Высокие серые облака скрыли солнце, и ранние сумерки осветили комнату мягким светом. Задвинув щеколду, Эйден бросил ключи на крышку секретера, стоявшего у двери, а Дарси медленно стянула с рук перчатки.

– Куда, интересно, делись Мейзи с Чендлером? – спросила она, медленно оглядывая салон. – Не видишь нигде записки?

Эйден почувствовал в ее голосе напряжение, которого не было еще несколько минут назад. Впрочем, решил он, скоро напряжение это спадет и они вновь будут чувствовать себя вдвоем так же легко, как в примерочной Франсуа или в карете. Нужно только время и немного терпения.

– Мейзи тоже понадобится соответствующая одежда для ее роли, – заявил Террел, расстегивая пуговицы на камзоле. – Чендлер повел ее за покупками. А потом, возможно, они зашли куда-нибудь пообедать. – Он бросил камзол на спинку стула.

– Так ты знал, что мы окажемся здесь одни? – Как ни странно, в ее голосе не было осуждения.

– Да, – кивнул молодой человек.

– Думаю, ты на это рассчитывал. – И вновь никакого осуждения, а лишь констатация факта.

– Да. – Сняв с себя галстук, Эйден кинул его на камзол и расстегнул манжеты.

Дарси положила перчатки на подлокотник и взялась за верхнюю пуговицу ротонды.

– Мы должны искать Джулса.

– Возможно, – согласился Террел, вытягивая полы рубашки из штанов. – Ты именно этого хочешь? – Он начал расстегивать рубашку. – Мы никому ничем не обязаны, Дарси, и то, как мы проведем вечер, зависит только от нас.

Дарси покосилась на дверь, ведущую в коридор.

– А как же ужин? Не стоит ли...

Прислонившись бедром к стулу, Террел скрестил на груди руки и дождался, пока Дарси вновь посмотрит на него, а уж потом сказал:

– Чендлер заказал нам ужин на девять часов. Я думал, что мы пообедаем наедине.

Мимолетная улыбка приподняла уголки ее губ.

– Ты все предусмотрел, – заметила она, расстегивая пуговицы на ротонде.

– Господь подтвердит, что я старался.

Короткий жилет присоединился к его камзолу и галстуку. Дарси сбросила туфельки и тихо вздохнула. Несколько мгновений она молча изучала его, а потом, словно придя к какому-то решению, медленно кивнула:

– Ты обещал расшнуровать мне корсет. Террел почувствовал облегчение.

– Правда? – Улыбнувшись, он направился к ней. – Между прочим, я – человек слова. Повернись ко мне спиной.

Дарси грациозно повернулась, а Террел, к собственному изумлению, вдруг испытал необыкновенную неловкость – таким скованным он был, пожалуй, лишь в тот раз, когда впервые оказался наедине с женщиной и, естественно, не довел до совершенства свое искусство обольщения.

Будто почувствовав его скованность и решив дать ему возможность с честью выйти из положения, Дарси промолвила:

– Мы можем отправиться на поиски Джулса позже.

– Ну да. Завтра. Посмотрим, что оно нам принесет.

– Что с тобой случилось, Эйден? – удивленно спросила она, оборачиваясь через плечо. – Почему ты не торопишься? Ведь, начав охоту, мы горели желанием поскорее с ней покончить.

– Мои планы несколько изменились, кое-какие вещи стали для меня важнее. И я не хочу чувствовать себя виноватым в этом. – Он чмокнул ее в кончик носа и был вознагражден приветливой улыбкой. – Последние полтора года вся моя жизнь была поглощена Джулсом, и если сейчас у меня появилась возможность доставить себе физическое удовольствие, я не собираюсь от него отказываться. Кое в чем я добился победы и не хочу упускать ее. – С этими словами он осторожно расстегнул жемчужную пуговицу, которая удерживала накидку у нее на плечах.

Собственно, Террел даже не понял толком, что сделал, потому открывшееся его взору зрелище заставило его забыть обо всем на свете. С высоты своего роста он видел белые плечи и нежные, мягкие полукружия ее груди, скрывавшиеся в глубоком декольте. Его тело тут же отозвалось на головокружительную близость Дарси.

– Стало быть, я для тебя – всего лишь возможность получить физическое удовольствие?

