— Ну, что мистер Железные Яйца? Готов?

Прозвучал голос в голове у Дэна, и одновременно невыносимо заломило виски.

— Давай бери себе рыженькую и чёрненькую. Только не эту полоумную мамашу.

Командовал он у него в голове. И хоть Дэну совершенно было не до шуток, его бодрый голос вытаскивал его из той пропасти, на краю которой он повис, когда увидел Еву во всех этих её трёх немыслимых ипостасях. Особенно с сосудами внутри. Он не мог себя заставить туда посмотреть больше одного раза.

Какую из мамаш имел в виду Баз (хоть он и не представился, Дэн прекрасно понял, с кем имеет дело) Клару или Анну Гард, Дэн выяснять не стал. С ним пошла его проверенная команда — Тагарат, Ирис, Крот и Офелия.

Самая большая сложность была в том, что им нужен был Армариус со всей его силой, чтобы вернуть Еве тело, но его силой был образован Предел. И открой они его, и вся та орда умерших, что жила в Замке Кер может ринуться в человеческий мир. В том числе те самые потомки жрецов и древнегреческие боги, которые ждали Пророчицу, чтобы открыть дверь в живой мир. С Пророчицей они жестоко просчитались, но Армариус всё равно должен быть освобождён. И с того момента как они поймут, что преграды больше не существует, до того, когда Мудрейшим удастся создать новую, может пройти слишком много времени.

Но Армариус уже бил копытом как норовистый конь у него в голове, об этом некогда было думать.

Он изложил план действий. Он был прост: нужно собрать все сто аммонитов, что были у азуров и выложить их в определённом порядке на полу помещения, через который и был проход в замок. Вроде и всё. Квест и пазл, как в простейшей игре. Только ставка в этой игре измерялась жизнями, и прежде всего жизнью его девушки.

Его команда единодушно сказала, что у них есть шанс протянуть время, ведь проход был узким, их деревянные палки остро наточены — они не пропустят никого, и продержатся так долго, как только смогут. И не было никакой надежды на другое развитие событий.

В любом случае сначала нужно было собирать талисманы.

Базель чувствовал каждый. И у них уже было два. Один отдала ему Вики, а второй — Феликс. Чтобы сократить время, пришлось разделиться. Каждому досталось бы по двадцать адресов. Но, чтобы объяснить каждому, куда добраться, как сделать и что сказать тоже требовалось время, поэтому было решено, что Дэн сидит на месте, пишет адреса и инструкции, которые надиктовывает ему Баз, а остальные бегают.

И сразу же они столкнулись с трудностями. Ни один владелец аммонита не соглашался отдавать его в руки незнакомого парня или девушки, какие бы подробности его жизни и пароли они не называли. Тагарат вернулся с взволнованной женщиной, Офелия привела с собой встревоженного мужчину, Крот вообще принёс на руках голубоглазого мальчугана и рядом семенила его испуганная мать. Только Ирис просто принесла аммонит.

Гениальный план Базеля летел ко всем чертям. Все эти люди в вестибюле хоть и не скажут лишнего после стольких веков молчания, но всё равно будут вызывать вопросы. Пришлось уходить в зал, где когда-то стояло Дерево. Зал закрыли, якобы для подготовки к завтрашнему торжеству.

Когда набралось человек пятьдесят, они стали создавать такой шум, что Дэн заволновался, не привлекут ли они внимание даже с закрытыми дверями. Благо, Ирис удалось договориться отправить по домам хотя бы детей, ведь талисманы не были именными, хотя и несли в себе силу, которая была заложена в них одним из Мудрейших богов. Много лет они помогали им проникать в сны, усиливать их способности убеждения, многие сожалели, что им придётся с ними расстаться, но таково было условие. Против него не возражал никто.

— Это даже к лучшему. Даже к лучшему, — убеждал его Баз.

Но Дэн просто хотел быстрее с этим закончить. Он был уверен, что у Феликса с Эммой всё получится — они должны были освободить Ватэса. С ними был Магистр и их никто не должен был преследовать. Но Арсений, который отправился за Хранительницей о которой никто ничего не знал, его беспокоил даже больше собственной задачи.

