1
Когда Лютый через два часа вернулся с охоты, притащив барашка и попутно накопав в найденном поле полведёрка картошки, то застал мирную картину: братья играли в шахматы, трубадур что-то тренькал на гитаре, а герцог дремал.
Дракон развёл костёр и уселся чистить картошку. К его удивлению, Маргелиус продрал глазки и с трудом доковылял до него, плюхнулся рядом на задницу, поджав ноги, забрал ножик у дракона и стал неуклюже очищать картофелины. Худые руки плохо его слушались.
- Как в старые времена, - широко улыбнулся он Лютому. - Помнишь нашу первую встречу?
Дракон подпёр голову лапой, дыхнул облачком пара ему в лицо, любяще глядя на дрожащие руки Маргелиуса, как тот негнущимися пальцами держит картофелину с ножом. И, мысленно вздохнув, послал тому мыслеобраз - отправиться в лес.
Герцог глянул на Лютого и покачал головой.
- Я достаточно уже исцелился. Я выздоровею, это вопрос времени.
- Но ведь ты не можешь колдовать из-за рук, магические фигуры требуют чёткости движений.
Маргелиус поглядел задумчивым взглядом на свои исхудалые руки, с трудом удерживающие нож, и твердо ответил:
- Дадим природе шанс, - а затем резко перевёл тему на интересующий его вопрос. - Скажи, почему ты мне не рассказал? О семье, жене, детях?
Лютый потупился и пожал крыльями.
- Казалось, что сейчас не время.
Маргелиус остро глянул на дракона и уловил обрывки мыслей в его мозгу - что тот был безумно счастлив, имея семью, детей, отлично жил, почти забыв уже о тех мрачных былых временах, когда они были вместе, и не знал, как сказать об этом искалеченному магу, который потерял всё.
Герцог отложил недочищенную картофелину и обнял дракона за шею, гладя по голове и разделяя с ним мыслеформу.
«Лютый, я так счастлив, что у тебя всё сложилось. Это такое облегчение - узнать, что у тебя всё хорошо. Я никогда не винил тебя в том, что произошло; я хочу, чтобы ты это знал. Твоей вины в этом не было. Покажи мне свою семью, пожалуйста».
Дракон глянул счастливыми глазами на покалеченного друга и открыл тому свой разум. Маргелиус застыл, изумлённо глядя глазами дракона на крутые красивые зелёные горы, на пещеру, залитую солнцем, на первый полет старшей дочери Мары...
- Эй, ну мы так жрать никогда не будем! - горестно всплеснул лапками Ясень, глядя на застывшего в обнимку с драконом Маргелиуса. - Что они делают? - он обошел вокруг герцога с драконом пару кругов, потыкал лапкой - ноль реакции. Повернулся к трубадуру. - Ну чё вылупился, давай чисть картошку! Пока эти любовнички намилуются, у меня кишки узлом завяжутся!
2
Сны, её снова преследовали эти страшные сны. Айрис. Когда-то её звали Айрис. Воспоминания нахлынули с новой силой. Альгвард пал. Её муж был пленником, приговоренным к ужасной смерти; она видела клетку с его переломанным, обожжённым телом, скорчившимся от боли; но вытащить его было нереально. Беснующаяся толпа и стражники постоянно окружали позорную повозку, охраняя скорбный кортеж двадцать четыре часа в сутки. Она не помнила, как, горько рыдая, шла по горящим улицам, прижимаясь к стенам, почти сливаясь с ними.
Он был удивлён, когда увидел её. Последний из расы Воителей, его задумчивое лицо, каштановые волосы, мягкий взгляд. Он поднял на неё обескураженный взгляд, не понимая, как она попала в комнату. Затем взгляд его упёрся в приоткрытое окно, и он удивлённо приподнял брови. Окно выходило на отвесную стену. Он медленно поднялся и двинулся к ней, и только тут заметил, что девушка плачет без перерыва. Слёзы бусинками скатывались по её худому бледному лицу, капая на тонкие руки, белую тунику и штаны. Она упала на колени, обессилев, и не пыталась подняться.
