Утро выдалось напряженным. С самого утра на работе от Евы все чего-то хотели, причем срочно, сразу и сейчас. Она куда-то звонила, что-то искала, относила, забирала, снова искала и снова звонила. К одиннадцати часам она так устала, что хотелось все бросить и уйти. Или хотя бы выпить кофе. И таблетку от головной боли. Да, не надо было вчера брать с собой в ванную бутылку с вином, тогда бы пришлось ограничиться всего одним бокалом, а выпитая бутылка, хоть и не полная, но давала о себе сегодня знать. И надо было выключать телевизор после пятой просмотренной серии, а не досматривать сезон до конца, тогда бы с утра Ева не проспала и успела бы позавтракать. Но она не успела, а на работе ей с утра не дали даже присесть. Но утренний цейтнот миновал, таблетка проглочена, горячий кофе приятно дополнял посыпанное сахарной пудрой печенье, заботливо купленное офис-менеджером.
Можно было проглотить кофе и на своем рабочем месте, но в столовой это делать было приятнее. Небольшая уютная столовая была сердцем небольшой Евиной компании. Здесь отмечали праздники, рассказывали о семейных неурядицах, делились ценной и не очень информацией. Здесь была настоящая офисная жизнь. Сейчас кроме Евы здесь сидели еще две сотрудницы, судя по увесистым бутербродам, тоже не успевшие с утра позавтракать. Разговор, ожидаемо для понедельника, шел о проведенных выходных.
- А ты, Ева, чем занималась на выходных? - обратилась к ней одна из них, та, что всегда спрашивала всех о проведенных выходных.
- Да, поди тусовалась с друзьями два дня, чем им молодым еще заниматься, - ответила та, что всегда отвечала за других.
Ева молча кивнула. И первая стала рассказывать какую-то очередную совершенно невероятную историю, произошедшую с ней в этот уик-энд. Ева молча слушала. Каждый понедельник эта молодая недовольная всем, и, своей жизнью, видимо, больше всего, женщина рассказывала истории одна невероятнее другой. И первое время все специально собирались на кухне её послушать. Удивлялись, восхищались, сочувствовали. Потом стали сомневаться в том, что все это правда. Потом начали возмущаться, что надоело эту лапшу с ушей снимать. Потом просто перестали реагировать и не обращали на рассказчицу никакого внимания. Ева слушала всегда. Иногда ей казалось, что она все это придумывает. Прямо сидит в выходные и придумывает, что она будет рассказывать в понедельник о своих выходных. Иногда Ева верила каждому ее слову, как сегодня, например. Рассказ был о том, как эта дама поехала в супермаркет и на переполненной автостоянке первая заняла освободившееся место. Прямо перед носом мужика на крутой тачке. Вышла и с гордым видом пошла за покупками. А когда вернулась, то нашла свою машину, залитую отбеливателем, и бутылку от него валяющуюся рядом. Потом она ходила в службу охраны, чтобы по камерам посмотреть, кто это сделал. Потом, когда ей отказали, вызванивала знакомого мента и пыталась посмотреть запись с его помощью. Потом ездила с ним в участок оформлять хулиганство. Потом ездила на мойку, где ей сказали, что отбеливатель разъел краску. А потом позвонил мент и сказал, что на записях с камер наблюдения супермаркета место, где она припарковалась не видно, и теперь надо искать свидетелей. Но она поехала и забрала заявление. В-общем, неприятная во всех отношениях история.
Ева допила свой кофе и вышла. Она представила себе этого мужика, молодого, но какого-то неопрятного, с заметным брюшком. Как он откручивает пробку и поливает крошечную машинку, как бросает бутылку и брезгливо вытирает руки мокрой салфеткой в своем бордовом джипе. Ева вернулась с полпути, и, открыв дверь в кухню, спросила с порога:
- А что за машина была у мужика?
- Джип, кажется, темно-бордовый, - ответила рассказчица, - А что?
Но Ева уже закрыла дверь. Странно, но в том, что ответ будет именно таким, она ни секунды не сомневалась. Она даже не придала этому особого значения, ведь она словно видела все своими глазами. Противно было другое. Что мужик действительно сделал это. Из-за места на парковке. Зашел в супермаркет, купил отбеливатель, вылил и уехал, довольный собой. Отомстил. Куда катится этот мир! А они, дурочки, все мечтают о благородных принцах! А принцы нынче ездят на бордовых джипах, явно переедают, мелочны, желчны, неопрятны и по-бабски мстительны по пустякам.
