1

Донна Хейз опустила телефонную трубку на рычаг, вытерла об одеяло дрожащие руки и напряженно села в кровати.

Она знала, что это случится, ждала этого каждый день, представляла себе, как это будет, и все сильнее боялась. И вот это произошло и дамокловым мечом нависло над ней.

— Прошу прощенья, что беспокою вас в такой час, — послышался из трубки знакомый приятный баритон, — но я думаю, что должен немедленно сообщить вам кое о чем. Ваш муж освобожден. Вчера утром. Я сам только что узнал об этом.

Довольно долго Донна неподвижно сидела на кровати, уставившись в темноту спальни. Ей не хотелось спускать ноги на холодный пол. Постепенно темнота в комнате стала рассеиваться. Наступало воскресное утро. Дольше она ждать не могла.

Когда Донна поднялась наконец с постели, утренний воздух обдал ее тело колючим холодом. Мелко дрожа, она закуталась в теплый халат и направилась в коридор. По размеренному дыханию, доносившемуся из-за соседней двери, женщина поняла, что ее двенадцатилетняя дочь еще спит.

Она вошла в спальню девочки и подошла к кровати. Детское плечико, прикрытое фланелевой ночной рубашкой, выбилось из-под одеяла. Донна взяла дочь за плечо и тихонько встряхнула. Повернувшись на спину, девочка открыла глаза. Донна поцеловала ее в лоб.

— Доброе утро.

Девочка улыбнулась, откинула со лба пушистые светлые волосы и потянулась всем телом.

— Мне снился сон, — сказала она.

— Хороший? — спросила мать. Дочь кивнула с серьезным видом.

— Мне приснилось, будто у меня есть лошадь — вся белая и такая большая, что мне приходилось вставать на нашу кухонную табуретку, чтобы взобраться на нее.

— Действительно, очень большая лошадь, — через силу улыбнулась Донна.

— Да, это была лошадь-великан! — подтвердила девочка. — А почему ты встала так рано?

— Я подумала, что, может быть, мы с тобой упакуем вещи, сядем в наш «маверик» и отправимся в путешествие?

— В путешествие?

— Ага.

— А когда?

— Прямо сейчас.

— Вот здорово!

Почти час ушел на то, чтобы умыться, одеться и собрать необходимое на неделю количество белья и одежды. Когда они несли багаж к автомобильной стоянке, Донна боролась с сильным искушением не медля рассказать Сэнди обо всем, чтобы девочка знала, что никогда уже не вернется в этот дом, в свою спальню, не будет больше нежиться на пляже Сорренто-бич, никогда не увидит своих школьных друзей.

Но, испытывая сильное чувство вины перед дочерью, Донна все же промолчала об этом.

Когда они выезжали со стоянки на дорогу, небо над заливом Санта-Моника было серым, как и всегда по утрам в июне. Донна внимательно оглядела шоссе в обоих направлениях, но ничего подозрительного не заметила. Тюремные власти распрощались с ним на автобусной станции в Сан-Рафаэле вчера в восемь утра. Значит, у него было достаточно времени, чтобы приехать сюда, узнать ее адрес и прийти к ней. Но пока его нигде не была видно.

— Ты куда больше хочешь поехать? — спросила она у дочери.

— Мне все равно, — ответила та еще сонным голосом.

— Как насчет того, чтобы двинуть на север?

— А что значит «на север»? — оживленно спросила Сэнди.

— Ну, это такое направление, как юг, запад, восток.

— Ну мама!

— В Сан-Франциско, например. Посмотрим, в хороший ли цвет они там покрасили свой мост. А еще дальше находятся Портленд, Сиэтл, Джуно, Анкоридж, Северный полюс…

— И мы доедем туда за неделю?

— Если мы захотим, то сможем и продлить немного наш отпуск.

— А как же твоя работа?

— Я думаю, пока нас не будет, ее выполнит кто-нибудь другой.

— Ладно. Поехали на север.

В пригородах Санта-Моники шоссе было почти пустым. Такой же оказалась и дорога из Сан-Диего. Старый «маверик» Донны бежал отлично, делая больше шестидесяти миль в час.

До Гавиоты шоссе шло вдоль побережья, а затем круто сворачивало на восток, через леса и туннель.

— Я проголодалась, — нарушила наконец молчание Сэнди.

— Хорошо, давай сделаем небольшой привал. Вскоре они подъехали к ресторанчику «Деннис» возле Санта-Марии и заказали себе по порции сосисок с яичницей. Донна облегченно вздохнула, впервые за этот день отхлебнув ароматного горячего кофе. Сэнди, держа в руке стакан с апельсиновым соком, сию же секунду передразнила ее.

— Неужели так смешно? — удивилась Донна. Следующую остановку им предстояло сделать на заправочной станции не меньше чем через час, поэтому она позволила себе еще две чашки крепкого черного кофе.

Когда тарелка Сэнди опустела, Донна спросила дочь, готова ли та к отъезду.

— Да, только по дороге надо будет остановиться, чтобы я отлила, — ответила девочка.

— Сэнди, где ты подхватила это словечко? Сэнди пожала плечами и усмехнулась.

— Уверена, что у дяди Боба, — вздохнула мать.

— Наверное.

— Ну что же, тогда мне тоже придется отлить за компанию.

Они тронулись дальше и в нескольких милях севернее Сан-Луис-Обиспо заехали на бензоколонку компании «Шеврон», заправили полный бак и воспользовались туалетом при станции. Через два часа, проезжая по знойной долине Сан-Хоакин, они сделали еще одну остановку у придорожного кафе, чтобы съесть по бутерброду с сыром и выпить кока-колы из холодильника. Казалось, этой долине не будет конца, но скоро дорога повернула на запад, к морю, и стало слегка прохладнее. Приемник в машине уже легко ловил местные радиостанции Сан-Франциско.

