Мы прошли в самую настоящую картинную галерею. На одной стене длинного зала висели в ряд большие портреты, в противоположной стене, от узорного паркетного пола до лепного потолка были вырублены огромные окна с частым переплётом, разделённые узкими простенками, в которых на низких пьедесталах стояли мраморные статуи, ослепительно белые на фоне синих стен.

Господин Рамон провёл меня мимо картин с изображениями благородных господ в нелепых костюмах и прекрасных дам в пышных и, на мой взгляд, неудобных платьях. Я нашла, что их лица очень похожи. Хозяин меня не торопил, предоставив возможность осмотреть картины, и даже давал увиденному краткие комментарии. Постепенно портреты становились всё выразительнее, правда, в ущерб красоте и величию моделей. Наряды тоже менялись и начинали приближаться к современным.

Хозяин на секунду остановился у портрета мужчины средних лет с дерзкими и сердитыми глазами.

— Кто это, господин Рамон? — спросила я.

— Мой отец. А это отец Яго. Приглядись к нему.

Человек, изображённый на портрете, был довольно молодой, печальный и бледный. По-моему, он или был очень болен или испытывал большие душевные страдания.

— Взгляни, Кай, это мать Яго, сестра человека, к которому мы едем.

Господин Рамон сказал это таким странным тоном, что я посмотрела на неё с любопытством. На первый взгляд, мы были очень похожи, насколько могут быть похожи одиннадцатилетняя девочка и цветущая молодая женщина, но потом я решила, что мне никогда не стать хоть вполовину такой интересной и красивой. Когда первое восхищение прошло и я внимательнее пригляделась к её лицу, я нашла, что брови у неё изогнуты слишком круто, еле заметная морщинка между ними создаёт очень неприятное впечатление, а глаза смотрят презрительно.

— Как она тебе нравится? — спросил господин Рамон, рассматривая меня так же внимательно, как я — портрет. — Только говори правду.

— Она очень красивая, но, по-моему, злая, — честно поведала я свои впечатления. — Так и кажется, что она всех презирает.

— И ты права. Ам'ия Эс'кат — женщина злая и высокомерная. И очень жестокая. О её жестокости говорит хотя бы то, что она пыталась убить сына, чтобы получить наследство.

У меня, наверное, глаза стали совсем круглыми, потому что хозяин объяснил:

— Я тебя не хочу пугать, но эта история не должна быть для тебя неожиданностью, если о ней заговорят в доме, куда мы едем. Яго её знал, поэтому и тебе нужно о ней знать. После смерти Дор'ана Пин'ама, своего мужа, умершего от неизвестной причины в тридцать четыре года, Амия Эскат унаследовала лишь четвёртую часть состояния. Остальное муж завещал ребёнку, которого его жена ждала, когда он был уже болен неизвестной и неизлечимой болезнью. Однажды Амия уехала на прогулку в сопровождении горничной и вернулась с ребёнком, которого родила в лесу. Мальчик был очень слаб. От кормилицы мать отказалась, но ребёнок всё слабел, и его пришлось у неё отобрать. Отец, Доран Пинам, умер через неделю после появления на свет наследника, успокоенный заверением врача, что его сын будет жить. Яго, как назвали мальчика, постепенно окреп и к двум годам был совершенно здоровым ребёнком. Мать, казалось, любила его, не отпускала от себя ни на шаг и всегда сама водила на прогулку. Кам'ол Эск'ат, дядя и опекун 'Яго, не имея собственных детей, все надежды возлагал на племянника и часто его навещал. Как-то раз он приехал без предупреждения, не застал в доме Амию и Яго и вышел им навстречу. Он нашёл их у пруда в дальнем конце усадьбы и долго стоял, скрытый в кустах, глядя на мать с сыном. Мальчик ходил по самому краю высокого берега, и Камола удивляло, что мать не отведёт его в более безопасное место, а напротив, даже поощряет его прогулку. Внезапно Яго споткнулся и упал в воду, а мать, вместо того, чтобы спасти его, быстро пошла от пруда к дому. Если бы не случайность, приведшая Камола сюда, крик Яго никто бы не услышал и мальчик бы утонул. Камол бросился к ребёнку, а Амия услышала шум, оглянулась, очень испугалась и побежала прочь. Больше никто её не видел, и поиски не увенчались успехом. Ребёнок остался жив, и дядя заменил ему отца. Когда Яго исполнилось шесть лет, он отдал его в пансион и сначала часто его навещал, но четыре года назад тяжело заболел и врачи ничем не могли ему помочь. Почувствовав приближение смерти, он послал за племянником… А дальше ты уже слышала, — закончил он. — Теперь, когда ты знаешь, что значил Яго для Камола Эската, ты сможешь понять, почему я прошу тебя сыграть роль умершего мальчика.

— Я понимаю, господин Рамон, и постараюсь сыграть её хорошо, — заверила я.

— Я покажу тебе родственников Яго, которых, скорее всего ты не увидишь, но знать о которых тебе всё-таки надо, чтобы не попасть в неловкое положение, если о них зайдёт речь.

Хозяин рассказал мне о людях, имена которых моментально вылетели у меня из головы, и показал их портреты, но я была слишком поглощена услышанной историей, чтобы их малозначительные лица привлекли моё внимание.

— Господин Рамон, а что это был за ящик в подвале? — спросила я.

— Просто ящик, — медленно и неохотно ответил он.

— Это был гроб?

— Д-да… старое захоронение. Там уж ничего не осталось внутри.

— А кто такой… господин Пат?

— Пат Эскат? — переспросил господин Рамон с улыбкой. — Это мой брат по матери. Камолу Эскату он тоже брат, но по отцу. Матери у них разные. Не бойся его, он очень добрый и славный. Завтра ты познакомишься с ним поближе и убедишься в этом.

— А господин Галей?

— Друг Пата.

— Это замок господина Пата?

— Нет, он принадлежит Камолу, Пат в нём лишь живёт, и то не всегда… Ты запомнила, как зовут мать Яго?

— Амия Эскат, по мужу — Пинам.

— А отца?

— Доран Пинам.

— К кому ты едешь?

— К Камолу Эскату.

— Когда мы приедем, ты сразу пойдёшь к нему. Помни, что ты его очень любишь, давно не видела и очень соскучилась. Скажешь, что ты встревожена его болезнью и надеешься на скорое выздоровление, что, вернувшись к нему, не хочешь никуда уезжать и просишь его не отсылать тебя в пансион, а позволить побыть с ним… Не бойся, он тебя не оставит. Зови его "дядя Камол", говори ему "вы", но не вздумай назвать господином.

Хозяин немного поучил меня, что отвечать на вопросы дяди Камола, и закончил:

— Впрочем, завтра Пат тебя потренирует, а теперь взгляни ещё раз на Дорана и Амию. Ты должна запомнить их лица, потому что, во-первых, это твои родители, а во-вторых, их портреты есть в доме Камола. Запомнишь? Тогда пойдём. Сейчас вы с Кирой пообедаете. До завтра можешь делать, что хочешь, но не ходи по замку, особенно не покидай свой этаж. Послезавтра мы уедем и дня через три будем на месте.

Он проводил меня наверх и передал глухонемой женщине.