И было их девять владетелей мира,

Чьи руки держали начала эфира.

Нетленный язык их связал в одну нить

И каждый взял то, что желал получить.

И каждый отдал, что умел и хотел.

И каждый воздвиг и постиг свой удел. …Женька, наконец, держал в руках, раскрытую на первой странице, книгу, которая должна была дать ответы на многие вопросы. Сколько сил они потратили на то, чтобы добраться до нее! Два дня понадобилось только для того, чтобы узнать, как пройти в библиотеку… …Сначала все шло, как по маслу. Вагончик домчал их до маленькой станции магического метро, и они быстро добрались до поверхности в сопровождении бравого военного чином пониже, судя по меньшему количеству нашивок и побрякушек, чем у их провожающих. Путешественников вывели к темной входной ловушке, расположенной в каком-то гроте. Сопровождающий офицер вежливо предупредил:

– Сейчас будет снята защита на одну минуту и откроется выход. Вам, в виде исключения, разрешено покинуть наш волшер. Поэтому, большая просьба – хранить место входа в тайне. Иначе это может ослабить нашу обороноспособность.

– От кого? – удивленно спросил Женька.

– От внешних врагов! – невозмутимо и уверенно ответил военный.

Женька не стал интересоваться внешними врагами, подозревая, что тем самым, мог сам легко в угодить в их число. Тем более что времени на беседы у них больше не осталось. Тьма перед ними рассеялась, они увидели длинную пещеру, слегка освещенную вдали.

– Это свет от естественного входа в пещеру, – пояснил их подземный гид. – Идите на него, и окажетесь у подножия холма. Дальше двигайтесь прямо, пока не выйдете на дорогу – на ней сверните налево и через полдня дойдете до пригородов Сарта.

Счастливого пути!

Невольные гости подземелий радостно распрощались с провожатым и устремились на свежий воздух. Спустя несколько минут они стояли на лесной поляне у подножия холма. Прежде чем предпринимать активные действия, надо было сориентироваться на местности, и Женька предложил:

– Ну что, может, я слетаю на разведку, чем пешком до города топать?

– Давай так. Мы пойдем пешком прогуляемся – хочется просто походить по лесу после этих подземелий. А ты разведай в городе все и возвращайся за нами. Все равно, нам деваться некуда – будем двигаться в известном направлении.

На этом и порешили. Ребята устремились по еле видной тропинке под кроны больших деревьев, а Женька "полетел" по изнанке вдоль того же маршрута, только с несколько большей скоростью. Дорога шла в полукилометре от пещеры. Он свернул налево, как советовали, и припустил вдоль извивающейся змеей грунтовке. Спустя некоторое расстояние грунтовка примкнула к гораздо большему тракту, вымощенному камнем.

Женька старался запомнить координаты, чтобы потом найти ребят. Для этого он взмыл вверх и увидел общую картину в радиусе нескольких километров, но дальше перспективу было не рассмотреть из-за облаков, местами полностью скрывающих землю. Он так и полетел под самыми облаками, чтобы срезать ненужные петли дороги.

По тракту в обоих направлениях ползли повозки, конные и пешие люди.

Вскоре вдали показались деревенские дома, нанизанные, как бусы на петляющую нитку большака. Постепенно постройки все больше собирались у проезжего пути и, наконец, стали образовывать целые кварталы. Женька скользил дальше: поскольку конечной их целью была библиотека города или волшера, то и им нужно было разместиться где-нибудь поближе к центру столицы. Вскоре он кружил над центральными кварталами, выстроенными самой причудливой застройкой. Только главная площадь и набережная реки были выдержаны в одном стиле, напоминающем чем-то Питер, а дальше было видно, что каждый строил, во что был горазд. Дома стояли, как хотели, только что не посягали на ширину улиц – видимо это все-таки контролировалось властями.

Он снизился и продолжил свой полет прямо по улицам, подыскивая гостиницу или что-то вроде этого. Деньги его не ограничивали, поэтому он притормозил у вполне респектабельного дома, с шикарным фасадом, увенчанным золотой вывеской "Гостиный дом", и со швейцаром на входе. Он, не выходя с изнанки, "заглянул" внутрь и убедился, что фойе вполне соответствовало, по крайней мере, четырехзвездочным отелям Земли. Еще раз оглянувшись, он заметил пару прилично одетых мужчин, и внимательно запомнив их наряды, поспешил в боковую улочку, где неприметно "проявился" в похожем костюме, не забыв набить карманы золотыми монетами и карамелью.

Золотой на чай безмерно воодушевил швейцара. По его округлившимся от восторга глазам, Женька понял, что переборщил. Золота было не жалко, но прокалываться с первого же шага было как-то стыдно даже перед самим собой. Но все-таки основная цель была достигнута. Дверь перед ним приветливо распахнулась, и он, напыжившись примерно на пол-индюка, чтобы соответствовать нормам зажиточных "пришедших", но не перебрать, как в случае со швейцаром, горделиво ступил в холл гостиницы и не спеша, обвел оценивающим взглядом помещение.

Обстановка была шикарной. Но он не подал вида, а со слегка кислой миной прошел к регистратору или метрдотелю, или как его еще там звали в этом заведении.

Сравнительно молодой человек за канцелярской стойкой таял в своей умопомрачительно-сладкой улыбке. Женьке так и хотелось сказать что-нибудь типа:

"рот на бантики подвяжи!" Но он продолжал играть роль зажравшегося обывателя и поэтому небрежно спросил:

– Как у вас тут, приличные апартаменты на троих найдутся?

– Конечно! С великой радостью и на Ваш выбор! Трехкомнатные с ванной и ватерклозетом или отдельные для каждого? И вид можно выбрать в сад или на площадь, также этаж можно выбрать: есть второй и четвертый.

– Что-то у вас посетителей не густо, раз такой выбор? – изобразил брезгливое сомнение Женька.

– Никак нет! Не пустуем, на две третьих заполнены, а если учесть, что сейчас не сезон, да и никаких публичных событий в городе, то вполне даже много гостей. И потом… не каждый же себе позволит в лучшем отеле Сарта остановиться!

– Ой ли, в лучшем? – засомневался Женька.

Парень за стойкой сумел скроить уморительную гримасу, одновременно выражающую и обиду за отель, и радость гостю, и сладострастное желание услужить. Женька не удержался и, рассмеявшись, прокомментировал эту пантомиму:

– Ну, судя по тому, как вас тут вышколили, и действительно, лучший! Ладно, давайте трехкомнатный, на втором этаже, с видом в сад, на три дня. Изанровские золотые вам подойдут? – и высыпал на прилавок несколько монет.

– Да, подойдут. Так вы из Изанры? Это ж какая даль! Вы морем сюда добирались? – не удержался от любопытства регистратор.

– Много будешь знать… в общем сам решай, что с тобой станет. А о магических тайнах расспрашивать не рекомендовал бы – целее будешь! – пренебрежительно усмехнулся Женька. – Давай, лучше номер показывай!

