Провидение

Лайн Борис

Автор посвятил свою жизнь науке, преподаванию в высшей школе и изданию множества трудов. Но все они носят научный характер. Эта книга – первый опыт автора в области поэзии. О чем он пишет? Обо всем, о чем думает и что лежит на душе и хранится в памяти. Многие стихи – воспоминания о прошедших годах, о поэтическом творчестве, смысле жизни, любви, здоровье, временах года, праздниках, природе. В некоторых стихах рассказано о великих людях, малоизвестных событиях, явлениях и фактах. В последнее время автор живет в Германии. То, что сразу бросилось ему в глаза в этой стране, удивило и впечатлило его, также нашло отражение в целом цикле стихов на эту тему.

Предисловие автора

Я писал стихи в юности. Но кто их не пишет в этом возрасте? Вернее, даже не писал, а сочинял в уме, никогда не записывая на бумаге.

Те стихи, которые всплыли в памяти, нашли отражение в этой книге, нарушая ее хронологический порядок.

Поэтическая «лихорадка» возникла у меня ровно в 75 лет. Многие стихи рождались уже готовые и властно требовали выхода в мир. Я превратился в принтер, печатающий строчки, которые диктовал мне мой внутренний голос.

Этот источник фонтанирует уже два с половиной года, не давая мне покоя.

Когда он иссякнет, я не знаю. А пока тружусь, как «каторжник».

Смысл жизни

Распахнуты в вечность были ворота, И пели птицы в синеве, Я вдруг, споткнувшись обо что-то, Увидел череп на земле. Я наклонился, вгляделся, присел, Череп немного палкой задел. Вдруг голос странный прошелестел. Я испугался, похолодел, обомлел. «Не уходи, внемли, мой друг», — Сказал мне тихо череп вдруг. «Ты так беспечен, весел, молод, Тебе неведом смерти холод. Исчезнет быстро жизни сон, Луна взойдет на небосклон». «Но я живу, люблю, мечтаю, Я мыслю, радуюсь, страдаю». «И я любил, и я страдал, Весь трепет жизненный познал. Теперь я здесь у твоих ног. Вот жизни длинной, друг, итог». «Но что мне делать? Как мне жить? Как душу с телом примирить?» «Живи спокойно и легко, Дыши свободно, глубоко. Живи любя Отчизну, Женщину, себя. Кусок последний ближнему отдай, И попадешь в итоге в Рай».

Роды

Уже совсем на склоне лет Во мне прорезался поэт. Но в чем причина, в чем секрет? На это есть простой ответ. Других желаний больше нет. Душа беременна стихами, И роды уж не за горами. Пройдет совсем немного лет, Стихи увидят белый свет.

Патриотическое

Ночами, где-то в глубине, В душе моей на самом дне, Какой-то голос шепчет мне: «Вставай, проснись скорей, Твори, твори до самой до зари, Пока погаснут фонари». И я, изъятый из объятий сна, Встаю, беру бумагу и перо, И мыслей хор течет свободно и легко. Я вижу синие долины, Я вижу реки и леса, Я вижу горы-исполины, Россия – Родина моя. Я вижу лица сталевара, Певца, поэта, рыбака. Вплетаю белые узоры Я в голубую ткань стиха. И ткань рождается на диво. Изящна, нежна и красива, Ярка, тонка на радость мне. На пользу людям и стране.

Ангел мой

Ты прекрасна до безумия, С темпераментом Везувия. Груди рвут рубашки ткань. Грациозная, как лань. Ходишь гордо, не спеша — Просто дивно хороша. Ты мой бог, ты ангел мой, Преклоняюсь пред тобой.

Я и ты. Романс

Дай мне руки скорей, дорогая. Обними, приголубь, приласкай. Пыл в груди разгорись поскорее. Запылай, запылай, запылай. И сухие, горячие губы Я прижму к твоим алым устам. Мы сольемся в едином порыве, И весь мир позавидует нам. Мы тогда унесемся с тобою В мир прекрасной и сладкой мечты. Будем там мы с тобой только двое. Я и ты, я и ты, я и ты.

«Отшумелось, отзвенелось…»

Отшумелось, отзвенелось, Отлюбилось, отболелось. Отмечталось, отстрадалось. Жизнь долгая моя Позади уже осталась.

«Я не могу стихи не сочинять…»

Я не могу стихи не сочинять, Как не могу ни думать, ни дышать. В мозгу теснится мыслей рать. Я их отец и я их мать. Сейчас я буду их рождать И в мир прекрасный выпускать.

Жене

Мы встретились уже не молодые И с разницей в пятнадцать лет, Но чувства вспыхнули большие, И друг без друга жизни нет. Идем по жизни, слившись воедино, А жизнь бежит со скоростью нейтрино. Не ропщем мы, ведь мы в объятьях счастья. Нас стороной обходят все ненастья.

Ностальгия

Не спится мне, совсем не спится, Россия мне ночами снится. И я хочу с ней снова слиться, В Москву родную возвратиться И в ней одной уединиться. Кремлю еще раз удивиться, Нарзаном допьяна напиться И по Тверской опять «пройтиться», И в пояс граду поклониться.

Интернет

Ах интернет, ах интернет! Других желаний просто нет, Как окунуться в интернет И там прожить пятнадцать лет. Читать, играть, мечтать, гулять, Друзей всех школьных отыскать, Напропалую флиртовать, Союз семейный создавать. Весь мир огромный открывать И все науки познавать, И все на свете узнавать, И ничего не забывать. Мир интернета – виртуальный, Он интересней, чем реальный.

Рог изобилия

Стихи из рога изобилия Текут без всякого усилия. Пределов нету их обилия. Стихи меня переполняют И серость жизни восполняют, И мою веру укрепляют, Всего хорошего желают И мыслить быстро заставляют.

Великий человек

Эйнштейн – великий человек. Себя прославил он навек, Но очень удивительно, Что все так относительно. Создав теорию свою, Издав тем самым мощный рык, Он показал нам всем язык.

Зима

Пришла пора оцепенения, По солнцу чувства сожаления, Пора снегов, оледенения И всех эмоций усыпления, И гаммы чувств всех отупения. Температура опускается, И все процессы замедляются, Но люди дальше жить стараются И как ни странно, но влюбляются, И дети даже появляются. А чувства снова возрождаются, Надежды новые рождаются.

«Я иностранец, иммигрант…»

Я иностранец, иммигрант, Я в жизни выиграл крупный грант. Во мне живет такой талант, Какой рождает света квант, Судьбы и творчества гарант.

Посвящение

Стихосочинение Приносит удовлетворение И дарит умиротворение, А иногда – и восхищение. Вот это стихотворение — Моей любимой посвящение И нашим чувствам освящение, И нам обоим потрясение.

«Какая это благодать…»

Какая это благодать, Стихотворения писать. Какое это наслаждение, Исторгнуть стихосочинение. Какое удовлетворение, Изобрести стихотворение. Нетрудно строчки рифмовать, Глубокий смысл им придавать И на бумаге излагать.

«Мы все давно обречены…»

Мы все давно обречены Уж с самого рождения. Со смертью мы обручены, Придет конец творения. Грустить не надо, надо жить, Взрослеть, жениться, гнезда вить. Учиться, думать и творить. Кто не родился, Тот не жил. Тот не страдал И не любил.

Вдохновение

С небес снисходит озарение, Оно рождает вдохновение — Продукт души и откровения, И вызывает опьянение, Возможность самовыражения, А также самоуважение. Стихи – борьба с угрозой тления, Несчастьем полного забвения И вечной жизни сохранения.

«Взгляни на мир широкими глазами…»

Взгляни на мир широкими глазами. Увидишь солнце там за облаками. Увидишь землю, она прекрасна, И жизнь наша здесь не напрасна. Вздохни поглубже, крикни громогласно: «Жизнь интересна, и жить надо страстно».

Раб

Я стал невольником, рабом, Как цепью скован я стихом. Стихи мой настоящий дом. Сперва стихи, а хлеб потом. В стихах я говорю о том, Струна души поет о чем.

Задачи

Возьми и просто успокойся И больше ничего не бойся. И ни о чем не беспокойся. Будь сильным, чтобы дальше жить, Всех своих бесов укротить, Все трудности переносить, Гнездо родное с милой свить, Детей здоровых народить, Тем самым древний род продлить И все науки изучить. Проблемы быта все решить И сделку века заключить, И состоянье умножить, И все задачи разрешить.

Преодоление

Цель жизни – преодоления. Чего? Земного притяжения И жизни просто невезения, Своей судьбы сопротивления. И только все преодолев, Ты, как могучий лев, Уйти обязан на покой И завершить свой путь земной.

Биргартен

Мюнхен, лето, жаркий ад. Есть спасенье – пивной сад. В тени каштанов спрятались столы. Их очень много – длинные ряды. Баварка юная свежа, красива. На стол поставила шесть кружек пива. Прижми к губам холодное стекло, Чтоб по усам скорее пиво потекло. Быстрей, быстрее жажду утоли. Напитком дивным душу освежи. Золото Баварии есть бесценный дар. Часть души баварцев. Божественный нектар.

Весна

Нет мне покоя, нету мне сна. Душу волнует в окнах весна. Яркое солнце, почки тугие, Радость кругом, дни золотые. Грусть и печаль – все забывается, Жизнь идет, жизнь продолжается. Птицы щебечут, журчит ручеек, На девушку нежно глядит паренек. Природа вздыхает и пробуждается, Жизнь идет, жизнь продолжается.

Осень

Вот уж осень пришла, опустели сады, И куда-то на юг улетели дрозды. Грязь и слякоть вокруг, Мелкий дождь моросит. Но не плач, ты мой друг, Весна все возвратит. Снова солнце взойдет, Будет ярко светить И людей призовет Так же ярко любить.

Праздник жизни

Жизнь – это вечный праздник. Веселый, радостный проказник. Вкусно ешь и пей вино! Сколько дней еще дано? Путешествуй и влюбляйся, На всю катушку жить старайся. Женским полом увлекайся И на роликах катайся, Пей, гуляй и развлекайся. Праздник жизни бесконечный, Но, к сожалению, быстротечный.

Борьба

Я сегодня выспался, спал я шесть часов. К преодоленью трудностей я вновь опять готов. Главная проблема – преодолеть себя. Делать это надо спокойно и любя. Затем бороться нужно с внешнею средой, Здесь быть готовым должен проигрывать порой. Быть стойким, сильным надо и рук не опускать. Идти вперед к победе, надеяться и ждать.

«Ни дня без стихосочинения…»

Ни дня без стихосочинения, Ни дня без стихосотворения, И вызывает сожаление, Что день прошел без озарения. И возникает ощущение Души моей опустошения. Душа требует свершения — Моей работы завершения. Совсем не терпит уклонения И осуждает промедление.

Метеоры

Метеоры. Греция

Метеоры, Метеоры. Это греческие горы. Они вздымаются среди равнины, Как бритвой срезаны у них вершины. На плоских скалах стоят монастыри, И не ведут туда горные пути. Еду и воду веревкой поднимают И так вкушают, и тело освежают. Людей уединение и в кельях заточение Рождают просветление и Богу поклонение. Монахи радостей земных не знают, Но эта жизнь в святых их превращает. Остановилась в Метеорах Лета И превратила их в восьмое чудо света.

Наука

Профессор я, преподаватель, Проектов дерзких начинатель, Неистовый изобретатель, Научной школы основатель И инженеров воспитатель. Вершин научных покоритель. Теперь я просто сочинитель. Проникнуть смело в суть явления — Вершина всякого творения, Причина удовлетворения И доставляет наслаждения, Неповторимые мгновения. Итог научного прозрения, Продукт ума и озарения. Наука есть такая штука, Где не имеет места скука. Наука – суть основы знания, Прямой фундамент Мироздания. Наука – это оправдания Всего земного пребывания.

Я не поэт

Я не поэт, а сочинитель. Жизнь и природа – мой учитель, Родной язык – моя обитель, А ручка – слова укротитель. Мой разум – стихосочинитель, А моя совесть – обвинитель, Мелодия стиха – мой обольститель. Из океана русских слов Всего десяток – мой улов. Найдя слова, анализирую И осторожно препарирую, Затем их вместе интегрирую И по значению ранжирую. Вдыхаю душу в рифму слов. Они ожили. Стих готов.

Лето

Хорошо на улице, лето на дворе. Радуются люди благостной поре. Солнце светит ярко, Красота и жарко. Шмель жужжит, Поет скворец: «Холодам уже конец». Ласковые ночи, пестрые цветы. Радуются очи, счастлив я и ты.

«Мысли вместе собираются…»

Мысли вместе собираются, Быстро в тигле нагреваются, А затем и расплавляются, В стихотворения выливаются И в поэмы превращаются.

Призвание

Я вдруг нашел свое призвание, И это вовсе не познание, И не предмет естествознания, А радость рифмы написание И музыкой стиха очарование.

Китайский ресторанчик

Всегда, обычно в воскресенье, Там отмечаем день рожденья. Тот ресторан зовут «Мажестик», Шеф-повар в нем большой кудесник. Готовит утку по-пекински И жарит ребрышки «по-свински». Я много раз бывал в Пекине — Китая городе-витрине. В одноименном ресторане, Лежа на кожаном диване, Я ел пекинского утенка, Вкусней любого поросенка. Вернемся мы опять в «Мажестик». Гласит о нем народный вестник, Что это лучший ресторанчик, Известный модный балаганчик. Стоят на страже у закона Два позолоченных дракона. Висят китайские картины — Восточной мудрости витрины. Картина со вставкой перламутра Изображает только утро. Из люстр струится мягкий свет, И виден блюд большой буфет. Чуть слышно музыка играет И слух жующих услаждает. Ем блюдо «Юдзо хао мин», Как будто я попал в Пекин. Ем роллы, мясо кенгуру. Закончу только поутру. «Юн пао» вилкой ковырну. Шатаясь, я домой бреду. Объездил страны я и веси И говорю вам просто: «Сесси».

Сирень

Сирени ветка сквозь забор свисает И нежным запахом дыханье освежает. Сирени запах восхитительный. Сирени запах упоительный. Нагни цветок. «Тебе не лень?» Понюхай белую сирень! Взгляни на это совершенство И испытай волшебное блаженство.

Ирине

Есть у меня одна подруга, На свете нету лучше друга. Исполнилось ей девяносто, Что редко и совсем непросто. Она отличный кулинар. Довольны ею млад и стар. А фаршированная щука — Мечта, поэма и наука. Язык немецкий изучает И оптимизм излучает. Ирина – в чине кандидата Умом и знанием богата. Ум глубиною поражает И всеми красками играет. Меня на жизнь вдохновляет И похвалою окрыляет, И шириною изумляет, И уважение внушает. Ирина просто Феникс-птица: Из пепла может возродиться И вновь здоровой становиться.

Нью-Йорк сити

Нью-Йорк – чудовищное место. От небоскребов там слишком тесно. Нью-Йорк вас просто потрясает, Людей в песчинку превращает, Воображенье поражает, Домов громадой изумляет, Но в то же время восхищает. На Брайтон-бич я жил два дня: Не интересен для меня. Катался долго на сабвее, Гулял ночами на Бродвее. В кафе дешевом тесно сели, Тефтели быстро там поели. Вблизи от здания ООН Стоит скульптура Церетели. Минуту тихо постояли, Где башни некогда стояли. Центральный парк мы посещали И по Манхеттену гуляли. С женой на пристани бывали, О ней нам много рассказали. Видна там статуя «Свобода» — Дар от французского народа. Нью-Йорк – причина потрясения. Гимн человеческого гения.

Ниагарский водопад

Была весна, но снег еще лежал, И черный лес безжизненный стоял. День долгий тихо догорал, И солнца бледного последний луч сверкал. Река спокойная текла. Вдруг возникал крутой карниз,

Борис Лайн с женой. Ниагарский водопад. США

И миллионы тонн воды Бросались резко, прямо вниз. Не понял я, что это были Сказки или были: Вздымались облака тончайшей белой пыли. Бессилен я, чтоб описать сие явление, Природы чудное творение. Я счастлив, просто очень рад, Сказать, что видел этот водопад.

Канувшее время. Юность

В старших классах средней школы Мы не пили кока-колы, Ели редкие сосиски. И не пили даже виски, Только лишь портвейн мы пили. «Мальборо» мы не курили, Только «Примой» мы дымили. Джинсы мы не носили И в бейсболках не ходили, По Парижу не бродили, В парке Горького ходили. Что там видно за бугром? Ох, не кончится добром. Мы за занавесом жили, Не страдали, не тужили. Ничего не понимали, Совсем не было печали. Дни бесцельно коротали. Нас пропагандой оглушали И радость жизни отнимали.

Fantasy 1

Скорее, дай мне лист бумаги, Чтоб написать о жизни саги. Чтоб душу грустную излить И больше в жизни не тужить. Освободиться от печали, Чтоб мысли людям рассказали Про те заоблачные дали, Когда ночами посещали И в космос прямо улетали, И там меж звездами сияли. Потом материю сгущали И новый мир образовали, Который бешено вращали И вокруг Солнца обращали. И снова жизнь там возрождали. Рожденных мыслью наделяли И душу в них опять вдыхали.

Fantasy 2

На хлеб я сяду и на воду, Чтоб преодолеть свою природу. Чтоб обрести духовную свободу, Чтоб вырваться из плоти рамок И там создать воздушный замок, В каком бесплотные живут. Не пьют, не дышат, не жуют И только в облаках снуют, И песнь беззвучную поют, И мысли из молекул ткут, О том, какое счастье тут.

Год 1956-й

Я помню год пятьдесят шестой. Он был для класса выпускной. Стоял на стуле патефон И создавал нам танго фон. Новый год мы отмечали. Тогда не было печали. Мы в бутылочку играли. Ее с силою вращали, Куда Боги указали, Того нежно обнимали И, чуть касаясь, целовали. Как передать мне те мгновения? Души неясные стремления, Шок от прикосновения И тела сладкие томления. Мы были юны и беспечны, И дни казались бесконечны. Мы жизнь тогда совсем не знали, А впереди нам всем сияли Судьбы заоблачные дали.

«Се ля ви»

Мужчина с женщиной встречаются, Заинтересованно общаются, Затем друг другом увлекаются, Друг в друге просто растворяются И потом пламенно влюбляются. На свет дети появляются, Затем проблемы выявляются И быстро ссоры начинаются. А он другою увлекается И, собрав вещи, испаряется. Такое каждый день случается.

Сладкое мучение

Поэзия – мое мучение. Оно какое-то наваждение И в то же время наслаждение, Души восторга выражение И разума удовлетворение, От другой жизни отрешение. Владею я богатством Креза. За словом я в карман не лезу. Слова текут свободною рекой, Не иссякает источник мой. Поэзией я одержимый И ею бережно хранимый, Я стал совсем неуязвимый.

Mohceppat

Недалеко от Барселоны Гора священная стоит И очень много пилигримов Своею святостью манит, И массу тайн своих хранит. Гора есть символ Каталонии, Приют Божественной гармонии. Гора видна издалека, Стоит здесь многие века. Внизу она из монолита, А сверху – из столбов гранита. Столбы – могучие колонны.

Монтсеррат. Испания

Они огромны, весят тонны. Стоят почти что вертикально И выглядят, как чудо, нереально. Но Монсеррат высокая гора: Внизу сияет ярко солнце, А на вершину сели облака. Посмотришь вниз, и сердце замирает, Ландшафт природный душу восхищает. Наверх ведет канатная дорога. Оттуда рядом – обитель Бога. Три площади к горе примкнули. Людей так много, как пчелиный улей. От первой площади Рукой подать до туристической витрины: Кафе, гостиницы и магазины. На третьей площади – другая панорама: Видны постройки монастыря и храма. В храм очередь стоит, ей нет конца. Мечтают люди почтить Творца. Царит в том храме Черная Мадонна — Всей Каталонии Патрона. Она святыня Каталонии, Небесной музыки симфонии. Тот, кто увидит Монсеррат, Счастливей станет во сто крат

Вторая жизнь

Я жизнь прожил уже большую. Серьезный возраст – 75. И жизнь, теперь уже вторую, Могу я завтра начинать. Жизнь первая была такая, Что очень даже непростая. Я пережил войну и голод, Кошмар, страдания и холод. Я жил в эпоху дефицита. Поесть нельзя было досыта. Все продавалось «шито-крыто». Закончив вуз, ушел в науку — Открытий нового поруку. Статьи научные писал, На семинарах выступал, Студентам лекции читал. В итоге сделал я карьеру. Достигнул степени и веры. Как вдруг все круто изменилось, Наука враз совсем забылась, Ко мне Поэзия явилась И завладела целиком, Явив меня своим рабом. Я счастлив в своей новой роли И не желаю другой доли.

Автопортрет

Я не художник, я поэт, Но мне подвластен и портрет, А если кисти рядом нет, Беру гусиное перо, Чтоб передать свое нутро. Для храбрости беру пол-литра, Что вместо радуги палитра. Включаю кнопку «Вдохновение» И так пишу свое творение. Что есть в зеркальном отражении? Лицо с не общим выражением. Видны следы от самомнения, А также признаки сомнения, Итоги разных чувств сражения, Своего «эго» ущемления, А главное, добра правления И интеллекта проявления.

Борис Лайн. Мюнхен. 2000 г.

Интеллигентное лицо, И мысль тоже налицо. Все очень тонкие черты, Они с годами не стерты. Моих родителей творение, Одухотворенное явление.

Землетрясение в Непале

Землетрясение в Непале. Людей семь тысяч умирали. Большая очень амплитуда — Почти что восемь магнитуда. Непальцы безмятежно спали И ни о чем они не знали, Кончину не подозревали, Лишь только тихо погибали. Сильны стихии разрушения И городов опустошения, Надежд всех полное крушение И нации исчезновение. Спешат на помощь иностранцы: Москва, французы, пакистанцы. Как выжить спасшимся во мгле? В аду, без помощи извне?

Сон

Я слишком рано просыпаюсь, В постели очень долго маюсь. То раскрываюсь, то накрываюсь, То сном тяжелым забываюсь, То неожиданно вращаюсь, Холодным потом покрываюсь И еще больше утомляюсь. От сна – теряю быстро силы, И жизнь мне кажется постылой. Мечтаю только об одном: Забыться сладким детским сном.

Старший брат

Я счастлив и безумно рад, Что у меня есть старший брат. Моя надежная защита, Она из стали и гранита. Мой брат талантами богат. Он очень мудрый от природы, И не сломили его годы. Он доктор всяческих наук, Широк познаний его круг. Брат меня с детства опекал И наставлял и помогал. К концу подходит жизни срок, Но я совсем не одинок.

Сезон спаржи

Повсюду флаги гордо реют, И люди в предвкушенье млеют. Вот, наконец, и к нам пришла Волшебной спаржи дивная пора. Она подарит нам здоровье. Полезней, чем молоко коровье. Чем толще спаржа, тем вкуснее, полезнее и здоровее, Но кошелек еще пустее. Пришел однажды в ресторан, И там на мягкий сел диван. Ко мне тут кельнер подбегает, Меню на выбор предлагает: «У нас для Вас благая весть: У нас сегодня спаржа есть. С чем будете ее Вы есть? У нас к ней соус есть от Томи И молодой картофель кроме, Копченый угорь, ветчина, Она нежна, свежа, вкусна». Зеленой спаржи я вкусил, Деликатесом закусил И все сухим вином запил.

Источник благ

Источник всех богатств и благ — И не волшебник и не маг. Ни нефть, ни газ, Ни изумруды, ни алмаз И не железная руда, И не пресная вода. Источник благ всех – интеллект. Науки и труда комплект. В пустыне голой иудеи Явили дерзкие идеи. Морскую воду опресняют И в питьевую превращают. В Израиле среди песков Глубокий водоем готов, В котором будущий улов. Растут селедка и треска, Лосось, навага, камбала. В бассейне из осетра Доится черная икра. Растут там прямо на песке При ужасающей жаре Картофель, перцы, баклажаны, Клубника, виноград, бананы. Израиль – торжество хай-тека. Гимн интеллекта человека.

Блаженство

Мечта поэта в начале лета: На золотом песке лежать на Creta, На солнце раннем загорать И от счастия стонать. Смотреть на небо голубое, На море синее такое. Погревшись, в море растворяться, В котором хочется остаться. Вода – парное молоко Там, где не очень глубоко. И ни о чем совсем не знать, Не думать и не вспоминать. Лишь песни Челентано слушать И сладкую черешню кушать. Да, море, солнце – совершенство. Их видеть для меня – блаженство.

Большой flomarkt

Весной, на праздник Первомая, Раскинулся, границ не зная, Чудовищный блошиный рынок Предметов старых и новинок. Под голубым открытым небом В угоду всяческим потребам Людей сто тысяч на Лугу — Ей-богу, я совсем не лгу. Кругом огромные развалы, Предметов всех лежат навалы. Здесь материальная культура Веков, давно уже минувших И в Лету полностью шагнувших. Азарт тут только правит бал. Закон простой – купил-продал. Предметов список бесконечный, Необозримый, просто вечный. Здесь продаются телефоны От самого от Эдисона. Здесь можно видеть граммофоны, Пластинки к ним и патефоны. И довоенный репродуктор, И детский маленький конструктор, Огромный ламповый приемник, А рядом – старый звукосъемник. Лежат персидские ковры. Они из шелка, им нет цены. Плита с древесным очагом, Нога с железным сапогом. Одежда, мебель, зеркала, Монеты, ведра, ордена… Военная есть амуниция — Вполне пригодная кондиция. Посуда из фарфора, вазы, Сантехника и унитазы. Лежат от Кайзера две каски И много разноцветной краски. В жеодах выросли кристаллы, Из разных стран есть минералы. Стоят старинные картины, И есть с золотом витрины. Еще очень много видят очи, Но у меня нет больше мочи. Зачем здесь целый день гуляют? Глаз от вещей не отрывают, Надежды тайные питают, И раритеты открывают.

