Мне новости совсем читать не надо, И телевизор можно не смотреть, Я на пруду в кустах, как за оградой, Ловлю карасиков и свеженькую весть. Есть два часа спокойствия и тИши, Шесть-восемь – вот мои часы, Потом проснутся, что живут поближе, И все купаться, не боясь росы. Две тётки необычного размера, Гоня волну ко мне на поплавок, Расскажут обо всех пенсионерах, О чём подумать даже я не мог. Я никогда не знал, что дядя Вася Давно не спит с любимою женой, А дядя Петя, ночью крышу крася, Гуляет с тётей Глашей под луной. Что у соседей кошка окотилась, И пять котят в мешке, в моём пруду, И в подпол баба Саша провалилась, Неделю просидела, ни гу-гу. И что в сельмаг нам завезли водяру. Которая совсем и не горит, А председатель Силыч из тюряги, Теперь спокойно всем руководит. А у других уж дочки на панели, За два участка где-то дом сгорел, Что обе две недели уж не ели, Засомневался, даже посмотрел. Всё, откупались, двинули до дома, Другие тут как тут, уже плывут, И снова вести в уши, как знакомо, Что их мужья, наверно с кем-то пьют. С другого берега, два мужика – про баню, Потом про баб, потом про огород, Я вату в уши плотно забиваю, Но иногда и вата не берёт. Со всех сторон уже стоят машины, Из каждой децибелы по ушам, Меня тошнит от сказочной картины, Как прудик превращается в бедлам. Скорее к дому, где тепло и тихо, Сквозь горы мусора, тропинкою родной, Здесь в выходные так бывает лихо, И очень рад, что я ушёл домой.