Марта впервые в жизни слышала столько оскорблений и проклятий в свой адрес. Жан-Поль всё ещё был жив, хотя его голос был едва слышен. Кол продолжал пронзать его плоть. Теперь он уже не дёргался, поэтому оседал гораздо медленнее. Изо рта и носа у него пошла кровь, кровь так же обильно стекала по колу. Судя по всему, он уже не чувствовал боли. Через некоторое время он затих. Люди молча смотрели на всё происходящее. Марта чувствовала весь холод их презрения к себе. Ведь все они обвиняли её, баронессу Санжуйскую, во всём происходящем. Марта видела рядом с собой ещё один кол и холодный липкий страх начал овладевать её телом и душой. Её сознание цеплялась за всевозможные причины, по которым с ней не могло произойти подобного. «Она баронесса и с ней не могут поступить так же. Внезапно она вспомнила слова цыганки: „Жеребца невинности лишат, а кобылу постригут“, так, можно считать, что жеребца лишили невинности: „… а кобылу постригут“, что это значит. Она не ждала уже никакой пощады, постригут, постригут, что это значит? Только одно — её отправят в монастырь! Значит, она останется жива!».

Эти мысли несколько её успокоили. Но как же она будет жить в монастыре, ведь она привыкла быть всегда на виду, привыкла к тому, что все любуются её красотой. Господи, почему всё так получилось. Внезапно, она уловила на себе чей-то особенный взгляд. На неё смотрела та женщина, которую она видела вместе с монахами и которая переодевалась в Анцлето. Да, да это она виновата во всех её бедах, именно она!

Азэр смотрела на Марту: «Да, она чертовски хороша, — думала Азэр, — даже я женщина вынуждена это отметить. Так чего же тебе не хватало в жизни, красотка? Ты была женой самого достойного мужчины, рыцаря, или ты и замуж выходила не за мужчину, а за престиж, что бы всегда оставаться в центре внимания? Вместо того, что бы рожать ему детей ты погрязла в грехе, нет, ты не любила его, ты любила только себя, поэтому сама во всём виновата! А у меня с ним будет всё по-другому, уже по другому» — Азэр незаметно погладила свой живот и слегка улыбнулась своим мыслям о будущем ребёнке.

«Да это она всё и подстроила, вон как злорадствует», — мелькнуло у Марты, когда она увидела улыбку Азэр.

— Приведите сюда разбойника, — потребовал Магистр. Двое ратников подвели мужчину к помосту для судей.

— Ты по-прежнему отказываешься назвать своё имя? — спросил его Магистр.

— А зачем вам моё имя?

— Хорошо, — кивнул Магистр, — ты признаёшь сою вину?

— Да, признаю.

— Тогда, я оставляю тебе жизнь, но ты разбойник и таким останешься, поэтому отрубите ему правую руку, что бы он больше не смог нападать на людей, и отрежьте ему нос, что бы все видели кто он такой!

Палач тут же взялся за дело. Через несколько мгновений под вопли приговорённого кисть правой руки и нос разбойника были в специально приготовленной корзине. Колода в середине помоста была вся в крови. Народ приветствовал экзекуцию одобрительными возгласами. Когда с разбойником было покончено, взгляды всех присутствующих устремились на Марту. Впервые за всю свою жизнь ей было неприятно такое пристальное внимание к своей особе.

— Баронесса Санжуйская, — вновь заговорил Великий Магистр, — вы признаётесь виновной в прелюбодеянии и будете приговорены к смерти!

— Вы не можете приговорить к смерти баронессу, отчаянно выкрикнула Марта.

— Именем Святой церкви ваш брак с бароном Виктором Санжуйским я объявляю расторгнутым! — не обращая на неё внимания, сказал Магистр.

— Расторгнуть наш брак может только Папа Римский, — с последней надеждой в голосе выдохнула Марта.

Великий Магистр правой рукой приподнял золотой медальон на своей груди и громко для всех сказал:

— Этой буллой Папа Римский пожаловал мне Великому Магистру Ордена Алькантары право выступать в судах от его имени, а значит от имени всей Святой церкви!

— Это всё было подстроено, я не виновата, — закричала в отчаянии Марта.

— Хорошо, приведите сюда повитуху, — скомандовал Магистр.

К помосту подвели пожилую женщину. Она очень боялась, постоянно крестилась и плакала. При виде её Марте стало дурно, у неё подкосились ноги, ратники не дали ей упасть.

— Из уважения к твоему преклонному возрасту, ты не будешь жестоко наказана за свои деяния, — обратился к женщине Магистр, — только честно скажи нам, сколько раз ты помогала этой женщине, — и Магистр указал пальцем на Марту.

— Три раза, — очень тихо проговорила женщина.

— Громче, — потребовал Магистр, — чтобы слышали все!

— Три раза, — уже громко сказала повитуха, трясясь от страха.

— Все слышали! — обратился к присутствующим Магистр, — три раза баронесса Санжуйская пускала в себя семя чужого мужчины и беременели от него! Толпа загудела.

— Барон Санжуйский, — обратился Магистр к Виктору, — почему ваша жена пускала в себя семя чужого мужчины, а не ваше?

— Она сослалась на некую болезнь, от которой лечилась несколько лет, — ответил Виктор, встав со скамьи.

— Это значит, она вас обманывала и не хотела зачать ребёнка в своём чреве от вашего семени?

— Именно так Великий Магистр.

— Садитесь, брат мой и простите меня за столь неприятные для вас вопросы.

Виктор кивнул и сел на своё место.

— Именем Святой Церкви я лишаю вас баронесса Санжуйская всех титулов и привилегий, отныне вы обычная женщина, — произнёс громким голосом Магистр, и, обведя суровым взглядом всех присутствующих, с металлом в голосе добавил, — ты приговариваешься к смерти через посажение на кол. Толпа ахнула, Марта лишилась чувств.

Пока Марта приходила в себя после вылитого на неё ведра ледяной воды, Великий Магистр о чём-то совещался с сидящими рядом рыцарями. Наконец Марту поставили на ноги. Великий Магистр поднял руку, и гомон толпы прекратился:

— Святой церкви угодно, что бы ты покаялась, — сказал он, обращаясь к Марте, — тогда тебе просто отрубят голову!

Марта посмотрела на Жан-Поля. Кол вышел у него из-под рёбер в правом боку, и он уже давно не подавал признаков жизни. Марту передёрнуло от одной мысли, что с её плотью может произойти нечто подобное и она, молча, кивнула и стала на колени. К ней подошёл священник с крестом. Марта долго молилась, видимо и грехов у неё было гораздо больше, чем стало известно. Затем она поцеловала крест, и священник, осенив её им, отошёл. Ратники подтащили обессилившую Марту к колоде. Палач приподнял свой топор. Марта опустила голову на колоду и, повернув её, встретилась взглядом с Виктором. Он явно был напряжён, хотя, как обычно его взгляд оставался спокойным. Марта устало улыбнулась ему, вспомнив пророчество цыганки. «Пожалуй, это будет самая быстрая стрижка в моей жизни» — подумала она за мгновение до того, как топор палача опустился на её шею. Голова Марты скатилась в приготовленную корзину.

Азэр с облегчением вздохнула после того, как красивая головка Марты оказалась в корзине. Она понимала, что Виктор никогда не принадлежал бы ей полностью, пока Марта была жива. Азэр видела это по его напряжённой спине и сильно сжатыми кулаками во время казни Марты. Зато теперь она, наконец, сможет сказать Виктору о том, что у них будет ребёнок.