– Да, но какое удовольствие... – мечтательно прошептал он.

– Могу я смотреть на тебя с такой же точки зрения?

– Я бы даже попросил тебя об этом. – Его пальцы прикоснулись к шнурам, затягивающим сзади платье Дарси.

– Ты не пожалеешь об этом, когда я уйду от тебя? Одного этого вопроса оказалось достаточно, чтобы пальцы Эйдена замерли, а мысли его понеслись в другом направлении. Взяв Дарси за плечи, он повернул ее лицом к себе и вердо произнес:

– Вот что, Дарси, довольно! Если все эти вопросы ты задаешь мне для того, чтобы не заниматься со мной любовью, то в этом нет необходимости. Просто скажи, что передумала, и я остановлюсь.

Прикусив нижнюю губу, Дарси Посмотрела на него, а отом, сглотнув, спросила:

– И ты не рассердишься?

– Скорее, я чертовски разочаруюсь, – с печальной лыбкой признался он. – Некоторое время я буду не очень-то приятным компаньоном, но потом все встанет на свои еста.

Дарси отвернулась.

– А мне-то всегда казалось, что любовь сбивает человека ног, лишает его способности мыслить рационально.

– Ты же не позволила себе достигнуть этой точки, Дарси. Больше того, ты не разрешила мне довести тебя до нее. – Приподняв кончиком пальца подбородок Дарси, он заставил е посмотреть себе в глаза. – Но, честно говоря, детка, я предпочту уложить в свою постель женщину с открытыми глазами, нежели ту, которая глаза прикрывает и отказывается осознать, к чему это ее может привести.

– Ты описываешь идеальную любовницу, – заметила евушка.

– Я описываю тебя, Дарси.

– У меня нет опыта в подобных делах. Мои уроки хорошего тона были несколько ограничены. Что, если я сделаю ошибку?

– Даже представить себе не могу, что это возможно, – покачал головой Террел. Он был тронут тем, что Дарси призналась в собственной ранимости.

– Ты думаешь, что в состоянии сбить меня с ног?

Такое чистое доверие, такие невинные мечты...

– Я бы хотел попробовать, Дарси. Ты позволишь мне?

– Да.

– Тогда, может, ты все-таки повернешься, чтобы я мог справиться с твоими шнурами и пуговицами?

Дарси послушно повернулась к нему боком, и Эйден тут же схватил ее в объятия, а она, смеясь, обвила его шею руками и принялась осыпать поцелуями его шею, пока он нес ее в спальню.

В спальне Террел поставил ее на пол и закрыл дверь. К его удовольствию, она тут же уселась на краешек кровати, приподняла подол и принялась стягивать с ног чулки. Прислонившись к двери и скрестив на груди руки, Эйден молча наблюдал за ее действиями, чувствуя, что кровь закипает у него в жилах.

Довольно вздохнув, Дарси пошевелила пальцами ног и зашвырнула скатанные чулки в кресло, стоявшее в углу. Не успел он подумать, что она сделает дальше, как девушка одним ловким движением вынула из волос шпильки и тряхнула головой – медная грива шатром рассыпалась по ее плечам. Чресла у Эйдена заныли, его дыхание участилось.

– Начинаю чувствовать себя естественно, – радостно заявила Дарси, укладывая шпильки на туалетный столик. – А если ты вдобавок ко всему еще избавишь меня от этого французского орудия пыток... – она подошла к Террелу и, прижавшись к нему, запустила пальцы в его волосы, – то я даже дышать смогу нормально. – Повернувшись к нему спиной, Дарси подняла вверх волосы, чтобы он смог расстегнуть пуговицы.

– Должен тебе сказать, – сообщил Эйден, опытными руками расстегивая ее платье, – что на твоих новых туалетах не будет так много застежек.

– Отлично.

Наконец все пуговицы были расстегнуты. Подняв голову, Террел прошептал:

– Давай покончим с этим. – Одним быстрым движением он спустил платье с ее молочно-белых плеч.

