Выдержки из исповедальной тетради Рикарда Донавана. Архив отдела психологической поддержки полиции Забытого города.

Последние годы в Забытом городе от неминуемого самоубийства меня спасал залив. Я часто встречал рассвет, сидя на теплой влажной земле и любуясь волнами, что разбивались о прибрежные скалы. Вдали тусклыми огнями светилась тюрьма Забытого города — странное заведение, где оказывались в основном те, кто не смог справиться с теми нехитрыми правилами, продиктованными особенностями жизни в нашей зоне. Огромное здание внутри квадрата из бетонного забора с колючей проволокой, которое напоминало мне жизнь.

Вы говорили, что эта тетрадка поможет мне разобраться в настоящих причинах того, что я пытался покончить с собой. Вы рекомендовали мне вывернуть наизнанку душу и обещали, что эти записи не увидит никто — якобы эта тетрадь будет сожжена после моего курса реабилитации. Восстановившись в должности ты будешь снова служить людям и закону, говорили вы, убеждая меня принимать лекарства, от которых мысли мои становились настолько зыбкими, что новая идея могла повергнуть мозг в хаос. Конечно, я этому не верил, но продолжил записи, чтобы выбраться на волю.

На волю — забавно, что после смерти Яни и сына я смог называть Забытый город своим домом, смог называть его волей. Вы стали отпускать меня на прогулки, поверив, что курс реабилитации подходит к концу, и я не смогу сделать какую-то великую глупость. Да, что моя жизнь для вас — правила приличия заставляют шефа приказать возиться докторам с мужиком, который хорошо выполнял приказы и не вызывал особого беспокойства.

Из моего отряда остались в живых лишь трое, один из которых продолжил службу, другой вовремя убежал из-под полицейского гнета, ведомой жаждой денег. Ну а я сломался, переживая случайную смерть жены и ребенка. Негативные мысли — да, вы же рекомендовали обходить стороной тему смерти в этих сочинениях.

Хочется кофе и сигарет — но откуда они могут появиться на берегу моря. Для Забытого города выбрано удачное место — буквально курортная зона, разве что дождливая. Хотя экономика страны, приютившей на своей территории самую большую тюрьму мира, не пострадала. Скалы, обильно разбросанные вокруг, вряд ли позволили бы сделать здесь не то что большой причал — место хватило лишь на маленький пляж, загаженный в первые годы создания города. Интересно, этот пляж планировался как место отдыха офицерского состава или привилегия для заключенных, отличившихся во время работы? Наверное, первое. Но мечтам о маленьком раю на безлюдном побережье моря не суждено было сбыться.

Утро скоро, рассвет уже выигрывает битву у тяжелой темноты ночи. Отрезвляющая прохлада — ненавижу. Допиваю остатки из бутылки, любезно подаренной Юсуфом. Странный он человек, вроде бы типичный житель города, выгоды своей не упускает. Но иногда в глазах его появляется боль, несвойственная одинокому владельцу процветающего бизнеса. И тогда он долго может говорить о несправедливости в устройстве мира. Наверное, я был хорошим слушателем, хотя в алкогольной прострации не понимал и трети того, что он пытался мне внушить. Зато итогом такой беседы всегда была халявная выпивка. Наверное, этот формат общения устраивал нас обоих.

О-о-о, похоже, коньяк был отличным. Прохладно ведь, а несколько глотков снова вернули меня в состояние легкого транса. Очередной неудачник, ищущий забытье в лицезрении природы, пытающийся говорить красиво, и скрывающий за этой сложностью фраз настоящие мысли.

Кстати, вы как-то говорили, что мне нужно попробовать описать оставшихся в городе близких мне людей. Доктор, вы удивительный человек. Наверное, вы единственный, который считает, что в Забытом городе можно найти других близких людей, кроме как тех, с кем создал семью. Какие люди, доктор?

Я видел их сотнями, разных, в основном тех, кто готов убить. Но встречались мне и те, кто помогал другим людям — и это было удивительно. Словно белое аляпистое пятно на черном полотне современного художника. В Забытом городе меня удивляли несколько качеств, присущих редким людям — это бескорыстность и доброта. Как можно желать помочь кому-то на улице, если это с пятидесятипроцентной вероятностью окажется подставой? Что движет этими людьми, бросающимися в омут ради незнакомцев? То, что им совсем нечего терять?

Люди в Забытом городе разные, доктор. Составление классификация я оставлю чудикам из аналитического отдела, там сидят знатные социологи. Вспомнились дети — опять суицидальные мысли, скажете вы, но это не так. Я до сих пор люблю детей. И вспоминаю тот случай, когда мы отбивали стайку молоденьких ребятишек у боевиков Картеля. Пьяные или обколотые, кто их знает, они забрели в Верхний район в обход патрулей, разбили пару машин и уже решили свалить оттуда, когда им на глаза попался выводок, который с няней возвращался откуда-то. Может, из детского сада, или какого празднества в богатом доме. Нарядные, свежие, пышущие здоровьем и весельем. У этих сумасшедших дикарей сорвало крышу и они пристрелили няню. Дети разбежались, боевики начали их ловить, стреляя по ногам, рискуя задеть их рикошетом. Поднялся визг, мы добежали туда за минуту. Их было человек десять, все с оружием, и нас — двое полицейских с береттами. Конечно, нас бы положили, но задержать их до прибытия подмоги мы могли. А вместо этого повязали уродов — с помощью жителей. Все эти жены богачей, которые целыми днями сидят дома или ходят на приемы к друг другу, выскочили из своих уютных мирков и налетели на боевиков. К ним присоединились местные лавочники, а потом уже и наши подоспели. Неграмотное решение, конечно, и то, что никто не погиб — это элементарная случайность. Трое легко раненных с нашей стороны и двое убитых с их стороны — такой вот счет получился в борьбе за детишек. Потом оказалось, что эти спятившие женщины бросились защищать чужих детей. Женщины, которые воевали с нами плечом к плечу, несмотря на то, что в обычных день брезговали здороваться с полицейскими, считая их лишь обслугой. И ничего, кстати, в отношениях наших не изменилось, только я начал с уважением поглядывать на этих самоотверженных людей.

Когда это было… На похоронах Яни и Младшего я вспоминал об этом случае. Спрашивал себя, где же были все эти люди, когда ублюдки насиловали мою жену и измывались на сыном. Негативное мышление, нельзя.

