фрей, я... - У меня не нашлось слов, чтоб возразить.

- Я буду спать с тобой, - медленно пошла она на меня, сверкая молниями из глазищ. Ты будешь приходить ко мне в спальню, и мы будем весело проводить время, попутно обсуждая глобальную стратегию по тем или иным вопросам. Потом ты будешь уходить и снова приходить. А он будет моим консортом, отцом моих детей. Королевам ведь тоже нужны мужья!

- А ещё так МЫ получим Сильвию, - выделила она это слово. - Которая подвинет братца и станет фактической главой клана - ей для этого даже помогать особо не надо, она и сама справится. И планете будет хорошо.

Если же вместо него рядом будешь ты... Этого не произойдёт. Мы получим клан Феррейра в злейших врагах. И разгребать это дерьмо буду не я, рожденная и воспитанная для этого, опустившаяся до уровня твоей куклы, а ты, понятия не имеющий, что значит ТАКАЯ ответственность.

- Так что нет, Хуан, - покачала она головой, подойдя вплотную, подводя итог сегодняшнему непростому разговору. - Все твои бредни по поводу нас и доверия между нами - это твои личные хотелки, не имеющие с реальностью ничего общего. У нас будет романтика. С ножами за спиной, но с искренним удовольствием от жонглирования ими. И я последний раз предлагаю тебе не ерепениться.

Она вновь задрала юбку и села верхом.

- Я знаю, тебе преподавали науку, как воздействовать на... - Скривилась. - ...Объекты работы женского пола. Ты хороший ученик, я уже согласна с тобой на всё, как последняя шлюха. И я стану ею, твоей шлюхой!..

Максимально приблизила своё лицо к моему.

- ...Но диктовать тебе условия не позволю! Усеки это, вырежи себе на лбу, мальчик!..

Она с силой навалилась мне на плечи, толкнув на землю.

Этот момент был роковым, решающим в наших отношениях. Принцесса. Инфанта. Грозная, с пылающими из глаз молниями. Валькирия! Амазонка, берущая то, что принадлежит ей по праву! Эта её абсолютная уверенность в себе давила сильнее, чем вид её голой груди, превосходных ножек или ошеломляющего запаха тела. Возбуждение, в котором я пребывал до сего момента, было привычным: я пережил в корпусе в первые месяцы и не такое. Но сейчас происходило нечто совершенно иное; она подавляла, подчиняла, загоняя твоё желание сопротивляться за рассеянный диск. Была хозяйкой, госпожой, и не возникало даже мысли сопротивляться!

...Но я справился. Как, каким чудом - не понимаю. Просто вдруг осознал себя, объятого бушующим пламенем желания, истово целующим эту дрянь в порыве страсти, готового вот-вот, через мгновение, войти в неё, совершив непоправимое, ибо сделаю это НА ЕЁ УСЛОВИЯХ...

Перекат. Ещё перекат. Она не заметила - в порыве страсти и срывания остатков одежды мы повалялись по траве изрядно. Но вот я перехватил её тело, перевернул лицом вниз, к земле и навалился сверху, запуская руку туда, где в её теле горел наибольший пожар.

- Да-а-а! Давай, Хуан! Чико!.. Малыш!.. - застонала она и дёрнулась в судороге.

- ...Ну что же ты! - шептали её губы от понимания, что я медлю.

- Ты - маленькая шлюшка! - прошептал ей на ушко. Фрейя дёрнулась, но я был тяжелее, и держал крепко. - А знаешь, что в этом самое замечательное? Ты МОЯ маленькая шлюшка! - укусил я её за ухо и...

- Ты должен уметь всё, Хуан! - сверкала глазами Катарина на очередном нашем с нею занятии у себя в кабинете. - Ты не знаешь, с кем тебе придётся работать и каковы будут допустимые пределы, за которые нельзя заходить. Поэтому нужно быть готовым ко всему, к любому испытанию.

- Значит, всё-таки стандартный искуситель? - усмехнулся тогда я. Лока Идальга презрительно скривилась.

- Стандартный? Я бы сказала многофункциональный. Всепогодный, как говорили лётчики в старину. Могущий выполнить абсолютно любое задание. И это правильно.

В общем, теорию я подкину, с точки зрения медицины и сексологии. Разберём по полочкам, кое-что зазубрим и выучим. Объекты применения найдёшь на территории базы, благо, Марта девочка умная и не мешает тебе развлекаться. Кстати, настоятельно рекомендую её бросить, она твой тормоз. Просто поверь.

Я кивнул - эту тему обсуждать не собирался.

- Итак, пиши...

- Ну, ничего себе! - Паула издала почти мальчишеский свист удивления. Впрочем, чего ещё ждать от пацанки? - А больше тебе ничего не надо?

- Я не прошу тебя участвовать саму. Разве что советом - у тебя колоссальный опыт в таких делах.

- Ага, кто если не я, - фыркнула она.

- Типа того. Я прошу лишь подобрать кандидатуры. Это опыты, эксперимент, понимаешь? И первое задание - удовлетворить женщину тактильным контактом, без использования... - Я покраснел. Тогда я ещё умел краснеть. - Одни прикосновения. Ну, или пальцы, если она не девственница, - вспомнилась мне кандидат в тренажеры номер один, о которой я подумал в первую очередь, получив задание.

- Зачем тебе я? Иди в кубрик и выбирай. - Паула презрительно скривилась. - Откажется одна из десяти. Скорее, отбиваться придётся. Кастинг устраивать.

- Вот поэтому и ты, - похлопал я её по руке. - Они должны понимать, что это не их победа в охоте на меня. Что они - тренажеры. А значит 'нанять' их должно 'рекрутинговое агентство' в твоём лице. Так проблем будет меньше. Понимаешь?

- Угу. - Огненный демон задумалась. - Девочки, как понимаю, в пролёте. Хотя это... Самый простой вариант.

- На своих ставить опыты нехорошо, - покачал я головой. - Марта тоже пролетает - мне нужна полная свобода действий, безо всяких заморочек. Потом пройдусь и по ним, когда увижу, что что-то получается. Но не раньше.

- К 'пятнашкам' прогуляйся, - хмыкнула она, ехидно оскалившись. - Эти любую твою новацию на ура поддержат!

- Смерти моей хочешь, да? - Я поёжился. - Вот научусь... Тогда может быть.

- Хорошо, по рукам, - кивнула она. - Я найду тебе тренажер. Будь готов через час в нашей оранжерее.

- Так быстро? - нахмурился я.

- А чего медлить? - Огненный демон расплылась в довольной ухмылке. - Как завещал великий Ленин: 'Учиться, учиться и ещё раз учиться!' Кадет Ангелито, бегом в душ!

- Есть! - вскочил я. Игра, да. Но чертовски приятная игра!

* * *

- Сволочь! Гад! Тварь! Скотина! Подлая скотина!

- Насильник! Тупица! Быдло!

- Хам! Много о себе возомнившая деревенщина! Сволочь!

Я сидел, привалившись спиной к стволу дерева и откровенно кайфовал, пытаясь считать неповторяющиеся, то бишь уникальные эпитеты, награждаемые мою персону её высочеством. Получалось много, более сорока. И ни одного нелитературного! Хороший у неё словарный запас, сразу видно представителя высшего сословия.

- Змеюка! Искуситель хренов! Дубина пальмовая!

- Деревенщина! Скотина! Гад!

- Сволочь! Сволочь! Сволочь!..

Бегающая вдоль берега и психующая принцесса остановилась, забила в истерике о землю босыми ногами. Боже, как же она прекрасна, когда злится!

Смотрелось это действительно комично, учитывая, что из одежды на ней кое-как болталась лишь приснопамятная юбка, мятая в хлам и вся в траве.

Есть, успокоилась, опала. В смысле, принцесса. Опустилась у самой кромки воды, принялась умываться. Не просто так, естественно, а чтобы я не увидел проступившие на глазах слёзы. Истерика она такая.

- Где ты всему этому научился, а? - произнесла она, чуть не захлёбываясь иронией, как только более-менее успокоилась. - Такая выдержка... Я уж думала всё! Ты мой!

- Если бы ты не надавила, не расписала, как хочешь консорта и боишься меня - может у тебя и получилось бы, - с выражением полного пофигизма на лице заметил я. - А так...

Из груди вырвался тоскливый-тоскливый вздох. Но в душе я считал, что всё сделал правильно. Просто природа - я хотел её тело, и ничего с этим не сделаешь.

- Как думаешь, чему меня должны были научить девочки в корпусе первым делом? - продолжил я тему

- И чему же? - ехидно ответила она.

- Во-первых, выдержке. Сумасшедшей, просто неестественной! А во-вторых, вот этому. Умению удовлетворить партнёршу используя... Скажем так, подручные и рУчные средства.

Вот представь, прихожу я к какому-нибудь взводу на 'глоток мате'. А их там человек десять-двенадцать. Ну и... Сколько я чашек 'мате' осилю без стимуляторов? Две? Три? Четыре? Нет, четыре - уже перебор, даже в девятнадцать. Вообще когда как, но с поправкой на физическое истощение - не много, просто поверь - подвигов на территории базы я практически не совершал. Так что бОльшая часть девочек по-любому останется в пролёте. А хочется всем, и хочется именно мужской ласки, а не затык кожаной игрушкой от подружки... - Я наигранно вздохнул. - Вот и пришлось учиться выкруживаться, как только можно. Извини, ничего личного. Твой опыт против моего.

- Всё равно сволочь, - зло отрезала она.

- Кто спорит! - примирительно согласился я. - И ещё, это... Я не буду делить тебя ни с какими консортами, извини. Лучше женюсь на Пауле. Пока время терпит, пара лет у тебя есть, думай. Но не слишком задумывайся. Твоя мать только рада будет её приблизить, воткнуть дяде Себастьяну очередную шпильку в брюхо. Знаешь же, как они друг друга обожают! А раз она приютила её, приняла присягу... Вот пусть и вкалывает та на благо государства! Девочка Паула неглупая!..

- Расчетливая скотина! - Прорычала Фрейя.

- Из твоих уст это прямо похвала! - воскликнул я. - Политик и должен быть расчетливым - иначе какой же он политик? И скотиной, само собой. Иначе дорога ему только в монастырь. Или инженером, на завод, но это потолок.

- Тварь! - продолжала беситься Фрейя.

- О, а это вообще в яблочко! Все мы твари господни!.. - воздел я руки в небо.

- Хуан, не прикидывайся! И не издевайся! - вновь вспыхнула она, подскочив.

- Мышонок, я тебя удовлетворил? Удовлетворил. И тебе понравилось - не ври, не поверю обратному. Что получается? Правильно, ты пытаешься меня обвинить в том, за что вообще-то похвалить должна! Типа, как тебе хорошо было.

- Гад! Тупой макак! Безрогий олень!

Вон оно как! Сколько о себе сегодня узнал.

На её высочество было страшно, и одновременно приятно смотреть. Тушь растеклась - всё лицо в разводах. Помада частично вытерлась. 'Штукатурка' дала сбой, одна часть лица была чуть-чуть коричневее другой. Слёзы тоже не прошли незамеченными, оставив характерный блеск в глазах. Интересная лапочка!

- Сидеть! - рявкнула 'лапочка', подойдя ближе, когда я попытался привстать и отползти - слишком воинственный был у неё вид.

Хмм... Вроде всё, выдохлась, бить не будет - я послушался. Поднял руки кверху, демонстрируя подчинение.

Она опустилась рядом со мной на колени и начала деловито расстёгивать мою ширинку. Пока она психовала, я успел приодеться.

- Сидеть, я сказала! - рявкнула она снова, когда... Нет, не попытался, только подумал ей помешать.

Ослушаться такого тона было невозможно. Я понял, убьет, нафиг, если действительно что-то выкину. И ей за это ничего не будет - что может быть инфанте и дочери королевы?

- Мышонок, я не буду сегодня больше с тобой целоваться, - попробовал увещевать я, зная, что это бесполезно. И астероид на полном ходу на встречном курсе не пошатнёт её настрой.

- Переживу! - зло буркнула Фрейя и дёрнула... Ну, то, зачем полезла.

- Ай, больно! - вскрикнул я. - Понежнее можно?

- Потерпишь! - вновь фыркнула она.

Сказала зло, но движения её приобрели плавность - делать больно она не планировала. Так, демонстрация намерений.

Когда она наклонилась, и я почувствовал, что готов к полёту в открытый космос, нашел силы на главный вопрос. На который и так знал ответ, но не задать который было нельзя:

- Фрей, зачем тебе это надо?

- Не люблю быть должной! - зло фыркнула принцесса.

 

 

Глава 4. Долгожданная встреча или точка перегиба часть1

'Ла-Куронь', или на старофранцузском 'Корона'. Заведение для высшего сословия и тех, кто вокруг оного пасётся - политиков, деятелей культуры, крутых бизнесменов второго эшелона - тут можно много кого встретить. Визитная карточка заведения - его архивысокие цены. И сервис, разумеется. На входе здесь нет мордоворотов, отсекающих кого ни попадя, конкретно это заведение декларирует открытость и толерантность... Но кто ни попадя сам не придёт сюда - чашка кофе на стойке здесь стоит половину маминой зарплаты.

Сервис , конечно, соответствующий. Официанты тихи и незаметны, все желания клиента исполняются молниеносно. В клубе несколько залов по интересам - как общий, где в данный момент и 'тусила' молодёжь в виде сеньора Рубио и его гостей, празднующих его день рождения, так и несколько небольших уютных помещений... Ну, пусть будет для корпоративов в тесном кругу. Есть и совсем небольшие кабинетики для важных переговоров, которые полностью изолируются (при желании) от внешнего мира - в своё время сеньора де Сантана принимала меня именно в таком, правда, не став изолировать его, ограничившись собственной системой глушения сигналов. Там же и познакомила меня с городскими наёмниками, кого кланы используют для самых грязных и самых тёмных своих делишек. У наёмников такого уровня есть свои неписаные правила и кодекс чести (что позволяет им существовать несмотря на достаточно легко вычисляемую сущность организации) - например, они принципиально не берутся за уничтожение глав других планетарных кланов и членов их семей. То есть Феррейра им заказывать бесполезно. Есть и ещё моменты, но я не интересовался. Однако любого другого человека на Венере тёмные личности грохнут в кратчайшие из возможных сроки с любой жестокостью, какая потребуется нанимателю. Само собой, работают они только по знакомству и рекомендации, и никак иначе. Что говорит об интересе клана Сантана во всей этой свистопляске с моим проектом, об их 'инвестициях', пусть даже я вернул им всё взятое золото до последнего центаво.

О чем это я? О кофе? О наёмниках и их кодексе? О золоте клана Сантана? Нет, разумеется. Это я пустил свои мысли в галоп, пытаясь подумать о чем-то ином, хоть немного отсрочив неизбежное. Потому, что мне... Было страшно!

Я был готов выйти один против сотни футбольных фанатов, разгоряченных алкоголем и поражением любимой команды. Я был готов схватиться в метро с полчищами марсиан. Был готов один и без оружия устроить шорох в Новой Аргентине, или же заново поставить на уши школу генерала Хуареса (последнее вообще не привыкать). Но я боялся встречаться с Изабеллой.

Кто она для меня? Что чувствую к ней?

Не знаю. Но что-то чувствую. После года разлуки, прошедшего с момента всего двух невинных встреч в городе. Её образ со мной и никуда не делся, не затерялся под спудом множества других, ярчайших событий в жизни. В которой одних только девчонок за это время было ...

Эх, да что девчонки. Юбки! Просто юбки. Одна, другая... Не важно, сколько б их ни было. Животный инстинкт никогда и рядом не стоял с настоящими, истинными чувствами, оставляющими в душе отпечаток, заставляющими трепетать, страдать, надеяться и радоваться улыбке Той Самой. Коих (Тех Самых) за прошедший год мне встретилось ни много ни мало а три! ТРИ!

Первой появилась Паула. Отношения с нею нельзя назвать простыми, и развивались медленно, накладываясь на множество традиций и условностей. Но это именно отношения, апофеозом которых стала моя вендетта, когда были посланы в космос все условности и сорваны все тормоза. Мы прекрасно провели с нею это время, много раз засыпая вместе, в одной постели. Да, после она со мной 'порвала' и отдалилась, войдя в привычную, полную прежних и новых условностей, колею. Но она рядом. И её место в моём сердце неприкосновенно - нет никого, кто и близко мог бы к нему подобраться.

А ещё там же, в моём сердце, есть Фрейя. С которой не всё гладко, более того, война с которой перешла в горячую фазу. Но это война иерархическая; вся суть нашей грызни сводится к вопросу кто сверху. На уровне чуть более глубоком, чем банальное построение оппонента по стойке 'смирно' меня тянет к ней, её ко мне, и даже Себастьян, это ничтожество, наконец, понял, что она его использует, чтоб насолить мне. Как выскочил тогда из репетиционной! Будто ошпарили его! И я бы выскочил на его месте - глаза Фрейи в тот момент всё сказали. Всем вокруг, кроме неё. Хотя...

...Хотя она всегда утверждала, что её бабушка, королева Катарина, учила маму не врать себе. Всем, кроме себя! А королева Лея преподаёт сию науку всю её недолгую жизнь ей, своей наследнице. Так что и Фрейя отдаёт отчёт чувствам, оттого и бесится. И место её высочества инфанты в моём сердце так же никто не займёт - даже в теории не может быть никого, кто мог бы существовать в той же нише.

А ещё с недавних пор в моей жизни появилась Марина. Нет, в жизни как таковой она давно, но недавно она заняла место и в моём сердце, как и две предыдущие фифы. Заняла нагло, просто войдя туда и поставив всех этим перед фактом, плевав на титулованных конкуренток. Она и в жизни такая боевая - палец не клади, откусит, и тут повела себя в соответствии с психотипом. Я сам, хозяин своего сердца (ибо бьётся оно всё-таки в моей груди) офонарел от подобной наглости и дерзости.

Первоначально подумал, что это блажь, игра гормонов, последствия стресса. И только последовав совету нашей мудрой персиянки и затащив Марину в парк, понял - нет, не блажь. Это серьёзно и навсегда, она от меня не уйдёт. Не как человек, а как образ в сердце. Это моя белая обезьяна, и никому отдавать её не собираюсь! Тем более, её ниша так же не пересекается с нишами Фрейи и Паулы.

Сам поражаюсь! Вот такой я... Бабник! И самое паскудное, тут неприменимо слово 'сердцеед', ибо это они съели моё сердце, войдя туда и окопавшись. А мне это всё терпеть, мучаясь болями и муками выбора... Который я никогда не сделаю. Не в ближайшее время. А если вы думаете, что это клёво и здорово, чувствовать ТАКОЕ к троим, то сильно ошибаетесь. Геморроя и хаоса, как тот, что творится в моей душе, не пожелаю и врагу.

Я НЕ ЗНАЮ кого выбрать. Не в рамках проекта, для себя. Вот просто не знаю, и всё! Руки опускаются, а сеньора, спасавшая меня всю жизнь из самых жесточайших передряг, моя интуиция, ехидно молчит.

...А теперь ещё и Бэль. Ожившее воспоминание, которое под грузом свежих впечатлений и эмоций закуклилось где-то в районе митрального клапана. Вдруг оказалось, что её образ жив во мне; более того, он живее всех живых!

Да, это не тот образ богатой инфантильной девочки, потерявшей и ищущей себя - я знаю о Бэль слишком много, чтобы он имел право на существование в прежнем виде. Но тем не менее, даже под спудом 'желтой' информации, нынешний её образ так же отдаёт чистотой и наивностью. И это страшное сочетание - чистота и наивность в развращённости. Сложно описать этот образ словами, ибо никаких слов на свете не хватит сформулировать конфликт в моей душе при мыслях об этой девушке, но именно этот невозможный антагонизм и делает Бэль такой... Безбашенно привлекательной! Я хочу прыгнуть в омут её голубых глаз, вдохнуть запах волос, прикоснуться к её наивности, познав при этом и развращённость...

...И именно этот прыжок так пугает. После него я не буду прежним. Больше не получится уйти от её глаз, пусть даже мне подсунут новый корпус, с сотней тысяч свежих нетраханных девочек.

Моё сознание пыталось разработать стратегию защиты, не хочу врать. В висках пыталась пульсировать мысль: 'Это проект! Офицеры отчаялись и хотят поставить на младшую!' Но я понимал, это самообман. Королева Лея не хочет ссориться из-за меня с дочерью, пусть даже проект резервного наследника покатится ко всем чертям под откос. Веласкесы слишком себя любят для этого. Тем более, она папина любимица, а недооценивать влияние сеньора Серхио не стоит. Это не проект, это случка. Чтобы посмотреть и внести в планы коррективы, пока это ещё можно сделать, пока наша война с Фрейей не завершилась... Победными фанфарами и бурными отношениями без тормозов. А она закончится ими, кто бы из нас ни победил.

'Жизнь не окончится, сынок, - звучало в голове набатом. - Что бы ты ни выбрал, какой бы поступок ни совершил, это не будет концом. Сломаешь планы ее величества? Да, полютует. Но придумает новый проект, в который тебя после усиления и переобучения вновь засунет. Обломаешь своих офицерин? Ничего, придумают под тебя новый план, который впихнут в новые расклады...'

'Фрейя, Изабелла, эта девушка... Всё это не важно. Любой твой шаг должен быть ТВОИМ шагом. И идти он должен вот отсюда, от сердца'...

Мама-мама! Как редко ты даёшь советы! Но раз данное оказывается поистине бесценно.

Я не могу обманывать себя. Не могу прятаться за проект. И должен выбрать сам, кого бы мой выбор ни касался.

И интуиция, эта своенравная сеньора, всю дорогу до бутика, где меня приодели, а после до самой 'Короны', упорно твердила, что Бэль - следующая в моём 'сердечном' списке, чем бы ни окончилось наше сегодняшнее свидание. Именно этого я и боялся. Мысли о подобных перспективах и вызывали дрожь в коленках.

...А что проект к чертям уже фактически улетел - лирика, свершившийся факт, полностью меняющий картину повседневности. Но эта мысль заботила в последнюю очередь.

* * *

Приодели меня не так, чтобы очень. Нет-нет, вещи, которые девчонки, коллективно посовещавшись, нацепили на меня, стоили больше, чем моя мама зарабатывает за несколько лет. Вот только глянув в зеркало примерочной, я увидел того самого урку, который заявился на свадьбу к Марине после испытания кровью. Трезвого, бритого, и куртка на мне даже отдалённо не напоминала бандюганскую униформу... Но тем не менее, с той стороны на меня смотрел только что грохнувший наркобарона Ваня Шимановский.

- Это у вас чувство юмора такое? - усмехнулся я.

- Нет, это твоя легенда, - отрезала, добавив в голос нотку ехидства, Светлячок. - А теперь запоминай. Тебя отправили на Землю...

Да, на Земле я, как оказалось, очутился сразу после Бэль. Жил во дворце, в Форталезе. План дворца к легенде прилагался, с полным интерфейсом - его я должен буду выучить на досуге, виртуально пошарахавшись по всем помещениям, в которых теоретически мог побывать, запомнив цвета всех лестниц и расположения дорожек. Чтобы, если что, блеснуть познаниями. Заодно посмотрю быт королевского дворца изнутри - я ещё ни разу не был в личных покоях королевской семьи, мои посещения ограничивались служебными помещениями. Заодно изучу посты охраны, входы, выходы и прочую инфраструктуру - пригодится. Пробыл я там не долго, и после нового года, когда её высочество разнесла в моих поисках школу генерала Хуареса (не саму школу, кортеж Толстого на выезде, но не суть важно), простого парня Ваню Шимановского вернули домой.

Где он по приезду благополучно встрял в неприятную ситуацию, по дурости, случайно грохнув человека. Какого - не уточняется, и что-то подсказывает, записи с места убийства Торетте Бэль не найдёт. После чего беспробудно запил, посреди запоя женившись на какой-то первой подвернувшийся шлюхе, которую видел первый и последний раз в жизни.

- Слишком много совпадений, - покачал я головой, когда мы дошли до этого момента. Парень Фрейи, наличием которой она поделилась с сестрой, который из корпуса, женился так же по пьяни. И его жена тоже из Северного Боливареса. Где недавно произошла заварушка, о которой знает весь город.

- Весь город знает о Новой Аргентине, - возразила Света, но я видел, ей не по себе. - Боливарес на фоне устроенного там беспредела...

- Она не дура, - настоял я. - И факты сопоставит.

- Я работаю с тем, что есть. Если у тебя другой план - предложи! - вспыхнула марсианка. Помолчала. - Я не уверена, что Фрейя при сестре сильно распиналась про своего Хуана, и тем более про Марину. Они последнее время... Не то, что в ссоре. - Скривилась. - Просто...

- Просто Бэль имеет дурную привычку затаскивать всех её мальчиков к себе в постель. А меня её высочество отдавать не намерена.

Из груди Светлячка вырвался вздох. Тяжелый, но вместе с тем облегчённый.

- Всё успели рассказать?

- Это же 'телеграф'! - развёл я руками, констатируя очевидное.

- Да, ты прав. И Фрейя боится, как бы взбалмошная сестрёнка не увела у неё тебя-ангела. Потому не будет сильно распространяться на сердечную тему. По крайней мере, какое-то время. И это время у нас есть.

Гораздо больше меня беспокоит Эдуардо. Он дружен с обеими сёстрами, но с Бэль они ближе. В силу возраста и статуса - оба ненаследные, оба взбалмошные. Если про парня Фрейи Изабелле кто-то и может рассказать, то только он. И сделать тут ничего нельзя, любая попытка воздействовать или договорится с этим сукиным сыном привлечёт его внимание.

- С последующим 'сливом' интересной информации её среднему высочеству.

- Угу.

Допускаю, Эдуардо мог не знать про Марину. Он знал, что я мщу за СВОЕГО ребёнка. От Беатрис. В каких же отношениях состояю с её сестрой... Ну, потрахиваю - чтоб понять это не нужно быть семи пядей. Но с его точки зрения, это проблема Фрейи. Сам же он, как юноша, выросший в этом развратном гадюшнике, мог и не обратить на сей факт внимания, восприняв, как должное. Но если ему о второй части фамилии Марины всё-таки рассказали?

М-да, и Анариэль, чтоб спросить, не подключишь.

Остаётся надеяться, что младшие принцы, как люди взрослые, имеют разные круги общения, и если информация просочится, то не сразу. Пусть какая-то фора у меня и есть, но совсем-совсем небольшая.

- То есть, главный наш аргумент, - вновь констатировал я, - что Хуанов на Венере, как донов Педро в Бразилии. Правильно понимаю краеугольный камень нашей стратегии?

- С учётом того, что в Альфе живёт под пятьдесят миллионов человек, и в одном только Северном Боливаресе тысяч двести-триста... - Светлячок развела руками - убеждала она саму себя. - Да.

- Это может сработать, Хуан! - воскликнула вдруг она. - Не сто процентов, но может. А мы с девочками для этого приложим все силы. Бэль обмануть несложно. А вот Фрейю...

- Фрейю я беру на себя. - Я коварно усмехнулся. - Тут будет одно из двух. Или мне придётся выбрать одну, или другую. Если это будет Бэль... - Теперь развёл руками я. - Пусть пеняет на себя. Жизнь есть жизнь, а мы с нею даже ни разу не спали.

- А если это будет Фрейя? - сузились зрачки Светлячка.

- Тогда я скажу твоей подопечной всё как есть, в глаза. Ты же это ставила мне в качестве главной вины, да?

Я откинул голову на спинку сидения 'мустанга'. Начерно, 'на коленке' стратегия есть. Но что-то подсказывало, всё будет гораздо сложнее, чем все наши самые глубокие расчёты.

Детали легенды оговаривали все оставшиеся четверть часа, что добирались до 'Короны'. За два квартала Светлячок приказала остановить машину и вылезла наружу:

- Всё, мне пора. Я первая - я как бы... Была и есть там. Вы - немного погодя. И ещё, пройдись квартал до заведения пешком, наши 'мустанги', особенно после недавних событий, слишком навевают на размышления.

Дельное замечание. Машину надо было поменять. Либо ехать сразу на 'либертадоре', оставленном Шаману, который с приваренным спереди таранным ковшом.

Мы выждали почти полчаса, пока Васильева не дала сигнал, что пора. Спешить нам было некуда, наоборот, нужно дать 'догнаться' её высочеству до нужной кондиции. День рождения в среде золотой молодёжи - это день рождения в среде золотой молодёжи, с большим количеством спиртного, лёгкими наркотиками, танцами на столах и прочими шалостями. А в 'изменённом состоянии' на женщин воздействовать, как правило, легче. Они более эмоциональны, а эмоции в нашей работе - сто процентов успеха.

Мероприятие уже началось, и шло, по данным Васильевой, часа два. То есть пока ещё не перешло черту, когда молодняку становится поровну на всех и вся, когда главным мотивом их дальнейших действий являются поиски приключений. Причем, опять же, по данным Васильевой, Бэль последнее время присмирела и не рвётся на поиски подвигов. А в данный момент встречается с сеньором Рубио, и ей теоретически как бы не зачем. Конечно, что-то эдакое под конец вечера обязательно выкинет, но сейчас ещё не то время; сейчас у них этап пусть и весёлого, но застолья, с не таким уж и большим количеством приглашенных.

* * *

Они могли выбрать полностью изолированный вариант помещения, но сыграло два фактора. Первый - их было чуть более двадцати человек. Для изолированного кабинета - много; для отдельного зала - мало. Конечно, мало - не много; учитывая, что на мероприятии будет принцесса, сеньоры буржуи могли раскошелиться и арендовать для мероприятия отдельный малый зал. Но тут вступает в силу второй фактор - операция, задуманная на самом верху. Королевой, и, само собой, сеньорой Морган - без неё в семействе Веласкес ничего не происходит. Согласно оной, Светлячок, отвечающая за безопасность торжества(что с представителями иных кланов никогда даже не обсуждается) одобрила меры по защите подопечной в главном зале 'Короны', в одном из неизолированных, наполовину открытых помещений 'амфитеатра'. То есть детки находились тут как бы в стороне от остальных отдыхающих, но в то же время в любой момент могли выйти в общую залу, могли смотреть на сцену и танцпол, и вообще ощущать себя причастными к происходящему. Самим деткам такой вариант был больше по душе, ибо ближе к вечеру 'на огонёк' наверняка заглянут их 'коллеги', другие представители золотой молодёжи, а когда все напьются, веселиться лучше внизу, в общей зале, а не в маленьком тесном коллективе, где все друг друга знают с рождения. Пьяные глупости надо совершать там, где есть сторонний зритель, а иначе какой в них смысл?

В общем, Бэль должна увидеть меня в главном зале сама, и сама подойти. Моя же задача - сесть за стойкой в строго определённом месте и ждать. Кое-какие моменты ангелы возьмут на себя - в главном зале 'Короны' было не продохнуть от их количества. То есть Бэль однозначно спустится, это вопрос времени.

Охранник на входе придирчиво оглядел меня. Скривился. Раздумывал, стоит ли пускать человека с такой плебейской мордой лица, или наплевать на толерантность и развернуть? Я решил не выпендриваться, не сегодня, и бегло покрутил между пальцами золотую членскую карточку клуба. Кстати, именную и настоящую, выданную Ланой перед началом операции. Она останется у меня и после сегодняшнего, так что толк от сегодняшнего будет в любом случае, независимо от результата. Вид карточки моментально решил исход дела, здоровяк тут же забыл о моём существовании.

Я вошел. Ноги подкашивались, тело било крупная дрожь, но каким-то чудом держался. Полусумрак небольшого холла с лестницей на второй этаж, в изолированные залы и ложи, и, наконец, главный зал. В данный момент пока светлый и полупустой - веселье тут начнётся немного позже. Окинул головой вокруг - да, народа немного, большинство столиков не заняты. 'Амфитиатр', как условно его обозвал в прошлое посещение, так же почти пуст (судя по звукам, просматриваемость лож и кабинетов из зала минимальна). Лишь с противоположной стороны, в самом конце, раздавался гам и весёлый жизнерадостный молодёжный смех - компания сеньора Рубио и Изабеллы.

- Сеньор, оружие? Запрещённые вещества? Имеются? - выдернул меня в реальность голос Кровавой Мэри, смотрящей на меня ну совершенно чужими неузнавающими глазами. Я вспомнил её импровизацию с убийством медвежатника - ещё одна актриса пропадает. Улыбнулся.

- Нет, сеньорита. К сожалению. А без них вы пропустите меня, или оружие и наркотики - обязательное условие?

Она мой выпад профессионально проигнорировала.

- Сеньора, у вас такая замечательная улыбка... Может встретимся и куда-нибудь сходим после... Работы? Я сегодня как раз совершенно не занят!

- Очень смешно! - равнодушно фыркнула Мэри. Как фыркает каждый божий день на подкаты обывателей. По её знаку две девочки девятой опергруппы облапили меня, а третья старательно просветила вначале одним сканером, затем другим. Причем второй очень красноречиво мигнул красной лампочкой, которую все дружно 'не заметили'.

- Чист.

- Проходите, сеньор. Хорошего вечера, - повесила Мэри на лицо дежурную улыбку.

- А вы всё-таки подумайте о свидании, - выдал я самый похабный свой оскал. - Хоть вы и из титана и никеля, но тоже ведь живая. Сходим, повеселимся..?

- Я подумаю, - стандартно-вежливым тоном ответила Мэри. Каким в кадровых агентствах уведомляют: 'Мы вам перезвоним'. 'Как вы, мачо, эдакие, меня достали! Работать мешаете!..'

Улыбнувшись, я прошел дальше. Настроение чуть-чуть, самую малость, но поднялось. Сделал круг почёта вокруг пустующего пока танцпола. Прошелся мимо сцены, где в данный момент трое типов в карикатурных сомбреро на три гитары 'давили' нечто слезливое про некую Марию, и то, как каждый из них в лице абстрактного героя песни её сильно любит. Прошелся аккурат мимо места, откуда виделся вход в закуток с гуляющим молодняком. Их самих без специальной оптики не разобрать, но по опыту знал, в обратном направлении обзор куда лучше. Не подавая вида, что сердце выпрыгнуло из груди, отвернулся и подошел к стойке, залезая на роскошный стул с декоративной позолоченной ножкой и позолоченной же подставкой для ног.

- Что сеньор изволит? - мгновенно материализовался бармен, тощий паренёк лет тридцати с каменно спокойным лицом. Такие вещи, как гуляние свиты её младшего высочества, были для него обыденностью, он совершенно не нервничал и не старался казаться большим, чем есть. Это немного успокоило. Они ЛЮДИ, вся эта грёбанная аристократия. А значит, с ними можно работать. И если даже простой бармен не комплексует... Какого икса волнуюсь я?

- Текилы. С лаймом и табаско, - пошел я по проторенной дороге, решив если не нажраться, как в тот раз, после первого убийства, то значительно успокоить взвинченные нервы. - Двойную порцию.

- Конечно, сеньор. - Бармен кивнул и испарился. Я же остался сидеть, от нечего делать оглядываясь по сторонам, разглядывая посетителей.

Обычно мне нравится наблюдать за людьми, читать их. Угадывать, у кого что в жизни случилось, кто о чём думает, чего хочет. Это у меня с детства - я будто вижу окружающих насквозь. Не всех, разумеется - есть множество людей, которые остаются для меня тайнами за семью печатями. Например, мне ни разу не удалось прочесть королеву, кроме случая, когда она сама целенаправленно открылась. А ещё загадка - Сирена Морган. С Мишель полегче, хотя тоже тяжело. Да, она проще, чем товарки по бывшему взводу, но если бы поставила цель не сблизиться, а дистанцироваться от меня, загнать в стойло - загнала бы. Просто закрываться от того, с кем спишь, и тем более строить его, во-первых, очень трудно, а во-вторых, глупо.

Сеньора Гарсия же сурова, но искусства сдерживания эмоций в крови у неё нет. Есть навыки, полученные, тренировками, но в душе она простушка. Оттого с нею двояко себя чувствуешь: прочитать что-либо не можешь, но понимаешь, что тебе может и повезти, если она не совладает с собой и откроется.

А вот, сеньор Серхио - тот ещё жук! Мне повезло, что он не испытывает ко мне никаких чувств, требующих полноценной эмоциональной брони. Я ему не нравлюсь, но устраиваю, и он сам хочет, чтобы я это знал. Другим же с ним наверняка непросто. Примерно то же касается и Лисы-Алисы - она меня ненавидит, особенно после случившегося, и так же не считает нужным это как-то маскировать.

С большинством же остальных моих контактов всё гораздо, гораздо проще! Желания и эмоции их написаны на лицах. То же касается и девяноста процентов остальных окружающих людей - я их чувствую, и всё. И получаю от чтения удовольствие заядлого ценителя... Обычно.

Но сегодня желание сканировать окружающих вдруг пропало. Впервые на моей пусть и не долгой, но достаточной для выводов, памяти. Сегодня я не хотел никого не то, что читать, а вообще видеть и слышать! Я был не в себе, и надо признаться в этом, пока не стало поздно что-либо предпринимать.

Мои душевные терзания, очевидно, прорвались наружу, ибо бармен, вновь материализовавшийся с текилой, соком и лаймом, испарился быстрее, чем я успел задать ему какой-то незначащий вопрос. И это к лучшему - ведь если окружающие будут видеть моё смятение... Его увидит и ОНА. Ей будет проще что-либо понять, если я ничего не смогу объяснить, спотыкаясь на каждом слове. Что взять с неадеквата? А выглядеть я буду именно им.

Текила пошла хорошо. Я не торопился, смаковал, дозаказав в течение получаса всего одну порцию. Не дело это, нажираться, когда работа не выполнена. Я ведь на задании, как бы себя ни накручивал, что данное мероприятие не имеет к проекту отношения. У меня приказ - Изабелла должна покинуть сие заведение, оставив сеньора Хосе Мария Рубио Морену, и она покинет его, чего бы мне ни стоило. Но, господи, как же хочется сорваться!..

Через час почувствовал, что времени прошло достаточно, заказал ещё одну текилу, снова двойную. Нервы должны быть расслаблены, несмотря на повышенное содержание алкогольдегидрогеназы в моём модифицированном организме. Я не должен быть пьян, но и чувство всепоглощающей паники, с которым вошёл сюда, тоже должно затаиться и не отсвечивать.

Ещё полчаса. Да где же этот Светлячок? Когда уже организует спуск подопечной?

Ещё текила. В голове пролетела мысль - а может, обойдётся? Может, она слишком занята, не увидит меня? И фиг что сделают ангелочки, разве что носом ткнут.

Действительно, почему нет? Она с официально признанным парнем, у которого день рождения. Среди массы ровесников одного с ней круга, одних интересов. У них свои игры и развлечения, свои представления об оных. Зачем ей смотреть на одиноко сидящего за стойкой камаррадо в бандитской куртке?..

Мои игры с глубоко теоретической фантастикой закончились быстро. За спиной раздался смех и голоса, мужской и женский. Я не обернулся - а чего смотреть, ЕЁ смех я узнаю из миллионов. Просто повернул голову в пол-оборота, открывая свой профиль, привлекая к нему её внимание.

Смех разом стих. Мужской чуть-чуть заплетающийся голос на автомате продолжал что-то вещать, но я обострившимися вдруг до предела биоэнергетическими способностями почувствовал напряжение и полное невнимание той, кому слова предназначались. Мысли её улетели далеко, в иную плоскость бытия и восприятия.

Секунда. Две. Три. Десять. Наконец, тип понял, что его не слушают:

- Бельчонок, всё в порядке?

Меня от этого обращения перекосило. Это МОЯ девочка. Я должен был называть её так! Его спутница же скупо выдавила:

- Да, конечно. Хосе, иди, я сейчас. - Голос её был значительно трезвее, чем у спутника. Что не вязалось с медийным образом развращённой принцессы-пьянчужки, больше всего на свете ценящей приключения и веселье.

Конечно, это был голос моей Бэль, той самой девочки-мода из Центрального парка. Но одновременно какой-то другой, принадлежащий иному человеку. Более взрослому, знающему себе и своим поступкам цену и... А вот это 'и' я сформулировать не мог. Сзади меня стояла совсем другая Бэль, несмотря на кажущуюся схожесть и преемственность.

- Нет, но... - парень понял, что что-то не так. Узрел мою спину, в которую она смотрела, почувствовал соперника. Он уже достаточно хорошо набрался, соображал замедленно.

- Но Бэль!.. - в голосе проскользнул намёк на возмущение, но только намёк.

- Иди! Мне надо кое с кем поговорить! - отрезала Изабелла и властно указала в сторону амфитеатра.

Тип помялся, выдавил тяжелый вздох и подчинился. То есть, как и в паре 'Себастья-Фрейя', она в своей такой же лидер, если не больший. Главная. 'Сверху'. И дело совсем не в статусе.

Это у Веласкесов в крови, или у принцев воспитание особое? А может девочкам просто 'везёт' влюбляться в слабых духом подхалимов?

Так или иначе, сеньор Рубио, досье которого я перед началом нашей акции старательно пролистал - серый тип, ничего примечательного - освободил нам пространство для приватного разговора, поднявшись наверх под облегчённые вздохи почти всех находящихся в помещении ангелочков. Бэль подошла ближе, встав за спиной метрах в пяти:

- Хуан? Это ведь ты, да?

Она не верила, что это я. Точнее не хотела верить. Надеялась, что ошибается. И самое хреновое, желание 'не узнать' друг друга было взаимным.

Я молчал, и она добавила в голосок грозности и напора:

- Хуан Шимановский! Это ты! Я узнала тебя!

- И узнала бы из тысячи!.. - добавила тише.

Неизбежное нельзя оттянуть навсегда. Понятие 'вечности' неприменимо даже для чёрных дыр, чего уж говорить о нашем мире. Я обернулся, крутанувшись на стуле. Вот он, момент истины...

...Передо мной стояла. Она. Не так, ОНА. Девочка из парка. Те же волнами спадающие на плечи белоснежные волосы, тщательно ухоженные и завитые. Черное невесомое платье - цвет ей идёт. Пусть иное, но так же выгодно подчёркивающее линии тела, как и тогда, на танцполе. Шикарное колье и расшитые по туалету разноцветные камешки, подчёркивающие статус - она всегда держала свой статус богатой аристократки, даже когда купалась нагишом в озере - это внутри и не зависит от одежды и причиндалов. Но главное, блеск в её голубых, словно горные озёра на фотографиях Земли, глазах. Мне правильно показалось, это была другая Бэль, более взрослая, мудрая - год не прошёл для неё даром. Но тем не менее, это всё та же девочка из парка, которую я встретил с заплаканным лицом, расстроившаяся из-за мелкой семейной неурядицы. Которую хотел, к которой меня тянуло! Ради кого год назад я бросился в омут, в пропасть, совершив самый безумный в своей жизни поступок, перебезумствовать который вряд ли возможно даже теоретически.

- Бэль... - вырвалось у меня, и это всё, что я смог выдавить.

План? Стратегия? Вы о чём?

Я почувствовал, что не могу играть, что 'вдруг узнал' её, оказавшись тут 'случайно'. Я вообще ничего не могу, ни подумать, ни сделать, ощущая себя зелёным юнцом-девственником, впервые увидевшим голую женщину. Но план и не понадобился - она поняла, что это не случайность. Однако набрасываться с кулаками из-за этого не спешила.

- Хуан... - точно так же, с тем же волнением в голосе выдавила она...

...И мир вокруг исчез. Схлопнулся до размеров маленькой-маленькой вселенной, состоящей из меня и её. И пары метров, нас разделяющих. Мы смотрели друг на друга, не могли оторваться и совершенно не понимали, что же теперь делать дальше? Произойди наша встреча полгода назад... Утонули бы в объятиях. Произойди чуть позже... Она вырубила бы меня боковым с ноги, набросившись без разговоров, в качестве ответки за Санчес. Но что делать, мать его, СЕЙЧАС?

- Хуан, я... - Её дыхание спёрло. Хотела сказать много, очень много, вероятно, не один раз прокручивала наш возможный диалог при встрече в уме... Но, как и я, ничего не получалось. Глаза её слегка, совсем чуть-чуть, увлажнились, и непонятно чего больше было в этих слезах - обиды, облегчения или разочарования. - Хуан, я тебя искала! - пискнула, наконец, она. Подошла ближе, почти вплотную - После того случая я...

- Я знаю. - Я кивнул. Дыхание спёрло. Захотелось протянуть руку и провести ей по волосам, но оцепеневшее тело не подчинилось. - Это моя школа. Мне всё рассказали.

Вот и всё, что смог 'родить'. После всех изнуряющих тренировок по линии занятий с Катариной в части общения с женским полом.

- Я ведь нашла тебя!.. - продолжила она. - Почти нашла!.. И...

В глазах её отразилась борьба с искушением послать всё в космос, броситься мне на шею. Обнять, и будь что будет. Возможно, так бы и произошло... Не будь пресловутой Санчес и её похода к ней в гости. Марина держала нас на расстоянии вытянутой руки... А я...

...Я бы первым поддержал порыв, закрутив бы её в объятиях, так же плевав на всех. Если бы не клеил, и весьма-весьма успешно, её родную сестру, наследницу нашего грёбанного венерианского престола. Которую, как оценивают многие, влюбил в себя чуть ли не до помутнения рассудка. Это кроме Паулы, родного взвода и корпуса телохранителей - про них пока даже вспоминать неохота.

- Я знаю, ВАШЕ ВЫСОЧЕСТВО, - изрёк вдруг я, обрётя-таки долгожданную уверенность. Знаете, бывает так, словно щёлкает в мозгу, и ты получаешь импульс, зная, что говорить и как себя вести. - И про дом знаю. Мама рассказала. Меня в тот момент там не было.

Нет, не оговорился, 'ваше высочество'. И 'вы'. Она мне так и не сказала, кто она, и это аргумент. Сеньорита, не раз спасавшая меня в самых разных ситуациях, моя интуиция, выстрелила и на этот раз, хотя я уже и не ждал от неё помощи. Но она проснулась, огляделась и в самый последний момент подсказала стратегию поведения. Я должен поставить между нами барьер, хотя бы на пока. И лучший из барьеров - социальный, кажущийся непреодолимым (хотя почему кажущийся?) Который остудит Изабеллу, словно ледяной душ, а мне даст время прийти в себя и тоже, блин, хоть что-то понять.

- Мне очень жаль, но я... Мне нужно было исчезнуть, ваше высочество, - продолжил я, стараясь не врать. - Улетучиться. Испариться. Я не мог увидеться с вами раньше.

Каких-то пару столетий назад в испанском не было персональных обращений во множественном числе. И слава высшим силам, что появились. Бэль перекосило - она восприняла мои слова не как ведро охлаждающей воды, а будто порыв атмосферного пятисотградусного раскалённого ветра без скафандра. Её будто обожгло, ошпарило. Девушка дёрнулась и интуитивно отшатнулась на шаг, пытаясь, как и я, на ходу переосмыслить происходящее.

Пауза. Бесценные секунды. Она переваривала эпитет, анализируя его с разных сторон, я же пытался собрать волю в кулак и подавить охватившее всю мою сущность оцепенение. И вдруг понял, что дурак. Не просто дурак, а самый-самый большой болван из всех, какие бывают. И какие не бывают - тоже.

Фрейя. Паула. Марина... Это всё мелочи, всё не то. БЭЛЬ, вот она, та девушка, ради которой я пойду на всё. И уже ходил, достигнув кое-каких успехов.

Этого года не было. НЕ-БЫ-ЛО, не существовало.

Не было корпуса. Не было взвода с красноволосым демоном, Розой, Мией, Патрисией и восточным аксакалом в юбке. Не было обнимашек в душевой. Не было Белоснежки и семи гномов, Терезы с пятнашками, Камиллы и всех-всех-всех моих любовниц. Они не существовали и не существуют, и тем более ничего для меня не значат. Как ничего не значит и Фрейя со всеми своими высокомерными закидонами и предъявами на мировое доминирование. Милая девочка, но... Но.

А Санчес? Это вообще смешно! Марина - моя белая обезьяна, моя болезнь; девушка, которой я помог из благодарности, потому, что она другая, не похожая на остальных, и была достойна лучшей доли, чем та, что ей светила. Она хорошая, и меня к ней тянет, как и к Фрейе... Но не может быть моей судьбой, какие бы отношения юридически нас ни связывали.

Передо мной же вновь стояла девочка с белоснежными волосами, которую я крутил на танцполе маленького клуба в центре, и смотрела такими же, просто чуть более взрослыми наивными глазёнками. Да, платьице не то, и причёска другая... Но я всё так же был готов ради неё на что угодно, как и она была готова прыгнуть в омут, назло всему своему окружению. Мы вернулись в ту точку, в которой расстались тогда.

...Но пространственно-временной континуум - скверная штука. Не бывает во вселенных двух одинаковых точек, с одинаковыми параметрами и вариативностью.

- Хуан, я... - Бэль почувствовала мою неуверенность и подалась вперед. Женщины они ведь вообще более эмоциональны. И утонула бы в моих объятиях, и все проблемы разом перестали бы существовать...

Но мужчины - не женщины. Мужчины - куда более расчётливые и рациональные сволочи. И я сволочь. Ибо за мгновение до её порыва окончательно пришел в себя, разложил ситуацию по полочкам и... Испугался. Нового прыжка в омут. Его последствий.

Теперь мой испуг был диаметрально противоположен тому, что преследовал на входе в это заведение. Я испугался того, что всё, чего достиг, что заработал трудом, потом и кровью, в один миг 'откатится' до предыдущей точки сохранения, коей была встреча с отморозками Бенито на улице одного из куполов Центра год назад. Испугался вновь стать парнем, не смогшим отстоять полюбившуюся девушку от банды районной гопоты.

Да, я не тот никчёмный парнишка с района космонавтов. Но и она - не младшая дочь серенького аристократишки из второй сотни. Меня обязательно попытаются смыть в сортире, и на сей раз это будет не предсказуемый подонок Бенито, а люди гораздо более беспринципные и гораздо более могущественные. Что я смогу противопоставить? Кем я стану без Проекта?

На голой интуиции я подался назад от её высочества, выставив руки в защитном жесте. И, поскольку сидел на пристоечном стуле, потерял равновесие и завалился. В падении сгруппировался, конечно, упал удачно, но смотрелось это шарахание... Красноречиво.

- Хуан? - замерла от изумления её высочество. Она вновь была обескуражена, вновь приведена в чувство раскалённым атмосферным порывом.

- Бэль, прости, но... - Я поднялся, картинно отряхиваясь. - Ваше высочество... Я... Не готов! Не знаю!..

Я вновь не играл. Был на самом деле растерян и обескуражен собственным поведением. Мысли путались, в них не было стройной картины, и именно это вызывало такой шок. Единственное, что твёрдо понимал - мне нужна пауза. Срочно! Хотя бы на несколько минут! Ибо думать рядом с НЕЮ не получается.

Изабелла нахмурилась, но в голосе пока ещё было больше непонимания, чем злости:

- Хуан, что-то случилось? С тобой всё в порядке?

- Д-да... Вроде... - Меня затрусило. - Бэль... А что ты тут делаешь? Разве принцессам можно вот так... Без охраны?

Фраза 'выстрелила'. Я снова намекнул на статусную разницу, и Бэль вновь покоробило. 'Зачем ты так?' - прочиталось в её глазах.

- В здании полно охраны, - скривившись, ответила она, отчаянно пытаясь скрыть горечь в голосе. - Здесь день рождения моего... Друга... - Она осеклась. Конечно, и у неё рыльце в пушку, и это неплохой аргумент для торга. - А что тут делаешь ты?

Последняя часть фразы прозвучала неуверенно. А значит, и отвечать надо соответствующе.

- Сижу. Напиваюсь. - Я пожал плечами. - Думаю о высоких материях.

- Каких же ?

- О точках перегиба. Это такие точки на графике, в которых обнуляется вторая производная.

Она поморщилась. Сказанное прозвучало, как расчёт экранного межзвёздного двигателя для школьника-первоклассника. Однако, ох уж эта женская интуиция, смысл поняла.

- И кто она, из-за которой ты напиваешься?

Я отрицательно покачал головой.

- Ты её не знаешь. У неё белоснежные волосы и... Просто восхитительное... Всё!

- Всё-всё? - сощурились глаза Бэль, а в душе начала подниматься новая эмоциональная волна. Правда, на шею броситься она уже не попытается - тут мой космолёт улетел.

- Конечно. И тело. И... интеллект.. - начал перечислять я. - И самоуверенность. И умение поддержать в человеке желание бороться, хотя он давным-давно опустил руки... Она классная девушка, Бэль! Жаль, что вы незнакомы.

Изабелла опустила голову.

- Может она в чём-то и виновата, Хуан, но и ты не святой.

- Я не святой, - согласился я. - Но я не врал своей девушке-простушке, что обычный парень, являясь при этом принцем дома Веласкес.

- Я не врала! Я хотела! - вспыхнули глаза Изабеллы, словно две сверхновые. Я хотела сказать. Подонки напали как раз в момент, когда я открыла рот, чтобы сделать это. Я не играла с тобой, и...

- Бэль, хватит, - покачал я головой. - Тебе неловко, я вижу. - Глазами указал на амфитеатр, со стороны которого слышались голоса и смех. - Ты не готова к разговору. Как и я.

Помолчал.

- Давай всё ещё раз обдумаем, кто мы друг для друга. Я - простой парень, никто. Ты - принцесса, вторая в очереди наследования. Чего мы хотим и в какой форме нам общаться дальше, если, конечно, стоит общаться.

Её глаза снова увлажнились - эмоции. Но на лице засияла хоть и грустная, но улыбка.

- А потом ты снова исчезнешь. Ещё на год, - утвердила, а не спросила она.

- Не исчезну, - покачал я головой. - Больше такой ошибки не совершу.

... Но я не хочу пытаться претендовать на что-то там, где не нужен и где меня совершенно не ждут! - вырвалось главное моё условие.

Постояли, помолчав, ещё какое-то время. Она пару раз пыталась что-то возразить, сказать, открывала рот... Но снова его закрывала.

Точку в веселье поставил её парень. Отчаявшись ждать, подошел и демонстративно облапил Бэль за талию.

- Бельчонок, пойдём уже? И кто этот крестьянин, с которым ты разговариваешь?

Хотелось врезать. Очень. Но я сдержался. Наверное, потому, что повзрослел. А может школа корпуса закалила дух. Я не мальчик, решать с кулаками вопросы с отребьем, которое моего чиха не стоит.

...А если она выберет его... Это будет не самый плохой вариант - он не просто так ревновновал; он любит её, как бы дико это ни звучало. В том числе это будет не самый плохой вариант для меня...

- Это Хуан, мой партнёр по танцам, - насупилась Бэль. Лицо её моментально посерело, но руку Хосе Мария убирать не стала.

- Партнёр по танцам? - Выражение лица типа сменилось на более благожелательное, но поморщившись, он снова насупился - чуял соперника, гад, пусть даже в лице танцевального партнёра своей девушки. - Ты же забросила танцы.

- Но раньше же танцевала! - возразила Бэль.

- Наверное, вам лучше идти, - криво улыбнулся я, еле сдерживая безумие моей вечной спутницы. Рука на талии МОЕЙ Бэль? Зверёныш внутри меня, живущий интуицией и только ею, был готов закопать его прямо тут. Слава богу, что он далеко не вся часть моего сознания.

Всполох сверхновых в моих глазах не укрылся от Изабеллы. Удовлетворенно кивнув - какой же сеньорите такое не понравится - она произнесла:

- Конечно, Хуан. Конечно. Я найду тебя. Только не вздумай опять пропасть!

- Ни за что, ваше высочество! - бросил я ей уже в спину. Хосе Мария, всё так же тянущий её за талию, обернулся и послал мне звериный оскал. 'Она моя!' Я не стал играть в детские игры и лишь покровительственно усмехнулся. Чем вызвал гораздо большую злобу, чем мог бы, скатившись до его уровня.

* * *

На то, чтобы прийти в себя, мне понадобилось минут десять. Причем 'Прийти в себя' и 'разобраться в себе' - разные понятия. Я всё ещё ни черта не понимал, но голова, по крайней мере, прояснилась. И передо мной встали первоочередные цели на тактическом уровне, которые тоже надо решать, переступая через личное.

Поймал себя на том, что девчонки всё время, что я собирался с мыслями, молчали. Все, и Светлячок, и мои. И даже полудюжина ангелов девятой опергруппы, раскиданная по залу, не проявляла признаков повышенного внимания. То есть, все считали, что ситуация под контролем и это не конец представления; что произошедшее так и задумано. Я ведь выдумщик...

То есть все, мать их, были уверены, что всё получится! Кроме меня, через колено мою тушку и к Альфе Центавра!!!...

С другой стороны, наверное, это к лучшему. Когда в тебя верят, что ты на самом деле не в дерьме, а лишь пытаешься казаться таковым, у тебя всегда есть, во-первых, фора на 'подумать', прикинувшись коалой, и, во-вторых, не будут напрягать фантастичностью причуд, считая их пусть и странными, но глубоко проработанными, хотя ты на самом деле 'родишь' их 'на коленке'. На сленге молодняка такое звучит коротко: 'Выдать багу за фичу', и ради бога не спрашивайте, кто такая фича!

Есть и обратная сторона медали, ответственность. Если я лопухнусь, то уже будет без разницы, спланированный это провал, или сымпровизированный. Мне капец.

Глянул на хронометр - пора. Разумные пределы форы истекли, ещё минута-две, и меня начнут вызывать, чтобы задать пару вопросов, на которые отвечать нет никакого желания. Начинать действовать лучше самому, чтобы никто не понял, что 'фича' на самом деле 'бага'. Потому я активировал навигатор (тот самый, SCL-500, подаренный мне одной интересной сеньоритой), и, не стесняясь быть разоблачённым, вызвал Васильеву.

- Светлячок - Ангелито. Не вижу тебя. Ты внутри?

- Нет, но рядом, - ответила Света со старательно скрываемым напряжением в голосе. Действительно, я опередил её на пару минут.

- Ты готова к встряске и разрыву шаблона? - коварно усмехнулся я.

Пауза.

- Шимановский, что ты задумал? - В голосе нотки тревоги. Не любит наша снайпер-одиночка, когда у неё что-то не под контролем. Особенно, когда не под контролем ВСЁ.

- Не важно. Я требую от тебя карт-бланш на действия. ЛЮБЫЕ действия. Как у руководителя операции.

Снова тишина. Наконец:

- Хуан, я не играю в игрушки. Говори, что задумал!

- Если скажу - всё испортишь. Нет. Так надо. Просто дай мне возможность полного неограниченного вмешательства, под мою же ответственность.

- Твою? - усмешка. Она явно про себя выругалась. Или не про себя, а связь выключила. И я её прекрасно понимал. Но не было у неё в тот момент выбора. Не-бы-ло. Приказ - есть. Исполнитель - есть. Её же функция - обеспечение. И огребание люлей, если исполнитель свою работу не выполнит. Как самой главной. Ни на что повлиять она не могла даже в теории... А значит, не могла и отказать, как бы ей этого ни хотелось.

А вызвал я её для того, чтобы удержать её авторитет перед остальными девочками, слушающими общую волну. Ну, и заодно как бы предупредил - что сейчас будет БУМ, 'не путайся под ногами'. Дипломатия, никуда от неё не денешься. Если всё закончится хорошо, струшу потом бутылку полусладкого - запасы Паулы последнее время подистощились, да и постоянно пить на халяву...

- Хорошо, Шимановский. Разрешаю, - сдалась-таки Света. - Давай, говори, что задумал.

- Огонёк - Ангелито, - перешёл я к следующему этапу действа.

- Огонёк, слушаю? - отозвалась Паула. Голос заинтригован, что это чувствовалось безо всякой картинки и экстрасенсорных способностей.

- Ты нужна мне. Я тебя мобилизую.

- Ты? Меня? - Удивлённая тишина. Непонимание. Причём всеобщее.

- Для чего? Что ты там опять такое придумал? С Бэль я драться не буду, сразу говорю. И не надейся.

- И не надо. - Я хмыкнул, вспоминая первую нашу встречу с её старшим высочеством. - Ты выведешь Изабеллу из зала, как и приказала королева.

Снова молчание, долгое-долгое. Очевидно, моя напарница споткнулась на последнем звене логической цепочки, которое я не озвучил - в каком именно качестве её отсюда выводить. Ибо несмотря на то, что напрашивалось, была тут и ветка вариативности. Наконец, поняла. Что я, сволочь эдакая, подразумеваю именно ЭТОТ вариант. И главное, не шучу.

- Чико, ты в своём уме? - Голос зловещий, на грани; если бы можно было метать молнии через оперативный канал, мои мембраны в ушах сгорели бы.

- Так точно, mia cara, - улыбнулся я. - Со мной она никуда не пойдёт. А вывести её надо, это приказ королевы.

- Но при чём тут я? Это твой приказ!

- При том, что ты - ангел и давала присягу, - добавил я в голос злости. - И ты находишься в моей группе. А раз я в операции участвую, то и весь наш взвод - тоже участвует, пусть и на подхвате, в резерве. Из которого я тебя и мобилизую.

- Ну ты нахал!

Огорошенная пауза. Такой подлянки она точно не ждала. Да и никто не ждал. Переваривала, лихорадочно думая, как от предлагаемого мною отмазаться. Я же давил:

- По твоим словам, в отличие от Фрейи, вы с Изабеллой ни разу друг друга в живую не видели - она улетела на Землю, когда прилетел твой корабль, а позже не срослось. А ещё при том, что у тебя отличная фигура, отпадная грудь и просто сногсшибательные ножки. И при этом мощнейший, просто термоядерный бисексуальный взгляд, разящий представителей обоего пола наповал.

- Шимановский, ты не охренел? - Это уже Васильева, почувствовавшая нечто жареное на пятой точке.

- Ты дала мне карт-бланш, - парировал я.

Съела. Хорошо. От Васильевой сегодня хоть и мало что зависит, но волевым решением прекратить балаган в её власти. Вопрос в том, до какой степени она мне доверится, с какого момента 'новаторская задумка' превратится в балаган.

- Но я тебе его не давала! - вспыхнула почувствовавшая ещё более жареное на пятой точке Паула. - Хуан, вообще... О чем ты думаешь? Что себе позволяешь?

- Позволяю себе воспользоваться тобой. Мобилизовать тебя ради исполнения приказа. Это подсудно?

- Я не получала такой приказ! - рыкнула она, - заходя на второй круг.

- Получил я. - Я коварно усмехнулся; ох, и влетит мне потом, после. - Ты можешь отказаться, но когда я буду стоять на ковре перед королевой, честно скажу, что да, не выполнил. Но ИМЕЛ ПЛАН, как выполнить. То есть мог это сделать. И что главный элемент плана помогать мне отказалась из каких-то надуманных соображений.

- Надуманных? - Если бы я был рядом с нею, точно б убила. - Чико, вообще-то ты предлагаешь мне заняться сексом. ПО ПРИКАЗУ. Как последней шлюхе. И мало того, сексом с девушкой! А гомосексуализм в нашей стране...

- Пропаганда, Чика. Только его пропаганда, - парировал я, тщетно скрывая лезущую улыбку. Сделал картинный вздох.

- По порядку. Приказ... Понимаешь, ты дала клятву ангела. И тебя никто не заставлял это делать. Более того, если б ты отказалась, тебя бы поняли, и родные, в том числе наша любимая королева, вздохнули бы с облегчением. Следовательно, выполняя приказ, ты выполняешь ПРИКАЗ, чика. Вся ответственность за который ложится на отдающего. И эпитеты вроде 'шлюха' тебя не могут касаться по определению. 'Шлюха' - это когда добровольно и меркантильно. У нас же боевое задание.

Далее, 'девочка'. Чика, напомни мне, сколько за последний год у тебя было девочек? Консуэла. Мария Исабель. Пилар. Розали...

- Хватит! - испуганно перебила красноволосая. Моя же улыбочка стала ещё коварнее.

- А помнишь Бланку? И Филомену? Ваш разрыв тогда весь личный состав обсуждал. Точнее, твою драку с Филоменой из-за Бланки, вы ещё обе в карцере сидели...

- ХВАТИТ!!!!!!!! - закричала моя напарница, срываясь. Есть, дело сделано.

- Чика, мы тут все взрослые люди, - продолжил я спокойно. - И все всё друг о друге знаем. Девственницу-то не строй! - Я подумал и подмаслил. - Пулита, милая, кроме тебя этого не сделает никто. Нет такого человека в этом помещении, и тем более в Альфе, на чары кого её высочество поведётся.

- Хуан, выбери другого! - чуть не плакала напарница. - Гюльзар, вон, какая красивая! Ай, но правда ведь красивая! И удивительная, необычная-ай! - Видно, второй раз восточная красавица врезала локтем посильнее. - И ещё девочки есть, - закончила витиеватой формулировкой Паула.

- Милашки из корпуса только лизаться по оранжереям могут, - усмехнулся я. - Не хочется никого обижать, но всё не то. Среди нашего поколения настоящих профи соблазнения нет.

Мне нужен напор, чика. Охота. Да ещё на искушенную, прошедшую огонь и воду аристократку. Принцессу! Тут нужен специалист твоего уровня, и я таких больше не знаю.

- Она моя сестра!.. - чуть не разрыдалась Мерседес, используя последний аргумент. Казалось бы, козырный, но именно что казалось. Пока он не был произнесён.

- Насколько я понял по психопортрету, для Бэль связи с девочками не отношения, а развлечение. Времяпровождение. Светлячок поправит, если не прав. Для тебя - тоже, несмотря на потрясающие сцены со спецэффектами, что устраиваешь при каждом расставании. Для вас обеих это спорт, а спорт не может быть инцестом. Инцест - категория психологическая, а не физиологическая.

- Сказанул! - Это Васильева. Уважительно. Она обалдела до безобразия, но пришла в себя из окружающих первой - сказывался опыт. - Огонёк, если я хоть что-то понимаю в жизни, Чико прав. Ты в фактуре Изабеллы. И никто больше не потянет.

Я про себя возликовал - есть! Не ждал последнего выпада, и тем более не ждал, что он будет в мою поддержку. Максимум, на что рассчитывал - нейтралитет Васильевой. Ай, да Света! Ай, да умничка! Вон, как сильно хочет стать участницей Проекта!

- Я не смогу, - продолжила Паула спокойнее, тише, но до безобразия неуверенно. - Я ещё никогда не играла с ЭТИМ. Я всегда... Сама. И всегда серьёзно, даже когда со 'спецэффектами'. А тут придётся...

- Я буду тебя вести, - обнадёжил я. - Будешь делать всё, как диктую; каждый жест, каждый взгляд. Мой контроль вдобавок к твоей харизме и сексуальности - атомная бомба, чика! Мы прорвёмся!

- Хуан, может, всё же ты сам? Всё же ты получил этот приказ! - заканючила она, как ребёнок. Последний, самый крайний приём, от отчаяния. Я отрезал, немного вспылив:

- Я НЕ СМОГУ его выполнить, чика!

Пауза.

- Понимаешь, есть вещи реальные, выполнимые. А есть нереальные. Или, если хочешь расшифровки, у меня выбор - или увезти её сейчас, переспать и забыть, разбежавшись, или же точечно воздействовать на неё и далее, с прицелом. Как думаешь, что именно вкладывали в суть приказа королева и офицеры? Думаешь, им действительно надо забрать её от этого хлыща на один вечер? Им что, делать нечего, мобилизовать меня на банальную работу Васильевой?

В эфире воцарилась тишина. Всё, я зашел с главного козыря - не отвертятся. Ни одна, ни вторая.

- Ладно. У меня есть время? - Похоронный голос по сравнению с интонацией Паулы показался бы верхом фиесты. - Это же принцесса, мне надо прихорошиться.

- От четверти до получаса, - отрезал я. - После этого она дозреет и захочет со мной поговорить ещё раз. Ты должна успеть её перехватить до этого момента.

