Что-то часто о славе стало слышаться мне: в разговорах и в лае, наяву и во сне... Не кукушка в июле взволновала Рязань, – репродуктор, как улей, загудел и сказал: "Быть тебе не поэтом, не заведовать складом... Этим клеверным летом ты уйдешь в конокрады... Но, вперед чем стремиться воровать рысаков, не лишайся традиций – драгоценных оков... И приблизится к нимбу круг твоей головы... Будет славы, как дыму при пожаре Москвы... Будет девок, как грязи!.. Неудачам – конец... Свистнет в воздухе лазер, будто меч-кладенец!.." ...Не кукушка в Рязани, и не голубь в окне, – это предки сказали в сновидении мне: "Мы поможем сквозь годы, не позволим упасть!.. Ты же нашей колоды, лишь козырная масть..." Кольца славы тугие захлестнули умы... "Ну, а кто вы такие – эти самые Мы?.." "Мы – Иван и Матрена, мы – и раб, и герой, мы-как дробь из патрона: друг за друга горой! Как дробинки похожи, с одинаковой кожей, и на лаковой роже отпечаток рогожи... С неба звезд не хватаем, чтоб не сжечь белых рук, экономно страдаем, в меру любим подруг... Порционно хохочем, редко входим в экстаз... В меру плачем, да, впрочем, слезы – роскошь для нас. И мечтаем о славе – чтоб не сеять, а жать, чтоб судьбу обезглавить и коленом прижать! Мы туда, где погуще, повкусней и попроще, нам и райские кущи – это просто жилплощадь... Мы, вперед чем садиться на горячих коней, бросим в пасти традиций пару завтрашних дней. Меч веками испытан: гарантируем смерть!.. И гудит под копытом не болото, а твердь... Все промерены мерки, верстовые столбы... Вот и ты не отвергни пуповину судьбы... Будет девок, как грязи! Будет денежный звон!.." ...Но в тяжелом экстазе захлебнулся мой сон... Я сижу на кровати, под кроватью – ботинки, на ботинках – песчинки, чернозьмы да суглинки... На Парнас – вознесение, а разбег по стерне... Пусть кукушка – Есенину, а транзисторы – мне!.. Чтоб испуганной птицей рвать сквозь время и прах... Чтобы клочья традиций на колючих кустах оставались!