Горят огоньки и улыбки, мерцают в садах соловьи, пылают беспечные скрипки, забыв про футляры свои. Рукой дирижер потрясает, теряя над чувствами власть, из фрака-дупла выползает, текучим огнем становясь... До срока мы все негасимы, – страдаем, встаем под ружье... Бесценные вёсны и зимы – зловещее время мое! Секунда – в накидке из снега, минута – в дохе тишины... Скелет баламутного века прикрыт плащ-палаткой войны. Сквозь розы,туманы и книги, сквозь крики погибших в бою шагают мгновенья и миги в одном беспощадном строю. Ты письма слагаешь кому-то, рисуешь цветы и огни... Идут голубые минуты, в косую полосочку дни. Когда же в дешевеньких брючках ты смирно уляжешься в гроб, достанется внукам и внучкам традиций твоих гардероб. Примерят твой плащ без застежек, за скромность, конечно, ругнут, урежут, подкрасят, размножат – и жизнь по старинке начнут.