Я протиснулся в боковой канал. Его диаметр был таким маленьким, что я уже не мог ползти на руках и коленях. Я вынужден был лечь на живот. Вытянутыми руками я подтягивался, продвигаясь таким образом вперед.

Вода на дне трубы бежала через мои руки и проникала через куртку, а вместе с холодом увеличивалась и усталость. Мне даже пришлось крепче стиснуть зубы, чтобы они не стучали. Меня утешало только одно: эта труба шла наверх.

Как бы то ни было, но я опять приближался к поверхности. Внезапно подъем прекратился, труба пошла горизонтально. Но я продолжал продвижение, подавляя страх, что я могу захлебнуться, если вода потечет интенсивней.

Сколько времени я полз — трудно сказать, но снова неожиданно для меня я выполз в более широкую трубу, а из нее в туннель, вернее, там было два туннеля.

Когда я вновь зажег свою зажигался, мне бросилось в глаза, что они имеют разную форму — один из них был с плоским дном. Несмотря на усталость, я быстро пополз вперед. Правда, огня моей зажигалки хватит ненадолго. Но я тут же обнаружил ступени лестницы, вмонтированной в стену. Я с облегчением вздохнул. По этой лестнице наверняка спускаются рабочие. Значит, и меня она выведет наружу.

Лестница кончилась люком, из-за которого чувствовалось дуновение воздуха и слышался шум поездов подземки. От радости я чуть не засмеялся истерическим смехом.

Открыв люк, я увидел, что он находится в самом конце одной из станций. Дождавшись, пока не прошел поезд и не забрал с собой редких пассажиров, я быстро выскочил из люка и закрыл его за собой. На платформе никого не было. Я бросил взгляд на название станции и быстро вошел в телефонную будку, откуда я позвонил Сторми.

Я не тратил время на детали, а только объяснил ей в общих чертах, что случилось. Она слышала отчаяние в моем голосе и не прерывала мои указания никакими излишними вопросами. Я объяснил ей, что на то, чтобы взять машину напрокат, ей понадобится минут пятнадцать. Потом я сказал ей, что еще надо сделать дополнительно. Я остался в будке, держа трубку у уха. Всякий раз, когда проходил поезд и люди выходили на платформу и шли мимо меня, я отворачивался в сторону, чтобы скрыть свое лицо, и делая вид, что разговариваю по телефону.

Время текло страшно медленно. Прошел час. У меня уже подгибались ноги, лицо горело. Мой мозг плыл в тумане. Наконец, кто-то похлопал меня сзади по плечу. Я уронил трубку и, быстро пригнувшись, повернулся, чтобы в случае необходимости нанести удар. Но этого не потребовалось. У меня даже голова закружилась от радости: я увидел, что передо мной стоит Сторми...

Сторми взяла напрокат новый «крайслер», и она повела машину по почти пустынной сейчас Седьмой авеню, в сторону Нижнего Манхэттена. Я расстегнул пальто и куртку и нагнулся к обогревателю, от которого шел теплый воздух. Большие глотки из плоской бутылочки, привезенной Сторми, ускорили мое воскрешение.

Что бы я ни пережил ранее, но мне уже стало лучше — дрожать я перестал. Но я сильно устал и ощущал себя совершенно разбитым. Алкоголь и тепло обволакивали меня туманной теплотой. Веки мои отяжелели, и мне нестерпимо захотелось спать. Я откинулся на сиденье и положил голову на подголовник. Что-то кольнуло меня и загорелось на моем лице. Я застонал и дернулся. Сильная, но нежная рука Сторми взяла меня за подбородок и притянула к себе.

— Не дергайте головой, Джейк! Будет немножко больно.

Я открыл глаза. Ее мальчишеское лицо напряженно смотрело на меня. В ее темных глазах можно было заметить нежность, которую нельзя было скрыть. Она держала в руке ватный тампон, смоченный в виски, и обмывала мое грязное, израненное лицо. Я прикусил губу и старался сидеть смирно, а она тем временем промывала мои раны. Машина стояла в безлюдном квартале. Холодное жжение виски оказало пробуждающее воздействие.

— Вот и все... Большего пока сделать невозможно.

Я выпрямился, взял у нее бутылочку и вымыл руки. Алкоголь сразу защипал во всех пораненных местах так, что я непроизвольно вздрогнул. Сторми протянула мне маленькое зеркальце. Без грязи и засохшей крови моя физиономия выглядела немножко лучше, но на ней было множество ссадин и царапин.

