Приезжая в Москву, он, как правило, посещает Музей Великой Отечественной войны.

Подолгу останавливается возле Знамени Победы, водруженного над рейхстагом мужественными воинами — сержантом М. Егоровым и младшим сержантом Н. Кантарией. Двадцать дней развевалось оно тогда над разгромленным фашистским логовом, а затем, как самая драгоценная реликвия, было отправлено в Москву. Сейчас находится в музее. И вспоминаются старому солдату при взгляде на этот символ нашей Победы грозовые дни и ночи, нелегкие дороги войны.

Вот и недавно майор КГБ в отставке Александр Васильевич Лешин — работник Львовского производственного объединения «Микроприбор», приехав в Москву, снова побывал в Музее Великой Отечественной войны. Стоял в раздумье возле Знамени Победы, а в памяти, словно кадры кинохроники, возникали эпизоды далеких боевых чекистских будней.

Как и все военные документы, этот приказ Военного совета Сталинградского фронта был строг и лаконичен. Получили его солдаты перед самым боем. И начинался он долгожданными словами: «В наступление, товарищи!»

В приказе, который взволнованно слушал Александр Лешин вместе со своими боевыми друзьями, говорилось:

«Великая честь выпала сегодня нам — идти в сокрушительный бой на проклятого врага. Какой радостной будет для нашего народа каждая весть о нашем наступлении, о нашем продвижении вперед, об освобождении нашей родной земли! Мы сумели отстоять волжскую твердыню — Сталинград, мы сумеем сокрушить и отбросить вражеские полчища далеко от Волги.

Приказываю: войскам Сталинградского фронта перейти в решительное наступление на заклятого врага — немецко-фашистских оккупантов, разгромить их и с честью выполнить свой долг перед Родиной».

Это было в ночь на 20 ноября 1942 года. В строю стояли те, кто мужественно вынес на своих плечах все тяготы обороны волжской твердыни, те, для кого нерушимой заповедью стали слова: «За Волгой — земли нет!» Теперь они без передышки должны снова идти в бой. И они были готовы к этому, хотя стольких товарищей уже потеряли.

Сюда, под Сталинград, лейтенант Лешин прибыл после окончания Ашхабадского военно-пехотного училища, прибыл как раз накануне решающего наступления. А началось оно массированной артподготовкой. Потом в бой вступили танки, пехота. Пока застигнутые врасплох гитлеровцы пришли в себя, наши войска уже прорвали переднюю линию их обороны, но враг все же нашел в себе силы ответить контрударом.

На роту, в которой лейтенант Лешин был заместителем командира, обрушились гитлеровские танки. Если бы они прорвались, то зашли бы в тыл рвущимся вперед войскам. Это прекрасно понимал каждый боец.

Они стояли до конца. Лишь потом Александр осознал, что чудом уцелел в том бою. А вышел он из него уже совсем другим. Не только возмужавшим, но и понявшим цену жизни, смерти, испытавшим силу любви и ненависти, воочию убедившимся в том, что значит для советского человека чувство патриотизма, долга, верности великим идеалам.

Вскоре со Сталинградского фронта молодого воина переводят на Южный. Александр Лешин становится командиром роты особого назначения 5-й ударной армии под командованием генерала Цветаева. Он принимает участие в боях за Ростов, за Донбасс. Особенно памятным в этот период для лейтенанта Лешина стало сражение за высоту Пик, где фашисты сосредоточили внушительные силы, существенно затрудняющие развитие наступления наших войск. На проведение операции генерал Цветаев давал три дня. Однако на партийно-комсомольском собрании роты, в которой, кстати сказать, было 235 бойцов, решили покорить Пик на день раньше. Тот, кто воевал, поймет, сколько жизней должен был спасти этот день, вырванный у ожесточенно обороняющегося врага.

Ночная разведка донесла, что фашисты разместили на высоте несколько десятков артиллерийских и минометных орудий, а у ее подножья соорудили заградительные оцепления из колючей проволоки, вырыли глубокий ров. Одним словом, не собирались фашисты просто так уступать этот жизненно важный для них на данном участке оборонительный рубеж…

На что же надеялся он, молодой командир роты особого назначения, планируя вместе со своими боевыми товарищами на сутки раньше овладеть высотой?

