Ева не знала, сколько времени они провели на улице, но, переобуваясь в тапочки, поняла, что у нее замерзли ноги. Радушно встретившая их экономка, принимавшая верхнюю одежду, сообщила, что уже распорядилась подавать обед, и Ева поняла, что еще и проголодалась.

Без своей белой шубы Виктория выглядела еще моложе и была похожа на воробышка - альбиноса. Правда, очень складного воробышка. У нее не торчали ключицы или лопатки как у больной анорексией, она вообще не выглядела исхудавшей, как поначалу показалось Еве, но было понятно, что она больна. И прежде всего её выдавал голос.  Он ей не шел, он никак не вязался с её образом. Он раздражал. Он диссонировал с её внешностью. И это трудно было не заметить.

Когда, наконец, появились взмокшие, но вполне довольные собой парни, девочки мирно восседали на диванах в гостиной в ожидании обеда. Виктория рассказывала про крошечный итальянский городок, в котором она жила. И если на улице Еве показалось, что она просто пискля, то в помещении всё было ещё хуже - временами её голос звучал невыносимо, просто железом по стеклу. Но рассказывала она интересно. И Ева с Белкой усердно делали вид, что не замечают этот звук. Хотя сама Виктория его явно замечала и временами даже морщилась.

- Простите меня за этот голос. Я знаю, он невыносим, - вдруг сказала она, - но доктор сказал, что я должна радоваться, что он у меня хоть такой, но пока есть.

- Какой добрый доктор, - сказала Ева.

- Да, не для кого же здесь не секрет, что я больна, - она посмотрела на Дэна.

- Я подумал, мы избежим многих неприятных для тебя вопросов, если я сразу об этом скажу, - спокойно и серьезно ответил ей Дэн.

- Спасибо, я не попросила тебя об этом, и рада, что ты сделал все правильно, - поскрипела Виктория, - Моя болезнь, к сожалению, прогрессирует. И скоро я, возможно, совсем потеряю голос. И позеленею как кикимора.

Она вытянула перед собой прядь своих шелковистых волос и улыбнулась.

- Цвет, кстати, замечательный! - сказал ей Арсений, - это далеко не зеленый и даже не бирюзовый и не голубой. Это, - он сделал многозначительную паузу, во время которой Ева обратила внимание, что Изабелла напряглась, - Это - хризоколла!

- Хризоколла? - удивилась Виктория.

- Спасибо, что не яйца дрозда, - сказал Дэн.

- Честно говоря, я тоже об этом подумала, - сказала, выдохнув, Изабелла своим мягким бархатом успокаивая и душу и измученные Евины уши, - Даже пальцы скрестила, боясь, что ты ляпнешь про яйца дрозда.

И она подтвердила свои слова, подняв руку со скрещенными пальцами.

- Вы вообще за кого меня принимаете? - возмутился Арсений. - Я что, по-вашему, яйца дрозда от хризоколлы не отличу?

- Ну, ты сказал, что на балу она была одета в синюю пыль, - возразил Дэн, показывая на Викторию.

- Неправда, - возразил Арсений, - синяя пыль была не на ней, а на ее подруге.

Виктория просто улыбалась, слушая их спор о цвете ее платья.

- А хризоколла вообще не цвет, а минерал, - сказала Изабелла.

- А минерал, по-твоему, не должен иметь цвета? - возразил ей Семен.

- Цвет минералов разный и меняется, - возразила Белка.

- Как и цвет ее волос, - ответил Арсений.

- Вы даже не представляете насколько оба правы, - и Виктория достала из-под свитера любимый медальон всех азуров - аммонит. Срез этой закрученной по спирали небольшой ракушки был сине-зелено-голубовато-бирюзового цвета с разными прожилками.

- Это хризоколла? - спросила Ева и наклонилась, чтобы рассмотреть его поближе, - очень красиво!

- Он настоящий? - спросил Дэн, - У твоего отца крупнее и, кажется, голубого цвета.

- Да, у него совсем другой минерал. И нет, наверно, он просто инкрустированный    хризоколлой, - улыбнулась Виктория.

- Почему вы их носите? - спросила Изабелла.

