К ночи следующего дня Фиола с отрядом отделились от основных сил Айруна, огибая Толус со стороны леса. Цитадель серой скалой, большой и сильной, вызывала трепет. Солнце садилось за горизонт и казалось, что оно покрылось багровой пеленой, наколовшись на куполообразный пик каменного города.

Отряд подошел к ничем не примечательному дереву. Дамир завозился в кореньях, которые выпирали из земли, точно брошенные куски бечёвки.

Земля рыкнула, на ее лике, точно шрам, открылась лестница, ведущая вниз. Воздух, поднимающийся из подземных глубин, обдал воинов холодом. От промозглости многих передернуло, кольчуги дружно брякнули, словно зажиточный торгаш подбросил полный монет кошель. Проход был узкий, двоим не разойтись. Пришлось выстроиться друг за другом, спина в спину, чтобы нырнуть во влажную прохладу тайных ходов. Внутри было темно, как в безлунную ночь в дремучем лесу.

Дамир спускался первым, на последней ступени он нащупал в стене шар света, и мягкое мерцание рассеяло темноту коридора. Еще шестнадцать плафонов распределили между шеренгой солдат и двинулись вперед.

Пол был ровным и гладким, без ям и неровностей.

Отряд старался передвигаться как можно тише, разговаривали, если только торопливым шепотом при особой необходимости. Не слышалось ни звука, кроме собственных шагов и легкого металлического лязга. Редко можно было угадать звук падающей капли воды.

За поясом у Фиолы была материя из ярко желтой, точно пустынное солнце, материи. После успешного захвата Толуса, искре надлежало забраться на высшие этажи и вывесить флаг — оповещение, что все прошло успешно и цитадель захвачена айруновцами.

В подземелье Толуса спустились после наступления ночи. Они двигались в сердце цитадели по тайным лабиринтам до первых лучей солнца, им нужно было захватить подземный дворец. Утром основные силы Айруна столкнутся с врагом, отбивая переход у Серогорья, отвлекут внимание на себя.

Узкий тоннель закончился массивной каменной дверью. Дамир дотронулся легким касанием руки до одной из выпуклостей в стене и проход открылся. Звук отодвигаемой створки резал по ушам, сильнее волынки в руках начинающего музыканта. Отряд замер, ожидая услышать многочисленный топот противника. Но вокруг оставалось также тихо и темно.

Дамир решительно проскользнул вперед. Коридор, в который он ступил, был раза в три шире предыдущего. Темные стены, отполированные и гладкие, точно зеркало, блестели. Теперь воины могли идти шеренгой по трое.

Иногда коридор расходился в разные стороны множеством тоннелей, точно пальцы на руке. Дамир ненадолго останавливался, сосредоточенно бормоча под нос ведомые только ему логические цепочки. Иногда он хмурился и гневался, отчего у путников закрадывалось подозрение, что мурмицин мог и не знать дороги или не помнить. Однако произнести вслух сомнения не решались.

После очередного поворота уперлись в глухую стену. Перед айруновцами был тупик. Воины грустно вздохнули, разочаровавшись, что пока не светило выпустить кишки врагу.

Дамир ничуть не удивившись препятствию, принялся шаркать руками по стене, словно выискивая в горе песка золотую крошку.

— Ага! Нашел! — громко вскричал мурмицин.

Вейн поспешил зажать ему рот рукой.

Дамир жестом показал, что все в порядке и шуметь он больше не будет.

— Мы сейчас выйдем в проход возле главной королевской залы. Там могут быть дозорные, думаю, они не сбрасывают со счетов возможность нападения и расставили стражников. Одно радует то, что они еще не нашли ни одного потайного хода, — мурмицин гордо вскинул усики к потолку.

— Откуда такая уверенность? — недоверчиво нахмурился Влакс.

— Знаю, юноша! Я провел не зря всю свою жизнь в трудах! — надулся Дамир. — Приготовьте оружие, сейчас открою дверь.

Зашуршало железо, готовясь к бою, воины выжидающе замерли, слышалось лишь нетерпеливое сопение. Дамир потянулся к камню в стене, за которым затаился механизм, открывающий проход.

— Погодите, — остановил Фиола, — вряд ли там много охраны, скорее всего, дежурят парами в каждом коридоре. Может, без необходимости не шуметь особо?

— Что ты предлагаешь?

Все с недоумением воззрились на искру.

— Грейн и Вейн лучшие стрелки во всем Айруне, им нет равных. Думаю, близнецам не составит труда пустить стрелы до того, как враги заметят нас и поднимут тревогой всю цитадель.

