Лера с Жоресом, как по команде, задрали головы и обнаружили Шурку. Он сидел на развесистой пальме, обхватив её ствол руками-ногами.

– Ты что там делаешь?! – подскочил от радости Лера. – Слезай быстрей!

Но Шурка не шелохнулся и только глаза подвёл под лоб.

– Тебе что – плохо? – испугался Лера.

Шурка в ответ недовольно поморщился, что могло означать лишь одно – Лера не угадал.

– Ну, я тогда не знаю, что ты хочешь, – развёл руками Лера. – Залез на дерево, мычишь и глаза закатываешь.

«На мне скорпион сидит, – передал, наконец, мысленно Шурка, вспомнив, что обладает телепатическим даром. – Может в любую секунду ужалить».

Лера присмотрелся – на макушке друга сидело нечто чёрное. Недолго думая, он отправил на разведку свой глаз.

Глаз подлетел к пальме, и Лера увидел, что на Шуркиной голове восседает не скорпион, а здоровущий – размером с ладонь – чёрный жук.

– Ничего себе! – повернулся он к жирафу.

Жорес подошёл к пальме и осторожно вытянул шею.

– Хе-хе, – сказал он деликатно. – Это жук по прозвищу голиаф, самый большой в мире и ни капельки не ядовитый.

Примерился и смахнул жука своим длинным синим языком. Голиаф упал Стопочкину под ноги.

– Интересно! – присел на корточки Лера. – Что такой здоровенный жук ест? Наверное, на других насекомых охотится?

– Вовсе нет, – заметил жираф, который в это время помогал Шурке спуститься с пальмы. – Голиаф питается соком деревьев и перезревшими фруктами.

Едва Шурка спрыгнул на землю, как с пальмы вслед за ним упала гроздь блестящих жёлто-коричневых плодов. Их было так много, что они, наверное, не поместились бы и в пяти вёдрах.

– Что это? – осторожно пиблизился к грозди Лера.

– Очень вкусная штука, – причмокнул Жорес. – Плоды египетской пальмы, на которой только что восседал ваш друг.

– Их можно есть?

– Ну, конечно. Попробуйте.

Лера оторвал от грозди два плода и один протянул Шурке.

– А как его есть?

– Да вот прямо так берите и грызите шелуху.

– Шелуху?

– Ну, да.

Лера впился зубами в плод и откусил кусочек волокнистой шелухи. По вкусу она напоминала имбирный пряник, но была очень сухой.

Неожиданно, лежавший до того неподвижно, жук-голиаф выпустил откуда-то сбоку из-под надкрыльев полупрозрачные коричневые крылышки, завибрировал ими, зажужжал и легко оторвался от земли.

– Во даёт! – спрятался за жирафа Шурка. – Чего же он раньше не улетал?

– Вероятней всего, – заметил Жорес, – он хорошенько согрелся на вашей голове.

– Как это? – не понял Лера.

– Всё просто, – взялся объяснять жираф. – Голиаф может летать только тогда, когда у него повышается температура тела. Вот он повысил температуру на голове вашего друга и улетел.

Голос Жореса заглушило громкое щёлканье. В следующий миг к их ногам опять свалился жук-голиаф. Но какой! Гигантский жук был расплющен, словно по нему танком проехали. Не успели друзья задрать головы, чтобы посмотреть, какие такие «танки» летают в небе над Африкой, как их накрыла гигантская тень.