Горячая любовь

Какое счастье, что есть о ком заботиться, И одиночество уж больше не воротится. Какая радость, что рядом близкий человек, С которым ты готов прожить свой век. Мечтать, читать, гулять, играть, Друг друга нежно обнимать И непрестанно целовать. Как это следует назвать? Коль закипает в сердце кровь, Пришла горячая любовь.

Творчество

Я болен, я ужасно болен. В своих желаниях я не волен. Своей судьбою я доволен. Душой совсем я упокоен. Я не могу ни есть, ни пить. Я должен целый день творить, Записывать стихотворения — Души моей свои творения. Я больше прессу не читаю, По интернету не гуляю, По телефону не болтаю, В судоку больше не играю И ничего не вспоминаю. Я только вирши сочиняю.

Одуванчик

Увидел раннею весной Я одуванчик золотой. Зеленый стебель, Головка золотая, Совсем простая, Но нежная такая. Из одуванчиков весной Увидел луг я золотой. Спустя два дня, туда меня Какой-то глас позвал. Взглянул и луга не узнал: Там вместо луга золотого Узрел я савана седого, А вместо сказочной картины Видны шары из паутины. Цвет чисто золотой Стал эфемерный и седой. Могуча и сильна Природа Для продолженья видов рода!

Дар

Мой дар все крепнет день за днем, Но я не думаю о нем, Я просто душу изливаю И на бумаге излагаю. Чем это кончится, не знаю, Но радость точно получаю.

Псориаз

Коварен, страшен псориаз. Не исчезает быстро, враз. Людей всю жизнь сопровождает. Лицо и душу истязает И вместе с жизнью исчезает. Надежных нету средств лечения И псориаза умертвления. Боится Мертвого он моря, Что передышка есть от горя. Его безмолвен тихий глас. Он страшен для открытых глаз. Не дай бог, чтоб коснулся вас.

Весенние волны

Лишь только солнце пригревает, Как вся Природа оживает. Подснежники произрастают, А их крокусы сменяют. Совсем невзрачные кусты Становятся вдруг золоты. Деревья пышно зацветают И всеми красками играют. Есть снежно-белые, бордовые И темно-красные, лиловые. Каштанов поражают свечи. Я потерял совсем дар речи. Вот распускается магнолия — Прохлады жертва своеволия. Прошла волна сирени — Причина астмы и мигрени. Доносится черемухи волна — Наступят скоро холода. Цвет липы благоухает, И он в симфонию вступает. Последняя цветет акация. От моря запахов – прострация.

Подданный

Стихи – совсем не увлечение, Души и разума влечение. Стихам я без борьбы сдаюсь И со всей страстью отдаюсь. Теперь я подданный стихов. В их строй солдатом встать готов. Я приношу стихам присягу: За их честь я в землю лягу.

Вестпарк

Мне в жизни очень повезло: До парка – рядом, на метро. На входе в парк стоят фонтаны, В них птички принимают ванны. Фонтаны – камни из гранита, Прозрачной пленкою на них вода разлита. Внутри Вестпарка – зеленые ковры, Они аллеями окружены. Блестят на солнце озерца И радуют людей сердца. В озерах жизнь кишмя кишит, Огромный карп проплыл, как кит. Степенно, важно гуси ходят, Они еду себе находят. Цветов повсюду просто море. Они цветут здесь на просторе: Тюльпаны белые, махровые, Сирень и ирисы лиловые. На горке здесь цветет розарий. Цветов – как будто планетарий. Но главное, что поражает И наповал тебя сражает — Это сады и павильоны. На них потрачены милльоны. Юго-восточные сады — Японии и КНР дары. Шедевр подарил Бангкок. Внутри стоит там тайский Бог. Я больше не могу молчать, Китайский сад обязан описать. Сад этот – маленький Китай И на земле почти что рай. Он есть канон архитектуры, Садово-парковой культуры. На крохотном клочке земли Китайцы чудо возвели. Идите против стрелки часовой. Огромный камень там стоит, как часовой. Потом в беседку попадаете, Рот с изумленьем открываете, Что там написано, не знаете, Но все с восторгом изучаете. Видна тончайшая резьба: Там птицы, листья и лоза. Между столбами витражи — Китайской жизни миражи. Возле беседки – водоем, Златые рыбки видны в нем. Еще беседка в довершение Стоит на камнях в возвышении. Там на скамейках можно сесть И всю картину обозреть. Деревья все стоят в цвету И завершают красоту. Журчит тихонько водопад. Так выглядит китайский сад. На сленге я скажу: «отпад». Вестпарк – оазис красоты, Уединенья, тишины.

Хамон

Хамон испанский, Serrano, Оно на радость нам дано. От Gran Reserva поступает И всех собою восхищает. Он больше года созревает И вкус небесный получает. Вкус невозможно передать, Его словами описать. Хамон надобно вкушать, Глаза от счастья закрывать. Моя давняя мечта — Держать хамон-окорока. Еще – для резки инструмент, Нож – его главный элемент. Пусть будет славен ваш хамон, Из Таррагоны прибыл он.

У уролога

Все пациенты у уролога, Как лягушата у зоолога. Назначил врач мне биопсию И вызвал нервов истерию. Гинекологическое кресло, Чтоб класть туда свои два чресла. В канал тугой раствор впускают, Потом прищепкой зажимают, Затем канал освобождают И внутрь него трубу вставляют. От плоти пробы отрывают, Потом из тела вынимают И на анализ отправляют. Ты полежи теперь спокойно, Тебе уже совсем не больно. Три дня затем живешь в депрессии, Врачом подвергнутый репрессии. Ждешь приговора с напряженьем, Лица ужасным выраженьем. Сестра итог тебе вручает И с облегченьем поздравляет.

Мука

Вся жизнь – от муки и до муки Без расставания и разлуки. На свет в мученьях появился, На все болезни разозлился И в муках к Господу явился. Зачем тогда на свете жил, Мученья все переносил И унижения сносил? На это есть простой ответ: Ведь вариантов других нет. Уж коль родился – вырастай, Взрослей, старей, мудрей, мужай. Детей побольше нарожай И эстафету передай. Чтоб было бы кому страдать И в муках тихо умирать.

Вкусно – вредно

То, что вкусно, то и вредно, Что печально, очень грустно. То, что сладко, то опасно, Вызывает диабет И на сахар кладет запрет. Почему судьбы превратности Сопровождают неприятности? Почему-то наслаждение Вызывает наваждение, Судьбы полное крушение. Ведь даже пылкая любовь Нам очень часто портит кровь.

Охотники за крокодилами

Зверь очень любопытен, Бесшумен, ловок, быстр и скрытен. Он к дому тихо подползает, Всех обитателей пугает, И они в страхе убегают. Его стойка боевая Есть пасть открытая большая. Она утыкана зубами, Они в мгновенье сладят с вами. Охотники за крокодилами Сражаются не пистолетами и вилами. На морду ткань ему бросают, Таким манером ослепляют, Потом туго пеленают, Веревкой тряпку закрепляют. Ведь безопасный крокодил — Он неподвижен, кроток, мил.

Синий натюрморт

Висит на стенке синий натюрморт. Он для меня большой кроссворд. На синем фоне — Предметы в синем тоне. И если прямо посмотреть, Нельзя предметы рассмотреть: Стеклянный с пробкою графинчик, Стакан, тарелка и кувшинчик. Натура эта стоит в витрине, Она отражена в картине. Увидеть можно синее творение Лишь под конкретным углом зрения, Что вызывает восхищение И автора талантом уважение.

Афинский Акрополь

Акрополь – это верхний город, крепость. Он отражал врага свирепость. До нашей эры, в пятом веке, Построили Акрополь греки. Акрополь – над градом возвышается И на холме скалистом размещается. Стеной крутой он окружен, И отовсюду виден Парфенон. Он был шедевр архитектуры: Предметы культа, храмы и скульптуры. Стояли храмы: Парфенон, Эрехтейон, царя Перикла Одеон. Теперь – останки древнего строения, Но и сейчас достоин восхищения. Акрополь – великолепный, Божественный и благолепный. Акрополь – веков минувших вопль, Весть о могуществе и гении, Создавших на века творение.

Признание

Есть у меня одно желанье, Чтоб ты со мной всегда жила. Недолги были расставанья, И жизнь счастливая текла. Об этом Бога я молю И говорю тебе: «Люблю».

Бобка

Потерялся Бобка – маленький щеночек. У него на спинке восемь черных точек. Отыщите Бобку с пятнами на спинке, В беленьких штанишках и в красной пелеринке.

Вариация на тему: «Старый череп»

Шуточная песенка

На могиле старый череп тихо-тихо жил. Клюкву стойную с болота навек он полюбил. Каждый вечер, как стемнеет, к ней он приходил И, склонившися над нею, ей он говорил: «Я живу уже полвека там, где водоем, Приходи ко мне в могилу, погнием вдвоем». И прекрасная маркиза, опустив ресницы, Целовала старый череп в черные глазницы. И как будто став моложе, завить хотел он ус, Но оказался непосильным ему столь тяжкий груз. Тут он вспомнил, что прошли веселые года И что юность озорная скрылась навсегда. Еще желтее стали кости, печальнее глаза, И на высохшую щеку капнула слеза.

Венеция

В Баварских Альпах снег еще лежал, Пейзаж унылый нас окружал. В Тироле Южном была весна, И флора буйно уже цвела. Верону мимо проезжали, Ромео и Джульетту вспоминали. Без происшествия Достигли цели путешествия. Там было солнечно и жарко. Нас поразил собор Сан-Марко. Венецианская лагуна — Обитель в царствии Нептуна. На островах возникли поселения Из коренного населения. На Маломоко и Торчелло Уж в шестом веке жизнь тлела. В седьмом веке там правил Дож, На императора похож. Стоит на сотне с лишним островов, Имеет множество мостов. Большой канал – проспект широкий. Он S-образный и глубокий. Все здания над ним стоят на сваях, И по воде плывут на лодках и трамваях. Гондолы – транспорт романтичный, Но дорогой и эксцентричный. Там чувствуешь себя как дож, Как будто к Господу ты вхож. Большой канал вас изумляет И красотой своей пленяет. Вдоль берегов – роскошные дворцы Из мрамора построили творцы. Дворцы нельзя словами описать, Их можно только созерцать. На площади Святого Марка От изумленья стало жарко. Мое сердце сильно бьется, И вдаль душа куда-то рвется. Там рядом с церковью Божей Стоит прекрасный дворец Дожей. Он резиденция правителей — Судьбы всех горожан вершителей. Дож выходил там на балкон, Народ приветствовал он. Как чудо это описать? И где слова такие взять? Кроме колонн, колокольни и церквей Там стаи наглых голубей. Я был с женою очень рад — Попал на сказку – маскарад. Мы были в мире нереальном, Потустороннем, карнавальном. Под занавес «шприца» глотнули И с ним в «нирване» утонули. «Шприц» подают там вместо пива. Закуска – черная олива. Венеция – приют Мечты, Восторга, счастья, красоты.

Буги-Вуги

Танец стиляг

Буги-Вуги! Буги-Вуги! Вставайте братья и подруги! Мы станем вместе в одном круге. Станцуем в ритме Буги-Вуги. Вы бьете бешено ногами, Руками, телом, головами. Все в сумасшедшем ритме слились, В один клубок объединились. Весь зал танцует Буги-Вуги. Все сотрясается в округе, Все бьются в форменном экстазе И без наркотика – экстази. Еще чуть-чуть, совсем немного, Мы попадем в чертоги Бога.

Сезон клубники

Вот наступил сезон клубники, И проступают счастья лики. Она давно уж появилась, Огромной, красной уродилась. И населенье соблазнилось И на этом «прикупилось». Но скажем прямо – без патетики: Она из пластика, синтетики. Теперь пришла желанная пора — Бери корзинку, рвать пора. Поля сперва зазеленели, Потом и ягоды поспели И ярким цветом заалели. Между рядов соломку постелили, И ягоды туда свои головки опустили. Присядь на корточки, нагнись И вмиг в Эдеме очутись.

Каторжник

Со мною что-то происходит, Во мне Поэзия бродит И путь к читателю находит. Тружусь я целый день и ночь, Все остальные мысли – прочь. Как будто каторжник – точь-в-точь. Я не могу остановиться. Мне даже некогда напиться, Поспать, позавтракать, побриться. Я должен истово трудиться.

Японская диета

Объект – японская диета. В ней нет особого секрета. Живут японцы до ста лет, Что результат пожизненных диет. В чем состоит диета эта? Там, где едят продукты моря, Не знают люди совсем горя. Омары, крабы и кальмары — Все, что дарует людям море И что гуляло на просторе. Все, что поймали рыболовы. Все сразу проданы уловы И в тот же день к еде готовы. Есть также много даров полей — В диете масса овощей. С печатью фермера, штрих-кодом. Он уважаемый народом. Едят японцы понемногу, Приемов пищи очень много — Сто блюд в течение недели. Ведь россиянки б обалдели. У 102-летнего столицы жителя И долгой жизни тайн хранителя Однажды взяли интервью: «Я не курю, не злюсь, не пью. Живу, пока мне интересно. Когда же станет скучно, пресно, Я просто лягу на татами И тихо попрощаюсь с вами».

Мне очень грустно

Танго

Мне очень грустно, что мы с тобой расстались. Воспоминанья в душе моей остались. Ведь в волнах счастья мы с тобой купались И без остатка друг в друге растворялись. Я жил тобою, о тебе мечтою И о блаженстве – от вас не скрою. С тобой друг друга ведь мы боготворили И наши души в единую мы слили. Внутри горели желания огни И наши души пожаром они жгли, И друг без друга дышать мы не могли. А в день ужасный она ушла из дому, И эта весть была подобна грому. Прочел записку: «Я ушла к другому». Мне жизнь больше не мила. Зачем теперь она нужна? Хлебнул я горя сейчас до дна. Она без милой Мне стала скучной и постылой. Я это танго любимой посвящаю. Зачем жить дальше, теперь совсем не знаю.

Дамаск

Дамаск не город, а оружие холодное, Как бритва острое и благородное. Дамасский нож как рог сгибается. Он гнется, но при этом не ломается. Пруток перерубив, дамаск не затупляется. Нож состоит из множества слоев. Соедини их прочно, заостри и закали — И будет нож дамасский тогда готов. Слоев пятьсот, сто тысяч, миллион. Нож уникальный и бесценный он. Дамаск не гладкий, на нем узор. Не оторвете от него свой взор. Узор дамасский бывает разный, Неповторимый и разнообразный. Воспет дамаск был в «Талисмане» — Английского писателя романе. Уж в первом веке крученый харалуг Твореньем сложным был умелых рук. Булатные отлитые клинки Производили русы издревле на Руси. Клинки были очень дорогие, Но превосходные и редкие такие. Клинки булатные воины носили, Как будто змеи талию обвили. В Испании уж в Средние века В большом почете были дамаска мастера. Дамаска ковка – искусство, ремесло. На каждый нож там ставили клеймо. В двадцатом веке пришло на ум прозрение. Имел я к этому такое отношение: Сталь для дамаска дождалась «подарка», На смену ковке возникла в вакууме сварка. Мастера создавали произведения искусства, И расставаться с ними было очень грустно. Я помню нож дамасский «Хамелеон»,

Дамасский нож «Хамелеон». Резьба по бивню мамонта. Художники: Мишуковы

Резьбой тончайшей был украшен он. Сюжет другой – «Весна в тайге». Там свила птичка домик на сосне. На ней покоится гнездо, А в нем внутри лежит яйцо. Резьба ажурная по бивню мамонта Исполнена талантливо и грамотно. С Америкой наладили работу И в общий фонд внесли мы свою квоту. Партнеру в Штатах сделали инъекцию: Туда отправили огромную коллекцию. Цель этой акции – дамаска демонстрации. Конец печальный мы не предвидели — Клинков прекрасных мы больше не увидели. Не проявил партнер ни тени благородства И объявил своей компании банкротство. Проекта «Оружье из дамаска» кульминация — Клинков на выставке в Париже демонстрация, В Швейцарии в журнале интервью и публикация.

Амерзее

Была чудесная и жаркая погода, Обычная в такое время года. И было множество веселого народа, Нам улыбалась цветущая природа. С друзьями выбрались на Амерзее, А на стоянке – автомобилей батарея. Вдоль озера мы два часа гуляли, Картины дивные взор наш ублажали. Нас ослепляла синих вод краса, По ним скользили лодок паруса. Все бары и пивные открыты были, И люди там сидели, ели, пили. Немолодые по берегу ходили, А юные – тела на солнце обнажили. Негромко музыка немецкая играла, Слух молодых и старых услаждала. В костюмах, в галстуках прошли ханжи, В воде стояли редкие моржи. Недалеко от берега был гусей парад, Такому зрелищу народ был очень рад. Но свежий воздух сделал свое дело, В желудках заурчало и запело. Взяв ноги в руки к машине возвратились. Пять километров быстро покорились. Мы оказались на «Святой горе», В известном старом «Андекс»-монастыре. Мы пили пиво янтарно-золотое, Божественное, вкусное такое. Закуской к пиву была нога свиная — Нежнейшая, хрустящая, большая. Сидели мы почти что на вершине И поражались открывшейся картине. С той высоты, летают где орлы, Раскинулись зеленые бескрайние ковры. Мы этот день запомним навсегда. Нам приоткрылись рая ворота.

Парик

Я делал в центре моцион, И ноги привели в салон. Немолод я, но не старик И не ношу искусственный парик. На улице – жара, подобье ада. В салоне – хорошо, прохлада. Я сел комфортно и удобно. Спросила дама: «Что угодно?» «Хочу примерить я парик, — Исторгнул я из сердца крик. — Давайте черный, рыжий, золотой, А можно серебристый и льняной». Взмахнув привычно своей рукой, Надела дама парик совсем седой. Я мельком в зеркало взглянув, Чуть было не лишился чувств. Там в зеркале передо мной Был человек совсем другой. Там был мужчина средних лет, На свете интересней нет. Вот эту вещь я не сниму. Сомнений нет, и я ее беру. Вопрос простой еще остался, И червь сомнения в меня закрался. «Нам о цене и говорить не стоит. Парик всего лишь тысячу стоит». Мои эмоции нельзя словами описать, Их можно только сердцем ощущать.

Деньги не пахнут

В первом веке нашей эры Был оплотом силы, веры Римский грозный император, Настоящий узурпатор. Веспасиан, взойдя на трон, В деньгах всегда нуждался он. Тогда издал Веспасиан декреты И обложил налогом туалеты. В казну валюта потекла, Но вонь с собою принесла. Веспасиан доволен был и рад. В народе слух прошел: От них исходит смрад. Его сын ему об этом рассказал. Монет пригоршню император взял, Понюхать сыну он их приказал. «Они не пахнут», – отпрыск отвечал. С тех пор в народе говорят: «От денег не исходит смрад».

Канувшее время. Детство

Исполнилось мне семьдесят пять. Сейчас верну я время вспять, Пришла пора все вспоминать. Что надо вспомнить? С чего начать? Начать, конечно, надо с детства. С годочков ранних, с малолетства. Мое детство – страшная пора. Был голод, холод, шла война. Нацисты под Москвой стояли, А наши в спешке отступали. Была всеобщая прострация И москвичей эвакуация. Бежали в страхе только на восток, Путь указал нам наш Пророк. В товарном ехали вагоне, Я восседал на чемодане, как на троне. Три года мы в Свердловске жили, Где комнату углем топили, Концы с концами не сводили. Болезни, слабость навалились, В голодную столицу возвратились. После войны была разруха, холод И вечный страх, и неутолимый голод. Я рос, как сквозь асфальт тростинка, И на ветру качался, как былинка. С такою жизнью я смирился И в школе слабенько учился. Мы на Большой Калужской жили, Дворами в школу проходили. А в подворотне меня уж ждали И всей оравой сильно избивали. Избитый крепко на земле лежал И еле слышно на помощь звал, Потоки слез в отчаянье глотал. Ко мне на помощь пришел мой брат И раскидал он всех обидчиков-ребят. Но годы шли, я все преодолел. Я возмужал, окреп и поумнел.

Канувшее время. Молодость

Союз был пятой частью суши. Я этим фактом тайны не нарушил. Он был искусственным творением С трехсот почти миллионным населением. Неистощимые природные богатства — Залог свободы, равенства и братства. Все люди б в золоте могли купаться. Им надо было только постараться. И жили бы все в СССР Намного лучше, чем арабы в ОАР. Но несмотря на безграничное сырье, В стране был дефицит на все. Вся жизнь людей текла в очередях. Со временем был полный крах. Тогда мы были очень молодые, И нам шли карты часто козырные. Влюблялись, шлялись, весело смеялись, За трудные дела мы брались И в вечной дружбе свято клялись. Своею жизнью, в общем, наслаждались. Нередко в семьи объединялись, И даже дети часто нарождались. Спорт, танцы, музыка, литература — Была доступна нам широкая культура. Ленком, Сатира, Театр Маяковского… Абонементы брали в зал Чайковского. Стихи великих – в Политехническом музее, Как в современном театре – Колизее. Пешком походы на Урале, Юге и Ямале, Соревнования по волейболу, баскетболу и футболу. Внимание наше привлекал к себе хоккей. Жизнь замирала, и было все о‘кей. Библиотеки, галереи, множество музеев, И лекции ученых-корифеев. Итог той жизни просто уникальный, Он непонятный и парадоксальный. В тисках социализма, диктатуры, дефицита… И на замок страна была закрыта. В Союзе не было фактически свободы, Но развивались многие народы. К сокровищам культуры приобщались И многие с успехом состоялись.

Мальорка

Мальорка – благостней Нью-Йорка. Там нет нью-йоркской суеты, Там счастлив каждый: я и ты. Мальорка – остров, Кала Миллор. Пляж бесконечный, морской простор. На глубине там синяя вода, А возле берега – лазурная она. Над морем пролегал крутой маршрут. Там с человеком пролетал зеленый парашют. Мальорка – вечная, заветная мечта И солнце, море, радость, красота.

Канары

Я отдыхал однажды на Канарах. Там лучше, чем в известных чешских Варах. Мы самолетом отдыхать туда летели, Весь север Африки отлично разглядели: Безжизненный, пустынный континент, Не видел я разумной жизни элемент. Канары – весны вечной острова И праздник света, солнца и тепла. Гуанчи там раньше проживали. Потом испанцы острова завоевали. Приобрели они особое значение После Америки Европой покорения. Там фантастический подводный мир, Для дайвинга прекрасный ориентир. Там под водою есть пещеры, ямы, гроты,

На берегу Атлантического океана. Канары

Лас Пальмас. Испания

И водятся акулы, барракуды, кашалоты. На Гран-Канария я долго отдыхал И аромат цветов тропических вдыхал. Отель на первой линии стоял, С балкона виден был безбрежный океан, А вдалеке – судов огромных караван. Там дно пологое, вода неглубока. Пляж состоит из черного песка. Сильна, мощна там океанская волна, Собьет с ног человека и быка. С разбега в воду теплую бросался, Три раза с ног своих волной сбивался, Воды с песком я вдоволь наглотался. В столицу – Пальму – часто выбирался, Колониальным стилем ее я восторгался. В Лас-Пальмасе – матросы со всего света. Есть в старом городе квартал – Вегета. Музей там местный – Каса-де-Колон Историю Америки открытия показывает он. В музее этом узнал большой секрет: Увидел карту мира, Америки где нет. С комфортом полным отдыхайте на Канарах, А не сидите на тюремных голых нарах.

Металлургия

Металлургия – моя любимая профессия. Моя железная семейная концессия. Рабочий летку штангой пробивает, Чугун жидкий из домны выпускает. По желобам река огня стекает И в ковш огромный точно попадает. Стальные слитки на блюминг поступают, Где их на блюмы сильно обжимают. Здесь человек – металла властелин, В его руках он словно пластилин. Металл до белого каленья нагревается И воле человека подчиняется. Здесь гордость за профессию возникнет. «Хочу быть металлургом я», – воскликнет.

Шанхай

Что рассказать вам о Шанхае? Я побывал как будто в рае. Возник он на слиянии двух рек. Живут там миллионы человек. В нем две эпохи соединились И вместе гармонично слились. Центр исторический, район Пуси, Китайцы сохранили, сберегли. Шанхай – Китая центр туристический. Он неземной и фантастический. Район Пудун в Шанхае – деловой, Высотных зданий там квартал сплошной. В Шанхае небоскребы восхищают. Их по размеру, форме, цвету различают. По вечерам все небоскребы освещают, Цветами радуги они тогда играют, Лучи лазерного шоу отражают. Гостиница была столь высока, Что шпиль врезался в облака. Лифт там прозрачный и стеклянный, В нем голова кружится, словно пьяный. Шанхая главная известная витрина Проходит в городе – улица Нанкина. Спиною к речке Хуанпу скорее встань, Взгляни на символ города Вайтань. Дворцы роскошные там берег украшают, И мне Чикаго и Нью-Йорк напоминают. По речке Хуанпу прогулку совершите И города красоты осмотрите. На телебашню я два раза поднимался И панорамою Шанхая наслаждался. За семь минут в аэропорт домчал магнитоплан, Как современный самолет-аэроплан. Шанхай в России слово нарицательное И означает нечто отрицательное. Не верьте, что синонимом Шанхая Является захламленность, распущенность такая. Шанхай сегодня – тридцатый век. Увидеть может каждый человек.

Свидание

Я жду тебя у входа в парк уже который час, Воодушевления огонь давно в глазах погас. Минуло ровно три часа, тебя все нет и нет. Ну где ж ты милая моя? Ты не даешь ответ. Упало сердце, весь я сник, В душе возник отчаяния крик. Меж тем ты мчалася ко мне, спеша на всех парах. Корабль не пустили в порт, и дело было швах. Уже надежду потерял, не мил стал парк Ривьера. Взглянув, душою я воспрял, вернулась ко мне вера. Навстречу мне бежала ты, Небесной, дивной красоты. Так велико очарование, Так сладко первое свидание. Навек запомню я дни счастья в Сочи, Твой тонкий стан, черты лица, сияющие очи.

