НАЦИОНАЛЬНОЕ ВОССТАНИЕ — ДА!
Беседа корреспондента газеты «Завтра» с Владимиром Квачковым
«Завтра»: Владимир Васильевич, как вы оцениваете произошедшее с вами? Чей это замысел?
Полковник Квачков: Думаю, что до 17 марта 2005 года замысла как основания плана операции против меня и моих товарищей — офицеров спецназа не было. Была повседневная деятельность ФСБ и других, возможно, частных спецслужб, отслеживающих на национально-патриотическом поле наиболее опасные для власти политические течения и направления. В их числе был и Военно-Державный союз, возглавляемый генерал-полковником Л. Г. Ивашовым, в работе которого я принимал участие. Безусловно, моя почти тридцатилетняя служба в соединениях и частях специального назначения Вооруженных Сил, личный боевой опыт в Афганистане, Таджикистане, Чечне и других «горячих точках» могли вызывать повышенный интерес спецслужб. Это, наверное, главная причина, по которой я был арестован у себя дома уже через пять часов после «покушения на Чубайса».
Все произошедшее, в том числе пребывание в тюрьме, расцениваю как испытание моей православной Веры и офицерской воли. Я — русский офицер и обязан стойко, с достоинством переносить все тяготы и лишения военной службы по защите Отечества, в том числе, находясь в плену.
«Завтра»: Вы опытный военный разведчик. Могла бы «операция» подобного рода, осуществляемая специалистами, столь бездарно провалиться?
Полковник Квачков: Объективная оценка этой диверсионной акции, если, конечно, она имела место быть, может быть получена только после анализа ее по трем позициям: военно-политической, юридической и собственно военной.
С военно-политической точки зрения, данная акция есть одна из форм национально-освободительной войны. Уничтожение любых иностранных захватчиков и пособников оккупантов, в том числе в экономической области, есть долг и священная обязанность каждого офицера, солдата, любого воина, независимо от того, воюет ли он в открытой вооруженной борьбе на фронте или действует на оккупированной врагом территории своей страны. Момент истины заключается в признании или непризнании нынешней власти в России оккупационной. Для меня оккупация России инородческой властью очевидна, поэтому расценивать попытку ликвидации одного из самых зловещих организаторов оккупации России как обычное уголовное преступление недопустимо. Это первая вооруженная акция национально-освободительной войны. Все эти ельцины, чубайсы, кохи, абрамовичи, фридманы, уринсоны и им подобные забрали у нас наши национальные богатства, поставили русский и другие коренные народы на грань исчезновения, а Россию — на грань расчленения. Уничтожение оккупантов и их пособников есть не преступление, а долг и обязанность каждого защитника Отечества, верного воинской Присяге. Именно на этом основании я отказываюсь давать какие-либо показания следствию, в том числе отвечать на вопрос о виновности. Официально заявляю: многочисленные сообщения в средствах массовой информации, что полковник запаса Квачков В. В. якобы не признает себя виновным, не соответствуют действительности. Я считаю, что нет события преступления и никакой вины здесь быть не может. Признавать правомочность вопроса о вине — значит признавать правомочность признания данного события преступлением.
С чисто юридической точки зрения, люди, обвиняемые в совершении того или иного преступления, не должны доказывать своей невиновности, должна быть доказана их вина. Несколько десятков (!) проведенных экспертиз не указали на непосредственное участие меня, а также арестованных по данному делу Роберта Яшина и Александра Найденова. Ни улик, ни следов нет: ни наших, ни других. Чисто ли сработали нападавшие или плохо поработали следователи — вопрос другой. Суду присяжных должны быть представлены доказательства, а не детективные и дефективные фантазии прокуратуры, основанные на показаниях сексотов и стукачей.