Воитель осторожно поднял её и усадил в кресло. Теперь он смог разглядеть лицо незнакомки. Лицо не из их мира. Хамелеон с Зандира. Как-то один раз он уже сталкивался с этой расой, но они не являлись завсегдатаями их мира. Но что она делает тут, так далеко от своего мира, и почему рыдает?
- Кто вы? Как вас зовут? И что случилось? - мягко спросил он.
- Айрис, - размазывая льющиеся слёзы, ответила девушка, хлюпая носом.
- Айрис. А я - Вечный Воитель, Правитель Гвилберда.
- Я з-знаю, - прохныкала она, подаваясь вперёд и глядя лучистыми серыми глазами на Воителя. - Мой муж, спасите моего мужа, умоляю, он приговорён к ужасной смерти, помилуйте его.
- Муж? Как зовут вашего мужа и какое ваше полное имя?
Девушку бил озноб, она глядела глазами, полными страха, и боялась выговорить имя дрожащими бледными губами.
Воитель перевёл дух, набираясь терпения.
- Хорошо, как ваше имя по мужу?
- Айрис Альгвардская, - тихо прошептала девушка, смахивая кулачком слезинки, всё падающие из светлых глаз.
Воитель поражённо уставился на неё, не веря тому, что перед ним жена свихнувшегося Маргелиуса.
- Хотите сказать, что вы жена Маргелиуса Альгвардского?
Девушка закивала, перестав плакать и глядя на него с надеждой.
Воитель, справившись с потрясением, спросил:
- Как долго вы были женаты?
- Несколько лет.
Вечный Воитель, глядя на эту хрупкую сломленную девушку, чувствовал, что в его душе закипает чистая ярость. О чём только этот альгвардский ублюдок думал, женившись на ней? Когда он сделал этот шаг, он был уже в состоянии жестокой войны, и удача была уже не на его стороне. Этот самовлюблённый эгоист никогда не заботился о других. А теперь он должен разбить этой юной женщине сердце, потому что Маргелиус, как всегда, не подумал о последствиях своих поступков, только о своих сиюминутных хотелках. А ему за ним в который раз дерьмо разгребать. И что делать с его женой? Отпускать точно нельзя.
- Это невозможно! Даже, если бы я захотел, я был бы не в состоянии спасти вашего мужа.
Она перестала плакать и молча глядела на него почерневшими от горя глазами.
- Если его нельзя спасти, можно одно последнее желание?
Воитель перевёл дыхание и кивнул.
- Разрешите мне провести последние дни его жизни рядом с ним. Я хочу, чтобы он знал, что я его не бросила. Позвольте мне умереть с ним.
Правитель Гвилберда поражённо поглядел на нее. Его передёрнуло.
- Вы не можете. Вы не знаете, о чём говорите. Толпа разорвёт вас, как только узнает, кто вы, не дав даже приблизиться к клетке. Сам Маргелиус сильно пострадал после битвы и не приходит в сознание. Вы не захотите его видеть таким, - стараясь подобрать слова, начал Воитель, не зная, как потактичнее описать, что если Маргелиус и раньше не был красавчиком после трансформации, то та куча окровавленного, переломанного и обожжённого мяса, что он представляет собой сейчас, ввергнет её в шок. Но Айрис его перебила:
- Я его видела, я была сегодня в толпе. Хотела подойти, но это оказалось невозможно. Он страдает, я чувствую, как боль разрывает его разум.
Воитель изучающим взглядом уставился на неё. Маргелиус слил с этой девчонкой свой разум, ого. Этот чувак, похоже, просто обожает сливать свой разум со всем, что движется. Неудивительно, что спятил. Но это уже интересно. Маргелиус обладал огромными познаниями в магии и силах природы, но с ним договориться - легче уговорить каменную стену подвинуться. Дракон тоже если бы и пошёл на контакт, то под пытками. И то быстрее бы издох, чем стал сотрудничать. А что если...
