Отъехав несколько лье от города, всадник в чёрном плаще спешился. Подведя коня к брошенному кострищу, он снял с коня женщину в тёмной накидке с узелком в руках и никабом на лице. Всадник молча привязал коня и стал разводить огонь. Женщина сидела недалеко и наблюдала за ним. Только что этот человек выкупил её в местной таверне за очень большие деньги, где она развлекала собой посетителей, и она ждала, что будет дальше. Это был крепкий мужчина средних лет, шрамы на лице и седина говорили о том, что он многое перенёс в своей жизни. Его лицо почему-то казалось Азэр, так звали женщину, знакомым. Кольчуга под плащом и длинный меч, привязанный к седлу, говорили о его благородном происхождении. Незнакомец, разведя огонь, так же молча достал еду и, посмотрев на Азэр, кивком головы пригласил её к трапезе. Азэр пересела и присоединилась. Еда состояла из кусков холодного мяса, хлеба и овощей. Азэр очень интересовала её дальнейшая судьба и поэтому она робко спросила:

— Мой господин, куда мы направляемся и как мне вас звать.

— Я странствую, моё имя тебе знать не обязательно, — сказал он и направился к лошади, отвязав свой меч, он вернулся и продолжил, — и я не твой господин, я довезу тебя до следующего города, дам тебе денег, что бы ты перестала быть блудницей, — потом подумав, добавил, — хотя все женщины, которых я выкупал, опять становились блудницами.

Он начал располагаться на ночлег, потом неожиданно сказал:

— Все женщины блудницы.

— Можно подумать мужчины все святые, — тихо ответила Азэр.

Он среагировал мгновенно, его меч оказался у горла Азэр, она в ужасе замерла.

— Уймись женщина, мужчина воин и большую часть своей жизни проводит вдали от семейного очага во имя блага своей семьи, и если с ним подобное иногда происходит, то это ничего не значит. А если женщина, хранительница очага пускает к себе в постель другого мужчину, то делает она это сознательно, удовлетворяя лишь свою похоть, — он говорил, держа меч возле её горла.

Азэр была не из робкого десятка, и в своей жизни попадала в разные передряги, но всё же, та страсть, с которой незнакомец говорил, наполнила её душу тревогой. Она опустила глаза, на всякий случай, приметив палку, так учил её отец, и робким голосом спросила:

— Как же мне вас тогда называть, не могу же я столь благородного воина называть ЭЙ?

— Называй меня просто Виктор, — ответил ей незнакомец, бросив свой меч в ножны.

Он сел возле костра. В отблесках костра было видно, как очень горестные мысли бродят в его душе. Они по-прежнему молчали. Стало темнеть и Виктор начал устраиваться на ночлег. Бросив на землю возле костра попону и положив под голову походный мешок, он улёгся, укрывшись своим чёрным плащом. Азэр осталась сидеть возле костра. По-осеннему быстро стемнело. Становилось холодно. Азэр подбросила дров и придвинулась поближе к костру рискуя подпалить свою одежду. Азэр уже приготовилась мёрзнуть всю ночь, как вдруг услышала голос Виктора:

— Блудница иди ко мне, под моим плащом хватит места для двоих, ночь длинная, замёрзнешь, только без ваших штучек, — сказал он, откинув свой плащ, — ложись ко мне спиной, а руки и душа пусть молятся Богу.

Азэр подошла к Виктору, легла, как он сказал, и ещё раз посмотрела на палку, так на всякий случай. Виктор обнял её, но как-то не по-мужски, а по-отечески. Азэр стало тепло и уютно в его объятьях. Она успокоилась и быстро стала засыпать. Ей вспомнился их дом, в далёкой Персии, отец, который научил её в совершенстве владеть многим оружием. Он всегда говорил, что она должна уметь пользоваться не только мечом, саблей или кинжалом, но и любым, что попадётся под руку и всегда примечать любой предмет, который поможет защититься ей в любой ситуации.