- Возможно, мы верим в магию камней, - уклончиво ответила Виктория.

- А какое действие оказывает этот камень? - спросила Ева.

- Он несет мир разуму и чувствам. И подключает к бессознательному сверхсознание.

- Мир чувствам и разуму? - удивился Дэн и внимательно посмотрел на девушку.

- Смирение, терпимость и добродетель - ты это имела в виду? - уточнил Арсений.

- Да,- не поднимая глаз, ответила девушка, - а если камень чистый, то есть чистого цвета, как, например, у моей бабушки, то с его помощью можно видеть будущее.

- Это страшно. Заглядывать вперед, - сказала Ева.

- Это интересно, - сказал Дэн и подмигнул Еве.

- Это тяжело, - ответила Виктория и так посмотрела на Дэна, что Еве стало дурно. Она беспомощно смотрела по сторонам. Но Дэн в этот момент отвернулся. Арсений смотрел на Дэна. А Изабелла смотрела на Еву. Она увидела ее беспокойный взгляд, но ничего не поняла.

- Что? - спросила она одними глазами у Евы. Но Ева только отрицательно покачала головой.

Антонина Михайловна лично принесла поднос с шампанским. Арсений поднялся и подал всем по фужеру.

- Виктория? - к ней единственной хозяин дома обратился с вопросом, подавая игристый напиток.

Она согласно кивнула.

- Я надеюсь, это Советское Шампанское? - спросила гостья.

- Ээээ, Мартини. Асти. - засомневался в правильности выбора напитка хозяин, - Но, если хочешь, могу поменять. Правда, Советского, кажется, нет. Абрау-Дюрсо подойдет? Брют.

- Только не брют! – взмолилась девушка, - А полусладкое есть?

- Полусладкое, эээ, - Арсений смотрел на знаки, которые подавала ему экономка, и кажется, читал по ее губам, - Полусладкое только красное.

- Да, - согласилась Виктория.

Он едва заметно кивнул.

- Изабелла? Ева? - обратился он к девушкам, предлагая тоже заменить напиток, но те в ответ только отрицательно покачали головами.

- А я бы тебе ответил, если бы ты, конечно, меня спросил, что меня тоже все вполне устраивает, - сказал товарищу Дэн.

- Вот именно поэтому я тебя и не спросил, - даже не глядя на него, ответил Арсений.

- Простите мне эту задержку, - проскрипела Виктория, когда ей принесли бокал с напитком, - Я очень рада, что со всеми вами познакомилась. За всех вас!

- И за тебя! - поддержала ее Ева, высказав общее мнение.

- Что шампанское? - спросил Арсений Викторию, отхлебнувшую залпом большую часть фужера.

- Великолепное! - улыбнулась она.

- Очень рад это слышать! - с облегчением выдохнул он.

- Простите, что доставила неудобства своими капризами, - проскрипела она.

- Никаких неудобств! – возразил Арсений,- Я вообще очень уважаю людей, которые знают, чего хотят!

Ева, которая первый раз была в доме Арсения при искусственном освещении, сейчас при дневном свете восхищалась этим домом все больше. Анна Гард на портрете казалась ей живой.

- Арсений, а твой отец художник? - спросила она.

- Художник? Да. Это состояние его души. А по профессии он, скорее, искусствовед, - улыбнулся Семен.

- Я хотела спросить, он рисует что-нибудь? - она беспомощно развела руками, не зная, как сформулировать свою мысль.

- Что-нибудь кроме портретов моей матери, хотела ты спросить? - снова улыбнулся Арсений.

- Ну, ты понимаешь меня лучше, чем я говорю, - улыбнулась ему в ответ Ева.

- Да, он рисует. Но с каждым годом все меньше и все мрачнее, - ответил парень.

- А можно посмотреть где-нибудь его работы? - продолжала Ева.

- Да, у него есть даже свой сайт, - улыбнулась Изабелла.

- Спасибо, - язвительно улыбнулась Ева Изабелле, - А в доме его работы где-нибудь есть? - спросила она у Арсения.

- Ты удивишься, но в этой комнате все работы его, - сказал Арсений.

