Кирилл должен был прилететь тридцать первого декабря в обед. Об этом знал, наверное, даже Шустрик. И Лера эти последние дни перед прилётом не бегала — летала. И ощущение праздника только усиливала эта предновогодняя суета, беготня по магазинам, рождественская музыка, блеск мишуры.

Тридцатого устроили корпоратив в офисе. Но Лера убежала пораньше. Подарила всем символические подарочки, закусила минеральную воду мандаринкой. Полила цветы, не особо надеясь на Дашку, которая что-то опять была не в духе. Пожелала всем хороших выходных и рванула поздравить Витю.

Брат встретил её неожиданно в поварском фартуке поверх идеально отстиранной и отутюженной в химчистке рубашке.

— Как ты вовремя, — обрадовался он. — Я тут пытаюсь приготовить ужин. Но, кажется, совершенно не способен к кулинарии.

— Знавала я экземпляры и хуже, — за неимением второго фартука Лера повязала на талию полотенце и принялась помогать с мясом, которое Витя чуть не испортил, решив нарезать не поперёк, а вдоль волокон.

— Ждёшь гостей? — хитро улыбнулась Лера, расправляясь с мраморной говядиной как заправский мясник.

— Ну, типа того, — так же хитро улыбнулся он и показал на готовые стейки. — А дальше с ним что делать?

— Ну как что, — пожала Лера плечами. — Подавать такое мясо можно только с традиционными средиземноморскими специями.

— Средиземноморскими?! — испугался Витя. — Где же я возьму такие в России вечером тридцатого декабря?

На кулинарных курсах с ними подшутили именно так. Лера коварно улыбнулась.

— Что же туда входит? — подозрительно покосился Витя на Лерину улыбку и кажется, понял, что она над ним смеётся.

— Традиционные средиземноморские приправы, брат мой, это соль и перец, — достала Лера из шкафчика набор специй в керамических баночках.

Витя погрозил ей пальцем и оттянул ворот рубашки. Нервничал, чем Леру даже удивил. С рифлёной поверхностью гриля он искренне обещал справиться сам. А вот с заправкой салата Лера ему тоже с радостью помогла.

— Значит, решила все же ехать? — уточнил Витя, когда Лера поделилась своими новостями.

— Решила, Вить. Сложится или не сложится, не знаю. Боюсь уже и загадывать. Да и не важно. Артём скоро совсем поправится. Напишу с нового года заявление. Уволюсь и буду искать любую работу в Москве, раз перевод не хотят даже рассматривать. Квартиру сниму. Как-нибудь устроюсь. И буду знать, что он где-то рядом. Может, видеться будем чаще. Может, сойдёмся. Может, разбежимся совсем. Не хочу загадывать. Я теперь сама по себе.

— И правильно. Правда, видел я, как он на тебя смотрит. Любит он тебя. Можешь не сомневаться.

— Я больше и не сомневаюсь, — улыбнулась Лера. — Только не в нём, а в себе. Я его люблю.

— И он делает тебя счастливой.

— Ты повторяешься, — Лера обернулась, чтобы взять оливковое масло. Витя в этот момент подхватил стейк. И мазанул всей поверхностью кровавого куска по её нарядной светлой блузке.

— Черт! Прости, — расстроился он.

— Ничего, ничего, — отмахнулась Лера. — Только холодной водой сразу застираю. Возьму твою футболку?

— Конечно! Бери любую! — крикнул он вслед.

— Я знаю где! — ответила Лера, отметив мимоходом накрытый в зале стол на двоих. Розочку в тонкой вазе. Свечи.

«Не буду его задерживать. Подарок я уже подарила. Быстренько высушу феном пятно и домой».

Именно с этими мыслями Лера и вышла из ванной в старенькой футболке брата и с мокрой блузкой в руках. В этот момент и позвонили в дверь.

Витя, нахмурившись, вышел из кухни, с удивлением посмотрел на часы. Но дверь все же открыл.

— Привет!

Лера ничего не видела из-за широкой Витиной спины, но этот голос узнала безошибочно. Дашка! Лера расстроилась. Вот уж не думала, что именно из-за неё он так старался.

— Прости, — продолжал загораживать Витя проход. — Я сейчас немного занят.

— Хочешь сказать, что я не вовремя? — хохотнула она. А у Леры отлегло, что это не Дашку ждал брат к ужину.

— Да, именно это я и хочу сказать, — он попытался закрыть дверь, ничуть не церемонясь.

— Я ненадолго, — в Дашкином голосе зазвучали умоляющие нотки: — Мне, правда, надо сказать тебе нечто важное.

— У тебя пять минут, — Витя посторонился и демонстративно посмотрел на часы.

А Дашка вместо того чтобы зайти, неожиданно застыла на пороге, увидев Леру.

— А ты что здесь делаешь? — гневно уставилась она на Леру, все же позволив Вите закрыть за своей спиной дверь.

— А ты? — усмехнулась Лера и уже потянулась к тумбочке в прихожей, где лежал фен. Со своей короткой стрижкой Витя им не пользовался. Да и вообще суровые «челябинские» парни такими вещами не балуются. Но Дашка подскочила к Лере как бойцовый петух и не позволила наклониться.

