На Вилисе не оставалось местечка, не вымазанного в глине, когда он съехал к подножию кручи. Небо над лесом ярко вспыхнуло, и он, совершенно неосознанно, по привычке, стал считать секунды. Всего восемь — и сильнейший раскат. «Молния во что-то ударила, — мелькнуло в голове. — Километрах в трёх отсюда, на болоте».

Но размышлять над этим не было времени. Вилис двигался наперерез течению. Свесился всем телом в сторону, не ощущая жаливших босые пятки каменных осколков. Впереди он видел Ивара с белым, как воскресная скатерть, лицом, с раскрытым ртом. Видно, напугался, как никогда прежде. Да и было от чего!

Малыш держался из последних сил. Он не сводил со старшего брата широко раскрытых глаз и мысленно твердил: «Скорее! Ну скорее же!» И всё-таки теперь он уже не паниковал, как минуту назад. Едва только Вилис вбежал в воду — и Ивар тотчас обрёл прочную надежду на спасение.

Вилис бросился к нему на помощь, не задумываясь ни на миг. Человек в опасности! Его нужно спасти!.. Но к этому благородному побуждению примешивалось ещё и другое. Если с Иваром что-нибудь случится, виноват во всём будет один только Вилис. Он его «потащил за собой», но за ним «не присмотрел»… Попробуй оправдайся потом, скажи, что всё было совсем не так, что малыш сам напросился с ним в Плиены, что Вилис категорически запретил ему идти к реке… И всё верно — какие могут быть оправдания? Ты старше, сильнее, опытнее, значит, целиком отвечаешь за того, кто меньше и слабее тебя.

Ивар судорожно ухватился за протянутую руку. Его било как в лихорадке.

— Ты зачем… — накинулся было на него Вилис, но тут же сообразил: не время! Взглянул на левый берег, на правый. Куда потащить Ивара?

Тот сразу понял, что означают эти быстрые взгляды.

— Домой я не пойду! — воскликнул он хрипло. Лицо скривилось, в глазах отчаяние.

Вилис ещё раз кинул взгляд туда-сюда. Что там долго мудрить! Высокий берег, кажется, ближе. Да и в конце концов…

— Пошли!

Он крепко сжал руку Ивара и стал ощупывать ногой дно.

Идти было трудно — и не только из-за течения. Ивар висел на правой руке, дрожал непрестанно, дёргался сам и дёргал брата. Вилис напрягся весь, а в самом опасном месте, где поток бешено клокотал и мчал на себе рваные клочья пены, вдруг пошатнулся и чуть не упал.

— Не висни! — крикнул он изменённым до неузнаваемости голосом. — Не висни на мне! Старайся держать равновесие!

Малыш и так уже старался держаться на ногах. И хотя он ещё не оправился от только что испытанного ужаса, его всё больше наполняла уверенность в том, что кончится это опасное приключение благополучно, что с помощью Вилиса он непременно выберется на берег.

Но у самого Вилиса такой уверенности не было.