ГЛАВА 12. РЕАЛ, ИЗНАНКА И АСТРАЛ

С кухни доносились звуки приготовления пищи, и я понял, что валяться в постели дольше нет никакого резона. Тем более, желудок возвестил о своих потребностях, несмотря на астральные угощения. Да, надо признать, это некоторое неудобство. Сколько «там» не объедайся, здесь в реале, это не поможет. И кстати, надо как-то попроще называть эти уровни мира. Пусть астрал — он и есть астрал, а реал хорошее имя материальному, или иначе, реальному для нас миру. А вот подпространство короче называть изнанкой, как его Таша и другие жители астрала называют. А переход из подпространства в астрал был у нас порогом, хотя его вроде, как и нет — ну, да ладно. Все: реал, изнанка и астрал, а между изнанкой и астралом порог. Удобно! С этими мыслями я пошел на заманчивые звуки и нашел на кухне Славку. Он готовил что-то грандиозное.

— Батеньки мои! Что ж тут творится?! — в приподнятом настроении заявил я, увидев гору готовящихся яств и Славку, радостно с этим управляющегося. — Приятно посмотреть на возрожденного к жизни человека! Тебя просто не узнать!

— Здорово! С прибытием Кота в сапогах из астрального турне! Сейчас будем праздновать!

— А что праздновать? — мне было интересно раскрутить Славку на признание, как они провели с Ташей время.

— Как что?! — незамысловато клюнул на удочку приятель. — Да за такие новости полжизни отдать можно! С Ташей все в порядке и она будет нас ждать через месяц в астрале!

— Да? Она тебе это говорила?

— А как же! — бодро ответил друг.

— А что она тебе еще говорила? — спросил, называется. Лучше бы и не спрашивал! Славка мечтательно закатил глаза и впал в состояние медитации. Я понял, что ничего про них не узнаю, и сам себе ответил. — Все ясно! Толку от тебя в этом вопросе не добьешься. Так, что там у нас в праздничной программе?

— Федька! Ну не он сам, естественно, а бутылки, которые несет. Хотя и он пойдет, как дополнение к вину, особенно, если еще и закуски прикупит! — Славка явно был в ударе. Давненько я не видел его таким радостным.

— А Таша вообще-то беспокоилась на счет твоего пьянства.

— Все! Это последний раз! С завтрашнего дня — ни капли в рот и все силы на штурм астрала! Но сегодня, сам бог велел! — и он поспешил мешать жаркое на сковородке, по пути спросив. — Ты мне зубы не заговаривай, а то еда пригорит! Колись лучше, как ты там прошел азы молодого астрального путешественника?

— Да все в порядке. Готовьте уши!

Послышался звонок в дверь. Это Федька, гремя бутылками на весь подъезд, уже радостно орал:

— Эй вы, сонные тетери, открывайте Феде двери! Если, конечно, хотите напиться!

— Давай, заваливай! А то опять всех бабулек перепугаешь своими воплями! — буквально за шиворот втащил я его в прихожую.

— Ай-ай-ай! Можно сказать, к этим оглоедам мама пришла, молочка принесла! А они?! За швырот и чуть не мордом об ахсфальть! Вот и вся благодарность!

— Благодарность ты от меня еще получишь! В виде зануднейшей лекции по хорошему поведению в астрале.

— Ничего! У меня есть лучшее средство для успешного прослушивания самых бездарных и занудных лекторов, — Федька сделал круговое движение вытащенной бутылкой и, поднеся ее горлышком к глазу, перековеркал великие слова Филиппова. — Есть ли жизнь в астрале? Нет ли жизни в астрале? Это науке пока что не известно! А самое главное, без поллитры не разберешься!

— Ох, знал бы ты Карабасушка, как ты прав! Так что, неси, что принес, и не звени этим громко!

— Это чем не звенеть?! — хохотал Федька, таща пакеты в кухню…

Лекция и впрямь получилась длинной, хотя и не очень занудной. Да и на лекцию она не очень тянула, благодаря жарким обсуждениям всех деталей, ну и, разумеется, изрядному количеству вина и закусок. Несмотря на хихиканья моих оппонентов, я чувствовал, что на ус они информацию мотают, так что мои старания не пропадут втуне. Даже на мой пьяный глаз было видно, как они, временами задумывались и, про себя, делали какие-то выводы.

Как ни странно, но наиболее трудным оказалось уяснить, что же такое астрал. Мы потратили немало времени на выяснение этого. Первым его атрибутом или, вернее, отсутствием такового, является отсутствие материи и, соответственно, пространства, по крайней мере, в нашем понимании этого слова. Поэтому, любые перемещения и контакты в астрале, или наши прыжки на изнанке реала через астрал, являются мгновенными, и не зависят от расстояний. Сам астрал, это какая-то матрица информационного поля, на которой формируются астральные объекты в виде той же организованной информации. Хотя, какая может быть матрица и поле там, где нет пространства, лучше было не думать. Проще говоря, наши души и все объекты и сущности астрала являются мыслями, но мыслями, активно воздействующими друг на друга, живущими и развивающимися по своим законам. Поскольку объекты астрала (ну там астральные якоря, пирамиды или еще что) нельзя найти топографическим путем, из-за отсутствия пространства, то они находятся через узнавание и мысленное вызывание (через штрих-коды занавесок пирамид или просто по памяти).

Не имея собственного пространства, астрал, тем не менее, гораздо больше реала, так как он пронизывает весь реальный мир, уходит в свое астральное пространство (или измерение, или отсутствие такового, или… без бутылки разберешься) и подымается (или проваливается) на более высокие (или глубокие) уровни, где постепенно исчезает время.

Мы решили, что подпространство или изнанка — это продолжение астрала в реале (или наоборот, реала в астрале). Иначе сказать — это матрица, эманации или энергия астрала, насыщающая наш мир. Она пронизывает его, но не может быть зафиксирована никакими приборами, и поэтому полностью выпадает из поля зрения науки. В принципе всю изнанку можно было представить, как информационную составляющую реала в астральном поле.

Единственным известным нам местом соприкосновения астрала и реала является плотная оболочка души, которая способна на контакт с мозгом и всем организмом с одной стороны и самой душой — с другой.

Так же подробно мы обсуждали выход души в астрал после смерти на Ташином примере. Обсуждая это, мы поняли, что тяжелая или плотная оболочка имеет сильную тягу к живой материи, так как она по своей функции обеспечивает информационное насыщение организма, а так же, по всей вероятности, защищает и питает саму душу. В отличие от животных, у человеческой души, кроме плотной оболочки есть сознание или собственно душа, которая управляет мозгом и организмом и получает из него всю информацию через плотную оболочку. Эта плотная оболочка не дает душе после смерти уйти в астрал, а пытается угнездиться в любой новой жизни — реинкарнировать. Сама же душа человека стремится освободиться от уз и уйти в астрал, то есть освободиться от материи и пространства, которые сковывают ее творческий потенциал.

— По крайней мере, мы теперь немного знаем, как себя вести в астрале и чего там бояться или, вернее не бояться, чтобы не приглашать себе всяких неприятных гостей! — подвел итог моим нравоучениям Федька и, подняв бокал с вином, провозгласил тост. — За безопасную дорогу на небеса!..

***

На завтра, пока Федька трудился на благо родины, Слава стоял на изнанке моей спальни и, смотря, как я прыгаю в астрал, пытался повторить мои астральные кульбиты. На него самого было грустно смотреть. На меня, наверное, тоже. Я, что называется, запарился и умаялся, пытаясь внушить Славке астральные образы или тащить его за собой. Что-то никак не давало мне переправить его через порог. То ли у меня силы не было, то ли убедительности, когда я Славе транслировал картинки астрала, но я уже в который раз оказывался в астрале один и возвращался назад в комнату. Мы стояли, опустив руки, и думали. Наконец я решился:

— Слава, я пойду за помощью. Спрошу Санту. Только боюсь, ему придется долго объяснять, чтобы он согласился. Если я с ним через полчаса не появлюсь, то выходи в реал, а я с ним на завтра договорюсь, чтобы вас с Федькой сразу двоих тащить.

— Давай. Кажется, иначе ничего не получится.

— Тогда я пошел. Пока! — и я сосредоточился прямо на стену Рождественской пирамиды…

Глядя на колышущийся в темноте занавес, я сообразил переодеться потеплее, прежде чем нырять сквозь него. Потом попробовал еще один трюк: представил себе клуб Дедов Морозов, каким его видел во время своего первого визита, и нырнул в занавес. Трюк сработал и даже слишком! Я кубарем прокатился по утоптанному снегу и воткнулся в чью-то мохнатую ногу.

— Хро! Экий ты увалень! — ворчливо хрокнул на меня сверху знакомый голос. Подняв голову, я увидел большой темный глаз под густой опушкой ресниц, которому позавидовала бы любая красавица. — Ну и где тебя правилам приличия учили?

— Извини, Рудольф! — обрадовался я старому знакомому. — В том-то и дело, что нигде!

— Оно и видно! — продолжал ворчать олень, стоя в большой упряжке Санты. — Ты хоть сообразил бы, балда, что неприлично, вот так вот, вваливаться без предупреждения прямо на крыльцо! Здесь же всякого народу целая толпа может собраться, а ты бы эдак, с разгону в них и впилился! Выбери себе место поукромней и вываливайся туда, сколько хочешь, хоть по сто раз на дню. А то, тоже мне, каскадер хренов выискался!

— Привет! Как я рад тебя видеть! — я не стал оправдываться, а просто заявил о своей симпатии оленю.

Он замолчал, немного опешив от таких детских проявлений любви, высказываемых вполне взрослым дяденькой. Потом опять хрокнул и сказал:

— С этого и надо было начинать. Ты, вообще-то ко мне или к Санте? Или еще по каким делам?

— Мне помощь нужна. В принципе, я полный болван в астрале, так что хоть твоя помощь, хоть Санты, хоть Мороза мне пригодится.

— Ну если болван, говоришь — тогда к Санте! Он всем болванам помогает. И потом, сам понимаешь, умных к умным, а тебя к Санте. — наигранно презрительно фыркнул Рудольф. — Мы этого бездельника только что привезли. Так что забирай его, покуда он своего рождественского глёга не накушался в драбадан, а мы здесь подождем. Вам куда-нибудь ехать надо будет?

— Наверно. Мне с ним по душам поговорить надо, а здесь народу обычно многовато. — С этими словами заправского завсегдатая, я зашел на крыльцо и постучал в дверь.

— Чего стучишь?! — раздалось фырканье сзади. — Все равно никто не откроет! Они там, небось, опять орут до посинения, кто лучше да умнее. Обалдуи старые! Заходи, короче, сам!

Ничего не осталось делать, как зайти в дом. Толкнув дверь, я ввалился в жарко натопленное помещение. За столом шла привычная глазу баталия. Морозов сейчас поприбавилось. Штук пять старичков выясняли, какое Рождественское дерево самое правильное.

— А чем пальма вам не дерево?! — громко выдавал свой довод, наверно, какой-нибудь филиппинский Дед Мороз, судя по его узкоглазости, плосколицости и чахленькой бороденке. — Если у людей отродясь других деревьев под рукой не было, что им еще украшать? И потом, пальма довольно красивое дерево — не чета вашей елке! А ты вообще молчи, пока тебя буддисты не прогнали! — пытался заткнуть ему рот мой земляк, «настоящий» Дед Мороз, тряся в возмущении своей грандиозной бородищей. — Тоже мне выискался, законодатель мод! Бороду сначала отрасти! Стыдобища!

Мой спаситель Санта сидел чуть в стороне и не участвовал в споре, поскольку его рот был занят гораздо более важным делом: он припал к внушительной кружке горячего напитка, судя по запаху и горячительного тоже. Оторвавшись, наконец, от этого важного дела, он заметил меня и восторженно заорал:

— Кого я вижу! Женя! Какими судьбами?! — затем подошел и протянул сразу обе руки, загребая меня в охапку. — Заходи, гостем будешь! Тебе чего налить?

Я, обрадованный таким душевным приемом, сразу решил брать быка за рога:

— Здравствуйте всем! — я приветственно махнул дедам Морозам и пожал руку Санты. — У меня серьезная просьба к тебе. Нам нужно по душам поговорить, и я приглашаю тебя в свой якорь.

— Да что ты такой серьезный?! С эдакой миной ни одно дело не получится. Чем серьезнее к делу относишься, тем больше вероятность, что ты его провалишь! — знакомил меня с праздничной философией Санта. — Если так к жизни относиться, легче сразу лечь и помереть! Даже здесь, в астрале! Давай, сначала к столу! Знаешь, вот сколько уже лет, как помер, а все не могу нарадоваться отсутствию похмелья после попойки. Ты уже оценил это преимущество астрала?

— Но это ж ненатуралистично? У вас же здесь все, вроде как по-настоящему!

— Все, да не все! И где же ты в реале говорящих оленей с гномами видел? Но ты прав, похмелье и здесь замучает! Если только не знать маленьких уловок! — Санта хитро улыбнулся и продолжил. — Достаточно, на следующее утро надо прокатиться по другим пирамидам с инспекцией и заодно поправить голову. В открытом-то астрале наша фантазия при нас, и придумать себе прояснение в мозгах нефиг делать!

— Рудольф обещал подождать нас и не уезжать в стойло! — напомнил я Санте, когда пропустил рюмочку, другую за компанию с Морозами. Как ни странно, это возымело решительное действие. Санта уже сам позвал меня:

— Ну что там у тебя?! Давай, пошли! Олени, в самом деле, ждут! — стало даже не понятно, кто у них в упряжке главный, Санта или Рудольф? А может, Санта так животных любит? Так или иначе, но я схватил свой треух в охапку, и мы вывалились на крыльцо.

— Сколько можно пьянствовать? Мы уже перемерзли все! — раздалось радостное ворчание с дороги.

Санта, привычно вскочил на облучок и махнул мне, приглашая залезать в сани:

— Ну, куда едем?!

— Ко мне в якорь! У меня там зеленая лужайка. Оленям должно понравиться! — сообщил я и добавил с опаской. — Там сани не тормознут лишку по земле-то?

— Ничего, пройдут как по снегу! Только ты их не тормозни своими опасениями! — предупредил Санта и гикнул. — Хей-ого!

Сани понеслись по дороге и через некоторое время взмыли вверх, взметнув облако снежной пыли. Когда она рассеялась, я увидел, что мы летим в полной темноте.

— А как я вас к себе приведу? — спохватился я, вспомнив свои хилые эксперименты со Славой.

— Элементарно, хоть ты и не доктор Ватсон! Закрой глаза и вспомни свой якорь! Кстати, спасибо за оказанную честь! Пусть я и Санта Клаус, но далеко не каждый, знаешь ли, хочет меня видеть в гостях!

Я закрыл глаза, представил свой домик на лужайке и услышал опять знакомое: "Хей-ого!" Чувствуя, что сани притормаживают, устремляясь куда-то вниз, я открыл глаза и увидел, как наша упряжка заходит на посадку. Под нами была знакомая лужайка перед домиком с опушкой из елок и пальм.

— Однако! — произнес Санта, увидев дикую смесь деревьев в моем лесу, и рассмеялся. — Это как же тебя так угораздило?! Или у тебя с ботаникой нелады?! А вообще, ценю! Не каждый до такой дури додумается! Сразу видно, нашего полка человек!

— Добро пожаловать в гости! Олешек, наверно, распрячь надо?

— А, сами распрягутся, чай не лохи какие! — махнул рукой Санта и уже оленям добавил. — Смотрите бананов не обожритесь! Знаю я вас, на дармовщинку… а человеку потом якорь восстанавливать придется!

— А может, Рудольфа для беседы пригласим? — спросил я Санту, не зная о правилах оленьего этикета.

— А ты очень хочешь все время его занудное ворчание слушать?

— Ну, он такой мудрый… — протянул я, не решаясь поддакивать Санте при свидетелях, но тут же услышал недовольный ответ:

— Больно нужно слушать ваши "такие важные дела"! Лучше уж по бананы пойти, пока мои «товарищи» их не ободрали! Пейте сами свою водяру! Тьфу, какая гадость! — слышалось уже удаляющееся ворчание. Упряжь с санями остались пустовать посреди лужайки. И когда они только успели выпрячься?

— Тогда прошу на выбор: или к бережку, или в баньку, или в дом к камину!

— Домом с камином меня не удивишь, а вот на солнышке погреться всегда можно. А то у нас все снег да снег. И Санте, знаешь ли, надоесть может! Слушай, а давай рыбки половим! Есть у тебя лодчонка какая-нибудь?

— Должна быть у бани, — неуверенно сказал я, вспоминая, что про лодку я ничего не знаю. Но как же без лодки с такой немаленькой речкой?! А где же лодке еще и быть, как не у банных мостков? Мы прошли к бане и увидели маленькую лодочку человека на три.

— Отлично! — я похвалил сам себя.

Санта, заметив мою радость, немного ехидно усмехнулся:

— Да! Чувствуется рачительный хозяин. Сразу ясно — первый раз лодку видишь! Лодка-то хоть не дырявая?

— Сейчас проверим! — подыграл я ему и получил в награду насмешливый хохот.

Но лодка не потонула, а в бане даже нашлись удочки и весла, которых, кстати, раньше там не было. И уж совсем невероятно: черви в банке и якорь с веревкой. "Эх, хорошо жить, а жить в астрале еще лучше! — Хм, что-то шуточки у меня какие-то левые. Ладно, разберемся!"

Санта, уже в широкополой шляпе, в шортах и с удочками, ждал меня в лодке, придерживаясь за мостки. Я не стал тянуть резину и прыгнул в лодку, оттолкнув ее от берега. Санта выгреб на середину протоки и забросил якорь. Вокруг царила полнейшая идиллия. Течение реки медленно гнало темную воду вдоль бортов лодки. В ней, как в черном зеркале, отражались легкие белые облачка на синем фоне неба. Солнышко повисло где-то на полпути к горизонту, ласково грея бок. Из леса доносились трели разных пичуг. Развернув удочки, мы приступили к рыбалке. У меня промелькнула мысль, что Славка, наверно, уже все жданки съел и вернулся к себе в тело. Но тогда и тем более не было смысла спешить, особенно, видя, как Санта получает от процесса рыбалки явное удовольствие. Однако он не стал тянуть кота за хвост и начал беседу:

— Ну, приступим и к делу. Что за беда у тебя такая приключилась, что понадобилась моя помощь? — Санта следил за поплавком, парящим в небе, отраженном в зеркальной воде. Но вот поплавок ожил, слегка приподнявшись, и нырнул под воду, нарушив гладь водного зеркала расходящимися концентрическими кругами. Санта умело подсек и осторожно вытащил большущего, пляшущего на леске окуня, и похвалил меня, снимая рыбину с крючка. — Молодец! Хорошую рыбу у себя развел! Приятно вытаскивать!

— А можно так сделать: Вы расскажете о себе, а я потом о своих проблемах. Мне так интересно узнать о Вас и Рождественской пирамиде побольше! — я подумал, что раз уж мы уселись здесь надолго, то надо, как можно больше узнать о своих друзьях в астрале.

— А что бы ты конкретно хотел знать? — Санта заинтересованно посмотрел на меня и добавил, заметив мою попытку «выкать». — И давай на «ты». Здесь ни возраст, ни положение не имеют большого значения.

— Ну, например, откуда ты взялся, из ангелов или душ?

— Ох, боюсь, у этой истории борода не меньше, чем у нашего Деда Мороза! — взор Санты затуманился. Я понял, что попал в точку, и надо готовиться к долгой беседе, а он, тем временем, начал рассказ. — Когда-то, лет сто назад, жил в штате Нью-Йорк один мальчишка по имени Ник. Ни богатством, ни прилежностью в школе, ни какими-либо другими данными не отличался. Разве что озорством и шутками прославился на всю округу. И был он, несмотря ни на что, уверен, что где-то существует настоящий Санта Клаус, который раз в год дарит детям игрушки. Только, естественно, что одного Санты на всех не хватает, и до Ника подарки никак не доходили. Да и сам паренек с горечью признавал, что за его поведение, кроме угля в носке, и ожидать нечего. Время шло, и ничего лучше, чем работать клоуном, этому мальчишке не пришло в голову. Да и не способен он был на другую работу. Зато клоунада ему удавалась, как само собой разумеющееся дело. Дожил он так до двадцати с лишним лет, и больше всего в жизни ему нравилось быть Санта Клаусом, да разносить детям подарки. Потому что, нет ничего лучше, чем смотреть в счастливые детские глаза, всерьез верящие в Санту, приносящего им гостинцы. В эту короткую жизнь вместилась и неудачная любовь, разбившаяся о скалы бедности молодого клоуна, и потеря родителей и много других бед. Но никакие горести не могли заставить отказаться молодого парня играть свою роль весельчака и балагура. И вот в один несчастный или прекрасный день — смотря с какой стороны смотреть, этот клоун упал с декорации местного театра и свернул себе шею. Оказавшись посреди сцены он смотрел на то, как люди испуганно суетятся вокруг его безжизненного тела, лежащего под декорацией — а он не чувствовал ни отчаяния, ни грусти…

Я сидел в тихо покачивающейся лодке, зачарованный повествованием, забыв об удочке, и поймал себя на мысли, что Санта действительно великолепный рассказчик. Затем, очнувшись, я с каким-то мистическим ужасом подумал: "А не сошел ли я окончательно с ума? Сижу в придуманной реальности и слушаю рассказы ловящего рыбу Санта Клауса в шортах. Чем не диагноз для психушки?" Я встряхнул головой, избавляясь от этого наваждения, и спросил Санту:

— А как ты проходил в астрал?

— Я умирал по классической христианской схеме, так как был крещен и обучался религии в школе, да и всегда чувствовал присутствие Бога в душе. Меня встречали мама с папой и ангел-спаситель. Потом я прошел школу выживания в астрале и меня ознакомили с пирамидами астрала от инферно до рая. Тогда я и осознал, что могу, наконец, осуществить свою мечту и стать настоящим Санта Клаусом, который дарит настоящие подарки детям! У меня было несколько путей к цели. Можно было сначала пожить в мире Отраженного Реала, чтобы привыкнуть постепенно к новым возможностям, или пойти в вольные Деды Морозы, но это было связано с риском одичать до состояния бесов. Но я сделал свой выбор с самого начала и попросил ангелов свести меня с настоящим Сантой, живущим на северном полюсе, — и чудной рассказчик-рыболов засмеялся. — Я тогда еще не знал, что есть другие Деды Морозы, живущие в разных странах, и называющихся каждый на свой лад. Я стал помогать тогдашнему Санте во всем и заодно «стареть», отращивая бороду. Мой предшественник более пятидесяти лет справлял свою службу. Мне он нравился, хотя на мой вкус, был немного строговат, примерно как Дед Мороз сейчас. Мне повезло: старый Санта решил выходить в высшие круги астрала. Помню, он позвал меня и сказал: "Я исчерпал себя здесь, и хочу поучаствовать в больших делах. Так что принимай бразды правления!". Через день его не стало. Вернее он стал гораздо большим существом, чем мы сейчас.

— А как же ты раздаешь подарки, ведь дети живут в реале, а ты в астрале? Ты ведь не можешь раздавать им гостинцы? — спросил я.

— Так ты, действительно, ничего не знаешь об астрале?! — удивился Санта. — Разве тебе не говорили, что, в принципе, здесь ты можешь все! Но, если построение новых галактик и вселенных, удел тех, кто повыше, то уж заиметь своих детей может каждая пара душ. А там, где дети, там и Санта! Я, если можно так выразиться, обслуживаю детей пирамиды Отраженного Реала — самого большого мира в системе астрала Земли. И поверь — это счастье, дарить детям подарки, да еще свои, а не купленные родителями. Ты не представляешь, как мне жаль, что этого нельзя проделать в реале!

— Тогда тебе вопрос от всех детей на Земле: как за одну ночь ты умудряешься подарить подарки сотням детей?

— Не сотням, а сотням тысяч! А вообще-то очень просто. Ведь у нас своя пирамида, а не абы что! Вот мой предшественник с коллегами оттуда, — он показал пальцем кверху. — С высших уровней, и растягивает для меня время. Понимаешь, — видя, что я начинаю тупить, пояснил Санта. — На втором и третьем уровнях астрала время еще не исчезает, но его можно сжимать и ускорять по своему желанию. Вот для меня и делают этот фокус на Рождество. Растягивают рождественскую ночь до бесконечности. А весь оставшийся год потом у меня, наоборот, как короткий отдых.

— Понятно, — протянул я, хотя непонятного оставалось еще воз и маленькая тележка. — Слушай, а кто такие гномы и олени? Ни за что не поверю, что это души людей!

— Ну почему же, многие дети приходят побыть сюда настоящим гномом или эльфом. К тому же, здесь у них есть возможность немножко поколдовать! Хотя ты прав, эти олени… — он показал на животных с корнями и листьями уничтожавших мои банановые деревья. — …являются ангелами, которых отрядила нам Служба спасения. Они как бы не совсем разумны, вернее у них не выражено самоосознание. Пожалуй, кроме Рудольфа.

— А гном Велхо?

— Это один, очень самостоятельный и очень молодой человек, вернее, душа. Он у нас уже месяц гостит, и пока ему наша зима не надоела.

— Спасибо за рассказ! Но знаешь, настал наверно и мне черед рассказать свою историю.

— Было бы интересно послушать! Что-то говорит мне, что она весьма необычна.

Да уж, необычна! Последствием моего рассказа было то, что Санта чуть с лодки не свалился, пока размахивал от удивления руками.

— Вы хоть понимаете, что существует основной закон игры?! Никто и никак не должен попадать туда или оттуда сюда без согласования со Службой Равновесия!

— Да что за закон, что за туда-сюда, что за служба? — не понял я ни слова.

— Давно вы так тут болтаетесь? — озабоченно подсчитывая что-то в уме, спросил Санта.

— Да я-то три дня, как в астрале, а на изнанке — так дней двадцать, наверное, будет.

— Ну, если вас сразу не остановили, то очевидно, есть какие-то резоны, — задумчиво произнес Санта.

— В том то и дело, что остановили! — и я объяснил Санте, как убрали Ташу, и что Славка не находит себе места, и будет рваться в астрал к Таше в любом случае. Вот это вдруг и сработало. Чувство справедливости у бывшего клоуна было явно гипертрофировано.

— Да какая же это сволочь такое подстроила?! — возмутился Санта. — Что, не могли вам выход из тела закрыть? Это уже наглость несусветная! Ох, чует мое сердце, опять эти ангелы безмозглые влезли! А потом, говоришь, все затихло? Это значит, тот гадючник придавили, откуда надо! Но я этого так не оставлю! — и уже сам предложил. — Когда твоих приятелей вытаскивать будем?

— Если завтра, в десять утра сможешь, то мы будем ждать тебя в моем дворе.

— Так, у вас время наверно московское?

— Да.

— Тогда выходите во двор, и ты меня зови. Отсюда я может сразу вас и не найду по зову, а вот с изнанки враз запеленгую на своих оленях! Только учти, я не ангел-спаситель — перевезу на свой страх и риск. Ну а здесь уже все в ваших руках! И слушай, сообщить о вас в Службу Равновесия или сами управитесь? Я вашего права выбора нарушать не стану.

— Да нет, не надо. Я думаю, мы тут осмотримся сначала. С родственниками встретимся, а потом придумаем, как дальше быть.

— Смотрите, дело ваше! Только, как бы кто-нибудь опять за вас не решил, как вам быть! Хотя теперь, после случая с Ташей, это потруднее будет. Да, хотел бы я взглянуть, что это у вас за такая смелая красавица в компании? Потом познакомишь! Зря, что ли стараюсь?!

Нам стало больше не до рыбалки. Санта прямо с лодки позвал оленей:

— Хей-хей! Дорогие мои бездельнички! Рудольф! Ехать надо! — пока я подымал якорь, упряжка оленей подошла к борту лодки "аки посуху", нагло нарушая законы природы, видимо, не очень обязательные здесь к исполнению. — Тогда, бывай! Спасибо за беседу. Очень неплохо у тебя отдохнул. Завтра встретимся! — Санта хлопнул меня по плечу, вскочил в сани и стартовал наискось вверх, обдав меня фонтаном брызг.

"Ну что ж. Я могу поздравить себя и ребят с очень плодотворным походом в астрал. Интересно, сколько раз мне еще придется мотаться между своим якорем и Морозовой пирамидой, пока все дела не утрясу? В следующий раз, надо хотя бы родственников привлечь!" — я посмотрел в ведро, наполовину заполненное рыбой, и уныло вытряхнул ее за борт: "Жалко — приготовить не успею, а в реал с собой не возьмешь! Ладно, поехал и я домой!" — недолго думая, прямо из лодки я представил себя на кровати в своем теле…

***

Несмотря на Федькины стоны по поводу его драгоценной работы, на завтра, в десять часов утра мы стояли на изнанке двора моей многоэтажки и ждали наше такси в астрал. Я мысленно сконцентрировался на Санте с оленями и стал его звать. В моей голове послышался уже привычный звон бубенчиков и возглас "Уже иду!". Открыв глаза, я увидел, как Санта заворачивает красивый вираж к нам на двор и приземляется прямо перед нами весь в переливах оленьих колокольчиков. Никак не может без эффектных сцен! Я с торжеством обернулся к своим приятелям. На их лица нужно было смотреть! Славкина физиономия вытянулась и сконцентрировалась на сложенных трубочкой губах и вытаращенных глазах, видимо в попытке вымолвить что-то "Ух-ты!" и "Ну и ну!". Федька же банально распахнул рот так, что ему можно было лечить коренные зубы. Все-таки, несерьезно они отнеслись к моим наставлениям, вот пусть теперь и удивляются!

— Что, будете еще сомневаться на счет здоровья моей головы?! — довольно спросил я.

— Кхм! — прокашлялся Федька. — Я уже и на счет своей головы сомневаюсь!

— Доброе утро молодые люди! Сегодня я, кажется, произвел наибольшее впечатление за всю свою карьеру! — поприветствовал нас Санта.

— Привет Санта! Спасибо, что заехал! А ты ведь первый раз перед живыми людьми из реала выступаешь! Ну не считая меня, — сказал я Санте и, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, представил их друг другу. — Это Слава с Федей, а это Санта Клаус!

Но, кажется, Санта только начал наслаждаться произведенным эффектом. Ребята, промычав что-то нечленораздельное, стали ощупывать сани и оленей. Тут уже Рудольф подлил своим ворчанием масла в огонь:

— Сколько эти олухи лапать нас будут? Что мы, какие-то самки их вида? Тьфу! До чего нравы упали!

— А это Рудольф, наш главный ворчун! — прокомментировал Санта оленью тираду и спросил, приглашая нас в сани. — Ну что, поехали?!

Я затолкал Федьку со Славкой на заднее сиденье, а сам уселся вперед на маленькую скамеечку, спиной к Санте. Повернувшись в пол-оборота, я оказался где-то у него под мышкой и спросил:

— А что это ты все время на облучке сидишь? Ведь неудобно!

— Это я, когда везти кого-нибудь надо, а так, и из саней править можно! Но отсюда интересней, все вокруг виднее!

— Слушай, тогда давай, сначала покажи этим пентюхам ваш занавес, чтобы они четко смогли в астрал выходить, а потом сбрось нас у меня в якоре. А там я с ними и сам разберусь!

— Договорились! — согласился Санта и предупредил. — Ребята, чтобы по пути не вывалиться в реал, смотрите и концентрируйтесь только на мою спину и оленей! Не смотрите по сторонам!

Санта издал свой коронный вопль, и мы взмыли вверх. Я не следовал советам Санты, так как считал себя уже почти что астральным профи, и поэтому разглядел, как меняется пейзаж. К тому же на этот раз не было привычной снежной пыли вокруг. Правда, изменения произошли почти мгновенно. Картина вдруг смазалась полосами света, как при большом ускорении и исчезла в полной темноте.

— Ну вот, вы и в астрале! — с облегчением вздохнул я, увидев, что все седоки по-прежнему присутствуют в санях. — Скоро появится Рождественский занавес! Всмотритесь в него хорошенько!

Сани летели через черноту астрала, и вот впереди замерцала лента северного сияния. Олени поднесли нас к самой стене и остановились боком. Ребята заворожено смотрели на живую светящуюся ленту.

— А-а можно в пирамиду к вам попасть? — осторожно полюбопытствовал Славка.

— Отчего же нет! — ответил Санта. — Даже нужно, чтобы занавеска у вас ассоциировалась с правильным местом.

— Ну только, если прокатить их по улице и сразу обратно. Мне с ними еще курс обучения проходить, а тут они с Морозами устроят соревнования по наливанию и заливанию. Их потом из-за стола не вытащишь!

— А что! Хорошая мысль! — обрадовался Санта.

— Нет! Только не это! — взвыл я. — Лишь прокати по дороге и обратно в астрал! Я за них пока что в ответе. Вот объясню им все наглядно, и пусть потом хоть вусмерть напиваются, где хотят и с кем хотят!

Слава богу (или бог Славе?), ребята все-таки поимели астральную совесть и не стали настаивать на всеобщей Рождественской попойке. Однако последнее слово все же осталось за Сантой:

— Ладно, договорились! Сейчас только проедемся по улице. А на будущее, как только, так сразу к нам в гости! Долг, он, знаете ли, платежом красен! Да, и переоденьтесь-ка потеплее! — развернув упряжку, Санта с гиканьями погнал ее прямо на стену северного сияния. Ребята испуганно вцепились в поручни саней. Упряжка слету врезалась в сверкающий занавес, который взорвался вокруг нас всеми цветами радуги и, через мгновение мы мчались по знакомой улице, радостно звеня бубенцами на все лады. Все тот же заснеженный пейзаж с веселыми человечками разных видов пробегал мимо упряжки. Вот справа промелькнула большая изба клуба Дедов Морозов. Я ткнул в нее пальцем, чтобы ребята запомнили, куда в следующий раз приходить. Мы пролетели по дорожке еще сотни три метров и, вздымая тучи снежинок, вылетели в астрал.

— Ну как, понравилось?! — спросил Санта ребят.

— Не то слово! — Федька в восхищении размахивал руками. — Это же мы, как в сказке побывали!

— А сейчас к тебе, в якорь? — весело крикнул Санта мне.

— Давай!

Санта послушно разогнал оленей. И вот над нами развернулось летнее небо, а внизу показалась моя поляна. Через пару секунд сани стояли на лужайке, а олени уже явно намыливались к моим заново отросшим бананам… ну, то есть, банановым деревьям на опушке.

— Нет уж! — прикрикнул на них Санта. — Хорошего помаленьку! Давайте ребята, выгружайтесь, пока эти оглоеды все бананы опять не пожрали!

Мы послушно выскочили из саней, кто в чем был. Я-то давно уже обратно переоделся, а Славка с Федькой, видимо, совсем одуревшие от всех этих превращений, стояли в унтах и пуховиках.

— А может, погостишь! — предложил я Санте, вспомнив, как понравилась ему рыбалка.

— Нет! Ты знаешь, я хоть и люблю детей, но этими ясельными курсами со своими великовозрастными зателепками занимайся сам!

— Спасибо Санта! — только и успел крикнуть я, и услышал с удаляющейся упряжки:

— Будьте осторожны! И жду вас в гости — за вами должок!

Мы стояли посреди поляны между домом и речкой. Вокруг было бесконечное лето, подчиняющееся только капризам хозяина. В вышине звенел голос жаворонка. Все вокруг призывало расслабиться, как бы говоря: "Ты дома!". Я критически осмотрел ребят:

— А не пора ли вам сменить одежку? Так ведь и упариться можно!

Ребята как-то замедленно реагировали на мои слова. Видимо действительность астрала подействовала на них отупляюще. Наконец до них дошло «переодеться» во что полегче, и начались наши самодеятельные курсы молодых астральных путешественников.

Сказать, что я с ними упарился, это значит не сказать ничего. Сначала мы, естественно, расслабились, позагорав на солнышке, пока я беседами оживлял в их памяти необходимые истины. Но вот, когда мы перешли к практике, мне пришлось приложить немало душевных усилий на подавление их буйной фантазии и восстановление своего якоря. Хорошо, что здесь сохранялся мой приоритет в создании искусственной реальности. Иначе быть бы нам пожранными исчадиями больной фантазии моих друзей. Все началось еще при вступительной беседе. Когда я почувствовал противный писк и укус комара.

— Кто успел подумать? — грозно спросил я у ребят, одновременно убирая комаров своим "вечным репеллентом".

— Так, как же это, лето и без комаров? — засмущался Федька, пойманный с поличным.

— Лучше бы просто воздух портили, чем эту гадость придумывать! — рявкнул я.

"Ой! Лучше бы я им этого не говорил!" — зажав нос, в панике подумал я и мысленно приказал якорю: "Слушаться только меня! Дефолт!" Якорь послушался: вокруг меня наступила первоначальная идиллия, правда, без мальчиков.

"Вот Ёжкин кот! (Хм? Это ж получается, что если меня Котом кличут, то я и есть кот Бабы Яги — Ёжкин кот? Ой-ой, надо поосторожнее мыслями-то разбрасываться!) А что же с ребятами делать?" — дефолт зачистил все в первоначальный вид, одновременно вычеркнув из якоря и ребят. Они, скорее всего, где-то в астрале болтаются. Надо быстро их найти пока не напридумывали себе всякой гадости! Я в срочном порядке представил их лица и стал вызывать к себе. Контакт пошел, но чувствовались их сильные удивление и растерянность. Ладно, хоть не страх! Однако, прийти на мой зов ребята не догадывались. Тогда я сначала представил Славку и «прыгнул» к нему…

"Уф-ф! Хоть это удалось!" — подумал я, разглядывая как Славка беспомощно кувыркается посреди пустого пространства.

— Стабилизируйся относительно меня, а не болтайся, как сопля в полете! А то на тебя смотреть невозможно! В глазах рябит! — приказал я приятелю. — Теперь сконцентрируйся мысленно на Федьке, вызывай его и потом прыгай к нему!

Я подплыл вплотную к Славке, схватил его за руку и стал думать в унисон с ним. "Ура! Получилось!" — теперь Федька болтался вместе с нами все в той же темноте астрала.

— Раз уж вы оказались здесь, первое, это научитесь ставить защиту! Представьте, что никого не хотите видеть и никого не пускаете к себе!

Федька вдруг исчез из поля зрения, как будто его и не было.

— Стой! — заорал я Славке. — После того, как укроешься, опять захоти увидеть меня и позови! Хватит нам и Федьки — теперь его возвращения ждать неизвестно сколько!

Славка послушно исчез из поля зрения и появился опять. Отлично, один научился! Но тут начались новые проблемы. Под Славкиными ногами начала разрастаться зеленая лужа, или нет, похоже, лужайка.

— А ну прекратить! Ты мне еще барашков на этой травке напридумывай! Козлина! — уже вовсю ругался я на Славку. — Успеешь еще свой якорь построить. И не вздумай мне только чего-нибудь испугаться! Я не могу закрыть нас, пока Федька не объявиться!

Не надо было мне этого ему говорить! Лужайка перестала расти, оставшись куцым зеленым лоскутом, но откуда-то сбоку уже летела, кувыркаясь и блея овца, а за ней и старый козел с чахлой бородкой. А потом началось! Конечно же, у Славки не хватило фантазии ни на что другое, как испугаться мной же рассказанной страшилки.

