Мы уставились на получившийся бардак.

В воздухе разлился такой сладкий и густой аромат духов, что я едва не задохнулся.

Через какое-то время Расти пробормотал:

— Да уж, на этот раз ты по-настоящему отличился.

— Я?

— А что, разве это я тут дверцами хлопал?

— Ну конечно, ты-то тут вообще ни при чем. Вовсе не ты полез в этот шкаф и стал рыться в вещах. Если бы ты не вел себя, как последний дебил…

— Если бы ты не начал строить из себя святошу…

Мы снова замолчали и уставились на устроенный нами беспорядок: наверху шкафа образовалась лужа, в которой поблескивали разномастные куски стекла. На ковре растеклось мокрое пятно, как будто щенок сделал там свои дела. По полу раскиданы осколки цветного стекла, и у самых ног Расти — желтые розы и осыпавшиеся лепестки.

— И что нам теперь делать? — спросил Расти.

Я помотал головой; я все еще не мог поверить, что мы умудрились так вляпаться.

— Попытаемся это отчистить? — предположил Расти.

— Я не думаю, что мы сможем. Эти духи… ковер ими насквозь провонял. Как только кто-нибудь поднимется наверх, сразу поймет, что что-то не так.

— Не говоря о том, — добавил Расти, — что мы не можем собрать снова разбитую вазу или флакон.

— Давай соображать скорее и убираться отсюда.

— Ты предлагаешь просто уйти? — не поверил Расти.

— Я хочу, чтобы этого вообще не случилось!

— Удаси тебе, дорогой товарись, — ехидно прошепелявил Расти, «по-восточному» складывая руки на груди.

— Так, ладно, — произнес я, размышляя вслух. — Мы не можем все это убрать. Нам бы понадобилось, наверное, пятнадцать минут только на то, чтобы собрать все стекло. И комната все равно будет вонять как парфюмерная фабрика. Кроме того, нас здесь может кто-нибудь застать.

Расти закивал.

— Если мы просто уйдем — оставим все как есть — они могут даже не догадаться, что здесь кто-то был, — заметил он. — В смысле, если ты свернул эту вазу, просто хлопнув дверцей, то она могла упасть сама из-за чего угодно. Решат, что это была какая-то случайность.

— Вот уж не знаю, — засомневался я.

— Да ладно. Что угодно могло опрокинуть эту штуку. Даже хлопнувшая входная дверь.

— Ну, может быть.

— Давай валить отсюда.

Мы попятились из комнаты, продолжая смотреть на беспорядок, как будто он мог последовать за нами. В коридоре мы обернулись и побежали к лестнице. И только оказавшись в квартале от дома Слим, мы остановились, чтобы передохнуть.

— Я чувствую себя распоследней крысой, — сказал я.

— Всякое случается, — ответил Расти. — Суть в том, что нас никто не заподозрит. По крайней мере, если никто из нас не проболтается.

— Не знаю…

— Чего ты не знаешь?

— Врать Слим…

— Ты считаешь, что будет лучше рассказать прямо о том, что мы шлялись по ее дому? Вот так прекрасно!

— Ну, если мы объясним, зачем…

— И чем же мы занимались в спальне ее матери?

— Я пошел туда, чтобы найти тебя.

— А, ты собираешься рассказать Слим, что я делал в спальне ее матери?

Я замотал головой. Я точно не могу рассказать Слим о том, что произошло.

— Тебе лучше бы промолчать!

— Зачем ты вообще туда полез?

— Да захотелось, — огрызнулся он. — Все равно, ты бы сделал так же.

— Вот уж нет.

— Только ты бы полез в шкаф к Слим, — ухмыляясь, он приподнял брови. — Чем ты занимался в ее комнате?

— Рассматривал книги.

— Ну конечно…

— Я даже не заметил, как ты ушел.

— Ага, ага…

— Да иди ты!

Рассмеявшись, он похлопал меня по спине.

— Руки убери, — одернул его я.

Расти отвел руку. Его улыбка стала жалобной.