В первую очередь, на мужество воинов, которые были под его командой. Но не только на это. Еще на силу нашего оружия, смекалку ребят, их желание во что бы то ни стало добиться успеха. К тому же, ему не давала покоя мысль о том, как избежать слишком больших потерь. Лейтенант Лешин понимал: необходимо прибегнуть к военной хитрости. Оставив с той стороны, откуда враг предвидел удар, один взвод, он приказал остальным бойцам под покровом ночи пробраться к высоте с тыла.

Командир роты был с теми бойцами, которые, предприняв отвлекающий маневр, первыми бросились на врага. Поверив, что именно отсюда наносится главный удар, гитлеровцы сосредоточили на этом направлении чуть ли не все свои силы. Но наши бойцы, несмотря на шквальный огонь, метр за метром все же продвигались вперед. Обороняющиеся держались из последних сил. И в самый критический момент боя, когда казалось, что атака вот-вот захлебнется, основные силы роты Лешина нанесли удар по фашистам с тыла. Враг дрогнул и обратился в бегство.

В этом бою Александр Васильевич был ранен. И все же он до конца оставался среди сражающихся бойцов, руководил их действиями. Уже потом, в госпитале, врач скажет ему: «Ну, брат, ты и силен. По крайней мере, не меньше двух часов находишься на ногах с раздробленной ступней, и еще вести бой… Молодец!.. Ничего, мы тебя быстренько отремонтируем, еще не только повоюешь, но и танцевать будешь…»

Сентябрь сорок третьего. Снова фронт. Лешин снова командир роты особого назначения. И снова — ранение. Под Васильевкой Запорожской области напоролся на мину… Искалечены ноги, изуродовано лицо…

После госпиталя офицера Александра Лешина послали в Москву на курсы. В январе сорок четвертого — он в Киеве, готовит бойцов 1-му Украинскому фронту. Здесь находит его и первая боевая награда — орден Отечественной войны II степени — за взятие высоты Пик…

Но недоволен офицер: его место в действующей армии, на фронте — твердо убежден Лешин и шлет командованию рапорт за рапортом. В конце концов его просьбу удовлетворяют.

И снова он командир роты особого назначения. В составе тогдашнего 522-го полка 107-й дивизии 1-го Украинского фронта Лешин принимает участие во Львовско-Сандомирской операции, освобождении от гитлеровских захватчиков порабощенного польского народа. День Победы он встречает в Дрездене.

Однако Александр Васильевич решает не оставлять воинской службы. Командование пошло ему навстречу и направило Лешина в органы государственной безопасности.

Сначала был контрольно-пропускной пункт «Брест». А потом, учтя его знания туркменского и персидского языков, начальство перевело Лешина в Ашхабад.

Да, сын куйбышевского рабочего-большевика, он знал эти языки. Василий Никанорович Лешин по зову партии и сердца в 1926 году приехал в Ашхабад помогать молодой республике преодолеть вековую отсталость.

Саша Лешин рос мальчиком пытливым, как и отец — трудолюбивым. Его интересовало буквально все. Не мудрено, что, кроме туркменского, успешно осилил и персидский язык — заинтересовала парня культура древнего народа, решил философские фолианты древних персов проштудировать в оригинале. Кончил техникум, собирался в институт, однако помешала война. Семнадцатилетний юноша послал письмо К. Е. Ворошилову с просьбой взять его на фронт. В конце концов Александра зачисляют курсантом Ашхабадского военно-пехотного училища…

И вот он снова в Ашхабаде. Ходит живописными улицами, радуется щедрому южному солнцу, интересному назначению. Грустит, что нету родителей: навсегда отошли они. Василий Никанорович умер в сороковом. Мать, Татьяна Петровна, — в декабре сорок второго.

Итак, Туркменистан. Только что он был в управлении, встречался со старыми, опытными чекистами, с уважением слушал их напутственные слова.

— Ответственность берете на себя очень большую, — говорил ему Яков Артемович Федоренко, человек, который работал в ВЧК еще тогда, когда возглавлял ее Ф. Э. Дзержинский. — Помните, что слово «чекист» воплощает в себе первозданную чистоту, которую вложили в нее Владимир Ильич Ленин и Феликс Эдмундович Дзержинский. Не запятнайте его. Будьте верны нашим традициям, ленинским идеалам, нашему государству и народу. Ибо вы призваны быть их защитниками…

— Мы разбили коварного и сильного врага. Для советских людей наступили мирные дни. Но только не для нас, чекистов, — предупреждал Костин Александр Дмитриевич…