Бабка Яга пожаловала собственной персоной, «материализовавшись» прямо на краю Славкиной полянки, где кроме нее уже паслись овца с козлом. Я смотрел на весь этот зоопарк и не знал смеяться мне или плакать. Но Яга не была бы Ягой, если бы не стала брать ситуацию под свой контроль.

— А шо ж ты, милок, про бабушку Ягу вспомнил? — обратилась она почти ласково к Славке.

Я, последовал наставлениям Таши и в свою очередь попытался взять ситуацию в руки, представляя, что старушку прошиб сильный насморк:

— Ой, бабушка, смотри! У тебя нос расклеился! — и я увидел, как у бабки потек нос, и не просто соплями, а весь, как будто пластилин на жаре. Яга явно не ожидала такого подвоха. Прилетела на Славкин страх, а тут, понимаешь ли, над ней самой насмехаются.

— Ах так! — завелась бабка с полтычка. — Сейчас ты у меня на угольках попляшешь! — и под моими ногами оказались все те же угли.

Но видимо, потекший нос сильно развеселил и Славку, так что я почувствовал его поддержку.

— Ой, бабушка, что-то ты примитивно мыслишь! Все угли, да угли! Давай-ка лучше вместе спляшем! — и под моими ногами угли тут же стали превращаться в лед, а под ней — лужайка покрылась горящими углями. Славка уже вовсю хохотал. Бабка рассержено плюнула на шипящие угли и испарилась. Сзади раздалось Федькино ржание. Кажется, он застал финальную сцену нашего побоища со злыми силами. Я обернулся и сказал:

— Теперь я ставлю стену вокруг нас! — и представил себе полупрозрачную сферу, защищающую нас троих от астрала. — открыв глаза, я удовлетворенно заметил, что добился нужного результата. "Теперь можно и расслабиться, пока опять кто-нибудь воздух не испортит! Ах, здесь же нет воздуха! То есть нечего и портить!"

— А что это стадо здесь делает? — спросил Федька, разглядывая овцу с козлом.

— Ты имеешь в виду его? — я указал пальцем на Славку.

— Ну и его в том числе.

— Вообще-то, это результат нашей ругани в астрале! Ты не забыл, что за чрезмерное воображение здесь надо платить!

— Такими вот баранами? Да-а! Негусто у вас с воображением, несчастные вы мои! — пожалел Федька то ли нас, то ли баранов.

— Стоп! — я уже в панике заорал на Федьку, предчувствуя полет его разнузданной мысли. — Хватит мне и Славкиных художеств! Марш ко мне в якорь! Я его заблокировал от вашего разлагающего влияния! Так что можете теперь там фантазировать сколько угодно!

Я, не дав им опомниться и чего-нибудь эдакого намалевать, снял защиту и прыгнул в якорь, позвав оттуда ребят. С удовлетворением, я отметил, что они быстро осваиваются, и мне уже скоро нечего будет опасаться. Дальше, я учил их создавать якорь на примере своего, но когда речь зашла о том, что отсюда можно пройти в Ташин якорь, я понял, что у нас ничего больше не получится, пока Славка не окажется там.

Хотя я и предполагал, что смогу перепрыгнуть в Ташино бунгало прямо отсюда, но не знал, сработает ли это с ребятами. Так что пришлось мне вести их по дорожке в лес, угостив по пути бананами, успевшими за один день, не только отрасти, но и созреть после нашествия Сантовых оленей. Развилка была на месте, так что, свернув направо, мы быстренько вышли к бескрайнему морю. Ребята с интересом рассматривали дорожку, убегающую прямо под воду.

— И как мы туда пойдем? — критически настроено спросил Федька.

— Очень просто! Здесь у меня бескрайнее море, а у Таши там океан, который еще «бескрайнее». Но вам достаточно проплыть под водой над дорожкой около двадцати метров и, когда увидите, что она начинает снова выходить на мель, всплывайте. Мы уже будем у Таши в гостях! Да, и забудьте, пожалуйста, дышать под водой! Но это-то вы на изнанке уже освоили. А то здесь, все-таки не изнанка, если начнете захлебываться, можете и утопить себя! Не забывайте, что лозунг великого Остапа "Спасение утопающих, дело рук самих утопающих!" имеет здесь прямую силу. Начнете тонуть — я вам не помощник!

— Хватит лекции о вреде курения перед расстрелом читать! Поплыли! — нетерпеливо подгонял меня Славка.

Плавание прошло успешно. Никто между якорями, где были ослаблены моя и Ташина проекции, не успел придумать акул или гигантских осьминогов, как это умудрился проделать я. Ну а в Ташином якоре осталась ее установка на псевдореальность. Так что я больше не боялся выходок со стороны ребят. Да и они становились все дисциплинированней. Вот уж не думал, что в астрале понадобится какая-то самодисциплина!

Тем временем, Славка застыл и стоял по пояс в кристально чистой, изумрудной воде перед коралловым пляжем, уставившись на всю эту тропическую красоту.

— Считай это себе подарком от Таши! И извини, что пришлось побывать здесь до тебя. Таша очень расстраивалась, что не могла привести тебя первым сюда, — начал почему-то оправдываться я.

— Я здесь останусь ее ждать! — восторженно прошептал он.

— А про свое несчастное тело ты забыл?

Он только махнул рукой и сказал:

— Мне не надо никакого своего якоря! Все равно, лучше не придумаешь! И потом, здесь все напоминает мне о ней! Здорово! Как будто она ненадолго ушла, и скоро вернется!

— Так оно, в общем-то, и есть! — почти не кривил душой я, поддерживая его заблуждение в этом вопросе. А у самого в памяти всплыла Ташина грустная улыбка, и я подумал про себя: "Будет ли все так безоблачно, как кажется? Что-то я в этом сомневаюсь!"

Дальше мы осваивали Ташин якорь. Тут же, немного в стороне, на пляже, оказался навес, под которым мы обнаружили несколько шезлонгов и полотенца. Песок с пляжа уходил на глубину моря ровным склоном. Дом же стоял почти на середине залива, но немного смещен вправо к закатному мысу, располагаясь на подводной скально-коралловой гряде, почти отвесно уходящей на глубину океана. Таша успела кое-что прибавить в пейзаж: на воде, покачивалась красивая белая яхта, привязанная прямо к террасе дома.

Идя вдоль берега, я заметил тропинку, ведущую прямо в тропические заросли.

— Ребята, пойдем, по тропинке прогуляемся! — предложил я. Через метров сто живописнейших джунглей мы вышли к ручью. Спустя еще три десятка метров вверх по течению обнаружился восхитительный водопад. Ручей падал с высоты в два человеческих роста, с черной скалы, прямо в небольшое озерко кристально чистой воды, в которой шныряли маленькие рыбки. Я не преминул возможностью смыть морскую соль, и залез в чуть прохладную воду. Было здорово, стоя по пояс в воде, принимать природный душ.

Потом мы вернулись к дому, и я дал ребятам налюбоваться кораллами под стеклянным полом. Затем я продолжил инструктаж Федьки по созданию своего якоря. Славка в этом уже явно не нуждался. Я посоветовал Федьке продумать, каким бы он хотел видеть идеальное место для уединенного отдыха, потом выйти в свободный астрал, и материализовать его, а уже оттуда, позвать меня.

Я надеялся, что он сможет справиться в там один, но все равно переживал, и как оказалось — не напрасно. Когда вышли отведенные ему пятнадцать минут, я уже не находил себе места. Не выдержав, я начал вызывать его, но он почему-то не отзывался. Тогда я приказал Славе сидеть крепче на заднице, а сам выпрыгнул в астрал и, представив Федькину харю, перепрыгнул к нему, не дожидаясь ответного сигнала.

Я не промахнулся, но от представившегося мне зрелища, не знал то ли смеяться, то ли плакать. Федька завис с самой страдальческой миной прямо среди черноты астрала. Его руки были растянуты двумя непонятного вида лохматыми созданиями. Третья тварь, с деловым видом, что-то делала с Федькиной головой.

— Жека, спасай! — чуть не плача взмолился приятель. — Они не пускают!

Приблизившись ко всей группе, я разглядел, что зависший сверху чертенок тонким пинцетом втыкает Федьке в голову недостающие волосы. Естественно, без наркоза. Вспомнив акулу, которая отхавала мне руку, я не стал насмехаться над другом и мысленно оградил его от чертей. Те исчезли, словно их и не было.

— Только и делов-то? Я же учил! — воскликнул я, как нельзя довольный своим успехом. Признаться, никакой уверенности в изгнании этой нечистой силы у меня не было. Но не показывать же свои сомнения другу!

Федька, тем временем, облегченно начесывал свою лысину и признавался мне в братской любви:

— Понимаешь, я почему-то, когда в астрал вывалился, подумал, что лысею и здорово бы волосы вживить. И как полный лох, тут же испугался, что меня черти подслушают. Вот, и секунды не прошло…

— Ладно, давай делом заниматься, раз уж мы здесь, — скомандовал я. — Сейчас слушай внимательно. Я прыгаю обратно к Славке, а ты, как только я исчезну, думай о своем якоре с закрытыми глазами. Ты уже представляешь его себе?

— Да, в общих чертах.

— Тогда я пошел!..

Спустя минут пять, я почувствовал, что он зовет меня, и прыгнул к нему, позвав за собой Славку. Стоя на асфальтированной площадке перед двухэтажной виллой, мы со Славкой разевали рты и пучили глаза, как два, только что выловленных карпа. Никогда бы не подумал, что у Федьки такие могучие запросы! Склон ухоженного парка уходил к берегу озера, у которого виднелось здание, то ли бани, то ли павильона. В озеро выдавался длинный причал, у которого покачивалось какое-то довольно большое и видимо быстроходное чудо-юдо водно-моторного спорта. Обернувшись, я увидел на парковке шикарный авто навроде Бэнтли или Ягуара — этого я не мог определить. Никогда почему-то не интересовался тем, что не было для меня достижимо. На плоской крыше дома виднелись кресла и кадки с какими-то кустами, а над всем этим возвышался купол маленькой обсерватории.

Можно было не заходить в дом, чтобы представить себе столы для игры в бильярд, карты и рулетку, сауны с бассейнами и прочие дворцовые апартаменты. У меня в голове роилось куча вредных вопросов типа: "А куда ты на этом рыдване гонять надумал?" или "А звезды для обсерватории ты уже тоже сочинил?", но оставил их при себе, вспомнив, как щепетильно все относились к неприкосновенности личных якорей, и каким, чуть ли не интимным делом, было запускать к себе в якорь гостей. А вот Славка, паразит эдакий, уже начал язвить:

— А чего это дам в купальниках не видно?

Я толкнул его локтем вбок, и надеюсь достаточно больно, рассыпавшись в почти что искренних похвалах:

— Ну, братец Карабас! До такого у меня фантазии никак не хватило бы! И откуда ты все подробности об этих авто и мото знаешь?! Просто класс!

Напрягшийся было Федька, засветился, как стоваттная лампочка:

— Уметь надо! Здесь знаешь, сколько тут всяких прибамбасов напихано! Месяц можешь ходить, как по музею!

Я же шепнул Славке в ухо:

— Искренне восторгайся, а то придушу, как цыпленка!

— Чего это вы там перешептываетесь, как влюбленные барышни? — заподозрил опять подвох Федька.

— Да это я ему пожелал, чтобы он голых баб лучше к себе в якорь пригласил — будет потом Таше на что полюбоваться!

Федька со Славкой ошарашено на меня уставились, а я выждал паузу и сказал:

— Что, не понравилось про голых баб? Это вам вперед наука: не лезть с комментариями по поводу чужих фантазий в их якорях! Мне все уши уже здесь прожужжали, что это сугубо личное дело. Так что, принимаем и радуемся чужой реальности без ехидных советов! Это закон астрального этикета!

"Да, что-то самому противно стало от этой пафосности!" — но ничего поделать уже было нельзя, и я доиграл роль, задрав нос и отправившись «наслаждаться» прелестями парка.

В целом, этот астральный день удался на славу. Ребята более-менее освоились, и после осмотра Федькиной резиденции мы соединили свои якоря новой дорожкой. Я только потребовал, чтобы он шел ко мне по лесной тропинке, а не гнал асфальт перед собой, как астральный асфальтоукладчик. Так что на развилке моих дорожек появился перекресточек, по которому, налево пойдешь — Федьку найдешь, направо пойдешь — к Таше в гости пройдешь, а прямо пойдешь — хрен знает, куда попадешь, да и башку еще свернешь запросто! Ну чем не сказочка! Под конец, я повышвыривал парней прямо в их реальные тела, во-первых, чтобы они отработали метод срочной эвакуации, а во-вторых, чтоб потом не бегать за ними по всему астралу с поганой метлой. "Ох, опять я про метлу!.."

 

ГЛАВА 13. УЧЕНЫЙ АНГЕЛ

Следующая неделя прошла под флагом знакомства с астралом. Реальная действительность явно меркла перед астральной. Мы фантазировали и отдыхали в своих якорях на полную катушку, ходили друг другу в гости и закатили грандиозную пьянку у Морозов, окончившуюся всеобщей потасовкой и тасканием за бороды. Справедливость при этом так и не восторжествовала, так как к началу Морозова побоища все уже забыли, какую точку они отстаивают.

Я лично заинтересовался другими возможными путями познания астрала и попытался связаться с моей бабушкой, в квартире которой я собственно и жил сейчас. Я подумывал сделать это с самого начала, как попал в астрал, да дела все время поворачивались так, что я или был не один, или мысли мои были загружены всякими проблемами, которые я только успевал расхлебывать. Бабушку я помнил неплохо, хотя и прошло уже больше десяти лет с ее смерти.

Наконец я остался один в своем якоре, не обремененный сиюминутными проблемами, и сосредоточился на воспоминаниях о когда-то близком мне человеке. Через некоторое время, меня мысленно окликнул знакомый, но странно помолодевший голос. "Это кто? Ты, Женечка? Ой, как здорово! Я сейчас иду!" и через некоторое время появилась бабушка. Она выглядела такой, какой я ее запомнил с детства.

— Ой, Женечка! Как я рада тебя видеть! — бабушка подошла ко мне и мы обнялись. Потом она засмущалась и сказала. — Прости, что я не пришла на встречу к тебе. Я почему-то не слышала, как ты поднимался в астрал.

Я вглядывался в родные черты. Морщинки в углах глаз, слегка ссутуленная осанка, седые прямые волосы и по-прежнему добрые, светло-синие глаза. Потом вспомнил ее помолодевший голос, который услышал сначала, и спросил:

— Слушай бабушка Маша, а ты же можешь выглядеть моложе? Зачем тебе оставаться в таком виде?

— А ты уже опытный мальчик! — засмеялась она. — Конечно, сейчас я выгляжу твоей ровесницей! Иначе ты бы не узнал меня тогда сразу! Давай сделаем так. Пока мы с тобой беседуем, я потихоньку начну забывать, что нужно выглядеть старой, и постепенно помолодею! Ведь мне тоже нелегко прикидываться!

— Слушай бабушка, а как мне тогда тебя звать, если ты помолодеешь?

— А так и зови по имени, хоть Марией, хоть Машей! Как тебе удобней будет!

— Хорошо. Да, ты не расстраивайся, что не услышала, как я умер, так как я и не умер вообще!

— Как это так? — явно была ошарашена моя бабушка, причем настолько, что стала стремительно молодеть. Я не удержался и хихикнул. Она, спохватившись, стабилизировалась на полпути к молодости, выглядя сейчас где-то на 55 — 60 лет.

— Здорово, если ты продержишься так пяток минут, я попривыкну, и можешь потом еще помолодеть.

— Погоди, Женя! Я ничего не понимаю! — озабоченно вернулась к обсуждаемой теме бабушка. — Объясни, как ты оказался здесь? Кстати, это что, твой якорь? Как здесь уютно!

— Да, слушай, давай где-нибудь присядем! Ты где бы предпочла, в доме или у речки?

— Давай тут, у воды. Здесь так красиво! — и продолжила, когда мы сели на кресла. — Как я рада видеть тебя! Сейчас ты мне все расскажешь, о себе, и о папе с мамой, и о тете Вале. Да…

Пока она призадумалась о чем-то своем, глядя на облака, плывущие в отражении воды, ловко проскальзывая между круглыми островками листьев кувшинок, я быстренько «сервировал» стол по примеру Таши. Уж больно мне тогда понравилась эта идея чайной церемонии по-русски. Кажется, на мою бабушку, которую все труднее было назвать бабушкой, это тоже произвело впечатление:

— Как мило! Я и не знала, что у тебя такой хороший вкус во всем, даже в чаепитии!

— Ну, это мне подсказала одна очень милая девушка. Так что не могу засчитать это на свой счет.

— Ой. Да ты еще и скромный мальчик! — хихикнула она, но тут же продолжила серьезным тоном. — Слушай, а ты не хочешь, чтобы в беседе принял участие дедушка? Ему это будет тоже интересно, а тебе может быть и польза какая выйдет? Он ведь у нас шибко умный! Здесь все с ангелами якшается — тоже науку развивает.

Пошутила она или нет, но я знал, что мой дедушка был незаурядным человеком. Занимался он историей и, видимо, имел обо всем свое мнение, так как, по дошедшим до меня слухам, не сделал большого карьерного роста, не захотев подгонять исторические факты под тогдашние требования коммунистической пропаганды. Но вот насчет ангельской науки она меня ошарашила.

— Ты это серьезно?

— Насчет чего?

— Да что он, наукой с ангелами занимается?

— Да. А что тут такого? — как само собой разумеющееся ответила Маша. Между делом, она уже стала выглядеть где-то на сорок пять, так что обращение «бабушка» пришлось отставить окончательно.

— Давай зови дедушку! — меня страшно заинтриговала возможность поговорить с человеком, изучающим что-то с ангелами. Да и самого дедушку повидать было интересно. — И пусть сразу приходит в том виде, какой сейчас ему удобнее. Да и тебе, Маш, пора принимать свой обычный вид! Поверь, я не только переживу, но буду даже рад!

Она незамедлительно послушалась совета, и передо мной уже сидела очень даже симпатичная молодая женщина в легком летнем сарафане, с красивой пышной прической каштановых волос и яркими синими глазами. От бабушки остался добрый взгляд, да знакомые общие черты лица: чуть вздернутый нос и выразительные губы. Через несколько секунд переговоров, на поляне появился, внимательно меня рассматривающий, молодой человек. Подойдя ко мне, он представился:

— Ну, здравствуй, внук! Называй меня Петром.

Я очень смутно, только что по фотографиям, узнавал в нем своего дедушку.

— Очень приятно заново познакомиться! А я, по-прежнему, Женя! — и мы рассмеялись непонятно чему, как это часто бывает в разговорах малознакомых людей.

— Давай, рассказывай свою историю! — попросил Петр.

— Нет уж, сначала вы хоть капельку расскажите, где вы и как вы, а то страшно любопытно! Я, по сути, ничего здесь еще не знаю.

— Ладно, но потом ты все про себя нам расскажешь! Меня твой случай сильно заинтриговал, — согласился на мои условия Петр. — Мы с Машенькой, что здесь называется, делаем вторую попытку! Живем, как и многие поначалу, в пирамиде Отраженного реала. Ты не знаком с этим миром?

— Нет, я здесь только в пирамиде Рождества побывал.

— Экий у тебя странный выбор! — удивился Петр, но продолжил. — Тогда в двух словах расскажу. Этот мир создан очень давно. Это, наверно, самый большой мир, почти в точности повторяющий реал Земли. То есть люди вынуждены жить в нем по тем же физическим законам, что и на Земле. Правда, не совсем. Тяжелые производства «автоматизированы», как и примитивный труд. В этом мире человеку дается шанс реализовать себя в том, что он, по его мнению, упустил на Земле. Это очень полезно для первоначальной адаптации душ в астрале.

— Да, я слышал от Санты, что здесь можно даже заводить детей, но вот, что такое эти дети здесь?

— Как что? Дети. Такие же, как и на Земле, в реале. Только счастливее. В принципе, это первое астральное поколение людей наверно самое яркое, так как в нем еще сильна самобытность, принесенная с реала родителями, и, в то же время, их развитие не сдерживают рамки жесткой действительности Земли. А у настоящих ангелов, из Служб, явные проблемы с самовыражением личности. Они все-таки лишь орудия более высоких астральных сущностей.

— А как же вся биология? По каким законам развивается ребенок в вашем мире?

— Как я сказал, внутри мира Отраженной реальности все смоделировано с абсолютной точностью. Даже роды и развитие ребенка. Ну, может, смягчены некоторые болевые переживания, но, например, даже небольшие болезни и влияние гормонов смоделированы точно. Мир не может быть сахарным. Иначе он быстро опротивеет на вкус!

— А мне ваш мир можно посетить будет? — я не на шутку заинтересовался этой пирамидой.

— Без проблем, просто пройдешь идентификацию, и у тебя будет право на первые десять лет.

— А вот в этом я сильно сомневаюсь! — вспомнил я о своем темном происхождении и нелегальном статусе, и стал рассказывать им свою историю.

Оказывается, и в астрале людей можно удивить! Сначала они даже не хотели верить, но когда я позвал Славу с Ташиного якоря, где он по обыкновению медитировал, и попросил засвидетельствовать свой рассказ, до них стало по настоящему доходить. Петр сильно озаботился:

— Ребята, я прошу вас, никому об этом не рассказывать.

— Меня уже Санта предупреждал.

— Вот видишь! А ты еще и нам разболтал! Но, с другой стороны, ты правильно сделал. У меня есть одна идея. Я, как ты знаешь, занимался историческими исследованиями на Земле. Так вот я и здесь занимаюсь исследованиями в той же области.

— А, знаю! Мы с Федькой как-то встретили у Стоун Хеджа таких астральных историков. Так они нам популярно объяснили, что история по большей части домыслы, не соответствующие фактам.

— Хм, верно. Но я не об этом. Сейчас я занимаюсь анализом некоторых коррекций, внесенных в развитие человеческой цивилизации, и их последствиями. Так вот, дело даже не в этом, а в том, что у меня есть очень интересный коллега — ангел, который занимается теми же исследованиями, но со стороны Службы коррекции. Им же тоже нужно знать, чем аукается их вмешательство в жизнь на Земле. Ну да не это главное. Этот ангел попал под наше разлагающее влияние, и представляет собой еще того оболтуса. Но в этом есть и хорошая сторона — он очень любит всякие нововведения и опыты. В общем, рисковый парень. А вам ребята, в любом случае надо легализоваться! Сколько вы еще по якорям прятаться сможете? Так вот, я предлагаю вам познакомиться с этим ангелом, и попробовать получить на вашу деятельность разрешение. Здесь вообще-то дело не совсем в разрешении. Так как, по основному принципу, вы обладаете свободой выбора, и никто не может вас впрямую заставлять что-то делать или не делать. Ваша беда в другом: астрал, в отличие от Земли, бесконечен, и здесь столько миров и интересов переплелось, что вы с вашей технологией и без защиты запросто угодите куда-нибудь, как кур в ощип! Ну что, согласны на встречу с ангелом?

Мы со Славкой переглянулись. Да, было над чем подумать. С одной стороны, страшновато соваться к ангелам. Вдруг они нашу лавочку как-нибудь прикроют? Ладно мы, а вот Слава с Ташей как тогда встретятся? С другой стороны, Ташин пример показывал, что нас могут элементарно прихлопнуть, как муху. И уже один раз прихлопнули, между прочим! А если они сами, потом, прикрыли эту практику наказания, то есть надежда, что и дальше нас пожалеют. После некоторой паузы я посмотрел снова на Славку и спросил:

— Ты-то как думаешь? Я «за». У меня такое впечатление, что они давно о нас знают, но чего-то ждут. Ведь, захоти они, кто им помешал бы нас всех поубирать? А ведь, после того случая с Ташей, никто больше нам не мешал! И Таша тут ни при \чем! Она же ничего не предпринимала, да и что она могла предпринять?

Славка долго разглядывал проплывающие вдоль берега травинки и листочки и, наконец, созрел:

— Пожалуй, есть смысл рискнуть. Я пока не буду ни с кем контактировать. Подождем встречи с ангелом. Только вот Федю надо спросить. А он, насколько я понимаю, только вечером сюда заявится.

В результате, мы договорились встретиться с ангелом в полном составе спустя три часа. Потом Петр сослался на дела и поспешил с Машей откланяться. А мы со Славкой остались вдвоем думать, каким это все нам выйдет боком. Но ничего толком не придумав, мы решили собраться чуть загодя перед встречей, и разошлись по своим норам. Вернее это Славка разошелся, а я остался, как был, целеустремленно бездельничать на своей лужайке.

***

С Федькой нам повезло. Он не стал задерживаться на работе и уже часов в шесть вечера «просигналил» мне о своем прибытии. Я, естественно, не стал утаивать о наших планах на вечер, и пригласил его ко мне в якорь. Но он не захотел прыгать ко мне, а притопал по лесной тропинке, совершив вечерний моцион. Так что, к назначенному времени, мы втроем сидели у речки и поджидали гостей, любуясь вечерним солнцем, склоняющимся к закату. Точно в срок, соблюдая чуть ли не дипломатическую пунктуальность, на лужайке появился Петр в сопровождении какого-то хиппи. Подойдя к нам, они поздоровались и представились. У «хиппи» оказалось очень странное и неудобовыговариваемое имя:

— Рофидиплебуль! — представился он, счастливо улыбаясь, словно всю жизнь мечтал нас увидеть. На вид это был худощавый парень, одетый в какие-то лохмотья, со светлыми кудрями до плеч, носом картошкой и хитрыми зелеными глазами.

— Как-как? Ропидель…? — я безуспешно попытался повторить его имя.

— Это он издевается! — серьезно заявил Петр. — Зовите его просто Буль!

— Да, пожалуй, так лучше! — продолжал улыбаться Буль. — Можно и вообще Буль-Буль! Какая разница?!

— Еще скажи Буль-Терьер! — хохотнул Федька, почуяв, что встретил одного поля ягоду.

— А что? Чем не имя дрессированному ангелу! — продолжал идиотскую полемику Буль. — Только гавкать еще правильно научите!.. Но хватит болтать, давайте посмотрим, чем вы нас тут угощать намерены?

Разглядев на столике бутылки с особой «Балтикой», он еще больше обрадовался:

— Петруха! Смотри, новое пиво! Это почему его у нас не выпускают еще?! Надо попробовать! Отлично, а что на закуску? Ага, вот, орешки пойдут! — и он счастливо плюхнулся в свободное кресло, осматривая окрестности. — А че! Прикольно здесь! Можно отличный пикничок устроить!

Буль с Петрухой налегли на пиво и закуску. Бульская (или Булева) манера вести себя как-то сразу расположила нас друг к другу, и я с ходу начал допрос:

— А ты, правда, ангел?

— Ангелистее не бывает!

— А почему у тебя крыльев нету? — задал я еще более дурацкий вопрос и получил не менее дурацкий ответ:

— Как нет? — привстав, испуганно оглянулся Буль, и за его спиной выросли восхитительные белоснежные крылья, а его одежда стали меняться на воздушное белое облачение. Увидев свои крылья за спиной, он расправил их метра на два в размахе над головой красивым воздушным ореолом, потом презрительно скривился и все перья с крыльев стали осыпаться, усеяв площадку белоснежным пухом. В результате, за спиной у него остались два противных, голых, гипертрофированных цыплячьих крылышка. Он сплюнул, превратился опять в нормального пентюха и обижено бросил. — Эту дурь любой лабух, вроде тебя, изобразить может! Лучше бы буль-терьера изобразить попросил!

— Да, не подумал! — смутился я.

— А тебе не говорили, что думать вообще-то полезно? Хотя брось! Мой совет не мене пошлый, чем твой вопрос. Так что, мы квиты.

— А не скажи! Все-таки, это было так красиво! — по-детски восторженно вздохнул Славка.

— Да будет вам, — явно смутился от незаслуженной похвалы Буль. — Лучше расскажите, какие такие у вас тут дела, что Петька меня чуть за шиворот не приволок, а говорить, что к чему, отказывается?

— Да, я ему ничего не говорил, так что сами все объясняйте! — прокомментировал незнание ангелом сути беседы Петр.

Делать нечего. Я, в который раз уже, завел все ту же пластинку про наши изобретения и похождения. Не ожидал только, что и ангела сподоблюсь так удивить. Буль так озаботился, что забыл скоморошничать и сидел, уставившись в свое пиво, будто пытаясь там найти разгадку всех тайн мироздания. Потом как-то тоскливо посмотрел на меня и задумчиво произнес:

— Как же вы такое учудили? Вы нарушили одно из основных правил игры, которое в принципе невозможно обойти. Дело настолько серьезно, что я не могу сейчас сказать, к добру это или нет, — он помолчал обдумывая. — Однако! Во всяком случае, ваша выходка заслуживает уважения! Вы хоть представляете себе, что вы взяли и обошли вековой запрет: никто из живых не может попасть в астрал и вернуться в добром здравии оттуда обратно! То, что вы сейчас вытворяете, ни один живущий в реале не должен делать!

Он еще что-то подумал про себя и сказал, усмехаясь:

— Ну вы даете! Кажется, я нашел одно важное применение вашему изобретению! Это, кстати, может оправдать риск, связанный с этой находкой. Значит, сделаем так. Я попробую узнать все, связанное с этим делом, в том числе и то, что произошло с Ташей. Вы же, ни одним словом, никому, никогда не скажете о своей придумке. Иначе, ваша немедленная ликвидация, причем, как в реале так и в астрале, будет наименьшим злом из всех возможных последствий! — потом он посмотрел на меня и спросил. — Как я понял, ты был от начала до конца в этом «проекте»? Тогда, ты позволишь посмотреть твою память? Дальше одного года вглубь я не полезу. Это очень важно! Тогда я узнаю все возможные утечки информации и все детали об этом деле. Ты можешь отказаться, но поверь, я это делаю не из любопытства, а только пытаясь помочь вам!

Что мне оставалось делать? Пришлось возложить свою душу на жертвенный алтарь под прицел ангельского внимания:

— А куда я денусь? Смотри!

— Спасибо! — он положил на несколько секунд свою руку мне на голову.

Не могу сказать, что это было неприятно. Словно кто-то добрый погладил меня по голове. Буль серьезно на меня посмотрел и еще раз сказал. — Спасибо! Я не забуду твоего доверия. Сейчас я уйду. А запрет на распространение информации касается всех, кто об этом знает. Теперь-то я знаю всех, кого надо предупредить! Я надеюсь встретиться с вами завтра. Это будет возможно?

Мы переглянулись. Федька со Славкой кивнули мне соглашаясь. Я ответил за всех:

— Да, мы будем ждать!

— Ждать не нужно. Когда соберетесь, только позови меня так! — и он издал два булькающих звука на манер дверного звонка. — Буль-Буль!

С этими словами он откланялся и тут же исчез из поля зрения.

***

Беда или, вернее хохма, случилась с Федькой, когда он, уже поздно вечером, запрыгнув из астрала прямо к себе, оказался лежащим в машине скорой помощи, обмотанный проводами и капельницами. С перепуга чуть не вскочив с кушетки, он все-таки догадался, что его только пытаются вылечить от приступа комы, в котором пребывало его тело дома, пока он шастал с нами по астралу. Меня уже чуть не с постели поднял его звонок.

— Женька! Спасай! Меня в больницу упекли! Лечить обещают! А я уколов боюсь! Ужас какой-то! Они хотят у меня анализы со всех мест взять и чуть ли не все одновременно!

— Погоди, успокойся! Сейчас со Славкой подъедем! Ты ему уже звонил?

— Нет, я его телефона не помню! — причитал Федька.

— Ясно, я к нему заеду. Ты во второй городской?

— Да, в терапевтическом отделении! Заскочи ко мне домой! У тебя же ключ должен быть. Посмотри, что с прибором! Я как понимаю, это Надька заявилась. Я у нее ключ оставлял. О господи, места себе не нахожу!

— А этой Наде не звонил? Все, понял, не мельтеши! Едем! — сказал я, поняв, что Федька не помнит телефона. Где-то в глубине души я даже возгордился. Из всех знакомых Федька помнил только мой телефон! Хотя, если честно, для этого была и более банальная причина: просто-напросто мой домашний было легко запомнить.

Славка откликнулся на звонок сразу. Я предложил заехать за ним, потом к Федьке, а уже оттуда в больницу, если нас туда пустят. Я надеялся совершить это турне на своем рыдване без больших потерь. Тем более, что машина, по летнему времени, стояла во дворе, а не в гараже.

У Федьки дома мы нашли лежащий рядом с кроватью генератор. Вернее, бывший генератор. Кто-то решил проверить, что это за штука, и видимо, удостоверился через положенные двадцать секунд в надежности охранной схемы, сжегшей прибор.

— Слушай, — сказал я Славке. — У меня есть одна мысль! Федька держит мобильник обычно на тумбочке в коридоре. Если его не уперли, в нем может быть забит телефон этой неизвестной Нади.

На телефон никто не позарился. Он лежал на обычном месте, рядом со своим классическим собратом, прикованным намертво проводом к стенке. Я, набравшись наглости, быстро листал список номеров. Вот: Надя, одна, другой нет. Скорее всего не перепутаю. Я посмотрел на часы. Полдвенадцатого! Еще раз набравшись наглости, я позвонил этой Наде прямо с Федькиного мобильника. Если это не она приходила к Федьке, то человек будет сейчас спать, а если она — то ей явно не до сна. Это была она.

— Але, Феденька?! — раздалось радостно-зареванное с той стороны. Представляю! Найти почти хладное тело приятеля и препроводить его в скорую!

— Нет, это его приятель, Женя Котов. С Федей все в порядке. Он звонил и просил посмотреть, все ли в порядке в квартире и, заодно, поговорить с Вами. Вот я нашел телефон и звоню, — врал я напропалую, и развивал свое творчество. — У него уже бывали подобные приступы. В этом нет ничего страшного. Просто у него недостаточное кровообращение в мозгу, вот он иногда и усыпает слишком крепким сном. Да, забыл, он хотел спросить Вас, что случилось с прибором, который он примерял до того как отключился? Я смотрел — он вроде как сгорел?

Я подмигнул хитро Славке. Славка только качал головой, удивляясь моей наглости. Девичий голос на той стороне испуганно притих. Пауза затягивалась. И я опять запел соловьем, лишь бы вытащить информацию из бедной, задуренной моим враньем, девичьей головки:

— Он беспокоился, что прибор сгорел, когда Федя отрубился, но главное, чтобы приборчик случайно не увезли или не выкинули. В общем-то, это безделушка, просто ему лень новую делать. Он, как всегда, проверяет влияние мобильников и других приборов на организм. А чего этот домой принес, я не понимаю.

— Да! — обрадовано клюнула девушка на подсунутую наживку, и с облегчением выдала всю волнующую нас информацию, подвирая мне в унисон. — Прибор, видимо, сгорел. Я когда пришла, то смотрю на Феде сеточка с железячками. Я его будить, а он ни живой, ни мертвый. Ну, я сняла эту сеточку с приборчиком и положила в сторонку, чтобы не мешалась. А потом как поняла, что его не разбудить совсем, так сразу скорую и вызвала, а та и забрала его.

— А энцефалограмму у него не снимали?

— Энцефа… чего? — недоуменно спросила девушка.

— Да нет, это я так! Все в порядке. Мы его навестим и Вас нахвалим! — облегченно закончил я свои завиральные перлы и мы распрощались.

— Ну ты и врать! Сам могу соврать, но так! У тебя ж талант пропадает! — смеялся Славка.

— А как же! На том и стоим!

— На чьем том?

— Да бес знает на чьем, главное не на своем! Все, тайна сохранена! Можно ехать в больницу!

— А может, надо было сказать ей, чтобы держала язык за зубами? — все еще немного сомневался Славка.

— Ну друг, ты со своей Ташей далеко от жизни убрел! Где ж это видано, чтобы женщине такое говорили? Если хочешь, конечно, чтобы об этом знал весь мир, скажи ей, что это великая тайна и все! Не пройдет и дня, как о твоей тайне будет знать половина подруг этой среднестатистической дамы. Нет, друг мой! Женщине надо запудрить мозги скучной физико-технической дребеденью и она, зевая, тут же забудет обо всем! Так что учись, хотя бы на моем примере!

— Э-э, да ты хвастун еще больший, чем врун! — заключил Славка.

— А то! — гордо поддакнул я.

Так, болтая, мы уже подъезжали к больнице. Приемное отделение скорой работало вовсю и Славка, вооружившись белым халатом и какими-то корочками, просочился в спящее тело огромного городского больничного монстра, потихоньку в ночи переваривающего больных: кого — к выздоровленью, а кого… к нам, в астрал, в общем. Я ждал в машине, зевая и провожая взглядом скорые, которые с завидной регулярностью подъезжали и отъезжали от приемного пандуса. "Господи, сколько боли и страданий в этом мире!" — грустно думалось мне, глядя на эту ночную жизнь. Через некоторое время Славка вынырнул из больницы и подбежал к моей машине. Я, опять зевнув, спросил:

— А я уж подумал, не решил ли ты там, у Федьки под бочком прикорнуть?

— Завтра я его попробую вытащить. Слава богу, ЭЭГ ему только в больнице поставили. Так что все тип-топ!

— Кстати! Полезная проверка после длительного пользования лекарством и машинкой! Причем в стационарных условиях!

Славка только махнул на меня рукой, как на законченного идиота:

— Ты что забыл? Завтра к ангелам на свидание, а этот оболтус в больницу угодил!

— Да, ты прав, я как всегда, не подумал!

— Ты вообще, редко думаешь! Если только врать не приспичит. Вот тогда-то ты и показываешь свой талант! — продолжал издеваться Славка. И, к сожалению, тут он был прав. С враньем у меня почему-то всегда получалось лучше всего. Только не подумайте — я хороший. Просто по жизни так все время выходит.

***

На следующий день в три часа после обеда мы готовились к встрече с ангелом. Подготовка в основном состояла из выуживания Федьки с больничной койки, откуда его никак не желали отпускать. Славке пришлось применить все свои профессиональные способности, чтобы убедить лечащего врача выписать Федю на амбулаторное обследование в поликлинику. Зато теперь, ему прописали больничный, и он несколько дней мог распоряжаться своим временем как угодно. Наконец, разобравшись с приятелем, мы собрались у меня. Я попытался прокачать ситуацию:

— Федь, ты общался со своей девушкой? — как выяснилось, та сама зашла к нему в квартиру и подняла тревогу. Заодно, полюбопытствовала, что за прибор был на нем, и спалила его, включив без введения защитного кода.

— Да, там все в полном порядке. Она даже не вспоминала о приборе, а я, понятное дело, не обострял положение. Медики тоже ничего не заподозрили, — успокаивал нас Федька.

— В больнице тоже, все анализы отличные. Иначе, они его не выпустили бы, — подтвердил Славка.

— Ладно. Будем считать, что пронесло! С этого момента надо усилить контроль за такими ляпами! Сегодня выходим из моей квартиры. Кроме меня, единственный ключ находится у родителей. Я им отзвонился, так что, с той стороны эксцессов не будет. Для других — меня нет дома.

— Ну и хорошо. А что тут еще придумаешь? Не прятаться же по подвалам! — немного оправдываясь, бурчал Федька.

Не долго рассуждая, мы, по уже привычной для нас схеме вышли на изнанку и оттуда уже ко мне, в астральный якорь. Я сосредоточился на ехидной зеленоглазой физиономии Буля и позвал его изо всех сил. В ответ сразу послышалось: "Чего орешь! Иду уже, иду!" — и на поляне появилась знакомая лохматая голова.

