Картинка с попугайчиками еще не успела смениться, когда в кармане у Дэна завибрировал телефон. Пришлось ретироваться. Только оказавшись в своей комнате, он увидел, что звонок был от Арсения.
- Занят? - вместо приветствия спросил его друг.
- Уже нет, - ответил Дэн.
- Потрещать бы, - сказал Арсений.
- Не вопрос, - так же лаконично согласился Дэн.
- Хотел тебя пригласить пообедать в каком-нибудь приличном месте, но в этом городе есть только одно место с приличной едой, - сказал Семен.
- Я его, кажется, знаю, - улыбнулся Дэн.
- Как обычно, в библиотеке?
- Сейчас? - уточнил Дэн.
- Было бы отлично! - ответил Арсений, и добавил уже увидев Дэна и только тогда отключив телефон, - Просто красава!
- Соскучился что ли? - спросил Дэн, тоже опуская телефон в карман больничных брюк.
- Есть немного, - улыбнулся Семен, и они отправились прямиком в кухню.
- Какой-то день сегодня, - поделился Дэн, - неожиданный.
- В плохом или хорошем смысле?
- Это зависит от того, о чем ты хочешь поговорить, - уклончиво ответил Дэн.
- Ну, тебя это может и не особо касается, но мне надо поделиться. И вообще, просто хочу, чтобы ты знал.
- Ну, рассказывай! - сказал Дэн, когда они остались одни.
Антонина Михайловна как всегда безупречная и ненавязчивая накрыла им на кухне на двоих обед и удалилась.
- В-общем, это про Изабеллу, - сказал Арсений и по тому, как он сдержал, даже подавил улыбку, которая неизменно появилась, когда он произнес имя девушки, Дэн не понял, новости будут плохие или хорошие.
- Странно, почему я именно об этом и подумал, - словно обращаясь вслух к самому себе, произнес Дэн, но Арсений его проигнорировал.
- Правда, не только про нее одну. Но начну по порядку, - и он положил вилку, которую только что взял, - Прости, кстати, что не проводил тебя после Тайской вечеринки. Собственно говоря, потому и не проводил, что с того вечера все и началось.
- Да ладно. Я ж разве не понимаю, - отмахнулся Дэн, - Говорил с Изабеллой?
- Если бы только с ней, - он опять взял вилку и начал рисовать ей на скатерти, - Но сначала да, я встретил в коридоре Изабеллу. Одну. Предложил показать ей дом.
- Как удобно! - жуя, прокомментировал Дэн, - Сначала дом, потом свою комнату, потом свою кровать.
- Так. Заткнись! - зло сказал Арсений и так сверкнул глазами, что Дэн понял, что его скабрезные шуточки и впрямь неуместны. Он жестами показал, что извиняется и замолкает.
- В-общем, сначала мы просто говорили ни о чём. А потом я просил, как получилось, что она стала работать у моего отца. Я уверен, отец научил ее, что нужно говорить, если я ее об этом спрошу. Ведь я не должен был знать правду.
- О том, что мама жива? - уточнил Дэн.
- Да. О том, что она жива, о том, что это она попросила Изабеллу стать ее помощницей и много чего еще. Все это оказалось взаимосвязано. Но я задал ей этот неудобный для нее вопрос и знаешь, что она ответила?
- Нет, но надеюсь, ты мне сейчас об этом расскажешь, - ответил Дэн, хотя вопрос был явно риторический.
- Я бы очень хотела сейчас соврать, но я не могу тебе врать. Я бы очень хотела сказать тебе правду, но и этого я тоже не могу, потому что это не моя тайна, - сказала она. - А если я скажу, что уже знаю эту тайну? - спросил я. - То тогда ты расскажешь мне остальное? И я сказал, что знаю, что моя мать жива. И тогда она рассказала мне, что познакомилась с ней случайно. Это было давно, когда она только прошла инициацию и еще училась в нашей школе. У них уроки частично проходили в Замке Кер, потому что замок огромный и керы выполняют там самую разную работу. Их со всеми этими работами и знакомят, чтобы они имели представление обо всем, и потом могли выбрать, чем они действительно хотят заниматься. Оказывается, моя мать там находится как бы в госпитале.
