— КТО Я ТЕПЕРЬ? Кто я для ТЕБЯ? — Откат от вызванного вернувшейся памятью потрясения вылился у Мидори в агрессию.

— Жена. Единственная, которая мне нужна.

— А кто тогда они? — Она указала на Свету и Веру. Магда с Лилой сочли за лучшее взлететь повыше «патрулировать лагерь» — лишь бы не попасть под горячую руку.

— Друзья. Настоящие, проверенные в горе и радости. НАШИ друзья. — Я выделил голосом. Света и Вера, явно не в своей тарелке, слегка расслабились.

— А они кто? — Жест в сторону Лилы и Магды был почти пренебрежительным.

— Ученики. Но очень стараются стать друзьями. Сейчас ещё рано судить.

— У тебя на каждый вопрос готов ответ, да? — Голос был обвиняющим.

— Нет. — Я мрачно усмехнулся. — Я не знаю, где мы будем жить дальше и как будем зарабатывать на жизнь. Я вообще про нашу жизнь знаю пока только одно: мы теперь будем вместе.

— А если я откажусь? — Её уже несло на волнах истерики.

— Тогда я, чёрт возьми, сделаю такой покеболл, который-таки сможет тебя захватить, прогоню через третий цикл и всё равно не отпущу!

— А если…

Я не дал ей договорить, просто обнял, прижал к себе и поцеловал.

— Никаких если, Мидори.

— Нет больше Мидори! — Она опять кричала. — Я теперь — НАСТЯ! Ты сам меня так назвал!

— Хорошо, Настя. Мне, в общем-то, всё равно. — Повторил я то же самое, что сказал ей в кодварском покецентре. — Ты — всё равно ты, главное, что мы вместе, ты и я.

— А как же они? — Маятник качнулся в другую сторону. — Теперь же…

— Ничего не изменилось. — Голос Светы был невесёлым, но твёрдым. — Коля — по-прежнему наш мастер, ты — по-прежнему наша альфа. Мы — по-прежнему гарем. Теперь у вас дельта-связь? Что ж, это случается сплошь и рядом. Ты была человеком, а стала пиджи? Так тоже бывает. Мастер назвал тебя женой? И так бывает, и когда ты созреешь — у вас будут дети. А мы будем рядом, чтобы помочь и защитить.

Простая уверенность этих слов наконец-то затормозила маятник настиных эмоций. Её всё ещё бросало между горем, радостью, ненавистью, страхом… Но всё медленнее и слабее. А я просто крепко держал её в объятиях и не отпускал, спокойно и честно отвечая на все её вопросы, даже на самые странные («а если у нас не будет мальчиков — вообще?» — «значит, у нас будут девочки, и самую нахальную я научу драться — пусть остальных защищает»).

— Но если я — всё-таки фарфак, то… КАК?!! — Недосказанный вопрос повис в воздухе.

— А вот так! — Я демонстративно навёл на неё покедекс, запустил сканирование и повернул экран к ней.

— G-splice? Опять? — Лицо её скривилось в скептической гримасе.

— Я тут подумал. Есть два варианта: или ты фарфак, которая обманывает скан, или ты и вправду гибрид. В первом случае ты скоро перестанешь обращать внимание на «неправильные» факты. Во втором — твоя психика и так вне опасности. И второй вариант, как мне кажется, больше похож на правду. Остаётся, правда, вопрос «КАК?», ведь после лавболла становятся обычными, «чистокровными», пиджи, но с ним мы можем разобраться потом. Если захочешь.

— Что значит «если захочу»?

— Ну, ты же учёный! Если тебе интересно — найдём подходящую лабораторию и разберёмся. Но ты живой человек, и если тебе не хочется саму себя препарировать — то и не надо.

— А тебе самому разве не интересно?

— Немного. Твоё мнение интереснее. И по другому вопросу. Ты выйдешь за меня?

— Думаешь, я могу отказаться? — Спросила она после длинной-предлинной и удивлённой паузы.

