1. Начало аферы.
Но вернусь к реальным похождениям Лешего. Не любил он повествовать о них слишком уж детально, — слишком много горячего там таилось… Поэтому если что-то и выкладывал, то — туманно, полунамёками…
И лишь одна из его историй излагалась подробно и без малейших утаек, только в ней не боялся он приоткрыться до конца…
Почему?.. Да, наверно, лишь в тот раз всё так и срослось, что не пришлось никого уродовать, мочить, закатывать в асфальт… Лешему эта байка эта стала чем-то вроде визитной карточкой. Он её рассказывал каждому встречному и по много раз, почти не завираясь, и иногда лишь добавляя к ранее изложенному варианту рассказа какую-нибудь подробность или сюжетное ответление…
Вот он, рассказ Лешего — каким он мне запомнился…
Было это в середине 90-х годов… В то наше недавнее славное прошлое, когда люди с головой в считанные часы сколачивали громадные капиталы, которые порою тут же за считанные минуты спускали в ближайших казино… Когда бешенные бабки буквально валялись под ногами, и надо было лишь, не ленясь, наклониться и собрать их… Когда сегодняшнее каждому уважающему себя крутояру казался замечательным, а завтрашнее — великолепным!..
Вот тогда-то в наш славный Энск и прикатил из стольного града Москвы некий брокер Димочка с заманчивым предложением к нашенским «паханам».
Суть такова… У него на московском складе хранится 85 «Жигулей», «восьмой» и «девятой», модели, и он готов продать их по цене в шесть штук баксов за каждое авто (вдвое дешевле тогдашних рыночных цен!)
Причём окончательно поразил крутых братанов Димочка тем, что из этого пол-лимона «зелени» за всю партию автомобилей наличными он согласен был получить лишь 10 %, а остальные 90 % — «безналом», через банк «Кредо», расположенный в соседнем областном центре…
Короче, авторитетам предлагалась не сделка, а прямо-таки царский подарок!..
Первым делом, понятно, проверили всю имеющуюся у Димочки документацию, подтверждающую правоту его слов, и убедились в её достоверности. И банк «Кредо» нашенским был хорошо известен, — неоднократно пользовались его услугами, и убедились: надёжный, вполне «свойский» банк!..
Так что по всему выходило, что дело это — железный верняк…
Леший тогда уже работал на СанСаныча, и был у него на хорошем счету.
«Хватит тебе, Леший, вышибать башли из жирнозадых фирмачей и конкурентов из ствола дырявить, — на такое любой дурень способен… — однажды заявил ему СанСаныч. — Ты ж у нас парень с головой, а стало быть — стремись вдаль и ввысь, и работай на перспективу!..»
После такого ободряющего предисловия предложил он от имени Альберту от имени «паханата» вот что: познакомиться и скорешиться с гостящим в Энске Димочкой, поводить его по кабакам, коньячком-водочкой угостить, побазарить про разное, а заодно — присмотреться: что за кент?.. чем дышит?.. тот ли, кем рисуется?.. В общем — пробить его по всякому!..
Дали Альберту штуку баксов на представительные расходы, и через знакомую тёлку аккуратно «подвели» к Диме. Якобы случайно познакомившись, они быстро сдружились, и закочевали по всевозможным кафешкам и барам…
Никаких подозрений у Лешего Димочка не вызвал. Обычное брокерское чмо, в меру жадное и туповатое, обожающее гульнуть на халяву и с бабёнкой инвалютной в койке покувыркаться, слегка вороватое, изрядно брехливое, немножечко «себе на уме», но в живом общении — парниша лёгкий, дружелюбный, неглупый, открытый, по мелочам щедрый, с бабами ласковый и сексуально традиционный… В общем — такой же, как и подавляющее большинство из нас, а многих из окружающих — и приятней…
Неоднократно накачав его спиртным, и затем наслушавшись пьяненьких откровений, Леший с лёгким сердцем доложил СанСанычу: все путём, подстав никаких, вполне нормальный брокер, контачить с ним — можно, короче — «Я отвечаю!..»
2. Кидалово.
После столь тщательной проверки Димочки сомнений в нём ни у кого уж не осталось, и многие из энских «паханов» на те почти дармовые «Жигули» подписались… На дарьмовщину у нас ведь практически любой клюнет!.. И пусть далеко не бедны наши «бугры», но ежели есть хоть малейшая возможность заплатить рубль там, где остальные платят два, то глупо уклоняться!..
Иные даже по 3–4 тачки себе заказали… Димочка никому не отказывал, и всем обещал… Ясное дело, на руки всю сумму наличкой ему не дали (дураков нет!). 450 000 «зелени» «безналом» перевели в соседний город, в банк «Кредит», и лишь 50 тысяч, как и было договорено, вручили лично Димочке…
Но и те отдали ему не сразу, а предварительно отправив всё того же Лешего в Москву, лично те самые «Жигули» посмотреть, и, что называется, ощупать со всех сторон… (Специально рассказываю все подробности, чтоб стало ясно, насколько серьёзно и ответственно решались подобные вопросы «паханами»).
С собою Алик решил взял старого дружка, Женьку. С ним и Димочкой они втроём рейсом «Ту-154» прибыли в Москву.
По словам Лешего, случилось это перед какими-то праздниками, — то ли 8-го марта, то ли 1-го мая… Но не на Новый год, это точно — уже тепло было.
Повёл Димочка энских братков на склад, причём не куда-нибудь, а — на территорию Таманской дивизии, где в тамошнем хранилище по взаимовыгодной договорённости с армейским интендантством хранились все 85 «Жигулей».
И точно, все эти «восьмёрки» и «девятки» стояли там, дожидаясь покупателей — новёхонькие, красивые как на картинке, сверкающие хромированными и никелированными частями… В который раз перепроверили всю документацию — полнейший ажур!.. Хоть сейчас же переоформляй на своё имя и забирай!..
Хотели уж начать переоформление, но тут пожилой капитан-кладовщик заартачился. Дескать: не с руки ему накануне праздников начинать столь канительное дело, — приезжайте позже, сразу после праздников, вот тогда всю документацию и сварганим!..