Он обернулся к Айрис.
- А если я тебе скажу, что, возможно, есть способ спасения твоего мужа? И даже распоряжусь сейчас, чтобы герцогу дали отвар из молока брусней. Это снимет боль, он поспит, обещаю.
Молоко брусней Воитель решил дать Маргелиус не только чтобы тот перестал страдать. Оно затуманивало мозг, и тогда он точно не сможет связаться со своей женой. Магическая связь при всём желании будет невозможна. Маргелиус не должен узнать, что его жена у Воителя.
Айрис выжидательно уставилась на него.
- Что я должна за это сделать?
- Рассказать мне честно всё о герцоге, хочу попытаться понять его. У тебя есть шанс меня убедить, что я не должен исполнять его смертный приговор.
Айрис понимающе кивнула. И заговорила.
Воитель поймал себя на том, что он не может с ней наговориться. Часы пролетали незаметно. Жительница Зандира была умна и обладала очень гибким, проницательным умом. Воитель наслаждался беседой и начал понимать, почему Маргелиус пал жертвой любви к зандирянке. Но вот чего он пока не мог понять - что же в альгвардском придурке нашли дракон и сама зандирянка? Как он завоевал у них такую безграничную преданность? Хотя, может, все бабы дуры, независимо от расы? Вечно они влюбляются в негодяев.
К исходу третьего дня Воитель, после длительной медитации на возможные ответвления будущей реальности, принял решение.
- Твой муж не умрёт, - глаза Айрис радостно блеснули, - Но будет спать тысячу лет, пока его не разбудит тот, кому суждено это сделать. Это не ты. Не в твоей власти будет снять заклятие сна. Это всё, что я могу для него сделать.
- Тысячу лет! - воскликнула Айрис. - Но я не доживу до его освобождения! Ты жестокий! Почему тогда ты лишаешь меня возможности побыть вместе с ним, облегчить его последние минуты? Неужели я так много прошу?
- Я не договорил, - перебил Айрис Воитель. - За замену заклятия смерти на тысячелетний сон я попрошу две вещи. Или ты соглашаешься, или сделки не будет.
- Я согласна.
- Ты ещё не знаешь, что я попрошу, а уже согласна, - сурово возразил Воитель.
- Я согласна, - твёрдо повторила зандирянка, с вызовом глядя серыми лучистыми глазами в глаза Воителю.
- Первое - ты проведёшь тысячу лет здесь в Гвилберде и станешь Эвредикой, - он протянул ей маленький портрет, висящий у него на цепочке. - Ты Хамелеон. Так что тебе будет нетрудно принять её внешность. Второе, самое главное: ты пройдёшь слияние разумов со мной. Это даст тебе память об Эвредике и часть моей силы, что подарит тебе долгую жизнь и способности к магии. А я всегда буду знать, могу ли я тебе доверять.
- Кто она?
- Моя дочь, - нежно ответил Воитель. - Я женился на эльфийке. Эвредика - Фея. Феи - слишком нежные существа для нашего мира. Она хочет отправиться в более воздушные миры, наш мир для неё слишком груб. Битва при Альгварде стала для неё последней каплей. Я не могу заставить её страдать здесь, но и других детей у меня нет.
Новая вспышка воспоминаний. Слияние разумов с Воителем было подобно взрыву солнца. Если с Маргелиусом она чувствовала яростную грозовую бурю, северный ветер, смешанный с огненным смерчем, то разум Воителя был спокоен и нёс в себе нереальную мощь неба и света. Первозданная мощь Вселенной. Сначала ей казалось, что её ум не выдержит такой натиск чистой силы, но Воитель потряс её за плечи, и она пришла в себя.
- Ты справишься. Потоки силы уравновесятся. Тебе выпадает возможность попробовать объединить Север и Юг в будущем, раз сейчас это невозможно. В критический момент ты всё вспомнишь.