 

 

Глава 5. Охота на охотницу или точка перегиба часть2

Девочки повесили над столом молодняка один из микродронов, точнее, дали канал управления им мне. И я наблюдал. Смотрел, оценивал, 'плыл'. Пытался собраться, 'плыл' вновь. Пару раз просыпалась моя вечная подруга, когда этот урод пытался лапать Бэль, приобнимая её, но оба раза я быстро оную давил. Возможно потому, что самоконтроль давно вышел на недосягаемые в школьные времена вершины, а возможно и потому, что сама Бэль относилась к нежностям с прохладцей, оба раза отстраняясь и убирая руку своего кабальеро.

Обзор на зал с её места открывался шикарный. Моя персона была видна как на ладони, хотя внимание к себе привлекала не особо - сидит чел за стойкой, периодически прикладывается к текиле, изредка подолгу что-то с кем-то через связь обсуждает. Нормальный деловой паренёк, менеджер(2) какого-либо уровня, каких тут много. Но теперь, зная, кто там, её высочество то и дело бросала в мою сторону задумчивые долгие взгляды.

Выбрал место для Паулы - имелась тут пара неплохих вариантов. Пришлось откинуть один, оставив самый сложный в исполнении, но зато дающий лучший обзор голодной мужской составляющей моей сущности. Крутил дрон и так и сяк, прикидывая, рассчитывая, планируя...

И только втянувшись, погрузившись в текучку, окончательно пришел в себя. Почувствовал, что могу не просто адекватно мыслить, но вернул способность смотреть на вещи творчески, как делаю обычно. И идея подставить Паулу показалась не такой уж глупой.

Все мальчики и девочки Изабеллы - конфетки. Образец, эталон красоты и сексуальности. Их подборку я вытребовал у Васильевой, пока ехали в машине, раздумывая, с чего начинать. Но листая досье, я лишь убедился в этом - на самом деле о её вкусах знал задолго до сегодня. Грешен, в бытность занятий с Консуэлой (3), ненавязчиво пытал девочку по поводу вкусов её среднего высочества - девчонки, если их правильно зарядить, могут многое рассказать о других девчонках. И знаете на какой мысли себя поймал? Я - самый диковинный представитель хомо сапиенс, побывавший в её объятиях. Те красавцы, что бывали там до меня... Мне до них откровенно далеко. Примерно так же дела и с девочками - абы кто в постель Изабеллы не попадает. Да, это спорт, но для спорта она использует только самые лучшие, самые 'вкусные' спортивные снаряды. Потому - Паула и только она. Даже милашка Гюльзар, несмотря на свою необычность и привлекательность, не потянет. Даже если я буду 'вести' её полностью, с полным погружением в её сознание, хотя такой уровень мне пока ещё не доступен технически.

Вывод?

А его нет, вывода. Дело не во мне, не в моей красивости/некрасивости. Просто я боялся. Девчонкам сказал 'не могу', но это неверно; 'не могу' лишь достаточно расплывчатое определение, чтобы им прикрыться - я действительно боялся. Чего? Сам не знаю. Её глаз. Взгляда, пронзающего душу. Её голоса. Её гнева, очень и очень заслуженного...

...Я боялся себя! Ибо знал, виноват, рыльце в пушку. Мог найти её, всё рассказать. После чего или выбрать её, или сказать, что выбираю Фрейю, но в лицо. И насчёт Марины пояснить - эта выдра в красках описала визит её высочества. Некрасиво получилось - понятно, почему Бэль так дуется. Я мог сделать что угодно... Но не сделал.

Но главное не это. Самоистязания, конечно, неплохо, как и чувство запоздалой вины. Врать людям я научился, как и 'кидать', прокатывать их. Я стал чёрствым, бездушным, когда это необходимо. Я, блин, человека убил не по методичке! Не будучи абсолютно уверенным, что он подонок! А тут...

...Я люблю Бэль. 'Любовь', конечно, то ещё определение, но эта девочка вызывает у меня те же чувства восторженности и ожидания хорошего и светлого, что и год назад. Она возбуждает одним видом, одной мыслью о себе. Рядом с нею я теряю голову, как прыщавый юнец, и совершенно ничего не могу с этим поделать.

Возможно, не будь моих самобичеваний, встреться мы с чистого листа, это не было бы важно. Я просто подошел бы и... И далее как получится. Но о чистом листе в моём положении можно только мечтать.

Я хорохорился, когда говорил, что у меня получится раскрутить её высочество на секс на один раз, используя приобретённые навыки и знания, после чего разбежаться. Не получится. Я в любом случае запорю процесс на самом интересном месте и уйду оплеванный. После всех занятий с Катариной, после всех практикумов на базе и 'в поле', после истощения во всех мыслимых боевых действиях с её высочества инфантой и приручения Паулы с Мариной, констатирую, это так. Перед Бэль я так же беспомощен, словно всего этого в моей жизни не было.

К моменту, когда я разложил для себя мысли по полочкам, ситуация начала меняться. Быль всё меньше и меньше слушала сверстников, всё меньше отвечала в разговорах и всё больше сидела, смотря в одну точку в столешнице. Несколько раз крепко приложилась к спиртному. Организм у неё тренированный, да и модифицированный - ничего страшного, а для задуманного мной в самый раз. Она должна 'довести' себя 'до кондиции', чтобы быть в нужный момент человеком эмоций, а не разума. Чтобы последнего в ней оставалось как можно меньше, а гормонов - как можно больше. Пару раз вздыхала, порываясь куда-то пойти, но оба раза, глянув на мою спину, садилась на место. Её парень кипел, но ничего не мог поделать, лишь клал свою ладонь на её, как бы напоминая о том, что оно того не стоит. Но не на ту напал - МОЮ Бэль это не остановит - она вообще этого кабальеро не замечала, даже из вежливости.

Новая порция алкоголя... И вдруг я почувствовал, что пора. 'Тот самый' момент настал. Дальше - будет поздно, а до этого - было рано. Так сказала мне сеньора интуиция, а этой мудрой стерве я верил больше, чем самому себе. Я подводил себя, а она меня - ни разу.

- Огонёк, пошла! - воскликнул я, повышая голос, активировав пятую линию. Нет, а что, пусть и девочки послушают, как работают профессионалы.

- Но я... - растерянно произнесла Паула - видно, не закончила наводить марафет.

- Пошла-пошла! - Я не хотел даже слушать возражения. - Сойдёт и так. Ты от природы красивая.

- Спасибо... - скромно ответила она, не ждавшая подобного комплемента - я почувствовал, как покраснели кончики её ушей. Но действительно, процесс покраски и штукатурки у женщин может длиться до бесконечности; наложение макияжа ограничено не временем, а лишь целесообразностью. А она и правда красавица, пусть и дылда.

- У тебя пара минут! - улыбнулся я.

- ...От бедра! Лучше! Лучше! Сексуальнее! - вёл я её. - Паула, я не хочу тебя! ТАКУЮ - не хочу! А должен хотеть. Представь, что там, наверху, сижу я, и тебе надо совратить МЕНЯ. Там - я, чика! - сделал я акцент на этом, самом главном моём аргументе. - А если тебя захочу я, захотят и они, все остальные здесь сидящие, поверь. Давай, расслабься!

Действовало слабо, но я был уверен, её императорское высочество соберётся. Она в этом плане стрессоустойчивая.

- Ты - охотница! - продолжал я. - А они, все, и мальчики, и девочки в зале - дичь. ТВОЯ дичь! Законная! Ты пришла, чтобы законно забрать себе самый жирный кусок дичи. То есть меня, сидящего там наверху. Давай, не подведи!

Подействовало. Моя напарница, наконец, расслабилась, почувствовала себя на волне. Остаток зала прошла такой походкой, что даже у меня, видавшего её в любом виде, целую неделю ночевавший с ней на одной кровати, потекли слюнки. Ну, нравится она мне! Нравится! Не как Бэль, но... Не придирайтесь, но она тоже МОЯ девочка! И эта девочка, словно ощущая мою реакцию, выдавала на гора максимум эротизма - в каждом взгляде, жесте, в каждом наклоне и повороте головы. Шла она медленно, оглядываясь, как бы выбирая место, так что возможности были.

Так же индикатором того, что получилось, стало то, что особыми, изучаемыми на уроках сеньоры Лопес, способностями, я почувствовал внимание, интерес к этой девочке со стороны всего зала - по крайней мере той его части, где она была в поле зрения. Девочки и женщины смотрели завистливо, мужчины же сгорали от желания прикоснуться к такой красоте хотя бы мимолётно. Впечатление она произвела, план сработал. На вид её, шествующую внизу, отвлеклось и несколько мужских глаз за столом наверху, а кто-то из юнцов даже присвистнул.

- Я б с такой в кроватке повалялся, - произнёс один из аристократиков, за что получил от соседки локтем в бок. Чувствую, своё парнишка сегодня ещё огребёт. А нечего на чужих девчонок слюни распускать... Со своими под боком!

- Молодца, чика, - похвалил я. - А теперь медленно шествуй на 'точку'. - Украдкой бросил взгляд на подсвеченный в интерфейсе жёлтым столик, сиротливо приютившийся между спуском и барной стойкой, где сидел я. Он был под углом и ко мне, и к Бэль, и оставлял множество степеней свободы для того, кто будет там сидеть.

Есть, прошествовала, села. Лицом ко мне, спиной к Бэль, как и требовалось.

- А теперь оценивай меня. Смотри, как волчица на оленя.

- Оленя? - Это Васильева. С иронией. - Ангелито, а ты самокритичен! Но больше всего радует, что при этом справедлив, ничего не приукрашиваешь.

- Язва! - бегло бросил я. - Олень - это ужин для настоящей волчицы. Ужин в будущем времени. То есть то, что он бегает на своих двоих - это временно.

Лана не ответила. Паула же задачу поняла и справилась на отлично. Я же немного ошалел: перед одним глазом у меня простиралась картинка смотрящей на меня же пасмурным взглядом Бэль, красивой и нарядной, одетой с иголочки в чёрное платье с широким декольте девочке-блондинос, а перед другим красное платье и декольте огненноволосой бестии, в котором так же было что показать, и это 'было что показать' сказано слабо. Я понял, что отдал бы душу за то, чтобы поваляться в кроватке с ними обеими, хотя и отдавал отчёт, что в реале это вряд ли возможно. Так, чтобы честно и добровольно, никого из девочек не обманывая. Не те это штучки, чтоб терпеть конкуренцию от ровни за серьёзного мальчика, на которого виды.

Паула буквально раздевала меня глазами, намерения её читались издалека, и спустя десять минут неспешного попивания принесённого ей официантом кофе, Бэль не выдержала:

- Я сейчас!

- Тебя проводить? - нахмурился её кабальеро.

- В туалет? - Бэль фыркнула с таким презрением, что я чуть не рассмеялся. - Не надо, я найду.

- Как думаешь, Чико, это к тебе? - спросила Васильева. - Нам готовиться к возможной драке?

- Нет, - ответил я, отворачиваясь в сторону противостояния относительно Бэль. - Сейчас ей надо прощупать Паулу. И тебе, дорогая, надо оставить о себе хорошее впечатление. - А это уже Пауле.

- Умник! - прошептала огненный демон.

- Ничего, я же сказал, буду тебя вести.

Бэль тем временем спустилась. Шаг. Два. Пять...

- Ты её заметила, чика! Брось взгляд. Улыбнись. Томнее, ещё томнее... Ты увидела другого оленя, ещё лучше и слаще прежнего. И при этом более доступного, как жертвы. Молодой молочный глупый оленёнок - что может быть вкуснее? Вот так, так. А глазки прищурь. Оценивающе так... Хорошо... А теперь раздевающий взгляд, начни с ног. Я сказал с ног! Ты - буч, альфа! Теперь выше... Хорошо...

Бэль прошла мимо огненного демона, но получила немного не то, что ожидала. Вместо мимолётного контакта для оценки потенциальной угрозы со стороны рыжеволосой соперницы она наткнулась на НЕЁ. Девочку мечты. В смысле, переспать с которой - мечта любой бисексуалки. Во всяком случае, мне сквозь текилу показалось так, хотя я не настаиваю.

- Что теперь? - тихо-тихо, еле шевеля губами, произнесла напарница, когда Бэль скрылась.

- Жди. Она пойдёт обратно. И ещё, чика, всё хорошо, но не хватает изюминки. Ты смотришь на неё не так.

- А КАК на неё надо смотреть? - В голосе Паулы послышалось раздражение.

- Как НА МЕНЯ, блин! Паулита, детка, включай мозг! У тебя только одна достойная цель, как волчицы - я. Только меня ты преследуешь, планируя отрезать от стада и съесть в будущем. Так соблазни меня! Сделай так, чтобы я сегодня уехал с тобой! Вон он я, возвращаюсь из туалета! И не смотри, что я похож на девочку и в платье, это я, поверь! Просто хорошо маскируюсь. Давай, родная, ты можешь!

- Ну ты и скотина, Шимановский! - Это снова Васильева.

- Знаю, - согласился я, - я - скотина. Вы это хотели услышать? Бездушная скотина, разбивающая сердца несчастным девушкам и измывающаяся над жертвами. И за это вы все меня любите, эдакой дикой мазохистской любовью. Давай, твоё императорское высочество, я сказал это! А теперь буди свои чувства и навыки! Сейчас или никогда!

Я не видел, как по щекам Паулы потекли слёзы. Слишком было темно внутри при таком разрешении. Но почувствовал.

Впрочем, она - аристократка. Принцесса. Её готовили. Она умеет подавлять эмоции, справится и сейчас. И цели выпадом я достиг - на месте тотального непонимания того, что надо делать, в моей напарнице проснулась здоровая злость. Я понял, она сделает мне сегодня подлянку, обязательно сделает. В отместку. Но главное, выполнит при этом приказ. А в данный момент меня интересовало только это. Что будет в среднесрочной перспективе, сейчас волновало мало. Разберусь.

Есть, Бэль возвращается. По горящим глазам Паулы понял, она готова. Пришла в себя и пылает - внутри неё горит огонь, который так просто не загасить. Я сделал поправку на это, приготовился погрузиться в её мир... Начали!

- Сразу взгляд на неё. И улыбку. Сразу. Не такую, добрее. И сексуальнее. Какая попка у этого Хуана, да? Правда он классный?

Как запыхтела и запылала Паула, почувствовал даже отсюда.

- Носик чуть выше. Живее взгляд. Она твоя. Сегодня она - твоя. И должна понять это. Добыча всегда должна знать своё место, что станет добычей. Это эволюция. Она должна знать, что не будет оказывать сопротивления, должна заранее смириться - задави её взглядом. А теперь левой рукой дотронься до правой мочки уха. Медленнее, нежнее. Теперь опускай руку, поглаживая шею. Глаза, Паулита! Глаза! Ты смотришь на принадлежащую тебе вещь, и горят они недостаточно! А теперь тряхни головой. Вот так, волосы на другую сторону. Глаза не убирать! Улыбочку шире. Ещё шире... Голову чуть набок...

Есть, сработало. Бэль споткнулась и остановилась в пяти метрах от моей рыжеволосой напарницы.

- А теперь небрежно кивни напротив, на соседний диван.

Паула исполнила требуемое. Изабелла неуверенно вздохнула, посмотрела наверх, на полузакрытое помещение банкета и с решимостью двинулась к моей напарнице.

- Когда будет садиться, пересядь напротив. Дай ей сесть так, чтобы я был в зоне её видимости.

Огненный демон послушалась. Я активировал нового микродрона, которого тем временем подогнали к месту действия девчонки Ланы, сменив картинку из-за стола. Две сеньориты сидели друг напротив друга, сжирая друг друга глазами, чувствуя себя одновременно и волчицами, и жертвами, и соперницами. Мощный коктейль, да? Особенно для подогретой алкоголем Изабеллы.

- У тебя кулон в декольте. Кстати, ты с ума сошла, единорога таскать? - фыркнул я. - Прикоснись к нему. Да, вот так, чуть опустив глазки. Всё, хорошо, она тебя поняла правильно. Дальше попробуй импровизировать.

- Палуа. - Моя напарница с достоинством, но одновременно сильной симпатией протянула руку. Акцент во время произношения 'включила' имперский, причем на максимальную мощность. - Я из Каракаса.

- Изабелла. Местная, - пожала ей ладонь Бэль. Судя по лицу, слегка растерялась.

- А неплохое здесь место, да? - усмехнулась огненноволосая.

- Да. Ты давно в Альфе?

Паула пожала плечами.

- Да. Два месяца. Но я почти нигде не была - всё никак не адаптируюсь. То от невесомости и кориолиса отходила, то... У вас очень своеобразная планета, - мягко сформулировала она. У нас на асиенде свежий воздух, огромный дикий лес, горы... И даже в Каракасе неплохо, хоть и город. И там, и там много запахов. А тут... Ничего нет. Нигде. - Она скривилась. - Всё искусственное, даже в вашем Центральном парке. В воздухе запах горелой пластмассы, во рту - привкус металла, а вашу воду... Как вы только её пьёте? - вновь скривилась она.

Изабелла пожала плечами. Действительно, растерялась. Её в очередной раз 'не узнали', и играла Паулита весьма естественно.

- А этот температурный режим? Я несколько раз чуть не сварилась! А вблизи теплообменников наоборот, собачий холод!

- Там жидкий азот, - предупредила Изабелла. - Будь осторожна в выборе маршрутов.

Паула сменила тему, посчитав вступительную часть разговора достаточной:

- А это твои друзья? - Небрежный кивок в сторону возвышения. Где отсутствие Изабеллы, естественно, заметили. Но пока выжидали.

- Да. У моего парня сегодня день рождения.

- О, у тебя есть парень!.. - Красноволосая бестия скептически ухмыльнулась. Чем вызвала у Бэль приступ злости - глаза её королевского высочества загорелись.

- Тебя в этом что-то смущает?

Покровительственная ухмылочка.

- Нет. Просто почему ты тогда на него так смотришь? - кивок в сторону.

- Как? На кого? - Бэль вновь растерялась. План по удивлениям на сегодня был у неё перевыполнен, но сеньорита пока ещё не знала, что вечер не кончился.

- На того парня. Вот-вот, снова этот взгляд украдкой. Узнаю-узнаю, сама такой была.

Её высочество зарделась.

- Так заметно, да?

Кивок.

- И что теперь?

- Не знаю. - Паула пожала плечами. - Тебе решать. Это твои мальчики, - указала она вначале в сторону компании наверху, затем в мою.

- Слушай, откуда ты... Откуда ты всё знаешь? Кто ты вообще такая? - скривилась Изабелла.

- Я - охотница, - самодовольно ухмыльнулась Паула. - А главное на стезе охотника что? Я имею в виду, конечно, настоящих охотников, охотящихся на людей, а не убивающих несчастных животных. Правильно, умение разбираться в людях. Я сама к нему хотела подойти, но не решилась.

Изабелла открыла рот, что-то спросить, но передумала.

- И что же такая опытная охотница делает в наших богом забытых краях, на богом забытой планете? - вместо этого ехидно оскалилась она.

- Ты преуменьшаешь мощь и значимость своей планеты, моя дорогая, - парировала рыжеволосая чертовка. После чего с сожалением вздохнула. - Прячусь. От мачехи.

- В смысле, прячешься?

- Я бастард. - Паула улыбнулась. Грусть в улыбке была еле-еле уловимой, но Бэль её поймала. - Мой отец - очень, очень-очень влиятельный человек. Оружейник. Часто бывает на приёме самого императора. И я с ним пару раз была во дворце, на балу, со своим статусом - можешь себе представить его возможности?

Изабелла кисло скривилась, для порядка кивнув. Я же в душе возликовал. Ай да Паула!

- Но моя мать - простая служанка. И этого не изменить, - продолжала она излагать легенду. - Потому у нас с папочкой договор - я не мешаю ему делать бизнес и общаться с партнёрами, не позорю его, и даже удачно выйду замуж, когда придёт время, а он взамен оплачивает мои счета.

- Но ты что-то натворила, - поняла Изабелла и довольно растянула губки.

- Угу. Побила братца. Папочкиного наследничка. Слишком заносчивый сукин сын. Папуля, конечно, вмешиваться не стал, просто пожурил на семейном совете. А мачеха сказала, что если хочу и дальше получать деньги, должна на год улететь с планеты. Пока на год, а там посмотрит. Но лучше мне взяться за ум и поступить здесь в какое-нибудь престижное учебное заведение, она лично даст на это деньги. А потом, если получится, и карьерой заняться. Главное, чтобы от Каракаса я держалась как можно дальше. Как и от двора.

- Братец был не один, когда ты его била, да? - вновь всё поняла Изабелла. Глазки бестии сверкнули.

- Конечно. С ним был мой будущий жених, сын папиного давнего партнёра. Ты не смотри на меня, я только с виду хрупкая. На самом деле занимаюсь единоборствами, с детства. Мы, бастарды, должны уметь за себя постоять, даже с кулаками, если потребуется. Особенно кулаками!

- Да, ты спортивная, - признала Изабелла, оценивая тело огненноволосой взглядом опытного гурмана. - И что теперь? Решила, чем займёшься? В смысле, будешь поступать или нет?

Паула пожала плечами.

- Думаю. Время есть. А на Землю мне и самой не хочется. Тут я свободна, тут я - имперская аристократка. Всем плевать на моё происхождение, тут и своих кого клевать хватает. Там же я 'эта безродная шавка'... - зло выплюнула моя напарница, и злость эта была искренняя. Мне стало жаль её - девочка натерпелась в жизни, несмотря на статус племянницы императора.

Бэль почувствовала искренность, протянула руку через стол и погладила её ладонь.

- Не переживай. Кстати, мой отец... Тоже простолюдин, - вырвалось у неё. - Это не одно и то же, но... Что-то общее в нас есть.

- Не знаю - не знаю. Ты не отщепенка, у тебя много друзей, - завистливо бросила Паула взгляд в сторону стихшего на время застолья. - И тебя любят.

- Хочешь, я познакомлю тебя с ребятами? Введу так сказать в высшее общество? - воодушевилась Бэль.

- Нет! Не сегодня! И сверкни раздевающим взглядом! - успел произнести я прежде, чем Паула сморозила бы глупость.

- Давай не сегодня?.. - Рыжеволосая не терпящим двоякого толкования взглядом уставилась Бэль в декольте. Та вновь зарделась.

- Ты прикольная. Потому и разбираешься в людях? Что жизнь побила?

Паула довольно, словно сытая львица, усмехнулась.

- Пришлось. Должна знать, что за гадюшник это высшее общество. А тут ещё и статус. Приходилось трижды смотреть под ноги, прежде чем сделать очередной шаг. И то обжигалась на каждом шагу и отхватывала. Но я не жалею - это очень интересная наука, читать людей. Хочешь, прочитаю тебе его? - кивнула она в мою сторону. - Да-да, того, на кого ты опять украдкой бросила тоскливый взгляд. Кстати, что он тебе сделал?

- Он? Мне? - Бэль округлила глаза, но выдала себя тем, что покраснела. Теперь от растерянности, словно школьшица, которую застукали за непотребным занятием.

- Слушай, Изабелла, я же вижу всё по глазам. Он тебе нравится.

- У него другая! - выпалила моя белоснежная принцесса. Выпалила и... Опала. Словно только теперь почувствовав наивность аргумента. Словно только проснулась от какого-то сна.

Паула картинно скривилась:

- И всё?

Взгляд её кричал: 'Какая же ты к чёрту охотница, подруга! Что не справилась с какой-то 'другой'! При своих данных!' Я смотрел во все глаза и понимал, так стыдно Изабелле не было давно.

- Ты хотела прочитать мне его - вот и прочитай! Опиши! - нашлась её королевское высочество вместо ответа и подвинулась, приглашая потенциальную напарницу по приключениям пересесть к ней.

- Я с этой стороны, - согнала её Паула вглубь дивана, сев с краю.

- Паулита, солнышко, я тебя люблю! Не делай глупостей! Ты ж не сделаешь плохо родному напарнику? - произнёс я как бы в шутку, но на самом деле всерьёз перепугавшись. Мало ли, кто этих женщин знает, что у них в голове!..

Судя по мстительному блеску в глазках, 'солнышко' меня услышала.

- Итак, мальчик, - начала она. - Сидит один, в хорошем заведении. Одет неплохо, но определённо не аристократ.

- Да, не аристократ, - настроение Изабеллы пошло вверх. - Как ты поняла?

- Осанка. Умение держать себя. Он не чувствует себя здесь свободно, скован. Ну да ладно, плевать, в горизонтальном положении это не важно. Тут другое. Обрати внимание на его спину. Как сгорблена. - Мне в этот момент стоило больших усилий сдержаться и не расправить плечи. - С кем-то разговаривает, но видно, что по делу, не с дамочкой.

- Как определила? - хмурилась Изабелла всё больше и больше, одновременно всё больше и больше успокаиваясь.

- Эмоции не те. Так разговаривают с партнёрами по бизнесу, но никак не с друзьями или подругами. И тем более не с 'другими' - фыркнула она. - Тут ты явно села в лужу, подруга. Нет у него 'другой'.

- Есть! - Изабелла вспыхнула. - Я общалась с нею!

- Ну-ну!.. - скептически скривилась огненный демон.

Изабелла вновь покраснела, теперь от стыда перед собой. Марина чёрным по белому в её посещение Северного Боливареса сказала, что не общается со мной. Она должна это помнить. И должна была хотя бы проверить.

- Нет, я допускаю, что у него могло быть что-то с кем-то, - кивнула огненноволосая. - И даже не одной 'кем-то' - прищурились её глаза. - Но понимаешь, моя дорогая, ПОСТОЯННОЙ девушки, дамы сердца, у него определённо нет.

- Почему?

- А иначе какого рожона он заявился бы сюда в такое время один и разговаривал о делах? Нет, ты не права, и точка.

Но знаешь что тебе скажу... - Она снова прищурилась. - 'Другой' у него нет, да. Но она у него была. Посмотри на выражение лица. - Я подыграл Пауле и засветил профиль. - Думы. Тяжкие думы. Самокопания...

Рыжеволосая замолчала и молчала долго. Изабелла смотрела на неё с тревогой. Наконец, выдавила, словно вердикт:

- Он раскаивается. Сделал что-то какой-то сеньорите, которая ему нравится, и теперь... Боится.

- Боится? - Изабелла тоже вперлась в меня пожирающими глазами.

- Да, боится. Понимаешь, мужчины - очень слабые создания. Они могут управлять эсминцем и огневым крейсером, могут выходить и убивать врагов пачками, защищая справедливость, рисковать жизнью ради слабых и обиженных и считать, что это круто. Но то же самый брутальный сеньор, побивший сто тысяч противников, спасший пятьсот тысяч невинных, будет вот так же сидеть, олень-оленем, как и этот мальчик, не в силах признаться любимой девушке, что совершил ошибку. Это же сложно, не то, что жизнью рисковать.

- Спасибо тебе! За оленя! - буркнул я.

- Сам напросился! - довольно фыркнула Светлячок.

- Ты жестокая. - Бэль сокрушенно вздохнула. - Значит, считаешь, он её всё ещё любит? Ту, которой сделал плохо?

Паула повернулась к её королевскому высочеству и пакостно усмехнулась.

- Я сказала, что он о ней думает. И испытывает вину.

- Однако подходить к такому мужчине не советую, - продолжила она, когда Бэль решительно встала и поправила платье. - Села! Бегом! - повысила она голос.

Изабелла послушалась, растерянно выкатив глаза. К разговору в такой тональности определённо не привыкла.

- Девочка, послушай старую умудрённую охотницу, - продолжила Паула мягче. - Я же не просто так оставила его, не стала подходить. Хотя из всего местного стада, - окинула она подбородком помещение, - он единственный - достойная жертва. Просто когда мужчина в такой нирване, к нему нельзя подходить. Вообще. Даже если ты и есть та самая девушка, - глаза её зло сверкнули. В этот момент Бэль почувствовала, что рядом с нею всё-таки соперница. В придачу ко всему остальному. - Он должен перекипеть. Сам. Понимаешь? И сам решить свою проблему. Если самец из сильных духом, а он похож на тех, кто из сильных духом, то любое вмешательство будет расцениваться им как давление. А подобные особи не любят давления.

- Что, предлагаешь так и оставить его? Вариться в собственном соку? - скривилась Изабелла.

- Да. Пока - да, - кивнула Паула. - Он дозреет, не думай. Но будет благодарен за то, что дала ему это сделать самому, что оставила иллюзию того, что он - мужчина, и принимает какие-то решения.

- А если он меня не любит? - В голосе Изабеллы послышалось отчаяние.

- А изменишь ли ты это, подойдя к нему сейчас? - философски произнесла рыжеволосая, закатив глаза.

- Нет, но... - Бэль сбилась, не зная, что сказать.

Судя же по глазам Паулы, в ней вновь проснулась хищница:

- Ладно, моя хорошая, предлагаю сделку. Я не подойду к нему, пока он не созреет и не решит свои проблемы. Дам тебе фору. Идёт?

- К кому это ты не подойдёшь? Какую фору? - Я был так заинтригован развитием беседы этих сеньорит, что пропустил момент, когда юный сеньор Рубио устал ждать свою девушку и спустился вниз, узнать, как дела. - Вы случайно не об этом крестьянине речь ведёте? - с презрением кивнул он в мою сторону. Собрался пройти за столик и сесть напротив, но Паула вытянула ногу, положив её на подлокотник соседнего дивана. А ноги у неё, надо сказать, отменные - стройные, ровные, длинные и почти не перекаченные. Не как у некоторых местных корпусных 'тяжеловозов' - есть на что посмотреть. А учитывая, что растяжка у неё отменная, а юбка короткая, посмотреть было на что и выше. То есть ниже. В общем, на то место, от которого ноги начинаются. И я, и сеньор Рубио восхищенно засмотрелись. И даже Изабелла подалась чуть вперёд, отдавая сопернице-напарнице по приключениям должное.

- Мальчик, у нас женский разговор. Не мешай, - улыбнулась Паула, наливая в голос тонны стали.

Насмотревшись на анатомические особенности рыжеволосой ведьмы, юный сеньор сообразил, что его... Мягко говоря, посылают.

- Слышишь ты, красавица!.. - начал он, храбрясь. Потому, что вид Паулы, грозовой валькирии, не побуждал к подвигам. - Здесь сидит моя девушка!.. И я...

- Мальчик! - размеренно повторила красноволосая. - Девочки разговаривают! У них женский разговор! Как закончим - сообщим, заберёшь свою подругу! Всё ясно? Не слышу 'Так точно!'?

- Но... Как же... - Малыш запутался. Мне было его жалко. Нет, правда, жалко. Ненависти к нему, как к Феррейра, я не испытывал.

- Не заставляй мне делать тебе больно, - улыбнулась Паула ему в глаза своей кошмарной улыбкой. Кошмарной в своей сексуальности и сексуальной в своей кошмарности. - Я могу. Но не хочу.

- Всё в порядке? - Рядом, разряжая обстановку нарисовалась одна из девочек Васильевой.

- Нет-нет, всё хорошо. - Юный сеньор запыхтел. - Бэль мы тебя ждём. Заканчивай. - Развернулся и ушел наверх, продолжая пыхтеть, как доисторический паровоз.

- И это ЕГО ты назвала парнем? - Глаза Паулы демонстрировали крайнюю степень ошарашенности. - Девочка, зачем тебе такое ничтожество?

Теперь запыхтела уже Изабелла. Что это с ней? Она что, не видела своего 'парня' раньше? Они же полгода встречаются!

Паула посидела, довольно поулыбалась, но решила сменить пластинку:

- В общем, как я поняла, нам с тобой, как охотницам, сегодня не везёт. Наши мальчики либо полное дерьмо, либо слишком загружены своими проблемами. Молчи! - осадила она готовую возмутиться Изабеллу. - Потому... Почему бы нам не устроить девичник? Как ты на это смотришь? - вновь демонстративно уставилась она её королевскому высочеству в декольте.

Изабелла выдала мученическую улыбку.

- Пока он не придёт в себя - я всегда за! Но не вздумай к нему приблизиться! - загорелись её глаза.

- Обижаешь, дорогая! Я играю честно! - В голосе красноволосой ведьмы я услышал искренность. То есть, ночевать с нею в ближайшее время мне не светит. Она определилась и сделала выбор, действительный и за пределами наших тройственных отношений с Изабеллой. - Так же интереснее. Я круче тебя, хоть ты и блондинос, - нежно провела она рукой венерианской принцессе по волосам.

- Ты? Меня? - В глазах последней запрыгали бесенята азарта. - Не много ли о себе думаешь, моя крашенная незнакомка? - Её рука так же потянулась вперёд, хватая напарницу по приключениям за её волосы. Однако хватая нежно, выглядело это лёгким поглаживанием.

- Проверим? - приняла вызов Паула.

- В туалете. Через пять минут, - отчеканила Изабелла.

- В мужском, - произнёс я, лихорадочно открывая план здания и подключаясь к системе внутреннего наблюдения. Вторая кабинка справа.

- В мужском, - повторила огненный демон. - Вторая кабинка справа. - И добавила от себя:

- Жду!

Вновь провела Изабелле по волосам, щеке, взяв в итоге ладонью за подбородок. Поднявлась.

- Если хватит смелости.

- Ты серьёзно? Насчёт смелости? - Изабелла умудрено усмехнулась.

- Ну, если ты встречаешься с ничтожествами... Разве можно от тебя ждать безумных поступков? - съехидничала Паула, после чего одёрнула юбку, развернулась и зашагала в сторону туалетных.

Изабелла проводила её оценивающим взглядом, после чего сама себе произнесла:

- Ну, держись, стерва! Охотница хренова!

Поднялась и пошла к стойке. Встала у меня за спиной. Я чувствовал её, чувствовал её взгляд, но не подыгрывал. Пусть сама решит.

Нет, не дозрела. Развернулась и зашагала вслед за Паулой.

В любом клубе в туалетных кабинках установлены камеры. То, что по этическим соображениям смотрят в них вполглаза - не важно, главное - есть. Работа у людей такая. Тех, кто реально справляет нужду, охрана за пультом 'не замечает'. Но стоит кому-то засесть, чтоб нюхнуть чего ни попадя, или ширнуться - реагирует быстро, глаз у ребят намётан. Иногда (да кому я вру, это же Венера - постоянно) в кабинках происходят и сцены, подобные сегодняшним (только как правило в сочетании М+Ж), несмотря на то, что каждый клуб оснащён подземными или надземными недорогими номерами для уединения. Но поскольку это не 'ширяние' и не НОКС, то зрелищем трахающихся парочек охрана обычно просто наслаждается, не принимая особых мер. Ну, разве только дело дойдёт до совсем уж изощрённых способов 'развлечения', с порчей клубного имущества.

Изабелла буквально ворвалась в мужской туалет. Нет, никого не распугала - лишь вызвала пару неприличных предложений. Не те на Венере мужчины, чтобы чего-то пугаться. Постучалась во вторую кабинку, в которой её уже ждали.

- Ах ты стерва! Сучка эдакая! - буквально накинулась она на Паулу, едва-едва закрыв дверь на замок. - Иди сюда, дрянь!..

Что было дальше, описывать не хочу. С технической точки зрения потому, что навидался в корпусе всякого, в том числе лизания в душевых и кубрике, и особенно в оранжереях. Ничего нового я не увидел, главной фишкой, особенностью именно этого зрелища были лишь лица и тела исполнительниц. А с эмоциональной... Меня мучила мысль, что там мог находиться я. А не Паула. И даже не знаю, что угнетало больше.

Миловались они минут двадцать - дольше просто не стали. Моя огненноволосая напарница быстро перехватила инициативу и грубо... Скажем так, удовлетворила её королевское высочество, вызвав у той бурный оргазм. Профессионализм не пропьёшь! После чего, сидя в объятиях на крышке унитаза, та прошептала:

- Чёрный 'мустанг', остановится у входа через минуты две после моего выхода. Выходи следом, запрыгивай и поехали ко мне.

- К тебе?

- Не домой, но я знаю хорошие места. А ты что, считаешь, что всё? Отделалась? А как же девичник?

- Обожаю девичники! - Паула развернула Бэль и поцеловала в губы.

- А Хуана я тебе не отдам! - фыркнула Изабелла.

- Это мы ещё посмотрим! - весело парировала огненноволосая. - Но это будет не сегодня.

- Да, не сегодня. - Бэль вскочила, быстро надела трусики, застегнула и поправила платье. - Я за сумочкой. Жди у крыльца. - Отворила дверь и выбежала наружу.

Уже спускаясь с сумочкой, вся румяная, со смазанной своей помадой, но зато измазанная в чужую, игнорируя бегущего следом паренька, она остановилась и решительно подошла ко мне.

- Хуан?

Я повернулся.

- Как закончишь хандрить, звони. - И протянула мне визитку. Подозреваю, именно ради которой и побежала за сумочкой. - И больше не исчезай.

- Нет, ваше высочество, - улыбнулся я. - Не исчезну. Я же обещал.

- Смотри у меня!

И вновь обернувшись, ещё более решительным шагом направилась к выходу. Юный наследник клана Рубио остался стоять с распростёртыми в стороны руками и отвиснутой челюстью. Он из последних сил держался, чтобы не заплакать.

Мне было жаль его. Да, меланхолик - но это бывает. Главное, что у него сегодня день рождения, и такую свинью на праздник мог подложить только истинный член семейки Веласкес.

'К которой относишься и ты сам, мой друг!' - усмехнулся мой бестелесный собеседник.

'Да, к которой отношусь и я сам' - не стал спорить я.

* * *

- Дурак ты, Шимановский! Какой же ты дурак!

Я повернул голову к севшей по соседству марсианке. Разговаривать не хотелось - вообще ничего не хотелось. На душе было так погано... Вряд ли поганее бывает!

- А ты не должна быть ТАМ? - абстрактно махнул я за спину. - С охраняемым объектом?

Она задумчиво покачала головой.

- Мара справится. Я готовлю её на своё место. Чтоб прикрывала, если что.

Помолчали.

- Да, дурак! - не выдержал я. - Это ты хотела услышать? Всё, услышала. Довольна?

Светлячок отрицательно покачала головой.

- Если бы злорадством можно было помочь... Нет, Хуанито, я не злорадствую. Скажи лучше, что дальше? Что теперь?

Я пожал плечами.

- Не знаю. Вот сам сижу и думаю, что теперь. И пока ничего не придумал.

Она издала до ужаса покровительственный тяжелый вздох и начала подниматься.

- Ладно уж, рыцарь. Думай. Сие полезно.

- Рыцарь? - Я нахмурился.

- Ну да. Который в алмазных доспехах. Так ты себя девочкам позиционировал? Хреновые у тебя доспехи, амиго.

- Так алмаз всего лишь твёрдый. Но невероятно хрупкий, - фыркнул я. Сказки. Всё-таки выстрелили, причём там, где я не мог и подумать.

- Вот-вот! Хрупкий. - Она встала и положила на стол карточку с зелёной полоской. - Приказ ты выполнил. Остаток вечера и завтрашний день у тебя увал, заслужил. А с этим не переборщи - вещь подотчётная. Немножко расслабиться можно, но не как весной.

- Как весной больше не будет, - покачал я головой. - Не та ситуация. Убийством и хандрой сейчас делу не поможешь.

- ...Тут вообще ничем делу не поможешь! - вскричал я и грязно выругался.

Лана снова похлопала меня по плечу.

- Бывай, рыцарь! Думай!

И вышла, оставив меня одного. Вообще одного - она была последней из ангелов, покинувшей сие милое заведение.

- Парень, плесни-ка ещё текилы? - махнул я бармену.

- Сеньор уверен, что ему стоит пить дальше? - вежливо спросил тот, и теперь я выругался про себя. Чёрт возьми, он прав! Я что, дохляк какой-то, надираться из-за юбок? Да, красавицы. Да, принцессы. Почти все. А которая не принцесса их высочествам ещё и фору даст. Но всего лишь женщины! И даже эта, которая уехала, похитив сердце и... Одну из тех, кто мне дико нравится. С которой я бы и сам не прочь забуриться куда-нибудь в поисках приключений...

...Господи, я ведь даже не знаю, с кем бы мне хотелось больше приключений! И ни икса не понимаю, кто же кого в итоге 'развёл'! Так стоит ли усугублять и напиваться там, где наоборот, нужна предельно светлая голова?

Да и не поможет текила. Она лишь усугубит, отсрочит принятие решения. Вот только принимать его придётся на тяжёлую непохмелённую голову, когда застрелиться хочется сильнее, чем думать о чём бы то ни было. Нет, пожалуй, надо остановиться, мне хватит. И попытаться разобраться в своих чувствах, пока есть время.

- Расплатись, - подвинул я карточку к бармену. - И возьми на чай. Сколько там на чай давать в этом заведении принято?

- Я спишу десять империалов, сеньор, - кивнул парень и удалился в сторону стационарного терминала.

Бога ради! Десять - так десять, хотя для других заведений это сумма и астрономическая. Но здесь парнишка меня явно пожалел, не стал обдирать голытьбу, как липку...

...Марина. Вот кто нужен мне сейчас, - понял вдруг я. Мне нужна она, но не в качестве секс-тренажёра, как утром. После сброса лишней энергии мне нужна её золотая светлая головка, способная дать толковый совет в трудной ситуации, и её энергетика, оптимистичный настрой на решение любых проблем. Никогда не унывающая Пантера - только такая, как она поможет СЕЙЧАС...

...Но я так же понял, что прийти к ней сегодня вновь не могу. Не позволяет совесть. 'Извини, чика, но её высочество мне не дала... Точнее я струсил и не стал её крутить. И мне нужно срочно её кем-нибудь заменить'.

Она не выгонит, нет. И ночь любви устроит, и мозги прочистит - всё, как пожелаю. К понятию 'супружество' эта сеньорита относится с некой гипертрофированной, но очень 'вкусной' логикой. Но так не хочу я. Не хочу унижать одну свою девочку другой, для меня они все дороги, все важны. Пусть Марина и простолюдинка, но достойна хорошего к себе отношения ничуть не меньше, чем какая-либо из принцесс. Потому нет, на новую квартиру Санчес я не поеду.

А альтернатива?..

А нет её, альтернативы. Любая замена моей черноволосой хищной кошки - всего лишь грубый животный трах, от которого меня воротит при одной мысли.

...Господи, я готов даже сдаться Фрейе, только бы не терпеть это безумие! Сдаться, и будь что будет, как-нибудь проблему с Бэль разрулю! Пусть даже переведя её на уровень вражды между двух сестёр с нахождением между двух вулканов! Только бы не чувствовать этот раздрай в душе!..

- Сеньор, одна юная сеньорита хочет пригласить вас за свой столик, - услышал я голос справа.

Ярость, моя вечная спутница, было проснувшаяся от самобичеваний, утихла. Я повернул посветлевшие глаза в сторону говорившего. Естественно, им оказался местный официант - очередной молодой парень возрастом чуть за тридцать, сохраняющий профессиональную улыбку и демонстрирующий полное владение собой и ситуацией вокруг. Я аж завидовать начал.

- Что?

- Говорю, одна сеньорита, её столик там, в ложе, отсюда не видно, - указал он на амфитеатр, только с другой стороны, под прямым углом к тому, где всё ещё отдыхали (хоть и гораздо тише) сеньоры юные аристократы. - Она хочет пригласить вас к себе.

- И что это за сеньорита? - Я заинтересовался.

- Она просила не говорить имя. Сказала, это будет для вас приятный сюрприз.

- Свой возраст она тоже просила не говорить? - усмехнулся я.

- К сожалению, я не знаю её возраста. - Официант засмущался. Он не видел ориентиров, что можно говорить, что нет, чтобы угодить клиенту.

- Ну, хотя бы примерно? Какой возрастной она категории? Юная леди? Дама в соку? Моложащаяся бабушка?

По лицу парня пробежала тень.

- Я бы сказал, категория от двадцати до тридцати. Такая вас устроит? Извините, у меня не было указаний насчёт этого уточнения, ничем более помочь не могу.

- Ладно, я понял. Веди. - Я поднялся и побрёл вслед за воспрянувшим духом официантом.

Идти оказалось не далеко. В ложу полузакрытого типа, гораздо меньшую, чем та, в которой шло застолье, но гораздо более защищённую. Отсюда я, в смысле места внизу, был виден под другим углом, гораздо хуже, чем со стороны экс-позиции Бэль, но виден. То есть, это точно не подстава - судя по количеству пустующих в зале лож, для целенаправленного подглядывания можно было выбрать что-то другое.

Столик небольшой, на двоих. Аккуратно сервированный согласно всем нормам, что преподавала мне красноволосая. Ужин (обед?) здесь планировался интимный, но не романтический - никаких прибамбасин вроде свечей, цветов и других фетишей влюблённых не наблюдалось. То есть, это тоже не подстава, меня пригласили ввиду опоздания или отказа приехать человека, которого ждали, увидев здесь случайно.

За столиком сидела сеньорита... Действительно, именно той категории, что указал официант. Лет двадцати пяти, плюс/минус. Одетая в неромантический, но очень эффектный деловой костюм, выгодно подчёркивающий грудь и фигуру, накрашенная хоть и 'под натуру', но с иголочки. Так ходят не на свидания, даже 'случайные', а на мероприятия с важными деловыми партнёрами. Что ещё более убедило меня, что это либо совершенно не подстава, либо подстава такого высокого уровня, что даже мелочи в ней весьма и весьма продуманные.

Нет, это оказалась не Гортензия, как я поначалу было подумал. И не Фрейя, разыгравшая спектакль и оставшаяся в городе, как я подумал во вторую очередь, и как можно было бы подумать, читая эти строки. И не Марина - Санчес вообще не пойдёт в подобное заведение, даже под прицелом деструктора. Разве что силком тащить, и то если делать это буду я лично. Всё оказалось одновременно и проще, и сложнее. Передо мной сидела и довольно улыбалась Сильвия Феррейра.

 

 

Глава 6. Охота на охотника или точка перегиба часть 3

- Да, это было, конечно, круто, подложить под Изабеллу ангелочка, - произнесла она, когда официант удалился, а дверь закрылась. - Конечно, эта выдра не совсем ангелочек... - Сильвия иронично нахмурилась. - Но тем интереснее. Как думаешь, чем закончится у них этот вечер?

- Я присяду? - указал я на пустующее место.

- Конечно! Вина? - предложила она.

- После текилы?

- У меня только вино. Извини, будний день, много работы. - С сожалением развела руками.

Я присел, по хозяйски оглядел стоящие на столе блюда и вдруг почувствовал, что невероятно голоден. Конечно, после кувырканий в Центральном парке ничего не ел. Да и до них, если честно, не налегал. А уже вечер. За нервотрёпкой некогда было думать о голоде, а теперь как прорвало.

- Я ждала отца. Знаешь, иногда полезно вот так, посидеть, поговорить. По-семейному. Но у него возникли неотложные дела, он не сможет прийти. Не составишь компанию? - прочла эта белобрысая выдра с кудрявыми белоснежными волосами в моих глазах голод и дала витиеватое разрешение.

- Конечно! - Меня не надо было приглашать дважды. Заодно и потренируюсь в знании этикета не перед Паулитой или её пристрастной сестрёнкой, а перед чужим человеком. Что-то вроде экзамена. Мои руки заскользили над столом, накладывая деликатесы в свою тарелку. Кажется, все приборы и устройства использовал по назначению, во всяком случае, отражения, что что-то делаю неправильно, в глазах сеньориты не увидел.

- Почему ты больше не позвонил? - спросила она, видя, что первый бросок на еду закончился, и я стал аккуратничать. - Знаешь, когда девушкам вот так звонят среди ночи... А потом подрывают их дом... Можно было вызвонить меня на следующий день и дать объяснения. Или через день. Или ещё через. Я же ждала-ждала, и...

Я пожал плечами.

- Не решился. Мы с тобой слишком мало знакомы. Ты подруга Фрейи, и вербовала тебя она. Я посчитал нескромным со своей стороны так фамильярничать.

Она подалась вперёд, нависнув над столом; глаза её засияли огнём сверхновых класса 'А':

- Хуан, ты напрасно думаешь, что мы незнакомы. Может ты и плохо меня знаешь, что, в общем, поправимо, но я знаю о тебе ВСЁ! ВСЁ-ВСЁ! Понимаешь?

Нет, пока не понимал.

- Мы с Фрейей вместе искали тебя, я была рядом. Более того, это я отговаривала её от безумств при твоих поисках. Надо же, слово какое придумали, 'нонконформисты'!

Я чуть не подавился. Что, всё настолько серьёзно?

- Она хотела убить, растерзать тебя, но я отговорила, - продолжала девушка. - Потом же, после просмотра записей со школы, наоборот, задумала тебя охомутать, совратить и... - Махнула рукой. - Не важно. И я вновь не дала. Потом захотела раздобыть твоё личное дело. Не раздобыла, зато нашла тебя самого, где совсем не ожидала. А после начался такой информационный поток, что даже у меня крыша чуть не слетела в атмосферу. Да, Хуан, я в курсе, что и как ты с нею вытворяешь, формально ни разу её не... Переспав.

Мне захотелось покраснеть. Хотя бы кончикам ушей. Жаль, что за последнее время я разучился это делать.

- И что ты хочешь этим сказать? - выдавил я после долгого молчания.

- Хочу сказать, что теперь твоя очередь знакомиться со мной. - Она выдавила искромётную улыбку. -Причём сразу вживую, в отличие от меня. Считаю, это неправильно, всё знать о человеке, но не быть знакомыми.

- Да ещё когда он, собака серая, после ночных звонков не перезванивает! - потянул я.

- Именно. Может всё-таки вина? Совсем чуть-чуть? - Её рука потянулась к бутылке. - Мы же с тобой моды, у нас совсем иной уровень алкогольдегидрогеназы.

- Давай, - махнул я рукой. Она налила. И мне, и себе. Мне чуть-чуть, но и себе совсем-совсем мало. Что понравилось.

- За знакомство! Личное, - уточнил я и улыбнулся. Чокнулись. Выпили. Я сразу, она же пригубила в три присеста.

- Это хорошо, что ты не поддался и выбрал Фрейю, - продолжила эта девушка после того, как поставила пустой бокал. Я, не ожидавший таких слов, сначала не понял, о чем речь, после чего закашлялся. - Изабелла не для тебя, не твой уровень. Ты только погубишь себя и свой талант. А главное, своё будущее.

- Талант? - вычленил я совершенно ненужное слово, чтобы потянуть время.

- Да, талант. Воздействовать на людей. Манипулировать. Или вести за собой - это вопрос терминологии. У тебя большое будущее, большие перспективы, и мне бы не хотелось, чтобы ты закапывал себя из-за этой дряни.

Я картинно скривился, лихорадочно раздумывая, какую бы стратегию взять на вооружение. Слишком уже меня сеньорита Феррейра огорошила. Слишком неожиданны стали её слова.

- Она красивая. И в постели, наверное, ничего, - вновь потянул я. - Во всяком случае, то, что они творили с Паулитой в туалете... Порно отдыхает!

Сильвия осуждающе покачала головой.

- Она дрянь, Хуан. Характер - склочный. Наглая. Избалованная. Но главное, она ВТОРАЯ. И никогда не станет первой. Потому, что если станет, бедной будет эта планета.

- Ты её недооцениваешь... - попробовал возразить я, но собеседница была непреклонна:

- Ты слишком плохо её знаешь. Нет, она не твой вариант. И слава богу, что ты от неё отказался. Кстати, это тебя она разыскивала в королевской галерее? Это ведь ты тот потерянный мальчик?

Я издал обречённый вздох и нехотя кивнул.

- Не поверишь, но когда шёл в корпус, не знал, кто она. И долгое время думал, что меня действительно взяли ради эксперимента, а не из-за её среднего высочества.

Сильвия нахмурилась.

- Не думаю, что только ради этой дряни. Мне кажется, то, что ты - Веласкес, сыграло более значимую роль. В политике это важнее, Хуан. Хотя да, не вышвырнули в первый миг скорее всего из-за неё. Но! - вскинула она палец вверх, останавливая любые мои возможные возражения. - Но сразу после твоего принятия они начали методично тереть о тебе все данные. Что даже мы, Фрейя и её взломщики, ничего о тебе не нашли. Пока ты не засветился в школе, а это было значительно позже. То есть, планы свести тебя с Фрейей появились сразу, невзирая на первопричину твоего прихода и принятия.

Не поспоришь. И я не спорил. Сидел, обалдевал, что слышу эти рассуждения не от кого-то близкого. Не от имперского агента со связями Гортензии, не от Мишель или иного офицера с допуском. И даже не от своих девочек или всё-всё знающей Камиллы. А от постороннего человека, которого до этого считал совершенно чужим, которому стеснялся из-за этого позвонить, сказать слова благодарности.

- Я не хочу обсуждать эту тему, - наконец, пришёл я в себя и решил тупо сменить пластинку. - Расскажи лучше, как это ты, родная дочь Железного Октавио, пошла против него? С чего вдруг?

Лицо Сильвии посерело, попасмурнело. Брови нахмурились.

- Хуан, мой отец неправ.

Пауза.

- Понимаешь, я сделала это именно потому, что я - дочь Железного Октавио. Я не могу указывать ему, как жить и что делать, не могу переубедить - не имею соответствующего авторитета. Но когда вижу, как сильно он ошибается, готова идти на любые меры, продать душу дьяволу, чтобы достучаться. И он понял! - воскликнула она. - Что был не прав.

Я скривился ещё сильнее, чем когда мы упомянули имя этого человека впервые.

- И как же это выражается?

- Он не наказал меня. И даже не вызвал на приватный разговор по этой теме. Хотя всё знает - видела по его взгляду и ненависти Себастьяна.

- Он не может признать неправоту, Хуан! - воскликнула она с жаром. - Такой вот человек. Не может сказать это в лицо. Иначе бы не был Железным Октавио. Но понимает, что ошибся, что нельзя так с людьми, пусть даже это простолюдины. И тем более нельзя так с беременными женщинами... - добавила она тише. - Он раскаивается. И готов заплатить любые деньги, чтобы его простили...

- Сильвия, солнце, - усмехнулся я, борясь с приступом - пальцы задрожали, а глаза начали наливаться кровью. - Там, в торговом центре, погиб мой сын. Который ещё даже не был рождён. Как думаешь, мне интересно знать о раскаяниях твоего отца и способности или неспособности признать неправоту?

Да мне плевать на них! Как и плевать на его деньги.

- Именно поэтому он их и не предлагает, - грустно опустила голову Сильвия. - Чтоб не усугубить. Но я, как посторонний человек, могу...

- Нет, не надо! - жестко отрезал я. - Посредники не нужны. Это личное. Твой отец умрёт, я убью его, пусть это произойдёт и через много лет.

- Вообще-то я его дочь! - вспыхнула вдруг эта девушка, мгновенно превратившаяся в боевую гарпию. - Следи за своим языком, Чико - 'Чико' она выплюнула с презрением. - И я на твоей стороне, если ты не заметил, - добавила тише.

Я скривил ироничную улыбку - меня абсолютно не тронула эта метаморфоза. Ну, разве в качестве зрелища для гурмана-ценителя.

- Сильвия, посмотри в зеркало, - спокойно произнёс я. - Ты большая девочка. И прекрасно знаешь, что будет именно так, скажу я тебе об этом, или нет. Я понимаю тебя, ты пытаешься получить для отца индульгенцию. Будешь искать для него способ сделать что-то, чтобы я его простил... - Вздох. - ...Что ж, ищи. Пока я таковых поступков и на горизонте не вижу.

Девушка задумчиво покачала головой.

- А может наоборот, я пытаюсь уберечь тебя? От его превентивного удара? Потому, что ты мне симпатичен? Не думал об этом?

Я поднял на неё глаза и улыбнулся.

- Нет. Мир?

- Мир. - Она протянула руку, кончики пальцев которой я нежно чмокнул.

- За мир! - воскликнул я, картинно уставившись взглядом на бутылке красного и очень-очень неплохого вина. Она намёк поняла.

- Хуан, мой отец испугался. Серьёзно напугался. А он не из пугливых, - продолжила сеньорита после паузы. Напряжение между нами немного разрядилось, но далеко не до конца. Впрочем, претензий к ней я не имел, наоборот; отношения же с её отцом... Думаю, она не сможет их исправить, как бы ни пыталась.

- Вначале, примерно за неделю до вашей выходки в городе... Извини, я буду называть это выходкой, - усмехнулась она. - Вы изначально ориентировались на пользователей планетарных СМИ, пиарили себя. Так что...

- Согласен, - улыбнулся я. - Это и была выходка.

- Примерно за неделю отец усилил мою охрану. Причём значительно, более, чем в два раза. Я попыталась закатить истерику... А я мастер закатывать истерики, - выразительно хлопнула она ресницами. - Но он даже не стал разговаривать.

Тогда мне стало действительно страшно. Ведь лютых врагов у клана Феррейра нет, лишь исторически сложившиеся соперники вроде Сантана. В стране нет борьбы за власть - политическая система стабильна. Нет и социальных потрясений, бунтов и революций, когда под шумок обтяпываются большие дела. Господи, войны, и той нет! -закатила Сильвия глаза. - А с королевой они вообще нашли общий язык и выступили против остальных единым фронтом. Спрашивается, кто, ну КТО может ему угрожать?!

- Дивергенты, - ответил я, вспоминая подготовку к вендетте. - Изгои системы, обладающие достаточной устойчивостью, чтобы ограничено противостоять ей. В отличие от просто изгоев, маргиналов.

- Угу, маргиналы с оружием и поддержкой.

- Дивергенты, - поправил я. - Мы не просто отрабатывали контракт, мы рушили устои. А это много.

- Возможно. - Сильвия скривилась, не став спорить. Главное, это 'выходка', остальное в её логическом построении вторично. - Итак, отец не стал разговаривать, и я не настаивала - слишком серьёзный у него был взгляд. А после он завербовал всех наёмников на планете, кто ещё остался не завербованным, кого не успели купить Сантана.

- Конечным нанимателем был я, - попытался я возразить. Ибо тут были мои оставшиеся незамеченными заслуги - расплатился я сам, без посторонней помощи, несмотря на астрономичность запрашиваемой суммы.

Сильвия отрицательно покачала головой.

- Платил в итоге может и ты. Но без герцога Сантана ты бы не смог этого сделать, не смог на них выйти - они бы не стали с тобой разговаривать. Так что извини, но это не твоё поле, а Сантана.

- Плюс, отец привёз часть бойцов из провинций, оголив некоторые предприятия, - продолжила она. - У него было около трёх сотен бойцов в тот день, они контролировали весь купол, а не только наш дом. Соседи забили тревогу, но лишь до момента штурма участка гвардии. После же 'всё поняли'. - Её глаза улыбнулись. Угу, 'этот старый лис Феррейра что-то знал', угроза направлена всё-таки не на них. Ибо триста бойцов - чересчур даже для элитнейшего из элитнейших районов города.

- То есть, он не был уверен до конца, что я не нападу, - сделал я вывод. - Боялся.

Кивок.

- Да, Хуан. Боялся. А раз так... Это очко тебе в копилку. Я не помню, чтобы отец когда-либо боялся. Печалился трудностям - да. Концентрировался, настраиваясь на борьбу? Постоянно. Встречал на пути непреодолимые преграды? Да, бывало. Мой отец не всемогущий, иногда он терпит поражения, отступает, иногда срывается от злости, что что-то не получилось. Но всегда держит удар и отвечает, если может. Но СТРАХА в его глазах я не видела ни разу, за всю свою жизнь. И дайте высшие силы, больше не видеть.

Ты напугал Железного Октавио, Хуан. И пускай тебе всё равно, пускай ты бахвалишься, но на самом деле это много, очень много! Месть? - Она скривилась. - Я не знаю, что будет завтра. Но на мой взгляд, твоя девочка отомщена. Уколоть сильнее клан Феррейра ты не мог.

Я опустил голову. Да, не мог. Выжал максимум из возможного. И что будет завтра - не имею понятия. Возможно я буду улыбаться ему, или его сыну, пожимать руку, строить союзы против кого-то... То есть делать всё, что положено порядочному аристократу у власти...

...Но простить - нет. Никогда. Что бы там ни происходило. Даже если сама Сильвия станет моей женой. И это моей совестью не обсуждается.

- Ладно, уговорила, - поднял я бокал. - Мстя моя прошла успешно, и ПОКА, на обозримом отрезке времени, у меня претензий к твоему отцу нет. А значит, предлагаю закрыть эту тему, как бесперспективную. Во мне нет ненависти к Феррейра, как к клану, как к семье, а тебя я вообще уважаю и испытываю чувство неудовлетворённой благодарности. Которое понятия не имею как выразить, - округлил я 'страшные' глаза.

Сильвия пожала плечами.

- Я уже сказала, сделала это не ради тебя, потому ты ничего мне не должен. Единственное, что могу предложить взамен, это поучения. Наставления. Которые тебе было бы неплохо выслушать и принять.

Мысленно я скривился - не люблю ни поучений, ни наставлений. Она мои мысли уловила, улыбка её стала более доброжелательнее.

- Хуан, высший свет - это гадюшник. И ты в нём совершенно не умеешь ориентироваться, не умеешь плавать. Один, без поддержки, ты утонешь. Вот эту поддержку я и предлагаю.

- То есть, я буду должен благодарности ещё и за поддержку, - наигранно хмыкнул я. Её глазки так же картинно нахмурились.

- Ни в коем случае. Я Феррейра, Хуан. Я не делаю благотворительности. Любое вложение - это инвестиции, как бы ни казалось со стороны. Просто подписывая чек на перевод денег очередному фонду помощи кому-то там я инвестирую в свою репутацию, а оказывая поддержку тебе - в своё будущее. Когда-нибудь мы окажемся в одной команде, и нам лучше дружить. А начинать можно прямо сейчас.

- 'Дружить'. 'Инвестиции в будущее'. Это был второй аргумент, почему ты пошла против папочки, - ехидно усмехнулся я. Сильвия безразлично пожала плечами.

- В математике есть понятия необходимого условия и достаточного. Так вот, чтобы идти против отца, одного желания подружиться с тобой в связи с планами на будущее, мало, Хуан. Тут советую умерить самооценку.

Она пронзила меня таким испепеляющим взглядом, я про себя выругался. Тяжело с реалистками! Я же пошутил! Собеседница же продолжала:

- Фрейя имеет на тебя виды, Хуан. Я - её подруга. А ещё она - инфанта, наследница престола. Сделал выводы?

- Давно. - Я задумчиво склонил голову.

- Мы должны не тянуть одеяло в разные стороны; мы должны воздействовать на неё скоординировано. По разным фронтам, но ВМЕСТЕ. Тогда от нашего правления будет толк. А иначе Фрейю, как королеву, можно выкидывать на помойку - вместе с нами, разумеется.

Вот так, открыто..? Я про себя присвистнул.

...С другой стороны, а может так и надо, так правильно? Сильвия произвела впечатление деловой леди, 'бизнес-вумен', как говорят гринго. Она должна обладать всей информацией, которой сможет свободно оперировать, держа всё и вся вокруг под контролем. Может не вмешиваться при этом в какие-то процессы, если они её не касаются, но руку на пульсе держать обязана. Как например я и Бэль - вряд ли она просто так 'сольёт' её старшему высочеству информацию, что я и есть 'потерянный мальчик' её сестры. Скорее будет следить за интригой, за развитием событий и наших общих взаимоотношений, думая, как бы поиметь с этого какую-то выгоду. А сердце и планы подруги? Есть планы серьёзнее психов и разбитого сердца её высочества инфанты, пусть даже трижды подруги. Например, будущее планеты Венера. И именно эти планы мы с ней сейчас будем обсуждать. Ради которых она меня и позвала в ложу (а не для того, чтобы поздравить, что 'отказался от Бэль': 'Хуан, а я всё знаю!..')

- Сильвия, можно я тебе кое-что скажу, что тебе не очень понравится? - начал я новый виток беседы, свою партию. Собеседница нахмурилась. - Я думаю, мы спешим. Да, ими планируется, - ткнул пальцем в потолок, - что мы будем членами одной команды. И королевой, и твоим отцом - иначе, ручаюсь, он бы давно меня грохнул, а не ждал нападения на свой дом. Весь вопрос в том, что не стоит делить шкуру неубитого медведя.

- Кого? - Теперь нахмурилась она. Я махнул рукой.

- Идиоматическое выражение. С Обратной Стороны. Когда охотники медведя ещё не убили, а уже спорят, кому какой кусок достанется.

Сильвия, мы спешим. Не зная, что будет завтра, как можно строить планы на долгосрочную перспективу? На долгосрочную перспективу в мелочах! - поднял я руки, уточняя и пресекая возражения. - Какие-то общие узлы, фундамент - да. Но планировать каждый кирпич?

...Mierda, да я понятия не имею, будет ли у меня вообще что-то с Фрейей! - в сердцах вырвалось у меня. Слишком много думал и переживал по поводу нашей с сеньоритой инфантой войны последние дни. - Она!.. Она!..

- Всё у вас будет нормально с Фрейей, - грустно улыбнулась Сильвия. Глаза её на миг загорелись, но только на миг. Тон же выражал железобетонную уверенность; она верила в то, что говорила, и что сквернее всего, знала что-то. Это не пустая вера и не пустые слова. - Она перебесится и успокоится. Вот увидишь.

- Слишком долго её знаешь? Выучила, как облупленную? - усмехнулся я. Собеседница мою иронию не поддержала.

- Можно сказать и так. Но конкретно в твоём случае это ещё и просчитывается. Это же элементарно, Хуан! Просто люди, включая и её, и тебя, - в глазах Сильвии промелькнул мстительный блеск, - этого не видят, не осознают.

Картинная пауза.

- Фрейя ведь не просто хандрит, - выдала она покровительственную улыбку. - И она не ставит тебя на место, как наверняка думаешь ты. - Я опустил голову - действительно, так я и думал. - Это не высокомерие, Хуан, тут совсем-совсем другое.

Я пожал плечами. Нет, честно, не понимал, о чём она.

- Ты человек её матери, Хуан, - отчеканила эта сеньорита, после чего мне захотелось вжать голову в плечи. - Человек Сирены, её мачехи и главы службы безопасности клана. Тебя ей навязали. Она не может смириться с тем, что тебя, выбор её сердца, ей элементарно подложили.

- Да, но ведь она могла... - Кажется, я потерял дар речи. Нет, серьёзно, как парировать такой аргумент? - Но ведь я ей понравился! Понравился ей самой, безо всяких технологий манипулирования! Разве нет?

- А ты прекратил после этого быть человеком Сирены? - ехидно сверкнула глазами сеньорита Феррейра. - Она может быть уверена, что полностью контролирует тебя? Нет. А может ли позволить себе подобное девушка её статуса, пусть даже и мать, и Сирена играют в её команде и полностью за неё во всех начинаниях?

Из моей груди вырвался тяжелый вздох. М-да, вот оно как получается! Как всё сложно.

'Учись, Шимановский! Так дурнеем и помрёшь!' - съязвил внутренний голос. И он был прав. После года в женском коллективе, в окружении продвинутых стерв, не просчитать такую элементарную ситуацию? Элементарную, судя по глазкам Сильвии, она не видит в ней никакого таинства. И не видит не потому, что подруга Фрейи, а потому, что такое развитие событий ЭЛЕМЕНТАРНО.

- Она пытается задавить не потому, что инфанта, - продолжала меж тем сеньорита Феррейра. - Она пытается подмять, раздавить, подчинить, чтобы почувствовать, что ты стал ЕЁ человеком. Что она имеет на тебя больше власти, чем мама и офицеры. И не желает понимать, что раздавив и подчинив, ты станешь ей не интересен, скучен, что это ловушка. Но инстинктивно выбирает именно эту модель поведения, доминирующая альфа-самка не может иначе. А ещё она осознаёт, и тоже интуитивно, что у неё не получится, что ты твёрже, - глазки Сильвии потеплели, в них проскочило уважение. - И потому давит на тебя тем более, тем сильнее.