Жара

Июль. Жара стоит четвертый день. От раскаленного светила Мне жизнь кажется не мила. Есть, думать, двигаться, трудиться лень, Мозги расплавились и встали набекрень. Пришел, похоже, конец света. Он наступил в средине лета. Все сорок градусов в тени. Помилуй, Господи, спаси и сохрани. Но в чем причина такой погоды? Капризы Матушки-Земли-Природы. Живем в Европе, не в пустыне Каракумы. О снеге, холоде надежды все и думы.

Жизнь

Жизнь – дней бесконечных череда, Слагаемых в недели, месяцы, года. Жизнь – дело случая всегда И не бывает вечной никогда. А потому мгновения счастия лови И в памяти своей их сохрани. Они, как путеводные огни, Всю жизнь освещают твои дни. В годину тяжких испытаний Тепло моих воспоминаний Причина дальше жить желаний, Надежд, на счастье упований И достижения его стараний, Преодоление земных страданий, К Всевышнему твоих воззваний И мук души переживаний.

Бертехсгаден

Бертехсгаден – горная страна. Прекрасная, волшебная она. На Кенигзее холодная, чистейшая вода. Стеною гор она окружена. Чтоб был прозрачным голубой воды простор, На катерах установили электрический мотор. Картины всюду – живые акварели. В воде резвятся «зайблинг» и форели. На свежем воздухе мы все оголодали И к островку с часовенкой пристали. Там в ресторанчике мы за столами сели И свежей рыбки из озера поели. На этот день у нас обширная программа, И нам откроется из сказки панорама. К одной из скал ведет крутой маршрут, И по нему к горе автобусы везут. Там – пересадка и в лифт большой посадка. Лифт поднимает вас на плоскую вершину, И там вы видите чудесную картину. Все люди бурно восхищаются: Там к небесам вершины скал вздымаются. Лишь только руки пошире распахните И горную вершину обнимите. Всех поражает Господа творение, И видно в довершение альпийское строение. На этом можно было б завершить стихотворение, Но в этот день не только к небу поднимались, Но и под землю глубоко спускались. Мы были в шахте соляной, Прорытой в недрах под землей. А дело в том, что в Средние века Соль была весьма редка. Ее цена была безмерно высока. Для этой цели глубоко копали И каменную соль оттуда добывали. И мы, и наши компаньоны Одели теплые комбинезоны. На пятой точке в мгновение спустились И глубоко внизу мы сразу очутились. Располагались в шахте штольни, залы Размером, как на поверхности вокзалы. На стенах – цвета огненной лисы Тянулись соли мощные пласты. Когда-то море здесь плескалось, Вода из моря испарялась, И каменная соль образовалась. В открытом поезде мы сели друг за другом И под землей промчались цугом. Нам впечатлений хватит всем на год вперед. Доволен, счастлив был увиденным народ.

Мюнхен

Столица Мюнхен – город небольшой, Если сравнить его с Москвой. Он был вначале мне чужой, С годами стал любимый и родной. Теперь могу сказать я: мой. Я поначалу очень удивлялся, Когда в метро с собаками встречался. Ведь это странная для москвича картина, Когда в метро свободно едет псина. И без намордников и поводков Везут в вагонах огромных псов. А пассажиры не возражают, И вид животных их даже умиляет. Я наблюдал в метро, кроме зверей, Лежат в колясках дети у дверей. Теперь к порядкам Мюнхена уже привык, И симпатичным кажется мне града этот лик. Народ здесь вежливый, внимательный, Воспитанный, доброжелательный. Никто не матерится, не кричит, Не хлещет водку из горла и не вопит. Не видел немцев я, лежащих под забором, В дымину пьяных и с потухшим взором. Настолько вежливый, приветливый народ, Что незнакомцам говорят: «Грюс гот». В различных ведомствах – все для людей. Там, как ни странно, нет очередей. Тут посетители – князья, аристократы. Висят на стенках коробки-автоматы. Ткнул в автомат – выходит номерок — Комфорта ожидания залог. Ваш номер и номер кабинета

Борис Лайн. Мюнхен.2001 г.

Борис Лайн. Мюнхен. Река Изар.2000 г.

Покажет указатель без секрета. В просторных залах там много места. Все занимают свои кресла. Я в доме жил, где тихий двор, Видны с балкона вершины снежных гор. Мне атмосфера нравится такая. Живешь в покое, нервы сберегая. Мюнхен для меня большой сюрприз. Попал на пенсии я прямо в парадиз.

Какое это счастье

Какое это счастье, что завтра будет день опять, И что без боли в сердце с кровати можно будет встать. Какое это счастье, что снова солнышко взойдет, И что природа вновь проснется и расцветет и оживет. Какое это счастье, пойти с любимой погулять, И где-то там в тени деревьев ее ласково обнять. Какое это счастье, чтобы хамоном закусить, Съесть жареную ногу и пивом это все запить. Какое это счастье, с любимой вечера все коротать, Закат встречать, стихи писать и книги интересные читать. Какое это счастье, чтобы на свете просто жить, И жизнью этой наслаждаться, любить, желать, творить.

Хаусмастер

Здесь хаусмастер – хранитель дома И от погоды, и от погрома. И дом и двор – объект его забот. Их очень много, их полон рот. Зимой он снег с дорожек убирает И ото льда песком их посыпает. А летом травку косит во дворе, Чтоб босиком ходить на пахнущем ковре На радость жителям и мелкой детворе. По осени, когда деревья засыпают, И их листва желтеет, опадает, Воздуходувкой он их в кучи собирает. Его работу ему машинки облегчают И ускоряют они, и упрощают, И гастарбайтеров московских заменяют. У хаусмастера достойная зарплата, Ее несет в себе всех жителей квартплата. Ему положена отдельная квартира Для счастья, радости, спокойствия и мира.

День рождения

Проснись скорей, глаза открой, Я мыслю, значит, я живой! Кран поверни с ледяной водой, Лицо и шею быстрее умой. В окне увидишь лик солнца золотой, Цвет неба нежно-голубой, Растения с пышною листвой И мир такой прекрасный и большой. Я счастлив видеть Господа творения В свой день на этот свет рождения. Произношу Тебе слова благодарения, Текут скупые слезы умиления.

Тихая грусть

Тихая грусть вдруг душой овладела, И она навсегда тяжело заболела. О чем я грущу? О несбывшемся счастье, Об ушедших годах, об утраченной страсти. С этой грустью живу, сплю, ем и хожу И тяжелою ношей в своем сердце ношу. Эта грусть иногда переходит в печаль. Мне становится больно, мне становится жаль. Впереди только муки, впереди только страх, Трансформация в духи, полный жизненный крах.

Глобальное потепление

Жара опять на город наступает, И жалости она совсем не знает. А люди и природа изнывают, Больные тихо умирают. Деревья желтые листы свои бросают, Цветы поблекли, головки опустили. Вот уже месяц они воды не пили. На улицах пустынно, ни души. Сидят все дома, взаперти. Бассейны, водоемы, реки Заполнили страдальцы-человеки. И нет надежды на прохладу. Конца и края нету аду. Царит отчаяние повальное. Приходит потепление глобальное.

Телефон

Во власти мы судьбы превратности, Нас ожидают часто неприятности. И есть большие вероятности, Что на пути нам встретятся опасности. Нам «Телеком» нанес большой урон: Он без причины отключил наш телефон. Отрезаны теперь от мира внешнего. Это подобие чистилища кромешного. Я негодую целый день, ворчу. Я не могу теперь попасть к врачу, Я позвонить своим друзьям хочу, Но, как немой, я целый день молчу. Друзья мои ужасно обижаются, Все дружеские связи обрываются. И от общения со мною уклоняются. Я виноватым стал без видимой вины И жертвой необъявленной войны.

Шашлык в России

Тепла и света время года. Ожившая, цветущая природа Заманивает множество народа. Все загорают и купаются, И аппетиты разгораются. Пришла желанная пора. Гриль разжигать уже пора. Заранее мясо маринуют, Перчат, солят, над ним колдуют. Кладут в жаровню на решетку. В стаканы разливают водку И ею промывают глотку. От шашлыка исходит аромат, И аппетит взлетает во сто крат. Все в предвкушенье пребывают. Шашлык готов. Его вкушают. Обильно пивом запивают И песню дружно запевают.

Вновь о жаре

Я снова о жаре пишу. Я еле жив, едва дышу. Уже почти два часа ночи. Я не смыкаю свои очи. Жара царит уж пять недель. Переселюсь-ка я в отель. Там, вероятно, есть «кондишн», И Богом буду я услышан. Я полной грудью там вздохну И от жары передохну. Ну что творится, в самом деле? Мы ноги носим еле-еле. Уже нет мочи в нашем теле. Придут прохлада и дожди! Ты только верь, надейся, жди.

Пропал интернет

У меня вдруг пропал интернет. Ведь ужасней события нет! Целый день интернет я ищу, И его не найдя, я грущу. Что же делать и как теперь жить? С кем играть и страдать и дружить? Позвоню-ка сейчас в «Телеком» И прикинусь совсем дураком. Позвонил вечерком в «Телеком». Ох, не кончится это добром! «Филен данк» за мое поручение И прислал мне свое предложение. Там десяток различных услуг И широких возможностей круг. Против этого я возражаю, Все услуги назад отзываю. «Телеком» наповал нас сражает, Телефон насовсем отключает. Я отрезан от внешнего мира, Отстранен навсегда от эфира. Жду я месяц. Пишу возражение. Получаю от фирмы решение. «Мы решаем, учтя апелляцию, Проведем мы у вас инсталляцию. За работу сто евро возьмем», — Сообщает в письме «Телеком». У меня опускаются руки. Почему я терпеть должен муки?

Арбуз

Арбуз не фрукт, а ягода большая. Этот продукт – культура бахчевая. Мы наслаждаемся, его вкушая. Когда все вокруг сгорает, Арбуз прекрасно жажду утоляет. Арбуз в Европу из Африки пришел И в Древнем Риме распространение нашел. В Россию ягоды из-за границы завозили. Из его мякоти патоку варили. Лишь при Петре на юге их растили. В Китае празднуют уже с тринадцатого века Арбузный праздник – радость человека. В Израиле, зайдя в теплицу, Увидишь чудо-небылицу. Здесь на деревьях там и тут Арбузы порционные растут. Прежде чем арбуз вкушать, По нему надо постучать. Коль звук он издает глухой, Арбуз неспелый, белый и плохой. Если арбуз, как колокол, звенит, Он вас своею сладостью пленит.

Озарение

Прошло три месяца с момента озарения И наступившего за ним прозрения, Открывшегося внутреннего зрения, Сменившего мои стремления, А также волеизъявление И фундаментальные воззрения.

Губерману

Достопочтенный Губерман! Пред Вами меркнет Томас Манн. Богатый сказочно султан Вам шлет подарков караван, А чистокровный доберман Дает Вам лапу, И я снимаю свою шляпу.

Актеры

Актеры – племя любопытное, Своеобразное и самобытное. Народ веселый, порой без тормозов. После спектакля выпить он готов. Актерам роли нужно исполнять. Они должны чужие жизни проживать, В чужую шкуру ежедневно залезать. В своей среде они влюбляются И за партнеров замуж собираются. Почти на сцене дети появляются. В спектаклях новых – новые партнеры. Влюбляются опять актеры, А в старых семьях возникают ссоры, И начинаются скандалы и раздоры. Мечтают о великих ролях. Всю жизнь проводят на гастролях. Такая жизнь актерам нравится, И каждый думает прославиться. Тому ведь, кто талантом блещет, Зал стоя непрерывно рукоплещет. Актер – великая профессия — Фурор, известность и экспрессия.

Гибель «Гинденбурга»

«Гинденбург» – гигант-корабль, Пассажирский дирижабль. Результат гигантомании, Разработанный в Германии. Чудо мысли инженерной. Гениальной, точной, верной. Абсолютная надежность, Несмотря на его сложность. Он в длину был 200 метров. 200 тысяч кубометров. 72 имел каюты — Путешествия приюты. На борту кафе с эстрадой, Долгих, скучных дней услада. Семь стюардов, стюардессы Несли гостям деликатесы. Была там палуба большая Для прогулок, смотровая. Поражал гулявших взор Меж облаков земли обзор. Он совершил через Атлантику полет И 18-й по счету перелет. Позади океан уже остался. Нью-Йорк на горизонте показался. Командир всех пассажиров ублажил: Корабль час над городом кружил. Внизу их ждал колосс Нью-Йорк, Он вызвал у людей восторг. А на земле толпа его встречала, Бравурный марш музыка играла, И ничего беды не предвещало. Все члены экипажа были готовы За мачты закрепить швартовы. Как вдруг возник фронт грозовой, Образовался электрический пробой. Пожара языки взметнулись. Часть пассажиров задохнулись. Поднялся в небо столб огня, Возникла паника и западня. А на земле все обомлели, Не отрываясь, вверх смотрели, И в ужасе окаменели.

* * *

Спаслись там многие из ада, И жизнь была для них награда.

Солнечный свет

Вечерняя мгла опустилась на землю. Я тьму не люблю. Я ее не приемлю. Я физически болен в ночной темноте. Я мечтаю о солнце, о его красоте. Я жду не дождусь, когда вспыхнет рассвет, И рассеется тьма, и появится свет. Растворяюсь в лучах восходящего солнца. Повторяю молитву друга-японца. Вот оно возникает, на глазах вырастает И божественным светом все вокруг заливает, А душа торжествует, в этом свете купается И уже не тоскует, не болит и не мается.

Дух и тело

Жизнь – приятная привычка, А здоровье к ней отмычка. Как здоровье сохранить И бессмертье получить? Что первично – дух иль тело? Обсуждать уж надоело. Здоровый дух – в здоровом теле. Наоборот, на самом деле. Могучий дух – главное дело. Он и рождает сильное тело. Самое важное дух воспитать. С самого детства должны начинать. Сильные духом – люди здоровые, К любым испытаниям в жизни готовые.

Дети счастья

Мы все зачаты в блаженстве спазма. На пике счастья. В конвульсиях оргазма. Явились в этот мир Из тьмы небытия. Все, в том числе и я. Мы счастья дети И в золотой карете Должны парить на свете. Цените каждое мгновение Прихода в этот свет явления. Пусть будет счастлив, Зачатый в счастье, В пылу любви, в порыве страсти.

Суженый

Где же ты, мой суженый, Почему не здесь? Жду тебя я с ужином Год последний весь. Жду тебя до полночи. Завтра встану в шесть. Мысли гложут, сволочи — Когда ж благая весть? Тяжко в одиночестве Жить совсем одной. Какое имя-отчество, Ты носишь, дорогой? Я уже не молода: Мне полных тридцать лет. Уже часть жизни прожита, А счастья нет и нет. Мечтаю о любимом, О нежных чувств приливах, И бережно хранимых. Мечтаю о сыночке Нашем дорогом, О любимой дочке, Которых мы вдвоем На свет произведем. Где же ты, мой суженый, Мной не обнаруженный?

Я не маг

Слова невероятной силы Мне сами просятся на ум. От птицы счастья яркокрылой Я становлюсь властитель дум. Мне кажется, что все подвластно: И жизнь, и смерть, и рождество. Но это для меня опасно, Увидеть ваше естество. Сказать могу, как на рентгене, О тромбе в вашей главной вене, О возникающей гангрене И о плохом пищеваренье, О возрождении и тлении. Я вижу мыслей всю картину, Как будто я смотрю в витрину. Я знаю следующий ваш шаг, Но я поэт, и я не маг.

Наш роман

Как мячами, играю словами, Чтоб потом перекинуться с вами. Чтобы сидя на мягком диване, Вы узнали о нашем романе. Наш роман – между мной и словами, Прочтя книгу, узнаете сами.

Стихосотворение

Стихи – продукт ума брожения И плод его воображения. Полет фантазии прямой, Мной овладевающей порой. Стихотворение – суть вдохновения И чувств и мыслей Свободное парение. Оно волшебное творение. Неповторимое явление.

Счастье

Все ушло, и все прошло. Словно бурей унесло. Все осталось позади. Только счастье впереди. Рядом мой дружок любимый, К моим слабостям терпимый. Есть бумага и перо. Вдохновение дано. Крыша есть над головой. Будем счастливы с тобой. Хлеба есть батон и масло. Заживем теперь прекрасно. Будем с нежностью любить И стихи свои творить.

На море

Юг. Берег золотой И море с изумрудною водой. Расслабление, покой, безделье, Неудержимое в душе веселье… Ни огорчений, ни волнений, ни забот, Которых в жизни нашей полон рот. Я отдыхаю душой и телом И рифмы сочиняю между делом. Источник творчества и радости, Он убивает жизни гадости. Лежу у самой кромки моря. Лишь чайки летают на просторе. Цвет моря непрерывно изменяется: Аквамариновым, сапфировым является. С разбега ныряю в воду, Чтоб укрепить свою природу. Вода – упругая и нежная среда. Нас изначально влечет туда. Она ласкает, обволакивает тело, Чтоб наслаждалось оно и пело. Я плаваю довольно далеко, А подо мной бездонно-глубоко. Жена уже забеспокоилась. Плыву назад – чтоб успокоилась. Валюсь на золотой песок, Как выстрел радости в висок. Я сделал сам себе сюрприз. Попал на море в парадиз.

Испорченный отпуск

Море волнуется, море клокочет. Землю водой затопить оно хочет. Пляж заливает бурной водой. Где ж ты, мой отпуск? Хоть смейся, хоть вой. Волны огромные. Белая пена. Водной стихии большая арена. Люди стоят в недоумении. Это все выше их разумения. Деньги заплачены — Напрасно истрачены. Что ж теперь делать? Как теперь быть? Выход простой: поэмы творить.

Фонтан

Курорт в Испании Салоу. Водно-свето-лазерное шоу. Сказать хочу я к слову О фонтане «Кибернетика». Необычайная эстетика. Стихии три объединяются, И нечто грандиозное рождается. Облака из пыли водяной Расцвечиваются гаммой цветовой. Цвет этой пыли все время изменяется, Она лучами лазера пронзается. На фоне облака картины возникают, И звуки музыки слух ваш услаждают. По морю синему кораблик уплывает. Лицо «морского волка» возникает. Дельфин, акула, рыбки проплывают. Я очарован, счастлив, я пою, Как будто побывал уже в раю.

Прощай, Барселона

Прощай навеки, Барселона — Искусства и архитектуры лоно. Сюда я больше не вернусь, Ведь я летать теперь боюсь. Последний раз сейчас лечу, Но больше в жизни не хочу. Наш самолет взревев взлетел. Кварталы города и море, Бескрайнее в своем просторе, Я оглядеть еще успел. Вдруг ярко засияло солнце — Увидел сквозь овальное оконце. Внизу, как белые снега, Видны сугробы-облака. Всего лишь два часа полета, И пассажирам самолета Откроются Баварии ворота.

Кот и кошка

Кот и кошка Погоняли блошку. Взяли в лапы ложку, Скушали окрошку. Сели на дорожку. Посидев немножко, Обнялись понарошку. Поцеловав мышонка-крошку, И прихватив лукошко, Прыгнули в окошко.

Красота

Как редко встретишь красивое лицо. За красоту не грех глотнуть винцо. Еще реже – красивую фигуру, Но иногда ее хозяйка – дура. Красавица с фигурой идеальной Является совсем малореальной. Я счастлив буду, буду очень рад, Узрев красавицу, умнее, чем Сократ. Она прекрасней, чем брильянт во сто карат.

Долголетие

Я и Хаим отдыхаем И здоровье укрепляем, По крупицам собираем, Руки к небу простираем И к Всевышнему взываем: «Подари, Господь, здоровье И спокойствие коровье. Укрепи наш дух и тело, Чтоб не ныло, не болело. И прожили б мы сто лет. Издай божественный декрет». А в ответ нам тишина. Абсолютная она. Это надо понимать, Что бессмысленно нам ждать. На себя надейся только. Проживешь ты ровно столько, Лет отпущенных нам сколько Дали нам отец и мать. Столько можно их и взять. Можешь сам годков добавить И наследственность исправить. Никогда не унывать, Искать, бороться, побеждать.

Судьба

Послал Господь тебе меня, И я теперь судьба твоя. Но я совсем не Аполлон, И я не князь и не барон. Я невысок и лысоват, И президенту я не брат. Но какова моя семья, Что за плечами у меня? Интеллигентная семья. Теперь она становится твоя. В аспирантуру поступил И диссертацию успешно защитил. Преодолев права попрания, За счет способностей, старания Достиг все степени и звания. Мои характера черты Узнаешь очень быстро ты: Надежность, верность, Мягкость, трезвость, Заботливость, терпимость, А также, если ты со мной, Ты как за каменной стеной. Ты молода, собою хороша. Я прикасаюсь к тебе едва дыша. Я очарован, увлечен, Я счастлив и восхищен. И мы влюбились, И наши судьбы соединились.

Жизнь прекрасна

Мне не присуща меланхолия. Я не страдаю от безволия И не приемлю своеволия. Мое кредо – оптимизм. Я ненавижу пессимизм, Не ожидаю катаклизм. Я верю в свет и человечность, А впереди есть только вечность, Счастливой жизни бесконечность, Чувств сострадания сердечность, Свобода, радость и беспечность.

Борис Лайн. Мюнхен, 2006 г.

Короче, жизнь моя прекрасна, И я родился не напрасно.

Вперед

Остановиться, оглянуться, От сна тяжелого очнуться И в жизнь снова окунуться. Бежать вперед, пока есть силы И немцы кажутся мне милы. Воспитаны, добросердечны, Интеллигентны, человечны. Хотя, конечно, мы не вечны, И дни наши быстротечны.

Домик у моря

Домик у моря на старости лет — Больше желаний попросту нет. Рано вставать, ожидая рассвет И посылая солнцу привет. Утлую лодку на море спускать И на воде голышом загорать. Обратно грести, наплававшись вволю, За завтраком рыбным дать себе волю. Рыбки отведать слабосоленой, Нежной и жирной, золотисто-копченой. Правду скажу, как на духу, Съел, закусив, тройную уху. Огненной жидкостью все запивая, Протяжную песнь про себя запевая, Большего счастья в жизни не зная И благодарность Творцу посылая.

Львята

Детеныши льва Остались сироты. Без пищи, защиты, Любви и заботы. Детеныши льва, Белые львята, Толстые лапы, Смешные котята. Как все дети На свете, Часто играют, Рычат, нападают. В глубоком тазу Их с шампунем купают. Полотенцем махровым Потом вытирают. Их любят и холят, Жалеют, лелеют. И они потихоньку Растут и звереют.

Жизнь и смерть

Грань между жизнью и смертью очень тонка, А пропасть меж ними так глубока. Как кончается жизнь, появляется смерть. Происходит все время сия круговерть. Снова жизнь зарождается, и она развивается, И какое-то время жизнь продолжается. А потом наступает нежданный конец. Нас к себе призывает всемогущий Творец. Человек – сложный внутренний мир, А не только тело бренное. Погибает после смерти целая Вселенная. Смерть человека невосполнима. Печаль о нем вечна и неутолима.

Нет больше друга

Она ушла и мир покинула. Была, жила и быстро сгинула. Нет человека, нет больше друга. Померкло солнце, пришли мороз и вьюга. Как дальше жить и как дышать? Ее все время, постоянно вспоминать. Не удержать ее ненужными словами. Пока есть в памяти, до тех пор она с нами.

Васильки

Я вышел из леса на поле пшеничное И испытал потрясение личное. Пшеничное поле заросло сорняком, Пронзительно синим цветком – васильком. Синие звезды на панно золотом. Смотрел я на чудо с приоткрывшимся ртом. Такой красоты я раньше не видывал, Художнику с красками я позавидовал. Словесные краски слишком слабы, Чтоб восторг передать от такой красоты.

На природе

Жизнь в мегаполисе трудна и скучна, Как в муравейнике суетна и сложна. Мы все там живем на полный износ, Как будто бежим убийственный кросс. Отравленный воздух, масса народу. Душа умоляет: скорей на природу. Как солнце появится и станет тепло, Мы собираем свое барахло. Из города прочь, на поле, на волю. Хотим испытать крестьянскую долю. Есть маленький домик у нас в Подмосковье, Где можно поправить мозги и здоровье. Всего одна комната, кухня, терраса, Зато преимуществ перед городом масса. Участок большой – всего десять соток, Достаточно чтоб прокормить много глоток. Дом русская печка обогревает. От холода, сырости она нас спасает. Есть рядом колодец с чистой водой, Мы ходим туда ранней порой. Растут на участке дуб, ель и сосна. Там дятел живет, как приходит весна. В «пищащее» дерево сосна превращается, Когда вдруг в гнезде птенцы вылупляются. Сам дятел красавец, в красных штанишках, С черною спинкой и в белой манишке. Долбит неустанно деревьев кору И так добывает еду по нутру. А дети пищат непрерывно: «Дай-дай», И дятел таскает еду: «Налетай». Там воздух чистейший, его можно пить И в полном безлюдье гулять и бродить. Есть речка и озеро с теплой водой. Мы летом ныряли в нее головой. С утра мы с женою шли в лес по грибы И белые рвали там, где дубы. Совсем утомившись, приходили домой. Их чистили, резали, промывали водой. Блуждая по лесу много часов, Мы ели на воздухе суп из белых грибов. В конце сентября мы там еще жили И в ночи холодные нашу печку топили. Двуручной пилой дрова мы пилили, А затем топором на поленья рубили. На природе вдвоем мы счастливо жили, Неземною любовью друг друга любили.

