Я поднял посох друида, доставший от ведьмака, и посмотрел на солнце через магический камень. Внутри красноватого вещества, на вид похожего на стекло, клубился дым. Я улыбнулся – камень отражал блики света, искрился, будто бенгальский огонь, впитывая энергию солнца.

До начала турнира оставалось десять минут. Тело переполняла энергия – маги альянса влили в меня столько маны, что она, казалось, бурлила внутри. Поначалу я даже пугался – сердце колотилось так, будто стремилось выбраться наружу и искупаться в теплых лучах рассвета. Но статы камня, украденного у Картеля, не соврали – в посохе бушевало 2 тыс. единиц маны. С этим посохом я превращался в существо, которое может активизировать десятки заклинаний хаоса практически без паузы.

Облокотившись на посох, я присел на одно колено и открыл окно характеристик. Да, победить в турнире определенно стоило – если я останусь с такими шмотками, то можно сразу браться за серьезные квесты и качать до нужного уровня в разы быстрее, чем раньше.

Вместо шлема на мне была короткая бандана, на манер платков, что я видел у байкеров в реале. «Платок огненного плюща. Статус: уникальное. Возможно использование с 10 уровня. Защита от магического урона 15%. Бонус к интеллекту +23, бонус к выносливости +20»

Броня с душой ведьмака, зачарованная на местном базаре, осталось со мной, Ришелье одобрительно хмыкнул и добавил в нее две руны, дающие плюс +20 к силе + 35 к интеллекту. Штаны вышли тоже с характеристиками – «Брюки сумасшедшего охотника. Защита 10%, бонус к защите от стрелкового оружия +20%, бонус к ловкости +30»

Не подкачали и сапоги, выкопанные Рутом в закромах клан-хранилище. Оказывается, мой класс демонолога не отменял возможности носить шмот, предназначенный только для друида. «Сапоги лесных духов», дающие +25 к выносливости и +25 к ловкости, оказались впору. Ришелья, глядя на мои стремительно растущие характеристики, только хмыкнул и обмолвился, что пора мне уже начать заниматься поиском предметов, заточенных под класс демонолога. Идея показалась отличной. Даже представить боюсь, что могут дать редкие предметы под уникальный класс.

Остальной шмот тоже не подкачал – нарукавники +50 к силе, +20 к выносливости. Пояс, пожирающий 20% урона ядом и дающий +20 к силе, +15 к ловкости и +10 к выносливости.

Но все это были мелочи. Когда Ришелье вывалил на серебряный поднос два амулета и пяток колец, хомяк мой совершил головокружительный кульбит и надул щеки, пообещав никогда не отдавать такие фееричные плюшки.

Оба амулета не давали бонусов к статам, но обладали чудесным дублирующем свойством – каждый прибавлял к скорости восстановления маны +25%. По факту это означало, что зелья маны теряли свою актуальность, так во время боя для меня стало главным найти секунд 10-15 для отдыха, и я вновь мог атаковать.

Кольца же были, похоже, взяты у хайлевелов клана – с блестящими разноцветными камнями, из белого золота, вместе составляли набор «Пальцы пустынного султана». +70 к интеллекту и по +25 к остальным характеристикам.

Я покачал головой, глядя на свободные 10 единиц характеристик. Кто-то мне говорил, что после десятого уровня разброс уровневых бонусов становится совсем неактуальным, но вот кто? Я так и не смог вспомнить и решил вбухать все в удачу – лишней не будет. Теперь мое окно статов выглядело так:

Сила — 7 (+125)

Интеллект — 20 (+161)

Ловкость — 4 (+105)

Выносливость — 12 (+104)

Удача – 20 (+28)

Похоже, теперь мне любой бой по плечу? Я ухмыльнулся и покрутил в руках посох. Турнирная арена располагалась за городом, рядом с центральными воротами. Огромный стадион, выстроенный на манер римский ристалищ для гладиаторов. Круглая полянка, вокруг многоэтажное нагромождение сидений для зрителей. У заднего входа - отгороженная территория для бойцов, поделенная на комнаты-клетки без крыши. Сквозь тростниковую решетку я наблюдал за последними приготовлениями к турниру – новички носились взад-вперед, размахивая пергаментом, лучники выстраивались наверху стадиона, проверяя стрелы, готовые покарать нарушителей. Выходить из клеток до начала турнира запрещалось.