Вздох.

- Это пройдёт, Хуан. Она перебесится и остынет. Стоит это пережить... - Глазки Сильвии многозначительно засияли. - ... И ты получишь её на блюдечке. С каёмочкой. Я правильно использовала это идиоматическое выражение Обратной Стороны?

Я пожал плечами - про блюдечко если и читал, то не запомнил.

- Давай я расскажу тебе одну историю, - хлопнула сеньорита ресницами, мысленно 'поплыв'. Она была искренняя, я чувствовал, такое моя интуиция распознаёт издалека. То есть Сильвия на самом деле мне открывалась, собираясь строить долговечный мост. - Чтобы не обсуждать других людей в их отсутствие, и чтобы говорить о том, что, действительно, знаешь наверняка, героиню этой истории тебе назову, хотя и не люблю признаваться. Это я, история про меня.

Я уважительно склонил голову.

- Когда-то, я была маленькой, жила, взрослела. И доросла до стадии малолетней дурочки. Это такое время в четырнадцать-пятнадцать лет, - пояснила она, слегка скривившись, - когда все девочки превращаются в дурочек, независимо от интеллекта. Потом проходит, этот период надо просто пережить, и вот тут начинается моя история.

- Наверное, ты знаешь, нас вырастил и воспитал отец, мама умерла, когда мне было два, - продолжила она, помолчав. - Латентная генетическая болезнь, которая после моих родов её подкосила. Если бы она сделала операцию, то прожила бы значительно дольше - врачи всерьёз предлагали ей это, именно как медицинскую операцию по спасению жизни. Но она решила родить меня, дать мне шанс. Пусть даже ценой своей гибели.

- За это отец тебя ненавидит? Косвенно считая виновницей? - вспомнил к месту я некоторые детали её досье, изученного во время затишья, когда готовился к вендетте. М-да, медицинский аборт - это серьёзно. Медицинский не считается убийством, за него врачей не преследуют уголовно. Соответственно, предлагают его врачи только в самых крайних случаях, когда стоит дилемма, жизнь кого именно им спасать. Сильвия скривилась так сильно, что я понял, сдержалась из последних сил.

- Он меня не ненавидит. Наоборот. Я для него воплощение матери. Её живое продолжение. Просто... - Она грустно вздохнула и повесила голову.

- Просто одновременно с этим чувство, что ты косвенно виновата, он из себя не вытравил, - сощурился я, пытаясь если и давить, то не перегибать палку. - Эдакий дуализм любви и ненависти. Да?

Она не кивнула в знак согласия. Феррейра не плачутся первому встречному. Но это было и не нужно.

- Извини. Продолжай, пожалуйста. Я тебя перебил.

Сильвия вздохнула, отгоняя грустные мысли, взяла себя в руки и продолжила, как ни в чём не бывало - умеют же люди:

- Итак, я росла. И однажды мне исполнилось шестнадцать. Как я потеряла девственность, говорить не хочу, просто скажу, что это был мой подарок ко дню рождения самой себе. Догадываешься, что после этого должно было последовать?

Я мысленно скривился. Как всё запущено!

- Отец... - продолжила она. - ...Как я и пыталась сказать, он растил нас с братом, как мог. Любил, одаривал заботой, находил для этого силы и время, выкраивая последнее у своих Очень Важных Проектов. Но забот у главы клана, хозяина такой огромной промышленной империи, слишком много, на семью времени не хватит, не хватало и ему. Нас воспитывали лучшие няньки, лучшие воспитатели, но отца не заменит никто, Хуан, и в нужное время его никогда не оказывалось рядом.

- Короче, ты что-то натворила, - улыбнулся я.

- Не совсем, - покачала она головой. - Я влюбилась.

Пауза. Словно дающая мне осознать важность этого простого слова применительно к шестнадцатилетней дочери главы самого богатого человека Солнечной системы.

- Нет, это произошло не сразу после дня рождения. Я успела поучаствовать ещё в парочке приключений, помогая избавиться от девственности уже Фрейе, - продолжила она. - А потом гуляя с ней на пару. Но произошло. Я встретила ЕГО.

Вновь загадочная пауза, нагнетая.

- Он был инструктором единоборств. Тренером. Отношения у нас развивались небыстро, но затягивали неумолимо, как чёрная дыра звёздный свет. Через три месяца я оказалась у него в постели, если можно назвать постелью спортивный снаряд в тренажёрном зале. А после началось безумие.

- Он превратился в мою болезнь, Хуан, идею фикс! - продолжила она с жаром. - Я думала о нём днём. Думала ночью. Позабросила все дела и развлечения. Фрейя поначалу ругалась, но всё поняла и отстала. Получается, я её бросила, почти на два года - видишь, как бывает?

Я скупо кивнул. 'Мы с сестрой выходили ' в народ'. Искали приключений. Я знаю, как живут простые люди, Хуан' - вспомнилась отчего-то давно забытая и в общем незначительная фраза некой другой беловолосой сеньориты. Наверное, сближение сестёр-принцесс как раз и пришлось на это время.

- Роман наш длился чуть больше двух лет. Отец разрешил мне встречаться с Мануэлем, но поставил два условия. Первое - я ставлю себе... - Она сделала вид, что покраснела. - ...Ту штуку, которую устанавливают женщины, чтобы не забеременеть. И не выхожу с ним 'в люди', то есть в высший свет. В остальном он не будет сковывать мои действия ничем.

- Так просто? - От удивления я аж присвистнул.

- На самом деле ничего эдакого. Первое условие я посчитала адекватным. Второе же... - Она нахмурилась. - Мануэль и сам бы не согласился 'выйти в свет'. Не как мой спутник. Он - простой тренер, не аристократ.

Конечно, мы появлялись с ним на кое-каких мероприятиях, где это возможно. На не слишком официальных. Все знали, что он мой и я с ним. Но на таких мероприятиях обычно изначально всем на всё плевать.

Новый вздох. Тяжелый, исходящий от самого сердца. Было видно, что сеньорита Феррейра заново переосмысливает те события, ещё раз, пусть даже давным-давно и сделала оргвыводы.

- Бывало всяко, скажу сразу, - продолжила она изливать душу. - Мы ссорились и мирились. Он уходил и возвращался, я хлопала дверью и 'бросала' его, но на следующий день вновь оказывалась в его постели. Он старше меня на десять лет, Хуан, и отнёсся ко мне с пониманием. Он учил меня, учил взрослой осмысленной жизни. Выбивал из маленькой Сильвии крышелётку, что устроила себе подарок на шестнадцатилетие. Заставил меня пересмотреть ценности и начать уважать себя и своё тело. Фрейя настолько повзрослела лишь к двадцати, и то под моим влиянием; я же прошла подлиную школу жизни и взаимоотношений за чуть больше, чем два года.

- Он это... Того? - картинно надвинул я бровь. - Не вёл себя, как альфонс?

Собеседница отрицательно покачала головой.

- Именно этим он меня и подкупил. Ему было плевать, что я - Феррейра. Он видел во мне меня, Хуан! Для девушки моего статуса это очень важно.

Я поёжился. Я тоже однажды подкупил одну сеньориту её статуса тем, что мне было плевать, кто она. И так и не узнал, что она - Веласкес, что сыграло со мной злую шутку.

- И как эта история пересекается со мной и нравоучениями, которые ты хочешь поведать? - решил я перейти к сути. Преамбулу понял.

- В первый раз я задалась вопросом, на какие деньги он водит меня в рестораны и клубы примерно через год, - нахмурилась Сильвия. - И он честно признался, что берёт деньги у отца. Точнее, что отец даёт их ему 'на меня', ибо 'дочь Октавио Феррейра' не должна нуждаться ни в чём. Уговорил не закатывать отцу истерики - он на самом деле всё тратит на наши походы, себе ничего не оставляет, но это лучше, чем те же деньги из того же кармана тратила бы я сама.

- Ты поверила? - усмехнулся я. Сильвия кивнула.

- Он не врал. Так и было. Он всего лишь недоговаривал.

Как я сказала, мы прошли полный курс человеческих взаимоотношений. Искру при встрече. Бурный роман, стадию парня и девушки. И, наконец, я перебралась к нему жить. Конечно, жильё оплачивал мой отец, Мануэль сразу же отчитался об этом, и даже продемонстрировал счета и чеки, но к тому моменту я смирилась с неизбежным - отец слишком любит меня, чтобы оставить в покое. То есть мы жили, как муж и жена, только гражданские. И завершающая стадия - развод, её нам тоже пришлось пройти.

- Разлюбили?

- Не знаю. - Она пожала плечами. - Я думала над этим. Наверное, нет, просто устали. Я изменилась рядом с ним, повзрослела, мне захотелось чего-то большего; захотелось лететь дальше, не останавливаясь на достигнутом. Мануэль стал тормозом. Я гнала эти мысли, цеплялась за влюблённость, но однажды поймала себя на том, что с удовольствием покувыркалась бы с тем или иным мальчиком, просто назло Мануэлю. В качестве мести.

Это был приговор отношениям, и я уже достаточно повзрослела, чтобы принять эту мысль, окунувшись в неизбежное.

Но мне было страшно. Мне не было и девятнадцати, Хуан, я ещё не превратилась в ту шагающую по головам стерву, каковой являюсь сейчас. Некоторые проходят подобное в двадцать пять - двадцать восемь, тридцать, или даже сорок... А я... - Вздох.

- И ты его бросила. Вызвала на доверительный разговор и поставила точку в отношениях, - понимающе улыбнулся я.

Она снова скривилась.

- Если бы было так просто - так бы и сделала. Но всё оказалось гораздо сложнее.

Новый тяжелый вздох, чтобы перевести дух и собраться с мыслями.

- Итак, наши отношения подошли к финалу. И только в этот момент я задала себе некоторые вопросы, которые должна была задать раньше, но которые в виду горячечной влюблённости не видела в упор. Например, почему у меня, дочери самого богатого человека в мире, был... Такой неопытный тренер? Не самый лучший? Ведь как тренер мой Мануэль... - Она сделала жест рукой, именуемый 'так-сяк'. - Не очень. Не научил меня ничему новому, ничему эдакому. Он больше уделял внимание общефизическому развитию, хотя считался тренером именно единоборств, а не фитнеса. Господи, да он меня ни одному толковому удару не научил! - в сердцах воскликнула она.

Я уже понял, в чём дело и покровительственно улыбнулся.

- Потом отец. Я знаю его с детства, всю жизнь. Он очень сложный человек, Хуан, и очень суровый. Принципиальный. Чтобы жениться на моей матери, он отказался от имени - это было главное условие дедушки. Не просто дать согласие передать детям фамилию жены, признав её главой клана, а полностью поменять свою, как принято у вас, русских, возглавив клан как 'король', а не 'принц-консорт'. Честь семьи Феррейра для него не пустой звук. Как он мог сдаться так быстро, всего лишь поставив мне блокировку? Да ещё давая моему... Избраннику деньги 'на меня'? - презрительно скривилась она. - Этого не могло быть, и только тогда я это поняла.

- Да, главное, вовремя! - усмехнулся я.

- Главное, до меня дошло! - фыркнула собеседница. - Пускай и позже.

Дальше я начала копать и насчёт денег. Копала сама, стараясь не привлекать службу безопасности отца, потому дело двигалось небыстро. Но итоги впечатлили - этот чёрт усатый получал значительно больше, чем показывал мне. Более того, вторая часть траншей, о которой я не знала, была регулярной и не зависела от наших походов, моих прихотей и иных трат. И деньги эти, минуя Венеру, сразу шли на его счета на Ямайке. Вот так вот.

- Как понимаю, его биография так же была подретуширована, - предположил я.

- Угу. Как выяснила позже, как он сам признался через несколько лет (сейчас мы помирились и переписываемся), параллельно обучению меня единоборствам он сам проходил... Э-э-э... Скажем так, экспресс-курсы тренеров единоборств. А его профиль - тренер именно по фитнесу, как я и подозревала. И ещё танцы, но как вспомогательное умение - учителя танцев такого низкого уровня в аристократической семье быстро бы раскусили. Танцевать аристократы должны очень хорошо.

- В отличие от единоборств. - Я хмыкнул. - Чемпиона ринга из Сильвии Корнелии Валентины Феррейра никто делать не будет, базовых знаний хватит с большим запасом. Легенда должна была пройти, и прошла на 'ура'.

Сильвия Корнелия Валентина в ответ сделала лицо закоренелого фаталиста. 'Такова жизнь'.

- Я подошла с этим к нему, - продолжила она повествование. - И он во всём сразу признался. Что заканчивал спецкурсы, что работает на контору, специализирующуюся именно на таком непростом ремесле, как совращение богатеньких девочек, и что я у него не первая. Что получил это задание в рабочем порядке, но я стала ему действительно небезразлична. И что он больше не может, и пора заканчивать.

Я непонимающе покачал головой.

- Он не должен был раскрываться. Во всяком случае, не должен был 'сливать' контору. Это вопрос профессиональной этики, его и грохнуть за такое могут.

- Я припёрла его к стенке, - парировала Сильвия. - И в переносном, и в прямом смысле слова. То есть наставила на него активированный игольник. Его счастье, что у меня есть мудрая подруга Фрейя, забравшая обоймы с гранулами, а то бы я точно пристрелила его. Но он хоть и везучий сукин сын, о пустом магазине не знал.

Я присвистнул и рассмеялся. Боевая девочка!

И ведь ничего бы ей не было, грохни она парня. Ну совершенно ничего! Даже его контора бы открестилась (если кто докажет для начала, что таковая существует).

- Далее по его словам, я проверила их позже - не соврал, обычно задание длится месяца три - полгода, - продолжила 'боевая девочка'. - Редко, но доходят до года. Цель этих 'мачо из конторы' - научить неопытных дурочек, отвлечь, чтоб не пошли по рукам. Или просто отбить у 'неправильного' кавалера. И как только 'дурочки' начинают работать мозгами, их 'парни' тихо сруливают, естественным образом. И золотые девочки до самой смерти не догадываются, что их первая и самая светлая любовь была им подложена родителями.

- Но ваши отношения зашли слишком далеко, - снова констатировал я.

- Да. Отец побоялся калечить мне сердце, потому приказал продолжать банкет. В награду пообещал Мануэлю после выполнения работы дом на Ямайке и солидную прибавку к оговорённой в стандартном контракте сумме за каждый месяц, во время которого я буду счастлива. Отец любит меня, Хуан, пусть даже его любовь и принимает такие извращённые формы.

Я скептически хмыкнул. Для своей дочери такого бы не сделал.

- В общем, Мануэль признался, что я не была обычным объектом работы, - продолжала Сильвия. - Стала нечто большим. Но теперь и он охладел. И ждал, когда я дорасту, чтоб разорвать контракт.

- Естественно, он же получал за каждый месяц рядом с тобой. Какой умный мужик на его месте добровольно от такого откажется!

Из груди Сильвии раздался очередной вздох. Тяжелый, но облегчённый, полный надежды на будущее.

- Как бы там ни было, но я созрела. И отпустила его. После чего помчалась к отцу, устроила истерику. И пока истерила, Мануэль сел на фуникулёр до ближайшей стартовой лапуты и отчалил на Землю. От греха.

Я снова рассмеялся, на сей раз громко, в голос.

- После игольника? И правильно сделал! Я сам бы свалил от такой 'любви всей жизни' подальше.

- Я восприняла произошедшее как предательство! - зло скривила Сильвия губки. - Впала в депрессию. Мне было по-настоящему плохо. Два года! ГОДА, Хуан! Я плясала под дудку человека, которого любила больше всех на свете! Самого близкого и родного! Который подложил мне мальчика, чтобы контролировать личную жизнь, планировать её! Я была полна ненависти, а жизнь моя казалась разбитой, как Фаэтон между Марсом и Юпитером. В один момент она превратилась в пояс астероидов под действием его, отцовой силы притяжения, мешающей мне сформироваться в полноценную планету. Это был самый большой и самый подлый удар в моей жизни; даже не представляю, что может быть подлее.

Она опустила голову и какое-то время сидела молча. Да, перекипела, перегорела, давным-давно. Сейчас же просто обдумывала, переваривала заново, расставляла новые акценты.

- Ты простила его. Отца, - понял я, прочтя по её лицу мысли и настроение. - Хотя не сразу.

Кивок.

- Да, для этого понадобилось ещё два года. Два года хандры, ощущения себя разбитой калошей, Хуан. А после - уникальный договор, что отныне ни при каких делах, ни под каким соусом он не лезет в мою личную жизнь, что бы я ни вытворила. Но в целом да, я его простила. - Сильвия отвалилась на спинку кресла и засияла. - И Мануэля простила. Знаешь, почему?

Пауза.

- Потому, что в двадцать лет одна моя подруга развелась, выскочив замуж в восемнадцать. Выскочив по любви, наперекор воли родителей. За не самого подходящего ей по статусу человека. Это была такая же искромётная, такая же безумная любовь, как у меня. Только моя закончилась блокировкой матки и отлётом Мануэля, и опытом, прививкой от подобного на будущее. А ей вместе с опытом достался ребёнок. Мальчик. Который никому из аристократии не нужен, благодаря кому она больше никогда не выйдет замуж - не возьмут. Хотя семья у неё очень богатая и знатная.

Она пошла против, и будет мучиться всю жизнь, - подвела итог Сильвия. - Я тоже пошла против, но у меня рядом оказался мудрый отец, который не побоялся принять на себя удар моей ненависти, но научить и вразумить, дав набить шишки на 'испытательном полигоне', а не в мути взрослой жизни. Родительская любовь может быть жестокой, Хуан. Более того, только очень, невероятно любящее сердце сможет пойти на такой mejorar, какой устроил он!..

Я люблю своего отца, Хуан, и готова отдать за него всё, что потребуется. То же самое и с Фрейей. Да, тебя подложили. Но она поймёт, что сделали это ради неё же самой, ради её блага. Перекипит, как когда-то перекипела я и оценит, отдаст должное.

...И будет благодарна. До гробовой доски. Всем, включая тебя.

И после этого советую её не отпускать, - грозно свркнула она глазами. - Ты не Мануэль, и ваша искра серьёзна и взаимна - я вижу, не слепая, опыт в этом деле есть. Так что не надо вешать нос, Хуан. Надо набраться терпения и мудрости. Она всего лишь маленькая и не самая умная девочка, у которой всё впереди.

* * *

- Потому я и обрадовалась, когда увидела, что ты шарахнулся от Изабеллы, - продолжила она. - Да, ты всё ещё к ней привязан, она тебе нравится. Тот огонь, что был у вас тогда... - Собеседница нахмурилась. - Я видела его со стороны Бэль. Девочка была очень искренняя. Но это всего лишь огонь, искра, Хуан. Которая сгорит, а зная её младшее высочество, сгорит быстро. Мы же обсуждаем серьёзные вещи и играем в долгую.

- Ты давно догадалась? Насчёт Бэль, - задал я главный на сегодня вопрос. Сильвия покачала головой.

- Нет. И если бы лично не ездила в Королевскую галерею в твоих поисках, то даже не подумала бы об этом.

- Но ты подумала, - констатировал я.

- Думать можно многое, - склонила она голову набок. - Но пока не увидела вас внизу, - кивок в сторону барной стойки, народу за которой прибавилось - вечер вступал в свои права, - это была всего лишь версия. Имеющая не больше прав на существование, чем множество других.

Нет, Фрейя не знает, ты ведь об этом хочешь спросить? - усмехнулась она и покачала головой. - И не догадывается. Я вижу ход её мыслей, она не рассматривает эту версию серьёзно, хотя как гипотезу обдумывала. У тебя есть какое-то время, чтобы решить проблему.

- Проблему? - Я нервно забарабанил пальцами по столешнице, ища глазами отвлечённый предмет. Им оказалась сцена, где играла какая-то группа в молодёжных ярких одеяниях одного из неформальных движений. На вокале там стояла длинноногая смуглая черноволосая деваха-латинос с мощными бицепсами и голым пупком.

- Ну да. Я же понимаю, это непросто. Искра это всегда непросто. - Сильвия вновь тоскливо вздохнула. - А тебе нужно остаться с нею в хороших отношениях, не сделать её врагом. Вам дальше жить бок о бок, и бок о бок работать. Такой враг в тылу если не катастрофа, то очень большие проблемы в перспективе.

- Я не знаю, как это сделать, - признался я, ловя себя на мысли, что бездумно пялюсь в оный пупок, хотя в нём нет ничего интересного. Что не могу собраться с мыслями. - Я не знаю, что говорить и что делать. Как быть.

- Ты придумаешь. - Сильвия поддерживающее улыбнулась. - Фрейя говорит, девочки в корпусе называют тебя сказочником, а сказочники это такие люди, что всегда найдут способ. В крайнем случае, сымпровизируют на ходу. И зная подробности придуманной тобой вендетты, - загадочно сузила она глаза, - не сомневаюсь, что у тебя получится. Ты хороший сказочник.

- Спасибо. За поддержку. - Я оторвался-таки от созерцания, глубоко вздохнул и перевёл глаза на спутницу. Протянул руку через стол и прикоснулся к её ладони. - Спасибо!

Выглядело слегка бесцеремонно, зато искренне - она должна оценить. Сильвия расплылась в улыбке, даже немного засмущалась.

- Все мы люди, Хуан. И имеем право на слабость. А можешь мне сказать, почему ты тогда всё-таки не позвонил? Я ведь ждала! Или ты думаешь, я всем подряд визитки раздаю? - Её глазки вновь нахмурились.

Дальнейшая беседа прошла в менее напряжённом, более располагающем тоне. Мы ели, пили, трепались, и я всё больше понимал, что она классная, что мне нравится эта девушка. Нравится хваткой, полётом мысли, дальностью просчёта любой ситуации. Добротой, которая есть в ней, несмотря на непоказную суровость и воспитание самим Железным Октавио. Да что там, черт побери, она нравилась мне и внешне! Сильно нравилась! 'Кудряшка' - вспомнил я свою собственную мысль, которая возникла в голове при её появлении ещё там, в галерее. Мне так и хотелось её им назвать, сдерживался чудом - порог бесцеремонности на сегодня и так уже пройден.

Через полчаса, а может час, а может год - я не смотрел на время - почувствовал себя пьяным рядом с нею. Хотя выпили мы не то, чтобы очень. Меня тянуло к ней, и я вдруг понял, чего подсознательно хочу. Понял и... Покрылся холодным потом. Ибо не хватало в жизни мне только этого.

Нет, Марина - плохой вариант для прочистки мозгов, я нисколько не разубедился в данной мысли. Но кто сказал, что наставить на путь, или просто помочь прийти в себя в трудную минуту может только сеньорита Санчес? Чем хуже для этого сеньорита, например, Феррейра? Буквами фамилии?

Сильвия, неизвестный до этого вечера никем не учтённый фактор. Она - оружие. Мощное ментальное оружие в руках тех, кто способен понять это. И я понял.

Я взял её визитку. Потому, что подошел. И заговорил. Потому, что ОНА МНЕ ПОНРАВИЛАСЬ. И бежать, отнекиваться от этого глупо. Да, я был с Бэль, и на Бэль бы её не променял...

...Но черт возьми, я ПОДОШЁЛ! Она ТОЖЕ мне нравится! Пусть и совершенно иначе!

- ...А сам я люблю ретро, - расписывал я меж тем музыкальную тему своей жизни, растягивая время для обдумывания дальнейшей стратегии. Ибо вдруг понял, почему блестят её глазки. Понял, почему она старается поддержать некоторые темы беседы, хотя ничего в них не смыслит - работает по той же методичке, по которой учили поддерживать беседу и ездить по ушам меня самого. Почему... Господи, этого только не хватало! Мне достаточно проблем с Фрейей и Изабеллой, с Паулой и Мариной! Ещё с ними разгребать и разгребать! Куда я лезу?!..

Но я лез. И интуиция, моя волшебная помощница, ехидно молчала. Конечно, её задача оградить меня от опасностей, а не от мук выбора. Тут уж я сам, сам и только сам. Ничего личного, это не её работа.

- ... Не простое ретро, а конкретной эпохи, рубежа двадцатого и двадцать первого веков, - пытался что-то говорить, выигрывая время, я. - Золотой век...

- Помню-помню, - кивнула она. - У тебя ещё тогда диск в руках был... - Сильвия нахмурила лобик, словно пытаясь вспомнить, на самом деле предлагая мне самому озвучить название. Такие подробности за год из памяти стёрлись.

- 'Глубокий пурпур', - 'подсказал' я. - С президентами Америки на обложке. Вот именно та эпоха мне и нравится. В ней есть некий... Смысл, - сформулировал я. - Некая энергетика, которой лишились после Третьей Мировой и последующего упадка культуры. Мы до сих пор не вырвались из той культурной ямы. Наверное, ностальгия? Как думаешь?

- Ностальгия... - захлопала ресницами эта бесовка, - Нет, не только...

Она продолжала что-то щебетать, а я понял, что пропал. Она не просто так позвала меня в ложу. И даже не для того, чтобы поговорить о будущем и о политическом союзе (не только ради этого). Она САМА меня не отпустит, и моё мнение тут вряд ли сделает погоду.

Передо мной сидела охотница уровня не ниже, чем Паула, которая не привыкла получать отказ, и готовая ради понравившейся игрушки, коей я для неё являлся, на многое. И учитывая так и вертящееся на языке слово 'кудряшка', шансов противостоять ей у меня сегодня нет.

Бэль? Нет, не мешала. Я ни в чём ей не клялся, никогда. Да и она здесь была... Как бы с парнем. Да и уехала не куда-нибудь, а на постельные подвиги (плевать, что с девушкой - подвиги же!) И уже говорил, Фрейя моей привязанности с Бэль абсолютно не мешает. Как и Паула. Как и Марина. Чем лучше или хуже Сильвия? Она ДРУГАЯ.

Да, выберу я одну - по-другому не получится. И не факт, что это будет её высочество инфанта. Но до тех пор они нравятся мне все, пусть и каждая по-своему, каждая в параллельной друг другу плоскости.

'...И на самом деле надо ловить момент, Щимановский, - ожил подзабытый внутренний голос. - Потом, когда выберешь, об остальных лучше будет забыть. ПОКА же ты забывать не обязан!'

...Да, я принял решение. Далось оно мне нелегко, не без внутренней нервотрёпки, но теперь это не важно. Я знаю, что буду делать этой ночью. 'Налаживать мосты' с будущей коллегой по политической команде, которую не стоит оставлять в тылу в виде врага. С Сильвией надо дружить... Вот я и буду её 'дружить'. Вон, как глазки у девочки горят! А ангелочки, понимаешь, только об Изабелле распинались, что только она мальчиков у Фрейи уводит!..

- ...Так что я и сам слушаю, и девчонок подсадил, - закончил какую-то мысль меж тем я. - А теперь взялся за парней, за группу. Взялся серьёзно; не веришь - приходи на репетицию, послушай. Если Фрейи не боишься, - с вызовом сверкнул я глазами.

- Не боюсь, - искромётно сверкнула она своими в ответ. - Приглашаешь?

- А то!

- Мне тоже нравится эта эпоха, - продолжила Сильвия сладостным голосом. - Я собираю интересный материал по ней, собственную коллекцию. Вот недавно подруга привезла из Канады один из раритетов, середина двадцать первого века. Переиздание Элвиса Пресли. Не поверишь, не то, что не развалился, а прекрасно работает!

Она стрельнула в меня глазами, и я внутренне взвыл. Девочка, ну не ТАК же! Чему тебя Мануэль только учил?

- Ну, к тому моменту уже научились хорошие полимеры делать... - потянул я, пытаясь понять, как вести себя дальше - опыта склеивания аристократок в естественной среде обитания у меня абсолютно не было.

- Не хочешь послушать? - запрыгали бесенята в её глазах.

Что, вот прямо так, открыто? Без всех конфетно-букетных стадий и красивых слов? А как же насчёт 'любить себя' и 'опыт'? Или тут другое, а именно точный расчёт? Она просчитала, что этот период нам, деловым партнёрам, не нужен, нам и так будет хорошо - зачем терять время?

Да уж, стерва! Расчётливая стерва!

...Боже, как же я люблю расчётливых стерв!!!...

- Обожаю Элвиса Пресли! - расплылся я в хищной улыбке, пройдясь глазами по видимым из-за стола частям её тела, принимая правила. - Слушай, а можно я буду называть тебя 'кудряшкой'? Да, фамильярно... Но раз уж мы налаживаем контакт... А тебе это милое прозвище очень идёт!

- Ну, в общем, не против, - расплылась Сильвия в несколько растерянной, но победной улыбке.

 

 

Глава 8. Стратегическая развилка

Створки кабинета открылись, я прошел, сел на 'своё' место. Мишель не приветствовала, даже внимания не обратила. Молчала, что-то рассматривая и изучая на вихре настольного терминала. Прошло несколько минут, прежде чем соизволила меня 'заметить'.

- Хуан, я слушала ваши переговоры в ресторане, - так же без предисловий начала она. - Знаешь, ты прав, если бы мы хотели просто увести Изабеллу, ты бы нам не был нужен. Потому Паула - не панацея.

Пауза.

- Там, конечно, градус сексуальной энергии зашкалил... Ах, да, ты не в курсе, эта паршивка крашенная вернулась на базу со 'свидания' на следующий день ближе к обеду, то есть не на много от тебя отстала. И хотя Лея рада, что Бэль бросила внука этого прохиндея Морены, это слишком мелко для сил и ресурсов, вложенных в операцию.

Снова пауза. Она сжирала меня глазами, пытаясь что-то прочитать по настрою, и я не мог понять, как реагировать.

- Роман с Паулой продлится, думаю, около месяца, - продолжила она. - Исходя из прошлого опыта. Паршивке легенду уже почти сделали, теперь проработаем кое-что вместе с нею, и вперёд. Это будет её персональное задание. Но проблема в том, что Изабелла не рассматривает романы с девочками серьёзно. И даже не сковывает себя излишними обязательствами в них, общаясь за спинами избранниц с мальчиками.

- То есть, не изменяет своим девочкам только с девочками, - перевёл я. - Мудрый подход!

- Угу, есть такое. Но повторюсь, то, что внук Морены - вчерашний день, это и все плюсы.

Мишель ударила кулаками по столу со злостью впадающей в ярость гарпии:

- Хуан, какого хрена ты занимаешься ерундой? Тебя взяли в корпус для того, чтобы ублажал дочь Октавио Феррейра? Какого хрена ты устроил этот концерт? Какого подставил свою подружку, когда должен был работать сам?

Хороший рык. Командирский. Белобрысая гарпия... Что-то в этом есть! Нечто оригинальное и немножко сексуальное. Но меня давно уже было им не пронять. Я лишь мило улыбнулся в ответ:

- Мишель, золотце, ну что же ты так нервничаешь? Нервные клетки плохо восстанавливаются.

Вздох, и с нотками оправдания (не надо с огнём шутить):

- Да, меня вяли не для ублажения сеньориты Феррейра. Но ты и сама вряд ли дашь точное определение, для чего меня взяли. А провести раунд переговоров с противником, перетащив его в лагерь друзей, или хотя бы в нейтральный лагерь - это многого стоит.

- Переговоров? - Мишель скривилась и скептически хмыкнула. - В горизонтальном положении? Хорошая 'отмазка'! Но Лея вряд ли её съест.

- Ещё как съест! - Я усмехнулся и расслабленно откинулся на спинку кресла, закидывая ногу на ногу. - А в каком ещё положении мне вести переговоры с женщиной? Теория подсказывает, это была оптимальная стратегия. А практика говорит, что теория верна, ибо рамочные соглашения мы с сеньоритой Феррейра подписали. И даже определили план действий про приручению её высочества инфанты на обозримое будущее.

Есть, озадачил. Мишель уселась поудобнее, тоже откинувшись на спинку кресла, и тоже закинула ногу за ногу.

- С этого места поподробнее.

Я закончил. Рассказал, в принципе, всё, но в форме, более удобной для её понимания. Сделав акценты на несколько иных вещах, чем на самом деле. Но ничего не перевирал и не утаивал - то есть был кристально честен. Наш разговор наверняка позже просмотрит королева, в оригинале, так что мне требовалось донести информацию и до неё, сыграв при этом прожжённого расчётливого циника, у которого всё под контролем. Иного королева не поймёт.

- Таким образом, - подвёл я итог, - мы, все мы тут, и особенно я, достигли эдакой точки перегиба. Это не экстремум, не нижняя точка графика; я не начну делать резких скачков в росте успехов. Но функция нашего Проекта плавно изменила направление. Прежнего Проекта не будет. Это отчасти и ваша заслуга, но это и не важно..

- Это не заслуга! - возмутилась Мишель. - Это констатация. Как мать, я полностью согласна с Леей - нельзя ставить тебя в жёсткие рамки и силой заставлять жениться на Фрейе. Если Бэль ты будешь любить сильнее, в тебе возникнет ненависть, которая рано или поздно аукнется. Не только нам - всему государству. Мы дали тебе шанс выбрать, а заодно разобраться с её высочеством инфантой, получив на руки козыри в виде очень тяжеловесной соперницы. Или скажешь, не понял этого?

- Понял. - Я улыбнулся. - Но ветвей на самом деле четыре. Причём четвёртая появилась стараниями нашего уважаемого 'союзника' и не могла объективно просчитаться даже мной. И скажу честно, мне такое развитие событий больше по душе. У Сильвии есть реальный план захвата власти, получше всех ваших. Хотя она девочка, а вы - мудрые тётки с опытом.

- Но-но! - цыкнула Мишель, но не зло. Не могла не цыкнуть.

- Конечно, главная задача в этом плане - оторвать саму Сильвию от влияния папочки, - продолжил я. - А это будет сделать непросто. Но если понадобится - решим.

- Ну, Хуан! - восхищенно перебила Мишель, позволив эмоциям выйти наружу. - Ну, сволочь ты эдакая!.. Скотина расчётливая!

- Это комплимент? - улыбнулся я.

- Естественно!

Я деловито подтянулся.

- Стараюсь!

- Итак, варианты, ещё раз коротко, как резюме.

Первый - бросить все силы на окучивание Фрейи. Стать принцем-консортом (в идеале), как сеньор Серхио когда-то, затем развестись, заимев детей - наследников, и править страной от имени Фрейи за её спиной.

- Но-но-но! - вновь воскликнула Мишель, но ещё более деланно и устало. Я пожал плечами, 'не, ну а что ты хочешь?'

- Второй - взять в оборот Изабеллу. Жениться (а с нею это реальнее), возглавить корпус телохранителей, возглавить департамент безопасности и заниматься политикой. Вначале внутренней, а после перейти на более высокий уровень, и внешней. Перспективы в тумане, не могу их объективно оценить, но начерно ты план поняла.

- Допустим, - кивнула Мишель.

- Третий - имперский проект. Выбрать Паулу-Мерседес и начать претендовать на трон Империи. Ради чего, собственно, Паула-Мерседес и была так тепло королевой принята.

- Это самый фантастический вариант, - покачала головой любовница-начальница. - Сразу нет.

- Я бы не стал так с порога его отвергать, - кисло скривился я.

- Ты знаешь нечто, чего не знаю я? - бросила она покровительственную усмешку.

- Да. 'Двадцать шестые'. Я занимаюсь с ними, и у меня было видение. Я и Паула, причём последняя в подвенечном платье. Лет через десять-тринадцать. Без подробностей, понятия не имею, что, как и почему. Какие последуют сдвиги в политике, а какие уже к тому моменту произошли.

М-да, Мишель - офицер, и явно это продемонстрировала.

- Хуан, я, конечно, видела 'двадцать шестых' в работе, и это круто... И даже немножко верю, что у тебя это было... - Пауза. - Но мы живём сегодняшним днём, и давай исходить из реалий сегодняшнего дня. Имперский проект как был сугубо теоретической резервной задумкой, так ею и остался. Там нет перспектив, и в обозримом будущем не просматривается.

Паула же, как мне кажется, это понимает лучше всех, и заняла правильную позицию друга-любовницы. Мы решили не отдирать её от тебя по той же причине, чтоб не обозлился. Но это не значит, что ты должен бросаться в омут. Можешь использовать её, как тебе хочется, но от ПРОЕКТА... - сверкнула она глазами, - держи эту выдру крашенную подальше.

Я пожал плечами. 'Вы спросили - я ответил'. И перешёл к следующему пункту.

- Тогда Сильвия. Её план. План шикарный, но мне не нравится одна вещь. И имя ей - Себастьян. Да, 'Промышленность Феррейра' надо отдать ей; надо посодействовать этому всеми возможными способами. Но гадёныша желательно держать подальше и от власти, и от Фрейи. Квартета у нас не получится, максимум трио. И больше скажу, Себастьяна надо будет убирать в любом варианте, даже с Изабеллой или Паулой. Просто потому, что он не даст житья и ударит в спину, как только появится возможность.

- А Сильвия, значит, не ударит? - скептически нахмурились брови Мишель. - Она тоже Феррейра, и тоже властная стерва.

- Нет, - покачал я головой. - Сильвия может стать королевой только выйдя замуж за короля. Это её теоретический потолок, к которому она будет стремиться. И с Фрейей у неё так сделать не получится, Фрейя - девочка. Значит, ей надо держаться за мужчину, то есть меня.

- Та-ак!.. - До Мишель дошло не сразу. Точнее, слова-маркеры она услышала, и отреагировала инстинктивным протестом... Но всю глубину крамолы в моих словах оценила лишь спустя несколько долгих секунд. Вскочила, зашагала по кабинету взад-вперёд. И, видимо, оценила прелесть слов ещё сильнее. Наконец, остановилась, оперевшись о столешницу кулаками.

- Хуан, ты что, самоубийца, говорить такие вещи? Или больной? Если у тебя не все дома - скажи сразу. Чтоб мы не считали тебя умным.

Я безразлично пожал плечами.

- А что случилось?

- Ты напрашиваешься.

- На что? - Я сделал вид, что не понял.

- Хочешь назад, в район космонавтов? А не получится! А вот над планетой, в виде пепла...

- Мишель, солнышко, - теперь сверкнул глазами я. - Понимаешь, твои преподаватели меня учат, что нужно быть холодным в оценке мотивации людей. И я учусь у них весьма прилежно. Да, крамола есть, но только от того, назову я её вслух, или не назову, реальное положение вещей не изменится.

Сильвия - мечтатель! - повысил я голос. - Это её психотип. Да, она мечтает о компании. Сейчас. Вот только получив оную, она поставит себе новую цель, новую мечту. И не моя вина, что я всего лишь знаю, какую.

Сделал паузу, вдохнув воздуха.

- Нет, она не станет королевой, и знает это. И я вряд ли пойду на такой самоубийственный шаг, как смещение Фрейи - местное болото меня не просто сожрёт, а выпотрошит. С моей родословной и статусом в этой клоаке не выжить, сколько бы корпусов и армий ни находилось за плечами. Но МЕЧТА, мать твою, сеньора полковник, у неё от этого не исчезнет!

- Людям свойственно жаждать того, что они никогда не получат, - продолжил я тише. - Это нормально. Потому это и называется мечтой, а не планами и проектами. И то, что я буду оную эксплуатировать, говорит не о моей нелояльности, а о моём профессионализме, как психолога. Ну, скажи, что я не прав?!

Мишель облегчённо выдохнула, прошлась и села на место. Положила руки на лоб. Потрясла головой.

- Да, Чико, умеешь ты ставить вопросы ребром!

Пауза.

- Да, ты прав. Эта девочка никакую иную цель ставить не будет. Всё остальное - слишком мелко.

- Именно, мелко. А потому она должна будет перейти в наш лагерь. И играть за Веласкесов, которые дадут ей больше. И если компания останется за ней... Это будет громовой союз! В котором она будет далеко не бедной родственницей.

- Я передам твои слова, - кивнула Мишель. Её всё ещё трусило. - Но ты такими фразами, как сейчас, не разбрасывайся. Вообще не разбрасывайся, ни с кем.

- Да что я, маленький! - Теперь облегчённо выдохнул я и снова развалился на кресле. И вернулся в ту точку, где запнулось повествование.

- Итак, Себастьян - помеха. В первом варианте - прямая. И этот вариант будет самым кровавым. Там надежда будет лишь одна, что удастся вовремя сунуть компанию Сильвии, которая своими силами устранит брата, чтоб не убивать, и чтоб проблем не доставлял.

Второй вариант... Не знаю, но он будет слишком мешать. Венера слишком мала для нас двоих.

- Боливар двоих не выдержит, - процитировала Мишель что-то из установочных фраз. Я автора не знал, но смысл понял.

- Что-то вроде. В третьем, имперском варианте, его просто глупо оставлять за спиной; я хоть и не эталон ума, но не настолько тупица.

Ну, и наконец вариант с самой Сильвией...

- То же, что и первый, но Сильвия гораздо мотивированнее, и решение может быть менее кровавым, - закончила Мишель. Пауза. Долгая-долгая, задумчивая-задумчивая. Наконец:

- Да, Хуан, я тебя недооценила. Действительно, переговоры. И сложные. Поздравляю, Лея, скорее всего, тебя поймёт. И за вечер в ресторане простит.

Снова молчание.

- И что же ты выберешь? Какой сценарий после... - Нахмурилась. - ...Твоей 'точки перегиба'? Ведь после перегиба экстремум неизбежен.

- Я не знаю, - честно покачал я головой. - Мне нужно подумать.

- Подумать что? - сверкнула она глазами. Я пожал плечами.

- Мишель, золотце, доверься своей мудрой королеве. Она не зря дала мне право выбора, хоть оно может и аукнуться её планам. Естественно, я выберу ту, которая мне нравится больше всего, с кем я пойму, что именно с этой девушкой надо строить будущее. Если она будет любить меня, и я рядом с нею сверну горы...

- Даже если это будет Паула? - сузились глаза любовницы-начальницы.

Меня покоробило. Но нет, если решил быть честным, то надо им быть до конца. И не только с собой.

- Паула не хочет. И Проект не при чём. После Северного Боливареса она включила реверс в отношениях, и я не вижу смысла что-то менять. Паула останется моей любовницей, как вы и разрешили. И советчицей.

- Даже если ты выберешь Фрейю? С Изабеллой-то они язык нашли, а с...

- Даже с Фрейей. И пусть та пыхтит сколько хочет! - отрезал я.

Глубокий вздох - прийти в себя. И:

- Так что ветви развития всего три, Мишель. Фрейя, Сильвия и Изабелла. Это стратегическая развилка, а потому передай вашему Совету, чтобы не торопили. Этот выбор будет слишком важен для будущего Проекта, чтобы делать его впопыхах. Это и будет Проект - ставка клана Веласкес.

Мишель хотела что-то сказать, что-то возразить. Несколько раз открывала рот, но тут же закрывала. Она была не согласна. С чем? С тем, что я ставлю офицерам условия? Что-то иерархическое? Или претензии к сути?

Не знаю. Но так или иначе, разум победил, и она сдалась.

- Я сообщу наверх о нашей беседе и твоих пожеланиях. - 'Пожеланиях', не 'условиях'. Хорошо сформулировала. -И мне кажется, ты получишь время...

...Mierda, если не давать тебе его, вся эта свистопляска превратится в фарс! - всердцах воскликнула она.

- ...Но и ты не подводи, Хуан. Не затягивай. Разбирайся в себе и своём гареме. Привлекай бога, чёрта... Кого хочешь! Спи хоть со всеми сразу! Но план действий придумай. Реальный план, который одобрит и поддержит королева. От которого будет польза государству и...

'...И нам. И нашим детям' - не договорила она, но это было и так понятно. У кого-то есть юная Сибилла. У кого-то трое оглоедов школьного возраста. Кому-то дети королевы как родные. Все подписались на Проект ради будущего... И удара по этому будущему не простят.

- Всех не получится, - покачал я головой. Нервы начали отпускать, и это было риторическое отступление. - Они простят мне кого угодно, только не друг друга. Любая из них. Это как если ты переспишь с его превосходительством. Всем плевать на Камиллу, но появись на горизонте ты, и тебе выцарапают глаза и её высочество, и её превосходительство. Что, не так?

- Потому с Изабеллой ты отправил Паулу, - улыбнулась Мишель аналогии. - Чтоб если что...

Я мило улыбнулся.

- Ну да, познакомились. Я ж говорю, Паулу я вывожу из под удара. Она не одна из них. Пока. У меня больше десяти лет на то, чтобы не думать об этом. И это должны быть очень продуктивные десять лет.

 

 

Глава 10. Не принцессами едиными (часть 2)

Позвонив в дверь, Хуан взял её на руки и так и предстал перед открывшей створку девочкой, светло-русой красавицей европейского типа лет двадцати с небольшим.

- Привет! - удивлённо вытянулась её мордашка. - Ваня? Который Хуан?

- Он самый, - гордо ответил юноша.

- А это? - Кивок на ношу.

- А это со мной. Мой трофей. Только что украл. - Он довольно подмигнул.

- Украл? - Брови девчушки непонимающе нахмурились.

- Ага. Прямо с бала. Видишь? - И указал ей на отсутствующую туфлю.

- А-а-а-а-! - Сделала вид, что что-то поняла девчушка, хотя это было не так. Отошла в сторону, освобождая проход. Ах да, беседа велась на чистом русском. 'Обратной Стороны' - сказал бы Хуан, но Сильвия в отличие от него в лингвистических тонкостях не разбиралась. Говорила, конечно, чисто и грамотно, но с отчётливым 'имперским' акцентом.

Вошли, он поставил её на место:

- Всё, прибыли, принцесса! Снимай и вторую.

- А-а-а-а... - Только тут Сильвия заметила, что открывшая дверь девушка так же была без обуви, в одних чулках, а возле входа стояла целая батарея из различных туфлей - как мужских, так и женских.

- О, Ванюша! - В коридоре перед ними материализовался (по другому не скажешь) улыбающийся длинноволосый здоровяк наполовину восточного, наполовину европейского типа и бросился с Хуаном обниматься. - А мы думали, ты уж и не явишься, брат!

- Так я же вроде не опоздал? - нахмурился её спутник.

- Да не-е, мы думали ты вообще не явишься... - слегка замялся здоровяк.

- А-а-а. Ну, значит, вы ошиблись! - не стал акцентировать на этом внимание Хуан. Что-то личное, какое-то напряжение, которое никто из них не хотел вспоминать. - Знакомься, Сильвия. Сильвия - Амирхан, для своих просто Хан.

Сильвия сделала вежливый реверанс, с лица же здоровяка сползла улыбка.

- Это та, о ком я думаю?

Вместо ответа Хуан поднёс к губам палец, и Хан понимающе кивнул в ответ.

Хуан тоже быстро скинул туфли, и, взяв её под руку, повёл в комнату.

- Привет всем! - громко произнёс он. - А это мы. Знакомьтесь, это Сильвия. Сегодня она со мной.

- Только сегодня? - донеслась чья-то удивлённая и одновременно ехидная мужская реплика.

- Всегда! - с улыбкой отрезал Хуан. И в его шутке была лишь доля шутки.

В комнате были не все, кто находился в квартире - где-то вокруг разгуливали ещё люди, Сильвия слышала звуки. Но большинство. Присутствовало около десятка человек, парни и несколько девушек. Кто-то занимался делом - сервировал на стол, кто-то что-то носил, передвигал, кто-то просто разговаривал, а кто-то настраивал музыкальные инструменты в дальнем конце комнаты - музыкальный синтезатор, гитару и ударную установку, надев наушники. Что здесь будут музыканты, зная об увлечении Хуана музыкой, Сильвия подсознательно и предполагала. При их появлении все разговоры смолкли, головы повернулись, а рты разинулись. У мужской части аудитории - от обалдения, у женской - от зависти. Наконец, один из настройщиков, стоявший с гитарой, стянул наушники и деловито присвистнул.

- Хуан, ну ты даёшь!

- Карен, завидуй молча! - одёрнул её спутник. Раздался жидкий смешок... И жизнь вошла в свою колею.

Они принялись со всеми здороваться, перебрасываться ничего не значащими фразами, делиться новостями. Но главная новость была тут, в комнате, и это, естественно, была она сама. Даже не думая об этом, Сильвия стала звездой. И хорошо это или плохо - пока не понимала. Нет, она знала, что красивая и необычная, но все эти парни и девушки не знали КТО она и сколько нулей на её личных счетах, не говоря о компании папочки. Ну, кроме того, кого Хуан назвал Кареном, здоровяка у входа и ещё одного парня, узкоглазого азиата, то ли корейца, то ли японца, сидящего на диване - на лицах этих троих читалось, что они знают больше остальных. Но так же читалось и то, что никому ничего не скажут. Она поняла, что это и есть те самые 'Красные паруса', группа Хуана, и в ней свои порядки.

- ...Это Сильвия, - представил её Хуан новому действующему лицу, вошедшему в комнату парню с двумя тарелками с салатами.

- Сильвия? - как и остальные, обалдел тот, разинув рот. Но быстро пришел в себя и нахмурился. - Латинос?

- А это важно? - по-русски ответила Сильвия, стараясь вложить в голос обиду.

- Да нет, в общем... - включил заднюю передачу парень.

- Она со мной! - грозно сверкнул глазами Хуан.

- Да не-е, Ванюш! Базаров нет! - Парень даже сделал шаг назад, демонстрируя, что не рад поднятой теме. - Я ж ничего, я просто... Констатировал!..

Всё-таки аура у её спутника была непревзойдённая - грозная, аж жуть. Сильвия про себя удовлетворённо улыбнулась - давно она не была на мероприятии в качестве НАСТОЛЬКО ведомой.

Хуана завалили вопросами, и завалили бы и её, но, когда с приветственной частью, 'о погоде в Сан-Паулу', было закончено, её за руку зацепила как раз выходящая из комнаты сеньорита с пустым подносом и потащила за собой.

- Пойдём, поможешь! Мальчики сами разберутся.

Ясно, ход конём. Девочкам 'посплетничать', то бишь узнать информацию из первых рук, важнее, чем оставлять её тут на съедение всем. Сильвия и сама была не против - несмотря на её славу самой богатой невесты Солнечной системы и анекдоты на эту тему, она никогда не была публичной особой и светской львицей. Ей хватало забот и без этого. Быть в центре внимания может, и держится достойно... 'Посплетничать с девочками' всё же предпочтительнее.

Квартира оказалась больше, чем она изначально подумала - район тут всё же не самый бедный. Но гораздо, гораздо-гораздо меньше, чем те, к которым она привыкла! Однако не настолько, чтобы у неё появилось отвращение или иные отрицательные эмоции. Народу, по её приблизительной оценке, здесь находилось человек пятнадцать, не считая их с Хуаном. Везде всё сияло чистотой, в воздухе, несмотря на людность более проектной, витало ощущение тепла и уюта. А люди...

Музыкальные инструменты сказали ей всё. Группа Хуана и их круг общения. Фрейя говорила, что они этнические русские, симпатизирующие националистам Обратной Стороны - что реакция вошедшего с тарелками парня только подтвердила. Что ж, на тусовке русских националистов она ещё никогда не была, и аттракцион с полётом в раскалённой атмосфере на дельтаплане уже не казался ей самым безумным поступком в жизни. И это определённо ещё не конец.

Меж тем они, действительно, пришли в кухню, не такую тесную, как она изначально её мысленно представила, что тоже зачлось за плюс. Там уже вовсю колдовали три других девушки; одна что-то делая у плиты кухонной панели, две других - нарезая и смешивая какие-то ингредиенты, мясо и овощи. Во всех трёх присутствовали как черты европейского, так и восточного типов - образцовые представители Обратной Стороны.

- Знакомимся, девочки! Это Сильвия! - представила её та, что увела из комнаты. - Девушка Хуана. Того самого.

- Сильвия?

- Сильвия? - Лица присутствующих так же недоумённо вытягивались. Но не враждебно, хотя и с искрами некого неприятия.

- Латинос, да? - произнесла третья, озвучив общий немой вопрос. Сама же Сильвия про себя произнесла: 'Того самого?'

- Это так важно? - напряглась она... И все присутствующие также включили заднюю передачу, отводя глаза.

- Да нет, не важно. - Стоявшая ближе всех вытерла руки о передник и протянула руку. - Ира. Можно Иришка.

- А можно Ириска! - поддела та, что её привела.

- Талия. Можно Таня, - помахала рукой издалека следующая.

- Асеят, Аня, - продолжила знакомство третья.

- А я Фея. Просто Фея. Давайте, что там у вас ещё готово? - И Фея подхватила две готовые тарелки, с которыми тут же умчалась.

В общем, её приняли, хотя и насторожено. Они остались вчетвером, и Иришка взяла командование в свои руки.

- Мальчики там разберутся, давай пока к нам. Держи. - Ей протянули остро заточенный кухонный нож... И томаты. - Помогай.

- И что я должна делать? - изумилась Сильвия. Изумление на её лице оказалось настолько непонятным Иришке, что та сама удивлённо выгнула брови.

- Как что? Порежь на салат. - И кивнула на стоявшую на столе тарелку где уже были порезаны какие-то овощи и чеснок.

- А почему не зададите программу комбайну?

Девочки посмотрели на неё, как на умалишённую.

М-да, придётся резать вручную. 'Нет ничего лучше домашней пищи, приготовленной руками и с любовью' - любил в детстве говорить её отец, когда она вредничала и не хотела кушать. Кстати, он не брезговал и самому что-нибудь приготовить для 'своих сокровищ'. Мелочь, но только став взрослой она по достоинству её оценила.

Говорить, что она никогда в жизни ничего не резала, Сильвия посчитала... Излишним. А потому раздвинула тарелки и подносы, освобождая для своей доски свободный клочок места на столе, и начала фантазировать на тему, как бы она сделала салат, если бы осталась одна одинёшенька на белом свете.

- А это натуральный цвет или краска? - наконец, задала мучающий всех вопрос, Аня. Допрос с пристрелкой начался.

- Натуральный. - Сильвия заулыбалась, мысленно собираясь, чтобы не высказать своим весельем неуважение. - Дедушка с бабушкой очень хотели ребёнка с такими волосами и... - Дальше можно не пояснять, додумают. Неглупые девочки. - Так родилась моя мама. А теперь я. - Это была неправда, но врать про краску глупо. Мальчики такую версию 'съедят', на свете есть очень хорошие краски любых цветов, но девчонок не обманешь.

- Это дорого, наверное? - закатила глаза Таня. Сильвия пожала плечами.

- Не настолько дорого, сколько муторно. Согласования, подписи, разрешения... Это же геном человека, с такими вещами не шутят! У них были деньги, была мечта - они её реализовали. И не пожалели.

- Мечта родить ребёнка с ненормальными волосами? - нахмурилась Иришка.

- Мечты бывают разными. - Сильвия вновь заулыбалась. - Кто-то живёт в тишине и спокойствии и мечтает прокатиться на гоночной 'Эсперансе', например, а кто-то катается на ней по городу каждый день и тоскует при мысли о тихой спокойной жизни без опасностей и рисков.

- А я бы не хотела себе ребёнка с заданными параметрами, - произнесла Таня, что-то помешивая в кастрюле. - Всё должно идти своим чередом.

- Ну, мои родители и сделали всё своим чередом. Естественным образом. - Сильвия усмехнулась. - Гены гуляют по планете, и уже давно. Просто они рецессивные, и не у каждого проявляются. У меня, вот, проявились. А у брата - нет.

- Наука - источник как величайших благ, так и величайших трагедий! - пафосно заметила Иришка, тоже орудующая ножом, только на порядок быстрее. - А платье у тебя? Это ведь наношёлк? - Её глаза вновь напряжённо сузились.

Сильвия решила не врать и здесь. Хуан просто не понимает, что в некоторых вещах обмануть женщин невозможно. Особенно в вопросах косметики и туалета.

- Это из проката. - Она сделала вид, что краснеет. Не стоит демонстрировать этим девочкам, которые не могут заказать себе салат из ресторана, истинное положение вещей. - Я же с ХУАНОМ сегодня встречаюсь...

А вот это то, что нужно! Убойный аргумент. И закономерно, он прошёл.

- Я б ради Хуана и не такое надела! - мечтательно произнесла Аня.

- Смотри, Игорёк услышит - трындец тебе будет! - прыснула Талия-Таня на секунду раньше, чем Сильвия успела грозно предупреждающе нахмуриться.

- А мне плевать, - парировала та. - Всё равно Хуан ни с одной из нас гулять не будет. Даже просто гулять.

- Почему? - насторожилась Сильвия.

- Не знаю. - Пожатие плеч. - Он хоть и показывает, что с нами... Да только не с нами! Он особенный.

- Потому вы и зовёте его 'Хуан'? - вспомнила она момент, который бросился в глаза ещё при входе в квартиру.

- Ну, он же латинос, его можно, - пояснила Таня. - Я имею в виду внешне. А что, латинос не может быть нашим?

Это был настолько философский вопрос, что решать его девчонки и не пытались. Но Сильвия была настырная.

- Раз он не с вами, и тем более раз он латинос, почему его... Принимаете?

- Так он не чужой, - усмехнулась Иришка. - Это сложно понять, но он сам считает нас своими. И это чувствуется.

Знаешь, как бывает, объяснить что-то не можешь, не хватает слов, но подсознательно чувствуешь, что это так. Хоть Хуан в нашей компании всего несколько месяцев, но у нас каждый подтвердит, что он свой, и за своих, то есть нас, порвёт кого угодно. Сегодня, вот, тебя притащил, и никто ему слова не скажет. А значит, и тебя примут.

- Да и латинос он не настоящий, - подхватила Аня. - Только внешне. А это ерунда.

- Почему вы так не любите латиносов? - прямо задала Сильвия самый провокационный вопрос. - Это же неправильно.

Повисла тишина. С минуту девочки не знали что сказать. Нет, сказать-то могли... Но Сильвию приняли в качестве своей, а со своими начинать политические споры никому не хотелось.

- Латиносы разные бывают! - политкорректно увела от темы Таня. - Один другому рознь. Но раз ты с Хуаном... Сомневаюсь, что он притащил бы сюда кого-то гнилого.

- Гнилого? - не отступалась Сильвия.

- Ну да. Фашиста-нацика с замашками бравого колонизатора. Таких, поверь, среди ваших хватает.

Сильвия верила. Ибо знала даже больше, чем известно милым людям в этой квартире. Намного больше.

- ...Господи, да что это ты делаешь?! - воскликнула Аня. Она увидела робкие попытки Сильвии справиться с помидорами и что из этого вышло. - Кто ж так режет?! Ты и платье всё запачкала!..

- Платье? - к месту действия подтянулась и Таня. - Ой, как платье жалко!..

Сильвия была невежливо оттеснена, нож отобран и убран в сторону, тарелка отодвинута. Звездой программы стало испачканное брызгами нерадивых томатов платье, на которое были устремлены все взоры присутствующих. Именно оно стало символом трагедии, а не разбрызганный по всему столу и полу томатный сок.

- Жалко, хорошая вещь! - заключила Иришка. - Если сейчас застирать, должно высохнуть быстро. Есть во что её переодеть?

- А они вообще отстирываются? - Это Талия.

- Конечно! - утвердила Аня. - Всё отстирывается. Только мокрой придётся походить.

- Девочки, не надо стирать, достаточно помыть, - оглядела место трагедии Сильвия, благодаря судьбу за то, что надела сегодня именно эту вещь. Специально для Хуана - тут она не слукавила. - Это же наноткань, помоем, вытрем, и будет как новое.

- Да-а? - удивлённо потянула Аня. - Просто вытрем? Тогда пошли. Я про такое слышала, но не видела. Сейчас проверим.

Платье быстро несколько раз смочили кухонной губкой. Томатный сок, действительно, ушел, не осталось никаких разводов или пятен. Место контакта тут же вытерли обычным полотенцем, тщательно растирая, насухо - и оно действительно стало почти сухим. Ну, наощупь совсем чуть-чуть влажным.

- Я себе тоже когда-нибудь насобираю денег на такое платье! - охнула Таня. - Обязательно!

- Счастье не в платье, - покачала головой Сильвия. - Без достойного его мужчины, для которого его можно надеть, это простая тряпка.

- Точно! Тряпка! - поддержала её Иришка и импровизированное собрание-консилиум по спасению вещи начало расходиться. - Так ты что, не умеешь помидоры резать, что сок летит во все стороны? Это же просто!

- У нас этим кухарка занимается... - призналась Сильвия и покраснела. Для вида, конечно, чтобы не обижать девочек. - Могу засунуть продукты в комбайн, и он сам всё приготовит.

- Нет, комбайн это не то, - покачала головой Таня.

- Может, тогда закажу что-нибудь из ресторана, раз я такая неумеха? Тут есть что-нибудь неподалёку с доставкой?

На неё вновь посмотрели, как на умалишённую.

- Нет, из ресторана не надо, - отрезала Иришка, и Сильвия ощутила начавший появляться в кухне лёд.

- Значит, ты всё-таки из аристократии! - победно сверкнула глазами Аня. Кажется, она к этому моменту отнеслась спокойнее всех.

- Не совсем... Но можно и так сказать. Аристократия - понятие очень размытое. - Сильвия слегка скривилась. - Те, кого показывают медийные каналы и о ком пишут деловые и светские издания - это только видимая её верхушка. Тех, кто в тени, кто не имеет такой власти - куда больше.

- И ты из тех, кто не имеет денег и власти, - вычленила опасно напрягшаяся Иришка.

- Можно сказать и так. Я совсем небогата, и мои предприятия... Убыточны. Кроме двух.

Аня оживилась вновь:

- И что за предприятия?

- Горная добыча и переработка, - опять не слукавила Сильвия, просто-напросто говоря не всю правду. - Ничего стоящего, все 'жирные' куски, хорошие месторождения на планете давно поделены. Что осталось - мелочь, с которой крупные боровы не хотят связываться.

- М-да! - выдала вердикт Иришка. - И где же ты при твоих... Твоём происхождении с нашим Ваней познакомилась? Или он с тобой?

Лицо Сильвии невольно просияло.

- В королевской галерее. На выставке. Совершенно случайно.

- А я и не знала, что у него есть девушка, - грустно вздохнула Таня. - Все думали, что нету.

- А её и не было. - Глаза Сильвии буквально лучились счастьем, хотя она этого не видела. - Мы... Скажем так, наши отношения переросли в финальную стадию совсем-совсем недавно. Да и то сильно подозреваю, что это ещё не финальная стадия.

- Это как? - сузила глаза Иришка.

- Так, что спать с девушкой и строить с ней отношения - разные вещи. - На Сильвию невольно нахлынула грусть. И она сама не понимала её причины. Как и причины радости - И как вы его оцениваете? Вы же его знаете лучше меня.

- Лучше? - Иришка задумалась. Неприязнь на её лице немного угасла, но не исчезла, и вдобавок там отчётливо проявилась зависть. - Ну, может и лучше. Хотя не знаем мы его. Он хоть и не чужой, но и не свой. Тёмный он.

- Тёмный?

- Да. Он есть, но кто такой, чем живёт - никто не имеет ни малейшего представления. Девчонки опять же. Думаешь, его никто на абордаж не брал? Но он не только выстоял, но даже как-то лениво. 'Девочки, меня это не интересует'.

Парни в нём уверены, считают, что он свой и... Правильный, - подобрала она слово. - И что не предаст. Но он уж слишком при этом... Чужой. Вот.

- Так что нет, нету у тебя здесь конкуренток, - довольно, с ноткой ехидства улыбнулась она. - Ты это хотела знать?

- И это тоже, - кивнула Сильвия. - А вы его... Не боитесь?

- Почему ты спрашиваешь? - сузились глазки Иришки.

- Не знаю. Я его иногда боюсь. Хотя знаю, что не обидит, что у него в мыслях ничего такого нет, но...

- Он не предаст, это единственное, что могу сказать уверенно. - Иришка пожала плечами. - Почему - не знаю. Просто так думаю. И не я одна - мы с девчонками его уже не раз обсуждали.

- А ещё он хорошо играет, - подключилась к дискуссии Аня.

- И поёт как бог! - Таня довольно закатила глаза. - У него очень интересные песни. Какие-то старинные, загадочные.

- Надо же! Не поверите, девочки, но я ни разу не слышала! - вырвалось у Сильвии.

- Слушай, ты можешь отнекиваться, но я тебя всё равно где-то видела, - перескочила с темы Иришка. - Всё пытаюсь вспомнить, но точно уверена, знакома мне твоя мордашка.

- Ну, она же аристократка. Богатая. Мало ли где в новостях мелькала? - поддержала её Аня. Действительно, Асеят единственная, кто принципиально не хотел видеть разницы между ними, кто отнёсся к ней спокойно. - Да с такой шевелюрой белоснежной... Таких даже на Венере не так много.

- Много, девочки, - покачала головой Сильвия. - А насчёт мелькала... Богатство и мелькание в СМИ - вещи никак не связанные. Чтобы мелькать в СМИ надо вести себя как Изабелла Веласкес, а мне такое не грозит.

* * *

Потом было то, что Хуан назвал словом 'пьянка', но что сама Сильвия больше характеризовала бы, как 'застолье'. В разговоры она не встревала, говорить ни с кем не пыталась и только и дело, что слушала, красиво при этом улыбаясь, и благодаря этому недоверие и неловкость из-за её появления быстро прошли. Её перестали замечать, будто красивый предмет мебели, а большего она и не хотела. Напоить её, как вначале подумала, попытались, беря на 'слабо', что 'у нас по традиции положено', но Хуан зыркнул так, что от неё отстали. И в отличие от самого Хуана, до конца вечера она пила лишь лёгкое вино, хотя модами были оба.

Постепенно разговоры начали набирать градус остроты, завязались жаркие споры. И Сильвия поняла, что компания, несмотря на общее сочувствие националистам, неоднородна. Она ждала, что Хуан займёт наиболее консервативную, умеренную позицию, но не думала, что он будет далеко не единственным. Нашлись в этой компании и ещё более консервативно настроенные ребята, и это стало откровением. Хуан занимал позицию... Скажем так, ближе к консерваторам, но всё же более радикальную, чем некоторые. То есть, являясь Веласкесом, служа Веласкесам, он не стеснялся и критиковать Веласкесов, что радовало.

Сильвия была вся внимание. Очень интересно было слушать споры про 'дружбу с амигос', про взаимоотношения имперских и русского секторов, про власть и пятое управление императорской гвардии, являясь представительницей правящего сословия и находясь при этом условно 'среди врагов'. То есть смотреть на проблему с 'той' стороны, другими глазами. Она знала, что 'внизу' не всё гладко, как это пытаются показать на местах, но не думала, что настолько. Ведь изюминка именно этой компании была в том, что она представляла собой ВЫБОРКУ, то есть среднестатистических представителей Сектора. Не оголтелых нациков, которых на показ крутят в СМИ, пугая 'имперцев', честно говорящих в интервью о взглядах, не могущих вызвать ничего, кроме естественного желания этих особей удавить в ближайшей подворотне. 'Русские плохо относятся к 'имперцам', хотят уничтожить Венеру, как государство, сограждане избиратели!' И это не были 'прогнутые', ассимилированные русские, хвалящие на камеру Венеру, королеву и власть, с совершенно обратной целью. Гордящиеся, что они 'патриоты своей единой многонациональной страны, ля-ля-ля и всё такое'. 'Вот как наша власть успешно борется с фанатизмом и национализмом исторических территорий, сограждане избиратели!' Сидящие с ней парни и девушки представляли простых людей Сектора, не склоняющихся ни к одному, ни к другому краю, и главное, представляли молодое поколение, за которым будущее.

Но постепенно споры утихли - о чём спорить, если никто из громко высказывающих мнение даже не помышлял перевербовать оппонентов? Это был так, выпуск пара. И ему на смену ожидаемо и примиряющее пришла музыка.

Нет, не так. МУЗЫКА. Ибо иначе, учитывая чувства и эмоции, которые она получила, её слушая, Сильвия сказать не могла.