Америка. Полет

Мой брат в Чикаго живет давно. Пятнадцать лет не видел я его. Брат пригласил в Чикаго повидаться. Мы начали в дорогу собираться. С трудом немалым визу получил, Билеты до Нью-Йорка я купил. В Нью-Йорк летели в Лондоне с посадкой И на другой лайнер в Хитроу пересадкой. Наш самолет большой, как стадион. Был до отказа заполнен он. Преобладали люди молодые, Летели с ними сосунки грудные. Внизу расстилалось море огней. Под нами Америка. Мы хотели быть в ней. Как только возникли к земле прикасания, Услышал я дружные рукоплескания. Свершилось впервые большое событие, Наконец для меня Штатов открытие. Теперь бы пройти пограничный контроль И в Штаты вступить без проблемы: изволь. Я паспорт свой дал пограничнику смело, Он не пропустил – я не понял в чем дело. «Когда появились вы, мистер, на свет? Услышать хочу я конкретный ответ». «Но в паспорте есть дата рождения», — Я тут произнес слова возмущения. «Вы, сэр, не пройдете с таким документом», — Сразил он меня своим аргументом. «Но что в нем не так?» – сказал не понимая. «Стоит в вашей визе дата другая». Отчаяние клещами меня охватило, Присутствия духа и силы лишило. Жена без проблем сквозь границу прошла И с той стороны волнуясь ждала. Адреса, телефоны, билеты, валюта В карманах моих находили приюта. «Уважаемый мистер! В чем я виноват? Ведь эту ошибку совершил Консулат. Вот мое приглашение. Здесь в Чикаго ждет брат». Он обратил на меня испытующий взгляд. Люди рядом вступились: «Он не виноват». Пограничник подумал, чуть-чуть постоял, Протянул ко мне руку и паспорт отдал.

Нью-Йорк

В Нью-Арке с женой мы ночевали. Такси до Нью-Йорка недолго мы ждали. И вот наконец показался Нью-Йорк. Он вызвал у нас бурный восторг. Мы въехали быстро на Бруклинский мост, Небоскребы возникли во весь чудовищный рост. Наша жизнь в Нью-Йорке – всего несколько дней. Никогда не сотрется наша память о ней. Мы ехали долго на нью-йоркском сабвее, А ночью гуляли на залитом неоном Бродвее. Манхеттен огромный пешком исходили. В юбках шотландцы на волынках вопили. Очень долго стояли в жестком порядке, Чтобы город увидеть с обзорной площадки. Небоскреб очень высокий прорезал облака.

На обзорной площадке небоскреба. Нью-Йорк. США

Нью-Йорк. США

Нью-Йорк. Здание ООН. США

Нью-Йорк. Пристань. США

Люди, как мухи, земля так далека. Небоскребы остались внизу глубоко. Они простирались вдаль широко. Их было так много, что не сосчитать, Как терракотовых воинов китайская рать. Я смотрел на Нью-Йорк восторженным взором И не мог наглядеться бескрайним простором. Там, где когда-то две башни стояли, Тихо с женою мы постояли. На пристани видели «Леди Свобода» — Америке дар от Европы народа. Нью-йоркская жизнь пролетела, как сон. Напоследок узрели коробку ООН, И просто мгновенно закончился он, А путь наш лежал теперь в Вашингтон.

Нью-Йорк. США

Вашингтон

Вашингтон на Нью-Йорк непохож, Небоскребов ведь там не найдешь, Но есть много того, что ты ждешь. В Вашингтоне возникло у меня ощущение, Я как будто в Европе – таково впечатление. В центре столицы стоит Белый дом. Там живет президент и работает в нем. Белый дом не похож на помпезный дворец. По лужайке зеленой бегал красный скворец. Не видно секьюрити, не видно охраны, Ощущение покоя, тишины и нирваны. На высоком холме Капитолий стоит И толпы туристов постоянно манит. Капитолий – торжественный и неповторимый. Символ Америки, грандиозный и зримый. От Капитолия вдоль Национальной аллеи Стоят монументы, мемориалы, музеи. Монумент Вашингтона – обелиск из гранита. Мрамором белым его поверхность покрыта. На этой аллее, как греческий храм, Памятник Линкольну находится там. Президент, внутри храма сидящий, На обелиск Вашингтона прямо смотрящий. Сам храм состоит из белых колонн. Штатов союз символизирует он. На Нешнл Молл – длинной аллее — Знаменитых художников есть картин галерея. Привлекает внимание Музей авиации и астронавтики. Есть также в Москве Музей космонавтики. Сохраняется трепетно память о воинах павших, С оружьем в руках из гроба восставших. Все великие люди, окончив путь свой земной, На Арлингтонском погосте нашли вечный покой. Скромен камень надгробный – это мне невдомек. На плите Джона Кеннеди горит огонек. Вашингтон – фундамент страны, ее монументальность. Он глубоко отражает народа ментальность.

Ньюпорт

Ньюпорт – совсем небольшой городок. Там жизнь США берет свой исток. Добрались впервые сюда пилигримы, Все невредимы и Богом хранимы, Отчаянны, храбры и неутомимы. Ньюпорт в прошлом был базой пирата, Теперь в нем проводится Большая регата. Известен в Америке как летний курорт Своим климатом мягким город Ньюпорт. Здесь построены виллы богатых людей, По роскоши равные дворцам королей. Виллы в центре стоят на Белвью авеню. Среди них выделяется Мраморный дом, И вместе с женою мы были там в нем. В «Марбл Хаус» повсюду, куда ни посмотри, Белый мрамор снаружи и мрамор внутри. Баснословные деньги Вандербильт заплатил И роскошный дворец жене подарил. «Марбл Хаус» – это копия дворца «Трианон». На Белый дом также похож очень он. Ни с чем не сравним бальный зал золотой, Выходишь оттуда совершенно немой. Все помещения на мраморной вилле Оформил дизайнер в своем собственном стиле. Все в облике дома о богатстве кричит, Об образе жизни семьи говорит. На лужайке у берега Чайный домик стоит. На океан открывается потрясающий вид.

Чикаго

Мы жили с женою в квартире у брата. Живет он неплохо, но небогато. Две спальни, и в каждой есть туалет. Это очень удобно, проблем с этим нет. Большая гостиная. Красивый камин. И всюду висит очень много картин. Кухня, столовая, дубовый паркет. Дом очень добротный, на тысячу лет. Живет брат не в Чикаго, в городке Эванстон. В тишине и покое блаженствует он. До Чикаго на поезде рукою подать, До центра езды минут сорок пять.

Чикаго. США

Чикаго вдоль озера располагается, На двадцать шесть миль он там простирается. Мичиганское озеро такое, как море. Большие суда плывут на просторе. В Большом Чикаго почти десять миллионов проживает. Своим масштабом он не так, как Нью-Йорк поражает. «Чикаго-Луп» – очень известный район, Самым роскошным считается он. Здесь самый высокий небоскреб возвышается: «Уиллис Тауэр» или «Сирс» называется. Небоскребов в Чикаго очень много стоит, И с них открывается потрясающий вид. Небоскребы в Чикаго очень красивые. Один на другой непохож, они неповторимые. Если долларов много в кармане шуршит, То путь ваш лежит в центр торговли «Стрей-стрит».

Небоскребы-кукурузы. Чикаго. США

В центре Чикаго – «Великолепная миля». Здесь магазины – канон вкуса и стиля. Через центр протекает Чикаго-река. Небоскребы застроили ее берега. На обзорном кораблике по реке прокатитесь И высотными зданиями с нее восхититесь. Две башни, как кукурузы, стоят на самом берегу, Я память о них на всю жизнь сберегу. Парк «Миллениум» разбит не на земле, а чуть выше. Он самый большой, из лежащих на крыше. Здесь расположен необычный фонтан,

Чикаго. США

Небоскребы на реке Чикаго

В который помещен светодиодный экран. Фонтан состоит из двух башен стеклянных, На них возникают лица людей безымянных. Уникальна эстрада в «Миллениум парке» — Горожанам Чикаго постмодернистском подарке. О зеркальной скульптуре не могу не сказать. Словами ее нельзя описать. Скульптура – большое овальное тело. Она врезалась в память и душу задела. Рисунок на площади под ней изменяется И в нижней поверхности ее наблюдается. Сверху скульптура, как шар, изгибается, Облака, небоскребы в ней отражаются. В Чикаго метро над землею проходит, Но во многих участках под землю уходит. В Чикаго Америку можно понять, Ее суть ощутить и дух воспринять. Улетали домой с большим сожалением И глубоким души потрясением.

Одержимый поэт

Я своей жизнью, в общем, доволен. В меру здоров, почти что не болен. Рядом со мною моя половина — Семейного счастья живая картина. В жизни своей я состоялся. Наукой серьезной много лет занимался, Имею все степени, титулы, звания. Я просто устану писать их названия. Теперь же я стал на старости лет Никому не известный одержимый поэт. Природа дала поэтический дар, Который пробился, когда я стал стар. Я понял теперь, что стихосложение Ни с чем не сравнимое дает наслаждение. Научного творчества оно продолжение.

Сочинитель

Я сочинитель прирожденный, неизвестный, Широкой публике, возможно, интересный. Писать стихи я начал в семьдесят пять. Вернулась молодость ко мне опять. Пишу стихи я день и ночь. Недомогания и болезни прочь. Стихосложение – пища для ума, Но в нем участвует не только голова. В процессе этом также трудится душа. Душа и разум объединяются — Стихотворения глубокие рождаются И все надежды возрождаются, Желание жить дальше появляется.

Березы

Белые российские березы — Сновидений моих светлые грезы. Я стою совсем тверезый И сквозь слезы смотрю на березы. Не нужны мне ни астры, ни розы. Мне б погладить родные березы. Прикоснуться к атласной коре И вернуться к счастливой поре: Две березы в московском дворе.

Картинки из детства

Синяя ваза стоит на столе. Я вспоминаю о детской поре: О родителях, брате, о нашей семье, О детских друзьях внизу во дворе.

* * *

Мы жили тогда в коммунальной квартире. В маленькой комнате – два метра, не шире. Возле кухни была, как конура, комнатушка. В ней проживала больная старушка. Еще в одной комнате жила девушка Сима. Я боялся идти ее комнаты мимо. Ее дверь неожиданно вдруг открывалась, И она сквернословила, и матом ругалась. Мы были богаты – у нас был балкон. Нашу жилплощадь увеличивал он. В летнее время там брат пропадал. Он на этом балконе жил, ночевал. На улице шумной дом наш стоял: Мимо нас пролегал большой Крымский вал. С балкона я видел Цветмет институт. Спустя двадцать лет, читал я лекции тут. Кинотеатр «Авангард» стоял в бывшем храме Как живое свидетельство о религии драме. С другой стороны Крымского вала Горького парк занимал три квартала. Входные билеты мы не покупали: По пожарной дороге в парк проникали. Здесь детство мое тогда проходило. Это место доныне мне близко и мило. Тут на лодках катались в жару на пруду И от солнца скрывались в Нескучном саду. Трофейная техника в парке стояла, И мальчишек она к себе привлекала. В «Леопарды» и «Тигры» мы залезали И в фашистскую армию оттуда «стреляли». С тех пор миновало почти семьдесят лет, Но времен покрывало оставило в памяти след.

Талант

Талант – это то, что дает нам природа И что характерно для нашего рода. С талантом рождается очень мало народа. Он не проявляется без любви и ухода. Большинство и не знает, что им обладает. Очень редко бывает, Что родители в детстве талант открывают, Лелеют и холят, растят, развивают, И он пышным цветом тогда расцветает. Слава, богатство, успех его ожидают, Но талант без упорства, надежды, труда Не дает результата почти никогда. Талант с адским трудом соединяется, И при этом условии гений рождается. Талант надо беречь, от всего оградить. Его очень легко умертвить, погубить. Алкоголь очень часто убивает талант. В этом смысле беспроигрышный он вариант. С ним может сравниться лишь только лень, Она превращает талант в его тень. Профессия редко совпадает с талантом, Безграничного творчества и счастья гарантом. В случайной профессии можно сделать карьеру, Заработать на жизнь, обрести в себя веру, Но нельзя без таланта достигнуть мгновений, Которых почувствовать может лишь гений.

Иммиграция

Я родился в Москве, здесь прожил многие годы. Я сын этой земли и этой природы. Здесь закончил я школу, поступил в институт, Защитил диссертацию, кандидатом стал тут. Занимался наукой, изобретал, открывал, Научные книги, труды и статьи издавал. На ученых конгрессах много раз выступал, Дисциплины специальные преподавал, Инженеров, ученых много лет выпускал. Здесь я доктором стал, получил ученые звания, Авторитет заслужил, почет и признание. Всю жизнь проработал (почти) в высшей школе. Не мечтал и не думал о другой себе доле. Стали свободны России границы, Из нее устремились людей вереницы. Миллионы людей – в чем они виноваты? Лишились работы, еды и зарплаты. Всколыхнулись обиды, началась деградация. Был выход один: из страны иммиграция. Узнав половины своей личное мнение, После долгих раздумий я принял решение И получил от посольства на въезд разрешение. Оно было действительно только на год, А потом невозможным становился исход. Оставалась неделя. Я уезжать не хотел, Но сел в самолет и в Нюрнберг улетел. В пересылочном лагере кровати стояли, И люди в два яруса на них лежали и спали. В помещении радио в тишине вдруг включалось: «Ахтунг, ахтунг» в шесть утра из него раздавалось. В лагере «Грюндиг» мы жили два дня. В столицу Баварии распределили меня. Нам предстояло новой жизни открытие. Нас поселили пока в общежитие. На старости лет проживать в общежитии — Не очень приятное в жизни событие. В общежитии было очень много народа. Мы прожили там почти что полгода. На немецкого курсы пошли одновременно, Что было полезно и своевременно. Мне за парту непросто было сесть в шестьдесят В компании юных девчат и ребят. Завершив обучение, мы не могли больше ждать. Квартиру скорее надо было снимать, Но с квартирами здесь большая проблема, Нерешаемая почти теорема. Чтоб квартиру найти – две «миты» плати. Кроме маклера, нету другого пути. Для осмотра квартир он звал массу людей. Все желали получше и побыстрей. Приглашая толпу, он создавал конкуренцию. Тот, кто больше платил, получал преференцию. Мы сняли квартиру с огромным трудом, Но были очень довольны ею потом. Из окна открывались, как из сказки, картины: Альп далеких и снежных крутые вершины. Нас новая жизнь впереди ожидала: Европа пред нами во всех красках предстала.

Лето в декабре

В декабре пришло вновь лето И принесло нам море света, Много солнца и тепла. Где ж ты, зимушка-зима? Появились сразу маргаритки, Ожили шмели и улитки. На клумбах распустились розы. Нет холодов уже угрозы. Явление феноменальное: Идет потепление глобальное.

Нерест лосося

Из океана в камчатские реки, Колыбель свою запомнив навеки, Миллионы лососей плывут. Появились на свет они тут. Направляет туда их природа — Могучий инстинкт сохранения рода. Лосось идет сплошным потоком, На отмели сверкая красным боком. Этим цветом заиграли ручьи, Лосось остался совсем без чешуи. И волк, и медведь, и лисица Не прочь лососем поживиться. Для этого им надо исхитриться, Чтобы зубами в рыбу впиться. Икру наметав с разинутым ртом, Они перед самым концом, С размаху ударив хвостом, Все как один погибли потом.

Пожелание молодым

Живи в ладу с самим собой И с окружающей средой. Все время пой, пока живой. Цени то, что молодой И телом и своей душой. И широко ее открой Тому, кто очень дорогой И кто находится с тобой. Будь счастлив раннею весной, Слетай в Париж на выходной. Стань голливудскою звездой. Пусть век твой будет золотой.

Надежда

Надежда – стержень человека. Он без нее не проживет от века и до века. Почти никто не знает, Что суть надежды составляет И из чего надежда возникает. Нельзя надежду потерять. Храни ее, как собственную мать. Хотелось бы, конечно, знать, Как в дни отчаяния надежду сохранять, Откуда силы на это взять, Чем надобно ее питать? Она последней умирает, И с нею личность исчезает.

Любовь

Любовь – самое сильное чувство. Жить без нее неинтересно и грустно. Прикосновение, случайный взгляд И откровенный девушки наряд Мужчине о многом говорят. Прическа, запах тоже входят в этот ряд. Есть миллион других причин, Которые дают любви почин. Огня всепоглощающее пламя — Болезни этой символ, знамя. Пронзая тяжесть гравитации, Влюбленные парят, как в левитации, И попадают в состояние прострации. Как долго длятся эти флуктуации? Сгорая в пламени любви, Всего полгода живут они, Длясь только считаные дни. Влюбленные не могут разлучиться. Им кажется, что счастье вечно будет длиться. Чтоб навсегда соединиться. Они должны друг друга постоянно ощущать И непрестанно обнимать и целовать, Все время за руки держать. Могуча и сильна природа. Любовь – продолжение человеческого рода.

Новый год

Неумолимо праздник наступает, И до сих пор никто не знает, Что его завтра ожидает. Придет на Землю новый год. Что он с собою принесет? Забот лишь полон рот И всяких дел невпроворот? Счастливым будет только тот, Кто радость ближнему несет, Кто подаяние нищему дает И благодарности не ждет, Кто любит жизнь и свой народ.

Старик и ангелочек

Старик, на палку опираясь, Брел едва передвигаясь, И каждый шаг с трудом давался. От напряжения он потом покрывался. В глазах вопрос «За что?» читался. Болели руки, ноги и спина. Зачем такая жизнь нужна? Навстречу старцу юноши спешили. Они бежали, смеялись, не тужили И, старика увидев, окружили. Послышались насмешки, злые шутки, И передышки не давали ни минутки. Поиздевались, палку отобрали И быстро дальше побежали. Старик беспомощно стоял И даже палку не поднял. Беззвучно лились слезы по щекам. Защитников не видно было там. Без палки он не мог передвигаться, И невозможно было помощи дождаться. Вдруг появился ангелочек, Небесной красоты цветочек. Девчушка палку подобрала И старику ее отдала, А уходя, рукою помахала.

Новогодний праздник

Новогодний праздник отшумел. Каждый ровно на год постарел, Оливье салата блюдо съел, Алкоголя выпил и запел. Встретит тот достойно Новый год, Кто две недели водку пьет, На миг очнувшись, холодец жует И песню заунывную поет. А после праздника такого Не остается ничего другого, Как рюмку опрокинуть снова. Спирт медицинский, если не разбавить, Здоровье сможет в Новый год поправить.

Морские коровы

У острова Беринга, где воды суровы, Водились когда-то морские коровы. В несметном количестве огромные туши Лежали в воде почти что у суши. Ударом хвоста они перемещались, Растительной пищей коровы питались. На лодках к корове моряки подплывали, Гарпун ей в тушу вонзали. Канатом из моря ее извлекали, Штыками, ножами ее ослабляли. Коровы несчастные тяжко вздыхали, Морями крови они истекали. Стейки огромные от живых отрезали, Но сожаления люди не знали. Всего лишь за век весь вид истребили, Корову последнюю люди убили.

Продажная любовь

Если за деньги дамой обладает, То это вовсе не любовь. Она сердца не зажигает, Не будоражит в жилах кровь. Любовь вообще не продается, Ведь можно только секс купить. И если сердце из груди не рвется, Нельзя любовный трепет ощутить. Секс для здоровья нужен тоже, Ведь воздержание негоже. Не все горят в огне любви, Но в близости нуждаются они.

Не унывай

Ты не грусти, не унывай. Скажи тоске «Прощай И никогда меня не посещай». Я жить хочу в любви и радости И ощутить все жизни сладости. Забыть про все печали И видеть впереди сияющие дали, Которые б мне Боги открывали.

Душевный покой

Хотя покой нам только снится, Он в облаках витает, как синица, И надо как-то исхитриться, Чтоб он в душе мог появиться И с ней навек соединиться, И счастье в ней сумело воцариться. Самое главное – душевный покой, Мир в твоем сердце, душевный настрой. Чтоб был он в душе, смейся и пой И людям ее пошире открой. Коль покой исчезает в печали порой, То его возвращают вестью благой. Береги, как святыню, душевный покой. В бушующем море он якорь есть твой.

Друзья

Как это важно иметь друзей. Общаться с ними, ходить в музей. Взгляни на друга и грусть развей, И на душе тотчас же станет веселей. Собери свою компанию друзей. За столом накрытым пой и пей, Как весной поет подруге соловей. Не имей, как говорится, сто рублей, А имей всего лишь сто друзей.

Простуда

Вновь навалилась на меня простуда. Она берется буквально ниоткуда, И властвует в тебе она покуда, Надежды нет на выздоровления чуда. Простуда организм забирает в клещи, И невозможными становятся простые вещи. Нельзя дышать, глотать и спать И тело трудно от кровати оторвать, Ужасно угнетает лихорадка — Вот эти все симптомы очень кратко. А жизнь становится совсем не сладка И не проходит безмятежно, ярко, гладко. Но я борюсь и рук не опускаю. Надежды победить болезнь не теряю.

Луна

Вокруг Земли вращается она. Попав однажды в земное поле, Она находится в неволе. Не позавидуешь ее тяжелой доле. Но и Земля, и все живое на Земле, Все подчиняется Луне. Пассивная Луна – образчик конспирации. Она причина земной жизни узурпации. Мы все зависим от Луны в различной ситуации. В период полнолуния Луна опасна. И жизнь и смерть – ей все подвластно. Не оставайтесь в это время наедине с Луной: Есть риск большой закончить путь земной. Луна – погибель для Земли. Давно уж сочтены земные дни. Луна – причина торможения Земли вокруг оси вращения. И вызывает опасение Его когда-то прекращение. Сместятся горы, взметнутся океаны И нанесут Земле зияющие раны. Цивилизации наступит крах. Все превратится в тлен и прах. Погибнет жизнь, исчезнут города. Не возродится больше живое никогда. Наступит на Земле Армагеддон, Конец времен являет собой он.

Ив Монтан

Вчера я услышал забытые звуки. Ты в танце на плечи положила мне руки. Мы под музыку эту обнимались и млели, В мир прекрасной мечты унестись мы хотели. Нас окутал с тобой счастья туман. Пел кумир нашей юности певец Ив Монтан. Я только теперь в интернете узрел, Как выглядел он, как держался на сцене, как пел.

Февральский день

Пришел последний февральский день. Темно на улице, трудиться лень. Дождь непрерывно моросит. Душа скорбит и плачет и болит. А я как будто инвалид. Прилечь все время тело норовит. Нет ни стремлений, ни желаний, Нет ни надежд и ни мечтаний. Все беспросветно впереди. Ты больше ничего не жди. Хотя… пройдут когда-нибудь дожди, И снова солнце ярко засияет, И музыка в душе ожившей заиграет.

Гроза

Только что светило солнце ярко. Было душно, парно, очень жарко. Донеслись до нас раскаты грома. В поле были мы и далеко от дома. Ясный день сменился темнотой, Хлынул дождь на нас сплошной стеной. Молнии прочеркивали небо, Полегли колосья будущего хлеба. Ветер превратился быстро в шквал. Куда бежать, никто не знал. Дрожащие, промокшие до нитки Мы оказались около калитки. Нас без вопросов в дом впустили И обсушили, и водкой напоили. Хозяев этих мы полюбили И в благодарность ящик пива притащили.

Ожидание весны

Дожить до марта. Он спасет. Весна желанная придет, И вся природа оживет. Проснется дремлющий народ. Продлится жизни круговорот, И счастлив будет только тот, Кто помощь людям принесет И ничего взамен не ждет. Весна нас заново рождает, Желание жить и силы возвращает И все чувства освежает, В жизнь веру укрепляет. И я весною оживаю. Хандру в минувшем оставляю И жизнь снова начинаю.

Тридцать лет личной войны

Офицер японской армии Онода — Образец беспредельной верности Японии народа. Перед отправкой на фронт ему командир приказал, Молодому бойцу он в наставление сказал: «Три – пять лет продержись. Не сдавайся, борись! На харакири запрет. Останься живой. Я непременно приду за тобой». В одиночку Онода на врага нападал, Филиппинских военных он атаковал. Непрерывно Онода тридцать лет воевал. Поражения в бою он ни разу не знал. Онода на острове земляка повстречал, Японский турист обо всем рассказал. О том, что в сорок пятом пришел конец войны И произошла капитуляция страны. Место службы покинуть боец отказался, Потому что в приказе командира нуждался. Тогда руководство нашло командира И снять с поста Оноду поручило. Майор Танегути на остров прибыл И приказ императора ему объявил, Чтоб подчиненный оружие сложил. Онода готов был к таким новостям И в форме, с оружием сдался властям. Он отдал им самурайский свой меч И сказал, что готов сложить голову с плеч. Онода в Японию вернулся торжественно И стал знаменит там очень, естественно. Хироо Онода – эталон воинского долга, Который он исполнил невероятно долго.

Черняк

«17 мгновений весны». Сериал был шок для всей страны. Жизнь в стране совсем замирала, И на улицах людей было мало. Тихонов образ Штирлица гениально сыграл, За эту роль он лауреатом Госпремии стал. Но кто тогда ведал, но кто тогда знал, С кого автор сценария героя списал? Янкель Пинхус Черняк прототипом Исаева был, И теперь этот факт неожиданно всплыл. В Черновцах в результате погрома Он остался один, без семьи и без дома. Черняк знал свободно семь языков, И к работе разведчика он был готов. Черняк создал в Германии агентурную сеть, У гестапо не вышло с лица земли ее стереть. Главарям Германии было невдомек, Что секреты Рейха крали Ольга Чехова и Марик а Рекк. Об остальных агентах данных совсем нет. Их имена доныне все еще секрет. Работала в Германии сеть одиннадцать лет. Черняк первым до Зорге передал в Москву приказ, Когда и как Германия пойдет войной на нас. В результате работы группы Черняка Москва узнавала заранее о планах врага. Вклад в победу его просто огромен, Хотя он оставался незаметен и скромен. Не имел ни наград, ни воинских званий, России отдав столько сил и стараний. Несмотря на заслуги, он очень нуждался, Но никого не просил и не обращался. О нем попросту напрочь надолго забыли, А Героя звезду в больнице супруге вручили. Черняк сильно болел, он уже умирал, Ничего он не слышал и не понимал.