— А если дозорных больше, чем двое?

— Я смогу обезвредить еще одного заклинанием, а, если уж их там много, то по-тихому в любом случае не пройти — будем прорываться наглостью, — за спиной Фиолы трепыхнули уверенностью крылья.

Дамир согласно кивнул:

— Проход начнет открываться вот тут, — он провел рукой вертикально вдоль гладкой стены и направился к скрытому от посторонних взоров механизму, тихо бубня под нос:

— Варгал, снизошли на наши головы дни, когда можно проводить дни в трудах.

Близнецы встали плечом к плечу, послышался звук натягиваемой тетивы. Чуть в стороне приготовилась Фиола, шершавая рукоять удобно устроилась в руках. Лезвие заискрилось, по нему заструились волны серебристого свечения, в фиолетовых глазах отразились блики от оружия. С губ девушки в любой момент готово было соскочить короткое заклинание огненной молнии. Фиола долго ждала момента, когда сможет слышать оружие, наконец, этот миг настал.

Дамир погасил шар света, остальные последовали его примеру, осталась темнота.

Послышался щелчок. Стена, точно проснувшийся великан, вздрогнула и начала открываться. С айруновцев сошло семь потов, пока, наконец, не приоткрылось ведущее из темноты отверстие. В проеме показались двое стражников, с удивленных физиономий собирались сорваться крики и вопли.

Стрелы метнулись стремительнее порыва ветра, стражники выпучили глаза, в горле каждого, чуть повыше нагрудной пластины, выросло по длинному деревянному хвосту с оранжевыми перьями.

— Не дайте им упасть! — Дамир рванул вперед, подхватил хрипящего термита.

Второго поймали близнецы в самый последний момент:

— Повезло! — старый мурмицин вытер ладонью пот со лба. — Могли ведь хрястнуться на пол и загреметь своим панцирем на весь Толус.

Трупы спрятали в ближайшей комнате, которая по счастью оказалась пустой.

Коридор, в который вышли из подземелья разбегался на две стороны. Решено было разделиться поровну и по возможности тихо проверить все помещения дворца на наличие термитов. Каждый понимал, что от их действий зависело, как долго они смогут сохранять тайну своего пребывания в Толусе. Соответственно, шансы на захват цитадели от этого увеличивались.

Дамир с воинами отправился в левую сторону, Лантэн — направо. С ним отправились близнецы и Фиола, Влакс сопровождал старого мурмицина.

Захлопали двери встречных помещений. Совсем тихо пройти не удалось, иногда доносились приглушенные вскрики, но посторонний мог подумать, что кто-то врезался во что-то в темноте или споткнулся.

Длинный коридор закончился витой лестницей, в колчанах поубавилось стрел, некоторые мечи успели глотнуть теплой крови.

Лантэн осмотрелся и махнул отряду, что все чисто. Поднявшись на пролет, услышал сверху тяжелые шаги. Так могли идти лишь те, кто уверен, что за поворотом абсолютно безопасно. А, значит, приближались враги.

Фиола и Лантэн прошли вперед и замерли напротив друг друга, вжавшись в стену. Собираясь в Толус, юноша сменил привычное копье на короткий клинок, в узких коридорах цитадели от него было больше толку.

Навстречу спускались по лестнице двое термитов. Оба широкоплечие, с хорошим достатком с области живота, из-под шлемов сверкали подозрительные глаза.

Секира вспорхнула и впилась острием глубоко в глаз ближайшего толстяка. Здоровый воин хрипел и захлебывался кровью. Его тяжелую тушу поймал подоспевший Вейн.

— Трев… — попробовал выкрикнуть второй, рукоять клинка Лантэна с силой ударило термита в затылок, почти без звука он свалился на лестницу.

— Ты оставил его живым!? — удивилась Фиола.

— Да, — кивнул Лантэн. — Посмотри, это явно не простые солдаты, а офицеры, значит, можно попробовать расспросить их о том, когда прибудут основные силы и самое главное, какой путь выберет Дарша.

Искра согласилась с разумным доводом. Пленника спустили в первую от лестницы комнату.

Выживший очухался от похлопываний по щекам, в глазах отсвечивалось удивление, — никак не мог поверить в происходящее.

— Только пикни — умрешь, — пообещал Лантэн, приставив плотно к горлу отточенный клинок. — Говори, когда прибывает Дарша, и где держат принцессу Толуса?

