Не прошло и четверти часа, как космолёт с погашенными огнями завис над их родным городком.

– Только что день был, а уже ночь, – удивился Лера, глядя в иллюминатор.

– Разница в семь часов, – пояснил Шурка. – Сейчас в городке одиннадцать часов вечера, значит, во Владивостоке шесть часов утра.

– А в Вашингтоне?

– Там теперь только четыре часа дня.

– Где тарелку будем прятать? – взялся он снова за штурвал.

– Осторожней, – предупредил Лера, – школу не раздави, она прямо под нами.

В это время школьный сторож дед Потап вышел на крыльцо с папироской в зубах.

– Лунища-то какая, – посмотрел он на громадную и жёлтую, словно дыня, луну. – А звёзды.

И запрокинул голову, вглядываясь в сияющие небеса. Потап не был большим знатоком астрономии, но одно место показалось ему подозрительным. Присмотревшись, дед вдруг понял, что точнёхонько над ним зияет абсолютно круглая чёрная дыра, на которой нет ни одной даже самой крохотной звёздочки. В следующий миг сторож окаменел от обрушившегося на него ослепительного оранжевого луча.

Увидев, что тарелка затянула внутрь старика, и что он застыл наподобие статуи, друзья от неожиданности и сами едва не остолбенели.

– Шурик, – пришёл первым в себя Лера, – что ты там такое нажал?

– Ничего я не нажимал.

– А почему деда сюда втянуло?

– Кто его знает.

Шурка подошёл к Потапу и осторожно коснулся его лица: – Слушай, да он мраморный!

Подошёл и Лера, тоже потрогал. Лицо сторожа превратилось в настоящее изваяние из белого матового мрамора. Лера приложил к нему ладонь и почувствовал холод.