Мои часы идут

Я исчерпал почти отпущенное время. Редеет быстро одногодков племя. Но не гнетет меня годов прожитых бремя. В душе я тот же молодой, Хотя я стал теперь совсем седой, И хочется прилечь порой. Я постоянно слышу организма крик: «Я не состарился еще. Я не старик!» Мои часы пока еще идут, И годы долгие пройдут, Когда они совсем замрут.

Красивое белье

Красивое нижнее белье Неотразимой делает ее. Это такая прелесть, Что у мужчины выпадает челюсть. Она так соблазнительна и хороша, Что он смотрит на нее, едва дыша. Она богиня, фея, совершенство И обещает неизъяснимое блаженство.

Вода

Без нее жизнь невозможна нигде, никогда. Все существа на земле, все живое Нуждаются все время в водопое. Леса, поля, парки, сады Быстро погибнут без пресной воды. Для морских организмов морская вода Вообще постоянная, родная среда. Там, где имелась в избытке вода, Там зарождалась жизни судьба. В тех местах, где текла большая вода, Появились селения и города. Если исчезнет на планете вода, То жизнь пропадет на земле навсегда. В трех состояниях бывает вода: В виде жидкости, пара и твердого льда. Реки, озера, океаны, моря Покрывают две трети планеты Земля. Полярные шапки состоят изо льда — Это замерзшая твердая вода. Бывает легкая, тяжелая, ключевая вода. Последняя полезна для человека всегда. Человек в основном из воды состоит. Она дает ему силы и жизнь хранит. Не идут без воды в организме процессы, И в нем без нее происходят эксцессы. В старости в тканях исчезает вода, И человек усыхает тогда. Вода, все что «видит», запоминает И в памяти своей отображает. Если есть недостаток где-то воды, То непременно ждите беды. В грядущем государства начнут воевать, Чтобы запасом воды обладать.

Амарант

Амарант в переводе – цветок неувядающий, Бурную радость у людей вызывающий. У ацтеков и инков амарант был важный провиант. Восемь тысяч лет он был основной культурой зерновой. Листья, цветки, семена амаранта съедобны, Необычайно полезны, вкусны, бесподобны. Из муки амаранта хлеб выпекают, Молодые побеги в салат добавляют, Из них блюда готовят, варят и жарят. Когда цветет амарант, его соцветия расцветают. На фоне листвы «хвосты» красные свисают, Своею красотой взор восхищают. Они имеют разный цвет – сирень, пурпур, фиолет. Амарант – это целое царство. Он от многих болезней лекарство. Амарант – долголетия, здоровья гарант. Он уникальное растение, Дивное природы творение.

Мой дом

Единственное место на земле, Где меня ждут и рады мне. Здесь меня словом не попрекнут И дарят мне заботу и уют. Любви витает в доме атмосфера, И ожидают радость, понимание и вера. Меня пригреют, приласкают, И нервы успокоятся, оттают. На стол поставят водку, винегрет. Нальют борща, дадут котлет, И счастлив я на склоне лет.

Время

Его не видно. Его как будто нет. Непостижимый оно для нас секрет. Но время на планете существует. Неумолимо бежит вперед и торжествует. Мы чувствуем, что оно здесь, Об этом опыт жизни говорит нам весь. Мы видим в зеркале свое отображение И ощущаем времени движение. Недавно юноша на нас смотрел, Теперь он возмужал, заматерел. Потом состарился и поседел, Покров волос его заметно поредел. В пятнадцатом веке изобрели часы. Они показывают время, как вес – весы. Время неразрывно связано с пространством И обладает непостоянством. Оно может убыстряться, ускоряться, Пространство-время может искажаться. В «Зеркальной Вселенной» есть представление, Что время течет в обратном направлении. Человеческий разум не может понять: Как может время двигаться вспять.

Русские женщины

Русские женщины очень красивые. Кто их полюбит, будут счастливые. Они обаятельны, нежны и стройны, И лица их тонкие имеют черты. Ножки красивы, изящны фигуры, Очень умны и вовсе не дуры. Они обольстительны и сексуальны, В поведении раскованы, но не аморальны. От безделья они кайфа не ловят, Убирают, стирают, гладят, готовят. Свои половины они ублажают, Холят, лелеют, детей им рожают. При этом, как правило, работать стараются, Но не понятно, как со всем управляются. От эмансипации они в стороне И все свои силы дарят семье. Русские женщины – сокровища наши. Даши и Маши, Наташи и Саши.

Зима весной

В середине марта вновь пришла зима. Снегом засыпало землю, деревья, дома. Душа в оцепенение пришла, И в ней опять поселилась тоска. Разум пребывает в изумлении, Он нуждается в срочном отрезвлении. Я так ждал солнца, света, тепла, Чтобы душа возродилась и ожила. Причуды погоды так надоели, Что она еле-еле держится в теле.

Тесла

Великий ум двадцатого века. Не было в истории такого человека. Он обладал планетарным мышлением И был, без сомнения, выдающимся гением. Из центра Вселенной шел информации поток. Он был для Теслы как воздуха глоток. Не понимал никто суть его изобретений, Эпохальных открытий, проектов, свершений. Он прорвался вперед на сотни лет, И даже сегодня еще подобного нет. Рукотворные молнии он создавал И в их центре на кресле сам восседал. Тесла молнию смог получить шаровую, Ведь даже сейчас не могут сделать такую. Смелый проект у него был готов: Передача энергии без проводов. Проводники – земля и ионосфера, Там для нее нету барьера. Он изобрел оружие смертельное, Намного мощнее, чем огнестрельное, А также создал генератор колебаний — Для разрушения различных зданий. Катастрофа в Тунгуске – есть подозрение, Но в ней вины Тесла нет подтверждения. Он к карте Сибири проявлял интерес И часто ходил в библиотеку, в Конгресс. Мир Тесла пока не познаваем, Но в будущем его, возможно, узнаем.

Слово

Слово – средство коммуникации, Способ передачи информации. Русский язык безмерно богат. Я им владею и этому рад. Слово от всех болезней лечит, Но также убивает и калечит. Слово – эмоций всех выразитель, От отчаянного шага спаситель, На подвиг оно вдохновитель, Жестокой толпы укротитель, Мужского пола обольститель, Системы нервной раздражитель И ее же успокоитель. Преступников оно обвинитель, Поэзии и прозы родитель. Воздействие слова просто огромно, Но может оно быть вероломно: Народ подчинять и направлять разрушать. Его осторожно должны применять. Слово использует психиатрия, На этом основана психотерапия. Доброе слово и кошке приятно. Злое – здоровье берет безвозвратно.

Торнадо

Торнадо – грозное явление природы. Оно результат капризов погоды. Смерч образуется из грозовых облаков При столкновении воздушных фронтов. Внутри смерча происходит падение давления И в результате домов разрушение. Теплый воздух обычно расположен внизу, А холодный – над ним, парит наверху. Массы теплые к небу стремятся, Холодные – к земле опускаться. Так формируется воздушный поток. Он и есть вихря исток. Вихрь, как хобот, к земле опускается И со скоростью звука при этом вращается. Этот хобот – гигантский пылесос: Дома, деревья, машины уходят взасос. Смерч из Москвы-реки высосал воду, Погибла при этом масса народу. Там, где торнадо пронесся, Там город на воздух вознесся. От мощного смерча нету спасения. Его результат – гибель населения. Смерч – ужасное стихийное бедствие, Непредсказуемы вихря последствия. Особенно часто смерчи в Штатах бывают, На Великой равнине они возникают. Тот, кто однажды бывал под торнадо, Воскликнет: «Больше не надо, не надо, не надо».

Марчелло Мастроянни

У женщин всех, что видели Марчелло, Кровь кипела, тело томилось и пело. Герой-любовник неотразимый, Божественно красивый, неповторимый, Меланхоличный, харизматичный, ироничный. Марчелло – итальянец настоящий, Всем женщинам восторг дарящий И в славе ослепительной парящий. Ему присуще было мужское обаяние, Имел на женщин он огромное влияние. В кино его окружали роскошные дивы, Они были талантливы, известны, красивы. Такие имена можно назвать: Софи Лорен, Брижит Бардо, Катрин Денев, Чтоб популярность их осознать. Мать Мастроянни – еврейка Ида Идельсон. Это реальность, это не сон. В восьмидесятом году об этом сам узнал он.

Эйнштейн

Эйнштейн – величайший мыслитель, Загадок Мироздания покоритель. До семи лет Эйнштейн молчал И на вопросы не отвечал. Он не хотел с другими общаться И продолжал в себе замыкаться. В школе Альберт был большой тугодум. Никто и не думал, что он будет властителем дум. В конце обучения был такой результат: Об образовании в гимназии не получил аттестат. С попытки второй, с напряжением сил, В Политехникум в Цюрихе Эйнштейн поступил. В высшей школе себя он не утруждал, Занятия часто без причин пропускал. Потом – скромный служащий патентного бюро, Его тогда не знал еще никто. Свободным временем в бюро располагал, Пространства-времени законы открывал. Эйнштейна теории ОТО и СТО — Они говорят нам про то, что Пространство без времени это ничто. Во время полного Солнца затмения Измерения света отклонения Подтвердили Эйнштейна воззрения. Эйнштейн – образец сверхчеловека. Гений науки двадцатого века.

Гравитационные волны

Гравитации волны Эйнштейн предсказал, Хотя их наличие он много раз отрицал. Но вот теперь, спустя сотню лет, Ученые LIGO дали ответ. На расстоянии в миллиард световых лет Они обнаружили искомый эффект. Из глубин космоса пришел «отчаянный крик». На Земле уловили сигнал «чик-чирик». Две черные дыры друг с другом слились, Гравитации волны во тьме родились. Это, без сомнения, эпохальное событие, Волн гравитации человеком открытие.

Осьминоги

Осьминоги – моллюски – голова и ноги. Осьминог – животное необычное. По внешнему виду оно фантастичное. Осьминог – мягкий кожаный мешок. Тело короткое, сзади овальное, Под мантией скрыто отверстие анальное. В «груди» осьминога бьется три сердца. Они в бессмертие дверца. В жилах октопуса течет кровь голубая, У аристократов есть только такая. Там, где щупальца сходятся, Ротовое отверстие у осьминога находится. Пищу октопус не в состоянии жевать, Он может клювом ее измельчать И теркой специальной перетирать. Вкусовые рецепторы имеют способность Определять объектов съедобность. Когда осьминог на жертву нападает, То всеми руками добычу хватает. Клювом своим жертву кусает И в рану яд из слюны выпускает. Глаза у осьминога очень большие, Как у человека – по устройству такие. От опасностей осьминоги убегают, Спасаясь, темные чернила выделяют. Осьминог имеет всего пару ног, Остальные щупальца – это руки. Считают ученые зоологической науки. Рук у осьминога – много, всего их шесть. Они нужны ему, чтобы есть. Руки и ноги автономно живут, Они могут ползать, если их оторвут. В каждой руке мозги располагаются, Поэтому отдельно они перемещаются. На руках и ногах – присосок ряды. К кому присосался – не минует беды. Мозг осьминога высокоразвитым считается, Но насколько «умным» октопус является? Этот вопрос пока изучается, Но сегодня уже можно сказать, Что осьминога легко обучать. Он может фигуры распознавать, Хорошо информацию запоминать И даже кормящих людей узнавать. Осьминоги уникальной способностью обладают: Их тела любую форму принимают. Осьминог – так же, как хамелеон, Окраску тела менять может он. Октопус – образец форм жизни бесконечности, Их неистощимости, креативности и вечности.

Праздники в Германии

Здесь праздники идут сплошной чередой, Поэтому не знаешь, что празднуют порой. Не слышно пьяных криков, ругани и мата. Где ж народ гуляет? Где же все ребята? Абсолютно тихо. Все вымерло кругом. Людей совсем не видно, опустел наш дом. Закрыты магазины, кафе и рестораны, Стали недвижимы шоссе и автобаны. Нет массовых гуляний, не видно пьяных драк. Без них неинтересно, и праздновать-то как? Есть, правда, один праздник, где все наоборот. Гром стоит ужасный. Это Новый год. Дикий шум и грохот – пол новогодней ночи. Некуда деваться. Просто нету мочи. Отпугивают люди всю нечисть со двора, В космос убираться ей уже пора. От праздника до праздника мы только и живем. То штолены, то крапфены весело жуем.

Праздничный стол

Мы ждали гостей к Новому году. Не должно было быть много народу. Стол роскошный накрыт гостям был в угоду, Чтобы порадовать близких природу. За неделю продумали на праздник меню, Не принято так в нашем новом краю. Был испечен большой с капустой пирог. Я мучного не ем, но отказаться не мог. Красная рыба в майонезе под шубой Вместо селедки – примитивной и грубой. Хищная стерлядь была заливная, За многие годы впервые такая. Чтоб не были гости голодные дабы, В блюде с салатом – креветки и крабы. Икра осетровых – в хрустальном сосуде, Мясо разных сортов лежало на блюде. Из блюд овощных – рататуй ницшеанский, Для тех, кто мяса не ест – вегетарианский. Стол дополняло благородных рыб ассорти. В каком ресторане такое можно найти? На горячее была баранья нога. Я ее ел с куском пирога. Десерт вызвал у всех восхищение — Это было искусства произведение. Шампанским французским Новый год отмечали, С шумом и пеной его открывали. Как встретите вы наступающий год, Так хорошо он пробежит и пройдет.

Мышонок на рельсах

Люди стоят, метро ожидают, Что-то жуют и на рельсы бросают. Мышонок на рельсах бегал в метро. «Как хочется есть», – кричало нутро. И тут он увидел хлеба кусок, Мгновенный бросок – и рванул наутек. И вот он несется с добычей во рту, Чтоб спрятаться с нею в родную нору. Но тут из туннеля появилось чудовище, Сейчас состоится мышонка побоище. Он прыгнул в нору и бросил сокровище. Кусок не проходит в мышонка нору, Он завтра вернется за ним поутру. Дилемму мышонка легко объяснить: Брюхо набить или жизнь сохранить.

В нью-йоркском сабвее

Я москвич, мне нравится московское метро, Прекрасное, красивое оно. Под землей фактически построены дворцы, Художники и скульпторы – метро в Москве творцы. Нью-йоркский сабвей – это форменный ад, Мы ездили в нем два дня подряд. От Брайтон-бич до метро на автобусе добрались. В Рокфеллер-центр мы собрались. Для входа в метро стоят турникеты. С темной кожей кассир продавала билеты. Я дал десять долларов, ожидая билеты, Но билет не дает, не понимаю ответа. Так продолжалось несколько раз: Я получаю от кассира отказ. Из будки своей она вылезает, Меня и жену нещадно ругает. Дверь боковую для нас открывает И внутрь метро нас пропускает. Плана сабвея на стенах не видно, Заплутать без него легко – очевидно. Народу в сабвее очень много всегда, Но «нашу» даму нашел без труда. Подошел, обратился, заговорил, извинился. До пересадочной станции дама нас довезла И в руки «наших» ребят передала. Нью-йоркский сабвей испортил нам настроение И произвел на нас плохое впечатление.

«Я пишу непрерывно…»

Я пишу непрерывно, Почти целый день. Я тружусь неотрывно, Мне работать не лень. Не могу не писать, Как не есть и не спать. Труд этот – неотвратимый. Я им одержимый.

Инвалиды в Германии

У инвалидов – все права в Германии. Не может быть и речи об их попрании. На активную жизнь имеет право любой инвалид. Даже тот, кто не видит, не слышит и не говорит. Инвалиды имеют право на мобильность. Это дает их жизни стабильность. В общественном транспорте нету барьера, От него зависит жизнь и карьера. В автобусе есть площадка для входа, Она предназначена для такого народа. В специальных автобусах подъемник имеется, Чтоб инвалидов поднимать, разумеется. Проблемы с метро – вопрос однозначен: Для спуска в него – лифт предназначен. Для передвижения – кресло, удобно в котором, Оно самоходное, с электромотором. Инвалиды не брошены на произвол судьбы, Есть дома для них и опекуны. И даже в путешествии – помощь есть и тут: У аэропорта встретят, до дома довезут.

Золото

Золото – мерило всех мерил, Так человек еще в древности решил. Оно излучает, как солнце, сияние, На человека имеет большое влияние. Железо терпит со временем крах. Оно пропадает, превращается в прах. От золота – вечностью веет. Оно нерушимо, оно не ржавеет. Золото – это первый на планете металл, Который людям известным стал. Еще в культурных слоях неолита Изделий из золота много открыто. Золото в древности уже добывали. Вначале украшения из него изготовляли, Потом оно стало материалом сбережения, Цены товара и богатства выражения. В тысяче пятисотом году до нашей эры Применяли золото в качестве денежной меры. Так сложилось еще исторически, Деньгами оно стало фактически. До нашей эры за семьсот лет В Лидии началась чеканка монет. Золото – важнейший элемент, Оно всеобщий товарный эквивалент. Испокон века поклонялись золотому тельцу. С таким же почтением, как Богу Отцу. Мир не раз сотрясала золотая лихорадка. Страдали, болели, умирали ради достатка. В Мексике ценным металлом была медь, А в Европе непомерно ценилось золото ведь. Индейцы золото не очень ценили, Большие запасы металла их погубили. Европейцы древний народ истребили. Золото – главное это имущество. Оно определяет государства могущество. Штаты имеют самый большой В мире во всем запас золотой: Восемь с лишним тысяч тонн. В Форте-Нокс надежно сохраняется он. В этом списке, наверное, всем интересно, Занимает Германия второе почетное место. Роль золота в мире преувеличена, Без особой причины оно так возвеличено. Металлы благородные есть и другие, Не менее ценные и дорогие, Например, платина, иридий, осмий, рутений. Однако это тема других стихотворений.

«Женские ножки – преддверие рая…»

Женские ножки – преддверие рая, Ничего привлекательней я просто не знаю. Глядя на них, от желания сгораю И ни о чем другом не мечтаю. Но осуществится ли эта мечта? Да. Если ты скажешь: «Да».

Ангина

Я был по работе в небольшом городке, От Ташкента лежит он невдалеке. Стояло знойное узбекское лето. Для меня оно было как конец света. Узбеки сидели как ни в чем не бывало, В руках у них – с зеленым чаем пиала. Я очень страдал от страшной жары, Но пил вместо чая много воды. Мечтал поскорее субботы дождаться, Чтобы в горы к прохладе добраться. В гостинице рядом сосед проживал, При знакомстве Вахидом себя он назвал. Договорились о вылазке в горы, Чтобы взглянуть на Чимгана просторы. И вот наконец наступила суббота, Позади осталась на заводе работа. Мы вышли с Вахидом совсем налегке: Три бутылки воды несли в рюкзаке. На автобусе быстро до гор добрались, Подняться наверх вдвоем собрались. Мы в этих горах никогда не бывали, И что нас там ждет мы просто не знали. Мы шли по пустыне, без деревьев, без леса, От раскаленного солнца – никакого навеса. Очень быстро закончились запасы воды. В пустыне без капли воды ожидайте беды. Наши силы уже совсем на исходе, Сложим мы головы в этом походе. Мы с Вахидом теперь совсем приуныли И, вдруг повернувшись, оба застыли. Внизу разливался в обрамлении гор Бескрайний прозрачный водный простор. Счастье наше не знало предела, Душа расцвела, возликовала, запела. Мы бросились с берега в глубокие воды. Нас вернул к жизни подарок природы. Мы плавали долго, утомления не зная, Пока ощутили – вода ледяная. Искусственный был в горах водоем, Вода с ледников накопилась в нем. Мы вышли на берег, зубами стучали, На обратной дороге утомления не знали. Мы были активны, вели себя бурно. Я в свой номер зашел, и мне стало дурно. Странных видений увидел я рать, Я покачнулся и упал на кровать. Боль в горле, как кинжалом, пронзила, И жизнь мне стала тяжела и немила. Вслед за нею возник тела пожар, Меня охватил испепеляющий жар. В беспамятство я потом провалился И от мира реального совсем отключился. Я не знаю, как долго был в таком состоянии, Между жизнью и смертью соревновании. В лекарствах, еде и воде я нуждался, Но помощи нужной я не дождался. Директор завода оказал бы мне помощь, Но я был без сознания, безголосый, как овощ. Очнулся, услышав, что кто-то со мной говорит. Это был мой сосед, мой знакомый – Вахид. «Мне плохо Вахид. Я тяжело заболел И долгое время не пил и не ел. Но самое главное – мне нужно лекарство, Чтобы уничтожить ангины коварство». Вахид все принес. Он приходил много раз. Этот добрый узбек мне помог, меня спас. Я принял лекарство, поспал, Душою и телом воспрял. Мир вновь улыбнулся, заиграл, засиял.

Мое жилье. Москва

Окончив институт, я с судьбой определился: Стал аспирантом и сразу женился. Но жилье нам с женой «не светило», И от этого было уныло, постыло. Проблему надо было как-то решать. Был выход один – комнатушку снимать. Жене моей знакомая сказала: «Сдается комната у Курского вокзала». Стояли в комнате: стол, два стула, кровать — Новую жизнь мы могли начинать. Купили только холодильник неновый. Вдруг стук в дверь – за ней стоял участковый. «Предъявите, граждане, свои документы». Увидел книги: «Вы, наверное, студенты?» «Мы молодожены, нам негде жить. Мы не в состоянии квартиру купить». «Соседи пишут на вас, сообщают резонно, Что вы проживаете здесь незаконно». Я показал паспорта, аспирантский билет. «Живите спокойно», – услышал ответ. Другая комната – хозяин еврей, Стоила дорого – полсотни рублей. Хозяйка однажды скандал закатила, Не понятно за что, нас грязью облила. «Ви же мне испортил сковородку, Благодарите свою жену-уродку». «В чем же наша вина? Сковородка, Сара Абрамовна, из чугуна. Еще сто лет прослужит она». «О, майн Гот! Какой же ви идиет! Я увидала ужасную картину: На моей сковородке жарилась свинина. Теперь ей место в помойном ведре. Если хотите – возьмите себе». Многие годы снимал я жилье, Определяло оно мое бытие. Положить надо этому когда-то конец, На арендные деньги я б мог построить дворец. Я тогда был доцентом, кандидатом наук, Скучать на диване мне был недосуг. Под лежачий камень вода не течет, Так и жизнь в чужих стенах пройдет. Дело надо брать в свои руки, Позабыть навсегда арендные муки. Я обдумал проблему, нашел креатив. Есть выход один – кооператив. Я создал его сам при Моссовете, Он должен быть лучшим на свете. Я продолжал быть преподавателем И одновременно стал его председателем. Нельзя описать объем всей работы. Она результат неустанной заботы. Я имел право подписи, бюджет и печать, И строительство зданий я мог начинать. Я уничтожил всех препятствий барьер, До седьмого пота работал, как менеджер. К удивлению сильному честного народа, Я построил три дома всего за полгода. И не в новом районе, где нет ничего, А в старом квартале, рядом с метро. После отделки – стройка готовая. В каждой квартире – кухня-столовая. В большой кухне – хозяйки мечта — Со встроенным грилем электроплита. В подъездах два лифта: малый, большой, Пассажирский и для тяжелых вещей – грузовой. Почти двести квартир – теперь выбрать изволь. Я ходил по домам, как хозяин, как король. Я был председатель, я был не как все. Мой выбор был скромен: всего комнаты две. Проблему жилья я решил кардинально, С огромным трудом, но нетривиально. Я был активен и бодр. Мне была лень незнакома. Ради отдельной квартиры я построил три дома. Я был председателем пять долгих лет, И это оставило в душе моей след.

Мюнхен

Жизнь шла своим чередом, Мы были счастливы в своем доме вдвоем. Я от трудов отдохнул. Все силы собрал И тысяча страничный том написал. В институтах ведущих прошел апробацию И на доктора степень защитил диссертацию. В вузе долгие годы преподавал, Много научных трудов написал И в конечном итоге профессором стал. В отношении денег я буду краток: Как стал я профессором, пришел к нам достаток. Как вдруг рухнул Союз – к удивлению народа. В стране воцарилась очень быстро свобода. Остались в истории Советов страницы, И стали открыты России границы. Народ сразу «рванул» за границу. В надежде поймать «золотую жар-птицу» В движение пришли массы людей, Быстро отринув коммунизма идей. Миллионы остались без работы совсем, Не зная, а что я сегодня поем. Я тоже попал в состояние прострации, И мысль возникла об иммиграции. За многие годы накопились обиды, На жизнь за границей открылись виды. Я был в затруднении. Мне свет стал не мил, И визу в Германию я получил. Я колебался. Уезжать не хотел, Но сел в самолет и в Нюрнберг улетел. В пересылочном лагере мы жили два дня. В столицу Баварии распредели меня. Мюнхен – город роскошный, но он небольшой, По сравнению с огромной, необъятной Москвой. Новая ратуша красотой поражает. По качеству жизни третье место он занимает. Нам теперь предстояло здесь жить, Надо было опять проблему с квартирой решить. Очень долго искал, уже паниковал, В конечном итоге квартиру я снял. Квартира большая, рядом с метро. Не нравится нам только одно: Кухня в квартире, как конура, Не можем позавтракать даже с утра. Бавария платит за аренду жилья. Квартира отличная, но она не моя. На мебель, холодильник талоны нам дали, И мы с обустройством проблемы не знали. В итоге теперь на старости лет Квартиры своей по-прежнему нет. Круг порочный на этом замкнулся: С чего начинал, туда и вернулся.

Магнолия

Я сегодня не понял: в раю что ли я? Предо мной вся в цвету стояла магнолия. Я долго смотрел на нее зачарованный, Ее красотой навсегда околдованный. Волшебное дерево цветами усеяно, Его красота легендой овеяна. Цветок состоит из шести лепестков. Нет ничего красивее – я поклясться готов. Огромный, роскошный магнолии цвет, Белый, лиловый имеет он цвет. Я вытер очки – может быть, обман зрения? От такой красоты испытал потрясение. Зима проявляет каждый год своеволие, Жертвой которого бывает магнолия. Зима возвращается, ветры холодом веют, Цветы увядают, погибают, чернеют. Как ее жаль. Какое коварство. Но от природы не существует лекарства.