Номер типа свиты с большой залой и двумя, примыкающими к ним спальнями был превосходен. Водопровод и канализация совсем умилили и без того приятно удивленного Женьку, и он без дальнейших проволочек сказал:

– Я беру. Багаж доставят позже. Два моих гостя тоже прибудут чуть позже.

Регистратор, лично показывавший номер, проводил гостя в холл и замявшись, все-таки отважился спросить:

– На какое имя пожелаете записать номер?

У Женьки екнуло внутри: "Вот болван! Опять прокололся! А вдруг он какой-нибудь местный паспорт потребует?" Но снаружи он сохранял серьезную мину японского самурая, делающего себе харакири тупым кухонным ножом:

– Евгений Котов! Что-нибудь еще?

– Хорошо бы удостоверение личности посмотреть, – совсем стушевавшись, спросил метрдотель. – У нас правила такие. Это же для Вашей безопасности.

"Ну, точно! Вляпался!" – чувствуя, что он не знает, как выглядит бумажка нужного образца, Женька решил поерничать:

– А тебе какую бумажку нужно? У нас в Изанре ведь совсем не те, что у вас, Сарте приняты!

– Да мне любую! – жалобно проканючил слуга.

Женька лихорадочно думал: "Как бы и что бы ему подсунуть? Ага!" – Смотри, что там у тебя упало? – Женька детсадовским приемом отвлек внимание слуги. Благо за его спиной на полу и в самом деле белела какая-то салфетка. Пока тот оборачивался, Женька сиганул на изнанку и за секунду, выдумал себе документ.

Так что, к тому времени, как регистратор повернулся обратно, чтобы сообщить, что это какая-то ерунда, Женька стоял перед ним все в той же зевающе-невозмутимой позе. – Ну, тогда если тебя устроит, вот тебе мой документ! – и вытащил на свет продукт своего скорого творчества.

Слуга с интересом воззрился на то, что явилось на свет из Женькиного кармана.

Надо сказать, Женька и сам вытаращил глаза: "О чем же он думал, когда лазал на изнанку?" В руке у него была красная книжица, знакомая каждому гражданину России.

Но делать было нечего и он горделиво (правда, с внутренней опаской) раскрыл паспорт на первой странице. Там красовалась его фотография. Метрдотель был сражен. Но не только волшебной картинкой с изображением Женькиной физиономии, а тем непонятным языком, на котором был написан документ.

Женька, увидев вытянувшееся лицо служки, сам заглянул в паспорт, и до него дошло!

Паспорт-то был написан на русском языке! Чувствуя, что опять влипает по самые уши, он с самым невозмутимым видом поучительно объяснил:

– Не каждому дано прочесть то, что не положено его разумению. Это тайный язык.

Лучше покажи мне твой документ, и я справлю себе такую же бумагу. Где у вас их выдают?

– В магистратуре, – жалобно протянул регистратор и полез за своими удостоверением личности.

– Ну и ладненько, – увидев нужную бумагу, без всяких фотографий, которых тут отродясь не видывали, Женька попрощался. – Через часик-два, глядишь, и подойду с нужным документом и друзьями. Так что, держи за службу! – и, кинув маленькую золотую монетку, он выскочил на улицу.

"Уф-ф!" – отдувался трижды опростоволосившийся астральный махинатор: "Что же дальше будет, если я тут с первым же слугой в просак несколько раз угодил?" Но делать было нечего, и он припустил обратно за Сашами. Надо было их перебрасывать – терять день на бессмысленное топтание по дороге было бы очередной глупостью.

Он, внимательно всматриваясь, летел над трактом. Вот та, дорога, которая шла мимо пещеры. Женька снизил скорость, летя уже над самой поверхностью земли, чтобы не разминуться с ребятами. Но дорога все вилась, а их не было. Он, кажется, проскочил все-таки тропинку. Остановившись, он взмыл под облака и, оглядевшись, увидел знакомый холм за лесом. Действительно, он пролетел мимо. Вернувшись, он внимательно поискал начало дорожки и, найдя, устремился под кроны деревьев.

Спустя несколько минут, ничего не понимая, он обозревал вход в пещеру.

Внутри что-то начало сосать и тянуть вниз. "Опять?! Сколько можно?!" – Женька чувствовал, как у него начали подрагивать от отчаяния и беспомощности руки. Кто-то зло шутил или издевался над ним и, конечно, над Сашами. "И все-таки, цель этого противника Саши? Хотя не факт, просто они более доступны" – Первая растерянность и паника стала сменяться злой отчаянностью. Он всерьез обиделся: "Если этот шутник сделает что-нибудь с ребятами, он перевернет весь мир, но найдет его. А Саш спасет, если даже для этого их понадобится вырвать в свободный астрал!" Но хорошо обещать, а как выполнять обещания? Ведь Женька не политик, а мир не обманутые избиратели. Обещать себе – опасно. Можно потерять доверие, а там и до комплекса неполноценности и самоуничижения недалеко. Женька, как уже бывало не раз, остановился и попытался хладнокровно просчитать ситуацию.

Что могло произойти? Самое безвинное – они спят где-нибудь в кустах у обочины.

Это можно оставить на последний случай. Дальше, на них мог напасть подземный диктатор – маловероятно, так как он явно не захотел с ними общаться. Тогда на них мог напасть тот, кто уже наслал на них гибриды кузнечиков с омарами в лесном волшере. Но как он уследил за ними и как он успел сюда переместиться? – маловероятно, но возможно. Четвертое – их могли подвезти в какой-нибудь повозке до города, пока он летал под небесами – а вот это реальный вариант!

Женька метнулся стрелой к окраине Сарта и оттуда стал прочесывать весь тракт, заглядывая во все подозрительные повозки и всматриваясь в путников на дороге.

Проверить тракт заняло с полчаса. Еще десять минут ушло на то чтобы внимательно "пройтись" по грунтовке и тропинке. Саш нигде не было.

Тогда он вышел в реал на тропинке и пошел пешком от пещеры, внимательно вглядываясь в следы. С этим ему повезло больше. Почти у самой дороги он нашел признаки какой-то потасовки: примятую траву, лоскут ткани и даже немного крови.

Мысли взвинтились штопором в мозг: "Соображай! Сколько было нападающих? – больше, чем два или крутой маг, иначе ребята справились бы. Пешие или конные? – скорее пешие, на коне здесь не пройдешь. Так, дальше – как искать? Пойти посмотреть еще следы по тропинке и кругами прочесывать лес. На дороге их не было!" Женька почти бегом двинулся дальше по тропинке, внимательно всматриваясь в мельчайшие приметы. "Да, нападающие были пешие. Копыта отпечатались бы на почве…" Вдруг он полетел носом в землю, а над ухом раздался очень знакомый смех. Ничего не понимая, Женька утер прелую листву с лица и обижено спросил:

– Алекс?! Ты где?

– Здесь я! – раздался тихий голос. – Не ори! Прости, что неудачно остановил тебя, но орать не хотел. Эти гопники где-то рядом бродят – нас наверно ищут.

– Вот болван! – воскликнул Женька.