Димочку немножко огорчила эта маленькая заминка. И чтобы сделать нам приятное — он, сбегал к кому-то, договорился, и под его личную гарантию браткам пока что выдали на руки один «Жигуль» — чтоб было на чём домой добираться… Тут же вручили техпаспорт и ключи от машины…
Леший позвонил в Энск и доложил СанСанычу, что дело на мази, и он выехал тачкой в родные места, а Димочка полетел самолётом — желал поскорее получить свои 50 «штук» наличкой на руки…
…Как Леший с Женькой «восьмёркой» по автостраде в родные края шпарили — лучше рассказать как-нибудь отдельно, а сейчас не буду отвлекаться. Упомяну лишь, что сменялись Алик с корешом за рулём посменно, попутчиков благоразумно не брали, от гаишников откупались водкой и сигаретами… Один раз, где-то на границе Московской области, когда местные гопники поставили поперёк шоссе дряхлый «Москвич», надеясь остановить «Жигуль» и облапошить пассажиров, сидевший за рулём Женька лишь крепко стиснул зубы, и, не сбавляя скорость, «Жигули» отбросил хлипкий заслон и промчался дальше.
Погнались гопники кинулись было за нами двумя экипажами, но Леший, приоткрыв заднюю дверцу, шарахнул по ним из пистолета, лобовое стёкло в одной из преследующих машин разлетелись на мелкие кусочки, и погоня тут же отстала…
В общем, благополучно вернулись в родной город победителями, друзья сдали «Жигули» СанСанычу, и вернулись к своим текущим делам.
Вернувшийся на сутки раньше их Димочка уже успел получить свои 50 тысяч, и снова вылетел в Москву — дожидаться гонцов из Энска, для окончательной передачи им всей партии автомобилей.
Точнее, это он энским «паханам» так сказал… На самом же деле, как позднее выяснилось, сел не в самолёт, а в поезд, прикатил в соседний областной центр, и там явился в банк «Кредо», где на открытом нами счете 460 штук «зелени» безналом дожидались команды из Энска для переправки в Москву.
Директорил в банка некий Костя Нечитайло, розовощёкий выходец из комсомольской номенклатуры средней руки… Имея приличные связи, в начале 90-х годов получил он под свое крылышко коммерческий банк, вполне освоился на этом месте, и — вообразил себя полноправным владыкой солидного банковского бизнеса. Хотя на деле был лишь хорошо оплачиваемым распорядителем чужих активов…
Высчитал его ранее Димочка, высветил мыслишкой своей до донышка, и доподлинно знал, что и как следует ему на оба уха навесить…
Явился к нему — улыбаясь, сияя как новенькая десятицентовая монета, — и говорит: «Костя, у меня крошечная просьба… У вас открыт мой счёт, совместный с моими компаньонами, на 460 тысяч… Ну вот, а мне сейчас позарез 50 штук наличными на руки нужно… Квартиру покупаю, то, сё… Не одолжите ли, под гарантию моего вклада, до следующего вторника, а?..»
Просьба действительно — не из серьёзных. В том мире, где Костик с Димочкой вращались, подобные услуги друг другу серьёзными деловыми партнерами оказываются постоянно. Тем более, что и риска никакого: при невозврате долга Костя отминусует свои бабки с Диминого счёта, и — всё…
Ну и — отдал Диме в руки толстую пачку стодолларовых ассигнаций!..
Итого на руках у Димы оказалось сто тысяч долларов. Вот с ними он затем бесследно и испарился!..
(Да, чуть не забыл: цель открытия в «Кредо» счета на почти пол-лимона Костик не знал. Точнее, знал, но ошибочно — Димочка навякал ему, что в их городе он и его друзья думают простроить некий терминал по перегрузке контейнеров, и эти бабки — для авансовых платежей строителям).
Заключительной точкой в комбинации стал звонок Димочки из Москвы СанСанычу. Брокер в который уж раз заверил, что всё развивается по плану (кто бы сомневался!), и договорился о дне и часе, когда нужно будет встретить в московском аэропорту наших посланцев за всею партией авто.
Потом он положил трубку, и больше от него никаких весточек не поступало.
…На этот раз энская братва вылетела в столицу нашей некогда могучей Родины большой группой: водители, охранники, пара юристов, бухгалтер… Ну и Леший с Женькой, как уже «засвеченные» в этом деле, — для общего руководства. …
В аэропорту их никто не встретил, что немножко удивило. С нехорошими предчувствиями, наняв автобус, отправились в расположение «таманцев»…
А там — уж знакомый Лешему кладовщик-капитан завёл для него совсем иные песни: «Эти 84 «Жигулёнка»?.. Так они ж не ваши, а совсем других лиц. Вот документация на них — смотрите… А ваши собственные документы на эти автомобили — бездарная подделка… Смотрите сами: разве это — настоящая печать?.. А бланки?.. А подписи?.. Туфта полнейшая!.. И олуху видно, что сработано левой рукой задницу!.. Чтоб ТАКОЕ за настоящие документы принять — надо совсем уж быть окончательным чмошником!.. Дима вам другое втирал?.. Ну и толкуйте со своим Димой!.. А нам подобными глупостями заниматься некогда… И вообще, тут дивизионный склад, а не колхозный рынок!.. Нечего толпиться в запретной для посторонних зоне, и мешать занятым людям!.. Немедленно очистите территорию, а не то комендантский взвод вызову!..»
Ну и что на это скажешь капитану — хитрованычу?!. Развернулись братки и покинуть склад, кривя рожи…
Что самое интересное: они и тогда ни хрена не поняли. Думали — случайность!.. Вот сейчас найдут Димочку, он перетрёт с кем надо, всё прояснится, и тот же капитан с превеликой радостью наконец-то отдаст энской братве её тачки…
Ага, как же… Обшарив через знакомцев всю Москву, с изумлением констатировали: брокера Димочки и след простыл!.. Даже и самого крошечного атома его в пространстве не осталось!.. Сгинул, родимый… Слинял… Киданул конкретных пацанов — и сбёг кудысь, сука!..
Только теперь догадались перетереть досконально со сведущими мужиками, и от них узнали, что Димочка этот в здешних кругах слывёт первейшим жохом!.. «Кинул» превеликое множество народа на солидные бабки!.. Обидел множество разных господ, товарищей, граждан, братэлл и «паханов»… И, лишь за последние месяцы «ущучив» у всевозможных лохов полтора «лимона»»зелени» — пропал бесследно… То ли на Марс улетел в ракете, то ли выпал в осадок на дно Москвы-реки, но только ищут сейчас его толпы разного люда, а найти — никто не могут!..
«На сколько он вас «обул» — на 50 штук?!. Так это ж — пустяк… Спасибо скажите, что легко от него отделались!..» — сказали московские братаны энским. С этим «утешением» в родной Энск несолоно хлебавши они и вернулись.