Коммунизм в Швейцарии

В советское время сказал коммунистов генсек: В восьми десятом году при коммунизме будет жить человек. Но года миновали. Как теперь быть? И Советский Союз приказал долго жить. Не получилось построить в СССР коммунизм, А в девяностые годы в Россию пришел капитализм. Зато в 2016-м невероятном году Коммунизм в Швейцарии ввели на ходу. Швейцария коммунизм не строила, Но страну процветания в итоге построила. Гражданином Швейцарии достаточно быть, Чтоб две тысячи евро в месяц получить. Эти деньги – всего лишь базовая сумма. Она, конечно, меньше чем доходы толстосума. Человек теперь может совсем не работать, Чтобы на жизнь свою и семьи заработать. Отпадает нужда в труде подневольном, И труд обязательный стал добровольным. Человек имеет право на творческий труд, Проявить от природы способности сможет он тут. Таланты его вовсю раскрываются, И он своим творчеством теперь наслаждается. Кто обладает абстрактным мышлением, Со временем станет математиком-гением. Открытия рождает пытливый, мощный ум, И в нем возникают множество дум. В стране процветает творческий труд. Люди в Швейцарии при коммунизме живут.

* * *

Коммунизм в Швейцарии не состоялся. Народ от халявы наотрез отказался.

Анечке

Одни и те же истоки мы имеем с тобой. Мы горды нашей Родиной – прекрасной Москвой. Рядом мы жили по московской дистанции, Возле метро – Коломенской станции. В Коломенском, за Москвою-рекой Был расположен совхоз «Гигант овощной». В Коломенском парке мы часто гуляли. Там школьники осенью урожай собирали. Неисповедимы для нас зигзаги судьбы, Мы рядом вновь очутились далеко от Москвы. На одной улице в Мюнхене опять оказались И больше уже не расставались. Еженедельно с тобой мы встречались, Пили вино и прекрасно общались. Мы оживленно трепались с тобой За вкусной, обильной, домашней едой. Валя чокался с нами кружкой с водой. Валя был кроха. Я его звал Мурзилкой, Но салат Оливье он уже кушал вилкой. Ты однажды ушла допоздна на работу, Оставив на нас за Валентином заботу. Мы были с женою этому рады. Валентин умолял: «Битте, шоколаде». Прошли годы. Валентин стал большой, Но мы до сих пор неразлучны с тобой.

Лекция

Лекция – новейшей информации инъекция, Мощная сознания коррекция. Я читал лекции тридцать пять лет. Известен мне лекции успешный секрет. Надо иметь специальные знания, Если их нет, то напрасны старания. Важно, чтобы то, что лектор знает, В ходе исследований он сам добывает. Идеальным является – лектор-ученый, К этой работе судьбой привлеченный. Знания нужно уметь передать — Лектора красноречия даром должны обладать. Голоса очень важны модуляции, Его высота, глубина, интонации. Голос должен все время звучать. Он не может совсем умолкать. Для того чтоб студенты могли конспект написать, Лектор должен темп замедлять и текст диктовать. Профессор не может читать текст по бумажке, Он не нуждается в какой-либо подсказке. Только план лекции лежит на столе, А все остальное – у него в голове. Настоящая лекция – искусство плюс знания. Или иначе – талант и призвание.

Вино

Вино – это наша отрада. Выпей вина, и душа будет рада. И ничего больше не надо. Вино – нам на счастье дано. Вино – на земле Божество. От стужи сохраняет оно. Вино – это наше спасение, Тела, души воскресение. Снимает все огорчения, Поднимает нам настроение И приносит душе облегчение. Вино – наш эликсир. В розовом цвете увидите мир. Вино – человека целитель. От многих болезней оно избавитель. Пейте все время сухое вино, Еще сто лет жизни подарит оно.

Без слов

Я был в ресторане, расплатился, поел И вдруг, подняв голову, остолбенел. Рядом за столиком сидела Она И так же, как я, находилась одна. Я смотрел на нее восторженным взглядом. Ее взор приказал: «Сядь со мной рядом». Трио на сцене тихо танго играло И фон упоительный для всех создавало. Я позвал официанта, он был тут как тут И даме принес шампанское брют. Она подняла глаза на меня. Наповал был сражен красотой ее я. Ни я, ни она не сказали ни слова, Но я прочитал: «Танцевать я готова». Не нужны были нам пространные речи, Она положила мне руки на плечи, Мы пошли танцевать в медленном круге И совсем растворились в танце друг в друге. Сколько времени так мы с ней танцевали, Мы не понимали, не ощущали, не знали. В сказочном сне мы с ней пребывали И оказались на улице в автомобиле «Феррари». «Феррари» взревел могучим мотором, Ангелы с неба запели нам хором. Что это было, я так и не знаю, Но эти мгновения всю жизнь вспоминаю.

Старость

Семьдесят лет – возраст критический. Здоровья запас уже исчерпан практически. Если утром у вас ничего не болит, Это значит душа уже в небе парит. Очень сложно подняться с постели, Ноги опухли, идут еле-еле. Нормально дышать – большая проблема, Потому что давно царит эмфизема. Не сходить в туалет, опасно выйти из дома, Канал перекрыла в паху аденома. Боль непрерывная. Причина – подагра. Давно импотенция – не помогает виагра. Каждый сустав постоянно болит, Себя проявляет болезнь – артрит. Сахар высокий – каков будет ответ? Причина одна – виноват диабет. Голова распухает – Матерь Божья Мария! Давленье за двести – это гипертония. Невозможно читать – не работает зрение, Хрусталика произошло помутнение. Для чего вам теперь жизнь такая? Ну когда ж приоткроются ворота из рая? Я сочувствую вам, головой наклоня, Но все, что здесь сказано – не про меня.

Нефть из пластика

Бытовые и заводские отходы — Огромный ущерб для природы. Пластик особенно вредным является: Он тысячу лет не разлагается. Миллиардами пластика тонн Мировой океан загрязнен. Что с ним делать, не знает никто. Не разлагает пластик ничто. И вдруг мировая сенсация: В государстве Израиль открыта реакция, Из пластика в нефть проведена трансформация. Чтоб шестьсот тонн нефти получать, Тысячу тонн пластика необходимо собрать. В импорте нефти отпадает нужда, А пластика горы под рукою всегда. По новейшей технологии израильского ученого Построен завод по производству золота черного. Открытие века: пластмасс утилизация И в драгоценную нефть их трансформация.

Впервые в капстране

Во времена СССР не бывал в капстране я. На научный конгресс пригласили меня, Мой доклад на немецком в программу включили, От оргкомитета письмом известили. Место конгресса – австрийский Тироль. Сам добираться до конгресса изволь. До Вены с коллегой я летел бизнес-классом, Коньяком и шампанским поили – не квасом. Мой багаж потерялся, я проявил недовольство. В аэропорту нас встречал сотрудник посольства. Он доставил нас в номер в отеле. Мы достали припасы и с удовольствием поели. Очень мало валюты давали нам ведь, Поэтому брали с собой нехитрую снедь: Консервы, плавленый сыр, яйца вареные, Краковской колбаски колечки копченые, Сахар, чай, черного хлеба большой каравай. Нас Вена с коллегой ошеломила, Своей красотой она покорила. Рай изобилия лишил дара речи, Груз впечатлений придавил наши плечи. Рано утром назавтра я и мой друг На поезде скором помчались в Инсбрук. Там по прибытии нас ждал «Мерседес», Который привез нас в Тироль, на конгресс. Мы в Австрии были, от Москвы вдалеке. Я сделал доклад на чужом языке. Естественно было, что я волновался, Хотя много раз и тренировался. Мой доклад вызвал дебаты, расспросы, Я с трудом отвечал на немецком вопросы. Гостиница местная была забита предельно, И нас поселили с коллегой отдельно. Нам каждый день подавали машину, Она поднимала нас вверх, на вершину. Наверху был курорт. На курорте том Нас поселили в цветами украшенный дом. Я был впервые на конгрессе таком В Австрийской Республике, за рубежом. В ресторане внизу нас обедом кормили, Тарелки огромные меня поразили. Хрупкие женщины без проблем все съедали, Порций размеры их не смущали. Мой товарищ решил ванну принять, Я услышал из ванной «Такая-то мать». Мой коллега не смог воду добыть: Кран шаровой не получилось открыть. От огорчения в трусах пошел покурить. Я понял, что кран не надо крутить, Что здесь не при чем «такая-то мать». Все очень просто: надо ручку поднять. Нас многие вещи здесь поражали, Мы очень многого в нашей жизни не знали. Никогда не бывали мы в альпийском краю. Нам показалось, что мы просто в раю. Воздух чистейший, его можно пить, Две сотни лет здесь можно прожить. Мы уезжали с большим сожалением, К этой стране со всем уважением.

Пионерский лагерь

Каждое лето – отдых трехсменный. Выбор родителей был неизменный: В пионерский лагерь меня отправляли, Других мест отдыха как будто не знали. В автобусы плотно детей загружали, От министерства в Пахру они отъезжали. Мама вещи с собой мне клала в лубянку — Из-под шляпы коробку. Ей сто лет – парижанку. Когда я ехал в автобусе с лубянкой в руке, Дети громко смеялись, мне было не по себе. Я был слабым, тщедушным и хилым, И мир мне казался опасным, постылым. В старшем отряде был парень по фамилии Мох, Он надо мной издевался и дразнил «кабы сдох». Я очень страдал, молча слезы глотал И в полном отчаянии свою жизнь проклинал. Многие дети очень жестоки. Я был среди них совсем одинокий. Мальчик Саша был болен: он писал в кровать. Это был повод его на смех поднимать. Я от всех уходил далеко в чащу леса И к пионерским делам не проявлял интереса. Я ходил по грибы, слушал пение птиц, Видел белок, ежей, ужей и синиц. Перочинным ножом я ветки липы срезал И палки резные из них вырезал. Много раз этот нож с палки срывался, То в руку, то в ногу очень больно врезался. Кровь рекою текла, но я не терялся. Листом подорожника я палец обматывал, Травинками длинными его я заматывал. Свидетельства этой нешуточной драмы — На всю жизнь остались белые шрамы. В лагере том я неоднократно болел И один в изоляторе подолгу сидел. Этот лагерь жестокий мне так надоел, Что однажды в отчаянии план побега созрел. В тихий час, когда все спали, А вожатые в карты играли, Я и Саша вещи собрали И из лагеря быстро в лес убежали. Мы шли очень долго, еле двигались ноги, Как вдруг мы увидели ленту дороги. Грузовую машину мы остановили И водителя взять нас с собой упросили. Когда мы исчезли, возник переполох: Куда подевались двое мальчиков-крох? В министерство из лагеря о том сообщили И отцу моему в тот же день позвонили. Нельзя передать, какое было счастье в семье: Я стоял на пороге с лубянкой в руке.

Метель в апреле

Солнце светило и было тепло, Все вокруг расцвело, зацвело. Я вышел из дома: было дело. Вдруг неожиданно сразу стемнело. Шквальный ветер подул ледяной, И снег повалил из черной тучи густой. Снегопад превратился в метель. Разве это весна? Разве это апрель? Теплый, весенний месяц апрель Из доверия полностью вышел теперь. Я апрелю больше не верю, Он подобен коварному зверю.

Меня не любят

Ну почему меня никто не любит? Отсутствие любви меня погубит. Я еще совсем молода, Не увяла пока моя красота. О нежной любви просит душа. Мужчины мне, конечно, встречаются, Они со мною быстро сближаются, Но в итоге все постелью кончается. Когда ж о ребенке моем узнают, То в тот же день деру дают. Мужчина уходит, закрывается дверца, Этот разрыв разбивает мне сердце. Я о крепкой семье, о любимом мечтаю, Но каждый раз впросак попадаю, И что делать дальше уже и не знаю. Сжалься судьба наконец надо мной, К семейному счастью дорогу открой.

Как хорошо быть…

Как хорошо быть королем. Круглые сутки. И ночью и днем. В роскошном дворце жить с королевой вдвоем, Указы писать, послов принимать, Балы и приемы постоянно давать, В штыки поднимать королевскую рать, В сражения вступать, всегда побеждать И победителем в столицу въезжать. Кушать на золоте и серебре, Купаться в шампанском и эксклюзивном вине. Народ чтоб молился о суверене своем — За это мы выпьем, станцуем, споем. Как хорошо быть эмиром, султаном И править Катаром или Оманом. Нефть из скважин бездонных качать, В доллары, золото ее превращать И регулярно свой гарем посещать. Мы на востоке спиртное не пьем — За это станцуем и только споем. Как хорошо быть президентом, Могущества, мощи эквивалентом. Главнокомандующим быть одновременно, На угрозу извне отвечать своевременно, Жить с семьей в Белом доме И ранчо иметь на западе кроме. Быть настоящим лидером мира И вдохновителем духа добра всемирного пира. Президентом быть лучше, чем королем — За это мы выпьем, станцуем, споем. Как хорошо быть миллиардером, Став одновременно Англии пэром. Миллиардные сделки каждый год совершать, Размер состояния преумножать, Старинные замки вокруг покупать, Яхты строить длиннее, чем у всех Для путешествий, прогулок, потех. Райский остров в океане купить И на старости лет постоянно там жить. Благотворительность не забывать, Немощным, старым, больным помогать — За это можем мы выпить, спеть, станцевать. Как хорошо быть хронически нищим. Нигде не работаем и работу не ищем, Сидим постоянно с кружкой в руке И совершенно не думаем о завтрашнем дне. Нет ни волнений, ни дум, ни забот, Нам не нужен другой судьбы поворот. У нас денег нет, но мы пьем — За это мы выпьем, станцуем, споем. Как хорошо быть великим ученым, В науку на всю жизнь вовлеченным. Постигнуть суть природы явлений, Создателем стать бессмертных творений, Чтоб потомки сказали: «Он гений». Нам неважно, что едим, где живем — За это мы выпьем, станцуем, споем. Как хорошо быть скрипачом одаренным, По гроб жизни в свою скрипку влюбленным. Невесту берет с нежностью в руки, И она издает волшебные звуки. В море звуков всю жизнь он купается, И больше ничто его не касается. Он так счастлив со своей скрипкой вдвоем — За это мы выпьем, станцуем споем.

В плену у бобра

Бобер недавно на человека напал И очень быстро в плен его взял. Мужчина ночью домой возвращался И нежданно-негаданно с бобром повстречался. Человек не трогал бобра, не дразнил. Бобер впился в ногу и на землю его повалил. Пока мужчина тихо лежал, Зверь его ногу из зубов отпускал, Спокойно сидел и не нападал. Как только мужчина подняться пытался, Бобер молниеносно в атаку бросался И вновь в его ногу зубами вгрызался. В службу спасения человек позвонил И помощи скорой от нее попросил. Но помощи он от них не дождался, В службе решили, что мужчина заврался. Тогда к другу за помощью он обратился, И товарищ быстро на помощь явился. Вместе с ним появился полицейский наряд. Враг был побежден. Враг был взят. В Латвийской Республике это случилось. Там человек бобру впал в немилость. Директор зоосада в интервью сообщил: «Бобер зверь опасный. Он не ласков, не мил. Два острых зуба торчат у бобра. Вы от бобра не ждите добра».

Супружество

Супружество – двух человек долгое содружество. Бывают брак по любви и брак, где в основе – расчет. Такой брак в этих строчках не в счет. Брак по любви – подарок богов, Человеческой жизни основа основ. Любовь – неземное блаженство, Композиции чувств совершенство. В основе любви – половое влечение, А также неодолимое душ притяжение. Но любовь, к сожалению, быстро проходит, А с ней сон волшебный исчезает, уходит. Пелена восхищения с глаз спадает И суровую правду бытия обнажает. Заметны теперь недостатки друг друга, Чужими нередко становятся супруг и супруга. Раздражает каждое слово, привычки, Начинаются ссоры, размолвки и стычки. Это очень опасное, сложное время, И для союза двоих – тяжелое бремя. Если есть уважение, нежность и дети, Этот брак сохранится на этом свете. Чтобы прожить в единении и согласии долго, Он и она должны обладать чувством долга.

Пустынное шоссе

В детстве я жил на Поклонной горе. Там проходило пустое шоссе. От проспекта Кутузова оно начиналось И неизвестно куда распространялось. Еще не была срыта в то время гора, На лыжах катались там мы с утра. Шоссе неизвестное нас очень манило И приключений интересных много сулило. Однажды с друзьями мы договорились И взяв ноги в руки в дорогу пустились. Мы шли очень долго, дошли до стены. Стена та была бесконечной длины. Вокруг расстилался лес безлюдный, густой. Как вдруг мы услышали: «Стой! Стоять! Такая-то мать, а то буду стрелять!» Как туда мы попали – вот незадача. То, что мы живы остались – большая удача, Ведь там находилась Ближняя Сталина дача.

Зачем мы живем

Спим, едим, пьем, утром встаем, На работу зачем-то с отвращением идем. В этом ритме всю жизнь живем. Какой смысл содержится в нем? Что хорошего от жизни берем? Все живое живет по программе, И в ней нет места жизненной драме. Родился, пожил, оставил потомство И не понял судьбы вероломство. Интеллектом лишь человек наделен, Поэтому в смысле жизни сомневается он. Он не может просто жить по программе. Не понятен смысл жизни нам с вами.

Моя диета

Скажу вам строго по секрету: Я соблюдаю жесткую диету. В чем заключается диета эта? (Я не являюсь жертвой диабета). Не ем я сахара и сладостей, Но не лишаюсь в жизни радостей. Доволен тем и очень рад, Что ем я черный шоколад. Не потребляю булки, торты, пироги, Продукты эти мне не дороги. Картофель, рис и макароны В моем доме недопустимые персоны. Бананы, виноград в рот не беру: Фруктоза тоже не к добру. Итог: без всяких жертв и драм Я сбросил двадцать килограмм.

Зараженный компьютер

Раньше это не было известно: Клавиатура компьютера очень грязное место. Микробиологи клавиатуры проверили, Своим глазам они не поверили. Результат показал, что компьютера «клава», Как отхожее место или сточная канава. Кишечная палочка – самый скромный жилец, Владельца компьютера ждет бесславный конец. Энтерит и понос – злой его рок. Процветает на клавишах золотистый стафилококк. Стафилококк – большая зараза, Тяжелых болезней он серьезная база. Посетив туалет, люди руки не моют И могилу себе таким образом роют. На рабочем месте пищу принимают, Опасные бактерии растут и вырастают.

1816-й

1816-й в Европе – год, когда не было лета. Люди решили, что настал конец света. Лучи солнца в этом году не светили, Ледяные дожди, град и снег землю покрыли. К неурожаю зерна привел страшный холод. Повсюду в Европе возник чудовищный голод. В десять раз возросла цена на зерно, Большим дефицитом стало оно. Люди ели кору, траву, собак, грызунов, Человек себе подобных съесть был готов. Матери рожденных детей жизни лишали, Чем их кормить, они просто не знали. Начались грабежи пекарен, складов зерна, Обезумевшие люди врывались в дома. Эпидемии тифа, холеры беспощадно косили, Апокалипсис Европы они завершили. Только в веке двадцатом установили, Что ужасное бедствие — Извержения вулкана Тамбора последствие. Самое мощное из всех известных извержение Вызвало атмосферы Земли пеплом загрязнение И явилось причиной излучения Солнца затмение. Лучи Солнца сквозь пепел пробиться не могли, Результат – изменение климата Земли.

Мое зверье

В разное время у меня проживали Симпатичные различные твари: Желтый лягушонок, белый мышонок, Свинка морская, два попугая И разная живность другая. В доме жил кролик, я его Пуська звал, Он каждое утро мне ноги лизал. Я просыпался, сразу вставал И на завтрак ему морковку давал. Свинка морская, когда кушать хотела, Зубами о прутья клетки гремела. Серебристого пуделя звали Седи, Она была настоящая леди. С родословной, чистокровной породы, Настоящее чудо природы. Седи была очень умна, Она понимала и знала слова. Тяпка была кошка гулящая, Каждый год детей приносящая. Тяпка приходила домой ночевать, Залезала ко мне под одеяло в кровать И в ногах ложилась потихонечку спать. Эти звери мне приятных забот приносили, Тихую радость и счастье дарили.

Гитара

Далекой юности моей подруга. Мы так любили с ней друг друга. Мы никогда не расставались И, как влюбленные, все время обнимались. Чарующие, сладостные звуки, Души томительные муки Рождали из гитары мои руки. Не пережил бы с нею я разлуки, Но годы шли, и я взрослел И понял, что наука мой удел, Но расставаться с музыкой я вовсе не хотел, По-прежнему играл, стихи слагал и пел.

Побирушки

Рабочий инструмент их – кружки. Очень странно, что в богатой стране Люди находятся на самом дне. Многие из них молодые, Изнуренные, больные, худые. Отдельные есть побирушки, Возле которых лежат зверушки. С другом сидят четвероногим — Таким же жалким и убогим. Возле вокзала девчушки-подружки Вели себя как две побирушки. Кто они, откуда пришли? Пристанище в Германии нашли? Работать они почему не идут? Работы много здесь всякой тут. Дела у них просто «швах», Потерпели они жизненный крах.

По грибы

В лес! Под березы, под дубы. Туда, где выросли грибы. Подберезовики, рыжики, боровики, Подосиновики, сыроежки, моховики… Встречаются краснухи и маслята, А вот на пне стоят опята: Мал мала меньше – крепкие ребята. А под сосной в песке растут лисички, Все ярко-желтые сестрички. Вот на поляне белых стоит семья, Своим глазам не верю я. Уж пять часов хожу по лесу И не теряю интереса. Какую радость приносит тихая охота, Мне целый день грибы искать охота.

Пришло лето

Какое счастье! Настало лето И принесло нам море света, Много солнца и тепла. Пришла желанная пора. Вся природа встрепенулась И за солнцем потянулась, В его негу окунулась. Надежда к людям вновь вернулась.

Наш телефон молчит

Наш телефон теперь всегда молчит, Нам по нему никто и не звонит. Иногда голос брата в трубке звучит. Он из Штатов со мной говорит. Мы как будто одни в целом мире И совсем одиноки в телефонном эфире. По «скайпу» нас никто не вызывает, По почте электронной ничего не посылает. Но мы, слава богу, не одни, а вдвоем И тотальный бойкот переживем.

Новая родина

К такому сочетанию слов Я совершенно не готов. Я в корне с ним не согласен, Его смысл порочен, ужасен. Родина у человека только одна: Там, где его мать родила, Первые вымолвил он слова И мать ему имя дала. Где впервые в школу пошел, Друзей на всю жизнь нашел. Где в классе десятом влюбился, От любви безответной напился. Аттестат зрелости где получил И взрослым себя наконец ощутил. Где все говорят на твоем языке, Башни кремлевские видны вдалеке. Родина не может быть новая. Она лишь одна, хоть и суровая. Можно сменить место жительства, Начав нового дома строительство.

Циклон «Эльвира»

По югу Германии пронесся циклон. Был смертельно опасен, безжалостен он И стране причинил огромный урон. На землю низверглись потоки воды — Это причина страшной беды. Могучая, смертельная «Эльвира» Четырех человек в Германии убила. Города и поселки она затопила, Природе огромный ущерб причинила.

«Термин»

«Термин» в Германии большую роль играет, Ведь без «термина» вас никто не принимает. «Термин» – это срок, время приема. Это гарантия, что не будет облома. Вас обязательно примут, хотя надо ждать: «Термин» вы должны заблаговременно брать. Все в «вартециммер» «термин» ожидают, В креслах удобных журналы читают. Чтобы попасть на «термины» к врачам, Не надо стоять к ним по ночам. По телефону сестре позвонить И нужный термин к врачу получить. В ведомствах просто проблема решается: По первым буквам фамилии все разделяются. Посетитель по букве алфавита сидит в своем зале И ожидает приема, как пассажир на вокзале. Из автомата на стенке получить может он С собственным номером бумажный талон. Наверху в каждом зале табло загорается И в нем номера талона и комнаты появляются. А очередность «живая» уничтожается.

Могила Ома

В средней школе возле дома изучал я закон Ома. Немецкий физик Георг Ом прославился своим умом. Родился Ом в Эрлангене. В Мюнхене обосновался И, прожив тут много лет, здесь он и скончался. Я хотел Георгу Ому дань памяти отдать, Для чего его могилу пытался отыскать. Очень долго я могилу на кладбище искал. Где похоронен был ученый, никто не ведал и не знал. Я у рабочего спросил: «Где похоронен Ом?» «Кто такой был этот Ом?», – и пожал плечом. Где она находится, с трудом установил, Постоял немного и голову склонил. Простой камень надгробный лежит на земле. «Он позабыт», – пронеслось в голове.

Деньги не все

Кем бы ни был ты при жизни, все равно помрешь И сокровища свои с собой не унесешь. Так зачем стремиться стать миллиардером. Лучше быть обычным, простым пенсионером. Не думать постоянно, как богаче стать, А в своей постели преспокойно спать. Не мыслить день и ночь, как обойти налоги, Не быть все время жертвой стресса и тревоги. Не опасаться вовсе семейства похищений, Попыток вымогательства, угроз и нападений. Да, деньги на счету иметь, конечно, надо, Но жизнь нам говорит: не только в них отрада. Не могут деньги быть главной целью в жизни. Посвяти себя любви, семье, творчеству, Отчизне.