Я взял с заднего сиденья вещи, которые Сторми приобрела для меня — пальто и коричневую шляпу. Я с трудом натянул на себя пальто и застегнул его на все пуговицы. Затем надел шляпу и поднял воротник пальто. После этого я снова посмотрел в зеркальце.

Так было уже лучше. Поля шляпы закрывали лоб, а воротник пальто — нижнюю часть лица. Я опустил подбородок пониже, так, чтобы остались видны только нос и губы. Синяк под глазом, правда, скрыть не удалось, но если свет не будет падать непосредственно на меня...

— Дайте мне револьвер! Свой я потерял.

Сторми протянула мне револьвер 32-го калибра, который я ей оставил. По сравнению с «магнумом» это была жалкая детская игрушка, но если хорошенько прицелиться, то на небольшом расстоянии можно обойтись и им.

Я сунул оружие в боковой карман пальто. Мне нужно было еще кое-что сделать до конца ночи. Правда, я был в таком состоянии, что ничего не хотелось делать. Но я понимал, что этого никто за меня не сделает, а сделать надо.

Сначала мне надо немного перекусить и выпить несколько чашек черного кофе, чтобы взбодриться. Я поделился со Сторми своими намерениями. Она включила мотор и повела машину на запад, к Уолл-Стрит. Я опять задремал...

Когда я проснулся, машина стояла — на этот раз в одном из переулков Бауэра, а Сторми как раз возвращалась из ночной закусочной, держа в руках пакет с бутербродами и два стаканчика кофе.

— А вы сами будете есть? — промычал я сонно.

Она молча посмотрела на меня, а затем сказала:

— Сегодня я поздно ужинала.

Я принялся за бутерброды с ветчиной, запивая их кофе. Выпив первый стаканчик, я разбавил кровь в жилах еще одной порцией виски, после чего выпил второй стаканчик кофе. Вскоре я почувствовал, как кровь снова заиграла в моих жилах. Туман в голове рассеялся. Я выпрямился и подвигал плечом.

— Что теперь? — тихо спросила Сторми.

— Отправимся на поиски Нины.

— Но если тот парень выдал ее тайник, она, наверняка, в руках этих подонков.

— Может быть, и так. В таком случае, надо искать Бена Хэнкса. Быстро! Поехали!

В Гринвич-Виллидж Сторми остановила машину в двух кварталах от дома, где проживала Лина Мейсон, подружка Хэнкса.

— Жди меня здесь! — приказал я и вылез из машины, захлопнув за собой дверцу. Потом я быстро зашагал по заснеженной мостовой, держа руки в карманах пальто. Когда я уже хотел свернуть на улицу, где жила Лина Мейсон, я заметил нечто, что сразу заставило меня остановиться и опять нырнуть за угол дома.

Перед ее домом стояла полицейская машина. С напряженными до отказа нервами, я стоял и выжидал, что же будет дальше. Из занавешенных окон пивной доносились громкие голоса. Наконец, они смолкли, и из заведения вывалилось с десяток фигур, гонимых худощавым полицейским.

Некоторые имели очень короткую мужскую прическу, другие имели длинные волосы. На одних была женская одежда, на других — мужская. Но с биологической точки зрения все они были женского пола.

— На сегодня хватит! Повеселились! — брезгливо буркнул полицейский. — Убирайтесь прочь по своим норам, паршивые лесбиянки!

Женщины с раздраженным видом начали медленно разбредаться парами. Коп провожал их сердитым взглядом. Из пивной вышел еще один коп. Он был маленький и пухлый. Они еще немного постояли, затем уселись в машину и укатили.

В кафе погасли все огни, кроме одного. Женщина изнутри подошла к стеклянной двери, заперла ее и опустила жалюзи. Теперь улицу освещал только один фонарь на ближайшем углу. Света он давал мало, потому что снег все еще продолжал кружиться в воздухе. Я перешел через улицу и вошел в здание, держа палец на спусковом крючке, чтобы в случае необходимости выстрелить прямо через карман...

Добравшись до квартиры Мейсон, я постучал. Мне никто не открыл. И на этот раз мне помогла целлулоидная полоска. Квартира пустовала. Я обошел все помещения. В раковине стояла грязная посуда. На кухонном столе находилась бутылка виски, наполовину пустая. Чемодан, стоявший раньше в одном из шкафов, теперь пустовал.

