«Сеть — это анархия». Этот трюизм — ядро криптоанархии: никакого центрального контроля, никакого правителя, никакого лидера (исключение—люди, являющиеся примером для подражания или пользующиеся хорошие репутацией), никаких «законов». Аятолла в Иране так же бессилен запретить новостные группы alt.wanted.moslem.women и alt.wanted.moslem.gay, которые ему не по нраву, как, скажем, президент Франции бессилен остановить оскорбление французского языка в soc.culture.french. Также и ЦРУ не может запретить новостные группы, сайты и веб-страницы, которые раскрывают его секреты. По крайней мере, в Сети как таковой. Размышления о том, какие несетевые меры могут быть предприняты, остаются для упражнений параноикам и просто осторожным.
Эта неизбежная анархия распространена намного шире, чем многие предполагают. Анархия (отсутствие правителя, указывающего другим людям, что делать) характерна для многих занятий: выбор книг для чтения, фильмов для просмотра, друзей для общения и т. д. Анархия вовсе не означает полную свободу (в конце концов, мы можем читать только те книги, которые написаны и изданы), но она подразумевает свободу от принуждения. Идея анархии, однако, испорчена многими ассоциациями.
Прежде всего, анархия — это не анархия в обычном понимании беззакония, беспорядка и хаоса. Это также и не анархия бросавших бомбы «черных» анархистов XIX века, обычно ассоциирующаяся с Россией и пролетарским движением. И это не анархия «черного флага» анархо-синдикалистов и писателей вроде Пру-дона. Анархия, о которой здесь говорится, — это анархия «отсутствия руководства» (в буквальном смысле слова «арха» — правитель, глава).
Анархия имеет здесь то же значение, что и в слове «анархока-питализм», идеология свободного рынка, пропагандирующая добровольные, ненасильственные экономические транзакции. Я придумал термин «криптоанархия» как каламбур, связывая значение крипто — «скрытый» — с политическими убеждениями (подобно знаменитому обвинению Гора Видала в адрес Уильяма Бакли: «Вы крип-тофашист!») и, конечно, имея в виду, что технология криптографии делает эту форму анархии возможной. Впервые этот термин был представлен в Манифесте 1988 года, причудливо имитирующем другой знаменитый манифест. Быть может, более доступный для понимания термин, такой как «киберсвобода», имел бы ряд преимуществ, но у «криптоанархии», как мне кажется, есть свой шарм.
И слово «анархия» в том смысле, в каком оно здесь употребляется, не означает, что не существует локальных иерархий и руководителей. Группы, не находящиеся под непосредственным контролем властей, могут иметь своих лидеров, правителей, президентов клубов, выборные органы и т. д. Однако многие обходятся без них.
С политической точки зрения виртуальные сообщества, находящиеся вне поля зрения местных органов государства, могут представлять проблему для обеспечения правопорядка и сбора налогов. (Некоторым из нас нравится такое положение.) Уклонение от принудительных транзакций может подразумевать уклонение от налогов, законов, в которых сказано, кто может что-либо продавать, а кто нет, и т. д. Вероятно, многим не понравится, что кто-то уклоняется от законов, созданныхдля контроля поведения.
Государственные границы становятся более прозрачными для информации, чем когда-либо. Потоки бит несутся по телефонным линиям, кабелям, оптоволокну, каналам спутниковой связи, миллионам дискет, кассет, CD-дисков и т. д. Нет совершенно никакой надежды остановить информацию на границе.
В конечном счете возможность по своему желанию передавать данные в любую точку мира и по своему желанию связываться с удаленными сайтами подразумевает возможность использования «регулирующего арбитража» для преодоления законных контрольно-пропускных пунктов. Например, при отправке сообщения в США с сайта в Нидерландах следует применять какие законы? (Если кто-то полагает, что американские законы применимы к сайтам в Нидерландах, тогда почему бы ни применять иракские законы в США?)
Кроме того, регулирующий арбитраж поможет избежать путаницы в законах и постановлениях, с которыми можно столкнуться, ведя деятельность в определенной стране, включая судебные тяжбы с «глубокими карманами», которых так много в США. Перенос операций в Сеть за пределы судебной юрисдикции — уникальный способ уменьшить деловую задолженность. Как швейцарские банки, только по-другому.