Едва ее руки освободились, Дарси вздохнула и отошла в сторону. Не успела она сделать и нескольких шагов, как бледно-зеленое чудо портновского искусства пышной кучей опустилось на пол вокруг ее ног. Наклонившись, Дарси подобрала платье и бросила его на кресло рядом с чулками, а потом быстро развязала тесемки на нижней юбке, которая через мгновение последовала за платьем. У Эйдена перехватило дыхание, когда и панталоны упали на пол к ее ногам.

Дарси повернулась к нему. Золотистые кудри, сверкая, играли на ее плечах и груди. Подол тонкой льняной сорочки едва прикрывал верхнюю часть ее бедер, оставляя обнаженными длинные стройные ноги. Взор Эйдена, скользнув по ее бедрам и тонкой талии, просвечивающим сквозь ткань сорочки, уперся в ее высокую грудь. О такой женщине любой мужчина мог только мечтать.

– Если бы у Франсуа ты была в таком же виде, Дарси...

– Так оно и было, – поворачиваясь к нему спиной и опять собирая на макушке волосы, заметила она. – Во время примерки я так и была одета.

– У тебя волосы не были распущены, – объяснил Эйден, развязывая шнурки корсета.

– Неужели это имеет такое большое значение?

– Да, имеет. – Он принялся быстрыми движениями развязывать шнурки.

Когда шнуровка была распущена, Дарси опустила волосы, и они опять волной упали на ее плечи.

– Слава Богу, – прошептала она. – Теперь жить можно... И дышать свободно. Спасибо...

Зато Эйден не был уверен в том, что ему «жить можно», во всяком случае, он засомневался в этом, глядя на то, как она стягивает с бедер кружевной кокон корсета. В нетерпении он уселся на край кровати и принялся снимать с себя ботфорты, думая о том, что ждет их впереди. Дарси неопытна, а потому ему придется проявить нежность и терпение.

Господи, только бы ему сдержаться и не напугать ее! Она заслуживала доброго отношения, заслуживала того, чтобы получить от него все удовольствие, которое он был в состоянии дать ей.

Пролетев мимо нее в воздухе, ботфорт Эйдена с глухим стуком упал на пол возле умывальника. Дарси оторопело покосилась на Террела, но тут за первым сапогом последовал второй. Он принялся было расстегивать пуговицы на своих штанах, как вдруг его руки замерли, а сердце бешено заколотилось.

У нее перехватило дыхание, когда она увидела, что Эйден наблюдает за тем, как она снимает чулки и подвязки. Ее кровь становилась все горячее с каждой расстегнутой пуговицей. А теперь, даже освободившись от корсета, Дарси не могла вздохнуть полной грудью. Эйден стоял перед ней – его глаза потемнели от страсти, его расстегнутая рубашка открывала ее взору мощную загорелую грудь, покрытую густой темной порослью, которая узкой дорожкой спускалась к низу живота. От Террела исходило почти физически ощутимое напряжение, говорившее о его мощи и силе. Словом, он был великолепен. .

Один уголок его рта чуть приподнялся.

– Ты когда-нибудь видела обнаженного мужчину, Дарси? Она облизнула пересохшие губы.

– Однажды. Ночная рубашка старшего брата Мэри Маргарет О'Хью зацепилась за гвоздь в то мгновение, когда он ночью вылезал из своего окна.

– А разве на уроках рисования нагие натурщики вам не позировали?

– Нет, мы пользовались книгами. Кстати, будучи порядочными молодыми леди, мы изображали лишь торс мужчин и их ноги ниже коленей.

– Не замечая при этом важнейших жизненных органов, расположенных посередине? – спросил Эйден, роняя руки.

– Ох! – вскрикнула Дарси, внезапно догадавшись, что он имеет в виду. – Мне лучше не смотреть на эту часть и закрыть глаза, не так ли? – Она быстро прикрыла лицо руками. – Я слышала, как женщины шептались об... этом, – объяснила она, не отнимая рук от лица. – Эйден, я же говорила, что наделаю ошибок. Продолжай, а я не буду сопротивляться.

Террел рассмеялся. Дарси подсматривала за ним, чуть раздвинув пальцы. Эйден растянулся на кровати, глядя в потолок и содрогаясь от смеха. С одной стороны, девушка чуть рассердилась, догадавшись, что стала причиной такого безудержного веселья, но с другой – она вдруг почувствовала, что все ее существо переполняется счастьем и ликованием. Едва сдерживая улыбку, она забралась на кровать и села на колени рядом с ним.