Да-да, рассвет уже вступает в свои права. Из диковинной картинки проглядывают настоящие черты Забытого города. Грязного, дурно пахнущего, жестокого и карающего за малейшие мгновения расслабления. Город, в которым ты не имеешь право на спокойный сон и размеренную жизнь. Но ведь большинство даже здесь умудряются вести такую жизнь? Находить точку опору, раскручивать существование вокруг нее и годами не выходить из зоны комфорта. Как выяснить, какая жизнь правильна? Нет, не надо мне про индивидуальность и прочее, оставьте себе эту психологическую чушь, рассчитанную на тех, кто в жизни ничего не видел дальше собственного носа. Думаете, моя жизнь может быть правильной? Да бросьте, я потерял жену и ребенка, не успел их спасти. И я всегда, несмотря на все ваши убеждения, буду корить себя за их смерть, винить себя в том, что не успел вовремя появиться в квартире, где их убили. В квартире, где уничтожили все, что заставляло меня держаться.

Думаете, я вернусь в отдел? Никогда. Я не смогу надеть форму, не смогу защищать закон — потому что закону наплевать. Я не смог защитить тех, кто надеялся на меня, а вы хотите, что бы я отдавал свою жизнь за тех, кому на меня наплевать? Увольте.

Лучше я возьму этот револьвер, который давно спрятал за уступом. Положу в барабан один патрон и с силой махну рукой. Раскручу судьбу и нажму на курок. Щелчок, осечка? Да, повезло. Вставим еще одну пулу. Ну что, какой результат? Ждем, ждем, ждем. Опять щелчок. Я живой? Да, живой. Еще один патрон.

Доктор, извините, если эту тетрадку вам принесет Старк, которому я сообщил, где меня искать с утра. Он должен подъехать через десять минут, мое тело еще не успеет остыть. Ха! Интересно, зачем вам будет нужна исповедь человека, который… Да какая разница. Что вы там сможете прочитать, на забрызганной кровью и мозгами бумаге.

Крутись барабан, крутись, судьба. Ты сможешь, ну же. Покачаем пальцем курок, почувствуем приятную тяжесть пружины. Щелчок! Ну что, я уже в аду? Нет, я до сих пор пищу эти буквы?

Ах, как бы я хотел, что бы мне удалось на самом деле провести такое. Нет, доктор, я слаб, и не могу позволить себе это. Так я буду напиваться и ждать утра, вспоминая ваши слова про негативное мышление и прочую чушь, которой вы меня пичкаете.

По правде говоря, этими записями вы добились одного — заставили меня вычленить из прогнившей души понимание того, что я слишком люблю жизнь. Жизнь, данную мне этим миром. Пока что бессмысленную, уже бессмысленную. Но может быть где-то вдалеке и мелькнет луч, что объяснит мне, как быть дальше. А я пока подожду. За вас, доктор, и за этот прекрасный город, который так любит ломать судьбы.

* * *

Старк вышел на открытую террасу полицейского участка Верхнего района Забытого города. Из-за географических особенностей территории это было, пожалуй, самое высокое место в зоне, с которого открывался наиболее обширный вид. Полицейский устало вздохнул и снова принялся рассматривать Церковный сектор, напоминающий муравейник, в которой бросили горсть спичек, облили бензином и подожги. То тут, то там вспыхивали очаги пожаров. Кажется, еще секунду то двухэтажное здание в паре кварталов от возвышающегося в стиле готичных церквей Аббатства было приличным домиком зажиточного бизнесмена. Предпринимателя, отец или дед которого несколько десятков лет назад был отконвоирован а Забытый город за, например, мошенничество в особо крупных размерах в сфере военной службы. Как это происходило, Старк хорошо знал по прочитанным в академии протоколам своих уже мертвых коллег. Скорее всего, попытался украсть десяток танков, да продал их слишком дешево, не хватило средств на взятку нужным людям. Зато в Забытом городе нашел себе лучшее применение — открыл магазин или бар, где втайне приторговывал наркотиками и стимуляторами.

Бизнес в Церковном районе — что может быть лучше? Так думали все, и причины вполне логичны — ведь проход в район был беспрепятственен для работяг из промышленных зон и желающих красиво спустить пару сотен наемников из Затопленного района. Разве кто-то мог догадаться, что несколько небольших взрывов в Аббатстве могло привести к хаосу, который заполонил улочки нашего небольшого городка? Что конкретно произошло в районе, выяснить пока не удавалось — Епископ на связь не выходил, больше половины помещений Аббатства оказались перекрыты. Официальная линия полиции — нападения хулиганов, решивших отомстить Церкви. Считающие, что к ним несправедливо относятся вампиры иногда устраивали такие заварушки, но обычно на само здание Аббатства не нападали, ограничивались небольшими ночлежками или лабораториями, разбросанными по всему району. Что это, случайность? Или специально спланированная акция по созданию огромной массы вампиров, обезумевших в момент?

Рация, висевшая на бронежилете полицейского, не смолкала, эфир был забит все новыми сообщениями о беспорядках на улицах. Людей катастрофически не хватало — глава полиции приказал заблокировать подступы к Верхнему району, и десяток патрульных машин вместо того, чтобы спасать людей от кровососов, были вынуждены простаивать на основных улицах, ведущих к полицейскому участку, и постреливать в людей и вампиров, пытающихся добраться до копов.

Убийство, еще одно убийство, нападение на продуктовый магазин, разгром парковки, нарушение общественного порядка на местной прогулочной улочке, драка около ночлежки, побоище возле бара — кажется, мир взбесился и не подчинялся уже никаким законам — ни установленным обществом, ни моралью. Старк не мог придумать, что делать дальше — единственное, что он успел, это вооружить парней, которые пошли распугивать мародеров, оружием с резиновыми пулями. Не хватало еще лишних жертв — а единственный морг в городе сегодня будет загружен работой по уши, Старк был в этом уверен. Рация хрипела, поток сообщений о преступлениях все увеличивался.

