Нет, я все понимаю. Смерть вообще штука достаточно неприглядная, а уж такая смерть, что досталась несчастному Невелу Треверру… И главное — ничего нельзя сделать. Я не могу помочь Амандену ничем. Совершенно. Нелепая, глупая, жуткая случайность — и самый уравновешенный человек из всех, кого я знаю, стоит, бессмысленно пялясь на запятнанный кровью снег широко раскрытыми глазами. Молодая Канела хлопнулась в обморок, Майберт устроил безобразную сцену… Бедный парень пытается доказать всем, что он — в порядке, что не нужно его жалеть. А его пока никто и не собирается жалеть. Господи, да что мне, гоняться за кабаном этим с кривым правым задним копытом? Леди Агавра, пожалуй, единственный, кого Аманден воспринимает даже сейчас. Она отвела его в сторону и, по-моему, надавала по щекам. А мы с отцом Арамелом отправились исследовать следы. Подальше от бестолковой суматохи. Потому что надо было или орать, как в казарме, или дать молодежи успокоиться. Первый шок пройдет сам, только — немного времени…
— Вот он.
Отец Арамел кивнул, тоже посмотрел на кабаний след.
— Оттуда.
Ну, откуда же еще, Господи? Естественно, оттуда, откуда и все остальное зверье…
Мы добросовестно прошли шагов пятьдесят, когда со стороны озера к нам подбежал всклокоченный Имори.
— Господин Ульганар! Отец Арамел! Он — там, дракон, я нашел следы, может, не кабан это был, а дракон? Ну, господина Невела… А потом в озеро ушел…
— В задницу себе засунь дракона своего! — не выдержал я. — Соображай мозгами-то! Где драконьи следы, а где труп!
Совсем с ума посходили все! И Адван туда же. Срочно ему необходимо мне что-то особо важное сказать, и гори все вокруг синим пламенем. Вот от кого не ожидал. Мы люди хоть и военные, но в настоящем бою из двух сотен моих парней бывала дай Бог треть. А он-то — из Каорена. С Побережья, где, говорят, каждый год — лестанские набеги… На него я рыкнул. Сказал — потом поговорим. А на Имори вот наорал. Как идиот.
В конце концов мы вернулись на полянку. Там уже шли приготовления к перевозке тела. Сам Невел Треверр был завернут в чей-то широкий плащ, еще два плаща закрепили на охотничьих пиках наподобие носилок и как раз собирались, уложив на носилки труп, пристроить их между двумя лошадьми.
— Поеду вперед, — сказал я отцу Арамелу, — надо женщин хоть как-то подготовить.
Он взглянул на меня как на героя.
— Бог в помощь, сын мой.
Я влез на лошадь и поехал навстречу женским слезам и истерикам.
В большом зале Треверргара по полу кувыркались белокурый мальчик и косматый Альсаренин пес. У огня сидели капеллан и Гелиодор. Госпожа Амила, наверное, в своих покоях наверху. В ладонь ткнулся холодный собачий нос. Редда. Подкралась сзади.
— Герен?
Я обернулся.
— Добрый день, Альсарена… вернее, не добрый…
Она нахмурилась и подошла поближе.
— Твой дядя, Невел Треверр только что погиб на охоте, — сказал я, — Растерзан кабаном.
Пауза. Кажется, она не поняла.
— Твой дядя… — снова начал я.
— Насмерть? — перебила она.
— Да.
— Ты уверен?
— Да.
— Где он?
— Сейчас привезут.
— Жена… то есть, Амила знает?
— Еще нет.
Альсарена кивнула.
— Я ей скажу. Предупреди отца Дилментира.
Я вернулся в зал, немного удивленный ее сухим деловым тоном. Наверное, так и надо себя вести настоящим Треверрам. Правда, Аманден выглядел намного более потрясенным.
Когда мы с отцом Дилментиром вышли во двор, траурная процессия уже въезжала во внутренние ворота. Забегали слуги. Приволокли настоящие носилки, принялись перегружать покойника. Из дверей вихрем вынеслась госпожа Амила и врезалась в толпу. Произошло замешательство. Ко мне протиснулась Иверена. Зябко подергала плечами, пожаловалась:
— Боюсь мертвецов!