…Здесь выяснилась окончательная фигня: не получивший назад свои одолженные 50 штук баксов, банкир Костик наотрез отказался вернуть обратно 460 тысяч безналом!.. «Под гарантию этого вклада я дал вашему представителю кредит, который не был возвращён в срок — вот документы…»
Кстати, сам Костик тоже залетел с тем кредитом — доллары были чужие, взятые не из собственных, а из привлечённых средств… У него самого такой сумме взяться — откуда?!. Я ж говорил, он — лишь банковский менеджер средней руки, с амбициями, но без капитальных связей…
…Вот тогда всерьёз осерчали наши «авторитеты». Не на Димочку — что с чужака возьмёшь?!. Нет, главную предъяву сделали Лешему с Женькой!..
Братва-де поручила этим двоим проверить, и они, пошустрив, дали «добро» на сделку с Димочкой… Под их гарантию авторитеты в живое дело вложили пол-лимона… И что теперь?.. Бабки зависли, прибыли никакой, убыток — налицо… Скандал!..
И дело не только в лавэ… Получилось так, что нашенские «авторитеты» перед всею братвой высветились последними лохами!.. Кто ж теперь после всего этого станет их уважать?!. Они могли потерять лицо!..
…Лешего с Женькой позвали на собрание главных «долевиков» в данной афере. Выслушали их доклад… Говорил в основном Алик, — Женька, как менее языкатый, лишь поддакивал…
Леший линию гнул правильную: «Мы сработали свою часть дела на твердую четвёрочку с плюсом, а что Димочка переиграл нас и «кинул» «бугров», — так то фарс-мажор!.. От таких проколов никто не застрахован… Короче, не виноваты мы ни в чем, абсолютно!.. Медалей себе не требуем и не ждём, однако ж и мочить нас в наказание — несправедливо!..»
Заслышав его исповедь, и окончательно убедившись, что бабло — тю-тю, «долевики» подняли страшный шум, яро возжелало вырвать кадыки обоим лохнувшимся братэллам… От немедленной кончины их спасла лишь именно эта многочисленность недругов — они мешали друг дружке, толкаясь локтями в длинной очереди рвущихся к кадыкам проштрафившихся!..
«Всё понятно! — громче прочих гаркнул Додик. — Леший, падла, снюхался с Димочкой, и поделил с ним наши сто штук!.. Кончать гада!.. И Женьку — тоже, раз они в паре работали…»
Глупость сказал мужик… Да имей Леший с Женькой в кармане столько «зелени» — разве ж вернулись бы в родные места из Москвы?!. Тоже слиняли бы вслед за Димой…
И вообще, к чему этот кипеж?! Ишь как раскраснелся, из глаз искры
летят, кулаками размахивает завзято, словно из психушки сбежал… Подумаешь — лично он потерял несколько тысяч баксов!.. Что — последние?!. В поте лица заработанные?!. Ой, держите меня…
«Нет, Леший — правильный пацан… Не верю, что — ссучился!» — неожиданно возразил Додику глав-«пахан», Ахмед Османович. Вздохнул огорчённо: «Однако факт налицо: прокололся Алик… Промашку сделал!.. А за ошибки надо платить сполна…»
Что называется — обрадовал!.. Но чем платить, если бабок нет — своей жизнью, что ли?.. Закручинились оба братка… Своим весомым словом накрыл их обоих Ахмед Османович, как надгробным памятником…
«Дайте мне эту парочку на день-два… Как миленькие расскажут, о чём с Димочкой столковывались, и где наше бабло!» — ласково сощурился Зяма-Узбек… Известный живодёр… Одно слово — мясник!..
«Главное — не наказать, а бабки вернуть!» — напомнил как всегда невозмутимый СанСаныч. В открытую не защищал Алика с Женькой, хоть и были они именно «его» людьми, и ему полагалось дистанционироваться от
Них подальше. Но всё равно: окончательно утопить — не дал… Почему ж не защитил?.. Да потому, что в случившемся была и его доля вины: недостаточно опытных в этом деле Лешего с Женькой на детальную проверку Димочки кинул!.. А надо было — кого-нибудь из матёрых братэлл…
Переглянувшись, «долевики» вынужденно согласились: да, не в ту степь их занесло… Мочкануть — недолго, но кто ж им тогда их бабки вернёт?!.
Алика с Женей попросили минут на десять выйти из помещения — «паханам» надо было «перетереть»…
Целых полчаса они ждали своей участи в соседней комнате. Тряслись от страха, если честно. Их ведь могли сразу же и шлёпнуть, это — дело нехитрое…
Но жажда вернуть обратно капиталы оказалась сильнее желания покарать виновных — их вернули обратно, и Ахмед Османович объявил решение подавляющего (как в переносном, так и в самом что ни на есть прямом) большинства собравшихся: «Вот что, пацаны… Вы наши бабки посеяли — вам и возвращать!.. Езжайте оба в Москву-столицу, и ищите нашего обидчика, Димочку… Как найдёте — отнимите у него наши бабки, и проценты за беспокойство взять не забудьте, — если получится… Как вернёте бабло — так и получите амнистию, а не вернёте — не взыщите… Кранты — обоим!..»
Гм… И на том спасибо, что не сразу шлёпнули, что дали шанс отыграться!..
Хотя где того Димочку теперь искать?. Непонятка полнейшая!..
Кстати, по словам Ахмеда Османовича, с братвой и банкир тот, Костя Нечитайло, ехать вызвался. Он ведь тоже свои бабки должен вернуть… Заодно и за ними присмотрит — чтоб не вздумали какую-либо шутку состроить…
Естественно, Алик с Женькой на всё были согласны. Вздумай отказаться — сразу их и ухайдакали бы, а так — временная отсрочка приговора…
Хотя даже и при возврате отнятых у «общака» средств — никто не мешал «авторитетам» позднее Лешего с Женей изничтожить — в назидание прочим… Но зачем заранее пугаться?!. Авось пронесёт!..
3. Поиски…
Вот в результате каких обстоятельств двое братков-провинциалов и примкнувший к нам не менее провинциальный банковский менеджер в одну из вёсен 199… года, прибыли в Москву, где и поселились на хате у надёжного человека, на окраине.
(Хозяина квартиры подобрал СанСаныч: из рецидивистов, не болтун, в чужие дела нос не суёт, и чем занимаются проживающие у него на адресе квартиранты — не интересуется… Правильный братан, одним словом!..)