- Удивился даже я, - сказал, вставая с дивана Дэн, - Ты хочешь сказать, что все эти картины нарисовал твой отец?

- Все эти? Да их, не считая портрета, всего три! - воскликнул Арсений.

Все встали с дивана и потянулись за Дэном к картинам. Они были на удивление похожи.

- Это же Гарденштайн! - удивилась своему открытию Виктория.

Ева же удивилась как быстро и правильно девушка запомнила название.

- Я бы сказал развалины Гарденштайна, - поправил ее Дэн.

- Ты просто смотришь на развалины, - сказала Ева, - Вот здесь он вполне себе целый, только серый какой-то.

- Это то, каким он был в оригинале, когда был отстроен второй раз, - Арсений показал на картину возле которой стояла Ева, - вернее, каким он мог бы быть. А это то, что от него осталось сейчас. Отец с мамой ездили на его развалины. Честно говоря, там осталось и того меньше, просто поросший травой холм с выступающими камнями. Отец немного приукрасил, чтобы было понятно, что это именно этот замок. А это, - Арсений подошел к Виктории с Изабеллой, - Так выглядел замок, когда был построен изначально. Как крепостное сооружение.

- Скромненько, - прокомментировала Изабелла.

- Строго, но функционально, как в средневековой Германии - продолжила мысль Изабеллы Вики.

- Нарисовано очень натурально, - добавила Ева, - причем, все картины ведь с одного и того же ракурса, но никогда бы не подумала, что это один и тот же замок, причем тот же самый замок, в котором мы сейчас стоим.

- Написано, - улыбнулась Изабелла, - Говорят "картина написана".

- Понимаю, - кивнула ей Ева, - Корабли ходят, а не плавают, картины пишутся, а не рисуются.

- Почему ты сказала про Германию? - спросил у Вики Дэн, - потому что у замка немецкое название?

- Потому что и название, и фамилия Гард, и вид этого замка - все говорит само за себя, - она вопросительно посмотрела на Арсения.

- Он стоял на границе Швейцарии и Франции, на небольшой речушке, которая также, как и этот замок на своей исторической родине канула в лету. И первоначально, возможно, был построен в каком-нибудь германском стиле, - пожал плечами Арсений.

- Точнее просто в средневековом. Он же какого-нибудь десятого-одиннадцатого века постройки? - уточнила Вики.

- Угадала почти точно. Одна тысяча сто семьдесят второго, как указано в документах. Но в 1356 году был сильно разрушен землетрясением, потом восстановлен и немного перестроен. А в семнадцатом веке его хотели перестроить по новой моде похожим на французские замки, но что-то не срослось. Вот там, кстати, гравюры, каким он был, и каким его хотели сделать, - Арсений показал рукой на стену у окна.

- О, да! Вот с этими угловыми круглыми башнями он стал бы похож на Шенонсо. - сказала Виктория уже стоя у той стены.

- Да, говорят, именно с Шенонсо у них был общий архитектор, - улыбнулся Арсений.

- Кто говорит? - удивилась Изабелла.

- Документы говорят, - вставил Дэн, - Поверь мне, они вполне себе красноречивые. И он подтвердил свои слова усердным киванием головой.

- А с замком связана какая-нибудь легенда? - спросила Ева, - Каждый уважающий себя замок обязательно должен иметь свою легенду и свое приведение.

- Ну, вот легендами как-то не интересовался, но одна из башен, восточная, носит название Башня Парацельса. Может там и жил призрак Парацельса. Не знаю, - пожал плечами Семен.

- А может он живет там до сих пор? - шепотом спросила Виктория.

- А какая из этих башен Башня Парацельса? - спросила Изабелла.

- Как раз та, что была меньше всего разрушена, - Арсений показал на картину.

- А в доме она где? - уточнила Ева.

- За библиотекой. Как раз напротив нас, - и Арсений показал прямо по направлению коридора.

- А пойдёмте вызывать призрак Парацельса, - проскрипела Виктория и глаза ее просто засветились в предвкушении.

- Вик, извини, но твоим голосом сейчас только призраков и вызывать, - ответила ей Ева, - даже если он там и будет, испугается и убежит.

