Заурядный городской автомобиль — одна из тех моделей, которые чаще других встречались в городке Солнечный, стоял на городской площади, припаркованный на обочине рядом с недавно открывшейся закусочной. Салон машины не был пуст, там сидели две разнополые фигуры в лице Ивана и Анны. Они молчали, погрузившись с головой в задумчивые грезы.

Ненавязчивая нарастающая мелодия вывела обоих из мыслительного транса.

Анна сразу же закапалась в карманах верхней одежды в поисках мобильного телефона. Она только недавно установила новую композицию на звонок, но уже отлично успела привыкнуть к ней и легко узнавала. Тем более, она сомневалась, что у Ивана на сотовом может быть что-то подобное, ведь там даже не было «MP3», лишь только чернобелый экран с оранжевой подсветкой и четырехголосная полифония. Конечно, он не был жадным и не придерживался пуританских взглядов, но он по-настоящему умел ценить дорогие вещи. Он следил за прогрессом и тоже имел сенсорный цветной мобильный телефон, который всегда держал только дома.

«Если какое-либо устройство является тяжелым по массе или сложным в исполнении, то с ним нужно обращаться очень бережно, если хочешь, чтобы оно проработало как можно дольше!» — Это было любимое высказывание Ивана, которое он никогда не ленился повторять.

Несмотря на иное отношение к технике, Анна никогда не опровергала вслух его слов, считая, что у каждого человека свои предрассудки и стереотипы. Кто-то постоянно мучается мыслью, что забыл выключить дома плиту, чайник или утюг, другие боятся случайно оставить незапертыми квартиру или машину, в связи с чем по нескольку раз проверяют, действительно ли дверь закрыта, а вот некоторые, как Иван, просто любят бережно относиться к дорогим вещам.

«Сколько на свете людей, столько и мнений!» — подумала Анна, взглянув на прямоугольный экран сенсорного телефона.

Имя, которое высвечивалось на мобильном устройстве, сразу же заинтриговало ее. Она даже не могла предположить, по какому именно поводу ее бывшая сотрудница решила ей позвонить. Нажав на экране кнопку ответа, Анна быстро поднесла телефон к уху.

— Привет, Сэлли, признаться, я совершенно не ждала твоего звонка. Чем обязана?..

Судя по тому, как прерывисто говорила Сэлли, Анна сразу же поняла: либо та очень быстро идет, либо от кого-то убегает.

— Я убила ту крысу, — задыхаясь, промолвила блондинка. — Но она успела прикончить моего напарника, а также еще несколько человек. Зимина, скорее всего, тоже уже нет в живых. Он что-то хотел доказать мне, не послушался, и пошел на склад.

— Наверное, он добился того, чего так хотел, — спокойным тоном произнесла Анна. Соболезную тебе насчет гибели твоего помощника, — мягко добавила она.

Плаксивым голосом Сэлли поблагодарила Анну за понимание и совместную скорбь.

Иван пристально смотрел на соратницу. Ему тоже было безумно интересно, о чем сейчас Сэлли рассказывает Анне. Из диалога он понял лишь только то, что кто-то погиб и, скорее всего, не случайно.

Увидев любопытный взгляд Ивана, Анна удовлетворила его нездоровый интерес.

— Одна из крыс напала на людей в «Институте Г. И.», — сказала она, а потом отняла трубку от уха и включила громкую связь, чтобы Иван тоже мог слышать все последующие слова Сэлли.

— Мне кажется, — произнесла Сэлли, — что в подвале кто-то был. Когда я шла по холлу к выходу, я слышала какой-то шорох, и он доносился со склада. Думаю, мутированная крыса не одна такая в нашем городе.

У Ивана внезапно запершило горло. Он громко прокашлялся, а потом сказал:

— И ты абсолютно права, Сэлли. Мы уже столкнулись с одной такой, она была серая и, к нашему с Анной счастью, мертвая.