— Привет! Молодцы, что прибыли! Ну что рухнем прямо здесь? — и он сел, поджав ноги, прямо на лужайку, где стоял. Мы последовали его примеру.

— Как дела в ангельских пределах?! — соскоморошничал я, чтобы начать беседу.

— Нормально. Как всегда, скучно, — слегка скривился он, а потом хитро на нас посмотрел и добавил. — Зато с вами не соскучишься! На самом деле, скука, это первый враг сознания, — и совсем заговорщицким тоном добавил. — Если хотите купить ангела с потрохами, предложите ему поразвлечься, и он ваш! Например, поработать, как вы мне предложили. Так что теперь, я ваш! Считайте, что сумели раскрутить меня на полную катушку!

— А как с нашим делом? — задал я вопрос на наиболее животрепещущую тему.

— Да! Это что-то!.. С чего бы начать?

— А начни с начала! — невинно строя глазки предложил Федька. — Так, обычно, проще.

— Да уж! Вопрос, с какого начала? Ладно. Когда вы начали шастать по изнанке, никто не обратил на вас внимания, кроме одной дурной ангельской личности в нашей Службе Коррекции развития. Этот ангел тоже решил разогнать скуку и то ли по недомыслию, то ли от гордыни, решил разобраться в деле сам. Он-то и решил сначала давить и запугивать, а потом и совсем убрать вас, хотя его и предупреждали.

— А почему ты говоришь о нем в прошедшем времени? — спросил Славка, видимо обуреваемый чувством мести.

— Потому что его больше нет! — ответил Буль, разведя в стороны руками.

— Как это?!

— А очень просто. Когда Таша, по его вине, попала к нам, тут пошел немалый звон. Понимаете, она не должна была попасть в эту аварию самостоятельно. То есть, это был не ее выбор и не ее наиболее вероятная судьба. К тому же, когда сюда пошла незаурядная душа, да еще раньше времени, это не могло не остаться незамеченным. Тогда и вмешалась Служба Равновесия.

— А это что еще за служба? И вообще что у вас за службы такие? — стал я приставать с вопросами.

— Погоди! Обо всем в свое время. Так вот, по ее решению, этого ретивого восстановителя порядка взяли и развоплотили.

— Как это развоплотили?

— А так! Пух! И нету! — ответил Буль, опять разведя руками. — Так что за Ташу отплатили по полной программе, хотя служба исходила из других соображений. Они решили, что этот ангел слишком опасен и не соответствует, так сказать, возложенным на него обязанностям. После этой ликвидации, никто самостоятельно не решился с вами работать. А верхи ждали и наблюдали, что из вашего брожения получится. На ваше счастье, утечки информации в реале не обнаружено. Вот тогда бы вам грозила массовая и окончательная ликвидация!

— Вот те на! — удивился Федька, — а я вчера чуть всех не подставил!

— Как, не подставил? Что там еще произошло? — озабоченно спросил Буль.

— Да я в больнице побывал, — и Федька поведал о своих приключениях.

— На будущее надо придумать что-нибудь эффективное для предупреждения таких эксцессов. А сейчас самое важное, — и Буль стал официальным тоном вещать. — Рассмотрев мою просьбу работать с вами, и возможности использования вашего метода на благо всего астрала, а так же ваше право выбора, "Служба Коррекции и развития цивилизации Земли" и "Служба Равновесия" поручили мне передать вам свое согласие на дальнейшее апробирование метода, а так же, поручили мне ознакомить вас с астралом и общим устройством мироздания! Уф-ф! Все! Официальная речь закончена. Теперь ваш официальный ответ. Вы согласны?

— Да-а! — чуть ли не хором протянули мы. А Федька добавил. — А будто у нас был выбор!

— Выбор может быть всегда! Например, мы бы могли, по вашему согласию, стереть вам память о последних полгода жизни и все!

— А вообще-то это мысль! — сказал Федька, потом подумал и скуксился. — Хотя нет! Скукотища без астрала!

— Забавно получается! Астрал, это ведь отражение реала, а выходит, что без этого отражения, в реале скучно! — сам с собой рассуждал Буль. Потом очнулся и весело объявил. — Раз решение принято, то переходим ко второму пункту программы: вашему астральному образованию!

— Давайте, давайте! Жуть, как интересно! — я потирал руки от предвкушения открытия тайн мироздания.

— Э-э, нетушки! Хотите, чтобы я вам все на тарелочке выложил?! Сначала вы займетесь разрушением своих стереотипов, а вот тогда уж я вам, глядишь, и расскажу да покажу что-нибудь об астрале. Только так!

— Ну-у! — обиженно промычали мы, и я добавил. — А чего мы такого неправильного знаем?

— Вам, ребята, сказать проще, нужно научиться правильно думать. Вернее неправильно — с вашей точки зрения, конечно.

— А как это неправильно? Что-то ты темнишь, ангел! — начал обижаться за свою образованность Федька.

Буль невозмутимо начал долгую лекцию, нельзя сказать, что бы неинтересную, но уж больно какую-то обидную для нас, землян. Сначала он поведал, что все наши знания это почти такая же фикция, как и иллюзорные миры астрала. Затем он изложил теорию табличек, по которой выходило, что мы все время подменяем подлинное знание понятиями, а лучше сказать, табличками, ярлыками или стереотипами. Этими табличками мы описываем свойства какого-нибудь явления, но одновременно, в испуге, закрываемся от его сути или причины. На примере гравитации он показал, сколько разных определений навесили мы на это явление:

— Сила, энергия, поле, масса, гравитоны, правило, закон. Но по сути, это абсолютно такой же надуманный закон, как и закон, выдуманный сейчас Женей в его якоре! Вот смотрите! — Буль театрально щелкнул пальцами, подняв руку над головой.

Все вокруг сразу взорвалось! Вода из реки вместе рыбой и грязью фонтаном взмыла вверх. Мы взлетели с поляны, которая вспучилась под нами. Дом поплыл куда-то вверх, вместе с нами уносимый восходящим смерчем воздуха. За одну секунду все превратилось в какую-то кашу. Тут Буль щелкнул пальцем еще раз, и все вернулось обратно.

— Последствия отмены этого закона на Земле были бы еще драматичнее. Она попросту мгновенно взорвалась бы от распирающего ее давления. Но хватит о законах мироздания. Сейчас для меня важно, чтобы вы начали отличать суть вещей от табличек, навешанных человечеством на эти явления. Винить-то вас не в чем. Вы являетесь продуктом той системы обучения, которая сложилась на Земле. Действительность заставляет людей впихивать в несчастные головы учеников огромную массу информации. А стремление, впихнуть ее, как можно больше, приводит к тому, что информация подается в виде сжатых пакетов, состоящих из догм, не подлежащих обсуждению. В результате, вы штампуете эдаких, уверенных в себе и незыблемости окружающего мира, полу-роботизированных болванчиков. А чего бы вам стоило с самого начала ввести предмет, рассказывающий, насколько все ваши знания, даваемые в школе, не есть истина в последней инстанции?

— Ну ты загнул! — возмутился Федька. — Кто же такое позволит в школе преподавать?

— Я и говорю: никто, — согласился ангел и продолжил грузить наши бедные головы. — И если в точных науках у вас еще есть какие-то ориентиры, то в других областях царит полный хаос пустых ярлыков. К примеру, вся борьба религий это сплошная война пустых табличек и символов. Сравните любой пантеон богов, хотя бы Христианский и Греческо-Римский, и поменяйте все их имена между собой. Что останется? Саваоф без имени остается чем-то неконкретным в трех ипостасях, навроде святаго духа, а Зевс наоборот становится чем-то вроде Иисуса, а может опять-таки вроде святого духа. Все греческие боги становятся архангелами, а воинство божее — всеми мелкими греческими божьими дитятками, типа Геркулеса. Ну и в чем принципиальная разница? Болтовня одна и лапша на уши. Я уже не говорю о том, какая разница между Буддой или Иисусом Христом? Это все вопрос культурных традиций. Но тут наверно мы, ангелы и сами виноваты.

— Вот-вот! — довольно подхватил Федька. — Сами напортачили, а нам расхлебывай!

— Да! Но вот что вам действительно еще нужно сейчас понять, так это ваше неистребимое желание все усложнять! — Буль с невозмутимостью ангела продолжил, как будто не слышал Федькиных насмехательств. — Вот хлебом не корми, но дай каждому на пустом месте такого нагородить, что сам с трудом понимает, чего он хочет сказать. Вам же, оболтусам от науки, сейчас всего-то и нужно, что не уходить от законов простой логики. Их всего-то три, но надо стараться им всегда следовать. Первый, это принцип причинно-следственной связи. "У каждого следствия есть причина. Соответственно у причины может быть одно или несколько последствий". Второй — доказательство первого уровня: "Если есть следствие, должна быть и причина". Обычно вероятность такого доказательства очень высока. Часто на уровне аксиомы. И третье правило: доказательство второго и последующих уровней основываются на первичных доказательствах и поэтому вероятность их достоверности стремительно падает. Иначе говоря, они очень легко становятся красивым враньем! Единственное средство от вранья, это использовать как можно больше первичных доказательств. К сожалению, большинство философских измышлений, является больше поэтическим бредом, чем логикой. Самый типичный трюк, это поменять причину со следствием или начать прямо с доказательств второго уровня, городя песчаные замки на карточных домиках! Все, на сегодня вам явно хватит теории. По-моему, ваши сознания и так уже достаточно размягчились.

— А по-моему, еще немножко, и у меня крыша совсем поедет! — запричитал Федька. — Какая-то каша в голове!

— Отлично, главный эффект достигнут! — обрадовался Буль. — К завтречку немного устоится, и начнем из этой каши новое мировоззрение выковывать. Причем, основанное на железной астральной логике! А сейчас, перейдем к практическим занятиям!

— Погоди! — воскликнул Федька. — Это все очень интересно, но зачем это все нам, вернее вам, надо?

— Правильный вопрос! Понимаете, вы реализовали свою свободу выбора таким образом, что вмешались в самые основы мироздания. Уважая ваш выбор (и свой интерес, естественно), мы пошли навстречу и решили сыграть в эту игру. Но играть с партнером, не знающим ничего о правилах, и скучно, и несправедливо. Вот я и дотягиваю вас до соответствующего уровня. А дальше, я надеюсь, мы с вами еще поразвлекаемся, как с равными партерами! — и Буль весело подмигнул нам.

— А что за практические занятия нам предстоят? — осторожно поинтересовался я, опасаясь повторения опытов с гравитацией.

— Для начала ничего особенного. Я научу вас видеть картину мира "такой, какая она есть". А поскольку любой взгляд субъективен, то есть, истинного видения мира, как такового, не существует, то вы только научитесь смотреть на окружающее по-разному, и все. Вот смотрите! Вы видите якорь Жени, но знаете, что это наведенная им псевдореальность, то есть иллюзия. Но ее еще можно представить так! — и ангел опять эффектно щелкнул пальцами.

Я увидел серую бесцветную равнину, на которой было три выроста такого же серого цвета, располагающихся на местах моих собеседников. Опять послышался щелчок пальцами, и обычное видение вернулось на место. Буль продолжил:

— Так можно увидеть информационную матрицу астрала, вернее, сам астрал. Но все равно это неправда, точно так же, как и та картинка, что вы видите сейчас. Вы же знаете, что в реале нет пространства и, соответственно, все, что вы видите здесь, нереально. Так что такое изображение, наверно, будет правильней! — он снова щелкнул пальцами, и я увидел вместо собеседников три светящихся вытянутых сферы, висящих в полной темноте, а от меня на них шло золотисто светящееся излучение. Потом сфера на месте Буля полыхнула ярким всплеском и нормальная видимость восстановилась.

— Хотя и эта картинка такая же неправда, так как изображала нас энергетическими существами, опять-таки в трехмерном пространстве, потому что мы, вернее, вы не умеете иначе мыслить. Если бы убрать трехмерность, то изображение больше соответствовало бы правде, но тогда его вам не увидеть, так как ему совершенно негде находиться. Суть же явления заключается в том, что Женя транслирует на нас всю информацию по устройству своего якоря. А мы, являясь гостями, воспринимаем ее, как должное. Хотя, если уж совсем честно, то наибольшей истиной является все-таки эта псевдореальность. — Буль хитро ухмыльнулся и обвел рукой вокруг. — Но это уже на ваш вкус, что считать истиной!

— А как же тогда Ташин якорь?

— Очень просто, он передан вам в пользование в виде пакета данных, да к тому же зафиксирован вместе с Жениным. Так что Женя вместе со своим, поддерживает так же иллюзию Ташиного якоря. А сейчас, еще и Слава с Федей помогают.

— А как же яхта?

— Яхту Таша добавила к пакету, как ожидающую вас в астрале информацию, которая и реализовалась сразу по появлению Жени.

— Ну, мудрено! Так что же, существует ли якорь независимо от нас в астрале или он выдумывается каждый раз своим хозяином?

— И да, и нет. В этом-то и есть вся прелесть мироздания, что тут нет истины в последней инстанции. Все зависит от точки зрения. Вот якорь, например. Один раз создав его, вы вписали в астрал эту информацию. Но без вашей активации, ее как бы нет для других астральных сущностей. А когда вы активируете этот пакет информации, он начинает быть, или реализуется, как бы, становится существующим. А, короче, как хотите, так и понимайте! Мой вам совет, принимайте все таким, как оно есть! — Буль уже явно потешался над нами.

— А ты сам-то понимаешь, чего несешь? — взъелся Федька.

— А чего тебе не нравится?! — смеялся, тщетно пытаясь прикинуться невинной овечкой, Буль. — Что, правда глаза колет?

— А что здесь правда?

— Нет правды в мире сем, мой друг! — продекламировал Буль. Потом, все-таки пожалел нас или вспомнил о своих учительских обязанностях. — Если серьезно, то это и есть относительность в действии. Только к ней надо относиться спокойно и не пытаться все усложнять и запутать. Давайте, опробуем ваши новые умения на изнанке. Там сохраняется трехмерность и все это легче представить. Сейчас мы переправимся к вашим отдыхающим телам.

Он щелкнул пальцем, и мы оказались в моей спальне, где на моей кровати лежали Федькина и Славкина тушки. В то время как моя оставалась в гостиной.

— А сейчас, попробуйте переключиться на серое видение! — попросил Буль.

Я послушно попробовал увидеть все в сером цвете. Картинка, надо сказать, получилась пугающей. Как на профилированной гравюре, когда все изображается в серых тонах, как будто вылепленное из пластилина. При этом поверхности предметов выглядели как будто перепачканными какими-то темными пятнами.

— А что это все перепачканное такое? — спросил я у Буля.

— Заметил? Это следы информации, остающиеся на материи. Ты очень правильно сказал: «перепачканные». Это такое побочное свойство материи — пачкаться информацией. В том числе и ваши тела также пачкаются несомой вами информацией. Так, теперь давайте смотрите светящиеся картинки! — скомандовал ангел.

Мы послушно переключились на «энергетический» режим. Это оказалось гораздо интересней. Все в комнате просматривалось, слегка мерцая, а вот тела, лежащие на кровати, выглядели как флуоресцентные коконы. Души ребят с Булем тоже выглядели светлыми вытянутыми сферами, но более бледными.

— Вот теперь смотрите, что за номер вы сумели выкинуть! — прокомментировал Буль. — Вы сумели выйти из тела в виде чистой души, оставив плотную оболочку в теле. Она потребляет и тратит гораздо больше астральной энергии, чем освободившиеся души, поэтому и выглядит так ярко. Это потребление необходимо для контакта с организмом. Наши же сущности лучше сбалансированы и поэтому не тратят и не потребляют эту энергию астрального поля. Так вот, к чему я все это говорю! Сейчас сами увидите! беритесь за руки и я вас прокачу!

Мы, как послушные мальчики, взяли Буля за руки. Правда Федька взялся за Славкину руку, так как Буль хоть и ангел, но третью руку не стал отращивать. И начались прыжки! Сначала мы вдруг оказались среди улицы, полной идущих светящихся яиц в человеческую величину. Буль комментировал:

— Так выглядят ауры живых людей. Это та же плотная оболочка, но в действии. Давайте дальше! — и мы прыгнули куда-то и оказались у развороченной машины, выглядевшей гротескной мерцающей кучей. — Смотрите, что происходит после смерти!

Мы увидели, что одна из нескольких переливающихся светом сфер выскользнула из тела, оставшегося мерцать тусклым контуром, всего чуть-чуть ярче, чем окружающие предметы. Сама аура сразу засверкала сильнее и приняла форму вытянутой сферы. Через некоторое время она взорвалась вспышкой и исчезла.

— Видите, душа ушла в астрал, а плотная оболочка распалась! Мы можем подняться в астрал и познакомиться с ней, но от вас она сильно отличаться уже не будет. Да, — он постоял, как будто прислушиваясь, и добавил. — Вот, есть кое-что интересное для вас!

Мы опять куда-то прыгнули. На сей раз, мы застали странную картину. На полу в помещении, где мы находились, был виден мерцающий контур сидящего в позе лотоса человека. Этот контур был гораздо ярче, чем у свеженького покойника, достигая по яркости почти нашего. Но от головы человека отходил светящийся луч и тут же пропадал в темноте у него над головой.

— Смотрите! Так путешествуют в астрале йоги! Их душа в плотной оболочке подымается из верней чакры, как они ее называют и, соединяясь с телом энергетическим шнуром, уходит в астрал. Ребята, держитесь, посмотрим на нее там! — мы прыгнули в астрал, но увидели лишь отрезок шнура, висящий в полной темноте. — Однако! Он на второй уровень пошел подсматривать! — в тоне Буля появилось уважение. — Ладно ребята, держитесь крепче, и ни за что не отпускайтесь. Я на небольшое время подыму вас на второй уровень!

Вокруг нас замерцала какая-то серебристая дымка. И мы увидели перед нами светящуюся сферу йоговой души. Буль обратился к ней:

— Ты, конечно, молодец, но всей мудрости мира не исчерпаешь, возвращайся к себе в тело! — и потом, когда душа исчезла из поля видимости, пояснил нам. — На втором уровне, информационный поток гораздо плотнее, и обычной душе его долго не выдержать — она быстро растворится в нем. А вот так, в твердой оболочке, сам черт не брат — все нипочем! Это преимущество, правда, уравновешивается большим недостатком. В плотной оболочке душа находится под защитой, но сама воспринимает очень немного — слоняется тут, как слепая. Вдруг чего-то да узрит. А по большей части, плавает в собственных фантазиях! Кстати, я вас сейчас тоже закрываю своим экраном. Без меня сюда не лазьте, это пока не для ваших душонок!

— А для кого? — не удержался Федька.

— Этот уровень для более сильных астральных сущностей. Я потом все подробней расскажу, а сейчас, пора возвращаться! — Буль, уже привычным жестом, отмахнулся от очередного вопроса, и мы оказались у меня в якоре, стоя на лужайке. — Ну, на сегодня с вас точно хватит! Как насчет завтра, сможете собраться?

Я вопросительно уставился на Федьку. Тот бодренько ответил:

— Само собой, сможем, с обеда, как сегодня! Я с утра в поликлинику сбегаю, медсестричкам отдамся на анализы и буду готов, как истинный пионер-ленинец!

— Отлично! Буду ждать звонка! — и ангел, махнув нам рукой, испарился с поляны.

Мы еще некоторое время обалдело смотрели друг на друга. Наконец Федька выразил общее мнение:

— Без комментариев!

 

ГЛАВА 14. АСТРАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ

Из попыток выполнить домашнее задание, выданное нам ангелом, ничего не получилось. Вечером, сидя у меня дома в реале, мы тихо напивались. Состояние наше, после беседы с Булем, было на грани нестояния на ногах, и мы только подгоняли реальное положение наших тел под наши астральные ощущения.

— Вот и зачем, спрашивается, вся эта наука, если через некоторое время окажется, что это все туфта? — пьяным голосом подвывал Федька.

— Ты ни фига не понял! — не менее пьяно возражал Славка. — В данный момент, для нас это является истиной. Тебе же объяснили, что истина зависит от точки зрения! Просто ангел учил нас понимать суть явлений, независимо от точки зрения!

— Ты хоть сам-то понимаешь, что несешь? — Федька осоловело уставился на Славку.

— Проехали! — подытожил я. — Лучше я телик включу!

В результате, мы бездарно потратили вечер, так ничего и не проанализировав, кроме что моих запасов вина. Единственным примечательным событием оказалось то, что посреди нашей пьянки ко мне заглянула соседка по лестничной площадке, баба Катя, и умильным голосом спросила, не найдется ли у меня муки. Я сказал, что у меня есть только тараканы, причем не только на кухне, но и в голове. Ее почему-то мой ответ не устроил, и она перешла в лобовую атаку, тем самым, выдав истинную причину своего визита:

— А что это у вас гости все время? И то тихо как-то сидите, то расшумитесь? — любопытничала старушка.

— Да у нас отпуска. Вот и бездельничаем с приятелями. То кино посмотрим, то на компьютере поиграем, а то чайку попьем бывало…

— Чайку! — подозрительно переспросила она принюхиваясь.

— Хотите, и вам налью! — пригласил я ее.

— Да нет уж, в следующий раз как-нибудь! — нахохлилась баба Катя.

— А жаль! — врал я, разыграв радушного соседа, и с радостью закруглил беседу. — Ну тогда заходите, если что! До свидания! — и захлопнул дверь, как только услышал ее «досвиданье» в ответ.

Я вообще-то понимал бабу Катю. Невелико счастье быть запертым в четырех стенах. Тут любой станет прислушиваться да присматриваться к окружающим. Недостаток информации делает человека любопытным помимо его воли. Но то, что она просчитала странные визиты моих приятелей, настораживало. Еще родителям настучит. Нужно было менять дислокацию. Зайдя в гостиную, я спросил:

— Слава, а ключи от твоей квартиры у многих людей или только у тебя?

— Только у меня и у родителей, но они уехали в Питер, так что считай, ни у кого.

— Тогда, завтра выходим от тебя. Мною уже подъездная разведка заинтересовалась!

— Как это?

— Соседка приходила наводить справки, что за странная компания у меня днюет и ночует!

В результате, мы сошлись на том, что следующий раз выйдем от Славки, и на будущее нужно было получше следить за обстановкой. Если бы мы только могли себе представить, насколько смешны наши потуги в конспирации и что последует завтра!..

***

Утром я… в общем я не знаю, какая меня муха укусила, что я проснулся и, обнаружив явные потери на продовольственном фронте, решил совершить утренний моцион с пробежкой до магазина. Даже не умывшись толком, я выпер своей заспанной рожей и помятых спортивках прямо в утреннюю прохладу.

Только я счастливо потянулся у своего подъезда в предчувствии новых чудес, как эти чудеса обвалились на мою тупо соображающую голову парой увесистых кулаков. Я успел лишь тихонько мяукнуть и был тут же упакован на заднее сидение вместительной машины неизвестных мне мастей и кровей.

Очнувшись от столь ласковой встречи, я попытался завязать светский разговор с двумя «джентльменами», стиснувшими меня своими квадратными телесами с обеих сторон:

— А-а, м-ня… и куда же мы это едем, многоуважаемые? — слабым голосом пролепетал я.

— Лучше молчи, пока цел, — ответил каким-то уж совсем шаблонным манером один их битюгов и я начал медленно соображать, что и в самом деле, чтобы оставаться целей, в моем положении рекомендовалось говорить только тогда, когда спрашивают.

"Ох мать-перемать! Ну и въехал я своим рылом прямо под образа!" — думалась мне. — "Это тебе не культурные государственные организации, где прежде, чем отвинтить тебе чего-нибудь, сначала вежливо об этом предупредят. Это похоже на нашу родную мафию, которая все делает быстро, и из ее теплых объятий выход чаще всего один — на кладбище. Да, как бы мне не оказаться в астрале экспресс методом!"

Видимо, прочитав эти нехитрые панические мысли у меня на лице, один из бугаев снизошел до усмешки и буркнул:

— Да не плачь! Будешь паинькой… шеф лишней мокрухи не любит.

"Обнадежил называется!! — но эта фраза как-то заставила выстроиться мои мысли в более логическую цепочку: "Просто так бедные научные черви нашу мафию не интересуют, разве только что в виде наживки на рыбалке. Значит, я определенно, представляю интерес в связи с нашей деятельностью. Тогда надо расставить все точки над i, Ж, Д и другими буквами, которые только найдутся в их и наших алфавитах.

Сначала наши дела. Первое — тайна не должна выйти из меня наружу ни при каких обстоятельствах. Второе — вот со вторым было туго, разве, что надеяться на помощь ребят, но готовиться-то все равно надо было к самому худшему. Так что лучше ставить точки над оппонентами, чем на себе. Во-первых, утечка информации все-таки произошла — зря Буль хвастал, что контролирует все в реале и астрале. Если только… да, кажется, я могу надеяться увидеть кого-то из не очень приятных знакомых. Хорошо. Что дальше? А дальше мы имеем кучу разных вероятностей, но наиболее очевидно то, что они не знают, что за технологию мы прячем. Если бы знали — не стали бы меня сейчас спрашивать.

Так, это уже немало. Теперь нужно придумать, что врать и как врать? Если кто-нибудь думает что соврать, это что-то вроде, как воздух испортить, то он сильно ошибается. Таких врунов наша доблестная мафия своими длинными руками на раз заставит так воздух испортить, что правда сама вывалиться из вруна, правда, уже вместе с его кишками. И опять, во-первых, вранье должно быть максимально приближено к правде, только с одним маленьким поворотом атома в молекуле, делающим из лекарства яд. А во-вторых, для успешного вранья нужно самому поверить в свою легенду, причем поверить так, чтобы и под гипнозом думал, что вранье это правда.

Но это теоретическая часть, а что можно придумать на практике? В нашей лабе можно изобрести только что-нибудь про химикат. Ну пусть это будет Цетронал, который мы недавно взяли на исследования. Теперь, почему он вдруг стал таким ценным… Да! Конечно, наркотик! Сильнодействующий галлюциноген — почему и Славу с Ташей приплели для исследования. Не без побочных эффектов: привыкание там, токсические эффекты, типа: полгода и с копыт! И конечно, обнаружили случайно — на резусах, а на других животных не действует. Все! Вот это уже деза! Это вам не лаптем щи хлебать!

Воодушевившись, я даже решился проверить свою догадку, кто бы мог за этим стоять, и весело спросил бугайчиков:

— Ребят, а что, Николай… э-э забыл его отчество, не мог меня по культурному пригласить? Надо было с эффектами, эскортом, будто сам ножками не могу притопать?..

По закаменевшим от удивления рожам я понял, что попал в точку! Один из дяденек схватился за мобильник, потом как-то суетливо посмотрел на меня и спрятал его обратно в карман. Надо отдать ему честь — не кинулся тупо орать: "Шеф! Усе! Лопух догадался! У меня ус отклеился!", а только буркнул:

— Узнаешь скоро отчество… — и заткнулся до конца нашего путешествия.

Меня по классическому развитию сюжета скинули куда-то в полуподвальную каморку для отстаивания осадка моих эмоций — чтобы фрукт созрел, так сказать. Правда, я подозревал, что теперь и их шефу придется посозревать немного.

Я не ошибся — он созревал долго, причем так долго, что решил сразу привлечь тяжелую артиллерию. Я тоже не терял времени зря и уже через часик в деталях «знал» как мы обнаружили «ценные» наркотические свойства препарата, добавив случайно туда вместо спирта ацетон при очистке химиката. Как его пробовали на животных и так далее, и тому подобное…

В результате спустя два часа, когда я услышал звук открывающегося замка, я уже на двести процентов верил, что у нас есть классный наркотик, на котором мы срубим кучу баксов и капусты, бабок и дедок в придачу с репками и внучками в любом количестве и любом формате…

И все же меня сумели удивить. В комнату зашли два мужчины: один был мне незнаком и я предположил, что это, скорее всего и есть тот Коля, который дружил со Славкиным эСБешником. А вот и другой!

Другой был мне знаком до жути и ночных кошмаров, хоть я и не знал его имени и плохо видел в лицо. Но этот темный длиннополый костюм, или плащ… Я сразу вспомнил ту ночную улицу непонятно какого города и понял, что кишки мне выпускать не будут, а будут выпускать мозги, причем даже рук не замарают. Но показывать свое смятение я не спешил, скроив счастливо глупую рожу и проорав:

— Ба! Какие все люди! Раз спецорганы со спецмозгами пожаловали, знать, я важная персона.

— А Вы Евгений Григорьевич весьма информированный человек. Вот эта информация нас и интересует. Знаете, кто владеет информацией, тот владеет всем!

— А не подавитесь? — состроил я хитрую рожу.

Этот дядя Коля оказался не из глупых и не из пугливых, и не стал валять дурака, как я, а прямо сказал:

— Определенный риск имеется. Но я привык рисковать. Хотя мы стараемся контролировать ситуацию, по крайней мере, в этом городе. Давайте, лучше приступим к делу. Есть два варианта: Вы рассказываете все нам, а мы верим или не верим, или Вы не рассказываете ничего нам… У Вас две минуты подумать, — и он остался недвижно сидеть, уставившись на меня взглядом сфинкса.

Ночной волшебник был еще неподвижнее, прям как настоящий Василиск. Ну а я, соответственно, юлил перед ними белой подопытной мышью. Так что паническое метание мыслей изобразить мне было нетрудно — они и так сыпались из меня мелким трусом. Не дождавшись двух минут, я выдавил из себя:

— Хорошо. Я знаю, что этот вот темненький дяденька может. Лучше не надо, я простой бывший советский человек и все расскажу, как на духу. Только тут замешаны очень страшные люди… и они не отсюда, — я давил на полный газ фантазий и меня несло по волне моего вранья. — В общем, если вы крышуете, то разбирайтесь с ними сами, но если не отмажетесь… ребята-то кажется Московские.

— Но ты-то здесь! Так что не дрейфь — дашь контакт, а дальше наше дело. Говори, что там у вас такого наклюнулось?

— Ладно, в общем, новая дурь, причем дешевая, химическая. Мы случайно на нее наткнулись. Только есть там одно но.

— Ну и что за но?

— Мы пробовали по разу на себе — классный галлюциноген, крышу сносит — только держись, но мы же не дураки на себе тестировать, а вот резусы через полгода концы отдают и зависимость страшная.

— Какие еще резусы?

— Макаки. А от обезьяны до человека один шаг. Так что, это уже на вашей совести, губить людей или нет.

— Теперь четко, что за препарат, как нашли, и как готовить.

Я начал усердно развешивать всю мою круто заваренную лапшу на их прилежно подставленные уши, как будто бы с трудом вспоминая события…

Где-то на середине моего рассказа дядя Коля прервал меня, спросив свою темную лошадку:

— Врет?

Серый конь в пальто, криво ухмыльнувшись, ответил:

— Сейчас проверим. Если повторит под гипнозом, значит не врет, — и, уже обращаясь ко мне, добавил. — И не пробуй сопротивляться, а то придется тебя анестезировать кулаками наших ассистентов.

Я почувствовал, как проваливаюсь в темноту. Затем, какой-то голос начал спрашивать, что я делал последнюю неделю. Причем сопротивляться этому голосу сил не было никаких. Единственно, что я сумел, так это вспоминать все события, в которые я поверил в предыдущие два часа. Не знаю, насколько это получилось, но вдруг я снова почувствовал себя, сидящем на прежнем месте.

— Не знаю, что и сказать, — задумчиво проговорил гипнотизер. — Вроде повторяет то же самое, но какая-то логическая нестыковка. Когда они успели по полгода обезьян тестировать, если начали три месяца назад?

Я понял, что все-таки совершил изрядный прокол, и до выпускания моих кишок осталось совсем немного. Но тут дело приняло совершенно неожиданный оборот, по крайней мере, для моих оппонентов. Гипнотизер так и замер, задумавшись над своими словами, а дядя Коля с каменным лицом произнес:

— Беги, тебя ждет Федя на Ниве за углом.

Я секунду обалдело переваривал эту фразу, но, к моей чести, дважды повторять мне эту фразу не пришлось: "подхватив юбки", я рванул в незакрытые двери и пробежал по коридору, в котором сидели, как два болвана, мои недавние соседи по автомобильной прогулке. Выскочив на улицу, я сиганул к ближайшему углу, заметив краем глаза, что из стоявшей во дворе знакомой мне машины начал выходить шофер. С Федькиной Нивой мы подоспели к точке встречи одновременно. Запрыгнув в машину, я проорал:

— Жми! — будто это и так не было понятно. Отруливая от бордюра, Федька заботливо спросил:

— Ты как?

— Нормально! Не проболтался!

— Молодец! Теперь держись! Буль обещал только несколько секунд всех держать, пока не опомнились и не закрылись от него!

Сзади, как по заказу, появилась знакомая иномарка. Федька зло прошипел:

— Сволочи! На Ягуарах ездят!

Откуда он мог с такого расстояния узнать марку машины, я не мог приложить ума. Но да не в том дело. А дело было в том, что нашей Ниве от такого импортного зверя было убегать… ну, лучше не сравнивать. Нас спасало то, что дорога была далеко не пуста и наша Нива имела преимущество в малых габаритах, что лихо использовал Федька. Я просто закрывал глаза, вцепившись во все, во что можно было вцепиться, и только иногда с ужасом заглядывал в боковое зеркальце на догоняющий нас автомобиль…

Самое эффектное зрелище развернулось, когда Федька вылетел на всем скаку на широкую рампу к мосту через реку. Наша машина, умудряясь как-то удерживаться на колесах, вписывалась в плавный поворот. Но вот этот шикарный зверь за нами, почему-то не захотел ехать направо, а решил по прямой пробить оградку. Честно скажу, я такого даже в кино не видел! А еще говорят: "Ягуары не летают!" Летают и еще как! Правда, недолго, но красиво. Все-таки пару десятков метров вниз и не знаю, сколько вперед — неплохое достижение для любого бескрылого создания.

— Интересно, их там Буль уже встречает? — довольно мурлыкнул я расслабившемуся Федьке.

— Вот, типичное решение вопроса по-ангельски, — невозмутимо спокойным тоном ответил Федя и не удержался, прижав машину к ограде моста. Мы на мгновение выскочили посмотреть, что произошло с железным хищником. Да, все-таки в кино они лучше горят. Но шансов выжить у пассажиров в лежавшей далеко внизу груде железа, явно не было никаких. Да и что легче проверить таким лихим ребятам, как мы?

Федя, между тем, поведал, как они меня разыскали. Спустя примерно с час после моего отбытия во внезапные гости, Федя со Славой после интенсивного перезвона, выяснили, что главный заводила куда-то слинял. Зная мои твердые намерения с утра штурмовать астрал, они нагрянули ко мне в квартиру — хорошо, у Федьки был ключ. По отменному кавардаку они поняли, что это не обыск, а просто все сохранилось в том первозданном порядке, в котором мы все оставили вчера вечером.

Тупостью мои приятели не отличались и рванули к Славке для спешного выхода в «космос». Там уже было плевое дело из Ташиного якоря вызвать Буля и накрутить тому его хвастливого ангельского хвоста. В результате поиски моей персоны силами астральной разведки в количестве одного пройдошистого ангела были начаты одновременно с началом моего допроса и благополучно завершились до того как мои гостеприимные хозяева по настоящему вытряхнули из меня мозги.

Спустя еще час мы принимали отчет от ангела: почти все, уже не очень живые разбойники были встречены лично им и допрошены. Никто ценной информацией не обладал. Темный дяденька, оказался тем сэкстрасенсом, через которого и действовал неугомонный ангел, угробивший Ташу. И через него они пытались давить на нас раньше.

— Ну и тупые у вас, ангелов манеры! — резюмировал я Булев отчет. — Чуть что, так сразу машину в кювет или столб!

— Но это легче всего! — не стал отнекиваться Буль. — И потом, они знали о вас и это санкционированная акция. Учтите, что и ваша жизнь будет зависеть от сохранения этой тайны, впрочем, как и моя.

— Да, все рояли вытащены из кустов и расставлены по своим углам! — согласился Федька.

— Надеюсь, что в реале да! — хитро усмехнулся Буль, на что-то намекая. Но кто ж ангела разберет?..

***

Спустя всего полчаса мы сидели на лужайке в моем якоре и созерцали Буля, забывшего про автогонки и распекающего нас за невыполнение домашнего задания. В конце концов, он усмехнулся и заявил:

— Тем не менее, главная цель вчерашней беседы достигнута! Вы расстроились и дезориентировались, не говоря о том, что перепились. Теперь начнем вас заново настраивать!

— Дяденька, только не надо делать больно! — жалобно простонал Федька.

— Это будет зависеть от вашего прилежания! — жутко строгим голосом возвестил Буль и садистки засмеялся. — Начинаем ваш ускоренный ликбез.

— А с чего начнем? — заинтересовался я.

— Как всегда, с самого начала! Итак, представьте, что мы в реале. Скажите, то такое окружающий вас мир?

— Это реальность, данная нам в ощущениях! — процитировал я классиков коммунистической философии.

— То же верно! А по сути, если отвлечься от точки зрения сторонников диалектического материализма?

— Ну, в общих чертах, это мир, который функционирует в трехмерном пространстве с однонаправленным вектором времени и состоит из материи и энергии, — сформулировал краткую характеристику реала Федька.

— И это верно! Но давайте посмотрим с позиции простой логики. Мир это следствие или причина? — спросил ангел.

— Ну, он может быть причиной к чему угодно. Но и следствием он тоже должен быть. Иначе откуда бы он взялся?

— Вот видите! Зачем я вам нужен? Вы почти сами дошли до того, что мир это следствие какой-то причины. Иначе сказать, чтобы появиться, миру нужна причина. Многие, в общем-то, правильно называют причину мира богом. Но весь фокус в том, что причиной возникновения мира явился не столько бог, сколько его скука. Сначала только нужно понять, что такое бог по своей сути? Опять-таки, если смотреть на это с точки зрения обитателя реала, бог в этом случае ничто. Вернее, скучающее ничто.

— Это почему это бог ничто? — возмутился я.

— А потому что, до момента создания мира с вашей точки зрения ничего не существовало. Так вот это ничто и есть самая вершина (или глубина) астрала. Да, прошу меня понять! Мои знания тоже ограничены и субъективны, так как я, хоть и ангел, но персонифицирован до уровня индивидуума.

— А я думал, что ты знаешь все!

— И не надейся! Вот, объясняю! Это личность, хоть душевная, хоть ангельская! — у Буля в руках появилась пол-литровая банка. — А теперь представьте океан безграничных знаний! — в банку откуда-то хлынул поток воды, и она разлетелась мелкими осколками, но Буль, своим коронным щелчком, опять вернул все на место и продолжил объяснять. — Поток знаний элементарно сотрет индивидуальность! Представьте, вы будете знать, уметь и чувствовать все! И все это — одновременно! У вас не останется ни стремления к чему-либо, ни смысла жизни, и вы перестанете существовать как личность! За все надо платить, господа! Или-или. Или вы личность — или вы все знаете! Выбирайте!

— Да уж — выбор! — промямлил я, а сам подумал "Ну, хитрющая рожа! Вечно все перевернет с ног на голову!"