По понятным причинам анализ военной составляющей я могу провести только на основании материалов, изложенных в средствах массовой информации. Возможны два варианта: диверсионная акция или ее инсценировка. Если это была диверсионная акция, то очевидно, что группа, действовавшая в засаде против бронированного объекта, пришла туда не с двумя автоматами, из которых зафиксирован огонь по машинам. На месте обнаружено шесть подстилок для ведения огня лежа в снегу. Значит, были еще вооруженные нападавшие. Обрывки сгоревшей упаковки от фугаса, найденные на месте взрыва, говорят о том, что основной заряд изготовленный из самодельного (!) взрывчатого вещества (ВВ), сгорел, а не сдетонировал, то есть не взорвался. Мощность взрыва промежуточного заряда из тротила или другого ВВ нормальной мощности, предназначенного для возбуждения детонации в самодельном ВВ (как правило пониженной мощности) экспертами был оценен в 1—3 килограмма; судя по нему, мощность основного заряда фугаса тогда должна была бы составлять 25—30 килограммов в тротиловом эквиваленте. Взрыв такой мощности, произведенный рядом с машиной, должен был, по-видимому, скинуть машину Чубайса с дороги, после чего уничтожение объекта должно было бы завершиться применением других средств, скорее всего ручных противотанковых гранат типа РПГ-18. Подрыв заряда, судя по направлению следа от осколка на капоте БМВ перед правым передним колесом, а не по центру машины, скорее всего вызван сложностью абсолютно точного времени ручного замыкания электровзрывной сети в условиях ограниченной видимости в лесу. Скорость движения кортежа 90 километров в час, как наиболее вероятная в то время при обгоне, означает движение со скоростью 25 метров в секунду или 2,5 метра за 0,1 секунды. Планирование подрыва на такой скорости на 0,1 секунды позже, то есть по центру или тем более по задней пассажирской части автомобиля, в случае даже небольшой погрешности в реакции подрывника мог быть запоздалым и нанести основной удар не по объекту, который бы уже проехал, а по машине сопровождения. Это наверняка не входило в планы нападавших, что подтверждается их последующими действиями: когда охранники вышли из машины, они не были уничтожены огнем из автоматов, что не составляло бы труда с 30—40 метров, а были отогнаны огнем с места засады на другую сторону дороги, просто чтобы не мешали отходу группы.
При устройстве засады подрыв мин и фугасов, как правило, означает сигнал на открытие огня и другие действия группы. Поэтому ведение огня из автоматов бронебойно-зажигательными пулями в течение нескольких секунд подгруппой огневого нападения скорее всего было планово-рефлекторным. После подрыва фугаса большой мощности в полутора метрах от БМВ сохранение прочности даже бронированных стекол с правой стороны машины было сомнительным.
О причинах отказа основного заряда в фугасе судить трудно. Возможно, неправильно была составлена сама смесь (хотя обычно делается пробный подрыв самодельного ВВ), возможно, была нарушена герметичность при транспортировке или установке в снегу, а может, возникли какие другие причины.
Неудача диверсионной акции партизан по уничтожению самой одиозной фигуры российской демократии говорит о том, что Господь не допустил быстрой и безболезненной смерти Чубайса и уготовил ему и всей этой шайке другое, более тяжкое наказание. Что ж, подождем. Национально-освободительная война русского народа еще только начинается. Освобождение Кубы тоже начиналось с неудачной попытки штурма казарм Монкада горсткой храбрецов во главе с Фиделем Кастро.
Вторая версия — инсценировка нападения. Поскольку я никогда ранее этим не занимался, то от комментариев этого варианта в силу своей некомпетентности, воздержусь.
«Завтра»: Русская армия — объект непрерывных провокаций, в которых участвует прокуратура. Чего стоит «процесс» над гордостью разведки ВДВ Павлом Поповских с друзьями! Не является ли ваше дело продолжением репрессий против армии?