Между делом он выспрашивал База о Хранительнице, пока была возможность, но тот неохотно отвечал. Чувствовалось в этом что-то личное, поэтому Дэн перестал спрашивать.

— Девяносто девять, — сказал Баз, и даже в его беззаботном голосе чувствовалось напряжение.

Ждали Крота.

— К чёрту! — сказал Дэн и встал. — Ирис, вы с Офелией остаётесь. Пойте, пляшите, что угодно, хоть танец живота. Но все эти девяносто с лишним человек должны дождаться пока мы вернёмся.

— Так точно, капитан! — отсалютовала Ирис, тряхнув своей разноцветной чёлкой.

И они с Тагаратом ушли.

— Он уже здесь был, поговорил с родственниками. О, кажется, я знаю, где он!

 Сказал Баз, когда они нашли нужный дом в каком-то приморском городе.

Приветливо шумело море, набегая волнами на берег, по которому они шли, утопая по щиколотку в песке.

— Напомни мне потом, что я хотел сюда вернуться, — сказал ему Тагарат. — А куда мы идём?

— Не поверишь. На кладбище.

 — Нет, я конечно, знал, что имя накладывает на человека свой отпечаток, но не такой же глубины, — сказал Тагарат, заглядывая в раскопанную могилу.

— Какой только дебил догадался похоронить деда с его любимой вещицей на груди? — сказал Крот, опираясь на край земли, чтобы выбраться.

Тагарат картинно помялся, протянуть ли ему руку, ведь он только что ковырялся внутри истлевшего мертвеца. Крот плюнул на этого клоуна, выбрался сам, и помог выбраться Дэну.

— Да, простят меня его бренные останки, но парни, нам некогда его закапывать, — сказал Дэн.

— Не возражаю, — радостно ответил Крот, который раскопал эту могилу практически в одного.

— Завтра во всех новостях появятся сообщения про очередных осквернителей могил, — печально посмотрел Тага на сваленный в сторону гранитный обелиск.

— И чёрных копателях, — поддержал его Крот.

И они ещё обсуждали это, когда оказались снова в Замке.

Гробовая тишина стояла в зале. Девяносто с лишним человек играли в какую-то игру по составлению слов, выписывая их на выданных бумажках.

— Слава богам! — сказала Офелия, когда они появились. — И это пятый талисман без владельца. Мы уже рассадили людей спиралью, как просил Армариус, но эти пять придётся держать нам.

— Баз! — казал Дэн, но он больше не откликался.

— Не могу быть одновременно и там, и тут, — ответил голос у него за спиной.

— Странно, что ты вообще так можешь, — ответил ему Дэн. — Начинаем?

Они заняли свои места в этой человеческой спирали, а Армариус встал в её центре.

— Друзья мои, — начал он, обращаясь ко всем присутствующим, — Проклятье азуров. Я расскажу про него для тех, кто забыл, а может никогда и не знал.

В тот далёкий год шла жестокая война. Новые боги, одержимые величием, одурманенные властью и безрассудные в своей безнаказанности решили, что весь этот лунный мир должен не просто принадлежать им. Он должен им подчиняться. Он должен стоять на коленях. Они стали использовать людей как кукол, как рабов, и выбрасывать как мусор. Наш народ тоже страдал от их произвола. Но люди боялись выступить против. Боялись, что гнев правителей обратиться и против них.

Мудрейшие боги решили положить этому конец, но нам нужна была поддержка. Мы обратились ко всем, но только азуры нашли в себе мужество принять мой безумный план. Остаться без знаний или запереть в Замке эту чуму — выбор был не из лёгких. Получить власть, а такая была моя цена за вашу помощь, но стать ненавидимыми всеми — только у ваших предков хватило смелости пойти на такое. Они позволили мне погибнуть, стать живым щитом. Но я остался в сотне маленьких ракушек, которую каждый из ваших предков согласился сберечь и принести, когда настанет время. Это время пришло!