- Тогда я буду молчать, - совсем не обиделась Вики, - Кто-нибудь знает, как вызывать призраков?

- Думаю дело это серьезное, поэтому предлагаю для начала основательно подкрепиться, - улыбнувшись во весь рот, показал Арсений в направлении столовой.

- Давно пора, - радостно перепрыгнув через две ступеньки вниз, громко сказал Дэн.

- Не возражаю, - легко согласилась и Виктория.

- А что сейчас находится в этой башне? - продолжала она приставать с расспросами к Арсению, когда все уже уселись за стол.

- Вот заодно и посмотрим, - отшутился Арсений, - Раньше это были гостевые комнаты, особо ничем не примечательные.

Обед был традиционно русским. Видимо, по согласованию с Викторией. Уж сильно подозрительно меню совпало с ее вкусами. Ева представила, как мучился бедный итальянский повар, жаря картошку и активно сдабривая квашеную капусту вонючим нерафинированным подсолнечным маслом. Сказать, что Виктория была счастлива - ничего не сказать. Она просто сияла! И соленые помидоры, и даже селедка в горчичном соусе, все радовало ее безмерно. Все, кроме водки. Как выяснилось, и она и остальные присутствующие здесь девушки, катастрофически не умели ее пить. И категорически не хотели. Но под предлогом того, что в жизни нужно уметь всё, ведь никогда не знаешь, что именно может пригодиться, парни наливали им буквально по глотку и учили. После легкого шампанского апперитивчика, трех рюмок хватило за глаза. Обед удался на славу!

- Я не знаю, чем заслужила приглашение в этот замечательный дом, - сказала Виктория. И невольно все обратили внимание, что голос ее стал крепче и даже перестал резать уши.

- Но твоему голосу это явно пошло на пользу, это я тебе как доктор говорю, - сказал Дэн.

- Да, только ради этого уже стоило прийти, - улыбнулась Виктория, - Я всё же закончу – большое спасибо! И за снег, и за обед, за всё! После заточения в моей итальянской глуши эта прогулка просто глоток свежего воздуха!

- Ну, не только воздуха! - заметил Арсений.

- И не только один, - поддержал его Дэн.

- А то, что наш Мухозасиженск, можно сказать, назвали столицей после итальянской глуши, как вам? - улыбнулась Изабелла.

- Прэлэстно! Просто прэлэстно! - ответил ей Дэн.

- Прямо зауважала сейчас себя! В таком месте живу! - поддержала Ева.

- Кстати, я заметил, что большинство известных нам азуров, просто, фанатично любят Россию, - совершенно серьезно сказал Арсений, - вот Вики - яркий тому пример. Отец твой тоже, насколько я помню, - обратился он к девушке, - ищет Бессмертную Помещицу. Заметь, не графиню какую-то саксонскую, а нашу русскую бабку.

- Доктор этот, который психиатр, тоже потчует всех не голландской живописью, а Рожью, Шишкиным, Сосновым бором, - снова поддержал его Дэн.

- И этих троих азуров, можно сказать, из одной семьи, ты называешь большинством? - остудила их пыл Изабелла,- Тем более Виктория-то как раз живет за границей.

- Но он прав, - вмешалась Виктория, - Это действительно так! Моя мать увезла меня туда из-за здоровья, но она тоже мечтала вернуться. И вообще все азуры мечтают жить в России. Все!

- А сколько вообще азуров примерно? - вмешалась Ева, - Все - это сколько?

- Наверно, я не должна этого говорить, - став совершенно серьезной сказала Вики, отвечая Еве, - но нас всего двести. Это не секрет, просто говорить об этом грустно. Но тебе, как человеку, наверно, трудно понять, как это мало.

- Двести? Всего двести? - ужаснулась Изабелла.

- Ну, амурских тигров осталось всего двадцать. Азуров в десять раз больше, - попытался пошутить Дэн.

- Эээ, и я не совсем человек! - добавила Ева.

- А что такого в России есть, что так привлекает к ней азуров? - спросил Арсений.