Последний вопрос застал врасплох даже Фиолу, но посчитав, что не время для любопытства, смолчала.

— Вы меня все равно убьете, потому ничего не скажу? — дерзко выплюнул термит, затем дернулся и пронзительно закричал:

— Тревога! К оруж… — последние звуки затерялись в предсмертном хрипе.

Из пронзенного горла толчками выплескивалась теплая кровь. Но и этого вопля хватило, чтобы ближайшие дозорные встрепенулись.

— Варгал тебя раздери! — выругался один из близнецов.

— Мда, не удачная была идея с пленным, — растроился Лантэн, но сделанного не воротишь.

Необходимость таиться и прятаться подошла к концу, тхеновцы с облегчением вздохнули. Уж очень хотелось кинуться в битву, остервенело рубить противника и не задумываться о том, чем все кончится…

Не сговариваясь, айруновцы притихли, выжидая противника. Оружие покинуло ножны.

Раздался глубокий звук большого рога, который разлетелся по длинным коридорам и эхом докатился до дальних частей цитадели, похожий на могучий вопль, перекрывший рев водопада.

Издалека донесся звон оружия. Враг столкнулся с отрядом Дамира. Судя по многочисленному топоту, айруновцам приходилось несладко.

— Надо вернуться. Нашим, наверняка, требуется подмога, — произнес Синт, старый друг Лантэна, настороженно прислушиваясь к звукам битвы и крепко сжимая рукоять острозаточенного клинка.

— Не думаю, что набившись в один из тесных залов, мы много чем поможем, — отвергла Фиола предложение толусовца. — Нужно атаковать с другой стороны.

— Хорошая идея, — поддержал Лантэн, уверенно махнув усиками. — О нас они не подозревают, так что наше появление с тыла немало удивит их.

— И ко всему еще и напугает, — улыбнулся Вейн, — ведь они не знают, сколько нас еще. Будут с опаской выглядывать из-за поворота, боясь наткнуться на еще один отряд.

— Верно, — кивнула Фиола, — нужно спешить, а то может статься, что и помогать-то некому будет. Термиты, скорее всего, пребывают с главного входа во дворец. Можно как-то пройти туда через другим путем?

— Конечно, — кивнул один из толусовцев, который служил помощником в оружейной лавке, — пошли.

Проводник задал такой хороший темп, что отряд не шел, а энергично бежал. Несколько раз на пути вырастали одинокие стражники. Их просто безжалостно сметали с пути.

Выбежав через арку во двор, айруновцы наткнулись на отряд лучников. Стрелы термитов прытко, точно крулхи, выскакивали из колчан, натягивалась тетива. Осы вышли вперед и дали ответный залп. Засвистели, разрезая воздух, первые стрелы. Почти каждая достигла цели.

Две волны с заостренными наконечниками схлестнулись в полете. Айруновцам не удалось незаметно зайти с тыла, но проредили врага изрядно. На помощь лучникам неслись вооруженные мечами и топорами термиты.

Секира в руках Фиолы загудела голодным хищником. Она закрылась щитом крыльев и бросилась в атаку. Десяток лучших воинов из отряда Эллоры, уже ворвались в вихре боевого танца в ряды стрелков. За ними, обнажив оружие, с воинственными криками хлынули тхеновцы.

Грянула битва. Зазвенела сталь.

Сколько времени продолжался бой Фиола не догадывалась, но оружие в руках значительно потяжелело, а удары замедлились.

Мыслей о победе ни у кого в отряде не было, просто старались отправить как можно больше врагов на тот свет. Лантэн бился спокойно и расчетливо. Близнецы сражались, словно единый организм, слаженно атаковали и защищались.

Айруновцев теснили озверевшие, потные термиты, они стремились рубануть мечами, истыкать копьями.

Фиола поймала себя на мысли, что волей-неволей поглядывает на боевых товарищей. Еще она поняла, как ей не хватало рядом в пылу схватки Зарда, Гранша и даже безумного старика Дрена.

Термиты наседали. Айруновцы неохотно сдавали позиции, шаг за шагом. Над ними снова нависла широкая арка, ведущая к боковому входу во дворец. Каменный полукруглый потолок держали четыре высоких статуи. Они изображали Варгала таким, каким его видят мурмицины. В теле муравья, с задумчивым лицом, будто придумывал очередное научное открытие. Фиоле показалось лицо бога знакомым, но память отказывалась напоминать, чей именно лик ей померещился. Искра отогнала несвоевременные мысли из головы. У нее зародилась безумная идея, которая помогла бы им сделать шаг вперед. Одна беда, мурмицины ни за что не простят ей этого поступка.