Я вышел из квартиры и, пройдя по тротуару, подошел к кафе. Постучав, я поглубже спрятал свой подбородок, чтобы по возможности скрыть свою внешность. Мне еще везло, что шел снег — никто в такую погоду не удивится, что я приподнял воротник. Ключ в двери повернулся, и она немного приоткрылась. Женщина была маленького роста, но фасонистая. Седые волосы обрамляли красивое лицо с тонкими чертами.

— Мы уже закрылись.

— Я ищу одну знакомую, живущую в этом доме. Лини Мейсон.

Она кивнула:

— Знаю ее. Милая девушка.

— Ее нет дома, а мне нужно с ней поговорить. Вы случайно не видели ее сегодня вечером?

— Нет. Она работает по ночам. Играет на рояле в одном ночном клубе.

— У нее живет мой друг, Бен Хэнкс. Вы его знаете?

— По имени нет, а так я его видела.

— Сегодня вечером?

Она покачала головой.

— Я весь вечер проработала... И он вряд ли зашел бы в наше заведение.

— А в каком клубе работает Лини?

Она пожала плечами.

— Где-то за Гудзоном, в Нью-Йорке. Точно не знаю...

Я поблагодарил ее и вернулся к машине. В Нью-Йорке находился ночной клуб Гарвея Кью. И его адрес был в моей записной книжке. Я уселся рядом со Сторми и захлопнул дверцу.

— Никого, — ответил я на ее вопрошающий взгляд.

— Что теперь будем делать?

— В Нью-Йорке работает подружка Хэнкса. Возможно, она знает, где его разыскать. Я поговорю с ней.

— Какой дорогой поедем?

— Через туннель в Нью-Джерси. Но обождите минутку, Сторми. Сначала я должен вам кое-что объяснить. Перед туннелем мы должны остановиться и заплатить пошлину, а меня разыскивают полицейские Нью-Йорка. Если меня узнают и арестуют в вашей машине, у вас будут неприятности. Вас могут арестовать.

Она меланхолично взглянула на меня.

— Это я и так уже знаю... Что дальше?

— Лучше выходите и возвращайтесь домой на такси. Ждите меня там. Я справлюсь один.

Она посмотрела на меня такими глазами, словно я пообещал ее выпороть розгами.

— Интересно, — проговорила она, — какого вы вообще обо мне мнения? Вы думаете, я испугалась, что у меня будут неприятности? Нет, слава богу, я не принадлежу к такому сорту женщин.

— Я знаю, что вы смелая женщина, но к чему ненужный риск! Я ведь могу справиться и без вас.

— Я остаюсь с вами! Нина моя племянница, и я люблю ее. Я помогу вам отыскать этого ублюдка... Думаете, у меня не хватит сил? Сегодня вам уже понадобилась моя помощь, она понадобится еще раз.

Сторми выразительно постучала своим пальчиком по моему лбу.

— Уверяю вас: я очень полезный человек! И у вас еще будет возможность убедиться в этом...

У меня действительно была возможность убедиться в этом, когда мы поехали в Нью-Йорк.

Другие заведения на этой улице, расположенные позади все еще оживленного центра Нью-парка, были уже закрыты. Наискосок к улице шел мощеный переулок, деливший квартал на две части. Единственный свет в переулке исходил от бледной неоновой рекламы, висевшей над узкой дверью «Девичий клуб».

Значит, здесь балуются стриптизом. Вот бы удивилась Сторми, посмотрев на такое. По этой причине я оставил ее сидеть в машине. Надвинув шляпу на лоб и спрятав низ лица за воротником пальто, я вошел в клуб. Я надеялся, что в заведениях подобного рода свет всегда притушен, и оказался прав. Войдя, я увидел, что за исключением маленькой сцены, которая была сильно освещена, везде царил полумрак. Я сразу успокоился. Лишь несколько лампочек освещало бар, а в зале было темно.

Девушка на сцене ритмично двигалась в такт музыке рояля и ударного инструмента. Помещение было большим: в два раза больше в длину, чем в ширину. Длинный бар овальной формы тянулся от самой сцены и почти до входной двери. И справа, и слева от него стояли столики и на каждой стене висело по огромной картине с изображением обнаженной девушке, лежавшей на спине.