- Я даже растерялась, ребята, мне отвечать сейчас или спрашивать, - наконец, сказала Вики, - я начну с вопросов. Что значит, ты не совсем человек? Она - кера, Арсений - вен, Дэн - мемо. Причем парни чистокровные, а кера…

Она на секунду закрыла глаза, и словно прислушалась.

- Наверно, слишком много выпила, - улыбнулась Вики, - честно, не пойму. Но ты, - обратилась она к Еве, - Ты - человек! Я очень удивилась, когда с тобой познакомилась. Очень!

- Удивилась чему? - спросила Ева под молчаливыми взглядами остальных присутствующих.

- В его семье, - она показала на Дэна, - во всех ветвях на четыре поколения назад только чистокровные браки. Я удивилась, что он выбрал человека. У тебя не должно было быть ни одного шанса.

Виктория в упор посмотрела на Еву. Ева прикусила губу. Скорее всего, Виктория ее сейчас пожалела. "У тебя нет ни одного шанса!" - хотела она сказать, и Ева ее поняла. Ведь Евина карта еще не разыграна. И Дэн с ней не в браке. Возможно, он и не собирается сотрясать семейное древо.

- Ты видишь мою родословную на четыре поколения назад? - удивился Дэн.

- Можно сказать и так, - улыбнулась Вики.

- И всё же, она не совсем человек, - вмешался Арсений, - возможно, если ты возьмешь ее за руку.

- Да, с ней нужен телесный контакт, - вмешалась Изабелла.

- Мне не нужна ее рука, - отказалась Виктория, - мы так не работаем. Но я могу попробовать ее усыпить, если хотите.

- Нет, - категорично возразила Ева, - Расскажи лучше, что связывает азуров с Россией, - и она попыталась улыбнуться девушке.

- Вы задаёте мне неудобные вопросы, - замялась она. - С одной стороны, это не секрет, и я не связана никакими ограничениями перед алисангами, даже перед Евой, потому что она - твой грех, а не мой, - улыбнулась она Дэну снисходительно. - С другой стороны, есть вещи, которыми азуры не делятся с другими алисангами по причине...  в общем, по разным причинам. Но я попытаюсь обойти самые острые углы. Скажу так. В России есть внутренняя сила, которую иногда называют «загадочная русская душа», она для нас ощутима. Причем везде. В природе, в земле, в воздухе, в воде и, конечно, в людях. Мы работаем с тем, чего нельзя понять разумом. Все говорят - бессознательное, хотя оно вполне себе осознанное, и оно не подавляется, ему дают свободу, и никто при этом даже не осознает, что только так и должно жить. А вообще, вы меня останавливайте, я могу говорить об этом часами, - улыбнулась она.

- Не знаю, чем, но определённо я сейчас погордился, - высказался Дэн.

- А сами алисанги делятся на русских, итальянцев, французов? - спросила Ева, - Или они как бы люди мира?

- Да мы как бы и не люди, - пожал плечами Арсений.

- Неправда, род Гомо Бэллис. Человек красивый. Человек! Так, между прочим, в вашем учебнике написано, - возразила Ева.

- Так и подумала, что учебники нужны были именно ей, - улыбнулась Дэну Вики.

- Я же сказал - одному хорошему человеку, - улыбнулся ей Дэн в ответ.

- Определенно мы люди мира, - ответила Еве Изабелла, - Вот отец Арсения, например, выбрал три места в мире, где мог бы построить этот замок. И одно из них было на прежнем месте.

- Да, но там пересохла река, - уточнил Арсений, - а в Испании земля оказалась раз в пять дороже, чем в России. Все не так чтобы сильно романтично было с выбором этого места, - прокомментировал он.

- Жил бы ты сейчас в Испании, дружил с каким-нибудь Хосе, ходил по выходным на корриду, и отплясывал фламенко под испанскую гитару в широкополый шляпе, - похлопал друга по плечу Дэн.

- Ел паэлью и запивал ее кавой, - подхватила Изабелла.

- Да, в принципе, чем-плохо-то? - пожал плечами Арсений, и, показывая руками на стол, намекая на продолжение трапезы, спросил, - Чай? Кофе? Кому что?