Полковник Квачков: В 1997-м году командование ВДВ под эгидой Совета Безопасности Российской Федерации провело научно-практическую конференцию «Специальные операции и необходимость создания сил (войск) специального назначения в Вооруженных Силах Российской Федерации». Конференцию готовили мы с П. Я. Поповских. Он тогда был начальником разведки ВДВ, а я занимал ответственную должность в ГРУ ГШ. Вечером, накануне конференции, на которой я делал основной доклад, дома раздался звонок, позвонил генерал-лейтенант из ГРУ и потребовал, чтобы я отказался делать доклад, так как создание самостоятельных сил специального назначения Вооруженных Сил приведет к сокращению численности личного состава военной разведки со всеми вытекающими отсюда организационно-штатными, должностными, административно-хозяйственными последствиями. От доклада я не отказался, выступил, особо подчеркнул, что сохранение спецназа в составе военной разведки тормозит создание в России самого современного нового рода войск. Тогда отставание от США, создавших свои силы специальных операций, составляло уже около 10 лет. После конференции «десантный след» в деле Холодова резко усилился. Павла Поповских с товарищами отправили в тюрьму, а меня, несмотря на уже имевшееся решение министра обороны о продлении моего срока службы, точно в день 50-летия уволили из Вооруженных Сил. Так жестко подавлялась идея создания сил (войск) специального назначения в России. Уже будучи гражданским специалистом Центра военно-стратегических исследований Генерального штаба, я представлял свои обоснования необходимости объединения существующих соединений и частей специального назначения, разбросанных по военным округам, в единую организационно-штатную структуру, секретарям Совета Безопасности, министрам обороны, начальникам Генерального штаба, Президенту. Где-то в сейфах ГРУ должна храниться моя докладная 2000 года с компромиссным, половинчатым решением проблемы — созданием сил специального назначения ГРУ ГШ — с резолюцией начальника Генерального штаба генерала армии А. В. Квашнина «Согласен». Оказалось, что согласен-то он согласен, да кто ж ему даст. Принципиально судьба сил специального назначения Вооруженных Сил должна была решаться в марте (обратите внимание на дату!) этого года. Уже готова была к печати монография к докторской диссертации по теории специальных действий Вооруженных Сил. 18 марта я должен был отправить ее в типографию. Но 17 марта меня арестовали... Можно ли все это считать случайным совпадением в датах? Нет, конечно. Категорическое возражение мировой закулисы против усиления Вооруженных Сил России очевидно. Формирование Сил специального назначения позволило бы резко повысить эффективность специальных операций на Северном Кавказе, расширило бы возможность России по защите разделенного на части русского народа в СНГ, а также национальных интересов России за рубежом. Но нынешняя власть боится собственной армии — не той ее части, которая ею уже развалена, а той, что еще боеспособна. Чего власти бояться еле дышащих сухопутных войск, авиации, тем более флота. А спецназ опасен. Поэтому роль прокуратуры в делах Поповских, Ульмана, в нашем деле — это роль исполнительного механизма. Организаторы — в Кремле, заказчики — за океаном, продолжается уничтожение русской армии небоевыми средствами.
«Завтра»: Как вы оцениваете положение в Российской армии? Моральный дух офицеров?
Полковник Квачков: Нынешнее положение Вооруженных Сил России хуже и трагичнее положения Русской армии летом — осенью 1917 года. Этот вывод сделан на основании документов, поступавших в Центр военно-стратегических исследований Генерального штаба, где я работаю с 1995 года. То, что пишется и говорится в средствах массовой информации, — только надводная, видимая часть айсберга проблем армии, часть, которую уже невозможно скрыть. Истинное положение с военной безопасностью России и состоянием Вооруженных Сил прячется от русского народа. По существу, у России армии уже нет. Существуют отдельные, тающие на глазах глыбы Ракетных войск стратегического назначения, Воздушно-десантных войск. Держатся на личном мужестве и верности своему долгу соединения и части спецназа, некоторые другие соединения и части Вооруженных Сил. Все остальное уже давно утратило боеготовность и боеспособность. Если русская регулярная армия началась с двух потешных петровских полков, то сейчас она возвращается к двум потешным путинским.