— Эта крыса тоже была полностью серая, непохожая на ту, что пыталась напасть на нас тогда в подвале.

— А как ты убила ее, — спросила Анна.

— Отравила! — выдохнула Сэлли. На скорую руку сделала экстракт из ядовитого растения. А потом, при помощи пистолета для инъекций, выстрелила ей в пасть шприцом с ядом.

— Тебе повезло, — прохрипел Иван простуженным горлом, — что у тебя было так много времени.

— Нет, мне не повезло! Я выжила благодаря своей ловкости и сообразительности.

— Ты молодец, Сэлли, — похвалила Анна девушку. — Но будет лучше, если ты сейчас пойдешь домой и как можно скорее обо всем этом забудешь. А мы с Иваном что-нибудь придумаем, чтобы уничтожить всех этих мутантов.

— Я и иду сейчас домой, вот только потребуется очень много времени, чтобы забыть такое.

— Ничего, время все лечит! Когда проблема будет решена, ты узнаешь об этом. А потом мы все, как и прежде, будем работать в «Институте Г. И.» на благо общества.

Попрощавшись с Сэлли, Анна убрала телефон в карман и взглянула на соратника. Иван ждал этого твердого взгляда подруги и уже был готов выдержать его, соглашаясь со всем, что предложит соратница.

— Нам срочно нужен Адзума, — сказала она, — нам нужен его дельный совет!

Не успела Анна закончить свою фразу, как ее телефон вновь принялся проигрывать приятную спокойную музыку. Засунув руку в карман, она вынула устройство и, не глядя на экран, рефлекторно нажав на графическую кнопку, поднесла телефон к уху.

— Да, Сэлли, — произнесла Анна, подумав, что подруга забыла ей еще что-то сказать и решила снова перезвонить.

— Кто такая Сэлли? — поинтересовался мужской голос на Английском языке.

— Адзума?! — не веря своему счастью, вопросительно произнесла Анна.

Иван, услышав имя японского генетика, чуть не подпрыгнул на месте от радости.

Опять включив громкую связь, Анна продолжила говорить:

— Хвала небесам, что ты позвонил! Вот уже как несколько дней мы пытаемся связаться с тобой, но твой номер, который ты как-то давал мне и который дал Ивану, не отвечает.

Выдержав небольшую паузу, Адзума ответил:

— Да, его заблокировали. Мне не давали ни с кем разговаривать все это время. Простите меня, что я так долго не звонил, у меня были большие проблемы с руководством «Центра биоинженерных исследований». Меня хотели арестовать, потому что я, как ответственное лицо, не справился со своей задачей и эксперимент вышел из-под контроля, из-за чего и погибли люди в лаборатории. Но, слава Богу, я смог доказать свою невиновность. Я сказал, что мы уничтожили Образец-0011, кремировав его, после его внезапной гибели.

— У нас тоже тут, погибли люди, — вздохнув, произнесла Анна.

— Вам что, все еще не удалось поймать его, да? — спросил Адзума.

— Все намного хуже! — вклинился в разговор Иван. — Образец-0011 размножился и теперь целая орда голодных крыс-мутантов разгуливает по нашему городу. Только одному Богу известно, сколько уже погибло человек. А когда об этом узнают «СМИ» и покажут по телевизору, начнется настоящий хаос.

— Значит, все нужно решить как можно скорее, — спокойно сказал Адзума.

— Но как?! — с интонацией спросила Анна. — Если мы не смогли придумать, как поймать, или убить одну крысу, как же нам теперь уничтожить целый табор?

— Слишком много было потрачено времени впустую, — начал оправдываться Адзума. — Если бы мне сразу удалось выйти с вами на связь, к этому моменту все точно было бы кончено. Но теперь тянуть уже нельзя.

— Как ты предлагаешь нам действовать? — спросил Иван.

— Используя накопленные годами знания, — ответил японский ученый. — И я с радостью поделюсь ими с вами!

