Вернувшись домой со справками на Амона, до вечера Генка читала мамин дневник.

Девушка оказалась права — её отец был тот ещё пройдоха. И этот трюк с собакой он десятки раз проворачивал с незадачливыми туристами. Обычно, они просто доставали денежки и побыстрее уезжали. И только мама предложила и помощь, и деньги. Наверно, этой наивной добротой и покорила сердце парня. Каким бы прохвостом он не был, а по поводу своих чувств не соврал. И своё обещание выполнил.

И то, как много он сделал для того, чтобы найти любимую девушку, вызывало ещё большее уважение.

Он потратил на это два года. Выучил английский, получил рабочую американскую визу, устроился в компанию, занимающуюся линиями электропередач в Атланте. Снял квартиру. И он приехал не просто так, а с твёрдым намерением маму увезти. И ему было куда, и было на что её содержать.

Но в тот день, когда он вдруг объявился в неожиданно обесточенном доме, он просто хотел убедиться, что всё это сделано не впустую. И он не ошибся. Она тоже любила его. Всё ещё любила. И верила. И ждала.

Мама постеснялась описывать те жаркие ночи, что теперь были у них вдвоём, но Генка и так понимала по намёкам, по незаконченным фразам. Да, что там! Уже по тому, что она родилась, остальное нетрудно было додумать.

Но бросить мужа Мария не смогла. И оставить Лёлю без родного отца или без матери. Не смогла сразу, когда Антонио её уговаривал. Не смогла потом, когда поняла, что беременна. Она отправила письмо, что не любит его. Но Антонио не поверил ей и приехал. Приехал, чтобы увезти силой. Но она была так убедительна. И тогда он уехал один. Навсегда.

И только через несколько лет неожиданно прислал открытку. Виды какого-то итальянского городка. И три слова. «Я буду ждать тебя. Всегда».

Генка перерыла тетрадь, надеясь найти под обложкой или между страниц эту открытку, но, видимо, она была утеряна.

Наверно, о клетчатом платье Генка так не сожалела в детстве, как сейчас об этой открытке.

— А вдруг он всё ещё ждёт её? — сокрушалась Генка, обращаясь к Амону. — А вдруг у меня есть отец? И он даже не знает о моём существовании!

И всё, чего Генка не нашла в дневнике, она решила узнать из первых рук. От Алекс.

На парковке стояла машина Германа. Водитель курил в открытое окно. Где он пропадал всё это время вместе с машиной, Генка понятия не имела, но предположила, что Герман отпустил его на несколько дней сразу после похорон жены.

Снаружи дом выглядел как обычно, нарядно светясь окнами и уличной подсветкой, но едва девушка открыла входную дверь, услышала визгливый голос Вайса. Он орал где-то наверху. Генка обернулась на Амона, ждущего команды: входить следом или можно заняться своими делами.

— Иди, иди, — махнула она ему рукой в сторону моря и закрыла входную дверь.

Тенью проскользнув до третьего этажа, Генка остановилась у кабинета.

— Тупая жадная корова! — орал Вайс. — Мне плевать, что там понаписал в завещании отец. Мы всё оспорим и оставим тебя без копейки. Это не твои деньги! Не твой дом! Ты не имеешь на это права!

— Нет, имею, — возразила ему экономка таким неожиданно властным тоном, какого Генка никогда у неё не слышала. — И это ты глуп, Ник, раз так ничего и не понял. Ты всегда был идиотом. Трусливым, безынициативным, ленивым. И так ни к чему и не сгодился. Я жалею, каждый день жалею, что взяла тебя в ученики. Может, конечно, и я была не лучшим учителем, раз не смогла донести до тебя истину, ради которой старалась. И я увидела в тебе то, чего и в помине не было. Я ошиблась. Ты просто жалкий папин сыночек, всю жизнь живший на его денежки. Ничем не интересующийся, ни к чему не стремившийся. А я двадцать с лишним лет горбатилась на твоего отца. Я это заслужила.

— Никто не заставлял тебя становится поломойкой.

— Нет. Это был мой выбор. И я его сделала. И теперь это мой дом, оформленный на меня не по завещанию, а сделкой купли-продажи. Ты её не оспоришь. И другая недвижимость тоже передана мне официально. И часть акций Елены. Она передала мне их добровольно. Марк не останется бедным, и Кэтрин будет под моим присмотром и в достатке. Но ты… ты — нет. Ты сдохнешь в нищете и ломке, как твоя мать-наркоманка.

— Ах, ты сука!

Их за приоткрытой двери послышались звуки борьбы, и Генка не стала дожидаться пока они там поубивают друг друга.