— Значит, мы уже почти приехали? — спросила Сэнди.

— Куда?

— В Сан-Франциско.

— Да, почти. Осталось около часа.

— Так долго?

— Боюсь, что да.

— И мы там остановимся на ночь?

— Не думаю. Мне хочется уехать подальше. А тебе разве нет?

— Куда подальше? — удивилась Сэнди.

— На Северный полюс!

— Ну, мама!

Шел уже четвертый час дня, когда по сто первому шоссе они въехали в тенистые окраины Сан-Франциско. Остановившись у светофора, Донна поискала указатель на авеню Ван-Несс, потом свернула на улицу Ломбард и, наконец, по узкой извилистой дороге повела машину к Золотым Воротам.

— Помнишь, как ты была разочарована, когда впервые увидела этот пролив и мост через него? — спросила Донна.

— Я и сейчас разочарована. Мост ведь не золотой, а раз так, то нечего и пролив называть Золотыми Воротами. Правильно?

— Конечно. Но все равно красиво.

— Но ведь мост оранжевый, а не золотой! Значит, и пролив надо было назвать Оранжевыми Воротами.

Бросив взгляд на открытое море, Донна заметила надвигающийся туман. При солнечном свете он казался ослепительно белым.

— Посмотри, какой туман, — кивнула она в сторону океана. — Разве не красиво?

— Нормально, — коротко ответила Сэнди. Вскоре мост и пролив остались позади и внизу. Дальше дорога шла через тоннель, въезд в который был раскрашен всеми цветами радуги. Теперь они приближались к развилке шоссе перед южными окраинами Сосалито.

— Слушай, ма, а мы можем заехать в Стинсон-бич? — спросила Сэнди, увидев указатель у светофора. Донна пожала плечами.

— А почему бы и нет? Правда, по этой дороге нельзя ехать так быстро, но зато она гораздо приятнее.

Донна включила сигнал левого поворота, пропустила поток встречных машин, плавно съехала с шоссе номер 101, и потрепанный «маверик» помчался по живописному Прибрежному шоссе. Дорога здесь была очень узкой, слишком узкой и извилистой, к тому же с левой стороны шел почти отвесный обрыв. Донна старалась держаться в самом правом ряду.

С востока на берег надвигался туман. Он был густой и белый, и напоминал гигантские клочья ваты. Туман медленно плыл над заливом, неумолимо приближаясь к побережью, но все же был еще далеко, когда они въехали в Стинсон-бич.

— Мы здесь переночуем? — спросила Сэнди.

— Нет, давай проедем немного дальше. Хорошо?

— А зачем это нужно?

— Ты никогда не бывала в городке Бодега-бей на заливе?

— Нет.

— Там снимали фильм «Птицы».

— О, это был очень страшный фильм!

— Ну что, поедем туда?

— А это далеко? — скривилась Сэнди.

— Где-то час езды, — ответила Донна. Все ее тело ныло, особенно спина. Однако сейчас важно было уехать как можно дальше. Ради этого стоило еще немного потерпеть надоевшую боль.

Но когда они добрались до Бодега-бей, Донна вдруг предложила:

— Давай поедем еще дальше!

— Зачем? Я уже так устала!

— Скажите на милость, она устала! Я, например, вообще просто умираю!

Но едва они выехали из городка, как клочья густого тумана стали отовсюду наползать на дорогу, быстро ухудшая видимость. Потом туман заволок все шоссе, будто асфальт начал играть с ними в прятки, забавляясь своим внезапным исчезновением.

— Ма, я ничего не вижу!

Из-за сплошной белой пелены Донна и сама уже едва различала край капота собственной машины. Наконец она нажала на тормоза, моля Бога, чтобы следом за ними не ехал никакой другой автомобиль, и повернула руль вправо. Колеса зашуршали по гравию. Но вдруг машина нырнула куда-то вниз и резко остановилась, ткнувшись бампером во что-то твердое.

 

2

За миг до того, как их «маверик» был остановлен внезапным препятствием, Донна больно ударилась грудью о руль, но все же успела правой рукой схватить Сэнди. Хотя ремень безопасности и удержал дочь на месте, она сильно стукнулась головой о приборную панель и заплакала. Донна быстро выключила мотор.

— Что с тобой?

От удара о край мягкой приборной панели на лбу девочки появилась широкая красная полоса.

— Еще что-нибудь болит? — встревоженно спросила Донна.

— Вот здесь. — Сэнди показала на живот.

— Там, где тебя держит ремень?

Девочка кивнула, еще сильнее захлебываясь от слез.

— Хорошо, что ты была пристегнута.

И Донна живо представила себе, что могло бы случиться, не застегни Сэнди ремень безопасности. Она пробила бы головой лобовое стекло и, вся изрезанная его осколками, вылетела бы вперед в туманную мглу. И тогда Донна навсегда потеряла бы свою дочь.

— Нет уж, лучше бы мне не пристегиваться, — простонала Сэнди.

— Ладно, давай теперь освободимся от этого ремня. Сэнди оперлась руками о переднюю панель, втянула живот, и Донна отстегнула ремень.

— Вот так. Теперь надо выбраться из машины. Я вылезу первой. А ты ничего не делай, пока я не скажу.

— Хорошо.

Ступив на землю, Донна сразу же поскользнулась на влажной от тумана траве. Но она ухватилась руками за дверь и нащупала под ногой твердую почву.

