Как удивительно быстро бежит время, которое принадлежит лично тебе. Не работе, не делам, какими бы они не были – домашне-хозяйственными или общественно – полезными, а исключительно тому чем ты действительно хочешь заниматься. И пусть это будет прогулка по парку или просмотр сериала, чтение книги или просто дневной сон – это время всегда летит быстрее, чем то, которое наполнено каким-то важным или полезным содержимым. И эта неделя на больничном, которая была у Евы, пролетела незаметно как сон. Красивый, приятный, волшебный, но такой короткий сон. Она началась с приятного сюрприза, когда Ева узнала, что Дэн не просто отпросился на два дня – он взял неделю, которую собирался целиком и полностью посвятить ей, чтобы она не только ни о чём не беспокоилась, но и могла действительно полноценно отдохнуть и восстановиться, и закончилась так внезапно, словно её и не было. Дэн ревностно оберегал, её сон, её здоровье и её душевное спокойствие всю неделю, не разрешая ни думать, ни беспокоиться, ни переживать и запрещая что бы то ни было делать. Он заботился обо всём – о еде, о чистой одежде, о свежем воздухе, о положительных эмоциях и исключал всё, что могло её расстроить, потревожить или огорчить. Ева понятия не имела как ему это удалось, она могла бы поклясться, что он просто остановил время, но стрелка на её настенных часах ни на секунду не замедлила свой бег, и эта неделя пролетела. Если бы за эту неделю что-то и изменилось, Ева бы этого не узнала, но самое поразительное, что ничего и не изменилось. Мир не рухнул, словно Дэн и с ним договорился не тревожить его девушку до полного выздоровления. И пусть на её плече всё ещё красовался этот жуткий болезненный шрам, она чувствовала себя отдохнувшей, здоровой, сильной и самое главное, счастливой.

Но эта неделя прошла, и завтра своей неумолимой неизбежностью надвигалось на них, и даже Дэн не мог уже его остановить.

            - Скажу тебе честно, - сказала Ева, лёжа на твёрдом голом плече Дэна, - у меня такое ощущение, что мне приснился очень длинный и странный сон, в котором в меня стреляли, а потом я оказалась дочерью Бога, и должна выполнить какую-то миссию, чтобы спасти вымирающую цивилизацию, но завтра утром я проснусь и просто как обычно пойду на работу, потому что никто не обращает внимание на сны, какими бы реальными они не казались.

            - А ведь завтра и правда, на работу, - удивился Дэн.

           - Да, и все эти Олимпийские Боги, вымирающие народы и сверхчеловеческие способности покажутся мне глупой сказкой по сравнению с кипой бумаг на моем рабочем столе, которую мне завтра придется разбирать.

            - Ты можешь не ходить на работу, - оживился Дэн и голова Евы запрыгала на его мускулах, как мячик, когда он стал класть руку под голову. – Правда, зачем тебе эта работа?

Ева изогнулась, чтобы посмотреть в его бесстыжие глаза.

            - Наверно затем, что мне не платят ежемесячно несколько тысяч евро только за то, что я алисанг.  И у мамы на шее я хоть и могу сидеть, но в моем возрасте это как-то уже неприлично. И мне надо на что-то жить, а для этого надо работать. Так уж заведено у нас у человеков – мы зарабатываем деньги честным трудом.

            - Я обещаю, ты не будешь ни в чём нуждаться, - сказал Дэн серьезно.

            - О, нет! – сказала Ева твердо, - Твоей содержанкой я быть не согласна.

            - А женой? – спросил он и ни один мускул не дрогнул в его теле на этот раз, хотя Ева прижималась к значительной площади его тела.

Она промолчала, сомневаясь, правильно ли его поняла.

            - Моей женой ты быть согласна? – повторил он.

Она снова развернулась, чтобы убедиться не смеется ли он.

            - Это что было? Предложение? – спросила она строго.

            - Прости, что так неромантично, - поднялся он на локте и внимательно посмотрел ей в глаза, - Но, да, это было предложение. А еще я люблю тебя!

И он сделал небольшую паузу, во время которой она не ответила, но не сводила с него глаз.

            - И это было признание, - добавил он.

            - Признание и предложение? – уточнила она, всё еще не веря своим ушам.

            - Да, только наоборот, - сказал он и притянул её к себе и сказал в самое ухо шепотом:

            - Я люблю тебя Ева Аполлоновна Гиперборейская и хочу, чтобы ты стала моей женой.

            Она думала, что сердце её должно отправиться вскачь и в припляску выскочить из груди, но оно билось ровно и кажется даже медленнее обычного. Даже в такой момент он умудрялся шутить, хотя она понимала, что говорит он вполне серьезно. Она подтянулась поближе к его уху и ответила тоже шепотом.

            - Я тоже люблю тебя, Дэн Майер и я согласна.