Пели о разном. О любви. Немного о политике. Снова о любви. Как она поняла, 'Красные паруса' до прихода Хуана были лирической группой, вообще никак не затрагивающей в творчестве серьёзные государственные вопросы. И один из длинноволосых парней, Карен, очень её впечатлил. Его песни были мягкие, душевные - Сильвия словно плыла по звукам его голоса, как по волнам. Всё выглядело настолько естественно, что она даже забыла, что поют ребята на неродном для неё русском - а это показатель. Она понимала все оттенки речи, все фразеологизмы этого тяжёлого языка; понимала то, что ребята вкладывали в текст, хотя сами слова были совсем иными. Это было сложно... Но ей очень, ОЧЕНЬ понравилось. Таких русских националистов она увидеть не ожидала.

Были тут и другие ребята, из другой группы, играющее что-то более жёсткое и политически ангажированное. Их она так же слушала с вниманием, но скорее гастрономическим. Ей придётся со временем участвовать в принятии решений по вопросам Сектора, его интеграции и ассимиляции. Пусть не прямо, но косвенно, участвуя в обсуждении вопроса. И чтобы понять его, чтобы знать, что говорить потом, она должна впитать проблему изнутри, должна составить себе целостное представление, не искажённое никакими установками в медиа и липовыми отчётами спецслужб, где желаемое выдаётся за действительное.

И она слушала. И... Понимала. Что этот вечер не должен стать последним. Слишком велика проблема, чтобы понять её за один раз. И это, если честно, уже достижение.

Потом же гитару в руки взял Хуан. Его оставили 'на закуску', и в тот момент она поняла, почему.

Нет, до этого ещё ни разу не слышала, как он поёт. Фрейя - да, пропадала в их репетиционной часами, но ей в школу дона Бернардо заехать было всё как-то некогда. Сильвия видела лишь его выступление в Итальянском, на дне основания школы, ту бодрую энергичную, но ничего толком не демонстрирующую песню. И поняла, что не заглядывала на огонёк, сопровождая Фрейю, напрасно.

'Хуан был богом'? 'Пел, как бог'? Или 'играл, как бог'? Нет, она не могла сказать этого. Хоть у неё и нет музыкального слуха и голоса, как у Фрейи, но и она обучалась азам музыки, и видела, что иногда, местами, Хуан банально фальшивил, не попадая в нужную ноту. Боги так не поют. И голос его... Нет, и голосу далеко до сладкоголосых мачо, собирающего многотысячные толпы фанаток. Жёсткий, немного грубоватый, колючий, местами даже злой. Но почему-то когда он запел, ей захотелось заплакать. Она чувствовала слова и смысл его первой песни каждым нервом своего существа, каждой частичкой тела, и под конец слёзы даже навернулись ей на глаза. Как оказалось, не только у неё - все девчонки, как он взял гитару, сразу притихли и повисли в 'режиме ожидания'. Ей стала понятна зависть, проявлявшаяся в глазах почти всех здесь присутствующих лиц слабого пола: после таких ощущений не 'подкатить' к Хуану, не попытать счастья, могла только безногая. И если он при этом всех отшил... Тут и что она - латинос вторично. Что 'девушка Хуана' выглядит куда более важным.

Хуан пел, и над столом будто собирались тучи. А после - расходились. Даже жёсткие суровые парни не могли справиться с магией, льющейся из его голоса, и стыдливо отворачивались, или опускали головы. В зависимости от того, что он пел, им тоже было не по себе.

...Если погаснут далекие звезды,

- приживал к земле его голос, заставляя вжимать голову в плечи, -

Высохнет весь мировой океан,

Если спасать этот мир будет поздно -

Он через час превратится в туман,

Даже уже в раскаленной пустыне,

В той, что когда-то мы звали - Земля, -

Знаю, что сердце твое не остынет.

Я буду знать, что ты любишь меня...(4)

Концерт продолжался долго. Хуан пел не только о любви - некоторые его песни были... Бессмысленными. Сильвия так и не поняла, о чём их текст. Но при этом посыл чувствовала нотами его голоса, тональностью, магией. Песни на голой энергетике, в которых исполнение гораздо важнее почти бессмысленного набора слов. Так же не поняла, понравились они ей, или нет, но, учитывая, кто именно их пел, и КАК, наверное, да. Впрочем, любой другой на его месте из здесь присутствующих, даже сладкоголосый Карен, такие песни бы не вытянул, превратив их в дешёвые исполнения ни о чём. Это была ситуация, когда хвост рулит собакой, а успех песни определяется исключительно личностью поющего.

Когда он закончил, допев то ли пятую, то ли шестую песню, народ начал расходиться 'покурить' - всем нужна была пауза. Эмоции у всех зашкаливали, били через край, и это показалось умным решением. Парни и большинство девушек быстро разошлись по квартире по своим делам, оставив за столом всего несколько человек. Сильвия тоже осталась, глупо смотря прямо перед собой, ни о чём не думая, пытаясь собрать мысли в кучу. Ей тоже надо было прийти в себя, но сделать это лучше здесь, а не там, где людно.

Только когда народ разошёлся, она поймала себя на мысли, что одну из этих песен, которые про любовь, Хуан мог бы посвятить и ей. То есть спеть как бы... Для своей девушки. С которой как минимум пришёл. Конечно, официально они не встречаются, и секс между ними... Сугубо деловой... Но ей стало вдруг до жути обидно, что Хуан не сделал этого. И истерику не закатишь, и ничего не предъявишь - условно они чужие люди.

- А вы давно встречаетесь? - спросил кто-то из девчонок - имена всех, кто остался тогда за пределами кухни, прошли мимо неё. Точнее, спрашивали её уж минут как несколько, и она даже что-то всё это время кивала, не осознавая. И вот теперь окончательно пришла в себя и встрепенулась.

- А?

- Я говорю, вы давно встречаетесь? - с улыбкой продолжала девушка. Сильвия покачала головой.

- Нет, недавно. Совсем-совсем... 'А может даже и не встречаемся' - произнесла про себя. И от этого дополнения стало вдвойне обидно. Как же так? Что это с ней? Как сопливая девчонка, честное слово!

Нельзя путать рабочие отношения и любовь! Она не любит Хуана! Да, собралась выйти замуж... Но любить?.. Любить ВОТ ТАК, словно несмышлёная дурёха?..

Нет, она этого не планировала. И вообще считала, что хватит с неё, насытилась любовью до конца своих дней. И всегда рвала связи с мальчиками, к которым начинало проявляться нечто большее простой привязанности. Как правило, это помогало - оные мальчики тут же забывались, так что ничего она не прогадывала. И после всех страданий встретить ЕГО? Того, от которого вновь закружится голова, и быть с которым захочется больше всего на свете?

Нет, пока ей не хочется быть с ним больше всего на свете. Но желание, чтобы он посвятил ей песню - очень нехороший звоночек. И зная себя, Сильвия была уверена, так просто это не закончится. И вообще...

- Мне надо пройтись. - Она поднялась и направилась к выходу, невзирая на попытки девочек спросить что-то ещё. Хуан вышел 'покурить' вместе с другими, и она почувствовала шестым, десятым чувством, что должна быть рядом, возле него. Чувствовала волнение, и ей было плевать, правильно это или неправильно.

Кухня. Нет, здесь его нет. Ребята стоят, кто-то докуривает, кто-то уже о чём-то спорит. Как всегда о политике. А кто-то откровенно зажимается с девочками, из тех, что 'свои', с которыми пришли. Коридор. И тут целующаяся парочка. Иришка со статным красавцем-брюнетом на голову выше неё. Основной оппонент-радикал в сегодняшних бесконечных спорах. Имя она, как всегда, забыла. Первая спальня. Нет. Вторая. Ещё одна парочка. Уже в горизонтальном положении, но без серьёзных намерений - пообжимаются и вернутся к столу. Самое интересное будет позже, ещё успеют. А вот и Хан - друг Хуана, со своей девочкой и... Её подружкой. Поцелуй на троих. Романтично, но в данный момент ей не интересно.

Туалет? Из туалета как раз вышла Таня.

- Не знаешь, где Хуан? - спросила её Сильвия. Та лишь пожала плечами. Небольшой забор между нею и остальными девочками после кухонных откровений остался, принять аристократку девочки могли, но далеко не сразу.

- Где-то здесь, наверное.

Ванная. Голоса. В том числе... Стоп! Да, его голос. И та фифа, которую все называли здесь Феей. Эта дрянь улыбалась ей всё застолье, но Сильвия чувствовала фальшь в её улыбке и держала ухо востро. 'Не тебе, соплячка, переигрывать меня, дочь Октавио Феррейра и подругу инфанты, одну из центральных персон высшего света на планете' - хотелось сказать ей в лицо. Все местные интриги и ужимки ничто по сравнению с будними днями гадюшника под названием 'высший свет Венеры'. Но это было бы чересчур. Однако Фея пыталась играть в интриги, казаться не той, кто есть... И это её проблемы.

Дверь была приоткрыта. Хуан и Фея разговаривали. Она не слышала слова - говорили тихо, но по интонации понимала, что Хуан отчаянно защищается. Фея же нападает, используя шарм и напор, а с ними весь вербальный и невербальный арсенал женского воздействия. 'Дура, - промелькнуло в голове Сильвии. Нашла на ком чары тренировать. Да он в корпусе таких пачками на завтрак ел!'

Обнадёживала мысль, что мало какой мужчина, придя с девушкой, подобной ей, будет зажиматься с разными феями. Однако по здравому размышлению она её отбросила - мужики такие козлы, что способны и не такое. А вот исключение ли Хуан...?

Нет, тренированность, способность выдержать натиск - в этом его качестве она не сомневалась. Но есть ли у него ЖЕЛАНИЕ оный выдерживать?

В общем, Сильвия сама себя завела, невзирая на собственные же попытки успокоиться, и когда разговор резко прекратился и послышались характерные звуки падения чего-то, что случайно задевают в порыве страсти, распахнула дверь и вошла.

Нет, ничего эдакого не случилось. Фея полезла целоваться, видно, устав уговаривать, но Хуан её заблокировал. Однако был уже достаточно выпитым (пил он не ограничивая себя, в отличие от неё, вместе со всеми), а может слишком расслабленным, и она успела нырнуть под его защиту и впиться в губы. Сильвия ни на момент не сомневалась, он просто не успел её перехватить. Но сразу грубо оттаскивать тоже не спешил, медленно отодрав её, как настырную пиявку.

- Сильвия, я это... - Он увидел свою спутницу, и глаза его нехорошо забегали. Не от раскаяния, от досады. То есть, мыслей целоваться с этой дрянью у него не было. Сильвия возликовала, но и не думала успокаиваться - здоровая истерика ещё никогда никому не вредила.

- Я вижу, - грозно отрезала она, переведя взгляд на Фею. - И как это понимать?

Та ехидно и очень нагло оскалилась.

- А как хочешь, так и понимай.

И продолжила с жаром и таким напором, что Сильвия непроизвольно отшатнулась:

- Кто ты такая? А, девочка? Аристократка? Латинос?

Вот и вали к своим латинос! Пришла тут, понимаешь!..

Что, думала, самого 'жирного' парня себе отхватила? А вот фиг тебе! Ты - амигос! И ищи себе трахалей среди амигос! А к нашим парням не лезь! Или думаете вся планета ваша?

- Фея!.. - Хуан пытался что-то сказать, но это никому было не интересно.

- Он не твой, поняла? И если не я, так кто-нибудь другая его заберёт! А ты вали отсюда, кошелка мутированная!

- Фея!..

- Заткнись!

Сильвия поняла, что простой разборкой отделаться не получится. Нужен концерт. Такой, чтобы заткнуть сразу всех, расставив происходящее по местам. Чтобы больше 'фей' сегодня не было. Да и что можно выяснять с ЭТОЙ - она же тупая, как деревяшка!

- Это! Мой! Парень! - медленно, тщательно выговаривая слова, проговорила Сильвия, стараясь, чтобы главная мысль дошла даже до такой оппонентки. - Ты! Клеишь! Моего! Парня! Ясно?

- Ясно! - Новая вызывающая усмешка. - Ну, и что теперь? Что ты мне сделаешь?

- А вот что.

Сильвия не проходила подготовку на 'мозговёрте'. И сама не хотела, и отец был бы против. Отец не королева Лея, подвергать риску родных детей не жаждет даже из лучших побуждений. Но никогда не огорчалась по этому поводу, и изучаемые ею единоборства всегда были достаточны для решения любых тактических задач. Единственное, она опасалась, что Хуан её перехватит. Но то ли его действительно сильно развезло - ведь в обычной жизни он не пьёт, то ли ещё что, но он не успел. И её тело врезалось в тело Феи, припечатывая её к стенке и дезориентируя. После чего рывок - она схватила соперницу за волосы, и, оказавшись сзади, принялась наматывать их себе на руку, выгибая, тело той назад.

- А-а-а-а-а-а-а-а! Что ты делаешь, сука! Тварь! Отпусти!..

Фея что-то кричала, но Сильвия не слушала, продолжая выгибать её, зная, что скоро их разнимут. Действительно, Хуан тут же бросился это делать, но использовать свои ангельские приёмы то ли не мог, то ли постеснялся. Он не давал ей сделать Фее больно, частично блокировал, но и совсем отцепить её от Сильвии не мог тоже. Сильвия не пила, и была от природы вёрткой девушкой, и раз за разом умудрялась сохранить контроль над волосами Феи. А когда у Хуана, наконец, получилось, сама Фея помогла, набросилась на него, пытаясь достать её. Он отвлёкся, и Сильвия вновь атаковала соперницу.

Так они и дрались друг с другом, используя Хуана как волейбольную сетку. Сетке, конечно, тоже доставалось, но ничего, потерпит. Сам виноват.

Тут в ванную влетели ещё люди, и их разняли, растащив в разные стороны. Фея продолжала орать, как резанная, осыпая Сильвию ненормативной лексикой, Сильвия же в ответ по-испански кричала что-то вроде: 'Я сказала, это мой парень! И близко к нему не подходи!', но инцидент был исчерпан.

- Девочки, как вам не стыдно?! - корила их обеих политкорректная Аня, взяв бразды правления в свои руки. Они вновь все сидели за столом и смаковали тему. Сильвия сияла от счастья. И не только потому, что поставила некую выскочку на место. Но и потому, что Хуан по-хозяйски обнял её и на всякий случай не выпускал.

- А я что? Это всё она! Набросилась, понимаешь!.. - Фея чувствовала неправоту, но ещё больше ей не нравилось считать себя поверженной от руки латинос. Пыталась 'бузить', но по существу возразить ей было нечего.

- Я никогда никому не отдам того, что принадлежит мне! - спокойно гнула свою линию Сильвия, сверкая глазами. - И если придется драться - буду драться. Пусть хоть сама королева положит на него глаз - не отдам! - Она сильнее сжала она руку спутника. При этих словах Хуан посмотрел на неё таким взглядом... Естественно, понял, о какой королеве идёт речь. Но нет, она не смутилась. А остальное они обсудят позже, когда он протрезвеет.

- Ты всегда такая? - хмыкнул удивлённый и удовлетворённый Хан. Удовлетворённый зрелищем. Мужики они такие, шоколада не надо, дай посмотреть, как девки из-за парня космы друг другу рвут.

- Да. Меня так воспитали. - Сильвия с достоинством кивнула. - И мне плевать, кто что по поводу моих поступков будет думать. - Её глаза вновь сверкнули. Фея, наконец, заткнулась и опустила голову. И Сильвия поняла, что победила. Парни, мужская часть сообщества, её приняли. Как близкую по духу, свою без кавычек, и совсем не в национальном смысле слова.

А девки?.. Не они здесь принимают решения, хотя и они 'прогнутся'. Сильных и принципиальных женщины любят не меньше мужчин. И только Иришка напряжённо щурилась, не спуская с неё глаз. И о чём она думала, Сильвия не могла прочитать, как ни пыталась.

* * *

Потом были танцы. Нет, не то, к чему она привыкла. Не настоящие профессиональные (любительские) исполнения, как на светском рауте, а эдакие ресторанные топтанцы-зажиманцы. И место для классики не располагало, да и музыка тут играла совсем другая. Сильвия совсем было уже расслабилась, и даже протопталась один из танцев с Хуаном, который так же не жаждал демонстрировать всем настоящие умения, как Иришка коснулась её руки. Кивнула - пойдём. Что-то в душе у неё ёкнуло, какое-то предчувствие, но Сильвия его всячески задавила.

- Я сейчас.

Хуан кивнул и отпустил. Они вышли.

- Сюда. - Иришка потащила её на кухню. Сильвия насторожилась ещё больше. Наконец, девушка обернулась, неожиданно зло засияв глазами, словно ангел мщения из дешёвого фильма.

- Я тебя узнала, - эффектно произнесла она. Точнее, было бы эффектно, если бы они снимали кино. Но они не снимали кино. Сильвия равнодушно пожала плечами.

- И что?

- Ты - Сильвия Феррейра. Дочь Октавио Феррейра. Верно? - Для Иришки это было очень важным, её буквально трусило, и положительными обуревающие её эмоции назвать было сложно. Сильвия вновь пожала плечами.

- Допустим.

- Допустим или да? - ещё больше затрусило Иришку от напряжения.

- Ну, пусть будет да, - вызывающе сверкнула глазами Сильвия в ответ. - И что теперь?

- Ничего.

Иришка набросилась резко, неожиданно. И только то, что Сильвия подсознательно ждала нападения, спасло ей жизнь. Нож, который за секунду до рывка противница схватила со стола, был грамотно заблокирован, рука с ним отведена в сторону... Но это оказалось единственной её победой.

Она не умела уходить на сверхскорость восприятия, как некоторые в этой квартире. Всё, на что её хватило, это выбить из рук нападавшей оружие. После же того, как нож выпал из разжатой кисти Иришки, та атаковала другой рукой, используя настоящие бойцовские приёмы. Она явно училась драться, и в отличие от самой Сильвии, серьёзно, на уровне подготовки к соревнованиям, а не для самозащиты. Вот противница окончательно освободилась. Удар, в её незащищённое лицо. Ещё удар. И ещё. Теперь в корпус. После чего её схватили и... Шандарахнули лицом о находящуюся рядом столешницу.

- Так тебе, тварь! - услышала Сильвия откуда-то со стороны. Лицо пылало, а нос... Из носа струёй лилась кровь. 'За что'? - хотелось крикнуть ей, но возможности кричать у неё не было. Теперь уже её волосы намотали на руку, и уже её тело начали выгибать, а ноги подкашивать, опуская на колени. И как назло, рядом ни одного человека!

 

ТОМ 2 (Золотая планета-13)

ЧАСТЬ III. ГАРИБАЛЬДИЕЦ

 

Глава 11. Тайный советник

- Это мне? Спасибо!.. Наверное, дорогущие?..

- Они очень идут под цвет твоих волос. - Я склонил голову. Кто б говорил о стоимости материальных ценностей после всего пережитого! Марина всегда останется Мариной.

- Куда пойдём? - Её глаза сияли такой радостью, что и моя душа запела.

На ней было лёгкое тёмно-синее платье, в котором можно романтично погулять по городу, но и не стыдно заглянуть на огонёк в солидный ресторан. Красивая вещь, и недешёвая. Где взяла, если учесть, что согласно разведданных, деньги за моральную компенсацию Беатрис они не трогали, а золото Иудушки на хранении у меня? Оно походило на то, в каком я её впервые увидел в памятном ночном клубе, где мы познакомились, только без блёсток. Сама же была накрашена и отштукатурена от и до - видно, готовилась не менее полудня. Волосы не уложены, развиваются свободно, как я люблю (с ангельскими типовыми ёжиками я начал ценить и обожать длинные женские волосы), но слегка завитые - и над ними она колдовала порядочно.

Да, девочка готовилась. И я даже понимаю, почему. Она знает, что Проект вышел на стадию, когда мне предстоит сделать Выбор. Самый главный в своей жизни. И её в этом выборе не будет. Да, я, конечно, тот ещё тип, если захочу - могу выбрать и её, назло всем. Не едиными принцессами. Сеньора Гарсия, например, по этому поводу нервничает. С нею возможно и королева, но монаршьи настроения не знаю, и врать не буду. Мишель считает меня умнее, но она судит людей по себе, а сама она - прагматичная сука; с её точки зрения этот выбор невозможен, потому, что невозможен никогда. И я пока не разубеждаю её, хотя разочаровать действительно могу. Этот сценарий вероятен...

...Но вероятность его всё же гораздо ниже любого другого варианта.

Скорее всего, мне придётся выбрать кого-то из сестёр Веласкес. Сеньор Серхио тот вообще готов сосватать обеих, если у меня получится их унять и примирить. Наверное, хорошие мне гены в этой 'Руке надежды' намешали - чтоб у дочерей хорошее потомство было. Но я не смогу, вот в чём дело. Кого угодно, но не их друг с другом. Выбрать придётся одну...

...А с этой одной закончится и Маринино хоть и подвешенное, но привилегированное положение. Конечно, её не оставят без защиты, но меня она потеряет. А с нашего последнего путешествия в Центральный Парк я уверен, что она бы этого крайне, очень-очень сильно не хотела - феномен белой обезьяны взаимен.

Сегодняшний день я выцыганил у Мишель... Кстати, что-то она добрая последнее время, к чему бы это? Сверху указка не мешать пришла? ...Чтобы посвятить его архиважному вопросу - поставить точку в наших взаимоотношениях с юридической супругой. Не в смысле закончить их, а в смысле придать какой-нибудь статус; чтобы мы совершенно точно знали, между нами это и это, а не то и то. И это важно. Потому, что я бы не хотел оставлять её. Она моя белая обезьяна, и этот крест буду нести по жизни, кого бы из принцесс ни выбрал.

Марина прижала к себе букет действительно роскошных бордовых роз с тёмно-синей окантовкой лепестков. Запах их был одуряющ, и она его несколько раз жадно вдохнула. Доверчиво взяла меня под руку. Вот, всегда бы так! А то вечно как виделись, так злоба и претензии.

- А куда хочешь пойти? - окинул я рукой вокруг, намекая, что сегодня границ не существует. Я был одет не настолько солидно. Прогулка - куда ни шло, но в хорошем ресторане смотрелся бы... Неважно. Мы же не по кабакам сидеть встретились!

- А мне всё равно куда. - Она пожала плечами.

- Тогда пошли на карусели? - указал я на вход в Центральный парк. Для площади де Сен-Мартина, где мы находились, это было самое мудрое направление.

- Карусели? - задумчиво 'зависла' благоверная.

- Боишься? - Я легонько ткнул её локтем. - Что головка закружится?

- Если ты думаешь, что только ваши ангелочки могут выдержать на тренажерах все эти космические нагрузки, то ошибаешься - у других вестибулярка не хуже! - вызывающе вздёрнула она носик.

- Хуже, - покачал я головой. - Но весь вопрос в том, насколько.

- Ну, уж уровень 'Петли дьявола' всяко потянет.

Я усмехнулся.

- То есть тебе не страшно испортить такое платье рвотными массами. - 'Петля дьявола' хоть и для обычных, 'непрокаченных' людей, но тренированных.

- Рвотные массы? - Наигранное презрение. - С чего вдруг?

- Ну, сама напросилась. Спорим не выдержишь? - протянул я руку.

- Спорим! - пожала её она, засияв глазами.

Затем мы гуляли. Просто гуляли по аллеям парка. Я покупал мороженное и сладкую вату, мы смеялись, о чём-то разговаривая. Перебрасывались шутками. Недавнее прошлое не вспоминали - рана ещё не затянулась, но оказалось, что у нас и без этого множество тем для разговора. Просто до того, как всё случилось с Беатрис, отсутствовало само желание идти на контакт.

...А она совсем даже неглупая. Не глупее Сильвии или Фрейи. Своеобразная, да, но что требовать от девочки из трущоб? Да ещё медика со специфическим, присущим только этой братии здоровым чёрным юмором?

Марина рассказывала какие-то курьёзы из своей практики - их гоняют нещадно, и в стационарах практические занятия проводятся каждую неделю. Она даже ассистировала при операции, удалении аппендицита! Резать ей пока не дали - рано, но держать и зашивать уже доверили. На третьем курсе. М-да-а. Или она уже на четвёртом? Я же в ответ вспоминал курьёзы в жизни корпуса, чаще всего, как те или иные девчонки выставляли меня дураком. Не со зла, 'по приколу'. Как я по первости жутко бесился, злился на это. Но теперь привык, вжился. Объяснил ей про мотиваторы (чем вызвал в её глазах ужас), описал некоторые методики воспитания и обучения, крайне жестокие, но невероятно эффективные. Сошлись на том, что их в академии тоже 'дрючат', и тоже сильно, но немного не дотягивают до уровня корпуса. В общем, всё было замечательно.

Потом были карусели. Мы катались, кричали и ревели во время подъёмов и переворотов. Она - серьёзно; на самом деле ей было страшно, и не будь меня и желания самой себе в моём лице что-то доказать, никогда бы на эту страсть не пошла. Я - за компанию. Конечно, подъём тут был на значительную высоту, но прокаченный мозжечок пугался не сильно. Я ЗНАЛ, что тут безопасно, что все нагрузки рассчитаны, а это совсем другой адреналин.

Марину в конце концов вырвало, но уже внизу, на газон, когда вышли с той самой 'Петли дьявола' - самым 'страшным' аттракционом парка.

- Вот так с вами спорь! - деланно вздохнул я. - Салажьё, а туда же.

- Но спор-то я выиграла? - парировала она, поднимаясь.

- Выиграла, - согласился я. - Пойдём, посидим - в себя придёшь.

Этот вечер мне смутно напоминал другой вечер. Который я много раз прокручивал в голове, вспоминая чуть ли не посекундно. Да, тогда на каруселях, тем более экстремальных, мы не катались, но в остальном атмосфера была примерно такой же. Да и девушка, хоть волосы у неё были и угольно-смоляные, очень сильно напоминала ту. Манерой держать себя? Желанием не пускать пыль, а быть собою? Не знаю, чем, но Марина неуловимо походила на Бэль, и один раз я даже чуть не назвал её этим именем.

И словно в насмешку, мы так же, как тогда, вышли к переполненной 'Копакабане'.

- Как здесь людно в выходные! - Марина не скривилась - не та порода. Но желания купаться в этом пруду я не увидел. Купаться ЗДЕСЬ, не в принципе. В принципе её глаза как раз таки загорелись.

- Знаю я одно место неподалёку... - сказал я сакраментальную фразу, и аж самому стало тошно. - Там вода чистая, и народу почти никого.

- Это где мы... Того? Где то центральное озерцо системы подачи воды? - Марина скривилась ещё больше. Как же, берега нет, здоровенные косые валуны от старого заграждения, и непонятно, что на дне.

Я ухмыльнулся.

- Нет. - Deja vu. - Тут есть платная зона. Там потише, но туда далеко топать. Однако можно попасть напрямик, быстро, махнув через забор. Мы уже так делали.

- Я даже не спрашиваю, с кем вы это делали. - О, обожаю эти сияющие ревностью глаза и отрывистое недовольное дыхание!

- Марин, это было до тебя, претензии не принимаются, - отрезал я. На всякий случай. - С кем бы ни был - теперь я с тобой. Пробуем?

- Куда ж я от тебя денусь!

Она так и лучилась жаждой приключений на одно место. Это точно та самая рациональная Марина, которую я знал до случая с Беатрис? Её точно не подменили?

- Это может быть опасно, - остановил я порыв. - Я - рисковый. И мне ничего за это не будет.

- А я девушка. А штраф, если что, ты за меня выплатишь. Как за супругу.

Железная логика!

- Красота!.. Благодать!.. - Марина, завидя уютное озерцо, повторила жест известной сеньориты один в один. Положила розы аккуратно на землю, после чего совсем не аккуратно стянула через голову платье, отшвырнув подальше, и скинула лиф. Постояла, подумала, снимать ли трусики, но увидев мой ожидающий развязки взгляд, бесстыдно улыбнулась и стянула и их. И бросилась в воду. Людей на сей раз вокруг озерца было много - десятка три человек - шоу есть для кого устраивать.

Mierda! Почему я не привыкну, что латинос относятся к виду голого тела иначе, спокойнее? Хотя вырос среди них! Сказанно, воспитан консервативной матерью-каталичкой. Раскаявшейся за свои грехи и потому воспитавшая сына в духе ультраконсерватизма. Как меня этот культурологический диссонанс бесит! Бэль, Фрейя, Сильвия... Все демонстрировали своё тело на виду у посторонних! Теперь и эта вертихвостка. И только зрителей им подавай!

Как и в прошлый раз, я остался сидеть на берегу. Нет, сегодня я ничего не боялся, ни о чём не переживал. Сегодня на меня навалилось чувство опасности. Что-то шло неправильно, не так, как в тот раз, и мне надо было быть начеку. Марина, как и та сеньорита, несколько раз манила, поочерёдно вытаскивая из воды аппетитные части тела, но я так же отказывался. Поймал себя на мысли, что и она хорошо умеет плавать, не боится открытой воды. Что редкость для рабочей окраины Венеры - бассейн там мало кому по карману. Какая-то акция от благотворительных фондов, типа печеньки детям инвалидов? Или родители всё же наскребли? Или училась в общественных местах вроде 'Копакабаны'?

Развязка наступила через четверть часа. В виде четверых парней в форме частной охраны, с 'шмелями' и дубинками-шокерами на боках. Судя по виду - ничего серьёзного, стандартные армейские контракты, но меня озадачило, что их четверо. По двое на каждого? Чтоб вести удобнее было? Или тут иная логика?

Я поднялся при их приближении на ноги и выдавил из себя самую радушную улыбку.

- Привет, ребят. Не возражаете, если мы тут у вас похулиганим? - Боковым зрением отметил, что Марина, узрев опасность, усердно гребёт к берегу.

- А если возражаем? - усмехнулся один из охранников.

- А если я вас об этом настоятельно попрошу? - Как бы невзначай сверкнул я заранее припасённой золотой пластинкой в руке.

Блеск золота стражи увидели. И судя по голодным глазам, были бы не прочь договориться. Но, видимо, с передачей этого ценного металла были какие-то проблемы, потому, как к изменению решения это не привело.

- Сеньор, это закрытая зона. Вход только для членов клуба. А членский билет - платный.

- А у вас есть разовые членские билеты? - продолжал улыбаться я. Марина вылезла на берег и спешно одевалась. Ей не мешали.

- Конечно, - кивнул тот, кого я мысленно окрестил старшим. - Пройдёмте в администрацию, там и решите этот вопрос.

- А если я хочу рассчитаться на месте? - не сдавался я.

- Сеньор, это невозможно. Членский билет - не проблема. Но протокол о нарушении мы можем составить только в администрации.

- Нарушении? - Это Марина. Как только она оделась, один из охранников отступил на несколько шагов, закрывая ей дорогу к забору.

- Да. Это частная собственность. Надо составить протокол, заплатить штраф... И тогда - возможно - решится проблема с членским билетом.

Он издевался. С каменно спокойным лицом. Я понял по интонации.

Ну что, моя хорошая. Просила приключений? Получай.

- Сеньор, это невозможно, - повторил я его интонацию. - Предлагаю вам следующий выход из положения. Я оставляю на этом самом месте эквивалент разового билета в золоте на двоих, - я медленно продемонстрировал две золотые пластинки в сто империалов (не думаю, что простое купание стоит больше), и вытянутой рукой, чтоб зафиксировали камеры, положил на землю. - После чего вы расступаетесь, и мы уходим. Так же, как и пришли.

- Хуа-ан? - В голосе Марины звенела тревога. - Может не надо, а?

Поняла, что будет дальше? Нет уж, девочка! Приключения - так приключения!

- Нет, юные сеньоры, - скептически скривился старший. - Не пойдёт. Поднимайте своё золото и следуйте за нами.

Ну, сам виноват. Я ведь просил по-хорошему.

Надо ли описывать ход драки?

Нет, наверное. Результат был предсказуем. Неожиданностей не всплыло - я уверенно сделал парней на сверхскорости. Они пытались использовать дубинки, а последний даже успел достать свой мини-игольник... Но лишь за несколько секунд до того, как я вырубил и его. После чего бросил: 'Бежим!', - и, зацепив за руку стоявшую на низком старте Марину, помчался к забору.

Ну, про результат я, конечно, сказал чистую правду, однако ход драки пошёл всё же не по моему сценарию, драться парни умели. Просто без ежедневных спаррингов, отработок и шлифовки техники навыки постепенно теряются, и они оказались такими вот 'потеряшками'. Помотали меня изрядно, и это чудо, что я их одолел. Даже Марина в один скользкий момент вмешалась... Но об этом позже. В итоге на драку мы потратили непозволительно много времени, которого нам не хватило, чтобы ускользнуть.

...Впрочем, я не питал иллюзий, ускользнуть бы нам в любом случае не дали. Взяли бы тёпленькими на выходе из парка - как максимум. Но нас взяли почти сразу, метрах в двухстах с той стороны забора, когда мы толком ещё не отдышались.

- Стоять! На колени, руки за голову! - услышал я до боли знакомую фразу из уже другого моего запоминающегося дня, худшего, наверное, за всю недолгую жизнь.

- Делай как я! - прошептал я, выполняя команду гвардейцев. Простой патруль из двух человек, и даже без брони... Но с активированными игольниками. Боевыми, не чета пукалкам частной охраны.

- И что, ты не будешь драться? Позволишь себя связать? - глаза Маины расширились от удивления, изумления и ужаса одновременно. Я, эдакий бог, гроза силовых ведомств планеты, пасую перед двумя засранцами в форме? ДВУМЯ? После массовой казни трёх или четырёх десятков их собратьев перед всей Альфой? Этот диссонанс будет с нею долго.

- Если попытаюсь - они меня пристрелят. Тебя, если дёрнешься, кстати, тоже.

Вопросов больше не было.

* * *

И вот я в камере. В участке гвардии. В нанадцатый раз в своей жизни. Нет ничего более постоянного в ней, чем периодические попадания в застенки. Местные не в курсе, кто три месяца назад разгромил их коллег, и что я с ним одно и то же лицо, и слава богу. Камера общая, не одиночная. Но ничего эдакого - здесь, в Центре, всё красиво, законно... И вообще зашибись. Тоже створки, без доисторических решёток. 'Пассажиров' не много - два туриста из Канады, обрадовавшиеся моему английскому, как дети, какой-то шарлатан - мелкий шулер, 'обувавший' лохов на аллеях парка в какую-то игру с мелкой моторикой, двое пьяных в нестоячем состоянии и трое ребят, попавших сюда за драку. Час ранний, вечер только начался - у камеры сегодня всё ещё впереди. Кроме канадцев, я ни с кем не общался, да и от тех отбился быстро - было не до них. Всё смотрел на хронометр (браслет мне оставили, о чудо) - через сколько времени сработает 'автовызов' подкрепления?

Насчёт охраны и сопровождения у меня недавно состоялся очень долгий и интересный спор с Мишель. Не спор, битва. Было это связано с Сильвией, со свиданием с нею. В итоге я уломал эту белобрысую прелесть, что с момента 'линяния' из кабака на мотоцикле, меня никто не сопровождает. Она согласилась с неохотой, но практика показала, что моя персона не так уж сильно кого-то интересует.

Сегодня решили расширить границы дозволенного и отправить за мной лишь микродроны. Групп сопровождения рядом не будет. Будет ГНР, в нескольких кварталах, но визуально 'пасти' меня им приказа нет. ГНР на самом деле корпусом используются часто, как запасные варианты охвата большой территории при охране нулевого объекта, или для мобильного перетасовывания кого-то куда-то. Опыт их использования есть, и девочки как бы официально пасут не персонально меня, а страхуют всех нулевых в этой части города. Угу, конечно. Тут хоть и Центр, но вряд ли её высочество инфанта решит посетить Центральный парк. Или её шебутной братец.

С одной стороны мне такая схема охраны нравилась - интиму с Мариной девочки мешать не будут. Но с другой, в случае неожиданного нападения, если не успею среагировать сам... Они прибудут только к шапочному разбору, когда моё тело будет остывать. Но я пошел на это, ибо был совершенно уверен - никто на меня охотиться не станет. До простых бандитов ясно довели, что они зацепили КОРПУС, от корпуса и отхватили, а родственникам некоторых особо важных погибших пояснили, что в деле была замешана боковая кровь Веласкесов, и лучше им вообще забыть, что они чьи-то родственники. А самый идеальный выход - задуматься, как тяжёл воняющий пластмассой воздух колониальной Венеры, как вреден для их здоровья. В Веракрусе или Сальвадоре дышится наверняка легче. А если бы меня хотел убрать сеньор Феррейра - уже давно убрал, и никакие хвалёные меры безопасности корпуса его бы не остановили.

Сработала система вызволения из неприятностей быстро. Уже через два часа за мной пришли два необъятных, но вежливых охранника и повели в кабинет следователя. В котором в 'гражданском' строгом деловом костюме сидела и пила терпкий (судя по запаху) кофе Катарина. Мой куратор и персональный инструктор скользких дисциплин, которые не преподают ни в одной академии, кроме разве разведки и контрразведки. Сука из сук, но МОЯ сука из сук, которую я обожаю, как бы иногда ни хотелось её задушить.

- Присаживайтесь-присаживайтесь, молодой человек! - ехидно ухмыльнулся комиссар. Описывать его внешность и внутренности не хочется - таковых комиссаров у меня в жизни было много, а будет ещё больше. - Что же это вы так, хороших знакомых подставляете? - Кивок на Катюшу. - Не было других способов найти себе приключения? Обязательно сделать что-то противозаконное?

- Мы хотели договориться, и даже оставили им золото, - парировал я. - За пользование услугами этой части парка.

- Вы избили четверых охранников при исполнении! - повысил он голос. Видно, думал, я проникнусь. Катарина незаметно для этого типа презрительно скривилась. - У одного ЧМТ, травма серьёзная, есть протокол обследования. При чём здесь золото и пользование услугами?

Я молчал. А что ему можно было сказать? Он не на том уровне пытается общаться с нами, на какой мы ему намекнули.

- В общем, Хуан, за вас походатайствовали, - решил он не позориться, ибо что-то понял. - УплАтите штраф. Оплатите компенсации избитым, за которые они согласились считать, что 'поскользнулись и упали, нанеся себе ушибы и повреждения'... - Комиссара перекосило, но ничего, милый, терпи. Тебе же тоже на лапу сунули. - ...И... Пока - свободен.

- В смысле, свободен?

- В смысле, можешь идти, - указал он на створки.

- А Марина? - не понял я и грозно нахмурился.

Комиссар нахмурился тоже, но иронично.

- К сожалению, её я отпустить не могу.

- Что за новости? - напряглась Катарина. Видно, этот момент оговорён не был. Впрочем, она же явилась вызволять меня, вот про Марину эти гады решили промолчать, и струсИть отдельно, по факту моего фактического освобождения.

И тут комиссар сделал ошибку - открыто продемонстрировал торжество.

- Ваша супруга, сеньор... Ши-ма-нов-ский... - сверился он с вихрем на столе, - избила сокамерницу. Нанесла ей тяжкие повреждения. Она изолирована, и над нею висит отдельное дело, куда интереснее вашего хулиганства... - Глазки подонка 'поплыли' от эйфории золотого блеска. Видно, что-то действительно серьёзное. Марина-Марина! Да что ж у тебя сегодня за тяга к приключениям-то?!

- Сильно избила? - стараясь держаться ровно, ухмыльнулся я.

- Выбила глаз. Выдавила. Рукой.- Комиссара перекосило - видимо, мяса-крови там было много, и подобных ужастиков он не видел давно. - Это ОЧ-ЧЕНЬ серьёзное обвинение, сеньоры! - совершенно искренне сверкнул он глазами, глядя на Катарину. Намекая, что отдельная такса настолько большая, что мы должны не дёргаться, а бежать в банк, если он ещё не закрылся.

Угу-угу. Не на ту напал. Не знает уважаемый мою Катюшу. Та вздохнула, равнодушно зевнула, и, игнорируя какие бы то ни было требования, осмотрела ногти на правой руке.

- Сеньор, мы так не договаривались.

- Сожалею, но это на самом деле так. Она находится в отдельной камере, и ей грозит дело об изуве...

- Сеньор, это ваши сложности! - отрезала моя валькирия. - Или вы сейчас приводите девчонку и мы все вместе уходим, или...

- Или...? - нахмурился комиссар, понявший, что сел в лужу, что-то не так, но панически не понимающий, что именно.

- Или я встаю и ухожу, одна, - закончила она. - И последствия этого шага разгребайте сами.

Катарина вдруг встала... И сделала невозможное. Ничего не стесняясь, картинно забрала у опешившего сотрудника правопорядка со стола лежащие там золотые пластины. Конечно, это были те самые, которыми она меня откупила... Но сам сюжетный поворот вверг меня в ступор, хотя я эту милашку вроде как знаю, как облупленную. Фиг я чего-то понимаю в извращённой логике корпусных стерв!

Комиссар не знал логики корпусных стерв даже на моём уровне. И единственной его реакцией на раздражитель стало удивлённое мычание с отвиснутой челюстью.

- Итак, вы ведёте девчонку? - выжидающе сверкнула глазами Катарина.

Пауза. Очень длинная и очень задумчивая. Наконец, комиссар принял решение, посчитав, что его всё же 'берут на пушку'.

- Нет, сеньора. - Он попытался изобразить торжество, но ничего не вышло.

- Что ж, тогда всего хорошего. Искренне желаю вам успехов в дальнейшей карьере, сеньор комиссар. Они вам понадобятся. - Она встала, аккуратно поправила юбку, подошла к створке... Открыла её... И вышла. Через секунду створка встала на место.

- Это что было? - перевёл комиссар взгляд на меня.

- Не знаю, сеньор, - покачал я головой. - Но очень рекомендую вазелин. Простое и недорогое средство. Есть в любой аптеке. Помогает от...

- Заткнись! - заревел он, покраснев, как двести тридцать восьмой плутоний, шандарахая кулаками по столу.

Я пожал плечами.

- Тогда вызовете сопровождение меня в камеру. - Теперь встал и я.

* * *

Нас освободили через час. Причём охранники, ведшие меня в секцию хранения личных вещей, были явно напуганы.

- И что, сразу нельзя было использовать силовой вариант? - усмехнулся я, садясь в 'Эспаньолу'. - Столько золота сэкономили!

Катарина на водительском сидении скупо пожала плечами.

- Зато тебя 'засветили'. И, скорее всего, навсегда.

Теперь пожал плечами я.

- Как будто я не был засвечен.

- Был. Но уровнем выше. А теперь о тебе знает и гвардия. И вообще всякое отребье.

- Ну, чуть раньше - чуть позже это произошло бы, - хмыкнул я. - Так что...

Мне было всё равно. 'Засвет' ничего не менял. Хотя теперь отмазываться от навязываемой охраны будет куда сложнее. Как и было всё равно, что стало с комиссаром, получившим вместо палёной орлятины кучу головной боли.

- Ну, а ты что натворила, горе моё? - откинул я со лба съёжившейся на самой задней сидушке Марины выбившийся локон. Локон был не выбившимся... Скажем так, вся причёска у неё была... Выбившаяся. Хотя волосы она последние полчаса отчаянно и пыталась привести в порядок. Кроме этого у неё была размазана вся косметика, но последнее меня смущало мало.

- Хуа-ан, они мне платье порвали! - Марина разрыдалась резко, с места в карьер, наклонившись и уткнувшись мне в плечо.

- ...Две шалавы это были. Прицепились, пытались 'поставить на место'. Посчитали, какая-то лохушка. Лохушка в хорошем платье! - заметила она, указывая на рваньё в котором сидела. Всё, что осталось от её сегодняшнего наряда.

- И что хотели? Чтоб ты им деньги все свои перевела? Браслеты-то нам оставили...

- Деньги - само собой. И платье хотели. И чтобы я... Кое что сделала им, сексуального характера. - Мордашка благоверной напряглась. - А я такое не делаю, я не из ЭТИХ. - Её перекосило. В данном случае важен был факт, что её покоробило больше всего. Ни платья, ни денег она отдавать не собиралась, но это понятные требования. А тут - беспредел. - И розы жа-алко! - Она смахнула очередную слезинку, но, подумав, но рыдать больше не стала. - Красивые розы. Бы-ыли!.. Бо-ордовые!..

- Я тебе другие куплю. - Я погладил её головку.

- Вот именно, это будут другие! А те!..

И не поспоришь. Но убегая от озера, о розах мы думали в последнюю очередь. Повезло сегодня кому-то...

- Так что ты с ними сделала? С шалавами? - вернул я русло.

Довольная улыбка.

- Глаз выбила. Одной из них. Не фингал поставила, а выдавила, выбила. Вырвала.

- Повредила глазное яблоко, - прокомментировала медленно вращающая 'баранку' штурвала, но внимательно нас слушающая Катарина. Видно, успела ознакомиться с обстоятельствами дела. - Необратимые повреждения и всё такое. Восстановить зрение невозможно.

Тошнота к горлу подступила и у меня.

- А ты так можешь? Ударить, и... И рука поднялась?..

- Хуан, я из Северного Боливареса! - грозно вскинула носик Марина. - И не смотри, что я там больше не живу. Навыки и понимание жизни останутся со мной навсегда. Я знаю, как можно и нужно ставить всякую мразь на место.

Я видел, заговаривается. Драться - она бы дралась с ними, в любом случае. Но после знакомства со мной... Изменилась. Стала жёстче. Это я её такой сделал, и должен нести за это ответственность. Для начала организовать курс воспитательных работ по этому поводу. Но отложим сей вопрос не на сегодняшний день - сегодня и так достаточно.

Но в любом случае, получается, девочки были не правы по ИХ, околобандитским/трущобным понятиям. И Марина предварительно попыталась дать им это понять. Но те понимать не захотели. Оттого и получили по максимуму - а в максимуме Марина разошлась - так разошлась.

- Я медик, - продолжила благоверная, помолчав, отвечая на первую часть вопроса. - Врач. Военно-полевой хирург. И мы уже проходим операции - режем, шьём, ассистируем. У нас идёт усиленная подготовка к войне, из нас стараются выжать максимум. Я не боюсь вида крови или вскрытых органов; мы всё это проходим в 'полевой' обстановке.

- И трупы режете?

- В том числе. На трупах как раз и тренируемся - не на живых же. Или ты думаешь, их сразу сжигают?

М-да, такое про родную власть я не знал.

- Да не думай плохого, - махнула она. - Это либо бомжи разные, либо гастарбайтеры. Граждан Венеры обычно к нам не доставляют. Только те, у кого родных нет, кого забирать некому, или кому личность установить не удалось.

- И такие бывают?

- Угу. Вот я... Натренировалась - сформулировала она. - А тут надо просто правильно попасть, правильно надавить - ничего сложного.

- Ваших преподавателей нужно срочно в инструкторы корпуса! - вырвалось у меня. - Такого у нас я ещё не видел.

- Увидишь, - заметила Катарина. - У тебя ещё всё впереди. У нас не хуже учат. Но в основном только как калечить. С тем, как калеченное лечить - только самые азы.

Теперь передёрнуло Марину. Один-один.

- Ладно, куда вас теперь, братцы-кролики? - снова усмехнулась наша спасительница. - Или вы думаете, я нанялась вас до бесконечности катать? Перебьётесь!

- Давай в магазин одежды... Хорошей, - поправился я, глядя на остатки платья спутницы. - И поближе к её дому - чтоб потом недалеко было ехать.

- Принято, - невозмутимо сказала Катарина, но даже не прибавила скорость.

- Ладно, дальше что было? - решил я вернуться на скользкую тему. - Вот ты ударила... Выдавила... - Ух, опять коробит! При одной мысли!

- Дальше? - Наивно-покровительственный взгляд прирождённого хирурга. - Дальше эта дура завизжала, а её подружка грохнулась в обморок. Вбежала охрана, меня 'выключили' током. Очнулась в одиночке. Помыла руки, тщательно вымылась, и... Всё! Платье жалко. - Новый вздох.

- На допрос тебя не водили?

Она нахмурилась.

- Не успели, наверное. Там же освидетельствование жертвы, всё такое. Время надо.

- И что теперь будет? Это же... Я её искалечила, как такое спустить на тормозах?! - В глазах благоверной не было ни единого намёка на сожаление. Неужели это я так влияю? Или не только я?

- Та дура наверняка 'поскользнулась и упала', - усмехнулась из кабины пилота Катарина, поясняя. Для неё секретов в подобных проделках не существовало. - И сама себя поранила. Наширнулась на что-то. Делов-то. А вот с частной охраной им теперь самим разруливать - ведь с ними связались, уточнили, какой откат, чтоб струсить с меня. И те согласились... - Последняя реплика предназначалась мне. - Эх, Хуан! Возмутитель ты наш спокойствия! Всё в игры играешь. Не думала, что скажу эту сакраментальную фразу, но когда же уже за ум возьмёшься? Пацан-пацаном! Один выпендрёж на уме!

- Катюш, я и есть пацан. И это ваши сложности, что некоторые про сей факт постоянно забывают.

Помолчали.

- А вообще, сегодня это были не мои приключения. - Я перевёл взгляд на опешившую благоверную. - Сегодня 'шкодил' не я. И почему она это сделала - узнаем, как только её переоденем.

Марина закашлялась, затем опустила голову и сникла, и до самого магазина почти ничего не произнесла.

* * *

- Ну, начинай, - завязал я беседу, когда мы вышли из магазина одежды. Катюша не стала нас ждать, сразу, как высадила, помахала ручкой и уехала - до дома Санчес тут было два квартала. Мы не насиловали оставшуюся у меня золотую наличность и одели Марину по минимуму - уличные повседневные брючки, носкую блузку... Да общими усилиями с продавщицами расчесали её перед зеркалом и окончательно смыли косметику - пусть без неё походит, она мне такой нравится.

- Что начинать? - Марина сделала вид, что не поняла, о чём я.

- Зачем ты пыталась казаться той, кем не являешься? Глупой крышелёткой, жадной до безрассудных приключений на свою задницу. При том, что очень даже являешься, но тем, на кого пыталась походить, до тебя далеко. Меня вполне устраивала честно-спокойная рассудительная умная Марина, всё понимающая и много просчитывающая, которую если и заносит, то только уж очень сильными эмоциональными порывами. Зачем пыталась казаться... Агрессивной? Импульсивной? - не мог подобрать определение я. Слово вертелось, но срывалось.

Марина опустила голову, какое-то время шла молча. Несмотря на мой скромный словарный запас, она меня поняла.

- Карусели. Ты пыталась доказать... что сильная, - продолжил я. - Сильнее, чем я думаю. Не хуже некоторых. И в платный парк помчались, чтоб выглядеть не хуже некоторых. По той же причине ты накинулась на тех двух охранников. Отвлекла их на мгновение, облегчила мне работу, хоть и получила слегка.

- Ерунда, заживёт, - махнула она рукой. Действительно, перепало ей совсем немного для дочери Северного Боливареса, привыкшей к схваткам за право жить.

- Ну и? Мне продолжать? - нахмурил я брови. Безрезультатно, её не проняло. - А что было в камере?

- А вот в камере было совсем другое! - возразила она, и глазки её испуганно (или зло) засверкали. - Камера - это чисто наши разборки! - Под 'нашими', видимо, имелись в виду взаимоотношения преступных или близких к ним элементов друг с другом. - Это - случайность.

Я отрицательно покачал головой.

- Ещё вчера, до знакомства со мной, ты бы не покалечила ту сучку. Несмотря на то, что могла бы это сделать. Но сегодня сделала. Потому, что ОНИ жестокие. Правильно?

Марина испустила тяжёлый-тяжёлый, но вместе с тем облегчённый вздох.

- Хуан, как ты предлагаешь мне быть? Как себя вести?

- В смысле?

- В смысле, тебе нравятся ОНИ. И не только ангелы - такие женщины вообще. Такой психотип. Сильные. Жестокие. Уверенные в себе. Смелые. Способные за себя постоять. А я...

Теперь вздох вырвался у меня. Как всё запущено!

- Марин, ты говоришь сейчас об ангелах. Да, они мне нравятся, как психотип... - Я замялся. Ибо никогда не утруждал себя вопросом, а каков же он, этот таинственный психотип, который мне нравится. - Ангелы мне подруги, понимаешь? Сёстры. Члены семьи и стаи. Но не объекты сердечных дел! Пойми разницу.

Она не понимала.

- Я с ними сплю. Мне прикольно. Тащусь от них! - использовал я сленговое слово. - Но не влюбляюсь. Это физиологический и одновременно психологический ритуал, но он не имеет ничего общего с настоящей любовью. - Из груди вырвался очередной вздох, но уже совсем другого плана. - Кроме одной единственной девушки-ангела, кто нравится по-настоящему. Одной на три сотни. Но она и ангел-то...!

- Паула, - понимающе склонила голову благоверная.

- Да. - Я повторил это движение.

- Ты её любишь? - загорелись огнём давнего интереса её глаза.

- Давай оставим этот вопрос на потом? - мучительно скривился я.

- Давай. Но 'потом' настанет сегодня вечером, Хуан, - отрезала она вроде мягким голосом... Но именно 'отрезала'. И глазками сверкнула. - Это не обсуждается: я больше не намерена жить, не зная, что будет дальше и что мне ждать. Я хочу хотя бы понимать, что у тебя в душе. Чтоб ориентироваться, когда...

- Когда я тебя брошу, - закончил я за неё.

Кивок в ответ. Ну, не такой сегодня и сложный ребус.

- Я бы использовала слово 'оставлю', - поправила она. - Даже если ты не захочешь, ты будешь вынужден это сделать. ОНИ тебя заставят.

- ОНИ? - усмехнулся я.

- Да. Одна из них. Ты ведь с Изабеллой до меня был на том озерце?

Я кивнул.

- Как догадалась?

- Они обе со мной встречались. Жаждали посмотреть, что я за птица. - Марина пренебрежительно скривилась - было видно, ни одна из сестрёнок Веласкес не вызвала в ней уважения и пиетета. - И Фрейя по виду не из тех, кто способен на глупые безумства. Она прагматична и рациональна, и хотя безумия не лишена, играет только по-крупному. То есть нечасто. И тщательно спланировав то, что спланировать можно. В отличие от этой мелкой дряни.

- Мелкая дрянь - твоя ровесница, - заметил я, намекая на слово 'мелкая'. Но оказался неправ. Сеньорита Санчес выдавила презрительную усмешку.

- Она слишком дрянь, чтобы не быть дрянью, и слишком мелкая в плане охвата и идеи поступков, чтобы не быть мелкой.

Пауза.

- Они обе безумные, Хуан. Хотя каждая по-своему. Фрейя не разменивается на мелочи, но если уж что решит... То решит. Как, например, её решение купить нам квартиру. НАМ!!! Это за гранью моего понимания. Мелкая же - само непостоянство. Огонь. Пламя. Она неумная, но агрессивная, импульсивная. Мужчины обожают таких.

- И таких обожаешь ты, Хуан, - закончила она. - Безумных. Активных. Сумасбродных. И ничего не боящихся. Твоя Паула ведь тоже из таких, неправда ли? Та вообще в ангелы пошла при своём статусе - сумасбродка из сумасбродок!

- Потому ты и была сегодня максимально... Безбашенна, - подобрал я оптимальнейший из эпитетов, передающий суть. - Чтобы тоже понравиться мне.

Она виновато опустила голову, но вину чувствовала лишь перед собой, за то, что неправильно что-то поняла. Что её раскусили.

Я остановился, провёл рукой по её волосам, до самых кончиков, откинув затем их за плечи.

- Марин, ты мне нужна такой, какая ты есть. Такой, на которой я женился. На другой бы я не женился, каков бы дамоклов меч над тобой ни висел. Понимаешь? Вот и будь такой, не меняйся!

- Но... - Она хотела что-то сказать, но я не дал.

- Хорошо, мы познакомились на танцполе, и вот тебе аналогии для сравнения.

Бэль - это народная карнавальная самба. Пожар из страстей и эмоций. Эдакий клубок нервов, не знающий, что сотворит в следующую минуту. Паула - фламенко. Постоянное движение, постоянное действие, бешенная кипучая энергия. Фрейя - танго. Аристократичное, но обжигающее, полное эмоций и страстей. Ты же...

Задумался.

- Ты - фокстрот. - Я выставил руки, как бы приглашая её. Она легонько присела, соглашаясь, опустила свои ладони на мои. Я взял её за талию, слегка выгнул и медленно повёл, спокойно считая про себя. Туда. Сюда. Поворот.Влево. Поворот. Мягкий, невесомый. Теперь вправо. Снова разворот. А теперь резкий, быстрый. И снова вперёд. И так далее. Дистанция разгона - пара шагов, но всем было понятно, что мы именно танцуем, посреди тротуара, в людной жилой части города. Но главное, понятно нам.

Марина танцевала на уровне любителя, но движения поймала быстро, и почти не сбивалась. Учиться ей и учиться, но сейчас мне нужно было совсем другое.

- В фокстроте есть своя прелесть, не находишь?

Находила. Млела. Глазки её сияли. Ей действительно нравилось. И сам танец, и то, где и как мы танцуем.

Шаг влево. Шаг вправо... А спинка ровная, тренированная! Может свести её с Гортензией? Вдруг поладят?

- В нём нет энергии, но он всё равно завораживает. Почувствуй его! - продолжал совращать я. - Для этого не нужна музыка, почувствуй его самим телом! Вот. Вот так. А теперь так. - Я её отпустил покрутил, медленно и величественно. Ну, вроде не совсем фокстрот, но какая разница? - А теперь снова на меня. И вот так. И так.

- ...И - поклон. - Я выпустил её талию, склонил голову. Она присела в реверансе. После чего поцеловать ей кончики пальцев, как завершающий штрих.

Вокруг к тому моменту собралась толпа человек из десяти людей, нам захлопали. И хлопали искренне - люди даже не заметили, что музыки нет. Значит, мы справились.

- Видишь, им понравилось! - констатировал я. - А тебе? Неужели нет?

- Ну, почему же... - Марина ударилась в краску. - Понравилось, ещё как... Но...

- У холодности фокстрота своя прелесть, моя дорогая. - Я чувствовал себя аристократом, и это непередаваемое ощущение. - Её не заменить огнём фламенко и пожаром самбы. И даже танго, несмотря на аристократичность, это совершенно другой танец.

- Ты нужна мне именно такой, какая есть. - Я снова развернул её к себе и обнял. Притянул. - Будь собой, Марин.

Наши губы встретились. И вместе с поцелуем от неё мне передалась такая эйфория, такое облегчение... Что пришлось срочно взять себя в руки, чтобы не запрыгать, как юнцу, впервые дотронувшемуся до девушки.

- Я люблю тебя, Хуан!.. - словно в неге, сбив дыхание, прошептала она.

'И я...' - хотелось сказать в ответ

Хапнул воздуха... Нет, удержался. Справился.

- Марин, ты небезразлична мне, - прошептал я вместо этого. Нет, люблю. Но моя любовь немного отличается от того понятия, которое в него вкладывает она. И именно этот вопрос я собирался сегодня с нею обсудить.

- Пошли к тебе? Есть разговор. - Нега постепенно сошла, как и волшебство момента. Но оно и к лучшему. Хочется иметь сегодня холодную голову. Это слишком важно. - Долгий-долгий, на всю ночь.

- Уверен? - Она таковой точно не была. Теперь, судя по бегающим глазкам, она была согласна и на подвешенное состояние. В любом качестве. Лишь бы я был рядом с нею.

- Да. Я попросил Мишель, чтобы сегодня они заглушили у вас все 'лишние' 'жучки'. Нам действительно о многом надо поговорить.

- Хорошо. Только давай зайдём в магазин - надо купить кое-что из продуктов. Беатрис с Эдуардо и остальными на ночь в рейд пошли, или как это у них называется. Война там всепланетная - несколько десятков тысяч участвующих... И у нас ничего из еды нет. - Она развела руками и вывернулась из объятий.

Я улыбнулся.

- Конечно. Вон, на той стороне, вроде красивый магазинчик...

* * *

'Извини, Марина! Но если я выберу кого-то из них, они съедят меня за связь с тобой!'

Хорошая фраза? Да-да, я тоже так думаю.

Но проблема в том, что, действительно, съедят. И я не смогу её защитить, как ни пыжусь себя в обратном убедить.

С Фрейей всё просто. Она сама на Марину надавит и сама процесс проконтролирует. Бэль... Этой чертовке я не смогу врать. Хоть убейте, не знаю откуда, но уверен в этом. А сказать правду, что за её спиной имею отношения какой бы то ни было стадии с её прямой соперницей и бывшей женой... Это всё, чемодан, дверь, район космонавтов, прощай Проект и удар сеньорин инвесторов в спину, в качестве зачистки. А Сильвия... Если нарушить договор с нею... То есть если заключить насчёт Марины соглашение, а после послать его в облако Оорта... Она даже слова не скажет. И будет мило улыбаться в глаза. Но с Мариной произойдёт несчастный случай. И я ничего потом не докажу, да и смысла доказывать что-либо не будет.

Я связан, по рукам и ногам. Да, Марину можно использовать, чтобы дразнить их. Любую из них, даже Сильвию. Но только до определённого предела, эдакого критического момента, точки невозврата, когда дальше только развод и отсылка её в действующую армию, как можно дальше от своей персоны. Что бы я ни придумал, всё будет работать только до этой самой точки. И у меня нет возможностей как-то что-то изменить. Альтернатива одна, плюнув на всех, выбрать саму Марину. Но проживу я после этого также недолго.

Как ей это сказать? Как объяснить своё бессилие теперь, когда ради её сестры я ухайдокал кучу народа, заимев славу очень-очень крутого, почти всемогущего перца? Она верит в меня, верит в мою силу... А лучше бы и дальше сомневалась, как первый месяц после знакомства.

Фокстрот... Да, она мой фокстрот, и этого не отнять. Но честнее будет не играться с нею до точки невозврата, оставляя вариться в соке из надежды, а закончить отношения сейчас, если она на это, конечно, согласится. Либо, а я чувствую, что не согласится, обрисовать ситуацию и предложить искать выход вместе. Может быть что-то и придумаем? Жизнь длинная штука, чего только в ней не бывает...

Такие мысли переполняли мою голову, пока мы катались по магазину с тележкой, нагружая её продуктами. Тарились, будто на неделю. Хотя, почему будто? У неё сегодня в распоряжении бесплатная тягловая сила в моём лице, почему бы не использовать её на полную катушку? Не всё ж таскать на своих хрупких девичьих плечиках.

Марина что-то щебетала, рассказывала о людях, которых я не знаю, что-то демонстрировала руками... Но мы оба понимали, это наигранное. Нервное. Фокстрот осложнял нашу жизнь, а не облегчал, ибо без него расстаться было бы куда проще. 'Она будет цепляться за любую возможность остаться в твоей жизни, - подлил масло в огонь внутренний голос. - Будет ждать, сколько понадобится. Хранить верность. Даже не зная точно, что это поможет. Господи, да она будет делать это, даже зная, что не поможет!..'

А я? Буду я цепляться за неё, или всё-таки приму решение и рубану с плеча?

А если рубану, не вернусь ли потом в эту же точку, в этот магазин у её дома, плевав на все опасности и угрозы, но потеряв самое ценное, что у нас есть - время?

Я не знал. Ни что делать, ни какие это будет иметь последствия. Бессилие незнания... Ненавижу!

- О, какие люди! - раздалось сбоку, из-за стеллажа с крупами, мимо которых мы шли. - Марина!

- Тори! - Перед нами появилась статная полногрудая брюнетка-латинос лет двадцати семи-восьми, с тележкой, на которой сидел мальчик лет четырёх, играя какой-то простенькой акционной игрушкой.

Девчонки обнялись.

- Хуан, это Виктория, моя соседка, - представила Марина мне девушку. - А это - её сын.

Виктория мгновенно состроила мне глазки, видно, мать-одиночка, но Марина тут же ей кайф обломала:

- А это Хуан, мой супруг.

- Су-пру-у-у-г?... - потянула брюнетка наморщив носик и... Затаилась. То есть внешне опала, но внутренне лишь перешла в режим ожидания. И если я прямо сейчас, когда благоверная отвернётся, дам ей какой-либо знак... Ночевать будет не обязательно в квартире Марины. Впрочем, сама Санчес этого не заметила, сильно нервничала по другому поводу - и слава богу.

- Ты же вроде была одна. И ты, и сестра. И сразу супруг...? - забросила первую удочку брюнетка.

- Он... Работает, - произнесла Марина, мучительно напрягая фантазию. - Не может быть постоянно в одном месте. Работа такая.

- Три месяца - вы же столько уже у нас живёте? И что, все три месяца в разъездах? - Взгляд на меня.

- Ну, прикинь! - оскалился я в тридцать два зуба. Чтобы выбить из под этой Тори иронию. Та сразу сникла - судя по строенным глазкам, ждала другого.

- И где же ты так работаешь? Кем? Наверное, что-то с космосом связано? Какой-нибудь военный космодром на лапуте?

- С чего ты взяла? - напрягся я. Не люблю точные характеристики: детали, по которым они сделаны, они могут сказать слишком многое сведущему человеку. Тори пояснила:

- Загар. Ультрафиолет. Там много ультрафиолета на этих лапутах.

Ультрафиолет на базе используется для чистки помещений от всякой живности. И ультрафиолет тоже. Так же его используют в качестве естественного источника витамина 'D'. У нас для личного состава полный цикл по витаминам, всё по науке, вот и гоняют периодически загорать. Последние три месяца, пока меня никуда не выпускали, а интенсивность занятий упала, я предпочитал 'фиолетиться' в нашем бассейновом комплексе. Это где одновременно и сауна, и зона релаксации, и парная, и всё на свете - ну, не люблю по соляриям валяться. А под тем же УФ, но под водой, на пятидесятиметровке... На время... С последующей сауной... Класс! Особенно с кем-нибудь на спор, кто быстрее.

- Почти угадала. - Я сделал большие заговорщицкие глаза. - Я - убийца. Нет-нет, не думай, - замахал руками. - На службе государства, ничего противозаконного. Но тут уж куда и насколько Родина пошлёт...

Виктория засмеялась, но жиденько. Она понимала, что я шучу, но мои чересчур серьёзные глаза от заливистого смеха останавливали.

- Вы же, сеньорита, кем будете? И сколько лет вашему кавалеру?.. - указал я на мальчика

- Четыре с половиной. А почему...

Дальше мы покатили по магазину вместе. Марина, почуяв соперницу, да ещё весьма и весьма наглую, скукожилась, чуть отошла в сторону и тоже затаилась, следя за развитием событий. Что-то отвечала, что-то Виктории в разговоре поддакивала, но вяло. Я не провоцировал на ревность и вёл себя достойно - она ж не Фрейя, чего её просто так злить? Но это и не было нужно - она и без меня справлялась с собственным накручиванием. Ну что ж, пусть будет так. После фокстрота нам нужна пауза, и даже хорошо, что мы встретили её такую сексапильную соседку.

Так потихоньку мы затарились всем, что хотели, и поехали к кассам. Разговор сам собой 'потеплел', Марина, убедившись, что я не мачо, не пропускающий ни одной юбки, а просто уж очень вежливый кабальеро, немного оттаяла. Да ещё мальчик Тори начал что-то канючить, ныть, отвлекая часть маминого внимания. В общем, решили закругляться.

...Не люблю déjà vu. Очень и очень сильно. Отдаёт дешёвым кино. Или дешёвым сериалом, в котором сценаристы исписались и гоняют события по одному и тому же кругу, лишь меняя декорации. Но жизнь - такой сценарист, что как к нему ни относись, а жить надо. Причём именно так, как она напишет, без разницы, талантливо это, или не очень.