Полицейский вспоминал разговор с Риком — последний разговор, в котором наемник выторговал себе помощь. Старк был благодарен наемнику за помощь, ведь если бы не подсказка, полицейские не смогли бы сосредоточиться в нужный момент около Аббатства и увести оттуда зевак. Если бы не Рик, жертв было бы в разы больше. Старка беспокоило другое — несмотря на ту ожесточенную торговлю, а Рик вряд ли просил бы помощи, если бы сильно в ней не нуждался — наемник так и не появился в поле зрения полиции. Коп лично поговорил со всеми патрульными, которые обеспечивали контроль на прилегающих улицах к Аббатству, раздал фотографии наемника и предупредил — в случае появления не стрелять, проводится спецоперация. А кто помешает, уволят и отправят в Затопленный район без пенсии. Кажется, патрульные все поняли и трижды сообщали Старку, что его друг нашелся. Каждый раз ошибка — просто похожий мужик того же телосложения.

В городе снова раздался сигнал сирены, призывающей всех разойтись и запереться в домах. Конфликт еще не локализован, но до успокоения первой волны паники осталось недолго, Старк всегда чувствовал такие моменты. Еще с войны, когда он безошибочно предугадывал, пойдет ли вторая волна противника, или атака захлебывается и пора в наступление. Вот и сейчас, наблюдая за городом, полицейский приходил в душевное равновесие. Спокойнее, еще спокойнее — Старк подсознанием понимал, что волна вампиров захлебнулась, а тех зверей, кто выбрался на свободу, отстреляют за ближайшие пару ночей, если они сами не сдохнут от жажды. Полицейский не понимал, какие химические процессы вызывает газ, превращающий людей в подобие вампиров, но был в курсе, что человек, которого подвергли действию сыворотки и не дали восполнить запасы крови, сходит с ума и постепенно умирает. Через двое суток он превращается не в пышущего силой и яростью вампира, а слабое существо с иссушенными мышцами и невозможностью полноценно передвигаться.

Старка заботило совсем другое — как быть с жителями города, в особенности с жителями Церковного района. У них, исправно платящих налоги, возникнут резонные вопросы — чем занималась полиция, если не смогла предупредить такую акцию. Если с наличием преступности в других районах люди мирились, принимая это как неизбежное зло — все-таки все понимали, в каком городе живут — то на своей территории никаких послаблений не делалось.

«Впрочем, почему бы и нет. Может, этого свинью наконец-то сместят», — улыбнулся Старк, на пару секунд предаваясь мечтам о том, что кресло руководителя полиции наконец-то сможет занять достойный этой должности человек. Например, он сам — а почему нет?

* * *

Рик рывком дернул дверь из дешевой, распухшей от влажности фанеры, на себя. Ругаясь, он вошел в комнату и бросил спортивную сумку с остатками вооружения и оборудования на одну из кроватей, сам упал на другую и начал растирать колено. От преследователей удалось оторваться совсем недавно, буквально за пару улиц от ночлежки, которые в обилии расплодились в Промышленном районе. За окном грохотал завод, завершая смену, по разбитой мостовой, напоминающей поле после бомбежки, сновали работяги, смывшиеся пораньше с производства.

Не самый лучший вариант для ночевки, но зато вряд ли кто-то найдет их здесь, в муравейнике самого густонаселенного района города. Рик осмотрелся — в комнате, пройти которую от стены до стены можно было за два шага, стояла скудная мебель — небольшой журнальный столик, в пол-человеческого роста холодильник производство еще довоенного. Несмотря на довольно теплую погоду, в комнате было прохладно — сказывалась сильная влажность, пропитавшая стены и единственное окно, из которого можно было взглянуть на внутренний двор ночлежки. Там располагались кухня и отхожее место, по-соседству друг с другом — чем руководствовался хозяин здания, устраивая таким образом туалет, можно было только догадываться.

— Ты можешь сказать, что происходит? Почему ты застрелил священника? И кто эти люди в бронежилетах, зачем им мы? — спросил Маркес, устраиваясь на кровати рядом с сумкой Рика.

— Что происходит? А почему ты не спросил это, когда на вас напали? Почему не помог? — рявкнул наемник.

— Я не понимал, что нужно делать, и поэтому решил не лезть, чтобы не мешать событиям. Когда не знаешь, что делать, лучше просто наблюдать, — пояснил Маркес, поглаживая немного отросшие волосы на голове.

— Они пришли не за нами, а за тобой. Сергий слил информацию в Синдикат — похоже, для него это был последний шанс уехать за Стену. Он, конечно, виноват — но не меньше, чем ты. Если бы не ты, Алиса бы сейчас не попала в стаю Синдиката. Из-за твоих чудес мы сидим в заднице — без денег, без связей, без помощи со стороны. На меня ополчились все группировки города, объявлена охота! Что ты дальше будешь делать? Сотворишь что-нибудь, из-за чего военные будут гоняться за мной? Мне нужно собирать людей, чтобы вытаскивать Алису, а я сижу в пропахшей потом и дерьмом ночлежке и выслушиваю твои бредовые вопросы, — завелся Рик.

— Я не знаю, чем могу помочь тебе, Рик, но… — попытался ответить Маркес, но наемник перебил его.

— Чудеса, мессия! Да зачем ты сдался здесь, мессия? Мы жили годами до тебя, и было всем хорошо. Все было просто замечательно! И что теперь? Извини, парень, один раз я уже потерял близких, и не готов повторить ошибку, — с этими словами наемник протянул руку и рубленным ударом по затылку оглушил Маркеса. Парень без чувство свалился бы с кровати, если бы Рик не придержал его, уложив голову на подушку.

— Если останешься жив, никогда не сближайся с людьми слишком сильно, парень, от этого одни проблемы. И никому не помогай бескорыстно — видишь, к чему это приводит? — пробормотал наемник, связывая руки и ноги Маркеса. По приблизительным подсчетам, в спящем состоянии парень проведет еще минимум час, значит, время есть.

Рик закрыл дверь на ключ и спустился к портье. Официально в ночлежке не было телефонов, но заплатив небольшую сумму на входе, можно было воспользоваться служебным аппаратом, который стоял в задней комнате для связи хозяина с подчиненными и для экстренных случаев, будь то пожар, ограбление или задержка поставки говядины в харчевню в подвале.

Наемник набрал знакомый номер, отметая сомнения в правильности действий. В трубке раздался спокойный голос:

— Чем могу помочь?

— Можешь, Паркус. Я не знаю контактов связного Синдиката в этом районе, а ты наверняка в курсе. Дай мне цифры, при случае я отблагодарю тебя.

— Без обид, номер не дам. Но если подождешь, попробую соединить через вторую линию. Кажется, у меня когда-то получалось такое делать. Черт, где же этот провод, — бормотал Паркус.