— Так вот куда ты так торопилась? — она оценивающим взглядом прошлась по футболке. — Вижу прямо как дома уже здесь себя чувствуешь.

Она фыркнула и повернулась к Вите.

— Значит, это с ней ты теперь спишь?

— Ты думай, что говоришь, — посмотрел на неё Витя спокойно и угрожающе.

— А что я такого говорю? — презрительно задрала свой остренький носик Даша. — Я говорю, что вижу.

— Вот я и говорю — думай. И твоё время идёт.

Но Дашку, как прорвавшую трубу с фекалиями, уже было не остановить.

— Я-то считаю, она к мужу вернулась. А она, значит, теперь по братьям таскаться взялась. Что, решила и здесь попытать счастья? Думаешь, что перепадёт? — она бесцеремонно прошла через прихожую, заглянула в зал, развернулась на каблуках, скрестив ноги. Посмотрела на Леру с торжеством. — Только обломись, подружка! Потому что я от него беременная. Поняла?

Но Лера ничего не поняла. Она перевела взгляд на Витю, а у того на лице вместо ужаса сияла самодовольная улыбка.

— Это всё? — спросил он равнодушно. — Всё, что ты хотела мне сказать?

Дашка менялась в лице, не зная как реагировать на его вопросы. Впрочем, Лера тоже. Хотя и сомневалась, не блефует ли он.

— Если всё, то шутка несмешная. Спасибо! С наступающим! Ты свободна.

— Что? — Дашкин вопрос эхом повторила про себя и Лера.

— А! Точно, не первое апреля, Новый год же, — кисло скривился Витя, словно расстроился. — Так это не шутка?

Дашка хлопала глазами, но он и не ждал ответа.

— Милая, если ты и правда беременна, то в любом случае обратилась не по адресу. И очень меня задерживаешь, — столько деланного страдания отразилось на его лице, словно у него заломило разом все зубы.

— Что значит не по адресу? — вздёрнула Дашка подбородок. Да, эту девушку тоже не так уж просто было смутить. — Я точно знаю, что это твой ребёнок. Потому что я… — она вдруг испуганно посмотрела на Леру, словно засомневалась, но это была лишь доля секунды, она справилась с собой, — в общем, потому что он твой.

— Послушай, девочка, я сделал вазэктомию ещё лет пять назад, когда начал путаться вот с такими молодыми и ушлыми, как ты, чтобы избежать этих ненужных мне проблем. Если не знаешь, что это — интернет тебе в помощь. А теперь давай, давай, — он нетерпеливо махнул рукой в сторону двери.

Но Дашка замерла, что-то мучительно соображая. Она смотрела то на Леру, то на Витю, которого вовсе не впечатляла эта пантомима. Он пошёл открывать дверь.

— Стой! Подожди, — очнулась Дашка. — Это точно не может быть твой ребёнок?

— Точнее не куда, — Витя открыл дверь и кивнул, указывая Даше направление.

— Ну, тогда хорошо вам посидеть, — довольно хмыкнула Дарья, чем удивила Леру ещё больше. Она гордо направилась к выходу. И нос к носу столкнулась в дверях со Светой.

— Ох, как вас много, — смутилась Светлана, снимая капюшон шубы. Румяная, раскрасневшаяся с мороза. Лера удивилась, как мало она изменилась за те годы, что они не виделись.

— Нет, нет, это… — смутился и Витя, только что не выталкивая Дашку в дверь.

— Мне ключи от офиса занесли, — бросилась ему на выручку Лера. И даже для наглядности выудила связку из недр сумки, стоявшей в прихожей с приветливо распахнутыми внутренностями.

— А я что-то и не поздоровалась, — махнула рукой Света, ещё чувствуя себя неловко. — Привет, Лер!

— Привет, Свет, — тепло поздоровалась Лера. И даже не стала делать большие глаза, глядя на брата. По его движению, с которым он покрутил шеей, словно ему давит воротник рубашки, и так всё было предельно понятно.

— Привет, — неловко ткнулся Витя в розовую щеку бывшей жены. — Я же просил: возьми такси.

— Да ничего, я и на автобусе прекрасно доехала, — улыбнулась Света улыбкой, которая Лере всегда так нравилась. Приветливо, широко, обнажая красивые зубы.

— Я уже убегаю, — все же достала Лера наконец фен, давая понять, что она здесь вообще случайно. — Забежала на пять минут поздравить с наступающим и вот — испачкалась. Сейчас блузку высушу и домой.

— Как там Артём? — Света скинула шубу на руку Вите быстрее, чем он подоспел помочь её снять.

— Хорошо, — воткнула Лера штепсель фена в розетку. — Потихоньку, но уже ходит.

— Так и думала, что ты его поднимешь. Даже не знаю, как тебя и назвать. Ты святая, Лер?

— Нет, что ты, — махнула Лера рукой. — Есть у нас в русском языке одно ёмкое слово. Так всех баб испокон веков зовут. Дура, — улыбнулась она.