— Я бы не советовал. — Честно ответил я, и пояснил: — Я всё равно не отстану, пока не согласишься.

* * *

Мы отказались от комфорта ради скорости, решив, что новые обстоятельства требуют спешки. Я скинул Ленке сообщение «есть новости, скоро буду» и оставшуюся тысячу с четвертью километров проехал за неполных шесть часов, благо наш предыдущий расслабленный темп позволил полностью зарядить оба аккумулятора.

— Я в городе. Назначай место. Что-нибудь нейтральное и безопасное, где не прицепятся к мирно беседующим пиджи. Со мной будет Настя, девочка-паук… И длинная-длинная история.

— Стадион? Там сейчас пусто.

— Плохо, там слишком близко жилые дома. Если… Словом, не стоит.

— Тогда старый город?

— Отлично! Тебе понадобится прикрытие. Я буду на месте минут через пятнадцать, подожду тебя.

Старый город, не особенно пострадавший во время самой войны, был всё равно заброшен — никто не хотел жить в руинах, опасаясь заразиться непонятной дрянью (каких только слухов тогда не ходило!) — тем более, без работающих водоснабжения и канализации. Новый город вырос в нескольких километрах от старого — используя обломки зданий и всё, что удалось утащить полезного. После разрушения Гималаев климат заметно изменился, и вскоре большая часть руин заросла густым лесом. Дети постоянно там играли, кто во что горазд, и мы с Ленкой тоже собрали там свой «урожай» синяков и шишек. И хотя прошло уже тридцать лет, не найти наше любимое место было просто невозможно. Я повернул байк на юго-восток.

Занятное ощущение — снова идти по местам, где когда-то играл ребёнком. Всё выглядит знакомо и непривычно одновременно: старые тропинки чуть сменили путь, некогда огромные деревья упали от старости, тоненькие и невысокие — выросли… И всё казалось чуть-чуть меньше, чем помнилось — понятно, что это я сам вырос, но…

На месте я сразу выпустил Лилу — она была создана для ночных действий — и Веру, как основную ударную воздушную силу… к тому же наша связь позволяла общаться абсолютно скрытно. Предупредив остальных, чтобы были наготове, я убрал их обратно и стал ждать. Ленка прибыла только через полчаса и не одна — я не сразу узнал двух её спутниц, с которыми она вместе служила, гроули Ната и черуб Вика. Я был твёрдо уверен, что должен знать и третью — но вспомнить не мог, несмотря на запоминающуюся внешность — тёмно-синие волосы и роскошный пушистый хвост, гордо поднятый за спиной. Я поднялся им навстречу, Настя встала за моей спиной.

— Привет, Лен! Добрый вечер, Ната, Вика. — Я кивнул всем по очереди. — Я уверен, что должен знать и вас, но никак не могу сообразить. Извините, что отвлекаю вас в столь позднее время, но ситуация весьма деликатная, полагаю, Лена вам рассказала… Как минимум — что-нибудь.

Я помолчал. До меня неожиданно дошло, что я так и не подумал, что же буду рассказывать. Задумчиво почесав хвостом затылок и взяв Настю за руку — для храбрости — я решился.

— Давайте, я расскажу свою историю, какой она мне сейчас видится, а вы уже решите, верить мне или нет. — Дождавшись ленкиного кивка, я начал.

— Думаю, вы в курсе, что я занимался системами идентификации пиджи: обработка результатов скана, определение вида, элементов и прочих параметров. С конца прошлого года я разбирался с вторичным спектром скана, с его корреляциями, и обнаружил интересные вещи. Во-первых, они уникальны для всех пиджи, чьи сканы я проверил — это около миллиона, институтская тестовая база. Найденные примерно сто тысяч совпадений — это во-вторых: корреляции не меняются после эволюции. Несколько десятков исключений я склонен считать ошибками… или подлогом, потому что есть и в-третьих. — Я пристально посмотрел на всех четверых. — Можно определить происхождение пиджи, кем она родилась — пиджи или человеком. И если человек — то был ли это Перелом, или… её превратили — лавболлом или в Джусенкё. Полагаю, что дополнительные исследования позволят отличить и конкретно лавболл от Джусенкё, но, сами понимаете, добыть такие данные — ДОСТОВЕРНЫЕ данные — несколько затруднительно.

