Пока Лешка спала, Ромка успел со всеми созвониться и договорился встретиться у Серафимы Ивановны, а потом развопился на девчонок:

— У меня самолет скоро, а вы возитесь! Девчонки едва за ним поспевали, когда он знакомыми улочками бежал к домику Серафимы Ивановны.

— Ромочка! — обрадовалась старушка. — А ты откуда здесь взялся?

— Повидаться приехал, здрасьте. — Ромка уставился на бабушку Анастасию, в свою очередь пытающуюся разглядеть его плохо видящими глазами.

— Ты Олечкин брат? — спросила Анастасия Мариановна. — Мне Симочка рассказывала, какой ты умный мальчик.

— А она не такая уж древняя, как я думал, и на вид добрая, — шепнул Ромка.

— А я тебе что говорила, — кивнула она.

К дому подъехало такси, из него вышла Марина, а следом, опираясь на толстую палку, Сергей. К нему, виляя хвостом, тут же ринулась Альма. Собака явно предпочитала внука всем остальным гостям.

А еще через некоторое время примчался Стае.

— Сдал? — кинулась к нему Катька.

— На "пять". Самым первым вошел, чтобы сюда успеть.

— Терпеть не могу отличников, но к тебе это не относится, — заявил Ромка и подошел полюбоваться на Марину.

Девушка улыбнулась и протянула ему огромный пакет.

— Отнеси на кухню. Здесь пирожки, мама передала, и кое-что мы с Сергеем по дороге купили.

А сама обняла Серафиму Ивановну и, познакомившись с бабушкой Анастасией, сказала:

— Когда я еще в Москве увидела на фотографии вашу маму, сразу Сергея вспомнила. А почему, тогда не задумалась. Теперь поняла — он очень на нее похож.

— Да и на деда, отца моего тоже, — ответила бабушка Анастасия.

— И с Болеславом они тоже похожи, родная кровь все-таки, — проговорила Лешка и предложила: — А давайте все вместе чай пить под яблоней.

— Хорошая идея, — поддержал Сергей. — Только я пока не в состоянии что-либо делать.

Лешка с Катькой притащили для него большое кресло и усадили под деревом. А Ромка со Стасом вынесли стол и установили на него самовар.

— А конфеты, которые нам Сереженька принес, тот человек украл, — жалобно сказала Серафима Ивановна.

Лешка поняла, о каких конфетах говорит старушка, побежала на кухню и извлекла коробку из-под старых кастрюлек.

— Вот они. Я их нечаянно не туда положила.

Наконец, когда все расселись и самовар усыпляюще загудел, Лешка не смогла сдержать зевка. А Марина сказала:

— Мы эту ночь тоже не спали. А рано утром, когда Рома по телефону сообщил, что ты нашлась, уже и ложиться не стали. Так в какой башне ты сидела? Что за странная история? Объясни, пожалуйста, что случилось.

— Сначала пусть Серафима Ивановна расскажет, что здесь произошло, — попросила Лешка.

— Когда ты постучала в окошко, — начала Серафима Ивановна, — мы уж и сами почувствовали, что в доме полно газа. Открыли все окна и двери, вызвали аварийку, милицию, а сами вышли на улицу их дожидаться.

— И что оказалось? — нетерпеливо заерзал Ромка.

— От газовой колонки был откручен шланг. А за колонкой валялся этот… как его…

— Детонатор, — подсказал юный сыщик.

— Вот-вот. Он хотел все подстроить так, чтобы взрыв газа выглядел как несчастный случай, — объяснила Серафима Ивановна.

— Я так и подумала, когда его мобильник увидела. Он испугался, что я нечаянно нажму не на ту кнопку и детонатор сработает раньше времени, и этим себя выдал, — сказала Лешка.

— Жаль, что не сработал. Он у него, наверное, в кармане был, — хихикнул Ромка. — Штаны бы уж точно порвались.

— Давайте разбираться во всем с самого начала, — предложил Сергей. — Итак, всем уже понятно, что этот человек, являющийся к тому же нашим родственником, решил завладеть бабушкиным наследством, о существовании которого я лично узнал только вчера. И бабушка моя тоже. Она московских газет не читает, а я долгое время был в экспедициях, вот меня и обошла столь важная информация. Скорее всего наследников моего прадеда ищут очень давно. Я слышал, такие дела и на двадцать, и даже на пятьдесят лет растягиваются. Это наверняка была уже не первая публикация.

— А Болеслав узнал о наследстве раньше всех и захотел, чтобы оно досталось ему одному, — вставил Ромка.