В начале дня было déjà vu с днём прогулки с Бэль. Потом - очередной залёт в гвардию, тут вариантов для сравнения масса. Теперь же мне вспомнилась Гюльзар, алмазный священный круг у неё на груди и метательный нож в глазу бугая, мысленно прозванного мной тогда 'вторым', хотя технически ничего общего с той сегодняшняя ситуация не имела.

Их было пятеро. Молодые ребята, взвинченные, но не злые - эдакие гиперактивные переподростки. На вид не под наркотой, просто занимаются ремеслом, от которого адреналин сам прёт, без помощи химии. Только один из них, самый старший, лет тридцати, был более спокоен - сознание его тут же окрестило - 'Бывалый'. Остальные, видно, его воспитанники, которых он наставляет в своём сложном преступном ремесле.

Почему преступном? Потому, что как-то не сильно парни пытались скрыть своё оружие. У одного под курткой, у другого на поясе виднелись слишком многозначительные для опытного глаза бугорки. Остальные наверняка тоже вооружены, просто более осторожные. Вообще-то это спокойный район, относительно безопасный. Но не элитный, охраняемый тысячами бойцами частной охраны, и теоретически в простой магазин на территории мог зайти кто угодно. Парни ведь не грабить пришли - этот момент я почувствовал бы куда лучше. Парни спешили, просто спешили. При их потенциальном ремесле это вполне укладывается в любые гипотезы. Просто были слишком нервными, и со слишком сильным самомнением, чтобы пытаться решить свои проблемы, проявляя уважение к другим людям. Такие встречаются где угодно, на каждом шагу, и в любой иной раз я сам бы не обратил на них внимания...

Но сегодня был слишком необычный день, чтобы Мироздание под его завершение не выпендрилось.

- Расступись, народ! Мы опаздываем! Расступись! - Парни накидали две тележки продуктами и быстро мчались к кассам. Кричал не самый молодой из них, но по виду самый... себялюбивый. Вот так бывает, смотришь на человека, и видишь, как он сильно себя любит, хотя вы ещё словом не перекинулись. Лет ему было чуть за двадцать пять, но после 'Бывалого' я его оценил, как самого серьёзного противника. Этот однозначно убивал - глаза выдавали в нём волка; он был слишком опытен в деле лишения жизни для своего возраста, отсюда и диссонанс с пренебрежением к другим людям. Впрочем, они убивали все, кроме, возможно, самого молодого, что держался в стороне, которого я мысленно прозвал 'Пятый'. Но этот был именно нагл, и напорист. 'Наглый' - само по себе прилипло прозвище.

Все, кто был за нами в очереди, действительно, подались в стороны. Народу там было немного, человек пять, и никто не торопился настолько, чтобы спорить с подобным контингентом. И я бы пропустил - тоже никуда не спешил, ничего эдакого. Но мы уже въехали в закуток между кассами, и расступиться не могли технически. А сдавать назад... Это было бы подчинением, демонстрацией слабости. Не при двух прекрасных сеньоритах. И кстати, подошла наша очередь выкладываться на транспортёр, так что тем более парни в пролёте.

- Эй, пропусти! - 'Наглый' встал в метре от меня, грозно сверкая глазами. Я-прежний бы обкакался от страха, ибо повторюсь, это были глаза убийцы. Марина юркнула за цепочку, на линию соседней, неработающей кассы, и смотрела на всё распахнутыми, как пять империалов, глазами. Не могла поверить, что это происходит в её новом благополучном районе? Как я ей сочувствовал. Виктория же сообразила быстрее, и ещё при подходе тележного поезда схватила сына и отошла назад, оставив свою тележку мне.

Я не сдвинулся. Показывать слабость не хотелось больше, чем драться. Хотя понимал, что пахнет очень сильно жареным. Тело моё внешне оставалось расслабленным, но приготовилось к экстремальному режиму, срыву в крутое пике. Мозг же лишь повторял про себя: 'Только этого не хватало! Только не сейчас! Что за глупая ирония!..'

- Эй, я к тебе обращаюсь! Проваливай! Мы спешим! - повторился 'Наглый'.

- А волшебное слово? - усмехнулся я. Спокойно, будто за мной рота спецназа с винтовками наизготовку.

- Какое слово? - Тип нахмурился. - Чел, ты хочешь проблемы?

Парни определённо не с этого района. А с подобного тому, с которого свалила Санчес. Вести себя в обществе не умеют ну совершенно!

- Такое волшебное слово: 'Сеньор, извините, но мы спешим. Не могли бы вы пропустить нас, ПОЖАЛУЙСТА!' Так говорить тебя не учили?

В мозгу 'Наглого' что-то переклинило. Неплохим он был человеком. Просто очень глупым. И не в том районе вырос. Если бы он был один... Мы бы разминулись. Он бы признал, что неправ. Но стереотип бараньего стада, когда отыграть не позволят те, кто на тебя смотрит сзади... И 'Бывалый' не вмешался, падла! Хотя мог. Стоял и смотрел, чем кончится дело. Видимо, в группе свои иерархические тёрки, и ему надо поставить юнца на место, объяснив, что наглости тоже должен быть предел, причём лучше это сделать чужими руками. В общим, выхода из ситуации просто не было.

- Слушай, последний раз тебя прошу. По-испански. Отойди с дороги, - всё-таки что-то чувствуя, попытался решить проблему тип, не потеряв лицо. Эх, парниша-парниша! Знал бы ты, как ультрафиолетово мне твоё иерархическое положение! Плевал я в него прямо с лапуты!..

- А что будет после последнего раза? - нагло усмехнулся я, демонстрируя полное отсутствие страха. Для уличной гопоты это разрыв шаблона, выбивает из колеи. Но к сожалению, парни выросли из штанов простой гопоты, и серьёзно остановить их это не могло.

- А то тебя попросит отойти мой дружок. - 'Наглый' решился идти ва-банк и... Вытащил из-за пояса огнестрел. Небольшой, малокалиберный, но не менее смертоносный, чем 'большие' собратья. Видать, что-то совсем не так у них в банде... Пардон, организации. Нервы на пределе.

- Ребят, вам точно это надо? - оглядел я пятёрку. - Вроде респектабельные, цивильные, а ведёте себя как конченые отморозки с Флёр-дель-Параисо.

- Ты, уважаемый сеньор, лучше отошел бы в сторонку. А то мы действительно спешим, - произнёс 'Бывалый', подливая масла в огонь. Угу, хрен моржовый. Точно, подставил своего. Мразь!

- Уберите оружие! Я вызываю гвардию! - пискнула продавщица за кассой в двух метрах позади меня, шизея от собственной смелости. Не каждый день, даже не каждый год в их магазине происходит подобное. Да, кстати. Круг вокруг нас стал совсем широким - все, кто стоял в нашу очередь, исчезли совсем, а люди из других очередей как раз начали теряться. Кроме Виктории, отошедшей ещё дальше и наблюдающей за развязкой с неким фатализмом в глазах, что всё будет хорошо.

- Конечно-конечно, сеньора. Сейчас, только этот юный сеньор отойдёт в сторону, - покровительственно улыбнулся 'Наглый'.

Я картинно вздохнул. Что ж, и так бывает.

- Парень, ты сам понял, что только что сделал? - кивок на ствол. Тишина. Недоумение у него на лице. Я пояснил. - Понимаешь, когда человек хорошо дерётся и использует в качестве аргументов кулаки, это даёт право оппоненту использовать свои в ответ, без ограничения. Когда он достаёт нож, это значит, что он согласен, что готов к тому, что в драке могут пырнуть и его. Если же достаёт огнестрел - то должен понимать и допускать, что теперь и в него может прилететь пуля. В качестве ответки.

- Слышишь, философ! Пошел вон отсюда! Нам надо пройти! - потерял терпение один из баранов. В смысле, его друг, то ли условно 'Третий', то ли 'Четвёртый'.

- Я не с тобой разговариваю! - рыкнул я, даже не глядя в ту сторону. Пронзил 'Наглого' горящим взглядом. - Я тебя спрашиваю, парнишка, ты достал пистолет, но готов при этом умереть? Ведь если нет, и ты только пугаешь, то это глупо. Смерть - суровая сеньора, игр с собой не прощает.

- А если да? - презрительно засияли глаза противника. Презрение было наигранное, мысленно он крепился, встретив человека, ведшего себя нестандартно. В его оправдание скажу, что стрелять тип всё же не собирался. Он был на нервах, на взводе, но даже так всего лишь пугал. И при отсутствии испуга с моей стороны усердно пытался найти способ выйти из ситуации с наименьшими потерями...

...Но я уже говорил про ультрафиолет, лапуту и его сложности.

- А если да - ты умрёшь.

Я был быстрее, хотя уже стоял на мушке. Рука под пиджак, в скрытую там кобуру памятного пистолета сеньора Серхио. Вытащить. Пока рука движется, отпустить предохранитель. Спуск. Бах!

В яблочко! В смысле, в лоб. Пуля маломощная, застряла в черепушке, но второй не понадобится. Тем временем вторая рука завершила своё движение, блеск 'флешки'. Вспышка.

- А-а-а-а-а! - заорал тип, что был следом за 'Наглым', хватаясь за глаза. Я же уже развернулся, (там было градусов сорок), и выстрелил в третьего. Тот тоже был опытный, проворный - уже достал свой пистолет но не успел вскинуть. Тоже яблочко. Ай да я!

- Назад! Руки! Поднять! Медленно! - переводил я прицел с 'Бывалого', на 'Пятого'. Эти черти протормозили, оружие достать не успели, и медленно отступали. Так, теперь тележки, толкнуть, в стороны. Шаг вперёд, ещё шаг... А теперь рывок к телу 'Наглого'...

Не успел. Впрочем, я и не думал, что успею. Но думал, что они побегут. Я потеряюсь из вида за тележками, и они смогут запрыгнуть за линию касс, где будет возможность спрятаться от пуль, и откуда гораздо ближе к выходу из магазина. Но 'Бывалый' не побежал.... А схватил так и стоящую невдалеке в ступоре Викторию, отцепил мальчонку и спрятался за неё. И после этого, спокойно достав оружие, сделал по мне два выстрела.

Гулкие хлопки малокалиберных пистолетов в закрытом помещении не оглушили, но ошеломили. Я не собирался устраивать бойню с заложниками. Я собирался дать им сбежать - это 'клиенты' гвардии. Звуки пуль, высекающих искры об алюминий тележек и декоративный кафель пола. Истошный визг Виктории, громкий плач ребёнка и крики других посетителей, где-то на периферии. Каким-то энным чувством отметил, что закалённая жизнью на своём районе Марина давным-давно юркнула под кассовый транспортёр, и это самое умное, что можно было придумать.

Нет, так мы не договаривались. Я вновь сделал рывок и прыгнул, в прыжке повалив ослеплённого камаррадо. Кувырок. Выстрел в 'Пятого', в пол. 'Пятый, сука, тем временем тоже сориентировался, даром что молодой -подбежал и схватил на руки орущего ребёнка - больше никого вокруг не осталось.

- Не стрелять! Не стрелять, говорю! - заревел я, как носорог в период гона. Медленно поднялся, держа за шею 'слепого'. - Дёрнешься, мразь, урою! - Это я своему 'клиенту'. До того дошло, выть перестал. Так, подвывал, на грани восприятия - зрение вернётся к нему не скоро. - Не стрелять! У меня ваш друг.

- А у нас твоя подруга. И мальчик. И что теперь? - усмехнулся 'Бывалый', и я услышал в его голосе панику. ТАКОГО похода в магазин они не планировали.

- Отпускайте заложников, и я отпущу вашего, - предложил я.

- И нашпигуешь нас свинцом?

- А вдруг вы меня?

- Логично. - 'Бывалый' скривился. - Нет, что-то не хочется. Давай лучше так, считаю до трёх, и если ты не отпускаешь нашего, мы дырявим твою девчонку. Или её отпрыска. Согласен?

- Как только вы кого-то из них продырявите, лишитесь живого щита, и я вас грохаю. Не думаю, что вы на это пойдёте.

- Но нас двое. А ты один, - бодрился Бывалый, понимая, что с моей подготовкой и готовностью спокойно, без эмоций жать на спуск, так себе аргумент.

- Эй-эй! Я ещё жить хочу! Я согласен! - 'слился' 'Пятый'. И это хорошо, хоть в нём я не разочаровался. - Давай, ты идёшь своей дорогой, мы своей!

- Ага, чтобы он нас продырявил в спину? - прокаркал 'Бывалый'. - А ты не трясись, сука! - несильно ударил Маринину соседку по шее рукояткой. Та, действительно, начала с испугу подвывать.

- Эй-эй! Полегче! - вспотел от напряжения я. Я искал возможность кончить их - мне даром не нужны были эти переговоры... Но даже если пристрелю одного, а я смогу, вот прямо так, невзирая на щит, второй успеет выстрелить. А вот в меня, или в заложника...

- Так стоп! Не стрелять! Не стрелять, говорю, я без оружия!

Мы невольно повернули головы. Марина, собственной персоной. Вылезла из-под кассы, руки в стороны вверх, демонстрируя пустые ладони. Медленно приближалась к линии, нас разделяющей.

- Я без оружия! Не стреляйте! Я не участвую в ваших разборках! И я знаю, что надо сделать, чтобы все остались живы.

- Я из Северного Боливареса! - заорала она, когда 'Бывалый' перевёл ствол на неё. - Я уже была в такой ситуации, и знаю, что говорю! Не стреляйте!

- Не стреляй! - 'приказал' 'Бывалый' 'Пятому'. Тот в ответ кивнул. - И что? - А это Марине.

- Он убьёт вас. Убьёт в любом случае. У него такая подготовка, что вам и не снилась. Поверьте, я знаю, что говорю, я его жена.

- И кто же он такой, что у него такая подготовка? - усмехнулся этот тип.

- Не важно, - ушла благоверная от ответа, мучительно задумавшись. - Но у него 'троечка' 'погружения', если тебе это что-то говорит. Он прошёл 'мозговёрт'. - Пауза. В глазах 'Бывалого' появилось осмысление - он знал, что это, не понаслышке. - Мальчики, мы просто пришли за продуктами, - продолжала она. - Нам не нужна кровь и смерть. Опустите пистолеты и бегите. Скоро здесь будет гвардия. Он не будет стрелять, если вы опустите оружие.

- Марина, уйди с линии огня, мать твою! - взревел я и сдвинулся влево, но благоверная сдвинулась тоже, намеренно держалась между нами, путая мне все планы.

- Хуан, хватит смертей! Я врач, должна лечить, а не хоронить! А вы можете убежать. - А это им. - Вы же хотите ЖИТЬ?

Не знаю, что творилось с её лицом и глазами, но говорила она настолько убедительно, что я и сам вжал голову в плечи. Её слова отдавали в черепушке каким-то эхом, и я ей ВЕРИЛ. Что всё, что она говорит, так. Мой заложник завыл, его тоже коснулась магия её убеждения, и пришлось уже мне его приласкать рукояткой по шее.

- Эй, полегче! - крикнул теперь уже 'Бывалый', даже на беглый взгляд разомлевший, проникнувшийся магией голоса девочки из Северного Боливареса.

- Вы убираете оружие! - продолжала та - её больше ничего не касалось. - Не бросаете, а убираете. К себе, где оно у вас хранится. И отпускаете заложников. Хуан же отдаёт вам вашего. И вы уходите. Вместе. И никто ни в кого больше не стреляет. Всё понятно?

- Где гарантия, что он так сделает? - готов был сорваться, но из последних сил держался 'Бывалый'.

- Его честь. - Я аж отсюда почувствовал, как сверкнули гордостью её глаза. - Он же только что объяснил, что стреляет в того, кто сам готов получить пулю. Если вы не хотите убивать, то и он стрелять не станет. А ещё - моё слово. Слово Марины Санчес! А оно многого стоит, спросите любого в Северном Боливаресе.

- Ладно, лапанька, уговорила. - Не знаю, что чувствовал 'Бывалый, но у меня от её голоса по рукам шли мурашки. - Эй, парень! - Это мне. - Как тебе то, что сказала девка?

- Я согласен, - ответил я. Поднял пистолет вверх. Не бросил, просто поднял. Тут же максимально пряча тело за своим заложником.

- Я первый! Я первый! Я убираю пистолет! Смотри, я его убрал! - завизжал 'Пятый'. Как он не обкакался от такого?

- Мальчишку на пол, быстро!

Через три секунды сын Виктории стоял на полу.

- А теперь беги! Пошёл вон!

- Не стреляй! Ты обещал! Я убрал пистолет!

- Не стреляю! Беги, говорю, твою налево!

'Пятый' сделал шаг, другой. Отступал спиной, руку держал около кармана с пушкой, но слишком далеко, чтобы успеть что-то сделать, если я захочу его пристрелить.

- Теперь ты?

- Надо же, и правда держишь слово. - 'Бывалый был изумлён - сказать мало. Очень, очень-очень изумлён. С таким, видимо, встречался впервые.

- У нас принято его держать, - сверкала меж тем глазами, словно языческая богиня, Марина. - Отпускай Викторию!

- Конечно. Конечно-конечно! Вот, я тоже убрал пистолет... - Тип засунул ствол под куртку, правда, как и я максимально задвинувшись за корпус брюнетки. - Теперь пусть уберёт он.

- Хуан?

- Что. - В моём голосе было слишком много неохоты.

- Хуан, убирай! - скомандовала она.

- Не могу.

- Я сказала, убирай, мать твою! - взревела Марина.

Ладно, по-другому не получится. Хорошо, пусть будет так. Я тоже медленно, но аккуратно засунул пистолет под пиджак.

- Всё, убрал. Отпускай девчонку!

- Отпускаю. - Виктория была отшвырнута пендалем в сторону. 'Бывалый' медленно, боком, начал двигаться по направлению к кассам, держа руки перед собой. - Теперь ты.

Я повторил пендаль в отношении своего заложника, пнув его в сторону 'Бывалого'.

- Ты не успеешь его вытащить. Он слеп. А гвардия на подходе.

- Я его потом вытащу. Гвардии нечего ему предъявить. А до тебя я доберусь, говнюк! Ты попал, сукин сын, и даже не знаешь, как! - лучилось злобой лицо этого выродка. - Ты убил двоих моих людей, и этого тебе не простят!

- Не слишком ли много патетики, камаррадо? - ухмыльнулся я.

'Бывалый' прыгнул. Я ждал, что он это сделает, приготовился стрелять, но он оказался проворнее. Секунда, и теперь в его руках Марина, а я вновь за тележками, и несколько новых пуль застревают в консервах, колбасе, мясе и других упаковках с едой, коей набрано достаточно много, чтобы поглотить малокалиберные кусочки свинца. Будь калибр ствола чуть поболее, тут бы мне и трындец настал. Мой прыжок, прямо на четвереньках - под ближайший кассовый транспортёр. Тележки - лишь временная защита. Теперь же пули могут лишь поцарапать пол рядом со мной.

- Ну, где ты, урод? У меня твоя девчонка, видишь? - Вскрик - он ударил Марину. Та, видно, лягнула его, так как он ударил её вновь - Выходи, что же ты спрятался? А, герой?

- Хорошо! Не стреляй!

- Хуан, не надо! - А это Марина. - Он ничего мне не сделает!

- Сделаю, малышка. Сделаю... - коварно усмехнулся тот.

- Не сделаешь, - покровительственно хмыкнул я. - Я ведь слаще. Меня убить одно удовольствие - не то, что какую-то кошёлку из гетто. - Я начал медленно подниматься.

'Бывалый' мог меня пристрелить, его ствол изначально смотрел в мою сторону. Но то ли информация о 'погружении', то ли Марина слишком боевито себя вела, то ли всё вместе, но когда я смог открыть огонь, его ствол смотрел Марине в висок. Перестраховка, значит. При любом 'погружении' он успеет выстрелить, это гарантия получше, чем пытаться достать меня с моим ускорением.

- А ну спокойнее! Пристрелю стерву!

Но я знал, что стрелять он не будет. В смысле, сам. Первый. Прочёл в его глазах. Он слишком для этого боялся. Но его ствол находился слишком близко к голове дорогой мне девушки.

Сознание ускорить. На максимум. САМЫЙ максимум. Теперь эмоции. Очистить голову от всего. Это не Марина. Это андроид. И я - на учениях. И надо сделать всё, как на полигоне, без сучка и задоринки. Без боязни совершить ошибку. Потому, что когда боишься - совершишь. Просто потому, что эмоционален. Я - холод! Сам холод! Передо мной Цель, в голове техника, как её поразить, и я должен это сделать, по учебнику. И ничего лишнего!..

Спуск... И ещё раз. И ещё, контрольный.

Всё, сознание отпустить. Вернуться в нормальный режим восприятия.

Яблочко. Но кривое, косое. Грязное. Вторая пуля вошла над правым глазом подонка, пробила черепушку и вышла почти тут же через бочину черепа. Я как бы стесал пулей часть черепной кости - большего, не задев Марину, сделать не мог. Третьей его, конечно, прикончил как надо, в центр лба, но вторая...Премерзкое зрелище!

Марина тут же вырвалась, упала на колени, открывая мне простор для манёвра, но поздно. Я уже закончил. Просто действовал на ускорении, а несведущему человеку, понять такое сложно. Но всё равно молодец - мысленно её похвалил. И только теперь тело 'Бывалого' кулем свалилось на пол.

Живая. Живая и невредимая! Кажется, последним выстрелом зацепил ей волосы, но это ерунда. Не представляете, какое ощущение безудержного счастья навалилось на меня. Я смог! СМОГ! Выстрелить в НЕЁ! Отрешившись от эмоций. Я её спас, и...

...А остальное додумаю позже, когда успокоюсь.

Чуть дальше, метрах в двадцати, почти возле стеллажей, выла Виктория, приживая к груди совершенно спокойного мальчика - нервная система того нажала на тормоза, он был в ступоре. Пройдёт. У нас опытные психологи, выведут. А за витринным окном гудели сирены гвардии.

- Знаешь, родной, меня не устраивает, что тебя там кто-то когда-то заберёт, - произнёс я, догоняя ползущего без ориентиров и всё ещё подвывающего 'слепого'. - Передай им всем там привет, и скажи, что сами виноваты. - Спуск. И очередная пуля моего пистолета поцеловала его в темечко.

* * *

Хрясь! Голова моя отлетела в сторону.

- Хуан, ты вообще!.. С-соображаешь? - Жанка кричала на русском, еле сдерживая истерику. С её отменным самоконтролем. - Да ты... Ты вообще что творишь, а? - Хлобысь! - по другой щеке.

Я стоял и смотрел в землю. А что тут сказать? Сам бы себе вмазал куда сильнее. Но déjà vu, эта проклятая память моего беспомощного прошлого.

Глупо. Очень глупо. Но не мог я поступить иначе. Я всё же пацан, мальчик. Далеко мне до мужа. Надо признать это и не ерепениться.

А сейчас ещё и Катарина подъедет. А уж эта всыплет - так всыплет, от души. А что сотворит после неё Мишель... Лучше не думать. Эдак по-свойски сотворит, по родному.

- Ну, нам это, руки уже можно опускать? - произнёс старший группы реагирования гвардии. Девочки как получили приказ держать всех на мушке, так прилежно и держали, невзирая ни на какие наши эмоциональные с Жанкой разборки. Гвардейцы не сопротивлялись, и тоже были захлёстнуты видом избиваемого хрупкой девушкой меня. Мужики, что с них взять.

- Да. Вольно, отставить держать под прицелом! - обернулась к своим Жанка, немного придя в себя. Снова поворот ко мне. Вздох, но уже тише:

- Эх ты, добрый молодец! Ладно, с тобой не я разговаривать буду. Приводи себя и своих в порядок, я пошла по поводу договариваться.

Имелось в виду, по поводу того, что меня у гвардии забирают. Второй раз за сегодня, но в этот раз спокойно, на законных основаниях.

Взвод Жанки, назначенный сегодня в качестве ГНР, приехал через несколько минут после гвардии. Говорит, мчались, как угорелые, с сиреной, просто вечерняя пробка - раньше не успели. Меня под белы рученьки в тот момент уже вывели и допрашивали, но в 'Аранье' ещё не заперли, и вообще сегодня гвардейцы проявляли ко мне уважение. Вид валькирий с винтовками застал стражей порядка врасплох - никто не успел даже подумать о сопротивлении. Впрочем, когда подумали, решили не сопротивляться тем более - после событий месячной давности, корпус приобрёл в городе такую славу, что хоть вешайся. Причём о расстреле в управлении почему-то никто не вспоминает, словно это был иной эпизод. А вот о том, как Бергер пристрелила капитана, а девочки Терезы расхайдокали 'Араньи' из деструкторов... Это помнят все. Как и результат следственной комиссии по тому инциденту. Сегодня Жанка и компания были не по форме, в гражданском, но все надели шлемы и держали в руках типовые винтовки - спутать девчонок с кем-то иным, кроме ангелов, невозможно.

- Всем стоять!

- Никому не двигаться!

- Департамент безопасности!.. - Так прибыла кавалерия. И завертелось.

Виктории вызвали срочную психологическую помощь. Не ей, малышу. И куда-то повезли на другой машине, не нашей, приехавшей после Жанки. Марину допросили, как и меня, но мы всего лишь подтвердили данные камер, которыми гвардейцы уже владели. Претензий к нам не было, а что было - решалось в рабочем порядке, мы могли ехать. Но у меня свербело.

- Сеньоры, могу я поговорить с этим типом? - указал я на 'Пятого'. Того уже чуть-чуть побили, он сбивчиво давал показания, но было видно, самое страшное его ждёт впереди. Когда до него доберутся свои, в смысле, бандиты. Ну, и меня тоже побаивался - куда ж без этого.

Комиссар, которому мы испортили сегодняшний вечер, а вероятно и ночь, тяжело вздохнул и махнул рукой, мол, 'куда я от вас денусь'.

- Не калечить! - только и предупредил он. - Он нам ещё нужен.

- Есть не калечить! - козырнул я. И махнул двум девчонкам - помогайте. Конечно нужен - на кого-то же всех собак повесить придётся?

- Ах ты ж сука! Думал, далеко уйдёшь?

Удар. Ещё удар. И ещё. Я бил не сильно, но с такой зверской рожей, что впору было описаться от одного её вида.

- Не надо! Не трогайте меня! Я же всё сделал, отпустил ребёнка! - подвывал, из последних сил сдерживаясь, 'Пятый'...

...Комиссар, приехав на место преступления, потоптавшись несколько минут у касс, отозвал меня в сторонку и провёл ликбез.

- Это люди Пабло Эскудо. Слышал про такого?

Так и хотелось озвучить русское 'паскуда'.

- Местный эскадрон?

- Эскадрон? - Комиссар презрительно скривился. - Ни в коем случае. Здесь нет эскадрона, - обвёл он рукой вокруг. Сим фактом он гордился. - Это же не далёкая окраина. Это были... Скажем так...

- Их ещё называют флагами. Бандеры, - подсказал я. Он кивнул. - Наркота?

- А вот здесь нет, молодой человек. - Комиссар довольно улыбнулся. - Мне известна ваша нелюбовь к наркобаронам, но сегодня мимо. Деятельность Эскудо, конечно, незаконная, но не дурь. Иначе бы мы его людей на своей территории прикрыли. В этом городе живёт пятьдесят миллионов человек - при желании в Альфе всегда можно найти, чем заниматься.

Угу, 'чистые' бандеры. Оружие? Антиквариат? Иные ценности, рынок распределения которых находится 'под землёй'?

Да, что-то из этого. Но мне было не важно, что именно. Мне было важно имя, и я его получил.

- Эскудо... Это имя или прозвище?

- Прозвище. Если хотите полное досье... - Он картинно нахмурился. - Думаю, ваши друзья смогут собрать на него куда больше данных в очень короткий срок, чем я могу передать вам через время вопреки инструкциям.

- Спасибо, сеньор, - уважительно кивнул я, - этого не нужно. Остальное я раскопаю сам. А эти недоноски... Это ведь именно недоноски. На серьёзных людей не тянут.

Лицо комиссара вытянулось.

- Выясним. Но мне кажется, просто жили в этом районе. И за чем-то наблюдали.

- Кого-то пасли?

- Может кого-то. А может что-то. Ход какого-то бизнеса. Таких 'быков' обычно ставят местную мелкоту отпугивать, чтоб не лезла. Природа она ведь пустоты не переносит. Вдруг на серьёзное важное дело какое-то местное насекомое прилетит? Не из деструктора же по нему садить. - Усмешка. - Вот на этот случай таких горилл и держат - они более ни на что не способны. - Из его груди вырвался вздох: 'Как вы мне все надоели!'. - Сеньора Тьерри, ваша начальница, при желании сможет раздобыть в архиве отчёт по этому делу, сеньор. Когда что-то прояснится. Пока же это всё, что я могу сообщить.

- Спасибо, сеньор! - пожал я ему руку. - То, что вы сказали, вполне достаточно. А парнишку оставим совершенно здоровым. Правда, немного напуганным, но это же не считается? - коварно улыбнулся я.

- ...Сука, говори! Есть номер Эскудо? - Бах, в челюсть. Если б девчонки его не держали, грохнулся бы.

- Не-ет!.. Кто Эскудо, а кто я!

Новый удар, под дых.

- А что есть? Есть что? Чей номер?

- Есть шефа!

- А шеф знает Эскудо?

Пауза.

- Не знаю! Но шеф знает больше меня! Намного больше!

Я усилием воли сдержал следующий удар.

- Диктуй. - И активировал свой козырёк.

- Кто это? - раздалось на том конце.

- Привет, меня зовут Хуан, - представился я. - Я друг Шамана.

Пауза.

- Не знаю такого, - совершенно честно ответили мне.

- Жить захочешь - узнаешь. Найдёшь, - усмехнулся я.

- Молодой человек, это не смешно. Откуда у вас этот номер? - На том конце не считали меня серьёзным оппонентом.

- Сеньор... Не знаю, как тебя зовут... Слушай внимательно, - перешёл я к делу. - Я - Хуан, друг Шамана из Северного Боливареса. Если что, он расскажет обо мне подробнее. Твои люди сегодня напали на меня и угрожали оружием моим женщинам и ребёнку. Я такое не прощаю. Тебя лично, как и твоего патрона, не виню, но за прегрешение младших всегда платят старшие. За то, что не научили, не проконтролировали. Сейчас восемь вечера, к полуночи сеньор Эскудо должен доставить двадцать килограмм золота в качестве компенсации за моральный ущерб к...

- Очень смешная шутка, сеньор! - Связь оборвалась

Я не гордый, набрал снова.

- Я не шучу, сеньор. Итак, к двенадцати часам вы должны будете подвезти к Восточным воротам дворца тридцать килограмм золота, в любом виде.

- Уже тридцать? - новая усмешка, гораздо более задумчивая.

- А если сбросите меня ещё раз, будет сорок.

Пауза. Я сеньора заинтересовал.

- Допустим. Это были мои люди?

- Да. Один из них находится в руках гвардии возле магазина... - Я назвал адрес. - Его напарники внутри этого магазина, но они вам уже ничего не скажут. И если вы считаете, что названные мною условия неприемлемы, и что произошедшее не ваша проблема, завтра я вас очень сильно удивлю. И вас, и вашего шефа.

- Куда-куда, говорите, подвезти золото? - Сеньор тянул резину. Он не мог поверить, что кто-то выдвигает условия ЕМУ. Причём ТАКИЕ условия. Его голос насмехался надо мной, но я знал, рассоединившись, он начнёт рыть землю копытом. И вот тогда испугается на самом деле.

- К Восточным воротам дворца, - повторился я. - И передать его лично Катарине де ла Фуэнте. Ну, или оперативной дежурной корпуса телохранителей королевы, если её не будет на месте. Если у вас появятся встречные предложения, или надо будет прояснить какие-то детали, можете звонить мне сюда. Всего хорошего, сеньор. - Я рассоединился.

- Что? Что не так?

Жанка улыбалась.

- Хуан, а я тогда на Вендетту так и не попала.

Я похлопал её по плечу.

- Вендетты не будет. Будет только моя злость, что ничего в этом городе не меняется. Что ты ни делай.

- Не всё сразу, добрый молодец. Не всё сразу. Отведите его к мальчикам, - кивнула она своим на 'Пятого' и гвардейцев. - Кстати, давай вас подброшу. Теперь я тебя не отпущу.

- Да мы почти пришли. Пять метров осталось. - Я нахмурился. - Не нужно. Извини.

Я подошел к головному 'Мустангу', в котором девчонки отпаивали Марину терпким кофе из термоса. - Пойдём?

Она кивнула и полезла к выходу.

- И это, корзинку твоей соседке завести надо.

- А она ещё целая? - Марина удивлённо нахмурилась.

- Угу. Обе. Что с ними сделается на месте преступления-то? Там всё оцеплено. Сейчас, пойду пригоню...

* * *

Виктория пришла через несколько часов. Мы с Мариной 'гоняли чаи' на кухне, вдоволь наговорившись о произошедшем, спустив эмоции. Говорить было нужно, так как на Марину было страшно смотреть. Это я весь такой опытный, а она...

Месяц назад ей тоже пришлось несладко. Тоже огромная нервная встряска. Но там она была ведомой, ничего не решала. Здесь же действовала САМА; залезла под пули, чтобы спасти жизни знакомых и близких людей. Такого в её жизни ещё не было, это для неё самой открытие, которое надо пережить. Понимание и осознание придут со временем, когда страсти улягутся, и я делал всё возможное, чтоб улеглись поскорее.

Так мы и болтали обо всякой фигне, когда искин сообщил о её появлении.

- Привет. Вот, это я вам напекла. Печеньки... - произнесла брюнетка, когда я открыл дверь. Открывал я, на всякий случай посоветовав Марине в ближайшие пару дней не высовываться, и даже на улицу не выходить. Мало ли, кто этих сеньоров бандитов разберёт, что у них на уме. Команданте Эскудо на связь не выходил, там сейчас всё только начинается, так что...

- Сама пекла? - посторонился я, открывая дверь шире - подъезд был пуст. Когда она вошла, тут же закрыл и дверь, и створки.

- Угу. Для вас.

- Твой кабальеро спит?

Кивок.

- Как он там?

Мы прошли на кухню, где девушки обнялись.

- Вот, это вам. - Тори поставила блюдо с ещё горячими печеньями на стол. - Уже лучше. Почти ничего не понял - маленький ещё. И слава богу. С ним поработает психолог - три раза в неделю будем ездить. Сколько - не сказали, сколько потребуется. Сказали, что это бесплатно.

Я кивнул - некоторые социальные программы в нашем государстве всё-таки работают.

- Ты присаживайся, - указал я на соседнее кресло. Фрейя закупила мебель вместе с квартирой 'под ключ', и в кухне Санчес было уютно и... Как-то по-сибаритски я себя здесь чувствовал. Непривычно. - Со сливками, без? С сахаром?

Марина меж тем уже наливала гостье ароматный напиток из кофемашины.

- И со сливками, и с сахаром, - кивнула гостья. Она чувствовала неуверенность, ёрзала.

- Что не так? - деловито нахмурился я.

- Всё. Никак не привыкну. Они... И ты... Кто ты? - задала она главный вопрос, ради которого пришла. Ну, пришла не только ради него, но он всё равно главный.

- Военный, - почти честно ответил я. - Подписал контракт, прохожу обучение. Где, как, кем стану - не спрашивай.

- Конечно-конечно! Не буду!.. - На лице сеньориты проступило облегчение. Думала, я какой-то криминальный шишка? Сынок кого-нибудь ОЧЕНЬ влиятельного? Учитывая 'подписку' и то, как быстро меня отпустили, почему нет?

- Сама как? - Я поддерживающе улыбнулся. - Отошла?

- Уже лучше. Хотя сниться мне это будет ещё не один день.

- Переживёшь, - утвердил я, как отрезал. Чтоб она знала - да, действительно, всё пройдёт. Самонастрой великая вещь, не стоит его недооценивать.

- А вы как? - Её глазки засверкали знакомым блеском. - Уже... Сбросили напряжение?

- Успеем ещё, - ухмыльнулась Марина. Её глазки понимающе забегали в ответ. - Куда нам спешить, вся ночь впереди.

- Да, вы точно супруги, - сделала неожиданный вывод брюнетка. - Другие бы сразу друг на друга накинулись.

- А супруги значит?..

- А супруги могут отказаться друг от друга, - пояснила она. - Подождать. В этом ценность и пикантность таких отношений.

И не возразишь.

- Я это... Чего пришла... - Глаза гостьи продолжали сиять, я уже давно понял, что сейчас услышу. Точно. - Вам составить сегодня компанию?

Марина как раз поднесла чашку к губам. Поперхнулась, закашлялась. Я, как более тренированный в вопросах разврата, лишь покровительственно улыбнулся:

- А твой кабальеро не будет против?

- Мама за ним до утра присмотрит. Мы с родителями живём, - пояснила гостья.

Я внимательно оглядел её тело, бюст, ножки - она специально одела халатик покороче. Крякнул про себя от досады, но уверенно выдал вердикт:

- Давай остановимся на печеньках? Этого вполне достаточно.

- Нет, что вы... - Брюнетка сбилась. - ...Вы мне жизнь спасли! Я... Меня это нисколько не напрягает. Наоборот, мне в радость. Я...

Под грозным взглядом Марины Тори стушевалась и замолчала. Но лишь чтобы привести мысли в порядок, зайдя с другой стороны:

- Я не претендую на него. Я просто... - Вновь блеск глаз. - Ребят, я умею доставлять удовольствие. Нам будет весело.

- И всё-таки, давай не будем форсировать события? - улыбнулась благоверная улыбкой эдакой показно ленивой кошки, глядящей на мышку перед финальным броском.

- Марин, я ВСЕМ вам могу доставить удовольствие, - пояснила гостья. - Я знаешь какая... Интересная собеседница? Глаза Тори скользнули по халатику Марины, а под ним было на что смотреть. - И мне не в тягость. Мне самой интересно. Ты ведь... - Она захлебнулась от обуявших вдруг эмоций. - ...Я видела, как ты кинулась! Под пули, под выстрелы! Как кричала на них!.. И они опустили оружие. Это было... Непередаваемо!

- Я не из ЭТИХ, - покачала головой Марина, но голос её потеплел. - Уж извини. Надеюсь, это не скажется на наших отношениях?

- Конечно, нет! - Тори была сама любезность.

- Тогда лучше иди к своему кавалеру, - поставил я точку в дискуссии, пока эта милашка не наломала дров, за что потом ей будет стыдно. - Завтра поговорите. И наговоритесь ещё. Мы хоть и супруги, но знаешь, как хочется баиньки?

...И мы не жадные, - добавил я. - Очень ценим твой порыв, но извини, друг друга нам не хватает больше, чем желания поэкспериментировать.

- Да, конечно. Но если передумаете... Не сейчас, в будущем... Всегда пожалуйста. - Девушка допила свой кофе, оставила чашку и пошла к выходу. Возле которого поюлила попкой, подсознательно надеясь, что я передумаю, но я не передумал. Ушла без явной демонстрации обиды, хотя, конечно же, обиделась.

- Ну у тебя и соседи! - воздел я глаза к потолку, когда вернулся. - Кстати, а действительно, пора уже... - И приглашающее протянул юридической супруге руку.

 

 

Глава 12. О неожиданных капитуляциях и проблемах осаждающих

Команданте Эскудо позвонил на следующий день. Лично. Я уже был на базе, и меня вызвали в переговорную. Так сказать, сделали исключение (попробовали бы за двадцать пять кило жёлтого металла не сделать). Извинился за задержку, посетовав, что я поставил слишком сжатые сроки - она была неизбежна. И что готов передать деньги утром следующего дня. То есть, он принял мои условия и формулировку, это даже не обсуждалось. Прогресс, однако! Я назвал ему ангар в Северном Боливаресе, тот самый, где мы казнили полудурков Сколари - эпическое место, в качестве дополнительного намёка. На десять утра. И срочно связался с Шаманом, попросив выпроводить оттуда всяких бомжей и взять территорию под охрану - мало ли. Шаман моему звонку был неимоверно 'рад', век бы меня не слышал, но деваться ниггеру некуда - пусть работает. И вот теперь мы въезжали в памятное место, занимая боевые позиции. Судя по голосу, Эскудо не дурак, мужик опытный и понимает ситуацию, но мало ли...

Жанка встретила, отчиталась, что здесь и как. В ангаре вновь пахло бомжатиной и совсем чуть-чуть, на грани восприятия, горелым мясом. А может это моя фантазия злую шутку играет? Не важно. Важно, что обойдя помещение, я остался доволен, и приказал Белоснежке и своим занимать места согласно штатному расписанию - мы уже делали здесь 'коробочку', опыт у девчонок есть.

Команданте подъехал в точно оговорённое время. Машина сопровождения осталась на улице, внутрь въехала только его роскошная 'Эсперанса'. Не розовая, слава богу, и модель не гоночная, попроще. Её взяли на мушку, но обошлось без эксцессов. Остановились, из салона вылез он - я раскопал вчера его досье, узнал. Огляделся. Игнорируя направленные на него стволы винтовок, медленно подошёл ко мне. Одет сеньор был не кричаще, в дорогой, но 'рабочий' костюм, и производил впечатление хорошего средних лет бизнесмена. 'Белая' бандера' - всплыло в памяти.

- Хуан, да? - уважительно склонил голову он. - Пабло. - Протянул руку, которую я пожал. - Это тот самый ангар?

- Да. - Я кивнул.

- Я осмотрюсь? Не возражаешь?

- Нет, конечно. Пойдёмте. - Я махнул своим - опускайте оружие - и лично повёл сеньора на экскурсию.

- ...А вот тут был прикован Сколари-старший. Эта гнида более всех была виновна, и мне кажется, смерть ему выбрал не самую тяжёлую.

- Слишком много жестокости - нехорошо, - покачал головой собеседник, подробно осмотрев место побоища. Действительно, тут стоял запах горелого. Еле уловимый, но воображение тут не при чём. Видно, плохая вытяжка - никто её тут не ремонтировал, и уже вряд ли будет.

- Скажите это своим людям, сеньор. Тем, что хватаются за пушку, когда в этом нет совершенно никакой надобности.

- И всё-таки я не понимаю, зачем вам это золото? - перешёл к самому важному, ради чего приехал, команданте. - Унизить меня? Допустим. Да, я прогнулся, не стал даже обсуждать правомочность этого требования, хотя мог. Как и сумму. Но я прогнулся под сильного. Устроившего до этого избиение пары сотен человек. Это не воспримется моими... Коллегами по цеху, как унижение.

Что же касается собственно золота, то у вас его бесконечное количество, сеньор Шимановский. Все ресурсы государства. Всё, что может дать королева, если ей что-то потребуется. Вы ничего не добьётесь этой акцией, так какой тогда в ней смысл?

Не понимает. Что ж, логично. Работа только начата, всё самое интересное впереди. Как и самое сложное.

- Сеньор, претензия не к вам, как к личности, - начал пояснять я. - И не к вашей бандере, как организации. И не к вашим подчинённым, бригадирам, распустившим личный состав. Моя претензия ко всему преступному сообществу Венеры.

Помолчал, подбирая слова.

- Понимаете, 'подземка' слишком долго оставалась без присмотра, слишком долго до неё никому не было никакого дела. Королевы боролись с кланами, сеньоры олигархи - друг с другом и с государством за право отхватить какой-нибудь новый жирный кусок. На людей, как и на флаги и звёзды, плевать абсолютно всем. Простой человек в нашей стране оказался беззащитен перед лицом криминала, перед лицом такого вот быдла, как позавчерашние ребята. И это пора прекращать.

Люди, народ - это ресурс, сеньор. И его надо использовать. Вы, наверное, слышали, что скоро будет война?

Сеньор Эскудо кивнул.

- И под шумок сеньоры олигархи немножко переделят власть. Я считал, ваша акция как раз и направлена на это. Показать сеньорам, что у клана Веласкес тоже есть зубки, не стоит на него давить, как раньше.

- Отчасти. - Я согласился. - Но это только половина плана. Внешняя. Внутренняя же - посыл простому работяге, шахтёру или отставному военному, что тотальный беспредел на нижнем уровне существования государства кончился. НИКТО, сеньор, больше не будет вести себя так нагло, как прежде.

Продажная гвардия? В топку гвардию. В распыл. Не получается легально, через суды и следствие - её одиозные представители будут казнены неофициально. Со всей возможной жестокостью. И пусть молятся, чтобы сесть за взяточничество - альтернатива этому будет не свобода, а жуткая смерть. Не работает безопасность? Заработает. Главное, правильно мотивировать его главу. Сами сеньоры силовики позволяют себе лишнего? Сеньоров в распыл в первую очередь. И конкуренция среди самих силовиков - пусть воюют друг с другом за право повышенных милостей от королевы, а не договариваются и не жируют за её спиной за счёт государства. То есть Человека.

Это план, проект. Перспектива. Но Венера к этому придёт. И вы будете зачищены первые. Те из вас, кто не поймёт, что времена изменились. Психология камаррадос низшего звена, насилующих девочек на улице, вытаскивающих пушки в очереди в кассу, должна быть реформирована. Бандиты пусть будут бандитами, не возражаю, но с человеческим лицом, уважающие внешние атрибуты закона и права людей. Те же, кто не захочет меняться - будут уничтожены. Физически. Пусть даже местами не совсем законными средствами.

- Игры с законом могут плохо кончиться, сеньор Шимановский, - заметил он.

- Закон - это королева, - отрезал я. - Глава государства. За которой стоит народ, наделяющий её легитимной властью. Я признаю только это понятие закона, а не то, что пишется под диктовку олигархов в Сенате. И за своих людей, за тех, кто наделяет монарха правом карать и миловать, королева будет рвать, метать и уничтожать. Невзирая на репутационные потери.

- Как понимаю, речь идёт... Не о королеве Лее, - усмехнулся собеседник, глаза его понимающе забегали.

- Естественно, сеньор. Но именно королева Лея создаёт базу, основу того, что будет потом. Это её проект. Просто она не успеет к его апофеозу, к сожалению.

- Я понимаю вас. Понимаю идеи и цели. Но далеко не все на этой планете с вами согласятся. Все слишком привыкли к текущему положению вещей. Это уровень менталитета, его почти невозможно просто так взять и поменять.

Я беззаботно пожал плечами.

- Человеческое тело без скафандра в нашей атмосфере разлагается за пару месяцев. Причём практически полностью, включая кости. Год - и от следов пребывания в каком-нибудь отдалённом каньоне в Дельте десяти тысяч не самых умных 'несогласных' представителей 'подземки' не останется и следа. Ни археологи, ни тем более журналисты ничего не смогут никому предъявить. А знаете, сколько диких ущелий в одной только Дельте? А есть куча других провинций!

Мы поменяем менталитет, сеньор. Если понадобится, вместе с его носителями. Люди - не просто электорат. Это база, основа нашей власти. Вопрос стоит так, что или мы выстоим, или нас сметут. Сами понимаете, жизни ваших... Собратьев из преступного мира ничто по сравнению с реальной опасностью потерять всё. Выживание клана, выживание Венеры - ерунда по сравнению с калибровкой менталитета. Справимся. Тем более, повторюсь, нас поддержат люди. Главный источник власти в моём разумении, на который я и буду ориентироваться в будущем.

Сеньор качал головой, но молчал. А что он мог сказать? Это слишком глобальный вопрос, чтобы его мнение что-то значило.

- Сейчас вы заплатите золотом, - продолжил я, переходя к сути. - Но для вас это золото большая сумма, вы не королева. А значит, сделаете организационные выводы и начнёте кадровую реформу. Выдвинете способных бригадиров, кто нутром чует суть грядущих изменений, уберёте упоротых беспредельщиков, считающих, что они - повелители вселенной. Кого-то, возможно, зачистите. Бригадиры же в свою очередь перетрусят кадры низшего звена, так же избавляясь от упоротых. И через год вашу организацию будет не узнать.

Да, мне не нужно ваше золото. Как и королеве. Оно - стимул для вас самих. Стимул понять и сработать на упреждение, чтобы в дальнейшем не оказаться в жерновах перемола агрессивного криминалитета. Вы платите за своё будущее, за возможность уцелеть и процветать в дальнейшем, сеньор. Согласитесь, неплохая инвестиция?

Сеньор продолжал молчать, но неприязни, как я ожидал, на его лице не было.

- А глядя на вас, умные люди начнут делать то же самое, - закончил я. - Пусть не на сто процентов, но я запущу этим реформу. И вы - только начало.

Ваше золото важно, оно - реклама, залог, что наша позиция в вашем мире будет услышана и обсуждаема. Во всяком случае, среди хефе и команданте. А дальше... - Из груди вырвался вздох. - А дальше будет видно.

- Вас понял, сеньор Шимановский. Что ж, королева умеет находить интересных людей для интересной работы. - Команданте так же тяжело, и вместе с тем облегчённо вздохнул. - Ну что, считать будете?

Я кивнул Пауле - давай. Он - своим людям, которые уже открыли передний багажник 'Эсперансы', в котором находился невидимый с нашего угла зрения кейс со слитками. Через минуту огненный демон кивнула в ответ - всё в порядке, две девчонки Жанки вытащили груз и понесли к нашему 'мустангу'.

- Всего хорошего, сеньор Шимановский. Возможно, это не последняя наша беседа. - Сеньор Эскудо вновь протянул руку, которую я пожал.

- Возможно. Главное, не забывайте, беспредела на этой планете больше не будет. Если захотите соответствовать этому простому правилу - у нас впереди возможно ещё много-много встреч. Теоретически.

Эскудо выдавил смешок и медленно, походкой уважающего себя человека, пошёл к машине.

Пять килограмм. Из тридцати. Столько мне позволили оставить себе. Остальные заберут 'на организационные расходы'. Надо сказать 'лапочке' спасибо хотя бы за это - могла всё забрать. С них станется. Но я, похоже, выхожу на самофинансирование. Блин, где б ещё бандитов найти, чтоб они решили в меня пострелять?! Глядишь, и я при деньгах буду, и 'бандитская' реформа в Альфе пройдёт лет на пять раньше. А то и на все десять...

Рыжие локоны её императорского высочества маячили на периферии зрения, но настроение начало плавно повышаться. Всё у меня получится. Обязательно. Во всём.

* * *

Обратно ехали молча. Деньги не радовали. Факт 'нагибания' очередного криминального босса - также. Маячившая на горизонте 'реформа', которую придётся тянуть, раз взялся, воспринималась рутинно, эмоций не вызывала. А на душе скребли кошки. Хотелось закрыть глаза и отрубиться, но не получалось. Поскольку каждый раз, когда я их прикрывал, перед ними начинался настоящий хоровод из взглядов тех, кого я видеть не хотел. Ибо они сбивали внутренний настрой, не давали разобраться в себе, а именно это я ставил себе главной целью на ближайшее будущее.

Вначале хоровода я видел глаза Бэль, девочки-мечты из парка. Они сменялись глазами этой же девочки, но более взрослой, мудрой. В 'Короне', где я упал со стула.

Затем шли глазки Паулы - довольные, ехидные и... Полные чувством тотального превосходства. Но вместе с тем в них плескались интерес, уважение и готовность идти следом, если позову.

Потом шли чёрные колодцы смуглянки-Марины. Они смотрели с нежностью, лаской и пониманием самых глубинных процессов в моей душе, которые я сам понять пытаюсь безуспешно, а некоторые даже не могу сформулировать. Но при том её взгляд просил защиты, умолял о ней. Шептал: 'Я отплачу тебе! Я никогда не предам тебя и не ударю в спину! Защити меня, и я буду твоей до конца!..'

Картинка её глаз сменялась взглядом Фрейи. Смешливым, надменным и одновременно понимающим. Всё-всё понимающим. И при этом говорящим: 'Если ты справишься, выдержишь, то докажешь, что достоин меня. И мир упадёт к твоим ногам вместе со мной'.

Завершала круг Сильвия, её милая улыбка на фоне взгляда стервы-барыги. Симбиоз холодного расчёта и горячих эмоций - адский коктейль! Её чувства ко мне пока ещё не проявились, наверняка она сама не до конца понимает, что вскоре будет испытывать. Но она БУДЕТ это испытывать. Интуиция редко обманывает меня в таких вопросах - с Мариной, вот, не обманула. Сильвия особенная, не такая, как все. Но при этом одна из них. Я был без ума от неё так же, как и от остальных. А пакости... От Фрейи ждал куда больше пакостей, чем от этой милашки.

После этого круг завершался, и перед глазами вновь вставала девочка-мечта с покрашенными волосами, крутящаяся в горячем танце на нашем с нею на двоих танцполе.

Девчонки сидели рядом и разговаривали о чём-то своём, женском, меня не трогали, и за это им огромное спасибо. Но решить за меня они не могут. Как бы себя ни вели, они не помогут - мне никто не поможет. А выбора не избежать. И от этого, от ощущения тупика, отсутствия выхода, становилось не по себе.

- Приехали! - произнесла Гюльзар, крутящая 'баранку', по внутренней связи на весь салон. Все, включая меня, перехватили оружие, Мия даже его активировала. Машина плавно замедлилась и остановилась.

- На выход, - не стала ждать разъяснений Кассандра, и мы десантировались.

Оружие тут же пришлось опустить и выключить. Да, это была 'коробочка', но не классическая. Перед нами, точно так же замедлив ход, остановился кортеж из двух 'мустангов', возглавляемый синим 'инспирасьоном'... Принадлежащем её высочеству инфанте.

- Это к тебе, - хлопнула по плечу Кассандра и дала знак остальным грузиться обратно.

Я про себя хмыкнул, закинул в салон 'Жало' и побрёл к атмосферной красавице. Из которой уже вылезли Фрейя, Бергер и ещё две девочки её первого кольца. Девочки, оказавшись на улице, не стали задерживаться и отошли ко второй машине; Оливия тоже отошла, но перед этим бросила мне многозначительный взгляд, которым что-то хотела сказать. Что - не понял. Ладно, определимся.

- Я тебя слушаю, Мышонок, - обратился я к принцессе, прислонившейся к переднему капоту, опустив руки. Одета та была просто, в 'домашние' серые брюки и кремовую блузку, в каких ходят в соседний магазин, а не гуляют по городу. С поправкой на стоимость этих вещей, но и второй поправкой, что для принцессы это не стоимость, а, действительно, 'магазинные' вещи. Вид у неё был задумчивый и усталый, и совсем-совсем не грозный. Она не собиралась закатывать истерики, что-то требовать, ругать; она просто... Хотела пообщаться. Возможно, излить душу. Что-то случилось.

- Хуан, отвезёшь меня домой? - вымученно улыбнулась она.

- Ради этого ты ехала мне навстречу из Центра почти к краю города? Чтоб я отвёз тебя обратно в Центр?

- А тебя что-то смущает? Машины ваши - дворцовые, система навигации у нас единая - не разминулись бы.

Я деловито прокашлялся. То есть, что цель я, говорится открытым текстом. Впрочем, в любом случае это понятно и коню. Иначе в этой встрече просто нет смысла.

- Мышонок, я, конечно, не против... Но не поверишь, совершенно не знаю, где ты живёшь.

Она непонимающе хлопнула ресницами. Я пояснил:

- Я знаю, что у тебя в городе есть уютное гнёздышко, где ты проводишь основную часть свободного времени. Но понятия не имею, где оно расположено.

Взмах рукой: 'Какой ты нудный!'.

- Хуан, поехали во дворец. Уж где он-то ты знаешь?

Это я знал. Но оставалась ещё одна 'отмазка', чтоб позлить и поторговаться.

- Хорошо, я не против. Но у меня... Я как бы не в увале. И не могу просто так покидать территорию базы. На которую возвращаюсь с выполненной операции, то есть нахожусь на службе.

- Территорию дворца, - поправила Фрейя. - Корпус охраняет территорию дворца, а не базы, его ты и не имеешь права покидать. База - лишь казармы, где спят, и учебные полигоны, а не место несения службы.

Пауза.

- Ты будешь со мной, охранять меня, как мой личный охранник. И Мишель не пикнет. Я знаю, что тебя прессуют за позавчерашнее - не бойся, не подставлю.

Вот оно как. Получается, 'лапочка' не отпустила меня даже с Фрейей. Вот её высочество мою персону и перехватила на дороге, устроив этот концерт, чтоб законно увести к себе для разговора, не отчитываясь перед матерями-командирами. При всей безбашенности, выдирать меня из цепких ручонок наследницы престола Мишель не посмеет.

...Хотя, судя по виду, Фрейе действительно никуда, кроме дворца, ехать и не хочется.

- Если как личный охранник... - Я картинно нахмурился. - ...То и уйти, покинуть тебя, без твоего разрешения не смогу. Так?

Из её груди вырвался новый тяжёлый вздох. 'И сколько мне это терпеть?'

- Хуан, когда ты хочешь уйти, тебя никогда ничего не останавливает. Поехали уже, не ломайся.

Она развернулась и пошла назад, к люку кабины водителя, со стороны пассажирского места. Я, постояв и помолчав пару мгновений, пошёл к водительскому. Малышка учится, и достаточно быстро. Повыпендриваться с нею больше не получится. Во всяком случае, так, как раньше. Жалко.

Залез в кабину. Сел. Система управления была активирована - вроде ничего экстраординарного. Но расположение панелей и индикаторов непривычно; отличается как от стандартных дворцовых 'мустангов' и 'либертадоров', так и от близкой к ней по статусу розовой гоночной малышки 'Эсперансы'. Вести смогу, но лихачить и сильно разгоняться не стоит.

- Пристегнись. - Фрейя последовала указанию. Следом за ней я и сам пристегнулся - во избежание. - Поехали?

Повёл рычжки вперёд, тронулись. Ну, не так всё и плохо. Передача первая, на минимуме, но идёт ходко, легко, как будто машина купольного класса, а не броневик. Вот так и поедем.

- Дорогу мне выбирать?

- Угу. - Она кивнула. - Лучше случайным образом. Как можно непредсказуемее и извилистее. Это одна из стратегий пассивной защиты - непредсказуемость.

- Да знаю я, знаю...

Такое уже начал изучать. И мне, как неучтенному фактору, предстоит прокладывать маршрут методом тыка. Потому, что конкретно мой тык предсказать невозможно никаким аналитикам. Ибо я первый раз за рулём этого тарантаса, и, скорее всего, последний. Но газку прибавить, как разберусь в управлении, всё же придётся - так безопаснее.

Когда мы выехали на магистраль, она перешла, наконец, к теме, ради которой всё и устроила:

- Мы с Себастьяном расстались.

Что-то подобное я и подозревал. Она меня не удивила.

- 'Мы' - это значит он в курсе, что ты с ним рассталась, - поёрничал я.

- Да. Сегодня утром перессорились окончательно. Достало всё. - Её высочество запыхтела, скривилась. Эмоциональная волна захлестнула её, но справилась. - Не хочу, чтобы ты думал обо мне как-то неправильно, Хуан, мы сошлись не из-за тебя. Мы встречались и до этого. Сходились, расходились, несколько раз. - у нас были очень непростые отношения. Но это именно отношения. И они были.

- В отличие от меня, с кем у тебя отношений не было.

Кивок.

- Спрашивать, зачем ты это сделала, не стану. Хотя очень хочу, - усмехнулся я.

- Да что тут скрывать, последний раз сошлись из-за тебя. Но тут есть деталь, небольшая, но всё меняющая, которая не должна вскружить тебе голову. Я сбежала к нему не от тебя, не от страха близости с тобой. И не для того, чтоб додавить тебя, получив карманного... Тебя, - не смогла она сформулировать сходу мой грядущий статус. - Я сбежала потому, что верила, у нас с ним получится.

Пауза. Она собиралась с мыслями. Её монолог - не домашняя заготовка, а это говорит о многом.

- Себастьян умён. В меру, конечно, но это приличная мера. Невероятно красив. В постели - бог. Знает меня как облупленную, а я - его. У нас много общих секретов, много пережитого, Хуан. Я считала, что у нас получится. Ты же - лишь катализатор, эдакий змей-искуситель. То есть твоё появление как бы... Демонстрация альтернативы. И альтернатива мне не понравилась.

- Только благодаря змею-искусителю мы понимаем истинную ценность наших взаимоотношений с любимыми, - процитировал я какую-то умную мысль. - И благодаря мне ты решила разобраться в бардаке с прежними отношениями.

- Они были зависшими, а не прежними, - поправила Фрейя. - Мы не расставались, просто держали паузу. Это важно.

Теперь паузу выдержал я. Правда, в разговоре, а не отношениях.

- Зачем ты это мне говоришь? Бросила одного, не получилось, и сразу искать утешение в объятиях другого? Как-то это... - Я скривился. - ...Неправильно. Нехорошо.

- Я пока ещё не решила насчёт тебя, - покачала она головой. - Признаюсь, я была предвзята. Меня испугало, что ты... - Она замялась.

- Засланный казачок. Подсадная утка. Человек Сирены и твоей мамы.

- Да. - Кивок. - Это была одна причина. Вторая - твоя безграничная наглость. Я поняла, что мне трудно будет совладать с тобой, тебе плевать на мой статус наследницы престола. Это стало настоящим откровением - ты первый в мире человек, кому на самом деле плевать. Ну и третья, что я при этом ничего не могла тебе сделать. Ты - мой кузен. Протеже матери. Тебя готовят для серьёзных проектов. Я не могла и не могу поставить тебя на место. А когда стану королевой, не смогу тем более - ты к тому моменту станешь сильно полезен.

То есть, я не могу осадить тебя, и при этом в тебе нет никакого ко мне уважения... - Она сбилась.

- Как к принцессе, - уточнил я. Чтобы фраза не получилось двусмысленной. - Уважения как к принцессе. Не личности.

- Да, не личности, - согласилась она. - Но именно неуважение, как к принцессе, отсутствие пиетета меня так и испугали. Я только кажусь стервой из стерв, Хуан. На самом деле я страшная трусиха, и панически боюсь безвыходных ситуаций. Особенно таких, в которых не от кого ждать помощи.

Всё с тобой девочка ясно. Новой галактики ты мне не открыла.

- А так же боишься зависеть от ухажёров, - поддел я.

Она подумала, но отрицательно покачала головой.

- Нет, этого не боюсь. Они все, ВСЕ, Хуан, меня боятся. То, что я сплю с ними, это не повод мною командовать. Даже у Себастьяна не получилось набросить на меня поводок, как ни пыжился. А ты... - Вздох. - Отсутствие точек давления - страшное оружие, мой рыцарь.

Мне польстило. Я, и тиран, угроза самой инфанте?.. Да уж. Скажи мне кто это в момент, когда она шла навстречу с канистрой - засмеял бы.

- Был и ещё один аспект проблемы, - задумчиво продолжила она. - Себастьян - ровня мне. Ты - нет. И никогда не будешь, какую вендетту ни сотвори. Ты прав в том, что Мерседес и Изабелла подойдут тебе больше - они менее притязательны и сами по себе, и статус их ниже. Под их статус можно подогнать даже тебя-кузена. Я же - инфанта, это совсем другой уровень.

Помолчала.

- Я не хочу, чтобы у меня было так же, как у родителей, Хуан. И Себастьян в этом отношении на сто очков впереди тебя. Я подумала, что должна попробовать с ним ради нашей общей пользы. Ты найдёшь себе жертву и будешь счастлив; счастлива буду и я, и при этом мы сможем продуктивно работать. Но... Не получилось. - Она развела руками.

- Он такая скотина, да? - усмехнулся я. Не зло - не люблю танцевать на костях врагов, если лично не победил их в бою.

- Не то, что скотина. - Скривилась. - Просто он... Невыносим. Постоянные придирки к пустоте, мелочные выяснения чего бы то ни было. Он хороший, Хуан. Но я от него устала. Слишком сильно, чтобы его плюсы пересилили минусы. Это неудачная глава в моей жизни, и мне хочется поскорее перевернуть страницу.

Из моей груди вырвался вздох. Облегчения. Не думал, что счастье свалится вот так вот, вдруг. Разом.

...А всё-таки малышка не безнадёжна. Поняла, наконец, то, что все вокруг поняли уже давно. Сама, без подсказок.

- И что теперь? Я про тебя и меня.

- Давай не будем спешить. - Фрейя устало откинулась в кресле. - Поехали ко мне, там поговорим, всё обсудим. Меня тянет к тебе, и это не просто так. А когда не просто так, надо как минимум выяснить, что это такое. Чтобы не совершить ошибки.

С такой постановкой я был согласен.

...Что ж, карта с Сильвией всё-таки выстрелила. Как и с Мариной. Живём, девочки!

Я прибавил газу. Кажется, сейчас мы оторвёмся от Оливии... Ну и ладно. Сами покатаемся - опыт есть. Главное постоянно менять направления, быть непредсказуемым, тогда и претензий не будет.

* * *

- Говорят, ты сегодня расстался с Мерседес, - заявила эта бестия, когда мы прошли все шлюзы, посты охраны и добрались до собственно покоев королевской семьи. Оливия и девочки, опередившие нас и ждавшие у дворца, двинулись следом, но лишь до этой чётко обозначенной границы. Глаза Бергер сияли гневом, но сказать ничего не сказала.

Поняв вопрос, я споткнулся.

- Повтори?

- Глазки Фрейи ехидно забегали.

- Я говорю, ты сегодня расстался с Мерседес, да?

- С чего ты взяла?

- Весь корпус только об этом и говорит. Все девочки в курсе. Устроил ей незабываемую прощальную ночь и...

Я махнул рукой. 'Телеграф', тудыть его растудыть. И дружный женский коллектив.

- Я ни в коем случае тебя ни в чём не виню за то, что было, - продолжила её высочество. - В смысле, никогда не вспомню о твоих бывших, сколько бы у тебя их ни было. Чтобы ты знал, всё, что было до меня, было до меня. Но то, что ты с нею расстался, это хорошо. Радует.

Мы прошли несколько богато украшенных, устланных мягкими коврами коридоров, сделали несколько поворотов, после чего она раскрыла створки и вошла. Первая комната в её личной секции, эдакая гостиная. Почему так подумал - не знаю, но дух, неуловимая атмосфера внутри говорили, что это может принадлежать только Фрейе. Беспорядок здесь был, но наносной, искусственный, показушный. Если присмотреться, все вещи педантично сложены и расставлены в строгом соответствии, понятном одной хозяйке. Даже принадлежности на косметическом столике стояли и лежали ровно, словно по линеечке.

Фрейя прошла и плюхнулась на мягчайший диван, утопая в нём, кивая мне на такой же напротив. Я последовал приглашению, но сел аккуратно, хотя тоже провалился.

- Я не подгадывала, - пояснила она, хотя это и так было очевидно. - Не специально. Но раз уж так вышло... То будет проще. Тебе давно пора было это сделать.

- Почему? - смурнел я. Не люблю таких разговоров. Паула моя напарница, и при всех, она НЕ БЫВШАЯ, чтоб можно обсуждать её в таком ключе с будущей. Да ещё потенциальной.

- Она тебе не пара. Да, она классная... И в постели богиня... Но она тебе не пара, - повторилась Фрейя. - У неё нет перспектив. Нет влияния на планете. А империя дяди Себастьяна - не то же самое, что объятый гражданской войной континент эпохи королевы Катарины. Тебе не придётся вторгаться на эту территорию, никогда. Ни при каких раскладах. Принять её для мамы было вопросом престижа, ну и козырем на 'а вдруг, мало ли что'. Но никто никогда в нашей семье не считал, что её придётся использовать по прямому назначению, как Анну Марию Давила. Племянница, кузина, член семьи, но...

Фрейя помолчала и перешла к главному аргументу.

- У меня на тебя свои планы, Хуан. А она - помеха. ГЛАВНАЯ помеха.

- Я не подхожу тебе по статусу, - напомнил я. - Твои слова?

- Плевать на статус! - сверкнула Фрейя глазками.

- То есть, уже плевать? Я чего-то не понимаю, или от природы... Ограниченный?

Она пожала плечами.

- То, что ты не подходишь, ещё не значит, что я тебя отпущу. Ты - мой. Я люблю тебя, никому не отдам, а остальное со временем решим.