Дело не только и даже не столько в катастрофическом состоянии военной техники. В русской армии нет русского духа, духа полководца Александра Васильевича Суворова, флотоводца Федора Федоровича Ушакова, партизана Дениса Васильевича Давыдова.
В российской военной доктрине вы не найдете даже слова «победа». Победа собственной армии не нужна нынешним холуям — правителям страны. Пришибленный угробок (в казармах называют точнее), в штатском лапсердаке принимающий военный парад, — это смотритель мировой закулисы, контролирующий процесс уничтожения русской армии. Этот процесс начался Горбачевым, продолжился Ельциным и его якобы неверным преемником Путиным.
Российская армия, впрочем, как и советская, так и не смогла выработать верного понимания сущности современной войны и вооруженной борьбы. Общей теории войны как не было, так и нет. Главпуровская волкогоновская ахинея о войне и армии по-прежнему в новой военной энциклопедии. Теория военного искусства вместо того, чтобы от ядерных войн шагнуть в область войн космоса, электроники и управления, вернулась к войнам середины прошлого века. Бред Путина, его пособников о борьбе с международным терроризмом недостоин даже упоминания. Нынешний генералитет за редким исключением и в лучшем случае — приспособленцы. Действительно русская армия сейчас — это солдаты, младшие и старшие офицеры. Нищие, униженные нынешней властью, они продолжают выполнять свой воинский долг. На них только и надежда. На их моральный дух и верность народу.
«Завтра»: Почему военные столь пассивно и бездарно реагируют на уничтожение армии и флота? Где голос военных?
Полковник Квачков: У военных два голоса. Один — бюллетень для голосования, как у всех граждан. Другой — голос оружия, которым обладают только они. Повседневный общественно-политический голос всей армии на стратегическом уровне в силу принципа единоначалия делегирован командованию Вооруженных Сил. Что чувствует и говорит военно-политическая верхушка армии, ее генералитет — мы знаем. Это трусость, дезинформация и целенаправленный обман своего народа. Они сдадут Россию еще раньше, чем их иракские коллеги. Высшее российское военное руководство куплено, продано, еще раз куплено и объявлено в распродажу. Как и штатская политическая элита, военная верхушка не связывает свою судьбу с судьбой собственного народа. Исключение — командиры дивизий (бригад). Они нужны власти как профессионалы, но только для войны, их бросают туда, где наиболее опасно. А вот в военно-политические верха пускают исключительно своих — близких по предательскому духу.
На оперативном уровне какой-либо формы или способа выражения общественно-политических взглядов военнослужащих уже не существует. В советское время эту функцию отчасти выполняли окружные (флотские и армейские) партийные конференции. При всем формализме и заорганизованности возможность высказать свое мнение все-таки была. В начале постсоветского периода началась бурная деятельность офицерских собраний. Однако с наступлением демократических, читай — губительных реформ Вооруженных Сил их деятельность в округах, армиях, дивизиях приказом министра обороны Грачева была запрещена. Единственным способом выражения мнения остались офицерские собрания на низшем тактическом уровне — в полках и им равных частях. Но хитрость заключается в том, что как только совестливый командир соберет у себя в полку офицерское собрание с действительно острыми, а это неизбежно значит — политическими, общевоенными вопросами, его тут же старшие начальники обвинят в неумении управлять людьми, в подрыве боевой готовности полка (ее нигде нет, но это не важно, отвечай за себя), в других упущениях и снимут. Эти правила все командиры хорошо знают, поэтому мне известен только один случай офицерского собрания в армейской авиации. У других командиров духу не хватает. Но это не выход. Голос офицерского собрания — это выброс пара в гудок, а не в дело. Настоящий голос армии — это лязг гусениц танков, БМП и БМД, вой двигателей самолетов и вертолетов, БТРов и других боевых машин. Это голоса команд командиров взводов, рот, эскадрилий, батальонов и полков. И первая команда — «К оружию!». Эту команду может дать только единая совесть и воля армии и народа. Вместе молчим, вместе будем и подниматься с колен.