Я перевёл дыхание. Их внимание принадлежало мне безраздельно, на лицах — растущий ужас от осознания возможных последствий. Настя стиснула мою руку до скрипа чешуи.

— Поэтому я сосредоточился на идентификации пиджи и подготовил доклад для конференции. Там я познакомился с Мидори, исследовательницей из Эдо. Раньше я не очень-то верил в любовь с первого взгляда…. Вся эта история вообще заставила меня на очень многое взглянуть по-другому… Не важно! Мой доклад, как не входящий в исходный план, поставили на последний день, но тезисы я раздал организаторам и нескольким знакомым исследователям, заодно упомянув про возможность определения генезиса пиджи. Я вчера искал: ни тезисов, ни доклада в сети нет, только упоминание в расписании конференции.

— Ты хочешь сказать… — Начала хвостатая, но я остановил её.

— Я ещё не закончил. Музей. Нападавшие были в масках и использовали сонную пыль или аналог. Я вырубился сразу. Не знаю, откуда взялись трупы — и не хочу — но при захвате музея раненых в нашей группе не было, ни одного, взрыв выбил стену наружу. Как они справились со службой безопасности музея — я тоже не знаю. Дальнейшие события я приблизительно реконструировал по косвенным данным. Полагаю, что большинство захваченных закатали в лавболлы, Мидори — точно. — Я кивнул на Настю. — Меня держали под наркотиками, судя по всему. После нападения — возможно, сразу, возможно — через несколько дней, бандиты остановились на острове в Лесной лиге, где на них напала мазоку. Это отдельная история, но тоже связана с моей. Мидори вырвалась из покеболла — до того, как её успели прогнать через цикл кондиционирования — и тоже напала на бандитов. Не знаю, какими силами они располагали и почему решили бежать — и Настя тоже не помнит — но в результате они меня уронили с приличной высоты, а Мидори предпочла спасти меня, нежели преследовать их. К сожалению, её психическое состояние в тот момент было не самым лучшим…

— Я сошла с ума. — Перебила меня Настя, передёрнув плечами. — Ещё до того, как попала в лавболл. Они… Там была эта домина… А потом… Сканер утверждает, что я — фарфак… — Она замолчала, не договорив, и я прижал её к себе. «Я тебя люблю» прошептал ей и продолжил.

— Короче, пытаясь меня вылечить, она превратила меня в это. — Я демонстративно пошевелил дополнительными конечностями. — Мне повезло очнуться до завершения превращения и… найти общий язык с… той, в кого превратилась она.

— Он был ОЧЕНЬ убедителен! — Как бы извиняясь уточнила Настя, мило покраснев.