Бои велись по простой системе - насмерть. Тот, кто погиб – выбывал из списка претендентов на кубок в прямом смысле этого слова – переносился на ближайшее кладбище и до конца турнира мог лишь призраком присоединиться к зрителем. Права на ошибку не было. Зелья маны и здоровья запрещены, свитки тоже. Пользуешься в бою тем, что принес на себе. По подсчетам Ришелье, против меня должны были выступить трое противников, если смогу победить, то попаду в финал и буду биться за чемпионское вознаграждение в виде уникального предмета, который любезно пожертвовал из своей коллекции глава Даште-Мура Фрэйлорд. Кстати, этого седобородого дядьку я так до сих пор и не увидел, хотя слышал, будто он самый сильный персонаж во всей вселенной вирта.

Солнце поднялось еще выше, макушку припекало. Со стороны стадиона донесся голос ведущего, многократно усиленный заклинаниями.

«Приветствую всех вольных жителей Даште-Мура на турнире молодежи в честь нашего бессмертного повелителя, пресветлого Фрэйлорда! Да пусть начнется битва!»

Перекачанные варвары, в одних лишь набедренных повязках, открыли клетку. Один из них, с бритой наголо головой, приглашающе махнул мечом. Я хмыкнул, оценив антураж, и двинулся на арену по узкому коридору из тростника. С другой стороны ристалища на меня выдвигался первый противник, воин от Гвардии.

Я вышел на центр арены и всмотрелся в противника. Махина, раза в два больше среднестатистического человека, изящно, будто кухонным ножом, помахивала двуручным мечом. Клинок разрезал воздух, выписывая пируэты. «Восьмерка», рубящий сверху, боковой, широкая дуга, снова «восьмерка». Меч легко крутился в руках воина, словно лопасти мельницы.

Тело воина закрывал стальной доспех. Выглядел мужик так, будто сошел со страниц книг о приключениях короля Артура и рыцарей. Сквозь забрало шлема я смог разглядеть злые сощуренные глаза.

Протрубил горн, извещая о начале битвы. Рыцарь, не прекращая выписывать «мельницу», двинулся на меня, словно танк на хрупкий кустарник. Толпа вокруг взревела в предвкушении зрелища. Я поддел носком сапога песок и активировал заклинание хаоса. Тело пронзило молния, я ощутил, как по позвоночнику пронеслась стрела энергии, через плечо перескочила в ладонь и перенеслась в посох. Камень на посохе налился рубиновым, стал похож на красное выдержанное вино в хрустале. Воин был в двух шагах, когда я наклонился чуть вперед и выпустил заклинание. Комок огня сорвался с кончика посоха, мелькнул в воздухе и врезался в грудь рыцаря. Тишина.

Крики разом утихли. Кажется, даже было слышно, как воин рассекает пространство, поднимается в воздух и с гулким стуком падает в десятке шагов от меня. Заскрежетало железо, латы рыцаря рвались с хрустом, словно это была не сталь, а потрепанная тряпица. Индикатор рыцаря замигал в красной зоне. Я поднял посох над головой и побежал к воину, не желая тратить ману. Тяжелый набалдашник опустился на шлем рыцаря, проломил в нем дыру размером с кулак. Противник дернулся, но тут же расслабился, испустив дух. Из забрала по стали стекала тоненькая струйка крови.