— В семье не без урода, — наморщился Сергей. — Логично, что мой прадед Мариан оставил своей дочери, то есть моей бабушке, все, что имел. Должно быть, своих родных потерял, а вину за то, что бросил в бедности дочь, чувствовал всю жизнь. Только не могу в толк взять, почему я понятия не имел о том, что у меня есть еще какие-то родственники.

Сергей протянул бабушке воспоминания мамы Дарьи Кирилловны.

— Бабушка, здесь упоминается о брате Мариана Генрихе. Почему я о нем никогда не слышал? Старая Анастасия тяжело вздохнула.

— Хотела унести с собой в могилу позор нашей семьи. Но так уж складывается наша жизнь, что правду все равно не утаишь.

Ромка, конечно, не удержался. — Ага. Все тайное становится…

— Тихо ты! — цыкнула на брата Лешка.

И все услышали такую историю.

Красавица Камилла, о чем ребята уже знали из мемуаров и от Серафимы Ивановны, вышла замуж за поляка Мариана, молодого выпускника кадетского корпуса. Польша, как известно, в те далекие времена входила в состав России. От этого брака у них родилась дочь Анастасия. А потом Мариан покинул Камиллу ради другой женщины и вскоре, еще до революции, уехал с ней за границу.

А потом голод, бедность… Прекрасная Камилла поменяла все свои драгоценности на продукты и вынуждена была трудиться в какой-то артели простой работницей. Жила она по-прежнему в одной квартире с Генрихом — родным братом бывшего мужа. Но только ч раньше у них были огромные апартаменты, а после революции подселили еще несколько семей. В общем, получилась одна большая коммунальная квартира.

Генриха Камилла недолюбливала. Во-первых, он напоминал ей бывшего мужа, во-вторых, считала, что в истории с разводом он был на стороне Мариана. По правде говоря, в то время Генрих был подростком и скорее всего никакого отношения к случившемуся не имел. Камиллу ему скорее всего было жалко, но он не знал, как выразить ей свое сочувствие.

Материально он был обеспечен лучше, чем невестка, так как занимал приличную должность где-то на железной дороге. И вот после очередной ссоры — обычные коммунальные дрязги — Камилла села и написала куда надо о том, что брат у Генриха — белый офицер, с которым он до сих пор поддерживает отношения. Шел тридцать седьмой год, когда людей сажали и не за такое.

— А он поддерживал? — спросила Катька.

— Кто ж теперь знает? Хватило и голословного утверждения, тем более что Мариан и в самом деле был белым офицером, о чем Генрих, устраиваясь на работу, не указал в своей анкете.

Ромка сидел с открытым ртом.

— И что было дальше?

— Камилле досталась его жилплощадь, а Генрих вместе с женой получил много лет лагерей. Оттуда они уже не вернулись. Вернулась дочь, у нее, в свою очередь, родилась дочь, а потом сын. Говорили, что его назвали Болеславом, в честь прапрадедушки. Вот такая история.

— Значит, он решил вам отомстить, — сказала Лешка. — Как граф Монте-Кристо. Но тут взяла слово Марина.

— Месть — недостойное чувство. И потом, граф Монте-Кристо мстил своим непосредственным обидчикам, а Болеслав — их потомкам. Мне кажется, он посчитал, что наследство принадлежит ему по праву и решил убрать мешавших ему родственников. А чувства мести и обиды помогали ему справиться с угрызениями совести.

— Н-да, а я-то думал, что у меня нет недоброжелателей. Что же это получается? Если бы не Оля, он спокойно расправился бы и со мной, и с бабушкой? — воскликнул Сергей.

— Вот именно. — Ромка наконец полностью врубился в ситуацию и глубокомысленно изрек: — Заметьте, что она не только вас спасла. Она и самому Болеславу не позволила стать убийцей и предотвратила все его дальнейшие попытки. Наверное, с ее легкой руки до него дошло, что старое зло давно кануло в прошлое, а он совершает новое, не менее отвратительное. — Он повернулся к сестре. — Ты ведь ему что-то говорила, да? Уверен, что не молчала, когда он вез тебя в башню. Ты же любишь мораль читать. Разве не так?

— Ну, я просто сказала, что нельзя переступать черту, откуда нет возврата. — Лешка оглядела всех своими огромными глазами. — Но только он мне ничего не отвечал, а потом сказал, что никакой он не Болеслав и нет у него никаких родственников.

— Стыдно, значит, стало. И понял, что дело уже не выгорит. Да, Ольга, благодаря тебе ему не удалось совершить ни одного серьезного преступления. — Сергей взглянул на свою ногу. — Трещины нет, скоро бегать буду.

— А как ему удалось отравить газом бабушку Анастасию? — удивился Стае.