Костик хотел поселиться отдельно, в гостинице, но ему объяснили, что в случае вполне возможных силовых «тёрок» легче всего отследить их ментам потом — именно по гостиничным счетам, а поэтому жить все должны без регистрации, у верного частника, и желательно — вместе…
Поиски Димочки — негодяя пошли полным ходом…
Как уже упоминалось, многие и до них Димочку пытались найти и покарать, но — безуспешно. По месту прописки он не появлялся, в местах обычных для него тусовок — не мелькал, своей семьи (у членов которой можно навести о нём справки) — не имел…
Но как раз в последнем пункте энские братки имелось крошечное преимущество перед предыдущими «следопытами»: однажды в кабаке, между двумя порциями пива с устрицами, случайно обмолвился Лешему Димон, что лет пять назад был женат на кассирше зоопарка…
И вот Алик с Женькой на старенькой, специально выделенной им СанСанычем «Волжанке-24», заколесили по Москве, разыскивая все имеющиеся в Москве и подходящие к определению «зоопарк» заведения. А в этих заведениях — интересовались личностями всех бывших и нынешних кассирш… (Нечитайло в это самое время дежурил на хате, охраняя привезённый братвой с собою специнвентарь: два «калаша» с укороченными стволами, три ТТ с глушителями, патроны, гранаты и ножи).
Через пару дней удалось нащупать нужную кассиршу… Обычная белобрысая тёлка: остренький носик, визгливый голос, однокомнатная «хрущевка». Ни мужа, ни детей, ни ценного имущества, из всей живности — одна канарейка.
Сутки дожидались во дворе дома, пока она откуда-то к себе вернётся, а дождавшись — позвонили в дверь, и когда она открыла — без приглашения вошли, резким рывком оборвав цепочку.
Вежливо и культурно объяснил ей, что насиловать, грабить и убивать её никто не собирается, даже наоборот — она получит бабки на кефир с хлебом, если подскажет, где можно найти её бывшего супруга…
Как и предполагалось, она стала изображать несознанку: «ничего не знаю, сто лет уж с ним в разводе, вам нужен — вы и ищите», и т. д. …
Но, милая, говорить с братвой ТАК — неразумно!.. И не то чтоб ей не верили, упаси Боже — сомневаться в словах дамы… А просто без её подсказок найти Димочку браткам было нереально, а ведь если не найдут его — всем кранты… Следовательно, она ОБЯЗАНА хоть что-нибудь, да сообщить!..
Конечно, дело техники — вмазать ей пару раз по гляделкам, потом — привязать к стулу, заткнуть ей рот кляпом, и — ласково погладить её эрогенные зоны раскалённым паяльником, время от времени вопрошая: «А теперь скажешь?.. А сейчас?..»
Но, во-первых, по своей душевной доброте трудно руководившему операцией Лешему пытать паяльником ничем особо не провинившуюся женщину!.. Сам понимал, что такая доброта по нынешним временам — глуповата, но ничего поделать со своим мягкосердечием не мог… И во-вторых, слабонервная дамочка при первом же серьёзном физическом воздействии вполне могла впасть в шок, а то и загнуться от страха, — вот и получили б в итоге лишь никому не нужный трупешник, при полной невозможности тянуть за эту ведущую к Димочке ниточку дальше…
Но тут Леший вовремя вспомнил, что дамы — трусоваты… И, никоим образом не грубя ей, и даже не повышая на неё голос, минут он пять рассказывал съёжившейся от ужаса кассирше-мымре, что именно сейчас сотворят с нею он с Женькой, два отпетых садиста, если она немедля не заговорит!..
Фантазия у него — богатая, практический опыт — ещё богаче, рассказывать красочно он умел… Мало ей не показалось!..
Но всё равно — продолжала отнекиваться, явно не веря, что братва от слов перейдём к делу…
Надо было чем-то надавить на неё, показав, насколько же её гости круты и безжалостны!..
Тут — то Алику на глаза и попалась канарейка!..
Он молча выхватил птицу из клетки, и двинул с нею в туалет. Кассирша побежала следом… (Женька остался в комнате — не хотел смотреть, как мучат птичку. Это к людям он был безжалостен, а фауну любил и жалел)..
Над унитазом, опустив кулак со стиснутой в ней канарейкой к воде, Леший торжественно объявил: «Не скажешь, как Димку сыскать — кину канарейку в унитаз, и спущу воду! Утонет в нечистотах птичка, учти…»
Подействовало!..
Бледнея и заикаясь, кассирша поведала, что у бросившего её Димочки в последние год-два была одна краля… Люсей её зовут, адрес — такой-то… Она, кассирша, про ту Люсю случайно узнал, через третьих знакомых… Ей уж ни к чему, с кем Дима нынче трахается, но адресок на всякий случай в памяти удержала…
«И правильно сделала!» — с чувством откликнулся Леший. Швырнув мокрую, трясущуюся от страза канарейку ей в руки, двинул к выходу, на ходу предупредив: «Если соврала — вернусь и самолично раздавлю птаху дверью!..»
Женьку, заметил, от этих слов даже передёрнуло.
4. Засада.
Люси той, понятно, дома тоже не оказалось. Как доложили соседи, она укатила на курорт, вот-вот должна вернуться…
Братки установили около её дома круглосуточное дежурство: по 8 часов на скамеечке во дворе у подъезда дежурил поочередно каждый из троицы.
Скучно это — дежурить в одиночку. Сидишь без движения, заняться чем-либо толковым нельзя, вот и зеваешь надсадно… А время ползёт так медленно и так противно!..
От нечего делать Леший обдумывал всякие интересующие его вопросы, в частности: что будет с ним и Женькой после того, как Диму найдут, и бабло общаковское из него вытрясут… А ну как после этого — замочат их самих злопамятные «авторитеты»?..
Теперь сообразить с другого конца: отдав им «пахановские» сто штук, Димочка оставит у себя ещё без малого полтора лимона!.. А что если, надавив до упора и выдавив из него ВСЕ деньги, не возвращаться в родные края, а — сорваться за бугор, и зажить там припеваючи?.. На пару с Женькой, естественно… (В противном случае старинного дружбана придётся замочить, что — не желательно!)
Но тут же о жене и дочери вспомнил… Взять их с собою — вряд ли получится, а не взять — «паханы» замочат обоих… Да и самого Лешего потом будут искать долго и нудно бывшие корефаны… Всю жизнь трястись от страха в ожидании справедливого возмездия — удовольствие ниже среднего!.. Нет уж… Правильней, выгодней и спокойней — оставаться верным СанСанычу и его подельниуам!..
Но мысль о димочкиных 1 400 000 баксиков глубоко засела в сознании… Отщипни они с Женькой от них малость — кто об этом узнает?!.