Террел посмотрел на нее, в глазах его стояли слезы.

– Лучше не смотреть на эту часть и закрыть глаза?! – заходясь в новом приступе смеха, передразнил он ее. – Господи, я сейчас умру от смеха!

– Я не хотела, чтобы ты смущался, – улыбнулась Дарси.

– Смущался?! – оторопев, переспросил Эйден. – Я?!

– Похоже, я напрасно тревожилась, – заметила Дарси. – Это научит меня быть осторожней с твоими чувствами.

Эйден сел. Смех все еще душил его, но он сдерживался, огонь в его глазах уступил место мягкому сиянию. Обхватив Дарси за талию, он привлек ее к себе.

– Ты редчайший и очень дорогой бриллиант, Дарси О'Киф.

Еще никогда в жизни у нее не было такого сильного желания, чтобы ее кто-то поцеловал. И Эйден это сделал... Именно так, как ей хотелось. Его прикосновения были такими нежными и уверенными одновременно, и она с радостью отдавалась его ласкам.

Вдруг Дарси поняла, что одних поцелуев ей мало. Почувствовав это, она еще крепче прильнула к Эйдену, понимая, что он не оттолкнет ее. Его поцелуи стали более требовательными, и она застонала, выражая свою благодарность и удовольствие. Схватив подол ее рубашки, Эйден рванул его вверх и быстро стащил ее через голову Дарси. Его ладони приподняли ее груди, а пальцы стали ласкать отвердевшие от желания темно-розовые соски. Наклонившись к ней, он осторожно взял один сосок в рот. Новые ощущения, охватившие Дарси, были столь блаженными, что с ее уст опять сорвался низкий стон, а потом она хрипло попросила:

– Еще!

Желание с такой силой жгло Эйдена, что он едва сдерживался. Поцеловав Дарси, он раздвинул ее ноги и, устроившись на коленях между ними, ворвался в ее лоно. Дарси закричала, и, приподняв бедра, прижалась к нему всем телом, стараясь не замечать острой боли, отдаваясь целиком наслаждению, которое он дарил ей. Медленные, ритмичные движения Эйдена становились все более резкими, он все глубже входил в нее.

Дарси стонала – она не хотела больше ждать, не в состоянии была терпеть эту сладкую пытку. Наконец, сделав последний, самый резкий толчок, Террел услыхал ее торжествующий крик, празднующий победу любви, почувствовал, как ее тело сотрясается в конвульсиях. Не сводя с Дарси взора, он быстро извлек свою разгоряченную плоть из ее лона и излил семя на ее живот.

...Дарси постепенно приходила в себя. Она чувствовала себя совершенно измученной, но это была какая-то необыкновенная, сладостная усталость, к тому же было так приятно ощущать на своем теле сильные руки Эйдена. Открыв затуманенные глаза, Дарси прошептала:

– Спасибо тебе.

Улыбнувшись, он ласково поцеловал ее в щеку.

– Я тоже получил удовольствие, Дарси, так что и тебе спасибо.

– Так хочется спать, – услышала она собственный шепот. Отяжелевшие веки опустились против ее воли. – Извини...

– Спи, мой ангел. Я буду рядом, когда ты проснешься.

Он снова поцеловал ее, и поцелуй был великолепным. Дарси решила, что, проснувшись, непременно попросит Эйдена еще раз именно так же поцеловать ее.

Террел крепче прижал ее к себе. Его тело все еще изнывало от желания, потому что он не привык таким образом завершать любовную игру. Но он обещал защищать ее свободу, а потому твердо намеревался держать данное им слово и не мог излить свое семя в ее лоно – это могло бы привести к нежелательным последствиям. Глубоко вздохнув, Террел подумал, что проблему не так уж сложно решить – достаточно просто-напросто пойти к аптекарю и купить специальные губки. Как только он обезопасит Дарси от беременности, они вдвоем смогут сполна насладиться всеми радостями, которые дарит людям любовь.

Эйден огляделся по сторонам, пытаясь в темноте определить, который может быть час. Черт! Как же он раньше не подумал о губках! А Дарси-то была уверена, что он так опытен в делах обольщения.