Настроение испортилось. Но работы было много, и думать об этом было некогда. И только вечером, возвращаясь с работы мимо снежных сугробов по расчищенным за день дворниками дорожкам, Ева вдруг поняла, что этот мужик вышел из бордового джипа в мятой белой рубашке с короткими рукавами. И было лето! И маленькая серая машинка, которую он поливал, была совсем не похожа на машинку дамочки, которая обо всем этом сегодня рассказала. Ева с порога, не раздеваясь, схватила планшет и забила в поисковике "мужик на бордовом джипе". Есть! Видео! И она просмотрела снятую на камеру мобильного телефона запись. Лето. И судя по названию супермаркета, это даже другой город! "Вот лживая сучка!" - сказала Ева вслух и пошла раздеваться. "Ну, то, что дамочка наврала, понятно, но где это видео успела посмотреть я? Непонятно". Но Ева не стала себе забивать этим голову, да мало ли где!
Кроме этого незначительного эпизода, да всяких мелких неурядиц на работе, ничего не происходило в Евиной жизни. Жизнь шла своим чередом. Жизнь шла, а Дэн Майер не появлялся. Не появлялся и не забывался. Утром Ева просыпалась со словами «С добрым утром, мой далекий Дэн Майер! Надеюсь, оно у тебя доброе». Вечером, уже улегшись в постель и открывая, так полюбившегося ей Марка Твена, она обычно интересовалась: «Как ты там, мой далекий Дэн Майер?" С этой книгой в руках она засыпала теперь каждый вечер. «Only two things we will regret on his deathbed - that a little love and little traveled. Только о двух вещах мы будем жалеть на смертном одре - что мало любили и мало путешествовали», - написал Марк Твен, а Ева в свои двадцать три еще и не любила толком и совсем не путешествовала.
Дом - работа, работа – дом. Вот и всё, что было в скучной Евиной жизни, но в четверг, в самый разгар рабочего дня ее вдруг посетило "предчувствие снега". Это было очень убедительное предчувствие, когда воздух словно сгущается, небо начинает давить не только сверху на голову, но и на нервы и ощущение чего-то неотвратимого становиться физически ощутимым. И ладно бы это происходило с Евой поздней осень, как сейчас, когда снега даже хочется, но первый раз это чувство накрыло ее в середине мая. В тот теплый солнечный день она первый раз проснулась с таким странным чувством и в тот памятный день она познакомилась с Феликсом. С тех пор это ощущение снега, несмотря на всю его абсурдность, всегда предшествовало его появлению. "Только не Феликс! - взмолилась она мысленно, - Пусть просто будет снег!" И на всякий случай открыла прогноз погоды. Солнечно. Без осадков.
Она даже отключила на всякий случай телефон - ну, не припрется же он без звонка! Но он пришел именно так. Без звонка. И с цветами. Приторно великолепный Феликс с приторно пахнущими цветами. Он стоял в фойе их большого здания с огромным количеством офисов в конце рабочего дня, и каждая проходящая мимо него девушка тайно завидовала той, которую поджидал этот принц с голливудской улыбкой и ямочками на щеках. То есть Еве. И, конечно, весь ее небольшой коллектив его видел. К счастью, Ева вышла последней.
- Ну, конечно! - сказала она в сердцах вместо приветствия, - А я так надеялась, что это будет просто снег.
- Я тоже рад тебя видеть, - сказал он и наклонившись поцеловал её в щеку, - Это тебе!
Он вручил ей самые нежные и свежие розы, которые ей только приходилось держать в руках после его прошлого букета. И они пахли. Не нужно было даже наклоняться к ним и принюхиваться. Сколько раз Ева ходила по цветочным магазинам, но розы в них лишь слегка источали тонкий аромат - эти же благоухали как сумасшедшие.
- Я надеюсь, ты не откажешься со мной поужинать? - сказал он, открывая перед ней входную дверь.
- Какая самоуверенность! - возмутилась Ева, - А если я неподобающе одета?
- Ты в любом наряде выглядишь великолепно, - сказал он, обворожительно улыбнувшись, - Я заказал столик, и это совсем недалеко.