А потом она, к своему ужасу, поняла, что носит под сердцем ребенка Маргелиуса. Когда она пришла к Воителю умолять не казнить мятежного герцога, то не знала, что уже ждёт дитя. Как бежать от Воителя и спасти будущего ребёнка? Её везде найдут. Надо было лететь на Зандир. Но что тогда будет с её мужем, Воитель убьёт герцога? Саркофаг охраняют, он вмурован в стену, ей его не вытащить при всём желании. Волна отчаяния. Она в плену у Воителя, и у неё будет дитя от его заклятого врага. Что будет с её ребенком? Воитель почувствовал её мысли, когда она увидела его в следующий раз, в его глазах она прочла, что он уже знает правду. На его лицо легло мрачное выражение, но он твёрдо и честно ей сказал, что не будет чинить бед младенцу, если не увидит в нём проявления зла отца.
У неё сын, у неё родился сын! Она так счастлива. Дни пролетают незаметно. Вот ему уже два года, и они играют в саду. Она ласково улыбается, объясняя что-то сынишке, поднимает глаза и видит, что из окна за ними очень внимательно наблюдает Вечный Воитель. Она вздрагивает, как от озноба, его странный взгляд на её сына всегда пугает, и она спешит уйти. Она старается, чтобы ребёнок как можно реже сталкивался с Воителем. Он всегда ласков с мальчиком, но эта задумчивая доброта пугает ещё больше, чем если бы он сказал, что отродье Маргелиуса при дворе ему не по нраву.
Беда пришла, как всегда, неожиданно. Ей подмешали сонного зелья, и, когда она проснулась, сына уже увезли в неизвестном направлении. И, как со стороны, через вату она слышит холодные рассудочные слова Воителя, что сына она больше не увидит, искать бесполезно. Он сам увез её сына. Отчаяние, в гневе она выломала мраморную столешницу и запустила её прямо в голову Вечного Воителя. Она умоляла, плакала, гневалась - всё было бесполезно, тот был неумолим. Она хочет отправиться на его поиски.
- Это бесполезно, - сказал Воитель. - Его нет в нашем мире больше.
У неё подкашиваются ноги.
- Не в том смысле, что ты думаешь. Он жив и здоров, но он не может находиться в нашем пространственно-временном континууме, это слишком опасно. Или его убьют, что наверняка, выживаемость равна семи процентам, а если выживет, он сам всех убьёт сто процентов, кровь твоего мужа в нём слишком сильна. Это повлечёт ужасные последствия в данный отрезок времени. Я провёл его через Магические Врата, в другое время, ближе ко времени пробуждения Маргелиуса, в будущее. Там у него есть шанс выжить. Иная эпоха и другое воспитание помогут ему.
- То есть я никогда не увижу своего ребёнка? Не буду знать, что с ним произошло? - воскликнула Айрис, охваченная ужасом.
Вечный Воитель уставился затуманенным взглядом в будущее.
- Ты его увидишь незадолго до пробуждения Маргелиуса. Знать, кто ты, он не будет, но ты его узнаешь.
- Как я могу узнать сына, которого никогда не увижу? - на её щеках блестели дорожки слез.
- Как - не знаю. Может, ты найдёшь его в том времени после его переноса. Может, подростком. Но точно, ты его увидишь до пробуждения герцога. Как я не гляжу в будущее, я вижу, что жизнь и пробуждение твоего мужа будут как-то связаны с жизнью его сына, что его присутствие важно, но в чём именно, я не знаю, - Воитель поднял на Айрис светлые глаза. - Это единственная возможность сохранить жизнь твоего мужа и твоего сына. Линии будущего изменчивы, многое будет зависеть от вас. Я только помогу сойтись вам в нужное время и в нужном месте. Но никаких гарантий определённого будущего.
Айрис упала на холодную плиту зала и горько зарыдала.
- Эвредика очнитесь! - её трясли за плечо. - Почему она не просыпается?! Эвредика! Вы кричите и плачете во сне!