— У тебя все в порядке? — спросила Сэнди.

— Пока да. — Выпрямившись, Донна внимательно огляделась, стараясь рассмотреть местность через туман.

Очевидно, она начала тормозить на повороте — дорога здесь уходила влево, и поэтому они скатились с нее в кювет. Задние колеса машины стояли на самом краю обочины, и если туман будет не слишком плотным, их заметят водители проезжающих автомобилей.

Донна осторожно двинулась вперед вдоль машины. Передний бампер «маверика» уперся в противоположный край кювета. Из-под капота двигателя со свистом выходил пар. Донна переползла через капот, опустилась на землю с другой стороны машины и, подойдя к двери, за которой сидела Сэнди, помогла девочке выбраться наружу. Потом они вместе спустились на дно канавы.

— Ну вот, — произнесла Донна, стараясь придать своему голосу бодрое выражение. — Теперь давай посмотрим на твои раны.

Сэнди расстегнула блузку и приподняла ее. Донна, присев на корточки, приспустила ей джинсы. Широкая красная полоса шла по всему животу девочки, а кожа на бедрах выглядела так, будто по ней прошлись шкуркой.

— Очень больно?

Сэнди кивнула. Донна натянула джинсы обратно.

— Мне нужно отойти, — попросилась девочка.

— Сходи за дерево. Только подожди минутку. Донна поднялась к машине и достала из бардачка коробку с бумажными салфетками.

— Возьми вот это.

Держа коробку в одной руке и поддерживая другой джинсы, Сэнди пошла по дну кювета и скоро скрылась в тумане.

— Эй, здесь есть тропинка! — крикнула она минуту спустя.

— Только не уходи далеко! — предупредила Донна.

— Я только отойду немножко от дороги. Донна услышала хруст сухих веток и шорох сосновой хвои под ногами дочери, но вскоре и эти звуки стали едва различимыми.

— Сэнди! Не ходи дальше!

Но то ли Сэнди остановилась, то ли ее шаги уже стихли настолько, что перестали быть слышны за шелестом леса…

— Сэнди!

— Что? — в голосе девочки промелькнуло раздражение.

— Ты сама доберешься назад?

— Конечно, мам.

— Хорошо. — Донна подошла к машине и прислонилась спиной к закрытой двери. Она уже начинала дрожать от холода. Блузка была слишком тонкой и совсем не грела ее. Она дождется Сэнди, а потом достанет из сумок теплые куртки — они лежат на заднем сиденье. Но ей не хотелось двигаться до возвращения дочери. Она ждала, уставившись в серую мглу туманного леса, где скрылась ее Сэнди.

Внезапный порыв ветра слегка развеял туман, и Донна увидела свою дочь.

«Неужели ей нужно столько времени, чтобы оправиться?» — удивилась она.

Но Сэнди молчала и не двигалась.

— Что случилось, доченька?

Однако Сэнди продолжала молча стоять над ямой.

— Сэнди, с тобой все в порядке?

Чувствуя, как неприятный холодок пробежал по спине, Донна резко обернулась и посмотрела назад. За спиной у нее никого не было. Тогда она снова повернула голову к Сэнди.

— Бог ты мой, что случилось?!

Оттолкнувшись от машины, Донна со всех ног бросилась вперед. Она мчалась к окаменевшей фигуре дочери, неподвижно стоящей над ямой на опушке леса. Сквозь серую мглу тумана она пыталась разглядеть силуэт девочки. Но, подбежав поближе, обнаружила, что это не дочь, а просто маленькая сосенка.

— О Боже, — пробормотала Донна. И громко крикнула: — Сэнди!

— Ма! — раздался голос где-то вдали. — Я, кажется, заблудилась.

— Не сходи с места.

— Не буду.

— Не двигайся. Оставайся там, где стоишь! Я иду к тебе!

— Скорее!

Узкая тропинка, вьющаяся между соснами, вела в направлении голоса. Донна быстро пошла по ней.

— Сэнди!

— Я здесь.

Теперь голос звучал ближе. Донна шла все быстрее, зорко всматриваясь в туман.

— Сэнди?

— Мам!

Теперь голос был совсем близко, но доносился откуда-то справа.

— Я почти уже добралась до тебя!

— Скорей!

— Сейчас-сейчас. — Донна свернула с тропинки и стала пробираться сквозь густую поросль молодых сосен.

— Где ты, дорогая?

— Я здесь.

— Где?

— Здесь.

— Где здесь?.. — Но прежде чем девочка успела ответить, Донна раздвинула ветви и увидела ее.

— Мама!

Сэнди стояла, прижимая к груди коробку с салфетками, будто та могла спасти ее от какой-то беды.

— Наверное, я пошла не в ту сторону, — испуганно пробормотала она. Донна обняла ее.

— Ну, теперь все в порядке, дорогая. Все хорошо. Ты сделала свои дела?

Сэнди кивнула.

— Хорошо. Тогда пошли к машине. — «Если мы найдем ее», — подумала она про себя.

Но они без труда отыскали тропинку, и та вывела их к глубокой яме с водой на опушке леса. Донна опустила глаза, проходя мимо сосенки, которую по ошибке приняла за Сэнди. Конечно, все это глупо. Но мысль снова увидеть это деревце почему-то пугала ее. Что, если оно опять покажется ей в виде Сэнди? Или кого-то еще? Вдруг ей привидится какой-нибудь незнакомец… или даже ОН?

— Ну, мама, не гляди ты, как сумасшедшая!

— Кто, я? Я не сумасшедшая.

— У тебя сейчас вид, как у помешанной.