Наконец, толпа взревела. От восторженных криков и аплодисментов звенело в ушах. На арену выбежали двое дюжих охранников и принялись оттаскивать труп, схватив поверженного воина за руки. Я отсалютовал зрителям и широким шагом направился к уже знакомому коридору. В проходе, медленно и неслышно хлопая, стоял Ришелье.

- Не особо гордись победой, - улыбаясь, сказал он. – Все понимают, что воины Гвардии приобретают силу и умение после сотого уровня. Так что прикончил ты новичка, что воюет недели две.

- Зачем тогда выставляют таких? – удивился я.

- А кого им еще выставлять? Ограничение по уровню, помнишь?

- Судя по аплодисментам, толпе понравилось, - бросил я, усаживаясь на скамейку. Ну надо же, первый бой прошел, а я даже не вспотел.

- Конечно, понравилось, - ухмыльнулся Ришелье. – Все-таки с первого удара оглушить танка – силу иметь нужно. Не расслабляйся, дальше будет сложнее.

Я махнул рукой, давая понять, что справлюсь. На душе было легко – я понимал, что убил воина в игровой зоне, что ничего страшного не случилось. В отличии от того паладина – перед глазами снова всплыла картина мертвого мужчины, лежащего ничком около таверны «Распутный единорог». Я помотал головой и подошел к арене – там какой-то маг разделывался с ассасином, гоняя последнего по арене с помощью ледяных стрел. Хорошее заклинание, действенное. Три минуты, десяток стрел – и с убийцей покончено.

Я глубоко вздохнул и вытер со лба пот – солнце жарило все сильнее, ночная прохлада отступила. Куртка раскалилась, в нос ударил запах кожи. Я поморщился и пошел на арену.

Ухнул горн. Я в замешательстве завертел головой – врага было не видно? Со всех сторон ревели зрители, улюлюкающая толпа, похоже, насмехалась над растерянным мною. Послышался свист, шею пронзил укол боли. Я рухнул на колени и послал атакующее заклинание в сторону. Мимо.

Шею жгло, я схватился за рану ладонью и почувствовал, как намокли пальцы. Сквозь них сочилась кровь. Мелькнула мысль – неужели перебил артерию? Стараясь не думать о боли, я схватился за наконечник стрелы и, покачивая ее из стороны в сторону, дернул. Стон вырвался из горла, кровь брызнула, заливая руку. Чертов лучник!

Толпа взревела, я откатился в сторону – вовремя, еще одна стрела воткнулась в песок. Арена по диагонали занимала больше ста шагов. Я всмотрелся в противоположный конец – там, за насыпью песка, мелькнула гибкая фигура. Девушка? Выкладывать последний козырь в виде пета не хотелось, поэтому я, на полусогнутых ногах, побежал вдоль высокого забора, что отделял арену от зрительского зала. Обогнув почти половину арены, я едва успел отскочить от летящей сверху бутылки! Похоже, лучница принадлежала к гильдии наемников – ее товарищи расположились в первых рядах, в характерных черных рубахах, и выкрикивали ругательства в мой адрес. Еще один наемник замахнулся и запустил глиняной бутылкой. Я считал его ник и занес в черный список – похоже, придется разобраться на досуге.

Оцарапав ухо, мимо пронеслась стрела и осталась в деревянном заборе, покачиваясь вниз вверх. Я усмехнулся – скрываться игрок умела, а вот с меткостью-то беда. Как же ее взяли, с таким-то уровнем? Активировав заклинание хаоса, я стал накапливать преобразованный из маны огонь в магическом камне. Когда гранат на моем посохе приобрел насыщенный густой цвет, время замедлилось. Я всмотрелся в структуру заклинания – листки зелени переплетались с хвостами пламени, вместе образуя шар. Я закрыл глаза и мысленно потянулся к одному отрезку. Пальцы обожгло, но я продолжил вязь, и вскоре понял, что вместо шара из камня была готова вынырнуть стена огня. Получается, я могу совершенствовать уже созданные заклинания?