Госпожу Амилу оттащили. Она помраченно выла, заламывая руки, пачкая лицо и волосы комковатой черной кровью. Майберт ее обнимал, она пыталась вырваться. Вокруг, размахивая склянками, суетилась Альсарена.
— Что же теперь? — растерянно спросила Иверена.
— В каком смысле?
— Ну… как же праздники? Не будет праздников?
— Полагаю, нет. Гости разъедутся. Кроме членов вашей семьи, разумеется.
Она скисла. Молодежь хочет веселиться, а не думать о бренности бытия. Понимаю. Угораздило же бедолагу Невела прямо в праздники…
Альсарена и отец Дилментир увели рыдающую вдову и подавленного Майберта. Я там вроде лишний. Амандена взяла на себя леди Агавра. Обустройством покойника занялся отец Арамел и его парни. Ладно, пусть будет так. Я взглянул на Иверену.
— Как ты?
Она жалобно улыбнулась:
— Боюсь мертвецов. Ночью обязательно приснится.
— Альсарена тебе даст успокаивающего.
Она фыркнула, но ничего не сказала. Взгляд ее скользнул в сторону. Она подобрала юбки и резво засеменила к переминавшемуся у ворот Адвану. Ага. Ну, что ж, это самая лучшая защита от снящихся мертвецов для нервной дамы.
Убедившись, что мои услуги никому не требуются, я отправился в свою комнату. Почти полчетверти ничего не происходило, потом в дверь постучали.
— Командир…
Обычно с глазу на глаз он зовет меня "Гер". Я как-то попытался объяснить, что "гер" и "Герен" — совершенно разные вещи, что лираэнские имена не сокращаются, а "гер" значит просто "высокий"…
"— Ну, так ты и не мелкий для круглоголового", — ухмыльнулся на это мой учитель.
"Командир" — это уже что-то официальное.
— Заходи, Адван. Что-нибудь случилось?
Что еще может случиться, Господи?
— Вот именно.
Лицо его, подвижное, почти всегда — с усмешкой, — сейчас было мрачным. Он помолчал, глядя в пол, потом вскинул голову и произнес:
— Я — дезертир, капитан.
— Что? — ничего не понимаю, — Что значит "дезертир", Адван?
Усмешка дернула его губы, взгляд светло-зеленых глаз холодный, чуть отстраненный.
— Дезертир — суть солдат, оставивший свой пост, либо бежавший с поля боя, — отчеканил слова устава, одинакового, что в Каорене, что у нас.
— Я не понимаю, Адван. Что ты имеешь в виду?
Какое еще "поле боя"?
— В смерти Невела Треверра виноват я, — Адван не опускает глаз, — Я оставил его одного. А когда вернулся… — лицо его болезненно передернулось и, набычившись, он упрямо повторил:- Я — дезертир.
— Ты хочешь сказать, что струсил, испугался бегущего зверья и бросил господина Невела?
Рука яростно стискивает кинжал. Пауза. Потом, глухо:
— Я не струсил. Но я не должен был уходить.
— Почему же ты ушел? И куда?
— Он послал меня к загонщикам. Сказал, если кто и найдет дракона, так это ты, парень. Сказал, я тебе доверяю. Гони, сказал, его на меня. Завалим, сказал, на пару.
— А потом?
Так вот с чем он приставал ко мне там, на полянке… Слава Богу, никто больше его сейчас не слышит…
— Я до загонщиков не дошел. Обратно повернул. Мало ли, думаю… По берегу озера вернулся. А он — мертвый уже…
— Ясно, — я прошелся по комнате, чтобы успокоиться. Надо же, чтобы все сложилось настолько нелепо! — Вот что, Адван. Обо всем, что произошло, не говори никому.
— То есть? — он, кажется, растерялся.
— То и есть. Молчи. Это приказ.
— Да ты что! За кого ты меня принимаешь, капитан?
— За своего солдата. Насколько я знаю, в Каорене приказы не обсуждают?
— Да, командир, — он коротко кивнул, развернулся и вышел.
До чего же упрямый человек! Ладно. По крайней мере, я взял верный тон. Приказа он не ослушается. Выучка все-таки…
Йерр и Тот, Кто Вернется