Как Арсений замечает свою незаметную домоправительницу, Еву просто поражало. И как понимает, что именно она хочет ему сказать?

- А что будет к чаю? - спросил Дэн.

- Пироги, конечно, Дэни! Ты в России сегодня, - ответил Арсений.

- То есть никакого чурроса, марципанов и туррона? - обиженно скривился Дэн, - Вообще у меня ощущение, что я сегодня не в современной России, а где-то в Древней Руси. Какие-то пироги, калачи, коньки, салазки, традиционные зимние забавы.

- Ну, игру в снежки и «Взятие снежного городка» вы себе сами устроили, - заметила Виктория, - Как бы ты только жил в своей Испании без этого снега, не представляю.

Ева заметила, что голос у неё совсем восстановился, и вместо ломаного тонкого стал даже немного охрипшим. Теперь она казалась Еве старше. Может ей помогал именно этот, морозный свежий воздух, и эта земля, о которой она с таким упоением говорит. Но по иронии судьбы, именно чтобы поправить ее здоровье, ее увезли подальше от того единственного, что ей помогает.

- О чём задумалась? - спросила Еву Виктория.

- Как раз о тебе, - улыбнулась она.

- Ты всегда говоришь только правду? - огорошила ее девушка.

- Стараюсь, - удивилась Ева, - А что это так заметно?

- Это одна из особенностей азуров. Когда человек впадает в такое вот задумчивое состояние, мы чувствуем, о чём он думает, - улыбнулась она.

- А что именно он думает понимаете? - спросила Изабелла.

- Я не сказала «понимаем», я сказала «чувствуем». Иногда да, вплоть до слияния с нашим собственным потоком сознания, - пояснила Вики как могла, но девчонки переглянулись и пожали плечами.

- Не важно, - махнула рукой Вики, - Ну что пойдем Парацельса вызывать?

- Вот прямо сейчас? При свете солнца? В середине дня? - удивилась Изабелла.

- А что? – удивилась Ева, - Мы как-то классе во втором или третьем пошли после школы к одной девочке в гости. И решили чертика вызвать. Положили шоколадную конфету на зеркальце, потом пошли в темную ванную, сунули это зеркальце в угол, и стали говорить какие-то слова типа «Чертик, чертик, появись!»

- И как? - спросил заинтересованно Дэн, - Появился?

- Конечно! Знаешь, как мы визжали, когда с той ванной выскакивали! И каждая потом делала страшные глаза и спрашивала у подруг: Ты видела, да? Нет, ты видела?

- А ты видела? - спросил Арсений, сделав примерно такие же большие глаза.

- Конечно, видела! Прямо как выпрыгнет из угла на зеркало за конфетой! - и она изобразила Арсению это как смогла.

- Вот видишь, что сладенькое с хорошими людьми делает! Превращает в страшных чертей! - посокрушался Дэн.

- Так это не всех, а только таких глюкозозависимых, как ты, - ответил ему Арсений.

- Бу! - сделал Дэн над Арсением руки, как показала Ева.

- Ты видела, да? Нет, ты видела? - толкнула Еву в бок Изабелла.

- Ужас! - прикрылась рукой от мнимого ужаса Ева.

- Ну, у кого есть зеркало? - спросила, вставая Изабелла.

- Лично я иду за конфетами, - тоже вставая, сказал Арсений.

- Я с ним за конфетами! - сказал Дэн и отправился следом за Арсением.

 - Готова поспорить, они побежали в туалет, - улыбнулась, вставая, Изабелла, - Кстати, один прямо вот здесь за углом, представляешь? - обратилась она к Еве, - И еще одни вон там, с той стороны гостиной.

- То есть до библиотеки идти было не обязательно? - улыбнулась Изабелле Ева.

- Абсолютно, - развела она руками в ответ.

- А до библиотеки, видимо, не близко? - спросила Вики.

- Да, но про другие ванные комнаты я тогда не знала и повела Еву туда, - пояснила Бэл.

- Хорошо, что теперь знаешь, - улыбнулась, вставая Вики, - Куда ты сказала? Через гостиную?

- Да, пошли! - ответила ей Изабелла, и девчонки гуськом потянулись в указанном направлении.