— Ну, иди тогда, обнимемся как дура с дурой, да суши свою блузку.

Света прижала Леру к своей мягкой груди, похлопала по спине.

— С наступающим!

Гудя феном, Лера видела, как Света хотела перехватить инициативу на кухне, но Витя ей не позволил и тут остался непоколебим.

— Удачи, кобвой! — шепнула ему Лера, прощаясь.

— И тебе, бледнолицая скво, — он улыбнулся в ответ.

Но всю дорогу до дома, нервно постукивая пальцами по рулю, Лера думала не о том, что Витя решил вернуться к Свете. У них и так всё сложится, Лера была уверена. А о том, что Дашка если на самом деле беременна, то ведь от Артёма. И Лера даже не знала огорчаться этому или радоваться.

Она постеснялась открыть дверь своим ключом: вдруг Дашка уже здесь. Очень уж красноречиво посмотрела она на Леру, уходя.

Артём открыл довольно быстро — он ходил всё увереннее. Удивлённо застыл на пороге. А Лера, разинув рот, уставилась на него. Сегодня приходила парикмахер. И с новой стрижкой Лерин бывший муж выглядел так, что хоть заново в него влюбляйся.

— Ты чего звонишь?

— Показалось, у тебя гости, — перешагнула наконец Лера порог, облегчённо выдохнув. Они одни. — Шикарно выглядишь.

— Спасибо, — он смущённо пригладил висок. — Рано ты сегодня.

— Укороченный день. Предпраздничный.

Она привычно переоделась, разобрала сумку с продуктами, и пока Артём помогал ей рассовывать запасы по полкам холодильника, Лера всё думала, что же сделает Дашка. Неужели не скажет? Неужели решится на аборт?

Весь вечер она с опаской посматривала на дверь, прислушивалась к остановившемуся на этаже лифту, стараясь не вызывать у Артёма подозрений, но он всё же заметил.

— Ты кого-то ждёшь?

— Нет-нет, — уверенно покачала головой Лера.

— Волнуешься перед приездом? — понимающе улыбнулся Артём.

— Очень, — она и правда следила за часами. В Москве близился полдень, но Кирилл позвонит не раньше, чем через час. Он предупреждал, что сегодня у него такой сумасшедший день, что свободная минутка хорошо, если будет к вечеру.

А ещё, как никогда, Лера переживала, что его приезд сорвётся. Следила за сводками погоды, то и дело скрещивала пальцы, когда говорила о планах на эти праздники. Они так давно не виделись, что Лера, как никогда, боялась, что и эта встреча не состоится.

Звонок в дверь вывел её из очередных дум. Лера вздрогнула. Артём выронил пульт от телевизора и тревожно оглянулся на дверь.

— Павлик, наверно, — подскочила Лера. Но даже через дверь почувствовала, что нет, это не он.

Дашка не поздоровалась. Зарёванная, с потёкшей косметикой, она неуверенно переминалась с ноги на ногу в дверях.

— Так и будешь стоять? — Лера пригласила её рукой.

Но та, хоть и зашла, словно не знала, что ей делать. Умоляюще уставилась на Леру, так и не говоря ни слова.

— Иди, иди, — махнула ей Лера в сторону комнаты ободряюще. И Дашку словно включили. Она за пару секунд скинула сапоги и не пошла, побежала, расстёгивая пуховик.

Грохот, когда она упала на колени, заставил Леру аккуратно заглянуть в проём — не убилась ли насмерть. Лера не видела лица Артёма — он лежал на диване головой к двери. И даже у неё сердце защемило, как Дашка разрыдалась у Артёма на груди.

Лера ушла в спальню, чтобы не слышать, о чём они будут говорить. Но, даже меряя шагами комнату, через плотно закрытую дверь слышала Дашкины признания.

— Клянусь, я не знала, что это твой ребёнок. Я ради тебя рассталась с тем парнем. А тут такой подарочек. И я подумала, что это скорее его ребёнок, чем твой. Не знала, что мне делать. И я хотела аборт. Но не могла приехать с этим к тебе. Но если он твой, — она всхлипывала. — Господи, какое счастье, что он твой!

Лера не слышала, что отвечал Артём. Только его тихое «бу-бу-бу». Мягкое, понимающее, прощающее.

Зато эта новость теперь гудела в Лериной голове колокольным звоном, а может, волшебными Рождественскими бубенцами. Лера стягивала с себя домашнюю одежду, понимая, что здесь теперь лишняя.

Она прокралась на цыпочках до распахнутых дверей. Эту парочку влюблённых друг от друга сейчас явно и на аркане не оттянешь, так самозабвенно они целовались. И всё же Артём поднял на неё взгляд, перехватывая повыше Дашку, которая казалась просто миниатюрной у него на коленях. Лера легонько помахала ему рукой, прощаясь. Он подмигнул, улыбнувшись одними глазами. Совершенно безумными, блестящими от счастья глазами. И Лера была уверена, что вряд ли они слышали, как щёлкнул за ней замок входной двери.