В салоне автомобиля повисла напряженная тишина. Г енетики жаждали поскорее узнать, какой способ уничтожения скопища мутированных крыс предложит им Адзума. Вскоре Анна наконец услышала то, о чем и сама уже неоднократно думала.

— Нужно их всех заманить в то место, где они появились на свет, — сказал японский ученый. — Это, скорее всего, темное помещение, изолированное от свободного доступа людей.

Иван хмыкнул и произнес:

— Ага, мы как раз знаем, где находится это самое место.

— Вот и хорошо, — довольно проговорил Адзума. — Тогда вам просто осталось как-то собрать их всех там, а потом сжечь.

— Сжечь?! — удивленно переспросил Иван. — Каким, интересно знать, образом мы сможем их сжечь?

— Можно воспользоваться огнеметом, — сказала Анна. — У нас в «Институте Г. И.» есть один, и я знаю, где он лежит. Вопрос не в этом, а в том, как заставить всех крыс собраться в одном месте и в одно время? — Она призадумалась, глядя через окно на людей, проходящих рядом с машиной. «Как страшно, они даже и не подозревают, какой подвергаются опасности в данный момент!» — подумала женщина-генетик.

У Анны было огромное желание сейчас выскочить из машины и во всеуслышание закричать: «Спасайтесь, люди, бегите отсюда поскорее! Запритесь дома и не выходите на улицу, пока все не закончится!» — Но она не могла так поступить. Самый главный принцип в опасной ситуации — не создавать панику. А если два или три паникующих человека — это плохо, тогда что же говорить о сотнях людей, обезумевших от страха.

План Адзумы был недостаточно хорош, он являлся универсальным для уничтожения, но вот задачка, над которой придется поломать голову — как собрать всех мутантов в одном месте?

— У меня появилась отличная идея, — внезапно сказал Адзума. — Мне кажется, я знаю, что поможет вам заманить крыс в ловушку. Мне срочно нужно кое-что проверить, — быстро проговорил он. — Я перезвоню вам скоро.

После негромкого щелчка, из динамика телефона Анны раздалась череда быстрых монотонных гудков.

Г енетики переглянулись. Казалось, на их лицах отразился один и тот же безответный вопрос: «Интересно, что, по мнению японцев, означает — скоро? Скоро — это сегодня? Или все-таки в ближайшие дни?» Как бы там ни было, они решили не вдаваться в обсуждение этой темы. Ничего страшного не случится, если они немного подождут.

Буквально в нескольких метрах от них располагалось новое заведение общественного питания, а часы говорили о том, что уже подошло время ужина. Согласившись с тем, что пора бы и поесть, Иван с Анной вышли из машины и вошли в уютное помещение, в котором, кроме витающих приятных ароматов разнообразной пищи, царило полное спокойствие, и это не смотря на то, что там присутствовало по меньшей мере с десяток людей.

* * *

Сегодня ближе к вечеру Абрамов совершенно не собирался ехать в «Институт Г. И.», а намеревался обсудить пару экономических вопросов с Зиминым, воспользовавшись своим обычным домашним телефоном, который по внешним признакам больше напоминал какую-то драгоценную поделку, нежели устройство связи.

Подняв трубку с телефона, сильно ассоциирующуюся с позолоченной ракушкой, он набрал номер по памяти и расслабленно откинулся на спинку дивана, ожидая ответа абонента, которому звонил. Тридцать секунд терпеливого ожидания ни к чему не привели, а когда и вторая попытка дозвониться до Зимина не увенчалась успехом, Абрамов небрежно швырнул трубку телефона на столик, выполненный из ценной породы дерева и, всем своим видом выражая недовольство, кряхтя, поднял свою грузную тушу с примятого дивана.

«Он пожалеет о том, что заставил меня сегодня выйти из квартиры!» — застегивая молнии на ботинках, подумал он.