— Серьезно, ты же не расскажешь ничего Слим? — спросил он.

— Наверно, нет, — ответил я.

— Наверно? Да ладно, я-то никогда про тебя не рассказывал!

— Я знаю, — ответил я, чувствуя легкую тошноту при мысли о том, сколько всего Расти мог рассказать обо мне. — Я не расскажу, точно.

— Хорошо. Отлично. Обо всем этом знаем только мы с тобой.

— Ага.

— По рукам!

Я огляделся. По обеим сторонам улицы располагались дома, поблизости было несколько человек, но никто, кажется, не смотрел в нашу сторону. Я пожал руку Расти. Его ладонь была крупнее моей и очень потная. Он не выкинул никакой шуточки, так что, полагаю, он был искренен.

— И если что, — заявил он, — мы вообще сегодня не ходили к дому Слим.

— А что, если нас кто-нибудь видел?

— Скажем, что это были не мы.

— Так нам и поверят.

— Просто будем держаться этой версии, несмотря ни на что.

— Но если нас кто-то видел — кто-то знакомый…

— Легко: просто скажем, что он перепутал день. Понимаешь? Скажем, что мы были дома у Слим вчера, а не сегодня. Дошло?

— Наверное.

— Не беспокойся. Никто же не станет ничего расследовать — там же никого не убили.

— Это верно, — признал я.

Но на душе у меня все равно было скверно, потому что в правде было кое-что похуже разбитой вазы и бутылки духов. Конечно же, мы никого не убили. Но если случившееся в доме Слим станет известно, люди будут косо смотреть на нас с Расти (особенно на Расти) до скончания века.

— Ничего не было? — спросил Расти.

— Ничего не было.

— Отлично, — он улыбнулся, явно почувствовав огромное облегчение. — Вот и договорились.

— Теперь, — сказал я, — нам нужно найти Слим.

— Она скоро объявится.

— Я думаю, что нам стоит поговорить с ее матерью.

— В «Стирмане»? — спросил Расти. — О, отличненько! И что мы ей расскажем? «Ой, миссис Дрейк, а вы тут свою дочку не видели? Она, кажется, пропала. Мы уже проверили у вас дома, но там ее нет».

— Мы не станем ей этого говорить.

— Стоит нам только появиться возле нее, как она поймет, что это мы побывали в ее спальне. Полагаю, он мог быть прав.

— Кроме того, — продолжал Расти, — думаешь, нас впустят в ресторан без футболок?

— Мы можем взять какую-нибудь одежду у тебя дома, — предложил я.

— Мы не можем пойти в «Стирман».

— Но мы должны найти Слим! Куда она могла деться? Не могла же она просто исчезнуть? Может, ее кто-нибудь похитил. Ты же не видел, как она вошла в дом. Ее нет у нее дома, нет у меня дома, мы не встретили ее на улице — так куда она подевалась?

— Может, пошла в больницу?

К тому времени мы оказались всего в паре кварталов от полицейского участка.

— Думаю, надо поговорить с моим отцом.

— Твоим отцом? Ты сдурел?

— Может, он что-нибудь знает.

— Он коп!

— Именно. Если кто-то похитил Слим, то чем быстрее мы расскажем это полиции, тем лучше.

— А что мы скажем им по поводу дома Слим?

— Ничего не было.

Обогнав его, я завернул за угол в сторону полицейского участка.

Расти схватил меня за плечо, останавливая.

— Погоди секунду.

— Что такое?

— Мы из-за тебя попадем в неприятности.

Я обернулся и посмотрел на него в упор:

— Если это необходимо, чтобы найти Слим…

Он оскалился, как будто от боли, и заявил:

— Я знаю, где она.

— Что?

— Я знаю, где Слим.

— Я услышал, что ты сказал. Мне интересно, что это значит.

— До этого я вроде как рассказал тебе не все.

— В каком смысле?

— Ну, вы вроде как не шли домой вместе.

— Да, я помню. Вы разошлись на углу.