Он закрыл глаза и поднял руки вверх, и все кто сидел на полу подняли вверх руки с аммонитами. И из каждой окаменелости в их руках стала раскручиваться спираль, и спираль, в форме которой они сидели, тоже стала раскручиваться. Весь зал окутало темнотой и туманом, и только бесконечное множество голубых, бирюзовых, зеленоватых спиралей светились в этой темноте. Они ширились, образуя фрактал, бесконечную сложность которого уже не в состоянии был осознать мозг.

Дэн пытался увидеть среди этого вращения Армариуса, но белое пятно его кителя больше не светилось в центре. Дэн больше ничего не видел, только это кружащееся облако, и чтобы не потерять сознание в этом круговороте, он закрыл глаза.

Вдруг всё стихло. Стихло и замерло. Остановилось, словно замёрзло. Резко похолодало.

Дэн открыл глаза. На ресницах был иней, словно у оставшихся за бортом пассажиров Титаника. И никто не шевелился. Но окружавшие их ледяные стены стали таять, затрещали и в одну секунду рухнули, окатив их ледяными крошками.

Дэн тут же забыл про них. То, что он увидел, просто вышибало дух. Во все стороны до горизонта, сколько видел глаз, в синей темноте ночи сверкал яркими огнями город. Они словно сидели на смотровой площадке, а этот нарядный мегаполис раскинулся там внизу только для них.

И люди вставали и шли к краю и делали шаги вниз. Под их ногами тут же появлялись ступени, и они спускались, и город приветливо раскрывал им свои объятия.

— Что это? — спросил Дэн, когда, немного пришёл в себя и увидел Армариуса.

— Просто знания. Знания всех людей, что когда жили и живут. Люди видят что-то вдвоём и образуют друг к другу тропинку, узнают толпой и строится дорога, делятся этим друг с другом и перекидывают мосты. Это то, что вы мемо видите в виде комнат, только из этих комнат состоят квартиры, а из квартир дома, кварталы, улицы. Это город, который знает всё. Это знания всего мира, собранные вместе. Это то, что было скрыто туманом и собиралось по крупицам. Теперь всё это может стать доступно всем.

— Ты можешь дать это людям? Всем-всем? — засомневался Дэн.

— Это то, чем владею я, а кому и что дать будет зависеть от тебя, — сказал Баз и вдруг пронзительно свистнул. — Эй там, снизу! Домой, живенько! Этот аттракцион невиданной щедрости на сегодня закрывается.

Он дождался, пока все люди вернулись. Дэн глазом не успел моргнуть — они снова в зале без Дерева.

— Вики! — сказал он не слишком громко, чтобы не привлекать внимание возбуждённых увиденным людей.

— Арсений вывел Хранительницу, но Командора, Янину и Генриха арестовали, — рассказал он для своих. — Феликс вернулся с Ватэсом.

— Боже, — всплеснула руками Ирис, — неужели сам Ватэс?

А Дэн, который помнил, что последний раз он как две капли воды был похож на него, ужаснулся.

— Если мы останемся защищать проход, мы погибнем, — снова озвучил он Пророчицу. — Они вчетвером могут создать новую защиту, но мы должны вернуться.

И они вернулись. И первое, что увидел Дэн, был крайний фантом Евы, сосуды в котором посерели, и серое сердце едва билось. Теперь он не мог отвести от него взгляд.

— Дэн! — бросилась к нему Изабелла. — Дэн, она умирает. У нас совсем не осталось времени.

— Дэн, проход открыт, — сказал ему Магистр. — Ещё немного и весь Совет беспрепятственно покинет замок, и вся армия мертвецов вместе с ними.

— Вы же Магистр! Поставьте людей на защиту прохода! Здесь все четыре бога, они создадут новую защиту, — огрызнулся он.

— Дэн, — мягкий голос Лулу заставил его повернуться. — На это потребуется время. Она умрёт.

— Она умрёт, Дэн, — сказал Ватэс, которого Дэн видел первый раз. В нём было что-то от Аполлона, но парню было не до его внешности. — Ты должен выбрать. Девушка или Предел.