Вполуха слушая оружейника, Рик рассматривал посетителей ночлежки. Все смуглые и развитые физически — сказывалось долгое пребывание на солнце и тяжелая работа — работяги были довольно худощавы. Настолько, что можно точно утверждать — большая часть вкалывающих на рудниках катастрофически недоедает. Рик подумал, что это, скорее всего, из-за того, что большая часть денег рабочих уходила на выпивку в местном баре. Или это не так, и тех копеек, которые выплачивались за добытое железо и редкие драгоценные металлы, хватало только на пару мисок похлебки в день?

Размышления наемника прервал голос Паркуса «Соединяю» и шипение в трубке. Поморщившись, Рик отстранил пластик от уха и держал телефон на расстоянии до тех пор, пока не услышал: «Связной, говорите».

— У меня есть то, что интересно вам, у вас то, что нужно мне. Я предлагаю обмен, — кротко заметил Рик.

— Рикард, уточните, что вы имеете виду под последним. Вам нужны деньги?

— Мне нужна девчонка, которую ваши парни утащили из дома священника Сергия. За нее я отдам вам паренька, за которым гонялся по вашему приказу последние дни.

— Если это ваше задание, почему бы вам не отдать нам цель и получить за нее заранее оговоренный расчет плюс проценты за сложность?

— Потому что мои работодатели, выходит, похитили мою коллегу. Мне это не очень-то нравится, и я считаю задание прекращенным. Так что теперь работаем каждый за себя, — заявил Рик, вытирая выступивший на лбу пот. Спокойствие связного раздражало, как и его циничный взгляд на мир.

— Хорошо, мы согласны обменять парня, которого вы называете Маркесом, на похищенную девушку. Заброшенный торговый центр «Элита», промышленная зона, второй этаж. Устраивает? Назовите время.

— Через час там, — прикинул расстояние наемник. Конечно, придется угнать машину, но то, за что мучает совесть в первый раз, дальше выходит как-то проще.

— Вы договорились, все нормально? — Рик услышал в трубке обеспокоенный голос Паркуса. Наемник улыбнулся — ну надо же, волнуется.

— Конечно договорились, все нормально. Не волнуйся, Паркус.

— Рик, не обижайся, но у меня приказ — сегодня я не смогу продать тебе оружие. И не буду этого делать до отмены приказа из Синдиката. Рик, извини, но меня же сожрут… — бормотал Паркус.

Рик со злостью ударил трубку об стену и бросил ее на аппарат. Телефон сдавленно звякнул и замолк. «Волнуется, беспокоится», — передразнил себя наемник. Ехать на такую встречу с оставшимся револьвером было самоубийством, но Рик рассчитывал, что часа ему хватит на то, чтобы добраться до оружейника, взять в долг пару стволов и вернуться в промышленную зону. Теперь вариантов не было, оставалось лишь почистить револьвер, сдуть пыль с четырех оставшихся пуль и двинуться в путь.

Вернувшись в комнату, Рик застал Маркеса за попытками освободиться — парень сидел на полу около столика и пытался растереть веревку о деревянную ножку. Рик рывком поднял Маркес, тот ударился головой о крышку стола. Кажется, будет шишка? Да плевать, подумал Рик.

— Вот и все, парень. Ты хотел помочь вернуть Алису? Вернешься.

Несмотря на то, что наемник был уверен в правильности своих действий, на душе было неспокойно.

* * *

— Есть отличный шанс взять сразу и девчонку, и парня. Но сам я не смогу это сделать — старик что-то заподозрил и сказал, что будет присутствовать на встрече, — сказал Раймонд, стараясь не смотреть Жардину в глаза. Негр стоял, широко расставив ноги и покачивал в руках автомат, как молодая заботливая мама качает дитя. Вокруг столпились боевики Картеля, перекрывая Поверенному Синдиката путь к выходу. Раймонд украдкой стирал пот со лба — беседа выдалась напряженной, и мужчина еле сдерживался, чтобы не послать негра. Сегодня Жардин выбрал необычную линию поведения — обычно несдержанный, сейчас он хладнокровно потребовал отчета от Раймонда по всем порученным заданиям, придирался к каждой мелочи и показал себя отличным организатором. «Непрост он, непрост. Надо быть еще осторожнее», — подумал Раймонд и понял, что надеяться легко обмануть предводителя Картеля было ошибкой. Следом пришла подлая мыслишка — Жардин наверняка знает все его идеи, и не стать ему главой Синдиката, ох, не стать. Но показывать страх было нельзя, и Раймонд продолжал беседу, которая все больше напоминала отчет проштрафившегося подчиненного перед требовательным боссом.

— Почему ты не можешь взять парня раньше, чем приедет Джесус? — поинтересовался Жардин, рассматривая курок автомата. Дуло «Калашникова» дернулось в сторону Поверенного. Раймонд поежился от внезапно пробежавшего по позвонкам холодка.

— Джесус отрезал от меня всех связных, сказав, что пока ему стало лучше, он хочет сам контролировать процесс. Операция получилась затратной, вот он и влез в нее.

— Только поэтому? Ты, наверное, трясешься от страха — ведь ты нарушал его приказания, — заботливым тоном поинтересовался Джесус, скрывая холодную улыбку.

— Не совсем. Мое слово стоит дороже нескольких связных, которых могут подкупить конкуренты, — позволил себе улыбку Раймонд.

— Раз оно стоит дороже, то может быть тебе стоит хотя бы взять под свое крыло девчонку? Она важна для операции не меньше, чем этот парень, за которым охотится Джесус. И кстати, может, ему на самом деле стало лучше? И та информация о его затяжной болезни на самом деле ложь, тебя обманули, а из-за твоей невнимательности должна пострадать такая сильная организация как Картель. Раймонд, я недоволен нашим сотрудничеством. Я же не нарушал наши договоренности, всегда считал тебя другом. Почему ты обманываешь старых друзей? — спросил Джесус, передергивая затвор. Раймонд вздрогнул. Мужчина хотел закричать: «Это ты не нарушаешь?!» и вцепиться негру в шею, ломая позвонки. Но вместо этого ответил:

— Я контролирую ситуацию, и также ценю дружбу с тобой лично и с Картелем. Наши планы в силе, вышла небольшая накладка, и мы все исправим. Так даже лучше — не придется бегать за ними по всему городу, все соберутся в одном месте. Известно и место, и время, и даже то, с какой стороны подъедет Джесус и сколько с ним будет охраны. Отличный шанс для старика попрощаться с этим миром.