Я осмотрелся – мир замер, болельщики остановились на полуслове, со смешными выражениями лица, будто стараясь испугать нас, средневековых гладиаторов.

«Внимание! Создано заклинание «Стена хаоса». Урон – интеллект/5. Эффект рассеивания»

«Внимание! Получено достижение «Создатель заклинаний» уровень 2. Бонус: восстановление маны +15%, бонус к интеллекту +15»

Я отпустил вязь заклинания и подул на вздувшиеся волдыри на пальцах. От посоха отделилась стена пламени и рванула в противоположную сторону, с каждой секундой становясь все шире. Течение времени вернулось в обычное русло, я поморщился – крик болельщиков сдавливал уши, разрывая барабанные перепонки.

Перекрывая рев толпы, послышался женский крик. Нет, даже не крик, а скорее визг. Такой визг, будто человек намеревается порваться себе миндалины и разодрать в клочья горло. От песчаной насыпи отделился женский силуэт в горящем черном комбинезоне. Девушка, отбросив в сторону лук, сделала два длинных шага, но тут же рухнула на землю, пытаясь сбить огонь с одежды. Визжа, она каталась по песку, но пламя лишь разгоралось. Я рванулся к ней, на ходу соображая, как помочь. Остановился в десяти шагах, стараясь не смотреть на полные муки и боли глаза. Не спрятанная под одеждой белая кожа вспучилась, обласканная пламенем. Лучница схватила в горсть песок и принялась растирать его по лицу, надеясь потушить пожар.

Я огляделся – стражники турнира молча, но с осуждением наблюдали за мной. Толпа бесновалась – люди подскакивали на лавках и лезли друг на друга, стараясь получше увидеть мучения девушки. Я активировал шар хаоса и выпустил заклинание в катающийся по земле скрюченных комок обожжённого мяса, который раньше был юной гибкой геймершей. Черт, она должна была умереть по-другому, не так. Заклинание устремилось к лучнице и впечатало ее в песок. Пламя не унялось, но теперь не встречало сопротивление – девушка была мертва. А я, отвернувшись и побежав к выходу с арены, мог лишь надеяться, что облегчил ее страдания.

Мой бессменный секундант, курчавый Ришелье в плаще на завязках, встретил меня у ворот с чащей воды. Я жадно припал к этой глиняной миске, восстанавливаюсь после боя. Влага стекала по подбородку, попала на грудь. Я почувствовал живительную прохладу под пропитанной потом курткой.

- Похоже, вовремя сориентировался, - улыбнулся Ришелье. – Не волнуйся так – она бы точно не мучилась угрызениями совести, вбивая последнюю стрелу тебе в горло.

- Хорошая смерть – сгореть заживо, - буркнул я.

- Она не умерла! Очнись! – закричал Ришелье, вылив мне на платок и выбивающиеся из-под него волосы остатки воды. – Турнир закончится, она очнется на кладбище и пойдет за своими вещичками.

- Ты когда-нибудь умирал в огне? – спросил я его. Ришелье запнулся. – Одно дело – быстро и безболезненно. Другое – сгореть.

- Готовься к схватке. Остался еще один – тебе выпал маг-водник, от гильдии магов. Ну и на закуску – Картель. Успокаивайся, сосредоточься на бое. С девушкой разберемся – как-нибудь компенсируешь ее страдания, - сказал Ришелье и похлопал меня по плечу. Я растянул губы в искусственной усмешке. Как можно компенсировать тот ад, что я устроил?

Я молча забрал у мужчины смоченные в спирте тряпки и протер раны на шее. Кожу защипало. Голова закружилась, я покачнулся, Ришелье подхватил меня за плечи.

- Аккуратнее, - сказал Ришелье. Внешне он выглядел беспристрастно, но в голосе угадывались нотки тревоги. С чего бы такая забота? Я отдал марлю, надеясь, что сивушный дух пройдет быстрее, чем я дойду до арены. – Это с непривычки – аккумуляция магии заставляет организм перестраиваться, и притока крови не хватает. Справишься, перс у тебя молодой, здоровый.