Он замер, глядя на безжизненное лицо Евы. Он не мог её потерять! Не мог!

— К чёрту всё! — прорычал он. — Спасайте девушку!

Он сидел на ступенях храмах. Он не знал, что происходит там внутри. Он слышал что-то похожее на пение, а может на молитву. Она звучала на неизвестном ему древнем языке. Если бы он его знал, то повторял бы эти слова. Но он не знал.

Солнце клонилось к Западу, освещая священную гору Парнас. И многочисленные туристы, фотографировали всё, что им казалось важным и неважным, чтобы увезти с собой как можно больше. Они не замечали его, равнодушно осматривая руины.

Он провожал их глазами, не видя, не замечая, думая только о том, что там за его спиной четыре могущественных бога борются за жизнь Евы. Но даже в этом его молчаливом оцепенении, он почувствовал, как что-то изменилось. В душном воздухе, в звуках, в голосах, но, главное, в поведении людей. Ближайший к нему турист, вдруг бросил камеру и развернулся так, словно только что увидел его. И в руке у него была деревянная пика.

Дэн подскочил и машинально выхватил меч. Он начал пятиться по ступеням, а к этому туристу уже присоединился второй, и третий. Женщины, мужчины, дети, все они бросали свои дела и шли к храму с остро заточенным палками в руках.

Он повернулся и поднял голову на фронтон. Надписи. Если они те, что он думал, то эти одержимые люди не зайдут.

— Носцэ тэ ипсум, — хотел прочитать он, но ведь и он тоже может остаться за дверями. Он развернулся и побежал.

— Изабелла, ты знаешь эти надписи с фронтона? — крикнул он девушке. — Читай вслух! Надо закрыть сюда доступ! Они уже идут! Вселяются в туристов!

Он бежал по длинному залу, к тому месту, где когда-то давно было святилище, а теперь стоял мраморный алтарь, на ходу давая указания. Он видел растерянность Магистра. Кто бы сомневался! Как бы он опять не надел в штаны. Заметил, как моментально красные доспехи рассредоточились по залу, вставая спиной к алтарю. А между мраморных колонн как грязь сквозь пальцы уже просачивались обезумевшие люди. К счастью, дальше колон они пройти не могли.

— Не делай этого! — Вики кинулась и зажала рот Изабелле. — Если ты закроешь храм заклинаниями, мы не сможем отсюда уйти!

— Но мы не бросим Еву! — вырвалась она. И только глядя на её застывшее лицо, Дэн понял, что у него за спиной что-то происходит.

— Дэн!

Он прочитал своё имя по её губам.

— Ева! — он кинулся к ней, преодолевая последние метры, что их разделяли.

— Уходим, уходим! — кричал Ватэс.— Все к Дереву!

И он схватил её, дрожащую от слабости, отступая в прочерченный кровью круг.

Он видел, как один из обезумевших людей размахнулся, бросая палку как копьё. Но все его рыцари в красных доспехах уже последовали его примеру и стояли внутри круга, и выдохнул.

Что-то ткнуло его в грудь, когда он прижал к себе Еву. Он подумал это пряжка, или что-то что могло быть у неё на груди. Он был так счастлив, что удалось её спасти, что даже не сразу понял, что она слишком часто дышит.

— Ева?

Он ослабил руки, увидел её испуганные глаза, и только потом это расползающееся кровавое пятно на белом платье. И остриё палки, торчащее из её груди.

— Проклятье! Ева! Нет! Нет, нет, нет, нет…— он шептал ей, держа её безвольно оседающее тело в руках. — Они же спасли тебя. Они успели. Они вернули тебя.

— Прости, — прошептала она. — Я вам больше не нужна. Мудрейшие живы. Они вернут своих богов.

— Ты мне нужна! Мне! Я не смогу без тебя. Я не хочу. Без тебя.

— Ты должен! Твоя жизнь только начинается. Не сдавайся! Будь счастлив! Я люблю тебя!

И она закрыла глаза. Он прижал её к себе, уже зная, что это всё.

— И я люблю тебя! — прошептал он, но она уже не услышала.