— Не знаю, как вы, а я предпочитаю личность всезнанию! — довольно заявил Буль и опять хитро ухмыльнулся. — Так что, мои проповеди, вполне может быть, не более чем досужие домыслы заблудшего ангела. Но вернемся к нашим, вернее, вашим баранам! Так вот, по моему скромному мнению, это скучающее и всезнающее ничто решило разогнать скуку и посмотреть, а что же оно такое? И стало оно проявлять по этому поводу активность. А как проявлять активность, если ничего, нигде и никогда нет? Вот оно потихоньку и начало создавать уровни астрала, постепенно создавая время и информационную среду. Иначе — один за другим уровни астрала из глубины в сторону пока еще не существующего реала. Но астрал пока был пуст и безжизнен…

Поскольку процесс пошел, то время уже появилось в астрале. Осталось только создать правила или законы реала. Вот он и придумал несколько констант типа квантовых взаимодействий, света, электромагнитной и гравитационной постоянных и переменных, спинов туда и обратно, плюса и минуса, любви и ненависти, притяжения и отталкивания. Потом перемешал их и вынес в последний уровень астрала — тот, что вы называете изнанкой. Все эти правила, оказавшись на свободе, взяли да как рванули! Вот вам и Большой Взрыв! Тут уж сразу из энергии и пространство за материей побежали, и развернулся реал во всей красоте! Эх, хороша сказочка!

— Хороша, то хороша, но правда ли это? — засомневался наш физический эксперт Федька.

— Правда — неправда! Вам-то, какое дело? — обиженно произнес Буль, а потом заговорщицким тоном прошептал. — Ну хорошо, признаюсь — неправда. А правда в том то, что на верхних уровнях астрала времени-то нет. Так что там и по сей день все еще Большой Взрыв одновременно с энтропийным умиранием Вселенной происходят! Здорово?!

— Опять издеваешься!

— Нисколечко! — праведно-обиженным тоном заявил Буль. — Просто это надо принять, как факт, очень трудноперевариваемый нашей трехмерной психикой! И не перегружайте ваши мозги этим знанием. Основное — поймите, что реал это зеркало бога. Это материализация его борьбы со скукой! А что есть лучшее средство от скуки? Игра! А как играть, если нет участников? Тогда бог и персонифицировал себя на всех уровнях астрала в виде нас — ангелов. Но как наполнить игру содержанием? Ангелы-то создания безликие, без какого-либо индивидуального опыта и интересов. И вот здесь мы подбираемся к самому главному, для чего все это было заварено: к человеку!

— Да ну! Человек же чуть побольше букашки! Что тут ради него может быть затеяно!

— Это как посмотреть! Давайте по порядку: бог, или всезнающее ничто, или что-то в этом роде, создало реал. Но ведь нужно, как-то посмотреть, а что же такого он создал, изнутри этого мира? Иначе теряется смысл игры. Сами посудите — зачем что-то создавать, если этим нельзя пользоваться? И вот, средством этого подсматривания изнутри и явился человек, ну или другие разумные существа на иных планетах. Но будем говорить пока о человеке. Так вот, душа и есть персонификация бога, такая же, как и я, ангел. А чтобы существовать в реале, у души есть плотная оболочка, которая связывает ее с телом. Душа человека зарождается вместе с жизнью или развивается внутри вселившейся в тело плотной оболочки при реинкарнации. Она живет и набирается опыта в реале, намертво связанная с телом. Здесь и вступает в силу одно из основных правил игры, которое вы, кстати, впервые от создания мира, успешно нарушили: для достижения наибольшего эффекта отражения реала, душа не должна, до смерти тела, знать ничего определенного об астрале и ее истинном предназначении в этой игре!

— А какое ее предназначение? — спросил Славка.

— Вы что, еще не поняли? — возмущенно скривился Буль. — Вот с вами всегда так! Втолковываешь им, втолковываешь, а они все ровно наоборот понимают!..

— Так мы не поняли?! — решил я вернуть его к действительности.

— Ах да! Итак, истинное предназначение души это… — ангел хитрющее ухмыльнулся и выдал совсем уж странную фразу: Создание бога по образу и подобию человека!

— Чего-то я опять и снова не понял! Это он перепутал, или у него совсем крыша едет? — спросил, озабоченно хмурясь, Федька у нас.

— Это у вашего человечества крыша ехала, когда вам элементарные истины через откровения святых втолковать пытались! — обиделся Буль. — Я же вам сказал, что астрал без душ, с одними только ангелами, был как аквариум с дохлой рыбой. Мы же даже не знали, как бы нам выглядеть, не говоря уже о каких либо устремлениях, желаниях или переживаниях. Без вас, мы, как компьютеры. Сколько памяти в нас не суй, насколько быстрые процессоры не подключай, без мотивации, мы просто роботы, ничто, пустое место!

Было видно, что Буль распереживался. Ему было нелегко признавать себя в чем-то ниже нас, Но он, в конце концов, опять собрался в кучу и стал объяснять дальше:

— Понимаете, мы, ангелы идем с верхних уровней астрала, все больше уменьшаясь в объеме информации и силе, но одновременно, становясь все более индивидуальными и набираясь опыта от общения с вами, душами. Вот я, например, очень индивидуален, спасибо вам! Но я нахожусь на самом низком сознательном уровне ангелов. Ниже меня, только несамостоятельные ангельские сущности, вроде оленей Санты. А вы, души людей, наоборот, подымаетесь сюда после смерти вашего тела, и формируете астрал под себя, под свои ощущения, переживания, опыт, знания, и самое главное: под свои фантазии и желания. Вы же сами называете бога творцом, и душа человека, будучи частичкой бога, тоже творец. Здесь, в астрале, душа освобождается от жестких рамок реала и творит еще в десять раз больше новых реальностей, чем ее окружало в жестком трехмерном мире. Поэтому, астрал и можно понимать, как отражение бога в зеркале реала. Но не простое отражение, а усиленное в десятки раз. А если учесть, что он отражается от разных планет и цивилизаций, то можете себе представить, это бесконечное разнообразие всей игры?! Игры под названием мм… бог? Астрал? Мироздание? Что-то меня заклинило. Ну ладно, новую табличку с названием для этой игры сами подберете. Или так и называйте: Большая Игра!.. Так вот! О чем это я хотел…?

— Что-то про Игру?

— Нет, вспомнил! — и ангел, закатив глаза, ушел в длительный словесный запой. Мы же сидели завороженные, боясь хоть чем-то нарушить его воистину божественные откровения. Откровения, которые своей простой очевидностью перевернули все наши представления о мире с ног на голову, вернее наоборот: поставили с головы на ноги! — Я расскажу вам про души! Земля является своеобразным инкубатором душ. Но человек дуален по своей природе. В нем постоянно дружат и борются, усиливают друг друга и вступают в конфликт две составляющие. Его животная природа и его душа. Женя уже немного обсуждал это с Ташей. Здесь я только добавлю, что для астрала ценна именно индивидуальность и развитость души, так как от них зависят уровень фантазий и желаний. Душа, за жизнь в реальном теле, проходит становление, влекомая вначале животными инстинктами, потом начинает их преодолевать и развивать, вместе с любовью и творчеством в юности. Затем проходит испытание жизнью, где у нее есть выбор или развивать дальше свои способности, творчество и знания, а так же искать свое место и предназначение в мире, или поддаться душевной лени и деградировать потихоньку, тем самым, готовя себя для очередной попытки в новой инкарнации. Заканчивает созревание души немощь физического тела, которая, в лучшем случае, дает пищу для переосмысления отношения к людям и миру, а в худшем — заставляет человека истерически жаловаться на все и вся.

Загляните внутрь себя. Животная основа является мощным двигателем, дающим вам все ощущения и переживания и направляющим вас вперед. Но без управления развитой душой, ваши инстинкты направляют вас только на получение примитивных удовольствий, на подавление чужой воли, на захват власти, имущества. Вы можете прислушаться и услышать постоянный животный крик внутри себя: "Мне! Это мое! Больше! Еще! Отдайте! Почему им?! Я имею право! Я хочу! Не отдам! Так им и надо!.."

С другой стороны, вы постоянно чувствуете потребность быть хорошим. Даже определенно плохие люди заблуждаются, слепо веря, что они хорошие. Эта божественная потребность души, быть чем-то лучшим, заставляет вас делать необдуманные подарки, за которые потом животная практичность ест вас поедом. Эта потребность заставляет вас отдать все любимому человеку и не требовать ничего взамен. Эта потребность не позволяет делать другому больно, останавливая ваш животный язык на начале оскорбительной фразы. Она останавливает вас, когда вы чувствуете, что ущемляете права другого человека. Она заставляет вас делать глупости, подставляя вас под удар, вместо того, чтобы по животному спрятаться за спиной другого.

Но в глубине души вы знаете, что если поддадитесь животной рациональности, то вы перестанете уважать, а главное любить себя. Любить в себе бога. А ведь, наверно, нет ничего страшнее, чем перестать себя любить. Душа, переставшая любить себя, перестает любить жизнь, и ей достаточен лишь один шаг до самоубийства. И это очень печально. Человек идущий на самоубийство обычно настолько опустошен душевно, что дай бог, если у его души хватит сил реинкарнировать. Здесь заключен парадокс. Человек с примитивной, недоразвитой душой мало способен на самоубийство. Его доминирующая животная составляющая не даст ему этого сделать, если бы он даже возжелал. Более развитая, но по какой-то причине ранимая душа, может загнать в тупик и истощить себя до состояния, в котором самоубийство кажется единственным выходом, но это неправда. Правда в том, что надо, несмотря ни на что, пытаться прожить жизнь достойно той частички бога, которая живет в вас, и тогда душа сможет реализовать себя, хотя бы после смерти, если это не удалось при жизни.

Если вы еще немного посмотрите внутрь себя, вы можете найти там еще одну интересную и ценную черту души, которая развивается на месте животной жадности. Это потребность в счастье. Счастье, это такое мимолетное состояние, которое зависит от очень многих факторов. Душа испытывает постоянный голод по счастью и ищет его всю жизнь, находя его в различных вещах, начиная от вкусной и обильной еды, богатства и плотской любви, продолжая поиск в разгадывании тайн, творчестве и высокой любви. Это состояние души дано детям, но с возрастом теряется, и душа взрослого все время разочаровывается, достигая счастья. И только с опытом, человек снова, уже сознательно учится находить счастье в повседневных вещах, начиная удерживать это состояние все дольше и дольше. Это умение беречь счастье заметно у многих пожилых людей, когда они радуются каждому прожитому дню с близкими им людьми. Поэтому, душа, прошедшая весь путь развития и созревшая в реале, очень ценна своим многогранным опытом и умением сохранять состояние счастья, даря при этом его окружающим.

— Так что в астрал идут только счастливые? — сумел вставить вопрос немного очнувшийся Слава.

— Если бы в астрал «принимали» только паинек, то он быстро бы превратился в скучнейшее место, пригодное, если только для совсем уж дебильных ангелов. Вы же прекрасно знаете, какой клубок хороших и плохих черт представляете собой. Так же и астрал. Единственно, что он не принимает с реала, так это недоделанные полуфабрикаты, а развитые души, хоть даже и отягощенные стремлением к подавлению воли других, то есть с тягой к власти в любых формах, он принимает, и с превеликим удовольствием. Только вот отрицательная заряженность таких душ приводит их к пирамиде миров Инферно, кстати, второй по величине после Отраженного реала. Как говориться: подобное к подобному!

Прошу заметить, что склонность к подавлению чужой воли, это не просто животный инстинкт выживания и доминирования, а именно развитие души в направлении Инферно. Это стремление лишить окружающие сущности свободы выбора, является прямым противодействием основному правилу Игры: "Праву выбора". Надо отличать лидерство или обладание властью, как смелость брать на себя ответственность и решать сложные ситуации или, как исполнение долга (например, королевским семейством), являющиеся достоинством души, от крайне отрицательной черты стремления к власти с целью подавления воли окружающих. Самым ярким отрицательным действием является убийство и истязание людей. Опять-таки, здесь важно не само действие, а намерение и чувства души и получение удовольствия от действия. Ведь убийство может быть вынужденным при обороне себя или других или, вообще, быть непреднамеренным. Такое убийство не оставит большого следа в душе. И наоборот, желание к убийству или истязанию людей, даже не осуществленное, например, по причине банальной трусости, «развивает» душу в инфернальном направлении. Более незаметным, но более распространенным падением души является стремление к власти ради власти. Причем, не только к политической, но и к власти над ближними в семье, над подчиненными на работе и, вообще, попытка подчинить себе людей в любых обстоятельствах. Такие чувства, как зависть и ревность, это тоже попытки подавить чужое право на выбор. Степень отягощенности отрицательной душевной энергией определяет, насколько глубоко и безвозвратно эта душа уйдет в инферно.

— А как же Божий суд? — вспомнил что-то из библии Федька.

— А разве не понятно? Душа, являясь воплощением бога, сама себя осуждает на то существование в астрале, которое заслужила, направляя себя после смерти или в инферно, или в нормальный астрал. Да и ангелы-спасители не придут за душой, которая очень уж фонит отрицательной энергией, являясь прямой угрозой основному правилу. Теперь, я должен объяснить это основное правило Большой Игры. Как я говорил, это Право выбора. Игра имеет смысл только тогда, когда ее участники имеют право выбирать, какой следующий ход они сделают. Она должна быть непредсказуема, а все играющие должны иметь интерес к участию в ней, если, конечно, это честная игра. Как бы вам проще объяснить? Понимаете, если бы создатель астрала и реала знал все наперед, он бы прекратил игру, так и не начав ее. Зачем играть, зная прикуп — это же скучно!

— Так что же, все наши страдания в реале незаслуженно?

— В общем-то да! — со вздохом сказал Буль. — Это игра, и игра честная, поэтому, иногда жестокая. Но любой, сохранивший душу в тяжелых испытаниях, после смерти может переиграть свою жизнь! Я знаю — реал очень жесток, но зато, он дает настоящие переживания и опыт, так необходимые астралу.

— Понятненько! Но все-таки, есть судьба или нет?

— И есть, и нет! — опять начал ехидничать Буль.

— Можно уж как-нибудь попроще! — взмолился Федька.

— А куда проще? — спросил ангел, ангельски невинно хлопая глазами. — Хорошо, слушай сюда! Вы заметили, как пачкается материя информативным полем астрала? Понимаете, это такая хитрая штука: отражение информации из прошлого в будущее. Но самое хитрое, что есть и обратное отражение информации из будущего в прошлое. Это происходит потому, что информационный поток является общим для всех уровней астрала и реала, а на верхних уровнях астрала, сами понимаете, со временем некоторые проблемы. Вернее, проблемы с его отсутствием. Вот оттуда и дует! У каждого человека в реале есть такое отражение прошлого и будущего на его реальное тело, которое и может считать ваша гадалка. Но, есть одно и о-очень большое «но»! Это будущее для конкретного человека еще не реализовано и является только наибольшей, но совсем необязательной, вероятностью! Это значит, что человек, каждую секунду своей жизни, может выбрать какую-нибудь другую линию судьбы. Просто он никогда не знает, будет ли его выбор соответствовать наибольшей вероятности или нет. Считывая эту наибольшую вероятность, гадалки с колдунами могут часто ошибаться, но и угадывать тоже. И кстати, насильно изменить чужую судьбу тоже могут, но таким умельцам я не завидую, так как они впрямую посягают на свободу выбора души, загоняя собственную в инферно. А вот спрогнозировать событие, зависящее от права выбора многих людей, как например результат футбольного матча, фактически невозможно. Вот и получается что, чем осознаннее человек делает свои поступки, тем выше вероятность, что он изменит свою судьбу. И наоборот, живя "на автомате" вы, не трепыхаясь, плывете по течению судьбы.

— А как же тогда выглядит весь мир на глубине в астрале, где одновременно существуют все времена?

— А так и выглядит! Постоянно меняющаяся живая и непредсказуемая картина! Советую попредставлять это подольше, если хотите окончательно сдвинуться. Особенно полезно представлять это в отсутствии пространства и времени! — ехидно смеялся Буль.

— Слушай! Чтобы выносить все твои ангельские шуточки, нужно воистину иметь не менее ангельское терпение! — сделал выговор Булю Слава.

— Кстати, еще немножко информации! Это отражение из будущего действует только на реальную материю, а в астрале потоку информации совершенно не на чем задерживаться. Так что здесь ваши действия абсолютно непредсказуемы. Ну да ладно, будет уже с вас на сегодня! Завтра расскажу об устройстве Астрала! Согласны?

— Согласны! — протянули мы со Славкой, и Буль явно намылился исчезнуть, как Федька остановил его своей просьбой.

***

— Слушай Буль! А нельзя ли нам посетить какой-нибудь мир хоть на немножко? — взмолился Федька. — А то мы в астрале, кроме своих якорей, только и видели, что не вполне вменяемых Дед-Морозов!

— Хм, вы что, еще пару дней потерпеть не можете? — задумался Буль.

— Потерпеть-то можем, но почему бы и не прогуляться где-нибудь часика три? — присоединился я к Федьке, подогреваемый любопытством.

— Три часика говорите? А куда хотите?

— Чего-нибудь эдакого, необычненького! — уже обрадовался Федька, чуя, что Буль сдается.

Тот хитро улыбнулся и, видимо, опять что-то задумав, спросил:

— Квест по фэнтези подойдет?

— Конечно! — хором промычали три засидевшихся разгильдяя.

— Ну, тогда смотрите! Сами напросились! — Буль вытащил из-за пазухи три кулона на ниточках и протянул нам. — Оденьте. Это вам будут опознавательные знаки и охранные грамоты одновременно. Помните, что вы в астрале обычные души, заслужившие расположение нашей Службы. Никто не должен знать о том, что вы из реала! Ну, скатертью дорожка!

Мы надели кулоны и почти мгновенно очутились на лесной поляне. Буля, естественно, с нами уже не было. Ребята озирались по сторонам, обозревая окрестности. Они явно не впечатляли. Большая круглая поляна с вытоптанной и даже, как будто выжженной травой посередине. Поляну окружал какой-то еловый бурелом. Пасмурная погода не добавляла пейзажу никакой привлекательности. Заскучав, мы обратили свои взоры на выходящую с поляны дорогу, которая была перегорожена здоровенной корягой. От делать нечего, мы направились к импровизированному шлагбауму. Но не прошли мы и десятка шагов, как сзади послышался звук рассекаемого воздуха. Я только увидел, как обернувшийся Федька с побледневшим лицом и выпученными глазами начал приседать, часто повторяя:

— Мать-мать-мать-мать… — его явно заклинило на поминании матушки.

Я успел только сообразить, что оборачиваться мне сильно не хочется и, втянув голову в плечи, был оглушен страшным по силе хлопаньем, как будто у меня над головой кто-то огромный стал выбивать не менее огромный ковер. Земля содрогнулась от мощного удара, и я нашел себя уже на карачках и с руками, закрывшими голову.

— Вот мать твою! — что-то огромное проревело мне в спину. — Не могут антигравы настроить нормально! Еще магами называются! Ну, кого тут нелегкая принесла?!

Пришлось понемногу выглядывать из-под руки. Над нами склонилась огромная башка, отвратительно вонявшая горелой тухлятиной, не узнать в которой грязно зеленого цвета драконью морду было нельзя. Классическая, что называется, неумытая харя, покрытая чешуей, с маленькими глазками, зато огромными клыками. Да, пожалуй, эта зверюшка может человека за раз проглотить!

— Эй, чего расселись?! — уже более спокойно рявкнул дракон, видимо, страшно довольный произведенным эффектом. — Кто такие?! И чего здесь делаете?

— Мы тут, посмотреть ваш мир, — заикаясь, начал отвечать Федька. Опять, молодец, нас выручает! Я чувствовал, что у меня от страха язык еще не ворочался, а мычать все-таки не очень прилично.

— Самоходом, или верительные грамоты имеются? — по-деловому спросил дракон.

— Есть грамоты. А Вы, простите, кем будете? — продолжал дипломатические переговоры Федька.

— Ах, да! — дракон немного смутился. — Вы так комично на меня среагировали, что я аж залюбовался. Прошу простить! Если не простите, то мне придется вас съесть!

Его необъятная пасть угрожающе открылась, и из глотки послышались не то пушечные выстрелы, не то звуки забиваемых свай. Никогда не стойте прямо перед пастью хохочущего дракона! Это, действительно, опасно для жизни! Я заткнул уши руками, зажмурился и снова оказался сидящим на земле. Прошла наверно минута, пока мы смогли снова говорить, а главное что-то слышать среди звона в заложенных ватой ушах.

— Еще раз простите! — уже совсем довольный, дракон пытался сдерживать свои эмоции, чтобы снова нас не оглушить. — Да, разрешите представиться: охранный дракон третьего входа в мир Гранд-Фэнтези, Пантелеймон Первый. Можно просто, Паша!

Не верьте, если вам будут говорить, что драконы не улыбаются! Эта страшная рожа расплылась в такой довольной ухмылке, что сомневаться в этой способности никому не пришло бы больше в голову. Правда, никогда нечищеные зубки придавали этой крокодильей роже непередаваемый колорит. В общем, президентской, эту улыбочку назвать было никак нельзя!

— Паша, простите, Вы это тут, вроде, как на службе? — к Славке начало возвращаться здоровое любопытство.

— А как же! Облечен властью и законом! — гордо рявкнул Паша. — Так что попрошу ваши грамотки, коли имеете.

Спохватившись, мы полезли за своими кулончиками. Интересно — они превратились в какие-то сделанные из кости и кожи амулеты.

— Давайте их сюда! — дракон забрал у нас висюльки и сунул в неизвестно откуда взявшуюся коробочку. Потом закрыл ее крышкой и стал читать что-то на ней. — Ага, трехчасовой квест! А чо так быстро? Это ж не квест, а смех! Прогулка по парку!

— Да мы на обучении находимся. Это, вроде, как ознакомительная прогулка. И потом, нам наш ангел-учитель обещал, — заклянчил Федька. Это у него классно получается. Сразу сто доводов откуда-то накопает в свое оправдание!

— Ага, понятно, — опять уткнулся в шкатулку Паша и, что-то там вычитав, окончательно смилостивился. И уже отдавая нам амулеты, приговаривал. — Три, так три. С ангельскими Службами мы не спорим. Вот если бы вы самоходом к нам пожаловали, то тут бы мы с вами по душам поговорили.

— Простите, Паша, а не позволите поинтересоваться вашей драконьей жизнью? — начал издалека Федька, а сам с любопытством осматривал Пашу, заходя немного сбоку. Я последовал его примеру. Любопытство и меня начало есть поедом. Тут было на что посмотреть! Паша сидел на заднице, опираясь на мощный хвост, чтобы освободить передние лапы для неуклюжих манипуляций с нашими амулетами. По хребту у него проходил красивый загривок из костяных пластин, а на спине были сложены немаленькие кожаные крылья. Меня, как биолога, заинтересовала также, болтающаяся у него между ног, штуковина, таких потрясающих размеров, что неудобно как-то при дамах и обсуждать.

— Дак у вас же времени в обрез? — спросил довольно Паша, хвастливо предоставляя свое немалое тело для обозрения.

— А мы быстренько! Только скажите, пожалуйста, как вы летать можете?

— А это нашему магу по башке настучать надо, чем потяжелее! Не может антиграва отрегулировать! — тут же начал ворчать Паша. — А вообще, все очень просто. Когда я расправляю крылья, мой вес уменьшается в десять раз. Вот и летай себе! Естественно, без тонкостей не обойдешься. То балансировку назад сдвинет, так что рылом в землю со всего маху воткнешься, то, как сейчас, слишком рано антиграв отключается при посадке. Так ведь и землю матушку пробить насквозь можно! Да и задница, чай не чужая!

— А вы ведь боевой дракон? — продолжал ласковый допрос Федька.

— А как же! Я огнем даже могу дышать, только самому можно обжечься по запарке. Ну и съесть или потоптать там кого! Это мы запросто!

— Интересно! Значит, дышать огнем не очень удобно, — кажется, Федьке под хвост попала рационализаторская шлея. — Знаете что, милейший дракон. А что если бы вам наоборот, если можно так выразится, из обратного отверстия. Это знаете ли намного естественнее и даже эффективнее! — присматривался Федька к драконьей заднице. — Точно, придумал! Вам нужно с вашим магом освоить взрывную бомбардировку. Представляете, если поговорку "Хорошо что коровы не летают" претворить в жизнь, да еще со взрывчатой начинкой! Здесь, самое важное — под себя не сходить случайно!

— А замечательная мысль! — восхитился дракон. — Да мы теперь таких дел наворотим! В прямом и переносном смысле! А вы не желаете к нам магом перейти? У нас такое поле деятельности для светлых голов!

Пока они болтали, я все никак не мог оторваться от впечатляющего зрелища драконьего достоинства. Мое любопытство все же одолело скромность, и я спросил:

— Простите за беспардонный вопрос. А у вас что, и драконши есть?

— А как же! Еще как есть, и будут есть! Вас! Только, в отличие меня, они красавицы! Пальчики оближешь! Стройные, чешуя разными цветами переливается! — Паша закатил от удовольствия глаза, а его и так немаленькие причиндалы стали опасно увеличиваться в размерах. — А что такое драконий секс! За эту мощь и грацию можно что угодно отдать! Мы ведь даже в воздухе такого иногда отмачиваем!

Поплывшего в своих сексуальных фантазиях дракона надо было срочно останавливать. Иначе, за неимением достойной партнерши, его драконьи гормоны неизвестно куда могли сыграть. Так что я, собрав в кулак остатки своей смелости, попытался прервать этот монолог научной белибердой:

— Извините Паша, но мне, как биологу, кажется не очень логичной вся эта ваша "Сага о драконьих яйцах". Вы же по биологии к динозаврам с крокодилами ближе! Вроде как к яйцекладущим должны бы принадлежать?

— Ну вот, нет ничего более идиотического, чем бред эдакого преученого осла! Где ж ты, биолог хренов, видел, чтобы крокодилы летали! У меня же шесть конечностей! Дарвин недоделанный! Что же такому универсальному летающему созданию и приличный аппарат размножения не найдется?! Сам ты яйцекладущий, куда ни попадя! Да, видел бы ты наших деток! Это вообще сказка! — основная цель была достигнута. Мне удалось его увести с опасной стези сексуальных фантазий на простую ругань.

— А сколько вы живете?

— А сколько хочешь! Пока не надоест! Но живем мы долго, потому что интересно. Представляете, быть самым сильным, летать где угодно, любить, наводить страх и уважение! Вы знаете, как это здорово, на всей скорости влететь под воду и гоняться там за рыбой или парить в воздухе на километровой высоте!

— Паша! Смилуйся! Завидно же, откуда ж нам быть драконами?

— Почему не быть! — удивился Паша. — Да хоть сейчас заявку оставляйте, а я похлопочу! За таких хороших ребят — всегда готов. А может, кто драконшей захочет стать?! На них спрос большой!

— Спасибо за приглашение, но мы души подневольные! Отправляй что ли нас в этот квест, а то мы все время здесь и истратим!

Паша вытащил откуда-то деревянную загогулину, поднес ее к своему маленькому чешуйчатому уху на манер мобильника и стал сватать нас кому-то в их пирамиде. Наконец, удовлетворенно хрюкнув, он закончил разговор.

— Ладно, валите! Вас уже ждут! Было приятно побеседовать! — Паша оторвал свой недюжинный зад от земли и махнул хвостом в нашу сторону, сбив нас с ног и поддав бешенного ускорения в воздух.

Странно, что при этом наши кости остались целы. Мы летели, кувыркаясь и потеряв всякую ориентацию в пространстве. Наконец наш полет, как и все когда-нибудь в этой жизни, закончился. Мы довольно плавно приземлились прямо на ноги у странного и немного заброшенного вида особнячка, у которого, как видимо и у построившего его архитектора, неслабо ехала крыша. Но больше всего меня поразили перемены произошедшие с нами.

— Ребята! Что это с вами?! — тревожно спросил я, ощупывая себя и понимая, что сам претерпел похожие метаморфозы. Вместе со страхом, меня стал разбирать смех. — Это кто же так над нами пошутил?!

Дело в том, что пока мы, кувыркаясь, летели сюда, на нас полностью сменилась одежда и обмундирование, даже можно сказать амуниция. Но это были цветочки! Изменились и мы сами! Я не мог удержаться и уже хватался за живот от смеха. Федька, и так самый маленький из нас, стал еще ниже, зато разросся в плечах и животе. Но, мало этого, он еще оброс густой лопатой бороды и такими же густющими бровями. Короче — законченный гном! За спиной у него торчала рукоятка огромной секиры, а за пояс был заткнут не менее внушительных размеров кинжал. Славка же, наоборот, будучи самым высоким из нас, вырос еще на полголовы и постройнел. Волосы его отросли ниже плеч. Из-под волос проглядывали заостренные уши, а глаза стали раза в два больше. Одет он был, как и Федька, в домотканый костюм неопределенного цвета. Но, в отличие от Федьки, за его спиной торчал огромный лук и колчан со стрелами. Ошибиться в Славкиной принадлежности славному семейству эльфов было невозможно. Ощупывание самого себя не принесло мне утешительной информации. Я был одет по той же схеме, что и мои приятели. Только за спиной у меня, вместо лука или топора, был короткий меч, похожий на японскую катану. Носить его было удобно, но как его оттуда доставать, и что с ним после этого делать, я не имел ни малейшего представления.

Когда ребята обнаружили произошедшие с ними перемены, они смеялись и плакали одновременно. Смеялись, естественно, над приятелями, а плакали над собой, выдавая фразы типа: "Ну и бородища! Любая метла позавидует!" или "Дай ушко потрогать!". Я все же больше смеялся, чем плакал, так как мне повезло, и я остался человеком. Налюбовавшись друг другом, мы решили не терять время даром и приступить, собственно, к делу.

Ведущая во двор калитка кованого железа была приоткрыта и мы, восприняв это, как приглашение войти, прошли по тропинке сада прямо к крыльцу странного дома. В самом деле, нас уже ждал щупленький старикашка, одетый в темно коричневую мантию.

— Ну что, молодые люди, что-то вы не спешите, а у вас всего три часа! Даже уже меньше, — посмотрел на часы местный кудесник. — Я гляжу, ваш полет из-под драконьего хвоста прошел удачно? Хороший транспорт — моя придумка.

— Добрый день, коли не шутите! — за всех недовольно поприветствовал старичка гном Федька, а нам добавил шепотом, повернувшись. — Да за такие придумки все руки надо повыдергать!

— Ну что вы! Какие шутки. Давайте быстренько знакомиться! О вас я уже знаю, а меня зовут Роджер, — дяденька явно не расслышал Федькиной ремарки по поводу его творчества.

— Веселый? — по-видимому вспомнил про пиратский флаг с черепом Федька.

— Нет, не очень! — вздохнул мужчина. — Я маг этой страны, и мне нужна ваша помощь. Вы хотели получить приключение, и вы его получите! Вот вам заданьице. Я забрасываю вас во владения одного нехорошего дядьки. Он думает захватить наши территории и готовит для этого армию орков. Ну, что-то вроде Толкиеновского Властелина колец. Но этот нехороший человек похилее будет, так что всю силу для штампования армии орков черпает из одного кристалла, спертого им из пирамиды Инферно, и заряженного негативной энергией под завязку. Мы его не можем отобрать без серьезного кровопролития с обеих сторон, так как этот дядька запросто вычисляет все наши передвижения. Вы же, души пришлые, да еще и под прикрытием ангельских амулетов. Поэтому, никак фонить на их охранные системы не будете.

— А конкретнее, что нам нужно будет делать? Надеюсь, никого убивать не придется? — засомневался в целесообразности предприятия Славка.

— А вы что, умеете? — спросил маг и, видя, наши испуганные лица, заключил. — Не умеете и не можете. Так что успокойтесь! Ваша миссия шпионская: зайти и выкрасть кристалл. Когда кристалл окажется в ваших руках, немедленно смывайтесь. Берите в руки амулеты и мысленно вызывайте меня. Кстати, кристальчик, когда возьмете, в руках долго не держите, а положите его в этот пакетик, — и он вытащил из-за пазухи яркий полиэтиленовый пакет с полуголой девицей, рекламирующей какой-то шампунь.

Я сообразил, что этот пакетик непростой, и спросил:

— Дедушка Роджер, а пакетик специальный?

— Специальный, специальный. Не беспокойтесь!

— Жалко такую тетеньку на какой-то кусок стекла тратить! — прогудоносил наш гном Федя.

— Ничего, перетопчетесь! А сейчас, последние инструкции. Вот тебе компас! Он будет показывать направление к кристаллу, — он протянул мне деревянный компас с не менее деревянной стрелкой. — Там вас встретит наш орк. Он вас узнает, а сам представится Васей. На самом деле он такой же орк, как и вы. Это наш внедренный агент. Он знает, где кристалл, но подойти туда не может. Вася встретит вас в таверне деревушки под названием Козлопометово и даст последние инструкции на месте. Все, что вам нужно сделать, это прийти, забрать кристалл и уйти! Согласны? Вопросов больше нет?

— У матросов нет вопросов, — послушно ответил Федька.

— Но, чтобы вам было интереснее, — ехидно улыбнулся дедуля. — Я вас подстимулирую. Знайте, если вы не уложитесь в… два часа сорок пять минут, — он сверился по шикарным золотым часам на цепочке, вытащив их из кармашка мантии. — То последняя минута растянется для вас в месяц! То есть, вы не потеряете объективного времени, просто проживете в нашей милой сказке еще месячишко в гостях у не очень хорошего дяденьки!.. Да, что-то я заболтался. Не буду отнимать у вас драгоценное время.

Все это дедушка проговорил страшной скороговоркой и хлопнул в свои противные магические ладоши. Так что наши протестующие вопли раздались уже в совсем другой обстановке. Мы стояли под сводом маленькой пещерки. Снаружи накрапывал дождик. После всеобщего возмущенного стона, мы кисло переглянулись.

— Мне кажется, что жаловаться нечему, — заметил я своим друзьям по несчастью. — Сами напросились, как заметил Буль. Так что, попробуем провести оставшееся время достойно! Хотя бы попытаемся поразвлечься!

Осмотревшись, мы поняли, что ничего интересного в этой пещерке мы не найдем. Я вытащил «компас», он показывал куда-то наружу и немного направо.

— Пошли, что ли! — скомандовал я нашему шпионскому отряду, и мы потащились под моросящим дождем. К счастью, мимо проходила широкая, хорошо протоптанная тропа, которая вела нас в нужном направлении, и нам не пришлось купаться в холодном душе, летящем с мокрых веток. Через десяток минут мы уже вышли на проселочную дорогу. Повернув направо, куда упорно показывал «компас», мы протопали еще пять минут, пока нам не встретился мужичок, погоняющий нам навстречу чалую кобылку, запряженную в обычную деревенскую телегу.

— Здоровеньки буде! — приветствовал нас крестьянин, приподняв неопределенной формы картуз.

— И вам того же! А не подскажете, это не Козлопометово, случаем, будет? — указывая на видневшийся за полем кособокий домишко, спросил я.

— Оно, оно самое будет. Так вы ж не местные?! — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес мужичек.

Я, чтобы не раскрывать карты, решил напустить туману и прикинуться персоной из начальства. Обычно, это неплохо отпугивает людей и отбивает охоту задушевно общаться:

— Нет не местные, но с инспекцией, насчет порядка! — глубокомысленно произнес я.

Это возымело действие, и мужичок, спохватившись, поспешил распрощаться, якобы торопясь по неотложным делам. А мы успешно дотопали мимо деревенских хибарок до большого деревянного дома. У крыльца стояла тройка очень странных и неприятных на вид типов, рожами походивших на алкоголиков в последней стадии развития. Однако, торчащие книзу клыки, маленькие, круглые, желтые глазки и острые уши, выдавали в них представителей какой-то другой сказочной братии, скорее всего, пресловутых орков. Эти ребята, по-видимому, покладистым нравом или умом не отличались, впрочем, как и трезвостью, так как, несмотря на наше полное вооружение, поперли на нас, не хуже наших родных, земных гопничков. Заплетающимся языком один из них стал нас допрашивать, что мы тут делаем? Федя, профессионально поставленным, твердо-ледяным голосом бросил ему через плечо:

— Остынь! — и якобы потянулся поправить перевязь топора.

Это неплохо сработало, и орки в своих пьяных обсуждениях перешли на внутренние проблемы. Я спохватился перед самым входом: "Ведь у нас нет денег! А нет ли?" — и лихорадочно зашарил у себя по карманам, обнаружив в одном несколько серебряных монет: "Однако, не такой уж и лох этот кудесник!" Войдя внутрь, мы очутились в полусумрачном помещении, заставленном простыми деревянными столами и скамьями. Решив не светиться, мы выбрали стол с краю у окна. Усевшись, мы обнаружили, уже стоящего рядом, гладко прилизанного человека с полотенцем через руку.

— Чего желаете? — приветливо радостно спросил не то официант, не то половой.

Я достал монетку помельче и, положив на стол, заказал:

— А давай-ка нам по хорошему пиву, или элю, как вы тут его называете?

Половой официант слегка поднапрягся и предложил:

— Можно и того и другого.

— А что лучше?

— Ну-у пиво оно продукт фирменный, так сказать, а эль по-домашнему делается.

— Понятно, давай пива по маленькой для начала! — рявкнул Федька. — Знаю я это домашнее пиво! Моча-мочой! Хоть как ты его называй!

Половой понял, что имеет дело со знатоками, и тут же исчез, сграбастав монетку. По его довольной физиономии я понял, что скорее переплатил, чем недоплатил. Ну и пусть — на два часа денег всяко хватит, а там посмотрим! Пиво не застало себя долго ждать, и то ли денег было заплачено так много, то ли, по гномьим меркам, маленькая пивная кружка равнялась двум литрам, но нам было подано почти ведро этого очень даже неплохого и свежего напитка. Раздухарившись, я сразу заказал на закуску чего-нибудь мясного пожирней и повкусней. Благо, в связи с краткостью пребывания, о диете и здоровом питании нам здесь думать нужды не было. Настроение наше стремительно поднималось вместе с количеством принятого на грудь пива и закусок.

— А умеют люди устроиться! — размышлял Славка. — Вокруг дичь и средневековье, а окна-то, заметил? — немаленькие, да еще и застекленные!

— Да-а, а пиво какое вкусное! — подхватил Федька. — А такого запеченного и свежекопченого мяса я в жизни не едал!

— Да уж! — согласился с общим мнением я. — Не удивлюсь, если у них в задних комнатах фаянсовые унитазы и душ найдется!

Мы так весело проводили время, что я уже начал сомневаться, не окончится ли прямо здесь весь наш поход. Но через минут двадцать к нам подошел орк из той компании, что стояла у крыльца. Уже вполне культурно поздоровавшись, он представился Васей, и я пригласил его за стол, разделить с нами трапезу. Судя по его воодушевлению, агентов тут не держали на богатом пайке — может быть в целях маскировки? Особенно меня удивила его страсть к алкоголю. Хотя, его красно-лиловый цвет лица и в особенности носа, наверно, как раз и происходил от этого пристрастия. Пока он совсем не упал под стол, я решил все же узнать какие геройские поступки нам нужно совершить.

— Вася, пока ты еще в сознании, расскажи, что нам нужно делать?

— А ничего особенного. Идите за околицу с полкилометра, — он махнул рукой в направлении противоположном тому, откуда мы пришли. — Там дорога направо будет. По ней еще с километр шагаете, а дальше по компасу. Чем будете пьяней, тем вернее дойдете!