— Всем укрыться во дворце! — Фиола удивилась, что ее голос перекрыл шум боя и крики сражающихся.

Лантэн обернулся на искру, вопрошая взглядом разъяснений.

— Объяснять некогда. У меня есть план, но надо заставить айруновцев отступить внутрь здания!

Лантэн коротко кивнул, полностью положившись на решение Фиолы. Если бы он тогда знал, что задумала искра…

Айруновцы медленно отходили, уставшие, перепачканные кровью, словно мясники после зарубки слизня. Окунулись в полутемную, пронизанную душными запахами прохладу внутри толстых стен дворца. На лицах было непонимание, недоумение. Последними отходили искра и отряд ос, которых Фиола втихаря попросила, чтобы ни случилось, сдерживать толусовцев за стенами дворца, пока она не закончит задуманное.

Термиты, не ожидая ловушки, разгоряченные тем, что враг позорно сдавал позиции, озверело шли за айруновцами. Их набилось под аркой, точно стрел в колчанах у десятка лучников.

Возле входа остался десяток ос, встав полукругом возле Фиолы, еле сдерживая атаку более сотни термитов, набившихся под арку. С лестницы бесконечными жалами летели лихие стрелы и слышалось возмущение:

— Что происходит?…Почему не бьем врага?…Что там снаружи задумали?

Лантэн взглянул на выход. Его, как и остальных толусовцев, бесцеремонно затолкали за стены дворца. И тут он понял, что задумала искра. Его пронзительный вопль: «Нет!», слился с заклинанием огненной молнии: «Фаинтер!».

Магический шар разрушил ближайшую статую, за ним полетел второй, третий, четвертый. Заклинания били точно в цель, быстрее стрелы, кроша на мелкие осколки опору арки.

Каменный свод обрушился на термитов, безжалостно давя и сминая. Тхеновцы едва успели затащить почти потерявшую сознание искру. Фиола прижалась к оружию, точно дитя к игрушке, восполняя силы. После череды заклинаний искра не могла даже идти, страшно хотелось есть.

Плотной белой завесой взмылась пыль.

Не успевшие попасть под арку термиты, дрогнув, отступили. Прийти в себя они не успели. На них неслись разъяренные толусовцы, их лица были перекошены от гнева и злости за утраченную святыню. Мурмицины готовы были убивать голыми руками.

«Гнев — это тоже хорошо, очень сильное чувство. Оно может сломить горы», — Фиола вовремя вспомнила слова старого мудрого оса. Эти слова, когда-то врезавшись в память, помогли влить в уставших айруновцев силы. Она воспользовалась поступком Дрена на площади в Долине искр, будто старик знал, что ей придется проделать то же самое.

Лантэн оставил с искрой близнецов, наказав как можно скорее накормить Фиолу. Грейну и Вейну с трудом удалось заставить искру проглотить пару ложек жидкого падевого меда. Вскоре Фиола окончательно пришла в себя и попросила еще еды. Ее потребовалось очень много. Пока искра утоляла неуемный голод, близнецы занялись перевязкой ран, полученных от рухнувшего потолка. Задело не сильно, но существенно.

Последний кусок лепешки Фиола проглотила с трудом и только тут заметила раны братьев.

— Я сейчас вылечу, — искра резко поднялась с места и устремилась к близнецам.

— Не стоит, — остановил ее Грейн. — Раны пустяковые, а силы тебе еще пригодятся.

— Да и продуктов не напасёшься, — пошутил Вейн.

Щеки искры вспыхнули, как пламя факела, но вскоре все трое прыснули со смеху.

— Как себя чувствуешь, Фиола? — уже серьезно, без намека на минувшую улыбку, спросил Вейн.

— Полна сил, — соврала искра.

Близнецы неуверенно взглянули на нее. Для подтверждения своих слов Фиола широко распахнула крылья — по неповторимому узору заструились, переплетаясь, сиренево-синие вспышки, образовывались новые росчерки опыта. На мгновение все залюбовались необыкновенной красотой линий, как вдруг до них донесся приглушенный сигнал рога, далекий, но от этого не менее будоражащий, точно возглас Судного дня.

— Боевая тревога, — пробормотал Вейн и озвучил вслух догадки остальных, — значит, армия Дарши подошла к проходу Серогорья.

— Пора и нам взяться за оружие, — Грейн вскочил с пола и помог встать Фиоле.