Дорога до намеченной цели не заняла у него много времени, ведь он жил неподалеку. Подъехав к железным воротам, Абрамов не оставил свою машину на стоянке, как делали все работники «Института Г. И.», а, включив поворотник, как обычно заехал на территорию, а затем по широкой пешеходной дорожке подъехал прямо к крыльцу здания.

Выйдя из машины, Абрамов отметил про себя, что скоро начнет темнеть. А водить автомобиль в темное время суток он очень не любил.

«Надо бы поторопиться», — подумал он и не спеша зашагал по ступенькам, ведущим к входу исследовательского заведения.

Оказавшись в холле возле будки дежурного, он удивился отсутствию охранника, но не стал его дожидаться. Продемонстрировав неуклюжую ловкость, мужчина перелез через ограждение и направился к широкой лестнице, ведущей на второй этаж.

Шагая достаточно быстро для своей массивной комплекции, Абрамов резко остановился у первой ступеньки, когда услышал подозрительный шум, донесшийся со стороны подвала, дверь которого располагалась в темном закутке под лестницей.

«Что за ерунда?» — подумал Абрамов.

Медленно обойдя лестницу, чтобы подкрасться незаметно, он тихо двинулся вперед, направляясь прямо к складской двери. Толстяк не удивился, когда увидел, что та была не заперта и даже чуть-чуть приоткрыта. Лицо его скривилось в издевательской ухмылке, когда он заметил через щель быструю тень, промелькнувшую в хорошо освещенном помещении.

«Сейчас будет потеха!» — подумал он, хитро смежив веки.

Когда тень вновь появилась в пределах видимости и прежде чем успела приблизиться к двери, Абрамов всей своей громадой навалился на нее, с грохотом захлопнув. В следующую секунду кто-то очень сильный ударил по двери с противоположной стороны, образовав еще большую выпуклость в центре. На толстяка со скверным характером это не произвело особого впечатления: в силу своей значимости, он не был подвержен каким-либо страхам. Злостно посмеявшись, он пошел прочь от двери, оставив ключи, которые даже не заметил, болтаться в замочной скважине.

— Какого дьявола здесь случилось?! — истерически прокричал он, когда вошел в длинный коридор с кабинетами.

Естественно, его вопрос остался без ответа.

Здесь все было в крови: и пол, о потолок, и стены с дверьми — окровавленное пространство напоминало сцену из фильмов ужасов, в которых, при появлении нечистой силы, стены начинают кровоточить.

Абрамов хоть и испугался, но все ж решил пойти до конца. Беспрепятственно подойдя к кабинету Зимина (трупы, лежавшие тут еще совсем недавно, куда-то исчезли как по волшебству), он схватился за ручку и дернул дверь.

Та оказалась заперта.

Выругавшись последними словами, полный мужчина недовольно взглянул на запачканное кровью плечо, а потом зашагал дальше, остановившись только возле полупрозрачной матовой двери.

Пол возле этого места тоже был испачкан кровью, и Абрамов был в этом абсолютно уверен. Ему был знаком этот металлический запах с самого детства. В те юные годы он частенько бывал на скотобойне своего отца, и этот ужасный аромат остался в его памяти на всю жизнь.

«Как странно, — подумал Абрамов, открывая дверь с окровавленным отпечатком чьей-то ладони. — Человеческая кровь и кровь животных имеет один и тот же отвратительный запах. Какая мерзость!..»

Чем дальше устремлялся Абрамов, минуя, кажущиеся ему, бесконечно длинные коридоры, тем явнее он начал понимать, что ему не следовало сегодня выходить из своей уютной квартиры. О том же предупреждал его и личный гороскоп, который он прослушал еще утром.

«Ботаническая лаборатория» — была надпись на последней двери, в которую вошел Абрамов. Совершив всего пару шагов, он внезапно вздрогнул, а затем заметно побледнел, когда увидел громадную для своих истинных размеров крысу, лежавшую на полу.