С длинными белокурыми волосами, в безукоризненно сидевшем на нем костюме он был хорош как никогда. Наверно, Ева выглядела рядом с ним серой мышкой. Но будь на ней сейчас кримпленовая юбка, растянутая бабушкина кофта и очки в роговой оправе - ей было бы все равно. Вся его магическая эльфийская внешность почему-то не оказывала на нее никакого впечатления. Конечно, она понимала, что он хорош, даже очень хорош, но от его удушливой сексуальности ее тошнило. А может это от его букетов? Но думать об этом уже было некогда - цветы поставили в вазу, на небольшом столике у окна в изящном подсвечнике зажгли свечу, а сидящие где-то в глубине зала на небольшом возвышении, изображающим сцену, музыканты уже наигрывали что-то вечное и романтичное.
- Мы что-то отмечаем? - спросила Ева, рассматривая подозрительное меню без цен.
- Да, и я рад, что ты согласилась составить мне компанию, - улыбнулся он, - Странно было бы отмечать полгода нашего знакомства без тебя.
- Странно вообще это отмечать, - возмутилась Ева, - Мы даже не пара.
- Да, мы не вместе, но мы и не врозь, - заметил он, - а день нашего знакомства не станет от этого другой датой, поэтому давай просто за него выпьем!
И шампанское в ее бокале приятно щекотало лицо мелкими брызгами, когда Ева сделала первый глоток.
- Мы врозь, Феликс, - наконец ответила она, поставив бокал и тяжело вздохнув, - И, я, наверно, буду салат. Какой-нибудь, все равно какой салат.
Она закрыла и отложила на край стола совершенно неинтересное ей меню.
- Хорошо. Я его уже заказал, - сказал он просто, - Но ты не права. У тебя же никого нет кроме меня. Я даже не стал звонить.
- Ты бы даже не смог мне позвонить, потому что у меня отключен телефон - сказала она гордо и полезла в сумку.
- Тем не менее я и не звонил.
Телефон мелодично брякнул включаясь. Ни одного пропущенного звонка. Одно сообщение с рекламой. Феликс улыбнулся скорее мягко и сочувственно, чем торжествующе.
- Ты просто слишком самоуверен, - все еще злилась Ева, - И у меня уже кое-кто есть.
- Правда? Как интересно, - он нагнулся к ней через стол, всем своим видом показывая, что готов внимательно слушать.
- Да, он... он один из партнеров нашего директора, - сказала Ева гордо.
- Правда? Как интересно, - повторил Феликс, - И чем он занимается? Где он живет? Как его зовут, наконец?
- Его зовут Ваня, - неуверенно ответила Ева, - Или Вася.
Она совершенно не умела врать. Феликс засмеялся.
- Не уверена?
- Нет, - она схватила бокал и сделала еще один глоток. Ей не было неловко, просто ее раздражало, что у нее, правда, никого нет. Кроме Феликса.
- Скажи, а вот что я знаю о тебе? - возмутилась она, - Имя? Если оно, конечно, настоящее. А где ты работаешь? Чем ты занимаешься?
- И это, и где я живу, и что я ем на завтрак, - все ты прекрасно обо мне знаешь. И имя у меня настоящее, - парировал Феликс.
К счастью, принесли салат, и она воспользовалась этой паузой, чтобы не отвечать. Она действительно знала, что он ест на завтрак. Хлопья, залитые молоком. Тогда она считала его нетрадиционной ориентации и не боялась у него ночевать. Тогда ей было с ним легко и весело. Но однажды встретив их вместе на улице, добрая коллега по работе открыла ей глаза и на его ориентацию, и на его заработки. И все испортила. Она узнала, что хвост девушек, с которыми он был замечен, тянулся за ним как за японским петухом онагадори, имеющим самый длинный в мире хвост. О том, что он работает моделью Ева, правда, знала, но вот про то, что входит в десятку самых высокооплачиваемых моделей мира тоже выяснила тогда же. И приуныла. Под свои невеселые воспоминания она остервенело ковыряла салат. Салат а ля Цезарь. И вроде было в том салате всё именно так, как она любит - зеленый салат, помидоры, курица, сухарики и соус - но салат был отвратительным. Соуса слишком много и он невыносимо вонял рыбой, сухари такие, словно они засохли естественным путем, старые и безвкусные, салат горький, помидоры вялые. Она поковырялась и отставила тарелку. Феликс на свою тарелку даже не взглянул. Внимательно и немного грустно он смотрел, как Ева срывает свое недовольство на еде. Неожиданно, совсем рядом с ними зазвучала музыка - это музыканты поднялись и пошли по залу. Они не спеша подошли к их столику, и Ева не на шутку напряглась. Этот ресторан пользовался недоброй славой самого романтичного места в городе, и парни здесь часто заказывали столики, чтобы сделать предложение своей избраннице. Но музыканты прошли дальше, и Ева облегченно вздохнула. Феликс заметил ее вздох.