— Почему это?

— А какой трезвый дурак туда сунется! Здесь, хоть никто и не знает, что там, но ни один местный на километр не подойдет. Там такая защита стоит! Брр! Даже думать не хочется!

— Хорошие дела. А мы что, лохи?

— Нет, вы герои! Вам же мир спасать надо! — начал нас пьяно хвалить орк Вася.

— Ну, это примерно одно и то же! — заключил я.

Вася вдруг посерьезнел, сделав титаническое усилие над собой, и просящим тоном прошептал:

— Я, думаете, так пью? Я — от страха пью! Там если и сможет, кто пройти, так только вы! То место никто живой и не охраняет — с ума-то сходить, желающих нету! Да и на фиг там охрана? Никому ж не подойти. А если эта дрянь там останется, нашей сказке конец! Будет еще одна пирамида под Инферно подмята. Ребятушки, на вас последняя надежда! — и Вася поплыл в пьяных слезах.

— Вы, как хотите, а я пойду! — сказал я ребятам. — У нас всего пару часов остается. Пусть и окажемся идиотскими героями, но, может, действительно игру людям спасем? И сами поиграем!

— Ладно, пошли! — сказал Славка. — Куда же тебя одного отпускать!

Ребята быстренько влили в себя остатки пива. Федька взял за шиворот Васю и мы, пьяной, веселой толпой, вывалились из кабака. На улице начинало смеркаться. Наша шпионская группа обеспечила себе надежнейшее прикрытие: кто заподозрит в дупель упившихся крепким пивом мужичков в том, что они отправляются на спасение мира, хотя бы и маленького?

— Вась запевай! — скомандовал Федька, когда мы взяли нужное направление, поддерживая друг друга руками. Но Вася то ли не знал местных песен, то ли ему местный же медведь все его орчочьи уши отдавил, но ничего путного он из себя выдавить не сумел. Тогда Федька плюнул и, фальшивя, забасил во всю свою широкую гномью грудь: "Что ж ты Во-орон, черный вье-ешься!.."

Так мы и шли с песнями по дороге, качаясь из стороны в сторону, пока Вася не сел прямо в слякоть на грязную обочину и не заплакал своими горючими орочьими слезами.

— Что, проняло?! — гордый за свое пение, спросил Федька.

— Да-а! Но я не могу дальше идти с вами! — пьяно всхлипывая, сказал Вася и указал на дорожку уходящую направо в сумерки леса. — Я вас здесь ждать буду!

— Ладно, бог с тобой! — сказал Федя и мы, обнявшись, пошли в указанном направлении, продолжая свое "трио а капелла".

Нет ничего проще и лучше, чем осуществлять подвиги в пьяном состоянии. Главное здесь, не забыть: что я, где я и зачем это я делаю. Но поскольку, нас было трое, то, по очереди вспоминая про эти сакраментально-жизненные вопросы, мы упорно двигались к цели. Причем, может быть, даже укладываясь в расписание. По пути нам, правда, попадались какие-то местные жители очень странного вида. То единорог вышел, хотел нас о чем-то предупредить или сказку рассказать. Мы этого не поняли, и в ответ спели ему хором: "… умчи меня олень, в свою страну оленью!.." Наверно, он все-таки обиделся, что мы его перепутали с парнокопытным, так как унесся без нас, сколько мы его не просили. Потом вообще какая-то хрень пошла: то бес какой-нибудь выскочит, то леший. Федька только всех осенял крестным знамением и говорил: "Изыдьте ироды, дайте правоверным дорогу!" Самое смешное, что ироды разбегались, кто куда, и даже, проскакивали мимо, как будто не замечая нас. Я с деловым видом пытался рассматривать мой деревянный компас, правда почему-то держал его все время вверх дном и, если бы не Славка с его внимательностью, мы бы уперли бы куда-нибудь в чащу. До сих пор не понимаю, как он углядел, когда «компас» стал показывать поперек дороги.

— Эт чо?! Ик! — задал я риторический вопрос, рассматривая двоящуюся в глазах стрелку. — В лес, что ли, топать? Там же темно!

— А хоть в лес хоть по дрова! В бою не сдается наш грозный Варяг! — затянув новую песню, Федька, даже не вспоминая об осторожности, попер прямо через ночную чащу.

— Стой! Я должен-с-кмо… должен с компасом ввпперед идти! — я плелся сзади и пытался увещевать разошедшегося коротышку. — Все! Гномам, в жисть, наливать не буду!

Так, с криками и песнями, мы и ломились через чащу, пока не выскочили на поляну. Пытаясь рассмотреть компас в последних проблесках заката, мы совместными усилиями определили, что крутится все-таки стрелка компаса, а не земля под ногами.

— Это ж чо? Пришли? — опять, непонятно кого, спросил я и стал осматриваться. — А где ж тогда эта стекляшка?

На самом деле осматриваться было нелегко от двоения в глазах. Ох уж это астральное пиво! По голове почище водки дает, или нам какого-нибудь ихнего, фирменного налили? Но нас выручило эльфийское зрение Славки. Как бы оно там не двоилось, но, когда оно изначально на пару порядков лучше, то и в пьяном состоянии работает неплохо. Славка, наконец, воскликнул что-то вроде "смотрите!" и показал на середину поляны. Подойдя ближе и приглядевшись, мы увидели прямо среди травы красноватое мерцание на участке с суповую тарелку.

— Оно? — решительно спросил Федька.

— Оно! — абсолютно уверено ответил я.

— Берем? — рассуждал Славка.

— Берем! — нисколько не сомневаясь, подтвердил я, и также, не сомневаясь, подошел к светящейся земле.

Среди травы оказался прозрачный колпак. Под ним, мерцая красными сполохами и отливая черными гранями, стоял на какой-то подставке красивый, но мрачный кристалл величиной с кулак. Что-то меня остановило в тот момент. Или я на время протрезвел от этого жутковатого зрелища, или просто, правильная мысль проскочила вовремя, но, прежде чем открыть колпак, я вытащил из-за пазухи пакет с голой девицей на картинке, сказав приятелям:

— Приготовьте амулеты! — и рванул рукой колпак в сторону.

На удивление, он сошел легко, но вот потом по мне ударил поток мрачной энергии. Я аж присел назад, будто кто-то тяжелый навалился на руки и на ноги. Голову сдавило тисками боли. Только пьяное упрямство не дало мне сдаться, и я, медленно протягивая руки, надел на этот, черно-кровавый рубин пакет. Сразу стало легче. Зато мятая тетенька на пакете приобрела зловещий вид, мерцая в красном свете. Переведя дух, я предупредил ребят:

— На счет три я снимаю кристалл с подставки и вы, держа амулеты, удираете отсюда вместе со мной! Внимание! Раз! Два! Три! — я схватил кристалл прямо через пакет и дернул его что было сил одной рукой, одновременно сжимая в другой руке амулет.

Раздался ужасный, прямо-таки вселенский вой, пронзивший всю мою суть. Я почувствовал, что еще мгновение, и я останусь здесь навеки, раздавленным этой страшной силой. Зажмурив глаза, я безмолвно орал "Буль! Буль! Буль!" — не подумайте, это я не булькал как утопающий! Что поделаешь, если имя у твоей последней надежды совпадает с рекламой Галины её-Бланки! Моя астральная надежда не оставила меня и выдернула из этого кошмара. Я стоял пред ангелом, все еще сжимая в руках несчастный пакет с недораздетой дамочкой, а в нем и несчастный кристалл (или кристалл несчастья?). На меня накатилось чувство облегчения. Ноги мои против воли подкосились, и я плюхнулся задницей на пол, прямо где стоял, выдавив из себя:

— Где мы?

— Ты у меня в гостях, — мягко ответил Буль. — А где остальные, и что у тебя в пакете?

— Как где? — очнулся я. — Мы же должны были прыгнуть вместе! Ах, я по ошибке полетел к тебе, а они, как нам маг приказал, к нему вернулись!

— Тогда, пошли к ним! Я сейчас их позову! — предложил Буль и, не ожидая моего ответа, сосредоточился на моих друзьях. Через мгновение, мы стояли у известного мне особнячка со съехавшей крышей в полоумном стиле «в-ампир» или «икотика», и созерцали моих перепуганных друзей. Ребятам было все-таки легче, хмель в их головах так и не дал им осознать всю опасность нашего приключения, тогда как я протрезвел, перенесясь через свободный астрал к Булю и обратно. Как я понял, тяжелее всего в этой ситуации все-таки было не мне, а магу, пославшему нас поразвлечься.

— Что это у него в пакете? — спросил Буль у мага, показывая на меня.

— Кристалл инферно! — признался маг. В его взгляде смешались восторг и горечь раскаянья одновременно. — Значит, им удалось! Я признаю свою вину и готов понести любое наказание, только уничтожьте этот кристалл! Я умоляю вас! И только не здесь! Я бы в любом случае передал его вам. Мне все равно с ним не справиться.

— Откуда у вас этот пакет?

— Ну, — маг замялся. — Это очень старый подарок одного ангела, моего друга.

— Стало быть, вы заслужили это доверие, — тихо проговорил Буль, размышляя о чем-то. — Но вы ведь знали, на какой риск обрекали этих туристов? — кивнул в нашу сторону головой ангел.

— Да, — тихо ответил маг. — Но поймите! Весь наш мир был под угрозой вырождения! А он для меня, как собственный ребенок. Эта пьяная акция спасла его. Да я готов, ради этого, даже на развоплощение!

— Я бы понял все, но это равносильно попытке убийства ни в чем неповинных душ! — продолжал озабоченно Буль. — Ясно. Я возьму кристалл с собой, и сообщу все факты об этом в Службу Равновесия.

— Буль, может не надо? Все же так здорово кончилось, и приключений на задницу получили, и мир спасли! Мы ведь фэнтезийный рекорд Гиннеса установили! Самый короткий в мире квест со спасением мира! Ни больше, ни меньше! Чего еще надо? — мне почему-то стало жаль мага, и я пытался сгладить углы.

Но самая удачная мысль пришла Славке. Он придвинулся к Булю и заговорщицким тоном произнес:

— Зачем нам лишний раз светиться? Ведь опять трезвон пойдет! А нам это надо?

— А вот об этом я не подумал! — воскликнул Буль и, помолчав, сказал магу. — Хорошо! Мне очень ценно мнение друзей, и я пойду им навстречу. Так что вы теперь обязаны им своей жизнью! И тоже — ни больше, ни меньше!

— Пора бы и домой, — я ненавязчиво пытался закруглить разговор на мажорной ноте.

— Да, нагулялись! Уходим! — скомандовал Буль и перебросил нас ко мне в якорь, продолжив нас распекать уже там. — Нельзя быть в астрале такими доверчивыми! Ведь в этом кристалле отрицательной энергии хватит на небольшую пирамиду. Как вы вообще прошли все охранные периметры? Надо было сразу, как почувствуете что-то не то, удирать оттуда!

— Так мы ничего и не замечали — почти в стельку пьяными были!

— А что, неплохо этот маг сообразил! С моей защитой, да еще пьяные! Вы же ни разу толком не испугались! А вся защита инферно настроена, как обычно, на страх и на идентификацию своих. А вы прошли сквозь все преграды, как нож сквозь масло, даже толком их не заметив! Вообще-то ловко получилось! Но одних я вас без защиты в астрале больше не оставлю! А сейчас идите домой отдыхать! До завтра! — Буль во второй раз за сегодня исчез из поля нашего зрения.

 

ГЛАВА 15. ПИРАМИДЫ АСТРАЛА

На третий день нашего астрального обучения мы, приняв «лекарство» и, вытряхнув души из своих тел с помощью генераторов, как заправские ученики, были морально готовы к открытию новых тайн мироздания. Буль не стал нас разочаровывать. Он, как всегда, явился по первому моему «звонку». В этот раз, он выглядел забавным лектором какого-то придурковатого европейского колледжа, напялив на себя докторскую мантию и академическую шляпу с большой пушистой кисточкой. На носу у него красовались маленькие круглые очки, а под мышкой — огромная книженция. Мы не могли удержаться от ехидных усмешек, и его маскарад удостоился наших «бурных» рукоплесканий.

— А что я этим хотел сказать! — важно подняв указательный палец вверх провещал Буль. — Зачастую форма подменяет собой содержание и становится, главной целью существования. Но хорошо это или плохо — не знаю.

— Да, сегодня наш ангел совсем что-то расфилософствовался! — вздохнул обреченно Федька.

То ли Булю стало стыдно, то ли надоело кривляться, но он вдруг мгновенно переоделся в свой прежний наряд и сказал:

— Сегодня последний день вашего обучения. Дальше вы будете сами знакомиться с астралом, вернее, с его пирамидами. В этот раз поступим немного по-другому: сначала я вам кое-что покажу, а потом буду рассказывать.

— А что ты нам покажешь? — заинтригованно спросил Славка.

— Да ничего особенного: Землю.

— Хм, будто мы ее не видели?! — кисло возразил Федька.

— Посмотрим, а там сами решите: видели или нет! — предложил Буль. Ну что, поехали?

— Поехали! — хором ответили мы и оказались висящими в космосе около Земли — примерно на расстоянии орбиты Луны.

— Посмотрите на эту жемчужину космоса, спрятанную на окраине вашей галактики! Она уникальна и богата разнообразными ландшафтами и биосферой. А какую цивилизацию удалось на ней развить! — развосхищался Буль.

— Вот уж чего хорошего ты нашел в нашей цивилизации? Только и норовим, как бы друг друга уничтожить или все ресурсы разграбить! — возразил Федька.

— Чего хорошего, это я вам потом расскажу! А сейчас, посмотрите на Землю в энергетическом плане!

Он опять щелкнул пальцами, и картинка полностью изменилась. Земля превратилась в темный шар, исперещенный светящимися линиями разной толщины. Тонкие линии образовывали довольно густую сетку, а более яркие иногда проходящие через весь земной шар местами встречались по нескольку штук, образуя довольно яркие точки.

— Земля хоть и неживой объект, но, благодаря своей величине, образует довольно сильные энергетические или информационные каналы, которые называют у вас еще лей-линиями или венами дракона в Китае. В месте схождения, эти каналы образуют мощные энергетические точки, действующие на души, подпитывая их так же, как ваша плотная оболочка. О расположении многих из этих точек люди или узнавали из астрала, или сами чувствовали, и строили там свои культовые сооружения, вроде знакомого вам Стоун Хеджа.

— Да, красиво, такой Землю мы еще не видели! — зачарованно произнес Славка.

— Это что! Вот сейчас держитесь! — и Буль опять щелкнул пальцами.

Земля вдруг расцветилась мерцающими пирамидами разных оттенков и величин. Это была феерическая картина! Пирамиды состояли из нескольких ступеней переливающихся стен подобных северному сиянию, уходя вершинами далеко в черноту космоса.

— Я показал вам проекцию некоторых пирамид на Землю. Эта картина очень красива, но субъективна. С другой стороны, что в астрале не субъективно? Любуйтесь!

— Как красиво! — тихо произнес Слава, выразив общее мнение.

— Потому и показываю! Сейчас вы видите только пирамиды религий. Вот, смотрите, над Европой три большие пирамиды: католиков, протестантских церквей и православия. Над арабским миром, соответственно, огромная пирамида мусульманства. Вот пирамиды индуизма и буддизма. А это, у Средиземного моря, кроме большой пирамиды иудеев, маленькие пирамидки уходящих, но далеко не исчезнувших религий и культур египтян и греческо-римских верований. Теперь вы запомните их, и можете посетить их миры, при желании. Все это, конечно, условная картина — только, проекция части астрала на Землю. Но эта проекция дает вам почувствовать устройство астрала и реала Земли. Все же помните, что в астрале нет пространства, и основания пирамид, на самом деле, не зафиксированы на определенном месте на поверхности Земли. Да и сама структура пирамид весьма сложная. Давайте теперь, вернемся на нашу полянку, чтобы спокойно обсудить строение и развитие астрала, а то это зрелище вас сильно отвлекает!

Мы тут же оказались на прежней полянке, с которой начали путешествие. Все «ученики» с огорчением вздохнули, как будто их внезапно выгнали с кинотеатра, где крутили захватывающий фильм. А Буль принялся рассказывать, как одна астральная сущность облюбовала планету на окраине нашей галактики и стала ее развивать. При этом, очень долгое время, пирамида Земли существовала только в виде Службы Коррекции развития, представителем коей и был сам Буль.

— А-а! — сообразил Федька. — Когда-то значит, пирамида Земли действовала так же, как те инопланетяне, что мы повстречали на Юпитере!

— Совершенно верно! — обрадовался Буль. — Эти ребята, как раз из пирамиды Службы развития Юпитера. Они работают на стадии стабилизации условий для зарождения жизни в Красном пятне. Идея очень оригинальная, но у них мало шансов.

— А кто были эти инопланетяне?

— Инопланетяне, кто ж еще? — смеясь, ответил Буль. — Ну а если серьезно, то это полуматериализованные ангелы, действующие в реале.

— Вообще, все инопланетяне и летающие тарелки, которых вы видите в реале, это все шуточки или ляпы обитателей разных астральных пирамид. Прокатятся эдак по изнанке на слишком плотной астральной структуре, а у вас в реале потом шум-тарарам! Сами посудите: не летать же годами по изнанке и реалу, когда можно прыгнуть мгновенно через астрал! Вы же сами пробовали! Сколько бы вы с Федькой так разгонялись, а потом, еще и тормозились до ближайшей звезды? А если подальше? Да у вас просто сил не хватило бы изнанку проминать на такой скорости!

— Это верно, если в изнанке максимум десять часов можно протянуть, куда тут успеешь? Ну и оболтусы же мы были!

— Оболтусами и остались! Вас действительно судьба хранила от всяких напастей! Хотя, образно говоря, вы же эту судьбу и обвели вокруг пальца, как деревенскую простушку!

Дальше ангел рассказывал, что в развитии Земли было несколько наиболее сложных и критических фаз: формирование и стабилизация планетарных параметров, возникновение жизни и создание человека. Ни один из этих этапов не мог произойти сам собой и требовал колоссальных ангельских усилий.

— А что произошло дальше? — полюбопытствовал Федька.

— А дальше вступило в силу основное правило Большой Игры: "Всякое разумное создание имеет свободу выбора!" И начался кошмар выращивания не совсем сознательного дитяти — человеческой цивилизации. Но только начиная с этой стадии, астрал стал получать то, ради чего вся эта игра затевалась! Он начал меняться от безликого мира роботоподобных ангельских сущностей к тому великолепию творчества, какое вы можете наблюдать сейчас.

Совместно с ангелами-спасителями души стали формировать в астрале свои пирамиды, развивая их снизу вверх. Причем, сразу же отделилась пирамида Инферно и стала угрожающе расти. Проблема молодой цивилизации была в том, что она была очень жестока. Первые обряды и верования очень часто носили изуверский характер, порождая здесь в астрале кошмарные миры пирамиды Инферно.

Маховик цивилизации удалось по-настоящему раскрутить только в районе Средиземноморья, играя поочередно на нескольких религиях и откровениях. Здесь самым сложным, было соблюсти баланс между эгоистической агрессивностью, и развитием души. Сколько раз в истории торжествовало эго и топило в крови целые народы. Но и избыток духовности часто приводил к пассивной созерцательности.

— А как сейчас обстоят дела с нашей цивилизацией? — встрял с вопросом Славка.

— Сейчас многие люди уже выросли из пеленок той сказки, которой их потчевали пару тысяч лет, и для астрала наступил период обильной жатвы. Все, что вкладывалось тысячами и даже миллиардами лет в Землю, сейчас с троицей возвращается в виде ваших мыслей, ощущений, знаний, желаний и творческих стремлений.

— Ох и грузишь же ты нас! — взмолился я.

— В общем-то осталось последнее о чем бы я вам хотел еще рассказать: об эволюции души в астрале и развитии самого астрала. Даже предполагая, что их что-то ждет после смерти, большинство людей мало задумываются, для чего их личности нужна жизнь в реале, и что дальше происходит с ними после смерти, то есть, как дальше происходит развитие души. Исходя из простых законов логики, вы можете сделать вывод, что, попав в астрал, душа должна и дальше развиваться в какую-то сторону. Но вот в какую — это зависит от самой личности. И эту, очень важную часть своего рассказа, я буду вам демонстрировать в картинках.

Сначала, представьте себе, что весь астрал развивается между двух противоположных полюсов: позитива любви и творчества, и негатива ненависти и власти. Негатив концентрируется в пирамиде Инферно, доходя до абсолюта в аду, а позитивный полюс — это рай в пирамидах системы спасения душ. Эти две крайности и есть тупик для развития. Смотрите!

Буль, щелкнув пальцами, перенес нас в красивейшее место, похожее на какой-то пятизвездочный курорт. Красивые дома стояли посреди прекрасного сада, выходившего пологим склоном к берегу озера. Ангел продолжал:

— Мы с вами находимся в православном раю. Большинство душ поначалу прибывает сюда, но по прошествии какого-то времени сбегают. Однако есть здесь и долгожители. Пойдемте вон к тому дому, там как раз обитают наиболее старые обитатели рая.

Мы пошли гуськом за Булем, как туристы на экскурсии. Вокруг нас благоухали деревья, пели птицы. К нам подбежали две лани и стали совать свои мордочки в руки, видимо, выпрашивая, что-нибудь поесть. Я заметил немного в стороне важно выхаживающего павлина. Деревья в саду тоже были примечательные. Почти все они были разных плодовых сортов. Я нашел и груши с яблоками, и финики с мандаринами и еще всякой всячины. Причем, почти на всех деревьях были и цветы, и спелые плоды одновременно. Пока я так наблюдал за царящей вокруг райской идиллией, мы подошли к домику, на который указал Буль. Перед домом на лужайке стояло сооружение типа шезлонга, в котором полулежал мужчина средних лет, и тупо смотрел в кроны деревьев. Буль, повернувшись к нам, сказал:

— Никому из простых астральных сущностей нельзя его беспокоить. Я специально испросил разрешения, чтобы задать ему пару вопросов, — он подошел к неподвижно лежащему человеку и, поздоровавшись, спросил. — Вы не скажете нам, как вам в раю живется?

Человек не среагировал на вопрос. Только закрыл и открыл глаза, как бы говоря, что хорошо. Тогда Буль опять спросил:

— А вы не желаете посмотреть на моих спутников?

Человек долго никак не реагировал. Наконец медленно, с полным безразличием скосил глаза на нас.

— Спасибо! Мы больше не смеем вас беспокоить! — Буль отошел к нам и спросил. — Как вам коренной обитатель рая?

— Он какой-то больной? Может парализованный? — спросил Славка.

— Да, ты точно сказал: больной — парализованный собственной ленью! Этот упрямец уже почти триста лет в раю. Он был одним из церковных лидеров на Земле. Когда он здесь очутился, то решил, что теперь будет только отдыхать и вкушать от всех благ рая. Стараясь, как можно меньше чего-либо делать, он постепенно отказался от выполнения даже физических функций, таких, как ходьба, потом еда. В конце концов, он обленился даже говорить. А зачем? Здесь даже пролежней и чувства голода не бывает, если, конечно, сам их не пожелаешь. Сейчас он способен еще смотреть, но когда и это ему надоест, то его сущность просто рассосется в потоке астральной матрицы. Он представляет собой идеал райской жизни. Большинство душ смываются отсюда после некоторого времени, когда осознают насколько это скучное место. Только некоторые, особо продвинутые упрямцы или лентяи достигают такого «совершенства».

— Нет, этот рай точно не для меня! — уверенно констатировал Федька.

— А чем же этот рай отличается от рая личного якоря? — спросил я, законно подумав, что и сам могу нафантазировать себе что угодно.

— В этом рае, даже выдумывать ничего не надо. Здесь абсолютно все будет сделано за тебя, как и обещает библия, — объяснил Буль и тут же, не давая нам расслабиться, предложил. — Теперь посмотрим на другую крайность!

На этот раз он картинно хлопнул в ладоши, и мы оказались на серой, абсолютно плоской равнине. Над ней клубился легкий серый смог или туман. Я, ничего не поняв, пытался разглядеть хоть что-то вокруг, но все было напрасно. Картина была со всех сторон однообразно пустынна. Я заметил, что мои приятели точно так же озираются по сторонам, и вопросительно уставился на Буля. Он, немного усмехаясь, подождал, глядя на нас, и спросил:

— Вы читали вашего соотечественника Даниила Андреева?

Мы со Славкой утвердительно кивнули, а вот Федька так и остался стоять с вопросительным выражением на лице.

— Тогда вам легче представить, что такое окончательное подавление свободы воли и права выбора. Мы находимся на последнем круге ада. Взгляните под ноги!

Мы растерянно посмотрели себе под ноги. Вокруг нас по поверхности серой плоскости сновали какие-то тени. Они сбегались к нашим ногам, потом расходились в хаотичном движении. Начав всматриваться в них, я ощутил, как во мне нарастает какой-то постоянный немой крик о помощи. Действительность пошла кругом, и я почувствовал, как будто проваливаюсь в бездну этого двухмерного мира. Я уже почти ничего не чувствовал вокруг, когда сильный рывок вернул меня к действительности. Мы опять стояли на поляне моего якоря, а Буль укоризненно мотал головой:

— Нельзя же быть таким впечатлительным! — и он перешел к объяснениям, как будто ничего не произошло. — Федя, если ты не читал, я объясню. Это двухмерный мир Инферно, его дно. Кульминация негативного развития личности. Только заряженные под завязку отрицательной энергией души пробивают все уровни инферно и падают во внутрь этой плоскости. У кого нет достаточного заряда, застревают на более высоких, трехмерных мирах, неплохо описанных у Андреева. А здесь, у души подавляется не только свобода выбора действий, а даже свобода движения в пространстве. Причем такая сущность долго не может погибнуть, так как насыщающая ее энергия впитывается миром инферно медленно, капля за каплей, пока, через вечность, ей не будет позволено уйти в одномерность и исчезнуть в ней. Если из верхних уровней инферно еще есть путь назад из пирамиды, то отсюда уже нет.

— Но зачем астралу пирамида инферно? Ты же сам сказал, что астралу нужна только позитивная энергия: любовь, творчество, знания.

— Хороший вопрос, но разве того, что ты видел, не достаточно для понимания? Тогда я объясню. Вы видели две крайности, приводящие к деградации души. Развитие возможно только где-то между ними. Желательно, ближе к позитиву. Так что инферно, это вынужденная необходимость, которая должна присутствовать в астрале, хотя бы, в виде угрозы потенциалу любви и творчества. На самом деле, пирамида инферно делает благое дело, вбирая в себя весь негатив астрала и делая его, тем самым, неповторимо светлым местом, но в тоже время интересным и нескучным. Но бывают случаи, когда кто-нибудь пытается использовать силы инферно в астрале. Помните про тот красный кристалл?

И еще, о другом типе деградации личности. Вчера, я говорил вам о скучающем боге, создавшем реал. Душа в этом тоже повторяет своего создателя. Для нее скука и лень это третий путь отрицательной эволюции, даже и без участия рая или ада. Очень часто души замыкаются в своих якорях и, создавая себе персональный рай, потихоньку деградируют до состояния примитивных астральных сущностей.

— Но ты все время рассказываешь о деградации, но как происходит поступательная эволюция души в астрале?

— Вы, кстати, уже ступили на первый этап своей астральной эволюции, создав и объединив свои якоря. Самая быстрая эволюция душ — это слияние любящих сущностей и превращение в божество, но есть и другие пути роста, только они медленнее. Все больше объединяясь, божественные сущности могут достичь большого могущества и начать движение обратно, чтобы развивать свои цивилизации или даже целые вселенные — в зависимости от своего потенциала.

— Уф-ф! Если бы у нас были сейчас мозги, они бы совсем спеклись! — пожаловался Федька.

— Да что-то я сегодня вас перегрузил информацией. Но должен вас поздравить с окончанием теоретического курса ликбеза астрала. Завтра я ознакомлю вас с непосредственным устройством пирамиды Земли, ее мирами и ангельскими Службами. А сейчас разрешите откланяться! — и Буль, уже привычным манером, исчез с поляны.

***

Мы опять долго сидели, переваривая свалившиеся на нас события.

— Ну что? Посидим еще здесь или будем выходить из астрала? — спросил я.

По всеобщему согласию, мы решили, что на сегодня хватит, и направились в реал. Не знаю, что на меня нашло, но в этот раз я, в отличие от своих приятелей, которые прыгнули прямо в свои тела, зашел сначала на изнанку Славкиной спальни. Этот мой финт, наверно, спас жизнь нашему многострадальному Федьке. И чего его судьба так любит? На этот раз, оказавшись в Славкиной спальне, я застал странную картину: Славка бегает по реалу и пытается удержать Федькино тело, которое непонятным образом дергается, как в приступе эпилепсии. С этой же стороны видно, как Федька наполовину влезши в свое тело, борется там с какой-то тварью, выглядящей бесформенным серым сгустком. Я, сообразив, что это какая-то астральная дрянь, быстренько крикнул Федьке:

— Держись, я за Булем! — а сам метнулся обратно в астрал к себе в якорь, и чуть ли не на ходу мысленно проорав старую рекламную фразу: "Буль — Буль!".

Слава богу, он почти молниеносно возник на поляне. Я только крикнул:

— Федька в опасности! На изнанке! У Славки в квартире! — и прыгнул обратно.

Буль не говоря ни слова, оказался рядом с Федей. По его нахмуренной сосредоточенности, я понял, что дела у парня серьезные. Буль подошел к, голосящему и ругающемуся на всю изнанку, Федьке и, взяв его за руки, выдернул из тела. Потом лег на успокоившееся на кровати тело, обнял его и стал как бы сдавливать. Через некоторое время послышался вой, перемешанный с рычанием, и стало видно, как Буль начал выдавливать из тела, словно из тюбика, бесформенную, но агрессивно бьющуюся, серую массу. Потом он, не слезая с тела, подхватил эту астральную бурду, вытащил из-за пазухи полиэтиленовый пакет и засунул серую тварь туда. Завязав пакет, он вздохнул и только после всего этого сказал:

— Ну тебе Федя и повезло, и не повезло одновременно! Не повезло, что этот низкий дух сумел найти твое бесхозное тело и подселиться туда. А повезло, потому что Женя успел меня позвать! Пришлось экзорцизмом позаниматься. Вот вам типичный случай подселения такой примитивной астральной сущности к душе человека! Астрал полон этой дряни и, хотя мы все время пытаемся его чистить, ее не убавляется! Они все время образуются из деградировавших и одичавших душ или ангельских сущностей, а иногда и из животных душ, случайно, прорвавшихся за порог в астрал. Если бы не я, быть бы тебе Федя с сего дня полоумным человеком, одолеваемым бесом. В реале мало кто способен такую гадость выгнать! А этим астральным тварям только и надо, чтобы на плотную оболочку души подсесть. Это для них бесплатная кормежка на долгие годы. Так что вы теперь на своем примере познакомились, как опасно призывать духов с астрала, находясь в реале. Если такая тварь увидит хоть малейшую слабинку в ауре призвавшего ее человека, она может пролезть туда и угнездиться в плотной оболочке.

На Федьку было жалко смотреть. Он в испуге сжался в углу комнаты, боясь подойти к своему телу. Я попытался его ободрить:

— Ну теперь-то все в порядке! Можешь смело пользоваться своим телом!

— Все, да не все! — озабоченно произнес ангел. Потом опять повернулся к Федькиному телу, положил на него руки и сказал:

— Вроде бы чисто. Но, на всякий случай, Федя, когда будешь в реале, зайди в церковь. Если будешь испытывать неприятные чувства, скажи мне потом. Эта тварь могла подпачкать твою плотную оболочку, а в церкви создается сильное поле отталкивания таких, отрицательно заряженных сущностей.

— А что это у тебя за пакетик такой? — заинтересовался я притихшей в пакете астральной животинкой. — Похож как на тот, что у мага был!

— А, это вы так воспринимаете специальную астральную установку или программу, ее еще можно и молитвой или заклинанием назвать. В общем, это такая фигня, сделанная из астральной матрицы, которая спеленывает астральную сущность до выяснения обстоятельств, то есть до освобождения или развоплощения.

— Хороший пакетик! Эдак и нас можно упеленать? — насторожился я.

— Ну почему это вы всегда задаете неудобные вопросы? — усмехнулся Буль, потом подумал, просчитывая что-то в голове, и со вздохом сказал. — Раз вы такие умные, придется объяснять. Я хотел сделать это попозже. Присмотреться к вам еще. Но уж видно судьба! Тем более, я на самом деле провинился перед вами. Мне сразу надо было поставить защиту на ваши тела, а я все на авось оставил. Думал, попозже успею. Хорошо, слушайте: в такой пакет, действительно, можно упаковать душу в астрале. На душу можно напасть, ее можно подчинить, развоплотить и так далее. Но! Не вашу душу! Думаете, я просто так с вами якшаюсь? Ты помнишь, как удрал от Бабы Яги и бесов? — спросил меня Буль.

— Да я только испугался и выпрыгнул прямо в свое тело, — вспомнил я. — А что тут такого?

— Очень много чего! Ни одна душа астрала не может удрать из него, и из такого пакета, а вы, в отличие от всех, можете всегда смыться в реал! Ваша сила в вашей слабости: вы можете сбежать там, где другие погибнут или будут пойманы! Вот и в мире Гранд Фэнтези вы могли бы в любое время удрать из астрала в свои тела. На такой случай, в астрале еще не придумано защиты.

— Опаньки! — оживился, наконец, Федька. — Это что ж, мы теперь эдакие астральные супермены?

— Супермены или нет — покажет будущее, — ответил Буль. — А вот эти ваши свойства вместе с технологией, позволяющей лазать из реала в астрал и обратно, делают вас очень лакомым куском для такой массы желающих, как в реале, так и в астрале, что я вам не завидую!

— Это значит, — съехидничал Федька. — Мы и для вас медом намазаны?!

— Не буду отрицать. Но с вами у нас иные отношения. Мы не требуем от вас ничего, а просто предлагаем сотрудничество и защиту. К тому же, это санкционировано Службой Равновесия.

— Да, кстати, а кто это вы, и кто это Служба Равновесия?

— Давайте я вам все завтра по порядку расскажу и покажу. А сегодня надо сообразить, какую защиту вам поставить. Давайте вместе подумаем, от чего вам нужна защита?

Мы хором начали вываливать ангелу на голову наши требования. Выслушав все наши стоны, Буль подвел итог:

— Итак, делаем вам каждому маленькую астральную сущность — ангелочка-хранителя, который будет сидеть у вас на плече и, первое — охранять ваше тело от посигновений астральных сущностей, второе — следить за обстановкой в окружающем реале и, при каком-либо движении, звать душу из астрала, третье — следить за состоянием тела, и четвертое — сигналить, если кто-то из знакомых вызывает вас в астрал. Все?

— Кажется все.

— Теперь, в каком виде вы желаете видеть эту сущность? Я предлагаю маленького ангелочка с крылышками! — ехидно хихикнул Буль.

— Все бы тебе серьезное дело превратить в посмешище! — проворчал Федька.

— Нет ничего серьезнее веселья! Это, в конечном счете, неплохой смысл всего существования! — опять понесло Буля на разглагольствования.

— А мне что-то претит, чтобы у меня на плече дебильный купидон сидел! — высказал я свое мнение. — Лучше бы птичку какую!

— Чтоб птичка человеческим голосом вещала? Что за ерунда! — возразил Федька.

— Окстись! Физик хренов! А попугаи? Как раз — говорят, но не очень много, в самый раз для охранной программки. Все, делаем волнистых попугайчиков! Мне синего, Федьке желтого, а Славке зеленого! Давай, а то мы еще долго тут совещаться будем! — выдал я распоряжение ангелу.

Буль отдал под козырек и исчез. А я обратил внимание на мельтешащего в реале Славку. Он уже наподключал к Федькиному телу всяких проводов и трубок, выясняя, жив тот или нет.

— Еще немного, и он вызовет скорую! — прокомментировал я его действия Федьке. — Как только Буль вернется, прицепляй своего попугая и прыгай в тело, пока не поздно!

К счастью, Буль не заставил себя ждать, и появился с клеткой в руках, а в ней сидели три попугайчика, как мы и заказывали.

— Давай живо Федьке желтого! — приказал я. — Пусть он прыгает скорее в тело!

Буль без слов взял из клетки попугайчика и посадил его на правое плечо Федькиной тушки.

— Объект пр-ринял! — чирикнул попугай, и Федька, недолго думая, нырнул в тело.

Было забавно смотреть на Славкину радость и просыпающегося Федьку, взлохмаченного до состояния настоящего пирата и Робинзона Крузо в одном лице с попугаем на плече. Буль усмехнулся, глядя на эту картину, и молча прицепил второго попугая мне на плечо (вернее на плечо моего горячо любимого тела, лежащего сейчас на кровати), птичка не замедлила чирикнуть: "объект под контр-ролем!". Потом Булю пришлось побегать за Славкой, прилаживая к тому зеленого попку. Наконец это ему удалось, и мы, довольные, распрощались до завтра. После чего, я с чистой совестью запрыгнул в свое тело.

***

Наши ускоренные курсы начинающих астральных путешественников завершались, как и полагается, практическим ознакомлением со структурами астрала. Федькин больничный пришелся, как нельзя, кстати. Так что, мы все трое могли безнаказанно принимать участие в обучении. На четвертый школьный день, Славка вышел в астрал из своей квартиры, а мы с Федькой расположились в моей спальне, так как его генератор приказал долго жить. Теперь, у наших тел дежурили сторожа и мы надеялись, что таких случаев, как с многострадальным Федькой, с нами больше не повторится.

Эх, хорошо, что полянка в моем якоре восстанавливалась каждый раз до прежнего уровня, иначе она за три дня нашего топтания превратилась бы в грязное месиво. Вот и сегодня мы уже с усердием уминали ее, в нетерпеливом ожидании нашего, не очень серьезного ангела-учителя. На этот раз Буль заявился одетый под заправского туриста. В длинных шортах, кроссовках, рубахе цвета хаки и широкополой шляпе, как у американского рейнджера.

— Рад видеть вас целыми и невредимыми! Теоретические разглагольствования теперь оставим и прейдем к практическому изучению структуры астрала Земли. Начнем, как всегда по порядку. Сначала пирамиды ангельских Служб, потом пирамиды миров созданных душами, начиная с Инферно. Первой осмотрим мою родную Службу коррекции и развития цивилизации Земли.

Да, я должен оговориться. Пирамиды это очень условное название, отражающее только внутреннюю организацию от верхних уровней астрала к нижним. Они бывают разные по «ширине» в нижнем, нашем уровне астрала и бывают разные по высоте, достигая различных уровней. Вернее, они управляются с различных уровней астрала. Чем выше этот уровень управления, тем больше пирамида и сильнее созданная в ней реальность или больше по объему задачи, которые она выполняет. Поскольку в астрале нет пространства, пирамиды могут, образно говоря, находиться одна в другой, частично перекрываться или связывать несколько пирамид между собой.

Теперь о нашей Службе. Как я вчера говорил, со временем, она разделилась на две Службы, которые работают вместе: Коррекции развития и Спасения душ. Между прочим, если вы читали Антарову, того же Андреева или Блаватскую, то должны иметь некоторые представления о мирах астрала, — потом хмыкнул что-то вспомнив. — Да, примечательная мадам была эта госпожа Блаватская! Много здесь от нее ангелов побегало, когда она принялась правду выяснять… Ну хватит разглагольствовать, поехали смотреть на месте!