– Ну вот, чуть что и болван! – раздался обиженный голос Алекса.

– Да нет! Это я болван! Не мог вспомнить, что сам вам советовал, если что, применять "слово невидимости". Слушай, что с Сашенькой?!

– Да здесь я! – донесся немного запыхавшийся, но веселый голос девушки. – Все в порядке! Просто ты быстро бегаешь. Хорошо Алекс быстрее меня – сумел тебя догнать. Зато я первой услышала, как ты ругался! А вообще-то, это так забавно, когда ни себя, ни Алекса не видишь!

– Ну, слава Богу, а то я тут чего только не передумал, а про то, что вы невидимыми сделаетесь, даже не догадался! Как хорошо, что Алекс меня догнал, а то я опять хотел на изнанку сигануть! – изливал душу в пустое пространство Женька. А пустое пространство сочувственно вздыхало на два голоса:

– Мы это поняли, вот я и ткнул тебя носом, чтобы снова не удрал – пришлось сходу подножку ставить!

– Хорошо, мои невидимые братья по разуму! Расскажите мне поподробнее, что тут произошло?

Как выяснилось, на Саш напала банда крестьян. Но ребятам повезло – крестьяне были далеко не профессионалы своего дела, и за несколько секунд предупредили путешественников своим топаньем и пыхтением. Однако до ребят не сразу дошли неблагородные намерения идущих навстречу им пешеходов, и это чуть не сыграло плохую службу.

Вместо того чтобы поприветствовать встречных, мужики, с каким-то отрешенным видом бросились на Саш. Хорошо Алекс на всякий случай был наготове, и сразу, при виде свирепо набычившегося предводителя, выхватил свой меч. Он еще успел выкрикнуть Саше: "Исчезай!" и сделал замах на мужика, вооруженного каким-то маленьким ножиком. Парень ничего не понимал. Если это бандиты, то зачем нападать с перочинным лезвием? Что ему теперь, резать мечом этого мужика, как свинью? Но думать было некогда, и он все же чиркнул нападавшего клинком по плечу. Тот на лету, вместо того чтобы пытаться ударить ножом, выронил его и ухватился за рану другой рукой, взвыв благим матом.

Алекс, воспользовавшись замешательством мужика, саданул того, что было сил, гардой в лоб. Пока задние нападавшие не подоспели, он оглянулся на Сашеньку, но за спиной никого уже не было видно. Облегченно вздохнув, он прошептал: "ми-на-на-кю-ма-тон" и тоже исчез из видимости. Дальше они просто отошли в сторону и ждали, когда эти полоумные мужики натопчутся, наругаются и упрутся восвояси.

– Одно странно, – закончил задумчиво рассказ Алекс. – Спустя некоторое время, как мы исчезли, они как будто потеряли цель и топтались не зная, что дальше делать, пока не сообразили, что их главарь истекает кровью и его надо тащить в деревню.

– Да, будто они и не разбойниками, а какими-то простыми увальнями были, – добавила симпатичная елочка голосом Сашеньки.

– Пожалуй ты права, – задумчиво проговорил Женька, заинтересованно рассматривая иголки. И вдруг на фоне хвои начал проступать стройный дымчатый силуэт, вооруженный маленьким мечом и луком. Так что он, обрадовано, продолжил мысль. – Очень уж эти крестьяне напомнили тех богомолов в деревне. Как будто их кто-то на нас насылает. Кстати, из тебя очень симпатичное и нехило вооруженное приведение получается. Жаль только, что не летающее…

– Я что уже "проявляюсь?" – спросило симпатичное привидение.

– Да и пора бы уже! – прокомментировал Алекс появление своей подруги на свет.

– Ой, а как я выгляжу? – смущенно охнула Сашенька. – Еще не хватало внутренностями сверкать!

– Вот за что я женщин люблю! Хоть под расстрел веди – все одно будут спрашивать, когда к стенке приставят! Не видно у тебя кишок! Даже твоего прекрасного тела не видно, Алекс подтвердит! Ты как туман. Но, надо сказать, хорошо вооруженный туман.

– А откуда ты знаешь, что у нее прекрасное тело? – подозрительно спросил ивовый куст голосом Алекса.

– Ну, при моей обширной многолетней практике… – протянул Женька.

"Какой, какой практике?" – ехидно спросила его собственная голова. – "Вот отсюда попрошу поподробнее. Стоит его оставить ненадолго одного, как он уже пытается подглядывать за одними и мечтать о других!" Пойманный с поличным Женька не поддался панике, а с мастерством старого ловеласа и нежностью в мыслях, ответил:

"Это для тебя ненадолго, а для меня целая вечность прошла. И с чего ты взяла, что под другими я не подразумевал тебя? И потом, невежливо девушку оставлять без комплиментов. Красота, она, как и любовь или искусство, умирает без внимания. И вообще, я ужасно соскучился. Как вы там?" Со свойственным женщинам простодушием, Лэя сразу повелась на его мысли, а может и чувства, и стала радостно сообщать последние достижения их маленькой принцессы.

Женька очнулся от внутреннего разговора, только когда его хорошенько тряхнул за плечо ивовый куст.

– Ты здоров?

– Лэя в астрале! – только сказал Женька и опять застыл с улыбкой блаженного идиота.

– Ну все, теперь полчаса будет медитировать! – понимающе вздохнул Алекс и стал беседовать с Сашей, обсуждая ее, как впрочем и свои, симпатичные внутренности…

***

Он в ярости ударил кулаком по зеркальной поверхности стола и бессильно опустился на стоявшее рядом кресло. Одна за другой его попытки проваливались, как тонкий лед под ногами, и он тонул в ледяном омуте отчаяния и страха. Он стал похож на тень, сверкающую безумными глазами на изможденном лице. Ему некогда было есть и некогда было спать. Все время он уделил одной цели, вернее врагу, который неумолимо приближался к его владениям. Он мог бы спокойно восстановить свои силы – у него был неплохой их источник, установленный еще создателем мира. Но он знал, что ему предстоит бой, и бой этот будет не за жизнь, а на смерть. И он берег эти силы, по капле собирая их в накопителе магической энергии. Единственное, на что он позволял их себе тратить – это было зеркало, через которое он пытался нанести упреждающие удары.

Еще ночью ему казалось, что жуткие богомолы вот-вот справятся со спящими в лесном волшере врагами, но досадная случайность, в виде какого-то паука, сбила все карты. А затем они пропали. Полностью. Он раз за разом отправлял поисковое заклинание в зеркало, но то показывало лишь темноту. Временами его обуревала дикая радость – враги уничтожены! Но затем он понимал, что так просто они не уйдут, и он всего-навсего опять остался в дураках. Тогда его охватывала истерика.

Он понимал, что окончательно сходит с ума, но ничего не мог с этим поделать.

Он уже потерял всякую надежду увидеть их снова, как вдруг зеркало показало эту парочку, но где?! У самого Сарта! Теперь до его волшера осталось рукой подать!