Айрис резко открыла глаза. Её настоящее имя - Айрис, не Эвредика. Она так долго играла роль Феи, что уже стала забывать, кто она на самом деле, вжившись в роль. Она - Хамелеон с Зандира и должна спасти своего мужа.
Она поглядела на склонившиеся над ней встревоженные лица и равнодушно отмахнулась.
- Я в порядке. Идёмте.
Нэдфилд задумчиво переглянулся с Пронырой. Нарида выглядела ещё более озабоченной, чем гоблины, и согласилась не задерживаться в этих проклятых землях, а дойти и оглядеть уже развалины замка.
3
Дракон свалил на охоту с Ясенем. Пройдоха решил прогуляться в соседний лесок, пособирать грибочков, потренькать в тишине на гитаре. Маргелиус, ковыляя, увязался за музыкантом. Он с огромным трудом, опираясь дрожащими руками на палку, переставлял ноги, как древний старик. Пройдоха, поглядев на титанические потуги мага, почесал бровь и отвернулся.
В следующее мгновение он оказался нос к носу с враном, крупным сильным хищником, обитающим в северных лесах. Тот, по-кошачьи выгнув спину, уставился на трубадура, который растерянно заморгал.
- Не шевелись! - услышал он хриплый вопль Маргелиуса. Тот с усилием преодолел расстояние до трубадура, сбил Пройдоху с ног, в траву, придавив к самой земле и шипя в ухо. - Замри!
Вран яростно завопил, и Пройдоха с изумлением услышал, что Маргелиус в ответ свирепо зашипел. Вран сделал шаг ближе и издал новый неистовый звук. Маргелиус, глядя горящими глазами в глаза врана, завопил в ответ. Противостояние зверя и человека началось. Хищник, ворча, задумчиво повернул голову набок, и тут Пройдоха, на которого герцог навалился всем телом, придавив его в очень неудобной позе, болезненно шевельнулся. Хищник мгновенно развернул голову в обратном направлении и ринулся в атаку.
- Проклятье, - выругался герцог и ринулся навстречу хищнику, запустив тому землицей в глаза. Вран с Маргелиусом рухнули в пыль, сцепившись насмерть.
Трубадур вскочил на ноги, не зная, что делать. Видя, что вран подмял Маргелиуса под себя, а тот безуспешно пытается взять шею врана в замок искалеченными руками, он со всей дури опустил гитару на голову хищника. Вран на мгновение поднял голову, поглядеть на обидчика, и Маргелиусу этого мига было достаточно: глубоко вдохнув, сверкнув наливающимися кровью глазами, он впился зубами в шею северного хищника, разорвав ему горло, глотая кровь. Тот дёрнулся в агонии, но впившегося в него человека сбросить не смог, глаза его медленно стекленели. Маргелиус, тяжело дыша, поднял горящие безумным жёлто-кровавым огнём глаза, выплюнул остатки крови, вытер окровавленный рот ладонью. Пройдоха, позеленев, согнулся пополам, расставаясь с завтраком.
- Я тебе сказал не шевелиться! А теперь и ужасов на ночь глядя насмотрелся, и гитару себе испортил! - Маргелиус сплюнул розовую слюну, подбирая свою палку. - Скажи братьям, чтобы врана на шашлыки забрали, они вполне съедобны, - он поглядел на всё ещё зелёного трубадура и, немного подумав, добавил: - Не было у меня другой возможности его убить. И кстати, спасибо за помощь.
Резко развернувшись, он побрёл к замку. До Пройдохи медленно дошло, что Маргелиус спас ему жизнь, сознательно рискуя своей, а он даже не поблагодарил. Он вздохнул и подобрал треснувшую гитару.