- Сколько вы на меня поставили?

- Лучше бы тебе не знать об этом… - помялся Ришелье. – Ну да ладно. От лица альянса традиционная ставка в сто тысяч. И плюс каждый еще выложил свои. Если считать все вместе – думаю, до полумиллионы дойдет.

- И если проиграю, то? – спросил я, вытаращив глаза.

- Лучше тебе не проигрывать, - хмыкнул Ришелье и ощерился в хищной улыбке. – Убивать тебя Дон не станет, это точно. Но тогда можешь забыть о продвижении в клане. А тебе, я думаю, свой домик не помешает, так ведь?

Я покачал головой и пошел к арене. На песчаном круге топтались два танка – один классический рыцарь, выставленный ополчением города, другой – паладин из Картеля. Мужчины рубились в полную силу, мечи сталкивались со звоном, от клинков отлетали искры. Да уж, придется сложно – паладин прознал про подмену кирасы, сейчас на нем красовалась другая, из черной стали. Я узнал топовый предмет из коллекции паладинов – дорогая игрушка под двести тысяч золотых давала колоссальный плюс к силе. Еще и руны, что сверкали на его спине в специально выточенных отверстиях – скорее всего, Барон жутко разозлился после поджога его склада и опустошил казну альянса на покупку ключевых предметов, что были на рынке. Так что угадать, чего ожидать от паладина, не выйдет.

Я знал, что аналитики Синдиката трудятся вовсю, просчитывая каждое действие паладина на арене, но вряд ли это помогло бы мне. Ришелье обещал рассказать о критических точках героя, но вдруг стараний парочки умников, что сейчас напрягают лбы, не хватит?

Паладин классическим замахом меча оттолкнул противника, добавил удар ногой в живот. Рыцарь согнулся, выхаркивая кровь на песок. И паладин нехотя, словно раздумывая, не потянуть ли еще время, взмахнул клинком и обрушил его на голову противника. Лезвие взрезало рыцарю шею и отсекло череп. Трибуны взревели в приветственном кличе, бой был окончен. Паладин высоко над головой поднял меч и медленно крутился на месте, демонстрируя себя публике. Увидев меня, он картинным жестом провел большим пальцем по шее, а после вытянул меч в мою сторону. Я хмыкнул и побрел к выходу на арену, разминая шею – укол стрелой не прошел зря, кожа зудела. Жаль, что по правилам к знахарям нельзя было обращаться до окончания битвы – лекари Синдиката обладали поистине чудесными способностями.

Уже ставший привычном звук горна прозвучал спустя пять после боя паладина – на турнире не терпели проволочек, организаторы старались устроить интенсивное зрелище и вытянуть как можно больше денег на ставках. Как высказался Ришелье по дороге на ристалище – решить, ставить или нет, ты можешь за пять минут. Люди просто не успевают сомневаться, и делают все на адреналине. Оказывается, в планах Синдиката уже второй год гнездится идея организовать что-то подобное – но никак не выходит получить разрешение городских властей.

Наученный горьким опытом, я не стал выходить на арену сразу, а поначалу только выглянул из импровизированного коридора. Маг-водник, мой предпоследний противник, стоял в центре круга, и разминал запястья, картинно рисуясь. Над его головой висело огромное, чуть больше человека, ледяное копье. С правильной геометрией, с отточенным наконечников, оно будто вышло из-под ножа искусного скульптора. Я перебросил посох в правую руку и активировал заклинание хаоса.

Шар огня встретился с копьем, рассыпался на сотни огоньков и исчез, трансформировавшись в пар. Копье лишь немного подтаяло! С расстояния в три десятка шагов я разглядел довольную ухмылку воина.