Он лихорадочно стал прикидывать, что он может сделать. Одновременно он заметил, что неуловимая тень, постоянно следовавшая за этой парой, исчезла из поля видимости зеркала. "Божество пошло прогуляться по астралу! Что ж, нет ничего лучше!" – он шарил по окрестностям в поиске чего-нибудь, что могло бы быстро вывести этих наглецов из игры.

Как бы он хотел устроить им какой-нибудь природный катаклизм. Ну, хотя бы разжижить почву под ногами на пару минут. Но они, как назло, постоянно появлялись слишком близко к центрам волшеров, в которых своя кодировка не давала ему распоряжаться, как у себя дома. Единственным средством было воздействовать на животных или людей, и то опосредованно, впрямую они "словам" не поддавались.

Единственно, что на них действовало, это внушение.

К его радости, неподалеку нашлась группа крестьян, катящих несколько конных повозок по грунтовой дороге. Он мгновенно принял решение. Мужички, до этого мирно и молчаливо бредущие по колено в пыли, вдруг остановились и уставились друг на друга. Потом, не договариваясь, ринулись назад по дороге, бросив повозки, и свернули на тропинку, ведущую к неприметной пещере в склоне холма…

Его беспокоила только плохая вооруженность крестьян, но ее должна была с лихвой скомпенсировать ярость, которую он им постарался внушить. Что, в конце концов, мог противопоставить шести деревенским бугаям один парень, пусть хоть и вооруженный? А дальше его ждало огромное разочарование. Когда первый мужик, не останавливаясь, пошел в атаку, казалось, что все – молодежь от гибели отделяют секунды, так как мужики послушно повытаскивали ножи и прихватили какое-то дубье для нападения. Однако, после первого же наскока переднего крестьянина, обе жертвы куда-то исчезли.

Сначала он, опешив, пытался понять, что произошло. Мужичье, потеряв цель, потопталось на месте, почесало у себя в загривках и, подхватив под руки заводилу, потопало обратно к брошенным телегам. Он внимательно всматривался в опустевшее место несостоявшегося сражения и, наконец, сумел рассмотреть то, что искал. Да, парочка никуда не делась, просто стала невидимой. По еле заметным флуктуациям пространства он сумел определить перемещение одного из них, но от этого ему не стало легче. Крестьяне ушли, а никого другого поблизости больше не было…

***

Если Вы думаете, что вопрос "Как пройти в библиотеку?" имеет смысл только тогда, когда зимним вечером надо снять старушку-часового с ее важного поста охраны пресловутого склада из "Приключений Шурика" (правда, не нашего), то Вы серьезно заблуждаетесь. Несмотря на научную организацию поисков, которую попытался применить Женька, какая-то прямо средневековая действительность Сарта опрокидывала все их попытки и насмехалась над ними, как могла. А ведь им нужно было найти не просто какую-нибудь библиотеку, а с книгой, носящей короткое и странное название "Девять".

После того, как путники без проблем устроились в отеле, они заметили, что солнце начало клонится к закату, и поэтому решили выступать на библиотечное дело поутру, а вечер провести в каком-нибудь местном ресторане поприличней. Оказалось, что в центре города его искать особенно и не нужно. Все тот же регистратор гостиницы, сильно обрадовавшись показанным ему самым неподдельно-натуральным документам, выданным Женькой Сашам и себе, не стесняясь, выложил всю нужную и ненужную информацию, где, как и до какой степени можно наесться и напиться.

Однако, на странный вопрос о библиотеке он не смог вразумительно ответить. Но это было и понятно. Ну кто из гостей города будет интересоваться библиотекой? В крайнем случае, спросят о музее, который по недоразумению и вследствие каприза какого-то древнего мага затесался каким-то боком среди дворцовых зданий. В общем, у незадачливых искателей литературы, осталось самое расплывчатое представление о местонахождении данного источника мудрости и кладезя культуры. Она располагалась, должно быть, в магистрате, или академии, или просто была отдельно, а может и во дворце – короче, ищи, где хочешь.

Уже в ресторане Женька, собрав в кучу, разъезжающиеся от хмеля и переживаний последнего дня, мозги, пытался изложить Сашам, что на данный момент им известно о книге. Место было самое располагающее: отдельный столик в уютном закутке, заполненный самыми изысканными разносолами (Женька бесстыдно сорил своими бесконечными денежными запасами), тапер на сцене, играющий на пианино, вежливые официанты и не забитый до отказа посетителями зал.

– Что нам известно о книге? – над столом повисла напряженная пауза, и Женька признался сам себе. – Почти ничего: только название и то, что она в библиотеке.

Я-то дурак – повелся на слова Орина! Кто же мог подумать, что Изанра со своей маленькой библиотекой смотрится деревней средней руки по сравнению с Сартом!

– Да брось ты ныть! – отмахнулся Алекс. – Завтра с утра прочешем все подозрительные заведения и найдем нужную библиотеку!

На этом они и закончили свое стратегическое совещание, руководствуясь принципом всех мудрых бездельников мироздания – зачем делать сегодня то, что терпит до завтра? Зато назавтра им пришлось "повеселиться" бегая по городу и пытаясь, не привлекая к себе внимания охраны, выяснить расположения библиотек. Самый худший вариант не замедлил претвориться в их и без того беспокойную жизнь. Библиотек оказалось три, и то, только основных. О частных собраниях книг они даже не задумывались.

– И это-то при полном отсутствии книгопечатания! – ругался Женька, стоя посреди дворцовой площади, картинно размахивая руками.

– Давай разделимся! – предложила Сашенька. Мы пойдем легальным путем, а ты с "заднего входа" через изнанку.

– А вдруг на вас опять наезжать кто-нибудь станет? Я же не успею подскочить!

– У меня такое чувство, что не будет, – ответила девушка.

– Почему это?

– Мы уже много часов находимся в Сарте, а ничего не произошло. Может, невидимый враг не может нам вредить здесь? Потом, мы будем все время в людных местах и, если что, сможем или позвать на помощь, или стать невидимыми.

– Ну хорошо, – нехотя согласился Женька. – Только держитесь всегда вместе, а я буду время от времени проверять, где вы и что с вами.

– Вот и отлично! – обрадовался Алекс. – Начнем с магистрата – мы попытаемся расспросить о книге, а ты попробуй пошарить по закромам.

– Тогда еще одно, – предупредил Женька. – Попытайтесь раздобыть хоть какую-нибудь карту этого мира. Особенно меня интересует горный массив, где-то неподалеку, где, по словам Орина должен обитать Инар, любитель гор, а заодно и самый сильный маг этого мира! – и они приступили к потрошению первого книжного архива…

Только на второй день поисков, в дворцовой библиотеке, куда не смогли ни за какие деньги проникнуть Саши, Женька, скользя взглядом по пыльным корешкам книг, вдруг зацепился взглядом за мелькнувшую цифру. Он немного вернулся, чтобы рассмотреть, что там мелькнуло. Это была неприметная, довольно небольшая и тонкая книга, на корешке которой красовалась маленькая девятка.