— А он к ней с дополнительной прибавкой к пенсии пришел и сказал, что из собеса. А помнишь, Катька, когда мы у квартиранток бабушки Анастасии ее телефон хотели узнать, одна из них сказала: "Повадились звонить". Значит, Болеслав нашим же путем шел. А потом таким услужливым оказался, вызвался еще и в магазин ей за чем-то сходить. В это время ключи, наверное, и сделал, а на второй день осуществил свое намерение, — сказала Лешка.

— На третий, — поправила ее Катька. — На второй у него ничего не вышло. Вспомни, как кто-то быстро вверх поднялся, когда мы впервые у нее побывали? А потом она с Серафимой Ивановной долго по телефону разговаривала и вообще, наверное, в тот день не ложилась. Так ведь?

— Так, — кивнула бабушка Анастасия. — Он мне ведомость принес, чтобы я в ней расписалась. Тихонько так в дверь постучал, я и открыла. Сказал, что звонок

не сработал.

— Проверял, значит, спите вы или нет.

— Ну а на следующий день он увидел, как к вам приехала Юлия и как, выходя, осторожно прикрыла за собой дверь. Понял мерзавец, что вы спите, и решил действовать, — добавила Лешка.

— А зачем он Лешку в башню заточил? И откуда он знал про эту башню? — в свою очередь, удивилась

Катька.

— Наверное, еще мальчишкой туда лазил, — предположил Сергей.

— Скорее всего, — кивнула бывшая узница. — Он, когда дверь ключом открывал, сам удивился, еще сказал мне: "Тебе повезло". Я не поняла тогда, что он имеет в виду, а теперь ясно. Обрадовался, что замок в двери с тех пор так и не заменили.

— А в башню он ее запер, чтобы успеть спокойно улететь во Францию и придумать там себе алиби. Неспроста же он Андрею звонил, да еще и друга какого-то подзывал. Чтобы тот, в случае чего, подтвердил, что он никуда из Парижа не выезжал. А сюда, конечно же, он по поддельным документам прилетал, — тут же стал выдвигать версии Ромка.

— А бананы? Сергеем-то неспроста назвался, когда в больницу их принес.

— Бананы, я уверен, были чем-то накачаны. Он же мед оборудованием торгует, имеет, небось, медицинское образование и связан со всякими фармацевтическими фирмами. А потом пришел узнать, не померла ли бабушка, внуком ее представился, специально с девушкой из стола справок познакомился. А тому толстяку-врачу, о котором мне Лешка рассказывала, скорее всего повезло. Наверное, бананы были отравлены не все, и он слопал хороший.

— И хорошо, что у Катерины желудок луженый, а то бы… — покачала головой Серафима Ивановна.

— А как же взрыв автомобиля?..

— И взрыв, зуб даю, он сам себе подстроил. Ну скажите, зачем киллеру машину взрывать, пока в нее люди не сели? А Андрея он специально в это кафе притащил, чтобы тот присутствовал при взрыве. Он тем самым двух зайцев убивал. Во-первых, никого не удивил его внезапный отъезд за границу, а во-вторых, получив наследство, мог бы всем намекнуть, что покушение на него было организовано дальними родственниками, то есть переложить вину с больной головы на здоровую. У меня, как только Лешка все рассказала, сразу мелькнула мысль, что он сам свою машину взорвал, потому что стоял у переднего стекла, ничем не рискуя. Вот только спасение Андрея в эту догадку никак не вписывалось.

— Ну а теперь вписалось? — спросила Катька. Ромка пожал плечами.

— Не мог, значит, видеть, как по его вине ни в чем не повинный человек гибнет. То есть он еще не безнадежен. — Юный сыщик посмотрел на Сергея: — Вы будете на него заявлять? Он вообще-то столько всего натворил, на несколько статей Уголовного кодекса потянет.

— Нет, не будем. Все-таки он наш родственник, пусть себе гуляет. Будем считать, что мы за Камиллин грех поплатились, да, бабушка? — Сергей обнял старую женщину. — А если и впрямь получим это наследство, то купим с тобой дачу где-нибудь недалеко от Москвы, и будешь ты у меня на природе жить…

— В Медовке! — разом вскричали брат с сестрой. — Лучшего места вам не найти!

— Посмотрим, — улыбнулся внук и добавил: — Хорошо все, что хорошо кончается. Ромка посмотрел на часы.

— Хорошо-то хорошо, а мне на самолет пора.

— Я тебя провожу, — сказала Марина, поднимаясь.

— Мы с Лешкой и Стасом тоже! — вскочила Катька. — Потом выспимся.

— Только пообещай мне, что выучишь все билеты ко всем экзаменам, — попросила брата Лешка.

— А ты — не ввязываться больше ни в какие истории. Чтобы я от своей учебы ни на что не отвлекался.