- Я ни за что не сделал бы тебе предложение в таком заезженном месте, - сказал он.
- Я надеюсь, что ты вообще никогда не сделаешь мне предложение, - улыбнулась она, - Правда, Феликс, ты слишком хорош для меня. Слишком хорош.
Девушка за соседним столиком истерично завизжала от радости, ей явно предложили руку и сердце. Ева поморщилась.
- Это неправда и ты это знаешь, - ответил он, когда визг и аплодисменты всех сидящих рядом, наконец, стихли, - Ты просто боишься того, что я слишком хорош, но я не слишком. Я такой, как тебе надо. Чего же ты боишься на самом деле?
Официантка поставила перед ними на стол что-то еще. Кажется, это был жареный в сухарях сыр. Она улыбнулась Феликсу, и грудь из ее декольте практически вывалилась, когда она нагнулась над столом со своим неаппетитным блюдом. Феликс сделал вид, что не заметил, Ева брезгливо сморщилась.
- В таком заведении, куда каждый первый приводит свою девушку, чтобы сделать предложение, наверно, очень неблагодарное занятие ходить с полуобнажённой грудью, - заметила Ева, когда официантка удалилась.
- А может наоборот, заглядевшись на ее аппетитные формы, предложение решаются сделать не все и вовремя передумывают, - улыбнулся Феликс.
- Лучше бы у них еда была аппетитной, а не формы официанток. - Ева поковыряла вилкой толком не прожаренный холодный сыр, - Вот каково быть твоей девушкой, если каждая официантка норовит положить тебе в тарелку свою грудь? И ведь стопудово она удивляется сейчас на кухне, ну, что ты во мне нашел, и в тайне надеется, что я твоя мама.
- Раньше тебя это забавляло, - улыбнулся Феликс.
- Раньше мы были просто друзьями, и ты не пытался затащить меня в постель, - ответила Ева и посмотрела на него в упор, - Нам было легко и весело.
- Тебе было легко и весело, - уточнил Феликс.
- Зачем я тебе, Феликс? - вопрошала Ева уже не в первый раз, - Тебе, который может получить любую девушку в мире? Тебе, чье лицо украшает обложки журналов? Тебе, зарабатывающему деньги своим безупречным телом? Я-то тебе зачем?
Она протянула ему пустой фужер. Он осмотрелся по сторонам и сам полез в ведерко со льдом за бутылкой. Обслуживание в этом ресторане было таким же отвратным, как и еда.
- Только не говори мне, что сердцу не прикажешь, - сказала она, поднимая бокал, - Давай выпьем, чтобы ничего не менялось между нами.
- Я ничего не скажу тебе про сердце, - ответил он, - Но предпочел бы видеть тебя своей женой, чем еще одной очередной девушкой.
Они выпили, и Еве стало смешно, она даже чуть не обрызгала его шампанским, прыснув, не успев его проглотить.
- Интересно, какой по счету ты хотел поставить меня в эту очередь?
- Я, конечно, не считал, - сказал он, тоже улыбнувшись, - но ты стала бы последней.
- Господи, Феликс, не обманывай себя! Тебе стало бы скучно на втором разе. А вообще, знаешь, бросаем эту еду, а то еще отравимся, не дай бог. Ты, кстати, много там чего еще заказал?
- Еще десерт Павлова и тирамису, кажется, - ответил он.
- В-общем, тогда давай по десерту и ко мне. Или к тебе. Как хочешь. И покончим с этим раз и навсегда. Если тебе так уж приспичило затащить меня в койку - не обязательно на мне жениться.
Она допила то, что осталось в бокале, и протянула его снова. Она понимала, что эта решимость в ней, наверно, от шампанского. И если он согласиться, то она ни за что не пойдет на попятную, но перед глазами возникло лицо доктора из далекого деревенской больницы, и ей невыносимо захотелось заплакать.
- Ева, нет, - он наполнил бокал и посмотрел на нее внимательно и спокойно. - Не надо жертв. И делать из меня монстра не надо. Хотя, - и он выразительно почесал несуществующую мефистофелевскую бородку.