Они вышли из дворца к месту, где недавно была арка. Каменные глыбы валялись беспорядочным нагромождением. Местами из-под них торчали конечности погибших. Складывалось впечатление, что на этом месте сработала взрывчатка алых муравьев. Близнецы побежали вперед, иногда запинаясь о камни или неуклюже торчащие конечности.

Фиола не смогла пройти по ковру из обломков жизни. Расправила крылья и перелетела во двор.

Битва в сердце Толуса закончилась разгромом термитов, айруновцы носились небольшими группами по многочисленным коридорам, добивали остатки. Но противник все еще надеялся продержаться до появления армии Дарши. В ее появлении не сомневался ни один солдат.

Фиола отправилась на вершину цитадели.

Смерть была повсюду. Мертвые в неестественных позах лежали друг на друге. Иногда некуда было поставить ногу, чтобы пройти дальше. Искра снова использовала крылья, а осы нагло перли по трупам.

Вокруг стонали раненые враги, их жалкие, скулящие голоса доносились со всех сторон. На корчащихся от боли противников обращали внимания, как на мелкий моросящий дождик, противный и неизбежный.

И зря.

Во время очередного перелета через тела убитых Фиола почувствовала назойливое гудение за спиной. Секира дрожала, тряслась, словно сама пыталась вспорхнуть раскинутыми лезвиями, как хозяйка.

Фиола ощутила опасность, близкую и отчетливую.

Едва искра успела прикоснуться к рукояти, как оружие выскочило из-за спины, описывая дугу. Боевой топор с лязгом встретился с тяжелым мечом. Его острое лезвие уже находилось у шеи Фиолы, застыло, встретив сопротивление, не долетело совсем чуть-чуть. Фиола не успела ни испугаться, ни среагировать толком.

Термит дернулся. Полные злобы и ненависти глаза вспыхнули точно угольки и тут же потухли. Он упал лицом на мощеный пол, звонко стукнувшись лбом. Из затылка торчали две стрелы с желтым оперением. Меч термита бухнулся на кисть лежавшего рядом трупа и с легкостью рассек конечность.

— Ты как? — близнецы подбежали к искре, ругая себя за то, были не осмотрительны.

— Перестаньте ссориться, — остановила назревающую перебранку Фиола. — Не хватало, чтобы мы друг на друге срывались. Со мной все хорошо. Спасибо за помощь.

Искра улыбнулась, спокойно и ободряюще.

— Ты права, — Грейн огляделся и обратился к брату. — Думаю, и нам не следует оставлять своих врагов живыми.

— Облегчим их муки, — согласно кивнул Вейн и достал из ножен клинок. — Фиола, тебе этого не обязательно делать, постой в сторонке.

Фиола услышала секущие и рубящие удары. Внезапно на нее накатила слабость, изображение вокруг колыхалось, словно молочная пелена, холодный пот выступил по всему телу.

Лезвие секиры осветилось нежными изгибами фиолетово-серебристого цвета и к искре заструились волнистые переплетения энергии. По коже, словно пробежала волна холодной щекотки. Оружие делилось с хозяйкой искрой жизни, поддерживая ее и спасая без лишних слов заклинаний. Связь Фиолы с секирой стала очень крепка, они стали единым целым.

Двор был окружен высокими стенами. Загадочные и молчаливые они нависали над проходящими мимо них. У Фиолы по спине пробежал холодок, когда она представила, как ужасно стать узником такой вот цитадели. За дворцовой стеной начинались многочисленные туннели, переходы, лестницы, ведущие в верхнюю часть Толуса, где обычно трудились жители города.

Со стороны ворот послышался топот. Близнецы насторожились и, вскинув оружие, отправились встретить незваного гостя добрым, радостным ударом клинка.

В проеме появился Влакс. Одежда была перепачкана кровью, своей и чужой, но серьезные раны на теле оса не наблюдались. Его грудь часто вздымалась от бега. Он жестом отослал обратно толусовца, который показал ему дорогу в сердце города. Без проводника ос мог надолго заблудиться.

— Влакс, дружище! — обрадовались близнецы и принялись похлопывать товарища по спине. — Как дела наверху?

— Я тоже рад вас видеть, ребята! — прохрипел ос. — Победа за нами, но потери есть и на нашей стороне. Осталось добить остатки, но они нам не помеха. Фиола, надо скорее подниматься наверх, дать сигнал, что цитадель наша!

Искра кивнула. Взгляд упал на когда-то желтую материю, ее украшала россыпь алых капель — следы от убитых врагов.