…День шёл за днём, а Люся не появлялась. Тихонько таяли средства, выделенные общаком для проведения акции. Московская жизнь — куда дороже нашенской, провинциальной… Одни лишь время от времени снимаемые столичные шлюшки — и те обходились в копеечку!..
Настроение было не ахти. От нервной обстановки — начали ошибаться. В частности, слишком уж наглядно торчали их слегка истрепавшиеся фигуры у одного и того же подъезда…
Однажды ночью к дежурившему в скверике на скамейке Женьке подошли вызванные бдительными соседями милиционеры, и предложили ему пройти в отделение — для установления личности, а заодно — и узнать причины, по которым его личность регулярно мелькает здесь на протяжении последней недели…
Узнав наутро от дворничихи про задержание ночью Женьки, Леший решил: всё, спёкся он, кончилась операция…Но нет, вернулся корефан из узилища через два дня, слега побледневший от неволи, но спокойный, даже не побитый.
Оказывается, в отделении при проверке документов кто-то, увидев у него на фото в водительском удостоверении милицейские погоны, подобрел сразу: «Так ты что — мент?..»
Женька не стал докладывать, что давно ушёл из органов, и ныне ошивается с братвою… Подтвердил туманно: «Ну да… Только я сейчас — во временном резерве!..»
«Это уж детали… Что ж сразу не сказал, что — свой?.. Мы своих по пустякам — не дёргаем…»
И отпустили его. (Думаю, кроме документов — ещё и исходящий от Женьки некий ментовский дух они уловили. Этого не скроешь, — годы жизни в «конторе» накладывают и на душу, и на лицо неизгладимый отпечаток. Ничем не сотрёшь и не вытравишь из себя былого ментовства, и имеющие с тобою дело менты его в тебе прекрасно чувствуют).
Только-только избавились от этой напасти, как случилась новая.
Вечером, когда Костик возвращался с дежурства у Люсиного дома и входил в «свой» неосвещенный подъезд, компашка местных малолеток, пьяненьких и нагленьких, дав ему в лоб, отняла бумажник и часы, ещё и коленкой под зад на прощание врезала!.. Домой прибежал Костик взъерошенный и перепуганный, как попавший под автобус кролик.
Хозяин-рецидивист как раз отсутствовал (навещал родичей в деревне), Леший был на дежурстве, сменив Костика, и дома оставался только Женька. Выслушав сбивчивый доклад потерпевшего от хулиганья компаньона, он озадаченно хмыкнул, почесал затылок.
Нечитайло был типичным чмошником. За время совместного проживания в Москве присмотрелись братки к нему основательно, и убедились: мелок, жалок, суетен… Дерьмоват, если коротко.
Но он был из их команды, а своего давать в обиду какой-то мелюзге — западло!.
Вот почему без лишних слов Женя пошёл на кухню, открутил от табуретки две ножки. Потом нашёл на первом этаже тех самых агрессивных малолеток (по тупости они даже и не подумали скрываться после удачного гопа!), и — побил их, хоть и не смертельно, но больно!.. А лопатник и часы, понятно — забрал. Вякнул молодёжи пару ласковых насчёт необходимости чтить старшее поколение, и упёрся домой в убеждённости, что вопрос решён раз и навсегда.
Так бы оно и случилось, не окажись один из побитых братом какого-то полу-«бугрёнка» в местной шпане…
И вот через час после произошедшего, когда Женя и Костик уж налаживались спать, в дверь коротко звякнули. Поздние гости всегда — нежелательны, но Женька не боялся внезапных посетителей. Спрятав сзади за брючный пояс взведённый ТТ, безбоязненно открыл.
На пороге стоял один из только что основательно отполированных им подростков, затравленно всхлипывая и тряся в воздухе зашибленной ручонкой, а с ним — какой-то явно контуженный амбал, весь волосатый и в татуировках. Громила, одним словом…
«Значит так, педрила: гони штуку баксов за моего поломанного брательника!» — напористо втёр татуированный, и чувствовалось, что тысяча долларов — это только начало его требований, вроде программы — минимум, а максимум он сформулирует позже, присмотревшись к собеседнику и поняв, кто он и с чем его едят…
А Женьке уж больно спать хотелось — не до гнилых базаров… Да и, если честно, не привык он, чтоб с ним — вот ТАК… Чтобы с Женькой в такой тональности разговаривать — надо «стоять» никак не ниже Ахмеда Османовича или СанСаныча, … Но когда какая-то мелкая московская вша строит из себя чуть ли не ленинский Мавзолей на копытах, то вы меня извините — самый терпеливый забуровится!.. Тем более, что Женька слишком уж терпеливым никогда и не был…
И вместо мирных переговоров и объяснений несмышленым аборигеном, что не с лохом базарят они, а с вполне нормальным конкретным пацаном из солидной иногородней «группировки», вместо того, чтобы затем откупиться от предъявы какой-нибудь чисто символической суммой, и расстаться с местными «по-хорошему», — вместо всего этого Женька, выхватил из-за ремня ТТ и прострелил амбалу колено!..
Не ожидавший резвого перехода от словесного диспута к оживлённой перестрелке, грозный дяденька с жалобным воплем покатился вниз по лестнице, так и не успев воспользоваться собственным стволом (если он у него был)… А Женька закрыл дверь, и отправился спать дальше.
Полежал в постели буквально полминутки — и вдруг сообразил (не совсем же дубовый!), что сама собою эта ситуация не разрядится, и сегодня же ночью сюда нагрянут нежданные гости…
Имея колоссальный опыт участия в подобных разборках, Женька уверенно предположил, что нападающих будет человек 6–8 (меньше — не пошлют, с учётом его ТТ-шника, но и больше не направят, зная, что в квартире — лишь двое-трое, да и те наверняка уж спят), вооружены они будет пистолетами, (возможно — ещё и обрезами), приедут — где-то в районе 3–4 часов ночи, двумя — тремя тачками…
Самый разумный выход в такой ситуации — немедленное бегство.
Москва — большой город, есть где разойтись мирно и укрыться, тем более — прикатившим в столицу вовсе не с целью столкнуться лбами с местными бандитами… Но Женька всегда не разумностью отличался, а — отвагой!.. Поэтому и решение принял лобовое: засесть в засаде во дворе у подъезда, и ежели ночью подъедут на тачках со стволами — вжарить по них без пощады!..
Причём он был настолько уверен в своих силах, что и Лешего не снял с дежурства, себе на подмогу, и даже Костика не разбудил… Мол: «С такой фигней, как полдюжина москвичей с дробовиками, как-нибудь сам справлюсь!..
…И вот — заключительная сценка.