Маг взмахнул рукой, и глыба льда сначала медленно, но постепенно набирая скорость, понеслась мне навстречу. Я бросился в сторону, зрители, которые секунду назад кричали мне в спину оскорбления и проклятия, вскочили с сидений и устремились вверх по ступенькам. Копье вонзилось в землю в том месте, где я только стоял, подняло кучи песка и проехало дальше, снеся деревянный забор-ограждение.

Я метнул в мага еще парочку заклинаний на бегу – одно хаоса, другое – уже позабытая «злость природы». Глаза забились песком и нещадно жгли, ноги подгибались в коленях, ныли мышцы в икрах. Бежать быстрее мешала одышка. Я будто со стороны увидел себя, мечущегося по арене, стремясь найти хоть какое-то укрытие. Противник сменил тактику. Скастовав перед собой стену воды, он закрылся от моих шаров огня, что просто испарялись, пытаясь пролететь через такую защиту. Магия природы же оказалась бессильной – пучок зеленоватой энергии достиг цели, но снес лишь полпроцента его жизни. Слишком хорошая защита. Ришелье говорил, что против водника хороши заклинания огня, читай, хаос – но как? Вода тушит огонь, и водник отлично воспользовался этим правилом, выставляя защиту.

Зато тонкие ледяные болты, что массово пускал водник, словно не видели преграды. Я выругался – повторялась ситуация с лучницей. Два болта достигли цели и пробили курку, сбив по сотне единиц жизни. Да еще и кровотечение – я бросил взгляд на индикатор бодрости. Сил у меня оставалось минут на пять боя. Да он меня так просто забьет, не получив вообще повреждений. Оказалось, что я уже успел один раз обогнуть арену по кругу – перед глазами появилось огромное ледяное копье. Вздохнув, я рухнул за него, радуясь секундной передышке.

Ярость заполняла сознание, поднималась из груди выше, уничтожая остатки спокойствия. Паника. На свободу просился мой спутник, бес, умеющий лишь убивать. Рано, совсем рано. Нельзя лишаться последнего козыря. Мелькнула подлая мысль – может быть, стоит выпустить беса, не ждать боя с паладином, ведь до него можно и не дожить. Я вскрикнул – болт вонзился в ногу, прошив насквозь икру, и воткнулся в песок. На прозрачном льду осталась сукровица. Я подтянул зудящую ногу за укрытие и активировал стену огня.

Навалилась свинцовая усталость, сердце ускорилось, отбивая бешеный ломанный ритм. Я физически почувствовал, как почти тысяча единиц маны, практически все, что осталось в камне аккумуляции энергии, выбралась наружу и устремилась к магу. Песок вокруг меня был утыкан ледяными болтами, что таяли под палящим солнцем, оставляя грязные пятна.

Водник воздел руки к небу, стена воды окружила мага. Песок под стеной огня плавился, раскалялся. Кажется, именно так готовят стекло? Я усмехнулся – похоже, вот моя дальнейшая судьба, ведь в альянсе после проигрыша делать мне будет нечего.

Снова ошибка – пламя пронеслось по арене, водник своей водяной защитой лишь оставил в моем заклинании брешь. Огонь ударился об забор, подпалив дерево уже второй раз за день. Маг захохотал и расправил защиту. Сквозь водопад я видел, как в над головой водника формируется новое копье. Я попробовал встать, но лишь вскрикнул – нога не слушалась.

Ледяной дождь! Я поднял куртку, защищая голову, скрючился в позу младенца и вжался в землю. По спине нестройным рядом били комки льда, оставляя всплески боли. Одна градина врезалась в затылок, другая отсушила запястье. Дождь льда никак не заканчивался, я выл и царапал песок обломанными ногтями.

Черт! Спокойно. Я выдохнул, вдохнул. Еще глубже. Набрать полные легкие воздуха. Вдыхать быстро, выдыхать медленно. Пальцы коснулись чего-то горячего – магический камень на посохе. Внутри клубились остатки маны – единиц сто или двести, не больше. Закрыв глаза, я принялся формировать заклинание хаоса.