«Завтра»: Что вы думаете о национально-патриотических силах? В чем их достоинства и дефекты?
Полковник Квачков: В настоящее время национально-патриотические силы подошли к развилке, к точке принятия решений. Направо — парламентская болтовня вместе с правящей «Единой Россией», налево — парламентская болтовня лево-коммунистической оппозиции. Прямо — национально-освободительная борьба и национальное восстание.
Мы живем в оккупированной стране. Надеяться сбросить с себя чуждую народу интернациональную власть бесконечными выборами бессмысленно. Можем выбрать только новых оккупантов, поменять одних преступников на других. В этих условиях вызывает отвращение бесконечная говорильня национально-патриотических сил. Наемные боевики уже врываются в помещения КПРФ, а их лидер все тоскует о своей «глубокой приверженности мирным, ненасильственным методам ведения политической борьбы». Определенные надежды вызывает нарождающееся течение социал-патриотов «Родины», особенно ее молодежное крыло. Но принципиальной разницы между коммунистами КПРФ и социал-патриотами пока не видно. Как бы «Родине» тоже не впасть в грех подмены национально-освободительной борьбы экономической эквилибристикой. Вызывает восхищение мужество юных национал-большевиков. В целом представляется, что объединение национально-патриотических сил будет осуществляться не вокруг идеологий и политических платформ, а вокруг реальных действий и акций народного сопротивления. Властью загнана на нелегальное положение Национально-Державная партия Б.С. Миронова. Его призыв о необходимости национального восстания пока не дошел до массового сознания русского народа, но другого выхода нет.
«Завтра»: Национально-освободительная борьба как цель объединения народа. Что вы об этом думаете?
Полковник Квачков: Национально-освободительная борьба есть способ, форма, вид борьбы. Целью ее является освобождение России от чуждой, навязанной извне антинациональной власти и всей системы политического устройства, а объединение народа — главным условием победы. Не в экономических требованиях друг к другу рабочего и предпринимателя надо искать спасение России, а в смене природы верховной власти, всей политической системы.
Существующая система сконструирована для осуществления контроля за оккупированной территорией. Эта оккупация пока еще не военная и таковой, скорее всего, не будет. Современные возможности финансово-экономических, информационных и других небоевых видов и форм насилия могут оказаться вполне достаточными. Зачем на нас, русских, и нашу огромную территорию тратить дорогостоящие американские, натовские войска, которых и так уже не хватает, если можно скупить политическую, военную и экономическую элиту. Если в «этой стране» оккупационная администрация справляется со своими полицейскими обязанностями, все и так хорошо идет, по плану, то зачем скрытую оккупацию заменять открытой, военной? То, что подполковник-гауляйтер оккупированной заморской территории называется президентом Российской Федерации, а финансовые, телевизионные, нефтяные, энергетические и другие гауляйтеры председателями правлений, генеральными директорами или еще как-нибудь, в сути самой оккупации ничего не меняет.
При этом следует понимать, что причина наших бед не в чубайсах, путиных, кохах, грефах, абрамовичах, вексельбергах... они — следствие политической системы. Власть в России аморальна и антинациональна по своей политической природе. Как только в основание власти положены мошеннические всеобщие равные тайные прямые выборы (другими — честными — они быть не могут по своей природе), положены финансовые возможности политиков, независимые от стыда и совести СМИ, власть рано или поздно окажется в руках мировой преступной закулисы. Никто и никогда не сможет сравниться в силе греха и порока с теми, кого такая политическая система отбирает во власть. Поэтому мы, русские, государствообразующий народ России, и утратили контроль над собственной страной. Поэтому вначале Россию надо спасти от чуждой ей политической системы власти, а от паразитов она потом сама очистится: невыгодно будет им жить здесь.