«За такое зрелище можно было бы заплатить хорошие деньги! — корыстно подумал толстяк. — Интересно, почему Зимин мне не рассказывал о том, что у них здесь есть такое необычное животное?!» — мысленно возмутился он.

Следующая мысль, прозвучавшая в его голове ответом, утверждала, что именно это самое существо и является виновником того, что все стены и пол в том коридоре измазаны чье-то кровью, скорее всего, человеческой кровью.

«Может, лучшим будет поскорее уйти отсюда?» Спросило Абрамова собственное, забеспокоившееся подсознание.

Но он, вопреки внутреннему чутью, а оно ему намекало об опасности, почему-то решил еще немного задержаться тут.

Приблизившись к туше дохлой крысы, он остановился, поставив ноги на одном уровне, а потом, немного посмотрев на диковинку с этого ракурса, решил поменять точку обзора. Немного приподняв штанины, он, опять же кряхтя, присел на корточки.

Пусть зрелище с такого близкого расстояние и не было приятным, зато весьма познавательным. Заглянув в приоткрытую пасть животного, Абрамов увидел кончик шприца и сразу догадался, что животное, скорее всего, просто отравили.

«И если учесть то, что я уже видел, — подумал он, — на то были свои причины».

Ощутив тошнотворный резкий запах, который точно исходил от бездыханной крысы, Абрамов поморщился и поспешил выпрямиться во весь рост. Когда он сделал это, то сразу же почувствовал, как собственная кровь стремительно заполняет пережатые сосуды онемевших ног.

Тяжело выдохнув, грузный человек упер руки в бока и сердито осмотрелся по сторонам. Осколки разбитых колб и пробирок указывали на то, что здесь была борьба, и раз пролитой крови тут нигде не было, он осознал, что человек, убивший эту крысу, не только выжил, но и остался цел и невредим.

— Давно уже нужно было поувольнять здесь всех, к чертовой матери, — пробурчал Абрамов, направляясь к выбитой двери кабинета, что находился прямо в лаборатории. — Вот я абсолютно уверен, ничего плохого не случилось бы, если бы тут работали по-настоящему квалифицированные специалисты, а не всякий сброд, наподобие той, как ее, ах да, многоуважаемая Анна. Такие наглецы, как она, даже не знают, что такое уважение.

Расхорохорившийся мужчина еще что-то хотел сказать злоречивое, но резко умолк, услышав неожиданный стук двери, как будто бы кто-то пытался войти в лабораторию, а может, даже уже вошел и теперь, услышав его, торопливо намеревался выйти обратно.

У Абрамова была только одна возможность удостовериться в этом.

На цыпочках обойдя разодранную дверь, валяющуюся на полу, он приблизился к косяку дверной коробки и медленно выглянул. Измученное холестерином сердце бедолаги чуть не остановилось от ужаса, который он испытал от страшного зрелища.

Крыса-мутант, исследовавшая порог ботанической лаборатории, не могла не заметить широкого лица Абрамова, высунувшегося из кабинета, словно солнце из-за горизонта. Животное, не видя само тело человека, заинтригованно уставилось на его голову.

Минут пятнадцать спустя серая крыса по выпученным глазам человека узнала о его сильном страхе. Пару раз моргнув своими разумными глазами, она медленно зашагала в сторону не моргающей головы.

Увидев это, Абрамов внезапно почувствовал, что задыхается. Отпрянув от угла, он, пытаясь совершить глубокий вдох, свалился на колени, а еще через секунду оказался на карачках. Помогая себе одной рукой удерживать равновесие, мужчина, с секунду подержавшись за область сердца, принялся сквозь куртку нащупывать свой мобильный телефон, который, насколько он помнил, должен был находиться в нагрудном кармане.

Когда его ладонь наконец почувствовала долгожданную прямоугольную выпуклость, он услышал позади себя скрежещущие шаги, заставившие его почувствовать себя еще хуже. Взвыв от боли в груди, он нашел в себе силы, чтобы обернуться. Когда перед его лицом возникла оскалившаяся клыкастая морда, Абрамов, испугавшись еще больше, хотел было вскрикнуть, но лишь негромко пикнул, потеряв сознание, причиной чего была остановка сердца.

