Выбравшись из депутатского хода, друзья оказались в густом ельнике.
– Сразу чувствуется родной лес, – пискнул Лера.
– Он, конечно, родной, – согласился Шурка, – но не совсем обычный.
Лера огляделся и заметил, что повсюду – в ветвях маленьких ёлочек, а далее – в зарослях кустарника, в валежнике, в корнях вывороченных деревьев, в пустотах под дерновиной, за отставшей корой на стволах старых деревьев – виднеются массивные, толстостенные, шарообразные гнёзда. У одних из них лётки были выложены высохшими и побуревшими прошлогодними листьями папоротника, у других отверстия по бокам были оплетены тонкими еловыми прутиками.
– Город крапивников, – догадался Лера.
В следующий миг на ближайший пенёк выскочила птичка, как две капли воды похожая на них, и, воинственно задрав хвостик, трескуче закричала на весь лес.
– Тик-трик-тик, братья-крапивники! – тонко свистала она. – Выбирайтесь на лобное место! К нам гости прибыли!
Не успели друзья понять, что происходит, как отовсюду слетелось великое множество птичек бурого цвета.
– Доброго здоровья!
– Прывитанне!
– Здоровэньки буллы! – на разные лады трещали светло-коричневые крапивники.
– Здравствуйте! Здравствуйте! – во все стороны раскланивались друзья.
После взаимных приветствий к ним подлетел один из крапивников.
– Пан Бурьян, – назвался он и сделал реверанс. – Какими судьбами? Погостить к нам или на постоянное место жительства?
– Мы проездом, – шаркнули ножками в ответ друзья. – Передохнём чуток и дальше полетим.
Пан Бурьян обернулся к стае.
– Господари! – крикнул он. – Это какие-то неправильные родичи! Они сегодня же хотят покинуть наш гостеприимный городок!
– Да вы что?! – затрещали со всех сторон господари-крапивники. – Оставайтесь! Мы каждому из вас дадим по восемь гнёзд и по три жены.
– Зачем нам столько? – испугались друзья.
– У нас так положено, – с гордостью заявил пан Бурьян. – У всех наших господарей по восемь гнёзд и по три жены. И у пана Валежника, и у пана Бурелома, и у пана Кочки…
– И что с тремя жёнами делать?
– Как что? Детей рожать!
– Столько одному не выкормить, – засомневался Лера.
– Тут и уметь нечего! – дёрнул хвостом пан Бурьян. – Перво-наперво заводишь одну жену. А когда она обустроится в гнезде, да яички снесёт, да птенцов начнёт высиживать, тут-то надо вторую жену завести. А когда и она на гнездо сядет, берёшься за третью.
– Но это же подло! – пискнул возмущённо Лера. – За такие дела надо раз-два – и по клюву надавать!
Поняв, что ещё чуть-чуть – и Лера, чего доброго, полезет драться, в разговор вступил Шурка.
– Мой друг шутит, – тренькнул он. – А вообще хотелось бы знать, как ваши жёны себя чувствуют, не обижаются на вас?
– Ничуть! – подозрительно покосился пан Бурьян. – Пока третья к кладке готовится, у первой уже птенцы появились. Вот я первых птенцов помогаю кормить. Приношу разных там паучков, жучков, клопов, тлей, гусениц и даже бабочек. А как только у первой жены птенцы на крыло станут и самостоятельно кормиться начнут, так тут же у второй жены яйца проклёвываются. Тогда я ей помогаю детей кормить. Так и с третьей. Всё течёт, всё меняется. Поэтому и успеваю.
– Получается, какой-то тройной отец, – заметил хмуро Лера.
– Как это вас на всех хватает? – подивился Шурка.
– Да мы – крапивники – так исстари живём, – заметил пан Бурьян.
– Оставайтесь, – вновь принялся убеждать он. – Не пожалеете. У нас как раз шесть лишних жён имеется. А кроме того, прекрасная компания, – кивнул крапивник на качающихся на ветках сородичей. – А городок наш ещё лучше. Прямо через его центр протекает прозрачный ручей. Так славно журчит на камешках – заслушаться можно. И берега у ручья обрывистые, песчаные. Если не захотите в обычных гнёздах селиться, то можно будет над ручьём в обрыве песчаные норки оборудовать. Славное местечко!