Эйден тихо усмехнулся. Правда заключалась в том, что, оказавшись с ней в полном уединении и позаботившись о том, чтобы никто им не помешал, он совершенно забыл обо всем остальном – так велико было его желание овладеть Дарси. К тому же, когда оно исполнилось, он понял, что ожидания не обманули его и что Дарси в постели поистине великолепна.

Улыбнувшись, он ласково провел кончиками пальцев по ее боку, дивясь ее тонкой талии и изящному изгибу бедра. Внезапно он снова так сильно захотел ее, что даже мысль о том, что удовольствие снова будет для него неполноценным, не показалась Эйдену столь же невыносимой, как минуту назад.

Дарси проснулась от его нежных прикосновений. Медленно подняв веки, она увидела, что Эйден смотрит на нее, подперев голову согнутой в локте рукой.

– А скажите-ка мне, мисс О'Киф, – спросил он с ленивой улыбкой на устах, – какие у вас планы на ближайшие месяцы?

Дарси игриво нахмурила брови, делая вид, что размышляет над своим светским календарем. Наконец, улыбнувшись, она ответила:

– Вообще-то, кроме мелкого воровства и прислуживания за столом, – ни-ка-ких! Но почему ты спрашиваешь?

– Вы не станете возражать, если я попрошу вас включить меня в список ваших ежедневных дел?

– Не знаю, – кокетливо ответила она. – Я занятая женщина, у меня все время так много дел. А на вас, мистер Террел, как я успела заметить, уходит бездна времени.

Из ласковой его улыбка превратилась в плутовскую.

– Подумайте только о тех забавах, которые я могу вам предложить. – Его рука, медленно скользнув по ее бедру, поднялась к груди Дарси.

Ее сердцебиение участилось.

– А мне-то казалось, что у вас есть какие-то неотложные дела, мистер Террел. К тому же мне надо начистить семейное серебро, а вам – удалить больной зуб в виде вашего братца Джулса. Так что извините, мистер Террел, но, по-моему, вам не стоит терять время, тратя его на меня.

Эйден перевернулся на живот, подмяв Дарси под себя, оперся локтями по обе стороны от ее головы.

– Когда отношения легкомысленны, – прошептал он, лаская ее губы своими, – то действительно можно говорить о пустой трате времени. Однако я хочу, чтобы ты знала, что к физической близости между нами я отношусь более чем серьезно.

Дарси погладила его по голове.

– Да что ты?

– Тебе так не кажется?

Похоже, Эйден был так поражен ее недоверием, что Дарси пришлось крепко обнять его.

– Я чувствовала, что в тебе что-то изменилось. Особенно в последнее время. Впрочем, возможно, ты просто хотел быть нежным. – Увидев, как недоуменно приподнимаются его брови, Дарси поспешила добавить: – Честно говоря, я не самый лучший судья мужских достоинств. Может, все мужчины ведут себя именно так? Эйден усмехнулся:

– А ты наблюдательный человечек, тебе об этом известно?

– Боюсь, я становлюсь наблюдательной лишь при необходимости – это помогает мне избежать некоторых проблем. Не дай Бог, к примеру, напороться на человека, который только что поссорился с женой или потерял работу. Того и гляди без зубов останешься. Так что первая заповедь карманного воришки – будь предельно внимателен.

– Какова же вторая? – полюбопытствовал Террел.

– Не выделяйся из толпы, – ответила Дарси. – У вора должна быть непримечательная внешность и одежда. Никогда не делай ничего такого, что может как-то выделить тебя. Если кто-то смотрит на тебя, человеку не должно даже в голову прийти, что ты это заметил.

– Но я обратил на тебя внимание в первое же утро, – возразил Террел. – Едва ты вышла из-за прилавка и приблизилась ко мне.

– Тем утром я нарушила все возможные правила. – Дарси покачала головой. – Во-первых, я не догадалась, что ты нарочно подставил мне свой карман. Во-вторых, ты понял, что я собираюсь обворовать тебя. В-третьих, я не должна была идти на дело одна. И в-четвертых – никогда не считай дело выигранным и не пересчитывай наворованное, пока не окажешься в полной безопасности.

– О чем же ты думала, если за один раз совершила такое множество ошибок?