Мы перенеслись в черноту астрала, зависнув перед занавесом северного сияния. Он отличался от прежде виденных светлыми холодными тонами полос белого, серого и голубого цвета. Буль несколько критически осмотрел стену пирамиды и заметил:

— Простенько, но со вкусом. Зачем одной из основных Служб выпендриваться! Прошу!..

Как оказалось что в большинстве ангельских служб особенно нечего было и смотреть. Даже занавески у них были какие-то бесцветные. Служба коррекции и развития представляла собой стандартный офис. Служба спасения была чем-то вроде объединенной небесной канцелярии всех религий. А самая устрашающая Служба Равновесия вообще ничего на нижнем уровне астрала не имела, кроме что черно-белой занавески, напоминающей штрих-код.

— Это место, о котором даже я знаю очень немного, — голос нашего ангела перешел на шепот, как будто он сам побаивался побеспокоить кого-нибудь за занавесом. — Сюда я не рекомендовал бы попадать, потому что сюда попадают, в основном, за нарушения правил Большой Игры.

— А равновесия чего? — не меньше меня удивлялся Федька.

— Как чего? Свободы выбора! Понимаете у стола, где ведется Большая Игра, должен быть крупье. Кто-то должен следить за интересами всех игроков. Так вот, Служба Равновесия это и есть такой крупье, рефери и главный судья одновременно. Поговаривают, что это и есть тот, кто затеял всю Игру, но проверить это невозможно. Эта пирамида уходит вершиной куда-то в самую глубину астрала, а ее самый нижний уровень находится на втором уровне. Как она осуществляет контроль, никому неизвестно. Но она всегда вмешивается, если перейдена определенная черта, и свобода выбора нарушена серьезно, как было в случае с Ташей. Общаться с этой Службой могут только сильные астральные сущности, способные выходить во второй уровень. Вы же максимум, что можете, это войти в этот занавес и попытаться докричаться до них. Если удастся — вам могут ответить.

— Власть, она везде власть! — саркастично прокомментировал лекцию Федька.

— Все-таки, не соглашусь, — Буля явно задела такая оценка. — Эту власть вы никогда не заметите, пока с вами не случится беда. А без Службы Равновесия и угрозы развоплощения, в астрале воцарилась бы настоящая война интересов, в которой никто бы не спрашивал мнения обычных маленьких душ. Так что, эта власть стороннего наблюдателя, которая существует только для того, чтобы в астрале не установилась чья либо диктатура.

— А как же эта пирамида терпит присутствие инферно? — спросил Славка.

— Вот именно, что терпит, как досадную, но полезную необходимость. Но инферно мы посмотрим позже, а сейчас, перейдем к последней, но самой интересной для вас Службе астрала: Службе ориентации и информации!

Последовал очередной скачок, и мы зависли у занавеса переливающегося зелеными и синими тонами.

— Помните, когда вы совершали прыжки на изнанке реала из одного места в другое через астрал, вы представляли себе знакомое место и мгновенно перемещались туда? Но вот, когда надо было переместиться туда, где вы еще никогда не были, но очень хотелось попасть, то приходилось лететь через изнанку. К сожалению, на космических расстояниях, даже скорость света становится черепашьей. Чтобы разрешить эту проблему, и создана Служба ориентации и информации. Запомните эту занавеску. Из любого места Вселенной вы можете попасть в эту пирамиду и переместиться куда угодно. Но пойдем, посмотрим, что в этой пирамиде внутри.

Мы прошли сквозь занавес и оказались в зале, похожем на ранее виденные. Здесь находился один служащий, сидящий за монитором. Завидев нас, он встал, подошел к нам и любезно поприветствовал:

— Добро пожаловать в Службу ориентации и информации. Я — Навигатор нашей Службы. Чем могу служить?!

— Добрый день, Навигатор. Я ангел Службы коррекции. Провожу ознакомительную экскурсию по пирамидам для моих подопечных. Вы бы не могли показать принципы вашей Службы?

— С удовольствием! — ангельский навигатор явно воодушевился присутствием гостей. — Вы можете осуществлять поиск несколькими путями: по физическим ориентирам во Вселенной, по располагаемой информации об объекте или по ощущениям того, что вам хотелось бы посетить. Можно применить и случайный поиск. Давайте, начнем показ с физических ориентиров! — Навигатор сделал широкий жест вокруг, и комната исчезла. Мы «стояли» в черноте пустого космоса среди разбросанных малюсеньких плоских серебристых вихреобразных облачков. Наш экскурсовод продолжил объяснения. — Так выглядит ближайший к Земле участок Вселенной. Земля находится в этой галактике, — он ткнул откуда-то возникшей у него в руке указкой в один из вихрей. Тот засветился ярче и стал стремительно увеличиваться, раздвигая другие галактики в стороны.

— Красивый наезд! — прокомментировал увеличивающуюся картинку Федька. — А можно взглянуть на звездную картинку изнутри, как будто с Земли?

— Мы и движемся в этом направлении, — с небольшой укоризной ответил Навигатор, как отвечает учитель непоседливому ученику. — Но, сначала, посмотрите на свою галактику!

Перед нами уже во всей своей красе висел большущий вихрь, состоящий из крошечных разноцветных песчинок. В середине вихря они сливались в одну линзу сплошного яркого света, в самом центре которой, по слегка ослабленному свечению, можно было угадать присутствие черной дыры. Дав нам полюбоваться на феерическое зрелище космического вихря, Навигатор продолжил объяснения:

— Сейчас вы увидите места расположения планет с жизнью, окрашенные в зеленый цвет, — среди вихря зажглись яркие зеленые точки, рассыпанные по всей галактике, количество которых я оценил приближающимся к нескольким сотням. — А теперь планеты с разумной жизнью и цивилизациями, — зеленые огоньки погасли, и во всей галактике зажглось всего три красных огонька.

— Это все?! — удивленно спросил я.

— Не все, а очень много! Целых три одновременно существующих цивилизации в одной галактике! — несколько наигранно удивился Навигатор. — Или вам неизвестна вероятность или невероятность совпадения всех благоприятных условий? И потом, учтите, время существования цивилизации — это пшик в масштабе галактики. Всего лишь одна небольшая партия в покер!

— Но зато, какой пшик! — возразил Буль.

— Да, в этом я с вами согласен. Ради этого пшика и затевалась вся Игра! — обрадовано подхватил Навигатор. — А теперь взглянем на Землю!

Картинка снова начала наезжать, приближаясь к одной из красных точек на краю галактики. Где-то на полпути к Земле красный цвет, отмечающий нашу цивилизацию, пропал, и мы только наблюдали, как проваливаемся в галактику, провожая глазами расходящиеся звезды, пылевые облака и газовые туманности. Через пару минут все звезды разбежались в черноту космоса, и мы стали приближаться к маленькой желтоватой звездочке, быстро увеличивающейся в размерах. По пути нам попался красивый бело-голубой шарик со знакомыми очертаниями материков. Приблизившись к нему, мы поняли, что зависли недалеко от Земли.

— Федя ты не покажешь, куда вы пытались попасть с Женей? — попросил Буль.

— А, в систему Центавра! — обрадовано вспомнил Федька.

— Подождите! — вскрикнул я. Меня вдруг осенила жутковатая догадка. — Так что, это не модель Вселенной? Мы находимся на изнанке реала?

— А какая разница? — непонимающе спросил Навигатор. — И зачем нужна модель, если легче пользоваться оригиналом?

— А ведь и правда! — дошло до меня. — Почему бы не посмотреть на вселенную взглядом Всевышнего?!

— Это кто Всевышний? — заинтересованно спросил Навигатор. — Вы имеете в виду нашего архангела?

— А, не знаю! — отмахнулся я. — Хоть архангела, хоть архаровца, но красиво!

— Хм. Ну ладно, вам еще интересно посетить эти звезды?

— Да! — выпалил Федька и, тыча куда-то в черноту космоса, прокричал. — Вот они, там!

Звездная картинка не замедлила поехать в указанном направлении, и через минуту мимо нас проплыл красный карлик Проксимы, а за ним показалась двойная система Альфа и Бета Центавра.

— Ну что, посмотрели? — спросил Буль у нас, поняв, что много интересного мы там за одну минуту не найдем. — Тогда уважаемый Навигатор покажет нам другие виды поиска.

— Да, с удовольствием! — произнес наш радушный хозяин, и космическая картина тут же сменилась на привычную офисную обстановку. — Поиск по информации происходит по тому же принципу, что и при использовании поисковиков в Интернете. Вам достаточно подумать здесь о том, что бы вам хотелось увидеть, а я буду материализовать вам картинки подходящих мест, событий или сущностей. После этого, вы можете легко переместиться к выбранным вами объектам.

Кто о чем, а вшивый о бане! Мне было искренне жаль Славку — его мысли почти никогда не отрывались от одной темы. Вот и сейчас, воспользовавшись первой же возможностью что-либо узнать про Ташу, он тут же спросил:

— А я мог бы связаться с нужной мне душой?

— Но если вы ее знаете, зачем вам мы? Связывайтесь на здоровье, сколько вашей душе угодно! — не понял вопроса Навигатор.

— Он хочет узнать, где находится сейчас Таша, — пояснил я Славин интерес ангелам.

— А! Она сейчас закрыта для общения. Но мы ведь можем узнать, где она и что с ней? — утвердительно спросил Буль у Навигатора, понимая Славкин интерес.

— Ну, тогда думайте «погромче» о ней, а я подключусь к вашим мыслям! — предложил Навигатор Славе.

Через некоторое время «медитации» Навигатор ожил и сообщил, что Таша сейчас в мире Отраженного реала, и возможно, она сможет с нами встретиться через некоторое время.

— А от чего это зависит? — настороженно-обрадовано спросил Славка.

— Это надо согласовать с ее ангелом-учителем, — пояснил Буль. — Я уже тоже подключился к выяснению этой возможности. Видите ли, ангелы спасители и хранители душ, как бы несут ответственность над новенькими, поэтому решают за них, что им можно, а что нельзя в самые первые дни — так же, как решают за детей их родители. Но у Таши, в любом случае, есть право на свободу выбора, и она может попросту отказаться от ангельских услуг. Вот я и пытаюсь найти компромисс, чтобы Таша могла хотя бы пообщаться с нами.

— Я надеюсь, теперь вы представляете, как функционирует наша Служба? — спросил Навигатор. — Теперь, когда вам потребуется найти что-то новенькое или связаться с незнакомой цивилизацией, всегда пожалуйста к нам!

Мы дружно поблагодарили Навигатора и опять очутились в исходной точке нашего путешествия — на все той же поляне у меня в якоре. А Буль продолжил свои объяснения:

— Вы ознакомились со всеми Службами астрала и их функционированием. Теперь мы перейдем к пирамидам миров, созданных душами с помощью ангелов или без оной помощи. Вы в принудительном порядке и под моей охраной ознакомитесь с мирами Инферно, собранными в одной пирамиде, и некоторыми пирамидами религий. Остальные миры будем смотреть на ваше усмотрение. Все равно, всех не пересмотришь!

— А сколько же их тогда?

— Точно не знаю. Да и никто не знает. Мне известно… — Буль замялся, прикидывая что-то в голове. — В системе Земли наверно около тысячи будет.

— Что?! Тысячи?! — у меня явно не укладывалась такая цифра в голове.

— Ну, на самом деле, их может быть раза в два-три больше, но всего в памяти не удержишь. За этим прошу к Навигатору в гости! — Буль так и не понял моего шока от разнообразия астрала.

— Теперь мне понятно, почему ты не предлагаешь организованно посетить все пирамиды!

— Да. Разнообразие миров почти бесконечно. Вам тоже никто не мешает начать строить свой мир. И пока вы не покажете его кому-либо, его как бы и не будет в астрале. Так что, есть еще и много тайных миров, в которые даже Навигатор не проведет! — обрадовав нас такой перспективой, Буль перешел к делу. — Давайте, добьем обязательную программу. Для вашей безопасности в самостоятельных передвижениях по астралу, я выдам вам сертификаты (можете их называть амулетами, заговорами, заклинаниями, удостоверениями личности и так далее), которые будут всем, кому надо, сообщать, что вы недавно умершие души, находящиеся на Службе в нашей организации. Эти сертификаты дадут вам свободный доступ фактически во все пирамиды, и будут служить своего рода охранной грамотой. Учтите, что по-прежнему, условием вашего пребывания в астрале является полная и абсолютная тайна вашего происхождения! И даже при этом условии, я не могу до конца гарантировать вашей безопасности. Сами знаете, что хранить и отслеживать вашу информацию в астральной матрице так же трудно, как удерживать и отслеживать каплю в бесконечном потоке воды.

— Теперь замки будут не только на наших плотных оболочках, но и на наших душах в астрале?

— Ну что-то вроде этого! Какой внешний вид сертификата вы выберете? В виде кулона, серьги, кольца, татуировки или просто вживить, как инъекцию?

— Кольцо удобно! Ведь его можно и снять? — спросил Федька.

— Зачем? — обеспокоено удивился Буль.

— Так мало ли что! — неопределенно протянул он. — Кто его знает, в какие передряги мы здесь попадем?!

— Вообще-то верно, — признал Буль и подал нам по кольцу. — Держите и носите, лучше, не снимая! А теперь, поехали в Инферно!

Следующий час мы слонялись по всевозможным мирам инферно, которые были разделены по уровням подавления воли и разнообразию интерьеров. Потом перенеслись в пирамиду православия, где наблюдали работу ангелов спасителей и встречу душ из реала. Затем посещали пирамиды мусульманства, буддизма, мир греческих богов и даже страшненькие миры древнеегипетских и шумерских верований. В древнеегипетском мире я даже выяснил у астральной сущности настоящего бога Осириса: не он ли меня посещал в моих кошмарах? Оказалось, что кошмары действительно точно соответствовали астральным событиям, происходящим по схеме умирания древних египтян. Но все-таки в моих снах была только инсценировка, а не настоящий Осирис.

Закончили мы путешествия посещением мира Отраженного реала, и были поражены этой улучшенной копией нашего мира. Естественно, что в этот мир, мы попали по настоятельной просьбе Славы, рассчитывавшего на встречу с Ташей. Однако встретиться с ней нам не удалось. Буль после переговоров с кем-то по мобильнику, наконец, дал трубку Славе и сказал:

— Ей разрешили поговорить с тобой. Так что держи трубку! — с этими словами Буль вручил телефон Славе.

Мы отошли в сторонку, чтобы не мешать беседе, которая длилась бы вечно, если бы не вмешательство ангелов с той стороны. Славка разочаровано вернул трубку Булю и сказал:

— Тебя!

 

ГЛАВА 16. СВОБОДА ВЫБОРА

Таша долго сидела, сжимая трубку мобильника. В душе отчаяние боролось с радостью, выливаясь наружу слезами, которые чертили дорожки по ее щекам. В ушах стоял ласковый, полный надежды на скорую встречу, голос Славы. А ее мысли бились, как осенняя птица о стекло, и разбивались о скалу неразрешимой проблемы. Несмотря на царившее за окном лето, душу все больше захватывала холодная осень тоски. Она вспоминала всю свою жизнь в астрале с момента своей смерти…

Сначала было удивление… потом настало осознание смерти, когда она увидела себя в разбитой машине. Когда пошел процесс выхода в астрал, она, освободившимся от оков сознанием вспомнила всю свою жизнь, призвав к себе умерших родственников и знакомых, которые не замедлили прийти на ее зов для встречи. Она помнила радость свидания с ними, особенно с недавно умершей бабушкой Лизой. В это же время к ней приблизилось светящееся астральное существо в виде человека в светлых одеждах, от которого шла теплая волна любви. Но тогда она остановилась и вернулась на изнанку…

Она вспоминала, как в панике пыталась достучаться до сознания Славы, находящегося в шоке, как вспомнила эксперименты с Женей и кинулась к нему, и как сумела-таки до него достучаться. Она вспоминала радость, когда Женя сумел выяснить, что произошло, и пришел вместе с Федей к ней и Славе на помощь. Как она была рада оказаться в объятиях Славы! Как ей хотелось остаться с ним навсегда вместе! И как ей пришлось собирать свою волю по крупицам в кулак, чтобы внятно поговорить с ребятами. Она уходила в астрал в последний момент, чувствуя, что еще немного, и она может исчезнуть в новом воплощении. Тогда бабушка Лиза помогла ей, требовательно позвав ее в астрал, и все прошло благополучно.

Таша оказалась вместе со знакомыми и близкими людьми на бескрайнем лугу, усыпанном полевыми цветами. Когда все убедились, что Таша окончательно перешла в астрал, разрушив свою плотную оболочку, большинство знакомых, успокоившись, пожелали Таше скорейшего привыкания к новой удивительной реальности и, перепоручив ее ангелу и бабушке Лизе, стали исчезать из видимости. Оставшись втроем с Ташей и бабушкой, ангел предупредил:

— Ты молодец, не бойся больше ничего. Ты совершила самое сложное — прошла на небеса. Ты стала могущественней и теперь можешь превращать свои фантазии в реальность. Здесь, пока мы в открытом астрале, ты впервые в жизни можешь создавать окружающую тебя действительность. Сейчас я уберу этот, созданный мной пейзаж, и ты можешь попробовать что-нибудь сама! — ангел взмахнул рукой и поляна исчезла, а они остались висеть в черноте астрала. — Закрой глаза и представь себе место, которое ты хотела бы видеть.

Таша почему-то представила себе их стоящими на склоне альпийского луга, одного из тех, которые так понравились им со Славой, когда они путешествовали по изнанке в Альпах. Открыв глаза, она увидела этот пейзаж пред собой и в восхищении обернулась. Вокруг высились величественные горы, увенчанные белыми шапками ледников. Чуть ниже по склону начиналась зеленая щетка леса, а выше, между зеленью лугов и белизной снежных вершин темнели обнаженные каменные склоны, местами разрезанные чернотой ущелий.

— Какая красота! — со вздохом изумления обернулась вокруг бабушка Лиза.

Ангел удовлетворенно кивнул и продолжил пояснения:

— Теперь ты знаешь об основном своем свойстве — способности творить действительность! А сейчас мы перейдем в рай, где вы с Лизой сможете в безопасности обсудить все интересующие тебя вопросы.

— В безопасности? — слово из лексикона военных царапнуло слух своей неуместностью здесь, в такой пасторальной обстановке. — А что, в астрале небезопасно?

— Я имел в виду, в первую очередь, безопасность от самой себя, — дружелюбно улыбаясь, сообщил ангел. — Тебе нужно научиться управлять своими фантазиями, иначе твой страх может натворить с тобой немало бед! Да и в астрале найдется, кому этим воспользоваться. Восемь первых дней ты будешь учиться жить, находясь под нашей охраной в раю или выходя на организованные экскурсии, а бабушка тебе поможет привыкнуть к новой жизни. Ну что, пошли, посмотрим первое место твоего астрального жительства?

Ангел приглашающе протянул руку Таше, и той не оставалось ничего делать, как пойти за ним. Они не сделали и пары шагов, как окружающий их пейзаж полностью переменился. Как поняла Таша, они оказались в райском саду.

— Это ваше временное жилище, — ангел указал на симпатичный домик, утопающий в зелени и белизне цветущего сада. — Здесь вы найдете все, что вам нужно. Когда наговоритесь и отдохнете, позовите меня.

Так началась Ташина жизнь в астрале. После долгих разговоров с бабушкой, Таша многое узнала. Потом они позвали ангела, и началось Ташино обучение. Ангел, в первую очередь, рассказывал и показывал, как справляться с опасностями, поджидающими души в астрале и на изнанке реала. Он выдал Таше кулон, который охранял ее от покушений в астрале, но не был столь эффективным на изнанке. Наличие пространства и материи связывало астральную матрицу, и она больше не поддавалась изменениям, как в астрале. Соответственно, там и охранные амулеты не работали стопроцентно.

Лиза, которую все труднее было называть бабушкой из-за того, что она стремительно становилась моложе, временами отлучалась по делам, в основном, в мир Отраженного реала, где она постоянно сейчас проживала.

Ангелы объяснили Таше, что она обладает свободой выбора и ее пребывание здесь дело чисто добровольное, а значит, она на свой страх и риск может делать все, что хочет. Несмотря на страх и риск, она просто не могла оставить ребят один на один с этой темной силой среди светлых ангельских рядов. Лиза обещала помочь, но Таша не спрашивала ни ее, ни ангела о ребятах. Тем более что полного доверия ангелам у нее, к сожалению, не было. К тому же ей было ясно, что со своими экспериментами они совершили нечто, столь противоречащее устоявшемуся порядку, что распространяться с кем-либо на эту тему ей казалось опасным.

Она решила выяснить сама, кто со стороны астрала следил за ними. Если учесть, насколько часто они ощущали взгляд в спину, существовала реальная возможность поймать подглядывающего на месте. Третий астральный день был самым подходящим для этого, так как в этот день душам давали своеобразный «выходной». Для осуществления ее задумки нужно было только улизнуть от постоянной опеки. Что она мастерски и проделала, оставшись на попечении Лизы.

Наговорив ей бочку арестантов о том, что она хочет самостоятельно погулять в раю, Таша, краснея очень глубоко в душе (чтобы не было заметно), отправила свою доверчивую бабушку-подружку в ее Отраженный реал, а сама, проверив, что за ней никто не следит, выскочила в свободный астрал.

"Не такая уж я и дура, чтобы не справиться!" — уговаривала она себя. Ведь ее два дня пичкали инструкциями по безопасности, а до этого она много раз путешествовала по изнанке. Чего ей бояться? Таша уверенно сосредоточилась на воспоминании о Славе и вышла на изнанку реала.

"Ох, мамочки!" — она попала прямо на свои похороны! Бедная мама, как она это все выдерживает?! А вот и Слава стоит в углу. Таша подлетела к нему и обняла сзади в надежде, что это хоть немножко ему поможет. Но больше этого выносить она не смогла — в особенности вида собственного тела в гробу. Последний раз внимательно оглянувшись и не найдя никого постороннего, кто мог бы подглядывать за собравшимися с этой стороны, она вылетела из помещения траурного зала. Снаружи тоже никого не наблюдалось. Она зависла, задумавшись: "Как же отыскать того, кто им все время мешал?" Зная о поиске в астрале по знакомым образам, она попробовала сделать наоборот. Закрыв глаза, она вспомнила то, давящее ощущение взгляда в спину и попыталась мысленно потянуться к его источнику.

Открыв глаза, она поняла, что оказалась в темноте. Но это не была чернота астрала, так как вокруг угадывались контуры ночного пейзажа: темная зубчатая стена хвойного леса, большое поле, строение, напоминающее не то церковь, не то сарай — в темноте было трудно разобрать детали. Если это было логово того, кто им вредил, то оно весьма подходило своей мрачностью тем ощущениям, которые они испытывали временами.

Времени на раздумья было мало и она, отважно, а правильнее сказать, безрассудно кинулась в сторону здания. Проникнув в него сквозь окно, она увидела странный светлый след в полнейшей темноте. Поспешив на него, она оказалась в огромной пустой зале, каким-то образом слегка подсвечиваемой из высоких узких окон, несмотря на безлунную ночь. Посреди залы стоял человек, судя по высокому росту — мужчина, одетый в темную монашескую рясу.

— Что тебе нужно здесь? — спросил он, заметив непрошенную гостью.

— Я ищу того, кто убил меня и собирается убить моих друзей! — отважно ответила Таша.

— И только-то? — усмехнулся странный монах. — Стоило для этого сюда приходить?

— След вел сюда!

— Да? А что ты понимаешь в астральных следах? Ты ошиблась, это место не для таких неопытных младенцев. Ступай обратно, к своим ангелам, пока с тобой чего плохого не приключилось.

— Нет, ты лжешь! — Ташу обидела эта снисходительность. Она понимала, что этот человек насмехается над ней. — Пока ты не скажешь, что это за место, я не уйду отсюда.

— Ну что ж, — пожал устало плечами сумрачный собеседник. — Смотри!

И Таша почувствовала, как оказалась среди двора средневекового монастыря. Ночь сменилась пасмурным днем. В нос ударил тошнотворный запах паленого мяса. Вокруг двигались унылые, низкорослые, одетые в рубище люди. То, что они делали, привело Ташу в состояние шока. Она брела между ними и смотрела, как монахи стаскивали с повозок опухшие и обезображенные трупы и сбрасывали их в большую яму, где уже было заготовлена целая гора дров. Было видно, что там уже не первый раз горел огонь. Она прошла прочь со двора к уже знакомому зданию, открыла тяжелую дубовую дверь и зашла внутрь.

Пройдя по знакомому коридору, она опять оказалась в той же знакомой зале, где встретила высокого монаха. Но на этот раз помещение было заставлено кроватями, на которых лежали обезображенные оспой люди. Дышать здесь было просто нечем. Таша с трудом сдерживала тошноту и смотрела, как монашки ходили между больными и пытались облегчить их страдания. Болезнь была, видимо очень быстротечной, так как на некоторых кроватях лежали уже не больные, а свежие трупы.

Море людского страдания захлестнуло неподготовленную к такому зрелищу гостью. Она, уже не помня себя, брела среди обезображенных людей и трупов. Кто-то стонал, кто-то тянул к ней руки, прося помощи, но она все меньше реагировала на окружающее, пока ее ноги не начали подкашиваться, и она не упала в спасительный обморок…

— Ну что же ты наделала! Я ведь поверила тебе, а ты! Мы же с ангелами с ног сбились, разыскивая тебя! — донеслись до ее слуха причитания Лизы.

Таша обнаружила себя лежащей на собственной кровати в домике райского сада. А рядом сидела и ворчала Лиза. Девушка облегченно улыбнулась и спросила слабым голосом:

— Что это было?

— Ну, слава богу, очнулась. Как, силы возвращаются?

Таша утвердительно кивнула. Сделать это было нелегко, но вполне возможно.

— Ты каким-то образом угодила в тяжелую зону на изнанке. Ты же знаешь о таких местах. Они образуются там, где было слишком много людских страданий.

— Но там был какой-то монах, он сначала сказал мне уходить, но, когда я не послушалась…

— Это был страж — ангел, охраняющий покой этого места. Не во всех таких местах такие ангелы есть, но там был монастырь, где сжигали умерших от оспы. Он пустил тебя — ведь у тебя есть право выбора. И скажи ему спасибо, что когда мы спохватились, то он откликнулся на поисковый запрос. Иначе вышло бы из тебя премиленькое привидение. Как ты вообще туда угодила?

— Я хотела найти своего убийцу, — призналась Таша. — И сосредоточилась на ощущениях того тяжелого взгляда в спину, который преследовал меня последние дни в реале.

— Господи! Но я же тебе сказала, что все уже в порядке и вам нечего бояться! Нет твоего убийцы больше — развоплощен. А по таким «ощущениям» можно заехать куда угодно! Не удивительно, что ты оказалась в столь мрачном месте.

— А откуда ты знаешь, что он развоплощен?

— Да все оттуда же — от ангелов. Намекнули. Что же вы такого там учудили, что ангелы так секретничают? Хотя не надо, не говори. Эта тайна не для моих ушей.

Таша старалась не обсуждать с Лизой и ангелом, кто такие ее приятели, встреченные на изнанке. Но то, что Лиза подала жалобу в защиту новоявленной души, говорило о том, что она встала на сторону ребят, хоть и не знала всех обстоятельств. Лиза, вообще, проявляла удивительную деликатность, давая Таше самой решить, что, когда и кому говорить.

Больше всего Ташу заинтересовал и смутил рассказанный ангелом один факт, когда он объяснял ей эволюцию души в астрале. Оказалось, что самое быстрое развитие могли совершать души сильно любивших друг друга людей. Для таких душ не было эгоистических препятствий для объединения в более могучую сущность в астрале. А благодаря синергическому эффекту во время слияния, души становятся в десятки раз сильнее.

Пока ангел ласково бубнил, объясняя все эти подробности, Таше вдруг пришла на ум одна ужасная мысль. Получалось, что если они встретятся со Славой в астрале, то произойдет слияние их душ, и он больше не сможет вернуться в реал. А ведь это означало смерть Славы на Земле. Таша, прослушав, что ей бормотал ангел, прервала его вопросом:

— Получается, что если люди любили друг друга в реале, при встрече здесь они сразу же сливаются?

— Кхм, — кашлянул ангел, но, не обидевшись, стал объяснять. — Да, если им ничего не препятствует, они сразу могут подняться на следующую ступеньку развития, да и происходит это, можно сказать, автоматически, если, конечно, их любовь достаточно сильна. Если ваша любовь выдержит испытание временем, вы тоже можете совершить эту эволюцию, когда он придет к нам.

Ангел не понимал той опасности, которую представляло это слияние для Славы. Таша вдруг вспомнила, что Слава ведь еще не в астрале, и может быть, в трехмерном пространстве изнанки слияния при их встрече и не произойдет. Она поспешила проверить свою догадку, спросив:

— А если две такие души встретились бы на изнанке реала, они смогли бы слиться?

— Хм… нет! Я уверен, нет! Для этого нужна чистая матрица астрала, а она на изнанке пронизана материей и пространством, — Ангел, сам того не зная, подарил Таше надежду на свидание со Славой в подпространстве реала. Жаль, что ей дадут только один час, но и это лучше чем ничего.

Обучение не ограничивалось только лекциями. Ангел с Лизой учили Ташу управлять своими фантазиями и страхами в открытом астрале. Ей показали, как и для чего создавать свой астральный якорь, ее ознакомляли с астралом, водя по астральным мирам и ангельским службам. Так что к моменту посещения изнанки, Таша много чего знала об астрале и не боялась больше встречи со Славой. Лиза, учтя ограниченные Ташины возможности на изнанке, помогла и в этом. Выйдя туда с утра, она сумела подслушать разговоры ребят и вернулась, сообщив Таше приблизительное время их выхода на изнанку.

И вот Таша висела в свободном астрале рядом с Лизой «вслушиваясь», не позовет ли ее кто-нибудь из ребят. Лиза уже опять было собралась на разведку, когда Таша услышала ясный, сразу тройной призыв ребят. Крикнув Лизе: "Они зовут! Я пошла!", она двинулась на зов.

Этот час, проведенный со Славой, показался ей ослепительным мигом радости, глотком светлого счастья в череде дней, наполненных тревожными думами и тягостными переживаниями. Она вспоминала его как сон и боялась, что от следующей встречи их могут отделять годы.

***

После дня свиданий, ее учеба перешла на следующий этап. Теперь, в течение месяца, ей давали жить в выбранных ею мирах, по нескольку дней в каждом, под защитой амулета выданного ангелом. Теперь она могла выходить на связь со знакомыми в астрале. Но, не зная, как поведать Славе о проблеме и не толкнуть его на необдуманные действия, она решила пока не выходить на контакт с ребятами, солгав им, что она все еще закрыта для общения.

Произвольная программа обучения начиналась с одного обязательного посещения. Ей предстояло прожить несколько дней в верхних уровнях миров Инферно. Ангел объяснял ей перед отправлением:

— Я уже тебе показывал вкратце миры инферно. Теперь, настала пора познакомиться с одним из них более подробно. Мы делаем это в принудительном порядке, так как большинство душ не горит желанием посещать их в последствии. Если в других пирамидах мы говорим о верхних уровнях астрала, то в этой пирамиде больше подойдет говорить о проваливании вглубь. Могучие инфернальные сущности, в отличие от астральных, стремятся подавить свободу выбора душ, оказавшихся здесь, а страх и отчаяние питает их негативной энергией. Эти дьяволы — ангельские сущности со знаком минус, не заботятся выглядеть человекоподобно, а выглядят, как им вздумается, по принципу, чем устрашающей, тем лучше.

Мы, ангелы Службы спасения, считаем, что любой душе в астрале нужно хотя бы немного ощутить на себе давление чужой инфернальной воли, чтобы хоть сколько-то почистить ее негатив перед тем, как отпустить душу в свободный полет по астралу. Так что хочешь, не хочешь, но это последняя принудительная акция по отношению к твоей душе, санкционированная Службой Равновесия. И жаловаться тут бесполезно!

— Да я и не жалуюсь! А сколько дней мне там надо будет прожить? — все-таки начиная побаиваться, спросила Таша.

— Пять дней, — участливо сказал ангел. — И не бойся ты так сильно. Во-первых, чистилище все-таки мир для людей — самый верхний в инферно. Даже лучше, чем многие места на Земле. Да и потом, не забывай, ты находишься под нашей защитой. Кулон только не теряй! В крайнем случае, ты можешь через него вызвать меня на помощь. Да и не будут тебя там с ним особо трогать! Ну что, готова?

— А куда я денусь? — спросила Таша и тут же поняла, что оказалась в совсем другом месте.

Она стояла посреди грунтовой, размокшей улицы какого-то поселка. Погода была пасмурная. Тяжелые тучи грозили вот-вот пролиться дождем. По обочинам дороги стояли покосившиеся длинные, дощатые то ли сараи, то ли дома с маленькими окошками. На улице было пусто, так что даже спросить, что дальше делать, было не у кого. Пройдя немного по дороге, она заметила у входа в один из домов скучающего человека в шинели — видимо охранника, вооруженного винтовкой старинного образца… Так начались ее «каникулы» в инферно.

Сейчас, она уже три дня, как отходила от тяжких впечатлений, гостя у Лизы в мире Отраженного реала, и могла без содрогания вспоминать о подробностях барачной жизни человека, никому ненужного в жизни: тяжкую работу на поле по колено в холодной грязи, длящуюся с утра до ночи; выяснения отношений с жестокими сокамерницами; кусок черствого хлеба с водой вместо еды, и карцер в последний день, после того, как она попыталась вступиться за больную женщину…

Внезапно переместившись прямо из холодной, темной и сырой конуры карцера в сад, полный цветов, она почувствовала, как у нее подогнулись колени. Она уселась прямо на траву и слезы облегчения сами собой хлынули из ее глаз. Стальная пружина, которая все больше напрягалась внутри ее с каждым прожитым днем в инферно, вдруг расслабилась, и все ее тело обмякло. В голове крутилась одна мысль: "Все! Как я устала!" Постепенно, глыба льда, намерзшая на душе, стала оттаивать. Наконец Таша заинтересованно оглянулась вокруг. Она находилась в небольшом саду, во дворе какого-то очень милого домика, с крыльца которого, к ней спешила Лиза, оправляя на ходу выбившиеся каштановые волосы. Подойдя, она заботливо обняла Ташу за плечи, и спросила:

— Ну как? Жива? Добро пожаловать ко мне в гости!

— Интересно, это Гулаг копировал жизнь в инферно или наоборот, инферно заимствовало лучшие перлы тюремного содержания? — первым делом, непонятно у кого, спросила Таша.

— Астрал — это преломленное отражение реала. Так что, скорее второе, — послышался знакомый голос ангела сзади. — А ты молодец! Не испугалась и даже успела вступиться в защиту другого человека!

— За что заработала содержание в карцере! — с горечью возразила Таша.

— За что ты заработала еще больший потенциал любви и сострадания! — ангел продолжал улыбаться ласково и хитро одновременно. — Тебя там уже еле терпели! Хорошо, что ты не снимала кулона, а то тебя бы сразу оттуда выкинуло. Сейчас я могу признаться, что кулон не только тебя от инферно охранял, но и инферно от тебя! Если бы ты со всей силы своего сострадания ударила по тому миру, то вы оба бы прилично пострадали.

— Ну и что толку от этой моей экскурсии?! — несколько возмущенно спросила Таша ангела.

— В твоем случае — очень много. Гораздо больше чем у многих! Ты просто не можешь оценить эту пользу. Понимаешь, тебе не пришлось в реальной жизни испытать такие ужасные условия жизни. Теперь ты знаешь, как бывает тяжело жить. Так тяжело, что жить не хочется. Я думаю, ты сильно выросла душой за эти дни, и не успела ожесточиться. Это именно то, что и было нужно. Теперь ты полноценная астральная сущность и можешь распоряжаться собой по твоему усмотрению. Мы только можем помочь тебе посетить несколько миров на выбор, для ознакомления.

— Можно, Таша останется погостить у нас? — спросила Лиза.

— Не смею настаивать, но и сам бы порекомендовал провести недельку в спокойной обстановке в гостях у родных. После перенесенных психических травм, это очень полезно. Заодно и с этим миром ознакомишься поближе! Ну что ж пора прощаться. Таша, нет ли у тебя каких просьб ко мне?

— Нет. Спасибо за заботу! — Таша уже совсем расслабилась и к ней потихоньку начинала возвращаться обычная жизненная энергия.

— Тогда засим откланяюсь! — вычурно попрощался ангел и исчез.

***

Таша уже три дня наслаждалась спокойной жизнью у Лизы, в этом, таком почти реальном мире. На самом деле, здешняя реальность была настолько сильной, что ей долго не удавалось найти отличий от земной жизни. Ну, может быть, потребность в более коротком сне длинною в три — четыре часа, да некоторые другие мелкие детали. Только выехав с Лизой на машине в центр города, она начала осознавать, что в этом мире нет тупой, механической работы. Ее, либо выполняли какие-либо механизмы, либо она выполнялась сама, под руководством местных магистров — людей, занимающийся деятельностью мага, но не абы как, а тщательно разрабатывая, тестируя и согласуя свою деятельность с ведомством и коллегами. Лиза тоже была магистром, служащим в ведомстве городского управления.

Люди зарабатывали здесь деньги, занимаясь, чем придет в голову. Кто организовывал туризм, кто пел и плясал, кто рисовал или творил вообще что-то невообразимое. В целом, в этом мире царила атмосфера творчества, ограниченная лишь требованиями физического соответствия реальности. Когда буйная фантазия больше не умещалась в реальных рамках, творцы покидали мир Отраженного реала и творили свои проекты вне его пределов. Поэтому здесь не были в диковинку массовые представления в открытом астрале. Очень интересны были товарно-денежные и государственные отношения. Лиза смеялась, объясняя:

— Коммунизм уже построен в раю, но все оттуда почему-то бегут к нам! А у нас хоть и неидеальный, но хороший мир. Деньги, безусловно, надо зарабатывать, но делать это легко. Надо только заняться любимым делом или попробовать себя в чем-то новом! У нас здесь очень высокий прожиточный уровень и нет безработицы, а также очень сильная государственная поддержка любых творческих начинаний, хоть в искусстве, хоть в бизнесе. Из-за этих субсидий регулирование рынка ценных бумаг и товаров у нас еще посложнее, чем в реале.

— А как же бизнес и политика сочетаются с астралом, ведь это считается дьявольским порождением?

— Все верно! Но кто тебе сказал, что все должно быть радужно и безоблачно? За этим, пожалуйста, в рай! Что, не хочется?! — хитро засмеялась Лиза, заметив кислую мину на Ташином лице. — Тогда смирись с какими-то издержками! Потом ведь бизнес и политика — это тоже творчество! Просто у нас, этим двум зверям когти подрезаны и зубы подпилены!

— Это как это? — оторопело спросила Таша, представляя, как видным политикам и бизнесменам делают эти неприятные операции.