* * *

Ближе к шести часам вечера уже стемнело, а на улице уже как час шел обильный снегопад, точно такой же, какой случился накануне, за исключением лишь того, что сейчас к белому плотному вороху прибавился сильный завывающий ветер, надувающий высокие сугробы к подступам полицейского участка.

Ни обильный снег, ни непроходимые сугробы, ни жгучий холодный ветер не могут остановить голодное животное, почувствовавшее досягаемую добычу. Серая мутированная крыса, неуклюже перебирая когтистыми лапами, шла по глубокому снегу в направлении невысокого здания, погруженного в темноту.

Только на первом этаже в одном окошке полицейского участка горел приглушенный свет, когда как другие окна были черными и безликими — абсолютно безлюдные комнаты. Сегодня был один из тех дней, когда немногочисленные работники этого заведения пораньше уходили домой, оставляя на страже лишь одинокого дежурного.

Петр сидел за широким письменным столом и заполнял журнал дежурств, когда со стороны входа послышался приглушенный звук хлопнувшей двери. Не испытав ни страха, ни беспокойства, он спокойно поднялся с эргономичного кресла и вышел из своего укромного убежища в холл.

«Надо было уже давно это сделать!» — подумал полицейский, направляясь к входной двери.

С тех пор как Петр принял внеурочное дежурство, он уже неоднократно слышал хлопанье этой двери, помыкаемой сильным ветром, который бушевал на улице, сгоняя податливый свежий снег в сугробы. Наконец ему надоело слушать эти периодические хлопки и он твердо решил запереть дверь на ключ, правильно предполагая, что вряд ли кто-нибудь из горожан сегодня сюда еще наведается.

Непродолжительный щелчок и дело сделано.

— Так будет намного лучше, — кивнув самому себе, пробормотал дежурный полицейский.

Снова повесив связку ключей на петлю для ремня, он повернулся назад, чтобы пойти обратно. Сходя с того места, где только что стоял, полицейский, насвистывая себе под нос веселую мелодию, отправился к своей просторной обители с застекленными широкими витринами, специально предназначавшимися для хорошего обзора всего холла.

Если бы он не был так самоуверен и проявил побольше бдительности, то наверняка заметил бы на полу поблескивающие влажные следы крупного животного, которое сейчас притаилось в темном углу помещения и внимательно отслеживало поведение спокойного человека. Чувствуя уверенность своей добычи, крыса-мутант не спешила показаться ему на глаза, остерегаясь возможной опасности с его стороны.

Такая стратегия существа была абсолютно правильной, ведь у полицейского был пистолет, которым он точно воспользуется в случае опасности. Так что, для того чтобы утолить свой голод, все нарастающий с каждой секундой, крысе придется проявить либо элемент внезапности, либо вообще не показываться человеку на глаза и, подкравшись незаметно, напасть на него сзади.

Сперва разумный зверь хотел последовать второму принципу охоты, но, сделав лишь один единственный шаг, сразу же замер, словно терракотовая статуя в музее.

Услышав где-то позади непродолжительный скрежет, полицейский резко обернулся и уставился на входную дверь, ошибочно предположив, что звук идет оттуда. Не сходя с места, он, навострив слух, внимательно прислушался, в душе молясь, чтобы это ему просто показалось: он не хотел в свою неурочную смену принимать каких-либо посетителей.

«Хоть бы этот вечер и ночь прошли без проблем», — подумал он.

Кроме приглушенного завывания ветра на улице, новых, каких-то посторонних звуков больше не послышалось.

Расслабившись, Петр зацокал каблуками по полу. Подойдя к двери застекленной комнаты дежурного, он опустил скрипнувшую ручку и вошел внутрь.