За стойкой бара находились две солидного роста барменши. На них были узкие, черного цвета брюки и черные куртки, закрепленные спереди лишь бархатным бантом. Перед был довольно открытым и позволял видеть крупные красивые груди.

Официантки и девушки-музыкантши были одеты подобным образом. В таком костюме были даже девушки из гардероба, одна из которых подошла ко мне, чтобы взять шляпу и пальто.

— Я тороплюсь, — объяснил я ей. — Мне нужно лишь перекинуться парой слов с Лини Мейсон.

Гардеробщица посмотрела в сторону сцены.

— После этого номера у нее будет перерыв.

Выходит, я действительно нашел тот клуб, который был мне необходим. Я протиснулся мимо столиков к стене и стал ждать. Высокая длинноволосая девушка на сцене раскачивала своими красивыми бедрами в примитивном танце в такт музыке. Потом она начала развязывать узенькие тесемки на своих плечах, на которых держалось ее вечернее платье. Наконец, тесемки совсем упали и она широко развела руками. Верхняя часть платья поддерживалась теперь пышными грудями, которыми ее щедро наградила природа. Кончиком языка она провела себе по пухлым красивым губам и одарила присутствующих многообещающей улыбкой. Напружинив ноги, она встала на цыпочки. Барабан начал медленно выбивать дробь. В ритм барабану танцовщица стала подпрыгивать. На шестом прыжке черное платье сползло с верхней части тела и повисло на бедрах... Тихий стон пронесся среди посетителей. А девушка, заложив руки за голову, начала какой-то быстрый дикий танец.

Это было довольно занимательно, но я-то пришел сюда не ради этого. Я сконцентрировал свое внимание на девушке, сидевшей за роялем — брюнетке небольшого роста. Фигурка у нее была бесподобная. Тонкая талия подчеркивала ее сексуальность как сверху, так и снизу. Красавицей ее назвать было нельзя — у нее было слишком злое выражение лица, но умные узкие глазки, чувственный рот позволяли судить о том, что в любовных утехах она дает мужчине даже больше того, на что он может надеяться.

Играла она с беззаботной легкостью и при этом пренебрежительно поглядывала на танцовщицу, которая тем временем сумела окончательно освободиться от своей одежды и порхала по сцене, показывая при этом то одну, то другую часть из своих женских прелестей. Ее танец завершился в бешеном темпе и с эффектной концовкой. Под гром аплодисментов она испарилась за черным занавесом.

Лини Мейсон поднялась из-за рояля. В полутьме зала я проскользнул вдоль стены и настиг ее, прежде чем она успела скрыться за дверью, ведущей за кулисы.

— Лини!

Она повернулась и хмуро уставилась на меня своими умными глазками, как будто что-то спрашивая.

— Бен хотел бы с вами поговорить. Он ждет...

— Я вас не знаю, — процедила она с недоверием.

— Меня зовут Джо Фарнум. Я из Чикаго. Бен нашел мне работу у Гарвея Кью. Он разве ничего не рассказывал обо мне?

Она покачала головой, но недоверие с ее лица почти исчезло.

— Бен уехал. Он не может...

До сих пор я не был уверен, знает ли она, где находится Хэнкс. Теперь я был в этом уверен.

— Он хотел уехать... но в него стреляли, и он довольно тяжело ранен, Лини...

Я назвал ей еще одно имя, чтобы убедить ее наверняка.

— Между прочим, вместе с ним в машине находится и Джонси...

Мгновение она находилась в нерешительности, потом испытующе посмотрела на меня.

— А что с вашим глазом?

Я дотронулся до синяка.

— Немножко досталось, когда я схватился с парнем, стрелявшим в Бена.

Наконец, она решилась:

— Обождите минуточку!

Лини проскользнула в дверь. Вскоре она вернулась, одетая в норковое манто, доходившее ей до коленок, и последовала за мной на улицу. Когда Сторми нас заметила, она вышла из машины и открыла заднюю дверцу. Лини наморщила лоб, но шага своего не замедлила.

Мы дошли до машины. Лини заглянула в салон и сразу же вырвала свою руку из моей. Я держал ее под руку, направляясь к машине.

— Что это значит?! Бен не...

Я вытащил из кармана револьвер.

— Если вы будете вести себя спокойно, с вами ничего не случится. Мы только совершим небольшую поездку.

Но револьвер ее не напугал. Она была уверена в том, что я не решусь применить его.