А пока нас без боя уничтожают уже по два миллиона человек в год. Идет бесшумная, но жесточайшая война против русского и других коренных народов России. Разводить сейчас политические слюни вперемежку с соплями об антинародном режиме — политическое преступление против нации. Замена власти чужеземной, чужеродной, антинациональной и поэтому интернациональной на власть национальную есть цель и смысл национально-освободительной борьбы в России, общая политическая цель, одна на всех.
Пока еще одиночки выходят на вооруженную борьбу с оккупантами. В этой национально-освободительной войне за русский народ и русскую землю не все доживут и увидят победу. Кому-то суждено погибнуть, кому-то быть раненым, кому-то попасть в плен. Это не важно. Важно найти в себе силы встать. Надо, пора подниматься! Терпеть и дальше насилие над собой, над женами и детьми, над своим народом — значит стать соучастником и пособником оккупационной власти.
В июне этого года исполнилось тридцать лет моему старшему сыну Александру, который с марта находится в розыске. Не имея возможности написать ему, хочу через газету передать: не поддавайся возможному греху уныния, сын. Правда, а значит и Бог — на нашей стороне. То, что я оказался в тюрьме, а ты скрываешься в подполье, говорит только о том, что нынешняя власть — не наша, не русская власть, и живем мы не в нашем государстве. Я люблю тебя, сын, и горжусь тобой. Молю Бога нашего, чтобы послал тебе в будущем благодать и радость жизни в семье православной, а мне — счастье дожить и понянчить твоих детей. Но на нашем пути я не могу и не имею права сказать тебе отеческое — береги себя. В это окаянное время мы с тобой должны сберечь не себя. А защитить свой народ, Веру и Отечество.
«Завтра»: С какой целью вы решили баллотироваться кандидатом в депутаты Государственной Думы? Что вы думаете о предстоящих выборах в Государственную Думу и Президента?
Полковник Квачков: Главная цель моего намерения стать депутатом Государственной думы — это вырваться из тюрьмы-плена и продолжать борьбу. Определенные виды и формы национально-освободительной борьбы можно и нужно вести и в тюрьмах, что сейчас делают мои товарищи-офицеры, наши молодые соратники из НБП и другие. Но очевидно, что возможности борьбы за решеткой ограничены. Возможности депутата Госдумы должны позволить более активно и широко вести работу по разъяснению полной бессмысленности парламентской говорильни, руссконенавистническом и антинациональном характере нынешней власти и всей политической системы. Безусловно, народное представительство необходимо. Но порядок выборов, отзыва депутатов, сословно-трудовой состав депутатов, время и порядок работы сессий, функции этого органа народного представительства и контроля должны быть существенно изменены. Это задача будущей национальной власти.
Вообще о выборах. России навязали политическую модель, созданную и опробованную в США. Сущность этой политической системы заключается в искусственном создании для видимости борьбы за власть и деньги двух сил, играющих на политической сцене по четко и жестко установленным правилам. Никакие другие силы в общенациональную политическую жизнь не допускаются посредством различных выборных ограничений. Это хорошо работает с отдрессированным и тупым американским стадом и, по мысли разработчиков системы, должно сработать в России. Следующим шагом после создания двухпартийной Госдумы станет изменение порядка выборов Президента, который будет избираться только от политических партий, представленных в Госдуме. Поэтому очередные выборы в Госдуму состоятся скорее всего уже в 2006 году, чтобы успеть подготовить новую законодательную базу и соответствующую партийно-политическую основу. После этого выборы-назначения главы России будут осуществляться с заранее известным беспроигрышным для мировой закулисы результатом. При этом российское телевизионное стадо, как и американское, будет смотреть за различными телевизионными политическими спектаклями и выбирать, выбирать, выбирать... пока руки не отвалятся от болезней и недоедания, так как мозги к этому времени уже точно отсохнут. Вот что нам готовят. Бойкот этого политического балагана — единственно верная позиция всех национально-патриотических сил. У нас своя свадьба впереди.
«Завтра»: Вы сидели в одной камере с Ходорковским. Как вы общались? Какое он на вас произвел впечатление?