— Правда? — Донна через силу улыбнулась. Они спустились в кювет, где безнадежно застряла их машина с пробитым радиатором. — Я просто думала… начала она.

— О папе?

Донна с трудом заставила себя скрыть реакцию на это замечание дочери. Она ни единым движением не выдала своего внезапного шока. Очень спокойным голосом мать ответила:

— А почему я должна о нем думать? — Девочка пожала плечами. — Нет уж, с меня хватит. И ты выбрось это из головы.

Вдруг прямо перед ними из густого тумана проступили темные очертания их застрявшего «маверика».

— А я все время о нем думала, — тихо сказала Сэнди.

— Но почему?!

— Там было очень страшно.

— Только поэтому?

— Я очень озябла, как тогда. И у меня были спущены штаны.

— О Господи!..

— Я испугалась, что он, может быть, подсматривает за мной…

— Да, это действительно очень страшно.

— Ага.

Они остановились возле машины. Сэнди посмотрела на мать и почти шепотом произнесла:

— А что, если он нас найдет здесь? Мы ведь сейчас совсем одни.

— Нет. Это невозможно.

— Он ведь тогда убьет нас, да?

— Нет, конечно же, нет. А потом, он и не найдет нас.

— А может и найти, если ему удастся сбежать. Или если его отпустят.

— Даже если его и отпустят, он все равно никогда нас здесь не найдет.

— Найдет. Он сам мне это сказал. Он сказал, что все равно найдет нас, куда бы мы ни уехали. И еще сказал:

«Я вас обеих прикончу!»

— Тссс!..

— Что такое? — прошептала Сэнди.

Какое-то время Донна еще надеялась, что она слышит шум прибоя. Но берег находился далеко внизу за дорогой. И кроме того, почему же она не слышала его раньше? Шум усиливался.

— Кто-то едет, — тихо сказала Донна. Девочка побледнела.

— Это он! — прошептала она.

— Нет, это не он. Залезай в машину.

— Это он! Он убежал! Это он!

— Нет! Залезай в машину! Быстро!

 

3

Сперва Донна увидела мужчину в зеркале заднего вида.

Он согнулся над их багажником и, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, старался разглядеть, кто внутри. Его поросячьи глазки, нос, ухмыляющийся рот — все было настолько маленьким, что, казалось, принадлежало другому лицу, размерами вдвое меньше его собственного. Рукой в перчатке он постучал в заднее стекло машины.

— Мама! — испуганно вскрикнула Сэнди. Донна посмотрела на дочь, сжавшуюся на полу под приборной панелью.

— Все в порядке, дочурка.

— Кто это?

— Я не знаю.

— Это он?

— Нет.

Когда незнакомец потянул на себя дверную ручку, машина закачалась. Он постучал в окно. Донна повернулась на стук. На вид мужчине было лет сорок, хотя лицо его уже избороздили глубокие морщины. Казалось, что его интересует не столько Донна, сколько кнопка блокировки замка двери. Он показал на нее пальцем, еще раз постучав при этом в стекло.

Донна отрицательно покачала головой.

— Я войду, — сказал он. Донна снова покачала головой.

— Нет.

Мужчина улыбнулся, будто эта была какая-нибудь игра.

— Я войду в машину, — повторил он, а затем отпустил ручку двери и спрыгнул на дно кювета, чуть не упав при этом в лужу собравшейся там грязной воды. С трудом сохранив равновесие, он обернулся и посмотрел наверх через плечо, желая увидеть, какое впечатление произвел на Донну его ловкий прыжок. Потом ухмыльнулся и заходил по канаве, довольно сильно прихрамывая. Но тут волна густого тумана накатила на него, и незнакомец растворился во мгле.

— Что он там делает? — спросила Сэнди, по-прежнему сидя на полу.

— Не знаю.

— Он ушел?

— Нет, кажется, он в канаве. Я не вижу его. Туман слишком густой.

— Может, он заблудился?

— Может быть.

— А кто он такой?

— Я не знаю, доченька.

— Он нас хочет обидеть?

Донна не ответила. В тумане вновь показался темный силуэт. Постепенно фигура приближалась и становилась все более отчетливой. Это был тот же самый хромой мужчина. Но на сей раз в левой руке он держал большой камень.

— Он вернулся? — шепотом спросила Сэнди.

— Подходит.

— И что он делает?

— Дорогая, я хочу, чтобы ты поднялась на сиденье.

— Что?

— Сядь на сиденье. И как только я тебе скомандую, выпрыгивай из машины и беги. Беги в лес и там прячься.

— А ты?

— Я тоже побегу. Но ты должна убежать и спрятаться отдельно.

— Нет, я без тебя никуда не пойду.

— Сандра!

— Не пойду!

Донна с напряжением следила за тем, как мужчина выбрался из кювета и вновь приблизился к боковому стеклу. Чтобы быть повыше, он ухватился за ручку двери, подтянулся и постучал в окно, как и раньше, указывая на кнопку замка. При этом он опять улыбался.

— Я войду, — повторил он.

— Уходите отсюда! — строго крикнула ему Донна.

Тогда мужчина поднял зажатый в левой руке увесистый острый камень и тихонько постучал им по стеклу. Затем опять посмотрел на Донну.

— Хорошо, — ответила та.

— Мама, не надо! — взмолилась Сэнди.

— Но мы же не можем вечно сидеть тут, как в западне, — тихо ответила Донна.

Мужчина ухмыльнулся, увидев, как Донна потянулась пальцами к кнопке.

— Приготовься, дочурка! — шепнула она Сэнди.

— Нет!