Лютый, вернувшись с охоты и увидев грязного и потрёпанного герцога, пришёл в ужас. Но, исследовав того, нашёл, что сам его друг не пострадал. Разве что одежда, которую ему одолжил трубадур, без того не новая и короткая, выглядела теперь совсем плачевно. Великий герцог больше напоминал истощённого бродягу с неопрятными длинными волосами и небритой свирепой рожей. За разбойника с большой дороги он бы точно сошел, если бы не страшная худоба. Лютый, развалившись возле герцога, заботливо подсовывал тому куски мяса пожирнее, тщательно наблюдая, чтобы Маргелиус всё съел.
Когда Ясень узнал, что он пропустил, то не мог успокоиться ещё часа полтора, бегая вокруг Маргелиуса кругами и задавая идиотские вопросы.
- Как это тебя не разорвало-то, когда ты решил спасти жизнь Пройдохи?
- Захлопнись, недомерок.
- Слушай, я теперь понимаю, что такое слияние умов. Дракон от тебя перенял это, ну это, - и насмешник сделал движения лапками, плечами и тазом. - Ну, эту любовь к сюсюканью и слюнтяйству.
Маргелиус медленно доглодал косточку и метко запустил ею в Ясеня.
- Ай! - пискнул тот, прячась за Пройдоху.
Маргелиус завернулся в одеяло и провалился в тяжёлый сон. Дракон заботливо накрыл его крылом.
4
Нэдфилд с Айрис, скрытой за обликом Эвредики, и спутниками вошли в разрушенный замок. Их взору предстала мирная картина. Дракон сидел и задумчиво жевал яблоко, вслух рассуждая о природе эмоций; маленький зелёный насмешник полировал себе ногти; два здоровенных гоблина с каменными лицами играли в шахматы. Хипповатый паренёк, сидящий у костра, аккуратно чинил свою гитару, которая, похоже, пострадала в какой-то схватке.
Пройдоха поднял взгляд, откинув каштановые волосы со лба и увидел их.
- Нэдфилд! Проныра! Вы вернулись, как и обещали! - затем поглядел на их спутниц. Первую он знал - Эвредика, Правительница Гвилберда, на лице которой читалось удивление. Она задумчиво переводила взгляд с дракона на него, братьев и насмешника. Вторую он впервые видел. - Добрый день. Я Весёлый Пройдоха, трубадур.
- Эвредика. Нарида, - представила свою спутницу Фея. - С Нэдфилдом и Пронырой вы, как я поняла, знакомы.
Лютый повернул голову в сторону новоприбывших, внимательно их изучил.
- Огнедышащий дракон. В узком кругу друзей - Лютый. А это Братья Твердолобы и Ясень, - вежливо представил он остальных спутников.
Эвредика обвела взглядом полуразрушенный зал, где сидела вся компания.
- По крайне мере, вы живы.
- А куда мы денемся-то! - вклинился Ясень, который никогда до этого не общался с Феями. - Вы как насчёт пожрать? А то я уже голодный.
Эвредика кивнула и перешла к делу.
- Как мне было сказано, вы шли освобождать, - тут она запнулась, но после паузы закончила: - Маргелиуса Альгвардского. Я хочу знать, что произошло.
- А ничего, - взял слово Ясень. - В том то и облом, Ваше Высочество, что ничегошеньки не произошло, и мы тут уже одуреваем от скуки.
- То есть вы хотите сказать, вы его не освободили? Никакого саркофага с опальным герцогом вы не нашли? - нахмурилась Нарида, сдувая кудряшку с лица.
- Ещё как освободили, на кой ляд я сюда пёрся столько времени!
Эвредика поглядела на братьев, но те, достав игральные карты, на смену шахматам, хранили просто буддистское молчание. Взгляд её остановился на трубадуре.
Тот вздохнул и пожал плечами.
- Ясень правду говорит, Лютый? - он уставился ясными глазами на дракона.
Тот вздохнул и поднял крыло, отходя на шаг. Обнажая скрюченную, ужасно истощённую фигуру человека в каких-то обносках явно не его размера, завёрнутого в одеяло. Глаза человека были закрыты, и он даже не проснулся, когда Эвредика подошла ближе, задумчиво разглядывая распростёртую фигуру.