"Неужели?!" – Женькино невидимое тело пронзила неуверенная радость. Он, оглянувшись по сторонам, осторожно проявился между стеллажей и, вытащив зажатую между большими и толстыми томами книжицу, взял ее в руки и раскрыл на первой странице…

Его поразило то, что книга по большей части была в стихах. Он оторвался от плавно текущего речитатива и понял, что в книге больше чувств, чем содержания.

Поэтому он принялся мысленно вычленять из текста рациональное содержимое.

Получалось, что этот мир основан девятью людьми, магами, душами – скажи, как хочешь, но суть от этого не меняется. Каждому их них было создано по уделу или волшеру, где он должен был стать полновластным хозяином. Мир был закодирован единым языком, но некоторые части его были поделены между волшерами так, что всю кодировку своего волшера знал только его хозяин. Все эти факты подавались иносказательно, и о действительном значении текста приходилось только догадываться.

Но что-то все равно не сходилось. Основатели мира называли себя владетелями, и этих владетелей было только восемь, судя по объектам их владений, состоящих из воды, гор, пустынь, небес, лесов, болот, степей и недр. Причем, легко было представить себе лесной волшер с Лешим или воинственного владетеля недр Чингиза, да и Орина, как владетеля пустынь, но что означало владение водой и, тем более небом – этого Женька никак не мог сообразить. А строчки лились и бежали дальше, скрывая истинное содержание в своих замысловатых завихрениях…

Ангелы дарят любовь созиданья

Станут рожденными в мире изгнанья.

Небо вместит все мечты и желанья

В душах пришедших найдя состраданье.

Тем, кто захочет пройти испытанье

Смерть будет истиной мерой познанья.

Да, как они и догадывались с Лэей, в мир была привнесена жизнь за счет значительного вливания ангельской энергии. Все рожденные, так же как и обычные звери и птицы представляли собой ангельские сущности различной степени сложности, которые циркулировали в мире, воплощаясь из поколений в поколения. А вот пришедшие души из астрала попадают в мир через зинданы, в книге называемые вратами или портами:

Через врата гости в мир попадут

И в воплощении жизнь обретут.

В яме, откуда начнут возрожденье Вспомнят лишь имя, привычки, стремленья…

Все будет подлинным без снисхожденья…

Кажется, Женька стал схватывать всю концепцию мира. Этому немало способствовали его собственные и Яновы воспоминания. Мир был создан владетелями, для своих игр.

Но, чтобы было интересно, они организовали наиболее крутой астральный аттракцион, приблизив всю остроту ощущений к Земному реалу наиболее очевидным трюком. Во входных портах мира имитировалась реинкарнация, когда прошлая (то есть настоящая) жизнь в астрале забывалась, и пришедший человек вынужден был прожить здесь реальную жизнь, относясь ко всему столь же серьезно, как и в реале Земли, и под конец по настоящему умерев. Таким образом, острота ощущений гарантировалась по полной. Женька читал и пытался из красивой, но совершенно иносказательной вязи строк выудить нужную для себя информацию. Наконец он нашел:

Только уйдя в свой конечный предел

Гость обретет то, чего он хотел.

Вспомнив себя, он оценит того,

Кто эту жизнь прожил здесь за него…

Да, теперь все становилось на свои места. Первоначально, мир был создан так, что, умерев после воплощения, пришедший "вспоминал" себя настоящего и мог оценить этот аттракцион длинною в жизнь, точно так же, как они с Лэей оценили Яна и Моа.

Но, надо признать, что при этом Моа и Ян умерли, как личности. Их случай отличался от других пришедших тем, что их настоящие сущности были спрятаны внутри них самих. Значит, настоящую память и сущность пришедшей души мир хранит где-то у себя в закромах. Но почему же пришедшие вновь и вновь перерождаются в зинданах бесконечное число раз, так и не вспоминая себя?

"Неужели Орин был прав, и этот неизвестный Инар испортил именно эту функцию мира?" – мелькнула догадка у Женьки. Он топтался и пыхтел в сумеречном коридоре, не в силах оторваться от книги. Теперь он понимал, почему никто не обращал внимания на эту тонкую книжечку. Ну что толку читателю от странных и непонятных стихов?

Вот и пылилась эта своеобразная конституция мира, никем незамеченной, тысячу лет на полке.

Вроде бы все становилось на свои места. Надо было найти нехорошего Инара и поговорить с ним по душам, а потом соображать, что делать с миром. Но что-то было не так. Что-то важное Женька упускал в своих рассуждениях. Сюда бы Лэю – они бы быстро вдвоем додавили ситуацию. Но Лэя появилась ненадолго два дня назад, помогла перебросить ребят в Сарт и была вынуждена уйти на Сэйлар, по требованию их маленькой принцессы, проснувшейся раньше времени.

Из всех владетелей они навестили троих и Ян еще одного в болотном волшере. Из них двух не было на месте (предположительно исчезнувших, переродившись в зинданах), а два съехали крышей и ругали пятого, владетеля гор Инара. Ругали и боялись. Еще один перворожденный организовал этот центральный волшер, а именно владетель степей. Это стало известно двум другим молодым посетителям библиотек Сарта. Саши накопали массу полезной информации, и нужно было дочитывать книгу, а потом приниматься за анализ ситуации вместе с ребятами.

Спустя три с хвостиком часа он перевернул последнюю страницу. Орин был прав – теперь Женька понимал, что и как было в этом мире. Даже понял, что владетель воды организовал свой волшер под водой. Только владетель небес оставался загадкой, как, впрочем, и девятый владетель неизвестно чего. Но в целом Женька был просто в восхищении от прочитанного – такой идеи он еще не встречал в астрале. Только вот действительность сильно отличалась от написанного в книге, и были все основания идти за разъяснениями к Инару.

***

Вечером они опять сидели в уже обжитом ресторанчике и держали совет. Вернее Женька уже битых два часа сидел и смотрел, как Саши приросли взглядами к книге, которую он "скопировал" по памяти, когда вынырнул с изнанки. Между прочим, Сашенька оказалась на сто процентов права – никто в Сарте не пытался на них нападать, и они спокойно выяснили для себя, что хотели.

Теперь настало время подводить итоги, но ребята, как-то неадекватно реагировали на книгу. Женька считал себя терпеливым, но сидеть и смотреть, как кто-то не отрываясь читает, было сверх его сил. Спасали только разносолы и выпивка на столе. Хотя с выпивкой надо было вести себя поосторожнее, чтобы не пришлось срочно поправлять голову на изнанке. Помогал скоротать время и тапер, неплохо наигрывающий попурри из незнакомых мелодий.

Женька предался воспоминаниям последних часов, когда он не на шутку разволновался, потеряв своих напарников. Они должны были "пропалывать" книги в библиотеке академии, но многочасовые поиски на изнанке и прочтение книги привели к тому, что в библиотеке Саш не оказалось. Женька по привычке, сначала ударился в панику, но потом, поостыв, решил прочесать все здание академии. Мало ли, куда ребята могли забрести?