— Идите-ка вы к чертям собачьим! — выпалила она и развернулась, чтобы удалиться.

И в тот же момент Сторми проявила такую активность, что я удивился. Она закрыла сзади своей рукой рот Лини, обвила другой рукой ее за шею и тем самым очень эффектно подавила ее крики. После этого она приподняла ее и свалилась вместе с ней в машину, на заднее сиденье. Я захлопнул дверцу, быстро скользнул за руль и нажал на педаль газа. Мейсон стояла на коленях лицом вниз. Сторми облокотилась правым локтем о спину Лини, а другой рукой держала ее за шею.

— Вы ее удержите?

— За меня можете не беспокоиться. И не с такими сучками справлялась!

Сторми еще сильнее нажала локтем в спину Лини и приподняла повыше ее подбородок. Та затихла и даже не пыталась больше кричать...

* * *

Между Нью-Йорком и Гудзоном лежит та часть Нью-Джерси, которую называют Модус — пустынная и заброшенная болотистая местность, тянущаяся на несколько миль по обе стороны извилистой дороги. Снег на дороге подмерз, и колеса постоянно скользили. Я вынужден был полностью сосредоточиться на вождении, чтобы не заехать в топь.

Я проехал еще какое-то расстояние, потом подрулил к обочине и остановился. Не выключая мотора и отопления, я вышел, ступая прямо в снег, доходивший до щиколоток, и открыл заднюю дверцу. Сторми выпустила из своих рук пленницу. Лини Мейсон сразу выпрямилась.

— Кто вы такой? — набросилась она на меня. — И что вы хотите от...

— Я хочу быстренько узнать, где мне найти Бена Хэнкса.

Она злобно фыркнула:

— Я расскажу ему об этом, и он свернет вам обоим шеи.

— Я могу предоставить ему эту возможность хоть сейчас. Где он?

Злобный взгляд девушки сменился насмешливой улыбкой.

— Вы действительно думаете, что я вам это скажу?

— Вы избавите себя от массы неприятностей, если послушаетесь моего совета. Не в моих правилах причинять женщинам боль, но если...

— Что вы собираетесь делать? Избить меня? — ее умные глаза посмотрели на меня, и она покачала головой. — Вы этого не сделаете. Уж я-то знаю мужчин! Вы не относитесь к числу тех, кто может ударить женщину.

Она была права, и я лишь сжал кулаки от гнева. Тем не менее, и потряс ими, чтобы хоть немного напугать ее.

— Я сделаю это, если меня на это вынудят. Я обязан найти Бена Хэнкса и только вы знаете, где я смогу его отыскать. Скажите мне сразу, где он, иначе...

Она расхохоталась мне прямо в лицо. Я уже был готов впасть в отчаяние, но тут вмешалась Сторми.

— Я не мужчина! — заявила она и холодно уставилась на Лини. — А что вы скажете, если я утверждаю, что заставлю вас говорить?

Ухмылку словно водой смыло с личика Лини, и на ее месте возникло выражение страха. В тот же момент она проскочила мимо меня и хотела броситься к машине, стоявшей с открытой дверцей. С быстротой и ловкостью пантеры Сторми бросилась вслед за ней и ухватила ее за норковую шубку. Та сразу же выскользнула из нее, оставив ее в руках Сторми. Я не пытался ее удерживать — в такой легкой одежде она далеко не уйдет.

Лини не успела отойти от машины и на три ярда, как ее со страшной силой встретил снежный заряд. На ее лице возникло выражение ужаса, и она остановилась. Потом повернулась назад и хотела сесть в машину. Сторми бросила ее шубку на сиденье, вышла из машины и преградила ей дорогу.

— Пропустите! Мне холодно! Вы слышите!

— Где Хэнкс? — сурово спросила ее Сторми.

Лини Мейсон попыталась оттеснить ее от машины, чтобы спрятаться от холода. Сторми сделала шаг в сторону и схватила сзади Лини за куртку. Бант, служивший завязкой спереди, лопнул, а сама Лини споткнулась и качнулась вперед. Курточка сползла с ее груди. Сторми сорвала ее и бросила в снег.

Лини закрутилась, как полоумная, а потом, громко всхлипывая, бросилась на Сторми, пытаясь вцепиться ей в глаза. Та увернулась и влепила ей пощечину. Но и это Сторми показалось мало. Сжав руку в кулак, она буквально сразу нанесла ей удар сбоку в подбородок, так что Лини отлетела и ударилась о кузов машины. Казалось, она больше не выдержит и вот-вот упадет. Ее кожа начала приобретать синеватый оттенок, и скоро ее всю затрясло от холода.