- У них там что, и больница есть? - удивился не на шутку Дэн, - Асы при жизни то ничем не болеют, зачем же им после смерти лечиться? И от чего?
- В том то и дело, Дэн, что это, мягко говоря, больница для душевнобольных.
- О, Господи! - Дэн даже не смог дальше есть и с тревогой посмотрел на друга.
- Да, Дэн, да! Она в дурдоме! - он бросил вилку, откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул, - Я все раньше никак не мог понять, почему она ничего не рассказала о том, что с ней произошло и так далее. Ладно, отец не может об этом говорить, потому что ему тяжело. Но ведь он должен был ее спросить!
- Может она побоялась, что это может вам навредить, если вы что-нибудь будете знать, поэтому ничего и не рассказала? - предположил Дэн.
- Если бы! Оказывается, она просто потеряла память! - снова вздохнул Арсений.
- А, так у нее амнезия? - уточнил Дэн.
- Дэн, это у людей амнезия. С точки зрения кер, что работают в этой лечебнице, это необратимые изменения, которые причисляют к сумасшествию.
- Ее что там, в смирительной рубашке держат?
- Нет, к счастью, нет, - ответил Арсений, - но это довольно изолированное место. Хотя свидания с родными и разрешены. И судьбу свою они не могут решить сами.
- То есть? - не понял Дэн.
- То есть они сами не могут принять решение о перерождении. Не могут сказать: "Все, стирайте мою память, я ухожу!" Это решение за них могут принять только оставшиеся родные. Или врачебная комиссия, если родных не осталось.
Дэн все понял.
- Ты хочешь сказать, что это решение должен принять твой отец? - тихо спросил он.
- Да. Но он никогда его не примет.
- И я понимаю почему. Но разве это плохо?
- Я общался с ней Дэн. Несколько дней назад.
Арсений замолчал, переживая снова, этот видимо тяжелый для него момент.
- Я не видел ее больше десяти лет. Я думал, она умерла. И знаешь, - он снова замолчал, собираясь духом произнести то, что он хотел сказать, - Лучше бы она умерла.
Дэн был потрясен до глубины души. Он во все глаза смотрел на Арсения, пытаясь понять, что же чувствует он сейчас. Но его лицо застыло каменной маской. Он не нервничал, не играл желваками, как он обычно делал, когда переживал. Ничего.
- Я не сразу понял, что с ней что-то не так. Я был так рад! Мы так давно не виделись! А она совсем не изменилась, - Арсений посмотрел на Дэна устало и грустно улыбнулся, - Но я изменился. Нет, она понимала, что это я. Она помнила меня. И вообще тогда казалась мне адекватной. Это потом Изабелла объяснила мне, что все эти годы отец пишет ей письма, в которых рассказывает все, что у нас здесь происходило. О том, как я рос, как учился, чем занимался и прочее. И до этого она никогда не писала ничего в ответ. Но потом снова встретила там Изабеллу и словно что-то вспомнила и попросила ее передать записку. С этого все и началось.
- Погоди. Значит, для твоего отца это тоже стало неожиданностью, когда твоя мама стала ему отвечать? - уточнил Дэн.
- Господи, Дэн! Еще какой неожиданностью! Я так давно не видел его на таком подъеме. Он словно ожил. А я-то, дурак, думал, что у него другая женщина! Что он нашел в себе силы через столько лет кого-то полюбить.
- Видимо, тебе мешала думать неожиданно появившаяся Изабелла? - улыбнулся Дэн.
- А то! - улыбнулся в ответ Арсений, - Я вообще мог думать только о ней. Только никак не мог понять, как между собой связаны ее появление и то, что отец так воспрял духом. Я даже ревновал, представляешь!
- Да ладно! Изабеллу к отцу? Или отца к Изабелле? - хмыкнул Дэн.
- Не важно. Важно, что в один прекрасный момент до меня дошло, что это вовсе не другая женщина, а все та же самая, которая до сих пор жива. Ну, а остальные части мозаики как-то сложились уже сами собой.
- А как они опять встретились-то там? - и Дэн показал пальцем вверх, - Твоя мама и Изабелла?
- А вот это уже совсем другая история. Я начну ее с самого главного. Изабелла решила, что станет монашкой.
Дэн открыл было рот, чтобы задать свой вопрос, но Арсений его предвосхитил.
