Стул с высокой спинкой — не развернешься. Сзади мельтешат. Мимо уха — рука, — то с ножом — мясо нарезать на моей тарелке, то с бутылкой — вина налить. Девчонка, как зовут — не помню, — рядом сидит, за рукав теребит. Что ей надо? И щебечет, щеб-бечет, курица.
— Что?
Бровки выщипанные подпрыгнули, глазенки вытаращились.
— Курица. Отличная. Позвольте вам предложить, — выцеживаю с трудом.
— Ах, с удовольствием!
Голоса, голоса, гудят сонными мухами…
— Будьте так любезны…
— Не затруднит вас передать…
— Благодарю…
— …классифицировать его я, к сожалению…
— Н-нэ, парень, — сосед напротив — через стол перегнулся и крутит пальцем перед носом моим, — нализался по-свински, — Ва-аще я гир-ротов не люблю. Н-нэ. Но ты вот — ик! — на Дарва на моего пхож. Од-дно лицо, гр-рм. У-у, к-хакой ловчий был! Я его — ик! К-хак сына рдного…
— Бу-бу-бу…
— Хи-хи!
— Неужели?
— Да что вы говорите!
— …мы летом могли наблюдать сахарные клены…
— Будьте так добры…
— И, представляете, имеет наглость после этого…
— Н-на рабыне любимой, ур-р. Девка — огонь! Он-то н-нэ хтел спэрв-ва. Угу. Но я его вс-сэ рвно ж-женил. Хр-рыгр-р.
Погано мне, братцы. Погано. Погано. Дальше некуда.
И ведь не сбежишь…
И Гер далеко, на самом благородном конце стола.
У-у-у…