Такая троица святая — По лесу каждый по себе гуляя, Их всех свела судьба, На днище ямы для слона, Ну, для слона то образ на медведя, Охотники копали и не зря, Такая собралась внизу семья, И вот они соседи. Кабанчик приуныл, Пути обратно нет и кто сосед: Волчара да лисица, Тут в пору бы молиться, У них и бога нет, У тех ружье – для этих я обед. Лиса прикинула: «Чего же я теряю, Ну, шкуру снимут – это как пить дать, Охотники, их мать, Но это все потом, А счас на парочку с волком, Потешимся откормленным бочком, Во погуляем!» Волчара сразу приуныл, Ведь жизнь одна и жалко, Подумал и на все забил, Пред ним ведь два подарка, Прикинул – мяса завались, Лиса, как за волчицу, Набить бы брюхо поскорей, Потом и за девицу. Кабан нутром почуял все, Пришло его мгновенье, Взмолил волка: «Давай спою, Тебе на удивленье». Волк, приобняв лису за торс, размяк весь в предвкушеньи, Давай, свинья, какой вопрос, Пусть будет и веселье. Кабан визжал, как заводной, Как будто уже режут, Он стал охотничей трубой, Завелся, будто леший, На этот визг со всех сторон, Охотники спешили, Волка, лису и кабана, Зараз всех порешили. Волчара на последний вздох, Подумал, лучше б я был глох, Ну что мне не хватало, Ведь было все, была еда, И даже девочка была, И тут волка не стало. Мораль для нашего волка, Не будь умнее кабана, Кабан сказал: «Пусть я умру Но подложу тебе свинью».