…Полчетвёртого утра, самый что ни на есть предрассветный час, ещё абсолютно темно.
Практически бесшумно к подъезду подкатили двое «Жигулей» и «Нива», из которых почти бесшумно вылезли восьмеро нехилого вида парнишек. Переговариваясь шёпотом, некоторое время глазели на тёмные окна нужной им квартиры на 4-м этаже, а потом — двинулись к подъезду, явно не с пустыми руками…
Позицию Женька выбрал удобную: на крыше близстоящей трансформаторной будки. Отсюда, сверху, все приехавшие для него были как на ладони. И для начала — он дал длинную очередь из «Калаша» над головами наступавших, а когда они дрогнули под внезапным огнём и резво залегли — ударил из «подствольника» гранатами, сперва — в «Ниву», затем — в один из «Жигулей». Выстрелы, взрывы, скрежет пылающего металла, снова длинные очереди… Нагрузка на нервы приехавшей на разборку «братвы» — не шутейная!..
А приехавшие — они кто?.. Мелкие бандиты. Шваль, «шестерки», а не обстрелянные «боевые слоны»… Ну где им выстоять против ожесточённого встречного боя!.. Таким лишь — впятером на одного, толпой — на спящих, со стволами — на безоружных, ну и ещё — ножиком в спину…
И когда из окружающей пылающие машины тьмы грозно крикнул невидимый им Женька: «А теперь валите отсюда, падлы, пока вас всех не перещёлкали!», то эти лопухи, вскочив, скопом втиснулись в единственные уцелевшие «Жигули», и умчались во тьму.
Того не сообразили, идиоты, что одним выстрелом из гранатомёта Женька вполне спокойно мог их всех вместе с «Жигулями» сжечь дотла. Но — не стал. Ну их… Он же, в принципе, ничего лично против них не имел. Ребята погорячились, и он в ответ — погорячился… Всё, инцидент исчерпан!.. Женьке же главное — чтоб к ним больше не цеплялись!…
Но, поднимаясь по лестнице на 4-й этаж, врубил он вдруг (а раньше — не мог?!), что сейчас, на звуки ночного боя, во двор съедется ментовская орда. Сперва место происшествия осмотрят, потом поквартирный обход всех окрестных домов начнут… А нам только этого и не хватало!..
Вот почему, прибежав домой, Женька разбудил пинками Костика, и через 20 минут они уже мчали в «Волжанке» прочь от «засветившегося» адреса, забрав оттуда все шмотки и железяки.
Утром от пришедшего сменить Лешего с дежурства Женьки узнал и он о том, что по чистой глупости и браваде кореша лишились братки надёжной квартиры. Ну и ругал же его, — чуть не побил… Но куда денешься — дело сделано! Пришлось мириться с жестокой реальностью…
Новую квартиру нашли быстро — сняли комнату у ветхой пенсионерки. Она была глуховата, что радовало — хоть не станет подслушивать…
Но всё равно — человек посторонний, не «нашенский»!.. Приходилось от неё таиться, скрывая свой образ жизни… Поэтому «калаши» и пистолеты не на адресе прятали, а держали в «Волге», что было рискованным из-за постоянных проверок гаишниками. Риск был оправданным. Но браткам не повезло…
На этот раз лохнулся Леший. По дороге на АЗС притормозил у перекрёстка, на красный цвет светофора. И тут к его тачке со стороны водительской дверцы подошёл щупленький пацанёнок с тряпкой и ведерцем.
«Дяденька, стекло помыть?» — спросил, глядя не на водилу, а в кабину, и глазёнки его так и бегали по сиденьям, явно — в поисках чего поценнее…
Лешему бы, насторожившись, рвануть с места, а он — расслабился, не чуя опасности от «дитятки»… Буркнул сердито: «Вали отсюда, шкет, пока уши не надрал!..»
Так что ж он сделал, стервец?!. Невинно пожав плечами, дескать: «Как хотите, я хотел как лучше…», — мгновенно выхватил из ведёрка баллончик с парализующим газом, и как шикнет Алику в лицо!..
Бац — и тот, отключившись, вывалился из распахнутой пацаном дверцы на асфальт. А шкет, вскочив в машину, дал газу — и умчался в неизвестность, увозя с собою оружие, деньги, документы в барсетке… Главное — оружие!.. Ну и — бабки… Леший ведь в группе был казначеем, держа у себя весь скромный «общак»…
Когда он пришёл в себя — локти кусал от досады. Да чего уж теперь…
Хорошо хоть, бабуле уплатили за неделю вперёд, и пока что она из квартиры не гнали… Но чем-то же и питаться надо, да и вообще — много накладных расходов… Продали кое-что из имеющейся одежонки, — этого хватало на парочку ежедневных пирожков с ливером… Но разве ж это — еда для здоровых мужиков?!.
Особенно приуныл Костик. Не привык к голодухе!.. Ему бы домой смотаться, за бабками — так не на что билет купить, да и бросить братков одних страшновато: вдруг, обнаружив Димочку, и получив с него бабло, возьмут да и слиняют куда подальше…
Посоветовались Алик с Женькой, и решили к квартирной хозяюшке-пенсионерке клинья подбивать… Типа: мы тебя, старая кочерыжка, сексуально удовлетворим по мере твоих скромных потребностей, а ты — умеренно оплатишь каждый сеанс вялотекущего секса…
Однако вышла досадная осечка!.. И не то чтоб старушенция с гневом отклонила это предложение — напротив, обеими морщинистыми ручонками готова была ухватиться за мускулистые палицы… Но только вконец оборзела эта ветошь: платить соглашалась лишь жалкий мизер, зато в обмен хотела получить всю гамму удовольствий: и так её обрабатывай, и этак, и по стольку-то раз за ночь, да ещё и групповухой!..
Начали пацаны торговаться, взывали к её совести, предлагали ей увеличить оплату секс-труда и сузить ассортимент требуемых взамен услуг…. Бабка, заартачившись, — ни в какую…
Может. и быть бы между ними мирному договору и прочным половым отношениям, но тут гад-Костик напортачил: взял да и склямзил у старушки из комода половину пенсии!.. Думал, чудик, что исчезновение столь маленькой суммы она не заметит, а того не просёк, что эти жалкие копейки все равно — половина всех её доходов!.. Свистни у любого олигарха половину его миллиардов — что, он останется безучастным?!.