Но Донна уже подняла кнопку, потянула за ручку замка и всем телом толкнула дверь. Дверь распахнулась и с силой ударила незнакомца в грудь. С криком удивления он отлетел назад и, перевернувшись в воздухе, упал на дно глубокой канавы. Камень вывалился из его рук.

— Давай! — крикнула Донна, обернувшись к дочери.

— Нет, мама!

— Пошли!

— Он поймает нас!

Донна выглянула и увидела незнакомца. Тот неподвижно лежал на спине прямо в луже на дне кювета. Глаза его были закрыты.

— Все в порядке. — Она подмигнула Сэнди: — Видишь, он потерял сознание.

— Нет, мама! Он просто притворился. Он нас поймает!

Повиснув на открытой дверце машины и стоя одной ногой на скользкой влажной траве, Донна внимательно изучала человека внизу. Похоже, он действительно был без сознания. Об этом свидетельствовало и странное положение его неестественно раскинутых рук и ног. Конечно, он без сознания! Или даже мертв. Нельзя же так притворяться!..

Донна убрала ногу, закрыла дверцу машины и заперла ее.

— Ладно, — решила она, — останемся пока здесь. Девочка вздохнула и снова опустилась на пол перед сиденьем.

Донна посмотрела на дочь и ободряюще улыбнулась ей.

— С тобой все в порядке?

Сэнди кивнула.

— Тебе не холодно?

Сэнди снова кивнула. Донна повернулась и протянула руку назад через спинку сиденья. Сперва она достала курточку Сэнди, потом свою собственную. Съежившись и прислонившись к двери машины, Сэнди закуталась в куртку, оставив открытым только лицо. Потом и Донна надела свою голубую ветровку.

Человек в канаве не шевелился.

— Уже почти стемнело, — прошептала Сэнди.

— Да.

— Он придет за нами, когда будет совсем темно.

— Зачем ты говоришь такие глупости?

— Прости; пожалуйста, — сказала девочка.

— Кроме того, я не думаю, что он вообще сможет встать. Мне кажется, он здорово ранен.

— Он только притворяется.

— Не знаю.

Нагнувшись вперед и положив подбородок на руль, Донна стала внимательно наблюдать за незнакомцем. Она ждала, не пошевелит ли он рукой или ногой, не повернет ли голову, не откроет ли глаза. И пыталась определить, дышит он вообще или нет. Во время падения майка под его курткой высоко задралась, обнажив рыхлый волосатый живот. И сейчас Донна пристально смотрела на него. Ей казалось, что живот этот совершенно неподвижен, однако расстояние было слишком большим, и она могла просто не заметить легких движений диафрагмы, особенно если дыхание у незнакомца не очень глубокое. Тем более трудно было что-либо разглядеть под такой обезьяньей растительностью; казалось, что все тело мужчины покрыто густой шерстью от головы до кончиков пальцев ног. Впрочем, нет — голова его была гладко выбрита, даже ее верхняя часть. Создавалось впечатление, что безволосый скальп этого странного субъекта обрамляет корона из свалявшейся темной щетины, будто он не брил ее несколько дней.

«Лучше бы он побрил свой живот», — с отвращением подумала Донна.

Она еще раз посмотрела в кювет, но не заметила там никакого движения.

Из-под низко спущенных серых брюк незнакомца выглядывали полосатые спортивные трусы. Донна посмотрела на его ноги. Заляпанные грязью кроссовки были старые и рваные, подошва у одного отклеилась и держалась теперь лишь на оранжевой изоленте.

— Сэнди?

— Мам?

— Оставайся в машине.

— Что ты собираешься делать? — В голосе девочки послышался страх.

— Я выйду на минутку.

— Нет, не надо!

— Не бойся, он не сможет причинить нам вреда.

— Ну, пожалуйста!

— Я думаю, он мертв.

Донна тихонько открыла дверь и осторожно выбралась из машины. Потом закрыла дверцу, заперла ее на ключ и на всякий случай проверила. Держась руками за край левого крыла, она медленно спустилась на дно канавы. Теперь она стояла прямо над незнакомцем. Он не шевелился. Донна застегнула свою куртку и опустилась перед ним на колени.

— Эй! — тихо позвала она и слегка встряхнула его за плечо. — Эй, с вами все в порядке?

Молчание.

Тогда Донна положила ладонь на грудь неизвестного и сразу же почувствовала, как она медленно поднимается и опадает. Потом ее рука ощутила и слабое биение его сердца.

— Вы можете проснуться? — уже громче спросила ша. — Я хочу вам помочь. Вы не ранены?

В темноте Донна не заметила, как рука в перчатке медленно потянулась к ней. И вдруг незнакомец крепко схватил ее за запястье.

 

4

От неожиданности Донна вскрикнула и стала отчаянно крутить рукой, пытаясь высвободиться, но незнакомец держал ее крепко.

Глаза его медленно открылись.

— Отпустите меня. Пожалуйста, — тихо просила Донна, больше всего опасаясь перепугать дочь.

— Мне бо-ольно, — протянул он.

Мужчина еще крепче сжал запястье Донны. Но то, как он схватил ее руку, показалось Донне немного странным. Она опустила глаза и увидела, что он держит ее почему-то только тремя пальцами: большим, указательным и средним. Два других пальца его перчатки оставались неподвижными и какими-то… мягкими. С чувством еще большего отвращения Донна осознала, что остальных пальцев на его руке просто нет.

— Я очень сожалею, что вам больно, — как можно спокойнее сказала она, — но теперь больно делаете мне вы.

— А вы убежи-ите.

— Нет. Я вам обещаю.

Наконец незнакомец ослабил свою чертову хватку.