– Я думала о том, что у тебя отличная фигура и очень дорогой камзол из хорошей шерсти. Еще я думала о том, что волосы у тебя не по моде длинны, но что это очень идет тебе, и я даже пыталась представить, как ласкаю их. – Она провела руками по его широким плечам и запустила пальцы в его волосы. – Тогда они показались мне такими шелковистыми, и теперь я вижу, что не ошибалась.

– Я никогда не встречал такой женщины, как ты, Дарси О'Киф!

Его слова словно теплым покрывалом окутали ее сердце, однако Дарси решила слегка изменить направление их беседы, чтобы не потерять головы, – так было безопаснее.

– Это не удивляет меня, – прошептала она. – Ты не похож на человека, который регулярно спит с карманными воришками. Подозреваю даже, что я – первая из них, попавшая к тебе в сети.

– Так и есть, но я говорю не об этом. – Его глаза затуманились. – Ты такая открытая и честная, практичная и повинующаяся логике. Ты никого из себя не изображаешь, и это так приятно. Мне легко с тобой.

Дарси не умела принимать комплименты.

– Честно говоря, собственная предсказуемость приводит меня в некоторое уныние, – призналась она.

– Предсказуемость? – Эйден легко поцеловал ее. – Дорогая, ты все больше и больше удивляешь меня.

– Стало быть, ты считаешь, что я могу рассчитывать на блестящее будущее на рынке содержанок?

Улыбка мгновенно исчезла с его уст, глаза потемнели. Правда, уже через мгновение она вернулась, однако глаза не изменили своего цвета, когда он крепко поцеловал Дарси. Оторвавшись от нее, он привстал на колени и сказал девушке:

– Подожди. Я сейчас вернусь.

Сев, Дарси с изумлением следила за Эйденом, который скрылся за стоявшей в углу ширмой. Ей было невдомек, что она неправильно сказала или сделала и чем вызвала его недовольство и столь неожиданную смену настроения. Дарси хотелось, чтобы Террел был хоть чуточку откровеннее, ведь именно эта черта так восхищала в ней его. Ему самому было проще, не говоря уже о ней.

Зайдя за ширму, Эйден взял бритву с серебряного подноса и морскую губку, лежащую на краю таза для умывания. Несколько взмахов бритвой – и он придал губке нужную форму и размер. Будь он проклят, если вновь вернется к холостяцкой жизни, дважды проклят, если нарушит обещание защитить свободу Дарси, и трижды проклят, если еще раз прервет для себя половой акт. Дарси должна узнать, что такое настоящий акт любви, когда мужчина изливает в нее свое семя. «Будущее на рынке содержанок»? Так она сказала? Только через его труп!

Через мгновение Террел вернулся к кровати. Дарси недоуменно покосилась на его сжатый кулак, но ничего не сказала. Скользнув к ней под одеяло, Эйден показал ей губку.

– Старинный способ предотвращения беременности, – сообщил он. – Это, конечно, самоделка, но, думаю, своей цели послужит до того, как мы попадем к аптекарю. Полагаю, ты знаешь, как... – Увидев, что ее глаза полны удивления, а нижняя губа прикушена, Эйден понял, что ему не отвертеться от смущавшего его объяснения. – Нет, конечно, ты не знаешь, – добавил он, обнимая девушку.

– Наверное, нам будет неудобно, да? – спросила она, прижимаясь щекой к его плечу.

– Нам надо хотя бы раз пройти через это, дорогая, а потом все будет гораздо проще. Вот только хочу спросить тебя: насколько ты мне доверяешь?

– Я ведь не убежала от тебя с воплями, не так ли? Эйден усмехнулся: на сердце у него вдруг стало легко, настроение улучшилось. Господи, что же такого хорошего в жизни он сделал, за что Бог даровал ему такое сокровище, как Дарси О'Киф?

Еще никогда в жизни Дарси не испытывала такого облегчения, странно перемешанного с раздражением, когда стук в дверь известил их о том, что принесли обед. Быстро поцеловав ее, Эйден спрыгнул с постели, накинул халат и поспешил в гостиную навстречу слугам, прикатившим тележку с угощениями.