- Я не знаю почему. Я не знаю, как это пришло ей в голову. Я не спрашивал. Это, наверно, слишком личное. Но чтобы "принять постриг" как говорят, хотя их там, кстати, не стригут, ей нужно пройти специальные курсы. Потом сдать экзамены. То есть подтвердить, что она способна. Потом получить благословение старших родственников. То есть подтвердить, что ее выбор принят семьей. Потом только она может принять обет.
- Извини, но я слышал, что бабушка ее не согласна, - отрицательно и очень активно закачал головой Дэн, словно он и был ее бабушкой, которая изо всех сил давала понять, что не стать ей монашкой.
- Да, и с бабушкой ее я тоже об этом поговорил, - улыбнулся Дэн.
- Ты? С Алиенорой? – ужаснулся Дэн, - Но зачем?
-Ты что совсем ничего не знаешь о керах?
- Ну, - почесал затылок Дэн, - они рыжие.
- Понятно, - перебил его Сеня, - Керы очень чтут всякие традиции, соблюдают много всяких условностей и все такое. И если ты хочешь ухаживать за керой, то должен спросить на это разрешения у ее отца, или матери, ну, или бабушки, так как ни отца, ни матери у Изабеллы нет.
- И ты, конечно, спросил, - понял Дэн.
- Конечно! В тот же вечер, после разговора с Изабеллой, когда понял, что она не будет против, - подтвердил Арсений.
- И что сказала бабка? – недоверчиво посмотрел на друга Дэн.
- Что она не против, если у меня серьезные намерения. И чтобы без глупостей! А еще, что прежде я должен поговорить об этом со своим отцом.
- О, ну, я уверен, у тебя-то намерения самые что ни есть серьезнейшие, - прокомментировал Дэн. И хотя он знал, что ответил Арсению отец, все же спросил: - А батя что?
- Вот с батей оказалась засада, - нахмурился Арсений. - Он до того боится тещу, которая не признает никаких отношений, кроме чистокровных, что ничего не хочет слышать.
- Твой отец? Тещу? Не смеши меня, Сень! – возмутился Дэн, - Может он просто прикрывается ее мнением? Я помню, ты говорил, что женщина она волевая, властная и решительная. Но если уж он женился на ее дочери, уже обрученной с каким-то графом, насколько я помню, и тебя вырастил один без ее помощи, то и дальше с тобой уж как-нибудь разберется сам.
- Может быть, Дэн, может быть. Я очень надеюсь, что он передумает. А пока мне пришлось чуть не силой добиться у него разрешения на то, чтобы встречаться с Изабеллой. Просто встречаться. И хотя мне глубоко насрать на его разрешение, условности соблюдены. Не знаю, на что он надеется. На то, что Изабелла не изменит своего решения. И что бабка ее умрет, а других родственников у нее нет. Или что я не выдержу все эти их строгости и условности и сам от нее сбегу. Не знаю.
- Понял. А мама? Твоя мама? Как ты думаешь, она не против? – уточнил Дэн.
- Кстати про маму. Я же разговаривал с Изабеллой до того, как поговорил с отцом. И хотя я ей пока никто, но тоже попросил ее не торопиться уходить в монашки, - сказал Арсений.
- Интересно, что она тебе ответила? - представил себе Дэн строгое лицо Непреклонной Изабеллы.
- То, чего, наверно, я ожидал услышать меньше всего, - улыбнулся Арсений.
- Боюсь даже спрашивать.
- И правильно! Она сказала, что первый человек, который попросил ее не торопиться с выбором, была как раз моя мать. Она навещала ее в рамках программы этих самых злополучных курсов подготовки монахинь. И мама ее узнала, вспомнила и с этого дня они и начали общаться. Ну, а дальше ты уже знаешь.
- Ахренеть! - только и сумел произнести Дэн, - А дальше?
- Что дальше? Я же сказал.
- Нет, - перебил его Дэн, - у вас с Изабеллой что дальше?
Арсений глубоко вздохнул, словно расправляя легкие, перед тем как сказать это Дэну и довольно улыбнулся.
- Что-то вздыхаешь ты как стельная корова, но все никак не разродишься. Давай уже не тяни! - возмутился Дэн.