Сразу бабуля заметила пропажу — и подняла хай… Братки всё отрицали, вестимо, но она им не поверила… Попёрла с квартиры со свистом, даже не вернув тех бабок, которые ей вперёд уплатили…
Оказавшись на улице. Алик с Женькой первым делом побили Костика за крысятничество, выяснив, что бабло спёр именно он, втихую от них потратив на жратву и курево. Потом ещё раз побили его — в отместку за то, что не поделился с ближними своими!.. Но их положение от того легче не стало… Они оказались на улице — без денег, документов и оружия…
…Эх, стыдно вспоминать… Как последние бомжи, спали по подъездам, прижимаясь спинами к обитым чем-нибудь мягким дверям… Жрали всякую гадость, чуть ли не извлечённую из мусорных контейнеров…
Но при этом — ни на минуту не прекращали дежурства у Люськиного подъезда. В ней одной теперь заключалась надежда на то, что нам удастся выйти из этой истории живыми и вновь процветающими… Она стала нашей единственной утехой и отрадой!..
5. Захват.
И однажды Люся наконец-то вернулась с курорта…
В сквер, где днём дремали Алик с Костиком, прибежал запыхавшийся Женька, и сообщил: «Только что приехала… на такси!..» Те даже не стали спрашивать — кто… И так ясно: долгожданная Люсенька явилась на горизонте!..
…Дальше уж — проще…
…Позвонили в дверь, «беспокоят соседи с нижнего этажа — нас водой заливает!», — как только она открыла — ворвались тройкой грязновато-небритых оборванцев с лихорадочным блеском в глазах…
Любой испугался бы!.. Вот и Люся испуганно завизжала.
Успокоив её парочкой пощёчин, объяснили, что она им не нужна, их интересует лишь её хахаль, Димочка… Она истерически забормотала: «Никакого Диму не знаю!», потом поправилась: «Мы с ним год назад расстались, где он сейчас — понятия не имею!»
Пришлось деликатно воздействовать пальчиками на её болевые точки… Раскололась!..
Ну то есть с Димочкой она и взаправду больше не контачила, это — факт, но зато она указала координаты его помощника Славика, который обязательно знает, где Дима в данный момент находится. Предупредив Люсю, чтоб о нашем визите — никому («не то — зарежем!»), — ломанулись в офис к Славе.
А тот вообще — деловой человек, привык считаться с реалиями. И когда подстерегли его вечером на выходе из офиса, и прижали в тёмном углу — без особых уговоров «сдал» Димочку с потрохами…
Ни за что не догадаетесь, где прятался Дима всё то время, что множество народу его разыскивали… В сумасшедшем доме!..
Точнее — в психлечебнице одного из соседних с Москвой небольших городов… Здесь он выжидал, пока закончится оформление выездной визы в Германию, из которой он, оказывается, планировал вскоре перебраться в Штаты. Причём для гарантии безопасности содержался Димочка в лечебнице не под своей фамилией, а под той, на которую имел ещё один, липовый паспорт — «Гиацинтов».
…К моменту появления наших героев у ворот психлечебницы они снова были при бабках. (Слава оказался так добр, что при расставании «одолжил собственный бумажник, со случайно завалявшимися там шестьюстами долларов). Слегка обескураживало отсутствие стволов, но братки секли, что в данной ситуации напрягать придётся не мускулы, а мозги, так что при известной доле удачи надеялись обойтись и голыми руками…
Медсестра в приёмном отделении подтвердила, что больной по фамилии Гиацинтов действительно находится здесь на лечении, — отделение такое-то, палата такая-то… Но предупредила, что свидеться с ним не удастся — посетителей в психушку не пускают…
А надо сказать, что охрана в психлечебнице — почти такая же, как в солидном банке. Туда и проникнуть трудно, а выйти обратно вместе с упирающимся и брыкающимся придурком — практически невозможно.
Стали думать… И придумали!..
Поймав в окрестностях оного отделения дюжего санитара в некогда белом, а ныне пожелтевшем от старости, покрытом бурыми пятнами халате — с ходу предложили ему заработать за полчаса двести долларов.
«Кого надо убить?» — понятливо поинтересовался он. Леший объяснил, что на этот раз мочить никого не придётся. Но лежит у них в отделении один мерзкий тип («оттрахал мою сестричку, а денег на аборт не даёт!»), и надо этого типа доставить им в связанном состоянии…
«Да за такие бабки я и главврача через полчаса приволоку!» — обрадовался легкости предстоящего дела санитар.
Тут же пошёл в отделение, нашел в палате отдыхавшего после процедур Димочку, без всяких предисловий шарахнул его по голове кулачищем, чтобы не трепыхался. Потом — завернул в одеяло, отволок в медкабинет, где на окнах не было решёток, и — скинул со второго этажа в услужливо подставленные руки братков. Спустился вниз, взял от них свои честно заработанные доллары, и через кустики — провёл до ворот психлечебницы.
Оттуда, взяв такси, они с шиком отвезли завернутого в одеяло Димочку (таксист даже не поинтересовался, кого это транспортируют в таком виде и бесчувственного) в Подмосковье, на арендованную на три дня за 50 долларов дачу.
Тут планировалось убедить Димочку в том, что ему лучше вернуть украденные у нашенских авторитетов сто штук «зелени», да заодно и в карман лично братков отмаксать по полной программе…
Когда Димочка, придя в себя, обнаружил перед собою их зверские хари, в лице его возникло подобие лёгкой паники…
Но он быстро взял себя в руки. И вообще — оказался орешком куда покрепче того, что они ожидали, полагая, что после пары часов угроз, криков и пинков каблуками под ребро он с радостью отдаст им всё, что имеет…О, как же они ошибались!..
В принципе, одно то, что он ухитрился спереть полтора лимона долларов у людей тоже ловких и не пальцем деланных — свидетельствовало о его силе воли и незаурядности… И теперь Димочка это на деле полностью подтвердил.
Вначале он ещё полчасика поиграл в незнанку («У меня — амнезия, ничего не помню, потому и в «дурку» попал… Вы — кто?.. Какие сто тысяч?!.»), но потом, сообразив, что ему всё равно не верят, заявил уже в открытую, что ни хрена не отдаст.
«Хотите убить — убивайте. Но тогда тем более вам ничего не достанется!..» — твёрдо пообещал Димочка.
И возились они с ним очень долго…
Темнить не стали, объяснили ситуацию досконально: если не вернут «буграм» украденное у них бабло — и его, и их порежут на мелкие кусочки. Поэтому вернуть деньги они должны и обязательно!.. И — вернут, чего б это им ни стоило!..
Подумав, Димочка ответил на это, что сердце у него слабое, долгих пыток он не выдержит, загнётся от сердечного приступа, — «а тогда — хана вам, парни, как сами только что верно и предсказали…»
Блин, ну чем на это возразишь?!.