Ева улыбнулась.
- Давай выпьем за дружбу, - он поднял свой бокал, от которого за весь вечер едва ли отхлебнул и половину, - За дружбу между Серым волком и Красной Шапочкой.
- Между Золушкой и Злой мачехой, - добавила Ева.
- Между Лисой и Колобком.
- Между Евой и Феликсом, - закончила она этот тост и выпила.
- Надеюсь, я не нарушил никакие твои планы, - улыбнулся он.
- О, к счастью, двух кошек я еще не завела, поэтому мне не нужно их кормить, - ответила Ева.
- Да, помню, был в твоих планах на жизнь такой пункт - завести двух кошек. Мне кажется, он стоял как раз после пункта завести ребенка.
- Не после, а вместо, - уточнила Ева, - я еще просто не решила, что лучше.
- Вот с кошками я тебе вряд ли помогу, хотя, если какие породистые нужны из-за бугра, я думаю, могу попробовать.
- О, нет, котят как раз, если что, я буду брать каких-нибудь самых обездоленных, - улыбнулась она, - А вот если ребенка, можешь не сомневаться, лучше кандидата мне не найти. А время то поджимает, биологические часы тикают. Ты, главное, не пропадай!
- Вот ты шутишь, а я бы серьезно согласился. Я бы даже просто донором спермы согласился стать, если уж, ну, совсем, не судьба.
- Не, ну, так-то уж усложнять зачем, - она попыталась улыбнуться, но у нее это получилось плохо, - И я не шучу. Вряд ли я стала бы тебе хорошей женой, но иметь похожего на тебя дитёнка - это так заманчиво. Значит, если уж совсем не сложится, я могу на тебя рассчитывать?
- О, да, - снова улыбнулся Феликс, - и если мы поговорим об этом еще немного, то я, пожалуй, соглашусь на твое предыдущее предложение, и мы поедем ко мне.
- Извини, - улыбнулась она, - но предложение уже закрыто, - и посмотрела прямо в его нереальные аметистовые глаза.
- Вот так всегда! - он посмотрел на нее с нежностью.
Она готова была залезть под стол и там запихивать в себя этот десерт, лишь бы он на нее не смотрел так. Ей было приятно, что он за ней ухаживал, что он у нее был, что он давал ей силы жить дальше, и поддерживал в ней ее веру в себя, но она его не любила. Иногда, глядя на рельеф на его груди, выступающий упругими гладкими мышцами, ей нестерпимо хотелось к нему прижаться и раствориться в нем, но он пах дорогим парфюмом и чем-то чужим и диким, и каждый раз, когда, проявляя слабость, она прижималась к нему, в ту же секунду ей нестерпимо хотелось его оттолкнуть.
Она потыкала вилкой в твердое как камень безе, лизнула нестерпимо горькое от безобразного количества жимолости варенье и отставила от себя и десерт. Похоже, с этого ресторана она уйдет сегодня голодной.
- Надеюсь, я не испортила тебе сегодня вечер, - сказала она, подводя итог.
- Нет, ты испортила мне жизнь, а вечер, ничего, вполне сносный, - улыбнулся он.
- Я даже не спросила где ты был, и где в этот раз проходили съемки, - виновато пожала плечами Ева.
- Да, ты - эгоистичная сволочь, - хитро улыбнулся он, - А съемки были немножко в Каннах, немножко в Венеции. Через пару дней полечу в Лондон. Я тебе, кстати, подарок привез, - и он полез в карман и достал медную безделушку в виде попы в белых купальных трусах в горошек с надписью "Cannes".
- Какая прелесть! - всплеснула Ева руками.
- Один рукастый дядька в Каннах сам их делает, у него каких только поделок нет, но все в единственном экземпляре. Таг шта, эксклюзивчик, можно сказать, - он снова улыбнулся открыто и искренне.
- Спасибо! - Ева протянула ему руку для рукопожатия. И это снова была ошибка. Он легонько пожал её руку, а теперь не хотел отпускать.
- Простите, вы не подпишете, - услышала Ева и повернулась к девочке, протягивающей Феликсу журнал с фотографией его безупречного лица рядом с дорогими часами, - Вы же Феликс Ранк?
Ева убрала руку, Феликс дежурно улыбнулся.
- Да, конечно, - он достал из внутреннего кармана ручку и согласно кивнул, - Как вас зовут?
- Яна, - засияла девчонка, которой было лет тринадцать, не больше.