            Он прижал её к себе, и именно в этот момент её сердце всё же сорвалось с катушек и пошло в разгон. Он целовал её и шептал, что любит, и снова целовал, а она слышала только как стучит её сердце - в груди, в голове, в трясущихся руках, как пульсирует оно в ещё не зажившем плече, в висках, внизу живота, как сдавливает ей горло, и ей было невыносимо трудно дышать под натиском своего сердца и под тяжестью тела Дэна, и под лавиной обрушившихся на неё эмоций - они сметали её, они поглощали её и она готова уже была умереть - её словно столкнули с утёса, но вместо того, чтобы камнем оправиться вниз, она зависла в невесомости и опускалась вниз легко и плавно словно перышко, пока не ощутила под собой свою кровать.

            Дэн взмок, и тяжело дышал, и Ева чувствовала в каком бешенном темпе бьется сейчас и его сердце. Он уткнулся головой рядом с ней в подушку.

            - Я думал, что лучше уже быть не может, но это было даже лучше, чем первый раз.

            - Первый раз вообще или первый раз сегодня? – уточнила Ева, улыбнувшись.

            - Первый раз с того момента как ты согласилась стать моей женой, - ответил он, а потом подумал и добавил с сомненьем, - хотя это и был только первый раз.

            - Неважно, - погладила его по влажной спине Ева.

Но он неожиданно поднялся, начал поспешно одеваться и исчез со словами:

            - Я сейчас!

            Ева мало что успела за то время пока его не было – приняла душ, заглянула в пустой холодильник, нашла две засохших мандаринки и одно вялое яблоко, достала початую бутылку вина, которую пила вчера перед сном, принесла все это в комнату. Она выпила вина, попереключала с канала на канал телевизор, съела одну из двух мандаринок, обернулась на шум, но, обнаружив, что всё еще одна – невыносимо соскучилась. И в этот момент он вернулся. С цветами, шампанским и фруктами в руках и детским пластмассовым кольцом в зубах.

            С этим кольцом во рту он и начал говорить, упав перед ней на одно колено.

            - Ива Ищеская, - начал он, чем вызвал у Евы смех, поэтому выплюнул кольцо в руку и продолжил, - Ева Аполлоновна Мещерская Гиперборейская, согласна ли ты взять в законные мужья присутствующего здесь Даниэля Майера?

            - Любить и почитать его? Быть с ним в горе и радости? – улыбнулась Ева, уточняя.

            - Конечно! – ответил Дэн, - Я опять что-то перепутал?

            - Немного, - смеялась Ева, - Это на бракосочетании спрашивают, а ты, видимо, предложение делаешь?

            - Я опять всё перепутал! Эх, говорила мне мама: сначала признание - потом предложение, сначала предложение – потом бракосочетание, - улыбнулся он, но с колена так и не встал.

            - Выходи за меня замуж! – сказал он, склонив вбок голову, и глядя на неё исподлобья, - И прими это несерьезное кольцо в знак моих самых серьезных намерений.

            - Я согласна, - улыбнулась Ева и сама натянула на мизинец детское пластмассовое кольцо с розовым сердечком по центру.

Она протянула было руки к огромному букету роз, но он ей не позволил:

            - Давай я сам поставлю их в вазу. Как оказалось, они ужасно колючие, - и он, морщась от боли, стал отдирать от себя впившиеся в кожу толстые шипы.

Шампанское открыли, но оно не пошло – допивали остатки вина, заедая его виноградом, хоть и немного подуставшим, но вкусным.

            - Всё это, конечно, очень приятно, - серьезно сказала Ева, но если твои родители окажутся против?

            - Нет, они не против, - так же серьезно ответил Дэн, - Я, конечно, не собирался спрашивать, но, подумал, что ты непременно поинтересуешься их мнением. Они не против, мама даже спросила собираюсь ли я покупать для этого случая кольцо.

            - Видимо не думали, что предложение ты уже сделал, - улыбнулась Ева.

            - Я обязательно подарю тебе кольцо, - всё ещё серьёзно ответил Дэн, - Я бы сегодня купил, но с ним невозможно перемещаться, и я понял, что не знаю размер твоего пальца.

            - Спасибо, но у меня уже есть кольцо, - сказала она, поднося к глазам пластмассовое украшение, - и вообще это всё как –то не по-нашему.

Она переползла к нему на колени и обняла.

            - Мне ничего, кроме тебя не надо. Ни колец, ни свадьбы, ни штампа в паспорте. И я у тебя совершенно неромантичная и до икоты боюсь всяких торжественных мероприятий. И во всей этой неразберихе я пока не готова думать еще и о свадьбе.

            - Мы разберёмся, не переживай! -  он обнял её и ободряюще слегка потряс, - И мы со всем справимся! Главное, мы теперь вместе.

Она глубоко вздохнула.

            - Это радует, но всё-таки что же делать с работой? – спросила Ева и им обоим стало смешно.