Потерев лицо руками, Дарси глубоко вздохнула. Помоги ей Господи! От тактичных объяснений Эйдена, который осторожно вставил губку на место, ее кровь закипела и желание вновь вмиг поднялось в ней. Она приняла практичное решение стать его любовницей, потому что поняла – это неизбежно. Однако одно дело – разумный подход, другое – реальность, в которой она моментально забыла о разуме и, отбросив стыдливость, отдавалась своим чувствам. Дарси могла только догадываться, что Террел думал о ней. Вообще-то ей даже не хотелось думать об этом, к тому же ей все равно придется встречаться с ним за едой, придется помогать ему искать брата.

Желая сохранить хотя бы остатки достоинства, Дарси стала озираться по сторонам в поисках чего-нибудь, чем она могла бы прикрыть наготу. На глаза ей попалась только рубашка Эйдена, валявшаяся на полу. Подняв рубашку, Дарси облачилась в нее, закатала чересчур длинные рукава и застегнула пуговицы. Звук закрываемой двери гостиной сказал ей о том, что временная передышка закончена. Приосанившись, Дарси распахнула дверь спальни и вышла с таким видом, словно все время только и делала, что встречалась с мужчинами, а потом обедала с ними в гостиничных номерах.

Глядя на нее, Эйден мысленно возблагодарил Бога за то, что Натану пришло в голову заказать холодные блюда: горячие бы остыли, потому что он был не в состоянии равнодушно смотреть на нее. Медные локоны Дарси растрепались после их бурного соития, его рубашка едва прикрывала ей ноги, отчего вид у нее был невероятно соблазнительный. Террелу пришло в голову, что если ему удастся проглотить хотя бы три кусочка пищи, то он может считать, что неторопливо поел. Потому что поесть он еще успеет, а пока его ждет нечто большее.

Не сговариваясь, они принялись стоя уплетать принесенные яства. Эйден уже в четвертый раз зачерпнул черной икры, а Дарси только принялась за копченого фазана. Откусив кусочек, она застонала и восторженно протянула:

– Боже мой! Как вкусно!

Господь Всемогущий! Даже наблюдать за тем, как Дарси ест, было наслаждением для Эйдена. А потом она принялась облизывать пальцы, и он окончательно потерял всякий интерес к еде. Ничего не видя вокруг, кроме нее, он торопливо положил на тарелку ложку для икры и кусочек обжаренного хлеба.

Девушка недоуменно нахмурилась.

– Что такое? – спросила она.

– Я очень голоден.

– Копченый фазан просто великолепен, – заметила она, глядя на него с невинной улыбкой. – Ты только попробуй.

– Я говорю не о таком голоде, – пробормотал Эйден, беря ее за руку.

Он медленно облизал кончики ее пальцев. Глаза Дарси расширились, в них вспыхнул огонь желания. Террел еще раз облизнул ее палец, а потом взял его в рот. Дарси почувствовала, как сердце забилось у нее в горле.

Когда кончик его языка пробежал по внутренней стороне ее пальцев, с ее уст сорвалось лишь хриплое: «Боже мой!»

После этого Террел отвел Дарси в спальню и с неистовой страстью долго занимался с ней любовью. Ему больше не было необходимости сдерживать себя, и тишину спальни еще не один раз нарушали сладостные крики восторга, прежде чем утомленная любовью пара погрузилась в крепкий сон.

Засыпая, Дарси думала о том, что на свете нет ничего прекраснее ее любви к Эйдену и что в этой любви нет и не может быть ничего постыдного или нехорошего.

Солнце стояло высоко над головой, его яркие лучи отражались в песке, скрипевшем у него под ногами. Дарси была где-то здесь, он чувствовал ее присутствие. Возможно, она на тропинке за поворотом. Он шел, срывая по пути белые цветы гибискуса. Он подарит их ей, а потом заберет назад, чтобы рассыпать белые лепестки по ее обнаженной коже. Но сначала надо ее найти. Она ждала его. Надо сделать всего несколько шагов... Он повернул за угол.

Перед ним стоял дом его отца, краска на котором полопалась и облупилась под жгучими лучами карибского солнца.

В воздухе стоял какой-то гул – это жужжали сотни, тысячи мух.

Дарси...

Вздрогнув, Эйден проснулся. Надо как можно быстрее разыскать Джулса, а то как бы не стало слишком поздно.