Кажется, китайцы считают, что человек может осознанно управлять внутренней энергией. Нужно лишь прийти в равновесие с миром и в гармонию с собой, тогда человек может творить чудеса. Похоже, они были правы, или же разработчики вирта оказались фанатами восточной философии. Мана отделялась из моего внутреннего источника – энергию отдавала кровь, внутренние органы сжимались в комок. Ярость, что сжигала изнутри, сменилась спокойствием. Я лежал под ледяной бомбардировкой, индикатор моей жизни мигал, а я не чувствовал ничего, кроме внутренней энергии, перетекающей в камень.

Если вода тушит огонь, мешает ему жить и защищать меня, то нужно самому вступиться за огонь, защитить его, ведь так? Я сформировал в руке клубок энергии природы. Пальцы покалывало, пучки зелени извивались, воплощая запутанный узор. Время остановилось.

Я повернул голову – мою поясницу прижал к земле ледяной шарик, диаметров в спичечный коробок. Улыбнулся – как странно работает эта система. Боль, что появилась от удара шаром, никуда не исчезло. Кажется, я воспринимал свое тело отдельно от сознания – просто наблюдал за парнем, побитым десятки раз, лежащим на песке, уткнувшим голову под глыбу льда, и гревшем руки о магический камень, что превратился в пунцовый рубин.

Передо мной сформировался огненный шарик – энергия хаоса стало вдруг послушной, привычной и родной. Я мысленно потянулся к комку пламени, погладил. Показалось, или в заклинание отозвалось улыбкой, проникающей сразу в мозг? Ну что же, давай попробуем защитить свое детище, спросил я?

Огонь послушно проник в камень, заклубился в сердцевине. Зеленоватый сгусток энергии ринулся за ним, опоясал его, жестко, не терпя возражений, но ласково, нежно, словно старший брат обнимает младшего.

Чего во мне больше? Зла? Добра? Хаоса? Я наблюдал за собой со стороны. Наблюдал за миром со стороны. Мелькнула мысль – кажется, еще рано об этом думать. Я поднял руку с посохом из-за укрытия. С камня сорвалось обновленное заклинание, устремилось к воднику. Посох задрожал, магический камень рассыпался в прах, рубиновым пеплом рассыпался по песку. Преграду из воды шар будто не заметил, проскользнул с той же легкостью, с какой тонкий наточенный нож режет подтопленное масло. Шар ударил моего врага в шею.

«Внимание! Создано заклинание «Усиленный шар хаоса». Заклинание игнорирует водную защиту»

«Внимание! Получено достижение «Создатель заклинаний» уровень 3. Бонус: восстановление маны +20%, бонус к интеллекту +25»

Водник схватился за горло, закашлялся, через пальцы били струи бурой крови. Стена воды окрасилась розоватым. Лед, атакующей меня с неба, превратился в холодную, освежающую воду. Я перекатился на спину, размазывая по лицу пот, смешанный с кровью и дождем. Поднялся, опираясь на посох, и пошатываясь пошел к воднику. Его защита совсем ослабла, водопад прекратился, лишь на песке вокруг оставались лужи, будто свидетельства его ослабнувшего могущества. Маг корчился в агонии, валяясь на спине, сил в руках оставалось лишь на то, чтобы зажимать рану. Я достал кинжал и вонзил ему в горло, вогнав точно между пальцев. Прозвучал горн, оповещая об окончания боя. Я встал, выпрямил плечи и подставил лицо солнцу. Вокруг кричали, подбадривали, ругались. Кажется, я наконец ощутил то, ради чего гладиаторы выходят на ринг. Если это враг – никакой пощады. Жизнь сжималась до концентрированной точки в виде противника. Или ты, или тебя. Я спокойно выдохнул, сжал посох и двинулся к выходу с арены.