— Да, в этом правда. Надеюсь, Джесус часто молится и его хорошо примут на небесах, — засмеялся Жардин, перебрасывая автомат через плечо. Не прощаясь, он развернулся и пошел к выходу из заброшенного здания. За ним двинулись боевики, закрывая спину босса.

Когда последний боевик, на прощанье оглядев Раймонда с ног до головы, покинул помещение, Поверенный выдохнул. Оказывается, на протяжении всего разговора он еле дышал, вдохнуть полной грудью и выдать страх. «Чертов негр, чтобы тебе на небесах было еще хуже, чем старику», — подумал Раймонд и сплюнул. Закурив, он двинулся вон из пропахшего гарью и мочой здания, стараясь не наступить в лужу или чьи-то испражнения.

* * *

Торговый центр «Элита» десяток лет назад построили в самом центре Промышленного района. Большое здание, квадратом занявшее небольшую улицу. Общий проект строительства был типовым — бизнесмены хотели устроить несколько галерей магазинов, а в середине поставить уличные кафе. Идея была хороша, если не учитывать тот факт, что забегаловки во внутреннем дворике могли работать от силы пару месяцев в году — остальное время праздно сидящих граждан портил дождь, то мелкий, накрапывающий, то разрастающийся в ливень. В результате, меньше чем за полгода все кафе перешли в собственность владельцев местных магазинов, которые хоть как-то пытались отбить затраты на проект. Дело в том, что многие из них приехали из-за Стены, и руководствовались такой логикой — раз в Городе представлены только дешевые товары, то после выдачи зарплаты большинство рабочих придет к нам за дорогими вещами, ведь больше их купить негде. И здесь-то и крылся просчет — рабочим с их нищенской зарплатой было не до такой одежды. Зачем тратить на штаны в торговом центре денег столько же, сколько на четыре-пять пар на местном рынке? Жителей же Верхнего и Церковного района, тех, которые могли безболезненно отовариваться в «Элите», не устраивало географическое расположение магазинов. Странно было ради одежды проходить через кордон, испытывать унизительную процедуру просмотра документов и топтания в очереди из работяг, выбирающихся на выходные в парк в их район. Постепенно большое двухэтажное здание опустело, арендующие торговые точки за бесценок отдали свой товар, лишь бы не пострадать сильнее финансово. Зато такой уютный внутренний дворик, достаточно широкий, чтобы вместить человек пятьдесят, и закрытый от лишних глаз, привлек бандитов всех мастей, став одним из самых популярных мест для «решения вопросов». Именно сюда Джесус приказал ехать Рику для обмена.

Сам старик стоял чуть поодаль, наблюдая за единственным въездом во двор. Раймонд, стараясь украдкой взглянуть на босса — не заподозрил ли он чего плохого. Поверенному было чего опасаться — несколько контрольных точек на вторых этажах заняли люди Синдиката, подчиняющиеся напрямую Джесусу. Для этих снайперов слово Раймонда ничто, да и сам Раймонд сейчас стоит меньше разменной монеты. Сам Поверенный ни дал бы ни гроша за свою жизнь на этой встрече, но разве у него было выбор? Отец учил Раймонда, что даже если дела совсем плохи, попробуй поучаствовать в игре. Ситуация может измениться в любой момент, и ты будешь на коне.

Поверенный затянул последний узел и отошел от стоящего в центре здания стола, на котором была распята девушка. Полюбовался на результат своей работы — руки и ноги Алисы были привязаны к краям стола, мешая девушке двигаться, и это исключило вероятность побега. Толщина веревки была достаточно для того, чтобы не опасаться — даже если кто-то будет пытаться разрезать узел пусть охотничьим ножом, ему придется потрудиться и пилить веревку. Сделать это двумя взмахами ножа невозможно — Синдикат пользовался только отличным дорогим альпинистским оборудованием.

— После обмена тебе стоит поехать сразу в наш офис, и захватить с собой распечатки транзакций своего внутреннего и внешнего счетов. У нашего бухгалтера возникли несколько вопросов, и я хотел бы прояснить их, — сказал Джесус, напряженно наблюдая за входом. Не вовремя, конечно, но пусть поволнуется. Глава Синдиката уже не сомневался в предательстве Поверенного, но решил еще немного поиграть с ним. Конечно, с ним придется кончать, и старик уже начал подыскивать ему замену, но зачем лишать себя удовольствия полюбоваться, как эта крыса мечется из угла в угол. На большее предательство он вряд ли решится — знает, что старик Джесус еще имеет зубы и готов отгрызть ими его голову, если на то возникнет нужда.

— Вопросы какого рода? Кажется, у меня со счетами все в порядке? — огрызнулся Раймонд. Джесус усмехнулся — правильно, бойся, щенок.

— Давай пока без подробностей. Говорю тебе, чтобы вдруг не забыть. Знаешь, я стал таким забывчивым, — сказал Джесус.

Раймонд в отчаянии захрустел пальцами — все шло не по плану, и это раздражало не хуже поведения Джесуса. Жардин так и не пообещал ему охраны на этой операции, а значит, когда начнется бойня, нужно будет быстро прятаться. Вопрос — куда. До ближайшего заброшенного магазина бежать метров 30 — он будет как на ладони, идеальная движущая мишень. Раймонд подыскал глазами нужную точку — например, вот тот бывший обувной магазин. Можно будет спрятаться за прилавками, пока все не стихнет. Решено, значит, побегу туда. Раймонд выдохнул и нащупал пистолет в нагрудной кобуре. Холод металла успокаивал.

* * *

Темно-синий седан въехал во внутренний двор торгового центра. Рик проехал чуть дальше ворот, развернул машину водительской дверью к стоящей в середине компании и затормозил. С затянутого тучами неба падали редкие крупные капли, с гулким стоном ударяясь о крышу угнанного автомобиля. Конечно, наемник предпочел бы что-то получше, чем любимая машина средней руки бизнесменов, которая могла в любой момент отказать из-за неисправности некачественных деталей, но времени на подбор ключей не было. Да и что можно было угнать без технических средств, которые остались у похищенной Алисы.