- В-общем, в понедельник она опять приехала к отцу, и я пригласил ее пообедать.
- Надеюсь, не на эту кухню? - огляделся по сторонам Дэн.
- Конечно, нет, Дэн! Это тебя я могу заманить на разговор исключительно вкусной едой, ее я пригласил туда, где было красиво, дорого и романтично.
- О, я, кажется, знаю, где это! - оживился Дэн, имея в виду один известный в городе ресторан с красивыми интерьерами и видом, но ужасной кухней. - Остается только надеяться, что вы там ничего не ели. Готовят там, скажу тебе, отвратно.
- Ну, мы там кое-что, конечно, заказали. Но я есть вообще не мог, честно говоря. Она тоже пила одну воду, кажется. Ну, может пару оливок из салата выковырнула.
- Ну, оливки не страшно, - одобрил Дэн с видом знатока, не упустив из вида, что Арсений просто сиял от счастья.
- Подозреваю, обедом дело не закончилось? - предусмотрительно спросил он.
- Не-а, - покачал головой Арсений, - Во вторник мы ходили в кино.
- Нормально! - одобрил Дэн, - Что смотрели?
- Не знаю, - продолжал улыбаться Арсений.
- Ээээ, не запомнил название?
- Нет, название я запомнил. Но если ты спросишь, о чем этот фильм, я не отвечу. Я не знаю.
- Не понял, что ли? Или вы весь сеанс целовались? - подозрительно посмотрел на него Дэн.
- Мы не целовались, мой прямолинейный как рельсы, друг. Я даже за руку ее взять не смог себе позволить. Но она просто была рядом, и я стойко делал вид, что смотрю на экран, хотя ничего не видел и не слышал, и не ощущал ничего кроме того, что она была рядом, - он посмотрел на Дэна сочувственно, - Наверно, тебе пока не понять.
Дэн улыбнулся, но разубеждать своего влюбленного друга на счёт себя не стал.
- Наверно. Пока, - миролюбиво сказал он.
- Сегодня, ты не поверишь, мы идем в филармонию, - сказал Арсений.
- Я не поверю, это точно, - прыснул со смеха Дэн, - но что-то мне подсказывает, что это была не твоя идея.
- Да, у Изабеллы было два пригласительных билета, а сегодня там какое-то действо, посвященное Марине Цветаевой. И, заметь, она предпочла меня подруге, - с гордостью заявил Арсений.
- Бедная подруга! А она, поди, готовилась, ждала! Сволочь ты, однако, - сокрушительно покачал головой Дэн, - Странно, что ты пропустил вчера.
- Что значит, пропустил вчера? - не понял Арсений.
- В понедельник вы обедали, во вторник были в кино, сегодня у вас Цветаева и сегодня четверг. Чем вы занимались вчера, я стесняюсь спросить?
- О, вчера, мы всего лишь поболтали, стеснительный ты мой, и она была весь день сильно занята.
Дэн манерно прикрыл рукой рот:
- Боже ж мой! Они всего лишь поболтали!
Арсений смерил его недобрым взглядом, но промолчал. Дэн вовсе и не хотел над ним смеяться, но как-то это получалось непреднамеренно. И чтобы как-то загладить свою вину, решил признаться, что на самом деле он понимает Арсения лучше, чем он о нем думает.
- Знаешь, у меня же тоже есть для тебя новости, - сказал он, - И они тоже о девушке.
- Вот это замес! – только и сумел произнести Арсений, когда Дэн рассказал ему про то, что произошло с Евой, - Определенно, надо бы шарахнуть кофейку, чтобы переварить это.
И в подтверждение своих слов он встал и включил кофемашину.
- Я-то думал, у меня тут события происходят. А это у вас там, в богадельне просто Содом и Гоморра какие-то, - все не унимался Семен, - Что будешь делать?
- А что бы сделал ты? – спросил Дэн.
- Не знаю, - пожал плечами Арсений, - Понаблюдал бы для начала.
- Ну, для начала я и так наблюдаю, тем более она у меня в больнице, вся в бинтах и капельницах на интенсивной терапии, - огрызнулся Дэн.
- Да, конечно. Надо дать ей время хотя бы поправиться, - согласился Семен.