— Где Хэнкс?!

Ноги Лини напряглись, и она сделала последнюю попытку, бросившись на Сторми, чтобы все-таки влезть в машину. Бесполезное дело! Сторми ухватила ее за запястье, отбросила от машины и стала перед ней. Затем одной рукой она завернула руку Лини за спину, другой схватила ее за волосы, а ногой дала пинок в зад.

Лини полетела в снег, взвыв от холода, страха и бессилия.

— Сторми... — нерешительно начал я.

— Идите прогуляйтесь немного, Джейк.

Я остался на месте, так как все это мне не очень нравилось.

— Что вы собираетесь с ней сделать? — спросил я.

— Сделаю так, что эта сучка заговорит, но вам лучше при этом не присутствовать... Пойдите, прогуляйтесь...

Ее слова меня не очень-то убедили, но я понимал, что если мы не разыщем Хэнкса, то жизнь Нины и моя собственная не будут стоить и цента.

Я отправился на прогулку. Когда я вернулся, обе девушки уже сидели в машине. Все дверцы были закрыты. Отопление работало на полную мощность. Я сел на переднее сиденье и повернулся к Лини Мейсон. Она сидела в углу, подальше от Сторми, закутавшись в шубку и тихонько всхлипывая.

— Что она сказала? — обратился я к Сторми, избегая смотреть ей в глаза.

— Она не знает, где Хэнкс. Она лишь знает, что он собирался куда-то улететь на самолете. Сегодня вечером он пришел к ней на квартиру с человеком по имени Делмен и взял чемодан... — затем Сторми многозначительно добавила: — Это Делмен якобы сказал Хэнксу, что это не к спеху. Нине понадобится некоторое время, чтобы преодолеть это расстояние с помощью автостопа.

Теперь я был вынужден посмотреть на Сторми. Мы оба понимали, что это за поездка автостопом...

— Вы уверены, что она не знает, куда хотел лететь Хэнкс?

— Совершенно уверена. Хэнкс не очень-то делился с ней о своих планах. Она все рассказала, ничего не утаила.

— Как выглядел человек, приходивший с Хэнксом? — обратился я к Лини Мейсон.

Она сжалась в своем углу, завернувшись в манто и обхватив руками поджатые под себя ноги.

— Маленький такой щупленький.

Судя по описанию, это мог быть Скрюни. Я нажал на газ и проехал через мост обратно в Нью-Йорк. У границы города я остановил машину.

— У ближайшего перекрестка стоянка такси. Вызовите машину и возвращайтесь в клуб, — сказал я Лини и бросил ей на колени деньги.

Я был уверен, что она не обратится в полицию. В их кругах это считалось неприличным. Тем не менее, чтобы быть полностью в этом уверенным, я ее предупредил:

— Если вы натравите на нас полицию и нас схватят, я все расскажу им о Хэнксе и это будет стоить ему жизни. А сами вы попадете за решетку только за то, что знали его. Подумайте об этом.

Лини подняла голову и испуганно кивнула. Ее глаза все еще были наполнены страхом. Видимо, Сторми полностью сломала ее, как личность. Она взяла деньги, вышла из машины и побежала к перекрестку. Сторми пересела на переднее сиденье.

— По крайней мере, теперь мы знаем, что они еще не схватили Нину.

— Угу... но это и все. Нина находится по дороге на свое ранчо в Нью-Мексико. Хэнкс полетел туда, чтобы дождаться ее и схватить, как только она там появится.

— Я позвоню отцу и предупрежу его.

— Разумеется! Но этого мало. Нина может попасть в лапы Хэнкса до того, как она доберется до ранчо. Я должен это предотвратить и поймать Хэнкса до того, как это может случиться.

— Как же вы это сделаете? Ведь вы даже не знаете, где он находится. Или же, может быть...

Я перебил ее:

— Он получил через Гарвея Кью связного в Нью-Мексико. Если мне удастся узнать, кто этот человек... Как называется транспортная фирма, где работал Джонни?

— Не знаю. Когда я однажды его об этом спросила, он лишь пожал плечами и ответил, что он работает на несколько фирм.

— Наверняка, он работал только на одну фирму, — пробормотал я, больше обращаясь к самому себе.