- Любишь? - вычленил я главное слово. - А как же твои заверения в машине только что? Что это не любовь?

- Во-первых, я не уверена, что машина не прослушивается, - совершенно серьёзно заявила Фрейя. - Несмотря на все меры предосторожности дворцовой стражи. Это машина Себастьяна - он мне подарил её на день рождения, так что всё может быть. Мы перед твоим штурмом с Сильвией разговаривали в 'Инспирасьоне', и сеньор Октавио при этом откуда-то точно узнал, что дочь принесёт в дом бомбу. Я не верю в совпадения. Он подготовился, Хуан, скинул за день до этого всю ценную информацию с домашнего терминала на отдельные накопители. Импульс сжёг всю технику в доме, но технику можно купить новую, это не такая большая ценность. Самое важное осталось, и было быстро восстановлено. Сожалею, но этой акцией ты не достиг цели, не нанёс ему ущерба. И я даже не знаю, к лучшему это, или к худшему.

Моя челюсть непроизвольно отвисла, а кулаки сжались. Нутро же вновь начало обуреваться поднимающимся потоком ярости, сдерживать которую еле получилось.

- Откуда информация? О накопителях?

- От Себастьяна, естественно. - Фрейя презрительно фыркнула, и не поймёшь, на что было направлено презрение. - Когда надо, я могу разговорить нужных людей. То есть, старый лис знал о бомбе. Он дал её взорвать, чтобы мы ничего не заподозрили, но перестраховался, минимизировав потери. Так что 'Инспирасьону' я не доверяю, - повторилась она. - И вообще не советую говорить о серьёзных вещах за пределами особо защищённых мест.

- Да уж! - вырвалось у меня. Волну ярости сдержать удалось. Действительно, может оно и к лучшему? Меня-щенка этот человек не боится. А нанеси я ему непоправимый ущерб... Пировал бы с предками в чертогах Валгаллы. Запросто.

- А во-вторых? - напомнил я, возвращаясь к прерванной самой главной сегодняшней теме. - Кроме 'Инспирасьона'? Что там про 'любовь'?

- А во-вторых, один мой хороший знакомый как-то сказал, что любовь это не чувство, - напряжённо сузились её глаза. - Любовь - это межличностное взаимодействие. Взаимоотношения. И мне очень нравятся наши взаимоотношения, Хуан. Они далеки от идеала, но это и к лучшему - настоящая любовь никогда не бывает гладкой. В ней должна быть борьба, и наша борьба мне по душе своей... Непредсказуемостью, что ли?

- Короче, я тебя не отпущу Хуан. - Её глаза снова сверкнули, но мягко, по-доброму. Словно передо мной пушистый котёнок, соскучившийся по ласке и спрятавший острые коготки. Ну, может ведь она, когда захочет!

- Фрей, ты только что рассталась. Ты на эмоциях. Давай не будем торопиться? - Интуиция забила тревогу... Чёрт возьми, я и сам забил тревогу, без всякой интуиции!

- Да, понимаю. Нам надо лучше узнать друг друга, - кивнула она. - Наши личные закрома души. Пойдём. Мне давно надо было пригласить тебя в гости, а не терять время на консерватории. - Она поднялась и приглашающее протянула руку.

- Что это?

Смежная комната была заставлена музыкальными инструментами. Богато убрана, на стенах картины, на полу - пушистые натуральные ковры. Ручки кресел резные, в позолоте. На стене виртуальная имитация окон с выходом на лес, на другой - картина. Огромная, исполненная на очень хорошем уровне. Наверняка маститого автора, дорогущая. Даже воздух в этой комнате был какой-то свежий, чище, чем в соседней. Два дивана, три кресла, возле одного из которых, в углу, стояла огромная арфа. Небольшой столик, на котором два футляра - со скрипкой и флейтой. В другом углу - синтезатор и ударная установка. На боковой стене - гитара. Крутая, концертная. Без чехла. И несколько попроще в чехлах на полу, к оной стене прислонённые. Виолончель, ещё что-то струнное и мне незнакомое, а чуть далее... Бронешкаф или как это называется - стеклянный, как в музеях, внутри которого поддерживается микроклимат. С одной единственной, но очень красивой скрипкой внутри. В школе я слышал, что семье Веласкес принадлежит одна из шестнадцати оставшихся скрипок Страдивари, но это была малышка попроще и подешевле. Хотя тоже баснословно дорогая. Я присвистнул:

- Это всё твоё?

Она кивнула.

- И на всём ты умеешь играть?

Пожатие плеч.

- Да. На чём-то лучше, на чём-то хуже. Пою, распеваюсь я тоже тут - это моя личная репетиционная.

- Судя по твоим глазкам, это главная для тебя комната во дворце, - усмехнулся я.

Она приняла мои слова, как должное.

- Я никогда не отрицала этого. Тебе сыграть что-нибудь?

- Спрашиваешь! - Я обошёл комнату и уселся на один из двух диванов по центру, положив руку на подлокотник. Чувствовал себя аристократом, сибаритом. Клёво!

- На чём?

- Ну, я никогда не слышал арфу, - предложил я. - Да и флейта... - Взгляд упал на музыкальный столик.

- Давай я начну со скрипки, - выдавила Фрейя извиняющуюся улыбку. - Скрипка мой главный инструмент. Остальные - второй, третий и так далее. Сыграю и на них, но потом, а пока произведу на тебя хорошее впечатление.

- А есть куда производить лучше?

Она мою добрую иронию не заметила, направилась к скрипкам. Достала ту, что под бронестеклом. Нет, точно не Страдивари. Запирался шкаф на простой слепок сетчатки.

- Гитарой, получается, тоже владеешь, - продолжал я внимательно изучать комнату.

- Да, но похуже. Гитара - это попса, а я больше люблю эксклюзив. Быть не такой, как большинство.

- А ударные? - указал я на установку. Акустическую, спешу отметить! Реликт! Которую не так просто настроить - уметь надо! У ребят в группе, да и в репетиционной в школе, да и вообще везде, где видел, стояли электронные.

Фрейя скривилась.

- С ударными у меня хуже всего. Сама не знаю, зачем решила их изучить. Не нравится, и нет желания продолжать. Каждому своё.

С этим трудно не согласиться.

Она картинно махнула смычком... И заиграла. Вивальди, 'Гроза'.

Как она играла... Это сложно описать словами. Музыка вообще такая вещь, что её надо только слышать., любое её описание - всего лишь глупое сотрясание воздуха. Но если попытаться в первом приближении передать эмоции... То она выкладывалась на все сто; вкладывала в движения смычка всю себя, свою душу. Музыка не просто звучала в этой комнате: она лилась мне по венам, будоража, заставляя трепетать. То давила к земле, то наоборот, рвала душу вверх, в воздух - той становилось тесно в моём организме. Это было божественно, непередаваемо. Да и звучание самой скрипки... В школе я видел скрипачей, слышал их занятия - этот мягкий бархатный звук не шёл с тем ни в какое сравнение. Малышка знала, чем удивить, и у неё получилось.

Потом она заиграла что-то ещё. Потом своего любимого Шопена. Затем какие-то более поздние вещи, последних трёх-четырёх веков. Может это было и не совершенство, может на уровень богини её поставить и нельзя... Но она вплотную подошла к этому порогу.

Очнулся я от того, что её губы находились рядом с моими. Мы не целовались, но отделяло нас от этого одно мгновение. Бесконечно долгое. Которое никто не решался преодолеть.

- Это было... Незабываемо, Мышонок! - восторженно вырвалось у меня, после чего я притянул к себе её головку и вдохнул аромат волос. - Просто супер! Не думал, что ты так умеешь.

- Во мне много скрытых талантов, - похвасталась она. - И ты не представляешь, как сожалею, что я - принцесса. Я хочу играть, Хуан! Хочу петь! Собирать стотысячные залы! Хочу дарить себя, свою музыку и свой талант другим! Мне не надо славы и денег, мне надо...

- Признания?

- Возможно. Это именно то, о чём я мечтаю, а не о том, как буду сидеть на троне и решать судьбы миллионов и миллиардов жителей этой неблагодарной Системы. Но мечта не сбудется - как бы я ни играла и ни пела, я всегда буду в первую очередь принцессой. И хлопать или свистеть мне будут только поэтому - в зависимость от отношения.

- Понимаю. - Я прижал её к себе, отходя от наваждения. От этой магии, которая вытрясла из меня душу. - Я тоже хочу так уметь.

Она пожала плечами.

- У тебя тоже есть талант. Немного иной, но огромный. Тебе надо только заниматься им, развить его. Для тебя нет ничего невозможного. Даже если мама признает тебя, ты...

Да, я всё равно смогу стать музыкантом. Если этого захочу. Особенно, если она мне поможет.

- Я сдаюсь, Хуан, - прошептала Фрейя главные слова этого дня. И вообще последних нескольких месяцев. - Капитулирую. Твоя осада закончилась, моя крепость пала. Ты доволен?

Я не был доволен. Но почему - понять не мог. Или мог, но не хотел. Или хотел, но боялся понимать. В общем, я не хотел спешить, и она прочла это по моим глазам.

- Пойдём. - Фрейя снова встала и протянула руку.

- Куда?

- В одно место. Пойдём, там не кусаются.

- Ну, и что это? - окинул я взглядом комнату, в которой мы оказались. Гостиная, но совершенно другая, и не потому, что в другой секции. С другой мебелью, иной расцветкой, иной энергетической аурой и... Иным порядком. Точнее, беспорядком. Не то, чтобы прямо уж всё было раскидано, но по линеечке ничего не стояло и не лежало, кое-где были разбросаны вещи, кофточки там всякие, ночные. На туалетном столике царил хаос. Неубранный фен валялся на столике компьютерного терминала. На журнальном столике высилась ваза с фруктами, пара из которых было надкусана и забыта. Мелочи, сущие мелочи, но по ним можно было сделать вывод, что тут живёт точно не Фрейя. И судя по тому, что в семье Веласкес не так много девочек, я уже знал, кто. И лихорадочно пытался сообразить, к чему такой заскок, для чего меня сюда привели?

- Это комната Изабеллы, - ожидаемо прокомментировала Фрейя и пошла дальше, не останавливаясь. Я двинулся следом. Спальня. Кровать не заправлена. Не то, что на ней скакали и прыгали, что дым столбом, но кое-кому это делать было определённо лень. Кроме кровати беспорядка хватало и здесь. Разбросанные вещи, в гораздо больших количествах, чем в гостиной, предметы быта и ухода за собой. В целом всё так же не настолько фатально, чтобы стрелка в мнении о хозяйке пересекла отрицательный рубеж, но разница в характерах девочек ощущалась на духовном уровне.

Однако мы прошли дальше, в третью по счёту комнату. В которой бал правили... Игрушки. Куклы. Огромная империя кукол, на всё помещение. От немаленьких, в рост ребёнка, до небольших и даже крошечных пупсов. Причём настолько все гармонировали друг с другом, что было даже не заметно, что они разные. Центром композиции был посёлок из нескольких кукольных домиков со снятыми передними панелями, с лужайками и бассейнами. Центральную часть занимало озеро с настоящей водой (в отличие от пустых кукольных бассейнов). Неглубоко, но видно, что вода. Над ним жужжала панель климат-контроля, чтобы всё вокруг не сгнило от сырости. Перед ближайшим ко мне домом стояла кукла мужчины в униформе, поливающая газон из искусственной травы со шланга. Шланг был настоящий, но без 'живой' воды. Мангал с барбекю чуть вдали, возле которого расселось ещё несколько кукол - мальчиков и девочек. Типа, гости на пикнике у хозяев. Все игрушки очень хорошего исполнения и казались живыми. Будто они на самом деле здесь живут, ходят на работу, пьют чай, читают газеты, загорают, поливают газоны, ездят на машинах эпохи начала космической эры - кажется, они называются кабриолетами. Это такие с открытым верхом. Одежда с иголочки, полностью соответствует демонстрируемым моментам и эпохе. Меня настигло ощущение, что прилетела волшебница, махнула палочкой и жизнь вот этих живых существ замерла, заморозилась. На время. И что махни она снова, куклы 'оттают', оживут и продолжат жить своей полноценной интересной жизнью. Надо ли говорить, что в отличие от общего полубардака, в комнате игрушек царил идеальный, непередаваемый словами порядок. Кажется, даже пыль с синтетического газона там вытирается еженедельно и вручную, не говоря об остальном.

- Обалдел, да? - усмехнулась за моей спиной Фрейя. - Это её хобби.

- Игрушки?

- Куклы. Она не то, что играет ими... - Её высочество скривилась, не в силах описать мысль словами. - Она играет, но не как ребёнок. Это у неё... Я даже не знаю, как сказать. Здесь она другая, не такая, как там, - взмах рукой в сторону спальни. - Она словно возвращается в детство, становится самой собой. Милой обаяшкой Бэль, которую мы все любим. Здесь она счастлива. И мы вместе с ней.

- Пыль тоже вытирает сама? - указал я на искусственный газон.

- А как же. Мама запретила слугам убираться в наших комнатах с двенадцати лет. Ещё до корпуса, где мы стали по-настоящему самостоятельными. Слуги заходят, только если случается что-то из ряда вон.

- У вас хорошая мама, - усмехнулся я, подошел ближе к одному из домиков и начал рассматривать этажи, внутреннее убранство. Обивку лестниц, покрытие на кукольных стенах. Всё как настоящее! Словно взяли домик, и уменьшили! Конкретно здесь две куклы-взрослые, условно муж и жена, мило пили чай за столом, сидя на противоположных диванах; на другом этаже кукла-девочка играла в своей комнате, а кукла-мальчик скатывался по лестнице на... Игрушечной же гладильной доске. Или это доска для серфинга?

- Вещи сама им шьёт?

- Заказывает. Но иногда бывало, что и сама. И шила, и подшивала что-то.

- М-да! - вырвалось у меня.

- Пойдём. - Фрейя снова потащила меня обратно. Действительно, это царство её сестры, и без приглашения лучше не входить. Некрасиво как-то. - А это её любимая игрушка. Её друг. Его зовут Карлос. - Её старшее высочество подошла к кровати Изабеллы и прыгнула на неё спиной. Потянула на себя лежащего на подушке огромного, почти полутораметрового голубого медведя с добрыми-добрыми глазами. Пару раз его подбросила. Судя по внешнему виду, игрушка немолодая, вынесла на своём веку многое. Но всё равно красивая. Что-то в ней было, что интуитивно притягивало.

- Отец подарил мне Карлоса на день рождения, то ли на пять, то ли на шесть лет, - продолжила Фрейя, положив медведя себе под голову. МНЕ, Хуан! - выделила она это слово. - Но эта мелкая паршивка как вцепилась в него, так и...

- Забрала себе, - улыбнулся я.

- Не то, что забрала. Она была маленькой, ей как бы тогда было всё можно.

Вздох.

- Потом, когда подросли, сколько я себя помню, мы всегда дрались с нею за него, за то, кто с ним спит. Как видишь, поле боя, несмотря на мои локальные временные успехи, осталось за ней. Она спит с МОИМ медвежонком. Всю свою жизнь.

Пауза.

- Карлос - первый, наш совместный мужчина, Хуан. С него всё началось. - У меня похолодела спина - понял, что за разговор сейчас пойдёт. И что совершенно к нему не готов. - Когда я была маленькая, я злилась на Изабеллу, что она его забирает. Потом, повзрослев, немного успокоилась - привыкла. Детские разборки, игрушки... Это стало казаться мелким, незначительным. Пока в один прекрасный день мы не вышли на следующий уровень, и она не утащила у меня в свою постель другого моего мужчину, уже настоящего.

- То есть не голубого и не медведя, - грустно усмехнулся я.

- Оливия сказала, ты всё про её второе хобби знаешь. Ну, которое не куклы. - Глазки Фрейи налились свинцом. Я кивнул. - Значит, не буду долго перечислять и вводить в курс, сразу к сути.

Её высочество приподнялась повыше и неровно задышала. Глазки засияли злым обиженным блеском.

- Она забирала у меня всех мальчиков, Хуан. Всех-всех. Некоторые мне нравились, некоторые нет, но это не имело значения. В кого-то я, бывало, влюблялась, а с кем-то спала из голого физиологического интереса, это тоже не имело значения. Кого-то охмуряла почти сразу, как я знакомилась, кого-то она уводила месяцами, если не годами. Но результат всегда был один.

Поначалу я дралась с нею. Мы рвали друг другу волосы, разбивали носы. Но это так же ни на что не влияло. Мой следующий мальчик держался чуть дольше, осада его была не настолько навязчивая... Но потом она срывалась и всё повторялась.

С какого-то момента я махнула рукой и скармливала ей всё, что мне не нравилось, в ком разочаровывалась. А так же пыталась сблизиться с нею и устраивать совместную охоту, делить мальчиков, как мы это делаем с Сильвией. Ничего не помогло, мне это надоело, бросила. И теперь просто равнодушно смотрю за свистопляской, понимая, что просто так это не кончится.

Я молчал, давал ей выговориться. А её определённо это было нужно.

- Себастьяна я ей простила, - продолжила она. - Знала, что не устоит. Он держался достойно, больше, чем полгода. Но когда у тебя совершенное модифицированное тело и белоснежные волосы на смуглой головке... Устоять невозможно, Хуан. Я видела, как она действует вблизи. Это бомба!

Я вальяжно прошелся по спальне, усевшись в одно из пустых кресел, переложив из него другую плюшевую игрушку, маленького леопарда. Мысли успокоились, голова обрела ясность.

- Ты хочешь предупредить меня, что не простишь, КОГДА она поймает в свои сети. Я тебя правильно понимаю, Мышонок?

Фрейя задумчиво покачала головой.

- Нет. Я хочу знать, Хуан, как ты устоял перед ней.

Пауза.

- Насколько я знаю, а я информированная сеньорита, ты ЕДИНСТВЕННЫЙ, кто смог от неё отказаться. Причём в ситуации, когда у тебя не было ни единого шанса.

 

 

Глава 13. Интеграл бесконечности

...И в этот момент началось ЭТО.

- Хуа-ан? - раздался в ухе голос Патрисии. Взволнованный, на грани истерики. Я знал, что такой означает - сколько полигонов вместе прошли! Мгновенно подобрался и напрягся, вогнал себя в мобилизационный режим. И только после этого увидел его. Черноволосого сеньора с усами в пятидесяти метрах от себя. Он шёл по аллее в нашу сторону, но выдавало его пристальное внимание к нашим персонам. И непрозрачный пакет в руке, в котором угадывалось... Mierda, я не видел, но ЗНАЛ, что там сто девятый AEG-шник. Который он перехватил поудобнее за рукоятку, придержав ручки пакета второй рукой. После чего начал медленно, как в замедленной съёмке, поднимать ствол на меня. Или мою спутницу - тут наверняка определить невозможно.

Но это было ещё не всё. По соседней аллее, под прямым углом к нашей, по которой и шёл усатый, двигался ещё кто-то. Кто - я разобрать боковым зрением не мог, внимание было приколото к усатому. Но оттуда тоже веяло угрозой. Смертельной.

'Перекрёстный прицел. Двое!!!..' - промелькнуло в голове. Кошмарный сон телохрана. Я вспомнил все уроки тактики, понял, в глубине какой задницы нахожусь и начал действовать.

Прыжок. В прыжке, напрягая все имеющиеся силы, рвя жилы, отшвырнуть Гортензию как можно дальше от себя, в фонтан - благо она лёгкая, а бетон водяного барьера иглы не прошьют. Есть вероятность, что в полёте та ударится головой о бетон или базальт барьера... Ну, будем надеяться, справится - она сеньорита тренированная, танцы, нейронное ускорение...Самому же в сторону, на ходу доставая из наплечника свой старый добрый огнестрел.

Я не успевал. Гортензия...Можно было прыгнуть с нею. Но бассейн на линии огня, усатому не надо водить стволом, чтоб игла догнала прыгающих нас. А так я кувыркнулся в сторону, во-первых, сбивая прицел, во-вторых, прячась за бетонную же ножку лавочки - та ещё защита, но хоть что-то, и в-третьих, разделяя нас с сеньоритой, делил и внимание киллера. КиллерА, потому, что как защититься от второго, тоже вышедшего на линию огня, причём сбоку, не имел ни малейшего понятия. Здесь просто нет закрытых с этого ракурса мест. Второй дальше, метрах в ста, а вокруг люди - это единственная надежда на спасение. Что девочки успеют выстрелить в него до того, как он приблизится на безопасную дистанцию стрельбы.

Есть, фонтан игл, вспарывающих и вспенивающих мягкое 'прогулочное' покрытие дорожки аллеи рядом с моим носом. Руку обожгло. Бицепс. Просто обожгло, поцарапало - жить буду. Я же не останавливался. Перекат, под саму лавочку. Отползти ещё немного дальше... Замереть. Отступать дальше больше некуда. Отступать от ПЕРВОГО киллера.

Я зажмурился и начал читать молитву. Только бы девчонки успели! Только бы успели!..

Сзади послышались крики, визги и трели. Пора. Я вновь выскочил, перекатываясь в сторону, направляя всё-таки извлечённый из наплечной кобуры пистолет в сторону усатого. Есть, успели, уже всё кончено - тип с пакетом на руке медленно заваливался. В двадцати метрах сзади стояла Кассандра, разряжая очередью игольник ему в спину. Остальные девчонки бежали к нам, но были пока далеко. Новый прыжок, вперёд, на дорожку - из под возможной траектории огня второго. Беглый взгляд в его сторону...

Вторым убийцей оказался парень лет тридцати, латинос. Тоже с непрозрачным пакетом, но иным. Он успел надеть пакет на руку, но, очевидно, не успел вскинуть. Прямо на моих глазах он прошёл три шага, после чего завалился вперёд, как шёл. Глаза его были стеклянными, а из уголка рта начинала течь струйка крови.

Я рванул туда, к нему. Почему? Потому, что интуитивно чувствовал, что-то не так. Ибо наших девчонок рядом с ним НЕ БЫЛО!

Опасность? Её тоже не было. Я не чувствовал. Чувствовал лишь что-то непонятное, словно туча, некое тёмное облако вокруг. Но не враждебное лично мне. Секунды растянулись. Крики Кассандры в ухе, приказывающей не высовываться и упасть на землю. Маты Сестрёнок, испуганных тем, что не справились, что проморгали такое простое безыскусное покушение, и что я мог погибнуть. Крик Терезы, орущей что-то по общей связи своим, чтоб перекрывали зону и всё такое. Глаза охранника Гортензии - тот прохаживался сзади нас, на небольшом расстоянии, и пока ещё не понял, что произошло. Я проскочил мимо него, слегка оттолкнув - он от недопонимания попытался меня схватить. Как же, я его нанимателя швырнул в фонтан и убегаю! Преступник, ага!..

Есть, опустился возле второго убийцы. Тот был ещё жив, но это не надолго. В его спине зияла большая оплавленная дыра. Плазма. Прожгла мясо, перебила позвоночник, дошла до лёгкого. Кровь натечёт, само собой, но это будет другая кровь - в момент поражения кровеносные сосуды вокруг раны прижигаются, и труп выглядит достаточно благовидно. Для многолюдной аллеи где играют дети хороший вариант.

Заозирался. Судя по углу поражения, стреляли сзади слева. Конечно, просто сзади не могли - при всём уважении к фантазии людей жизнеотнимательной профессии, в людном месте рельсовую винтовку не спрячешь. И не просто рельсовку - нашей S-5, например, такого не сделаешь. Это старый добрый русский 'Алтай', самый мощный в классе. Один из главных героев минувшей марсианской войны, причём воевавший с обеих сторон - идеальное оружие для одной третьей 'жэ'. Только он генерит плазму таких параметров.

Есть, нашёл. Нет, не особые способности - банальный дедуктивный метод. Эта машина была там единственная, одна одинёшенька. В данный момент она как раз проехала по траверзу мимо меня, по ту сторону деревьев, и удалялась по ходу движения. И задний её смотровой люк как раз только-только встал на место.

Я спустил козырёк и активировал связь.

- Тереза, молния! Срочно определи машину!.. - Назвал марку и увиденную часть номера. - Наши?

Время. Секунды потекли. Машина уезжала. А я терял всякую надежду найти решение на последнюю загадку.

Подбежали Сестрёнки. Повалили меня, накрыв телами сверху. Почти сразу подбежали ещё девочки. Меня дружно подняли, потащили к обочине, прямо по газону, через линию деревьев, через дорожку и ограждение. Засунули в наш оперативно подъехавший 'мустанг'. И только после этого раздался спокойный голос старшей младшенькой:

- Нет, Хуан, в гараже УДС такой нет.

- Свяжись с Сиреной. Дай её параметры. Пусть объявит перехват.

- А кто это? - Голосок недоумённой младшенькой.

- Те, кого вы ТОЖЕ проморгали, - ехидно ответил я. Мысли, наконец, встали на место и я смог осознать и одновременно сформулировать то, что произошло:

- Это те, кто спас мне сегодня жизнь. Уничтожив второго киллера. На которого вы даже не обратили внимания.

* * *

Всю обратную дорогу молчали. Девчонки были слишком подавлены осознанием того, что опростоволосились. И что если бы не таинственная помощь ещё более таинственных доброжелателей, меня, их друга, напарника и охраняемого объекта, не было бы в живых. Я тоже был подавлен осознанием, что всё же не бессмертен. Я играл со смертью последние месяцы как хотел, и заигрался. Предыдущее покушение должно было научить, раскрыть глаза...

Но тогда всё закончилось слишком легко. Обыденно. И вот теперь дубль, экзамен на усвоенное... Во время которого девчонки не справились.

Ну, что теперь их не подпустят к моей тушке - само собой. И вообще в этой жизни им хранителями больше не бывать. Главное, чтобы не отправили в народное хозяйство - с офицеров станется.

...Хотя, вряд ли отправят - разве что королева чересчур вспылит и они под горячую руку попадутся.

Ладно, бес со всем этим. Я ни на что не могу повлиять, а значит не стоит и дёргаться.

К кабинету Мишель, куда нас направили ещё по дороге, пока ехали, приказом по внутренней, так же шли молча. Встречные девчонки, как и охрана шлюза, смотрели расширенными глазами, особенно на меня, шушукались, но с воплями никто на шею не бросался. Наконец, остановились перед входом. Я нажал кнопку вызова, створки тут же разъехались.

- Входите! - гулко донёсся изнутри голос. Усталый, но не злой, не похожий на глас разъярённой гарпии, как я боялся.

Вошли. Мишель была занята делом - просматривала на боковой стене кабинета сцены боя, который все мы моментально узнали. Штурм дома Пепе Толстого Бочонка. Разом скривились, по команде. И как по команде же опустили головы. Мишель разложила на экране окна нескольких записей, с разных устройств разных людей, по очереди их приближала и внимательно изучала. Как раз в данный момент шла картинка со шлема Кассандры.

- Проходите, садитесь, - не глядя на нас произнесла хозяйка кабинета. - Чего встали, как вкопанные?

Девчонки переглянулись и несмело двинулись к столу. 'Садитесь'. То есть выволочка будет не совсем стандартная. При стандартной никто присесть бы не предложил - стояли бы, как нашкодившие котята, по стойке 'смирно'.

- Хуан, побудь за хозяина, угости девочек чаем с принадлежностями. - Я как раз двигал кресло чуть не споткнулся. Чего-чего?

- Да-да, ты тут всё знаешь, не стесняйся, - подтвердила она. - Мне некогда. - Она оторвала глаза от визора и скупо кивнула в сторону кухонной панели.

Бросил взгляд на девчонок - лица у всех были обалдевшие. Они тем более ничего не понимали.

Что ж, приказ дан, и я начал его выполнять. Включил и выставил чайник, фарфоровый заварник и целый поднос с вазочками со сластями - конфетами, печеньем и вареньем. Поставил на стол, принёс пустые чашки и коробку с заварками. Расставил всё это перед носом у девчонок.

Паула пришла в себя первой и с чисто аристократическим невозмутимым видом принялась чего-то насыпать, наливать и помешивать. Следом потянулась и Маркиза. Наконец, осмелели и остальные.

Мишель 'вернулась' к нам, когда из всех чашек уже шёл ароматный пар, а все мы как минимум пригубили божественные напитки - кто какой себе навёл. Причём Сестрёнки действовали в выборе методом научного тыка - понятия не имели, что перед ними. Тяжело вздохнула, подошла к подносу и навела нечто ароматное ромашковое и себе. Для успокоения. Залила кипятком, вернулась, села. Медленно помешивая содержимое дымящейся чашки, обвела нас всех внимательным взглядом. Всех, кроме меня. Затем указала на визор, где шла картинка теперь уже со шлема Паулы.

- Кассандра, как ты оценишь этот штурм по десятибалльной шкале?

Патрисия пожала плечами.

- Не знаю, сеньора. Наверное, на шесть.

- А почему? - Глаза любовницы-начальницы вопросительно сузились.

Та вновь пожала плечами - разговор ей не нравился.

- Дом взят. Потерь нет.

Мишель улыбнулась.

- Ты скромничаешь. Я бы оценила его выше - на все восемь. Девять и десять - нет, но только потому, что уровень сопротивления, ожесточённость боя были так себе. - Она показно скривилась. - Бандиты думали о том, как бы выжить, а не исполнить долг по защите этой крепости. Иначе проблем бы у вас было куда больше.

- Однако, вы справились! - воскликнула она, и я понял, на самом деле тем штурмом довольна. - А победителей не судят. Потерь, действительно, нет. Что это значит? Гюльзар, ты что скажешь, что это значит?

Теперь плечами пожала восточная красавица. С истинным восточным фатализмом.

- Наверное, что раз у нас хорошо получается штурмовать дома - то этим мы и должны заниматься. А не лезть не в своё дело и охранять кого бы то ни было.

- Браво! - Мишель хлопнула в ладоши. - Рада, что вы всё понимаете. Конечно, сеньорины хотели наказать вас. И Елена, и Сирена. Вынести ваше дело на Совет. Но, думаю, мне удастся отговорить их. Вы не хранители. Не проходили подготовку хранителей. И требовать, чтобы успешно выполняли их работу, глупо. Кроме Хуана все свободны. Чашки заберите, потом допьёте, а пустые Хуан занесёт.

Угу, и тут она добрая хозяйка. Вся такая лапочка с подчинёнными. Я напрягся. Обалдевшие девчонки же встали, что-то вразнобой пролепетали и ретировались, придерживая в руках дымящиеся напитки.

Когда створки встали на место, я задумчиво усмехнулся:

- Актриса!

- Ты о чём? - не зло нахмурилась она.

- О чае.

Мишель махнула рукой.

- А, пускай. Не буду же я недопитую тару за ними мыть? Ещё чего! Вымоешь - принесёшь.

Я кивнул. Учту её 'добрость'.

- Знаешь, - продолжила она, разваливаясь в своём кресле, сжирая меня глазами, - почему просматриваю именно эту запись? Именно этот бой? - Я покачал головой. - Потому, что постепенно прихожу к мысли, что ты, сукин сын, в очередной раз был прав. Нам надо было брать Пепе за жабры, а не 'валить'. Конечно, его слова - это слова бандюгана, и Октавио всё равно бы отмазался... Но мы бы струсили с него какие-нибудь плюшки с конфетками, усилили бы позиции. Лея боялась ссориться, это наш единственный пока союзник, но практика показала, и она, и мы были неправы. Надо было его брать, пытать и предъявлять Феррейра претензии. Не рассорились бы. Зато такого, как сегодня, он никогда бы не посмел отчебучить.

- Как сегодня? - Я снова нахмурился.

- А, ты ещё не знаешь. - Из её груди вырвался напряжённый вздох. - Ладно, не буду ломать кайф, после нашего разговора пойдёшь в кубрик, узнаешь. Вся планета уже гудит, все новости только об этом. Включая наших девчонок.

- Об этом? - повторился я, боясь даже подумать, что произошло. Из головы не шёл этот 'Алтай', и то, что Сирена, когда мы уже двинулись к дому, отменила перехват 'засвеченного' мной транспорта.

'Феррейра' - вертелось в мозгу. Кулаки сами собой сжимались.

Взяв себя в руки, я помахал головой, отгоняя лишние мысли и вычленил из её монолога то, что ещё вчера посчитал бы самым главным.

- Значит, всё-таки Паула действовала не сама. Всё-таки выстрел в Пепе...

- Хуан. - Мишель взяла тон взрослой воспитательницы. - Она - крестница королевы. Ну, по крайней мере, обе стороны воспринимают эти отношения именно так. Член семьи. Дала присягу. Она не могла не исполнить приказ, какая бы жёсткая вендетта у тебя ни была.

Новый вздох, и:

- Она вышла от Елены следом за тобой. Через час после того, как ты спустился с наблюдательной площадки на шпиле. Я не знаю больше ничего, мне никто не докладывал, о чём они говорили, но выводы, как понимаешь, особой вариативностью не отличаются.

- М-да! - вырвалось у меня.

- И не говори, что не знал этого. Что не подозревал. И ради бога, не третируй этим девочку! Ей и так несладко.

- ...Особенно учитывая, что мы, всемогущие сеньорины, признали, что ты был прав, а мы сели в лужу, - добавила она тише, отвернув голову в сторону.

- Это всё, что ты хотела сказать? - нахмурился я. Она пожала плечами.

- Вообще-то нет. Я хотела с тобой посоветоваться по поводу главы твоей опергруппы. Да-да, не смотри на меня так. Девочек не наказали потому, что они НЕ являлись твоей опергруппой, какие бы свистопляски с приказами там ни были. Для охраны нулевых объектов нужны хранители, штат которых укомплектован. Либо усиление из резерва - но что усилять, если твоей группы просто нет?

- А нет потому, что я - не Веласкес. Не признан, - продолжил я. - А признавать меня рано, ради моей же безопасности. Как-то так, да?

- Угу. - Кивок. - Лея бредит идеей не привлекать к тебе внимания. И уже в который раз из-за этого мы садимся в лужу. Теперь всё, ты хоть и не признан, но отныне - охраняемый объект. Со вшитой тревогой-ноль, но по базе будешь проходить, как группа тревоги-один, поскольку не член королевской семьи. Так что теперь у нас будут развязаны руки, и мне нужно узнать твоё мнение, с кем бы ты хотел... Или не так, с кем бы МОГ продуктивно работать.

- То есть, решаю не я, а вы.

- Но мнение твоё нам важно! - сверкнула она глазами. - Нам не нужны лишние конфликты в коллективе. Даниелы за глаза хватает.

Ясно. Закономерно и логично, и надо сказать 'спасибо', что что-то учитывают.

- Давай Белоснежку. Тереза слишком маленькая, да?

- Да. - Мишель нахмурилась. - Белоснежка, Хуан... Она непроходная.

- Вы готовили 'гномиков', как хранителей. - Я ехидно улыбнулся. Нет, эту битву я 'лапочке' не отдам. - Они не закончили обучение, но из всего резерва наиболее опытные и подготовленные.

- Ты не понимаешь, она!.. - Мишель сбилась.

- Как раз понимаю. Ссора с принцем Эдуардо. Вы списали их, не завершив курс обучения. Вот только я не Эдуардо, Мишель. Мы поладили. И сама Марта изменилась. Или скажешь, не заметила этого?

Из груди любовницы-начальницы вырвался стон.

- Хуан, я доведу твоё мнение до Совета. Хорошо, можешь идти.

Я уходить не торопился.

- И ещё, моих оставьте. Как усиление, группу-два.

- Это буду решать не я, - покачала она головой. - Хранители в ведении Сирены.

- У Кассандры дар, чувство опасности. - Я не сдавался. - Если бы у меня сегодня было ДВЕ Кассандры... Они бы справились, несмотря на уровень. Под руководством кого-то третьего мои девчонки не безнадёжны - сама только что восемь им поставила.

Хозяйка этого кабинета снова нахмурилась, но кивнула.

- Хорошо, Хуан. Это пожелание так же передам.

 

 

Глава 14. Кабальеро в алой рубахе

...Нет, это не день, а какая-то сплошная череда обломов. Я так не играю! Не хочу так! На входе в кубрик меня поджидала Васильева, и вид у неё был не просто грозный... Убить была готова, фурия! А я тут не в форме, гормоны по башке бьют. 'Свет, извини, я тебя, конечно, позвал, но ты сделай вид, что не видела меня, постой тут, а я потрахаюсь быстренько, пар спущу, и вернусь'. Смешно? Вот-вот, и я о том же. И назад за угол не юркнешь - она меня уже увидела.

Так, вдох. Глубокий-глубокий. Выдох. Вдох-выдох. Вроде держусь.

...А классная у Васильевой грудь! Побольше, чем у Фрейи, хотя поменьше, чем у Оливии...

'...Отставить, кадет Шимановский! Ты о чём думаешь, предмет штопанный? Эта прелесть тебя сейчас убивать будет, а ты о сиськах!' - заорала интуиция.

Помогло, взял себя в руки ещё чуть-чуточку сильнее. Но к переговорам всё равно не был готов, а говорить надо. Это я позвал её, и если пошлю... Тогда мы точно станем врагами.

- Свет? Пошли! - махнул я и направился назад, к помещению, где вроде нет камер. Ого, сразу четверо? Пятеро? Шестеро? Белоснежка с двумя своими, и ещё три девочки разных взводов, которых я неплохо знаю. Семеро - и Мамочка с ними. Ну, эта понятно - сдержать свою, если вдруг начнёт убивать меня, легче всего ей, а не Марте и компании. Одним словом удержит, а не фиксацией конечностей. Нет, девочки, мы так не договаривались!

Вошли. Створок тут нет, но это и к лучшему - оперативная наверняка даст этой группе поддержки код экстренного доступа. Так что остаётся только по старинке, заперев дверь. Которую я бесхитростно зафиксировал стулом, продев его ножку в дверную ручку. Ну-ну, подёргайте девочки. Стул крепкий, хороший пластик. Несколько долгих томительных секунд взлома вам обеспечено, а за это время Васильева меня трижды успеет убить - так какой смысл торопиться? Я знаю что делаю, вот и дайте мне карт-бланш!

Кстати, действительно, знаю. Понял, что нужно, когда вошли. Обернулся, посмотрел на Лану. Которая, к слову, села на ту же парту, на тот же учительский стол, на котором я только что пытался разложить принцессу.

- Это обязательно? - кивнула она на стул. Я кивнул.

- Пусть не мешают.

- Чему? Как я буду тебя убивать? - ехидная ухмылка.

- Да. Я, видишь ли, мазохист. Обожаю, когда меня убивают прекрасные сеньориты. А это процесс интимный - пусть покурят в сторонке.

Васильева выдавила скупой смешок.

- Хуан, я, конечно, очень зла на то, что у тебя в друзьях мои враги, и что особая любовь у тебя с моим главным врагом, сеньором Ноговицыным... Но не настолько, чтоб тебя убивать. И то, что они сегодня защитили тебя, фактически спасли... - Покачала головой. - Хуан, я даже рада. Хоть какая-то от этих уродов польза!

Ни хрена она была не рада. И дело не во мне.

- Зай, вытяни руку, - попросил я. Она послушалась. Положил её ладонь себе на плечо. - А теперь активируй бабочки.

- Зачем? - Недоумённая мордашка.

- Так надо. Давай.

Она вновь сделала требуемое, даже не поморщившись. Мне тоже скоро предстоит нейрохирургическая операция по вживлению таких артефактов, и я заранее знаю, что их активация - это больно. Всегда больно.

- Всё, доволен? - съязвила она.

Нет, я не был доволен. Приблизил кромку одного из лезвий к подбородку.

- Убей меня.

Она попыталась мягко одёрнуть руку, но я держал крепко.

- Хуан, не смешно! - фыркнула Васильева, заводясь.

- А я не смеюсь. Давай решим наши проблемы раз и навсегда. Убей меня!

- Хуан! - Ошарашенные непонимающие глаза. Но я продолжал давить.

- Свет, давай определимся, что ты больше делаешь, ненавидишь Ноговицына и компанию, или дружишь со мной?

- Хуан, отвали! Придурок ненормальный! - Она всё-таки вырвала руку и деактевировала смертоносные артефакты - от греха подальше. Взгляд бегающий, непонимающий. Лицо залито краской. Клиент дозрел и надо бить.

- Свет, ты повёрнута на своей мести. Повёрнута на ненависти. А так нельзя.

- А как? Как можно? - зло прокричала она в ответ мне в лицо - есть, 'резьбу' сорвал. Ну что ж, приступаем к шокотерапии.

- Вот так.

Уйти в боевой режим. Три, нет, четыре 'жэ' погружения. Я теперь и так могу, стандартная 'троечка' давно осталась позади. Шаг вперёд. Перехват её рук, завод их за спину. Есть, захват. Простой, ненадёжный, но иного сделать не получится. Не для той цели, что я поставил. Затем губами найти её губы, впиться в них с упоением дорвавшегося до халявной крови вампира. И, наконец, прижаться к её телу своим, жёстко придвинув его к себе.

Есть, выйти из боевого режима. А теперь поцелуй, простой и незамысловатый, древний, как само человечество. И нежность, искренняя нежность - неискренность она почувствует за астрономическую единицу.

Три секунды - полёт нормальный. Пять секунд. Семь. Обалдение. Охренение. Выпад в осадок. Наконец, шестерёнки в её голове начали вращаться и вставать на место. А 'место' для неё это сигнал 'опасность'.

Движение, сопротивление. Вначале вялое, но затем резче. Толчок мне в грудь. Второй толчок. Третий уже не толчок, а попытка вырваться, свалив меня.

- Шимановский, ты совсем охренел? - шепотом закричала она. Шепотом потому, что главной её эмоцией был испуг.

- Да. - Снова вперёд. Снова её губы. Руки пока не трогать - вырвется и убьёт ко всем чертям.

Вновь рывок, но слабый. Второй, сильнее - она снова убрала губы.

- Хуан, заканчивай! Это не ты!

- А кто? - Я выдавил едкую усмешку. - Свет, я тебя отпущу, а ты не убивай меня сразу. Не сразу, ага?!.

Есть, отпустил. А теперь вновь притянуть.

Сопротивление - губы найти не удалось. Прижать её тело к себе. М-да, грудь на самом деле замечательная! Обнять. Правой рукой откинуть волосы.

Толчок в грудь. Она попыталась вскочить и атаковать, но я был готов. Сверхскорость, перехват, вывернуть её руку. Рывок - она попыталась атаковать, достать меня ногой. Я вновь был готов. Уход, отпустить руку, перехватить корпус, как делают борцы.

Мы завалились на пол и началась самая настоящая драма под названием 'вольная борьба'. Или греко-римская, я по борьбе не спец. Конечно, если бы она сопротивлялась всерьёз, она бы меня убила - это она умеет. Но делать этого не хотела, окончательно контроль не теряла, а я и не давил по максимуму - жить-то хочется! А без моего убийства шансов у неё не было никаких. Я - астероид, несущийся на маленький кораблик. Меня можно взорвать, но нельзя остановить. Я сильнее, я тяжелее её. И упрямее. В любом случае, я готов был идти до конца, а она нет, потому итогом наших всех взаимных синяков и пары порезов, нанесённых для острастки, и её порванной блузки стало то, что я подмял её под себя, зафиксировав руки.

- Дурочка! Не сопротивляйся! - прошептал ей в лицо.

- Хуан, не надо!

Опала, из глаз её полились слёзы. Я же окончательно отпустил руки и принялся целовать ей лицо и шею.

В этот момент дверь, наконец, поддалась, и в аудиторию влетели все семь моих добровольных защитниц. Влетели и остановились, остолбенев от увиденной картины - она в разорванной блузке лежит на полу, я рядом с ней, покрывая её поцелуями. Картина Репина 'Не ждали'.

- Вон! - отвлёкся я и указал им на дверь. - Пошли вон!

- Вот ...! - ёмко выразилась Марта, после чего все лишние зрители (а тут все зрители - лишние) быстро ретировались, осторожно прикрыв дверь.

Я поднялся, взяв сеньориту на руки. Тяжёлая, лошадка! Еле поднял! Усадил назад на стол. Аккуратно скинул с её плеч китель.

- Свет, в психологии есть такой приём. Когда кто-то 'виснет' на некой идее, когда его на ней 'клинит', ты понимаешь, о чём я, его приводят в чувство с помощью шоковой терапии. Слышала про такое?

Кивок - слышала.

- Ты нужна мне, Свет, - продолжал я раздевать её, скинув и многострадальную блузку. - Ты на грани срыва. И если грань перешагнёшь, они тебя утилизируют, невзирая на все предыдущие заслуги. Понимаешь?

Снова кивок.

- Я не хочу, чтоб они тебя утилизировали! - грозно зарычал я. Она обречённо вжала голову в плечи. - Ты - моя! Я тебя защищаю, я за тебя отвечаю! Хочешь ты этого или нет!

А теперь, для закрепления, взять её голову в ладони и приблизить глаза к её глазам. А волосы у неё тоже ничего - мягкие, приятные...

- Ты нужна мне, Свет, - прошептал я. - Ты нужна всем нам.

- Хуа-ан, я...

Палец на её губы. Помолчи, детка. Не сейчас.

Продолжаем. Руки мои спустились ниже, тренированные пальцы расстегнули и стащили лиф. В сторону! Полежи пока на полу. Кстати, лиф непрозрачный, а такие заводят не по детски. Почему - не знаю, чистая психология. Теперь ремень брюк. И молнию... Так, не спешить! К чёрту, успею. Притянуть её к себе, нежно обнять. И снова поцелуи.

...Она не сопротивлялась - полностью капитулировала. Только плакала. Много плакала, слёзы лились из неё ручьём.

- Не надо так ненавидеть, девочка! - продолжал нашёптывать я на ушко. - Ненависть - это дорога в ад, дорога в один конец. Отпусти их, кто погиб тогда с тобой. Их не вернёшь, а ты должна жить. Они погибли, чтобы ты жила! Не подводи их, прекрати свою войну!..

А теперь в атаку, не давая ей успокоиться. Шок - он на то и шок. И шокировать сексом ничуть не хуже любого другого способа водействия. Главное, быть нежным - она должна вспомнить, что она - женщина, а не терминатор... И я был нежным.

* * *

Проснулся я в одиночестве. Оливии и девчонок не было, подозреваю, её высочества на базе тоже. Искин, когда я поднялся, передал послание, что 'извини, надо бежать', что меня 'целуют', со мной 'было весело' и что 'Хуан, теперь ты знаешь, где наша каюта'. 'Наша', ага, как же. Тра... Хмм... Спать весь старый двадцать седьмой взвод я не подписывался, и тем более не подписывался на всю опергруппу инфанты. Перебьются. А Оливия...

Я поймал себя на мысли, что глупо улыбаюсь. Нет, пора с этим заканчивать! Выругавшись про себя, направился в местный душ, что-то весело насвистывая.

Так меня давно не тра... Так я давно не отрывался! Гром-женщина! Но это не значит, что надо заморачиваться этим вопросом. У нас был обоюдный сброс напряжения, только и всего... Хоть и преотличный сброс!

Развод я проспал, но не думаю, что побьют. Я последнее время в неком подвешенном положении с непонятным статусом - офицеры давно не назначали занятий (кроме 'мозговёрта', но это не обсуждается), а физподготовку пустили на самотёк, то есть ограничились уровнем повторения пройденного, причём самостоятельно с моей стороны. Вторая фаза, однако!

Оливия... Опять лезет в голову со своими частями тела! Кошмар! Надо придумать, как отлипнуть от этой стервочки, пока не стал постельным наркоманом. Строить с нею какие-либо отношения не собираюсь, и вообще, за пределами постели её... Ну, не слишком хорошо к ней отношусь. Не заслужила она пока прощения, что бы ни вытворяла ночью. И если последуют намёки на регулярность продолжения банкетов, надо будет грубо отшить. Ибо нефиг.

Столовая встретила шумом. Народ вернулся с развода и завтракал, причём мелюзга уже закончила и свалила, то есть завтрак перевалил за половину. Моих в зале не оказалось, к Белоснежке подсаживаться после вчерашних кислых мин не хотелось, потому сел в одиночестве, благо свободных столиков хватало. Ну вот, теперь, в спокойной обстановке, да ещё с приятным времяпровождением (а процесс набивания желудка не может быть неприятным), можно подумать и о глобальных проблемах. О Бэль, Васильевой, Бергер и Фрейе; о Себастьяне, заказавшем меня, его папочке и Сильвии. И о многих-многих других людях и вещах.

...Подумать о глобальном не получилось. Как только я начал мысленно выписывать сложившиеся расклады, моё уединение мягко, но настойчиво нарушили.

- Поздравляю, Шимановский! - произнесла Васильева, ставя свой поднос напротив. Обычный агрессивный лоск с неё сдуло ветром - передо мной стояла простая девчонка, каких здесь несколько сотен, просто крепкая и накаченная, с 'марсианским' строением тела. Никакого показного превосходства, презрения и ненависти в глазах и движениях. М-да, вчерашний вечер стоил всех мук!

- С чем? - сделал я недоумённое лицо.

- С оседланием Бергер. Не думаю, что у тебя получится её укротить, но одним 'доброжелателем' точно стало меньше. Я её с утра видела - аж лоснилась от счастья! Сколько ты её раз?

Я пожал плечами и философски заметил:

- А это важно?

Помолчали, предаваясь какое-то время греху чревоугодия.

- Хуан, я с тебя поражаюсь, - продолжила она. - Очень сильно поражаюсь!

- Весь во внимании! - сделал я удивлённые глаза.

- Как у тебя так получается?

- ???

- Знаешь, кого ты мне напоминаешь? Не только относительно вчера, но вообще? Помнишь, ты во время какой-то сказки рассказывал об одном итальянце, солдаты которого в бой шли в красных рубахах, чтоб кровь при ранении не было видно?

- Гарибальди?

- Наверное. - Кивок. - Ты мне напоминаешь одного из них. Кабальеро в красной рубахе. Но только бой твой касается не смертоубийства, а слабого пола.

- В испанском есть слово 'мачо' - подсказал я, но она отрицательно замотала головой.

- Мачо - это другое. Мачо - это полудурок с большим агрегатом. Ты же...

Пауза.

- Ты бросаешься на врага без страха за последствия, без страха за жизнь и побеждаешь. Любого врага. Месяц назад устроил кровавую вендетту, привлёк для этого все возможные и невозможные силы. А началось всё тоже с сеньориты. Вчера растормошил меня, хотя я думала, это в принципе невозможно. А я ведь могла тебя убить, Хуан! - назидательно покачала она головой. - На самом деле убить! И это чудо, что сдержалась. Стоило так рисковать?

Я улыбнулся.

- Наверное, стоило.

- Про Бергер ничего не скажу, - продолжила она, оставив комментарий про 'стоило' без ответа. - Но если бы ты её просто трахнул, она бы не ходила такой счастливой. Мы с ней... Скажем так, мы много путешествовали с ней, - сформулировала она. - Было такое время. После простого секса она себя так не ведёт, остаётся такой же вечно недовольной стервой, как и всегда. Ты её не просто трахнул, Хуан, ты поставил на место, заставил себя уважать, а уважает она только силу и только сильных!

Опять же Фрейя. Ты можешь из неё верёвки вить если захочешь, отбил её у самого Себастьяна Феррейры!.. И не делаешь этого только потому, что сам не хочешь. Я знаю Фрейю много лет, она та ещё сучка, властная и надменная. Но ты прыгнул на неё, наскоком, как тот краснорубашечник, не обращая внимания на разницу в опыте и статусе, и добился своего.

А уж за свою подчинённую вообще молчу! Влюбить её в себя за один день, чтобы она полностью изменилась?.. Это многого стоит.

- Не приписывай мне лишнего, - задумчиво покачал я головой. - Всё не так плохо, как кажется.

- Плохо? - Васильева рассмеялась. - Всё гораздо хуже. Это ж надо, влюбить в себя Сильвию Феррейра! Самую богатую невесту Солнечной системы! Да так, что она сама этого ещё не поняла. Бросившись в бой в похожей ситуации, плевав на все барьеры, зная, что кровь на рубашке видно не будет, а будет или победа, или смерть. Я образно говорю, не кривись. Хотя, учитывая, как ты наступил на мозоль её папочке, не так уж и образно.

- Да, Хуан, ты не мачо, - констатировала она. - Ты именно кабальеро. В красной рубашке.

- И что? К чему этот спитч? - усмехнулся я.

Она пожала плечами.

- Не знаю. Просто вчера долго думала прежде чем уснуть. О тебе. Обо всём.

- И что надумала? - иронично усмехнулся я.

Новое пожатие плеч.

- Не знаю.

Замолчала, передала ход мне. Я же мужчина, я сам должен такое озвучить. Если не озвучу туда мне и дорога... Но я не из тех, кто бежит от проблем. Ладно, мне не трудно.

- Свет, если я помирюсь, то есть найду общий язык с Бэль, скорее всего у нас с тобой ничего не будет, - начал я издалека.

Есть, попал! С первого выстрела!

- Я не буду тяготиться этим, - совершенно честно ответила она, засияв.

- Вот и хорошо. - Я мысленно перекрестился. Дело сделано. - У меня в отношении тебя нет и не было никаких чувств и сердечных планов, Лан. Наоборот, нам будет сложнее работать, если между нами что-то будет. Потому давай оставим всё, как есть и на этом остановимся? Ты нужна мне как друг и компаньон, как профессионал, а никак не любовница.

Марсианка уважительно кивнула.

- Я хотела предложить то же самое, Чико. - Слово 'Чико' она впервые на моей памяти произнесла без иронии, как констатация позывного.

- Значит, договорились.

Снова пауза. А теперь снова атаковать, ибо поговорить у нас есть о чём, и не сказать, что разговор будет лёгким.

- Ты просмотрела все записи? - сощурился я.

- Да. - Кивок. - Но там в основном личное. Эмоции, переживания. Очень красиво, но на компромат не тянет. Жетоны я передала по своим старым каналам на Марс, их доставят в Дом Памяти, но это всё, что я могу. Никакого вреда своим врагам с помощью записей этого Максима Ноговицыну и компании я не причиню.

Я покачал головой, дескать, девчонка ты девчонка!

- Свет, тебе сколько лет?

Она пожала плечами.

- А есть разница?

- Да. По моим подсчётам, тебе в районе двадцати пяти. И ты прошла сложнейшую школу жизни. И не одну. А рассуждаешь, как нецелованная шестнадцатилетняя девственница!

Она хотела возмутиться, но не стала, превратилась в слух.

- Свет, это всё-таки оружие, - пояснил я в ответ на её грозный нахмуренный вид. - Да, там нет секретных данных, там нет ничего реально кого-то компрометирующего кроме факта взрыва ЭМИ-бомбы и битвы за её активацию. Но ты правильно сказала, там ЭМОЦИИ. То есть это всё-таки бомба, но бомба специфическая. Её нельзя подшить к делу в прокуратуре, суде или иных инстанциях, и даже если опубликовать её в СМИ, это поднимет лишь слабую волну, которая вскоре заглохнет. Но зачем тебе бить по площадям, когда можно уколоть иголкой?

- ???

- Ну, вот представь средневекового рыцаря, - продолжил пояснять я, глядя в её непонимающие глаза. - Закованного в толстые латы, бронированного с головы до ног. Чем его убить?

- Мечом, - неуверенно потянула она. - Или топором. Не знаю, я не историк.

- А тут не нужно быть историком, - покачал я головой. - Ты правильно говоришь, тяжёлым мечом или топором, сильно-сильно размахнувшись. Но при этом, если подобраться к нему на близкое расстояние, можно всего лишь просунуть в сочленение частей доспеха маленький стилет. Маленькую заточку, которой двинуть эту бронемашину с минимальным усилием, от которой он умрёт практически так же, как от тяжёлого рубящего удара топором.

Собеседница хмурилась, тщетно пытаясь меня понять, но ей не удавалось.

- Свет, эти записи - бомба, снова продолжил я. - Но они должны прогреметь не абы когда, а только в нужный момент. Когда эффект от них будет максимальным, а эмоции, которые они вызовут, как снежный ком толкнут другую, более сильную волну. Ведь проблем у вас на Марсе хватает, и нужно сделать грамотную сцепку событий, чтобы одно потащило за собой другое, а другое - третье. Знаешь такое выражение, снежный ком?

Кивок.

- Я не потяну такое, Хуан. Это не мой уровень.

- А я и не говорю, что тебе нужно это делать в одиночку. Тебе нужны союзники.

Собеседница отрицательно покачала головой.

- У меня нет союзников. Все, кто воевал вместе со мной, тщательно зачищены, не имеют доступ в инфополе, либо предатели. Либо пострадают, если начнут делать активные телодвижения. Я не хочу подставлять их.

- А зачем подставлять ИХ, Света? - победно улыбнулся я.

Она отложила вилку в сторону и гневно сложила руки перед собой.

- Поясни?

Я тяжело вздохнул. Ладно, не будем спешить и вываливать сразу, она пока не готова к таким откровениям.

- Свет, Октавио Феррейра организовал убийство моего сына. Ещё даже не успевшего родиться. Я убил две сотни человек если не больше, исполнителей и связанных с ними до какого-то колена, а он, организатор, жив, здоров и даже пакостит Веласкесам, в том числе организуя назло им мою смерть. Но я всё равно сижу на попе и ничего не делаю, хотя после вчерашнего мог хотя бы начерно набросать план мести. Почему я так делаю?

- Боишься королевы? - предположила она.

Я громко рассмеялся.

- Не смеши мои тапочки, Свет! Когда я боялся королевы?

В этот момент по столовой прозвучала тревога-два, загорелись красные лампочки. Все присутствующие, включая нас, посмотрели на браслет. Нет, меня не трогали. Васильеву, видимо, тоже, так как она тоже осталась на месте. А вот большинство девочек, оставив на столах недоеденный завтрак, помчались на выход, к каютам, чтоб переодеться в броню и взять оружие.

- Веласкесы придумали, как отомстить Феррейра, - произнёс я, глядя вслед убегающим. Кто-то, возможно, не вернётся сюда сегодня. Но такова доля ангельская - умирать за интересы сеньора. Я не хотел думать на эту тему, и как только тревога смолкла, усмехнулся:

- Хранителей в бой не берут.

У нас свои задачи, Хуан, - парировала Васильева. - Мне сейчас во дворец, а там свой геморрой. Хорошо, что всех принцев с вечера заперли во дворце, и мы с Оливией и Анариэль подменяем друг друга, а то я мчалась бы со всех ног быстрее всех. Ну, так на чём мы остановились?

- На гневе королевы. - Я нахмурился. - Так вот, я его не боюсь, Свет. И не боюсь говорить это перед камерами - королева и офицеры и без моих признаний прекрасно это понимают. Но я всё равно не мщу. Почему?

- Не знаю. - Собеседница пожала плечами. Почему же?

- Потому, что я не хочу мстить одному человеку! - воскликнул я. - С его смертью ничего не изменится. Я хочу мстить всему этому грёбанному сословию, позволяющему так относиться к людям, упивающемуся беззаконием и возможностью диктовать власти свои условия. Я уничтожу их всех - и Феррейра, и Ортега, и Сантана, и всяких Манзони и иже с ними. Всех, кто посмеет поднять голову над серой массой. Я буду работать над этим, возможно, всю жизнь, но в один прекрасный день это произойдёт.

- Нужно пролить много крови, чтоб достичь этого. Они будут защищаться, - задумчиво произнесла собеседница, мысленно кривясь.

- А я не боюсь крови, - весело парировал я. - Сколько надо - столько и пролью. И тогда, на костях всех этих уродов, на костях старого миропорядка, я признаю, что да, Беатрис отомщена. Как и мой ангелочек-сын.

- Круто! - уважительно закивала собеседница, разваливаясь на стуле. - А если не получится?

- Тогда не получится. - Я пожал плечами. - Но я не сдамся и буду работать, вот что главное. А проиграю... То проиграю. В жизни всяко бывает.

- Ты молодец, - вновь уважительно кивнула она. - Но я не такая. Я давно бы уже пристрелила этого Феррейра, плевав на последствия.

- Потому ты - Светлячок. Снайпер-одиночка. А я - менеджер для особо опасной работы, организатор. Тебя взяли для одного, меня - для другого, всё честно.

Помолчал.

- Свет, тебе надо забыть своё прошлое. Надо забыть, что ты снайпер Светлячок. Тебе надо превратиться в Светлану Васильеву, героя гражданской войны и политического тяжеловеса, выйти на новый уровень. Тогда ты сможешь чего-то достичь. А для этого тебе надо забыть обиды и начать сотрудничать с властью.

- Что? Да ты!.. Хуан, я без тебя зна...

- Молчать! - рявкнул я. Две наказующие за дальними от нас столиками и ещё пара бойцов помладше, видно, выходники, оставшиеся в столовой кроме нас, обернулись.

- Молчать, боец! - продолжил я тише. - Я знаю, что говорю, и дослушай меня до конца.

Ты когда-нибудь слышала такое понятие, 'несистемная оппозиция'?

Нахмуренные брови, взгляд, как на идиота. Наконец, ответ:

- Да, слышала. Только я в политике, Хуан... Не очень.

- А тут и не надо быть очень. Несистемная оппозиция это по своей сути клоуны. Которые что-то кричат и требуют, устраивают какие-то акции, создают шумовой фон, но которые совершенно ни на что не влияют. Молчи, Света! Молчи и слушай!

- А есть оппозиция системная, - продолжил я. - Объясняю разницу. Несистемная - это люди, оторванные от власти. Оторванные от рычагов влияния. Системная же - ЧАСТЬ власти. Неотделимая от неё. Но настроенная в каких-то определённых аспектах... Определённых, не всех! - подчеркнул я, - против текущего курса, против генеральной линии.

Приведу пример. Оппозиционеры могут находиться в составе правительства. Они будут делать всё, согласно генеральной линии правящего конгломерата элиты, будут работать на благо ВЛАСТИ. Но в некоторых исключительных вопросах имеют своё, отличное мнение, уступать в котором не собираются. Они не против власти в целом, не против общего курса, не против людей, стоящих 'у трона', но в том, что касается отстаиваемых ими вопросов... Будут тверды и подкрепят своё мнение всеми доступными рычагами.

- В элите любой страны есть оппозиция, Свет, - продолжил я подбирать аналогии. - Это нормально, это правильно. И эта оппозиция влияет на решения, принимаемые элитой в целом. А вот несистемники могут махать плакатами, могут устраивать акции, могут собирать демонстрации и митинги, но без властных рычагов ничего не добьются. Понимаешь?

- Смутно. - Света покачала головой.

- Я сейчас говорю про тебя, - выдавил я улыбку. - Ты - конкретная несистемница. Как и твои бывшие однополчане и все, с кем воевала на одной стороне. Вас вычеркнули из системы, вы, действительно, не принимаете решений, а те, кто весит много и имеет авторитет, ещё и сидят на крючке. И отхватят, если начнут мутить воду. Именно поэтому любые твои телодвижения бесполезны. Да, ты стреляла в Ноговицына и ранила его, но твои слова в СМИ - это всего лишь лёгкий ничего не меняющий шум.

- И с кем же из власти я должна сотрудничать? - язвительно фыркнула она. - Где я найду тех, кто меня поддержит? Они все воевали против нас! Против, Хуан! И поделили страну, придя к власти. Никто не захочет добровольно от чего-то отказываться, ставя под угрозу своё существование у кормушки.

- Свет, они не монолит, - парировал я. - У них у всех друг с другом свои тёрки. И этим нужно пользоваться.- Помолчал. Как же доходчиво объяснить?

- Свет, я 'простил' Феррейра, а тебе нужно 'простить' кого-то из них, понимаешь? - нашел новую аналогию - После чего сесть на 'хвост' и проникнуть во власть. Стать системницей. А уже после этого бить эту власть изнутри.

- Сформулируй мне свои требования к власти? - подался я вперёд, повышая голос. - Сформулируй не с точки зрения малолетки Светлячка, а с точки зрения политика и государственницы? Придумай политический план, в котором нет ничего утопического, в котором все твои предложения будут реальны? Ну? Вот я поставил целью истребить высший олигархат. Это сложно, но с моими стартовыми позициями реально. А ты? Давай, раз уж нас не трогают по тревоге. Думай. Я не тороплю.

Она молчала долго. Не столько думала над планами, сколько насиловала своё мировоззрение. Наконец, выдала:

- Я хочу реабилитации всех, кто воевал на нашей стороне, Хуан. Хочу уравнивания прав. Хочу, чтобы нас не преследовали. Достаточно?

- Вот! Правильно! - вскинул я палец вверх. - Потому, что требовать, чтобы они отодвинулись от кормушки - глупо. Но умеренное требование - это пожалуйста. Ты найдёшь союзников с такими требованиями и станешь системницей потому, что в целом будешь не против генеральной линии тех, кто правит. Поняла?

Задумчивый кивок. Кажется, я её перегрузил. Может не стоило вываливать всё сразу?

- Начерно - да, - кивнула она. - Но Хуан, кого ты видишь в качестве союзника? Да меня там все ненавидят!

- Ненависть - непрактичное качество, - усмехнулся я и покачал головой. - Тупые ретрограды, настроенные на определённую волну - да, возможно. Но в политике такие не задерживаются. И твоя задача как раз помочь от таких и избавиться.

- Ноговицын! - родил я идею. - Нет, серьёзно, - продолжил, глядя, как она чуть не подавилась кофе, - он не диктатор. Она на Марсе первый среди равных, и очень этим тяготится. И как раз среди этих 'равных' и сконцентрированы твои главные враги. Они не могут быть не главными врагами, вся линия их политики основана на конфронтации тех, кто победил, то есть их, с теми, кто проиграл. Тебе нужно выступить в союзе с Ноговицыным, подыграть ему, и он, придя к власти и скинув часть 'равных' с марсианского олимпа выполнит все твои умеренные условия.

Помолчали. Она пыталась осознать то, что я говорю, я же пытался фантазировать, чтоб быть как можно более красноречивым. Чтоб дошло, а не просто так, сотрясти воздух.

- И как я должна сблизиться с Ноговицыным? Хуан, я стреляла в него, не забывай! Он такой же мой враг, как и остальные!

Я покачал головой.

- Он политик, и ухватится за тебя, если ты себя правильно подашь. Понимаешь, ты можешь стать олицетворением идеи общественного примирения. Ты - ключ к миру на своей планете. Александр Миротворец... Ведь звучит же! - воскликнул я. - Если он начнёт национальный диалог между вами и ими... Это гигантские перспективы! Гигантский пиар и авторитет! А его враги моментально превратятся в тех самых пердунов-ретроградов. Ведь оседлать волну национального примирения они уже не смогут - их космолёт улетит, кто первый встал - того и тапки. Они будут вынуждены противодействовать. А противодействовать национальному примирению... - Я поцокал языком. - Это слава воинственных гадов, выступающих против единого и сильного Марса. Ноговицын их утопит, Свет. И будет вынужден исполнить вашу программу, даже если не будет её хотеть, хотя в в этом сомневаюсь. Ты достигнешь своих целей без винтовки, без оптики и маскировки в красно-серых песках, боец. А всё, что для этого требуется, это поступиться принципами и простить одного единственного человека. Одного!

Молчала она долго. Но я не зря называл её умненькой девочкой - интеллект дал о себе знать. Просто застарелая ненависть мешала слому стереотипов.

- Хорошо. Я обдумаю твою идею, - прошептала она. - Но тут второй вопрос, а как мне выйти на самого господина потенциального Миротворца? Чтобы просто обсудить эти идеи, с ним нужно как минимум встретиться. А затем вести диалог. И чтобы при этом он не послал куда подальше.

- Намекаешь на меня? - я улыбнулся.

- А как ты думаешь? - весело сузились её глаза. - Если я обращусь к королеве... Она вряд ли поможет. Не тот у меня авторитет. А вот если идея будет исходить от тебя - она прислушается.