— Очень просто. Это же астрал, поэтому все, в конечном счете, игра. Это чувство лишает главных игроков той остервенелости, с какой они обычно в реале идут к деньгам и власти. Ведь фактически, любой житель Отраженного реала, даже самый бедный и обиженный, может уйти к себе в якорь и навыдумывать там всяческих благ, но только, при этом, остаться в одиночестве. Материальные блага здесь вещь второстепенная. Хвастаться ими здесь перед другими, значит, показывать свою недалекость! Здесь все понимают, что главная потребность души в общении и творчестве. И даже творчество, в конце концов, направлено на общение. Ну кому нужно что-либо придумывать, если это никто не увидит и не услышит?

— А чего у вас политики-то делят? Скажи, что еще и войны ведут между государствами!

— Нет, войн нет, как и пограничных войск. Но есть национальные особенности, культура и всякие другие нюансы, делающие жизнь у нас разнообразной до скандала.

***

Так Таша и знакомилась с удивительным и прекрасным миром Отраженного реала, пока не прозвучал этот звонок, вернувший ее к переживаниям собственной жизни. Здесь все снабжались такими телефонами для связи внутри пирамиды и снаружи в астрале. Так что она не удивилась, когда ангел-учитель вызвал ее для разговора.

— Таша, как у тебя дела? — как всегда, участливым тоном спросил он.

— Неплохо! Знакомлюсь тут со всем, чем пожелаю. Лиза взяла отпуск и показывает мне все, что сама успела узнать. Она же тоже не очень давно еще здесь живет.

— Слушай, с тобой хочет поговорить один ангел-корректировщик. Он говорит, что находиться с твоими друзьями в этом же мире и мог бы даже встретиться с тобой.

Таша почувствовала, что ее пронзила острая боль догадки: "Слава здесь! И я могу стать причиной его смерти!"

— Таша, ты слышишь меня? — обеспокоено переспросил ангел.

Таша поняла, что уже долго молчит, погрузившись в нерадостные мысли. Заставив себя собраться, она ответила:

— Да я слышу. Я тоже хотела бы поговорить с этим ангелом.

— Тогда я вас связываю. Общайтесь на здоровье! — и в трубке послышался другой голос.

— Таша. Это Буль, ангел-корректировщик. Я сейчас с твоими приятелями в мире Отраженного реала. Ты не хотела бы с нами встретиться?

— Нет! — испуганно выкрикнула в трубку Таша. Потом, опомнившись, сказала уже совсем упавшим голосом. — Я… я не могу. Мне… нам нельзя со Славой встречаться.

— Хм… ну побеседовать-то по телефону вы всяко можете! — удивленно спросил Буль.

— Хорошо, давайте! На самом деле, я так рада с ним поговорить! — уже радуясь возможности поговорить с любимым, ответила Таша и, через некоторое время, услышала родной голос. Как ни была она рада, ей опять пришлось врать, что она не может встретиться со Славой. Они говорили обо всем и ни о чем. Спрашивали друг друга, как их дела, и рассказывали, как они скучают друг по другу. Главным в разговоре было слышать голос, а не то, что он говорил. Но вот Слава стал расспрашивать, когда она освободится от этой астральной учебы, и когда они, наконец, смогут встретиться — и ей стало действительно плохо. Врать и опять врать она ему уже не могла. Тогда она решилась на последнюю уловку, сказав Славе, что от нее требуют прервать разговор, и попросила дать трубку ангелу. После горячих слов прощания со Славой, она услышала голос Буля:

— Чем могу быть полезен? — галантно ответил он.

Таша выдохнула в трубку, будучи уже не в силах сдерживать боль:

— Мне нужна Ваша помощь!

— С удовольствием помогу! Это, на самом деле, первейшее дело для ангела. Так уж мы устроены! Ждите меня через…полчасика!

Таша сидела с мобильником в руках, уставившись в одну точку. Ее мысли продолжали метаться из одной крайности в другую, никак не находя решения проблемы. Из состояния горестных дум ее вывел родной женский голос.

— Таша, кто-то знакомый? — спросила Лиза, видя Ташу в смятении и не зная, как ей помочь.

— Да, Слава. Он в астрале, но я не могу с ним встретиться. Сейчас здесь будет ангел, сопровождающий их, и мы выясним, что нам делать.

— Его случаем не Буль зовут? — спросила Лиза.

— Да, а ты откуда знаешь? — насторожилась Таша. — Смешное какое-то имя у него.

— Да он и сам смешной. Я не говорила тебе, потому что он просил пока не волновать тебя понапрасну. Он предупредил меня, как и всех, кто что-либо знает про то, как твои друзья сюда попали, хранить все в глубочайшей тайне. И представь себе, он говорил от имени Службы Равновесия. А это значит, что разглашение этой тайны попахивает развоплощением!

— А почему же меня не предупредили? — удивленно спросила Таша. — Я ведь могла болтнуть ангелу-спасителю!

— Тебя пожалели. Ты ведь и так была под постоянным наблюдением. Не хотели тебя лишний раз тревожить. А сейчас, видимо настала пора и с тобой поговорить.

— Да, настала, — печально сказала Таша.

Через некоторое время на дорожке, ведущей от входной калитки, появился лохматый парень в потрепанном джинсовом наряде. Он шел, смешно подпрыгивая и насвистывая, как будто в ритм какой-то мелодии.

— Привет! Заждались? — улыбаясь, спросил парень. — Что-то настроение у вас не самое лучшее! Да, кстати, я Буль, а ты Таша? С Лизой я уже знаком. Должен признаться ты о-очень привлекательная девушка. Да, я вполне понимаю Славу!

Все это Буль выпалил радостным словесным фонтаном, не давая собеседницам втиснуть ни единого слова и, как бы против их воли, повышая общее настроение беседы. Он сразу же попросил у Лизы извиняющимся тоном:

— Лиза, можно мы останемся ненадолго с Ташей вдвоем поговорить?

— Конечно! — спохватилась Лиза своей недогадливости. — Знаете, вы беседуйте тут, пока не надоест, и приходите в дом. А я пока чайку поставлю!

Пока Лиза шла домой, Буль сел, поставив стул прямо напротив Таши, и спросил ласково:

— Ну, как тебе у нас в астрале?

— Хорошо, — дежурно скучным тоном ответила Таша.

Буль вздохнул, посмотрел внимательно на Ташино лицо. Она почувствовала, как его зеленые глаза поймали ее взгляд и не отпускали его больше. Не отрывая взора, он взял ее руки в свои. Потом, все так же держа за руки и глядя прямо в зрачки, он сполз со стула и встал перед ней на колени, а она все никак не могла оторваться от этого взгляда, как будто растворяясь в этих живых изумрудах. Буль прошептал:

— Сейчас, вместе со мной, все ангелы стоят перед тобой на коленях. Я прошу тебя — не грусти. Мы очень сожалеем о том, что сделал с тобой один из нас, и просим твоего прощения. Вы со Славой должны были прожить долгую и счастливую жизнь на Земле. Но я не дам тебе грустить. У вас со Славой еще все впереди. Доверь мне твою печаль, и мы найдем решение всех проблем.

Таша чувствовала, что его взгляд вытягивает из нее все тревоги, и в ее душе воцаряется спокойствие и уверенность, а тоска и беспокойство уходят, вместе с хлынувшими по щекам слезами. С души словно свалился камень. Она почувствовала себя, как будто кто-то большой и сильный взял на себя все ее заботы и защитил ее от любых проблем.

— Я вижу, тебе стало немножко легче. Давай сейчас спокойно подумаем над вашей со Славой судьбой, — тихим и спокойным голосом сказал Буль и сел обратно на стул. — Я понимаю, что ты догадалась о ждущей вас проблеме.

— Слияние! — Таша смогла шепнуть только одно слово.

— Да. Ты знаешь, у душ такого потенциала, как твоя или Славина, да еще при вашей любви, это случиться при первой же встрече в астрале. Ты правильно почувствовала эту опасность. Я скажу тебе честно — твоя душа является украшением астрала. Все ангелы безмерно рады общению с тобой. В этом есть прелесть преждевременной смерти, когда освобождающаяся душа, вроде твоей, находиться на пике любви и творчества. Это, как срез по живому. Ты переполнена позитивной энергией, и все ангельские сущности просто-напросто греются в тепле этой энергии, идущей от тебя. И даже только поэтому, я не дам тебе губить свою душу в тех чувствах, что одолевали тебя в последнее время. Ну, улыбнись, пожалуйста! За твою улыбку ангел готов опять стоять на коленях! — Буль уже шутливым тоном пытался приободрить Ташу.

— Не надо! Спасибо тебе за теплые слова. Но как быть нам со Славой?

— Мы прокрутили все возможные варианты и нашли, что у вас может быть несколько решений ситуации. Первое — это классическое решение. Слава доживает свою жизнь в реале. Тебе мы можем сократить этот срок до нескольких дней. Но, как я понимаю, это не устроит ни тебя, ни Славу. Опять-таки классическое самоубийство в состоянии депрессии для Славы чревато реинкарнацией, и даже все наши старания могут не помочь. А вот его уход в астрал при вашем слиянии — это что-то новенькое! Над чем мы и думали. Кстати, оказалось, не все так уж и плохо. После вашего слияния, тело Славы будет продолжать ждать своего хозяина в состоянии комы, а вы станете могущественным астральным существом с возможностями, на пару порядков превышающими обычные души. У тебя и так-то душа такого потенциала, что почти на второй уровень можешь подняться, а вдвоем, ваши способности удесятеряться! После слияния, ваши потоки информации объединяться, но по вашему желанию, вы можете существовать в отдельных телах, как и прежде. Обычно проходит много десятков и даже сотен лет, прежде чем такие пары окончательно сливаются в одну сущность и уходят обитать в верхние уровни астрала. Но самое важное то, что вы сможете создавать новые ангельские сущности. В скольких телах существовать и как создавать новые сущности — это дело вкуса, но я все же рекомендовал бы вам вырастить хотя бы парочку веселых хулиганов в мире Отраженного реала. Астралу нужно побольше таких созданий, как вы, чтобы лучше противостоять инферно и диким духам.

— Ты не сказал, что произойдет с телом Славы, если мы соединимся в астрале? — напомнила Таша.

— Да, не сказал, потому что не знаю наверняка. Одно ясно — если Слава не вернется в тело, то оно потихоньку умрет от истощения или какой-нибудь дисфункции. При этом, его душа уже будет в астрале, а плотная оболочка или реинкарнирует, или распадется — этого я не знаю. Но возможно, что он сможет спокойно возвращаться в свое тело, пока ты остаешься в астрале. И есть еще очень интересное предположение. Поскольку, вы будете по сути одним целым, ты тоже сможешь вместе с ним или вместо него бывать в реале!

— Ты хочешь сказать?.. — когда до Таши стал доходить этот факт, у нее от удивления застряли слова в горле.

— Да, возможно, что ты сможешь посетить своих родных! Но это только возможность! Никто не знает наверняка. Только не напугай их там своими откровениями! — хихикнул Буль и добавил серьезно. — Тайна вашей технологии должна сохраняться в любом случае. Я думаю, что в случае полного разглашения, Служба Равновесия не остановится даже от уничтожения пирамиды Земли вместе с ее цивилизацией.

— Неужели все так страшно? — испугалась Таша. — Может, тогда и действительно, лучше всем сюда в астрал перебраться?

— Ну, естественно, что мы подстраховываемся и пытаемся контролировать ситуацию в реале, как впрочем, и в астрале. А другая причина, почему мы не прикрываем проект, это то, что такого механизма влияния на реал не было от начала мироздания, и отбрасывать эту возможность, не исследовав ее, глупо. Нужно же поиграться с новой забавой!

— Но, понимаешь… — Таша опять задумалась. — Как тебе это объяснить? Я не могу толкать Славу на такое решение. Это нечестно. Он ради меня готов на что угодно. Но я не хочу принимать никаких жертв!

— Их и не будет! Если ты помнишь, основной принцип всех действий ангелов — свобода выбора. Я устрою так, что решение Слава будет принимать сам, исходя только из собственных побуждений. Тебе ничего не нужно делать. Жди его через две недели, когда ты окончательно освободишься от опеки ангелов-спасителей. А ему это время понадобится для обдумывания своего поступка.

— Буль, спасибо тебе большое! Я не знаю, как выразить тебе благодарность! — Таша чувствовала огромное облегчение.

— Ты ее и так уже выражаешь самым лучшим образом. Я же тебе говорил, что ангелы видят или чувствуют во всех диапазонах. Так что я сейчас просто греюсь в лучах твоей благодарности, как кот на солнышке! Чего еще можно ангелу пожелать?!

— Тогда пойдем к Лизе. Не будем ее обижать! — Таша взяла Буля за руку и потащила в дом.

Там они пили Лизин фирменный чай и строили планы о будущей жизни в астрале. Таша, естественно, хотела создать семью со Славой, а вот у Лизы пока не было определенных планов. На что Буль заметил, что ей и не следует торопиться, так как в астрале очень даже много, чем, с кем и как заниматься. Хитро подмигнув, он признался заговорщицким тоном, что многие ангелы не прочь соединиться с душой в союзе, и что это для ангела предел мечтаний, так как у них нет другого средства обрести ту полноту ощущений, которую несет в себе душа после жизни в реале. К тому же после слияния с душой ангелы обретают подлинную независимость от пирамиды той Службы, которая их породила.

***

Я сидел за столиком бара и потихоньку потягивал местный коктейль. Он оказался отменным — вкусным, немного терпким и с ароматом каких-то тропических фруктов. Держатели бара явно знали свое дело. И место было уютным, а значит, здесь можно сидеть хоть до бесконечности. Но у меня имелось конкретное дело — я ждал Буля. Мы уже третий день болтались по астралу, кто где. Иногда вместе, иногда порознь. Буль присоветовал почаще использовать Службу ориентации и информации, чем мы и пользовались самым беззастенчивым образом. Оказалось, что выданный им амулет автоматически снабжал нас энной суммой денег, если таковые были нужны в посещаемом мире. Так что, вооружившись мелочью на карманные расходы, мы совершали экскурсии, предварительно проинструктированные ангелом-навигатором.

Я уже сбился со счета, но в общей сумме с десяток миров посетил. Некоторые из них были похожи на разные места Отраженного реала, только обычно с большей степенью магии — то есть возможностью менять псевдореальность. Чем больше была степень свободы, тем больше миры становились фэнтезийными. Некоторые из них усиливали какую-нибудь сторону реала, как например посещенный мною мир Экстрим. В нем были созданы все условия для получения экстремальных ощущений. Сильно развитая «индустрия» адреналинового туризма, красивейшие горные ландшафты, гигантские водопады, сильные и стабильные воздушные потоки, постоянные мощные прибойные волны на песчаных островах в океане — это только некоторые усовершенствования для отрывания по полной, которые я там видел. Попал я и в пару миров, у которых, вернее, у их создателей, похоже, крепко съехала крыша, но, надо отметить, в очень удачную сторону.

Первый назывался Кристалл. Его неживая и живая природа были построены на кристаллических структурах. Это было что-то невообразимое! Я вошел в мир на пляж, усыпанный крупными разноцветными бриллиантами, на берегу интенсивно синего моря. Зеленоватое солнце преломлялось всеми цветами радуги на прозрачных гранях и срезах поверхности гор и скалистого берега. Из-за этого, весь мир был пронизан монохроматическими лучами различных оттенков. Растения здесь росли по типу математических прогрессий, создавая заросли причудливых форм и оттенков полиморфных кристаллических структур. Но животные были вполне нормальны, как и люди. В общем, я так и проходил с выпученными от удивления глазами до самого вечера, пока длилась моя экскурсия по этому миру. Вечером мне пришлось испытать не меньший шок, когда я сначала увидел огромное северное сияние в небе. А после того, как оно утихло, оказалось, что в небо вышло сразу пять разноцветных лун. Стоя на кристаллическом пляже и глядя на черную гладь моря с пятью цветными лунными дорожками, я почувствовал, насколько реал скучен по сравнению с этой фантазией. Но последний сюрприз, доконавший меня окончательно, ждал меня еще впереди. Поднявшись с пляжа в направлении освещенного берега, я попал в цветную феерию кристаллов, из которых состояли дома, деревья, фонари, дорожки и близлежащие скалы. Подсветка все время плавно менялась по цвету и интенсивности, создавая эффект плывущего призрачного пространства. Покидал я этот мир с большим сожаленьем и твердым обещаньем себе навестить его еще раз.

Вторая, очень странная пирамида называлась мир Древа. Этот мир вообще не имел твердой опоры и представлял собой одно огромное дерево, которое росло непонятно откуда и выходило своей вершиной в бесконечность. Диаметр ствола был с километр, а ветви, толщиной начиная с полкилометра, простирались во все стороны, постепенно ветвясь и сужаясь, километров на десять, на концах становясь узкими — всего до десяти метров шириной. Эти, самые узкие черенки увенчивались плоскими «листочками» метров по триста в диаметре и располагались почти всегда параллельно предполагаемой земле. Так что, каждый лист представлял собой хорошее поле для гольфа, причем, походя на него мелким пушком, вполне напоминающим траву. По ветвям проходили дороги, а на листьях часто устраивали жилища. Сообщения между сучьями дерева осуществляли или по подвесным мостам, или сверля туннели в стволе. Там же добывали воду, вскрывая сосуды, питающие дерево. Ближе к стволу царили сумерки, было всегда безветренно и сухо, но, чем дальше отходить от ствола по ветвям, тем больше солнца и дождя попадало на листья. На самых концах начинался экстрим, в виде удерживания на качающихся листьях с риском попасть под дождь, иногда льющий водопадами с мокрых листьев.

Но если бы вся эта буйная фантазия ограничивалась деревом! Они же напридумывали себе такой очумелый мир животных, что и в кошмарном сне не присниться. Во-первых, кучу домашних насекомых размером больше человека, вроде жуков древоточцев-туннелепроходчиков; высокоудойных пчел, дающих молоко, а не мед; тягловых майских жуков, или верховую саранчу для полетов. Самым отважным занятием было сражаться с местными колибри, которые вечно пытались сожрать весь урожай сахара, производимый гигантскими цветами дерева. Не менее гигантские плоды служили источником корма для мясных улиток, гусениц и прочих съедобных вкуснятин. Выращивание и сбор плесневых грибов на нижних сторонах листьев — самого крутого деликатеса, и охрана цветов были каждодневным экстримом, выполняющимся на летающей саранче размером с коня. В своих садиках жители выращивали декоративные грибы самых разнообразных и причудливых форм. Они даже умудрялись делать небольшие озера, выдалбливая каверны в основаниях ветвей и пуская туда воду из ствола. Пробыв в этом мире полдня, катаясь на жуках по тоннелям и летая на саранче вокруг цветов и грибных плантаций, я понял, что с удовольствием еще пожил бы и здесь.

"Сколько еще столь же удивительных миров расположено в астрале? А если посетить пирамиды других цивилизаций? Нет, надо привыкать ко всему потихоньку, чтобы не съехать окончательно с катушек. Правильно, что ангелы-спасители проводят душу сначала по обычным мирам и потом рекомендуют вначале пожить в мире, близком к реалу, чтобы отпустить свою фантазию постепенно, не превратившись в эксцентричного маразматика…"

Мои воспоминания прервала знакомая, ехидная харя лохматого растамана, подвалившего с кружкой пива к моему столику.

— Эй, пацан! Тут че, не занято?! — рявкнул хиппи, плюхаясь на свободное место.

— И не лень придуриваться?! — с усмешкой приветствовал я Буля.

— А чтоб ты понимал в жизни! Серьезное отношение способно погубить любое дело! — ворчал и одновременно булькал пивом Буль.

— Где-то я уже слышал эту астральную философию, — мне вспомнился Дед-Морозовский подход к делу.

— Кстати, как твоя крыша — еще не съехала? Столько миров за три дня! — не обращал внимания на мой вопрос ангел.

— А ты-то откуда знаешь? — оторопело спросил я.

— Помни! У ангельской мафии руки длинные! — перефразировал известную поговорку Буль. — А если серьезно, то ты же сам пользуешься нашей защитой, а она всегда с нами на связи. Не для того, чтобы следить, а чтобы прийти на помощь, если понадобиться. Но такую информацию, сколько миров ты посетил, она оставляет.

— Ладно тебе про миры… Ничего моей голове не сделается, все равно она ненастоящая — я постучал себя по макушке изображая, какая она пустая изнутри.

— Ну, если посмотреть на это повнимательнее, то она и не была никогда такой уж настоящей! Между тем, какой она была и есть сейчас, не очень большая разница! Ведь реал, всего-навсего очень тщательно и достоверно придуманный мир, а наши миры, это тот же реал, только с большей степенью свободы. Ну, может, некоторые миры продуманны похуже. Вот и все! Так что, твоя голова, как была в реале пустым местом, так им и осталась в астрале! — насмехался надо мной Буль.

— Отлично, а кроме насмешек над моей, пусть и дубовой, но вполне крепкой головой, у тебя есть какое-нибудь дело? — продолжал я разыгрывать брюзжащего ворчуна.

— Дело-то есть. Но весьма деликатное… — Буль задумчиво посмотрел на меня, будто оценивая — говорить или нет. Потом, видимо окончательно решившись, придвинулся поближе и стал рассказывать о ситуации, сложившейся между Славой и Ташей. Выслушав всю историю, я спросил:

— А что уж тут такого страшного? Ну, соединятся они и будут по очереди ходить в реал! — не понимал я проблемы.

— Это в лучшем случае, а в худшем, у вас на руках окажется свеженький Славин трупик! Как вам эта перспектива? — ехидно посмотрел на меня Буль и добавил уже серьезно. — Кому-то нужно все рассказать Славе. И рассказать так, чтобы он хорошенько подумал и решил сам, что делать. И делать, в соответствии со своими желаниями и свободой выбора, а не по чувству долга или каким-то обещаниям.

— Понял — я расскажу ему все так, чтобы он думал, что Таше это вроде, как и не очень нужно. И пусть еще с десяток дней подумает обо всем до встречи с ней, — я вздохнул и высказал горестную мысль. — Значит, еще одним хорошим человеком меньше станет!

— Почему меньше? Здесь в астрале — на одного больше станет! Ты не понимаешь, что у вас в друзьях окажется астральное существо, по могуществу сравнимое с небольшим божеством!

— Славка — бог местного масштаба! — посмаковал я громкую фразу и заржал. — Самый неверующий бог в мире!

— Ну, во-первых, не Славка, а Слава+Таша. А во-вторых, не такой и неверующий. Да и зачем богу верить в бога, если он сам себе бог?

— Кто кому бог не бог? Не верящий в себя бог, что ли? Что-то я не понял!

— А и не надо! Главное, ты Славе все толково изложи. Это дело деликатное, а ты имеешь к людям подход.

— С чего ты взял?

— Ангел я или не ангел? — возмутился Буль. — Что я, в людях не разбираюсь? Так что, никуда тебе не деться — будешь на нас работать! Надеюсь.

— Хорошо хоть надеешься, а не приказываешь! Короче, пошел я Славку обрабатывать! — мы распрощались, и я остался со своими мыслями наедине: "Да уж, озадачил, ангелочек! Сам, видите ли, крылышек марать не хочет. Соблюдает свободу выбора. А мою он соблюл? Соблюл, формально. Я же добровольно на это пошел. Куда ни кинь — всюду клин. Придется заниматься душеспасительными беседами. Хватит по мирам попусту болтаться!"

***

Славка на удивление спокойно отнесся к возможности стать богом мелкого разлива и риску потерять свое еще не очень поношенное тело. А уж мысль о том, что телом можно будет поделиться с Ташей, привела его в полный восторг. Во всяком случае, стало понятно, что с любящего сердца свалился тяжкий груз. Я-то думал, чего это он какой-то пожухлый ходит после того разговора по телефону? А он расчухал, что с Ташей что-то неладно. Ну да где уж ей обмануть сердце, настроенное в унисон с ее собственным? Слава признался мне, что не стал давить на Ташу в разговоре и прикинулся, что все в порядке, чувствуя, что ей и так от чего-то несладко. Мне даже было совестно продолжать обманывать его, рассказывая байку, что Таша не может пока ни с кем встречаться.

Слава, после разговора со мной, преобразился, вернее, стал прежним самим собой: спокойным, уверенным и веселым. Он даже вышел на работу с отпуска пораньше, чтобы привести все дела в порядок на случай его нечаянного невозвращения в реал. Он объехал всех родственников и знакомых, будто бы случайно заглядывая ко всем и обсуждая все мелкие дела. Ко дню «Х» он был полностью готов и во всеоружии.

Мы договорились с Булем, вернее, ангел объяснил нам, что Таше со Славой лучше будет встретиться в открытом астрале, чтобы ничего не мешало слиянию. Он обещал, что никто в зрительном диапазоне не будет подглядывать, так как он прикроет их от любопытных. Однако в ответ, попросил их самих не закрываться полностью, так как, смотреть на энергетическом уровне на рождение нового божества, поластрала знакомых припрется. А лишать такого зрелища ангелов как-то неэтично. Таша со Славой милостиво согласились. С утра, на сороковой день после Ташиной гибели, Слава выходил на изнанку от себя. Мы договорились, что если он не сможет потом вернуться в тело, мы снимем прибор и вызовем скорую, а там медики пусть разбираются с коматозником.

Мы с Федькой уже стояли в черноте открытого астрала, рядом с Булем и Ташей, одетой в восхитительное свадебное платье. Было видно, как она волнуется, одновременно ожидая и побаиваясь встречи. Но вот, в нескольких метрах перед нами появился Слава. Буль сказал Таше:

— Иди к нему, а мы отойдем немного и я вас прикрою.

После чего мы как бы отодвинулись от них. Откуда-то полилась красивая органная музыка. Они робко, как бы не веря происходящему, пошли навстречу друг другу по невидимой поверхности. Они смотрелись, словно два волшебных создания на фоне бархатной черноты астрала. Вот их протянутые руки встретились, и тут, внезапно, Таша со Славой превратились в две сияющие вытянутые сферы — это Буль поставил защиту и оставил всем только энергетическую картинку, при этом комментируя шепотом происходящее:

— Слияние столь сильных аур, явление нечастое. Сейчас здесь собрался, что говориться, погреться у костерка да поглазеть на чудо целый сонм астральных существ. Посмотрите сами, — шепнул он, кивая себе за плечо.

Мы оглянулись и увидели в сумерках астрала проглядывающую толпу самых разнообразных созданий. Они стояли, вернее, висели в астрале, окружая разворачивающееся действо на равном расстоянии, чуть подальше, чем мы, и не отрывая взглядов от двух светящихся сфер…

***

После разговора с ангелом со странным и смешным именем Буль, Таша несколько дней чувствовала, как будто с ее ног сняли тяжелые кандалы. Окружающая невероятная жизнь снова захватила ее своими удивительными сюрпризами. Она вместе с Лизой отправилась в турне по новым мирам, в которых Лиза уже бывала раньше. Удивляясь и восхищаясь чему-либо, Таша постоянно думала: "Это надо обязательно посетить, или посмотреть, или попробовать вместе со Славой!"

Но, по мере приближения срока окончания ее астральных «курсов», она все больше начинала волноваться: "А вдруг он испугается или не захочет? Это, наверно, слишком много — требовать от человека пожертвовать жизнью". Таша поймала себя на мысли, что она лихорадочно бежит от мира к миру, будто убегая от себя самой, пытаясь заглушить новыми впечатлениями нарастающее волнение. Сегодня Лиза приказала взять день отдыха, чтобы Ташина психика не поехала набекрень от переизбытка новой информации. Оставшись одна, Таша захотела посетить свой якорь, но в последний момент остановилась, в панике вспомнив, что там может быть Слава. Все мысли разом рухнули под грузом сумбурных сомнений. Не выдержав этого напряжения, она позвала Буля. В ответ только послышалось короткое «Иду», и в садике Лизиного дома появился знакомый растрепанный парень.

— Привет! — радостно воскликнул он. — Ты чего же это одна? Да не слезы ли у тебя опять в глазах?

— Привет! — ответила Таша, с облегчением слыша веселое приветствие ангела.

Буль, тем временем, уселся, как в прошлый раз, на скамеечке и внимательно посмотрел в ее глаза.

— Понимаешь, Лиза уехала по делам в город, а я осталась одна и поняла, что очень нервничаю.

— Э-э, да я вижу, что опять наломал дров! — Буль озабоченно взял Ташину ладошку в руки и вздохнул. — Прости еще раз дурного ангела! Мне надо было держать тебя в курсе событий, а не оставлять одну со своими сомнениями.

— Не надо, не ругай себя! Мне было очень спокойно почти неделю. Просто человек так устроен, что начинает сомневаться во всем, когда остается без какой-либо информации.

— Тогда я тебя сразу обрадую! — при этих словах Буля, внутри Таши что-то радостно подпрыгнуло. А ангел продолжал. — Женя все рассказал Славе так, как будто ты не очень и хочешь, чтобы вы объединились, но эта уловка оказалась очень хилой. Так что Славины чемоданы собраны, а дела подчищены. Он сам, что называется, рвется в бой, но пусть еще три денька подумает. Тем более что дата у вас назначена и нет смысла ее переносить.

— Значит, он даже не сомневался! — Таша сияла от счастья.

— Да, его сомнения не длились дольше, чем у утопающего, когда ему брошен спасательный круг и надо решать: хвататься за него или нет. Он сразу стал действовать, не раздумывая ни минуты. В общем, он это испытание прошел, даже ничего не заметив. Так что, и ты готовься к встрече. Уж слез-то лить, точно — никаких причин нет!

— Спасибо тебе за поддержку, теперь я только буду ждать с ним встречи.

— Слава богу — недолго осталось. Через три дня в полдень! — и Буль, распрощавшись, побежал по своим ангельским делам, а Таша осталась наедине теперь уже с радостными думами…

Три дня и тянулись бы в томительном и радостном ожидании, но Лиза претворяла учебную программу в жизнь, таская Ташу по все новым мирам. Только утром назначенного дня, Таша с Лизой не полетели в очередной вояж, а остались вести последние «девичьи» беседы в доме. Они сидели на открытой веранде и обменивались впечатлениями от вчерашних путешествий. Однако Ташины мысли все время кружились вокруг предстоящей встречи.

— Как странно, — сказала Таша, прислушиваясь к своим ощущениям. — У меня такое впечатление, как у невесты перед свадьбой, когда жених вот-вот должен приехать. А мы тут собираемся и готовимся к встрече. Ведь у нас со Славой так и не было свадьбы, мы как-то проскочили весь этот жениховский период за один вечер. О чем я и не жалею нисколько. Но это так приятно, ощутить себя в роли невесты, пусть и астральной.

— Главное, это чувства людей, а не церемонии! — вздохнула Лиза, видимо думая о чем-то своем. — А чем тебе астральная невеста хуже реальной? Здесь у тебя в свидетелях ангелы будут! Кто о таком может мечтать на Земле?

— Вот уж, по настоящему — брак, свершающийся на небесах! — рассмеялась Таша.

Время потихоньку подходило к назначенному часу, и Таша с Лизой вышли в открытый астрал через специальный порт мира. Наконец, девушка услышала зов Буля:

— Ну как, невеста, готова?

— Да! — выдохнула охваченная внезапным волнением Таша.

— Тогда прошу к нам! И не забудь — в лучшем платье!

Таша закрыла глаза и очутилась рядом с Булем, Женей и Федей. Тут до нее стала доходить вся торжественность и значимость астральной церемонии. Все мужчины были наряжены во фраки, а в отдалении стояло множество ангелов и людей, среди которых она узнала, своих спасителей-учителей и родственников. Она приветственно махнула им и увидела, как они радостно здороваются с ней.

— Помнишь, что я тебе говорил? — спросил Буль шепотом, и Таша вспомнила о его просьбе подсматривать за ними на энергетическом уровне. Таша только согласно кивнула Булю, но он еще раз уверил ее. — В видимом диапазоне вы будете одни, но ты и сама увидишь — я установлю защиту. А сейчас, иди, встречай свою половину!

В нескольких метрах пред ними возник Слава, великолепно выглядящий в строгом фраке.

— Иди к нему, а мы отойдем немного, и я вас прикрою, — сказал Буль.

Таша, слегка робея от предстоящей неизвестности, пошла к Славе. Буль выполнил свое слово, и их отрезало от всего астрала непроницаемой чернотой, так что они были предоставлены только самим себе. Слава тоже сделал несколько робких шагов навстречу ей. И вот они уже стояли друг против друга и молча, неотрывно смотрели друг другу в глаза. "Неужели это все? Неужели все несчастья уже позади, и ничто не разлучит больше нас?!" — одни и те же мысли проносились у них в голове. Наконец Слава решился и взял Ташину руку. Не произошло никакого взрыва и даже удара тока. Просто волна теплой нежности прокатилась по всему телу. Слава шепнул:

— Мы дождались этой минуты!

— Да! — только успела шепнуть Таша, порывисто обняв Славу за шею и, уже уткнувшись ему в плечо, выдохнула все напряжение из себя. — Все уже позади!

— Любимая!

— Любимый! — им больше не нужно было слов. Они слились в долгом поцелуе. Одежды сами исчезли, и поцелуй естественно перешел в более сильные ласки. Они не заметили, как вместе с физическим слиянием, началось полное слияние их душ. Они не заметили этого, так как это было их естественной духовной потребностью. Просто они вдруг ощутили, что знают и помнят друг о друге все, вплоть до глубин детства. Они поняли, что даже мыслят в унисон и их «я» слилось в «мы» вместе с их телами. Постепенно, они действительно стали ощущать себя одной сущностью, силы которой возросли неимоверно. Они ощутили, что им под силу создавать миры и управлять временем. Астрал становился послушным орудием в их руках, а его огромные потоки информации проходили свободно через их восприятие, не подавляя и даже не беспокоя их новое «я» или, вернее, «мы».

А притихшие зрители несуществующего астрального амфитеатра наблюдали рождение новой божественной сущности. Сначала пара светящихся аур сблизилась друг с другом и замерла на время двумя вытянутыми сферами. Потом их свечение стало нарастать, освещая теплыми волнами окружающий астрал. Затем последовала яркая вспышка и сферы рассыпались вихрем ярких светящихся искр. Эти два вихря стали плавно кружиться друг вокруг друга в завораживающем танце космического колдовства. Постепенно, они собрались в одну большую сферу и с ярчайшей вспышкой превратились в новую, всего чуть большую по размеру, но гораздо более яркую сферу ауры новой астральной сущности.

Через некоторое время Буль, сам с трудом очнувшись от завораживающего зрелища, обернулся ко всем астральным зрителям и тихо сказал:

— Все! Концерт закончен! Всем спасибо, до свиданья! — и хлопнул в ладоши, моментально отрезав нас вместе с аурой нового астрального существа от остальных зрителей. Потом обернулся к нам и сказал:

— Нам тоже лучше пойти куда-нибудь подождать, когда новорожденное создание само захочет нас видеть!

— Пошли ко мне в якорь! Там уже привычно ждать — поболтаем пока маленько! — предложил я и не встретил отказа.

Когда мы очутились на знакомой всем лужайке, из Федьки поперли его вечные вопросы:

— А какой же это теперь из них гермафродит получился? То ли баба, то ль мужик? Ужасть какой-то!

— Успокойся, скоро увидишь! — беспечно ответил Буль, явно потешаясь над Федькиными страхами. Но приятель не сдавался и приставал дальше:

— И какими же это они теперь суперменами стали?

— Ты же знаешь о явлении синергизма, когда при соединении двух взаимоусиливающих компонентов эффект слияния усиливается многократно.

— Ну это, когда свежее пиво на старые дрожжи! — шутливо объяснил Федька.

— Совершенно верно! — обрадовался, как бывалый пьяница своему коллеге, Буль. — Только здесь усиление очень сильное, даже не в десятки, а наверно в сотни раз. Они подействовали друг на друга, как мощный катализатор. Знаете, вам, скорее всего, еще долго не увидеть представления такой силы. Да, это редкий случай!

С полчаса прошло в этой болтовне, пока Буль вдруг не встрепенулся и предупредил:

— Идут!

Я невольно напрягся. А вдруг Федька прав окажется, и мы увидим какого-нибудь четырехрукого и двухголового Шиву? Но все оказалось нормально. На лужайке появились счастливые, держащиеся за руку Слава с Ташей. Федька в панике посмотрел на их руки и дрожащим голосом произнес:

— Вы теперь как сиамские близнецы будете? У вас руки срослись?

Славка скорчил не менее напуганную рожу и стал якобы безуспешно вырывать свою руку из Ташиной. Она засмеялась и стала ему подыгрывать. Федька уже серьезно испугался и спросил:

— Вы что, серьезно, теперь "ни туды и ни сюды"?

— Ладно, смотри! — засмеялся Славка и отпустил Ташину руку.

— Не стоит обольщаться! — заметил ехидно Буль. — Посмотрите на них в энергетическом виде!

Я не преминул воспользоваться советом и посмотрел на ауру счастливой парочки. У меня захватило дух. И не оттого, что они фонили энергией, как электростанция, а из-за того, что их связывала этакая энергетическая пуповина. Заметив мою вытянувшуюся физиономию, Буль довольно сказал:

— Теперь, куда бы одна половина не пошла, вторая всегда будет с ней связана и мысленно, и энергетически.

— Зато мы теперь все время чувствуем друг друга. Это так здорово! Кстати, мы приглашаем вас к нам в якорь, отметить рождение нашего нового «я»!

— Хм, спасибо конечно! Но осталось еще одно маленькое дельце, не находите? — спросил Буль, лукаво сощурив глаза.

— Может не надо сейчас?! — сразу напряглась Таша.

— По-моему, если проверять, то все сразу, а то через пару часов вам еще страшнее станет! — посоветовал Буль и сразу спросил. — Сами-то, что чувствуете — справитесь?

— Должны справиться, — сказал Слава подумав. — И действительно, чего время тянуть, я сейчас в тело сигану, разминочку сделаю, съем чего-нибудь и обратно! Двадцать минут и готово!

— Нет, если уж пробовать, тогда я пойду! Сразу все и проверим! — серьезно сказала Таша, потом хихикнула. — Это ж так интересно — в твоем теле походить!

Славка почему-то не стал возражать. Видимо, они друг друга умели теперь убеждать и без слов. Мы все двинулись на изнанку, проводить эксперимент. Таша проинструктировалась на счет пользования новой моделью генератора, а так же, новой для нее, моделью тела и, не раздумывая, прыгнула в Славкино тело. Все на удивление прошло удачно. Славкина плотная оболочка приняла Ташу за своего хозяина, а вот Таше пришлось поупражняться. Непривычные габариты привели к тому, что она ходила в Славкином теле, как пьяный матрос, только что сошедший с корабля на берег. Я посмотрел на ауры и увидел, как от Славкиного тела к его душе идет светящийся луч, связывающий две половинки нового божественного существа. Через двадцать минут, необходимых для действия стартового «лекарства», мы с облегчением встречали Ташу и, уже сидя на их морской террасе, обсуждали случившееся:

— Теперь вы настоящие боги, да еще и мессии в одном лице! — заключил Федя.

— Ну, положим, мессиями и вы можете быть при желании! — возразил ему Слава.

— А я бы рекомендовал вообще воздержаться от какого-либо мессианства! — заметил Буль, чем прекратил споры на эту тему. — Да, есть тост: за новорожденных!

Все присоединились к поздравлениям, а Буль заметил:

— Теперь у вас защитник посильнее меня будет! У меня хоть и связи верхах, но у самого возможности поменьше, а Слава с Ташей — сами себе хозяева.