— Да, в нашей работе много опасностей, приходится не раз выходить на вооруженного врага, — присоединился к беседе еще один опытный чекист Флоред Давидович Цебескверадзе. — Но вместе с холодным умом, железной волей, непоколебимой стойкостью мы обязаны еще обладать чутким, добрым, отзывчивым сердцем. Мы всегда должны быть готовы помочь человеку. И никогда нельзя забывать, что цена даже малейшей нашей ошибки слишком высока…

Такой вот получился у них разговор. Искренний, доброжелательный, поучительный. А. В. Лешин был рад ему. Сердцем понял, что люди, с которыми ему предстоит работать, — настоящие коммунисты. Они никогда не подведут, в трудную минуту поддержат, помогут. Вот с кого он должен лепить свой характер, брать пример. Но не копировать их жизнь, а строить свою…

И вот первое задание. Лешину поручают разоблачить коварного и опытного врага, занимающегося среди ашхабадцев подрывной пропагандой, сеющего сомнения, упаднические настроения, пытающегося отравить молодые души. Действовал он под кличкой Старик осторожно, так, что у чекистов не было почти никаких улик против него. Нужны были веские доказательства, чтобы добыть их, не спугнув врага. Лешин решил проникнуть в его окружение. Руководство одобрило эту идею.

Александр Васильевич так тонко повел «игру», что не только вышел на Старика, не вызвав при этом у него никаких подозрений, но и сумел завоевать его доверие, попасть в число особо приближенных.

Наконец Лешин выяснил, где, когда и с кем проводит «занятия» Старик, сея зерна ненависти к Советской власти. Вот только никак не удавалось установить, где прячет он идеологически вредную литературу, которой широко пользуется во время своих «лекций». Дело в том, что Старик был очень осторожен.

Ни разу никому из своих слушателей не разрешил он даже подержать в руках эту вражескую стряпню. И тогда чекисты решили провести обыск в доме Старика, который жил, а это тоже установил Лешин, на окраине Ашхабада.

Получив санкцию прокурора, они в присутствии понятых тщательно осмотрели подворье, жилище Старика, но ничего подозрительного так и не обнаружили. Неужели так и придется уходить с пустыми руками?

Уже когда они направились к калитке, Лешин вдруг вспомнил: в саду есть умывальник, но воды в нем почему-то нет. Да и вообще ему никогда раньше не приходилось видеть, чтобы кто-то мыл там руки. Может быть, тайник под ним?

Так оно и оказалось. Благодаря смекалке, наблюдательности Александра Васильевича был изобличен коварный и опасный враг.

Вспомните начало пятидесятых годов. Американский и английский империализм развивал против Советского государства «холодную войну». Сколько агентов капиталистических разведок, диверсантов со всех сторон устремились тогда в нашу страну. Но бдительно стояли, как и стоят, на страже наших священных рубежей советские пограничники.

Был тогда среди них и А. В. Лешин.

— С 1958 года я служил офицером на советско-афгано-иранской границе, — рассказывает Александр Васильевич. — В то время на этом стыке границ была для пограничников самая горячая точка. Ведь в Афганистане и в Иране при власти стояли силы, которые не противились использованию территории их страны для антисоветских провокаций. Вот и засылало Центральное разведывательное управление отсюда своих лазутчиков.

Из Центра передали: есть вероятность, что будет предпринята попытка перехода границы бывшим вражеским агентом, который только что вышел из мест заключения, где отбывал наказание за враждебную деятельность.

Конечно же, в первую очередь необходимо было усилить бдительность, а также перекрыть возможные пути подхода к границе. Лешин решил установить наблюдение за мостом через Каракумский канал, «встретить» здесь подозреваемого и, «проводив» его до границы, задержать при первой же попытке ее нарушения.

Через несколько дней поступило новое сообщение: подозреваемый «вынырнул» в Чарджоу — областном центре, уже невдалеке от государственной границы.

Лешин убедился в правильности своего расчета. Все шло так, как он и предвидел: нарушитель двигается по направлению к мосту.

Прошел один день, второй… А подозреваемый как в воду канул… За подсчетами Лешина, он уже должен был выйти к мосту.

Ждали еще два дня. Безрезультатно.

Может быть, он уже преодолел канал в другом месте? Но Александр Васильевич тут же отбросил это предположение. Ведь ширина канала — почти полторы сотни метров, плюс быстрое течение. Только первоклассный, хорошо тренированный пловец мог решиться на то, чтобы самостоятельно добраться к противоположному берегу. Согласно же характеристике, полученной на предполагаемого нарушителя, явствовало, что в физическом отношении это человек средних возможностей.