Он нашел их спустя некоторое время. Ему стало смешно и досадно за свою недогадливость – ну где же еще нужно искать людей искусства, как не там, где они могут реализовать себя? Досадно, еще и от того, что он совершенно забыл об их тяге к прекрасному, заставляя копаться в пыльных томах библиотек. Первым ему попался Алекс, играющий на скрипке перед небольшой группой слушателей в каком-то, видимо музыкальном классе академии.

Женька потихоньку вынырнул с изнанки в коридор и присоединился к стихийно собравшимся людям, почувствовав себя, как и все здесь присутствующие, какой-то мухой, влипшей в сладость льющейся мелодии и не могущей ничего с этим поделать.

Все стояли, как парализованные, боясь неаккуратным движением или шумом нарушить то хрупкое очарование, которое незримо висело в комнате. Спустя неизвестно какое время Женька усилием воли заставил все-таки себя обратить внимание на пальцы Алекса. Они опять были в крови. Хотя они и огрубели от тренировок в деревне, но не настолько, чтобы выдержать такой марафон. А скрипач, поддерживаемый атмосферой завороженного молчания, все играл и играл…

Женька вздохнул и, превозмогая нежелание, подошел к Алексу, положив руку на смычок. Потом взял его пальцы и, повернув ко всем, сказал:

– Он слишком хорошо играет. Надо и о нем позаботиться.

Все еще стояли молча некоторое время, а потом дружно и громко зааплодировали.

Окружили Алекса и стали наперебой расспрашивать: откуда он взялся и что за музыку он играл? Но Женька не дал этому безобразию захлестнуть с головой музыканта и, подхватив парня, громко всем объявил:

– Всем спасибо, до свиданья! – и как всегда, принялся врать. – А если серьезно, никуда он от вас не денется, сам завтра придет сюда – ему же без скрипки хана! А сейчас, дайте дорогу – ему нужно залечить пальцы!

Женька отволок несильно сопротивляющегося, пребывающего под хорошей дозой музыкального наркотика, Алекса подальше в коридор и вытащил его на изнанку. Там парень, хоть и не стопроцентно, но все же мог чуть-чуть подлечить пальцы. Заодно они стали искать пропавшую подружку. Алекс объяснил, что они разговорились с несколькими местными учащимися, и те предложили попробовать свои силы в искусствах. А что еще нужно, чтобы совратить от дела двух увлеченных людей? Вот и ринулись ребята гулять по академии, пока не добрались, каждый до своего лакомого кусочка.

Алекс показал своему астральному гиду место, где он расстался с Сашенькой, и они начали поиски заблудшей козы оттуда. Женька взял курс прямо через комнаты параллельно коридору, чтобы, не останавливаясь, тралить помещения. Они пролетали учебные аудитории, какие-то кабинеты, попался даже небольшой зал. Сашеньку они нашли, только описав полукруг по этажу, когда возвращались с другой стороны коридора. Она в совершенном одиночестве стояла в небольшой комнате за мольбертом, повернутым к окну, и смотрела на него оценивающим взглядом, машинально оттирая пальцы от следов краски небольшой тряпочкой.

Женька бесшумно вывалил Алекса и проявился сам с изнанки у нее за спиной.

Нехорошо, конечно, подглядывать, но ему так хотелось посмотреть, что на этот раз придумала Саша. А рисковать, полагаясь на милость автора, оставив себя без просмотра, он не мог себе позволить. И правда, Сашенька, заметив, что кто-то заслонил свет, падающий из окна, интуитивно сделала движение, пытаясь закрыть картину спиной, но было уже поздно. Тем более, целых два кавалера смотрели такими просяще-щенячьими глазами, что она не удержалась и улыбнулась:

– Ладно, что с вами поделаешь? Картина еще сырая, но когда мне ее удастся дописать? Смотрите! – и отошла на пару шагов, замерев в ожидании комментариев.

– И что же здесь недорисовано? – удивленно воскликнул Женька спустя минуты две молчания, в течение которых они с Алексом топтались и толкались перед мольбертом, рассматривая полотно со всех углов.

Картина опять поражала своей необычностью. Почти все полотно занимал скол ледяной глыбы или айсберга. Прозрачная поверхность играла светом на вертикальных гранях льда, как бы отражая и преломляя солнечные лучи и добавляя им светлые голубые и розовые тона. Из глубины и откуда-то снизу проступала таинственная синева или зелень, и в ней можно было увидеть ускользающие контуры прекрасных белых дворцов, наподобие Тадж-Махала, утопающих в легкой зелени садов, и даже людей перед ними. Но стоило отвести взгляд и видение исчезло. Женька отошел еще немного и опять начал угадывать в переливающихся гранях льда картину, но теперь она была другая. Дворцы уже казались белоснежными парусниками на фоне изумрудного моря, а вместо людей были птицы.

– Что за колдовство? – промычал Женька и, наконец, сумел оторвать взгляд от картины, путано забормотав. – По-моему, это уже перерисовано. Ну, то есть, я имел в виду… здесь сколько картин вообще-то?

– Не понравилось? – упавшим голосом шепнула Сашенька.

– Не понравилось?! – переспросил Женька, не понимая, и продолжил свои причитания.

– Ты хоть знаешь, что рисуешь?! Это же какой-то опиум для народа! Откуда на мою голову такие таланты?! Рядом с вами чувствуешь себя полной бездарью. Мне, чтобы хоть немного понять и воспринять, что ты тут изобразила надо наверно час толкаться – дольше, чем ты рисовала! Она еще спрашивает: "Понравилось ли?" Да тут надо спрашивать: "Не сошел ли ты с ума от восторга, пока картину рассматривал?" – Значит, понравилось? – уже повеселев, переспросила девушка, несущего бредятину Женьку.

– А что, не видно, что я тут заговариваться стал? Если я скажу, что я в восторге – я не скажу ничего. Только прошу, не трогай ее больше! Здесь ни прибавить, ни убавить, без того чтобы испортить!

– А почем ты знаешь?! – уже сияя от восторга, озорно спросила Сашенька. – Я автор. Может, я еще что-то хотела там изобразить?

– Нет! Не дам глумиться! Это уже не твое – это достояние всех людей – пусть смотрят! Им от этого светлее на душе будет!

– Ну Жека, ты совсем разошелся! – смеялась вовсю Сашенька. – Автору, его же картину не даешь посмотреть!

– Посмотреть можешь, но не более того!

– Кончай дурачиться! Сашенька устала и хочет есть! – встрял Алекс и добавил, обращаясь к Саше и ласково ее обнимая. – А картину и я не дам дописывать.

Слишком опасно – один неверный мазок и все!

– Ладно, уговорили, собственники! Не успеешь написать, как уже не твое! – несмотря на обиженные слова, Сашенька светилась счастьем в объятиях восторженного Алекса.

Они вышли в коридор и довольно быстро нашли тех приятелей, которые снабдили девушку всем необходимым для творчества. После недолгих объяснений, новые восторженные поклонники Сашенькиного искусства приняли дар с заверениями, что картина будет выставлена в самом лучшем зале академии.

– Смотрите у меня! Я проверю! Не вздумайте ее куда-нибудь спрятать! – пригрозил полушутя, полусерьезно Женька.