— Я не хотел делать вам ничего плохого, — сказал он с грустной улыбкой. Я просто думал войти в машину.

Казалось, что он вот-вот заплачет. — Я только хотел войти внутрь. Не надо было так со мной поступать.

— Но я испугалась!

— А я просто хотел войти внутрь.

— Где у вас болит?

— Здесь. — Он показал на свой затылок.

— Мне не видно.

Мужчина со стоном перевернулся. Донна увидела большой камень на том месте, где только что лежала его голова. Хотя темнота и не позволяла ей быть до конца уверенной, Донне показалось все же, что крови на его голове нигде нет. Она осторожно потрогала лысоватый затылок и под щетиной обрамляющих плешь волос нащупала огромную шишку. Потом посмотрела на свои пальцы и потерла ими один о другой. Крови не было.

— Меня зовут Аксель, — внезапно сообщил незнакомец. — Но вообще-то я — Е Шао Ли.

— Как это?.. — растерялась Донна.

— О-о! Это очень древнее имя. — Он многозначительно поднял вверх указательный палец. — Это целая тайна. И сие человеку не ведомо. Но так оно и есть… А как зовут вас?

— Меня — Донна. Кажется, крови у вас нет.

— Дон-на, — произнес он по слогам.

— Да.

— Донна, — уже легче повторил он, сосчитав что-то на пальцах.

Наконец мужчина встал на колени и, всем телом развернувшись на них прямо в грязи, словно не мог повернуть одну голову, предстал перед ней анфас.

— Я только хотел войти внутрь.

— Хорошо-хорошо, Аксель. То есть Е Шао… — как?

— Это жуткий секрет! Мне сейчас надо уйти?

— Нет, как хотите…

— А можно я останусь с вами?

— Может быть, нам всем лучше уехать отсюда? Вы отвезете нас куда-нибудь, где есть автосервис? Нужно вытащить нашу машину. И еще радиатор…

— Я хорошо вожу машину.

Донна помогла ему подняться на ноги.

— Наверное, все же следует подождать, пока рассеется туман, а потом вы отвезете нас куда-нибудь, где можно вызвать техпомощь.

— Домой.

— К вам домой? Он кивнул.

— Там безопасно. Там живет Аксель Кутч.

— А где вы живете?

— В Малкаса-пойнт.

— Это далеко?

— Я там живу.

— Где это, Аксель? То есть Е…

Он показал рукой в темноту, на север, и повторил:

— Мы поедем домой. Там безопасно. Е. Шао Ли.

— Хорошо, только надо дождаться, когда рассеется туман. А пока вы побудьте в своей машине, а мы — в своей, ладно?

— Поедем домой.

— Когда кончится туман. А пока — до свидания. Донка боялась, что он не позволит ей сесть в машину, но странный тип не двигался с места. Она с облегчением закрыла дверь, но после минутного колебания все же опустила боковое стекло.

— Простите, можно вас на минутку?

Хромая и что-то насвистывая, он подошел к двери.

— Познакомьтесь, это моя дочь Сэнди.

— Сэн-дии, — произнес он, опять загибая пальцы.

— Сэнди, а это Аксель Кутч, то есть — прошу прощения! — Е Шао Ли.

— Привет, — кивнула Сэнди. В ее голосе звучало легкое любопытство.

— Ну, еще увидимся, — улыбнулась Донна, помахала емy рукой и подняла стекло.

Несколько секунд Аксель молча смотрел на них, потом выбрался из кювета и исчез в темноте.

— Что это с ним? — недоуменно спросила девочка.

— По-моему, он… слегка недоразвитый.

— Ты хочешь сказать, долбанутый?

— Ну, что ты за слова употребляешь, Сэнди!

— А что, у нас в школе есть такие. Дебилы. Знаешь, как их называют? «Не от мира сего».

— Вот это уже звучит гораздо лучше!

— И куда он пошел?

— Наверное, в свою машину.

— Так он сейчас уедет? — с надеждой спросила Сэнди.

— Нет. Мы подождем, пока рассеется туман, а потом он вывезет нас отсюда.

— И мы поедем в его машине?!

— Но наша-то все равно сейчас никуда уже не сможет поехать.

— Я знаю, но…

— Неужели тебе хочется торчать здесь всю ночь?

— Нет, но… я боюсь его!

— Это просто потому, что мы его мало знаем. Но если бы он хотел сделать с нами что-то плохое, то у него для этого была уже масса возможностей. Да и лучшего места для таких дел во всем этом округе, наверное, не сыскать.

— Может быть. Но все-таки…

— Нам в любом случае нельзя больше здесь оставаться.

— Я знаю. Тут до нас доберется папа… — Глаза девочки казались двумя черными провалами на фоне бледного овала ее лица. — Он ведь больше не в тюрьме?

— Нет, не в тюрьме. Окружной прокурор… Ты помнишь мистера Гольдштейна?.. Он позвонил мне сегодня утром. Папу вчера выпустили. Мистер Гольдштейн специально звонил, чтобы предупредить нас.

— И мы бежим сейчас от него?

— Да.

Сэнди, сидевшая на полу, замолчала. Донна, прижавшись к рулю, закрыла глаза. Через какое-то время она незаметно уснула, но вскоре проснулась от тихого всхлипывания.

— Сэнди, в чем дело?

— Ничего из этого не выйдет.

— Из чего не выйдет?

— Он доберется до нас.

— Доченька!

— Обязательно доберется!

— Не надо так думать. Постарайся заснуть, дорогая. Все будет в порядке, вот увидишь!