Александра Львовна скинула с себя тщедушного Вайса, который пытался её душить, быстрее, чем Генка подоспела ей на помощь.

— Убью, сука, — шипел отлетевший к стене парень, но, осознавая и неожиданное весовое преимущество женщины, и наличие подмоги, больше не кидался.

— Как ты вовремя, — потирала шею экономка. И Генка думала, что это относится к ней, но из-за выступа стены материализовалась девушка.

Казалось, что она сильно обгорела на солнце. Кожа была розовая, стянутая, шелушащаяся. Но выражение лица скорее злым, чем испуганным.

— Кэт, — Вайс сделал к ней шаг. — Она всё переписала на себя. Всё.

— Не ссы, — отозвалась девушка презрительно. — Я видела завещание. Ты получишь больше, чем заслуживаешь. К тому же тебе отошёл мамин дом в Уэльсе. С голоду не подохнешь.

— Ну, здравствуй, привидение, — Генка невольно опустила глаза на узкие ступни девушки, а потом на её покрытое струпьями лицо.

— Я ты догадливая, — растянула она губы в улыбке. Слишком большие передние зубы ещё больше испортили её неприятный оскал.

— Да, не верю я во все эти мистические глупости, — отошла Генка к столу, чтобы никто из них не стоял у неё за спиной. Не нравилось ей среди них. А эта девушка вызывала просто физическое отвращение. Генка вспомнила как называется это заболевание кожи. Ихтиоз.

— Ну, ещё бы, — одёрнула рукава платья экономка и с вызовом посмотрела на Генку. Судя по её виду, она собиралась ехать встречать Марка. Но Доминик её, наверно, задержал. — С её-то воспитанием. Ни чёрта, ни дьявола не испугается.

— Да, здесь у вас, я вижу, компания повеселее будет, — хмыкнула Генка и обратилась к Вайсу. — Не пояснишь, что тут вообще происходит?

— Да, всё просто, Гентана. Эта старая ведьма убила отца. Твоей ампулой. А до этого его жену. А мы гадали кто это мог быть.

— Александра Львовна?! — повернулась к ней девушка.

Но женщина одарила её только презрительным взглядом и направилась к двери.

— Я в аэропорт за Марком. Поясните тут этой наивной идеалистке что к чему.

И этот её повелительный тон, гордо вздёрнутый подбородок, неожиданно расправленные плечи. По этой женщине явно плакала сцена, так неожиданно она преобразилась очередной раз. Сначала из трясущейся суетливой экономки в добрую и понимающую няньку, теперь вдруг в строгую учительницу.

Непонятна была Генке только ненависть к ней девушки, которую она видела первый раз в жизни. Может это, конечно, защитная реакция на безобразную внешность, но не похоже. Что-то личное.

— А тебе я чем не угодила, Екатерина Германовна Пасс? — подтянувшись, села Генка на стол.

— Ничем, — скрестила руки на груди девушка. И руки у неё тоже были ужасные. Словно покрытые рыбьей чешуёй, шелушащиеся. — Просто оказалась лучше меня.

— В чём? — искренне удивилась Генка.

— В химии, конечно.

— Аааа, — дошло до девушки, и она повернулась с Вайсу, который поправлял на стене сдвинутую картину. — Так это она и есть твой химик? Твой хороший химик?

— Да, я — отличный химик, — ответила за него сестра. — Неужели ты не оценила внушённые тебе галлюцинации? Жаль, видимо, доза была слабовата. Слишком много ты пьёшь воды. Приходилось каждый день подсыпать. Да ещё пачкаться и рядиться в эти дурацкие простыни для достоверности.

Так эта уродина, значит, чуть не отравила Амона. Генка разозлилась.

— Лучше бы лекарство себе придумала от своего лишая. Было бы больше толку.

— Это генетическое заболевание, — вспыхнула девушка, задетая за живое. — И толку от моих разработок столько, что тебе и не снилось со своим «составом».

Она презрительно скривила губы и показала пальцами кавычки, сделав ударение на последнем слове.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовалась Генка, — уж не на замороченную ли до смерти Елену Долгову ты намекаешь? Да и экономке, видимо, за компанию досталось.

— С жены отца, можно сказать, всё и началось. И это было так забавно, когда она поверила в то, что я её убитая дочь, — довольно улыбнулась девушка, и Генку опять передёрнуло.

— А отец был в курсе, что ты её травила?

— Конечно, нет, — скривилась она. — Ведь он её любил. Он бы никогда не позволил. Он, наивный, думал, что мы подружились. Он так хотел, чтобы мы подружились.

