Все с ожиданием смотрели на Кризи, когда он вошел в снятую в Риме конспиративную квартиру. Выражение ожидания резко сменилось на лицах присутствующих удивлением, когда они увидели идущего за ним со своей брезентовой сумкой Гвидо. Кризи сказал:

– В нашем полку прибыло – позвольте представить вам еще одного активного члена команды.

В комнате стояла гробовая тишина. Потом Макси с Фрэнком широко улыбнулись и встали из-за стола.

– Я всегда говорил, ты – мужик что надо, – сказал Фрэнк. – Мы как раз делали здесь небольшую прикидку, и я заметил, что, если бы на небольшом холме к востоку от часовни был пулеметчик, лучшей страховки нам просто придумать было бы нельзя.

Он обернулся и взглянул на Макси, который сказал:

– Теперь нас будет страховать лучший пулеметчик в мире. Я больше за свою спину не волнуюсь.

В глазах Сатты, когда он посмотрел на Гвидо, сквозили два чувства – благодарность и понимание. Кроме того, в них застыл немой вопрос. Гвидо ответил ему точно так же, как несколько часов назад Кризи:

– Я – итальянец.

Сатта встал, подошел к нему, и два итальянца крепко обнялись.

* * *

В последний раз они отрабатывали и оттачивали детали предстоявшей операции. Из роскошной квартиры около «Испанских ступеней» пришел Рене и принес новость о том, что Майкл полностью готов и находится в отличной форме. С улыбкой он добавил:

– Только малость притомился от постоянного напряжения.

Все они сидели за столом и смотрели на план виллы Де Муро с прилегающей к ней часовней. Перед датчанином лежал желтый разлинованный блокнот, странички которого были покрыты его бисерным почерком. Он взял слово.

– Я собрал и обработал всю информацию, которую нам удалось получить от Гандольфо, из других источников и, конечно, от бесстрашной матери полковника Сатты. – Он бросил взгляд в записи. – Начну по порядку. Во-первых, полковник Сатта сообщил мне, что в докладе полицейского патологоанатома констатируется что смерть генерала Гандольфо наступила в результате сердечного приступа. Поэтому у членов «Синей сети» нет оснований опасаться за проведение «черной мессы». Во-вторых, мать полковника Сатты спрятала на вилле Де Муро два пистолета и два передатчика. – Он указал подбородком на бельгийца. – Рене получил точное описание тайников, в которых они находятся, и передаст эту информацию Майклу. Передатчики, естественно, очень небольшие. Кодовым сообщением о начале наступления, который передаст Майкл, будут три коротких сигнала и один длинный. От Гандольфо нам известно, что на подступах к вилле будет по меньшей мере дюжина охранников. Полковник Сатта и его карабинеры расположатся в трех километрах от виллы и смогут добраться до часовни уже через несколько минут после сигнала Майкла. – Он взглянул на Кризи, выразительно указал на лежавший на столе план и сказал: – Теперь, босс, слово за тобой.

Кризи сначала слегка напрягся, потом расслабился – в конце концов, настало его время командовать парадом. Гвидо придвинул стул к нему поближе. С минуту Кризи внимательно изучал детальный план виллы. Она стояла в горах, примерно в пяти километрах от озера Болсена. Местность там была холмистой, густо поросшей лесом. Он сказал:

– У нас есть приборы ночного видения «трилукс», которых у охранников, наверняка, не будет. Мы разделимся на две части. Сначала на территорию виллы проникнет первая команда – Макси, Фрэнк и Рене. Они сообщат второй команде, которая будет состоять из меня, Гвидо и Совы, где находятся охранники. Мы должны напасть после начала мессы, когда все ее участники уже будут полностью поглощены происходящим, но, естественно, до того, как будет совершено жертвоприношение. Майкл пошлет сигнал, но прежде чем мы подойдем, он должен будет убить епископа. Моя команда ворвется в часовню, а команда Макси останется снаружи и будет убирать охранников. – Он обернулся и взглянул на Йена. – Ты будешь ждать в километре от виллы в микроавтобусе и заберешь нас всех из часовни примерно за минуту до того, как Сатта приедет со своими карабинерами. В трех-четырех километрах от виллы мы оставим четыре машины, в которые пересядем из микроавтобуса, а его там же бросим. В основном пользоваться будем холостыми гранатами. Я хочу, чтобы в часовне было как можно меньше пальбы и взрывов. Тех, кого надо будет убить, кроме епископа, я убью сам. – Он взглянул на Сатту. – В их число войдут Донати и Хуссейн. Делора я только раню, но оставлю тебе живым. Именно его тебе придется раскручивать на допросах.

Сатта согласно кивнул и поинтересовался:

– Что ты собираешься делать с остальными?

После недолгого раздумья Кризи сказал:

– Неофита я убью, а остальных оставлю тебе для разговора.

– Это меня вполне устраивает, – ответил Сатта.