— Ну, как бы… не совсем так.

— А как?

— Ну, самом деле мы разделились… на поле Янкса.

— Что?!

Он передернул голыми веснушчатыми плечами и вытянул руку вперед, как будто ловил капли дождя. Только никакого дождя не было.

— Ну, понимаешь, Слим отказывалась уходить.

— Что?

— Ну, мы сидели там, на крыше, понимаешь.

— Где вы и должны были оставаться, — напомнил я.

— В том-то и дело. Слим и осталась. А я — нет. Когда мы услышали эти машины, мы выглянули из-за вывески, и тут из леса выезжает этот катафалк. Я типа: «Ох, черт, это они», — а Слим говорит: «Эй, да ладно!» — как будто она просто в восторге от всего этого. Псина с гавканьем срывается к катафалку, так что я говорю Слим, что нам лучше убираться, пока есть шанс. Только она отказалась. Сказала, что не за чем убегать, и, кроме того, ты, мол, разозлишься, если не найдешь нас.

— И ты сбежал без нее?

— Она отказывалась уходить! Что я должен был сделать?

— Остаться с ней!

— Эй, это она сама решила остаться.

— А ты решил сбежать.

— Она сказала мне уходить. «Пусть это тебя не останавливает». — она так сказала. Она еще сказала: «Может, мне удастся поглядеть на вашу Валерию и узнать, кто выиграл спор». Так что я спрыгнул с крыши — и после этого ее не видел.

— О господи, — прошептал я.

— Она собиралась дожидаться тебя. Я решил, что она так и сделает. Когда вы с Ли приехали на машине, я думал, что Слим с вами.

— Ее не было на крыше.

— Да понял я, понял.

— Тогда зачем ты соврал?

— Не знаю, — в его голосе появились скулящие нотки. — Я подумал… если ты узнаешь, что я оставил ее там, ты мне устроишь такое…

Я едва не ударил его по лицу, но при виде моего кулака он так испугался, что у меня просто не хватило духу. Я опустил руку. Помотал головой. Прошептал:

— Ты бросил ее там…

— Ты бросил там нас с ней.

— Я пошел за помощью, идиот. Ты что, не видишь разницы?

— Никто не заставлял ее оставаться.

— Ну так где же она? — выкрикнул я.

— Мне-то откуда знать?

— Да черт тебя возьми!

— Я думал, что она уже будет дома. Когда мы туда придем.

— Но ее там не было, — оборвал его я. Бросив на Расти сердитый взгляд, я пошел вперед. Он поплелся рядом, опустив голову.

Через какое-то время он предположил:

— Слушай, ну где-то она должна быть. Ее не было на крыше, когда вы с Ли добрались до поля, значит, она спрыгнула после меня. Она, наверное, убежала в лес…

— Тогда почему ее до сих пор нет дома?

— Может, она решила подождать, пока не приедешь ты?

— Но я приезжал.

— Может, она только тогда и пошла домой?

— И где же она?

— Еще в пути? — предположил Расти.

— До поля не так далеко. Мы с Ли уехали оттуда пару часов назад.

— Разве не полтора часа назад?..

— Без разницы. У Слим было предостаточно времени, чтобы добраться до дома.

— Может, мы просто не там ее искали?

— Она бы стала искать нас. И она бы нашла нас давным-давно, если бы была в городе. Это значит, что ее здесь нет.

— И что, по-твоему, случилось? — спросил Расти.

Покачав головой, я ответил:

— Видимо, он недееспособна.

— Чего?

— Слишком ослабела, чтобы идти. Потеряла сознание. Где-то застряла. Может, ее кто-то похитил. Или даже хуже.

— Хуже?

— Мне что, обязательно тебе все разъяснять?

— Ты имеешь в виду, изнасилована и убита?

Услышав от него эти слова, я весь сжался.

— Да. Вроде того.

Мы молча пошли вперед. Наконец, Расти заявил:

— Уверен, она вот-вот найдется.

— Ей лучше бы найтись.