— Если бы я смог узнать, что это за фирма и направиться туда...

— Но ведь полиция перекрыла все вокзалы и аэропорты, не так ли?

— Верно. Но в Нью-Мексико можно проехать и на машине. Ведь Нине тоже понадобится не так уж мало времени, чтобы добраться туда. И если мы поспешим, то окажемся там раньше.

Мы как раз проезжали мимо закусочной, и я затормозил.

— Там наверняка есть телефон. Позвоните отцу и предупредите его, что Нина направилась домой. Когда она там появится, он должен немедленно увезти ее с ранчо Если она позвонит ему еще до этого, он должен ей сказать, чтобы она сразу направлялась в какое-нибудь другое место. Куда угодно — но только не на ранчо.

Сторми кивнула и побежала в закусочную. Когда она вернулась, я направил машину в сторону Гудзона.

— Куда мы теперь? — спросила Сторми.

— В Уихьюкен.

— Что мы там не видели?

— Надо найти бумаги, касающиеся нелегальной деятельности Гарвея Кью. Возможно, среди них я и наткнусь на имя связного в Нью-Мексико или название этой транспортной фирмы в Альбукерке.

— Как же вы доберетесь до этих бумаг?

На этот вопрос мне трудно было ответить, поскольку я и сам не знал этого.

Мы медленно проехали мимо пирса и мимо склада Гарвея Кью. Здание было погружено в темноту. Я подъехал поближе к воде, а потом остановил машину. Попросив Сторми подождать меня здесь, я взял карманный фонарик и побежал к зданию. На нем были надежные запоры. Замок моим усилиям не уступил, а решетка на единственном окне оказалась неприступной. Тогда я попытал счастья с передней стороны, но ворота и маленькая дверь имели такие же крепкие замки. Их мне также не удалось открыть, несмотря на все мои усилия.

Имелась еще одна возможность. Я обнаружил ее еще по пути. Я вернулся к полусгнившим деревянным сходням. Осторожно шагая по настилу, я, наконец, добрался до того места, где покачивалась на волнах маленькая весельная лодка, привязанная к одному из столбиков.

Я спрыгнул в лодку, которая сразу же осела под моей тяжестью. Весел в ней не было, поэтому существовала опасность, что течение вынесет меня на Гудзон. Тем не менее, я отвязал лодку и течение тотчас понесло меня от причала. Лодка казалась прочной. Я повернул ее в нужном направлении, изо всех сил оттолкнувшись от причала. Лодка нырнула под причал, причем, течение все время пыталось вытолкнуть ее оттуда. В последнее мгновение мне удалось схватиться за мокрый канат одного из пирсов. Я с трудом подтянулся на руках. Толчок — и лодка скользнула под пирс, где я уже мог ухватиться за другой тонкий столбик. Положив руку на этот столбик, я другой рукой достал фонарик и направил его луч наверх. Надводная часть пирса находилась буквально в нескольких дюймах над моей головой, и через несколько секунд я уже нащупал лучом люк в пирсе. Я подтянул лодку поближе и схватился за столбик, который находился рядом с люком. Потом я спрятал фонарик и привязал лодку к одной из свай. Затем я попытался открыть люк.

Я приподнялся на несколько дюймов, а затем наткнулся на какое-то препятствие. Вероятно, это была кушетка. Придерживаясь одной рукой за перекладины, я протянул другую в отверстие люка и начал водить ею по полу, пока что-то не нащупал. Я напряг все свои силы, пытаясь сдвинуть ее с места. Это оказалось долгой и изнурительной работой. Лодка была не такой уж надежной опорой, и на свои ноги я рассчитывать не мог. Оставалось рассчитывать только на свои руки.

Через какое-то время мне все-таки удалось сдвинуть проклятую ножку на небольшое расстояние. Но чего мне это стоило! Я жадно ловил воздух ртом и обливался отнюдь не холодным потом. Затем, собрав все свои силы, я толкнул еще раз.

На этот раз ножка отодвинулась настолько, что я мог полностью открыть крышку люка. Она с громким стуком упала на пол. Если кто-нибудь находился в помещении, он, наверняка, слышал этот стук, поэтому я не стал терять времени. Я поднялся на руках и поднялся в темноту помещения. В ту же секунду я щелкнул фонариком. Дверь, ведущая в переднюю часть складского помещения, была заперта. Я вытащил свой револьвер и какое-то, довольно продолжительное время, выжидал. Прошло несколько томительных минут: никто не открывал двери в помещение. Тогда я повернулся и начал обследовать комнату.