Наемник осмотрелся, ставя автомобиль на ручной тормоз. Гулко стукнулась рукоятка пистолета, который Рик держал в правой руке, о железный рычаг. Маркес, сидящий на переднем сидении, отстегнул ремень безопасности. Выйдя из машины, Рик кивком указал пареньку — оставайся здесь, а сам сделал пару шагов в направлении Синдиката. Теперь наемник был достаточно близко, чтобы слегка повысив голос, переговариваться с бандитами, но и достаточно далеко, чтобы первым выдернуть пистолет, который занял свое место за ремнем в двух пальцах от пряжки. Конечно, наемник предполагал, что успеет сделать максимум два выстрела — в павильонах центра засели несколько снайперов, и Рик не сомневался в их меткости. Но Джесуса — какое удивление, что он сам явился на встречу — достать успеет. Значит, уже можно пытаться договориться, козыри есть у обеих сторон.

— Так ты и есть Рик, — скорее утвердительно сказал старик, взмахом руки останавливая Раймонда, который уже открыл рот, чтобы начать диалог.

— Нас не представляли? Добрый день, Джесус.

— Говорят, ты хорошо работал на нас долгое время, и у тебя не было никаких проблем. Что вышло не так в этот раз?

— Задание оказалось очень странным. На словах связного все выглядело совсем иначе. Он и словом не обмолвился, что мне придется выступать против Картеля, причем в одиночку. Ведь Синдикат посчитал не нужным вмешиваться и оказывать помощь. Говорят, правила работы с наемниками меняются, но не настолько же резко. Я не солдат, воюющий на твоей стороне, а наемный работник, который на расходы на операцию потратил весь гонорар.

— С деньгами мы разберемся, — сказал Джесус, оборачиваясь и глядя на Раймонда. Тот стоял, переминаясь с ноги на ногу, и поежился, поймав взгляд босса.

Диалог прервал треск разваливающихся ворот. От сильного удара они распахнулись, слетая с петель, и с жутким грохотом упали во внутреннем дворе. Появился и виновник шума — утяжеленный фургон со стальным «кенгурятником» на бампере. Боевой автомобиль Картеля влетел во двор, задел машину Рика, развернув седан поперек и чудом не задев отпрыгнувшего в сторону Маркеса, и остановился прямиком рядом со столом, на котором лежала Алиса. Девушка извивалась на гладкой деревянной поверхности, с маниакальным упорством пытаясь вырваться из плена. Увидев Жардина на переднем сидении, девушка побледнела и попыталась закричать, но лишь закашлялась — воздух споткнулся о кляп во рту пленницы, и слюна попала не в то горло.

Раймонд развернулся и устремился к обувному магазину. Мужчина успел сделать несколько прыжков в сторону от места разборки, но рухнул, подкошенный двумя пулями в спину. На курок нажал Джесус, решив избавиться от предателя. Старик хотел выпустить всю обойму, но потерял равновесие, сбитый с ног телохранителями, которые оттащили его за бетонную клумбу с пожухшими цветами. Из своеобразного укрытия Джесус увидел, как то место, где он только что стоял, целясь в Раймонда, трескался асфальт — и это лишь несколько пуль, которые выпустили по ногам. Большая часть огневого залпа ушла дальше, но если бы старик оставался на месте, то наверняка уже лежал бы с продырявленной, как решето, грудью.

Рик, увидев, что угнанный седан развернуло, среагировал на инстинктах. Не дожидаясь первых выстрелов, наемник перепрыгнул через крышу автомобиля, почувствовав, как отдается акробатика на сломанных, временно замороженных ребрах, и занял место обороны. Через несколько секунд рядом с ним появился Маркес. Наемник, не сдерживаясь, чертыхался — боевиков Картеля было в разы больше, чем солдат Синдиката. Один за одним на втором этаже появлялись погибшие Организации — снайперы, кто с перерезанным горлом, кто с пулей в груди. Боевики сбрасывали их вниз, тела со шлепком приземлялись на мраморный, скользкий от крови пол. Рик помолился, радуясь, что Картель не умели обращаться со снайперскими винтовками, предпочитая автоматы. Сейчас они спрыгивали вниз и поливали огнем сгрудившуюся около Джесуса компанию телохранителей. Остальные боевики Синдиката рассредоточились вокруг, отстреливаясь от негров. Двор торгового центра все больше напоминал поле боя на войне. Наконец, на колени упал последний из телохранителей Джесуса. Подбежавший негр на ходу выстрелил ему в висок, разбрызгивая вокруг кусочки мозга. Боевик схватил Джесуса, скорчившегося на полу, и заломил ему руки. Солдаты Синдиката, увидев, что их босс захвачен, усилили огневой напор. К ним присоединился пистолет Рика, с помощью которого он успел застрелить боевика, вылезающего из фургона с гранатометом на плече. Оружие упало, сбив прицельный механизм — наемник выдохнул. Не хватало здесь еще взрывов. И без этого ситуация накалялась — звуки выстрелов стихли, бандиты перезаряжали оружие и подсчитывали оружие. Рик поймал недобрый взгляд Жардина — негр, не обращая внимания на солдат Синдиката, направился к лежащей в центре зала девушке.

Выругавшись, Рик открыл барабан револьвера. Так и есть, подсчет не обманул, осталось всего три пули. Наемник осмотрелся — до ближайшего ствола, лежащего около погибшего, минимум три рывка. Не успеет — Рик помнил реакцию Жардина и не сомневался, что негр выстрелит первым, не задумываясь, кто и зачем перерезает ему путь.

— Прости, — прошептал наемник Маркесу, и прежде чем парень успел что-то спросить, взял его за шиворот и заставил подняться. Жардин остановился, с изумлением глядя на наемника.

— Ты думаешь, мне есть дело до какого-то чокнутого парня? Рик, ты меня разочаровал! Я взял Джесуса, самого Джесуса, гениального тактика Синдиката и признанного гения организованной преступности! Мне плевать и на тебя, и на парня. Если мои люди не будут против, можете убегать отсюда, я ни патрона не потрачу на вас, — продекламировал Жардин, демонстративно опровергая собственные слова нацеленным на Рика пистолетом.

— А по-твоему зачем этот парень так нужен Синдикату?

— Да мне плевать! Нет уже никакого Синдиката, все, закончился! В Забытом городе останется только одна сила, и ей будет Картель! Церковь растеряла все позиции, с Синдикатом я разберусь, а полиция уже боится своей тени. Головокружительная карьера, как сказал бы мой дохлый папочка, — последнее предложение глава Картеля сказал с издевательской интонацией, цепляя на лицо улыбку и поворачиваясь в сторону Джесуса, который держал на мушке Рика с заложником.