Айрис-Эвредика глядела на склетообразную фигуру Маргелиуса, и в её глазах плескалось невысказанное отчаяние при виде такого дорогого ей человека в таком ужасном состоянии. Она резко повернулась к дракону.
- Что с ним?
Тот пожал крыльями в знак того, что не очень понимает физиологию людей.
На лице Нариды была брезгливость. И тут Ясень бесцеремонно отбрил:
- Что, что?! А ты представь, если тебя сначала расколошматить в фарш, затем соскрести то, что осталось, и на тысячу лет засунуть в саркофаг. А затем, когда вы очнётесь, ещё месяц продержать в гробу без жратвы и воды. И погляжу я на вас!
Эвредика задумчиво кивнула, заглушая воспоминания Айрис.
Маргелиус ощутил чужое присутствие и с трудом разлепил глаза. Медленно сфокусировал мутный взгляд и сел. Он равнодушно поглядел на Фею и компанию, поджал босые тощие ноги и завалился обратно спать, неразборчиво пробурчав что-то очень нелюбезное.
Эвредика переглянулась с Нэдфилдом - похоже, встреча с освобождённым герцогом будет немного не такой, как они ожидали.
- Вы давно тут? - спросила Нарида, на красивом лице, которой читалось плохо скрытое отвращение от увиденного.
- С самого его освобождения.
- Мы можем с ним поговорить? - Эвредика до боли закусила губу.
- Ну, попробуй, - фыркнул Ясень, махнув лапкой. - Легче с бешенным враном разговаривать, чем с Маргелиусом.
Эвредика присела на корточки рядом с герцогом, тронув того за руку. Маг дёрнулся, как ужаленный, и уставился ясными глазами на ту, которую считал Феей. В его глазах разгоралось яростное пламя.
- Что надо? - грубо спросил он. Под взглядами чужаков он чувствовал себя неуютно. Он знал, какое жалкое зрелище представляет собой, и это начинало выводить его из себя. Герцог поглядел на красивую чародейку с каштановыми волосами, которую от одного его вида явно передёргивало. На стоящего рядом с ней крепкого гоблина, который досадливо морщился. Перевёл взгляд на пузатого гоблина, который, засунув палец в нос, задумчиво глядел на него. И затем на дочь Воителя, на лице которой не читалось абсолютно ничего, ее разум был как глухая стена. Эвредику он видел пару раз в очень давние времена, ещё до слияния разумов с драконом, на балу в Гвилберде. М-да, когда то его даже на такие вещи приглашали. Он помнил её воздушной, задумчивой и печальной.
- Батёк прислал вас справиться о моём здоровье? Так мог бы не трудиться, через месяцок я и сам бы явился в Дрейдан засвидетельствовать своё почтение, а заодно и плюнуть в глаза твоему батеньке, - осклабился Маргелиус, нагло подмигнув Фее.
- Да, как я и предполагал, это не он, - вытащив палец из носа, вздохнул Нэдфилд. - Всё сходится. Зря шли только.
- Не въехал, - поморщился герцог, махнув худющей рукой.
- Вы после своего пробуждения совершали покушение на жизнь Феи?
Маргелиус криво улыбнулся и, закатив глаза, сердито выплюнул:
- Ну, покушался, дальше-то что?
Все присутствующие, включая дракона, уставились на Маргелиуса во все глаза.
Нэдфилд недоверчиво оглядел истощённую фигуру мага и вздохнул.
- Ну, тогда, сударь маг, вам всё же придётся прогуляться с нами в Рейсгард. Покушение на жизнь Великой Феи - это уже серьёзно. Собирайтесь и почапали.
Маргелиус закурил трубку дрожащей рукой, глубоко затянулся и зло сплюнул под ноги, всем своим видом показывая, что все присутствующие могут убираться в ад.
Эвредика внимательно глядела на руки Маргелиуса, как неуклюже он держит трубку, на тремор рук и покачала головой.