Через пятнадцать минут я уже проверил всю документацию Гарвея Кью, но не нашел того, что искал. Тут были бумаги, касающиеся его земельных участков и его транспортных фирм, но все это было не то.

Вполне возможно, что эти бумаги находились в другом месте или в сейфе. Сейф был большой и массивный, с надежным запором, где необходимо было знать комбинацию цифр. Специалист, имеющий инструменты, возможно вскрыл бы его за пять минут, но у меня не было ни опыта в подобных делах, ни инструмента. Поэтому мне пришлось подавить в душе разочарование. Я вошел через внутреннюю дверь в короткий узкий коридорчик. В конце его находилась дверь. Я открыл ее и посветил фонариком в зал. Там находились два огромных грузовика. На одном из них был номер Нью-Джерси, на другом — номерной знак Нью-Мексико. Я осветил этот грузовик. На его борту было написано: Стрикер — Фрай Лайкс. Пониже маленькими буквами стояло: Альбукерк и номер телефона.

Наконец-то, я нашел то, что искал. Я подошел к заднему борту машины, открыл дверь и заглянул внутрь. В машине валялись только грязные матрасы. Я вернулся к кабине водителя и забрался на сиденье. С помощью фонарика я произвел там тщательное обследование, но не смог обнаружить ни капелек крови, ни следов от пуль. Если мое первое предположение соответствовало действительности, то Джонни Клоуд был ранен не здесь.

Должно быть, Хэнкс выждал, пока...

Я вздрогнул, внезапно услышав, как отворилась маленькая дверь, находящаяся рядом с воротами. В следующее мгновение зажегся яркий свет и я увидел Джонси и телохранителя, который был при Гарвее Кью, когда того ранили. Оба держали в руках пистолеты. Прятаться было бессмысленно — они наверняка видели свет от карманного фонарика и точно знали, где я нахожусь.

Грохнул выстрел, и пуля срикошетила от крыши грузовика. Я пригнулся и выхватил свой револьвер. Они направились через холл, в мою сторону. Я соскользнул с сиденья, открыл другую дверь и выпрыгнул из кабины. Приземлившись на пол и не выпрямляясь под грузовиком, я выстрелил в ноги, видневшиеся на другой стороне машины. Левая нога дернулась, и телохранитель Гарвея Кью свалился на пол. Его лицо исказилось от боли. Но он не выпустил револьвера из руки и тоже выстрелил. Одна из пуль задела рукав моего пальто, другая просвистела мимо моего уха. Мне пришлось снова нажать на гашетку. Пуля попала ему в правый глаз. За это время ноги Джонси успели исчезнуть...

Я вскочил на подножку грузовика. В тот же миг пуля пробила ветровое стекло, и на меня посыпались стекла. Я быстро поставил ногу на радиатор, взметнулся на крышу кабины, а оттуда перепрыгнул на крышу прицепа.

Джонси скрывался за кабиной другого грузовика. Заметив меня, он сразу поднял револьвер, но я его опередил.

Пуля вонзилась ему в грудь. Будь у меня «магнум», одной пули было бы ему вполне достаточно, но пуля 32-го калибра, выпущенная с такого расстояния, для его массивного телосложения нанесла не столь уж ощутимый вред. Он, правда, покачнулся, но затем повернулся почти на 90 градусов и спрятался за радиатор.

Он не упал и не выпустил из рук своего револьвера...

Я спрыгнул с крыши, и в тот же момент Джонси выпрямился и выстрелил. Пуля пролетела там, где я только что находился. А я приземлился и снова выстрелил в него. Он отлетел к стене и прижался к ней, тщетно пытаясь поднять руку с револьвером, чтобы выстрелить в меня еще раз. Я снова выстрелил. Лицо его как-то обмякло, а рука безвольно повисла. Он попытался выпрямиться, но в следующее мгновение упал всем своим телом на стену грузовика, а затем сполз по ней на пол.

Я повернулся и выскочил в дверь, через которую они вошли, на улицу. Лишь когда я пробежал некоторое расстояние, то осознал, что в моем револьвере больше не осталось патронов. Я вспомнил о двух револьверах, оставшихся там, но я не возвратился, чтобы взять их...