— Тебе никогда не уничтожить Синдикат. Пора бы вырасти, Джесус, и смотреть правде в глаза. Ты первый среди свиней, обитающих в Джунглях, но не среди серьезных людей. Мы здесь занимаемся бизнесом, а не играем в войну. У тебя чем повлиять на меня, кроме пистолета? Мне плевать на смерть — убьешь меня, придут другие. Синдикат нельзя уничтожить, — сказал Джесус, осматривая внутренний двор. К этому времени силы Синдиката были на исходит, Картель занял все ключевые позиции — выстрелы раздавались изредка, будто кто-то на нервах не выдерживал и огрызался на обидчиков, не рискуя идти в открытый последний бой.

— Твоей смертью тебе не пригрозить? А как насчет смерти твоей дочери? — сказав это Жардин не целясь направил оружие на стол, где распласталась Алиса, и трижды нажал на курок. Раздался крик, заглушаемый тряпкой во рту девушки. Рик не видел, куда попали пули, но заметил, как Алиса извивалась на столе — большая часть движений была вызвана не болью, а судорогами, которые охватывают организм человека перед смертью. Девушке осталось жить не больше минуты, и последние ее секунды будут наполнены агонией, подумал Рик.

Наемник отшвырнул Маркеса за машину и открыл огонь по Жардину, но негр успел скрыться за спинами боевиков, которые шквалистым огнем прикрывали отход босса. Прячась от пуль, Рик прыгнул вслед за Маркесом за автомобиль. Из укрытия наемник мог рассмотреть стол, напоминающий сейчас жертвенное ложе, а котором отдавала миру последние силы Алиса. Пули Картеля стучали по обшивке машины, оставляя глубокие раны. Джесус упал на колени рядом с девушкой и взял ее за руку. На глазах уже седеющего главы клана мафиози, ставшего предводителем целого города отбросов, отрезанного от всего мира, появилась влага. Дочь.

Тучи рассеялись, открывая взгляду россыпь звезд. Маркес, скрючившись, наблюдал за первой в его жизни падающей звездой. Говорят, что это не звезды — скорее, кусочек астероида, случайно оторвавшийся от семьи, попадает в атмосферу планеты и сгорает быстрее, чем падает на землю. Рикард не мог оторвать взгляд от молодой девушки, прощающейся с жизнью — она смотрела на внезапно приобретенного отца. Джесус сорвал с девушки кляп и пытался поговорить с ней, развязывая веревки. Наемник не мог услышать, какие слова срывались с губ Джесуса, но ему казалось, что это фразы извинений. В ряд автоматных очередей ворвался одинокий выстрел из револьвера. Джесус прикоснулся к расплывающейся красным точке на лбу, посмотрел на влажные, окрасившиеся багровым пальцы и с выражением удивления повалился назад. Старик успел развязать Алисе только одну руку — девушка, прижимавшая ее ранее к ране на груди, сейчас тянула к умирающему отцу. Жардин? Рик заметил, как негр появился из-за колонны и направился в сторону машины наемника, не обращая внимания на перестрелку. Озлобленные смертью босса остатки солдат Синдиката решили продать свое жизнь подороже и сейчас не жалели патронов, поливая из крупнокалиберного всю территорию двора, заставляя боевиков прятаться за всевозможные импровизированные укрытия.

— Они погибли из-за меня? — спросил Маркес, бросив взгляд на Алису. Рику захотелось оправдать парня, сказать, что девушка сама выбрала своей путь. Но наемник не смог:

— Они погибли. И сейчас уже не важно из-за кого. Ты же можешь поднять ее с того света? — сквозь зубы, стараясь скрыть эмоции, пробормотал Рик.

— Она же попрощалась с этим миром. Чтобы вернуть ее, нужна другая жизнь. Все в мире должно быть в равновесии — чтобы сделать добро, нужно перенести много зла. Мои предшественники меняли мир в лучшую сторону, но сам мир сопротивлялся, наказывая за ожидаемые подарки судьбы людей. Поэтому люди так не любят таких как я — мы хоть и являемся создателями добра, но всегда несем в мир смуту и войну.

— Тебе нужна жизнь? Забери мою. Хоть она ничего не стоит, но это все равно жизнь, — решился Рик. Перед глазами наемника раз за разом повторялась картина — тянущая руки к отцу девушка, которая так и не успела обмолвиться с ним хоть словом. Оказывается, вот зачем Алиса стремилась стать наемником и попасть в Синдикат — все дело в деньгах, приключениях или молодости, все дело в отце. Рику встречались слухи про дочь Джесуса, но как и про многое другое, он пропускал их мимо ушей. Оказывается, зря, порой слухи врут меньше правды.

— Это будет последнее, что я смогу сделать. Слишком много сил придется потратить. Разве ты не хочешь чуда? Разве ты не хочешь, чтобы изменился этот город, этот мир?

— Я хочу спасти эту девчонку. На мир мне плевать — мы сами его создали, и достойны того, чтобы в нем жить. Дай мне пять минут и дай ей жизнь — больше мне просить у тебя нечего.

Маркес внимательно посмотрел на наемника, который с отчаянием сжимал в побелевших пальцах револьвер. Заметил идущего к ним Жардина, с убийцей улыбки перезаряжавшего пистолет. Огляделся, скорее почувствовал, чем увидел, как мерно поднимается грудь Алисы — девушка потеряла сознание от болевого шока, но еще была жива. Над Забытом городом поднялась луна, освещая разгромленный двор заброшенного здания. Там, далеко за Стеной, жили люди и не знали, что юный паренек, определенный судьбой поменять мир, принял сейчас решение, которые уже было не изменить.

— У тебя будет ровно пять минут. Потом ты начнешь чувствовать раны и, скорее всего, умрешь сразу. Попробуй успеть вынести Алису. Она очнется минут через семь, так что постарайся спрятаться до того, как закончится действие заклинания. Слишком много смертей близких она пережила за сегодня — и после трупа отца биологического ей будет тяжело видеть смерть того, кого она считает отцом настоящим, — ровным голосом, без эмоций, промолвил Маркес. Парень потирал ладони, съеживаясь от холода. Глаза паренька начинали светится, будто два светлячка, появившихся ниоткуда в кромешной тьме.