Девочка замолчала и теперь лишь изредка шмыгала носом. Донна снова привалилась к рулю и попыталась заснуть. Но едва сон одолел ее, как понеслась нескончаемая вереница жутких кровавых видений — одно ярче другого. Этого она уже вынести не могла. Ей надо было срочно выйти на воздух. Даже если душа Донны и осилила бы такой кошмар, то уж мочевой пузырь явно не был готов терпеть.

Прихватив с собой коробку с салфетками, лежавшую на полу рядом с Сэнди, Донна бесшумно вылезла из машины. Леденящий воздух вызвал дрожь во всем ее теле. Она глубоко вздохнула, затем энергично повертела головой, стараясь размять затекшие мышцы шеи. Однако это почти не помогло. Предварительно нажав кнопку замка, она тихонько захлопнула дверь.

Но прежде чем отпустить ручку двери, дав замку окончательно защелкнуться, Донна пристально осмотрела дорогу поверх крыши машины. На обочине, менее чем в двадцати футах от ее «маверика», стоял старенький грузовой пикап.

«Е Шао Ли» сидел на крыше кабины, свесив ноги на ветровое стекло, и вполголоса заунывно напевал что-то о своем желании поскорее попасть в профилакторий на Марс. Его обращенное вверх лицо освещала яркая полная луна, и он смотрел на нее как завороженный.

Донна бесшумно спустилась вниз по склону кювета. Но и со дна канавы ей все еще была видна голова Акселя. Она внимательно следила за ним, расстегивая брюки. Большая лысая голова была по-прежнему откинута назад, рот широко открыт. Донна пододвинулась ближе к машине. Холодный порывистый ветер резко обдувал ее тело, покрывая кожу мурашками. Ей вспомнились слова Сэнди: «Мне было холодно, как тогда, и у меня были спущены штаны».

«Все будет хорошо», — подумала Донна, но в голове почему-то сразу же пронеслись слова дочери: «Он убьет нас».

Закончив свои дела, Домна выбралась из кювета на обочину шоссе. Аксель, по-прежнему сидящий на крыше грузовика, казалось, не замечал ее.

— Е Шао Ли! — окликнула его Донна. Он вздрогнул, испуганно посмотрел на нее сверху, что-то быстро пересчитал и, наконец, улыбнулся.

— Донна! — радостно произнес он.

— Туман рассеялся. Мы можем ехать отсюда хоть сейчас.

Не говоря ни слова, Аксель спрыгнул на землю, при этом левая нога его неестественно подогнулась, но он все же сумел удержать равновесие.

— Что там у вас? — крикнула им из машины Сэнди.

— Мы уезжаем, — ответила Донна.

Все трое перетащили сумки из «маверика» в кузов пикапа. Потом залезли в кабину. Донна села между Акселем и дочерью.

— Постарайся запомнить, где мы оставили наш «кадиллак», — подмигнула она Сэнди.

— А мы разве еще вернемся сюда?

— Конечно, вернемся, — ответила Донна. — Надо же забрать машину.

Аксель вывел свой пикап на дорогу и широко улыбнулся Донне. Та вежливо улыбнулась в ответ.

— Ты хорошо пахнешь, — сказал он.

Донна поблагодарила его за этот странный комплимент.

Потом он надолго замолчал. По радио Джинни Рэйли пела популярную песенку о долине Харпер. Донна заснула, не дождавшись конца этой песенки. Снова открыв глаза через какое-то время, она увидела в свете фар только вьющуюся впереди узкую асфальтированную дорогу и опять закрыла глаза. Потом ее разбудил голос Акселя, во все горло подхватившего марш «Слепой на спортивной трибуне». Голос у него был густой и низкий. Когда он закончил петь, Донна еще раз задремала, а проснулась, лишь почувствовав на своем колене чью-то руку.

Это была рука Акселя.

— Вот мы и приехали, — сказал он.

Сняв руку с ее колена, он размашистым жестом указал перед собой.

Фары осветили металлический щит, на котором было написано:

«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МАЛКАСА-ПОЙНТ. НАСЕЛЕНИЕ ГОРОДА — 400 чел. ВОДИТЕЛЕЙ ПРОСИМ ПРОЯВЛЯТЬ ОСТОРОЖНОСТЬ»

Донна посмотрела вперед и за кованой чугунной оградой увидела темное здание в викторианском стиле — причудливое сочетание высоких окон-фонарей, остроконечных крыш и вычурных полукруглых балконов. С одной стороны над коньком крыши виднелась узкая коническая башня, уходящая шпилем в темноту ночи.

— Что это за дом? — шепотом спросила она.

— «Дом чудовища», — ответил Аксель.

— Тот самый «Дом чудовища»?

Аксель кивнул.

— Там, где недавно были убийства?

— Это были дураки.

— Кто?

— Те, кто ходил туда ночью.

Машина замедлила ход.

— Что вы собираетесь…

Но Аксель уже свернул на гравиевую дорожку как раз напротив билетной кассы «Дома чудовища». Прямо перед ними примерно в пятидесяти ярдах стоял двухэтажный кирпичный особняк с гаражом.

— Мы приехали, — объявил Аксель.

— Что это такое?

— Мой дом. Здесь безопасно.

— Мам!.. — еле выдавила из себя Сэнди. Ее голос был полон ужаса.

Донна взяла руку девочки в свою. Ладонь Сэнди взмокла.

— Здесь безопасно, — повторил Аксель.

— Но в этом доме нет окон! Ни одного!..

— Да, нету. Но здесь безопасно. — Он продолжал стоять на своем.

— Извините, Е Шао Ли, но мы здесь остаться не можем, — решительно заявила Донна. — Нет ли здесь другого места, где можно было бы провести ночь? спросила она немного погодя.