– Хм, а кто ты такой, чтобы "у тебя" что-то там смотреть?! – поймала его на слове Саша.

– Как кто? – возмущенно воскликнул Женька. – Самый ярый твой поклонник!

– Это в каком смысле? – переспросил Алекс.

– В каком, в каком? – пробурчал Женька. – В самом прямом и лучшем! Вот. Пошли в ресторан, у меня для вас тоже, между прочим, новость есть!..

Все же он дожидался, пока они дочитают. Что-то в этом было странное – они читали и кивали про себя, будто соглашаясь или узнавая текст.

– Вам что, знакома эта книга? – спросил Женька сразу, как только увидел, что они дошли до последней страницы.

– Не-ет, – как-то растянуто ответил Алекс и добавил задумчиво. – Но у меня какое-то странное чувство, будто я согласен с каждым словом в ней. Да, именно так и должен быть устроен этот мир, без рабства, но и без особых поблажек пришедшим.

То есть все, как в реальной жизни. Интересно, значит, и у нас была прошлая жизнь в астрале! Как же ее опять вспомнить? Ведь по книге получается, что наше подлинное "я" храниться где-то в кладовых мира, и как его оттуда достать?

– А не боишься? – настороженно спросил Женька. – Ведь тогда ты уже не будешь этим Алексом, что сейчас. Это будет кто-то другой, кто только поиграл в твою жизнь, и потом будет вспоминать тебя, всего лишь как одну из сотен страничек-жизней, прожитых в этом мире… Это ведь будет означать твою смерть, именно твою, такого, какой ты есть сейчас.

Ребята притихли, задумавшись. Женька не мешал им обдумывать ситуацию. Наконец, Сашенька нарушила молчание, медленно произнеся:

– Трудный выбор. Может, и в самом деле лучше прожить эту жизнь, как есть, до конца, – и, еще помолчав, спросила. – А что ты испытал, когда превратился из Яна в Женьку?

– Ян не знал, что произойдет. А когда уже произошло, я не мог жалеть о том, что его жизнь кончилась, так как моя, при этом, снова началась… Проще сказать, о смерти Яна некому было жалеть.

– Кроме нас, – вздохнул Алекс.

– И детишек в деревнях, которые слушали его сказки, – добавила Сашенька.

– Ну простите, я тут не очень-то и причем, – стал оправдываться Женька. – Так уж случилось… с другой стороны, получается, что смерть Яна ударила больнее по вам, чем по нему. Ладно! Давайте, отложим эти сложные вопросы на попозже, а сейчас разберемся, что нам дальше делать?

– Давай! – согласилась Саша, и они приступили к выработке стратегии.

– Я думаю, что теперь у нас нет сомнений, что мир был создан для полного воплощения, чтобы попробовать пришедшим реализовать себя в нешуточной обстановке, грозящей всамделишней смертью. Идея, действительно, заманчивая, немного жесткая, но для настоящих искателей приключений в астрале самое то, что нужно, – начал Женька. – Только кто-то взял и извратил весь смысл, испортив мир изрядной дозой инферно и зациклив порты, превратив их в зинданы.

– Да и весь мир стал одним большим зинданом, – прокомментировал Алекс. – Ты прав, по этой книге мир задумывался свободным, без рабства, без напрасного насилия. То есть риск и самостоятельность – здесь ключевые черты, но мир утонул в безысходном тупом порабощении и беспощалной борьбе за власть и богатство.

– И, скорее всего, Орин прав – виновником этих правок был Инар. По крайней мере, я не вижу других кандидатур, – продолжил мысль Женька, но тут вмешалась Сашенька, все время, о чем-то напряженно думающая:

– А я не согласна с книгой в одном очень важном деле. Этому миру не хватает любви. Здесь нельзя образовывать настоящие семьи и иметь детей. Это делает мир слишком жестоким.

– Но ведь ты понимаешь, что это технически невозможно, при тех принципах, на которых он основан! – воскликнул Женька. – Ведь, чтобы образовать семью в астрале и заиметь детей, души должны сливаться вместе, а как ты это представляешь себе это, когда половина души лежит в кладовке мира? И потом, после слияния такие души стали бы способны, как я, выходить на изнанку и вся игра потеряла бы смысл.

– А мне кажется, была бы моя воля, я придумала бы какой-нибудь красивый обряд-испытание для пришедших, которые хотят вступить в брак, в ходе которого они осознавали бы, что должны будут поступиться своей личностью и стать чем-то большим. В общем, дать им на мгновение вспомнить, кто они есть на самом деле…

– А что? В этом есть смысл, – поддакнул Алекс. – Тогда только те, кто действительно не пожалеет для любви себя самого смогли бы здесь стать богами и иметь детей.

– Круто! – удивился Женька. – Представляю себе какой-нибудь красивый храм, служителей и верховное божество, снисходящее к непобоявшимся пройти этот обряд.

– Издеваешься? – обиделась Сашенька.

– Нисколечко! – воскликнул Женька. – Я даже думаю, что такие редкие божественные пары, могли бы быть великими волшебниками, поддерживающими равновесие в мире, пока не уйдут отсюда. Вот тогда этот мир стал бы еще интереснее, чем реал Земли.

Здесь ведь возможно волшебство, и был бы великий обряд рождения богов. Попробуй, найди еще где-нибудь такое?! В реале Земли такое колдовство по определению невозможно, а в астрале нет прямой и неотвратимой угрозы смерти. Хотя есть опасность развоплощения – но все же это не то в сравнении с тем, когда знаешь, что неотвратимо умрешь.

– Размечтались мы что-то! – усмехнулся Алекс. – Создателя-то мира так и не нашли!

– Да, темнят эти маги! Ничего не пойму! Похоже, что единственный, кто на это может ответить – это Инар, если, конечно, тоже окончательно от бессмертья крышей не съехал, – тянул мысль дальше Женька.

– Надо к нему идти! – уверенно заявила Сашенька.

– А не страшно? – спросил ее Женька.

– Не страшно!

– А мне страшно. За вас. Ведь вы будете почти беззащитны перед ним.

– Но ты же будешь с нами! Мы всегда у тебя энергии качнуть сможем. И потом, на крайний случай, я прикинул, ты нас на изнанку раза три-четыре сможешь вытащить, прежде чем мы совсем "размякнем".

– Ты забываешь, что я могу не справиться, да к тому же если еще и сражаться придется. Запасы энергии и у меня не безграничны. Если только…

– Что, если только?

– Если только Лэя не поможет. С ее поддержкой я горы здесь своротить смогу в буквальном и переносном смысле.

– Вот и хорошо, дождемся ее и сразу выступаем! – обрадовано заявила Сашенька.

– Интересно, знать бы еще куда? – спросил Женька.

– С этого и надо было начинать! – довольно усмехнулся Алекс. – Зря мы, что ли по библиотекам шлялись? Тащи бумагу и карандаши! Будет тебе карта!