Что же делать? Кое-кто из офицеров уже не прочь был снять усиленные наряды и на канале, и на границе. Но офицер А. В. Лешин категорически возражал против этого. Наоборот. Не ослабляя наблюдения за мостом, он еще больше усилил наряды в местах вероятного появления лазутчика. Одним из таких нарядов нарушитель и был взят. Но как же ему удалось незамеченным пройти мост?

— А он и не проходил там, — улыбается Александр Васильевич.

— Как же так? — удивляюсь. — Сами же говорили, что нужно обязательно было перейти мост, чтобы продолжить путь к границе. Разве он не перешел на тот берег канала?

— Не перешел, а переплыл, — поправляет А. В. Лешин. — Преступник оказался далеко не таким хлипким, как информировали нас из Центра. В Чарджоу он понял, что за ним следят. Поэтому решил добираться до границы пешком, окольными путями. Двести двадцать километров прошел по пустыне, причем шел только ночью. Через Каракумский канал перебрался вплавь. Когда его задержали, при нем были обнаружены данные стратегического значения, собранные во время поездок по стране, предпринятых уже после освобождения из заключения. Они предназначались для передачи в ЦРУ. Таким образом, уже однажды провалившийся агент надеялся вернуть себе расположение хозяев. Но замыслам предателя не суждено было осуществиться. Впрочем, как и замыслам многих других врагов социалистической Отчизны, обезвреженных чекистами и пограничниками.

В 1964 году Александр Васильевич снова в Бресте, в городе, где начиналась его чекистская деятельность. Он получил назначение на должность офицера контрольно-пропускного пункта «Брест».

Люди старшего поколения, наверное, еще помнят, как в то время здесь был задержан изменник Родины Петровский. Об этом много писали центральные газеты. Но тогда журналисты не назвали фамилий тех чекистов, которые приняли активное участие в разоблачении оборотня. Что же, наверное, так было надо. Сегодня хочу назвать одного из них — майора КГБ А. В. Лешина.

— Он отказался от своей Отчизны, предал ее, — рассказывает Александр Васильевич. — Выехал на постоянное жительство в Федеративную Республику Германию. В Мюнхене был завербован западногерманской разведкой. И вот после двух лет пребывания за рубежом предатель вдруг начал «беспокоиться» судьбой родного брата, который проживал в Латвии. Наше гуманное правительство выдало ему частную визу, и он прибыл в СССР. Но, как выяснилось, больше всего интересовали его объекты военного значения. Он также пытался завербовать своего брата, который, к чести, отказался. Вы бы видели, как жалок и перепуган был этот отщепенец, когда мы его арестовали…

С июля 1969 года Александр Васильевич работает на Львовщине. И здесь он бдительно нес службу, выполняя ответственные задания, участвуя в сложных и опасных операциях.

Несколько лет тому он вышел в отставку. Живет во Львове. Как и город, где он родился, — Куйбышев, как и Ашхабад, где прошла его юность, так и Львов стал для него родным. Ибо здесь живут его друзья, соратники, здесь он служил, честно выполняя свой долг, охраняя его, как и всю страну, от врагов.

Майор в отставке… Нет, не в отставке Александр Васильевич Лешин. Сполна отдает он обществу, людям свои знания, приобретенные в Минском госуниверситете, Высшей партийной школе при ЦК Компартии Белоруссии. Ведет активную общественную работу, являясь членом совета ветеранов КГБ по Львовской области. Часто встречается с молодежью, и не только родного производственного объединения «Микроприбор», а и многих других предприятий. Внимательно слушают ветерана юноши и девушки. Поучительна его жизнь, с которой можно брать надлежащий пример. Пример верности долгу, присяге, Родине, любви к людям.

Приезжая в Москву, он всегда посещает Музей Великой Отечественной войны. Подолгу останавливается возле Знамени Победы. Вспоминает солдат суровые дни и ночи, жизнь свою вспоминает, друзей… И проплывают в памяти события, годы. Как бурная река проплывают. Волна за волной, волна за волной… Не сосчитать, не запомнить всех, в один мйг не осмыслить. Но все они живут в сердце ветерана…

Посетив столицу, обязательно побывайте в Музее Великой Отечественной. Может быть, вам и удастся случайно встретить там этого человека высокого долга.