Адван меня спас, я знаю. Что ж, я ему благодарен. Но какой черт толкнул его под руку спасать Гелиодора Нуррана?! Целитель, видите ли! А мне теперь что делать?

Если Гелиодор Нурран выживет, от смерти Иверены никакого проку. Он — ее муж, ее наследник. Мне же было нужно, чтобы Нурраны вылетели из расклада!

Спокойно, Арамел.

Дознаватель уехал. Почему он уехал? Сказал — за своими людьми. Сказал — привезет человек двадцать. Мне не нравится это "за своими людьми". Или я теперь шарахаюсь от собственной тени?

Сделано было чисто. Никто ничего не заподозрит, не может заподозрить. Яд — в "желудях", никаких следов — просто сердечный приступ. Да, у двоих сразу. Да, ни один, ни другая никогда прежде не страдали сердечными расстройствами. Да, убийство. Но — кто их убил? Естественно, наш приятель, "наследник крови". А каким образом яд попал в организм, определить не удастся. И никому не придет в голову подозревать меня.

Никому.

Так что пусть господин Палахар привозит своих стражников, пусть прочесывают окрестности. Жаль только, не удалось ночью срезать волосы. Теперь провернуть сию операцию затруднительно, на леднике — пост…

Ничего, что-нибудь придумаем. И с милейшим Гелиодором Нурраном разберемся. Надо ведь навестить больного. Я все-таки лицо духовное. Мало ли, может, господин Нурран захочет исповедаться?

Ах, Адван, Адван. Зачем ты вытащил его, собрат по миске? На черта он тебе сдался, этот Гелиодор Нурран? Еще его супруга — понятно…

— Отец Арамел…

— Да, Рейгред?

— Как вы себя чувствуете? — с тревогой заглянул мне в лицо.

— Не волнуйся, малыш. Все хорошо.

— Может быть, воды?

— Нет, спасибо.

Мальчик напуган. Бедный Рейгред, крепко же досталось тебе ночью. А все потому, что кое-кто решил, что сможет в одиночку поймать убийцу. Нет уж, милый мой, теперь я тебя ни на шаг не отпущу. Будешь здесь, рядом. При мне.