- Хорошо, я попытаюсь донести эту мысль до королевы, - задумчиво кивнул я. - Думаю, это реально. Технически она может организовать встречу. Но Свет, извини, дальнейший ваш диалог будет зависеть от тебя и только от тебя.

Я вздохнул и подался вперёд. Перегнулся через стол, взял её за руку. Крепко сжал.

- Свет, я сейчас буду говорить вещи, которые тебе не понравятся, но прошу, не убивай меня раньше времени.

Ты - женщина. Женщина авторитетная. В смысле, тебя знают, на Марсе о тебе ещё помнят, а это хороший стартовый капитал. Он - мужчина. Мужик серьёзный и умный, политик. Вы - идеальная пара.

- Хуан, я тебя точно убью, если сейчас же не пояснишь! - зашипела она.

- Свет, таких людей, как он, нужно держать близко, - усмехнулся я. - Очень близко. Если перефразировать, то то, что ты женщина - твоё спасение. Будь ты мужчиной, я бы на месте Александра Юрьевича не стал заморачиваться - мне и без тебя неплохо. Теперь понимаешь?

- Я должна спать с ним, - грустно констатировала она.

Я отрицательно покачал головой.

- Я этого не говорил, боец. Я говорил НЕ ЭТО. Давай ещё версии.

Тишина.

- Ты должна увлечь его, Свет. Увлечь как женщина. И у вас есть площадка для совместного старта - ты стреляла в него и не убила, и я, видев, как ты стреляешь, не уверен, что не попала. А это хорошая тема для ПЕРВОГО разговора.

- Свет, очаруй его, намекни своим шармом, что ты серьёзная, и что с тобой можно связываться и иметь дело! - повысил я интонацию. - Мужчины плюют на рядовых подстилок, но тех, кого уважают, готовы носить на руках даже без постели. Стань тем, кого он будет готов нести на руках, и у тебя всё получится...

...Господи, в конце концов, кто из нас женщина?! - воскликнул я, воздевая глаза к потолку. - Почему я должен объяснять тебе элементарные вещи?

Она улыбнулась. Впервые за наш разговор. И в душе её я почувствовал... Нет, не луч надежды. Но зерно, которое при должной обработке может им стать.

- Хуан, я подумаю. Над всем, что ты мне тут наговорил. - Теперь она потрепала меня по руке. - Спасибо. Я пойду?

- Иди. - Улыбнулся и я. - Будут вопросы - обращайся напрямую.

И когда она встала и взяла поднос, бегло бросил вслед:

- Свет, как только всё закончится с Феррейра, организуй мне встречу с Изабеллой?

Светлячок обернулась. Задумалась, словно догоняя, что я только что сказал. Расплылась в довольной и чуть ироничной улыбке.

- Созрел?

- Да. Давно пора, - вырвался из груди обречённый вздох.

- Ну, наконец-то! - довольно воскликнула она.

 

 

Глава 15. Танец снежной королевы

- Наконец. Ты долго! - констатировала ожидавшая меня на ступенях дворца женщина.

- Виноват, сеньора! - вытянулся я. - Но мне передали приказ переодеться в гражданское! Я переодевался!

- Переодеться в ненужное, - поправила она. Внимательно оглядела мой не самый шикарный, но хороший деловой костюм из тех, что перекочевали сюда из дома. - Ох уж эти передатчики, всё исказят! Ладно, пошли.

Махнула рукой и мы начали подниматься. Этот вход во дворец не главный, для персонала. Расположен недалеко от шлюза базы, но не ближайший к ней. Впрочем, мне надо отвыкать даже думать о главном входе; ангелы - часть дворцовой охраны, персонал, и здесь находится один из шлюзов, ведущих на их рабочее место.

Внешняя створка закрылась. Секунда, сканирование системы безопасности. Наконец, зелёная лампа под потолком загорелась, и начала подниматься внутренняя створка. Охрана ни снаружи, ни внутри не задала ни единого вопроса - сеньору здесь знали и боялись до дрожи в коленях.

Затем мы пустились в путь по лабиринту коридоров. Влево. Прямо. Вправо. Запутано тут! Мимо шныряли слуги, ходили вооружённые одними игольниками охранники из дворцовой стражи. Дворец в Альфе это не просто жилище монархов, это военная база, охраняющая самое мощное в солнечной системе устройство связи. Отсюда и обилие второстепенных помещений, и такая численность персонала.

Наконец, вышли к лифту. Не лифтАМ, а лифтУ, одному, причём охраняемому двумя 'морпехами' с винтовками и 'кайманом'.

- Это то, о чём я думаю? - поёжился я. Сеньора Гарсия покровительственно улыбнулась.

- Да.

Всё, больше ни слова. Мы дождались, пока лифт приехал - а это заняло минуты две, вошли в открывшиеся створки в кабину, после чего те закрылись и огромный массивный агрегат медленно пополз вниз.

- Это другой лифт, - заметил я. Сеньора кивнула.

- Тот принадлежит Лее, для её персонального использования. Но на глубокие этажи можно попасть не только им. Этот лифт - для тех, кто работает внизу. Там своя система безопасности и свой штат сотрудников - им тоже нужно до работы как-то добираться.

Понятно. Рабочая лошадка для всех. А тот - только для королевы. Ну, она же здесь хозяйка, невместно ей ездить пытать людей вместе со всяким быдлом!..

'Шимановский, засохни! - зашипел на меня внутренний голос. - Тебе больше не о чем подумать, больше не к чему прицепиться?'

Да есть о чём. И есть к чему. Просто... Слишком уж нехорошие у меня связаны с этим подземельем воспоминания. Да, тогда я был неопытным салагой, юнцом, не то, что сейчас, но эмоциональный отпечаток всё равно не хочет уходить, всё равно портит нервную систему.

Я глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Ибо если бы они хотели меня отправить в казематы в качестве того, на ком будут испытывать новаторские методики допроса, я бы не ехал в лифте, сам, на своих ногах, да ещё в сопровождении Железной Сеньоры. Надо учиться выбивать дурь из головы - сие полезно.

Есть, приехали. Минут пять спускались! Ну, лифт не скоростной, очень тяжёлый - это нормально.

- Дрейфишь? - усмехнулась сопровождающая. Всё время, что мы спускались, она оценивающе смотрела на меня, пряча в глазах весёлые искорки.

- А вы бы на моём месте как себя чувствовали? - попробовал защититься я.

- На твоём я бы впитывала происходящее, запоминала, - парировала она. - Училась. А не тряслась бы от страха, как последняя дура. Ты если и окажешься здесь, то не в обозримом будущем, возьми себя в руки.

Добрая женщина! Тактичная! И успокаивать умеет. Я выругался, однако в руки себя окончательно взял.

Снова коридоры. На сей раз мы шли гораздо меньше, чем в прошлое посещение. Видимо, казематы строились поближе к этому выходу, этому лифту, а лифт королевы - вспомогательное строение. Ездит она сюда редко, а раз приехала - то и ножками до места дотопает, не облысеет.

Каземат не тот же самый, планировка другая, и поменьше. Но похож. Темнее, нет заумных машин, ширм и яйцеголовых сторудников. Никого нет. Лишь медицинский стол с инструментами, рядм с которыми движущаяся стол-плита, на которой как и в прошлый раз распят обнажённый мужчина. Естественно, другой. Коренастый, лет пятидесяти, с короткими седыми волосами. Рожа зверская - чувствуется опыт силовика, но спокойная - а тут опыт гэбэшника. Человек знал, куда попал, знал, что его ждёт, но не нервничал. По крайней мере, внешне это проявлялось слабо. При нашем появлении повернул голову и внимательно нас оглядел. Сеньору Гарсия - презрительно, как сильный волк смотрит на слабого зайца, который каким-то чудом, благодаря стечению обстоятельств смог устроить на него ловушку, в которую он нечаянно попался. Меня - с интересом, почти без ненависти. 'Почти' потому, что связь между моей персоной и его здесь появлением улавливал. И ещё, человек знал меня очень хорошо, едва ли не лучше меня самого - это отчётливо читалась и в глазах, и на его лице; ему было интересно любопытством ценителя, как я себя поведу.

- О, Елена! - бравурно, храбрясь, воскликнул он. - Главный королевский палач. - А эта фраза прозвучала специально для меня. - Решила зайти на огонёк, проведать старого друга?

- Хуан, знакомься, - не обратила сеньора Гарсия на лежачего никакого внимания. - Это сеньор Родриго. Будущий бывший глава службы безопасности 'Промышленности Феррейра'.

То есть, утренняя тревога связана с его здесь появлением. Ибо человек лежит тут недавно, свеженький и совершенно не избитый.

- Будущий бывший? - деланно недоумённо скривился пленник. - Елена, неужели ты собралась убить старого друга?

Сеньора фыркнула, но вновь не опустилась до контакта.

- Хуан, немного поясню, для чего позвала тебя, - продолжила она экскурсию. - Я смотрела запись, как ты издевался над Иудушкой в ангаре. Для дилетанта неплохо, но только с поправкой на твои цели и ресурсы. Ты - любитель. - Она меня типа ругала, но в голосе сквозило уважение. - Но мне понравилось, что ты проявляешь фантазию, пытаешься расти и учиться.

Пауза.

- Хуан, возможно, ты когда-нибудь окажешься в ситуации, когда вокруг кипит бой, когда мало времени и под рукой нет никаких спецсредств для допроса, а в плен к тебе попадает важный, но достаточно крепкий орешек. Вот для этого, чтобы ты не топтался на месте, тебе нужно изучить несколько экспресс-методов добычи информации. И не кривись. Да, я знаю, это очень грязно. Но в нашей работе никак без грязи, и ты знал, куда шёл.

Да, знал. Я виновато опустил голову.

- Вон, на столике, инструменты. Я буду говорить, какие, и что тебе нужно с ними делать, - перешла она к сути экскурсии. - Твоя задача исполнять всё, что скажу, в точности и без промедлений. Вижу, что-то хочешь спросить?

Я кивнул, борясь с приступом тошноты, который возник при виде реально палаческих инструментов.

- Сеньора, почему сейчас? - выдохнул я.

Она усмехнулась - ждала этого вопроса.

- Хуан, нельзя пытать людей просто так. Не думай, что в подобных местах работают психи с деформированным мировоззрением - таким тут как раз не место. Это обычные люди, просто не боящиеся запачкаться. И эти люди знают, что перед ними на столах лежат не невинные жертвы, а преступники, так или иначе бросившие вызов королеве или государственной власти.

- Тебя мы не готовим для такой работы, продолжила она, нахмурив брови. - А значит, не можем использовать методики их обучения. Мы должны доказать тебе, что те, кого ты пытаешь, преступники, а как это сделать, не вводя тебя в курс расследования, не взяв соответствующих подписок и всего прочего? Что получается?

Я пожал плечами.

- Что меня нельзя водить в казематы. Либо - если здесь будет находиться человек, про которого я точно знаю, что он преступник. Тогда можно.

- В точку! - подняла сеньора палец в потолок. - И сегодня как раз такой случай. Перед тобой человек, который отдал приказ Себастьяну Феррейра на твою ликвидацию.

- Сука! Что ж ты делаешь? - зарычал пленник. - Я не отдавал такой приказ!

- Он может говорить что угодно, Хуан, - махнула она рукой. - Главное не слова. Главное, и мы с тобой это оба знаем, что никто в компании Феррейра, и особенно в её службе безопасности, не может вздохнуть без одобрения дона. Самого сеньора Октавио мы, к сожалению, сюда притащить не можем, но его подельник, организатор и проводник в жизнь всех его преступных решений, перед тобой. Приступай!

Мне поплохело, но я выдержал. Сдержал и этот удар. Да, грязь. И кровь. Но сеньора права, когда-нибудь мне пригодятся такие специфические знания. И я должен как минимум иметь представление, что и как нужно делать в подобной ситуации. И тут без практики никуда.

- Возьми вот этот симпатичный штырь слева, - начала командовать она. - Нет, следующий. Да-да, вот этот. Хорошо. А теперь смотри, видишь, вот тут на ноге у сеньора есть такое симпатичненькое место. Это болевая точка, здесь нервный узел. Нет, сюда не нужно бить, наоборот, повредив нервные клетки, ты избавишь его от мучений. Нет, вот сюда, чуть правее и ниже. Нащупал? Вот-вот, именно сюда! А теперь вгоняй, с размаху и силой. Да не промахнись!

До этого момента человек, видимо, не верил, что происходящее на самом деле. Думал, что его обрабатывают психологически. И когда я вогнал небольшую заточку в указанное место, взвыл и заорал на всю пыточную:

- Су-у-ука! Я не отдавал такого приказа! Я не знал, что он рискнул пойти на это, мать твою налево!...

Выражался сеньор, конечно, менее литературно. Но моя задача передать контекст, а не дословные цитаты. А цитаты были завораживающие.

- Так, теперь следующая заточка, - продолжала руководить творческим процессом сеньора. - И ещё, обрати внимания, я не общаюсь с уважаемым сеньором Родриго, своим дорогим и глубоко ценимым другом. Я его вообще игнорирую. С ним этот приём не сработает, но с менее крепкими орешками - запросто. Ибо человек ждёт, что его начнут спрашивать, а его пытают, не задавая вопросов. Получается, он должен заслужить вопросы, должен заслужить, чтоб его спросили! Это дополнительная мотивация, Хуан, а мотивация в нашем деле - главное.

- Ты, тварь эдакая! Проверь меня на полиграфе! Проверь сывороткой! Проверь белой пылью! Это так и есть, я не знал ничего про Себастьяна! Этот выродок сумел провернуть дело, что я ни о чём не догадался! Я не думал, что он на это способен! Выпустил сосунка из виду! Не обратил должного внимания, понимаешь?! Он усыпил меня, усыпил мою паранойю!

- Не слушай его, Хуан, - мило улыбнулась сеньора Гарсия. - И не думай, что перед тобой агнец божий. Он заслужил то, что получит, что бы ни было на самом деле. А теперь вот сюда. Бей. Вот так, и немного проверни.

- А-а-а-а-а!

- Кровь, да. Будет сильно хлестать, потому я и говорила об одежде, которую не жалко. Потому не вытаскивай ничего из раны. Инструмент стерилизованный, сеньор Родриго не получит заражения, а от потери крови умереть мы сами ему не дадим. Во всяком случае, пока он нам не расскажет то, что нам интересно.

- Ты, шмара законченная! Сколько раз тебе говорить, что я не делал этого! Не подставлял Октавио, не шёл на конфликт с вами! Сколько говорить, что... - продолжал вопить пленник. Сеньора продолжала его показно не слушать. Я же...

Я вспомнил ощущение безысходности, когда не знал, в какую сторону прыгать. Ощущение, что до конца моей короткой жизни остались считанные секунды, за которые не смогу допрыгнуть до ближайшей преграды от игл убийцы. И, действительно, в невиновность главного палача семьи Феррейра верилось слабо. Даже если заказ Себастьяна не его рук дело... То Беатрис организовал он. С отмашки хозяина, да... Но нападение было осуществлено его руками. Во мне не было жалости, во мне была лишь брезгливость, и я сделал всё возможное, чтобы её подавить.

- Теперь попробуем не заточки, Хуан, а ножи. Нож универсальное оружие, он всегда под рукой. Скорее всего, в полевых условиях придётся пользоваться именно им. Теперь смотри, куда наносить удар...

Грязь. Кровь. Я не знаю, как это выдержал. Мне было плохо, очень плохо! Но терпел. И делал всё, что говорила сеньора, а знала она палаческих штучек ой как много. Спокойно стояла над перешедшим на фальцет телом бывшего будущего начальника СБ Феррейра и поясняла, почему нужно делать так, а не эдак, и именно с такой силой. Что ударив сюда, например, человеку откажут ноги. А здесь...

Нет, не буду повторять это. Не буду даже вспоминать, чтобы написать в подробностях. Мне пригодились эти знания, да. Но лишь однажды, на Земле, когда я был в составе двести сорок второго отдельного стрелкового полка. После же, когда вновь настала необходимость их вспомнить, я подобрал для такой работы умельцев из местных аборигенов. Теоретические познания у них были на порядок хуже, но то, что парни вытворяли практически... Инквизиция древности отдыхает. Всегда говорил и буду говорить, когда тебе что-то на самом деле нужно, используй профессионалов. Не надо халтуры в серьёзных делах.

Впрочем, не буду забегать вперёд. В данный момент я впервые в своей жизни пытал человека, живого, договорившись со своей совестью, следуя указаниям старшего товарища. Я знал, совесть договор будет чтить и ни разу мне о сегодняшнем не вспомнит, потому и наяривал, засунув в задницу тошноту и дрожь.

Этот сеньор Родриго оказался крепким орешком, Нимфа его зауважала - я видел это в её глазах. Но ходить после сегодняшнего сеньор долго не будет. Феррейра богатые, нейрохирургическую операцию ему сделают и движение конечностей восстановят... Но это всё равно будет не то и не сразу. И когда клиент, наконец, дошёл, сеньора позволила себе наконец-таки обратить на него своё высокое внимание.

- Родриго, неужели ты думаешь, я поверю в твой непрофессионализм? Что ты действительно не при делах? Особенно теперь?

- А что теперь? Что случилось теперь? - попытался усмехнуться он.

- Теперь... - Сеньора Гарсия зло театрально рассмеялась - злой гений в юбке, блин! - Теперь, Родриго, наш мальчик переспал с Сильвией, и та в него втрескалась по уши. И не надо мне рассказывать про пренебрежительное отношение Октавио к дочери - он души в ней не чает. А Себастьян - неудачник. Но неудачник старший, наследник. От которого попробуй избавься!

- Смотри какая красивая комбинация получается, - продолжила она. - Сильвия сходится с Хуаном, её ум и деньги объединяются с его силой и харизмой. Гремучая смесь!Будущее дочки и будущее компании определено, сияет в радужных красках. Неудачник же, которого рука не поднимается убрать самостоятельно, срывается с катушек и заказывает Хуана у 'левых'. Мы, то есть Веласкесы, уничтожаем его, оставляя руки старого лиса чистыми... И всё, фенита! Хуан от Сильвии никуда не уйдёт. Вы знаете о нём больше, чем он сам, поняли, что он не сможет быть ведомым, не сможет быть с её высочеством на её условиях. А дон Октавио умеет убеждать людей, когда это нужно. Милый же мальчик Себастьян... - Она деланно-сочувствующе вздохнула. - А для него это был решающий экзамен. Тест. Самый главный в жизни. Хватит мозгов так не делать - пусть живёт и борется дальше. Нет - то туда ему, неудачнику, и дорога. Хороший план, полностью в духе старого лиса.

На лицо сеньора Родриго было страшно смотреть. Он был согласен со всем перечисленным... Кроме одного. Это было неправдой. Нет, подобный план наверняка существовал - у гэбэшников всегда есть запасные планы на все случаи жизни. Но подавляющее большинство их остаются пылиться в папочках, пока не истечёт срок и они морально не устареют. Судя по его лицу, этот план так же был положен в папочку в запасной ящик. И именно это довлело - он не может доказать, что не при чём.

...А на самом деле, интересный план. В своих аналитических построениях я городил всякого, но до такой простой конструкции не дошёл. Может потому, что не хватило времени - ведь вчера я был на нервах. А может, я просто мыслю иначе, по старинке. Надо же, я и Сильвия! И сильные мира сего всерьёз рассматривают нашу пару, делают на нас ставки и подготавливают инфраструктуру для реализации такого союза. Не знал! Надо повысить самооценку, а то напрягает слышать такое со стороны.

- Слушай, ты! Помесь обезьяны, удава и тигрицы, я не знаю, не знаю, как объяснить тебе, что это так, и мы не планировали устранение Хуана! - продолжал яриться допрашиваемый. - Не хочешь сыворотку - используй белую пыль! Я ведь весь перед тобой, открыт!

- Родриго, я не просто не хочу сыворотку, - покачала головой сеньора. - Я уже сталкивалась, пытая твоих агентов, с иммунитетом к ней. С тем, что подопытный умирает от аллергической реакции при инъекции. А тебя раньше времени терять не хочу.

А Белая пыль... Есть такая штука, психологические тренинги. Можно дать себе установку и даже под пылью говорить то, что нужно, а не как было на самом деле. Ну что, начнёшь колоться или дать команду продолжить?

Человек взвыл, но затем решился на аргумент, озвучивание которого оттягивал до последнего. Расстался с возможностью ходить, но держал его при себе. Видно, осознал, что Веласкесы его списали, что иначе договориться не получится.

- Слушай, ты! Прелесть! Зачем, ну скажи, зачем нам его убивать СЕЙЧАС?! Мы не стали этого делать даже когда узнали о проекте ноль-двадцать-один! Зачем это делать тогда, когда и без покушения сотни вариантов развития событий?

При словах 'проект 'ноль-двадцать-один' лицо сеньоры Нимфы перекосило. Она моментально взяла себя в руки, но в глазах успел проскочить испуг.

- Хуан, выйди.

- С-сеньора?.. - не понял я.

- Я сказала выйди! - зарычала она, не глядя на меня - глаза её пронзали довольного до безобразия окровалвенного, но не сломленного главы службы безопасности Феррейра. - И вызови медбригаду - они снаружи стоят, ждут. Бегом!

- Есть, сеньора! - вытянулся я и постарался как можно быстрее покинуть эту скорбную обитель.

'Ноль-двадцать-один' - гремело в мозгу. Что это значит? Наверняка нечто серьёзное и жутко секретное, о чём не стоит знать простому быдлу. И это 'нечто' связано со мной, с тайной моего рождения.

'Это то о чём я думаю?' - спросил внутренний голос.

'Да, дружище', - ответил я ему.

Всё, выбросить лишнее из головы! Мне обещали раскрыть все тайны, и обещали люди, которых трудно упрекнуть в пустой болтологии. Я всё узнаю, просто не сейчас. А пока, наверное, стоит свалить из этих подземелий, благо теперь я знаю, как это сделать без сопровождения. Посмотрев в спину вбежавшей в пыточную (допросную?) двух медиков и работника местной канцелярии, я, весело насвистывая от облегчения, что всё закончилось, пошёл к лифту. Сейчас им там всем не до меня.

* * *

Маскарад, как много в этом слове. Некоторые считают его чудачеством, пережитком далёкого детства, некоторые - способом отдохнуть 'без лиц', ведь что это за маскарад, когда знакомые могут признать тебя? Ну, если действо происходит в маленьком коллективе, где все друг с другом съели не один пуд соли, там действительно прятаться бесполезно - узнают по голосу и моторике. Но если это мероприятие, на котором присутствует весь бомонд планеты... Тут уже другие расклады. Особенно если учесть, что в этом клубе собрался бомонд не политический, а культурный - люди, связанные с шоу-бизнесом планеты, и особенно почитатели Терпсихоры. Приурочен вечер был празднованию официального возвращения на Венеру крестницы королевы, которая является ещё и дочерью императора Южной Америки. Подтекст - что она из двух возможных гражданств выбрала Венеру, а не родную Империю. Потому несмотря на то, что вся Альфа знала, что прилетела сеньорита несколько месяцев назад, все веселились и искренне поздравляли виновницу торжества с таким замечательным событием. Даже последний сантехник 'с улицы' понимал, насколько важно такое решение в свете политического противостояния, сложившегося за последние несколько лет между двумя латиноамериканскими государствами. Но простых посетителей, 'с улицы', сегодня не было.

В обоих залах, и верхнем, и нижнем, веселились сегодня только люди, имеющие приглашения. Которые распространялись свободно и бесплатно, но в узком кругу 'своих', кто 'в теме' и сочувствующих. Таких тоже набралось прилично, клуб еле-еле вместил всех, и как бы хозяйка ни сожалела (она всегда декларировала открытость 'Рио-де-ла-Платы всем слоям населения), сегодня имиджем поступиться было необходимо.

Присутствовали здесь и детки именитой аристократии, и несколько аристократиков из второй сотни, с любовницами и жёнами, дюжина достаточно влиятельных политиков, включая имперского посла с женой и двумя почти совершеннолетними дочерьми... Но даже часть бомонда из 'простых смертных' посетителей клуба не была простыми смертными - продюсеры, шоумены, актрисы... И, конечно, танцоры и танцовщицы всех возрастов и направлений.

Если быть объективными, общий уровень вечеринки по сравнению с другими всё же был низковат. Бросалось в глаза обилие неаристократов, а это главный индикатор уровня мероприятия. Было очевидно, что хозяйка после возвращения на Венеру не собирается претендовать на популярность в среде высшего местного общества, как многие от неё подсознательно ожидали. Она прилетела несколько месяцев назад и всё это время жила по местным меркам затворницей. Все ждали, когда же её императорское высочество раскроется и начнёт участвовать в светской и политической жизни по-настоящему влиятельной тусовки? Видимо, пока сеньорита де Росарио не созрела, будет и дальше держать паузу, акклиматизируясь к местным довольно жёстким реалиям. Ну что ж, она - крестница королевы и в своём праве; её здесь примут любой и в любое время. А может она ведёт здесь какую-то политическую игру, представляя интересы Империи? Кто его знает этого старого лиса Себастьяна Второго. Да и наследничек у него под стать, весь в отца - а он родной брат её высочества. Так что не стоит лезть в её жизнь и куда-то насильно приглашать.

Благодаря вышесказанному, воздух в 'Рио-де-ла-Плате' в этот день вдыхался большей частью публики с лёгкостью. Сюда пришли не для важных ответственных переговоров, не на смотрины и показ платьев, не для демонстрации раскладов и намерений, а веселиться. И это веселье витало в атмосфере, чувствовалось даже кончиками пальцев. Сам имперский посол на вечер забыл, что он политик, и весело танцевал с женой и интересными сеньоринами своего круга, почти забыв поглядывать на расшалившихся от вседозволенности дочурок, вытащенных в свет не ради матримониальных смотрин и взвинчивания собственных акций, почти не замечая их раздобревшие от небольшой порции украдкой выпитого в туалете алкоголя. А раз уж лицо Империи расслабилось... Остальным велело само Мироздание.

Вошедшая в клуб по именному пригласительному сеньорита моментально почувствовала эту легкость в воздухе, поразилась, как много пропустила, что почти не бывает на подобных вечеринках. Здесь было весело, здесь было интересно, это место не кишело до боли знакомыми лицами. Кроме имперского посла и ещё пары-тройки людей, которых нужно знать в любом обличии, она не опознала более никого, и это радовало. Ибо её тоже почти никто не узнал, что на вечеринках её уровня было немыслимо. Побродив по нижнему залу и потянувшись к верхнему, она лишь обалдело покачала головой, словно отгоняя наваждение:

- Ну, Гортензия! Ну, Цветочек!..

Ей было завидно. И винить в чувстве собственной ущемлённости было некого.

...Конечно, если клуб и дальше будет устраивать подобные вечеринки, сюда потянутся представители высшего общества, всё более и более именитые, завлекая этим всё больше и больше аристократии. И из весёлого места 'Рио-де-ла-Плата' превратится в стандартное, в смысле привычное место тусовки знати. Заживёт по знакомым ей законам лжи, фальши, пускания пустой пыли в глаза. Но пока Гортензия - затворница, здесь ещё можно оторваться, забыв о том, кто ты и плевав на то, кто перед тобой. И именно ради этого она сюда сегодня приехала.

- Привет! - подсела она к хозяйке этого заведения, невысокой стройной шатенке с атлетическим, но не накаченным телом. Одета шатенка была в роскошное стереоплатье из наноткани, разукрашенное во все оттенки переливающегося жёлтого. На нём была изображена композиция золотой североамериканской осени в лучших красках, каковая бывает лишь в чудом оставшихся девственных уголках этой некогда прекрасной страны. Вообще, кроме суровой холодной малолюдной России, девственной природы почти нигде не осталось, в том числе и в некогда богатой Амазонии, но здесь сыграл стереотип - золотая осень для пяти миллиардов подданных Империи - дивная экзотика. Ни в Африке, ни на континенте, кроме самого юга Аргентины, подобного нет и в ближайшую геологическую эпоху не будет. Осенний лес с опавшими листьями, воспеваемый имперскими поэтами - это что-то далёкое и безумно красивое, посмотреть на что могут позволить себе единицы. Венерианам это трудно понять - здесь другие реалии, но Изабелла много раз бывавшая на континенте, тонкость намёка уловила. Гортензия, как истинная дочь Латинской Америки, оделась в платье Хозяйки, или Королевы Осени - кому как угодно. Даже небольшая позолоченная корона на голове идеально дополняла этот поистине роскошный образ.

Сама Бэль была одета не хуже, но красоту и тонкость намёка её одеяния было трудно оценить даже Земным амигос. На ней было наношёлковое платье всех оттенков... Белого. Постоянно меняющихся и переливающихся друг в друга, особенно в ультрафиолете клубных огней. Расшито платье было натуральным жемчугом и представляло шедевр искусства. А её белоснежная серебряная корона на белоснежных же волосах являлась изюминкой, вишенкой на торте образа. Королева Зимы, Снежная Королева. Она хотела не надевать маску - думала, в таком обличье её узнают где угодно... Потому и стало сюрпризом то, что ей уважительно кивнуло то ли три, то ли четыре человека из всего большого нижнего зала.

- Привет, бельчонок! - Королева Осени улыбнулась и отставила бокал с коктейлем, который до этого неспешно посасывала. - Давно не виделись! Какими судьбами?

- Не прикидывайся. - Изабелла, несмотря на полученный внизу заряд позитива, не была настроена шутить. Они с Гортензией считались подругами, но таких уж близких отношений между ними не было. Так, пару раз ходили вместе на... Приключения искали, в общем. На Земле, куда она каждый год сбегала от диктата мамы. Гортензия тоже сбегала, правда, от папы и братьев, и по статусу им не зазорно было общаться друг с другом. Ну, а с кем им ещё общаться, не с этими же уродцами кузенами, задирающими нос на ровном месте, кичась своей 'имперскостью' и 'полноценностью'? Неофашисты нашлись! Понимали девочки друг друга хорошо, как понимают охотницы из одной стаи, но с другой стороны, полноценными закадычными подругами во всех смыслах этого слова всё же не были.

- Если ты ищешь мою сестру, то её сегодня не будет, - покачала головой Гортензия. - У неё дела.

Изабеллу перекосило. Она проговорила медленно и внятно, стараясь не сорваться на крик:

- Нет, я ищу не её.

В воздухе повисло напряжение. Его надо было срочно разрядить, но Изабелла не знала, как. Она злилась. Жутко злилась! На всех, в том числе и на сидящую рядом подругу.

Подругу? Или просто родственницу, знакомую чуть лучше, чем никак?

Этого она сказать не могла. Та пока ещё не продемонстрировала своё отношение, 'сидела в тени', как делает с момента прилёта на Венеру. И от её ответов зависло сейчас многое.

...Бэль ревновала. Чёрт возьми, она не ревновала так никого и никогда! Никогда она не считала себя настолько обманутой и обведённой вокруг пальца! Оттого и было не по себе - от непривычности ощущений.

У неё были девочки, много девочек. И не со всеми расставались мирно. У неё была ещё большая куча мальчиков - а тут вообще почти без вариантов. Как только она их не бросала, какие только красивые расставания не придумывала, как только не унижала!.. Но чтобы с НЕЮ, и ТАКОЕ?!..

- Ладно тебе, клёво же получилось! - попыталась разрядить обстановку Королева Осени и потрепала её по руке. - Не злись. Она это сделала потому, что весело, чтоб пошутить, а не унизить тебя. Мы - Веласкесы, мы одна стая, ты должна понять.

- Она выставила меня идиоткой перед всей Венерой! - насупилась девушка в белоснежной короне.

- А сколько раз идиоткой ты выставляла себя сама? - парировала шатенка. - Один раз больше, один меньше - кому-то есть до этого дело?

Уела. Её высочество опустила голову. Но не сдулась, просто пока не находила аргументов.

- Пить будешь? - предложила гостье Хозяйка Осени. Снежная Королева отрицательно покачала головой.

- Не сейчас.

- Странно. Я тебя не узнаю. - Шатенка ехидненько усмехнулась. Блондинка сделала вид, что не заметила.

- Она моя сестра! Сестра, понимаешь? - с жаром произнесла, наконец, та, дозрев. - Я не паинька, соглашусь - совсем не паинька. Но спать с сестрой?..

Шатенка задумчиво потянула из трубочки коктейль. И как бы ни к кому не обращаясь, изрекла:

- То, что Хуан - твой брат, не вызывает в тебе отторжения и мысли об инцесте. А что он Веласкес ты теперь знаешь. - Повернулась к опешившей Хозяйке Зимы, уронившей от таких слов от удивления челюсть. Победная улыбка. - Бэль, определись, или они все - братья и сёстры, родственники, или с ними всё-таки можно. А то некрасиво как-то получается. И расслабься, а то аж ушки покраснели. Лучше тебе это скажу я, чем кто-то другой.

Минуты через полторы блондинка пришла в себя.

- Гор, ты и ЭТО знаешь?

- Что, ЭТО? - стрельнула выразительными глазами шатенка.

- Что он - Веласкес.

- Он - моё первое задание, - скривилась в ответ Хозяйка Осени. - На самом деле тут ничего эдакого, я нужна Фернандо как ламе пятая лапа. Меня обучали, но не думаю, что когда-либо серьёзно планировали использовать. А тут такое задание... Прямо синекура! Находка! В смысле находка, как меня сплавить, чтоб считалась при деле.

- ...Да, он Веласкес. Иначе бы он нафиг не был нужен твоей матери, - констатировала она. - Это ты хотела спросить?

Бэль ошарашено покачала головой.

- Гор, я... Я даже не знаю. - Пауза. - Так значит слухи о тебе и Сан-Анджело - правда? - потянула она время.

Давняя подруга по приключениям качнула головой.

- И что теперь?

Пожатие плеч.

- Ничего. Я оттуда сбежала. Поживу пока на Венере - твоя мать не против. Про Хуана и интерес Фернандо она знает, её это оставило равнодушным - а больше предъявить мне нечего.

- И что у вас с Хуаном? - вновь нахмурилась Изабелла.

Гортензия издала вздох, более похожий на стон: 'Голубки, как вы меня достали!' Но уверенно произнесла:

- Ничего. Он на меня работает.

- ???

- Управляющим по имиджу, - пояснила Гортензия, давя улыбку. - Не то, что ты подумала. Я же говорю, я не нужна имперской разведке, и никаких действий в его отношении мне не приказывали.

Если хочешь подробности... Вон, посмотри на сцену. Видишь, моя новая группа? - указала она в сторону.

Бэль посмотрела в указанном направлении. Ну да, группа. Классическая латиноамериканская мелодия, современное исполнение. Ребята зажигали не по-детски, но для такого клуба это норма - тут только так и нужно отжигать.

- Они не латиносы, - усмехнулась Гортензия её напряжённому пытающемуся что-то понять виду. - С Обратной Стороны. Поют без акцента, играют как боги, привносят в ритм что-то своё, собственную изюминку, чем выгодно отличаются от тех бездельников, кто играл тут раньше. И при этом обходятся мне в два раза дешевле. И сами этому рады - на Обратной Стороне работы почти нет, а здесь их, 'русских', нигде не берут.

- М-да-а-а! - вырвался у Изабеллы вздох удивления. Такого поворота она не ждала. И всё это здесь, в Альфе, у неё под носом.

- Хуан их где-то откопал, притащил сюда, - продолжила шатенка, - и заставил силой их послушать. Силой, Бэль!

И когда я послушала, сразу выгнала тех, кто играл до них - зазвездились ребята.

И ещё по мелочи он много чего присоветовал. Интерьер, новые конкурсы, некоторые музыкальные инструменты обновил...

- Ты не скучаешь, - ухмыльнулась Изабелла, - подводя итог такому неожиданному повороту. Гортензия покачала головой.

- Некогда.

- Ты с ним спала?

Решилась - вот он, главный вопрос. Главный в разговоре с нею. Сегодня, если повезёт, он будет задан ещё не раз, но касаться будет уже других людей.

Бэль не боялась услышать ответ - отбоялась своё. Любая правда лучше даже чудовищной лжи, и она, наконец, до неё доросла.

- Естественно! - Гортензия презрительно скривилась. - Бэль, я обучалась в Сан-Анджело. Как думаешь, меня научили совращать мальчиков?

Она не врала. Но Изабелла чувствовала, и не договаривала. А потому помогла договорить подруге то, что та сказать забыла.

- Он не особо-то сопротивлялся, да? Ещё неизвестно, кто из вас кого совратил.

Настроение стремительно неслось к нулю, грозя перейти отрицательную отметку. Но это надо пережить, без этого никуда. А Хуана она всё равно убьёт. Просто убивать будет за куда большее количество прегрешений, чем думала до этого.

- Слушай, подруга, - Гор снова положила руку ей на ладонь. - Ты можешь хоть заистериться, хоть заревноваться. Но от этого не станешь более умной. Многие считают, что произведение ума и красоты в женщине есть величина постоянная, а ты - первая красавица на Венере... Но не до такой же степени! Ты задаёшь неправильные вопросы, подруженька, и от этого твои проблемы. Попробуй ещё раз.

Изабелле хотелось уйти, убежать... Но какая-то энергетика в маленькой шатенке заставляла сидеть и слушать, не переводя её в разряд врагов. Какая-то сила заставляла ей верить. Сама Гортензия относилась к ней по-доброму, как в те далёкие времена на Земле. К соперницам так не относятся. Потому Бэль не уходила.

- Какие же вопросы я должна задавать? - ухмыльнулась она, крепясь.

- Спроси, чем я с ним расплачиваюсь. - Глаза паршивки в осеннем платье хитро загорелись.

- А разве не ясно? - пожала плечами Бэль. - Он - нищий. В смысле, бедный. А может позволить себе текилу в 'Ля-Курони'...

Глядя на залившуюся смехом Гортензию, она сбилась.

- Ой, подруга, уморила! - Королева Осени хлопнула её по спине. - Деньги? Хуану? - Ухмыльнулась, покачала головой, но смеяться прекратила. - Бэль, ты его совсем не знаешь. Хуану не нужны деньги. Да, он нищий, бедный - это ты правильно сказала. Но деньги ему НЕ НУЖНЫ. Они его не интересуют.

- Что же тогда его интересует? - Бэль поймала себя на мысли, что держится, чтоб не взорваться, из последних сил.

- Конкретно я учу его танцам, - произнесла Гортензия, полуприкрыв глаза.

Если бы на Альфу в этот момент упал астероид, Изабелла не была бы так поражена и растеряна. Нет, растерянной она стала не сразу, а по мере осознавания услышанных слов.

- Да-да, танцам, - продолжила её императорское высочество, добившись паузой нужного эффекта. - Жёстко учу, на грани фола. Другой бы уже сломался и убежал, а этот терпит. Наоборот, ещё и добавки требует - мало ему основного допинга. Его отсюда чуть ли не уносят - так гоняю.

- Зачем? - совершенно ничего не понимала Бэль.

- Затем, что он попросил, - с энергией ответила подруга. - Сам. Ему необходимо было СРОЧНО научиться танцевать, причём на хорошем уровне. За ценой не стоял. А нужно это ему было для того, чтобы произвести впечатление на одну особу с белоснежными волосами. Ты, кстати, её знаешь - хорошая девочка, просто иногда не самая умная.

- Так что, подруженька, - вновь похлопала она ей по плечу, - когда у тебя возникнут вопросы насчёт баб, что были у него за это время, подумай, а зачем ему тогда было учиться танцевать? Трахать всех подряд, кто шевелится... Но работать на танцполе на износ не жалея себя ради Той Единственной? Диссонанс, да?

Изабелла молчала.

- Вот и думай, подруженька. Сама думай. И только потом делай.

- ...А насчёт секса... - продолжила Королева Осени, - не ты ли ещё совсем недавно встречалась с одним симпатичным мальчиком из хорошей семьи? Мерседес рассказывала, смазливенький, очаровашка. Очковатый немного, яйца не стальные - но так не всем же быть харизматичными сукиными сынами?!

- А-а-а-а... - Изабелла пыталась ответить, парировать, но была слишком огорошена для этого.

- А ещё, дорогая моя, - нагнулась Хозяйка Осени ей над ухом, - вон там сзади, с той стороны танцпола, на тебя смотрит оч-чень интересный Зорро!.. Да-да, вон там. Да не дёргайся ты как корова - успеешь! Видишь, как сжирает тебя глазами? Так и съел бы! На завтрак, потом на обед, и заодно на ужин. Если тебе харизматичные сукины дети больше по душе, внимательно присмотрись к нему прежде, чем отшивать. Может не всё так плохо в этой жизни, как ты сама себе понавыдумывала?

Изабелла пыталась не сойти с ума. Перед нею на той стороне стоял ОН. Тот, кого она так хотела убить... Но в то же время не хотела. Наконец, почувствовала, что ошеломление прошло и настало её время. Пора поставить точку в этой застарелой скверной истории.

- Гор, спасибо! - Снежная Королева бросилась на шею Королеве Осени, быстро-быстро обняла её и вскочила. И побежала бы к нему, к этому Зорро в широкополой шляпе... Но вновь была остановлена властной рукой подруги.

- Стой!

Бэль замерла.

Жест. Ещё один. Гортензия поднялась и что-то в три приёма продемонстрировала группе на сцене. Изабелла лишь поняла, что какие-то элементы, числительные, взяты из сигнальной системы имперского спецназа, но только это. Группа же будто только того и ждала, заиграла классическое аргентинское танго. Но самое странное произошло здесь, в зале - люди при виде её жестов начали быстро освобождать танцпол, словно зная, что сейчас начнётся. Словно у присутствующих гурманов сработал условный рефлекс на освобождение площадки, как у собаки Павлова. Не постоянных же гостей заведения с танцпола выпроваживали те, кто в теме, что-то объясняя на ухо, кивая в сторону их стойки.

Наконец, вступление окончилось, и Зорро, сделав несколько красивых разворотов на месте, неспешным шагом двинулся ей навстречу.

- Твой выход! И смотри не опозорь мои седины! - услышала Бэль шепот подруги... И это последнее, что она осознанно в тот день запомнила. Её тело отдалось ритму, а душа - эмоциям. Она хотела убить, удавить этого гада! Но хотела и броситься на шею и расцеловать. И не знала, что сделать первее - расцеловать, а потом убить, или наоборот? И простое, но ОЧЕНЬ энергичное танго давало паузу разобраться, что же именно ей на самом деле хочется.

 

Глубина задницы

или над атлантическим побережьем - солнечно!

(вместо эпилога)

- М-да! - потянула Фрейя, когда музыка на экране закончилась, а картинка схлопнулась. Нет, запись шла и дальше, но более интереса не представляла. - Лив, что скажешь?

- А я должна что-то сказать? - сделала удивлённые глаза стоявшая сзади телохранительница. Но по голосу было слышно, ей самой не по себе.

Её высочество грязно выругалась. Но - про себя, во избежание. Терять авторитет перед ребятами ни в коем случае нельзя. Почувствовав, что немного пришла в себя, выдала, ни к кому конкретно не обращаясь:

- Красивый танец. Хорошо этот гадёныш выучился!

Ответом ей стал дружный вздох сидящих рядом Михаэля и Даниеля. Те следили за действом, как зачарованные, боясь оторвать глаз. Действительно, завораживающе - не каждый день такое увидишь. Особенно в исполнении собственной сестры...

...Сестры. Её снова обуяла злость. Чтобы не сорваться, Фрейя стиснула рукоятки кресла и сжала зубы. Она выдержит! Переживёт это!

...И отомстит.

Надо же, она решила отдаться ЕМУ! Этому подонку и предателю! Отдаться не просто так, не ради дежурного траха - предложила ему своё сердце! А он!.. Променял её на какую-то...!

- Ты знала, что так будет, - отрезвил её голос пришедшей в себя чуть раньше Оливии. - Знала, что рано или поздно он пойдет к ней.

- Знала. Её высочество кивнула. - Но не СЕЙЧАС же!

- 'Не сейчас' это когда?

- Когда я ему... Его... - Она сбилась, но Лив поняла.

- А мне кажется, надо говорить: 'Не тогда, когда я начала его воспитывать. Когда могла сделать его своей собственностью всего лишь вовремя уступив, но не стала делать этого из непрагматичного чувства мести. Когда решила вначале поставить на место, а лишь потом допустить к телу'. Так, Фрей? - Дэн и Майкл отвернулись, делая вид, что чем-то очень-очень сильно заняты, но Оливию было не остановить. - Или ты считаешь, он от хорошей жизни побежал именно ко мне, когда перед ним были открыты все каюты огромного корпуса? КО МНЕ, Фрей!

Фрейя молчала.

- Он - мальчишка, как ты не понимаешь! - продолжала Бергер. - Это поступок юного мальчишки, а не мужа. Он ещё не дорос до серьёзного - серьёзное в его голове тесно переплетается с ребячеством и лихачеством. Отомстить сеньорите, которая его пытается прижать к ногтю... - Лив чмокнула пальцы. - Изюминка! Класс! Особенно если та - принцесса.

- Ты сама виновата, - заключила она. - Сама его к ней толкнула. Толкнула НЕ КОНТРОЛИРУЯ процесс, - сузила она глаза.

- Лив, ты становишься похоже на Сильвию, - заметила её высочество. - Те же нотки в голосе. Те же нотации. И, чёрт возьми, ты так же права, как бы мне ни хотелось от этой правоты кого-нибудь задушить! - Фрейя снова сжала подлокотники.

- Ну, так с кем поведёшься!.. - пожала плечами Бергер. - Не зря же я ваши мозговые штурмы слушаю? Кое что и сама начинаю мыслить.

Помолчали. Оливия, словно спохватившись, продолжила:

- Так вот, Фрей, это ребячество. И ты должна была сделать на это поправку. Напомнить, на сколько лет он младше тебя?

- Не надо!

- На семь! - воскликнули они одновременно. Оливия тут же снова же продолжила:

- То, что у тебя давно позади, что ты переросла, пресытившись, у него только начинается. Соблазны. Красивые, обалденные девочки. Параллельные романы - или скажешь, не крутила ни с кем одновременно?

- Крутила! - снова вспыхнула Фрейя.

- Вот и он тоже. Зуб даю, официально он как бы тебя не бросит, и даже будет бить клинья не говоря ни слова про Изабеллу. Может активную стадию отношений форсировать не станет, но и 'расстаться' с собой тебе вряд ли даст. И не зыркай так, у этого сукиного сына всё получится - второй зуб даю. И это не считая Сильвии и прочих житейских радостей и искушений - их в высшем свете его ждёт ой как много! И к ним всем ты тоже должна быть готова.

- Лив, хватит! - взмолилась Фрейя, но телохранительница была беспощадна:

- Он перебесится, Фрей. Обязательно. И произойдёт это гораздо раньше, чем было у тебя. Но пока - не дави. Дай ему немножко свободы, дай этой роскошной красивой, но пустой жизни ему немножко надоесть. И тогда возьмёшь его на блюдечке.

- Она ВСЕГДА трахает моих мальчиков!.. - вдруг снова запылала её высочество, еле сдерживаясь от злости. - Как мне это надоело! Он МОЙ, а она!..

- Как бы сказала сеньорита Феррейра, используй это, Фрей! - спокойно улыбнувшись, парировала телохранительница. - Используй!

Использовать 'это' Фрейе очень не хотелось. Ей хотелось иметь СВОЕГО мальчика, не помеченного милой дрянной сестрёнкой. Который любил бы её, носил на руках ЕЁ...

Но нет, довольно. Она не может позволить себе сентиментальности. Даже в мыслях. Она давно забыла это слово в реальности, но глубоко-глубоко в подсознании всё же ждала своего принца, не признаваясь в этом даже реальной себе. Принцев не бывает - пора окончательно повзрослеть и поставить в этом вопросе точку. Во всяком случае, таких, какие грезятся в девичьих мечтах. Бывают, но лишь такие, как этот Хуан - живые, со своими пороками и недостатками, которых хочется удавить гораздо больше, чем обнять и расцеловать...

...И за которых ещё и надо бороться, если хочешь оставить такового себе. Да, это явно не девичья грёза.

Но это - жизнь. И надо в ней жить.

- Сделай запрос, что сейчас делает сеньорита Феррейра, когда мы сможем с нею увидеться? - попросила она телохранительницу.

- Хорошо. - Оливия сделала шаг назад, активируя связь. Только тут Фрейя заметила, что Дэн пересматривает этот, что уж там говорить, на самом деле чарующий волшебный танец.

- Дэн, скажи, - хитро усмехнулась она ухмылкой, которая обычно не означала для собеседников ничего хорошего. - Почему вы позвали и показали мне этот вчерашний момент? Вы ведь могли этого не делать. Вы спелись с Хуаном, а ему вряд ли интересно, чтобы я знала о его связи с Изабеллой. Ты предал Хуана?

Дэн пожал плечами, и даже попытался что-то ответить, но не смог ничего толкового сформулировать.

- А, поняла, - потянула она. - Завтра кто-нибудь и без вас мог бы показать мне эту запись - она имеет все шансы стать бестселлером. А тут вы, такие все патриоты своей сеньоры, избавившей от страшной участи находиться в тюрьме. Подсуетились, выслужились. Так?

- Ну, в общем так, Лесная Королева, - ответил взломщик. - Посоветовались и решили, ты должна знать.

- А Хуан? - опасно сузились её глаза.

- А что Хуан? - Даниель непонимающе пожал плечами, причём искренне.

- Отстань от пацана, - осадил её невозмутимый Михаэль. - Это наше коллективное решение. Запись Солёный нашёл ещё ночью. Она понеслась по сети, но пока среди 'своих'. Скажешь, что мы были не правы и этого не надо было делать? Не надо было тебе показывать?

Фрейя вновь выругалась, про себя. И ведь даже не скрывают, черти полосатые! Что фактически работают на этого... Проходимца с самомнением! Этого...

Зло выдохнула, но опала. Хватит, нельзя так раскисать. Она отомстит этому... Юнцу и мальчишке. Так отомстит, что мало не покажется. Но - позже. Оливия не страдает излишками ума, но даже эта стерва поняла, что к чему. Одна она, как дура, поддавшись эмоциям, забыла, что она - в первую очередь инфанта, и только потом человек со страстями.

К тому же есть и другой аспект проблемы. Это не конец, это только начало истории. Начало нового интересного приключения, в котором у неё есть возможность отомстить Изабелле за все прежние унижения. Растоптать её. Ибо когда её 'тот самый' Хуан, которого она так искала, останется в итоге с нею... Будет крайне символично!

- Зря я выбрал тогда Сильвию, - вдруг произнёс Дэн, как оказалось, ушедший на свою собственную волну. Произнёс с теплом, мечтательно.

- Это когда? - не поняла Фрейя.

- Ну, тогда, в галерее, - махнул он куда-то в сторону. - Надо было выбирать её высочество, - нежно кивнул он на экран, - а не эту белобрысую суку с самомнением на десятерых!

- Но-но! - прикрикнула Фрейя, но лишь для вида. - Она моя лучшая подруга.

- Это что-то меняет? - пожал плечами Дэн.

Действительно, её их отношения, тот бурный, но скоротечный роман, не касался. Она и тогда не вникала, зная, чем всё кончится, и сейчас напрягаться не собиралась.

- А Изабелла - моя сестра, - продолжила она, сместив акценты.

- Скажешь, не было шансов?

- На тот момент - не было. - Фрейя грустно усмехнулась, вспоминая тот день.

- Ну, я бы подождал - появились бы, - скривился Дэн. - Поиски - поисками, но вряд ли во время них такие девушки блюдут целибат. А я это... Всеми спецслужбами проверенный...!

Что сказать на это Фрейя не знала. А ведь и правда, были шансы. Даже тогда. Во всяком случае, у ловеласа-Дэна, способного уболтать любую сеньориту, кроме неё самой.

- Серьёзных шансов - нет, не было бы, - заключила она. - Не было бы даже интрижки. Максимум - лёгкий перепих для сброса напряжения, но это предел.

- А мне серьёзно и не надо, - расплылся в очаровательной улыбке этот сердцеед. - Наоборот, я люблю, когда несерьёзно. И чем несерьёзнее, тем лучше. Не дорос ещё до плотных отношений с обязательствами.

- А сейчас с нею, как видишь, Хуан, - продолжала донимать Фрейя, надеясь пронять взломщика хоть чем-нибудь. - Огрёб бы ты от него. Оно тебе нужно?

Дэн презрительно скривился.

- Ну, Хуан. Но надолго ли? У таких, как она, мальчики не задерживаются. И он бы не задержался. Фрей, без обид, мы про неё знаем ВСЁ. Сами участвовали в некоторых... В удалении и нераспространении некоторой о ней информации. Да кому я это рассказываю! - махнул он рукой.

- ...И сейчас не задержится... - услышала она шёпот сидящего дальше Майка.

...И отчего-то вдруг на душе её стало так легко и тепло... Расцеловала бы этих паразитов, честное слово!

Идиллическое настроение развеяла Оливия, вернувшаяся в реальный мир.

- Сеньорита Феррейра занята, ваше высочество. Но обещалась быть на сегодняшнем благотворительном вечере.

- Значит, после вечера, - утвердила Фрейя и облегчённо выдохнула. Мозговой штурм будет, она решит, что делать дальше. - А пока, мальчики, поеду я. Пора мне. - Улыбнулась, она поднялась, поправила юбку и потеребила Даниелю его расцвеченную в разные цвета шевелюру. - Спасибо вам... За иллюзию преданности!

- Да не за что! - отмахнулся Дэн, включающий что-то своё, какую-то новую крутую прогу для взлома чего-то там.

Фрейя тяжело вздохнула. Их не переделать.

* * *

Бэль отдыхала и никого не ждала. Только что вышла из душа и причёсывалась. У неё выпало окно в несколько часов, за которые нужно прийти в себя, чтобы вечером быть в форме. Мама, с которой успела связаться, заверила, что за ужином они поговорят на любые интересующие её темы, даже очень и очень щекотливые. А говорить на скользкие темы в состоянии эйфории, когда хочется бегать, прыгать и стонать от радости... Нет, пока она не готова к серьёзным разговорам.

...Можно было бы попытаться потретировать Сирену, ибо она не мама, и всегда в курсе всего. Но по здравому размышлению её высочество отогнала эту мысль - с Сиреной отношения у них так и не заладились. Не враги, нет. Но и не друзья, хотя с недавних пор она гораздо лучше понимает мачеху и её политику в отношении неё, беспутной девчонки королевской крови.

Отец... А с ним разговаривать вообще бесполезно! Отец всегда прав, даже когда не прав, и он убедительно, аргументировано это докажет. Так, что после разговора с ним, после попыток 'наехать', выходишь на воздух и чувствуешь себя оплеванной. Лучше уж с мамой, несмотря на то, что она тоже непростой тяжёлый человек (да и нет его в Альфе).

...Но расслабляться и настраиваться на деловой лад ей помешал этот пресловутый звонок, сигнал искина, что кто-то пришёл: 'Пам-пам-пам, пам-папам, пам-папам...! (6). Звонок неожиданный, ибо она попросила охрану никого к ней не пускать, а всех подруг переадресовывать на автоответчик. Прийти в гости с такими входными параметрами могла только Фрейя, и её визита после вчерашнего Бэль как раз и ждала.

Но её умная и строгая, а главное, мстительная сестрёнка сегодня, к счастью, занята - готовится к важному благотворительному вечеру, где будет хозяйкой. А такие мероприятия на уровне инфанты, на которых на благие дела со сливок общества собираются миллиарды империалов, важнее любых мальчиков и любых сестренских разборок.

Эдуардо ещё мог, но ему плевать на её личную жизнь, вряд ли он вообще в курсе, что она рассталась Хосе Марией. Да и в гости он заходил всего-то то ли два, то ли три раза. И особенно вряд ли он зайдёт сейчас, когда у него появилось очередное 'страшное' увлечение - некая таинственная девочка, с которой, о ужас и кошмар, у него до сих пор ни-ни! Вот уже несколько месяцев!

Это была её уютная норка, собственное маленькое гнёздышко в Альфе, которое Изабелла использовала как временную тихую гавань. Идею с собственной квартирой подсмотрела у Фрейи - ведь действительно, они не дети, а у больших девочек должны быть свои секреты и свои 'лежбища морских котиков', как называет их резиденции Эдуардо. Кстати, своей 'норки' не имеющий, обходящийся резиденциями избранниц и гостиницами.

Хуан... Он, может, и знает об этом месте - скажут, мир не без добрых людей. Но вряд ли приедет. Они расстались лишь несколько часов назад, его вызвали 'на ковёр' офицеры - как пояснил новоиспечённый королевский телохранитель, у него получилось отключить на эту ночь всю следящую за ним аппаратуру, и те нервничают. Да и без них ему нужно выдержать паузу и собрать мысли в кучу. Она видела, Хуан тоже ушёл шальной, не в себе. А раз он живой человек, то скорее всего занимается сейчас тем же, чем она - переосмыслением и приводом мыслей в порядок.

Хуан...

Бэль глупо улыбнулась, вспоминая эту одновременно дикую и дурацкую ночь. И мужчину, которого долго искала, но который оказался совсем не таким, каким его себе нафантазировала. Нет, не разочаровалась - наоборот, он превзошел все её ожидания... Но с ним всё равно предстоит заново знакомиться, заново узнавать... И заново подстраиваться. Они вернулись в точку встречи, как будто ничего за этот год и не произошло, как будто не было королевской галереи, а расстались они всего лишь в Центральном парке после дурацкой, невозможной по теории вероятности встречи.

Изабелла почувствовала, как 'поплыла', вспоминая его бицепсы, накаченную подтянутую фигуру. Его нежные, но не терпящие сопротивления губы, которыми он путешествовал по всем возможным из укромных мест её тела. Как доводил прикосновениями кончиков пальцев до оргазма... Его обалденный МУЖСКОЙ запах, которого так дичатся ни на что не способные пай-мальчики высшего общества...

...Она бы с удовольствием предавалась этим воспоминаниям ещё долго, но требовательный звонок зазвучал вновь. 'Пам-пам-пам! Пам-папам! Пам-папам!..'

- Дарт, кто там? - вышла она, наконец, из состояния нирваны. С улыбкой нацепила на обнажённое тело не отличающееся великими размерами банное полотенце - почему бы нет, ей есть что показать! И степенно направилась к внешним створкам квартиры.

- Этой сеньориты нет в моей базе, моя повелительница, - отчеканил грубым баритоном с примесью стали в голосе Дарт Вейдер, её домовой искин, собеседник и виртуальный партнёр по фехтованию.

- Это девушка? - удивилась Бэль и даже сбилась с шага. Всё-таки надеялась, что это Хуан.

- Да, повелительница, - констатировал домовой.

- Но не моя сестра, - нахмурилась она, зная ответ.

- Твоя сестра есть в моей базе, повелительница, - иронично заметил искин. Вот за такую иронию она его и любила. Одна из последних моделей, самообучающаяся система с полным отображением психофизических функций. Короче, Дарт - ещё та сволочь, характерец как раз под стать ей самой. За то и любила.

Бэль задумчиво хмыкнула. Хорошо, что не Фрейя. Разбираться с Фрейей СЕЙЧАС... Бр-р-р-р! Нет, испортить себе настроение ещё успеет. Но тогда кто?

Самая изюминка в этом 'кто' то, что охрана эту посетительницу пропустила. То есть, если опираться на последние поступившие данные, выбор не так уж и велик.

Снова хмыкнув, на сей раз зло, она остановилась, заглянув в одно из расположенных на пути, в прихожей, огромных зеркал 'под барокко'. Вспомнила про свой красивый белоснежный халатик - может лучше надеть его? Скромно, но не вызывающе; с намёком, что всё кончено, но то, что было, ей понравилось? Но в итоге решила не заморачиваться и всё-таки сделала несколько решающих шагов к створкам как есть.

- Дарт, открывай! Скомандовала она, почувствовав, что пришла в себя и готова к бою, несмотря на банное полотенце.

Естественно, кто ж ещё! На пороге стояла Паула-Мерседес, её бывшая любовница, и, оказывается, сестра, во всей своей красе. Длинная, выше её почти на голову, стройная и атлетическая, в небольшом, но красноречивом мини, с огромным декольте на блузке, подчёркивающим ровно то, что надо, не доводя впечатление до разряда пошлостей. А её свободно вьющиеся обалденные огненно-рыжие волосы? Да, крашенные, но ведь классно же! Что себе врать, эта сеньорита очень, ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ ей понравилась! И если бы жизнь не подкинула такую подлянку в виде статуса её кузины, она бы её так просто от себя не отпустила. Живой бы не слезла! И плевать на весь мир, кто и что про их связь думает.

...Но надо принимать жизнь такой, какая есть. Например, что теперь они с этой... Прекрасной сеньоритой как минимум соперницы, а скорее всего враги. А вот насколько далеко всё запущено - как раз и предстояло выяснить. Так что это даже хорошо, что она 'выплыла на свет' и пришла сама - не нужно её ловить. Сложные вопросы лучше решать сразу, не откладывая на потом.

- Привет, - скупо махнула она и показала, пошли. И повела гостью в кухню - кофемашина как раз должна 'догнаться' и освежить их бытие двойным американо. Рыжая безмолвно двинулась за ней.

Эту чертовку Изабелла в свою 'норку' не привозила. Но не по какой-то субъективной причине, а потому, что у той была прекрасная собственная квартира в Центре, с кроватью с огромным зеркальным балдахином. Очень интересное устройство, возбуждает - просто жуть! Кувыркались они в основном там... Если не считать укромные общественные места, которые мимоходом так же успели 'изучить'. Но то, что сеньорита, учитывая, кем она оказалась, не знает об этом месте, предполагать не умнее, чем думать такое же про Хуана.

...Бэль поймала себя на мысли, что с радостью, с приятным возбуждением вспоминает их кувыркания с 'огненным демоном', как абсолютно точно охарактеризовал её утром некий юноша. Нет, так дело не пойдёт! Надо взбодриться и выкинуть мусор из головы! Она НЕ ЗНАЛА! Вот что важно! А значит, совесть её чиста. Кувыркания с этой дрянью надо воспринять просто как должное, как приятное времяпровождение, и жить сегодняшним, а не вчерашним днём. Как это делает Хуан.

...Хуан. Наливая им обеим ядрёный кофе, Бэль снова глупо заулыбалась. Но теперь за спиной стоял стимул, фактор, мешающий думать об этом мальчике. Раздражающий, и даже бесящий. Красивые ночи - ночами, но Хуана ей она не отдаст, что бы у них ни было и что бы та о себе ни думала!

- Я тебя слушаю? - приторно улыбнулась Изабелла гостье, ставя на журнальный столик её чашку. Опустилась в кресло со своей, аккуратно, чтоб не обжечься, пригубила. Мерседес так же чинно, с достоинством, опустилась в своё кресло, тоже пригубила, но поставила чашку назад на столик. Окинула её, Изабеллу, раздевающим, но не похотливым, скорее констатирующее-оценивающим взглядом. Следующая её фраза выбила Изабеллу из колеи - совсем не то ожидала услышать от такой... Гром-сеньориты её высочество.

- Я хочу извиниться, Бэль.

Пауза. Мерседес было неловко, и это радовало. Изабелла напряглась, пытаясь не выдать дыжанием волнения. Рыжая степенно продолжила:

- За то, что подставила тебя. Что дурила мозги. Я с самого начала знала, кто ты. Но...

- Рада, что ты признаёшь, что не права, - скупо кивнула хозяйка. А, вот о чём речь. Ну, не очень-то и хотелось думать, что она о Хуане!..

...Но расслабляться рано - поднятая тема не в личном, а в политическом плане намного важнее их сердечных разборок. Да, она не политик... Но подставлять семью на ровном месте не хочется. Мерседес - выцарапанный из горла дяди огроменный козырь, и надо чтобы он таковым и остался. А значит, ей нужно держать маску, удержаться на грани между высокомерием и простушечностью. Она обижается, но не считает это поводом для войны, и тем более разборок между ветвями Веласкесов.

- Честно, я от тебя такого не ждала. Не думала, что ты вообще умеешь это делать - признавать ошибки! - совершенно искренне вырвалось у неё.

- Что, слишком напористая? - улыбнулась гостья.

- Угу. - Бэль снова пригубила кофе. - Я таких как ты встречала буквально единицы. И все эти девочки нехорошо кончили. - Нахмурилась. - Но ты - не они, ты понимаешь, что делаешь. Просто ты... - Она не нашла слов, чтобы охарактеризовать бывшую любовницу. Что там, лучшую свою любовницу за всю её не долгую, но насыщенную жизнь!

- Я многое прошла и пережила. - Паула-Мерседе её поняла и пожала плечами. - Много чего умею. В том числе признавать ошибки. Ведь мало кто это умеет, не находишь?

Здесь Бэль была на тысячу процентов согласна. Даже она сама вряд ли бы поступила так на месте рыжей. Скорее бы повесила на лицо маску: 'Ну было, но нам же понравилось! Какие проблемы, девочка?!'

- Хуан сказал, что это он попросил тебя, - сказала она. - Он не хочет, чтобы я на тебя злилась. Но он не понимает, что ты МОГЛА отказаться! - в её голосе прорезались первые гневные нотки. - Если бы по настоящему хотела - ты бы отказалась и не подошла в 'Ля-Курони'!

Пауза.

- Паулита, зачем? - Её глаза превратились в две тонкие напряжённые щёлочки. - Я не понимаю, честно!

Из груди гостьи вырвался тяжёлый вздох.

- Это долгая история.

- А ты куда-то спешишь? - ехидно улыбнулась Бэль.

Оппонентка пожала плечами. Дескать, как хочешь, сама напросилась.

- Когда я прилетела... - Помолчала, скривилась. - Когда я прилетела на Венеру, Бэль, меня встретила твоя сестра, - начала свою историю она. И было видно, что та даётся ей нелегко. - Мы с тобой разминулись всего на две недели.

- Да-да, помню. Я как раз подлетала к Земле, когда ты привенерилась на одну из лапут. Я ещё очень жалела, что не задержалась, поспешила.

- Вот. - Кивок. - А Фрейя не жалела. Она сразу взяла меня в оборот, просветив по поводу жизни в местной... - Скривилась. - В местных реалиях.

Пауза.

- Я была в общем не против, мне нужно было развеяться. Но эта дрянь не ограничилась простым 'просвещением', Бэль! Она решила... Скажем так, обломать мне рога. Показать, кто есть кто.

Снова помолчала. Бэль не торопила - ей самой была интересна эта совершенно напрасно нерасследованная ею страница из жизни семьи.

- Не буду слишком наговаривать, на самом деле она хотела всего лишь испытать меня, - продолжила Мерседес. - Это как тест для новенького в незнакомом коллективе. Выдержит - молодец, все дороги для него открыты. Нет? Значит, не приживётся, и должен сам это понять.

- Я не выдержала, - усмехнулась гостья, смотря куда-то вдаль, мимо Изабеллы, думая о застарелом, но очень гнойном моменте своей жизни. - Я могла, это было нетрудно. На Земле прошла куда более суровую школу. Она восприняла меня всё же по-родственному, её подставы не были слишком суровы - не такая твоя сестра и сука.

Но вот чего эта дрянь не понимала, или не хотела понимать, это то, что я только что лишилась ВСЕХ своих друзей! - эмоционально воскликнула гостья, засверкав глазами. - Всех родных! Всех людей, кого знала и кто любил и уважал меня! Слуг, которые относились ко мне тепло - иных я давным-давно вышвырнула. Ребят из команды контрас - у нас был очень слаженный коллектив. Подруг, которые воспринимали меня такой, какая есть, невзирая на политические расклады - и такие у меня были. Сестру потеряла, наконец! - последний факт смущал её больше всего. - Которая предала в последний момент и осталась на Земле, наплевав на все договорённости. Струсила!

Да что там, я семью потеряла! Которую не любила, но которая всё равно была и осталась моей семьёй.