— Нет, его нет.

— Неужели ни одного?

— Я хочу, чтобы вы остались.

— Нет, мы не останемся. В таком доме мы ни за что не останемся.

— Здесь моя мама.

— Дело не в этом. Просто отвезите нас куда-нибудь еще. Здесь же должен быть какой-то мотель или что-нибудь в этом роде?..

— Вы сердитесь на меня? — спросил Аксель.

— Нет, не сержусь. Просто отвезите нас куда-нибудь еще, где мы могли бы спокойно переночевать.

Аксель снова вывел пикап на дорогу и проехал мимо нескольких кварталов деловой части города. В северном конце улицы находилась автозаправочная станция фирмы «Шеврон». Но она была закрыта. Проехав еще с полмили, Аксель притормозил у ярко освещенной стоянки мотеля «Уэлком-инн». Наверху над зданием мигал неоновый щит «Есть свободные места».

— Вот и отлично, — облегченно вздохнула Донна. — Теперь давайте выгрузим наши вещи, и все будет в полном порядке.

Они вылезли из кабины пикапа, и Аксель достал из кузова их багаж.

— Я поеду домой, — сказал он. — Там безопасно.

— Большое вам спасибо за помощь. — Донна дружески похлопала его по плечу.

Аксель улыбнулся и развел руками с легким поклоном.

— Да-да, — закивала Сэнди. — Огромное спасибо!

— Подождите! — Глуповатая улыбка на обрюзгшем лице стала еще шире. Аксель полез в карман и достал оттуда старый бумажник из грубой черной кожи. Он весь лоснился от долгого употребления и по углам уже протерся до дыр. На широкую ладонь волосатой руки дебила высыпалась целая куча всякой всячины. Но в основном здесь были не деньги, а какие-то корочки, семена и бумажки. Поднеся все это к самому носу, Аксель принялся тщательно исследовать содержимое кучи и даже начал что-то бормотать про себя. Потом мельком взглянул на Донну с молчаливой просьбой подождать еще чуть-чуть и виновато улыбнулся Сэнди. — Один момент! — загадочно промычал он и, повернувшись к своим спутницам спиной, ухватил зубами кончики пальцев правой перчатки.

Донна посмотрела на конторку портье. Она оказалась пустой, хотя была ярко освещена. А вот кафетерий напротив въезда на внутреннюю стоянку мотеля был до отказа заполнен публикой. Донна даже почувствовала, как оттуда пахнет чили и жареным картофелем. Желудок тут же нетерпеливо заурчал.

— Ага! — Аксель повернулся к ним лицом, все еще держа перчатку в зубах. В его руке — вернее, в том, что от нее осталось, — были зажаты две одинаковые голубые карточки. Всю кисть бедняги покрывали глубокие шрамы. Вместо мизинца и безымянного пальца торчали уродливые обрубки длиной на полдюйма, на среднем не хватало последней фаланги, а большой был замотан старым грязным бинтом. — Это мне Киприан откусил, — виновато улыбнулся Аксель, протягивая глянцевые картонные прямоугольнички.

Донна взяла карточки и улыбнулась, хотя при виде этой руки ее невольно начало тошнить. Пробежав глазами верхнюю карточку, она первым делом заметила на ней два ярких слова, набранных жирными красными буквами: «ПРИГЛАСИТЕЛЬНЫЙ БИЛЕТ». Дальше шла надпись уже более мелким шрифтом, которую труднее было разобрать при тусклом свете уличных фонарей, но Донна все же умудрилась прочитать и это, громко произнося каждое слово:

— «Сей документ дает его владельца драгоценную возможность бесплатно посетить с экскурсоводом всемирно известный «Дом чудовища» в Малкаса-пойнт, штат Калифорния».

— Это тот самый отвратительный старый дом с забором, который мы видели? тут же спросила Сэнди.

Аксель, радостно улыбнувшись, кивнул. Донна обратила внимание на то, что его правая рука уже снова в перчатке.

— Что ж, прекрасно, — сказала она.

— Я там работаю, — пояснил он с неподражаемо гордым видом.

— А там действительно есть чудовище? — спросила девочка.

— Оно появляется только ночью. Поэтому после четырех часов не бывает никаких экскурсий.

Донна подняла с земли дорожную сумку.

— Спасибо вам, Е Шао Ли, за билеты. И еще раз — за то, что вы нас так любезно подбросили.

— Ну, вы придете?

— Мы постараемся, — уклончиво ответила Донна. У нее не было никакого желания отправляться на такую экскурсию.

— А вы там экскурсоводом работаете? — спросила вдруг Сэнди.

— Нет. Я там все убираю, корм задаю, хлопочу по хозяйству…

Наконец, помахав им на прощание рукой, Аксель взобрался в свой видавший виды пикап. Донна и Сэнди подождали, пока он покинет стоянку. И вот грузовичок с дебилом исчез на дороге, ведущей назад в Малкаса-пойнт.

— Ну вот и все. — Донна вздохнула полной грудью, почувствовав огромное облегчение после отъезда Акселя. — Пойдем запишемся у портье, а потом сразу же чего-нибудь перекусим.

— «Перекусим» — слишком слабо сказано, — улыбнулась Сэнди.

— Тогда мы опустошим весь их буфет, И, подняв свои сумки, они направились к конторе мотеля.

— А мы пойдем завтра на эту экскурсию? — как бы невзначай поинтересовалась Сэнди.

— Там видно будет.

— Это значит «нет»?

— Ну, если тебе так хочется, то пойдем.

— Если только я не просплю… — Сэнди протяжно зевнула.