— Я старался! — Я прижал Настю и тоже покраснел — интерес ленкиных подруг отчётливо сменил направленность и стал очень персональным. — Не важно! Теперь другая история. Несколько лет назад довольно крупная организация — можно сказать, преступный синдикат — начала исследования с целью создать новую пиджи на базе неизвестного чужого существа. То, что у них в результате получилось, сейчас известно как гайвер и паразит. Пара учёных, работавших над проектом, выяснив, что работают на бандитов, решили сбежать и предупредить власти. Женщину поймали и закатали в лавболл, но мужчина сбежал, прихватив подругу и данные по обоим проектам. Во время побега на его микилю повесили проклятие, она чудом дотянула до того самого острова, а проклятие перешло на учёного — мерзкая штука! Учёный связался со своими «друзьями», которые его немедленно сдали синдикату. Прибывшая поисковая команда бандитов его не нашла, вырезала местное население и убралась. Назначенный крайним командир группы спрятался на острове, инсценировав собственную смерть — наказанием стал бы лавболл. Вместе с ним осталась и его мазоку, и остальной гарем. Это было примерно три года тому назад. Репутация у острова ещё до того была нехорошей, и, видимо, бандиты стали время от времени использовать его как перевалочный пункт. Думаю, что мазоку регулярно их по чуть-чуть грабила — и похищала кого-нибудь «поиграть»… В общем, я так понимаю, что наш конвой тоже попал под раздачу, да ещё вырвавшаяся фарфак добавила жару… Теперь интересное. Помимо «друзей», тот беглец, Патрик Маул, ещё связался со своим знакомым специалистом по гипертеку, Джонни Максвеллом, так как нашёл очень интересную штуку. Джонни тоже прибыл на остров — примерно за полгода до нас, не знаю, почему он ждал так долго. Мазоку напала и на него тоже. Его гарем, хоть и не боевой, смог отбиться — и даже убить одну из напавших пиджи, но сам Джонни стал жертвой всё того же проклятия. Спасти его не удалось — я подозреваю, что у него были какие-то проблемы со здоровьем. Перед смертью он отправил всех пиджи в покецентр, но, как водится, одна не послушалась и осталась. Позже она тоже присоединилась к нам с Настей. Волей судеб мне удалось найти тот самый гипербокс, украденный Патриком, который не нашли бандиты и в котором оказались два покеболла — с прототипом гайвера и второй беглянкой — к сожалению, уже прошедшей пятый цикл. Так ко мне попала вармех меха масам — не вдруг выговоришь!

Я опять перевёл дух. Как-то не задумывался, но история получилась прямо-таки детективная.

— Дальше события развивались просто: с момента пробуждения на острове моей главной целью было вернуться домой — правда, мотив регулярно менялся. Как раз когда мы почти достроили корабль, чтобы уплыть с острова, туда прибыл очень наивный, но подающий надежды молодой укротитель с кучей небесных пиджи в гареме, который хотел очистить остров от проклятия. Узнав, что проклятие в лице мазоку больше никому не угрожает — я её убил, с помощью девочек — он согласился подбросить меня до Горной лиги. Там я зарегистрировался как укротитель и написал сообщения Лене и её мужу, — ленкины подруги посмотрели на неё с удивлением, а она сделала кислое лицо. — Что?

— Не важно! Потом! — Отмахнулась она. Я пожал плечами и продолжил.

— Ночью у Насти сработало предчувствие и мы смылись из покецентра за час до нападения, пересекли на ховербайке Гималайское море и дальше двинулись не спеша и избегая людей. Когда Лена сообщила мне о помолвке Люды и Макса, я понял, что нет времени ждать, пока вспомню всё сам, и с утра двинулся в Каракол, рассчитывая на помощь тамошней мегами-сама. Заодно она вытащила и настины воспоминания. Разобравшись в ситуации, я решил не терять время зря и приехал сюда как можно быстрее.

— И что ты собираешься делать дальше? — Это черуб, Вика.

— Ничего противозаконного — для начала. Самый первый пункт плана выполнен: я дома и сообщил близким людям, что жив и, несмотря на некоторые обстоятельства, здоров. Кстати, что с СанСанычем, почему он мне так и не ответил? — Я вдруг вспомнил их странные лица при первом его упоминании. Ленка смутилась, вместо неё ответила та самая смутно-незнакомая хвостатая пиджи, с очень по-лисьему хитрым выражением лица.

— А она твоё сообщение с его комма сразу стёрла, потому что не поверила, а потом долго к нам приставала, как ему об этом сказать.

Я рассмеялся.

— Ох, Ленка, вечно ты сначала сделаешь, а потом подумаешь! — Она собралась возмутиться — хотя кто тут ещё должен возмущаться! Но я примирительно поднял руки. — Так ему и скажи: получила подозрительное письмо, якобы от пропавшего брата, и ему тоже похожее письмо пришло — вот ты его и потёрла, чтобы он не отвлекался на ерунду, заботливая ты моя! Это, чай, не эволюция, сильно ругаться не будет.