Страдивари

Божественные звуки издавали Все скрипки работы Страдивари. Таких инструментов раньше не знали, О скрипке Страдивари скрипачи мечтали. Был подмастерьем он десятки лет. Не выдавал Амати главный свой секрет. Секрет тот тщательно скрывался И только сыновьям передавался. Вначале Страдивари струны доверяли. Из жил их семимесячных ягнят изготовляли. Верх деки – из швейцарской ели: Такие скрипки благозвучно пели. Низ деки делали из клена. Клеймо на скрипках: «Сделано Амати из Кремона». Страдивари преодолел все трудности И изучил скрипичных дел премудрости. Он изготовил у Амати в мастерских Десятки скрипок с клеймом Амати, но своих. Лишь к сорока годам открыл он свое дело, И там работа закрутилась, закипела. Все скрипки желтым лаком покрывали. Со всей Италии заказы поступали. По своей сути они были, кстати, Такие же, как скрипки у Амати. Но в город тут нагрянула беда: Жену и пятеро детей чума с собою унесла. Свет для Антонио померк, Такой удар в отчаянье его вверг. Про скрипки Мастер позабыл И к ним совсем не подходил. Очнувшись от такого потрясения, Он взялся за скрипки изучение. Забыть учителя решение готовое, Создать свое, необыкновенное и новое. Открыв все секреты, взяв на помощь удачу, Решил Страдивари эту задачу. Попадая в умелые руки, Эти скрипки издают волшебные звуки. За инструменты, которые он сотворил, Скрипач 166 кремонских лир платил. Творения гения нетленны, Сегодня скрипки Страдивари бесценны. Приобрел Страдивари по праву Мировую бессмертную славу.

Технический прогресс

Технический прогресс Несется, как экспресс, Рождая к жизни интерес. Что удивляться, двадцать первый век, И не стоит на месте человек, Он движется стремительно вперед. Информационных технологий пришел черед. Человек себя не мыслит без гаджетов. Нет для него теперь ни тайн, ни секретов. В руках он держит смартфон или айфон, Внутри есть камера, а также телефон. Всегда с собою есть мобильный интернет, Его возможностям пределов нет. Живут сейчас все в мире виртуальном И не желают больше слышать о реальном.

Добро пожаловать

В атмосферу любви друзья попадают, Как только порог наш переступают. Мы всем сердцем вам рады, И нет большей отрады, Просто вас видеть и руки пожать, Всех вас обнять и к сердцу прижать. За накрытым столом все обсуждать И до позднего вечера у нас пировать. Очень важно нам знать, Что скоро мы увидим друг друга опять.

Вопросы без ответа

Мы вышли из небытия. Все, в том числе и я. Недолго в этом мире промелькнем И вновь в небытие уйдем. Тогда зачем же мы живем? Спим, думаем, едим и пьем? Куда и для чего идем? На что надеемся и что мы ждем? Вопросы остаются без ответа. Его нет и на просторах интернета.

Провидение

Провидение – это рука Бога. Пред вами открывается дорога. Если по дороге той бежать, То гибели возможно избежать. Одна история в качестве примера О том, что справедлива в это вера. Предприниматель из Нью-Йорка Аарон Был очень молод, но успешен он. Нуждой своей компании гоним, В Израиль прибыл он, в Иерусалим. За стол переговоров требовалось сесть, Но перед этим он хотел поесть. Он в центре города нашел кафе известное. Меню там было очень интересное. В кафе пришлось подождать, На встречу деловую мог он опоздать. Он нервничал и часто на часы смотрел. Израильтянин впереди его волнение узрел. Он пропустил его вперед, И Аарона быстро подошел черед. Обед в коробку официант упаковал, И наш герой на встречу побежал. Вдруг страшный взрыв раздался за спиной, И пламя вспыхнуло сплошной стеной. Взглянув на всполохи огня, Аарон подумал: «Израильтянин спас меня». Все морги и больницы обыскал, Израильтянина, с трудом, но отыскал. С ним рядом сын сидел не отходя. «Не знаете, конечно, вы меня. Я по гроб жизни ваш должник. Если понадоблюсь, приду на помощь вмиг». После теракта израильтянин остался жить, Его жизнь врачи сумели сохранить. Еще было надо подлечиться И с этой целью в Штатах очутиться. Израильтянин в Нью-Йорке приземлился. Аарон с ним как с торбой писаной носился. Не пошел в этот день наш герой Во Всемирный центр торговый, в офис свой. Израильтянин в 2001 году еще раз От гибели верной предпринимателя спас.

«Тегернзее»

Вчера был отдых для души и тела. Жизнь в городе порядком надоела, Стоял прекрасный жаркий день, Писать стихи мне было лень. С друзьями выбрались мы на природу, Взглянуть на Альпы, кораблики и воду. На спидометре сто. Надо скорее. Очутиться быстрее на «Тегернзее». Там водный простор в обрамлении гор, Корабельные сосны несут свой дозор. Это райское место. Курорт настоящий. Там вовсе не жарко, и воздух бодрящий. Садись на кораблик с друзьями скорей И грусть и печали быстрее развей. На открытом воздухе мы сели на корме, И счастье полное я ощутил в душе. Надышались вволю, аппетит проснулся, И народ с кораблика в «биргартен» потянулся. Мы жадно пили пиво пенное, Янтарное, холодное, отменное. Никогда не забыть мне такой красоты Недалеко от Мюнхена и городской суеты.

Дети богатых

Дети богатых нищеты не боятся, Но им очень трудно в жизни состояться. В Оксфорде иль в Гарварде зачем им учиться, Коль с ложкою во рту серебряной родиться. Но даже если отпрыск осилит это дело, То судьбу предсказать его можно смело. Зачем ему работать, когда уже все есть, Если у папы миллионов долларов не счесть. Он живет во дворце, никаких забот не знает И целыми днями на «Ягуаре» гоняет. Отцы-миллиардеры – дальновидные, Составляют завещания для детей обидные. Миллиарды детям они не оставляют, А где-нибудь трудиться все время заставляют. Чтоб трудностей, работы дети не боялись И в этой жизни сложной сами состоялись.

Бал кухарок

Бал кухарок состоится в Английском саду. Я туда непременно пойду. Из всех балов он самый экзотичный И украшает ход жизни привычный. С восходом солнца он начинается И четыре часа теперь продолжается. В корзинках плетеных берут с собой снедь, На свежем воздухе аппетит бывает ведь. Бал очень давние имеет традиции: Простой люд гуляет, а не патриции. Прачки, служанки, другая прислуга… Этот праздник – кухарок заслуга. Пока крепким сном еще спят господа, Они из дома уходят тайком без труда. В национальной одежде самой красивой. Прислуга в саду будет счастливой. В Английском саду их ждет тоже не знать: Плотников, конюхов, пивоваров целая рать. Там длились раньше два часа кряду Под звуки музыки баварской танцы до упаду. Но поздно уже. Господам пора вставать, Надо танцы заканчивать и обратно бежать. По дороге покупают фрукты, булки, молоко И, как будто запыхались, дышат глубоко. Такой праздник кухарок бывает раз в год, Когда они превращаются в настоящих господ.

Сигареты

Сигареты в Германии дорого стоят, Землю курильщики поэтому роют. Чтоб снизить затраты на дурную привычку, От дороговизны они ищут отмычку. Кто-то контрабанду покупает И угрызений совести не знает. Кто-то крутит «козью ножку» И так экономит понемножку. Это чистая правда. Это не шутки. В богатой стране курят самокрутки.

Литовский борщ

В жару совсем нет аппетита, И есть не хочется досыта. Нет ощущения, что голодный. Съесть можно только суп холодный. Литовский борщ – король таких супов. В жару всегда я есть его готов. Борщ этот просто объедение, Он улучшает также пищеварение. Свеклу с ботвой свежую купите, Ботву порежьте и со свеклой сварите. Кефир с отваром из свеклы смешайте. В смесь огурец, яйцо и зелень добавляйте. В борщ темно-красный ледяной Картофель положите горячий отварной. Теперь творению надо вкус придать: Лимон и сахар с борщом смешать. На этом все. Суп восхитительный готов. Литовский борщ в жару – еда богов.

Харизматичные личности

Таких людей – один на миллион. Среди толпы заметен он. Как правило, большая голова, Произносящая пророчества-слова. Как молнии, блестящие глаза, Как будто приближается гроза. Весь облик излучает благородство, Могучий ум и духа первородство. Такая личность – Бог, вершитель судеб, гений. Определяет жизнь многих поколений. Вот, например, Христа Иисуса лик. Он был божественно велик И основал Христову веру, Ознаменовав тем самым нашу эру. Еще пример такого человека, Энциклопедиста девятнадцатого века. Необычайная, мощнейшая харизма. Он основатель учения – марксизма. Фундаментальный труд он написал, Известный всем как «Капитал». В таком ряду – Кеннеди Джон, Был президентом Штатов он. Харизматичный и влиятельный И как мужчина обаятельный. Карибский кризис сумел преодолеть, Чтоб в порошок планету не стереть.

Как одевается народ

На светских раутах я здесь не бываю. В чем щеголяют на приемах, я не знаю. Там, где бываю в общественных местах, Все одеваются кошмарно, просто «швах». Не беспокоит никого свой внешний вид, Но он о многом в человеке говорит. Невзрачные, безвкусные одежды, И даже девушки во вкусе полные невежды. Вместо прически, пучок волос торчит, Он очень девушек простит. Все в джинсах, майках, свитерках. Искусству модно одеваться – полный крах. В погоду летнюю все носят шорты, Как будто в теннис собрались играть на корты. В костюмах, галстуках людей не видно. Не ходят здесь так. Это очевидно. Лишь иногда увидишь даму пожилую, Одетую со вкусом и элегантную такую. Но даже вечером в шикарном ресторане Одеты просто все, как пуритане. Народу много, даже негде сесть. Сюда приходят только, чтоб поесть.

Трагедия в Ницце

Случилась бойня на Лазурном берегу. Я в этот ужас поверить не могу. День взятия Бастилии в Ницце отмечался, И праздничный салют там состоялся. Народ собрался посмотреть на фейерверк. В одно мгновение свет для них померк. На тротуар вдруг в один миг Внезапно въехал тяжелый грузовик. А дальше – об этом трудно говорить — Он начал всех подряд людей давить. Произошло смертоубийство, жуть. Лишь сорок пять секунд продлился смертоносный путь. Тут полицейские огонь открыли, Кабину всю изрешетили И террориста наповал убили. Траур во Франции. Флаги приспущены. Слезы в глазах. Лица опущены.

Дети – билингвы

На двух языках эти дети изъясняются: По-русски и немецки они объясняются. Когда жили в России, по-русски говорили, В Германии в школе их по-немецки научили. На русском говорят только в семье, Хотя немецкий знают с русским наравне. Но мало разговорный русский только знать, Не могут эти дети ни читать, ни писать.

Кому ты нужен там?

Ты что на склоне лет ополоумел? И кто тебя на это надоумил? Уйти с работы, отдать квартиру, Хозяйство все пустить по миру. И всех и все отправить в жопу. Сесть в самолет и улететь в Европу. А кто тебя в Европе ждет? И непрестанно слезы льет? Кому ты нужен там? Ты там чужой. А ты уже совсем немолодой. Там не нужны твои ни степени, ни звания. Ты не добьешься там заслуг своих признания. Жизнь там придется начинать с нуля, Как с затонувшего на море корабля. Как в двадцать лет снимать квартиру Или бездомным идти по миру. Пойти работать разносчиком газет, Как будто мальчик в 15 лет. Об этом счастье ты мечтал? Не пил, не ел, глаз не смыкал, не спал, Лишь валерьянку стаканами глотал, Чтоб оказаться у разбитого корыта, А где собака тут зарыта?

Стрельба в Мюнхене

Вот и в Мюнхен пришла беда. Совершенно неожиданно, как всегда: В торговом центре произошла стрельба. Транспорт не работает, перекрыты все дороги, Сотни полицейских стянули по тревоге. Назавтра полицейские народу сообщили, Что девять человек вечером убили. Погибли люди мирные – зияющая рана. Убийца – житель Мюнхена, а корни – из Ирана. Мотивы преступления полиции неясны, Но вот его последствия прискорбны и ужасны. Нигде себя не чувствует спокойно человек, Не может в безопасности теперь прожить свой век.

Макияж

Неотразимость женщины – мираж. Ведь это часто – только макияж. Все нарисованы черты, Немного смывки – и они стерты. И вся исчезла красота, И обнажилась простота. Она совсем не интересна, Что будет дальше – неизвестно.

Смузи

Соковыжималки морально устарели, Свою песню лебединую они уже пропели. Приборы эти отжимают только сок, И небольшой поэтому имеют прок. Мякоть от фруктов минует нутро И попадает в помойное ведро. Между тем клетчатка организму нужна, Для работы желудка она очень важна. Новые приборы делают пюре На радость старикам, а также детворе. Ягоды и фрукты теперь жевать не надо. Кладезь витаминов – вот твоя награда. Смузи – питье и смузи – еда. Смузи полезное вкушайте всегда!

Свето– и цветотерапия

На свет организм дает адекватный ответ. Свет очень мощный целитель. Тот, кто лечится светом, тот долгожитель. Глаза – это не только орган зрения, Но и канал для светолечения, Всех органов восстановления и омоложения. На радужной глаз оболочке Отражены всех внутренних органов точки. На разный цвет человек дает различный ответ. Зеленый – источник покоя, умиротворения, Нервозности и стресса устранения. В таких тонах спальню надо оформлять, Чтоб сном глубоким можно было спать. В желтый цвет нужно красить рабочий кабинет, Ведь он ума способствует работе, Нуждается который в такой заботе. Розовый цвет – сердца целитель и друг, Он избавляет от сердечных недуг. Каждый орган воспринимает свой цвет, В этом заключается терапии секрет. Каждый оттенок световой Имеет свою частоту и свой настрой. Световой сигнал сквозь зрачки проникает, Различных органов он достигает И в резонанс с ними вступает. На этом основано метода действие, Света и органов взаимодействие. В России создан прибор – «Стиотрон», Цветом и светом успешно лечит он. Этот прибор, как очки, на глаза надевают, Они свет разной длины волны излучают И различные органы так исцеляют. Лечение светотерапией – важное событие, Революционное, крупное открытие. Альтернативный принцип медицины, В основе которого – новые доктрины.

Настоящий мужчина

Невозмутимость – признак настоящего мужчины. Он не обидит человека без причины, Ни перед кем главы не склонит до кончины. Он обладает огромной силой воли И не боится даже очень сильной боли. Без страха в горящий дом войдет И плачущих детей он из огня спасет. Он с честью выйдет из ситуации любой, Другим поможет и сам останется живой. Физически и внутренне силен, Он образован, начитан и умен. Он семьянин надежный и хороший И справится с любой тяжелой ношей. А женщина за ним как за стеною бастиона, Как будто бы жена Наполеона.

Душевное равновесие

Очень важно сохранять равновесие душевное. Состояние такое должно быть повседневное. Не должно быть никого и ничего, Что могло бы нарушать его. Если равновесие в душе нарушено, То здоровье может быть разрушено. Как зеницу ока душевный покой берегите, В комфорте психологическом живите.

Как стать великим

Пойти в политику, преодолеть все стадии карьеры, И вознестись в правительства премьеры. Заняться творчеством, стихи писать, Поэтом известным стать. Упорство проявить, недюжинный талант. Такой путь – надежный вариант. Когда же жизнь сойдет на нет, Потомки будут говорить: «Великий был поэт». Слух абсолютный от Бога получить И с детства только в мире звуков жить. Отец – учитель, жестокий инквизитор, А сына назовут – великий композитор. Таков был Моцарт – создатель симфонических творений. Бессмертный, в историю вошедший, гений. Все низкорослые – мнительный народец. Из них рождается нередко великий полководец. Классический пример – Наполеон, Великим стратегом был он.

Наши в Мюнхене

Здесь очень много русскоязычных, От местных жителей отличных. Их выражение лица и внешний вид Об этом красноречиво говорит. Родная речь слышна везде, Как будто в городе Москве. Они приехали из бывшего Союза. Все образованы – имеют диплом вуза. Дипломы наши тут не признаются, Немецкие взамен не выдаются. Здесь большинство остались не у дел. Общественная помощь – их удел. Все пожилые сидят на «социале», Их в таком возрасте никуда не брали. И лишь немногие нашли работу, Агентства по труду использовав заботу. Но наши люди не хотят сидеть без дела. Им надо, чтоб вокруг все пело и кипело. Ну нет работы – хоть ты тресни — Они открыли театр песни, Ансамбль танца организовали, Союз научный и культурный образовали, На изобретения заявки подавали, Немецкие патенты получали. Любители свободы и природы В районе Мюнхена идут в походы. Но кто-то в новой жизни состоялся, Проблем и трудностей он не боялся. К примеру, издатели газет русскоязычных Как провинциальных, так и столичных. Кто к бизнесу в землю талант не зарыл, Тот русский магазин или кафе открыл. Бюро путешествий наши основали, Возможность мир увидеть людям они дали. Немало тех, кто многого добился И в новом обществе судьбе не покорился.

Я в стол пишу

Уже два года как я в стол пишу И этот груз объемный в себе ношу. Хотелось бы хоть с кем-то поделиться, Прочесть стихи в журнале, удивиться. К ним отношение людей узнать. Понять – бумагу стоит ли марать? А может, чем-нибудь другим себя занять? Иль в моих строчках есть искорка таланта? Их долговечности надежного гаранта.

Шампанское с утра

Ташкент, июль, непереносимая жара. Друзья заехали: «Вставать пора». В кафе помчались «Голубые купола». Ледяное шампанское мы пили с утра. День выходной стоял, была суббота, От солнца раскаленного стекали струйки пота. Бокал шампанского я жадно осушил И ощутил мгновенный прилив сил. Пот испарился, чуть закружилась голова. Я произнес проникновенные слова: «За нашу дружбу, за ваш чудесный край. Цвети Узбекистан и процветай». Тут плов принесли нам на огромном блюде — Гостеприимные узбеки люди. Я плов поел, совсем не мало. Он очень жирный, там много сала. «Ты что не ешь, ты что шалишь? Сейчас дождешься «ашатыш». Мы долго так сидели среди друзей, И только слышно было: «Налей, налей».

Русский магазин

Германия – страна изобилия, Кулинарного над собою насилия. В магазинах глаза разбегаются И вместе с трудом собираются. Казалось бы, что еще надо? При виде продуктов такого парада. Среди продуктового рая, Мы сами того не понимая, Ищем с детства вкус знакомый, Инстинктивно заграницей искомый. Но нет того, что мы любим тут, И ноги сами в русский магазин идут. В общаге, когда душа селедки возжелала, К нам автолавка сама приезжала И колокольчиком к себе всех зазывала. Ассортиментов продуктов там был невелик, Но он вызывал нам Родины лик. Продуктов из России в магазинах этих мало. Но там есть то, что нам недоставало. Разных марок российская водка, Пиво «Балтика» и малосольная селедка. Молоко сгущенное, масло топленое, Красная, черная и кабачковая икра, Лимонные дольки, тахинная халва. Короче, там есть все, что мы всю жизнь ели, И на продукты эти, как на наркотики, подсели.

Станислав Курилов

В семидесятых годах я не знал о нем ничего, Об одиссее фантастической его. Жил в детстве в Казахстане, далеко от моря. Неодолимо влекла его к себе морская доля. Он в десять лет смог переплыть Иртыш, Таким рекордом любого удивишь. Живя в Союзе, мечтал о дальних странах, О путешествиях, морях и океанах. Но Слава был совсем невыездной, И все порывы лишь оставались его мечтой. Чтоб обрести желанную свободу, Он путь решил пробить в «большую воду» И тур купил в морской тропический круиз. Когда стемнело, он прыгнул в воду вниз. Упав с огромной высоты вниз головой, Он мог легко попасть под винт гребной. Один в океане без пищи, без воды и без сна, Вокруг бездонная, безбрежная вода. Погибнет или спасется – не было ясности, Но он подвергался смертельной опасности. Оказавшись в воде, он был страхом гоним, Что лайнер вернется за ним. Корабль океанский к экватору плыл, Мимо Филиппин его маршрут проходил. До ближайшего острова было десять миль — Это очень далеко, даже в полный штиль. Он плыл всю ночь в абсолютной темноте, С рассветом появился остров вдалеке. Неожиданно приплыли физалии, Которые Станислава ужалили. Он почувствовал сильный ожог И быстро возникший боли порог. Когда земля была уже рядом, Он прошел еще одно испытание адом. Береговое течение подхватило его И далеко в океан опять унесло. Гигантские волны накрыли пловца, Но он не сдавался и греб до конца. Беглец оказался в ревущем потоке воды, Уже не было сил спастись от беды. Огромные волны его вперед понесли И приливным течением на песок принесли. Жизнь Станислава была на самом краю, Но он выжил и оказался в раю. Трое суток Курилов в океане проплыл, Почти невозможное он совершил. А в Союзе его заочно судили, «За измену Родине» десять лет присудили. Дальше были другие испытания, Станиславу принесшие новые страдания.

Точка опоры

Должны быть в этом мире какие-то константы. В России – площадь Красная, Кремль и Куранты. Иметь очень важно фундамент под ногами, Рождает он уверенность нам с вами. Человек нуждается в точке опоры. Это, как правило, родные просторы, На них обращает он свои взоры. Если точка опоры уходит из-под ног, То он остается совсем одинок. Людям без опоры грустно и пусто, И исчезает Родины чувство.

Мужчинам

Мужчина – это сильный пол, То есть здоров, как вол. Но это далеко не так, Он рано или поздно попадает впросак. Слабое место мужчины – простата. Здесь и бывает здоровья утрата. Простата – сердце мужчины — После пятидесяти растет без причины. А так как она канал зажимает везде, Мужчина не может сходить по малой нужде. Врачи называют эти безобразия Простаты аденома или гиперплазия. Против этой напасти есть медикаменты, На место вмиг поставят ваши рудименты. До поры до времени безвредна аденома, Но вдруг перерождается – бьет, как удары грома. Господа мужчины, болезнь не запускайте, На нее внимание пораньше обращайте.

Зачем ходить на работу?

Зачем сегодня ходить на работу? Надо забыть про эту заботу. Какая разница, где сотрудник сидит, И где его компьютер стоит. А также что происходит вокруг — Лишь бы работал его ноутбук. В основе труда – новая доктрина: Никому не нужна трудовая дисциплина. Шеф должен выдать только подряд, Сотрудник обязан дать результат. Оплата труда – после исполнения. Вот и все трудовые отношения. Такая форма наемного труда Выгодна всем и всегда. Есть исключения для строительных рабочих, Кассиров, работников конвейеров и прочих. Фирма не платит за офиса съем, Она больше не нуждается в нем. Не нужны теперь руководители, Нужен только шеф и исполнители. Они не ходят на работу каждый день И не работают, если им лень. Люди работают, когда они хотят. А в другое время творят, отдыхают, детей растят.

Две семерки

Две семерки – отличный результат, И я этому рад. Хотя я не Мафусаил И Эверест временной не покорил, Я долго на свете прожил. Жизнь интересную себе сотворил И при этом врагов не нажил. Солнечный луч мне всю жизнь светил. Много проблем различных решил. С милой гнездо себе свил И весь трепет жизни я ощутил. Я с юности с наукой обручился, Я ею еще в детстве впечатлился И жить внутри науки научился. Я занимался ею почти что сорок лет, Но, так как сейчас науки нет, Я занялся теперь стихосложением. Оно мне стало утешением и увлечением. На склоне лет – не одинок, Что продлевает жизни срок. А главное, я не старик… Душой и телом не поник. Я верю, что еще много впереди, И вдаль ведут мои пути. Дожить до трех семерок трудновато, Уж слишком это время далековато.

Спасение Израиля

В прошлом веке, в шестьдесят восьмом году Избежал Израиль страшную беду. Командир подлодки получил приказ: Ядерным ударом уничтожить его враз. Крылатые ракеты с ядерным зарядом Для государства стали бы настоящим адом. Советские правители запросто могли Всю Святую землю стереть с лица земли. Советская подлодка на поверхность всплывала И приказ из Москвы все время ожидала. В это время случилась «Пражская весна», И она Союз от Израиля отвлекла. И опять вмешалось Божье провидение, Отвело удар и дало спасение.

Землетрясение

Все погибли, я остался. Только тихий звук раздался. Моя жена ушла и дети, Я один теперь на свете. Мы все спали, была ночь: Я, жена, мой сын и дочь. Содрогнулась вдруг земля, Исчезла вся моя семья. Сижу на груде кирпича, Сказал я Богу сгоряча: «Возьми-ка, Господи, меня к себе. Мне места нету больше на земле. Жить больше не хочу. И точка. Ведь я не человек, а только оболочка».

Террор

В Германию пришел террор. Орудия убийства: нож, мачете и топор. В цивилизованной стране Небезопасно стало мне. По улицам гуляют террористы, Насильники, убийцы и бомбисты. Кровавый урожай собрал июль: Множество раненных и погибших от пуль. Толерантное общество всех принимает, И оно совершенно не знает, Что делать с теми, кто законы не соблюдает. Политкорректность дает большой простор. Не получив адекватный отпор, Они берут в руки ножи и топор. Да, непростая очень ситуация. Канцлер говорит, что выход: интеграция.

Все включено

Все включено и больше нет проблем. Я, что хочу и сколько хочу, съем. Вино, вода и соки есть в меню. Я вкусно ем и много пью. В Испании подобный эксклюзив Он называется All Inclusive. В отеле вам одевают на руку браслет, Вы избранный, у вас проблемы нет. Без Inclusiva напиток не положен. Гость много ест, но совершенно обезвожен. Вечером в баре вы пьете коктейли. Берете от жизни все, что хотели. «Все включено» – прекрасные туры, Однако опасны они для вашей фигуры. Не каждый справляется с таким изобилием, Первоклассной едой и напитков обилием. Спасение одно на фоне жары: Без устали плавайте, сжигайте жиры.