Полковник Квачков: Хочу сразу заявить, что считаю национализацию — возвращение в общенациональную собственность всех российских природных ресурсов — абсолютно безусловной и необходимой. М. Б. Ходорковский, как и другие миллиардеры и миллионеры, нажившие свои состояния на нефти, газе и другом сырье, стали их владельцами незаконно. Здесь, как говорится, торг неуместен. Речь может идти не об амнистии капиталов, а об амнистии преступников, которые под прикрытием незаконных законов и других ухищрений присвоили себе наши национальные богатства. Нынешняя торговля акциями российских компаний — это процесс скупки и перекупки краденого. А посему эта финансово-экономическая возня для нас совершенно бессмысленна. Они делят наше, народное. Пока еще делят. М. Б. Ходорковский стал миллиардером не только потому, что принадлежал к еврейской общине. В ней было много других «соискателей» на нефтяные миллионы и миллиарды. И здесь в оценке М. Б. Ходорковского мы подходим к одному очень важному пункту — к личным деловым качествам нынешних российских миллионеров и других богатых людей. С жуликами, которые быстро и много украли и перевели деньги за рубеж, все ясно. Но нужно отметить, что за последние 15 лет из общей массы народа поднялись десятки тысяч мелких, тысячи средних и сотни крупных предпринимателей, которые в труднейших условиях рыночной (назовем пока так) экономики своим трудом, талантом и энергией создавали новые, модернизировали и сохраняли производство на старых предприятиях. Все они были тогда и сейчас вынуждены жить и работать по законам и правилам либерально-криминальной экономики. Генеральные директора всех этих ООО, ЗАО и других компаний и фирм доказали свою жизнестойкость и способность к организации производства. Эти люди должны быть и будут востребованы новой национальной властью. Нации больше нужны не их деньги, а их энергия, трудолюбие, предприимчивость.
Политическую платформу М.Б. Ходорковского я для себя определил как национальный либерализм. Его личная трагедия в том, что он был одной из ведущих фигур и творцов интернационально-либеральной России. Его конфликт с властью, насколько я понял их взаимоотношения, связан с попыткой Ходорковского сделать экономические отношения прозрачными, открыть для общества связь власти, политики и экономики, направить их в русло национальных интересов. М.Б. Ходорковский, на мой взгляд, жил иллюзией, что нынешний российский либерализм может стать национальным, сам стал первым крупным национальным либералом, за что и поплатился. Чуждая России по своей природе политическая система не жалеет даже «своих»: на все национально ориентированное ею наложена жесточайшее табу и проклятие.
О личных отношениях. Представьте картину: на верхней «шконке» сидит, поджав ноги, еврейский миллиардер-либерал, а на нижней, напротив, — русский офицер. Политические дискуссии по пять-шесть и более часов в день. В начале общение было настороженным, потом открытым и интересным. А в конце месяца — достаточно теплым и даже дружелюбным. Общая камера делает свое дело.
У М.Б. Ходорковского другой, в корне отличный от моего взгляд на пути развития Российского государства и общества, но это взгляд человека, связавшего с Россией свою судьбу. Каждый должен иметь право на свободу личных убеждений.
Михаил Борисович, здоровья и мужества вам в борьбе. Интернационально-либеральная власть и Вас и меня бросила за тюремную решетку. До встречи на свободе в национальной, в русской России!
«Завтра»: Не подвергаетесь ли вы давлению в тюрьме или ваши родственники на свободе?
