Больной — немножко Свеча. Вессар — Свеча. Странно. У вессара — экесс. Тоже странно. Совсем-совсем давно нас учили — вессара нельзя лечить, как онгера, вессар уйдет в Темноту. У вессаров не бывает экесс. Не бывает. Эрхеаса тоже так учили. Эрхеас — не вессар, нет. Эрхеас — онгер. Не эсха, но — онгер. Эрхеас боялся за вессара. Потом стал бояться за нас. Когда мы сказали — больной немножко Свеча. Эрхеас знает, как Аррах лечит. Аррах лечит, Саор делает, Иэсс играет — в эрса. В эрса-тахх. В эрса с больным, в эрса с тем, что делает, в эрса… Не знаем, какое эрса-тахх у Иэсс. Только рахры Иэсс уходят в Темноту раньше, чем другие. Уходят, потому что — устают. Устают от своего эрса-тахх. Эрса-тахх — тоже эрса. Эрхеас боялся — Свеча станет гореть, мы пойдем за Свечой и не придем обратно. Эрхеас глупый. Зря боялся. Если бы мы пошли в Темноту — Эрхеас бы нас опять забрал. Как Тогда-тогда.

Больной хотел уйти в Темноту. Сильно хотел, да. У нас тоже так было. Пусто. Холодно. Невозможно. Мы не любим думать про это. Но — больной хотел уйти в Темноту. И мы дали ему сон про Тогда-тогда. Про Темноту. Про Эрхеаса. Про "эрса, которого не бывает". Мы помним — все удивлялись. Вессар не поймет, что такое эрса. Все знают. Вессар не может быть эрса. Ха!

Все ходили смотреть на Эрхеаса. И на нас ходили смотреть. Онгеры, рахры. Игу тоже ходили. Игу будили Эрхеаса. Не давали спать. Игу хотели знать, Эрхеас вессар или не вессар. Пахнет иначе, чем онгер. Лахр у него нет. А эрса — есть. Игу смешные, только шумные. Мы гоняли игу от Эрхеаса. И дома тоже все ходили смотреть. Ленты, аинахи… Все дети любят играть. Они играли в Эрхеаса. Лассари тоже сначала играла в Эрхеаса. Потом — нет. Мы не будем про это думать. Лассари — Старшая, она не выйдет за пределы никогда. Эрхеас — изгнанник, он не войдет в пределы никогда. Эрхеасу грустно и плохо. Нам тоже грустно, но нам хорошо эрса…

Он — Саор. Наш больной. И он вспоминал нашу память вместе с нами. Мы были эрса-тахх, да. Сказать Старому — х-ха, что ты знаешь! Чещуя облезла.

А Маленькая Липучка — Аррах. Мы не смогли держать двух больных, и Эрхеас пришел помогать нам. Эрхеаса не учили лечить, Эрхеас не стал вести. Мы не знали, что онгер может так быть резервом. Так — не мешать, так — просто греть. Таосса не узнает, жалко. Таосса не хотела, чтобы Эрхеас уходил. Таосса учила Эрхеаса. Таосса хотела, чтобы Эрхеас остался, чтобы был — Аррах…

Мы дали Маленькой Аррах сон про Гэасс-а-Лахр. Про тепло. Ей было холодно. Она вспоминала с нами, и ей стало тепло. И мы были эрса-тахх, были, были! Они все — глупые. Они просто не знают. Вессары могут быть эрса-тахх, вессары могут быть совсем эрса. Эрхеас забрал нас из Темноты, онгер бы не смог, нет. Онгер знал бы, что так не бывает. Онгер делает то, что правильно. Вессар может делать то, что нужно. Даже когда — неправильно. Свежая кровь. Свежая сила. Иногда свежая кровь приходит в Аххар Лаог. Редко. Часто — зачем? Рождается онгер с половиной крови вессара. Его сын — эсха онгер. Его внук — Двойная Лента. Его правнук — может стать Старшим. Свежая сила, да. Если бы вессары не могли быть эрса, потомки вессаров не были бы онгерами. Да, не были бы.

Хорошо, что мы ушли. И еще дальше уйдем. Уйдем в землю Маленького Учителя. Маленький Учитель ждет, мы знаем. Ждет Эрхеаса. Маленький Учитель похож на Эрхеаса. Тоже — Аррах, тоже — работает-Иэсс. Онгеры так не могут, нет. Если онгер — Аррах, онгер не может работать-Саор, не может работать-Иэсс. Онгеры смотрят назад. Слишком много, слишком часто смотрят назад. Вессары — другие. Это — хорошо? Мы не знаем. Это — так.

И мы теперь будем жить среди вессаров. Мы полечим наших больных и уйдем. Или возьмем больных с собой? В земле Маленького Учителя — хорошо. Только сильно жарко, да. Но это для нас жарко. Для вессаров в Аххар Лаог — холодно. Сильно холодно, плохо жить. Вессары надевают на себя много-много шкур и ткани и так ходят. Смешные…

В земле Маленького Учителя для них — тепло. Нашим больным будет хорошо в земле Маленького Учителя.