Он размашисто написал что-то на глянцевой странице и вернул журнал.
- Прости, это раздражает, но это неизбежно, - он натянуто улыбнулся Еве, убирая ручку на место.
- Ничего. В такие моменты я искренне радуюсь, что не твоя жена. Думаю, они нас втихую и наснимали уже вдоволь, сейчас выложат в соцсетях с нелицеприятными подписями в мой адрес, - ответила Ева.
- Хорошо, что я их не читаю, - улыбнулся Феликс.
- Как ты вообще с этим живешь? И давно это происходит? Я что-то не замечала раньше твоих поклонниц.
- Их раньше и не было столько. По крайней мере, в России точно. Но сейчас границы настолько тонки. Я даже не посмотрел, что это был за журнал, - он тоже отставил почти нетронутый десерт, - Тирамису отвратное.
- Может, пойдем? - Ева посмотрела на него умоляюще.
- Пожалуй, - и он кивнул официантке, которая как ни странно только этого и ждала.
- Вы не распишетесь на чеке? - спросила она слащавым дискантом.
- Конечно, если вы мне его дадите, - и он положил в раскрытую папочку карту какого-то банка с золотым тиснением.
Официантка убежала. Ева встала, Феликс помог ей одеться. Он уже и сам надел пальто, когда официантка вернулась. Наверно, она бы больше обрадовалась чаевым, но Феликс только поставил широким росчерком две заглавные буквы, составлявшие его подпись, и забрав карту, обворожительно улыбнулся. Ева в душе порадовалась эффекту, который произвела на девушку его улыбка. Бандерлоги так не каменели от магического взгляда Каа. К сожалению, они уже вышли.
И несмотря на то, что она твердо намерилась идти домой, расставаться с Феликсом ей не хотелось. На него было так приятно смотреть. И видеть на себе его влажный взгляд. И говорить ему всякие глупости и ждать, когда в загадочной полуулыбке губы его вдруг дрогнут и обнажатся жемчужно-голубые зубы. Когда он улыбался, Ева всегда отводила глаза, чтобы перевести дыхание. Особенно приятно с ним было ходить в людные места. Зная прекрасно, что все его замечают, провожают взглядом, оборачиваются, он умел смотреть только на Еву, словно, не было никого вокруг. Она иногда терялась, увидев краем глаза какую-нибудь открывшую рот даму, он – никогда и всегда подтрунивал над ней за это. Это было приятно. Он всегда умел подчеркнуть ее значимость. Ту, которой она на самом деле не имела. И это было весело, потому что в его серьезные намерения она никогда не верила, хотя и истинную причину почему он так настойчиво к ней возвращался тоже не понимала.
Они пошли в кино. И только в кинотеатре она вспомнила, что забыла в ресторане цветы и расстроилась.
- Не расстраивайся, завтра я куплю тебе новые, - сказал, утешая ее, Феликс.
Но завтра они не встретились. В пятницу вечером, выходя с работы, Ева неожиданно поняла, что не может идти домой. Она не может сидеть там одна все выходные и ждать неизвестно чего. Она должна ехать к Дэну. Неважно, как это будет выглядеть. Плевать, что подумает о ней тетя Зина. Она должна ехать, она не может не ехать. И села в автобус до вокзала.
- привет, моя! я знаю, что я абсолютная дура, но я вчера ездила в деревню, - написала Ева Розе, нажала "отправить" и стала ждать ответ.
"Она должна уже проснуться! Она не может не ответить, когда она так нужна мне!" - уговаривала Ева толи почтовую программу, толи сама себя. Она встала, походила по комнате. Сходила на кухню. Открыла холодильник. Закрыла холодильник. Снова открыла холодильник. Снова ничего не достала, закрыла холодильник. Налила чай. Вышла с кружкой в комнату. Вернулась, взяла пакетик с чаем, положила его в кружку. Вернулась на кухню с кружкой, выкинула пакетик в ведро. Отхлебнула слабо заваренный чай.
Бляк! Да! Да! Да! Ева бросила на кухне кружку с чаем и понеслась к дивану.
- я может спросонья чего недопонимаю... ты ездила к своему доктору? привет!
- да, Роза, я в пятницу вечером вместо того, чтобы идти домой, поехала прямо с работы на вокзал, представляешь?
- не представляю. давай рассказывай, не тяни!