— Только ты, видимо, не хотела с ней дружить?

— Никогда! — девушка проследила глазами за Вайсом, который перешёл к окну.

Над морем горел кроваво-красный закат. Генка тоже на секунду отвлеклась на эту великолепную картину.

— Никогда я бы с ней не подружилась, — повторила Кэтрин Пасс. — Из-за неё отец бросил мать. Она во всём виновата.

— И даже в том, что ты родилась с рыбьей кожей? — за эту несчастную добрую женщину, которой не дали шанса справится со своим горем, Генка тоже не считала нужным церемонится с этой гадиной.

— В этом никто не виноват.

— Сколько тебе лет, Кэрин?

— Двадцать два.

— Так, значит, — удивилась Генка, произведя в уме подсчёты, — это Елена должна была обижаться, что Герман, будучи на ней женат, до сих пор встречался с вашей матерью. Ведь Лизи была старше.

— Лизи! — психанула девушка и толкнула стул. — Лизи! Вечно Лизи! Если бы не эта Лизи!

И Генка понимала её раздражение. Умница и красавица Лизи и эта жаба. Сравнение всегда было не в её пользу. И, глядя на то, как дёрнулись плечи Вайса, и его это имя раздражало. До сих пор.

— Ну, от меня, понятно, чего тебе надо, — хмыкнула Генка, переводя взгляд снова на девушку. — А экономку ты тоже хотела убить?

— Тоже? — вскинула она брови. — Я никого не убивала, Гентана. К тому же Алекс заботится обо мне, как о родной дочери. На ней я просто слегка поэкспериментировала. И теперь у меня в разработке есть ещё средство для внушения. Представляешь, как удобно? Ничего не придётся делать самому. Идеальное убийство. Приказываешь убить, а твой подопытный идёт и убивает.

— И ты его уже использовала? — словно ледяной водой окатило Генку.

— Один раз, — сморщилась она. — Дурацкая вышла затея. Дала строителю своей «волшебной» воды, приказала вырубить генератор. А он стал каким-то агрессивным. Перевернул бетономешалку, вырвал провода, дал по морде бригадиру и ушёл.

— Такой высокий? В кофте с капюшоном?

— Вроде да, — пожала худыми плечами девушка.

— Дура! Ты вообще в своём уме? Он напал с ножом на парня с соседского дома, — спрыгнула со стола Генка, готовая порвать её на части. — Просто так выхватил нож и только по счастливой случайности не убил.

— Серьёзно? — изумилась девушка, но до жизни Пепси ей явно не было никакого дела. — Наверно, не надо было смешивать с кофеином. И холиноблокатор добавить, а то что-то вышло совсем без тормозов.

«Она же совершенно безумна», — подумала Генка, глядя на блеск в глазах девушки. И то, как тревожно уставился на сестру Вайс, только подтвердило, что Генка не одинока в своих догадках.

— А ты серьёзно думала, что этот дурацкий деревянный щит может защитить от меня? — вдруг разразилась девушка смехом и быстрее, чем Генка успела сообразить, вдруг исчезла в проёме, из которого она до этого так же неожиданно появилась.

— Вайс, — растерянно повернулась Генка. — Её лечить надо.

— Гентана, — так же ошарашенно развёл руками парень. — Я даже не подозревал, что всё настолько запущено. Эти странные ходы, которые ради неё построил отец. Эти эксперименты. Это вообще всё это чёрт знает, что такое. Отец с детства с ней слишком возился, потакал всем её причудам, жалел. Но чтобы так?!

Он взъерошил волосы.

— Ну и семейка у вас, — вздохнула Генка.

— Это ты ещё про свою ничего не знаешь, — усмехнулся он.

— Ещё чего-то не знаю? Я тут только два дня назад узнала, что неродная дочь своему отцу.

— И всё? — обнял её парень. — Хотя про твоего отца я и сам впервые слышу. Слушай, пошли отсюда? Я что-то ничего не понял ни про привидение, ни про какие-то щиты. Я живу тут в гостинице неподалёку. Там неплохой ресторанчик. Посидим, поговорим.

— И ты мне всё расскажешь? — отстранилась девушка. — А то у меня ещё остались кое-какие вопросы к Александре Львовне.

— Обещаю, всё что знаю, расскажу, — усмехнулся он и открыл дверь кабинета. — Только имей в виду, что эта лживая сука Алекс правду тебе выдаст вряд ли.

«Тогда придётся позаимствовать у твоей полоумной сестры какую-нибудь сыворотку, развязывающую язык», — вышла Генка вслед за ним.