Усевшись на эргономичный стул и откинувшись на его спинку с закрытыми глазами, при этом погрузив затылок в сцепленные пальцами ладони, образовавшими нечто наподобие ложа для головы, полицейский принялся мысленно составлять свой график дополнительных выходных, ориентируясь ближе к новогодним праздникам.

Причмокнув губами, он подумал так:

«Если в выходные дни тебя просят выйти на работу, то обычно за это причитается двойная оплата. — Петр самодовольно хмыкнул. — Значит, я вправе потребовать от своего сменщика как минимум тридцать шесть часов, раз мне пришлось подменить его сегодня.»

Приятные мысли размечтавшегося полицейского утонули в пучине шока и последовавшего за ним ужаса, когда огромная крыса с огромной скоростью врезалась в витрину прямоугольного окна, вдребезги разбив стекло толщиной в восемь миллиметров.

Миллионы мелких угловатых осколков засыпали дежурного, когда он с грохотом свалился с кресла на пол. О том, чтобы извлечь пистолет из кобуры и мгновенно вооружиться, не могло быть и речи. Петр в данную минуту был не в том состоянии, в котором можно здраво мыслить и принимать правильные решения.

Какое-то время он лежал неподвижно, пытаясь понять, что же все-таки произошло, и с нетерпением ожидая, что произойдет дальше. Мгновение он подумал о землетрясении, после чего его размышления резко прервались душераздирающим писком — явно не человеческим.

Живо вскочив на ноги, он принялся оглядываться и вскоре увидел в одном из углов своей сторожки никогда прежде не виданное им существо. Громадная крысы с кровоточащей мордой смотрела на него своим невероятно разумным взглядом и скалилась, словно бешеная собака, обнажая относительно широкие корни длинных змееподобных клыков, с острых концов которых капала на пол вязкая, маслянистая, красно-желтая слюна.

Петр почувствовал сухой ком в горле. Проглотив скопившуюся во рту слюну, он поперхнулся, чем и спровоцировал мутанта на молниеносную атаку.

Животное, стремясь покончить с человеком, прыгнуло в его сторону, но промахнулось, сказывалось сотрясение мозга, которое крыса получила после того, как стукнулась головой о толстое стекло. Вместо того чтобы вскочить на полицейского и разорвать ему грудную клетку, раненое существо, пролетев в паре сантиметров от плеча мужчины, насадилось брюхом на острый пикообразный осколок разбитого стекла, торчавший из оконной рамы, словно маленькая, плоская, прозрачная вершина горы.

Захрустев и щедро обагрившись крысиной кровью, осколок отломился, а мутированное животное, дергаясь в конвульсиях, перевалилось через край, вывалившись в холл.

— Все это просто невероятно! — прошептал Петр. — Этого просто не может быть. Или может?

Он быстро вышел через дверь и вскоре оказался перед подергивающейся тушкой полудохлой крысы. Глаза животного закатились, а язык вывалился из приоткрытой пасти. С любопытством разглядывая существо, полицейский держался на расстоянии при этом не отнимая руки от открытой кобуры пистолета.

«Пусть только дернется.» — подумал Петр.

Его подсознательная мысль еще не успела усвоиться разумом, как вдруг животное без всякой на то причины шелохнулось и издало из своей глотки протяжный булькающий хрип, сопровождающийся большим выделением крови.

— Что б тебя. — испугавшись, вскрикнул дежурный, попутно вынимая пистолет из кобуры.

Оглушительная пара выстрелов заставила крысу умолкнуть раз и навсегда.

* * *

Анна вздрогнула, когда кто-то задел ее по плечу. Открыв глаза, она увидела перед собой улыбающееся лицо Ивана. Он вроде бы что-то говорил, шевеля губами и издавая набор звуков, но женщина-генетик, резко отпрянув ото сна, пока ничего не понимала. Она не знала, где находится и который сейчас час. По мере того как сознание возвращалось к ней, женщина начала воспринимать незнакомые звуки более отчетливо, в конце концов она зевнула, а потом поняла, что теперь может понимать слова.