Друзья покинули территорию дворца и направились вдоль проломанных заграждений, где раньше обитали слизни. Запустение, разруха поселились в цитадели.

Фиола оглянулась назад. Дворец мрачно нависал над головами, похожий на огромную гробницу. Впечатление легкости и изящества, которое закладывал Дамир и Моца, исчезло, стерлось. Здание казалось угрюмым и тяжелым, готовым рухнуть и похоронить под собой.

— Переход Серогорья захватить не удалось, сейчас нашим несладко приходится, так что надо поспешить.

— Зачем же ты тогда отпустил проводника? — удивленно воскликнул Вейн.

— По пути сюда он объяснил, как ориентироваться в лабиринтах, основное правило, всегда вверх…

Завернув в залу с переходами, все замерли.

— И куда дальше?

Перед ними открылись десятки лестниц, уводящие в неизвестность.

— Сюда, например, указал наугад Влакс и пустился вверх.

Через каждые два десятка ступеней пролеты сменялись площадками, от которых убегали в разные стороны узкие коридоры.

Без жителей Толус словно умер. Раньше во время рабочего дня лестницы безостановочно двигались вверх-вниз, сейчас застыли, отвечая холодной безразличностью на стремительные шаги. Толус представлял собой настоящий лабиринт узких улочек, утыканных лестничными пролетами, точно паутина нитями.

Пролет вверх. Площадка резко заканчивается несколькими лестничными разветвлениями. Налево. Верх. Вдоль по коридору. Уперлись в сеть развилок. По центральной лестнице вверх. Бегом по длинному и широкому проходу между рядов со съестными лавочками. Витрины были разбиты, внутри царил погром, истоптанные многочисленными подошвами продукты валялись там и сям.

На пути лежали несколько убитых. Своих. Фиола подошла к каждому и проверила пульс. Один из айруновцев был жив, когда искра сказала об этом товарищам, они не поверили. Рассеченное горло, стрела чуть выше сердца, точно пробила легкое, большая потери крови, то, что он все еще оставался живым, не было счастьем — скорее мучением.

Влакс взял запястье сородича, пульс, точно монотонная капель, едва прощупывался. Вот-вот и этот стук будет последним.

— Он действительно жив. Надо помочь ему…

— Я попробую вытащить его, хотя не уверена, что хватит сил, — Фиола понимала, что это, скорее всего, выжмет ее до дна, но бросить умирать соратника, не могла.

— Нет, Фиола! — Влакс положил руку ей на плечо и осипшим голосом произнес:

— Надо помочь ему… не мучиться и обрести покой.

— Как? — фиалковые глаза искры предательски сверкнули влагой, усилив темные нотки настроения.

Они собирались убить товарища, соплеменника, пресечь его линию жизни…

— Кто? — Влакс обратился с вопросом к близнецам.

Грейн и Вейн удрученно опустили глаза. Влакс не стал настаивать, решив все сделать сам.

Стрела натянула со скрипом тетиву. Фиола заметила, как крепкие руки оса дрожали, отчаяние плескалось в глазах, он не мог, но делал.

Секира нагрелась и затряслась, в сознание девушки хлынул поток образов, странных и обрывистых, но общий их смысл переплетался воедино в общую картинку. Фиола резко подняла руку, в останавливающем жесте. Влакс замер.

Она положила на грудь раненого боевой топор и прочитала заклинание исцеления наоборот: «Тайнэ Брайнт».

Секира — оружие, которому предназначено не только защищать хозяйку, но и отнимать жизни.

Умирающий ос открыл на мгновение глаза, посмотрел на Фиолу. Боли ос больше не ощущал, осталось только умиротворение и спокойствие. Он улыбнулся, и пламя его пути погасло. Белое облачко, изгибаясь, отделилось от раненого и устремилось к секире, удобно устраиваясь в завитках узора оружия. Он умер. Однако искра его жизни поселилась в секире Фиолы, теперь он сможет отомстить врагам, затушившим огонь его судьбы.

Осы быстро попрощались с соратником. На то, чтобы убрать тела, не было времени. Бежали дальше.

Вверх по лестнице. Короткий коридор. Он заканчивался несколькими пролетами, ведущими вниз. Развернулись. Побежали назад. По крайней лестнице опять вверх. Направо.

За поворотом услышали звуки боя, совсем недалеко.

— Мы с братом поможем нашим, — крикнул Вейн, — а вы поднимайтесь дальше.

— Пошли, на всякий случай, вместе осмотримся, если мы с Фиолой там не нужны, уйдем.