11 сентября

Трагедия в Нью-Йорке была 15 лет назад. Апокалипсис, ужас, кромешный ад… Два самолета террористы захватили, Таран на башни-близнецы осуществили. При столкновении пожар возник, И клубы дыма черного образовались вмиг. Кто был там рядом, спуститься не успели, В дыму и в жаре задохнулись и сгорели. Какой чудовищный, ужаснейший конец. Где ж был всемогущий, всевидящий Творец? Сотни людей бросались вниз головой И погибали сразу, столкнувшись с мостовой. Больше двух тысяч двухсот человек Завершили в этих башнях свой век. От страшных ударов, сильных пожаров Разрушение башен стали итогом этих кошмаров. Третий самолет протаранил Пентагон, Сто двадцать пять человек уничтожил он. Пассажиры в четвертом лайнере оказали сопротивление, Боинг потерял управление, Произошло самолета крушение. Аль-Каида объявила Америке фактически войну, Ввергнув в скорбь и ужас могучую страну. Почти три тысячи жертв теракта невинных, В муках погибших, ни в чем не повинных.

Любовь и секс

Любовь – всепоглощающее чувство. Без нее в этом мире грустно и пусто. Любовь – это божественный дар. Любовь – горение, любовь – пожар. Любовь спускается с небес И возбуждает жгучий к жизни интерес. Любовь, как молнии разряд, Она души неиссякаемый заряд. Благословен был тот, кто испытал любовь, И окунался в нее вновь и вновь. Влюбленные не могут расставаться, Им надобно все время обниматься. Объект любви значения не имеет, Он смотрит на нее и млеет и немеет. Но, к сожалению, любовь недолговечна, Она хрупка и скоротечна. Живет любовь всего полгода. Она залог продления человеческого рода. Когда закончится любовный жар, Погаснет в сердце пылающий пожар. Тогда спадет с глаз пелена, И не покажется красавицей она. Вдруг обнаружится характер непростой, И он подумает: «Я буду лучше холостой». Секс – суррогат любви, он лишь замена, Но если ее нет, то он устроит джентльмена. Секс не любовь, а фикция, В его основе – просто фрикция. Коль голос пола говорит, то не до шуток. Мужчина прибегает к услугам проституток. Секс для здоровья необходим И потому непобедим.

Ты мне не друг

Ты мне не друг. Так я подумал вдруг. Ты ведь мой вечный конкурент. Ты как в шампанском экскремент. Ты постоянно переходишь мне дорогу, «Возьми его к себе», – сказал я Богу. Моим умом все решены задачи, Так почему я первый у раздачи? И с какой стати ты получаешь все награды, А мой удел – преодолевать преграды? Такой вещей порядок я прекратить решил И свой компьютер мозговой на время отключил. Мой ложный друг сам взялся за решение задачи, Но ощутил бессилие и потерпел, конечно, неудачи.

Смерть на пляже

Мальорка, солнце, пляж золотой И море с теплой, шелковой водой. Безмятежное счастье, радость, покой. От меня совсем невдалеке Лежал мужчина на песке. Он загорал, плавал, купался И быстро на пляж возвращался. Я долго плавал, под тентом лежал, Привстав с лежака, соседа не увидал. Он куда-то исчез, куда-то пропал. Вдруг я увидел какое-то движение И отдыхающих тесное скопление. Мужчина лежал на песке возле воды. Дежурный его пытался спасти от беды. Потом полицейские спасателя сменили, Но и они мужчину не оживили. Врачи скорой помощи к делу приступили, Очень долго они бились над ним, Но было все бесполезно, он лежал недвижим. Тело тогда в черный мешок положили И молнию на нем наглухо закрыли. В этой смерти спасателя можно упрекнуть: Ведь человек захлебнулся и стал тонуть, Он не смог выбраться на сушу. Возможно, сердце отказало, и Богу отдал душу. Когда это случится, никто из нас не знает, Но смерть всегда готова, она нас поджидает.

Древний человек с голубыми глазами

Два альпиниста в Тироль отправились в поход И на пути обратном человека увидели сквозь лед. Властям австрийским об этом сообщили. Те экспедицию за телом снарядили. При извлечении изо льда его немного повредили. Специалисты возраст человека определили. Им оказался древнейший человек — Пять тысяч триста лет составил его век. Эта находка для науки уникальна, Такого не бывало, она просто нереальна. Ведь сохранились не только кости, но и тело, Хотя пять тысяч с лишним лет и пролетело. Человек был в горах, находился в снегу, Умер он там и заморозился во льду. Он был немолод – 45 лет ему было — Наука возраст останков установила. Древний мужчина имел глаза голубые, Встречаются часто и сегодня такие. Волосы темные, совсем невысок, Вес небольшой и малый размер ног. Шестьсот исследований тела проводили И состояние его досконально изучили. Как показали результаты анализов, Древний человек был совсем не здоров: Суставы изношены, аорта повреждена, Пищеварительная система паразитами поражена. Он был одет почти «от кутюр»: В соломенный плащ и в шубу из шкур, Ноги одеты в обувь из кожи, Шапка из меха и штаны были тоже. При нем находилось много предметов, Они приоткрыли немало секретов. Оружие, орудия и предметы быта — Все это было временем скрыто. Лед сохранил от времен хода попрании Все эти вещи в отличном состоянии. Древний человек был хорошо вооружен: Кремниевым ножом, медным топором и луком снабжен. Там также были инструменты, корзины из бересты, Искусно были они сплетены. Один факт археологи объяснить не смогли: Найденные вещи относились к разным эпохам Земли. Благодарить надо Бога, воздев к небу руки, За бесценный подарок для современной науки.

Две сестры

Девичью фамилию Каган сестры носили И после свадьбы на благозвучные сменили. Лиле имя дали в честь музы Гете Лили Шенеман, С которой у Гете был роман. Старшей сестры был известен в Союзе лик, После замужества ее звали Лиля Брик. Лиля Брик держала литературный салон, В двадцатом веке самым известным был он. Младшая – Элла была в СССР почти неизвестна, Хотя ее жизнь – не менее интересна. Всех поэтов серебряного века она знала И наизусть русских классиков читала. Элла новые таланты открывать умела. На одном из вечеров произошло серьезное событие. Неизвестного поэта – Маяковского – открытие. Возникла дружба, вспыхнула любовь, И закипела у обоих в жилах кровь. Элла выйти замуж за Володю захотела. Она познакомила его со старшей сестрой, Маяковский сражен был ее красотой. Он тут же в Лилю влюбился И с Бриками в тройственный союз соединился. Элла в разоренной России жить не хотела И, выйдя замуж за Андре Триоле, в Париж «улетела». Во Франции Элла в Эльзу превратилась И, став литератором, на Олимпе славы воцарилась. Известный французский писатель Луи Арагон За свой успех Триоле благодарить должен он. Арагон написал «Глаза Эльзы» стихотворение, Ей посвященное, нетленное творение.

Столкновение галактик

Наша галактика – Млечный путь — Исчезнет когда-нибудь. Вместе с ней погибнет Солнце и его система. Это аксиома, это теорема. Андромеда несется навстречу Млечному Пути. Ему ее не обогнуть, не обойти. Через два миллиарда лет произойдет столкновение И их аннигиляция и исчезновение.

Астрагал

Астрагал уже знали древние скифы. О нем слагались легенды и мифы. Считалась волшебной эта трава, Бессмертную жизнь дарила она. В двадцатом веке астрагал скрыли от простых смертных. Он стал доступен для вождей бессмертных. Это лекарство так влияет на здоровье людей, Что от него зависела жизнь советских вождей. Сталин успешно лечился этой травой, И с ее помощью он оставался живой. В пятьдесят втором году Сталин тайно приказал Пациентам «Кремлевки» давать астрагал. Андропов астрагал все время пил И с больными почками много лет прожил. Астрагал источник здоровья, он панацея, Беспроигрышная жизни лотерея.

Мастер

Как говорится, дело мастера боится. Он мастер дела своего, Кроме него – он не умеет ничего. Но в своем деле – он как в своем теле. Неважен предмет его труда, Он добьется результата всегда. Краснодеревщик создаст резной буфет, Какого в мире больше нет. Скрипичный мастер изготовит инструмент, Не существует ему эквивалент. Широко известны из Венеции мастера. Они выдувают шедевры из цветного стекла. Филигранная, тончайшая работа — Ювелирных мастеров забота. «Мастер» с большой буквы надо писать И при виде его шляпу снимать.

Новая форма жизни

Невероятная сенсация, научное открытие, Произошло в Канаде редчайшее событие. Метеорит с небес упал на ледники, Распавшись в атмосфере на многие куски. Канадские ученые метеорит нашли. Своим глазам не веря, к выводу пришли: Внутри метеорита неземная жизнь сокрыта. Микроорганизмы там еще живые. Никто не видел на Земле такие. Это совсем иная жизни форма, Познаний человека полная реформа.

Одушевленные растения

Ствол, цветы, ветви, листва — Растения живые существа. Внутри них обитает душа. Органов чувств у них нет, Но чувств имеют целый букет. Они видеть и слышать способны, В этом смысле человеку подобны. Они могут обонять, осязать И вкус различный ощущать. Разные чувства они проявляют: Любят, ненавидят, боятся, страдают. Умеют думать, все понимают, Могут общаться и памятью обладают… Могут сказать: «Что за бред, Никаких чувств у растения нет». Провели биологи свои эксперименты. Их результаты – железные аргументы. С комнатным растением опыт проводили, К его листьям датчик подключили. В воду кипящую креветок опустили. Раньше такого никогда не бывало: Растение креветкам сопереживало. Самописец в краткий миг Прочертил уверенно резкий пик. Испытатель порезался – возник отчаянный крик. На приборе опять появился острый пик. У растений отсутствует как будто голова, Но они понимают обращенные к ним слова. Селекционер вывел кактус без колючек. Он говорил ему примерно: «Расти без этих штучек. В этих колючках твоя сила скрыта, Они тебе не нужны, я твоя защита». Деревья также могут передавать информацию, У них есть способности к коммуникации. Антилопы на завтрак все листья сожрали. Деревья, увядая, другим сигнал тревоги передали, И их листья несъедобны стали. Среди зеленых деревьев погибли тогда Антилоп и других зверей целые стада. Красивая девушка растение поливала, Листья его от пыли протирала. Когда же она в комнату входила, Кривая синусоиду красную чертила: Растение ею впечатлилось. Из-за флирта с коллегой оно возмутилось И в бездну отчаянья совсем погрузилось. Оно стало в полном миноре: Черная черта пошла на мониторе. Растения – живые организмы, одухотворенные, Разумом и чувствами к тому же наделенные. Как все это работает, один лишь Боже знает. Человек такие принципы пока не понимает. Есть современное представление, Что пси-поле рождает растение. В этом поле формируется сознание, И возникают ощущения и миропонимание. С помощью пси-поля оно держит оборону И наносит обидчику немало урону. Обращайтесь с флорой как с живым существом, Она будет благодарна всем своим нутром.

Гости из Москвы

Мы в Мюнхене живем уже давно, А чувство разлуки – не отпускает оно. Разлуки с близкими, родными, друзьями. Порвались нити, существовавшие меж нами. Приезду друзей мы несказанно рады, И лучше этого для нас нету награды. Однажды приехала в гости семейная пара, Которая в Мюнхене никогда не бывала. По старому городу мы долго гуляли, Красоты его гостей восхищали, И на воздухе свежем аппетит нагуляли. В центре города зашли в ресторан баварский. Весь вечер там пировали по-царски. Баварское пиво золотое мы пили, И ножки свиные нам жарили на гриле. Волшебным напитком промочили глотки, Но друг наш, Владимир, затребовал водки. «Спроси у официанта, водка есть какая». Кельнер ответил: «Есть водка любая». Было жарко, в ресторане – парилка. «Переведи официанту: мне нужна бутылка». Я перевел на немецкий эти слова, Официант изменился в лице, закатились глаза. «О, майн Гот – кто же столько пьет? Вот сколько я могу заказать, вот наша мера». Он показал мензурку с наперсток размера. Владимир возмутился: «Он что, придурок? Пусть принесет тогда тридцать мензурок». Официант непрерывно мензурки таскал, Владимир из наперстков водку глотал, Но он спиртного не перебрал через край. Официант был сражен, получив 20 евро «на чай». Кельнер спросил: «Откуда приехали вы?» Я сказал по-немецки: «Мой друг – из Москвы». Он понимающе тогда улыбнулся И в низком поклоне до пола согнулся.

Настрои Сытина

Я каждый день настрои Сытина читаю, Хотя и наизусть уже их знаю. Георгий Сытин старость отменил, Он людям юность и здоровье подарил. Читайте Сытина и не возникнет скука. Его учение – строгая наука. Материализация мыслей о себе – закон, Который точно сформулировал он. Мысль позитивная весь организм лечит. Мысль негативная – убивает и калечит. Став инвалидом в войну, он не смирился И, создав настрои свои, восстановился. Настрои Сытина имеют такие свойства, Что лечат психосоматические расстройства. В основе настроев лежит Павлова учение. Оно и явилось причиной Сытина прозрения. Речь человека – вторая сигнальная система. Она влияет на психику – это теорема. Слова для настроев Сытин находил интуитивно, Кропотливым трудом, чисто субъективно. На научную основу потом поставил дело: Датчики определяли, как на слово откликалось тело. Он проделал гигантскую, многолетнюю работу. О здоровье всех органов настрои взяли заботу. Не нужны лекарства, нет побочных эффектов И связанных с ними организма дефектов. Настрои – новая лечебная доктрина. Без лекарств и скальпеля безопасная медицина. Разработанный Сытиным метод, по сути дела, — В медицине революция, сказать можно смело.

Не грусти

Я тебе стишок прочту, Ты прекратишь грустить, Ты воплотишь свою мечту И станешь дальше жить. Ты прекратишь тогда курить И станешь меньше пить. Ты будешь жизнь свою ценить, Мечтать, надеяться, любить.

Сан-Марино

На горе Монте-Титано находится все государство, С четвертого века отражая врагов жестокость и коварство. Коменотес Марино страну основал, На гору Титано он от преследований бежал. Древней государства в Европе нет: Ему тысяча семьсот с лишним лет.

Сан Марино

Сан-Марино – карликовая страна, Со всех сторон она Италией окружена. Тридцать тысяч проживают в стране, Много его граждан живут постоянно вовне. Сан-Марино – парламентская республика. Парламент заседает в Палаццо Публико. Два капитана-регента государством правят, Их через шесть месяцев другие сменяют. Столица – город Сан-Марино одноименный, Четырьмя тысячами жителей населенный. Железная дорога уже очень давно Соединяет с Римини Сан-Марино. Три башни на вершинах горы возвышаются И символом свободы Республики являются. В самой старой башне Сан-Марино – Гуаито — Долгое время тюрьма была открыта. Все башни в стране – это бастионы, Они отражали врагов легионы.

Сан Марино, внизу Италия

Главная церковь – Сан-Марино Базилика Возведена в честь святого Марино лика. Город состоит из улочек узких С продавцами в магазинах – украинских и русских. Автобус круто вверх ползет по серпантину дороги, Вызывая у пассажиров страхи и тревоги. С горы открывается вид неописуемый, Кистью художника только рисуемый. Сюда люди едут шопинг совершать, В первозданном виде древность наблюдать, Магазины посещать и покупать, покупать… В Сан-Марино как будто в сказку окунулся, Там и остался, и в явь не вернулся.

Тропики в Германии

В старом огромном заброшенном ангаре Малазийцы мир тропиков жарких создали. Это настоящий тропический рай: В «море» теплом купайся, отдыхай, загорай. В лагуне прозрачная, голубая вода. Пляж – из белого тончайшего песка. Птицы экзотичные в воздухе порхают, Растения из тропиков здесь произрастают. Чтоб такая жизнь здесь всегда текла, В мире этом райском – двадцать шесть тепла. Для тех же, кто не хочет отбыть в свою постель, Курорт этот имеет собственный отель. Шесть тысяч человек здесь могут сразу отдыхать, Не отходя от дома, здоровье поправлять. Это не бассейн, а центр туристический И в самой Германии живой мир тропический.

В Китае

Я много раз бывал в Китае, В Пекине, Нанкине, Шанхае, А также в других городах Как на равнине, так и в горах. Я ездил туда всегда по работе, Проявляя внимание к этой заботе. Из Пекина приезжать ко мне стали Стажеры из института чугуна и стали. Один из стажеров – профессор Вэнь — Упорно трудилась, ей было не лень. Ее труд большой нашел одобрение, А я получил в Китай приглашение. Я принял тогда непростое решение

Борис Лайн в Пекине. Слева – профессор Вэнь

И с университетом завязал отношения. Город Пекин показала мне Вэнь. Я побывал на площади Тяньаньмэнь. Площадь огромна, ей нет предела. В мавзолее взглянул на Мао Цзэдуна тело. На площади – памятник борцам за народное дело, На ней Государственный флаг развевается. С восходом солнца он поднимается, А с заходом солнца стяг опускается.

По Китаю на верблюде

У входа в Нанкинский институт. С китайским коллегой. КНР

На Великой Китайской Стене. КНР

На лекции в институте. КНР

В Нанкине. С китайским коллегой. КНР

На западе площади – огромное здание — Парламент страны – Дом Народного собрания. Переводчика и водителя с машиной дали мне, И я поездил по Китаю, загадочной этой стране. Чтоб на страну не шли войной, Ее с севера обнесли Великой Китайской стеной. Великая Китайская стена – циклопическое сооружение, Не оставляет равнодушным и потрясает воображение. Почти восемь метров ее высота, широкая очень она.

В Нанкине. С китайским коллегой. КНР

Стена строилась почти две тысячи лет, Длиннее и древнее стены в мире больше нет. Запретный город – резиденция императоров династии Мин, А также всех императоров династии Цин. В запретном городе расположен императорский дворец, Китайской архитектуры он шедевр и венец. Невозможно описать такое множество творений: Дворцовый комплекс состоит из десяти тысяч помещений. В императорском дворце экспозиция открыта Антиквариата и предметов императорского быта. Гугун – запретный город пурпурный Входит в список Всемирного наследия культурный. Храм неба построен для императора с богами общения И совершения им жертвоприношения. В китайской символике вся его суть. Может, постигну когда-нибудь. Архитектурный комплекс несколько храмов включает, Две стены его окружают. На севере расположена круглая стена, Небесный свод символизирует она. С юга храм квадратный возвели, С тогдашними понятиями о форме Земли. Южная столица Китая – Нанкин — Ее построили при династии Мин. В одном из институтов Нанкина я лекции читал. Мои лекции слушал переполненный зал. Все слушатели были не студенты, А из разных городов профессора и доценты. Я там проживал в отеле старинном. В спальне стояла кровать под балдахином, Фрукты и вино ставили в зале гостином. В Нанкине интересна городская стена. С четырнадцатого века прекрасно сохранилась она. Я видел в Китае могучую реку, Стихия такая неподвластна человеку. Река Хуанхэ – в переводе Желтая река — Невообразимо широка и несет наносы песка. Через реку перекинут мост, Посреди стоит охраны пост. Как вступил, подошел часовой в тот же момент. Друг мой китайский показал документ. Я дошел до моста середины, Мне открылись незабываемые картины. Камеры с собой не было, жаль. Море желтой воды неслось стремительно вдаль. В тот же день мои китайские друзья На прием официальный пригласили меня. Там было множество блюд необычных, Европейцу неизвестных, вкусных, но непривычных. Что я ел, не понимал, но с удовольствием вкушал. Огромная рыба была гвоздем программы. Она весила, несомненно, многие килограммы. Это не рыба была, а искусства произведение, Китайских мастеров чудесное творение. Я не мог от нее глаз оторвать, Ее нельзя было есть, кусать и жевать. Но быстро закончился наш праздничный обед. От рыбы остался один лишь хребет. Только сегодня Хуанхэ-река Рассталась с этой рыбой ровно в шесть утра. Философ Конфуций в Китае глубоко почитаем, В России мы о нем не очень много знаем. Философия Конфуция – конфуцианство — Дошло до наших дней сквозь время и пространство. Гармоничное общество – конфуцианства идеал. Его основа – лояльность, философ утверждал. Каждый человек свою функцию должен исполнять, Тогда это общество будет процветать. На родине Конфуция – городе Цюйфу – я побывал. Пристанище потомков его там повидал. Это не кладбище, а лес простирается, Каменные столбики из земли возвышаются. Китай – великая, могучая страна. Уважения глубокого достойна она.

Моцион

Для полноценного здоровья нужен он. Нельзя целый день сидеть и лежать, Все время надо двигаться и воздухом дышать. Работать должны все мышцы и тело, Чтоб кровь в нем кипела и не заржавела. Наш мозг в постоянном питании нуждается, Иначе бастует и совсем отключается. А легкие требуют себе кислорода, Так уж устроила нас Матерь-Природа. Гуляем поэтому как минимум час, Но организм почему-то не радует нас. Наверное, это совсем неспроста. Причина ясна и очень проста. Воздух на улицах сильно отравлен, Он вредными газами от автомобилей приправлен. Воздух был чистым лет десять назад, И каждой прогулке организм был рад. Цивилизация во всем виновата. В этом причина и за ее блага расплата. Так что же нам делать и как дальше жить? Домик в деревне на природе купить. Пока домика нет, в лесу мы гуляем, Там же попутно грибы собираем. И кстати, кругом, куда ни взгляни, Мы гуляем вдвоем, совершенно одни. Местные люди не гуляют пешком, А на велосипеде едут верхом.

Алкоголь

Хочешь выпить? Нет проблемы – изволь. Организм нуждается в нем, в алкоголе, Чтоб ощущать себя на свободе, на воле. Ведь пьяному море всегда по колено, И подвига хочется ему непременно. Он в драку готов самолично вступить И случайных врагов до конца истребить. Неважно, что врагов впервые он видит, Они ему не нравятся, он их ненавидит. Алкоголь раскрепощает язык, Человек красноречивым становится вмиг. Закабаляет в то же время человека алкоголь. Он берет его в клещи навсегда, исподволь. Если каждый в год пятнадцать литров спирта выпивает, То нация нежизнеспособна, она погибает.

Сыр

Чем больше дыр, тем лучше сыр. С «глазками» сыр и «со слезой», Пошире рот скорей открой. Я сыр всю жизнь обожаю, Вкуснее ничего не знаю. Сыр самый лучший был, почти что царский — три девяносто стоил – сыр «Швейцарский». Швейцария – страна часов, Страна банкиров и сыров. Производимый в СССР «Швейцарский», На самом деле – «Эмментальский». Имеет сыр в Швейцарии столетние традиции. Проходит год, чтоб «Эмменталер» вызрел до кондиции. Сыр «Эмментальский» – отрада человека, Известен он с пятнадцатого века. Как он является на свет – большой секрет, В нем ощущается тончайший вкусовой букет. Достаточен всего один укус, Чтобы понять ореховый и сладковатый вкус. Известны в мире «Эмменталер», «Грюйер», «Тильзитер», «Аппезеллер». Моя мечта в Швейцарии пожить, Чтоб все швейцарские сыры вкусить. Во Франции сыры – отдельная глава. Как хлеб в России – всему он голова. Я был в Париже на одном банкете. Меню держали в большом секрете. Давали устриц, омаров, фуа-гра И много превосходного вина. Там на десерт вместо тортов Было множество сортов сыров. Любого человека попроси: «Сыры из Франции нам назови». Конечно, «Камамбер», «Рокфор» и «Бри». Но в каждой местности – сорта свои. Сыров в стране несметное количество. Там сыр – Король, Его Величество. Вот только нес колько сортов я перечислить вам готов: «Рокфор», «Комте», «Бофор», «Анно», «Артон» и «Артизон», «Бонон», «Бомон», «Бондон». Культура потребления сыров Насчитывает множество веков. Она настолько глубока и высока, Что с каждым сыром подают Определенные сорта вина. Известен в мире сыр «Рокфор». К нему подходит вино «Кагор». К «Валансе» из местности Берри Лишь только белое вино бери. К такому сыру, как «Вье Пане», Годятся вина сорта «Шардоне». Моя давнишняя московская мечта — Сине-зеленые с плесенью сорта. «Рокфор» сыр голубой и бесподобный, Пронизан он плесенью съедобной. Недавно сыр «Комте» вкусил, Его на ярмарке из Франции купил. Сдержаться просто нету сил, Какая-то бульдожья хватка: Съел двести граммов без остатка. Сыр «Мимолет» два года созревает. На корку сыра клещик поселяют, Он в корке дырки прогрызает, И так сыр настоящий получают. Так часто, как в России пьют «Нарзан», Едят в Италии известный «Пармезан». Сыр твердый, очень долго зреет, Вкус необычный, насыщенный имеет. И наконец, голландские сыры, Они разнообразны, утончены, вкусны. Есть сыр голландский – хвалу ему воздам. Янтарно-желтый «Старый Амстердам». Чтоб рассказать все о сырах, Энциклопедия нужна в пяти томах. Но дело в том, что я не сыродел. Я, как умел, сыры в стихах воспел.

Лицо

Лицо человека – это витрина, Души и разума видна на ней картина. Оттенки всех чувств на нем отражаются, Пороки и страсти отображаются. Особую роль играют глаза. В них может солнце светить, А может грянуть гроза. Радость и боль глаза выражают, Восторгом и счастьем горят и сияют. Мудрость и глупость видна на лице, Как на экране – природы венце. Болезни различные свою роль играют, Очень зримо и ясно на лице проступают. Если рот постоянно немного открыт, То о душевной болезни лицо говорит. Безысходность и страх на лице различимы, Их лечить очень трудно, они неизлечимы. Разит на лице ярость и гнев. Они пугают прохожих, как оскаленный зев. Сомкнутые губы, стальной немигающий взгляд О твердой решимости они говорят. Рта уголки имеют значение. Очень важным является их положение. Если рта уголки опускаются, То печаль на лице отражается. Глубину мысли выражает лицо. Если есть интеллект, то он налицо. Разрез глаз и форма носа — Национальности касается вопроса. Морщинистая кожа, глубокие морщины — О старости говорящие картины. Овал лица тоже имеет значение, Он сильно меняет его выражение. Совокупность черт говорящих лица Характеризуют личность глубоко, до конца.