Пост в надвратной башне я оставил напоследок. Глазастый, по всеобщему мнению — лучший лучник среди Треверргарской стражи, обещал мне "глоточек для сугреву". Морозец сегодня еще крепче, чем вчера. Снег лег окончательно, и теперь будет лежать до весенних оттепелей.

Я устал. Давно уже не приходилось мне столько времени уделять натаскиванию новобранцев. Конечно, треверргарских стражников нельзя назвать новобранцами, многие служат в замке больше десяти лет, а кое-кто и — все пятнадцать. Но особенной муштры они здесь не видели. Замковая стража в основном предназначена для произведения впечатления на приезжающих гостей. Ладно. Грех жаловаться, парни они неплохие, кстати, абсолютно лишенные главного недостатка гвардейцев моих — аристократической спеси…

— О, а вот и господин Ульганар, — Глазастый, ухмыляясь от уха до уха, протягивает фляжку. — Как обещано.

— Спасибо, парень.

Я приложился к фляге. Крепкое сладкое вино. Медовуха.

— Домашняя?

— Ага.

— Эй, капитан, — меня подергали за рукав. — Едет ктось. Вон тамочки.

Действительно, кто-то едет.

— Стой! — крикнул я в темноту, — Кто такие?

— Отец Арамел, — отозвалась темнота.

— Вы вернулись?

— Привезли господина Амандена.

Что? "Привезли"?

— Он ранен?

— Убит.

О Господи. Нет, быть не может…

Кто-то спустился вниз, отпер ворота. Во двор въехали отец Арамел со своими кальсаберитами, Имори на огромной лошади и какой-то незнакомый человек…

Прибежали полуодетые напуганные слуги, оханья, вскрики, расспросы, все суетились, а я смотрел на телегу. Очертания человеческой фигуры, укрытой плащами, сверху припорошенной снежком… Аманден? Как же так?

Как же так, Аманден?

Отец Арамел распоряжался:

— Разбудите господина Палахара, господина Улендира, родственников. Тело надо перенести в дом, нужны носилки…

Но носилки не понадобились. Имори, спешившись, просто подошел к телеге и поднял тело, заботливо прихватив плащи. Мертвец закоченел на морозе, но Имори было все равно. Он двинулся к замку, и все потянулись за ним.

— Не надо нести его наверх, — сказал отец Арамел в широченную ингскую спину, — Оставь в зале.

Господи, что же это такое? Я ведь знал, знал, что убийца не остановится. Отец Арамел опоздал. Зачем ты поехал с одним Имори, Аманден? Зачем?..

Имори стоял посреди зала, а вокруг суетились, сооружая стол для покойника — приволокли козлы, положили сверху доски, прибежал встрепанный светлоголовый мальчик, слуга Альсарены, тоненько вскрикнул и принялся тормошить Имори:

— Бать! Бать!

— А, это ты, — придержал его за плечо отец Арамел, — Сбегай, позови госпожу Альсарену.

Мальчик покивал и выскочил за дверь.

Стол накрыли чистой скатертью, и Имори осторожно опустил на него сверток, размотал плащи…

Аманден. Смешно, я, кажется до сих пор не верил, что ты действительно…

Как же так, Аманден? Нам же надо было поговорить. Я думал, как стану объяснять тебе… Ничего не надо объяснять. Хоть криком кричи — не дозовешься…

Подошел господин Палахар, посмотрел на труп, хмыкнул, повернулся к незнакомому человеку, приехавшему с кальсаберитами.

— Вы, насколько я понял, сопровождающий от места происшествия?

— Да, господин дознаватель.

— Хорошо. Давайте чуть-чуть переместимся…

— Где?!

— Где?

Эрвел и Рейгред. Кинулись к отцу. Рейгред замер в полушаге от стола, прошептал что-то побелевшими губами, осенил себя Святым Знаком и медленно опустился на табурет. Эрвел мотал головой, словно отгоняя морок, потом схватил мертвую руку и сразу выпустил, будто ожегшись. Оляделся беспомощно, сгреб в охапку Рейгреда, притиснул к себе. Я сделал движение к ним, но тут прибежали женщины. Вдова Невела Треверра завопила, ей вторили Кресталена, сестра Амандена и ее дочь, Канела. Вихрем влетела Альсарена, белая, как смерть, молча растолкала женщин. Медленно поднесла руку к губам, потом так же медленно потянулась к Амандену. Пальцы коснулись черной спекшейся раны на лбу у него, задрожали и она молча рухнула на грудь мертвому, и чужие спины загородили ее от меня. Господи, бедная девочка… Я знаю, как ты его любила. Он тоже очень любил тебя, Альсарена. Очень любил…

— Угорел, угорел! — в зал ворвался слуга, размахивая руками:-Убийство! Господин Улендир!

Что? Еще одно убийство?!

Отец Арамел шагнул слуге навстречу:

— Где он? Вы его вынесли? Что с телохранителями?

— Тамочки, — плачущим голосом выкрикивал слуга, — С ним остались! Мы дверь-то вышибли, а там… воняеть!

— Что, их тоже убили?

— Их? Не, они живехонькие, — слуга потер загривок. — Они с им сидять, никого не подпущають! Да че не подпущать-то, раньше надо было не подпущать.

Нет, господа хорошие, это уже слишком!

И все мы кинулись к лестнице, мешая друг другу.

Значит, если бы не пришли будить всех родственников, Улендира обнаружили бы только утром?..