— Никогда раньше не видел, чтобы человек мог так крепко спать, — сказал Иван, присаживаясь за столик перед Анной. — Ты резко отрубилась и я не смог тебя разбудить сразу. Потом решил дать тебе немного поспать. Хотя прошло уже очень много времени.

Пока Иван продолжал говорить, Анна поудобнее устроилась на стуле и осмотрелась по сторонам. Увидев вокруг столы со стульями, за некоторыми из которых сидели и люди: некоторые из них ели, кто-то просто беседовал по телефону или с тем с кем пришел сюда — Анна вспомнила последние эпизоды, случившиеся в ее жизни, вплоть до последних минут перед тем как заснуть.

«О Господи, надеюсь, я не храпела!» — подумала она, переводя взгляд на собеседника, который вел задушевный монолог.

— Я заказал тебе кофе, его должны принести с минуты на ми.

— Извини, что перебиваю, — хрипло проговорила женщина-генетик. Ее голос после глубоко сна еще не успел смягчиться. — Адзума что, так и не позвонил?

Иван, тяжело вздохнув, ограничился едва заметным кивком.

Когда кофе было выпито Анной, она начала мыслить более продуктивно:

— Нет смысла больше ждать, скорее всего, он уже сегодня не позвонит нам, а если даже и соизволит сделать это, то нам совсем не обязательно торчать здесь, на улице или же у тебя в машине, — сказала она. — Отвезешь меня домой?

Иван согласно кивнул и вышел из-за стола, направляясь к кассе, чтобы расплатиться. Потом они вышли из уютного тепла закусочной во внешний холод, подбадриваемый сильным ветром, от чего на улице, казалось, было еще холоднее, чем вчера, когда оледенели все дороги.

Сев на пассажирское сиденье, Анна вся скукожилась, спрятав покрасневший от холода кончик носа в темно-зеленый кашемировый шарф. Пусть в салоне автомобиля и не было ледяного ветра, чуть ли не сбивающего людей с ног на улице, все равно чувствовалась пронизывающая насквозь зимняя стужа. Да и к тому же холодные сиденья машины не способствовали возникновению приятного ощущения тепла на спине и ягодицах.

Вставив ключ в замок зажигания и повернув его, Иван чуть было не отчаялся, когда двигатель не завелся, но вторая попытка оказалась более удачной, она вмиг привела клапаны мотора в движение. Как только автомобиль покорно заурчал, сразу же заработала печка, заполняя салон едва теплым воздухом, который постепенно становился все горячее.

Вскоре Иван с Анной были уже у ее дома.

Иван нажал на тормоза и взглянул на подругу, чтобы попрощаться и пожелать ей приятных снов на ночь, но когда он увидел ее усталый взгляд, жаждущий поддержки и понимания, прощальные слова застряли у него в горле.

Видя, что мужчина колеблется, Анна решила взять инициативу в свои руки, как это всегда бывало. Сказать по правде, ей это очень нравилось, она относилась к той категории женщин, которые всячески призирают утверждение, гласящее, что мужчина — это добытчик или, другими словами, тупая физическая сила, а женщина — хрупкое безвольное создание. Иногда подобное высказывание звучит немного иначе, но суть его при этом остается прежней. Анна придерживалась того правила, что все люди равны и никто не вправе указывать тебе, каких ты должен придерживаться моральных принципов.

— Если хочешь, — мягким голосом произнесла она, — можешь сегодня остаться ночевать у меня. К тому же пурга усиливается, а это не самые хорошие погодные условия для вождения автомобиля.

Иван не был кретином или полнейшим глупцом, чтобы отказываться от столь выгодного с любой точки зрения предложения.

Они вместе — две незаурядные личности, держась друг за дружку и тесно прижимаясь, рука об руку вошли в подъезд.