Зачем мы написали эту книгу?

В заключение авторы сами себе задают этот вопрос. Отвечаем: чтобы предупредить многих далеких от этологии читателей — наше поведение само по себе опасно. Сознание слишком плохо контролирует инстинкты в экстремальных ситуациях.

Даже величайшие умы, не говоря уже о простых людях, часто руководствуются иррациональными мотивами, имеющими врожденную основу. Анатоль Франс говорил: Государство подобно человеку. Некоторые свои самые необходимые функции оно вынуждено скрывать. Перефразируя, можно сказать, что человеческая личность подобна государству. Во многих государствах творческая интеллигенция — служанка скудоумной и малограмотной правящей верхушки. Не так ли наше собственное сознание выискивает средства достижения целей, запрограммированных эмоциональными центрами нашего мозга (по этологической терминологии «центрами мотивации»)? Сознание в его высшей форме свойственно только человеку, а эти центры у нас — такие же, как и у других животных, созданы природой слишком давно и не рассчитаны на современную человеческую цивилизацию.

Громадное несоответствие между эмоциями человека, целевой программой его действий, и интеллектом, применяемым для достижения цели, поставили человечество на грань катастрофы. Наша цивилизация ведет себя как умнейшая вычислительная машина, управляемая пятилетним ребенком. Большую тревогу за судьбу человечества высказывал по этому поводу не только К. Лоренц, но и другой его великий соотечественник Зигмунд Фрейд.

Одним из чувств, не контролируемых разумом и в последние годы буквально захлестнувших мир, является этническая вражда. Мы о ней и ее извращениях уже достаточно много рассказали. Чем особенно опасно это чувство? Оно порождает принцип огульной, коллективной вины.

Право на жизнь и ее блага определяют исходя не из личных качеств человеческого индивида, а руководствуясь анкетными данными. За статистическое преобладание людей той или иной расы, национальности, приговаривают к смерти целые города. Как с нравственной позиции оценить бомбы, взрываемые в магазинах и общественном транспорте, убийства заложников, в том числе стариков, женщин и детей? Существует ли какое-то оправдание для таких чудовищные преступлений, как геноцид, этнические чистки?

Это — риторические вопросы. Слишком уж многие наши соотечественники, хотя, слава Богу, пока — меньшинство, на подобные вопросы отвечают твердо и уверенно:

— Приветствуем и одобряем, если только те жертвы — инородцы или иноверцы. В противном случае осуждаем, как преступление против человечества.

Рассуждения, основанные на такой двойной морали, распространились сейчас повсюду. Об этом свидетельствует наблюдаемый год от года рост числа террористических актов, вооруженных конфликтов и погромов — массовых убийств, совершаемых на почве этнической или религиозной нетерпимости.

Артур Шопенгауэр писал: Самая дешевая гордость — это гордость национальная… В национальном характере мало хороших черт, ведь субъектом является толпа. Сто с лишним лет назад за такие мысли еще не объявляли иностранными «агентами влияния», не подвергали травле за космополитизм, не искали и не придумывали инородческих прабабушек и прадедушек.

И, по словам К. Лоренца, …всякое эмоциональное возбуждение тормозит разумное действие… ни к одной эмоции это не относится в такой степени, как к коллективной этнической вражде.

Мы понимаем, насколько бессмысленно обращаться на страницах этой книги к профессиональным поджигателям расовой, национальной, религиозной и классовой ненависти, к исповедующим соответствующие взгляды писателям, публицистам, политикам. Но задумаемся, сколько лет просуществует еще цивилизация на нашей планете, если мы не опомнимся, наконец, не примем какие-то меры к предотвращению глобальной экологической катастрофы? Это, в самом лучшем случае, несколько десятилетий. Не верите? Об этом много сейчас пишут. Только читать некому, в головах совсем другое…

Есть ли хоть какая-то надежда, что столь модные сейчас апокалиптические пророчества о близком конце света все-таки не сбудутся? Если по-честному, то очень малая. Уточним. Для этого нам всем, белым, желтым и черным, правым и левым и даже тем, кто к ближайшей годовщине «Великой Октябрьской» собирается возвратить России ее «исконные» земли: Финляндию и Польшу, Калифорнию и Аляску, необходимо срочно поумнеть и договориться о «правилах» поведения.

Предотвратить глобальную экологическую катастрофу и вселенский сырьевой кризис наша цивилизация смогла бы, разве что, в условиях как политико-экономического, так и экологического единства. Для этого пришлось бы объединить усилия с развитыми странами Запада, а также Японией, Китаем, странами Третьего мира, народами всех континентов. Однако, современные идеологические и геополитические реалии вряд ли позволят это сделать. Не существует пока и вполне разработанных научных подходов к такой грандиозной задаче как борьба человечества с деградацией биосферы.

Воистину, близок Страшный Суд. Тем не менее, наша книга посвящена куда более частному вопросу. Чтобы остановить процесс сползания нашей страны к новому периоду массовых репрессий, истребления самых талантливых, нестандартных и умных, надо не только объединиться и искать способы торможения социальных взрывов, но и больше знать о механизмах антиобщественного поведения людей.