— Не все так плохо. Тебе нужно было подольше пожить в мире. Забытый город еще молод, и вряд ли он будет меняться только в худшую сторону. Хотя лучше всего тебе было бы появиться в другом месте и не связываться с нами, — сказал Рик.

— Боюсь, вы были еще не готовы ко мне, — улыбнулся Маркес той светлой улыбкой, которая всегда бывает на губах людей, прощающихся по-неволе.

Небо взорвалось громом, километровыми искрами ударили молнии. Ветер закрутил пыль, растрепал волосы. Гулко заклокотал дождь, прибивая пыль к земле. Рик почувствовал внутри жар и понял, что пора. Мужчина выпрямился, его тело сотрясли удары пуль. Наемник прислушался к ощущениям — было больно, не настолько, чтобы потерять способность двигаться. «Прости, парень. Мы немного изменим план», — пробормотал Рик, направляясь к затаившимся боевикам Картеля, поливающим его свинцом. Пять минут это не много, но на то, что намеревался сделать Рик, должно хватить.

* * *

Когда все закончилось, наемник по совету спрятался от Алисы, но не успел. Девушка открыла глаза, ее тело изогнулось в судороге. На краешке губ показалась капля крови, которая скатилась вниз, в шее, оставляя кровавую слезу. Девушка перегнулась через стол и повисла на одной веревке, которая по-прежнему приковывала ее запястье с ножке. Изо рта Алисы на свободу вырвалась кровь, густая, темного бурого оттенка. Сплюнув, девушка рывком сорвала веревку и скатилась со стола в ноги к отцу. Взгляд ее блуждал, и наемнику оставалось лишь надеяться, что молодая психика справится и скоро она вновь сможет реально смотреть на мир. Сейчас же во взгляде девчонки Рик видел лишь тоску и отчаяние.

Наемник прислушался к внутреннему себе. Жар в теле пропал, места, куда ударили пули, ныли, прося покоя. Рик подумал, что, может быть, уже все, и ему только кажется, что он еще жив. Ощупав места ран, наемник заметил лишь глубокие царапины, вспышками взрывающиеся от прикосновений. Как будто кто-то оберегал его от вражеских выстрелов, разворачивая пули по касательной.

Рик оглядел внутренний дворик, нигде не нашел Маркеса и перевел взгляд на небо. Ему показалось, что одна из молний сверкнула улыбкой, а две звезды, по соседству лежащие на темной глади неба, были удивительно похожи на глаза без зрачков. Улыбнувшись в ответ, Рик попытался растормошить Алису, которая прильнула к телу отца и не могла сдержать слез. Подумав, наемник оставил девушка во дворике. Она знает, как его найти, и вряд ли потеряется в этом городе. Наемник вспомнил старую поговорку — мы в ответе за тех, кого спасли.

Рик уходил из промышленной зоны, не оглядываясь. В сумке у него лежал маленький револьвер с несколькими патронами, разряженный коммуникатор и большая книга, на страницах которой сейчас проступала новая история о мессии, который впервые совершил выбор не в пользу мира, а в пользу людей.

P.S.

Кладбище Забытого города популярностью не пользовалось. Официального название у этого места не было, в городе была традиция сжигать тело умерших и выпускать его в море, поэтому кладбище использовалось по назначение лишь в тех случаях, когда умерший оставил такое последнее желание и достаточно денег для взноса в общественный фонд.

Рик наклонился перед позолоченной урной с гравировкой «Сергий. Будешь жить» и положил рядом цветы. Букет из завядших кладбищенских цветов, как в многочисленных историях, которые поведал Рику священник за многочасовыми беседами на его маленькой кухоньке. Наемник подумал — а что Сергий рассказывал Джесусу, когда они собирались для игры в го? Могила бывшего главы Синдиката располагалась неподалеку, но Рик не мог заставить себя проводить туда Алису. Сейчас девочка общался с вновь обретенным отцом в одиночестве.

Наемник присел на лавочку неподалеку и, держа в поле зрения девушку с букетом, склонившуюся над могилой, достал звенящий мобильный.

— Да, Донаван, — сказал Рик.

— Привычка представляться по фамилии еще не прошла? Не забыл службу? — жизнерадостный голос в трубке принадлежал главе полиции.

— Не прошла. Забыл, — ответил Рик.

— Значит, не забыл. Я перейду к делу, Рик. Вряд ли я бы стал к тебе обращаться, но я собираю все старую команду. Забытому городу нужен его спецназ, и лучше тебя с этим никто не справится.

— Вы давно нас всех не вспоминали, — заметил Рик.

— Но и не я вас расформировывал, как ты помнишь. Старк сейчас работает со мной, и насколько я знаю, он не жалуется, — сказал Глава полиции.

— Это ты так думаешь, — вырвалось у Рика.

— Неважно, что я думаю, важно, когда ты приступишь к работе. У нас взбесились мелкие банды, Затопленный район бурлит. Вампиры и не думали останавливаться, и захватывают все больше территорий. У меня в городе Синдикат решает, кто будем им руководить, а в это время обезумевшие боевики Картеля громят их территорию.

— С этим можно справиться силами патрульных. Я, конечно, могу посоветовать кое-что, но насчет постоянной работы… — пытался объяснить наемник, но полицейский перебил его.

— Рик, они открывают Стену и вводят военных. Похоже, Забытый город скоро перестанет существовать. И поэтому нам нужна твоя помощь. Подумай, а как решишь, приходи. Ты знаешь где меня найти, парни будут тебе рады.

Голос в трубке замолчал, Рик взглянул на дисплей — связь оборвалась. Наемник увидел бредущую к нему Алису и направился к ней навстречу. Похоже, у него есть для девушки новости. Нужно будет решить, как лучше сыграть этой информацией.

P.P.S.

Если бы кто-нибудь увидел Епископа Церкви в его сегодняшнем обличии, то людей ждал бы шок. Похудев на несколько десятков килограммов, мужчина приобрел нездоровую бледность. Ужасный вид дополняли красные, наполненные жадностью и жаждой глаза. Епископ сидел на краю здания и наблюдал, как за несколько метров от него шел Рик, общаясь с какой-то девчонкой. Епископ сощурился — вот он, тот, кто виноват в постоянной жажде.

— Ты еще заплатишь за это, Рикард…, - прошептал Епископ и спрыгнул вниз, в сумерки Забытого города.