- Нэд прав. Он не тот, кого мы ищем.
- Он же сознался! - возмутилась Нарида, тряхнув кудрявыми волосами. - Может, у него сообщник, их тут вон сколько.
Тут в разговор вмешался дракон, деликатно уточнив:
- Герцог не мог ни на кого покушаться. Он со времени своего пробуждения находится под нашим неусыпным надзором и никуда не отлучался дальше туалета, и то под присмотром меня или Пройдохи.
Маргелиус метнул свирепый взгляд на Лютого и хрипло возмутился:
- Пасть закрой! Не с тобой разговаривают! Мне виднее, что я делал, а что нет.
На что заработал осуждающий взгляд от дракона, глаза которого от обиды наполнились слезами.
Эвредика кивнула и, подойдя к герцогу, села между ним и драконом. Сложив ноги по-турецки, подмигнула дракону и, развернувшись к герцогу, начала диалог.
- Так я себя комфортнее чувствую, если мы будем оба сидеть. Вы не возражаете?
Маргелиус пробурчал что-то нечленораздельное, что Эвредика приняла за согласие.
- Расскажите мне о покушении, которое вы совершали на меня?
- А у тебя что, память отшибло? - изумился он, глубоко затягиваясь трубкой.
Эвредика серьёзно кивнула.
- Да, от старости уже часто память не та. Поэтому требуется склерозник, который я в силу маразма забываю вести. Может, если у вас нет срочных дел, вы будете так любезны, что поможете в деликатном деле освежения памяти?
Герцог подавился дымом, закашлявшись от смеха, и во все глаза уставился на Фею. Что-то интересненькое намечается. Эвредика за тысячу лет точно изменилась, раньше при дворе было куда скучнее.
- Пока вы откашливаетесь, я изложу суть нападений, в которых мы подозревали вас до сегодняшнего дня. Хотелось бы узнать, не могли бы вы помочь с этой проблемой? - стараясь не глядеть на руки мага, сказала Эвредика и коротко изложила суть покушений - в саду и с помощью Северной магии около Магических Врат.
Маргелиус поднял хмурый взгляд и покачал головой.
- Значит, покушений было три.
- Три? - Нэдфилд перевёл любопытный взгляд с Маргелиуса на Эвредику.
- Странник. Ваше нападение - это странник.
Маргелиус неохотно кивнул, проворчав.
- Когда я очнулся, то смог мысленно связаться со странником, что забрёл в мои края. Ни о чём хорошем после пробуждения я не думал. Для меня битва только закончилась же. Я жаждал крови Вечного Воителя. Странник не был направлен именно на вас, но в вас его кровь, он её почуял, - Маргелиус пожал плечами. - В общем я рад, что смог вовремя остановиться.
- А уж как я рада, ты даже вообразить не можешь, - буркнула Эвредика, передёрнув плечиками, вспоминая о страннике.
- Вы ему верите? Всей той чуши, что он наплёл? Как только он очнулся, начались покушения на вас! Там же была Северная магия! И кому, кроме него, нужно вас убивать? - не поверила своим глазам Нарида.
- Верю, - пустила солнечный зайчик в глаз дёрнувшемуся от неожиданности герцогу Эвредика и, отведя Нариду в сторону, указала на руки Маргелиуса. - Он не может нормально владеть руками. Чтобы чертить магические структуры, нужна точность и плавность движений, гибкость пальцев. В битве он был искалечен слишком сильно и, когда его захоронили, то кости срослись как попало. И после пробуждения он ещё долго пролежал в замкнутом пространстве. Извлекли его почти через месяц.
Нарида неуверенно кивнула, но предупредила Фею не доверять Северному магу, ведь он может быть коварнее, чем кажется. Тот, кто осуществлял целых два покушения на неё, был колдуном, владеющим Северной магией. А тут как раз и Альгвардский освободился.
- Оставлять его одного тут опасно, ты права, - согласилась Эвредика. - Надо что-то придумать.