Стражница не успела осмотреться, как Тополёк бросился ей в ноги.
– Барышня, – взмолился он, обхватив закованные в сталь коленки. – Прошу вашей руки! Будьте моей женой!
Пока ошалевшая амазонка пыталась высвободить ноги из объятий пылкого пленника, капитан без труда отобрал у неё меч. Две-три минуты – и бедная девушка уже лежала в постели, туго спелёнатая в одеяла и простыни.
– Извините, барышня, – поклонились ей на прощание друзья.
Прихватив книгу Фиолеты, они со всеми предосторожностями выбрались наверх.
Часовой стоял меж зубцов башни и смотрел вниз, где вдоль реки до самого водопада двигалось множество огоньков. Достав из ножен кортик, Чародей приблизился вплотную и приставил остриё часовому сбоку меж латами.
– Тихо, – предупредил он, – одно движение – и я буду вынужден вас заколоть.
Но амазонка не испугалась. Она, казалось, только и ждала этой минуты.
– Я знала, – сказала она, не шелохнувшись, – что капитан Чародей не может погибнуть.
Штурман услышал её голос, и сердце его затрепетало. Перед ними стояла Малая Медведица. Он схватил капитана за руку, и тот опустил оружие.
– А значит, – продолжила Ипполита, оборачиваясь, – он непременно выручит товарища.
– Вы потому здесь, чтобы помешать?
– Нет, – печально склонила голову Малая Медведица, – проститься. Мне бы очень хотелось задержать и оставить вас навсегда в городе. Увы, с вашим другом Чародеем нам не совладать. К тому же, ему помогает наше родовое приведение.
Капитан с удивлением уставился на Фиолету, которая верным соколом восседала на его плече.
– Чушь! – воскликнула та мысленно. – Вот уж сколько веков они меня принимают за дух кровавого Порция. Я им: «Спасите! Помогите!». А они от меня шарахаются как черти от ладана.
Все, в том числе и капитан, восприняв её мысль, отшатнулись в изумлении.
– Так ты ещё и телепатка? – пришёл в себя Чародей.
– И не только, – едва слышно прошелестела Фиолета, – вот корабелик мой подкачает ещё пару миллиардов фотонов, и я вообще заговорю в полный голос. Просто на это энергии много требуется.
– Извините, капитан, – сказала Малая Медведица и посмотрела на штурмана. – Не могли бы вы оставить нас наедине.
– Ну уж нет! – пропищала в ответ Фиолета. – Доверчивость к вашему роду мне стоила триста лет одиночного заключения. Теперь дураков нет. Говорите при нас.
– Что ж, – ступила Малая Медведица к Топольку. – Так тому и быть.
– Милый, – преклонила она одно колено и, взяв ладонь штурмана, прижалась к ней щекой. – Всем сердцем я полюбила, лишь только увидела тебя…
Капитан недоуменно посмотрел на фиолетовое облачко.
– Что это с ней?
– В любви признаётся. Женщины на острове считаются сильным полом. Тут так принято, – шепнула та смущённо и нырнула в свой космолёт.
Чародею прятаться было некуда. Подхватив книгу, он скромно отошёл к противоположному краю башни. Объяснение между тем продолжалось.
– Встаньте, – умолял Тополёк. – Вы мне тоже очень и очень по нраву. Без вас я буду чрезвычайно скучать.
После этого наступила подозрительная пауза, и капитан в страхе обернулся. Нет, воительница не задушила Тополька и не сбросила его в пропасть. Предводительница амазонок и штурман бригантины «Разящая» стояли крепко обнявшись. Капитан с улыбкой покачал головой и вдруг услышал тихие всхлипы. То на груди у любимого плакала Ипполита.