Женька обрадовано выбежал в туалет, вернувшись оттуда и заодно с изнанки со всем необходимым. Спустя пяток минут перед ним была неплохая карта мира, или, по крайней мере, ближайшей его части.

– Смотри, вот центральный волшер. Он действительно гигантский и образован на основе степного волшера, к которому присоединена пара меньших по размерам территорий. Правит здесь совет магов, а о владетеле степей почти никто уже и не помнит.

– А где горный волшер?

– Вот здесь, довольно далеко, но для тебя расстояния – не большая преграда. И еще очень важное упоминание нашлось в еще не очень старой книге. С гор текут две реки, и они были обозначены на одной подробной карте примерно вот так, – Алекс тыкал карандашом в две синие извилистые ниточки. Так вот дальняя река огибает небольшую гору – первую в массиве. А за излучиной в долине между этой горой и другими, более высокими хребтами, стоит замок невиданной красы. По мнению одного автора, он и есть обитель перворожденного мага – владетеля гор. Сам горный волшер имеет столицу в предгорьях на более-менее ровной поверхности, но перворожденный покинул ее много столетий назад. Так что вот тебе точный адрес!

– Прямо не верится! То о нем ничего не знают, то точное местожительство известно, – удивился Женька, боясь радоваться такой находке.

– А ты поверь! Как ни как, это первейший враг этого волшера и могущественнейший маг мира. А Изанра отсюда слишком далеко, так что зачем им знать о каком-то Инаре?

– Ну, все вроде бы ясно! Сейчас идем в отель, а завтра с утра я слетаю на разведку. Главное дождаться Лэю. Она должна скоро появиться в астрале, – подвел итоги совещания Женька и усмехнулся. – А забавно они подделали древнюю историю мира?!

– Да, библиотека полна всякой рухляди двух- и даже трехтысячелетней давности, – согласился Алекс. – А мир основан где-то тысячу лет назад.

– А еще мне непонятно, почему книга называется девять, а владетелей, судя по их владениям, восемь?

– Может, у какого-нибудь владения было два хозяина? – пожав плечами, неопределенно ответила Саша, когда все уже вставали из-за стола… …А утром их ждал немалый казус. Хорошо Женька не отправился на разведку в горный волшер прямо из комнаты, как планировал, а почему-то решил позавтракать с ребятами за компанию. Очень уж ему понравилось вчерашние посиделки в ресторане, и он просто искал дружеской атмосферы, тем более что Лэя уже третий день не выходила на связь. Предупредив ребят, что он закажет завтрак в номер, он спустился вниз сделать заказ. Ему сразу не понравилось натянуто-строгое лицо знакомого регистратора.

– Плохие новости? – сочувственно спросил он.

– Боюсь, что очень плохие, – пробормотал малый и украдкой взглянул на входную дверь.

– А что случилось-то? – удивился Женька.

– Сейчас узнаете! – несколько осмелевшим голосом ответил регистратор, увидев троих вооруженных людей, входящих в дверь.

Так и не поняв, что произошло, Женька с интересом уставился на здоровенных мужиков в форме патрулей охраны, встречавшейся им раньше в городе. Те сходу подошли к прилавку, и один, видимо чином повыше, спросил:

– Ты вызывал?

– Да, – опять заробел регистратор.

– Что за дело?

– Вот этот господин, Евгений Котов, судя по предъявленным документам, из Изанры, расплатился три дня назад за постой Изанровскими золотыми. Хорошо, что я не успел их сменять. Посмотрите, во что они превратились! – расстроенный слуга выложил на прилавок несколько мягких желтых кругляшей.

Женька, как и военные, удивленно воззрился на эти странные предметы, ничем не напоминающие деньги, а регистратор продолжал жаловаться:

– Я еще вчера заподозрил, что-то неладное, а сегодня они просто стали растворяться!

До Женьки, наконец, дошло, что он видит результат своего астрального жульничества. Внесенные им с изнанки предметы не были включены в информационную матрицу мира, и видимо, он постепенно вытеснял чужеродные предметы из своей реальности, как только Женька оставлял их без своего "внимания".

– Ты что, не можешь поддельные деньги от настоящих отличить? – немного презрительно усмехнулся главный вояка и, обернувшись к Женьке, грозно рявкнул. – А с фальшивомонетчиками у нас разговор короткий! Что можешь сказать в свое оправдание?

Женька ласково улыбнулся и примирительно сказал:

– Господин хороший, эти деньги не поддельные, просто я их из астрала принес, а ваш мир не захотел валюту принимать. Что ж я тут поделать могу?

Военный начал надуваться и таращить глаза, видимо собираясь провести массированную психическую атаку, но в этот момент подал голос регистратор:

– Осторожнее, он колдовать умеет!

– Ну, это мы посмотрим! – рявкнул офицер и смерил испепеляющим взглядом потенциального жулика. Его губы зашевелились, и Женька почувствовал знакомое ощущение связывающего слова.

– Не-е, на меня "слова" не действуют! – сказал он, продолжая улыбаться, и покачал пальцем перед носом опешившего воина.

– Дак ты что, рожденный?

– Нет, я же сказал – я из астрала. Ну ладно, с вами каши не сваришь, я пошел! – сказал Женька и провалился на изнанку, мельком взглянув на хватающего пустоту вояку, и поспешил к Сашам.

Вывалившись прямо в номере, он закрыл входную дверь на все засовы и заклинил ручку двери подвернувшейся палкой. Затем кинулся к двери, ведущей в спальню, где еще только просыпались Саши. Заколотив в нее, что было сил, он крикнул:

– Вы еще в постели?!

– Нет, – послышался зевающий голос Сашеньки. – Я уже встала.

Женька, не раздумывая, ворвался в комнату и, схватив девушку, стоящую в одной сорочке посреди комнаты, крикнул Алексу:

– Держись пять минут, заговаривай им зубы, сражайся. Я уношу Сашу!

– Куда ты ее без одежды? – сонным голосом спросил Алекс, приподнявшись на локте.

– На изнанку! Там оденется, как только пожелает! – ответил Женька и исчез с девушкой. Уже летя с ней на другой конец города, он рассказал Саше, что случилось, и высадил ее, вполне прилично одетой, в саду у большого здания, в нижнем этаже которого располагалось заведение похожее на ресторан. – Или сиди тут, или пойди в ресторан, а я сейчас с Алексом подрулю!

Он снова кинулся на изнанку. В номере он появился вовремя. Как раз у гостей кончилось терпение ждать морочащего им голову Алекса, и они начали выламывать дверь. Парень уже был одет и вооружен, готовясь к отражению атаки. На этом они и оставили "гостеприимный" отель и отправились к Сашеньке, которая, как и полагается приличной девушке, тихонько сидела на скамеечке и рассматривала воробьев, пытающихся купаться в лужице, оставшейся после ночного дождя. После короткого совещания, искатели приключений договорились о том, что молодежь посидит в ресторане пару часов, пока Женька слетает на разведку в горный волшер и вернется за ними. Вопрос о том, оставлять ли ребят в городе или брать с собой, больше не стоял на повестке дня, ввиду резко осложнившейся обстановки.