— А теперь что ему сказать? — Ленка всё ещё дулась.

— Скажи как есть: мол, были ещё письма, и даже пара разговоров, и ты решила лично проверить, так как прямой угрозы нет, а шансы, что я действительно твой брат — есть.

— Ты меня так и не вспомнил? — Вдруг спросила хвостатая. — Ирина, мы с Леной вместе служили, мне в честь повышения е-медаль выдали.

— Точно, Ира! Только ты была дженни? А теперь?

— Лиса. LawFoxx, если по справочнику. Так что закон лучше не нарушай! Особенно в моём присутствии!

— И в мыслях не было! Ну, разве что по мелочи: морду набить кому-нибудь, или там небольшое превышение самообороны — ничего криминального! — Уточнил я несколько мрачновато. — Видишь ли, Ира, есть у меня подозрение, что я этими корреляциями кому-то сильно на любимую мозоль наступил. Сама посуди — бандиты сплошь и рядом кого ни попадя запихивают в лавболлы. Им от этого двойная выгода: и наказали, кого хотели, и за пиджи денег срубили, а если совсем фигня вышла — то и в утиль не жалко. Или вот перепродажа редких пиджи — в хакнутый мастерболл поймал, опять же через пятый цикл прогнал — вуаля, новая пиджи, почти без пробега! А тут на сцене появляюсь я, весь такой в белом, и говорю, что вот эта пиджи — бывший человек, и кто-то применил к ней лавболл или в Джусенкё искупал, а вот та пиджи — ровно та самая, что месяц назад пропала у Васи Пупкина. Это же такой урон бизнесу! Меня только смущает, что «заинтересованные лица» узнали об этом как-то уж очень оперативно, ещё до того, как я доклад прочитал. И я хочу узнать, как это произошло и кто виноват… И вот ТОГДА я закон нарушу, причём всерьёз, уж извини. Если, конечно, эти «заинтересованные лица» вдруг не спрячутся в тюрьму понадёжнее, переждать, пока я остыну и успокоюсь… А память у меня до-о-олгая…

Ира долго смотрела на меня, очень задумчиво и очень долго.

— Это будет самосуд, — Наконец сказала она.

— Превышение самообороны. — Твёрдо глядя ей в глаза ответил я. — Не люблю, когда обижают моих близких, а они уже начали. А так я по-прежнему очень сознательный гражданин и готов всячески со следствием сотрудничать, честно-честно.

Вика, до того смотревшая на меня с лёгкой, немного не от мира сего, улыбкой, отшатнулась с явным испугом на лице. Вспомнив, почему их с таким удовольствием берут на службу в полицейские службы и не только, я повернулся к ней.

— Прости милая, я ОЧЕНЬ не люблю, когда обижают моих друзей. И раньше-то не любил, а уж теперь… — Я виновато развёл руками.

— Да, Вика, иди-ка ты домой. — Неожиданно поддержала меня хвостатая. — Мы тут уж как-нибудь сами справимся… Я так понимаю, что его историю ты подтверждаешь?

— Да… Это он, только… Раньше он добрый был и мягкий, как плюшевый мишка, а теперь — жёсткий и острый, как стрела на луке… нацеленная, вот-вот вылетит. — Вика выглядела явно расстроенной. — Вот как этот его хвост.

— Спасибо! Осторожнее там, ладно? Может, давай, Лила тебя проводит? — Я действительно беспокоился за неё, хоть и служившую в милиции, но больше в кабинетах, чем в поле. — По воздуху и быстрее будет!

По моему сигналу Лила спустилась и плавно подлетела к нам, так, чтобы все её разглядели — глаза горят задором и любопытством. Вика нерешительно кивнула.