Поворот резко нырнул вправо. Коридор был усеян мертвыми, их время, как и взгляды, остановилось.

Звуки боя доносились из большого крайнего помещения с несколькими печатными станками. Бока машин были изъедены полосами от оружия, забрызганы кровью, газеты беспорядочно валялись на полу, мятые и порванные.

Шел яростный бой. Термитов было в два раза больше, чем защищающихся айруновцев, но последние брали силой и ловкостью. Среди сражавшихся Фиола заметила Лантэна и Дамира. Сердце, будто осветилось теплым лучом солнца.

На Влакса тут же обрушился, точно срубленное дерево, ближайший термит, оскаленный и грозный. Ос едва успел отскочить в сторону, увернувшись от удара топором, и заставил противника зарычать от ярости. Тут же подскочил второй, третий термит. Клинок оса вертелся с легкостью паутины, кровожадно посверкивало металлическое лезвие.

Затренькала тетива близнецов. Меткими выстрелами, они валили термитов одного за другим. Стрелы летели в сердце и голову — слаженно и точно.

Фиола сцепилась оружием с одним из напавших на Влакса. Ушла от атаки, ударила сама, пробивая защиту врага. Почувствовала, как от кровожадного наслаждения затряслась секира. Термит рухнул, в полных злобы глазах блеснуло удивление, из раны толчками выплескивалась кровь.

Влакс отразил очередной удар клинком, такой сильный, что по руке прошла дрожь боли. Лезвия жалобно стукнулись и переломились посередине, словно оружие создавали не из крепчайшей стали, а из трухлявых веток. Обломки красиво разлетелись в разные стороны, гулко упав на подстилку из газет.

В руках удивленных противников остались лишь рукояти.

Ударом кулака в челюсть Влакса отшвырнуло к стене с такой силой, словно в подбородок врезалось бревно.

Вскочить на ноги не получалось, его мотало из стороны в сторону, противник приближался завершить начатое.

Гигантские руки сомкнулись на шее оса, стремясь сдавить в мощном захвате. Лицо Влакса покраснело, глаза выпучились. Он пытался ударить противника ногами, но сапоги отлетали от лат, оставляя лишь небольшие вмятины на металле. Термит наслаждался болью, глаза от удовольствия горели багровым светом.

Искра бросилась на помощь. Как назло, перед ней вырастали, точно деревья в темном лесу, все новые и новые противники. Она рубила, не глядя куда бьет. Секира встречала сопротивление, когда лезвие натыкалось на чужое оружие или доспехи, но оно было слишком слабым, чтобы посеять чувство беспокойства у Фиолы на счет собственной жизни. Искра вертелась в боевом танце. Шаг. Поворот. Атака. Термиты падали на пол со сломанными ребрами, распоротым горлом, проломленными черепами.

Она должна была успеть!

Стрелам близнецов мешали мельтешащие повсюду противники. Тетива безостановочно тренькала расчищая путь. У Вейна опустел колчан, он выхватил клинок и ринулся в гущу сражающихся.

Влакс уже почти не сопротивлялся.

Фиола кружила вокруг противников, выискивала слабые места в защите, и рубила, рубила…

Секира искры сверкала, будто вспышка молнии. По лицу Фиолы катились капли пота, соленые, словно морская вода.

Неожиданно над головами пролетело длинное древко и острым концом глубоко вошло в незакрытое броней плечо. Термит взревел от боли. Руки разжались, Влакс свалился на пол. Никто не знал — жив ли он.

Справа появился Лантэн и сшибся с раненым термитом. Их схватка продолжалась недолго. Обезумевший от боли противник не думал о защите, просто пер на цель.

Обманный выпад, скачок в сторону, атака — враг тяжело падает на колени, затем на пол, а голова укатилась далеко в сторону.

Лантэн бросился к Влаксу, тот уже приходил в себя и проклинал день, когда родился первый термит и благодарил появление на свет муравья.

Вскоре со всеми термитами в печатном цехе было покончено. Айруновцы тоже потеряли нескольких бойцов. Оставшиеся занялись ранами.

— Варгал тебя забери, здорово мы им наваляли! — бодро произнес Влакс, ощупывая распухшую губу. — Много еще осталось мусора в цитадели? А то мы уже слышали боевой рог термитов у Серогорья.