В общем, пикничок удался на славу. У всех было безоблачно-приподнятое настроение. Мы решили все насущные проблемы, а будущие еще не успели постучаться к нам в дверь. Ташу со Славой ждало восхитительное будущее в астрале. Единственно, что меня беспокоило, это то, что они заведут делать со Славкиным телом? Судя по строимым ими планам, оно становилось лишним элементом. Но зачем забегать вперед, да еще и решать чужие проблемы? Так что я все-таки предпочел просто расслабляться в хорошей компании под теплым солнышком Ташиного якоря.

 

ГЛАВА 17. НАРУШЕНИЕ РАВНОВЕСИЯ

Мы с Федькой уже больше месяца успешно вели двойную жизнь в реале и астрале. Днем мы ходили на работу, делали необходимые домашние дела, а вечером спешили к своим генераторам, глотали «лекарство» и погружались в удивительные миры астрала. Иногда, мы шли в разведку поодиночке, но интереснее было осваивать неизвестность вдвоем. Поначалу, мы старались избегать критических ситуаций и следовали инструкциям безопасности, которыми нас в изобилии снабжали Буль с Навигатором. К тому же, с месяц, мы ходили по мирам под защитой колец, выданных нашим ангелом и только с неделю, как их сняли, чтобы почувствовать себя полноправными и самостоятельными участниками игры. Хотя, надо признаться, несмотря на всю дикость фантазии в некоторых мирах, никто до сих пор не посягал на нашу астральную целомудренность.

Вот со Славкиным телом действительно вышли проблемы. Сначала все было неплохо. Хоть Слава большую часть времени и валялся в отключке, все-таки он появлялся на работе. Но потом, он взял недогулянную неделю отпуска и, по ее истечении, уволился с работы. Если вначале мы могли определить даже по походке, Таша или Слава на данный момент перед нами, то с течением времени это становилось сделать все трудней, а на прямой вопрос "кто там?", Славкина физиономия загадочно улыбалась и философски говорила: "А какая, в принципе, разница?"

В астрале они поселились в мире Отраженного реала с твердой целью прожить свою жизнь по новой и завести целый детский сад маленьких ангелочков. Навещать их там для нас было трудно, и не потому, что мы не хотели их видеть, а потому, что от них шел такой поток душевного тепла, что мы подсаживались на него, как на иглу, и никак не могли с ними расстаться. В результате, каждый раз, когда я все-таки уходил от них, мне было тоскливо, хотя бы некоторое время. Так вот мы и метались с Федькой почти каждый день к ним и обратно. Сами они уже основательно обживались в новом мире: обзавелись хорошим домиком и искали, чем бы поинтереснее заняться. К тому же, имея статус, пусть и мелкого, но божества, они имели право на свободный выход в астрал в любое время.

Одна беда — жизнь в реале на Земле их интересовала все меньше. Таша, вначале, страшно обрадовалась возможности посетить родных и, особенно, маму. Ей как-то удалось убедить ее, что она может подселиться в Славкино тело естественным путем через всякие медитации и хиромантии — не суть важно. Главное, она добилась, чего хотела: убедила маму, что с ней все в полном порядке и даже больше того — все прекрасно, как никогда не было на Земле. Но после достижения своей цели, она поняла, что ей незачем больше пользоваться Славиным телом. В конце концов, они почти забросили его в реале. Дело кончилось тем, что Славка попросил меня зайти к нему в гости в реале, снять электроды с его головы и унести с собой генератор с остатками лекарства, что я и сделал. Дальше осталось только вызвать скорую, которая увезла его для безуспешного оживления. Я приврал врачам, что со Славой такое уже случалось, но он лечился сам, не знаю уж как. Так что, все сошло за обычный непонятный случай в медицинской практике. А своих родных он как-то сумел подготовить к этому заранее.

***

А мы с Федькой нашли один очень симпатичный мирок под странным названием Ф-антик. Общая атмосфера здесь вполне оправдывала название: курортные городки, яркие, как фантики, выстроенные в основном под античную старину, были полны маленьких чудес, которые устраивали местные и гостящие маги. Мы, по совету Буля, отдыхали здесь после набегов в неизведанные дали бесконечного количества пирамид, чтобы дать нашим впечатлениям отстояться в спокойной и привычной обстановке.

Вот и сейчас я после рабочего дня и быстрого ужина в реале брел ранним вечером по улицам одного небольшого курортного городка. Пару кварталов от набережной по булыжной мостовой, и я стою напротив двери квартиры в двухэтажном каменном доме, которую мы с Федькой сняли на двоих. Дом этот, на староанглийский или голландский манер, тянулся чуть ли не на весь квартал, и квартиры делили его снизу вверх на равные блоки. Из каждого такого жилища был один выход на улицу и другой — на внутренний двор.

Дверь, тихо скрипнув, открылась от легкого толчка, радушно впуская нового хозяина в прихожую — удобно, даже ключей не надо. С кухни доносились приятные запахи копченой рыбы и ароматного кофе.

— Это ты, Барабас, уже успел заявиться? — я поспешил на кухню и застал там Федьку, накрывающего стол закусками. Копченая стерлядь была главным украшением стола. Бутылка белого вина, ароматный черный хлеб и черный кофе довольно неплохо уживались друг с другом и с тропическими рамбутанами на небольшом столике, накрытом на двоих. — Надеюсь, меня ждешь, а не астральную даму?

— Я тут мимо рынка здешнего прошел — не мог удержаться! Давай попробуем перед вечерним выходом! Свежекопченая стерлядь — это предел мечтаний гурмана!

Я не стал отказываться, и не пожалел. Рыба просто таяла во рту! Даже хрящики, заменяющие стерляди кости, легко пережевывались, и именно они и придавали рыбе непередаваемый вкус осетровых пород. За окном солнце начало клониться к закату и мы, быстренько завершив перекуску, выбрались погулять.

— Ты уже наметил какую-нибудь цель для похода? — спросил я у Федьки, зная, что его энергичность не даст ему сидеть без дела.

— Да я тут разнюхал несколько неплохих мест, где можно будет посидеть, когда стемнеет, а сейчас, пока светло, давай, пройдемся по набережной к порту. Там можно будет присмотреть какой-нибудь водный транспорт, чтобы потом можно было покататься по морю.

Так что, спустя минуту мы вышли вниз к набережной и свернули направо вдоль берега. Берег был песчаным. Пляж отделялся от бульвара небольшим каменным бордюром и газоном, на котором были высажены пальмы вдоль всего берега. Солнце висело над морским горизонтом, пригревая левый бок. Справа от пешеходной дорожки располагались ресторанчики, магазинчики, и всякие увеселительные заведения, утопающие в зелени деревьев. Откуда-то уже доносилась музыка.

Мы не спеша топтали бульварчик, пока не подошли к небольшой смотровой площадке. Здесь пляж уступал место маленькой речушке, и площадка зависла над берегом, так что с нее открывался восхитительный вид на солнечную дорожку, бегущую к лениво спешащему на покой оранжевому гиганту.

Но не только эта чудесная картина привлекла Федькино, да чего уж прикидываться паинькой, и мое внимание к смотровой площадке. Облокотившись на парапет, закатом любовались два прелестных создания женского пола, что, естественно, не могло оставить совсем равнодушными таких одиноких джентльменов, как мы. Может я, упершись в свое глупое скромничание, и прошел бы мимо, но такой опытный обольститель дамских сердец, как Федька не собирался пропускать шикарный шанс для знакомства. Он заговорщицки подмигнул мне и навострил лыжи прямо к девушкам, где начал не единожды отрепетированный охмуреж:

— Милые дамы, прошу меня великодушно простить за причиняемое беспокойство, но, видя, как вы любуетесь на столь прекрасный закат, осмелюсь просить, не позволите ли вы и нам, вкусить, так сказать, этой неземной красоты?

Девушки хихикнули, переглядываясь и та, что была чуть-чуть повыше, спросила:

— Это от чьей красоты вы собрались вкушать?

Федька, оценив чувство юмора собеседницы, обрадовано «исправился»:

— Ну разве может быть ваша неземная красота быть сравнена с каким-то обычным видом на море? Просто наше воспитание не позволяет нам так нагло любоваться красотой таких, воистину небесных созданий. Так что, приходиться, с сожалением, ограничиться рассматриванием картинок природы! — и он демонстративно уставился на море.

Девушки тоже решили выдержать паузу и повернулись к закату. Это дало мне возможность рассмотреть их повнимательней. Обе были одеты в легкие летние платья светлых тонов. И обе были симпатичные. Та, что вела с Федькой светские беседы, оказалась почти черной шатенкой со слегка вьющимися волосами, а у девушки пониже, были русые волосы. Черты лиц у обеих были усреднено правильные, только у темненькой губы были попухлее, да нос чуть покрупнее, делая ее лицо выразительнее. Под легкими платьями угадывались стройные, но отнюдь не субтильные фигуры. Ровно такие, какие обычно не дают мужчинам равнодушно проходить мимо. Пока я украдкой рассматривал девушек, Федька выдержал мхатовскую паузу, якобы любуясь закатом, и продолжил ненавязчивый разговор. Вот хитрюга! Чует когда, что и сколько нужно говорить девушке, чтобы не показаться навязчивым, но и не упустить свой шанс. Да, для этого нужен своего рода талант: талант обольстителя.

— Если позволите? — он вдруг, как будто что-то вспомнив, обернулся к девушкам. — Право, как-то неудобно разговаривать, не представившись. Только, пожалуйста, не смейтесь! Моего товарища зовут Женя, а меня… даже не Вася, а вообще Федя. Вот представляете, каково с таким имечком живется?

Федька состроил уморительную гримасу то ли смеясь, то ли жалея себя. Девушки просто не могли не купиться на такую пантомиму и представились:

— Очень приятно! Хорошее имя. Меня зовут Надя, а ее Аня, — взяла на себя роль лидера в переговорах темненькая, кареглазая девушка и, клюнув на обходительные Федькины манеры, сама продолжила разговор. — Как вам этот город, не правда ли, милое местечко?

— Не смею вам возразить! Очень хорошее место, располагающее к отдыху душой и телом, — тут же поняв, что на счет тела он наверно поспешил, Федька продолжил, чтобы его не поняли совсем уж правильно. — Мы тут только второй день, как обитаем, так что делаем, если можно так выразится, первые шаги.

"Да уж, первые шаги он делает! Может быть и неуверенные — после изрядного количества вина, но чтобы такие уж первые?" Но Федька знал, куда гнул — мысль его изящно вывернулась просьбой подсказать, чтобы такого здесь можно посмотреть вечером. Это был краеугольный камень в его словесных построениях. Если девушки скажут, что можно посмотреть то-то и то-то, а потом завершат встречу стандартной фразой: "Было приятно побеседовать", то нам суждено продолжить прогулку вдвоем. Но, хвала Феде: девушки уже были достаточно заинтригованы его словесным потоком, или находились примерно в такой же одиноко-дружеской ситуации. Так что они сами ненавязчиво предложили нам кое-что показать. Сначала, разумеется, в городе, а уж потом… как получиться. В результате, через минуту, мы уже направлялись в сторону порта под нежное воркование двух приятных птичек.

— Давайте пройдем сначала на портовую площадь. Там уже свернули рынок, и будут выступать маги со своими представлениями, — вступила, наконец, в беседу более молчаливая Аня, обнаружив наличие весьма приятного голоса. Мы согласились за неимением других внятных идей. Я тоже решил разомкнуть свои уста и внести лепту в общую беседу:

— Насколько я понял по вашим именам, вы имеете русские корни? — вообще-то в астрале считалось ужасно плохим тоном спрашивать об обстоятельствах смерти и количестве лет, прожитых в реале, но спросить о культурных корнях я считал незазорным.

— В некотором роде! — усмехнулась Надя, дав понять, что не очень хочет продолжать выяснения национальной принадлежности, и я поспешил исправиться:

— Просто вы поняли Федину шутку о том, что его имя несколько смешное.

— А-а! Конечно, по разговору нетрудно догадаться, кто откуда происходит, — дошло до девушки, почему я задал вопрос, и она перевела разговор на другую тему, почему-то не желая делиться впечатлениями о прошлой жизни на Земле. — Вы, кажется, яхты хотели посмотреть? Пока не началось шоу, можно пройти на причалы.

В моей голове промелькнула и исчезла, махнув мне хвостиком, какая-то мысль типа: "Чего это она, боится, что ли поговорить о реале?", но моей головой уже овладели другие соображения, вернее, чувства. Я поймал себя на том, что украдкой, но очень заинтересовано поглядываю на Надю, вернее на ее загорелые ноги и фигуру, просвечивающую сквозь платье в лучах заходящего солнца.

Одновременно, мое сознание умудрялось постоянно вести свою аналитическую работу. Как я его иногда за это ненавидел, особенно при общении с девушками! Нет, чтобы просто наслаждаться моментом и отдыхать, так надо вечно где-то на задворках моей садовой головы какому-то брюзге нудить о чем-нибудь типа давешней мысли: "А чего это они так смеялись Федькиному имени?" Вот и сейчас, вместо того чтобы расслабиться на прогулке с прелестными женскими созданиями, кто-то внутри меня бормочет удивляясь: "Интересно как получается. Значит, моя душа помнит в деталях, как должно реагировать тело на присутствие приятных особ противоположного пола. Во мне уже шалят несуществующие гормоны! Эдак и совсем себя можно перестать контролировать! А с другой стороны — ну и пусть! Оторваться — так по полной, раз уж тело и душа позволяют! И без этих хреновых аналитиков на задворках головы!" — я решил, с головой и без задних мыслей окунуться в это маленькое дамское приключение.

Пока я так сражался внутри себя со своими тараканами, мы продефилировали по пирсу, любуясь яхтами и, заодно присматривая какое-нибудь плавсредство попроще, вроде моторной лодки, сдающееся в аренду. Таковых нашлось, хоть отбавляй, и мы, удовлетворенные результатами, взяли на заметку телефончик, который был указан на рекламном плакате фирмы, сдающей лодки в прокат. Первоначальная цель нашей прогулки была достигнута, а впереди нас ждало какое-то представление, которое, судя по яркой вспышке на площади, не должно было заставить себя долго ждать.

Федька, форсируя ситуацию, предложил перейти на «ты» и уже успел несколько раз подать руку Ане при переходах с причала на причал. При этом он уже начал называть девушек Аннушка и Наденька. В конце концов, Аннушка плотно пришвартовалась к галантно предоставленному Федькой локтю. Мне оставалось только дивиться его ловкости и моей неуклюжести. Почему-то моя попытка назвать Надю Наденькой вышла так фальшиво, что удостоилась снисходительного смеха — хорошо хоть снисходительного! Мои подавания руки тоже выглядели больше похожими на подавание швартовых моряками в порту, чем жестом любезного кавалера. Но самое смешное, что моя неуклюжесть не только не раздражала, а даже доставляла некоторое веселое удовольствие присутствующим. Федька даже шепнул мне:

— Высший класс! Где это ты так научился разыгрывать из себя безыскусного ковбоя? Мне до тебя далеко!

Вот уж не знал, что сумею так к себе всех расположить своей неуклюжестью. Тем временем, мы уже спешили на площадь. Там, в самом центре большого свободного круга стоял ничем не примечательный парнишка.

— Смотрите! — объяснила нам Надя. — На брусчатке нарисовано желтой краской кольцо. Все зрители находятся снаружи его, а внутри кольца наведенная реальность этого мира на время выступлений не контролируется пирамидой, и каждый, кто захочет, может творить там, что угодно, лишь бы это произвело впечатление на зрителей. Выступающие, должны подать заявку заранее, где обозначают продолжительность выступления. Больше ничего от них не требуется. Лучшие выступления награждаются призами и премиями.

— А мы вчера ничего не заметили! — воскликнул Федька.

— А вчера ничего и не было. Эти соревнования или представления проводят только два раза в неделю. Поспешим, первый маг уже начинает! — и мы прибавили ходу.

Тем временем окончательно стемнело, и бульварчики принарядились разнообразными фонариками и подсветками. На площади, однако, царила полная темнота, ожидающая первого на сегодня полета фантазии. Когда мы подошли поближе, до меня стала доходить грандиозность предстоящего шоу. Свободный круг был, чуть ли не сотню метров в диаметре, так что дальняя сторона зрителей полностью терялась в сумерках. Довольно забавно было наблюдать, как зрители спешат к месту представления, но, подбежав, ни один не переступил желтой полосы. Оно и понятно — себе дороже будет!

Мы, как и окружающие нас люди, замерли в темноте, ожидая представления. Постепенно, круг перед нами почернел и превратился в бездну, из которой начало подыматься призрачное синеватое свечение. Затем в центре голубого, переливающегося волнами тумана стал выпячиваться прозрачный золотой пузырь. Он стремительно рос и вдруг взорвался ослепительными брызгами оранжевого света, которые, немного не долетев до нас, закружились, образуя спираль, очень похожую на галактическую структуру. Все представление сопровождалось красивой органной музыкой. Мириады звезд кружились перед нами вокруг ослепительного центра, пока там не образовалась черная дыра и стала пожирать все быстрее вращающуюся галактику. В результате через несколько минут все звезды оказались втянутыми в центр, и мы опять погрузились в темноту. Наконец мы смогли разглядеть в темноте площадь перед нами, и следующий маг вышел попробовать себя на публике.

Новый участник не стал все погружать в темноту, а взмахом руки превратил площадь в сцену огромного амфитеатра, располагающегося под нашими ногами. С двух противоположных сторон в амфитеатр вели ворота, которые стали медленно открываться, в то время как арена постепенно погружалась в сумерки. Из черноты открывшихся ворот показалось свечение, причем справа оно было красным, а слева желтым. Вслед за свечением, под мерное подрагивание земли, появились и его устрашающие источники. Два огромных китайских огненных дракона встали друг против друга, пригнув головы и издавая низкое глухое рычание. Они были почти одинаковые, страшные и красивые одновременно, с мощными когтистыми лапами и огромными зубастыми пастями. Только правый переливался красным, а левый желтым пламенем раскраски. Но вот прозвучал гонг и два чудовища с низким звериным рыком прыгнули друг на друга. Сцепившись сначала в огненный клубок, они с яростным криком отскочили друг от друга. И тут началось настоящее неистовство: драконы расправили крылья и взмыли в воздух, сначала на уровень наших глаз, а затем, и выше. Они схватывались в воздухе, пытаясь нанести раны друг другу. То один, то другой оказывался сверху, а его противник переворачивался спиной к земле. Потом они выделывали вообще невероятные кульбиты. Мы, как и вся публика, вжималась в страхе и восхищении в землю. Я не заметил, как судорожно схватил ладонь Нади. Мы вцепились друг в друга, чтобы только не удрать и досмотреть жутковатое, но красивое зрелище.

Но представление не кончалось, а развивалось дальше. Я не заметил, как к дерущимся присоединились еще два сияющих дракона: один изумрудный, а второй бирюзовый. В воздухе над нами стало тесно от развернувшейся драконьей баталии. Но нас ждало еще одно страшненькое испытание: драконы стали жечь друг друга струями огня выдыхаемого из их немалых ротиков. Самый страшный момент настал, когда они, гоняя друг друга, полетели по периметру перед нами и стали испускать потоки пламени прямо на нас. Мы, в ужасе обнявшись с Надей, пытались заслониться друг другом от потоков огня, прежде чем заметили, что пламя растекалось по невидимой прозрачной стене, ровно над желтой разделительной полосой аттракциона, прямо перед нашими лицами. Только мы это поняли, как все драконы взорвались вспышками, соответствующими их цвету, и площадка осветилась, являя миру комичную картину: все зрители, сжавшись, сидели прямо на земле или стояли, вцепившись друг в друга. Часть, вообще, отбежала в сторону. Мы тоже недалеко ушли от остальных, найдя себя с Надей, трясущимися от страха в объятиях друг у друга. А Федька, так и вообще, держал вцепившуюся в него Аннушку на руках. И когда это она успела на него запрыгнуть? После мгновения мертвой тишины площадь взорвалась ликованием, в котором слышался вопли, хохот и свист восторженных людей. Мы тоже, смеясь, отпустили друг друга из тесных объятий. Не знаю — как другие, но я сделал это с некоторым сожалением.

— Вот, смотрите, девушки, какая от нас польза! Не уверен насчет наших боевых способностей, но зато, мы всегда можем броситься обниматься при первой же опасности! — дал шутливый комментарий нашим действиям Федька.

— Настоящие душевные защитники! — подхватила шутку Надя.

— Зато, если нам и было суждено испечься, то получилось бы пара отличных грилированных бутербродов! — прокомментировал я возможную перспективу наших отношений.

Мы решили больше не испытывать свою психику на прочность и пошли поискать приключений поспокойнее. Федя предложил посетить небольшое отрытое блюз-кафе, в котором очень неплохо исполняли живую музыку. С площади мы уже отправились под ручку — спасибо представлению с драконами, оно очень ускорило процесс нашего сближения. Аннушка на Феде, можно сказать, уже висьмя висела.

Федька уверенно вел нашу маленькую компанию к намеченной цели. Откуда он только успел разнюхать информацию о злачных местах в этом городке? Пройдя пару сотен метров параллельно набережной, мы услышали звуки неспешного рэгги, явно исполнявшегося вживую. Свернув с дорожки в сторону моря, мы вышли к славному полудеревянному — полукаменному павильончику, в углу которого четыре красочно разодетых человека исполняли бесконечный вяжущий ритм то ли блюза, то ли медленного рэгги — в общем, что-то растаманское и ужасно очаровательное, пропитанное остывающей полуденной жарой прибрежных тропиков. Самым колоритным из группы был старичок-хиппи с собранными в пучок седыми волосами, играющий на тамтамах и явно делающийся под описательный образ старика из известного произведения Хемингуэя. А может, это и был настоящий Хемингуэй или Старик из моря? Почем тут узнаешь, а спрашивать неприлично. Ресторанчик был наполовину пуст и только одна пара стояла в обнимку на танцевальном пятачке перед музыкантами, слегка покачиваясь в медленном ритме.

Слушая музыку, я не заметил, что остановился и встал, как вкопанный, плывя в лениво-тягучем наркотическом ритме простенькой, но волшебной мелодии. Только когда музыканты решили прерваться, я сообразил, что мы все стоим и слушаем музыку, как бараны у ворот, вместо того чтобы зайти внутрь. Седой дяденька приветливо улыбнулся и сделал приглашающий жест. Мы, очнувшись от этого тропическо-музыкального гипноза, радостно завалили в ресторанчик, захватив один из столиков недалеко от сцены. К нам тут же подкатил парнишка и разложил меню. Мы, не мудрствуя лукаво, заказали красного вина и морепродуктов на закуску.

И начался самый очаровательнейший вечер, какой только можно придумать. Вино, красивые девушки, и все это под магическую, расслабляющую музыку, знающих свое дело музыкантов. Вместе с количеством потребленного алкоголя, музыка все больше усиливала свое волшебное действие. Если рэгги располагает к тропическому расслаблению, то блюз, определенно, является музыкой любви — может быть не такой летящей, как вальс, и не такой страстно-энергичной, как танго, но любви глубокой, несчастной и неистовой.

В результате, музыканты сделали свое дело и, сначала Федька с Аней, а потом и мы с Надей пошли танцевать. Сумерки и музыка создавали состояние полного улета. Я только видел перед собой карие бездонные глаза Нади, отблескивающие сполохами фонариков, и безвозвратно тонул в них. Как бы не копошились в моей голове тараканы, попискивая остатками сомнений — мол не слишком ли быстро развиваются события, мои руки, чувствуя под собой теплое, упругое и стройное женское тело, забивали своими сигналами всякие рациональные мысли. И потом, как вы прикажете танцевать блюз? В конце концов, мы, как и многие другие пары, просто стояли, плотно прижавшись друг к другу. Надины руки обнимали крепко меня за шею, а мои ладони как-то само собой сползли с ее талии на более привлекательные места. Она вдруг подняла голову от моего плеча, призывно взглянула мерцающими в сумерках глазами и осторожно потянулась губами ко мне. Я, окончательно обалдев, поймал ее чуть приоткрытый рот, и мы дотанцовывали свой танец, слившись в долгом поцелуе.

С этого тропического танцпола мы, опьяненные вином и новыми отношениями, потянулись парами в разные стороны. Перед выходом, Федька шепнул мне на ухо не принимающим никаких возражений тоном:

— Я покажу Анечке наши апартаменты, а ты, как галантный кавалер, проводишь Наденьку!

Я только кивнул в ответ, и мы разбрелись в разные стороны. Несколько сот метров темных улочек я плыл как в тумане, обнимая и лаская по пути Надино тело, и останавливаясь каждые пять минут для жарких поцелуев. Когда мы подошли к входу в ее квартиру, очень напоминающую нашу, она даже забыла спросить, не желаю ли я чашечку чаю или еще какой-нибудь белиберды, а просто открыла дверь и маняще взглянула на меня. Я же, ничего не спрашивая, вломился в ее жилище. Внутри мы даже не стали размениваться на разговоры. Она молча взяла меня за руку и повела наверх в спальню, не включая свет. Поднявшись, я понял, что совсем съезжаю с тормозов, и набросился на Надю, как изголодавшийся хищник, вцепившись в ее губы страстным поцелуем. Мои руки проникли под ее платье, ухватив ее за упругие бедра и, одним движением вверх, обнажили ее восхитительное тело. Дальше, все покрылось мраком страсти. Мы кувыркались в постели, вытворяя бог знает что…

Спасли меня наверно мои досадливые тараканы, которые притаились где-то на дне моего сознания, но не покидали его совсем. Когда мы окончательно слились и достигли полной кульминации, я почувствовал, как вместе с физиологическим единением, мое сознание стало сливаться с Надиным. Может быть, мы и совершили бы такое объединение в одно астральное существо, как Таша со Славой, но меня вдруг обдало холодом неизвестности и чужеродности души девушки. Все насекомые моих сомнений, до этого тихонько копошившиеся в моей голове, сразу забили тревогу. Меня ведь неплохо выучили, что слияние душ возможно только при сильном обоюдном влечении и желании, а я никакого слияния душ еще не планировал. Да и как это вообще возможно, если я ничего о ней не знаю? И потом, это, что-то чужое в ее душе, до жути напугало меня. Так что, вместо того, чтобы расслабленно упокоиться в постели рядом с Надей, я отскочил или, вернее, соскочил со своей новой подруги и испуганно уставился на нее.

— Ты что? — ласково пыталась успокоить меня Надя.

— Ты кто? — задал я в тон ей, не менее глупый, но такой важный для меня вопрос.

Надя молчала в темноте. Я тоже молчал, не зная, что делать дальше. О продолжении сексуальных игр не могло быть и речи, но обижать девушек, тоже, не было у меня в привычке. Через некоторое время до меня донеслось прерывистое дыхание и всхлипывание. Кажется, Надя применила второе безотказное женское орудие после обольщения. Я, как настоящий джентльмен (или последний лох — что вернее), повелся на эту уловку и стал ее неуклюже успокаивать:

— Ну что ты расплакалась, в самом деле? Мы хорошо провели вечер. Немного не сошлись душами, или чем там — сознаниями? Ну, так не с первым же попавшимся соединяться в новое существо? Найдешь еще себе подходящего партнера!

— Что бы ты понимал, Женя! — прервала мою болтовню Надя, потом, помолчав, добавила. — Я ангел, а не душа!

Я, как сидел, намереваясь и дальше нести успокоительную чушь, так и остался сидеть с открытым ртом, переваривая эту новость: "Опаньки! Так это что ж, я с ангелом, сексом занимался? Е-мое! Тогда понятно — не мудрено почуять в нем что-то чужеродное! А ведь, правда, Буль же говорил, что для ангела слиться с душой самое то, что нужно! Но как же она могла против моей воли попереть — это ж не по-ангельски как-то? И потом, от всех ангелов раньше шло тепло, а сейчас какая-то чужеродность. Что-то здесь очень и очень не так!"

— Слушай, если ты так уж хочешь подружиться с душой, надо как-то подольше похороводить, пообщаться и все такое… Может, тогда и получилось бы что. А то так — наскоком! Так же ничего, кроме испуга, не получиться! — я пытался как-то разрядить ситуацию, а сам понимал, что если бы не почуял вовремя чужеродность в сознании ангела, то вполне мог бы найти себя уже маленьким Шивой.

— Ничего ты не понимаешь! — жалобно всхлипнув, шепнула Надя. Я заткнулся, пытаясь сообразить, к чему это она клонит. Наконец Надя опять прервала свои всхлипывания короткой фразой, которая добила меня окончательно. — Я чужой ангел!

— Как это чужой? — продолжал я тупить.

— Не из вашей пирамиды… ну… из чужой цивилизации.

— Ах, вот почему я почуял чужеродность! — наконец дошло до меня. — Постой, а чего вы тогда здесь делаете? На ознакомительной прогулке или по делам? Хм, а зачем тебе со мной сливаться сознаниями приспичило? Мало что ли у вас своих душ? Ничего не понимаю! И чего тогда рыдать?

— Ты, в самом деле, ничего не понимаешь! — обиженно сказала Надя. — Мы специально вас выслеживали!

"Час от часу нелегче! Вернее — секунда от секунды!" — истина происходящего начала вываливаться, как дерьмо из самосвала, пытаясь погрести меня со своими хилыми и недалекими догадками под таким вонючим слоем неприкрашенной действительности, что, кажется, скоро мне из нее будет не выплыть, по крайней мере, в одиночку.

— З-зачем?.. — только и смог испуганно выдавить я из себя.

— Не пугайся ты так! — воскликнула Надя. — Мы не хотели причинить вам никакого вреда!.. Мы ангелы, исполняем волю структуры, пославшей нас для выполнения определенного задания!.. У нашей цивилизации возникла страшная проблема… Она в скором времени должна погибнуть и, если мы не вмешаемся напрямую, так и произойдет!

— Очень жаль! — вставил я дежурную фразу. — Но причем здесь мы?

— Неужели не понятно? — подняв на меня заплаканные глаза, с упреком сказала Надя. — У вас есть технология прямого попадания в реал!

— Откуда ты знаешь?! — испуганно воскликнул я.

— Я не знаю откуда. Откуда-то со второго или третьего уровня. Нам об этом не докладывают. Зато я знаю другое! Если мы провалим миссию, нас развоплотят, так как мы знаем слишком много! — горько усмехнулась Надя.

— Постой, но вы так здорово изображали русских девушек! Откуда это? — моя тупость, не зная границ, заставляла меня и дальше задавать недалекие вопросы.

— Разве не понятно? Мы были обычными ангелами Службы коррекции. Когда возникла необходимость, нас видоизменили сообразно вашим усредненным вкусам, и накачали культурной программой. Это ничего не стоит для тех, кто наверху!

— Что же получается, что вы ангелы, борцы за свободу, сами создания подневольные!

— Получается, — грустно подтвердила Надя. — Но здесь есть одна хитрость. Свободой выбора не обладают безликие, так сказать, чистокровные ангелы, какими мы были до превращения в женщин пирамиды Земли. Сейчас мы обрели индивидуальность, с которой должна бы наступить хотя бы некоторая свобода выбора. Но, в связи с особенностью задания, нам с самого начала было отказано в самостоятельности.

— Но вы же могли бы отказаться! — ляпнул я очередную глупую мысль.

— Могли бы, если бы знали, что нам предстоит, и если бы обладали на тот момент свободой выбора! — опять грустно усмехнулась Надя. — Но знаешь, это такое счастье — обрести индивидуальность хоть ненадолго! Просто, за все надо платить!

Мне искренне было жаль несчастного ангела, она выглядела такой опечаленной. Не выдержав вида этой горемычной красоты, я спросил:

— Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Да — с надеждой посмотрела на меня Надя. — Только скажи: как вы это делаете? Все останется между нами! Только один ангел пойдет в реал на нашу планету и исправит ошибку!

— Нет! Я не могу! — вскрикнул я в испуге. — Давай мы попросим наших ангелов, и они помогут вам!

— Нет, не помогут, а постараются уничтожить нас — всех тех, кто знает об этом!

Мы молча уставились друг на друга. Потом я сказал фразу, за которую настоящему мужчине должно бы быть стыдно:

— Ну что ж, было приятно познакомиться! Пожалуй, я пойду!

— Не спеши! Выгляни лучше в окошко! — уже как-то мрачно усмехнулась Надя.

Почувствовав неладное, я осторожно встал и подошел к окну. За занавеской не было улицы. Вместо нее, в абсолютной черноте витали какие-то зеленовато-синие сполохи.

— Мы уже далеко от твоего мира. И, к сожалению, раз ни любовь, ни жалость не помогли, придется приступить к плану номер три. Прости, если сможешь! — произнесла спокойным и холодным тоном Надя, вставая с постели.

Я с ужасом заметил, как вся обстановка в комнате стала меняться на моих глазах превращаясь в подобие хирургического кабинета сумасшедшего вивисектора. Но больше всего меня напугала сама Надя. То есть девушка, с которой мы только что… (ну того самого), начала превращаться в какую-то гротескную бормашину с захватами вместо рук и сверлом вместо головы. Я хотел бежать, но понял, что бежать некуда. Да и ноги меня от страха уже не слушались.

— Не бойся! — жужжащим голосом провыла машина, протягивая ко мне руки-захваты. — Я только просканирую твое сознание и все!

Я увидел, как мое тело бессильно обвисло в захватах и сверло, визгливо вращаясь, стало приближаться к моей голове. Вот оно коснулось моего лба, а я, по-прежнему полностью парализованный своим страхом и чужой волей, неподвижно висел в держателях этой чудовищной машины. Все что я смог сделать, это зажмурить глаза…

***

— А-а! О-о! У-у! — с протяжным криком, постепенно снижающим тональность и силу, я, не чувствуя над собой никакого насилия, открыл глаза, и оказался лежащим на своей постели в реале. Никакой Хичкоковской бормашины рядом, естественно, не было. "Это что же такое со мной случилось?" — я встал, осмотревшись вокруг. Все было в том состоянии, как я оставлял это в реале. За окном было темно: или ночь, или поздний вечер. "Неужели все происшедшее было правдой? А что же с Федькой?!" — я в панике стал соображать, что же теперь делать: "Если Анютке это дело удалось чуть получше, то Федькину душу можно искать уже где-нибудь на другом конце Вселенной! Вот мать-перемать! Надо ж ему срочно звонить, и если его нет, то поднимать аврал на весь астрал!"

Я метнулся к телефону — Федька не отвечал. Ничего не оставалось делать, как есть лошадиную дозу нашего лекарства «запускателя» и, через десять минут, отправляться обратно в астрал с включенным воплем-сиреной в сознании: "Буль! Буль! Буль!" — а что поделаешь? При таких делах и дверным звонком забулькаешь, причем, на весь астрал!

Надо сказать, к чести Буля, он мгновенно оказался рядом со мной, вися верх тормашками прямо в черноте астрала. Молодец, так спешил, что забыл откорректироваться! Или это я забыл? Не суть важно! Я крикнул:

— Федька!

— Чего орешь! Я тебе не Федька!

— Знаю!

— Толком говори: Что? Где? Когда?

— Что я тебе, на телеигре что ли?! Придурок!

— От такого слышу!

— Быстрее! На нас напали ангелы из чужой пирамиды — хотят нашу технологию стырить! — наконец я выдал более-менее вразумительную информацию.

Буль тут же начал действовать. Вернее исчез, не сказав мне ни слова. Тогда я, на свой страх и риск, стал звать Федьку — ни ответа, ни привета. Расстроившись, я переключился на наше личное астральное божество и, в панике, стал звать Ташу и Славку одновременно. Они-оно появилось тут же передо мной в астрале, прям как вещая каурка, но вместо того, чтобы встать передо мной как лист перед травой, это наглое божественное создание стало пугать меня, постоянно меняя форму с Таши на Славку и обратно.

— Сгинь! Нечисть! — хрипло проорал я отмахиваясь.

— Сам, неумытый засранец! Сначала вызывал, а потом сгинь! — воскликнул Славка и, сменившись на Ташу, произнес. — Не волнуйся, мы Федю уже вытащили! Мы так выглядим в связи с усложненной обстановкой в свободном астрале, — хихикнула Таша и, опять превратившись в Славку, наше божественное чудо-юдо скомандовало. — Пора бы и привыкать! А сейчас, марш к нам в якорь! Там обо всем и поговорим!

Я не стал себя уговаривать, тем более, когда тебя упрашивает такое ехидное чудовище, и отправился в Ташин якорь. Очутившись на пляже, я увидел компанию людей, сидящих на террасе у Ташиного бунгало, и кинулся к ним бегом. Какова же была моя радость, когда я застал там всю нашу честную компанию в целости и сохранности, включая живого Федьку и даже Славу с Ташей в раздельно-дискретном состоянии.

Сначала мы все сильно и долго радовались по поводу обнаружения друг друга целыми и невредимыми. Даже опять ударили по вину. Выяснилось, что Федька, может быть, и гораздо быстрее дошел бы до той же фазы приключения, что и я, но их путь по улочкам городка был несколько длиннее моего, как вспоминал он с содроганием. Соответственно, и до кульминации, они дошли чуть позже. Но Федька, в отличие от меня, стал звать на помощь Славу, и непонятно почему: то ли ментальная защита у инопланетян оказалась слабовата, то ли у Славы с Ташей теперь такие способности к сверхчувствительности, но факт остается фактом — они успели, как раз к моменту сканирования Федькиного сознания. Вдобавок, они не только Федьку вытащили, но запеленговали и сами ангельские сущности, а так же их пирамиду. Так что Буль сейчас разбирается со всей этой историей.

— Интересно, а чего они нас какими-то тупыми бормашинами пугали? — вдруг вспомнилось мне.

— Это они пытались парализовать вашу волю страхом. Типичный прием в астрале. Кстати, обычно хорошо срабатывающий! — ответила Таша. — Ты просто воспользовался своим фирменным приемчиком: смотался втихую в собственное тело. А Феде ужасно повезло, что его зов пробил их защиту. Это они явно дали маху.

В целом, радость наша не знала предела, но потом появился Буль и поломал нам весь праздник. Сразу стало не до шуток после его слов:

— Весь астрал на ушах! Выясняют, откуда утечка информации. К счастью, почти сразу выяснилось, что вы здесь ни при чем. Так что поздравляю: вы успешно избежали немедленного развоплощения!

Не знаю, как у других, но у меня от такого поздравления почему-то заныли зубы, и я с дрожью сомнения в голосе спросил:

— А как на счет не немедленного?

— Чего не немедленного? — переспросил Буль.

— Раз-звоп-площения? — слегка стуча зубами, произнес я.

— Ну, это как повернется! Вот что я вам посоветую. Пока тут сыр да бор, да пока во всем разберутся — времени еще немало уйдет. А вам, на это самое время, надо в реале затаиться. И чтоб, как мыши там сидели, если, конечно, жить хочется! Причем в абсолютном понимании этого слова: как в реале, так и в астрале! В общем, дело — не до шуток! Сейчас, быстренько прощайтесь с Ташей и Славой, и чтобы я вас больше здесь не видел! — Буль тяжело вздохнул и добавил. — Думаете, мне легко? Мне и вас всех жалко, да и самому жить хочется. Так что, пока нарушенное равновесие интересов вновь не установиться, к астралу ни одной ногой!

Делать нечего, мы скомкано попрощались с Ташей и Славой, сказали «пока» Булю и прыгнули в свои тела…