- А дальше что? Надеяться, что она сама догадается? – мрачно пошутил Дэн, - Что бы сделал ты, если на ее месте была не просто какая-то девушка, а Изабелла? – перефразировал он свой вопрос.
Арсений дернулся, толи на звук кофемашины, толи услышав имя, которое значило для него так много.
- Я что-то пропустил? – внимательно посмотрел он на друга, - Вернее, это ты, видимо, в своем рассказе кое-что опустил? Так она больше не просто какая-то девушка?
- Не просто, Семен, не просто, - он на секунду задумался, потерев виски, - Все вообще как-то очень непросто. Честно говоря, со мной раньше такого никогда не было. Ты не поверишь, я ждал ее приезда и волновался.
- Я не поверю? – усмехнулся Арсений, - Вот именно я-то как раз и поверю, потому что знаю, как это происходит.
- И как? – улыбнулся Дэн.
Арсений пожал плечами и улыбнулся в ответ:
- Само собой. Словно это от тебя не зависит. А она? Хотя зачем я спрашиваю! – махнул рукой Арсений, - Разве кто может устоять перед великолепным доктором Майером?
- Что все так плохо? – кисло спросил великолепный доктор.
- Ну, кому как, - снова пожал плечами товарищ, - Раньше тебя это не особо тяготило. Ни повышенное внимание, ни толпы поклонниц, ни всеобщее обожание.
- Вот давай только без преувеличений, - возмутился Дэн, - У тебя все то же самое, только тебе кроме твоей Изабеллы никогда никто не был нужен, а у меня такой Изабеллы не было, и я ни от чего и не отказывался.
- Ладно, - примирительно сказал Арсений, - согласен. Только что тебя беспокоит не пойму.
- Меня все беспокоит, Сень. И то как сказать ей, что она не такая как все люди. И то, как она воспримет то, что мы вообще не люди. А еще я боюсь, что она привяжется и будет ждать от меня того, что я не смогу ей дать. И я боюсь разбить ей сердце, боюсь сделать ей больно, всего боюсь, потому что ни в чем не уверен.
Он встал и подойдя к кухонному столу, уставился в окно.
Кофемашина отшипела, но Арсений даже не обратил на нее внимание. Он подошел и встал рядом с Дэном.
- Дэн, доверься своим чувствам. Поступай так, как чувствуешь. Да, потом может быть все измениться, но, если сейчас она тебе важна, будь с ней. А время расставит все на свои места. Не пытайся это анализировать. Я вообще считаю, что по сравнению с чувствами, наш разум мал и слаб. Любовь - это чувство, страх - это чувство, боль - это чувство. Мы пытаемся их контролировать, а должны, наоборот, слушаться. Потому что они сильнее нас, они мудрее нас, и они больше нас.
Дэн ничего не ответил. Где-то там в глубине души он с Арсением был согласен, но до того глубокого знания, которого достиг его друг, всю свою сознательную жизнь любя одну и ту же девушку ему было еще так далеко.
Они выпили кофе, и Арсений не был бы Арсением, если бы не спросил Дэна о его работе и его необычной бабке. И Дэн рассказал ему про Сару.
- Что-то мне твоя работа нравиться все больше и больше! - не скрывая восторга, воскликнул Арсений, - Слушай, возьми меня с собой! Это же просто хрен знает, что такое, если в теле человека есть и душа человека и душа алисанга. У тебя там вообще паноптикум какой-то. Я бы даже сказал бестиарий или кунсткамера!
- Слышь, любитель острых ощущений, ты поосторожнее с выражениями! - строго сказал Дэн.
- Дэн, без обид, я совершенно серьезно. Это же так интересно! Мне всегда казалось, что у вас у мемо, просто бесподобный дар - проникать в чужую память. Ну, пожалуйста! - и он только что хвостом не завилял.
- Ладно, - согласился Дэн, - мне всё равно надо бы кое что проверить, а бабка, скажу я тебе какая-то пренеприятнейшая. У нее с моей Купчихой какой-то давний конфликт и я хотел разобраться что там к чему.
- Я согласен! - обрадовался Семен.
- Ну что? - улыбнулся Дэн, - Как в старые добрые времена?
Он взял Арсения за руку.
- Технику безопасности помнишь?
- Обижаешь! - пожал плечами Семен.