— Думаю, это последний большой отряд, остальные разбежались по городу, точно семена от ветра, каждый сам за себя. Большой угрозы от них не будет. Главные ворота мы захватили, остальных скоро перебьем, — хладнокровно ответил Дамир. — Пора дать сигнал, что Толус освобожден. Я отправлю нескольких воинов к подземному ходу, чтобы женщины и дети начали подтягиваться в город. Здесь за стенами цитадели они будут в большей безопасности при любом раскладе.

— Мы как раз искали дорогу наверх, когда столкнулись с вами, — пояснила Фиола.

— Ваша помощь оказалась очень кстати, — благодарно кивнул мурмицин. — У нас еще много дел, так что давайте пошевеливайтесь. Лантэн отправишься с ними, быстрее найдете дорогу. Стяг вывешивайте лучше из моей лаборатории, там его заметят и со стороны Долины искр и с перехода Серогорья.

Лантэн кивнул наставнику, и молодые люди поспешили продолжить путь.

— В вашем лабиринте невозможно разобраться, у толусовцев, наверное, встроенное чувство направления? — жаловался на бегу Влакс.

— Нет, конечно, — как всегда невозмутимо ответил Лантэн, — на каждой развилке у нас имеется карта, с которой можно сверить маршрут. Там же всегда отмечено место, где находишься в данный момент.

Влакс запнулся на ровном месте и чуть не воткнулся в стену. Лантэн вовремя поймал оса и продолжил разговор:

— Судя по реакции, вы понятия не имели о путеводителях?

Влакс покраснел.

— Это делает вам честь, учитывая, как быстро вы добрались на средний уровень из сердца города. Вот, смотри! — Лантэн остановился на развилке из восьми проходов и указал на стену. — Красной точкой отмечено, где мы находимся, от нее идет несколько переходов в разные части Толуса. Нам надо сюда, — он указал на маленький квадратик на верхнем уровне и прочертил пальцем путь вдоль многочисленных значков до их местонахождения. — Все очень просто. Неужели Синт не рассказал тебе о путеводителях? Кстати, где он?

— Я отпустил его, когда мы оказались внизу, — Влакс растерянно почесал затылок. — Путеводители, значит. Он упоминал что-то, просто я его не правильно понял.

Фиола с близнецами воззрились на него, как на водопад, только не падающий вниз, а карабкающийся на скалы.

— И что же ты не понял?

— Он говорил, что путеводитель всегда на правой стене, мне остается по нему лишь выбрать кратчайший переход вверх. Я и подумал, что речь идет о том, чтобы на развилках всегда держаться правой лестницы…

Во взглядах предназначенных Влаксу читалось столько тепла, что впору было выжигать на стенах руны.

— Ладно, нам надо спешить, — поторопила друзей Фиола.

Коридоры Толуса тянулись, плавно перетекая один в другой, будто бесконечный роман.

В лабораторию Дамира ученик влетел точно неуправляемый смерч. Бесцеремонно вскочил на письменный стол и с треком откинул створку окна. Затвор опустился и замер в горизонтальном положении, натянув держащие его цепи.

На такой высоте ветер свистел, как орава спорящих стаккато.

— Мы как-то с Дамиром ловили в дождь молнии и установили в стену, рядом с окном, что-то вроде приемника. Он должен отлично подойти для нашей цели, — пустился в объяснения Лантэн, тут его взгляд упал в сторону Серогорья.

Искра и осы заметили, как на невозмутимом лице товарища пробежала тень испуга. Все бросились к окну. Не обращая внимания на бумаги, лежавшие там, на чернильницу, что полетела с треском вниз, расплескивая содержимое неопрятным пятном.

На равнине шел бой. Айруновцы встретились с мощью разведчиков, которые расчищали обычно дорогу для основных сил королевы. В разведчики брали отчаянно преданных воинов, без страха за собственную жизнь и не имеющих других целей, кроме как сражаться за ее величество. К сожалению, чтобы захватить переход до прихода армии Дарши, не хватило совсем немного времени.

Вскоре к переходу подоспели новые силы противника. В узком пространстве перехода стало тесно от напора термитов, которые перли, точно слепые слизни в поисках вкусно пахнущего корма. Один падал замертво, по нему тут же проходили десятки пар ног новых солдат. Айруновцам пришлось отступить на равнину. На бессмысленные потери, как у термитов, они не были готовы.

Серогорье кишело, как муравейник. Из прохода бесконечным потоком выходил противник. Против их численности армия айруновцев выглядела жалкой горсткой. Термиты, словно темный туман, обволакивали все на своем пути. Так их было много.

Сердце захолодело, задаваясь вопросом, как долго продержатся айруновцы?

Смертельная схватка началась.