Азэр уже почти уснула, когда что-то встревожило её. Она осторожно выскользнула из рук Виктора и отползла за дерево, под которым лежала палка. Костёр почти погас, но всё-таки она разглядела три человеческих фигуры, которые подкрадывались к Виктору, у одного из них в руках была рогатина. Азэр взяла палку в руку. Всё произошло очень быстро. Один из нападавших рогатиной прижал голову Виктора к земле, а двое других навалились на него. Виктор хрипел и сопротивлялся, как мог. Азэр налетела, как ураган. Несколько ударов её палки уложили всех троих, но в это время сильная мужская рука обхватила горло Азэр сзади и стала душить. Значит, был и четвёртый, который просто затаился за деревом и теперь пришёл на помощь своим дружкам. Воспользовавшись заминкой, Виктор встал и обнажил свой меч.

— Отпусти её иначе тебе несдобровать, — сказал Виктор.

— Господин не понял, — начал медленно говорить четвёртый глядя, как приходят в себя и подымаются его дружки, — вначале мы убьём тебя, а потом позабавимся с этой красоткой, нам нужны деньги и удовольствие, ведь деньги господин нам так просто не отдаст, ну а удовольствие мы возьмём сами, не двигайся иначе я перережу ей глотку.

Азэр шестым чувством поняла, что ей надо делать. Она изловчилась и со всей силой укусила державшую её руку и скользнула вниз. Азэр увидела короткий взмах руки Виктора, и тут же раздался хрип её обидчика. Кинжал прилетел прямо ему в горло. Несколько ударов меча Виктора с разворотом уложили ещё двух грабителей, четвёртый со страха просто упал на колени и стал молить о пощаде. Виктор в ярости схватил его за волосы и спросил:

— Кто ты такой раз решил напасть на меня, — потом слегка повернув его голову, добавил, — да я вижу, мы с тобой уже встречались.

Подошедшая Азэр увидела, что у грабителя отрезано правое ухо и не шее под ним шрам в виде латинского V.

— Да, господин Стальное сердце, мы с вами уже встречались.

— Тогда ты знаешь, что с тобой сейчас будет, — тот горестно кивнул.

Виктор коротким взмахом своего меча отсёк грабителю второе ухо и сделал ещё один надрез с другой стороны его шеи.

— А теперь, забирай своё ухо и проваливай, да и не забудь оттащить своих дружков от костра шагов на пятьдесят, уж больно они воняют.

Виктор бросил меч в ножны и вернулся к костру, Азэр последовала за ним. Некоторое время было слышно, как уцелевший грабитель с проклятиями оттаскивал в лес своих мёртвых дружков. Его причитания становились всё громче.

— И не богохульствуй, — бросил в темноту Виктор, — причитания прекратились и стал слышен только шелест листьев от перетаскиваемых тел. Виктор и Азэр сидели возле костра и молчали, утренняя заря начала окрашивать небо в алый цвет. Вскоре из темноты раздался робкий голос:

— Господин Стальное сердце, я всё сделал, как вы велели, можно мне исчезнуть?

— Исчезай и больше мне не попадайся, в следующий раз останешься без носа.

Лицо Виктора оставалась непроницаемым.

— Ты спасла мне жизнь, я буду тебе должен, — обратился он к Азэр.

— За что тебя зовут Стальное сердце?

— За мою жестокость, — коротко бросил он и опять замолчал.

Азэр думала о том, что ей никогда не было бы так тепло и уютно в руках жестокого человека.

— Ладно тебе расскажу, — заговорил Виктор, — при осаде Антиохии мне вонзили меч прямо в сердце, меч сломался. Из сердца торчал обломок меча, его извлекли, я чудом остался жив, но самый кончик меча был обломан, это значит, что возле моего сердца остался маленький осколок стали. Я был в бреду, и я умирал. Позвали какую-то турчанку, она всего за три дня с помощью мазей и своих молитв смогла поставить меня на ноги. Осколок так и остался у сердца, и с тех пор меня больше не берёт ни одна сталь, — он опять замолчал. Азэр улыбнулась, теперь она знала, откуда ей знакомо лицо этого крестоносца.