Мы не претендуем на общий охват столь широкой проблемы, как стратегия выживания человечества в XXI веке. Мы рассматривали, главным образом, наиболее явные аналогии между закономерностями культурной и биологической эволюции, или же между проявлениями взаимной агрессивности у людей и врожденными формами агрессивного поведения животных. Порой эти параллели и аналогии носят нелестный для человечества характер, и авторам не хотелось бы из-за констатации научных фактов оказаться «зачисленными» в ряды воинствующих безбожников либо какой-то политической группировки. Научные факты — вне религий и партий. Впрочем, отсюда, конечно же, не следует, что мы абсолютно аполитичны.

Самым разумным общественным строем нам, несомненно, представляется демократия, несмотря на ее многочисленные недостатки. Земной Рай, в принципе, построить невозможно. Это все равно, что «вечный двигатель». Но после всего что пережила наша страна за последние семьдесят пять лет, страшно даже подумать, куда нас может завести новый крестовый поход против «гидры мирового плюрализма».

Кое-кто считает, что демократия нам вовек противопоказана потому, что она — не в российских традициях. Трудно воспринять такую логику. В настоящее время благами демократии уверенно пользуются не только японцы, у которых демократических традиций не больше, чем у русских, но и жители Океании, а также того Новогвинейского берега, на который некогда высаживался Миклухо-Маклай. Уровень жизни даже там в последние годы выше, чем у нас. Трудно поверить, что народ Рублева, Пушкина, Достоевского, Толстого, Менделеева и Павлова все еще не дорос до уровня правосознания фиджийцев и современных папуасов.

Все те несчастья и беды, которые свалились на нас на протяжении последних лет — плод не демократии, как сейчас думают многие, а того, что ей предшествовало в СССР и ранее в Российской империи на протяжении многих веков.

Могут возразить:

— Значит, вы за безработицу, и тот постоянный страх остаться без места, который отравляет жизнь западным людям? Может быть, вам неизвестно, что этот страх, доводящий иных до бессонницы, во сто крат унизительнее, например, тех умеренных ограничений свободы, которые существовали у нас при Брежневе? Что же вы, не бывали на Западе, не видели, как маленький человек вынужден там лебезить и пресмыкаться перед своим боссом? Вас восхищает западная массовая культура: комиксы, порношоу, идиотские телепрограммы, пошлость и бездуховность западных фильмов, которые заполонили наши кинотеатры? Вас не пугает американизация нашей культуры? Рынок не совместим с высоким искусством. В условиях западной гонки невозможно ни истинное служение музам, ни самоуглубленное, неторопливое проникновение в тайны природы! В Америке процветает культ насилия!..

Мы сами можем, поднатужившись, придумать много таких и подобных им возражений.

Однако, демократия старше капитализма. Она существовала и в древнегреческих полисах, и в военных общинах некоторых степных кочевников раннего средневековья, и в нашем Новгороде. Единственная альтернатива демократии в наше время — тирания. Неизбежные ее спутники — нищета, ложь, террор, кровавая борьба за власть. Спрашивать, зачем нужна демократия так же глупо, как интересоваться, зачем нужны канализация и водопровод.

Единственное, но громадное преимущество демократии — при ней властителей, ущемляющих интересы своих подданных, могут больше не избирать. Закон, а не произвол отдельных личностей должен управлять общественным поведением людей. Обществу надлежит быть открытым и правовым. Власть следует доверять не демагогам и популистам, а профессионалам, понимающим, что они делают. У. Черчилль говорил: Демократический строй плох, но лучше всех остальных, пока известных. История подтверждает, что это именно так.

Что бы нам хотелось пожелать и посоветовать нашим читателям в заключение?

Понимания, что в современном обществе особенно опасно давать волю таким эмоциям, как агрессия и связанное с ней желание выместить злобу на ближних, доисторические инстинкты этнической ненависти и такие ее «извращения», как враждебное отношение молодежи к старшему поколению, межпартийная и классовая вражда, сопряженная с делением общества на противостоящие друг другу лагеря, формирование «образа врага». Людей разделяют, по больше части, не убеждения, а заблуждения. С человеком любых политических взглядов можно нормально общаться и совместно искать выход из теперешней тяжелой ситуации.

Многим мерещится, что все противники — исчадия ада, кровожадные чудовища или алчные похотливые скоты, одержимые неуемной жаждой власти и стяжательства. Этим вымышленным врагам мы приписываем тысячу пороков и тяжких грехов, в том числе такие, как желание разрушить страну по заданию иностранных разведок или по собственному злому умыслу. Относитесь самокритично к таким своим измышлениям. Не верьте себе, когда на вас находит ощущение, будто вы в осажденной крепости. Главный наш враг — мы сами.

Думайте о том, что прочитали в этой книге, и пытайтесь путем самоанализа выбраться из духовного тупика, в который загоняет нас «тяжелая обезьянья наследственность». Да здравствуют разум и гражданский мир! Такова наша точка зрения. Однако же, уверены ли мы, что все, написанное в этой книге справедливо? Нет, конечно. А если бы мы были уверены на сто процентов во всем, что мы думаем и пишем, нам, пожалуй, расставшись с биологией, следовало бы заняться политикой в этом «безумном, безумном мире». И однако, тем не менее, говоря словами Лоренца, мы …искренне убеждены, что в ближайшем будущем очень многое, может быть даже большинство, все сказанное здесь о внутривидовой агрессии и об опасности, вытекающей для человечества из нее, будут принимать за самоочевидные и даже банальные истины.