Полковник Квачков: Только в тюрьме я как раз и не подвергаюсь давлению. Администрация и рядовой состав СИЗО подчеркнуто нейтральны. Положительное воздействие на состояние своего морального духа испытываю во время переездов на автозаках на суды и обратно. Оно заключается в упреках охранников и соседей, общая идея которых такова: «Жалко, что не прибили эту гадину!» Редкое единодушие милиции и арестантов
Угроза исходит не от надзирателей и даже не от следователей. Давление власти очевидно проявляется в судах по продлению мне и моим товарищам-офицерам сроков содержания под стражей. Судов было уже три. Вот что, например, делает знаменитое «басманное правосудие». При ознакомлении с протоколом судебного заседания Басманного районного суда от 6.09.2005 года мои адвокаты обнаружили записи, не только грубо искажающие смысл моих показаний, данных суду. Федеральный судья А. В. Расновский этими записями прямо фабрикует против меня новое уголовное дело. Так, на странице 5 протокола в изложении моих показаний было записано: «Я выйду и буду вешать Путина В. В., Касьянова М. В. — всех, кто разрушает нашу страну и приводит ее к деградации». А теперь сравним эти слова с тем, что я сказал на суде на самом деле: «Все эти ельцины, путины, гайдары, чубайсы, грефы, кудрины и другие, разрушившие нашу страну, должны быть отданы под суд военного трибунала, специально созданного для этих целей. Судить эту кучку национальных изменников и предателей по существующему уголовному кодексу и нынешними продажными судами — то же самое, что судить немецко-фашистских преступников по законам гитлеровского рейха и нацистскими же судьями. В основу деятельности Особого военного трибунала должны быть положены принципы Нюрнбергского международного трибунала, где высшей мерой наказания являлась смертная казнь через повешение». Есть разница?! Таким образом, федеральный судья Расновский А.В. не только извратил смысл сказанного мною, но и вписал в протокол ложную фразу об угрозе повесить Путина и Касьянова, на основании которой я могу быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 119 УК РФ «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью». К счастью, адвокаты А.И. Мошанский и В.П. Самойлов были внимательны, заметили эту западню и оберегли меня от нового уголовного преследования. В замечаниях на протокол я высказал ходатайство рассмотреть вопрос о привлечении федерального судьи Расновского А. В. к уголовной ответственности по ст. 303 ч. 3 «фальсификация доказательств по уголовному делу о тяжком или особо тяжком преступлении». Ответа пока не получил.
Близким, конечно, тяжело. Для мужа хвалить свою жену напоказ — дурной тон, но мое положение, думаю, позволяет сделать исключение. Молоденькой девушкой моя Надежда вышла за меня замуж и вот уже двадцать лет несет крест офицерской жены. Несла его, когда меня носило по разным гарнизонам и «горячим точкам». Убежден, что вынесет и это испытание. Терпи, родная! О старшем сыне Александре уже сказал. Младший сын Кирилл в этом году уже без меня закончил школу и поступил в институт. Спасибо школьным учителям за подготовку, особенно классному руководителю Валерию Яковлевичу, а коллективу института за объективность оценок. Старшая дочь Анна кандидат медицинских наук, замужем, у меня внук и внучка, Иван да Мария. Младшая дочь Елена инвалид первой группы, учится в Московском институте инвалидов. Прошлой осенью мы со старшим сыном помогли подготовить ее комнатку к зиме. Надеюсь, что сейчас ей поможет администрация. Мама живет в Нахабине Московской области, болеет. Но после событий забота врачей о ней в поликлинике намного улучшилась. Вообще семье оказывается огромная поддержка многими, даже незнакомыми русскими людьми. Спасибо, люди добрые! Нас таких неизмеримо больше в России, что б о нас ни говорили недруги.
«Завтра»: Что бы вы хотели передать читателям «Завтра»?
Полковник Квачков: Нет сейчас на Руси военных или гражданских, нет сейчас учителей, врачей, ученых, рабочих, солдат, крестьян, милиционеров и других профессий. Пришло время одной профессии на всех — защитника веры и Отечества. И не будет ни у нас, ни у детей наших никаких профессий, кроме рабских, если оставим свою Россию на поругание и разграбление чужакам.
Мы преданы собственными правителями. Мы, русские и другие коренные народы России, им не нужны. Не хочется, но придется вставать. Иначе пропадем. Спаси вас Бог!
Тюрьма «Матросская тишина.
Октябрь 2005 года