- да нечего рассказывать. его не было! я опять типа к тетке, проведать. тетка, причем, знаешь, как ни в чем не бывало, даже не спросила, чего это я зачастила
- так у нее поди маразм, она и не вспомнила что ты была!
- ага, как же! все она помнила! даже за гостинцы меня прошлые поблагодарила! я в этот раз к ней сразу с поезда зашла, думаю, узнаю, чего ей надо и в магазин потом схожу куплю. ну, я с дальним прицелом, думаю, буду туда-сюда ходить, может его и встречу где
- ну, и?
- ну и пошла, накупила там всякой колбаски, короче, что просила. его опять нет. обед какая-то девчонка принесла. ну, я не выдержала и спрашиваю у тетки, а где медбрат, то есть доктор что прошлый раз был. тетка, опять меня поразила, ваще типа ничего не заподозрила и девчонку эту спросила. Где, говорит, Серега то наш сегодня? Девчонка ваще ничего не поняла кто такой Серега. Я тогда говорю ей, что тетя Зина, наверно, Дэна имеет в виду. Девчонка посмеялась, говорит, он домой в Эмск на выходные поехал.
- О, так он в Эмске живет!
- дадада, представляешь! И он сейчас где-то здесь, совсем рядом! А я поперлась к нему в деревню за тридевять земель!
- по мне так это ничего не меняет
- ну, в принципе, да
- и дальше что? ты узнала где он живет?
- конечно нет!
- а сколько стоит билет до деревни и обратно?
- нормально
- да уж! со смыслом нормально денег прокатала!
- тебе может и без смысла, а я на следующие выходные опять поеду! а еще я сперла из книжки конверт с письмом на его имя. оно из какого-то Института старения человека
- жуть!
- ага, жуть и мрак!))))
- и что в письме?
- ничего. пустой лист. может в него что-то вложено было, не знаю. Я же это письмо прошлый раз в книжке видела. а теперь я его сперла. узнаю что за институт, где находится. съезжу, посмотрю.
- кто бы сомневался!
- я - дура, да?
- нет, ты просто влюбленная девушка. и, кажется, серьезно влюбленная
- Роза, я как-то продержалась целую неделю, но в пятницу вечером я поняла, что если я его не вижу - я умру!
- не хочу показаться занудой, но ты вроде жива)))
- нет, ты определенно зануда!
- а если в следующую субботу его опять не будет?
- я буду ездить каждую неделю, пока его не увижу
- реально ты больная
- нет, я просто влюбленная девушка)))
- я пошла мелкого кормить, но ты, если что пиши, я на связи
- спасибо, друх!
Ева немного помолчала, а потом вспомнила и дописала:
- там, кстати, еще такая странная ситуация была. я встретила там сына бабушкиной соседки. он младше меня года на два, но что-то так рад был меня видеть, только что обниматься не лез! ну, поговорили так, ни о чем. спросил меня, где живу, чем занимаюсь. он оказывается, работает водителем на скорой помощи при больнице. типа если в Эмске будет, не против ли я буду, если он в гости зайдет? телефон мой взял.
- а ты не против?
- конечно против!
- зачем тогда номер дала?
- чтобы он без приглашения не приперся!
- ты что и адрес дала!?
- нет, только номер...но кто его знает, вдруг он адрес сам узнает... нет, ну вот скажи почему так? почему тот, кто не нужен, и встретится, и телефон возьмет, и что-то мне подсказывает, что и припрется обязательно!
- нет, все именно так как я тебе говорила! если ты какому-то мужику нужна, то он тебя сам найдет!
- намекаешь?
- нет, прямым текстом тебе говорю - зря это все, Ева! зря! ну увидишь ты его, может даже вспомнит он тебя, поздоровается, поговорит ни о чем из вежливости, как ты с этим парнем поговорила, а потом пойдет дальше по своим делам.
- что все так плохо?
- нет, пока все никак! ни плохо, ни хорошо. никак. и мой тебе совет: сиди на попе ровно! найди себе какого-нибудь мужика здесь, просто так, чтобы хоть чем-то себя занять. сходи с подругами пообщайся, ты говорила, вы сто лет не виделись. займи себя чем-нибудь или кем-нибудь на следующие выходные, очень тебя прошу!
Ева понимала, как права была Роза. Как сильно она была права! Она сходила с ума и сама это понимала.
- я постараюсь!
Она нажала "отправить" и заплакала. Ее спокойной, размеренной и такой безмятежной жизни пришел конец.