И, наконец, потеряла маму. Которая уже несколько лет не узнавала меня, но я всё равно любила и навещала её... - Голос Мерседес дрогнул, глаза повлажнели, но она сдержалась - слишком много времени прошло, раны успели зарубцеваться. - Я любила её, Бэль. Частенько часами сидела у неё, наблюдая, как она живёт и что делает. Что-то ей рассказывала, зная, что она меня хоть и не понимает...

- Но мне и не нужно было понимание! Мне нужно было всего лишь её присутствие! - вспылила она.

- Я бросила всё это, Бэль. Была вынуждена так сделать. Но прилетев сюда... Получила тест на выживание со стороны одной наглой сучки, у которой всё есть и всегда всё было, которая с детства не знает слов 'нет' и 'нельзя', которая ничего не умеет и не знает, основной темой для разговора которой являются тряпки, косметика, мальчики и поп-звёзды, которых можно охмурить на той или иной тусовке. И эта дрянь будет опускать и учить жить МЕНЯ???

Она помолчала, успокаиваясь. Видно было, что усилие, чтобы не взорваться, было приложено колоссальное.

- Я ей отомстила, - зло сверкнула глазами имперская принцесса, а сейчас перед Изабеллой сидела именно эта ипостась гостьи. - Так, что мы теперь вряд ли когда-то станем подругами. Школу на Земле прошла хорошую, фантазия у меня уже тогда была тренированная... - Прикрыла глаза, вновь что-то вспоминая, отчего в душе её разливалось чувство глубокого удовлетворения. Бэль снова не перебивала, хотя так и подмывало спросить, что же там произошло. Но это уж чересчур нетактично. Зная свою бывшую подружку, она была уверена, что загадать Фрейе секс с десятью неграми во все возможные и невозможные отверстия одновременно для неё - детская забава, а не месть. Настоящая месть должна быть гораздо, гораздо интереснее!

- Она поняла, конечно, что была неправа, - отступилась огненная девушка. - Но это случилось позже, потом. Время ушло, и между нами осталось то, что есть - холодный вооружённый до зубов нейтралитет. Она не знает и не помнит меня, я - её.

- Паулита... Прости, Мерседес... Чёрт, я ещё не привыкла тебя так называть! - Бэль про себя выругалась.

- В корпусе я Паулита. Для своих, - покровительственно улыбнулась гостья. - Можешь называть меня как хочешь, настоящая Мерседес умерла в дороге между Землёй и Венерой. Та, что осталась, носит лишь пустое ничего не значащее имя.

- Ясно, - кивнула Бэль. - Мерседес, я... Я ничего тебе не сделала! - обиженно сверкнула она глазёнками. - Я не испытывала тебя, не третировала, не подставляла. Зачем ты так?

Гостья задумчиво покачала головой.

- Знаешь, почему она это сделала? - Пауза. Бэль молчала - вопрос риторический. - Потому, что дрянь. Развращённая, привыкшая к безнаказанности. Что ей всё позволено и ничего ни за что не будет, никогда. Не видящая берега в своих шалостях.

Она была зарвавшейся аристократической малолетней мразью, Бэль! - презрительно воскликнула огненный демон - сейчас ей как нельзя подошёл бы именно этот эпитет. - Обожающей экстремальные развлечения, плюющая на тех, кто её собственно и развлекает.

Фрейя сделала это потому, что считала такое поведение закономерным, а меня - своим законным трофеем. Дескать, у неё есть право на любое желание, в том числе сделать мне каку-бяку и смотреть, что будет дальше. Только потому, что принцесса и наследница престола этой планеты.

Да-да, только после до неё дошло, что я - ровня, и имею такие же права на такое же беззаконие. Это стало для неё откровением... И, возможно, именно после такого осознания она начала меняться, взявшись за ум. Но повторюсь, относительно наших взаимоотношений было уже поздно - космолёт улетел.

- ...А теперь давай вспомним тебя, моя милая, - коварно улыбнулась она, заканчивая преамбулу и переходя к сути. - Давай вспомним твои дела и поступки ещё какой-то год назад. Вспоминаешь? Имена? Подруг по шалостям? Объекты развлечений? А может тебе напомнить - я следила, внимательно следила за всеми вами! Скрупулёзно собирала всю доступную информацию - а в стенах корпуса телохранителей это делать элементарно. Ну?

- Я... Но!.. - Бэль подалась вперёд, захлёбываясь от возмущения, но не могла связать и двух слов, чтоб сформулировать аргументацию. Она понимала, что гостья как бы не совсем не права... Но и возразить было нечем.

- Ты, Бэль. Ты, - ткнула её бывшая любовница, словно добивая. - Такая же развращённая дрянь, привыкшая к тому, что всё можно. По крайней мере, ты была такой ещё год назад. Поспоришь?

- Но я не!.. - Изабелла снова не нашла слов.

- Изменилась. Да. - Кивок гостьи. - Буду объективна - я сегодня сама нелогичность. После покушения и встречи с Хуаном ты действительно изменилась. Но ещё за день до той роковой встречи в парке ты проделала бы со мной то же, что и сестра, но только в гораздо более извращённой форме! - Блеск в глазах. - Я же говорю, я очень внимательная, и твоё досье не идёт с её ни в какое сравнение. Она тебе в подмётки не годится в плане полёта мысли.

Это был скорее комплимент бывалой охотницы своей коллеге, но Бэль от такой похвалы стало не по себе.

- Ты намного её переплюнула, Бельчонок, - продолжала добивать рыжая. - В пренебрежении. Чванстве. Осознании безнаказанности. Да, она более жёсткая, и всегда была более жёсткой... Даже людей убивала! - Паула-Мерседес покачала головой. - Но ты хоть и мягче, мразью была куда большей. Ну, чего молчишь? Возражай, какая я дура и ничего не понимаю!

- Как будто ты такая вся прямо агнец божий! - запылала Бэль, взяв, наконец, себя в руки. - Я тоже знаю о тебе многое. Что вытворяла ты и почему тебя заперли в корпусе даже после присяги и посвящения. Ты тоже далеко не подарок, моя милая сестрёнка!

Мерседес покровительственно улыбнулась.

- От моих игр не было плохо никому. Больше скажу, объекты моих развлечений до сих пор в полном от тех проделок восторге. Чего не скажешь о тебе и твоих игрушках. Ты любишь игрушки, но только те, которые из сделаны из полимеров и фарфора. Остальные для тебя ничего не стоящая пыль. На это что ответишь?

Бэль хотела что-нибудь сказать, честно хотела... Но слова не шли.

- Если бы Хуан в том пресловутом парке, или на следующей вашей встрече, смог узнать тебя получше, - продолжала добивать милая родственница, - если бы ты смогла раскрыться со стороны, с которой он тебя не успел увидеть, плевался и бежал бы от тебя без оглядки, через атмосферу без скафандра, твоё высочество! Тебе повезло, сильно повезло, моя милая, что ты - истинная мразь. То есть природная, искренняя. Не притворялась ею, а была сама собой. Ведь даже мрази имеют и другие стороны развития. Одну из которых Хуан и имел счастье увидеть, подумав, ты такая же - мягкая и пушистая - везде, со всех сторон.

Ну, возрази, бельчонок! Скажи, что я не права! - победно вскинула голову гостья, окончательно её растаптывая.

Изабелла молчала. А что она могла сказать? Она и сама об этом думала. До Хуана и до покушения она была другим человеком. Нервные встряски заставили её изменить мировоззрение, она уже не находит интересного во многих вещах, от которых сходила с ума ранее...

...Но это сейчас. А тогда это всё БЫЛО.

- Бэль, я пришла мириться, - вдруг резко сменила пластинку рыжая. Изабелла даже раскрыла рот от непонимания. Она только-только нашла линию, стратегию, которой собралась придерживаться в разговоре, чтоб защищаться... И на тебе! - Я не хочу поднимать и ворошить старое гнилое бельё, - с совершенно честными глазами продолжала гостья. - Да, была неправа, что согласилась на просьбу Хуана. И относись к этому как хочешь.

В оправдание скажу, что, во-первых, не верила и не верю, что ты изменилась ОКОНЧАТЕЛЬНО. - Её глаза победно заблестели. - Когда пойму, что твоё переформатирование завершилось... - Скривилась. - Тогда буду действовать совсем иначе. С гораздо большим уважением и всем прочим. Но пока ты в моих глазах не совсем такая, какой, какой видишь в зеркале себя сама.

И второе - я не танцевала на твоих костях. Как и со всеми объектами своей охоты, я, действительно, получала от общения с тобой удовольствие, пытаясь доставить таковое и тебе. Если и ты попытаешься быть объективной, поймёшь, что я права.

Она ещё раз внимательно осмотрела прикрывающее её тело полотенце.

- И это... Было здорово! Ты - классная! - вырвалось у неё.

- Да уж! - пробормотала Бэль. Возразить ей вновь было нечего. - Ну, и что теперь? Останемся и дальше любовницами? - пришла она в себя, допила кофе и залезла в кресло с ногами. - Или друзьями? И как будем делить нашего мальчика?

- Ты задаёшь вопрос, или ответ? - усмехнулась Мерседес. Всё, точки расставлены - врагами за их интимную связь они не будут, претензий ни у кого ни за что нет, а значит, этот пункт из повестки можно смело вычёркивать. Но он не единственный. Есть ещё и другой пункт, более важный лично для неё, Изабеллы Веласкес. А значит более важный в принципе.

- Наверное, ответ, - сверкнула глазами Изабелла. - Мне не нравится, что ты стоишь на моём пути. Мне не нравится, что ты рядом с ним, и что рядом НАСТОЛЬКО близко.

- Ты ему нравишься, причём безумно - я видела, - продолжила она. - Когда он говорил о тебе... - Бэль несколько раз вздохнула - сбилась. От волнения воздуха стало не хватать.

- В общем, ты ему нравишься, - констатировала она. - Как и он тебе. Не отрицай, всё было понятно ещё в 'Короне', когда ты пыталась показать то дешёвое представление на публику в моём лице. Я, может, не самая умная на этой планете, но далеко не слепая.

- И что? Ну, нравлюсь, ну, рядом, и что теперь? - задала обезоруживающий вопрос Паула-Мерседес. Ибо ответить на него что-то внятное Бэль не могла. Она НИКАК не могла повлиять на корпус и его внутренние дела, а взаимоотношения напарников - дело корпуса и только корпуса. Просить помощи у матери отослать куда-то эту стерву?.. Значит расписаться в беспомощности. Отец не этому учил её всю свою жизнь. Да и не станет мать лезть в ту кухню - то, что корпус - семья, придумано задолго до неё неглупыми людьми.

- Не знаю, - честно развела она руками. - Но я не отдам его! - угрожающе сузила Бэль глаза. - Буду драться. И можешь забыть всё, что между нами было - я уничтожу тебя несмотря ни на что!

- А силёнок хватит? - усмехнулась рыжая. Она её совершенно, ну вообще нисколько не боялась! И если честно, ни во что не ставила. 'Сегодня ты с ним, так и быть - пользуйся, пока я добрая. Но он - мой, и твоё мнение меня не трогает!' - так и веяло её настроем.

Бэль взяло зло, но она снова не могла ничего сказать. Как и сделать. Не своей кузине, маминому вассалу и напарнице Хуана одновременно.

Паула-Мерседес вновь решила сгладить конфликт. Она полностью вела, полностью контролировала их беседу, и это злило Изабеллу отдельно.

- Ладно, бельчонок. Давай сразу перейду к делу, раз сама не понимаешь или не хочешь понимать, зачем я пришла.

- К делу? - снова напряглась Изабела.

Кивок.

- Есть причина почему я решилась продолжать 'банкет' с тобой после 'Короны', когда это уже не требовалось.

Бэль была вся внимание.

- Мы - союзницы! - сделала рыжая стра-ашные глаза. - Стратегические!

- Стратегические? - потянула Изабелла, пробуя слово на вкус. - А не преувеличиваешь?

Гостья покачала головой.

- Да, естественным образом мы соперницы. Но только находимся в разных плоскостях и не сможем сделать гадость друг другу. Но при этом мы сможем гораздо лучше контролировать Хуана ВМЕСТЕ! Понимаешь, о чём я? - заискрились глаза рыжей довольным блеском.

- Угу. Каждая в своей плоскости, - серело лицо Бэль.

- Именно. Ты гоняешь его у себя, в своей сфере влияния и общения. Я - у себя, в своей. А то там знаешь сколько волчиц на него охоту ведут?! И ведь добьются же своего! Там девочки упёртые!

Бэль проходила курс молодого бойца в стенах корпуса и представляла, насколько там упёртые девочки. И на её статус принцессы им совершенно плевать - смотри ссылку про внутренние дела этой организации.

- Плюс, мы обе, вместе отражаем главный удар по нашему мальчику, - снова сверкнула глазами рыжая. - А именно, отсекаем главных своих конкуренток. Самых главных. С которыми нам по любому не по пути.

- Сильвия и Фрейя? - задумчиво хмыкнула Изабелла.

- Ты умнее, чем кажешься.

Бэль вспыхнула, но сдержалась. Не сейчас.

- Да, - грациозно кивнула Мерседес. - Сильвия и Фрейя. Это вторая пара соперниц, которые объединятся для охоты на нашего мальчика. Мы им как кость в горле, и нам само Мироздание намекает объединиться.

- С чего ты это взяла? - усмехнулась Изабелла. - Фрейя никогда...

- О, бельчонок, ты сама этому веришь? Что Фрейя не поделится с Сильвией? - Гостья показно рассмеялась.

- Но только не Хуаном! - пропыхтела сбитая с толку Изабелла. Ещё миг назад она в это верила. Но теперь - не миг назад, теперь она вообще ничего не понимала.

- Я оценивала твой интеллект выше, моя милая, - прицокнула языком Мерседес.

Быль сжала кулаки, но теперь её почти не проняло. В словах сидящей напротив паршивки было слишком много правды, чтобы быть абсолютной ложью.

- Они обе - одного поля ягоды. Бэль, - спокойно продолжала Паула. - Одна - прирождённый политик. А любой политик, и особенно прирождённый, пойдёт на ЛЮБОЙ союз, если тот принесёт пользу.

Вторая - профессиональная барыга. А капитал удавится за три конца прибыли - дедуля Маркс был во многом не прав, но только не в этом. Сильвии будет всё равно, кем занята ширинка Хуана, ей куда важнее проекты, которые они смогут сотворить ВМЕСТЕ. Именно от них, от совместного их претворения в жизнь, она получит настоящие, истинные оргазмы. Что ей банальные постельные нежности!

Они поймут друг друга, моя милая. Фрейя и Сильвия. И объединятся. И так же будут контролировать его, каждая в своей плоскости.

...А мы с тобой пролетим. Как последние дуры, - закончила она. - Ну?

Всё, её ход. Изабелла закрыла глаза и попыталась представить себе то, что наговорила рыжая. И ситуация ей, действительно, не понравилась. Такое могло быть. Да, Фрейя собственница... Иногда. Бывает. Раз в пятилетку. Или столетие. Когда она НЕ дипломат...

...И Сильвия. При воспоминании о гораздо более светлой и мягкой коже соперницы, о её волнистых белоснежных волосах не хуже, чем у неё самой, её покоробило. Феррейра - достойная соперница. Куда более достойная, чем сестра, и, быть может даже, чем сама Паула-Мерседес.

Она попыталась выкинуть всё лишнее из головы. Это хороший приём, и хоть она пользовалась им нечасто, всегда ей помогал. Помог он и на этот раз. Она 'услышала своё сердце', как называла это состояние учитель единоборств. Ведь иногда чтобы понять, что ты хочешь на самом деле, надо отключить коварный много думающий мозг, затуманивающий взор своими логическими построениями и причинно-следственными связями. Только тогда откроется главное - что для тебя важно на самом деле, а не что ты хочешь усилием разума.

- Нет, - покачала она головой, открывая глаза. - Я его тебе не отдам. - Голос звучал уверенно, и это хорошо. Да, она убедила сама себя, всего лишь; её уверенность совсем не означала, что то, что она говорит, будет на самом деле. Но на душе было легче. - И с Сильвией, и с сестрой я справлюсь. Будет сложно, но в помощи не нуждаюсь.

- Это окончательное решение? - сузились глаза Паулы-Мерседес. Бэль кивнула. - Хорошо.

Судя по выражению лица, рыжая была готова к такому ответу. Совершенно не напряглась, услышав его. То есть, у неё есть как план 'а', так и план 'б', и оба они прекрасно проработаны.

'Бэль, а ты уверена, что потянешь?' - зашевелился в душе червячок сомнений. Грудь, волосы... Наглость, наконец! А то, как она ведёт разговор, полностью его контролируя, не давая даже слово не по теме вставить? 'Хуан любит таких... Стерв!' - продолжал червячок.

Но она его быстро отогнала. 'Посмотрим. Без боя я не сдамся. Тем более... Этой! Это главное'.

- Окончательное, - степенно ответила Изабелла. По крайней мере попыталась, чтоб это выглядело именно так.

- Жаль. Дура ты... - скривилась гостья. Поднялась, собираясь уходить. Поправила юбку...

- Ты тоже не бери на себя слишком много, - ударила в спину ей Бэль. Злость всё же нашла дорогу, нашлись и аргументы. - Ты ведь уже давно могла быть с ним, неправда, моя милая? Но ты не с ним.

Мерседес-Паула обернулась и зло зыркнула. Что придало Изабелле уверенности.

- Ты выясняешь с ним отношения в 'Короне', хотя могла бы делать это в своей шикарной постели с зеркальным потолком. Почему, спрашивается? Что мешало тебе за этот год, живя в одной каюте и моясь под одним душем, присвоить его себе, единолично?

- Ты не хочешь домой, не так ли! - победно сверкнули её глаза. - Тебя предупредили, чтобы не лезла, иначе полетишь на Землю. Вот ты и не можешь, как ни хочешь.

- А можешь ты только приходить сюда и опускать здесь меня, какая ты вся из себя, красивая и умная, - с желчью продолжила она. - Гораздо умнее такой дуры, как Изабелла Веласкес, над которой пол-планеты смеётся! Пускать пыль в глаза. А на деле это всё, на что ты способна. - Бэль умиротворённо улыбнулась и откинулась на спинку кресла.

Гостья стояла в раздумьях с полминуты. Думала спокойно, без резких негативных эмоций - то есть не была ни растеряна, ни обескуражена. Затем подошла сзади, положила руки ей на плечи. Начала медленно разминать их.

- Знаешь, бельчонок, ты права. - Пауза. - Меня предупредили, чтоб не лезла. Что королева хочет видеть его рядом со своей дочерью, а не со мной. Я хотела, постоянно хотела взбрыкнуть!.. - Из её груди вырвался вздох. Но это был вздох облегчения, а не отчаяния. - Вот только ты не понимаешь. Ни ты, ни Фрейя - вы обе не понимаете. Меня вышлют, если я приберу его к рукам ПЕРВАЯ, не дав шанса вам...

Снова пауза. И победное:

- А я не буду этого делать.

Она резко скрутила её волосы в кулаке. Бэль вскрикнула, но этим акция и ограничилась - Мерседес не пыталась сделать больно. Она наклонилась, приблизив глаза к её глазам.

- Я дождусь, пока вы оступитесь, бельчонок. Вы обе. Ты - показав, что дрянь и паршивка, которой Хуан нужен только для сиюминутного развлечения. Она - что высокомерная дрянь, ужиться с которой не получится ни при каких обстоятельствах. Вы обе не подарок, и обе это ему продемонстрируете. Мне же нужно всего лишь сидеть тихо и не мешать.

Зато потом настанет мой час - я появлюсь и подберу его, тёпленького и на всё готовенького. - Она отпустила её волосы, Изабелла глубоко вздохнула, словно от облегчения, но облегчением на её душе и не пахло. - И ни одна сволочь не посмеет упрекнуть, что я вмешиваюсь в проекты наших сеньорин и твоей матери. Вы САМИ его потеряете. - Она, издеваясь, нежно погладила её по голове, по красивым ещё мокрым волосам. Снова наклонилась, прошептав на ухо.

- И чтобы тебе совсем хорошо спалось... Бэль, он практически мой, я имею на него колоссальное влияние... Но при этом я пока ещё за него НЕ БОРОЛАСЬ! Понимаешь? А что будет, когда начну это делать?

И не глядя на сидящую в ступоре Бэль выпрямилась:

- Всё, а теперь мне пора - пойду я. Приятного тебе дня!

Она уже поднялась по лестнице к коридору, ведущему к выходу, когда Бэль выстрелила. Но не контрольным, а чтобы была хоть какая-то видимость борьбы.

- Тогда зачем тебе союз со мной, если ты такая крутая?

Паула-Мерседес снова обернулась. Улыбнулась. Задумалась, но ответила.

- У него за этот год было много баб, Бэль. Столько, что даже я сбилась - а поначалу пыталась их считать. Но выбрал он ТЕБЯ. Даже через год разлуки, совершенно осознанно.

Помолчала.

- В тебе есть искра. Ты - красота. Ты его муза, его влечёт к тебе.

Я - крутость, тут ты права. Стерва-авантюристка, сумевшая бежать с закрытого для себя континента.

Фрейя - менеджер, управляющая. Политик. Я справлюсь с нею в одиночку, но её будет поддерживать наша барыга, бизнес-вумен Сильвия. А эта для меня очень сложный соперник! Ты же знаешь игру в камень-ножницы-бумагу? Тебе не совладать со мной, но меня вполне может 'сделать' она. А я не хочу на обочину.

- Думай, Бэль, - подвела она итог. - Раз ты нужна ему - я не против, я не ревнивая. Любому творческому человеку требуется своя муза, даже если та глупая и ветреная. И согласна его разделить... Но только после победы над тандемом бизнеса и политики!

У меня всё, дальше ход за тобой.

- ...И не надо считать, что я боюсь Феррейра, - вновь обернулась она - сказала не всё, что хотела. - Я схвачусь и с нею. Просто с нею будет не в пример сложнее, чем с вами, драными курицами Веласкес. Но, - усмешка, - я тоже не боюсь, и тоже готова рискнуть. Если твоё высочество заартачится.

Ну, теперь точно всё, adios! До встречи на поле боя! Она состоится гораздо раньше, чем ты думаешь!.. Если ты не передумаешь, конечно.

Огненный демон, наконец, вышла - писк искина Вейдера оповестил о вставших на место внешних створках. Оставив Изабеллу в таком состоянии, что думать о чём-либо, о каком-то разговоре с матерью, у неё не осталось сил.

* * *

- Привет! Что-то ты надолго пропал.

- Ну, как сказать... Дела были, - увильнул собеседник.

- Сильно напрягали? - понимающе улыбнулась Сильвия. Хуан на том конце линии замялся.

- И это тоже. Но ещё были и дела. Какие - потом, пока просто спросить хотел. Ну как ты после всего?

Девушка нахмурилась. Изнутри поднялась злая волна, но усилием она её сдержала.

- Ничего. Могло быть и хуже.

- Хуже? - выкатил собеседник глаза. - Твой отец даже после всего произошедшего отказался признать тебя наследницей. Куда ж хуже? - Было видно, эти слова и есть цель его звонка.

- Да. - Сильвия согласно отвела глаза в сторону. - Отказался. Сказал, что только сильный человек мог бросить вызов королевскому клану. А что при этом ошибся и просчитался - недостаток опыта, который с возрастом проходит.

- Скотина!

Пауза.

- Оба они скоты. - Хуан картинно сжал кулаки, лицо его посерело. - Теперь ты понимаешь, что я был прав? - Глаза его предупреждающе сверкнули.

Да, Сильвия понимала. Тот разговор в заизолированной освинцованной каморке 'Ля-Курони' она никогда не забудет. Это случилось вскоре после похода к националистам, и предложение встретиться было мотивировано тем, что надо кое-что из достигнутых там договорённостей срочно обсудить. Обсуждали совсем другое, отчего ей хотелось встать и уйти... Но она не ушла. И теперь не раз вспоминала те свои чувства. Дура! Глупая эмоциональная дура! Пора взрослеть и умнеть, и хорошо, что именно Хуан стал катализатором к снятию ею розовых очков. Семья... В последние дни ей смешно от того глупого смысла, который она вкладывала в это слово.

- Хуан, сейчас не будем об этом, - опасливо отвела она тему в сторону. Хотя что там 'отвела', смысл их разговора прекрасно просчитывался любым, кто слушает их переговоры. Они у отца на ладони, и спасает лишь то, что всё это лишь досужие разговоры, болтология, дальше которой дело если и пойдёт, то очень и очень не скоро. - Давай лучше о том, зачем ты позвонил.

- Позвонил сказать, что я с тобой. - Её кабальеро коварно подмигнул. Коварно для наблюдающих за их отношениями сотрудниками отцовой спецслужбы, естественно. - Не забывай старых друзей!

- Таких друзей забудешь! - рассмеялась она. Зло, спасибо этому милому мальчику, потихоньку отпускало. - Ладно, поняла. А теперь извини, Чико, дела. Ты меня в машине поймал, а мне ещё надо настроиться на серьёзный разговор.

- Да, конечно. - Хуан не смутился - его вообще трудно смутить. - Извини. Пиши, если что. Как только меня выпустят - отвечу. Пока-пока!

- Пока-пока! - помахала ему в ответ Сильвия и смахнула посеревший подёрнувшийся рябью визор.

- Да, всё, иду-иду! Срочный важный разговор был, - ответила она напряжённо мигающей иконке главы своей группы охраны. После инцидентов с Хуаном и Себастьяном заметно усиленной - её охраняли, наверное, совсем чуть-чуть хуже, чем королеву. Даже Фрейя, вон, обзавидовалась. Хотя именно она в ближайшее время вряд ли станет мишенью Веласкесов. В том числе и благодаря Фрейе.

Коридоры родного дома, который перестал быть родным, потом снова им стал, а после - снова перестал. И сейчас, несмотря на ностальгию, она понимала, что не хочет возвращаться жить сюда. Боится? Возможно. А ещё ненавидит. Тех, кого должна любить. За то, что не ценят. Что держат за дурочку. Что...

В общем, она чувствовала себя здесь Золушкой. Сделала больше всех для будущего процветания и влияния семьи, но раз за разом оказывается у камина на мешке с золой. А её бездельник братец, у которого даже не хватило ума включить инстинкт самосохранения, который в дурости своей чуть не уничтожил семью... ВСЮ семью, со всем её богатством и влиянием! И... Да что уж говорить, самой-то себе признаться можно. Который чуть не убил ЕЁ Хуана!!!

...Которого она в ультимативной форме запретила ему трогать.

Дыхание на секунду спёрло, но этого хватило, чтобы собраться и вновь свести мысли в понятную кучу.

Да, Себастьян в шелках и золоте, несмотря ни на что. А она - вновь бедная нелюбимая родственница в драном платье с тряпкой в руке, спящая на мешке с золой. Но она обещала брату войну, и теперь он её получит. Войну на полное уничтожение, небытие в истории. Убивать его, конечно, не будет - всё-таки брат, родная кровь, но она и без этого сотрёт его в порошок. Участь его, до самой смерти, будет скучная жизнь на берегу океана в Искусственной Полинезии с ограниченным ежемесячным пансионом, который будет хватать только на слуг и продукты. Это - истинная месть для члена клана Феррейра! И ему, сволочи, растоптавшей её, и отцу, который так неблагоразумно вознёс этого недоумка на Олимп вопреки всем законам логики и психологии.

К кабинету отца Сильвия подошла собранной, готовой к схватке (а разговор ничем иным быть не мог). Приступ злости помог мыслям собраться, а эмоциям успокоиться. Она была готова к битве, готова к войне. Была готова даже выйти из клана, если потребуется!.. Но с первого же шага была сбита с толку.

- Сеньор Родриго? - нахмурилась она, глядя на их... Главу службы безопасности, сидящего в углу кабинета в автоматической инвалидной коляске. Лицо его, слегка изувеченное, выражало оптимизм, хотя было видно, что ему не по себе от боли - где-то в организме что-то саднило. Но она чувствовала, что сеньор бодр и готов к работе несмотря ни на какие недуги. Так готов, как никогда, как не работал прежде, до этого происшествия.

- А ты чем-то удивлена, девочка? - оскалился сеньор в коляске. Это должна была быть улыбка, но ввиду нехватки зубов смотрелась оная жутковато.

- Если честно, да. - Сильвия прошла к гостевому креслу, поправила платье и аккуратно присела. Отец смотрел на неё через прищуренные веки и молчал - следил за реакцией.

- Я сам удивлён, что жив, - усмехнулся дон Родриго. - После того, что учинил твой братец, это можно назвать чудом. Во всяком случае, я на месте Гарсия себя бы не отпустил.

- Гарсия решает не всё, дочь, - нарушил молчание отец, решив дать пояснение. - К нашему счастью. А королева Лея больше политик, чем безопасник. С нею можно договориться даже там, где другие упрутся, если есть, что предложить.

- Но... - Сильвия поняла, что не знает, что сказать. А что тут скажешь?

- И ведь какая штука, - прошамкал дон Родриго, - эта мегера сто тридцать тысяч раз права. Я НЕ МОГ не стоять за выходкой этого сына шлюхи! Я! Тот, у кого всё всегда под контролем! Кто умело скармливал тем же Веласкесам дезы в течении десятилетий и дергал их за усы в самых неожиданных местах! Я, кто организовал без преувеличения, - кивок в сторону отца, тот кивнул в ответ, - самую эффективную... Не сильную - тут спорно, но самую эффективную службу безопасности на планете! Я НЕ МОГ не стоять за этой проделкой! Понимаешь? Как они поверили что это не так - не приложу ума!

- Отец, так это правда, сеньор Родриго жив! - запоздало воскликнула, наконец, Сильвия. Воскликнула радостно, что не укрылось ни от отца, ни от старого безопасника, которые улыбнулись в ответ.

- Да, дочка. Ему пришлось выложить за своё спасение одну из важных тайн нашей семьи. Пожертвовать малым, чтобы вернуться и приступить к работе по всем остальным направлениям. Ведь тайн у клана Феррейра много, мы легко отделались, что сдали всего одну. Важную, но единственную.

- А что за тайна? - нахмурила она брови, но отец махнул рукой.

- Не важно. Сейчас - не важно. В своё время ты всё узнаешь, моя девочка. Но пока я ещё здесь, перед тобой, и дай пока МНЕ разгребать это дерьмо...

Он помолчал, давая ей догнать мысль. Она её, конечно, поняла, как неожиданна та ни была. Более того, это была САМАЯ неожиданная мысль при текущем положении дел!

- Отец, я... Так я...???

Кивок.

- А Себастьян? Чтоб отвести от меня удар?..

- И это тоже. - Снова кивок. - Пока все смотрят на Себастьяна, ты мало интересна для серьёзных игр. А ещё и он сам - что ты собираешься делать с братом, когда он начнёт неадекватно себя вести ввиду 'разжалования'? А он начнёт, ой как начнёт!

Сильвия открыла рот, но не смогла ничего сказать. Слишком была удивлена и поражена. Слишком сильным водопадом снесла её эта информация.

- Когда? Когда вы это решили? - вырвалось у неё.

- Присматривались к тебе мы давно, - взял слово дон Родриго. - Но вначале решили испытать Себастьяна и приблизили, посвятив в некоторые тайны. Не все, но несколько ключевых доверили. Хотели посмотреть на реакцию, как он будет мыслить и действовать, обладая знаниями, подвластными единицам на этой планете.

- И как он себя повёл? - не вытерпела и улыбнулась сеньорита Феррейра.

- А то ты не знаешь! - усмехнулся отец и яростно сверкнул глазами. Но не зло, а от досады - он очень серьёзно рассчитывал на сына, надеялся на него. То, что тот подвёл - величайший удар в его жизни, такое он ему вряд ли простит. Сильвия поняла это только здесь и сейчас - снаружи, за пределами этого кабинета, отец слишком хорошо играл и держал маску.

- Значит я... - Она снова не смогла сформулировать, что хочет сказать.

- Да, веди себя как обычно, как ни в чём не бывало, - ответил старый и без слов всё понимающий безопасник. - Ты не должна вызывать подозрений. Если хочешь, можешь иногда закатывать обиженные истерики - для убедительности всех, включая самого Себастьяна. Мы поймём.

- Но помни, - с ехидной улыбкой добавил отец, - что жизнь - сложная штука. Сейчас ты ведёшь себя осторожно и поступаешь мудро - и поднимаешься на вершину. Но завтра, почивая на лаврах, расслабишься и начнёшь делать ошибки.

Те же, кто сошёл с Олимпа, наоборот, переосмыслят своё поведение, станут действовать умнее... Станут, например, пользоваться чужими ошибками... И что будет тогда - тот ещё вопрос! - Он театрально поднял глаза к потолку. У Сильвии же от его интонации по спине поползли мурашки.

- Я понимаю, отец. Ничего не происходит просто так, и жизнь никогда не останавливается.

- Точно, девочка! - Жизнь не останавливается! - поддержал дон Родриго. - Может закончиться, но остановиться - ни в коем случае! И то, что работяги называют словом 'отпуск' нам недоступно и не будет доступно никогда. Мы всегда должны быть в форме.

- Ты принимаешь правила игры? - улыбнулся отец. Сильвия парировала его улыбку своей.

- Конечно, отец.

- Вот так закончился этот вечер. Он увёз её, - прокомментировал видео отец. Сильвия сидела раздавленная, оглушённая... Но поражена была лишь самим танцем, этим небывалым волшебством, которое вряд ли где-нибудь придётся ещё увидеть.

- Я говорю, он вернулся к ней. Выбрал её, а не Фрейю. К сожалению для твоего неумного братца, для которого это теперь уже не играет никакой роли.

Сильвия отмахнулась - не до братца ей сейчас. Там всё было грустно и без Хуана - она уже давно морально готова, что они расстанутся.

- Да, выбрал. Вернулся. И что?

Отец нахмурился.

- То есть как 'и что'? Ты сидишь и спокойно это заявляешь? Ты, у которой неизвестно чем богатая, но точно не умом, принцеска, увела из под носа понравившегося мальчика? С которым ты... Напомнить, что вы с ним вытворяли, и что подобное ты после своего ловеласа не вытворяла нигде и ни с кем?

- Намекаешь, что Хуан для меня - это серьёзно? - ликующе улыбнулась Сильвия.

- А разве нет? - обезоруживающе парировал улыбку отец.

Сильвия вздохнула, откинулась на спинку кресла, сжала подлокотники. Подождала, пока мысли снова не встанут на место - магия музыки и танца всё никак не отпускала.

- Пап, кто такой Хуан? - задала она риторический вопрос. - Человек без роду и племени. Никто.

- Непризнанный Веласкес, - вмешался дон Родриго.

- Не важно, - покачала она головой. - ПОКА он - никто.

- И ты ждёшь, пока он станет кем-то, - поддел отец. - Пока не дождёшься, что какая-нибудь изабелла в последний момент опередит тебя и заберёт его себе.

Сильвия снова покачала головой.

- Я буду ПОМОГАТЬ ему стать кем-то, отец. Тем, за кого самой потом будет не зазорно выйти замуж.

Бэль... - Она скривилась. Презрительно, но одновременно и страдальчески. - Бэль это необходимый, запланированный шаг. Мы обговорили это - он должен был помириться с нею. Примирение как раз и станет началом его собственной кампании по 'абгрейживанию'... Не смейся, это его слово! ...По 'абгрейживанию' и становлению его, как человека.

- А до этого он что, обезьяна? - усмехнулся дон Родриго.

- Как будто вы не понимаете, о чём речь! - наигранно наморщила носик девушка.

- То есть, ты не веришь, что он останется с Изабеллой, - сделал вывод отец.

- Ему с нею будет скучно, - пояснила она. - Хуан - человек деятельности, квинтэссенция энергии. Её же энергия направлена куда угодно, но только не во власть и политику. Я даже допускаю, что он будет изредка ночевать у неё, изменять с нею. Наплевать, это обидные, но допустимые издержки...

Помолчала, и глубоко вздохнув, выдавила:

- ...Гораздо серьёзнее в качестве соперницы - Фрейя.

- Фрейя? - заинтересованно хмыкнул сеньор Родриго. - Мы с этим старым лисом, твоим отцом, предполагали, что ты... Допустишь в качестве издержек как раз Фрейю, а не Изабеллу.

Сильвия пожала плечами.

- К сожалению, с Фрейей нельзя будет договориться. Можно, но только на первом этапе. Дальше она захочет всё себе, и мне придётся через неё перешагивать.

- Ты говоришь страшные вещи, дочка, - покачал головой дон Октавио, опасно сузив глаза. - Мы и так ходим с недавнего времени по лезвию... Не разочаровывай меня и ты!

- Я тебя не разочарую, отец! - улыбнулась Сильвия во все тридцать два зуба. - Я не собираюсь устранять её. Она королева - вот пусть и будет королевой. И даже пусть спит с Хуаном, если тот ей не разонравится. Но про то, что я дам ей править, я не сказала ни слова.

- А это ещё более опасные слова, девочка, - поддержал отца старый гэбэшник. - Ибо ты сможешь их где-нибудь случайно озвучить, не считая тайной, за которую лишаются жизни.

- Я не выболтаю эту тайну, сеньор Родриго, - вновь покачала она головой.

- И всё равно, я тебя не понимаю, - потянул отец. - Так чего же ты в итоге хочешь?

Сильвия улыбалась.

- Ладно. Что обещал тебе Хуан?

- Что поможет в борьбе против тебя, - не моргнув и глазом сдала она своего кабальеро. - Поможет стать мне во главе компании, даже если придётся играть против тебя жёстко.

Взрыв хохота был закономерен, но сеньор Октавио слишком быстро пришёл в себя. Ибо это, конечно, весело... Но зная Хуана относиться к подобным заявлениям надо крайне серьёзно.

- И ты так просто мне это говоришь?

- Да. - Кивок. - Если я стану президентом компании и возглавлю клан не вопреки , а согласно твоей воли, то получится, что это ты можешь помочь ему достичь верха. Это ты должен будешь подставить ему плечо там, где ему придётся схлестнуться с Фрейей. Это твои внуки благодаря Хуану станут наследниками венерианского престола.

Повисло ошарашенное молчание. Наконец, раздалось робкое:

- Октавио, сукин ты сын, а девочка-то выросла!

Раздался жиденький смех главы службы безопасности. Сеньор Феррейра скупо парировал:

- И когда только успела? - Покачал головой и в упор, еле скрывая искры веселья, посмотрел на дочь. - И когда же ему придётся схлестнуться с Фрейей?

Её комната. Она не была здесь со времени активации той злополучной бомбы... Которая, что закономерно, так и стояла за ширмой у виртуального окна, где она её и оставила. Разряженная, но это не важно. Отец, видимо, приказал не трогать её, как память для непутёвой, но любимой дочурки - папа он всегда папа. Даже Железный Октавио.

Она умилилась. Прижала руки к груди, прислонилась к стене, пустила скупую эмоциональную слезу...

...У неё получится! И получится не вопреки, а с помощью отца! И это самая, самая-самая хорошая новость за всё последнее время. Которая важнее даже того, что её решили сделать наследницей. Как бы отец ни относился к её мальчику, он сделает всё, чтобы она добилась цели.

...Фрейя. Не Изабелла, а она её главный враг. Да, вначале её придётся убедить не психовать по поводу сестрёнки и Хуана, помочь ей спустить пар. Потом убедить выждать. Потом - начать новый виток борьбы за него, но теперь с умом. После же они его поделят - ибо при всём замуж за Хуана её высочество инфанта не собирается. Замуж за него выйдет она, Сильвия, и сделает этим вторым лицом государства...

...А затем и первым. Как там Хуан говорил, 'Боливар двоих не выдержит'? Кстати, надо посмотреть, о чём речь. Скорее всего о коне, но мало ли...

...А потом она станет королевой. ОНА, Сильвия Феррейра, глава клана Феррейра! 'Её королевское величество...' - проговорила девушка про себя.

...А домик в Полинезии можно сделать и побольше, на двоих. Себастьяну ведь будет скучно, будет не хватать чутких женских ручек. Почему бы какой-нибудь бывшей королеве не скрасить до конца дней остатки его одиночества? Тем более, что при всём наносном, они друг другу в глубине души нравятся.

* * *

О. Маргарита, императорский дворец, ЮАИ, Земля

Тайфун бушевал. За бронестеклом террасы было темно, как поздним вечером, хотя время едва перевалило за полдень, свистел ветер от которого тряслись даже стены дворца, в воздухе летало нечто - мусор, части вырванных с корнем изгородей, листья и обломки пальм... И, конечно, сумасшедший по своей силе тропический ливень.

Нет, ничего необычного в тайфуне не было. Для Карибского бассейна это обыденное явление, и конкретно Маргарита за имперскую историю пережила не один десяток подобных. Дворец строился по космическим технологиям, с возможностью вынести куда большие нагрузки, чем бушующий первозданный ветер, потому люди, сидящие на террасе, почти не нервничали и спокойно взирали на царящее во мгле непотребство даже не думая спуститься в безопасный бункер. Метеорологи каждую четверть часа передавали параметры стихии, и согласно им, волноваться пока не о чем. Если же возникнут форсмажоры... Вот тогда и будут действовать - тут есть кому думать об этом. Пока же император и его гости взирали на вид стихии, обсуждая при этом темы куда более важные, чем все стихии планеты вместе взятые. Вопросы геополитики, и главное, Будущего. Вот так, с большой буквы, ибо это Будущее касалось не только их, и даже не только их страну. Оно касалось всех, весь окружающий мир, на многие-многие миллиарды километров вокруг.

Их было пятеро. Сам немолодой, хотя и не чувствующий себя старым император, качающийся в тростниковом кресле с бокалом пригубленного, но так и забытого перуанского, его сын и наследник, статный тридцатилетний черноволосый юноша типично латинской внешности с пышными усами, сидящий на подоконнике и читающий вслух для всех некую бумагу, распечатку важного донесения, полученного лишь полчаса назад, и его шурин - тоже статный, следящий за собой мужчина возраста мудрости, не переходящего однако в старость - седовласый сеньор Герреро, глава одноимённого клана, самого могущественного на этой планете, хотя далеко не всесильного. Двое оставшихся к императорской семье не принадлежали, но их имена пугали и вгоняли в ступор знающих людей, причём не только этого государства. И этот страх был заслуженным. Ибо четвёртым присутствующим был сеньор Карлос Хименес, бывший генерал-губернатор имперского Марса, отец-создатель плана бескровного присвоения Красной планеты к сфере влияния Империи. И не его вина, что всё вышло так, как вышло. Сеньор Хименес использовался императорской семьёй редко, очень редко! Но зато на самых важных и ответственных направлениях. Это был мастодонт, тяжеловес. Но главное, специалист по уникальным нестандартным решениям, эдакий антикризисный менеджер целых направлений. Услуги таких людей стоят баснословные деньги... Но сеньор Хименес не любил денег. Зачем они ему, когда и без них он имел ВСЁ. Он был ПРЕДАН, ЛОЯЛЕН, и за это получал всё, что захочет, всё, что могла дать императорская семья. К чему ему больше? Ведь при проявлении нелояльности таких людей убирают, быстро и жестоко, и их 'нажитое непосильным трудом' всё равно вернётся в имперскую казну. Так зачем усложнять жизнь и себе, и Себастьяну, которого он называл на 'ты' и считал другом, пытаясь объять необъятное?

Пятым присутствующим был человек, имя которого знало всего несколько человек на планете. Настоящее имя, подлинное. Ненастоящих у него было множество, но и их узнать простому смертному было проблематично. Этот человек решал, кому жить, кому нет на этой огромной земле, и при санкции императора те, кто жить недостоин, им же в лучший мир и отправлялись. У него не было собственного отдела в императорской гвардии, потому назвать его главой чего-либо сложно... Но главы отделов, кто знал о его существовании, вставали перед этим человеком на задние лапки и разве что за палкой не бегали - и только потому, что тот её им не кидал. Он скорее тоже был куратором направления, но одного единственного, в работе которого знал ВСЁ.

Все эти люди, кроме принца, сидели на террасе императорского летнего дворца на Маргарите, качаяись в тростниковых креслах и попивали хорошее вино. На лицах каждого было написано удовлетворение - они только что коллективно сделали большую работу и наслаждались этим. Так же на лицах была написана тревога, но в будущем времени - то, что они сделали, повлечёт за собой огромные последствия и заботы. Но именно сегодня и сейчас находилась та грань, когда 'вчера' уже прошло, а 'завтра' ещё не наступило. Единственный момент в вечности, когда можно действительно расслабиться и отметить достижения бутылочкой-другой хорошего перуанского, выращенного на лучших элитных виноградниках Центральной Кордильеры лет эдак семьдесят назад, всё это время ожидавшего своего часа в дворцовых кладовых. Люди праздновали. И им было чем гордиться.

- Таким образом, - подошёл принц к завершающей фазе донесения, - я считаю, что он выберет Изабеллу, несмотря на все мои усилия и невзирая на попытки окружения королевы донести до него пагубность и бесперспективность этого выбора. Он - романтик, обуян лучшими чувствами и эмоциями, считает реальностью только их, и с этим ничего невозможно поделать. Я так же сделала всё, чтоб донести до него пагубность последствий этого выбора, но он не хочет слушать. Давить же не решилась - это опасно, он слишком независимый и своевольный, будет только хуже.

Они встречаются сегодня вечером - когда ты получишь это донесение, всё уже произойдёт. Но я решила написать сейчас, пока есть время и возможность, а если мои оценки разойдутся с делом, напишу отдельный обстоятельный отчёт. Бэль по моим сведениям приглашение приняла и сама рвётся в бой - её искра тоже не угасла. Какие у всего этого будут последствия - прогнозировать не берусь, но если возникнут мысли, буду писать по мере их поступления, по мере накопления информации.

Так же прошу выделить мне дополнительные средства на оперативные расходы - Хуан окупил мне часть потраченных на него средств, но всё же благодаря твоей просьбе за ним приглядывать, я трачу куда больше, чем может позволить мне доход от 'Рио-де-ла-Платы'.

- Кажется, это ключевые слова письма, неправда ли? - весело засмеялся сеньор Хименес.

- Исключительно умная девочка. Себастьян, твоя дочка просто золото. Такие на дороге не валяются! - подключился сеньор Герреро.

Император кивнул обоим, задумался, нахмурился и, качая головой, проговорил, обращаясь к сыну:

- Фернандо, ты подлец! Заставить заниматься девочку такой ерундой! При том, что она твоя кровная сестра, а не кто-то-там-неважно-кто!

Инфант империи оторвал от глаз распечатку и улыбнулся.

- Отец, ты же знаешь, это оптимальный вариант. Здесь, на Земле, она была бы под ударом. Даже в Техасе. Даже в Патагонии. Там она, во-первых, в безопасности, во-вторых, при деле, в-третьих, под присмотром. И таскает нам каштаны из огня на чисто женском поприще, которому, кстати, обзавидуется любая сеньорита её возраста и положения. Это её собственная синекура, и девочка честно отрабатывает вложенное, чтоб оной не лишиться. Один вот этот перл её чего стоит! - Он глазами вернулся к тексту и продолжил чтение. - 'Нет, Фрейя ему нравится, безусловно. Как и Мерседес. Но выберет он Изабеллу - привязанность к ней исторически более давняя и... Не знаю, как описать. От самой Изабеллы исходит некий шарм, от которого сходят с ума все самцы вокруг. И Хуан - не исключение.

Моё мнение, Фернандо, если тебе оно, конечно, интересно...'

При слове 'интересно' все присутствующие вновь жидко засмеялись.

- Фернандо, может всё же отдашь её в моё ведомство? - улыбнулся пятый присутствующий, куратор тайной службы. - 'Если, конечно, интересно'!.. - повторил он, смакуя.

Инфант покачал головой.

- Самому такие нужны. Да и ты слышал истории всех покушений на неё и мать. Сумеешь защитить?

- Сумею, - кивнул службист.

- Отставить! - в шутку прикрикнул император, хотя все понимали, в шутке лишь доля шутки. - Девочка останется на Венере. Это не обсуждается.

Фернандо кивнул и дочитал.

- 'Моё мнение, Фернандо, если, конечно, оно тебе интересно - Хуан просто маленький. Он - мальчик, не нюхавший пороху, не живший в клоаке под названием 'высшее общество'. Не дравшийся там за каждый метр своего пути по сияющим золотом коврам, чтоб тебя там не облили помоями и не слили в сортире. Он не знает жизни, потому руководствуется эмоциями и чувствами, а не целесообрасностью. Господи, Фернандо, пишу и сама удивляюсь! Ему ведь всего девятнадцать! ДЕВЯТНАДЦАТЬ! Великое счастье, что он вообще смог чего-то достичь! Потому не думаю, что стоит предъявлять к нему повышенные требования - он таков, каков есть. Он обязательно станет более умным и опытным, но для этого надо время...'

- А ведь верную оценку девочка даёт, - всё так же задумчиво произнёс император. - Мальчик юн. Молод. Да, щенку уже дали почувствовать вкус крови, уже дали показать врагам зубы... Дали даже гавкнуть на самого Феррейра! Но он всё равно ещё щенок, думает как щенок и как щенок действует. У него в голове одни юбки, аж пять штук - не думаю, что он останется верен моей милой белокурой племяннице... Но если его воспитать ПРАВИЛЬНО, из него получится неплохой матёрый волчище! - Он сделал паузу. - Нет, Лея не дура, друзья мои. Её генетические эксперименты дали плоды, но сумеет ли она ими воспользоваться - тот вопрос!

Фернандо слез с подоконника, обошел стол и сел на своё место, в собственный стул-качалку.

- Отец, я не понимаю твоей увлечённости мальчишкой. Даже если из него что-то вырастет, в чём лично я сомневаюсь, он ОДИН. А одиночки никогда не поворачивают историю вспять. А мы обложили Венеру так... Что это и есть ИСТОРИЯ.

- Сынок, лев во главе стада баранов куда опаснее барана во главе стаи львов, - парировал император. - Они, венериане - львы. Но пока ими руководит... Извиняюсь за каламбур, я не хочу им никого оскорбить, просто аналогия... Пока их возглавляет овца-Лея, мы в безопасности. Как только там окажется кто-то чуть более умный и решительный - все наши сегодняшние достижения обесценятся. Мы не в том положении, чтобы сталкиваться с Венерой лоб ко лбу в военном плане, и все это прекрасно понимают.

- Ладно, хватит вам мусолить мальчишку, у меня тост! - поднялся и взял бокал сеньор Хименес. Остальные последовали его примеру - тоже взяли свои бокалы. - Сегодня лично я открыл новую линию в Веракрусе. И горд этим, ибо это была последняя. Ранее подобные были пущены в Лиме, Сальвадоре, Пуэбло и Рондонии, и ещё много где. И каждая из них - лишь линия финишной сборки, детали для которых, каждую из сотен тысяч единиц номенклатуры, мы так же будем где-то у себя производить. Отныне и во веки веков мы будем САМИ собирать космические корабли - большие и мощные, собственного проекта! Опытные образцы которых прекрасно себя показали, выявив множество недостатков, устранив которые мы так же приобрели бесценный опыт.

Сеньор помолчал, поморщился. Ибо то, о чём он говорил, было делом всей его жизни. Не так - всей жизни их поколения, первого послевоенного поколения настоящих патриотов, которых не так уж мало даже на фоне вечно продажной аристократической верхушки.

- Не буду говорить, сколько лет мы шли к этому, - продолжил он. - Я до стольки считать не умею. Но теперь мы - держава. Независимая. Способная потребовать от мира того, чего достойны.

Но пью я, - поднял он бокал над собой, - за БЛАГОРАЗУМИЕ. За то, чтобы успехи не застилали нам глаза и не дали наделать ошибок. Они там, - абстрактно махнул он за плечо, - могут сколько угодно рассуждать о величии новой версии Владычицы Южных Морей, но я хочу чтобы и у нас, здесь присутствующих, и у нашей смены, - кивок на Фернандо, - глаза всегда были открыты. За трезвость, сеньоры! Трезвость в оценках!

- За трезвость! - поддержал его императорский шурин. - Какой хороший тост под хорошее вино!

Присутствующие скупо засмеялись. Пригубили, поставили свои бокалы.

- Что там по войне? Есть что-нибудь новое? - обратился Себастьян Второй к 'тёмной личности'.

Службист кивнул и неторопливо, но емко и коротко начал доклад.

- Да, так и есть, они готовятся к вторжению. Возьмут Европу штурмом, оккупируют и создадут своё правительство. И что-то мне подсказывает, будут жёсткими - границу перекроют, в том числе финансовую, и все лавочки всех разведок на этом континенте... - Показал неприличный жест.

- Но это лишь наёмные частные армии, - ухмыльнулся сеньор Герреро. - А там хватает и местных. Против местных кланов они не пойдут, иначе получат полноценную партизанскую войну. В ГОРОДАХ! - подчеркнул он, подняв палец. - Уровень потерь в такой войне... - Отрицательно покачал головой и повернулся к Себастьяну. - Брат, ты уверен, что твоя сестра нормальная?

- Абсолютно, - кивнул император. - Вы не оценивайте её величество по слухам. Оценивайте по действиям. Вот Карлос, например, подтвердит, что когда её припирают к стенке, она способна на решительные поступки. Правда, Карлос?

Сеньор Хименес скупо кивнул, прошептав про себя что-то нехорошее.

- Мы ведь прижали её. Вновь, второй раз. Не так, как перед Марсом, но всё же у неё не много вариантов действия. Мы САМИ не оставили ей выбора, друзья мои! Потому не надо удивляться этой решимости. Другое дело, что она вновь отсрочит гибель державы, но ни в коем случае не избежит. Я даже скажу, она приблизит её! Сделает неизбежной! Ибо проигранную войну на континенте, в которую ОНА, лично она вложит столько сил и денег... - Он прицокнул языком. - Она утопит Венеру, надорвёт, и возможности отыграть что-либо, отсидеться за барьером из миллионов километров вакуума, как раньше, у неё больше не будет.

- Цуцванг, - подал голос принц. - Кажется, это называется цуцванг, отец.

- Да. Каждый её ход будет ухудшать ситуацию. Она будет стремиться ходить как можно реже, но совсем стоять на месте просто невозможно.

Потому давайте рассматривать самый пессимистичный сценарий из возможных, - улыбнулся он. - Они вторгаются. Всех громят и оккупируют. И создают базу для войны с нами. Но! - поднял он палец. - Но их армия и склады со временем окажутся в окружении на собственной как бы контролируемой территории. Они теоретически смогут бросить войска на любом направлении, но практически, если сделают это, потеряют и такой небольшой последний удерживаемый клочок земли. Потеряют базу... И склады. Вот так сеньоры.

За его спиной загорелась карта мира, а перед ним самим - визор, дублирующий изображение. Император принялся водить по вихрю пальцами, рисуя стрелки и направления.

- Фронтов будет два. Первый - Канада. Тут без вариантов - мы раздавим десять венерианских армий даже при тотальном господстве противника в космосе. Это наша земля. Да и англосаксы те ещё союзнички. Да, потери будут большие, но Карлос правильно сказал, сегодня мы ЗАКОНЧИЛИ создание собственной промышленности. И вооружим столько мяса, сколько потребуется.

Второй фронт - Африка. - Палец императора переместился на другой континент. - Тут уже у нас в тылу действуют разные повстанцы. Но и тут наши силы будут несоизмеримы. Да, венериане мобильнее... Но мы - массивнее. Мы будем удерживать каждый клочок земли, каждую кочку - у нас хватит солдат. Не будем давать войти их кораблям в зону прицельного обстрела - и они отступят, несмотря на мобильность и кучу локальных тактических побед.

Он очертил полукруг вокруг Европы и выдал вердикт.

- Они окажутся здесь в изоляции. В маленькой крепости, одна стена которой - Атлантика - отделит их от нашей основной армии, другая - Средиземноморье - от африканской. Причем внутри крепости аборигены их будут всячески кусать, так что получится осада в осаде. Можете представить себе, армия в несколько миллионов венериан и марсиан, на далёкой планете, запертая на базах, без каких-либо перспектив? Армия, в которую много вложено, которая каждый день стоит колоссальных денег. Которая будет высасывать все средства из бюджета Альянса, заставляя всё более надрываться и закручивать гайки, и которую нельзя вывезти домой - ибо это будет крупнейшим поражением клана Веласкес и ЛИЧНО королевы, принявшей такой план войны?

Мы победим в любом случае, сеньоры, - закончил он. - И наша задача в данный момент - не дёргаться, а спокойно и планомерно работать. Мы ещё долго не сможем побить их в космосе... Но этого сейчас и не нужно. Мы справимся. За победу! - поднял он бокал.

Когда все поставили свою тару, а сеньор Герреро долил в бокалы из свежей пыльной бутылки, слово попробовал взять Фердинанд.

- Отец, я не понимаю. Поясни, ты лучше знаешь тётушку. Она что, не видит, что впереди цуцванг? Не видит глубину задницы, в которую ведёт Венеру под своим 'мудрым' руководством? Не понимает, что СЕЙЧАС она ещё может действовать, а через года два это станет для неё роскошью?

Как так, почему она ничего не предпринимает? Это же уму непостижимо, над её страной такие тучи, а она... Занимается сводничеством! Совершенно серьёзно пытается устраивать личную жизнь дочерей и этого мальчика!

Да нормальная правительница на её месте уже давно бы начала его 'прокачивать'! Заставила бы выбрать Фрейю, нагнула бы саму Фрейю, и её заставив принять неизбежное, и попыталась бы хоть как-то ввести их в курс дела и воспитать, пока ещё можно! Если он умный и решительный парень... Да, ты прав, лев во главе баранов - это очень, очень опасно!..

...Но она не воспитывает льва! Она сидит и смотрит за мыльными соплями на лицах дочурок! Следит за его ширинкой и... Я даже не знаю, как это сказать! - презрительно воскликнул он.

- Сделала из своего проекта по созданию теневого наследника мыльный мексиканский сериал, - подсказал его дядя, так же презрительно скривившись.

- Точно! Сериал! Худший из этого благородного жанра - мексиканский! Как так можно, отец?

Император снова покачал головой.

- Ты только что читал. Что тебе написала Гортензия?

Фернандо смутился. Но глаза не опустил, вопросительно взирая.

- Она написала, что ему - девятнадцать, - пояснил император. - Если тебе, конечно, 'интересна её оценка'. - Подленькая усмешка. - Может в нём гены великих людей, да и сам он модифицирован по последнему слову генетики... И если попадёт в хорошие руки - из парня будет толк... Но СЕЙЧАС он играет по её правилам. И делает то, что подталкивает делать она. Понимаешь, что я хочу сказать?

Фернандо молчал.

- Я хочу сказать, сынок, что ты должен держать женщин как можно дальше от власти, - пояснил отец. - Я сделал ошибку в своё время и допустил твою мать к принятию некоторых решений, - беглый взгляд на шурина, который поспешил отвернуться. - И до сих пор жалею, но сделать ничего не могу. Не повторяй моей ошибки.

- Лея - дура, сеньоры! - подвёл он итог речи, говоря открытым текстом то, что думает. - Иногда она способна на решительные поступки, но это случается, к счастью, слишком редко, и только если не останется выхода. Вот сейчас, например, она не припёрта к стенке, и что мы видим? Она занимается сериальными слезами и разборками, достойными женских романов, вместо реальной работы с детьми. Вместо реальной работы с армией, с флотом, с Обратной Стороной, которая там как бельмо на глазу... С сеньорами олигархами, наконец! Надо же быть такой дурой, чтобы проворонить покушение Феррейра!

И надо быть ещё бОльшей дурой, чтобы спустить его на тормозах. Моя сестрёнка как бы приглашает всех остальных: 'Я - ничтожество! Можете делать моим делам и людям всё, что угодно - вам ничего не будет за это!' Никогда не поступай так, сын.

Он немного помолчал, успокаиваясь. Его никто и не думал перебивать или возражать.

- Я не могу винить парня. Он ещё слишком молод, чтоб понимать всё. Но меня беспокоит, что он - лев. Хуан не должен возглавить стадо этих баранов. Мы должны получить его во что бы то ни стало!

...И получим.

- И вновь для этого нужно всего лишь ждать? - попытался съязвить Фернандо, но был отцом не понят.

- Именно, сын. Повторюсь, Лея - дура. Она сама сделает всю работу за нас, именно поэтому. С одной стороны она будет готовить из Хуана сильную личность, сильного человека... Но с другой сама же не будет давать ему действовать решительно. Ситуация с Феррейра это доказала - она боится быть решительной!

А теперь поставьте себя на место мальчишки. Его воспитывают. Готовят. Да не смотри ты на меня так, Фернандо, девочки - это временно. Сейчас сериальные страсти улягутся, и она возьмётся-таки за парня. А если нет - у неё есть Сирена. Да и Тьерри я бы сбрасывать со счетов не стал - пробивная сеньора. Напомнят, подстегнут процесс.

Так вот, его готовят. Дрессируют. Заставляют быть решительным. Но когда вдруг дойдёт до реального дела, до реального противостояния, а не картинного полигонного, с 'тем-кто-не нужен' вроде тех бандюков... Лея включит задний ход. Она сама не даст ему развиваться, сама начнёт душить его музу. Ну что, сеньоры, кто спрогнозирует, что будет дальше?

- Он сбежит, - подал голос службист. - Во всяком случае, его психологический портрет заставляет думать меня именно так.

- Да, я тоже так считаю, - согласно кивнул император. - Он не станет терпеть. Он, конечно, попытается давить на королеву, попытается заставить её быть решительнее...

Но дура - она и на Венере дура. Она пресечёт и накажет. 'Будет ещё какая-то сопля вмешиваться в мои царственные дела!'. Серхио Козлов именно на этом и погорел - она не дала ему резвиться, задушила его музу, хотя это тот ещё перец, он тоже МОГ.

- Но он - бухгалтер, - продолжил император Себастьян. - Ему не привыкать работать 'на дядю' в тени. А Хуан не сможет. И твоя задача, дружище Карл, - похлопал он по плечу сидящего рядом сеньора Хименеса, - сделать так, чтобы в любой момент времени на орбите Венеры находилась какая-нибудь посудина. ВСЕГДА. И чтобы в любой момент времени у тебя был план его экстренной эвакуации.

- Я чего-то не знаю? - нахмурился Фернандо.

- Ах да, я же не сказал, - отмахнулся император. - Завтра утром собирался объявить. Я назначаю старину Карла консулом в Новую Самару.

Над столом повисла пауза.

- Это то о чём я думаю, отец? - губы инфанта начали расползаться в довольной усмешке. Его отец кивнул.

- Да, мы начинаем атаку на Венеру. По всем фронтам. Активируем оппозицию. Активируем террористов всех мастей из местных, благо, Лиса-Алиса не в лучшей форме. Нам нужен хаос, сынок! А сеньор Хименес в это время будет работать с нациками Обратной Стороны - у него есть опыт общения с русскоязычными. Мы должны раскачать ситуацию, и как ты понял, без разницы, успеем ли это сделать до начала войны, или после. И то и то нас устраивает, главное - результат.

- А Лея сидит и наблюдает за передками дочурок... - Фернандо тяжело вздохнул и отогнал невесёлые мысли. Дочурки были его кузинами, а к Изабелле он относился особенно тепло.

- Да, сынок. А Лея сидит и сама себе крутит дешевые сериалы про мальчиков и девочек. А значит, туда ей и дорога.

- Карлос! - вновь обернулся он к старому другу. - Я надеюсь на твою компетенцию. Мы должны выкрасть мальчишку после того, как ему всё надоест и он решится бежать, но ДО ТОГО, как передумает и решит остаться, драться до конца. Он может так решить, с него станется. Именно этот момент ты и должен поймать.

Сеньор Хименес понимающе кивнул.

- И ещё, сеньоры. Касается всех. - Император обвёл взглядом гостей, кроме шурина, занимающегося чисто техническими, то есть индустриальными вопросами. - Мы должны получить этого мальчика! И получить во что бы то ни стало! И совершенно при этом добровольно. Посему установка: делайте всё что угодно для налаживания связей. Давайте любые деньги. Устраивайте рекомендации и поддержку в местном обществе, если потребуется. Следите за безопасностью, наконец - не одним же Марсианам все плюшки! Даже если парень будет действовать против наших интересов, всё равно поддерживайте. Одна-две проваленные операции, и даже проигранная война будут того стоить!

Он - наш, для нас - неприкосновенен, это должны быть аксиомы в его мыслях. И вот когда он окажется на Земле...

- То ты вырастишь из негоо льва, - кивнул его высочество. - Во главе стаи других львов.

- Не важно во главе кого, - хитро усмехнулся император. - Кого - всегда найдём, у нас этих зависимых территорий - как говна на скотобойне. Я женю его на Мерседес, сеньоры, тем более она и сама к нему неровно дышит, и он будет мне хорошим племянником. И займёт достойное место... Да пусть даже генерал-губернатора Венеры! Или её монарха, союзного Империи. Я не жадный.

Теперь вы поняли глубину замыслов? - усмехнулся он и вновь обвёл всех глазами. - И что скупиться не нужно? Как и привлекать к этому делу Гортензию - она и так под плотнейшим колпаком.

- Конечно, отец, - кивнул Фернандо. - Как понимаю, ей денег также надо подкидывать, много и вовремя. На всякий случай.

- Умный мальчик! - похвалил его отец. В это время сеньор Хименес поднял руку, и все притихли. По экстренному каналу, единственному, который собравшиеся в данный момент слушали, началось объявление свежей сводки:

- Внимание жителей Карибского бассейна! Эпицентр тайфуна продолжает смещается в сторону Ямайки. В данный момент он проходит над островом Аруба, где скорость ветра составляет...

Ситуация на континенте, в Баркисименто и Марокайбо, под контролем, но сила ветра здесь превышает пороговое значение. Жителям не рекомендуется выходить на улицу...

- О, фронт уходит! - поднял бокал сеньор Герреро.

- Точно! Как и самые грустные и тяжёлые наши дни, - иронично усмехнулся службист.

- Подождите! - махнул рукой любознательный Фернандо. Радио продолжало:

- Ветер на Ямайке усиливается, скорость его составляет...метров в секунду, и это не предел.

Ситуация же на Малых Антилах нормализуется. Волнение моря...

- Ненавижу тайфуны! - заключил Себастьян. - Урон от них такой, что...

- Выкрутимся, - махнул рукой его шурин. - До этого же выкручивались.

- В Каракасе ситуация по-прежнему сложная, - продолжал диктор. - Но остров Маргарита уже освобождается от действия циклона. Прогнозируется дальнейшее ослабление скорости ветра и нормализация обстановки.

Следующими под удар стихии попадут Западное побережье Центральной Америки и Южная Мексика, где скорость ветра уже заметно усилилась. Однако центр прогнозирования предполагает, что здесь удар стихии будет слабее, чем в прибрежной Венесуэле.

Северная Мексика и Техас так же готовятся встретить удар стихии, но здесь сигнал тревоги для специальных служб значительно ниже уровня побережья Карибского бассейна...

Перу и Чили по прежнему во власти антициклона, вторую неделю формирующего здесь погоду...

...На всём же атлантическом побережье континента - солнечно.

- Да, на атлантическом побережье солнечно, - улыбнулся седовласый император. - И последний мешающий жить циклон - уходит. Давайте выпьем за это, сеньоры! Чтобы всё получилось!

Июль 2017

 

(1) 'Metallica', 'Nothing else matters'

(2) Слово 'менеджер' означает 'управляющий'. Прошу не путать истинное его значение с принятым в современном русском, более схожим с задорновским 'коекакер'

(3) О характере занятий подробнее в зарисовке 'Огненный демон'

(4) Денис Майданов, 'Вечная любовь'. Мне нравится эта. У кого есть своя любимая песня - вставьте вместо неё

(5) Имеются ввиду противостояния астрономические Венеры и Марса

(6) Музыка из ЗВ в кадрах, где показывают имперские разрушители и Дарта Вейдера