— Лила, проводи Вику и сразу ко мне — лучше повыше и незаметно, чтобы никаких приключений, хорошо? — Энергично кивнув, Лила быстро взлетела, Вика за ней.

* * *

После отлёта Вики мы немного помолчали, обдумывая каждый своё. «Стрела на луке»… Да, пожалуй. Раньше я как-то по жизни плыл, куда несло, игнорируя вокруг почти всё, кроме работы… Бесцельно — вот лучшее слово. А теперь — цель появилась. Даже не столько какая-то одна цель, сколько твёрдое намерение перед собой цели ставить и достигать, действовать по-своему, а не плыть по течению.

— Скажи мне, кудесник, любимец богов, что сбудется в жизни со мною? — Ира, к которой я повернулся, смотрела на меня с явным недоумением. — Скажи, лиса закона, что мне теперь следует делать — с точки зрения закона? Меня признали мёртвым, но я жив. Сканеры, невзирая на облик, подтверждают, что я человек, хотя вряд ли кто меня теперь узнает. Жену мою объявили вдовой, она даже замуж собралась — и меня это полностью устраивает, я сам жениться намерен. Собственно, всё, что меня тут держит — это сестра, друзья да работа… Ну, если не считать того, что это мой родной город и уезжать я не собираюсь.

— Ну, с сестрой разбирайся сам. — Она покосилась на Ленку. — И с работой тоже. С возвращением из мёртвых — стандартная процедура, пишешь заявление, что ты, такой-то такой-то, объявленный пропавшим без вести а впоследствии и мёртвым, на самом деле находился там-то и там-то не имея средств связи, в связи с чем просишь восстановить документы и внести соответствующие изменения в государственные архивы. В течение месяца заявление рассмотрят, направят в суд и уже там примут решение… Правда, учитывая твой новый облик, могут возникнуть вопросы, но это тоже решаемо — опять-таки, пишешь заявление на выдачу новых документов и внесение изменений в архив по причине изменения внешности. Только обязательно укажи, что изменение было вследствие форс-мажорных обстоятельств, а то придётся пошлину оплачивать. И наверняка назначат разбирательство. С женой сложнее, так как вы оба собираетесь опять жениться — проще всего после восстановления документов обратиться в суд с заявлением о признании брака расторгнутым… С другой стороны, с точки зрения закона вы и так уже не муж и жена, и если бы вы хотели брак восстановить — тогда тоже пришлось бы писать заявление… Очень интересный вопрос, надо будет посмотреть по кодексам, но, думаю, решаемый.

— А если оставить как сейчас, по документам Горной лиги? — спросил я. — Есть ли смысл заморачиваться со всей этой бюрократией? От жены мне ничего не нужно, квартира у нас всё равно была съёмная и мне никогда не нравилась, большая слишком. Работу, скорее всего, в любом случае по-новой искать придётся — вряд ли меня после трёх месяцев отсутствия согласятся восстанавливать, хоть и ведущий специалист. Жильё тоже не проблема — куплю халупу на окраине, да в порядок приведу.

— А гражданство? Кто тебя без гражданства на нормальную работу возьмёт?

— А я укротитель, спокойно могу по открытым заявкам работать, через покецентр. Хоть и иностранец. А гражданство потом оформлю, по упрощёнке. И с институтом тоже вполне могу договориться — удалённо, по контракту, и кому какая разница, что я не из «своей» Горной лиги на сервер захожу, а из соседнего дома? — идея меня порядком позабавила.

— Гм. Укротитель — это даже хорошо! — Ирина выглядела очень задумчивой.

— А я к тебе как ходить буду, ты подумал? Что люди подумают? — Ленка явно собиралась капитально возмутиться, но я её перебил.

— А ты не ко мне ходи, а к Насте. Будем дружить семьями, я — с СанСанычем, ты — с ней. А если кто слово худое скажет — мы тому оба-двое морду и начистим, чтобы не порочил. — Я подмигнул. — И вообще, свои и так знают, а на остальных наплюй!