И не то, чтоб после этих слов его совсем уж не пытали… Били, конечно же, но — осторожно, бережно, полу — любя, то есть практически — без малейшей пользы…
А словесному жиму он не поддавался… Не человек — кремень!..
Что именно делали с ним физически?.. Да пустяки, в общем-то…
Били по спине и пяткам ножкой от стула… Мотком колючей проволоки хлестали… Мотузили доской с торчащими из неё щетинкой мелкими гвоздиками… Подвешивали вниз головой (но не дольше 15 минут — чтоб кровь не заливала мозг)… Сжимали пальцы рук и ног тисками… К кончику носа подносили пламя зажигалки… Горящими окурками слегка коптили шею… Надевали на голову пластиковый пакет и перекрывали доступ воздуха… Опускали головой в тазик с водою и держали, пока не захлёбывался…
Как видите, всё — гуманно и человеколюбиво… Понятно, что он только посмеивался над столь детскими попытками его разговорить…
Леший даже зауважал его за такое поведение. Не просто воришкой оказался, но и вполне достоянным противником. Такое не часто встречается…
…Однако время шло, и из трех суток, на которую арендовали дачу, прошло уж два дня, а он никак не поддавался пытливости допрашивающих.
… Костик уж запаниковал, чуть ли не вешаться от отчаяния собрался!.. Да и Алик с Женькой приуныли…
Бессонно проворочался Леший всю ночь, — думал, считал возможные варианты.
А утром, побродив по окрестностям дачи, нашёл что хотел — маленького бездомного котёнка. Принёс его в дом, поставил на пол перед стулом, на котором сидел привязанный к нему Димочка. Он следил за манипуляциями Лешего равнодушно. Чувствовалось, что внутренне готов ко всему…
Леший понял: или сейчас, или уж никогда…
Сказал решительно: «В общем, вражина: либо идёшь на мировую, и отдаёшь бабки, либо — отрежем тебе голову пилой, и отвезем в Энкс… Покажем «авторитетам», — пусть видят, что обидчик их наказан сполна!.. Авось и смилостивятся над нами, оставят жизнь… А нет — и хрен с ним, лично я за свою жизнь — не цепляюсь!..»
Он недоверчиво щупал гляделками, изобразил скептическую ухмылку: «Не посмеешь меня замочить… Тогда вашим бабкам — хана!»
Старая песня.
Решительно набрав воздух в груди, Леший с презрением выдохнул: «Ну и плевать!.. Зато тебя, падлу, кончу!..»
Он всё равно не верил. Нужно было убедить, что не шутят с ним… И Леший даже знал, что именно надо сделать!.. Готовя себя к неприятному, но неизбежному, он всячески «заводился», вслух рассуждая о том, как вернее с Димочкой поступить.
Везти из Москвы на родину трупешник целиком — неразумно и слишком хлопотно… А вот если отрезать голову и положить в пакет, то отвезти её одну — в самый раз!.. Остальное туловище — зароем на территории дачи…
«Правильно, давно пора!» — обрадовался прислушивающийся к этому разговору Женька. Сбегал в соседнюю комнату, принес оттуда пилу и большую эмалированную миску — для головы.
Лешего его ретивость смутила. Он-то, если честно, пока ничего отрезывать не собирался, — ведь эту процедуру можно проделать только однажды, и она необратима, что действительно ставит крест на всех планах по возврату бабла… А кореш, восприняв всерьёз, уж начал готовиться…
В голове мелькнуло шальное: «Может, и впрямь кокнуть Димочку-паршивца?.. Ох, как же надоело с ним возиться…»
Внимательно наблюдавший за выражением его лица Димочка, почуяв этот переход от словесных угроз к решимости действовать, приуныл…
Но внешне — продолжал бодриться. Буркнул упрямо: «Не посмеете!..»
И тогда Алик продемонстрировал ему последний, заранее обдуманный аргумент!.. Со словами: «А ты погляди, как я это буду делать!», — поднёс ко рту поднятого с пола за хвост котёнка, ухватил зубами его голову, хрясь — и откусил голову напрочь!.. Котёнок даже мяукнуть не успел!.. Мощными клыками пережевал кошачью головку, перемалывая её в мелкие кусочки, проглотил… Тушку отбросил в сторону, сыто икнул, похлопав себя по животу руками.
Рядом грохотнуло — это потерял сознание и упал наблюдавший происходящее со стороны Костик. Да и Женька тотчас помчался в туалет — блевать!..
О Димочке и говорить нечего!.. Мертвецки побледнел, мгновенно представляя, что через минуту с ним будет примерно такое же…
В общем, зрелище получилось эффектное!..
Но это — со стороны. А так — подумаешь… Откусил, пережевал, проглотил… Элементарно!.. Леший даже и не думал, что всё так легко получится…
…В общем, после этой сцены Димочка не то чтоб сломался, но — смягчился чуток… И — отдал краденные у энских «паханов» сто штук!.. (Про планы братков выжать из него и проценты они уж и не заикались… Из такого — выжмешь!.. Дай Бог тут хотя бы свои кровные вернуть…)
Отдавались деньги по частям, через Диминого помощника, Славу. Причём делалось это так, чтобы последнюю часть бабла получали братки одновременно с освобождением Димы из-под стражи (он явно не верил им, опасаясь, что после получения денег его прихлопнут!)
Прощались с ним — почти дружески. Он не забыл крепко пожать руки Алику, Женьке и Костику, чуть ли не пожелав успехов в их нелёгкой бандитско — банкирской деятельности. Но в его сощуренном взгляде читалось: «Сволочи!..»
Вспоминая. Леший покаялся: была у него при том прощании надежда, что после возврата «паханам» их лавэ он вернётся в Москву, снова найдёт Димочку, и всё-таки вытряхнет из него хотя бы миллион!..
Но — увы… Не довелось им свидеться. Сразу же после освобождения, как Леший потом узнал, Димочка рванул в Германию, оттуда — в США, и затерялся где-то на планете…
…В свой город возвращалась троица гордыми победителями. «Обрадованные возвратом своих капиталов «паханы» простили им ранее допущенную оплошность, и пока что — кончать не стали.
«Спасибо им за это душевное!..» — так обычно заканчивал Леший эту многократно повторяемую им историю, обводя слушателей слегка удивлённым взором. — словно до сих пор поверить не мог, что после таких передряг остался живым!..
…Мне же всё тот несчастный котёнок вспоминался…
Жаль заморыша!..