На перекрестках огоньки Дрожат – глаза Гекубы. Порою рыбьи плавники Теплей, чем эти губы. Прошелестела чешуя, На спину – след змеиный! Ты только мой, и я твоя, В истоках мы едины. Пусть пламя рвет и плавит лед Колючий ветер невский. Лишь тот поймет, кто тоже мертв И крови королевской — Голубой…

Любовью просто опьяняться: И тело, и душа пусты! А кокаиновые пальцы Ломают поздние цветы. Боль превращается в истому, Устало замирает пульс, Навстречу дальнему парому Я устремляюсь, ну и пусть! А в волосах играет ветер, Как ты – не признает границ! Качается поникший веер Небрежно схлопнутых ресниц. Мне наша встреча только снится, В ней – отголосков пелена… Но крылья раскрывает птица И бьется на кресте окна.

Приходи ко мне ночью жемчужной, Когда сны и мгновенья длинны, От тебя ничего мне не нужно, Кроме ласковых волн тишины. Пусть с тобой успокоится вьюга И сверкнут под луною снега, Так давно мы узнали друг друга, Только время – лукавый слуга. Хочешь, я погадаю на картах, Кровь цыганская! Круг твой раскрыт. Как и я, будешь зван многократно От страданий – в сияющий скит. Выбирая дорогу любую, Не гляди с сожаленьем назад. Я тебе вдохновенно станцую Шелестящие сказки дриад. Столько можно сказать – не словами! В ритме сердца услышать легко, Как по темному небу ручьями Матерь мира струит молоко. Прошлых жизней звенит колокольчик, От смертей до бессмертия – шаг. Рассыпаются бусины строчек, Воскресает к блаженству душа. И в глубинах ее потаенных, И повсюду вокруг – торжество, Как в глазах серовато-зеленых Непонятное прежде – родство.

Край пропасти. Реже Сознание брезжит. Отчаянье клонит В желанную бездну, Где темные волны Забвенья. Небесный Гром, рокот и скрежет, Рык близится львиный, Предчувствье – лавиной Рыдания множит. – Пусть будет – любою! Мгновенной!.. Всплеск дрожи. Прогнувшись дугою, Расколется льдина… Вопль – в пасть полыньи: Быть может, не поздно Безумно, бездонно Так голову бросить Хоть в чьи-то ладони! В твои?..

О том, что выбрал не меня, Я на мгновенье пожалею. Ты, демонов судьбы дразня, Пойдешь дорогою своею. Волк! Беспощадно-одинок, Ни в чем давно не видишь смысла. Мне сердце холодит цветок: Нарцисс – как поцелуй Улисса.

Любовь моя будет тихой, Услышав ее, молчи! Я оборотнем-волчихой К тебе подкрадусь в ночи. А ты просияешь ярче Ста тысяч чужих свечей, Укроет заветный ларчик Меня от чужих очей. Повеет загадкой темной От древних глубоких вод. Любовь моя будет скромной И вместе с тобой умрет. Ты снова ее почуешь И только шепнешь: Дожил… Ты будешь звездой жемчужин В сокровищнице души.

Когда кто-то рядом, всегда холодеет спина. И хочется крикнуть, но голос немеет в гортани. Я знаю, как вдруг оживает, гудит тишина, Пророчества сыплет и песни чужие горланит. В коротком мгновенье есть разных времен лабиринт, Давно не дрожу, но присутствие чувствую кожей, А гость мой незваный сквозь темные стекла глядит — Я тоже лишь призрак в чужой многомерной прихожей. Ты видишь меня, я, наверное, помню тебя, Мой страх накрывается теплой волною истомы. И кружево платья, как кудри твои, теребя, Я вдруг понимаю: мы долго и нежно знакомы… Но оба не знаем, откуда идем и куда, И нам эта встреча, как между миров передышка. Другие давно нам близки имена, города, Но облик зеркальный – шальная, короткая вспышка. Господь не дает исступленно нырнуть в забытье, Хотя одиночество стало хорошей привычкой, Ты дальнее эхо, ты звонкое сердце мое, И мне все равно, сколько здесь между нами отличий.

Видения орифламма То в счастье сверкнет, то в горе: Ступени белого храма Бегут наядами в море, А мрамор такой холодный, Как будто в глубинах склепа… Изрезанные колонны Венком обрамляют небо. Хитон над волной струится, Подвластны судьба и время Рыжеволосой жрице В смарагдовой диадеме. На смуглых коленях брызги, И где-то курится ладан… Все сны позапрошлых жизней В любое мгновенье – рядом.

Лук у Амура туг: Сердце – страстями! – навзничь. Слишком силен испуг: – Я не останусь на ночь! В небе летят дома, Мой – под созвездьем Лиры. Быстро сведут с ума Стены чужой квартиры. Грудью – удар о мель! Глубь без огня и звука Ласково колыбель Станет волной баюкать. Парус: ветра, вода! Зеркало кровоточит. – Милый, я – навсегда, Мне будет мало – ночи! Близость – разлуки суть. Лжив мимолетный шепот. Мне суждено заснуть, Но на других широтах…

Как прежде – юный и жаркий: – Дионис! Россыпь кудрей! Письмо без почтовой марки К тебе долетит быстрей. В руках разметались руны, Промчался всадник – гроза! Взметнулись черные луны — Твои живые глаза. Скажи, за дерзость прорыва К любви – какая цена? Ласкает бархат прилива И смутная глубина. Меня зовешь за собою, Седлая гребень волны, Я двери в сердце открою: – Пусть будут звезды видны! В великом шуме прибоя — Созвучье тонущих нот. Мой дух сольется с тобою В бездонном чреве пустот! …Бессонный страж, вечно рядом, Стихи диктуешь – поэт! И в душу тихим парадом Крадется новый рассвет.

Нет молитвы, лишь моря сон. Имя, вычеркнутое раз пять. Из наушников Моррисон, Голос – в сердце по рукоять. Раздвижение рук. Распять! До рассвета пылать костру. Память! Парус иных широт, От границ, от глазниц, от каст! Призрак близок и большерот. Я сейчас подпишу отказ, Темно-синий души атлас До сверкающих дыр сотру. Част навязчивый час расплат, Лук изогнутый – в звездный луг. Плотью сброшен забвенья плат: Раз крылат – никаких заслуг. Заповеднейший час разлук, Обрывающийся к утру.

Закончим разгадки ребусов, Их смысл поймем едва ли! В глухую ночь на троллейбусе Прокатимся, на трамвае Московскими закоулками Продребезжим и врежемся C разбегу шагами гулкими В чужую жизнь – в реку прежнюю, Где чье-то шалит отрочество, Смолит за углом украдкою, А женское одиночество Весну проклинает краткую. Прикрытая занавесками, Луна стоит над балконами, И кажутся судьбы фресками В глухих дворах за колоннами, Где тени мелькают длинные Под выщербленными арками И кто-то зовет по имени Губами, когда-то жаркими…

Я далека и ты далек, Над прошлым – горечи дымок. Меня ты защитить не смог, Единственный душевный друг! Через аркады лунных дуг Я давний исцелю недуг. Фигуры с шахматной доски Всего лишь дерева куски, Законы вечности – узки! В тисках предательств и дорог Ты дорог мне, ты одинок, Свидания не вышел срок. Мы порознь завершаем круг: Кому на сук, кому – на юг, Нет счастья от земных заслуг. Так выпьем средство от тоски! Пусть грешники, пусть игроки, Всю жизнь друг другу – маяки. Здесь рассыпается острог. На свете больше нет разлук, Ты видишь, мы опять близки…